From Israel to Australia. About Jews and everything else / מישראל לאוסטרליה. על היהודים ועל כל דבר אחר / От Израиля до Австралии. О евреях и обо всем на свете / Ад Iзраiля да Аўстралii. Аб яўрэях i ўсiм на свеце / Від Ізраїлю до Австралії. Про євреїв і все на світі
On February 7, I traveled to Tel Aviv and took a number of pictures on the pedestrian street of Nahalat Binyamin, which is very lively on Tuesdays and Fridays, the Carmel market and the beach.
7 февраля проехался в Тель-Авив и сделал ряд снимков на пешеходной улице Нахалат-Биньямин, на которой по вторникам и пятницам особо оживленно, рынке Кармель и набережной.
Angela Antonova
Adi Morag – Marimba Rasta
Sc Gutnik, 18 years old, Australia
David Deitcch, 19 y.o., Cleveland
Youth from America and Australia celebrate Purim by reading Megillat Esther (The Book of Esther)
Молодежь из Америки и Австралии отмечают Пурим, читая Мегилат Эстер (Свиток Эстер)
שובו ישראל
Dovi Lupskier … … ?
Published on 09/02/2023 18:28 / Опубликовано 09.02.2023 18:28
Гроссмейстеру Леониду Шамковичу 1 июня исполнилось 75 лет. Он был участником шести чемпионатов СССР, побеждал во многих турнирах (даже в экзотической Мексике), наконец установил свобразный рекорд, став в разные годы чемпионом четырех стран: России (тогда еще РСФСР) — дважды, США, Израиля и Канады. Он был первым послевоенным эмигрантом в Америке из советских шахматистов. За ним последовали Лейн, Альбурт, Гулько и другие. Сейчас, правда, этому списку уже давно потерян счет.
Играя в открытом чемпионате Нью-Йорка (а в Америке такие турниры проводятся с необычным регламентом — по две партии кряду), я почти по 12 часов не вылезал из-за доски. А с Шамковичем, посещавшим турнир, беседовал, только пока противники думали. Поэтому наше «блици-нтервью» затянулось на… три дня.
— С кем из великих шахматистов вы общались?
— я был знаком со всеми чемпионами мира послеалехинской эпохи. И почти со всеми играл. А у Спасского и Таля даже выигрывал. Кстати, победа над Борисом Спасским в чемпионате СССР 1961 года одна из самых памятных в моей жизни. Партия была отложена в сложной позиции, и Спасский при доигрывании допустил всего одну ошибку: отступил слоном не на то поле. Он тут же заметил оплошность, после моей ответной реплики задумался на 40 минут и… сдался, любезно поздравив меня с победой.
Забавно, что гроссмейстер Сало Флор вскоре полытался опровергнуть мой план в окончании этой партии и опубликовал заметку на эту тему. Его анализ был несколько поверхностным, и вскоре я послал ему более точные варианты, доказывая свою правоту. Однако он не стал в них разбираться… Увы, прошли лучшие годы Флора, и ежевечерние карты почти полностью вытеснили шахматы.
— Помнится, 35 лет назад вы играли матч с Бронштейном…
– Кроме чемпионов мира, я играл с Кересом, Геллером, Штейном, Корчным, Полугаевским, Бронштейюм… Последнего, хотя общий счет не в мою пользу, побеждал четыре раза. В 1964 году в коротком матче за звание чемпиона Москвы я уступил ему — 2,5:3,5. Недавно встретил старого друга в Нью-Йорке. Он по-прежнему остроумен и полон оригинальных идей, но уже не очень здоров и, как мне показалось, довольно одинок. Я даже не знаю, в какой стране он сейчас живет, на Западе Бронштейн популярен, а в России его почти забыли. Когда-то много лет назад я спросил его, является ли Лев Давыдович Троцкий (Бронштейн) его родственником. “Для тебя это имеет значение?” — насторожился Дэвик, и я что-то заподозрил. Возможно, сейчас он был бы откровеннее, но я не стал задавать этот вопрос…
– Вы, кажется, были в товарищах и с Петросяном?
— В молодости, еще до его женитьбы на Роне, когда он жил в неважных условиях, в коммуналке. А вскоре после того, как Петросян остепенился, я зашел к нему в новую роскошную квартиру с большим количеством комнат. Я очень удивился и спросил Котова: как Петросяну удалось поменять свое скромное жилище на такие шикарные апартаменты? и Котов дал мне афористичный ответ: “Петросян умеет менять только слонов на коней, все остальное меняет его жена!”
Или вот другой случай, также связанный с Петросяном. Как все знают, у Тиграна не складывались отношения с Виктором Корчным. Но однажды он вдруг пригласил Корчного к себе на ланч. Виктор был весьма удивлен, но не отказался. Как человек особо подозрительный, он ожидал какого-нибудь подвоха; может быть, Петросян хочет его отравить? Стол ломился от яств, к тому же Корчной умирал с голоду. Но он не набросился на угощения, следил за Петросяном и брал еду только из тех тарелок, что и хозяин дома…
— У вас есть шахматный кумир?
— Как и у многих, долгое время моим кумиром был Михаил Таль. Гениальный человек и, я уверен, не только в шахматах. Но именно этой колдовской игре отдал он свою грешную душу. Преклонялся я также перед Леонидом Штейном, который имел положительный счет со всеми лучшими гроссмейстерами мира (кроме Фишера), а вот чемпионом так и не стал, Не судьба. А много лет спустя моим кумиром стал 13-й чемпион мира Гарри Каспаров: его стиль, глубина дебютных разработок очень близки мне.
— Когда вы оказались в США…
— Я оказался в Америке довольно поздно, когда мне было уже за 50. Тем не менее первые пять лет играл с большим подъемом, ничуть не смущаясь возраста. Видя мой боевой настрой, американские шахматисты относились ко мне с большим уважением, что, впрочем, не мешало им бескомпромиссно сражаться со мной. С особым удовольствием вспоминаю чемпионаты США 1976 и 1978 годов. Во втором из них я играл на финише с Брауном, многократным чемпионом и популярной личностью в Америке. Я действовал очень остро, но перегнул палку. Браун, однако, не был готов к такой живой игре, растеpялся и предложил ничЬю, которую я охотно принял. В результате я второй раз подряд победил в открытом первенстве США. А первый раз разделил победу с Анатолием Лейном, моим коллегой еще по московским битвам, он тiрибыл в Америку на полгода позднее меня.
В 1978 году меня включили в зональный чемпионат США, который проходил по классической, круговой системе. Я сыграл в нем удачно — 3-4-е места при трех выходящих. Предстоял дополнительный матч с Меднисом, но мой соперник под разными предлогами уклонялся от поединка, и в итоге путевка на межзональный турнир 1979 года в Рио-де-Жанейро была вручена мне, пожалуй, этот турнир и стал моей спортивной вершиной. Я победил в хорошем стиле нескольких известных гроссмейстеров — Toppe, Смейкала, Гарсия, но, увы, проиграл аутсайдерам и в результате набрал только 50 процентов очков. А вернувшись домой, с удивлением узнал, что это лучший результат американских шахматистов за многие годы — конечно, феноменальные выступления Фишера не в счет.
— Вы ведь застали здесь Фишера, когда он еще был в порядке. Разговаривали с ним?
— Помню, спросил его мнение об игре Тайманова в их матче. “По-моему, он прекрасно играет на пианино!” — воскликнул Фишер в своем репертуаре. Я расставил ему интересную позицию, в которой конь борется против пешки. Чтобы остановить ее, конь совершает необычный маневр, причем сначала неожиданно удаляется в сторону. Я предлагал этот этюд многим гроссмейстерам, но мало кто справлялся с ним. Однако Фишер минуты через три нашел правильный маршрут коня, и я понял, что он гений. Спустя несколько лет я получил возможность провести такой же эксперимент с Гарри Каспаровым. Я предложил ему вступить в заочный спор с Фишером, разобраться в том же положении. Он согласился, но год рукой не оказалось шахмат, и Гарри анализировал позицию вслепую. И без всяких шахмат он обнаружил необходимую траекторию коня за две минуты. Тогда я понял, что он еще больший гений, чем Фишер, — на одну минуту…
— Расскажите о своей партии с Каспаровым.
— Это был драматический случай. В 1980 году на Всемирной олимпиаде на Мальте я играл за сборную Америки, имел З очка из четырех и шел лучше всех в команде. В пятом туре мы встретились с мощной советской сборной. Моим противником был 17-летний Каспаров, который уже тогда играл превосходно, но не все об этом знали. Я допустил позиционную ошибку, долго сопротивлялся, но не смог спастись при доигрывании. В принципе, ничего страшного. Но после партии на собрании команды Пал Бенко, ее капитан, устроил самый настоящий скандал. Он обвинил меня в том, что я проиграл Каспарову умышленню, из ностальгических соображений — поддержать слабого советского игрока. Видно, наш капитан был обо мне слишком высокого мнения — наверное, под впечатлением двух сокрушительных разгромов, которые я ему учинил незадолго до этого. И он полагал, что также легко я должен расправиться с Каспаровым. Бенко не сразу сообразил, что он и Каспаров это, как говорится, две большие разницы. Кстати, Гарри через два дня на конгрессе ФИДЕ было присвоено звание гроссмейстера, и Бенко был единственным, кто не поздравил юную шахматную звезду. Этот инцидент я переживал несколько лет, буквально заболел и С тех пор на Олимпиадах не играл.
— Как вам сейчас живется в Америке, Леонид Александрович?
— Иногда я пишу, По-прежнему много анализирую. Издал более десятка книг, некоторые из них имели большой успех, прежде всего исследования о жертве в шахматной партии. Мой ученик, кстати, бывший москвич Борис Крейман признан лучшим молодым шахматистом Америки, он единственный, кто получает специальную шахматную стипендию. Иногда играю, но, коечно, не так успешно, как раньше.
Был несколько раз женат, но, увы, мои личные дела ныне оставляют желать лучшего. Зато у моего сына Андрея в этом отношении все в порядке. Он живет в пригороде Нью-Йорка, в шахматы не играет, а является крупным электронщиком. Внучка Леночка радует и отца, и деда. У меня нормальная пенсия, собственная квартира. Для Америки это немало.
Евгений Гиқ Нью-Йорк — Москва
Интервью дополняется нашим новым американским корреспондентом Борисом Липовским. Некогда один из сильнейших юных шахматистов Ленинграда, а затем видный и преуспевающий американский врач, он побывал в гостях у своего бывшего и нынешнего земляка Леонида Шамковича и записал следующие интересные мысли гроссмейстера:
— Думаю, что в наше время вместо несколько устаревшего определения “позиционный” и “комбинационный стиль (игрок) следует ввести иное: “интуитивный” и “конкретный”, имея в виду доминирующий метод мышления за доской. Сильные шахматисты могут играть по-всякому, но обычно предпочитают определенный стиль. Типичные интуитивные современные крупные мастера — Смыслов, Петросян (отчасти), Карпов. Потому, кстати, и сохранил Карпов класс, что, опираясь на свою природную интуицию, он все еще может достаточно успешно играть на самом высоком уровне. Но на выдающиеся победы ему уже трудно рассчитывать: нет необходимой сверхэнергии. Из молодых “интуитивистов” я бы назвал в первую очередь Владимира Крамника, хотя он может играть (если очень нужно) и остро комбинационно (конкретно). Но предпочитает спокойную игру с уклоном в эндшпиль, который он проводит виртуозно. Как тут не вспомнить Капабланку!
Ярчайшим игроком конкретного (комбинационного) стиля был незабываемый Миша Таль, а в наши дни он присущ Широву, Топалову, Ван Вели, Любоевичу и феноменальной Юдит Полгар, из американцев – Шабалову, де Фирмиану и Бенджамину.
Особый разговор о Гарри Каспарове. Он, конечно, универсал высочайшего класса, но в последнее время предпочитает остротактические решения. Не знаю, почему. Отсюда и его новые для шахматного мира неудачи, которые, к сожалению, радуют отдельных любителей. Они забывают о его огромном вкладе в шахматное искусство, которое еще далеко не исчерпано. Так или иначе шахматы идут к универсализму. Высоким его примером может служить творчество Ананда и Иванчука, если они в ударе. Если же говорить о шахматистах среднего и любительского уровня, то в нем преобладает подражательный стиль, когда память играет главную роль. Я имею в виду дебютную стадию. Как вы удачно заметили, представителями нового поколения являются подчас “дети компьютеров” и “внуки Информаторов”.
Кардинальна разница в игре советских и американских шахматистов. Американские шахматисты воспитаны на западных традициях: знание теории, я бы сказал, даже преувеличенное, в ущерб другим стадиям партии. Российские шахматисты всегда большую роль отводили середине игры и комбинационному аспекту. Национальной шахматной школы в США пока нет, но есть замечательные примеры: Морфи, Пильсбери, Фишер.
Почему на основе их богатейшего творчества не возникла своя национальная школа — не знаю. Последний герой вообще переехал в Европу, но там он не очень счастлив…
Думаю, что упомянутая тройка гигантов не уступает русским шахматным богам Чигорину, Алехину и Ботвиннику, заложившим основу русской шахматной школы.
Однако Фишер уже немало дал американским шахматам и мог бы дать еще больше, если бы пожелал.
Из нынешних американских шахматистов я выделил бы де Фирмиана, Кристиансена, Бенджамина. Наиболее интересен де Фирмиан, который играет в очень четкие, современные шахматы. Из эмигрантов отмечу Гулько, Кайданова и Ермолинского. Но никто из этой сборной шестерки не может считаться шахматистом мирового класса, даже Гулько, который сравнительно недавно входил в мировую элиту. Уместно отметить, что иммигранты из России в США в середине 70-х сыграли немалую роль в развитии американских шахмат.
Но супергроссмейстеры из СНГ (в основном из России и Украины) пока не решились осесть в США, да и особого приглашения и доброжелательства они не встречают. К великому сожалению, ныне скорей можно говорить о явной ксенофобии — нелюбви к иностранцам. Это идущее снизу настроение едва ли поможет дальнейшему прогрессу шахмат в США. А что если за образец в этом смысле взять такие страны, как Франция, Голландия и Испания?
…В Нью-Йорке на Еврейском кладбище, расположенном на границе Бруклина и Квинса, близко друг от друга похоронены Стейниц и Ласкер. Могильные плиты довольно скромные. На қаждой написано: “World Champion of Chess” и указаны годы жизни. Но мне кажется, что шахматисты бывают здесь крайне редко, многие даже не знают об этих могилах.
Вы, как и я, приехавший из России, об этом знаете. Они — нет. Почувствуйте разницу, как теперь говорят на нашей обшей родине..,
“64-Шахматное обозрение”, №6, июнь 1998
Леонид Александрович Шамкович (1 июня 1923, Ростов-на-Дону — 22 апреля 2005, Нью-Йорк)
От ред. belisrael
Хотелось бы получить воспоминания о Шамковиче, например, участии в 39-м чемпионате Союза, проходившем с 15 сентября по 17 октября 1971 во Дворце культуры Первой пятилетки в Ленинграде, на котором неожиданно победил харьковский мастер Владимир Савон (15 из 21), опередив на полтора очка Смыслов и Таля. 4-м стал Карпов. Из участников того лениградского чемпионата, кроме Шамковича, сыгравшего на следующий год в 40-м чемпионате в Баку, а ч-з 2 года репатриировавшегося в Израиль, откуда в 1976 эмигрировал в США, Анатолий Лейн в 76-м эмигрировал в Америку, а Роман Джинджихашвили репатриировался в Израиль, где прожил 4 года и в 80-м переехал в Америку.
Из дневника Бориса Гольдина – доцента, кандидата исторических наук, члена Международной ассоциации журналистов
На снимке: автор публикации с женой Юлей
За морем жемчужным, вдали за лесами,
Где звезды огромны и много цветов,
Там сказочный город живет чудесами,
Малюсенький город больших мастеров.
Сергей Эртман
…В один из воскресных дней Юля на монтерейском автобусе добралась до Кармеля. «Волшебный» городок спрятался в лесном массиве на берегу Тихого океана, у залива Кармель – на полуострове Монтерей, в солнечном штате Калифорния. Юля в Монтерее начала преподавать в Военном институте иностранных языков (нет, я не выдаю военную тайну). Мы же с младшим сыном Костиком в это время находились еще в Майями, штат Флорида.
Моя жена очень любознательна. Решила всё сама разведать, а потом поведать нам о Кармеле.
И вскоре она уже многое знала об этом городе: что он «родился» в 1902 году, что отцы города назвали его Кармель-у-моря (Carmel-by-the-Sea). В 1906 году землетрясение разрушило Сан-Франциско, и молодой город гостеприимно раскрыл свои «объятия» художникам, музыкантам, фотографам, писателям и поэтам. Новым жителям выделялись участки под дома. Вскоре писатели Джек Лондон, Джордж Стерлинг, Мэри Остин и Джимми Хупер создали «Клуб искусств и ремесел». Под его эгидой художники Джозефина Калбертсон, Дженни Кэннон и Перси Грэй организовали «Ассоциацию художников Кармеля».
Дело художника – рождать радость
* * *
Молча Художник стоит у мольберта,
Кисти мелькают, как птицы под ветром.
Лучик от солнца и брызги прибоя,
Горсть янтаря, что прибило волною,
Гроздья рябины, как капельки крови,
Зелень травы, хмурость тучи над морем,
Нежность любимой, улыбку ребенка
– Всё написал своей кисточкой тонкой.
В это творенье вложил он всю душу,
Сердце свое беспокойное слушал.
Глянул Всевышний, слегка удивился –
На полотне целый мир уместился!
Татьяна Лаврова
В 1933 году на улице Долорес открылась первая художественная галерея. Мечта художников сбылась: свои работы выставили более 40 мастеров – Анн Бремер, Фердинанд Бургдорф, Чарльтон Форчун и многие другие.
Ныне в Кармеле функционируют более пятидесяти художественных галерей. Где такое еще увидишь?! Юля отправилась на «свидание» с художниками. Вот что она записала в своём дневнике:
«15 октября 1992 года. Поездка в Кармель. Побывала на берегу океана, потом нашла необычную галерею в небольшом уютном дворике “Carmel Gallery of Carmel”. Сам по себе дворик с маленькими садовыми скульптурами был очень интересен. “Встреча” с Томасом Кинкейдом (Thomas Kinkade) – знаменитым художником. Ему посвящена американская кинодрама “Рождественский коттедж”. Красивые пейзажи городов Бостона, Сан-Франциско и Кармеля красовались на полотнах дома с толстыми крышами, везде облака, дождь или снег.
Еще одна галерея “Yukatan magic”. Знакомлюсь с произведениями русского художника Ромена де Тиртоффа, который называл себя Эрте по французскому произношению своих инициалов. Он стал одним из признанных художников 1920-х годов. В 1976 году французское правительство наградило Эрте Орденом Искусства и литературы. Его творения для сцены включали экстравагантные проекты для постановок на площадках Нью-Йоркского Радио-Сити, Мюзик-холла, Казино де Пари и Парижской оперы. Работы Эрте хранятся в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, Музее округа Лос-Анджелес».
Покидая Кармель, Юля была уверена, что в следующий раз посещение будет групповым.
Когда мы с Костиком прибыли в Монтерей и нашли работу, Юля рассказала о своей интересной поездке в Кармель и добавила:
– Я готова быть вашим гидом в сказочном городке.
Слово она сдержала и пригласила нас в художественную галерею «Amsterdam», что расположена на улице Долорес (Dolores Street). Её создал Энтони Вандерплуг (Anthony Vanderploeg). Художественное образование он получил в родных Нидерландах. Долгие годы он владел компанией Vanderploeg Motors, но любовь к искусству победила. Он собрал под свое крыло известных художников.
Перед нами произведения Копл Бетанн (Cople Bethanne). Родилась в городе Александрии (штат Вирджиния). Рисовала в метель в горах штата Юта, на крутых утесах на островах в штате Мэн, в сильные штормы вдоль скалистого побережья Северной Калифорнии, на берегу реки Потомак в Вирджинии. Её картины говорят о том, что человеку не страшны никакие невзгоды.
Эдвард Гордон (Еdward Gordon) родился в Оушен-Сити (штат Нью-Джерси). Получил степень бакалавра в Университете Рутгерса. Как у каждого художника, у него есть своя особенность. Из-за невероятного количества информации, содержащейся в каждой из его картин, он способен производить только 4-6 изображений в год.
И тут произошла очень интересная «встреча». Нас привлекли полотна и скульптуры русского художника Александра Волкова. Его творчество иной раз ставит в тупик. Сложно дать однозначный ответ, скульптор он или живописец. Или, может быть, график? Мы увидели, насколько гармонично сочетаются между собой творческие «ипостаси» художника.
– Что-то мне это всё знакомо, – сказал я.
– Откуда? – удивился сын.
– Он – наш земляк по Ташкенту, сын художника, брат художника и отец художника.
Александр Александрович Волков родился в 1937 году в Ташкенте. Окончил Ташкентское художественное училище, Московское Высшее художественно-промышленное училище. Член Союза художников СССР. Произведения А. А. Волкова хранятся в крупнейших музеях России – Третьяковской галерее, Русском музее, Государственном музее Востока. Александр вместе с братом, искусствоведом Валерием, добились того, что имя отца вписано в учебники истории искусства.
На снимке: работа художника А. А. Волкова «Красная ваза». 1970 год.
Александр Николаевич Волков, один из основоположников современного искусства Средней Азии, родился в 1886 году в узбекском городе Скобелев (ныне Фергана). Окончил Высшее Художественное училище при Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге, продолжил учебу в Киевском художественном училище. Он преподавал в Ташкентском художественном училище. В 1934 году работы художника представляли искусство Узбекистана на выставке в Филадельфии (США). А. А. Волков стал первым директором созданного в Ташкенте Государственного художественного музея.
Феномен города
И вот мы снова шагаем по улицам Кармеля. Дома не пронумерованы, а имеют таблички с именами их хозяев. Никаких почтовых ящиков – жители забирают письма и газеты из почтового отделения. Вы не встретите на улице человека, который будет идти и кушать на ходу: закон запрещает. Вы только себе представьте: в городе нет ни единого заведения быстрого питания, никаких Макдональдсов и Бургерхаузов!
Интересным было для нас и то, что мэрами Кармеля избирались актеры Герберт Херон, Перри Ньюберри, Клинт Иствуд.
Мы удивились, что в городе отсутствуют общественный транспорт и светофоры, нет ни электрических столбов, ни телефонных будок, никакой неоновой рекламы и афиш. Как только попадаешь в старую часть города, у тебя складывается впечатление, что здесь живут не люди, а гномы или эльфы. Первые дома были построены прямо в лесу, и местные жители продолжили такую архитектурную тенденцию: дома строили вблизи деревьев, всячески оберегая их от вырубки. Со временем сказочный архитектурный стиль стал чем-то вроде основного требования к домам в Кармеле и главной изюминкой этого города, благодаря которой он прославился на весь мир.
Каждый дом индивидуален, совершенно не похож на соседний, с внутренним двориком и садовой мебелью в нем. У одних расписаны фасады, у других – дом украшают лепка и каменная кладка. И повсюду цветы – на газонах, в подвесных кашпо, в вазах на окнах и небольших балкончиках.
Музыкальный фестиваль
Слушая Баха, тело оставлю,
Душу свою вознесу к небесам,
Музыка льется огненной лавой,
Я поднимаюсь к древним богам.
Слушая Баха, мысли уснули,
И умерла, наконец, суета,
Звуки органа словно пилюли
Нам излечить помогают сердца…
Слушая Баха, горе забуду,
Время отрину и в вечность шагну…
И растворяюсь в пространстве повсюду…
Слушая Баха – себя обрету!
Валерия Степанова
В городе Монтерее у каждого дома стоит автомашина. Автомобиль здесь – предмет первой необходимости, часть образа жизни. Ещё с юности я запомнил цитату Ильи Ильфа и Евгения Петрова о том, что автомобиль – не роскошь, а средство передвижения. Так что хочешь не хочешь, а ищи деньги и покупай машину. Что мы и сделали. Появилась возможность чаще путешествовать по новому краю.
Однажды в Кармеле попали на музыкальный фестиваль. В программе были произведения Иоганна Себастьяна Баха. Фестиваль имеет славную историю. В 1932 году Альберт Рименшнайдер, университетский профессор из штата Огайо, открыл традиционный музыкальный фестиваль, посвященный памяти Баха. С легкой руки профессора традицию подхватили в немецком Лейпциге, где знаменитый композитор работал в последние годы своей жизни, в Лондоне, Юджине (штат Орегон), на Манхэттене (Нью-Йорк), в Вифлееме (штат Пенсильвания).
Три года спустя музыканты Ден Денни и Хейзел Уотроус основали в Кармеле музыкальный фестиваль «Иоганн Себастьян Бах». Дирижер Эрнст Бэкон был специально приглашен из консерватории Сан-Франциско. Менялись музыканты, дирижеры и состав слушателей, но жизнь фестиваля продолжалась.
Цветы – это улыбка Солнца
К нам сойдя из утопии сказок,
В дивном парке цветут орхидеи.
Бал цветов всех оттенков и красок…
Как невесты, от скромности рдея.
Восхищаюсь природы искусством,
Что создАла для нас орхидею,
Волю дав своим краскам и чувствам,
Мастерством в совершенстве владея.
Борис Терушкин
В Кармеле, как уже сказано выше, любят цветы. На мой взгляд, больше всего любят орхидеи – одно из самых красивых растений. Психологи считают, что цветок хорошо воздействует на подсознание человека и убирает все негативные воздействия. Красивое название растению дал древнегреческий философ Теофраст – «orchis». Ученый в 300 году до н. э. написал «Исследование о растениях», где рассказал и об орхидеях.
…Мы находимся на выставке орхидей. Невозможно словами передать все оттенки удивительных красок и запахов, которые воплотили в себе эти растения. Тончайшие ароматы смешались в воздухе и пьянят своей неповторимостью. Среди разнообразных вечнозеленых растений то тут, то там встречаются пестрые цветы, либо растущие пышными кустами, либо свисающие с деревьев изящными гроздьями… Или же миниатюрные соцветия прячутся в цветочных горшках.
Дорогая дорога, живущего мира ворота
– Ах, дорога, дорога, куда же летишь ты, куда ты?
– Я лечу по горам, удивляюсь, куда ж занесло.
Я беру и швыряю бубновые масти заката
На твоё ветровое, видавшее виды стекло.
Как весёлые зайцы, выпрыгивают повороты,
Развеваются ветры, как плащ за моею спиной.
Дорогая дорога, живущего мира ворота,
Отворись предо мной, отворись предо мной.
Юрий Визбор
На протяжении десятилетий многие художники находили вдохновение для своих картин, пребывая в этом живописном месте, знаменитом своими достопримечательностями. Американский импрессионист Артур Гилберт (Arthur Gilbert) запечатлел удивительную красоту окрестностей Кармеля на своих картинах «Вид 17-мильной дороги» и «Бухта среди скал».
Пришло время – и мы уже сами созерцали эту сказочную красоту. Строки из Юлиного дневника:
«9 января 1993 года. Костик неплохо водит машину, но он превышает скорость, и приходится много с ним спорить по этому поводу. Наконец, выехали на 17-Miles Drivе, о которой думали уже давно. День был чудесным, солнечным и теплым. Костик был даже в свитере с короткими рукавами. В этих изумительных местах живут одни миллионеры, а их дома – это настоящие виллы. Golf courses тоже очень ухоженные. Но главное, конечно, не это. Виды изумительные: посмотришь налево – леса и лужайки, направо – океан. Масса горных белочек, которые обожают туристов. Тюлени. Lone Cypress. Потом мы уехали в сторону от океана. Дорога в горах и в лесу. В одном месте открывается изумительный вид на залив и Монтерей. Мы все время говорили: “Надо приехать сюда с Юрой”».
Немного истории. В 1892 году известная фирма Pacific Improvement Company проложила живописную дорогу, которая проходила вдоль пляжей и лесных массивов, между Монтереем и Кармелем. Назвали ее скромно «17-мильной дорогой».
Дорога, дорога… Костик показал нам «одинокий кипарис» и сказал:
– Это один из символов 17-мильной дороги.
Засохшие обесцвеченные коряги, когда-то бывшие прекрасными кипарисами, которые сливаются с громадами голых скал. На одной из них вот уже 250 лет зеленеет дерево, которое превратилось в одинокого стража – хранителя 17-Mile Drive.
Мы не забывали эту прекрасную автомагистраль и периодически наведывались. Однажды, когда мы уже жили в городе Сан-Хосе, к нам в гости приехала племянница Аннушка с мужем Яшей. Было, что показать. Но старший сын Юра предложил:
– Думаю, что лучше всего поехать на красавицу 17-Mile Drive.
Вечером, во время ужина, Аннушка, специалист по русской филологии, не могла найти слов, чтобы выразить своё впечатление от этой прелестной поездки. Только и произнесла:
– Сказка!
Борис Гольдин, США
Опубликовано 18.02.2021 10:10
От ред.belisrael
Это был последний материал автора из Америки. Я долго держался, получая после каждой публикации признание в том, на сколько я профессионально работаю и в дополнение открытку с цветочком. При этом каждый раз приходилось потратить массу времени и приложить немало усилий, что б получился удачный материал без описок, ошибок, когда есть интервал между словами, а не такой, каким он был уже напечатан здесь на сайте proza.ru, как и ряд др., публиковавшихся там же. Казалось бы уж кому кому, но живущему в Америке, не имеющему никаких финансовых проблем, да еще и хвалящемуся в публикациях добротой и щедростью своей семьи, а также близких родственников из Израиля, должно было быть понятно, что сайт слишком дорого обходится его основателю и администратору, что только на оплату хостинга и помощь ряду авторов из Беларуси в начале 2020 я потратил 3 тыс. американских банкнот. При этом за год получил перевод аж на 100 зеленых. И так не один год. Создал себе веселую жизнь, вместо того, чтоб без нервотрепки, нормального сна, за время, потраченное за почти 13 лет, заработать без особого напряжения несколько сот тысяч. И за эти же годы не только никто не предложил помощь в переводах некоторых материалов на англ. или решении ряда проблем на сайте, а напротив, как только слышали о просьбе, то отделывались либо молчанием, или что на это надо время, а чаще всего спрашивали сколько заплачу. Сказать, что жизнь несправедлива – ничего не сказать. В фаворе жулье и проходимцы вроде израильского “молдована” и его коррумпированная бригада, хорошего ученика и дружка белорусско-русских самодуров. Уже давно нечему не удивляюсь, но я должен был сказать автору что думаю и этот текст был ему отправлен в тот же день 18 февраля после его очередного письмеца С Вами очень приятно сотрудничать. Еще раз скажу: Вы и Ваш сайт очень ПРОФЕССИОНАЛЬНЫ!
Сегодня были с дочкой в Pasific Desighn Center. Ведь все музеи на замке.
Погуляли по Showrooms – демонстрационным залам. Как будто бы побывали в музее современного дизайна. Раз уж я взялась писать путевые заметки по ЛА…
Об этом стоит рассказать
Дизайн Центр Пасифик. Думаю, хоть и длинно, но это будет называться по-русски
Тихоокеанский центр дизайна.
Удивительное сооружение, составленное из трех огромных зданий. Со стороны это похоже на Кубик Рубика.
Кубик Рубик
Однако весь комплекс был выстроен из разных частей, в разное время и разными архитекторами.
Синий – построен в 1975 году аргентинским архитектором Сезар Пели (Cesar Pelli).
Он очень длинный и синий, поэтому получил так же название ГОЛУБОЙ КИТ.
Голубой Кит – Blue Whale
Зелёная часть была создана в 1988 году архитектором Norma Merrock Skarel.
И самый яркий их трех зданий, красный, был уже добавлен лишь в 2013 году.
Красный блок – Red Building
Площадь всего комплекса 160,000 кв. метров.
В центре расположены конгресс-холлы, учебные классы, огромный фитнес-клуб, два ресторана.
Лобби
Сто демонстрационных залов (show rooms), где лучшие дизайнеры мебели и декоративного искусства со всего мира представляют здесь на продажу свои разработки. Сюда они приходят, чтобы выбрать для заказчика оформление его домашнего пространства.
Show rooms
Частные лица туда, как правило, не попадают. Но раз уж живём в такое время, что всё шиворот-навыворот, то мы оказались с дочкой тут.
Просто накануне мы ехали на машине совсем на другую встречу, кстати с друзьями-художниками ходили в маленькую галерею. Так что жизнь течёт. Только визит в эту чудесную, маленькую, но очень удаленькую, галерею надо было заказать по телефону. Так вот по дороге я увидела вдалеке некоего Синего Кита из стекла и бетона и ярко красного гиганта. Тут же посмотрели по карте, что это. Прочитали, что это Дизайн Центр и решили туда потом попасть.
Попав в эти огромные шоурум, мы были очарованы разнообразием стилей картин, скульптур, исполненных разными техниками из дерева, ткани, металла, камня и стекла. Всевозможного вида светильники дополняют картину. Всё это представляют здесь интерьеры на все вкусы.
Карта ЛА Сити
Дизайн
Часть центра так же отведена под музейные пространство Современного Искусства Contemporary Art и является отделением музея MOCA.
Бросается в глаза неожиданная тенденция отобразить Вирус Короны, который стал героем 2020 года, и художники не смогли обойти мимо этого персонажа нашей эпохи…
Вирус
Мое внимание тем не менее было приковано к малахитовому сердцу.
Малахитовое сердце.
При входе в каждый Демонстрационный зал заботливо были приготовлены для посетителей маски и перчатки.
Маски
Так в период общей грусти и нехватки свободы мы восполнили то таким неожиданным и ярким днём. Оказалось на поверку, что вся наша жизнь – одно большое путешествие. Я читала у Вадима Зеланда в книге «Трансферинг реальности» , что мы приходим в гости в этот мир, как в музей. В этом музее есть свой Смотритель, который нас сопровождает и помогает понять расположение залов и суть экспонатов. А от нас зависит, в какой зал пойти и что увидеть.
Побежали дни, как кадры нового мультика… Гарри Бардин, Уолт Дисней, Юрий Норштейн, Эдуард Успенский – гении мультипликации, не могли себе представить, что реальность и бег времени двадцать первого века поглотят нас в потоке эпохи коронованного коловращения всей планеты.
В новостях и в прочих медийных полях тревожные заголовки о состоянии Лос-Анджелеса в плане болезни года.
Мы в курсе, но мы продолжаем жить. Солнце светит днём, небо голубее нашего израильского. И это не преувеличение или принижение зимней красоты нашей маленькой страны.
Но если выйдешь днём без солнечных очков, то глаза режет до боли от солнца, что мне очень странно. Ведь сама живу уже 30 лет в похожем климате.
Большие торговые центры открыты, но людей в них до слёз мало, стоянки пустуют, и люди бродят с грустными глазами. И даже приветливая, и столь непривычная израильтянам, улыбка просто любого прохожего не согревает своим позитивом.
Сети кафе открыты все. Но при том, что всё вкусно, безлюдье лишает вас аппетита. Если ещё две недели назад мы сидели в кафе на заботливо расставленных друг от друга столиках мы могли более или менее перекусить или выпить кофе, то сегодня ни одного стула или стола не было открыто. Мы сели с дочкой на полу, просто на кафельном полу (благо тут очень чисто) и разложили, как цыгане, картонные коробочки с суши. Однако вежливы коп (полицейский) подошёл и мило объяснил, что в пределах всего этого здания есть вообще не разрешено. В очередной раз нас спасло чувство юмора.
Суши на полу
Безумство нового течения – маски от Всех брендов мира создали новый поток фэшн.
Кто из великих кутюрье мог подумать ещё год назад о подобной моде?!
Маски и мода новой эпохи
Куда дошагаем мы семимильными шагами в фуксиевых сапогах, что под стать танцовщицам Мулен Ружа? Доживём ли до нашего бала в этих забавных ботфортах – такие не потеряешь, в спешке убегая от набата часов! Очень хочется верить, что да. Верить, что наши феи не подведут нас, как они окружили любовью Золушку.
Розовый сапог Золушки
Или всё же сохраним улыбки на наших полу-лицах и раскрасим нашу жизнь новыми красками, весёлыми заплатами джинсов нашей молодости?!
Заплаты нашей джинсовой молодости
Закроем с благодарностью ушедший год. Откроем новые и волшебные двери, шагнём в них смело, и продолжим наш путь по орбите жизни. Как ни звучит это непривычно и с иронической патетикой, но мы с вами, господа, проживаем смену эпох. А между ними встречаются двери особенные, приглашающие нас в несбыточные мечты…
Двери между пространствами
И как в трактатах алхимиков, сказки детства оживут, наполнятся любовью и превратятся из олова в золото, из избушек в голубые дома, из хрустальной туфельки – в свободу с верой и бесстрашием.
Короткий репортаж из Лос-Анджелеса на третий день пребывания.
Вчера я сама решила сделать тест на Корону. Скажу, по какой причине.
Нет, я ничего не опасаюсь. Но…. здесь очень жёсткая бюрократия в детских садиках. Каждый день просят родителей ответить на один и тот же вопрос: не приехал ли кто в семью из другого штата и тем паче, из другой страны.
А у дочки два малыша в двух разных садиках. Один сад, кстати, это просто пятизвёздочный отель с кетерингом и пр. Две воспитательницы на 6 детишек. И стоит соответственно 2500 $ в месяц.
Второй садик более демократичный – 2200 $.
Причем, это сотрудникам посольства Израиля, коим является Дина, моя дочка, не оплачивается…
Как я знаю, моя дочка с мужем супер послушные граждане, и я решила сама сделать этот анализ. Хотя мне они не сказали ни слова.
Надо бы отметить, что ни в Израиле перед отлётом, ни в самом Лос-Анджелесе проходить тест не требуется. Что поделаешь, стану на месяц такой же послушной…
Вернусь к тесту на Корону: мы нашли пункт бесплатного теста в 40 км от дома, что считается очень близко для Америки.
Gроверили сначала, что есть масса вариантов на тест: от бесплатных до 200 $. Но разницы никакой, ни по качеству, ни по релевантности их предъявителю.
Приехали мы к указанному месту: большая бесплатная стоянка, длинная, но быстро текущая цепочка людей, в приложении на мобильном выслан каждому код и краткое видео, как самому делать себе тест. Через 5 минут, именно пять минут, я подошла к служителю этого мероприятия; получила в руки пробирку, обьяснили еще раз, что делать. Зашла в отдельную палатку, за 20, именно за 20 секунд сделала себе мазок в ротовой полости и вернула пробирку работнику этого пункта. И …. поехали пить кофе (take away, конечно).
Всего дел было на 15 минут – от машины до выхода…
Организовано безукоризненно, люди соблюдают все правила, при этом невероятно тихие и улыбчивые. Хотя это не самый шикарный район города…
Рядом находится большой бассейн: чистейший, огромнейший, и…. совсем безлюдный.
И вот это очень грустно…
Погода в ЛА ясная и солнечная, зима еще “за горами”…
Цветы бесподобные…
Я шла по тротуару вдоль голубой воды бассейна без единого посетителя, по бокам шли мои Д и Д – Дина и Дани. Дети, которые родились в Москве, прожили от 15 до 30 (каждый по-разному) лет в Израиле.
Жизнь удалась! Хоть мы все с вами и находимся в её самом нелёгком и смутном повороте, господа…
Все в одной лодке, все на одной Планете…
Позволю себе поделиться еще одним моментом:
после всего этого мероприятия мы, как я и сказала ранее, поехали пить кофе. Просто Дани кинул: “Kофе едем пить”? Кто же откажется…
Хотя я ещё подумала: “это он о чем? Все же закрыто”.
Однако, когда мальчику 38, вопросов лучше лишних не задавать…
Мы подъезжаем на бензоколонку, выходим, Дани открывает своим ключом некое маленькое кафе, заходим, он делаем нам с Диной в кофемашинке кофе по заказу.
В тёмном лобби кафе стоит безмолвное пианино, на стенах портреты артистов. Некий ретро-стиль посреди этого, скажу честно, хаоса: Короны – ЛА – моего далекого Израиля….
Я вспомнила детство, изобразила на клавишах родную “Für Elise” Бетховена, дети мои в этот миг стихли…
Мы мчались по трассе меж коричневых гор ЛА домой, летели низко, как водит мой сын, и слушали Бетховена…
Да, once and once more – не откажусь от этого прекрасного чувства: “ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ”, господа…
В конце 1930-х годов в Нью-Йорке создается American Ballet Theatre. Одно время его художественным руководителем был Михаил Барышников. В репертуаре театра имелись постановки на музыку русских композиторов. В разные годы на его сцене выступало немало звёзд, и среди них были бывшие солисты Мариинского театра и Большого театра.
* * *
Мы видим силы зла в коричневом трико,
и ангела добра в невыразимой пачке.
И в силах пробудить от элизийской спячки
овация Чайковского и К.
В зрачках городовых желтели купола.
В каких рождались, в тех и умирали гнёздах.
И если что-нибудь взлетало в воздух,
то был не мост, то Павлова была.
Как славно ввечеру, вдали Всея Руси,
Барышникова зреть. Талант его не стёрся!
Усилие ноги и судорога торса
с вращением вкруг собственной оси…
(Иосиф Бродский)
– В Нью-Йорке есть два великих театральных коллектива – это Балет Баланчина, или так называемый «Нью-Йорк Сити балет», и Американский балетный театр, – недавно сказал известный музыковед и культуролог Соломон Волков в интервью «Радио Свобода». – Их всегда противопоставляли: то один коллектив выходил на первое место, то второй. Баланчин, конечно, в основном лидировал. И вот почему: Американский балетный театр ставил знаменитые постановки прошлого, это был балетный музей в значительной степени, а баланчинский театр, наоборот, предлагал зрителям новинки одну за другой, причём очень смелые.
Американский балетный театр на такие риски не шёл. Там были свои звезды, но всё-таки он всегда немножко не поспевал. Когда пришёл новый руководитель, он изменил этот имидж с помощью одного человека – Алексея Ратманского, который за эти 10 лет поставил для театра 16 балетов. Он создал новое лицо театра. Американский балетный театр теперь воспринимается не как музей старых постановок, какими бы они ни были замечательными, а как коллектив, который представляет новые, всегда интересные, свежие и увлекательные работы. И это заслуга Алексея Ратманского.
На снимке: А. Ратманский (1968 г. р.)
Судьбы людские
Вы знаете, мне всегда любопытно: откуда та или другая солистка или танцор. Интересны их истоки и наличие «русских корней»…
Карен Габай. Маленькой девочкой начинала балетной школе в Сан-Диего, а потом училась в прекрасной школе Американского балета. Сейчас имя Карен Габай хорошо известно в балетном мире. Она – победительница многих международных конкурсов артистов балета. Была в главных ролях в Atlanta Ballet и Ballet Nuero Mondo de Caracas. Более 25 сезонов Карен была прима-балериной балета Сан-Хосе.
«Много у нас работало русских педагогов, – рассказывала Карен. – Мадам Александра Данилова и Джордж Баланчин учились балету в Санкт-Петербурге. Были солистами труппы Мариинского театра. Она танцевала на сцене Русского балета Монте-Карло, а он был хореографом. Они и познакомили меня с русским балетом. Заботливо передавали свое мастерство. Помогли стать настоящей балериной».
Познакомился я и с балериной Каленой Опдайк. Она из красивого калифорнийского города Монтерея, что к югу от Сан-Хосе. Первые шаги в балете делала в родном городе у мадам Киры Ивановской. Её отец был адмиралом царского военно-морского флота. Пришла революция, и семья вынуждена была бежать во Францию. В Париже Кира «заразилась» балетом. Искала и нашла себе учителей: солисток Людмилу Егорову (Мариинский театр) и Марию Невельскую (Большой театр). Это была настоящая академия русского балета. Семья радовалась: Киру пригласили в Русский балет Монте-Карло. «Мне очень повезло, – рассказывает Калена, – что судьба свела меня с таким чудесным человеком и прекрасным педагогом».
* * *
В вибрациях танца изящно порхали
Красивые кисти, столь тоненьких рук,
В них таинство звёзд, с отголоском печали,
Способность летать, несмотря на недуг.
Пусть строг хореограф, пусть жалость немая
В носочках натянутых чувствует боль,
Чтоб «Спящей красавице» рукоплескали
За самую первую лучшую роль!
Почти что актриса, звезда своей сцены,
Легко, виртуозно кружит в фуэте,
Не жаждя признания высшей богемы,
А просто стремясь к долгожданной мечте.
(Екатерина Шошорина)
Балерине Нине Новак выпала тяжелая судьба. Её отца и брата немцы уничтожили в Освенциме. В газовой камере оборвалась жизнь танцора и балетмейстера Рене Блюма, который долгие годы трудился в Русском балете Монте-Карло. Нина чудом осталась жива. Полюбила балет. Танцы стали целью её жизни. Помогли ей выжить. После войны стала прима-балериной Русского балета Монте-Карло и New York City Ballet, у истоков которых стоял Джордж Баланчин.
Фото 1950-х годов
Жизнь балерины на сцене, как известно, недолговечна. Нина вышла замуж и уехала в Венесуэлу. В столице открыла русскую балетную школу. «Я счастлива, что училась у неё, – рассказывала Ирена Иши. – В Америку я поехала за своим будущим. Сколько было радости, когда меня приняли в Балет Сан-Хосе. Радовалась и моя учительница в далеком Каракасе».
Однажды после балетного спектакля меня познакомили с двумя солистами Балета Сан-Хосе и предупредили: с ними можно говорить по-русски. «Моя учительница Марика Безобразова, – вспоминал Андреан Торнe, – была дочкой царского генерала. После революции оказалась в Дании. Здесь она познакомилась с приближенной императорского двора, бывшей солисткой Мариинского театра Матильдой Кшесинской. Школа мадам Кшесинской славилась по всей Европе. Марику стали приглашать многие балетные труппы. В Монако мадам Безобразова создала Академию танца, и я стал ее учеником. Учиться у нее было тяжело, и в то же время я получал большое удовольствие. Она добрый человек и требовательный педагог. Прошли годы, и я стал солистом Национального балета Кубы».
Когда танцевал Роберто Алмагаер, мне казалось, что в нем заложена динамо-машина. Его энергии не было конца. Он тоже был солистом Национального балета Кубы, выступал в главных ролях в мексиканском балете. Когда в Гавану приехал брат знаменитой балерины Майи Плисецкой Азарий, они подружились и стали учить друг друга не только классическому танцу, но и языкам: русскому и испанскому. Азарий пригласил кубинца в Москву. «Я люблю музыку Чайковского, – говорит Роберто. – Она всегда напоминает мне Большой театр, мою учебу у известных танцоров России».
Более 25 лет я был в контакте с коллективом Балета Сан-Хосе, замечательными актёрами балета и ветеранами американского балета. Вот некоторые записи из моих блокнотов:
«Мой педагог, мадам Анна Соколова, привила мне любовь к русскому балету, к русской классической музыке. Любовь, которая крепко запала в мое сердце, – рассказывал художественный директор и балетмейстер Балета Сан-Хосе Деннис Нахат. – Моя карьера cложилась удачно, во всяком случае могу так считать, потому что меня приняли сначала в City Center Joffrey Ballet в Нью-Йорке, а затем в один из лучших балетных театров – American Ballet Theatre. Тут было много русских звезд, и было, у кого учиться классическому танцу. К примеру, у бывших солистов Мариинского театра Михаила Барышникова, Рудольфа Нуреева и Натальи Макаровой. Часто сюда приглашались известные балетмейстеры и хореографы, среди них всемирно известный Джордж Баланчин. Я был очень счастлив, когда мне довелось танцевать главные партии в балетах русских композиторов: “Щелкунчике”, “Спящей красавице”, “Ромео и Джульетте”. В труппе царили творческая атмосфера, взаимопомощь и поддержка. Театр был настоящей кузницей первоклассных танцоров, хореографов и педагогов. Здесь я сделал первые шаги и как хореограф. Мне доверили постановку балетов».
«Уже давно нет великого танцора, каким был Рудольф Нуриев. Но я до сих пор помню его выступление на нашей сцене в балете “Коппелия”, поставленном по сказке Гофмана “Песочный человек”. Чудесная музыка Делиба. Рудольф Нуреев танцевал в роли профессора алхимии Коппелиуса. Его партнёршей была наша прима-балерина Карен Габай. Публика была в восторге, – вспоминает балетмейстер и хореограф Балета Сан-Хосе Раймонд Родригес. – Хорошо помню Рудольфа Нуреева и в главной роли в балете “Шинель”, поставленном по повести русского писателя Николая Гоголя, на музыку русского композитора Дмитрия Шостаковича. Хореограф из Дании Ф. Флиндтон вместе с Деннисом Нахатом представили этот балет на Эдинбургском фестивале».
Много лет Рони Малер была заместителем директора Балета Сан-Хосе и преподавала в балетной школе. «Учила меня танцу бывшая балерина Большого театра Мария Юрьева. Часто помогал муж Вячеслав Свобода, бывший солист Большого театра, – рассказала она. – В Нью-Йорке у Мадам Юрьевой была своя русская балетная школа. Как лучшую ученицу, она рекомендовала меня в Русский Балет Монте-Карло, где балетмейстером был Джордж Баланчин. С другим величайшим русским танцором и балетмейстером Михаилом Барышниковым я встретилась в Американском балетном театре. На этой сцене я танцевала с такими прославленными мастерами, как прима-балерина Мариинского театра Наталья Макарова и главный танцор Большого театра Александр Годунов».
Известно, что во Франции, Англии, Дании, Марокко и других странах после революции в России работали замечательные балетные педагоги из Мариинского и Большого театров. Они-то и воспитали новое поколение. Закончив карьеру танцовщиков, их участники сами открывали школы во всех концах света. Русский балет стал архипелагом, охватывающим всю планету, – «островки» всплывают абсолютно везде. И каждый раз, посетив Балет Сан-Хосе, я убеждался, что и в солнечной Калифорнии есть такой «островок».
Но завершить статью придётся на грустной ноте. В 2015 году Балет Сан-Хосе совершил тур по городам Испании. Через год его коллектив не выдержал финансовых проблем и ушёл в историю. Солнечный «Островок» в Калифорнии навсегда «затопили» волны Тихого океана…
От Княжества Монако до округа Санта–Клара(странички истории балета)
Пишет Борис Гольдин,
кандидат исторических наук, доцент, член Международной ассоциации журналистов
Честно признаюсь, что балет привлёк меня не сразу. С годами стал увлекаться «Татьяной», «Кармен», «Золушкой», «Жизелью», «Баядеркой», «Спящей красавицей» и даже «Семью красавицами». Что до моей жены Юли, у неё любовь к балету была с раннего возраста.
На снимке:Майя Плисецкая (1925–2015)
Как-то Юля рассказала: «Однажды в Ташкент приехала известная балерина Майя Плисецкая. Мы с подружками учились в старших классах и буквально обо всем на свете забыли. В первый день мы пошли в театр оперы и балета имени Навои на балет “Лебединое озеро” с её участием, на второй день были на концерте, где Майя Плисецкая исполняла своего “Умирающего лебедя”. После концерта мы долго ждали известную балерину возле театра и были счастливы задать ей несколько вопросов».
Когда я встретил Юлю в школе юных корреспондентов при молодежной газете «Комсомолец Узбекистана», она была студенткой педагогического института иностранных языков и точно знала, о чем будет писать. Её притягивал к себе отдел искусства и литературы. Не могу судить, что повлияло больше, бабушкины гены или старания мам, но наши внучки очень рано стали ходить в балетную школу и танцевали, помню, в «Щелкунчике» и в «Лебедином озере».
По-настоящему же мы все влюбились в Балет Сан-Хосе (округ Санта-Клара, Калифорния). Юля, уже ставшая бабушкой, пересмотрела с внучками многие замечательные, яркие балетные постановки. Не остались они в стороне, когда приезжали в наш город гости – коллективы Мариинского театра, Екатеринбургского балета, Московского театра классического балета. Но тут была одна особенность: бабушка и внучки смотрели и любовались, а потом шли домой отдыхать. Мне же приходилось долго трудиться за письменным столом. В наших местных газетах я старался рассказать о хореографах, балетмейстерах, танцорах и даже о дежурных медиках: танцев без травм не бывает. Не забывал и об известных русских артистах балета, «русских корнях» американских танцоров и балерин. Словом, балет украшал мою жизнь и скучать не давал.
Но вот однажды я получил очень интересное письмо от читателя из самой Москвы:
«И ты, Брут! Я удивляюсь, когда знатоки и почитатели русского балета зацикливаются на одних и тех же именах. Конечно, великих, но равновеликих еще одному незаслуженно полузабытому имени Леонида Мясина. Борис, у Вашей приёмной матери Америки его имя числится в когорте “Великих русских в Америке”. В СССР полузакрыто распространялся журнал “Америка” на русском языке. И периодически в его номерах были материалы, посвященные нашим соотечественникам, жившим и внесшим весомый вклад в развитие культуры в этой стране. Помню, почти подряд два номера журнала были посвящены Рахманинову и Мясину. Слава Богу, что руководство Большого снизошло до постановки его балетов, восстановленных Леонидом (Лоркой) Мясиным-младшим. Не относите мою эскападу лишь на родственные чувства: в балете, в отличие от оперы, я кое-как разбираюсь. Но Вам за популяризацию нашей национальной гордости говорю – спасибо.
С уважением, Евгений Борисович Мясин».
Послание от близкого родственника известного русского артиста балета и хореографа воодушевило меня. Да и тема «История балета» сама по себе интересна и, на мой взгляд, ещё недостаточно раскрыта.
* * *
Я снова вижу голубой далёкий свет
Прекрасным принцем мне является балет
Он позолоченную туфельку даёт
И за собою в миp загадочный ведёт
(Илья Pезник)
Русский балет Сергея Дягилева
В России, в старинном городе Перми, где жил знаменитый реформатор русского балета, появился прекрасный памятник Сергею Дягилеву работы известного скульптора Эрнста Неизвестного… А в княжестве Монако произошло другое важное событие. Были выпущены почтовые марки, посвященные столетию «Русского балета Дягилева». Согласитесь, не каждой, даже очень известной танцевальной труппе, выпадает такое счастье. Случайного на свете ничего не бывает. В чём тут секрет?
Сергей Дягилев при покровительстве императорского двора России и влиятельных лиц в светских кругах Франции приступил к организации «Русских сезонов» – русского балета за рубежом. В апреле 1911 года на сцене оперного театра Монте-Карло (Княжество Монако) состоялись первые спектакли труппы «Русский балет Дягилева». В неё вошли балетмейстеры, хореографы и танцовщики из Мариинского театра и Большого театра. С хореографией Михаила Фокина триумфально прошли балеты «Подводное царство» (из оперы «Садко»), «Призрак розы», драматический балет «Петрушка».
Популярность пришла быстро. «Русскому балету Дягилева» рукоплескали в Париже, Риме, Лондоне, Нью-Йорке. На сцене Метрополитен-опера с успехом проходили выступления балетной труппы артистов русских императорских театров, в числе которых были Анна Павлова, Михаил Мордкин, Лидия Лопухова и Александр Волин. Выступления артистов и их балетные постановки, такие как «Сон маркизы» на музыку Моцарта, способствовали пробуждению интереса зрителя к балетному искусству.
В то время всё русское вдруг стало модным: русская одежда, русская кухня, русская музыка и даже… русские имена. Английские танцовщики, которых пригласил Дягилев, взяли себе русские имена. Так, Петрик Хили Кей стал Антоном Долиным, Эликс Маркс – Алисией Марковой, Хильда Маннингс – Лидией Соколовой. Популярность его сезонов привела и к увлечению европейцев традиционным русским костюмом и породила новую моду – даже супруга короля Великобритании Георга VI выходила замуж в «платье, перефразирующем русские фольклорные традиции».
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина. Она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола,
То стан совьёт, то разовьёт,
И быстрой ножкой ножку бьёт.
(Александр Пушкин)
Балет «Треуголка» и костюмы Пабло Пикассо
Теперь о Леониде Мясине. Он родился в Москве, в семье музыкантов. Его отец, Фёдор Афанасьевич Мясин, был валторнистом оркестра Малого театра. Мать Евгения Николаевна была хористкой Большого театра. В возрасте 8 лет он поступил на балетное отделение Московского театрального училища. Ещё учеником немало выступал на сцене Большого театра, в том числе в своей первой роли Черномора в опере «Руслан и Людмила» Михаила Глинки. Одновременно участвовал в драматических спектаклях Малого театра, а также начал серьёзно заниматься живописью в школе Анатолия Большакова и игрой на скрипке. В 1915 году дебютировал в труппе Сергея Дягилева в качестве балетмейстера-постановщика. Леонид Федорович поставил более 70 одноактных балетов. Среди лучших постановок дягилевского периода: «Волшебная лавка», «Весна священная», «Треуголка». Известный испанский композитор Мануэль де Фалья написал балет в двух актах «Губернатор и жена мельника». Произведение было впервые исполнено в 1917 году. Сергей Дягилев, побывавший на премьере, попросил де Фалья переписать балет, получивший в результате название «Треуголка». Хореографом был Леонид Мясин, а костюмы и декорации создавал известный художник Пабло Пикассо. Балет представляет историю мельника и его жены, живущих душа в душу, и губернатора, который пытается соблазнить жену мельника, что приводит к его публичному осмеянию.
Интересно, что в качестве художников-декораторов Сергей Дягилев привлекал передовых художников Европы Пабло Пикассо, Андре Дерена, Коко Шанель, русских авангардистов Наталью Гончарову, Наума Габо, Михаила Ларионова.
Для работы над балетом Мясин, де Фалья и приглашённый на главную партию испанский танцовщик Феликс Фернандес три месяца провели в Испании. Уже в период репетиций стало ясно, что Феликс, который прекрасно танцевал импровизации, испытывал трудности при разучивании сложной роли мельника. Дягилев решил, что Мясин, за время постановки балета усовершенствовавшийся в технике испанских танцев, сможет сыграть главную роль. Его партнёршей стала известная русская танцовщица Тамара Карсавина. В 1920 году балет «Треуголка» был поставлен в Париже и Монте-Карло.
На снимке:Тамара Карсавина
* * *
Как песню, слагаешь ты лёгкий танец –
О славе он нам сказал, –
На бледных щеках розовеет румянец,
Темней и темней глаза.И с каждой минутой всё больше пленных,
Забывших своё бытиё,
И клонится снова в звуках блаженных
Гибкое тело твоё.
(Анна Ахматова – Тамаре Платоновне Карсавиной)
Русский балет решил судьбу одного юноши, сына британского дипломата. Он был так потрясен танцем примы-балерины Анны Павловой, что решил стать танцовщиком. И вот в 19 лет он делает первые шаги в балете у Леонида Мясина – одного из лучших хореографов Сергея Дягилева. Затем попадает в руки Брониславы Нижинской. Танцевать юноша начал в балетной труппе Иды Рубинштейн. Тут он сменил имя (это было модно) и стал Фредериком Аштоном. Со временем Фредерик получил должность главного балетмейстера труппы Нинетт де Валуа, которая стала главной в Королевском балете Великобритании, и рыцарский титул «Сэр».
На снимке:Вацлав Нижинский
Два слова о Вацлаве Нижинском. Он родился в Киеве в семье танцовщиков Элеоноры Береды и Фомы Нижинского. Понятно, что балетом Вацлав начал заниматься с раннего детства. Его путь лежал в Петербургское театральное училище и затем – прямо в Мариинский театр. Среди его партнёрш были знаменитые примы-балерины Анна Павлова, Матильда Кшесинская, Тамара Карсавина. Интересно, что пройдут многие годы, и на сцене миланского театра легендарный русский танцовщик Михаил Барышников сыграет роль другого великого русского артиста Вацлава Нижинского в спектакле «Письмо человеку» американского драматурга Роберта Уилсона.
В 1924 году группа солистов балета Мариинского театра выехала на гастроли в Германию. Четверо из этой поездки не вернулись, в их числе были Георгий Баланчивадзе (Джордж Баланчин) и Александра Данилова. Импрессарио Сергей Дягилев нашел их в Англии и пригласил в свою балетную труппу.
Балет стал главным в жизни и деятельности Сеpгея Дягилева – мецената, пропагандиста русской культуры. «Чего он хотел? – писал танцовщик Серж Лифарь. – Tри определенные вещи: открыть Россию миру, открыть мир – новый – самому себе. И это при помощи средств самых простых, самых прямых и самых легких: через живопись, через музыку, и только позже он осмeлился сказать – и через танец». Со временем репертуар стал более разнообразным – тут и «Жар-птица» Стравинского, и «Половецкие пляски» из оперы Бородина «Князь Игорь», и сюита Римского-Корсакого «Шехеразада», и «Спящая красавица» Чайковского. Дягилевский балет стал первым явлением русской культуры, вырвавшимся в мировое пространство.
В 1929 году Сергей Дягилев умер. Знаменитая труппа распалась. На её базе был создан «Русский балет Монте-Карло», где балетмейстером стал Рене. Но некоторые танцоры решили покинуть гостеприимное Княжество Монако. Так, ведущий солист балета Сергей Лифарь (Лифаренко) поехал во Францию и возглавил балет при парижской Гранд-Опера. Прима-балерина Матильда Кшесинская открыла свою студию в Дании.
Жизнь показала, что Россия в своем выборе не ошиблась. Благодаря Сергею Павловичу Дягилеву, замечательному русскому театральному и художественному деятелю, балетное искусство пережило ренессанс. Он оказал огромное влияние на формирование всего балетного искусства ХХ века. Созданные в его антрепризе балеты до сих пор являются украшением крупнейших сцен мира.
Первые балетные школы в Нью-Йорке
Джордж Баланчин, Александра Данилова и другие танцоры направились в Америку. Во многих больших городах США стали создаваться балетные школы – одна из первых открылась в Нью-Йорке. Вскоре принял первых своих поклонников и Нью-Йоркский городской балет. У истоков школы и театра стоял русский балетмейстер Джордж Баланчин. Александр Иванович Пушкин много лет проработал в Академии Русского Балета имени Агриппины Вагановой. Через руки талантливого педагога прошли сотни многообещающих танцоров. Но особенно выделил он трудолюбивых и целеустремленных мальчиков Михаила Барышникова и Рудольфа Нуреева. Еще один такой же – Георгий Баланчивадзе – учился в классе педагогов Самуила Андрианова и Павла Герта. Учителя были уверены, что эти ребята далеко пойдут. И тоже не ошиблись…
Сегодня на вопросы редактора сайта отвечает Алекс Авербух, национальный мастер по шахматам Америки и Японии, которому недавно исполнилось 38 лет.
А. Ш: Саша, расскажи, что у тебя осталось в памяти о твоём одесском детстве, об окружении, в котором ты рос. Хотелось бы, чтобы вспомнил предыдущие поколения семьи: ощущались ли еврейские начала в доперестроечное время, отмечали ли еврейские праздники?
А. А.: Я единственный ребенок, так что детские воспоминания очень радужные. Я помню дачи, море, фрукты, общие дни рождения в школе с ещё одним Сашей, с которым мы родились в один и тот же день.
Я занимался в 119-й школе, сейчас это 1-я гимназия. Школа была хорошая. С первого класса мы изучали английский и окружение было соответствующее. Близкие друзья, дети друзей родителей.
Никаких религиозных еврейских начал не было, или, возможно, я не помню. Мои родители помнят еврейские праздники и особенную еду своих бабушек. Еда, скорее всего, была «еврейской» (одесской). При мне праздников не отмечали.
А. Ш.: Когда впервые познакомился с шахматами, где занимался, какие были успехи?
А. А.: На мой пятый день рождения папа подарил набор шахмат и показал правила. Я помню, что в первом классе был шахматный кружок, но почему-то занятия в нём прервались. Лет с 8-9 я начал ходить в шахматный клуб рядом с нашим домом. Мой первый тренер Михаил Владимирович Корхов – сильный шашист, но какое-то время он вел у нас шахматы. Группа подобралась почти «чемпионско-гроссмейстерская»: в ней были Петросян, Карпович и я, Авербух. После этого я занимался в группе Анатолия Ивановича Бойко. Мне стыдно, но я не помню подробностей занятий. Помню, что долго проигрывал Корецкому – и вдруг наконец -то начал выигрывать. Ещё помню, что мы занимались в будние дни, а в субботу и воскресенье играли в турнирах в клубе. Я много читал и смотрел партии. Когда я уехал из Одессы, мне дали книжечку, где был отмечен то ли второй то ли первый разряд. Сейчас мне кажется, что его написали авансом. Не уверен, насколько сильно я играл к тому времени, в свои 11 лет. Кстати, если вдруг вы сможете найти кого нибудь из игроков клуба я буду очень рад.
А. Ш.: Чем еще увлекался?
А. А.: Математика, задачи на логику и т. д., книги, коллекционировал вкладыши и машинки. Пожалуй, всё.
А. Ш.: Как начиналась жизнь в Америке, что для родителей явилось толчком переехать в 1994 г., когда Америка уже была «закрыта», и можно было иммигрировать лишь по приглашению ближайших родственников? Во второй половине 1980-х ещё не было таких мыслей?
А. А.: Это вопрос к моим родителям. Но ответ, наверное, довольно прост. Уезжать мы не собирались, но экономическая ситуация стала довольно тяжёлой, и к тому моменту многие близкие родственники уже переехали в Нью Йорк. Сначала было тяжело, но мне было 11 лет, и по-английски я разговаривал, хотя и не сразу понимал, что мне отвечали.
Бар Мицва
Приехав в Америку, я занимался в известной также и в Одессе иешиве Моше Будиловского, Шеарит Исраэль, но религиозным не стал, а, скорее, укрепился во мнении, что надо либо быть 100% религиозным, либо вообще не быть. В иешиве у меня была отличная учительница математики – Раиса Самуиловна Троценко.
А. Ш.: Где занимался шахматами в Америке, какой у тебя был уровень игры на момент приезда, в каких участвовал соревнованиях?
(иллюстрации носят ознакомительный характер)
А. А.: В Америке я занимался шахматами в ближайшем Jewish Community House (еврейском общинном доме). Мне очень повезло, что там на тот момент преподавал Михаил Эммануилович Тросман. Я играл в турнирах, организованных в Манхэттенском шахматном клубе. Это были турниры Right Move. Похоже, я тогда не очень удачно объяснил, какой у меня разряд, а возможно, организаторы не очень представляли, что это такое, и я начал с низкого рейтинга. Понимание у меня, похоже, было, но опыта и наигранности не хватало. Мой первый рейтинг немного превышал 1500. Подробности можно проверить на сайте Шахматной федерации США.
Одним из очень важных для меня событий стал High School Championship в Parcippany (школьный чемпионат в Парсиппани, штат Нью-Джерси, 1996 год). Я туда поехал благодаря другу из шахматной группы еврейского общинного дома. На тот момент я ещё даже не поступил в старшую школу. Несмотря на свой низкий рейтинг, я выиграл подряд 5 партий и проиграл 2 последние победителю турнира Greg Shahade и Диме Шнайдеру.
Приз из Парсиппани
Не знаю, почему список был отсортирован таким образом, но я получил приз за 28-е место. Также в Chess Life была упомянута моя партия, проигранная одному из победителей турнира.
Шахматная группа в JCH. Похоже, год-два после приезда
Школьная команда Stuyvesant H.S.
Маккабиада 1998 в Нью-Йорке. Я, Элина Гроберман, Арам Аветисян
Поступив в Stuyvesant High School, я играл во многих школьных соревнованиях. У нас была относительно крепкая команда, хотя ни у кого к 1997-1998 гг. рейтинг не превышал 2000. Кроме школьных турниров мы также играли в шахматном клубе Маршалла. К окончанию школы основные игроки имели рейтинг в районе 1900-2200. В школьном шахматном клубе с нами занимался Геннадий Сагальчик. Он в основном показывал нам партии, много в гамбите Эванса. Мы решали задачи и играли. Помню он организовал посещение Марка Дворецкого. Это был очень интересный урок на тему коневых окончаний.
А. Ш.: Кстати, гроссмейстер Сагальчик – выходец из Беларуси… Расскажи о поступлении в Корнеллский университет, об учёбе в этом одном из крупнейших и известнейших университетов страны, о шахматной жизни в его стенах.
А. А.: В университете было интересно. Я учился в хорошей школе… Не скажу, что занимался отлично, но оценки по математике, которая является моим любимым предметом, были 100% или около того. Сдать экзамены SAT не составило труда, да и другие экзамены по сравнению со школьными были достаточно просты. Мне очень повезло, что я получил финансовую помощь, которая позволила учиться в Корнеллском университете, не залезая в огромные долги. В университете существовал шахматный клуб, но, к сожалению, каких-то особых мероприятий не было, и, если не считать каникул в Нью-Йорке, университетские годы можно считать застойными в шахматном плане.
А. Ш.: Где работал после окончания учёбы?
А. А.: К сожалению, поиски работы я откладывал… После университета до отъезда в Японию я подрабатывал преподаванием математики по интернету, периодически тренировал шахматные группы и отдельных учеников. Зато в это время я постоянно играл в турнирах в шахматном клубе Маршалла. Тогда мой рейтинг наконец-то пересёк отметку 2200.
А. Ш.: Как получилось, что ты в 25 лет переехал в далёкую и экзотическую Японию?
А. А.: Я нашел инженерную работу в Японии и приехал. В какой-то мере это случайно.
А. Ш.: Там сразу начал преподавать шахматы?
А. А.: Как только я приехал, нашёл Шахматный Центр. Я сыграл несколько партий и что-то показывал противникам. Меня пригласили преподавать по воскресеньям в детской группе.
А. Ш.: Известно, что традиционные шахматы, в отличие от сёги, мало популярны в Японии. Как при этом привлечь детей к занятиям? Какие проводятся соревнования в стране, что собой представляет шахматный клуб, с которым ты сотрудничаешь, – Tokyo Bilingual Chess Club?
А. А.: С тех пор, как я начал преподавать, шахматная федерация Японии изменилась, и тот Шахматный Центр уже не работает. Ответов на многие вопросы у меня нет. Детские шахматы в основном держатся на энтузиастах, а родители, которые хотят, чтобы их дети играли в шахматы, это прежде всего русскоязычные и индусы. Нередко это и иностранцы, у которых дети играли в шахматы до Японии, и они стараются не прерывать занятия. Возможно, новая федерация имеет какой-то план в связи с детскими шахматами.
На самом деле шахматная ситуация в Японии гораздо интереснее чем может показаться на первый взгляд. Благодаря энтузиастам, персональным знакомствам и просто интересным совпадениям Япония появляется в интересных деталях шахматной истории, играет ограниченную роль в биографии нескольких известных шахматистов. Также в страну приезжали с сеансами, да и просто ради путешествия, сильные игроки со всего мира. Постараю рассказать о некоторых игроках, знакомых и не очень, о которых я знаю персонально или по рассказам знакомых. На данный момент в Японии всего 2 интернациональных мастера, Shinya Kojima и Ryosuke Nanjo. Nanjo родился и играл в Нью Йорке. Shinya Kojima какое-то время жил в Венгрии ради участия в турнирах. Когда я только приехал в Японию в августе я участвовал в турнире где мой первый соперник оказался хорошо известный шахматист с которым я сыграл несколько партий в Америке. Им оказался Хикару Накамура. Не уверен по какой причине, но в тот год он решил посетить Японию и по совместительству сыграть в турнире.
Аниш Гири продолжительное время жил в Хоккайдо, и хотя с ним я персонально не знаком, судя по фотографиям (фото за 2004 год), с ним знакомы некоторые из мне знакомых японских шахматистов.
Насколько я знаю по инициативе Жака Пино (он упоминается в статье Сутовского) Японию посещали французкие шахматисты Maxim Vachier Lagrave и Эльмира Скрипченко. Они играли матч против профессионалов по сёги.
Также по его инициативе Японию посещали Pieter Nilsen, Александер Чернин и Эмиль Сутовский.
Joji Kojima (left), producer of the event, is widely known as a jewelry designer for Lady Gaga, Nigel Short and others
Я работаю с частными учениками и различными организаторами. Они отвечают за аренду помещения, шахматы, контакты с родителями и оплату. Помещение не является шахматным клубом в моём понимании этого слова. Не уверен, что на данный момент в Японии вообще есть шахматный клуб, предназначенный только для шахмат. Хотя всё может быть.
Из статьи Э. Сутовского (14 апреля 2015): В начале апреля мне довелось побывать в Японии по приглашению известного шахматного энтузиаста Жака-Мари Пино и Сёги Ренмей. Жак-Мари – большой любитель шахмат и приличный кандидат в мастера, переехал в Японию 30 лет назад из Франции. И все эти годы пытается оживить (а если совсем честно, создать) шахматную жизнь в Японии. При его непосредственном участии в Японию приезжали многие сильные гроссмейстеры, но, увы, дальше лекций и сеансов дело не шло.
А. Ш.: Расскажи о соревнованиях среди взрослых, о чемпионатах Японии, в которых участвовал. Можешь вспомнить что-то забавное, интересное, а может, и конфликтное?
А. А.: Организация или клуб арендует помещение, привозит шахматы и часы, проводит турнир. Ничего особо забавного или конфликтного вспомнить не могу, но ещё подумаю.
Chess Olympiad in Istanbul 2012. Participants and accompanying teams of Japan: Michajio Stojanovic (coach), Alex Averbukh, Emoko Nakagava, Akira Watanabe, Arisa Kikuchi, Emi Hasegawa, Mirai Ishizuka, Yudai Iwasaki, Shinya Kojima, Hoshino-Karen, Emi Kikuchi
До начала 4-го тура
Перед 5-м туром. Я, Akira Watanabe, Ryosuke Nanjo
.
.
.
Олимпиада Тромсё 2014. Кажется все игроки и участники делегации на одном фото
.
..
С командой Австралии. Один из их игроков – японец Junta Ikeda. Он иногда играл в турнирах в Японии
.
.
Олимпиада в Баку
.
А. Ш.: Что запомнилось из олимпиад, в которых ты участвовал? Как проводилась
подготовка сборной, кого федерация приглашает тренировать? Знаю, что на Олимпиаде
в Баку (2016 г.) был конфликт, связанный с японским участником. Тогда капитаном был
сербский гроссмейстер Михайло Стоянович.
А. А.: Михайло тренировал, а возможно, и сейчас тренирует японские команды на международных турнирах, не только на той олимпиаде.
Конфликт состоял в том, что один из игроков команды забыл достать телефон, а проверяющие его тоже не заметили. Телефон не был включен и просто лежал в кармане. Наш игрок очень хорошо играл против более сильного противника и заслуженно победил. Но хотя он и не еврей, в тот день на его «еврейское счастье» для проверки выбрали именно его и нашли телефон.
Это не совсем конфликт, но запомнилось, что на тот момент федерация ничего не оплачивала: и тренер, и билеты, и т.д. – всё было за счёт участников. Также приходилось отпроситься с работы… Даже Всемирная шахматная Олимпиада – не очевидный повод для работодателя, чтобы тебя отпустить.
В Японии к шахматам у меня добавились хобби: сёги и кендама
А. Ш.: Насколько быстро ты продвигался в японском языке? Кем тебя воспринимают японцы: русским, евреем, а может, американцем? С кем больше контактируешь и дружишь, есть ли среди них русскоговорящие, живущие в Японии? На каком языке больше общаешься: японском или английском?
А. А.: В какой-то момент я перестал учить японский, так что о продвижении в нём говорить трудно. Думаю, что владею им на бытовом уровне. Японцы меня воспринимают как американца, но это зависит от японцев, их кругозора и моего желания уточнить подробности биографии. Я в основном контактирую с друзьями, с которыми приехал в Японию на инженерную работу, с учениками и их родителями, и, конечно, с шахматистами. В основном я говорю на английском, но если общаюсь с русскоговорящим человеком (японцем или не японцем), то говорю на русском.
А. Ш.: Знаешь ли о какой-то еврейской жизни в Токио, о мероприятиях, проводимых израильским посольством либо японскими организациями? Приглашали ли тебя на них?
А. А.: Я иногда приходил на мероприятия в Хабад. Там очень интересная и радушная семья, но, учитывая мою нерелигиозность, в последнее время я не участвую ни в каких мероприятиях. Я хотел бы посетить Израиль, но пока никаких контактов с израильским посольством у меня не было. Я был бы не против.
А. Ш.: Чем вообще интересна для тебя Япония? Отношения людей, история, архитектура…
А. А.: Последнее время я не особо за всем этим слежу и не считаю, что Япония чем-то отличается в этом плане от других стран. Всё-таки люблю старое японское кино, атмосферу японских деревушек и заброшенных мест, природу и еду. Хотя, скорее всего, я предпочитаю большие города, особенно такие, где есть порт (сказывается место моего рождения).
А. Ш.: Интересуешься японской политикой?
А. А.: Нет, не интересуюсь никакой политикой.
А. Ш.: Как скоро почувствовалась пандемия в стране, когда появились первые публикации? Хотелось бы поподробнее о том, что было сначала, и как обстоят дела сейчас…
А. А.: Насчет первых публикаций не знаю и этой темой тоже не интересуюсь, но то, что отменили многие турниры и олимпиаду, обидно.
Рестораны открыты, маски носить не заставляют, хотя рекомендуют, так что, мне кажется, дела гораздо лучше, чем во многих других местах.
А. Ш.: Как думаешь, состоится ли в следующем году Олимпиада в Токио, либо она пройдет, но без зрителей?
А. А.: Надеюсь, что состоится, и со зрителями. Если зрителей будет меньше, то, может быть, и у меня появится возможность посетить различные мероприятия. Предположу, что интересно бы было увидеть гимнастику и, возможно, легкую атлетику.
А. Ш. Каков порядок цен на съемное жилье в Токио. Квартиры сдаются с мебелью и всем необходимым или не обязательно? Как ищут съемное жилье?
Что из себя представляют торговые центры, суперы, небольшие магазины. Что больше
любят посещать японцы? А также о городском и межгороднем транспорте.
.
А. А. Токио интересен тем, что цены можно найти абсолютно самые разные. Многое
зависит от дистанции от ближайшей станции, нахождения ближе к центру и новизны
жилья. Например, по телевизору показывают передачу где девушка приезжает покорять
Токио из какой-то глубинки. Она не готова платить больше $400. Ей умудряются найти
жилье в самом центре города (на самом деле одном из центров), но, к примеру, в старой
небольшой квартире без ванной, в 20 минутах от станции.
Обычные квартиры сдаются пустые. Некоторые квартиры рассчитанные например на
короткое проживание сотрудника могут иметь основную мебель, стиральную машину,
телевизор и т.д.
.
В Японии многие места/магазины довольно удобны до деталей. Японцы любят посещать
думаю то же, что и люди в остальных странах.
.
Транспорт очень удобен. Часто между городским и междугородним транспортом
разделения не существует.
.
А. Ш.: Как часто возвращаешься в Америку? Есть ли какая-то ностальгия по американской жизни?
А. А.: Есть ностальгия по Нью-Йорку. Обычно я возвращался туда 1-2 раза в год.
А. Ш.: За 26 лет после отъезда из Одессы когда ты впервые вернулся в неё, и было ли желание съездить ещё?
А. А.: В прошлом году в августе, 25 лет спустя. Да, хочу приехать ещё…
А. Ш. Спасибо за беседу!
Разговаривали Арон Шустин и Алекс Авербух.
От ред. belisrael
Приглашаю к разговору живущих в разных странах, и не только шахматистов.
