Tag Archives: воспоминания

40 лет назад. Не только о минском чемпионате СССР по шахматам

Вольф Рубинчик. Пардон за «высокий штиль», но стоит однажды заглянуть в колодец прошлого, как тянет из него испить снова и снова. Ты часто вспоминаешь конец 1970-х – дебют работы в библиотеке и «на благо студенческих шахмат»?

Юрий Тепер. Не так уж часто, и не сказал бы, что сильно ностальгирую по тем временам, когда зарабатывал в месяц около 110 рублей «чистыми» (в библиотеке выходило 85, и рублей 25 – за тренерскую работу). Но вот поговорили мы о 47-м чемпионате СССР в Минске, и захотелось рассказать о шахматной жизни в пединституте им М. Горького (ныне – педуниверситет им. М. Танка; работаю в нём до сих пор), о людях, с которыми встречался за доской и вне её.

В. Р. Начнём, как водится, с начала. Тебя же не сразу распределили в этот вуз?

Ю. Т. Да, после окончания института культуры сперва отправили в Республиканскую научно-техническую библиотеку (РНТБ). Почему там отказались от всех выпускников 1979 года, не знаю. Были варианты – «политех» или «пед».

В. Р. Выбрал институт из идейных соображений?

Ю. Т. Место в БПИ досталось кому-то из шедших впереди меня по распределению – у меня уже выбора не было.

В. Р. В общем, как у Владимир-Семёныча, «терем с дворцом кто-то занял», и ты согласился на «рай в шалаше»…

Ю. Т. «Политех» и его библиотека в то время действительно обладали более высокой репутацией. Что же касается шахмат, то не знаю, что было лучше – быть «первым на деревне» (пединститут) или середняком в «Риме» (политех). В последнем были десятки перворазрядников, проводилось множество турниров. Короче, как говорили наши мудрецы: «Гам зэ ле това» («И это к лучшему»).

В. Р. Или так: «Что ни делается, всё к лучшему».

Ю. Т. Да, этот вариант более известен.

О командном первенстве «Спартака». «Физкультурник Белоруссии», 20.11.1979

В. Р. Что же являла собой шахматная жизнь в МГПИ до твоего прихода?

Ю. Т. Не хочу сгущать краски, но хорошего было мало. Главная проблема – не было тренера сборной, который постоянно готовил бы команду к соревнованиям… С 1975 г. команда не участвовала в первенствах республики среди вузов и лишь дважды играла «на городе», где занимала последнее место. Да, проводились внутренние соревнования среди студентов и сотрудников, но не было человека, который бы координировал работу. Шахматисты варились «в своём соку», и почти никто не хотел брать ответственность за шахматы на себя.

В. Р. Тебе сразу предложили взять на себя эту ответственность?

Ю. Т. Можно сказать и так. Уже в первую неделю работы я зашёл в спортклуб «Педагог» и поговорил с его председателем Александром Владимировичем Белым. Узнав, что я перворазрядник и участвовал в республиканских соревнованиях среди вузов, он спросил, готов ли я отвечать за шахматы и вести занятия секции. Я с радостью согласился, и Белый сказал, что постарается решить с начальством вопрос о назначении меня тренером сборной и руководителем шахматной секции. Требовалось согласовать назначение и с зав. библиотекой Григорием Ивановичем Волынцом. На все согласования и оформление бумаг ушло порядка двух недель.

В. Р. А что ещё требовалось? Характеристика с отметкой «морально устойчив»?

Ю. Т. У меня ничего особенного не требовали, но сейчас все подробности не помню. Ещё до согласования в спортклуб пришла бумага о готовящемся личном турнире студентов (устраивал облсовет ДСО «Буревестник»). Там от института разрешалось заявить двух человек.

В. Р. Естественно, ты оказался первым. А второй кто?

Ю. Т. О Саше Лядинском я упоминал в предыдущей беседе. До меня он был капитаном студенческой команды, а его филологический факультет два раза подряд (в 1977-78 гг.) выигрывал командный турнир на спартакиаде института. Мы с ним быстро нашли общий язык, подружились, и в первый год моей работы он мне очень помог.

В. Р. Чуть подробнее о твоём помощнике…

Ю. Т. Как шахматист он играл в силу II разряда (или, с натяжкой, первого). Лет 100 назад о нём сказали бы: «натуршпиллер». Теории практически не знал, позицию понимал слабо, но умел проявить стойкость в защите и найти тактические контршансы. Мои попытки подтолкнуть его к занятиям теорией не увенчались успехом: Саша ссылался на занятость и говорил, что на уровне института его уровня достаточно.

Минск-1979. Гутников, Ведёхин, Крайко, Тепер, Молчан, Лядинский и примкнувший к ним историк Саша Абрамович

В. Р. Так сильно в институте «грузили» учёбой?

Ю. Т. Не думаю, что учёба у Лядинского была на первом плане. Как-то видел я его зачётку – тройки и четвёрки, ни одной оценки «отлично». Был он, что называется, «спортсменом широкого профиля»: играл в футбол, баскетбол, бегал на длинные дистанции, может, и ещё чем-то занимался. Вообще, был ярым болельщиком, особенно футбольным. Помню, во время занятий по шахматам, проходивших в общежитии, начался радиорепортаж с игры минского «Динамо». Минчане забили гол, так Саша чуть от радости голос не сорвал.

Интересно, что в городском турнире жребий свёл нас в первом туре. Я должен был выиграть, но в итоге сделал ничью.

В. Р. В Израиле сказали бы: «Ма пит’ом?» Чего вдруг?

Ю. Т. У меня была фигура за пешку и надёжная позиция. Я мог разменять ладьи по линии «d», но решил защитить ладью d8 cлоном (g7-f6). Вдруг произошла потеря концентрации и рука «сама» поставила слона на f8. Немцы называют такие вещи «фингер феллер» – ошибка пальцев. Как Саша у меня после этого зевка не выиграл – тоже загадка, я бы такую позицию за белых выиграл и у чемпиона мира. Он не зевал, но и выигрышных ходов не делал, доигрался до цейтнота и в ладейном окончании с двумя лишними пешками предложил ничью.

В. Р. О, почему же ты не «срубил» ему флаг?

Ю. Т. Не мой стиль. Саша потом часто вспоминал ту партию и приграживал, что в следующий раз такой шанс не упустит. Я отвечал, что, раз уж он в такой позиции не выиграл, то больше подобного шанса не получит. И действительно: позже мы сыграли ещё 5 или 6 партий, я их без особых проблем выиграл.

В. Р. А на «турнире студенческих звёзд» как выступили?

Ю. Т. Оба набрали по 50% очков; Саша был доволен, я расстроен. В предыдущем подобном турнире (апрель 1979 г., я тогда заканчивал институт культуры) я набрал 5 из 7 и вышел в финал. Осенью – кажется, это было в октябре – надеялся повторить успех и закрепить свой авторитет…

В. Р. До конца ноября были ещё вузовские соревнования?

Ю. Т. Да, провели личное первенство института среди всех, кто имел к БГПИ отношение. Я разделил 1-2-е места с «естественником» Борисом Крайко, Саша Лядинский с Николаем Молчаном (истфак) поделили 3-4-е. Об этом было рассказано в моей статье для газеты «Савецкі настаўнік»: «Спрэчку вядуць шахматысты». Потерял я случайно очко в партии с конкурентом: имея выигранную позицию, пропустил удар от Крайко, и он поставил мат. Первое место присудили ему «по личной встрече», хотя я предлагал сыграть дополнительный матч. Призов и даже грамот нам не дали – турнир не входил в «план».

Партия Ю. Тепера с Н. Молчаном (играет белыми), ноябрь 1979 г.

Не успел окончиться личный чемпионат, как начался командный турнир, о котором мы уже говорили. Я хотел перенести его сроки – чемпионаты СССР в Минске проходили не каждый год – но мне сказали, что нужно соблюдать календарь и турнир подлежит проведению до конца года.

В. Р. А холодно в помещении для игры не было?

Ю. Т. Никто не жаловался.

В. Р. Так ты же вундеркинд суперорганизатор! Вот кого нужно было выбрать председателем федерации земшара вместо Дворковича 🙂 Но ближе к делу. Ты говорил, что в конце 1979 г. в пединституте состоялся турнир пяти примерно равных по силе команд?

Ю. Т. Да, и вполне могла возникнуть ситуация, при которой первые места разделили бы три команды. Перед последним туром у физиков было 10 очков, у факультета естествознания – 9, у историков 8. Историки обыграли физиков со счётом 4:1 и заняли 1-е место (12 очков). Естфак с истфаком свёл вничью (2,5:2,5) и оказался 2-м (11,5 очков), а физики – по составу самая сильная команда – остались на 3-м месте. Отбери они у историков не очко, а полтора, все поделили бы 1-3-е места. Возможно, пришлось бы проводить дополнительный «матч-турнир трёх», и я бы пропустил ещё пару туров чемпионата СССР…

В. Р. Сражения на первой доске у студентов были интересными?

Ю. Т. Очень. Вся пятёрка – члены сборной, никто от борьбы (например, за счёт «бегства» на более низкую доску) не уклонялся. Победил ранее уже упоминавшийся историк Коля Молчан, 3 из 4. Чемпион предыдущего года Станислав Ластовский (физфак) набрал 2,5 очка, а В. Жуков (матфак), А. Лядинский и Б. Крайко – по 1,5 очка.

Личное первенство сотрудников пединститута, декабрь 1979 г. Слева – Пирютко, справа – Василевский (декан матфака). Стоят: 1-й слева – борец Новицкий, 2-й справа – Ю. Тепер (почти по Маяковскому: «красивый, двадцатидвухлетний»). Фамилии двух других позабылись…

В. Р. Кто-то из участников вызывал у тебя особые симпатии?

Ю. Т. На первой доске – Молчан и Ластовский. В середине 2000-х сын Молчана играл за технологический университет, и довольно успешно. Фамилия Ластовского имеется на доске лучших выпускников физфака, он получил диплом летом 1980 года. Высокий блондин, очень интеллигентный, весёлый, неунывающий… К сожалению, у меня нет его фото.

На 2-й доске играл первокурсник из деревни, Миша Малашевич. Острый тактик, настоящий боец. В первый год я с ним много занимался – пытался подтянуть к турниру его теоретические знания. Позже у него энтузиазма поубавилось…

Очень интересной была борьба и на женской доске. Помню всех – Валя Берлова с физфака, набравшая 2,5 очка, много лет играла за сборную института. Алла Янковская (матфак), Наталья Крупник (естфак)… Ирина Пищик (истфак) в решающей партии победила лидера Берлову и принесла победу историкам. Лариса Шевченко выступала за филфак. Все были привлекательные, хоть конкурс красоты проводи.

Увы, я своим вмешательством повлиял на результаты турнира…

В. Р. Подсуживал кому-то?

Ю. Т. В последнем, решительном туре на 2-й доске играли Вальчук (физфак) и Бабич (истфак; входил в сборную института по баскетболу, шахматы у него были на втором плане). Физик дал шах ферзём на е1 белому королю g1. Белые могли закрыться конём (d2-f1), а Бабич этого не заметил и решил, что получил мат. Я без задней мысли подсказал, что есть защита. Вальчук не протестовал и продолжил игру, но минут через 10 сам получил мат (уже настоящий). Тогда в условиях не было оговорено, может ли судья вмешиваться подобным образом. Сейчас однозначно физики приобрели бы очко, а с ним – и победу в турнире. Жалоб на меня не поступало, этот момент стал для меня уроком – больше таких случаев у меня не было.

А это уже школьники 1979 года играют: «Несколько дней в Кричеве в Доме пионеров проходило командное первенство республики среди детско-юношеских спортивных школ второй группы. В каждой команде выступало по восемь человек. Впервые в таких соревнованиях победили шахматисты Кричева. На втором месте команда Солигорска» (В. Бысов, «Физкультурник Белоруссии»). Из этой же газеты – заметка об успехе Б. Гельфанда.

В. Р. Есть пословица: «если не знаешь, как делать, делай по правилам» 🙂

Ю. Т. А я и не помню, какие тогда были правила ФИДЕ. Зато помню радость наших историков после той победы – как будто выиграли чемпионат мира или, по меньшей мере, СССР. Многое можно ещё припомнить, но год заканчивается, пора и нам закругляться. Рад был встрече – заодно посмотрели в прямом эфире всемирный чемпионат по блицу, да ещё с комментариями нашего земляка Дмитрия Филимонова…

В. Р. Бывший минчанин, кмс Филимонов – бойкий малый; спасибо ему, что зачитывал в эфире мои реплики (на белорусском!). Участникам московских чемпионатов по рапиду и блицу под патронажем короля Салмана – спасибо за доставленное удовольствие; оказывается, у Магнуса Карлсена есть ещё порох в пороховницах 😉 Ну и, конечно, спасибо тебе за интересную беседу, за весь цикл воспоминаний. Бывшие участники и участницы студенческих соревнований, откликайтесь, дополняйте, рассказывайте о своём.

Всем добра в Новом году. Я только опасаюсь, как бы Белорусская АЭС, которую готовят к запуску в 2020-м, не поставила нам шах и мат 🙁

Иногда всё-таки надо слушать поэтов. И шахматистов тоже.

От редактора belisrael

Это последний материал в уходящем году, который коснулся шахмат – одной из самых популярных тем сайта.

В наступающем 2020 году хотелось бы большей активности читателей, новых авторов, публикаций не только о прошлом, но и настоящем. Не забывать о важности поддержки сайта и его активных авторов. Всем доброго здоровья, счастья, оптимизма, удачи!

Опубликовано 31.12.2019  14:20

Віцебская выстаўка пра Бэлу Шагал

Панядзелак, 09 Ліпень 2018

“Была як Мадона”. 7 фактаў з жыцьця Бэлы Шагал – выбітнай асобы і жонкі мастака

Падчас экскурсіі па выставе

Падчас экскурсіі па выставе

У Віцебску напярэдадні 131-х угодкаў Марка Шагала адчынілася выстава, прысьвечаная ягонай жонцы – “Бэла Шагал. Партрэт жонкі мастака”. Аўтарскую экскурсію па выставе, якая экспануецца зараз у Арт-цэнтры Марка Шагала, правяла 8 ліпеня куратар праекту Людміла Хмяльніцкая.

Выставу складаюць больш за 20 стэндаў з рэпрадукцыямі старых фотаздымкаў і шагалаўскіх працаў, вытрымкамі з успамінаў ды тэкстамі. Як заўважыла на пачатку экскурсіі Людміла Хмяльніцкая, “гэтая выстава прызначаная для таго, каб глядзець яе носам – уважліва разглядаць здымкі, чытаць тэксты”.

Адчыняюць экспазыцыю фотапартрэты Марка і Бэлы. А задае тон – вялікая і пранізьлівая цытата зь пасьляслоўя Марка Шагала да кнігі ўспамінаў Бэлы Шагал “Прамянеючыя агні” (“Горящие огни”), якая была выдадзеная ў 1946 годзе, ужо пасьля сьмерці Бэлы. “Доўгія гады яе любоў асьвятляла ўсё, што я рабіў…” – пісаў Шагал.

Марк і Бэла. Фота з выставы

Выстава “Бэла Шагал. Партрэт жонкі мастака” раскрывае шмат таямніцаў і стварае ў выніку вобраз жанчыны, які дагэтуль мог падавацца камусьці занадта простым і плоскім (“Муза Шагала”).

Ніжэй – толькі некалькі штрыхоў і фактаў з інфармацыйна (і эмацыйна!) насычанай экскурсіі.

На 5 гадоў сябе “амаладзіла”

Дата народзінаў Бэлы Шагал, выбітая на яе надмагільным камяні (1895), не адпавядае сапраўднасьці, сьцьвярджае Людміла Хмяльніцкая. Насамрэч Бэла Розэнфэльд нарадзілася ў Віцебску ў 1889 годзе, гэта ўжо пацьверджана дакумэнтальна (прынамсі – паперамі зь віцебскай жаночай гімназіі).

Бэла. 1911 год. Фота з выставы

Хмяльніцкая мяркуе, што гэта была жаночая (і “цалкам даравальная”) хітрасьць. Такім чынам, Бэла ўсяго на два гады была маладзейшая за Марка Шагала.

Дом Вітэнбэрга і віцебскі шакаляд

Бэла нарадзілася ў так званым доме Вітэнбэргу. Гэты дом, унікальны для Віцебску паводле архітэктуры, стаяў раней на Смаленскай вуліцы (цяпер – Леніна), прыкладна там, дзе знаходзіцца зараз помнік Альгерду. У гэтым доме і жыла сям’я Розэнфэльдаў (было 8 дзяцей), там жа знаходзілася адна з дзьвюх ювэлірных крамаў бацькі – Шмуля-Нэўха Розэнфэльда.

У доме разьмяшчаліся таксама гатэль “Бразі”, фотаатэлье Макоўскага, мэблевая крама Шэхтэра і шмат чаго яшчэ. Была і цукерня “Жан Альберт”. Калі ў ёй варылі шакаляд – ашаламляльны водар распаўсюджваўся на ўсё навакольле. Малая Бэла адразу ж выбягала на вуліцу, бо цукернік дазваляў ёй аблізваць лыжку пасьля разьмешваньня шакаляду. Проста вобраз… Гэта быў іншы Віцебск.

Дом Вітэнбэрга не захаваўся. Быў пашкоджаны падчас Другой сусьветнай, але канчаткова яго зраўнавалі зь зямлёй за Саветамі. Праект аднаўленьня гасьцініцы “Бразі”, які абмяркоўвалі яшчэ 10 гадоў таму, на жаль, не ажыцьцявіўся.

Шагал пабачыў яе ў “салёне Тэі”

Як вядома, Бэла скончыла Аляксееўскую жаночую гімназію, якая знаходзілася раней каля Кіраўскага мосту (цяпер – пл. Тысячагодзьдзя, будынак не захаваўся). Тэя Брахман была сяброўкай Бэлы па гімназіі. Маці яе працавала ў тэатры, таму ў  доме Тэі часта зьбіралася віцебская багема. Заходзіў туды і Шагал.

Бэла (крайняя зьлева) з братамі і сёстрамі. Фота з выставы

У кнізе “Маё жыцьцё” мастак піша, што спачатку ў яго быў раман з Тэяй, але калі пабачыў там Бэлу, то зразумеў, што “ня з Тэяй павінен быць, а з Бэлай…” Была чароўная.

Адбівалася ад “жаніхоў” у Маскве

Калі Бэла ўжо вучылася на вышэйшых жаночых курсах у Маскве, даводзілася адбівацца ад “жаніхоў”. Прыхільнікаў у прыгажуні дачкі віцебскага ювэліра было шмат.

Падчас экскурсіі па выставе

“Знайшла ў сабе сілы і сьмеласьць супрацьстаяць націску бацькоў і жаніхоў, каб дачакацца свайго мастака-летуценьніка”, – расказвае Людміла Хмяльніцкая. Вясельле адбылося ў 1915 годзе, пасьля вяртаньня Шагала з Парыжу.

Перажыла жахлівыя часы ў Петраградзе

У 1915 годзе яны пераехалі ў Пецярбург. У 1916-м у Бэлы і Марка нарадзілася дачка Іда. Праз год здарылася рэвалюцыя. Страшныя часы: нельга было дастаць ні малака, ні хлеба, ні дроў. “І гэтая буржуазная дзяўчынка, выхаваная ў дастатку, зь дзіцём на руках, усё гэта вытрымала. Была як Мадона…” – гаворыць Хмяльніцкая.

Цытуем Шагала (“Маё жыцьцё”): “З намі нашая дачурка. Даруй, радная, што толькі на чацьвёрты дзень пасьля твайго нараджэньня прыйшоў зірнуць на цябе. Цяпер мне сорамна. Я хацеў хлопчыка, а нарадзілася ты…”

Кнігу ўспамінаў напісала на ідыш

Бэла Шагал была таленавітая. Марыла стаць тэатральнай акторкай. У Маскве наведвала тэатральную студыю, грала на сцэне. А ўжо на эміграцыі, у Амэрыцы, яскрава праявіла свае літаратурныя здольнасьці. Прычым кнігу ўспамінаў “Прамянеючыя агні” напісала на ідыш – мове свайго віцебскага дзяцінства. Гэта было вельмі важна для яе. Каб успомніць і ўзнавіць мову, запрасіла настаўніка.

Але гэта быў ня проста ідыш, гэта быў свайго кшталту “віцебскі ідыш”, з адмысловай лексыкай і выразамі, якія габрэі ўжывалі толькі тут.

“І гэтая кніга напісаная такой мовай, што думаю: калі б Бэла ня стала жонкай Марка Шагала і “ўсім для яго”, то стала б пісьменьніцай Бэлай Розэнфэльд ці акторкай Бэлай Розэнфэльд. Але гэтага не адбылося. Усё сваё жыцьцё яна прысьвяціла мужу”, – кажа Людміла Хмяльніцкая.

Бэла Шагал раптоўна сышла з жыцьця ў 1944 годзе.

“2 верасьня, калі Бэла пакінула гэты сьвет, выбухнулі грымоты, хлынуў лівень. Усё пакрылася цемрай…” – пісаў Шагал у пасьляслоўі да ўспамінаў жонкі.

Працягваюць справу сваёй бабулі

Марк Шагал меў двух унучак і ўнука (дзеці Іды). Адну з унучак таксама завуць Бэлай. Бэла Мэер, выпускніца Сарбоны і доктар гісторыі мастацтва, жыве ў Нью-Ёрку. У 1997 годзе, разам зь сястрой Мэрэт, прыяжджала ў Віцебск, на радзіму сваёй цёзкі-бабулі.

“Вялікую калекцыю працаў Шагала музэй атрымаў у падарунак якраз ад нашчадкаў мастака. За што нізкі ім паклон, бо яны працягваюць справу сваёй цудоўнай бабулі – Бэлы Шагал”, – зазначыла напрыканцы экскурсіі Людміла Хмяльніцкая.

Зьмястоўная, густоўная і выдатная выстава пра жанчыну, якой мусім ганарыцца.

Выставу “Бэла Шагал. Партрэт жонкі мастака” ў Арт-цэнтры Шагала ў Віцебску можна наведаць аж да 16 верасьня. Праект, які варты ўвагі.

Зьміцер Міраш, фота аўтара

Апублiкавана 09.07.2018  17:39

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (73)

Шалом! І сёння – каліва ўласных назіранняў, думак… Праўда, у краіне Тутэйшыі мудраваць непамысна, а часам нават і шкодна для здароўя, асабліва асобам «ніжніх чыноў». Як завяшчаў нейкі Пятрусь Вялікі (не блытаць з расійскім імператарам), ім трэба мець выгляд «зухаваты і прыдуркаваты, каб начальства не засмучаць».

Асобныя тутэйшыя 5 мая разам з нетутэйшымі адсвяткавалі 200-годдзе Карла Гіршавіча Маркса, які ўжо зрабіўся чалавекам-міфам, не горай за Пятра І. Але спадчына яго жыве, няхай у скажоным ператвораным выглядзе. Крыху здзівілі вострыя нападкі на К. Г. Маркса з боку тутэйшага лібертарыянца, «вядомага эканаміста» Яраслава Р.: «Калі б ён жыў і прапагандаваў свае погляды сёння, яго б пасадзілі за краты за заклікі да гвалту і экстрэмізму, а facebook, напэўна, заблакаваў бы яго старонку». Ну, з такой «антырэкламай», дзе фэйспалмбук – ледзь не маральны аўтарытэт, і рэкламы не трэба 🙂 А яшчэ гэтая грэбліва-галаслоўная заўвага пра памерлага ў 2009 г. лаўрэата Нобелеўскай прэміі па эканоміцы: «Пол Самуэльсан… сімпатызаваў марксізму праз свой заганны Economics».

Можна спрачацца, наколькі глыбока тав. Маркс разумеў чалавечую прыроду. Мяркую, што сёе-тое ў ёй юбіляр такі цяміў, і не зусім утапічнымі былі мары пра набліжэнне бяскласавага грамадства; прынамсі яны мабілізавалі дзясяткі мільёнаў людзей на дзясяткі гадоў уперад (у тым ліку і ў Палестыне ды Ізраілі, дарэчы). Яго дыягназ «адчужэнне», пастаўлены ў 1840-х адносінам работнікаў да сваёй працы пад капіталізмам, мае вагу і цяпер.

Мне, чалавеку з дыпломам палітолага, асабліва каштоўнай здаецца марксава праца пачатку 1850-х «Васямнаццатае брумера Луі Банапарта». Дзякуючы ёй нямала можна даведацца пра сітуацыю 1994 года ў адной усходнееўрапейскай краіне…

І яшчэ я заўважыў, што «правыя радыкалы» апошнім часам актывізаваліся ў Беларусі. Амаль не саромеючыся, вешаюць на нязгодных цэтлікі тыпу «левакі», «леваліберальная навалач»: карацей, хто не з намі, той супраць нас. Лукашэнка ім таксама не даспадобы (на словах), бо захоўвае рудыменты савецкай эпохі, хоць па сутнасці з’яўляецца правым палітыкам, апалагетам дзяржаўнага капіталізму. Што мы тут маем, ЗАТ «Беларусь» ці карпарацыю Belarus Ltd., не так істотна: галоўнае, у 2010-х гадах канстытуцыйны артыкул пра «сацыяльную дзяржаву» ўспрымаецца ўжо як нясмешны жарт… Аднак асобныя прасунутыя блогеры тужаць па сапраўднай дыктатуры, каб не цацкацца з «рукой Масквы» і рэшткамі «бясплатнага сыру» для «народцу».

Не тое каб я захапляўся сучаснымі беларускімі левымі, але яны аб’ектыўна патрэбныя як процівага свавольствам тутэйшых чыноўнікаў і прадпрымальнікаў (ад палітыкі і не). Да таго ж некаторым з гэтых левых, выглядае, блізкая мова ідыш. Гэтыя карцінкi апублікаваў Аляксей Кудрыцкі перад стагоддзем БССР: мілата 🙂

А так – дапраўды крэатыўна – віншавала з Першамаем сваіх чытачоў менскае ідышнае выданне:

«Акцябер», 01.05.1927. Яўрэі, кітайцы – браты навек!

Між іншага, наезды «рэспектабельнай правай газеты» (С) на Сяргей Спарыша, які на дэманстрацыі 1 мая 2018 г. нёс плакат з «некарэктным» надпісам, прымусілі мяне больш пільна прыгледзецца да гэтага чалавека – дакладней, да яго медыявобраза.

С. Спарыш з плакатам – неўзабаве актывіста затрымаюць і аштрафуюць.

Мікалай Статкевіч эпічна пракаментаваў затрыманне паплечніка: «”Наша ніва” і “праваахоўнікі” чамусьці аднадушна вырашылі, што вусаты певень – гэта той, каго яны называюць “кіраўніком дзяржавы”… Але ж гэта толькі здагадка, магчымыя і іншыя версіі. Напрыклад, ёсць такая парода курэй – “араўкана”. Яны з пышнымі вусамі, бясхвостыя і нясуць блакітныя яйкі. Можа, мае калегі мелі на ўвазе іх? А то завядуць беларускія птушкафермы гэтую “араўкану”, а потым Расія адмовіцца купляць іх блакітныя яйкі. Каб не абвінавацілі ў прапагандзе гамасексуалізму. Мы ж так расійскі рынак страцім. Тады плакат з заклікам “пасылаць вусатага пеўня” з’яўляецца патрыятычным і скіраваным на захаванне беларускага птушкаводства».

Палітыкам з гучнымі пасадамі тыпу «старшыня аргкамітэта» і «генеральны сакратар» гэткае блазенства-трыкстэрства не дужа пасуе. З іншага боку, а што застаецца загнаным у кут? Займацца перформансамі, дэманстраваць сваё пачуццё гумару… Не мне асуджаць Статкевіча са Спарышам, пагатоў апошні цікавіцца не толькі птаствам. Ягоны запіс ад 19.04.2018:

Сёння самай правільнай блізкаўсходняй краіне, Ізраілю, спаўняецца 70 гадоў. Карыстаючыся нагодай, хачу падзяліцца з фрэндамі двума рэцэптамі. (…) Як падняць эканоміку Беларусі? Адзін з самых рэалістычных сцэнарыяў – дзяржаўная праграма вяртання яўрэяў. Мэта – давесці долю яўрэяў хаця б да 10 працэнтаў.

Яўрэі з ЗША або Ізраіля наўрад ці прыедуць у заўважнай колькасці, хіба што хасіды. Таму трэба будзе звярнуць асаблівую ўвагу на яўрэяў з Афрыкі. Нічога, што чорныя, падыйдуць.

З такімі сацыял-дэмакратамі насамрэч хочацца мець справу 🙂 Блізкае мне і ранейшае спарышава назіранне (чалавек яшчэ год таму працаваў на заводзе колавых цягачоў):

Пасля працяглага перапынку зноў шчыльна пакамунікаваў з пралетарыятам… заводскі пралетарыят у масе мае больш якасны чалавечы матэрыял, чым нашая інтэлігенцыя і розная там грамадзянская супольнасць. У сярэднестатыстычнага зваршчыка або слесара больш мазгоў, чым у сярэднестатыстычнага інтэлігента.

Тав. Спарыш літаральна «гарэў на рабоце» (кажа, у той дзень cпецадзенне не выдалі…)

Ну, а 70 гадоў дзяржаве Ізраіль споўніцца ўсё ж 14 мая. Да дзяржавы – у адрозненне ад краіны – маю змяшаныя пачуцці, але цуд ужо ў тым, што яна была створана ды існуе дагэтуль, на злосць вядома каму…

У 1988 г. я яшчэ мала ведаў пра Ізраіль, а ў 2008 г. было не да адзначэння памятных дат… Таму кропка адліку для мяне – 1998 г., калі святкаваўся «сапраўдны» юбілей. У тым годзе я шэсць тыдняў уважліва прыглядаўся да краіны, летась – тры. Пісаў пра некаторыя дэталі візітаў, хочацца праверыць свае ўражанні пры дапамозе статыстыкі.

20 год таму ў Ізраілі жыло 6 мільёнаў чалавек, зараз – звыш 8,5 мільёнаў. Калі абстрагавацца ад экалагічных і транспартных цяжкасцей, гэта дзяржаве ў плюс.

Валавы ўнутраны прадукт вырас, калі верыць Сусветнаму банку, амаль у 3 разы (1998 г. – 116 млрд USD, 2016 г. – 318). Зрэшты, Беларусь дэманстравала ў гэты час нават хутчэйшы рост ВУП, дарма што 100 мільярдаў для нас – пакуль завоблачная мара. Кітайская ж эканоміка вырасла ў 11 разоў…

Важна і тое, што сярэдняя працягласць жыцця ў Ізраілі марудна, але павялічвалася. 1998 г. – 78,15 гадоў, 2016 г. – 82,4. Для параўнання, у Беларусі: 68,4 і 73,83.

Здаецца, афіцыйны Ізраіль стаў больш актыўным ды прагматычным на міжнароднай арэне – у прыватнасці, і ў дачыненнях з Беларуссю. Калі ў канцы 1990-х дыпламаты не надта ведалі, як паводзіцца з тутэйшым урадам і бізнэсам, то ў 2017–2018 гг. вымалёўваецца пэўная стратэгія: «на першым месцы ў нас цяпер эканоміка, а не культура». Добра гэта ці не, вызначыць пакуль цяжкавата (чым правінавацілася вялікая і магутная ізраільская культура?), але, як кажуць шахматысты, нават кепскі план лепей, чым ніякага… Пэўных поспехаў у гаспадарчых справах ізраільцы дабіліся: во зараз паводле ізраільскай франшызы ў Мінску адкрыецца першая кавярня «Cofix». Пасол збіраецца «стварыць на зямлі Беларусі аграпрамысловы парк з ізраільскімі тэхналогіямі», але сельская гаспадарка тут, асабліва ў Віцебскім раёне, – куды больш рызыкоўная сфера, чым гандаль кавай. Ну, не будзем пра сумнае.

Інтэрнэт-выданне «Бэсэдэр?» падрыхтавала да юбілею жарцік: «У Ізраілі прыпынена распрацоўка штучнага інтэлекта, бо натуральны дзяваць няма куды». Не тое каб суперсмешна, затое патрыятычна.

Малюнак В. Вазнюка

Беларусы ж плануюць павіншаваць ізраільцаў з юбілеем праз… яўрэйскія песні. Надоечы былы «песняровец» Аляксандр Віслаўскі запісаў альбом «Толькі б яўрэі былі…», адсылаючы да назову рыгор-барадулінскай «кнігі павагі і сяброўства» 2011 г. Прэм’ера праграмы ў Іерусаліме адбудзецца 17.05.2018. Папраўдзе, набор з дзевяці песень – той выпадак, калі задумка лепшая за выкананне. Чамусьці ён нагадаў мне спробу звярнуцца да ізраільцаў на іўрыцка-ідышна-рускай трасянцы, зробленую агенцтвам «Белінформ» у 1992 г. Маю на ўвазе гэтую газетку:

Як бы ні было, радуе, што яўрэйская тэма ўкаранілася ў сучаснай белкультуры. Сёлета блогер Яўген Аснарэўскі прадставіў карту «Яўрэйская Гародня», з якой можна ладзіць экскурсіі або проста шпацыраваць па старажытным горадзе. Ён выбраў 16 самых важных аб’ектаў – амаль усе яны даступныя для агляду за пару гадзін.

Нешта цікавае намячаецца ў Гомелі 13.05.2018 – прэс-тур «Шляхамі Лазіка Ройтшванеца» з экскурсіяй, прэс-канферэнцыяй і выступам Гомельскага ансамбля яўрэйскай музыкі пад кіраўніцтвам Сямёна Клейнера. Асобныя цытаты з сатырычнага твору Ільі Эрэнбурга перакладзены на беларускую… Аднак тур па адным горадзе – гэтага замала! Наколькі помню (чытаў «Бурлівае жыццё…» ў 1990-х), беднага Лазіка пасля Гомеля закінула ў Расію, потым у Палестыну…

Асцярожна стаўлюся да навуковых работ патрыярха беларускай гістарыяграфіі Леаніда Лыча – на мой густ, яны занадта ідэалагізаваныя. Але серыя нарысаў «Акупацыя», што публікуецца ў «Народнай волі», гісторыку ўдалася, мо таму, што ён ажыўляе сваё дзяцінства ў родным мястэчку… Урывак з публікацыі 04.05.2018:

У Магільным пра лёс яго яўрэйскага насельніцтва ўсур’ёз загаварылі адразу ж пасля таго, як даведаліся пра першыя поспехі войскаў Вермахта і адступленне Чырвонай Арміі. Прадстаўнікі гэтага старажытнага народа, як засведчана ў літаратурных крыніцах, пасяліліся ў дадзенай мясцовасці прыкладна ў ХVІ стагоддзі. З тубыльскім насельніцтвам жылі ў згодзе, і таму ніхто не жадаў, каб яўрэі сталі ахвярай нямецкага акупацыйнага рэжыму. А так думаць мелася дастаткова падстаў, пра што добра паклапаціліся дэпартаваныя з Польшчы ў Магільнае яўрэі. Проста жахліва было чуць пра перанесеныя імі ад немцаў здзекі. У самага любімага намі, дзецьмі, дзядзькі Элі (ён беспамылкова вызначаў прозвішча кожнага з нас і імя бацькоў) у першыя ж дні вайны сталася штосьці няладнае з псіхікай. Ён перастаў выходзіць на вуліцу, сустракацца, весці размовы з людзьмі і, са слоў яўрэяў, толькі крычаў праз фортачку, што нам прыйшоў канец. Як на тую бяду, гэтае горкай прадказанне праз пэўны час спраўдзілася, прычым для ўсёй магільнянскай абшчыны яўрэяў, бо ніхто з іх не падаўся ў эвакуацыю.

* * *

9 мая з сям’ёй схадзіў на мінскую «Яму». Гэтым разам людзей сабралося пад тысячу, імпрэза пачалася амаль без спазнення, прамовы былі збольшага кароткія і змястоўныя, малітва чыталася з веданнем справы… Рабін Мардэхай Райхінштэйн паведаміў, між іншага, што дзень 9 мая 1945 г. (26 іяра) унесены яго аўтарытэтнымі калегамі ў каляндар іудзейскіх святаў. Не абышлося як без мінуты маўчання пад метраном, так і без выканання пад баян бадзёрай ідышнай песні «Lomir ale inejnem» (тут пастараўся Дзмітрый Капілаў, сын Аркадзя). Адсутнасць сярод прамоўцаў беларускіх чыноўнікаў не зашкодзіла cлухачам, хутчэй пайшла на карысць. Слушным ходам, па-мойму, быў і запуск у неба галубоў з адмыслова дастаўленай скрыні. 29.04.2018 у Красным, пасля мемарыяльнага мітынгу з нагоды 75-й гадавіны ліквідацыі Красненскага гета, дзеці выпускалі балонікі – таксама відовішчна. А напярэдадні мітынгу ў школе Краснага адбылася цёплая сустрэча з былым вязнем гета, жыхаром Петах-Тыквы Шымонам Грынгаўзам.

Вольф Рубінчык, г. Мінск

11.05.2018

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 11.05.2018  16:00

***

Siarhiej Sparyš 11 мая в 22:59

Спасибо этой респектабельной газете за “наезды”, точнее за пиар. Приятно, когда такое в меру читаемое издание так предсказуемо реагирует и делает точно то, что тебе нужно ?

Леонид Нузброх. ТЫ ПОМНИШЬ?..

ТЫ ПОМНИШЬ?

Здесь, в комнате, жарко, а там, за окном –

Морозно, и снег завалил всё кругом.

Внук книжку читает тебе по слогам,

Наш кот, чуя холод, прижался к ногам.

С улыбкой ты смотришь, как трудится внук,

«Грызя» первый камень – основу наук…

Ты помнишь, ты помнишь, родная моя,

Я также читал этот текст «Букваря».

За потным окном плыл безбрежный январь:

Мы начали лишь обрывать календарь,

А лужи промёрзли – по самое дно!

Акации ветка стучалась в окно:

Покрытая льдом, как глазурью, она

Не в силах очнуться от зимнего сна.

Ты всё хлопотала у жаркой плиты,

А в вазе стояли живые цветы.

Как призраки лета. Как сказочный сон.

Но вдруг из груди твоей вырвался стон.

Не нужно, не нужно, любимая, слёз.

Ты вспомнила: их тебе папа принёс.

Где он отыскал их – кто скажет теперь?

Но помню, от холода скрипнула дверь,

Отец, весь в снежинках, шагнул в коридор,

Позвал тебя. Быстро ты вскинула взор,

Метнулась к нему, на цветы лишь взглянув,

И вдруг обняла, к белой шубе прильнув…

Нет дома давно… коридора… плиты…

Но вновь, в той же вазе, – живые цветы,

И вновь за окном белоснежный январь,

И снова ребёнок читает «Букварь»,

Ты так же за ним повторяешь слова…

Лишь в инее белом твоя голова.

МОЯ БИБЛИОТЕКА

Как много мудрых книг

Пришлось мне там оставить.

В один ужасный миг

Судьба смогла заставить

Перечеркнуть весь смысл

Земного бытия.

И угнетала мысль,

Что кто-то, а не я,

Их в руки будет брать

Когда-нибудь потом,

Не торопясь читать

В тиши за томом том,

И погрузившись в мир

Литературных грёз,

Вкушать античный пир.

И цену слов и слёз

Он станет постигать

Читая Бомарше,

Хайяма будет знать.

И станет он уже

Как я – совсем другой.

И воцарится вдруг

В душе его покой.

И в этот миг вокруг

Наступит мир чудес:

Фейхтвангер смотрит вдаль,

С ним Гейне, Цвейг и Бернс,

И Пушкин и Стендаль…

Я книги покупал,

Берёг, читал, лелеял.

Я с ними засыпал.

Беспрекословно верил

Я в принципы добра

Надежды и любви,

Что дал мне Моруа,

Флобер, Экзюпери…

Нет. Бесполезно звать

И спорить с злой судьбой.

К чему теперь вздыхать?

Вас нет уже со мной.

А в сердце боль потерь

Щемит, не затухает:

Друзья! Где вы теперь?

Кто вас теперь читает?

ВЕТЕРАНАМ

Я знаю вас: вы – ветераны.

Мне видеть довелось не раз,

Неровный след давнишней раны

И слушать о войне рассказ.

Рассказ, как мёрзли вы в окопах,

Про вшей и про жестокий бой,

Об отступленье, о штрафротах,

О верной дружбе фронтовой.

Любому слушателю рады,

Вы, глядя в стол перед собой,

Перебираете награды

Дрожащей, старческой рукой.

И вдруг – черты упрямы, резки,

Обида, в голосе металл:

«А внук мне говорит: «Железки!

Ты, дед, меня уже достал!»…

Война, с её смертельным жаром,

Испита вами вся, до дна.

И получали вы недаром

Свои медали, ордена.

Свой долг солдатский выполняя,

В атаки первыми вы шли.

И не вина – судьба такая,

Что смерть в бою вы не нашли.

Давно закончены сраженья.

Но снова вы ведёте бой:

За право жить, за уваженье,

За право быть… самим собой!

СТАРОЕ КЛАДБИЩЕ 

На кладбище еврейском есть могилы,

Похожие на тысячи других.

Но я прошу у Б-га: «Дай мне силы,

Когда стою я молча возле них».

Там выбиты лишь имена и даты.

В них каждый – с персональною судьбой.

Сержанты, офицеры и солдаты –

Они как будто рядом здесь со мной.

На памятнике закреплён пропеллер.

Военный лётчик. Сорок первый год.

Читаю имя: «Беньямин Дерфейлер.

Погиб, но не покинул самолёт.

Скажи, как без тебя нам жить на свете?

Пусть над Землёй проносятся года,

Убиты горем. Мать, жена и дети.

Мы будем помнить о тебе всегда».

Ещё плита. На ней: «Менаше Леви.

Разведчик ротный. Сорок пятый год».

Ствол дерева. Обрубленные ветви.

Он был последним. Прекратился род.

Иду чуть дальше я, и вижу снова –

Цементное надгробье и плита.

Изящны буквы, лаконично слово:

«Прощайте все. Ваш Перельман Натан».

Вот вновь свои шаги я замедляю,

И в звоне колокольном тишины,

На мраморном надгробье я читаю:

«Солдатам, не вернувшимся с войны:

Грабойсу Ёсе, Эйдельману Мойше,

Давиду Бранд, Илье и Сене Штерн.

Как жаль, что не увидимся мы больше,

Кройтор Маркуша, Озис Гольденштерн».

Но есть ещё на кладбище могилы.

Поверьте, что их много – большинство.

На них лишь снизу пара слов от силы,

Да, пара слов, и больше ничего.

Там ниже текста выбита приписка:

Лишь «В память о…» – и перечень имён.

И только в тусклом блеске обелиска,

Скорбит гранит, в их судьбы погружён.

В них целый род способен поместиться,

Так ёмки те обычные слова.

Ну как же, как же так могло случиться?

Подумаешь – и кругом голова:

Погибших в списках – сотни, сотни тысяч.

А где могилы – кто их разберёт.

Что, кроме дат, на памятнике высечь?

Ничто. Война всё спишет, всё сотрёт…

И сгинули без памяти Хаймович,

Табачник, Тепер, Ройтман, Левинзон,

Фукс, Тубис, Березинский, Магидович,

Степанский, Грубман, Нузброх, Натанзон…

Их множество. Они – неисчислимы.

Судьбой забыты в Прошлом без вины.

Но помнит их гранит, и помним мы –

Евреев, не вернувшихся с войны…

МЫ – ЕВРЕИ!

Ирине Коган

«Я к себе забрать мечтаю вас, –

Мне сестра в Америке сказала, –

Вы могли бы жизнь начать с начала,

Переехав жить с семьёй в Техас.

Жизнь течёт в Америке – в раю.

И хотя в ней тоже есть проблемы,

Всё равно не может быть дилеммы:

Ведь Израиль каждый день – в бою!»

Что сказать, сестрёнка, ты права:

Наш Израиль кровью истекает.

И никто сегодня здесь не знает,

Чья поникнет завтра голова.

Мы живём, как будто в страшном сне:

Чем врагу мы больше уступаем,

Тем яснее сами понимаем,

Что всё ближе катимся к войне.

Нынче вновь и вновь, как будто встарь,

Позабыв: «Не сотвори кумира!»,

Отдаём: страну – на плаху Мира,

Жизнь детей – на жертвенный алтарь…

Пусть враги свою умерят спесь.

Вспоминая время от Истока,

Видим: да, судьба порой жестока.

Но мы – евреи. И должны быть здесь!

(послушать это стихотворение в авторском исполнении)

О ПЕСКЕ

Сквозь пальцы сыплется песок…

И кажется, что весь свой срок

От сотворения миров,

Он несомненно был таков.

О чем он грезит под луной?

О временах, когда скалой

Огромной, крепок и высок,

Он, как неотвратимый рок,

Здесь возвышался над водой,

Поросший сорною травой.

Морскую пену теребя,

В бессилье яростно ревя

И брызжа бешено слюной,

Плясали воды. И волной

Они в сырой туманной мгле

Все били, били по скале.

И так – века. Утёс – стоял.

Он беспристрастно наблюдал

За взлетом царств и их паденьем,

Их гибелью и возрожденьем.

Так время шло: за годом год

Стоял он – Царь, Хозяин Вод,

Встречая грудью каждый вал

И, как солдат, рубеж держал.

Так где он, Вечный Стражник? Где?!

Рассыпавшись в морской воде,

Он нынче – просто прах у ног…

Сквозь пальцы сыплется песок…

* * *

Прозу Л. Нузброха можно почитать здесь

Опубликовано 27.12.2017  20:52