Начиная с 1990-х годов я время от времени высказывался о крайне правых в Беларуси – натурально, без особого пиетета (хотя среди них, как во всех группировках, не замазанных включённостью во власть и не обязанных «прогибаться», попадаются неглупые и мужественные люди). Сегодня – для равновесия, что ли – захотелось поговорить о местных ультралевых. Или, если угодно, о леваках…

Замшелые сталинисты, которым «в обед сто лет», мало меня интересуют – любопытно было послушать новое поколение (успеть, пока оно ещё теоретизирует, а не перешло к практическим действиям по захвату власти :)). Возможно, репрезентативными в этом смысле являются «три богатыря» – Дмитрий с ресурса «Полиграф» и два Константина из кружка, названного «КрасноBY», пожалуй, не без иронии («Краснобай» ;)). Эти могучие мужи решили дать отлуп автору канала «Вам показалось» («ВП»), не так, по их мнению, снявшему ролик о коммунизме. Вот этот:

https://www.youtube.com/watch?v=x4XRop79YwU

Разумеется, за восемь минут глубокий анализ сложного «-изма» невозможен, но анонимный автор «ВП» нигде и не претендовал на особую глубину (мультипликационные вставки намекают). Тем не менее по нему решили пальнуть «изо всех стволов»: немудрёный апрельский ролик разбирался в начале мая около часа… «На серьёзных щах», под заголовком, из которого так и сквозила обида: «Когда им надоест? Антисоветская пропаганда в Беларуси».

Всю «дискуссию» перетряхивать не буду – остановлюсь на теме, волнующей с конца 1980-х (школьником собирал вырезки и выписки из журналов, газет, книг, в которых говорилось о Сталине и репрессиях, даром что, как осенью 2017 г. подчёркивал Анатоль Сидоревич, вернее было бы говорить о сталинском терроре).

«ВП» (4:58 – 5:03): «Оценки масштабов [сталинских] репрессий очень разные: от четырёх до сорока миллионов человек».

Казалось бы, к чему придраться в этой фразе? Но «нет таких крепостей, какие не могли бы взять большевики» (С):

Дмитрий (31:51 – 33:11): «В конце 80-х была создана специальная комиссия, которую пустили в архивы посмотреть, сколько же расстреляно. И с тех пор это официальные мейнстримные цифры, которые признают и западные историки-советологи, и местные историки-советологи… Ознакомиться с ними можно в книжке Земскова «Сталин и народ. Почему не было восстания», написанной по горячим следам (не совсем так, указанная книга вышла в 2014 г. – В.Р.) Эти цифры до сих пор никто не оспорил. Если не ошибаюсь, за всё время советской власти на территории советской страны было расстреляно в пределах миллиона, из них в 1937–38 годах – 680 тысяч (экстраординарная мясорубка, расстреляли больше, чем за всё остальное время). 2,5 миллиона – максимальная численность заключённых в ГУЛаге. Это признаваемые наукой цифры – не 4 и не 40 [миллионов], а сильно меньше. Это неприятно, это плохо, но систематическое враньё – это тоже плохо. И говорить о 40 миллионах, зная, что их не 40, десятилетиями, навевает странные мысли… Зачем это делается?»

Константин-1 (33:13 – 33:25): «Автор ролика не приводит никаких доказательств, никаких подтверждений. Когда он говорит, что есть историки, которые говорят (собственно об историках у “ВП” речь не шла, cм. выше. – В.Р.), фамилии историков не приводятся…»

Константин-2 (33:49 – 34:09, к «ВП»): «Вы бы те тезисы, которые озвучиваете, хотя бы материалами подкрепляли, пусть кривыми, чтобы можно было нам углубиться и истину откопать. Стыдно!»

Виктор Земсков, указ. соч.: «Всего за 1929–1933 годы в “кулацкую ссылку” было направлено более 2,1 млн человек… Много людей умирало в пути следования… Особенно велика была детская смертность… Выселение “кулацкого элемента” с направлением его на спецпоселение осуществлялось и в 1934–1935 годах, и даже позднее… По нашим оценкам, общее число раскулаченных в 1929–1933 годах и позднее крестьян (всех трех групп) могло максимально составлять 3,5 млн».

Российский историк Земсков (1946–2015), приведя вопиющую статистику и факты насчёт сталинского террора, попытался тем не менее смягчить общее впечатление, в т. ч. путём полемики с иными исследователями. Например:

Большой резонанс в обществе вызвала публикация Р. А. Медведева в «Московских новостях» (ноябрь 1988 года) о статистике жертв сталинизма. По его подсчетам, за период 1927–1953 годов было репрессировано около 40 млн человек, включая раскулаченных, депортированных, умерших от голода в 1933 году и др. В 1989–1991 годах эта цифра была одной из наиболее популярных при пропаганде (? – В. Р.) преступлений сталинизма и довольно прочно вошла в массовое сознание.

На самом деле такого количества (40 млн) не получается даже при самом расширенном толковании понятия «жертвы репрессий». В эти 40 млн Р. А. Медведев включил 10 млн раскулаченных в 1929–1933 годах (в действительности их было около 4 млн), почти 2 млн выселенных в 1939–1940 годах поляков (в действительности – около 380 тыс.), и в таком духе абсолютно по всем составляющим, из которых слагалась эта астрономическая цифра.

Боюсь, что допуск В. Земскова к архивным делам в конце 1980-х не сделал его специалистом по «всем составляющим». И трудновато на 100% доверять автору, который в соседних главах своей книги пишет о числе раскулаченных то «максимально 3,5 млн», то «около 4 млн». Также надо понимать, что доктор наук, выпустивший книгу в издательстве «Алгоритм» (не «мейнстримном» и уж точно не академическом), – ещё не вся современная наука.

Довольно убедительно с Земсковым – в 2007 г., т.е. до выхода его opus magnum – полемизировал, к примеру, его соотечественник, доктор философских и кандидат исторических наук Николай Копосов, констатировавший, что «Понятие “пострадавшие от репрессий”, действительно, размыто». Во всяком случае, уровень аргументации у Копосова не выглядит хуже… Его выводы о том, что «общее количество хотя бы приблизительно учитываемых жертв террора составит для периода 1921–1955 гг. 43-48 млн. человек», допустимо поставить под сомнение, но они существуют и имеют право быть.

Итак, у «ВП» в апреле 2021 г. промелькнула вполне корректная фраза о разных оценках масштабов сталинских репрессий, а его оппоненты, мягко говоря, облажались. Верну ведущему «Полиграфа» его же вопрос: «Зачем это делается?» Кажется, вот и ответ:

Дмитрий (34:16 – 35:06): «Почему важно бороться с этой чушью антисоветской? Потому что мы живём в такое время, когда гражданские конфликты полыхают то там, то здесь… И если мы не отлепим репрессии от советской власти (это не уникальное свойство советской власти репрессировать собственных граждан – раскачивание психоза с утерей контроля над спецслужбами может произойти везде, при любом строе, и происходило при любом строе)… Когда мы это слепливаем с СССР, то считаем, что у нас этого быть не может – мы же не СССР. И такое начинается, как мы видели в Украине».

Сравнение современной Украины с её сотнями политзаключённых (допустим, данные Ларисы Шеслер, представительницы украинского «Союза политзаключенных и политэмигрантов», базирующегося в Москве, верны), и СССР, где уже в начале 1930-х насчитывались миллионы потерпевших от режима, – типичная демагогия… Да, приступы массового психоза много где случаются, но лишь в таких государствах, как сталинский СССР и гитлеровская Германия, он: а) длится многие годы; б) насаждается сверху; в) оправдывается всеобъемлющей идеологией. В результате непосредственно страдают миллионы, а «рикошетом» ломаются жизни десятков миллионов людей.

«Отлепить» репрессии – чего уж там, террор! – от советской власти 1917–1953 гг. не представляется возможным. Уникальность этой власти на просторах бывшей Российской империи – как в разнонаправленности террора, когда трудно было найти категорию населения, им не затронутую, так и в разнообразии методов, и в многочисленности/вездесущести карательных органов. Раскрыл сборник «Улада і грамадства: БССР у 1929–1939 гады» («Логвінаў», 2019; спасибо Павлу Костюкевичу за то, что поделился экземпляром). Читаю предисловие составительницы, историка Ирины Романовой о начале 1930-х гг. в БССР (с. 7, пер. с бел.):

Само раскулачивание и выселение превратилось в настоящую вакханалию. Выявление и выселение кулаков проводили органы ГПУ, местные органы власти, группы бедноты, рабочие бригады, работники политотделов машинно-тракторных станций и совхозов, уполномоченные районных и окружных партийных, советских, комсомольских, профсоюзных и кооперативных органов… Результаты раскулачивания были катастрофическими. Конфискация имущества превращалась в примитивный и повальный грабёж.

Если углубиться в документы из этого сборника (кстати, высоко оцененного Алексеем Кудрицким, исследователем, авторитетным в левых кругах), то волосы дыбом становятся. Сельская местность, где в БССР 1930-х проживало около 80% населения, сделалась настоящим полем гражданской войны… И. Романова: «Угрозы, насилие, репрессии являлись составными частями повседневности крестьянства 1930-х гг.» (с. 8). Подобного, конечно, нет и не предвидится в современной Украине, да и в современной Беларуси.

На мой взгляд, белорусским левым (касается далеко не только «трёх богатырей») следовало бы не релятивизировать опыт сталинского СССР, вольно или невольно обеляя указанный период и лично тов. Сталина, а прямо заявить: «увы, всё это было, но мы не такие и такими не будем». Следовало бы ориентироваться на еврокоммунизм, более или менее успешно враставший в политическую жизнь Франции, Италии и проч. даже после «хрущёвских разоблачений» 1956 и 1961 гг., сближаться с социал-демократией. Правда, такое «движение к центру» небезопасно; можно, как минчанин Сергей Спариш, покинувший КПБ ради развития «Народнай грамады» Николая Статкевича, надолго угодить за решётку (на днях его приговорили к шести годам колонии усиленного режима – видимо, среди прочего за партийную активность). Куда проще и безопаснее сражаться с ветряными мельницами вроде «антисоветской пропаганды»…

С. Спариш и пиво. Это фото Сергей прислал для belisrael в 2019 г.

Добавлю, что заигрывание левых с приверженцами сталинской эпохи ещё как-то можно объяснить в России (с точки зрения «имперцев», влиятельных в соседней стране, антизападник Виссарионыч был крут независимо от его большевизма). В Беларуси же оно бесперспективно даже тактически; движение национал-большевиков здесь всегда было настолько маргинальным, что власти, в отличие от кремлёвских, по большому счёту и не пытались интегрировать нацболов в свои структуры. К тому же в РБ Сталин, по моим ощущениям, куда менее популярен «в народе», чем в РФ.

Возможно, единственный жилой дом в Минске (Центральный район), где и серп, и молот, и звезда… Фото 10.05.2021

У нас вообще поменьше тоски по большевизму и веры в коммунизм, чем у восточных соседей, как бы ни суетились чиновники вроде министра образования Игоря Карпенко и его «цепного пса» Андрея Л-на. Достаточно вспомнить, что на относительно свободных президентских выборах 1994 г. кандидат от компартии (Новиков) занял последнее, 6-е место, в то время как в России-1996 Зюганов пользовался поддержкой примерно половины избирателей. А вот общественный запрос на левые идеи в Беларуси, как не раз говорилось, есть, и немалый.

Вольф Рубинчик, г. Минск

10.05.2021

wrubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 10.05.2021  22:33