Tag Archives: советская пресса

Можно ли верить советским газетам?

Вольф Рубинчик. Привет! Сегодняшняя тема не самая насущная, ведь СССР распался почти 30 лет назад (правда, есть мнение, что он живёт в головах значительной части постсоветских людей). Ты предложил тему в связи с воспоминаниями А. З. Капенгута, озаглавленными «Я с детства знал, что газеты могут лгать»?

Юрий Тепер. Не только поэтому, но действительно, прочитанное у А. К. подтолкнуло к разговору о явлении… Не собираюсь с кем-то спорить, кому-то что-то доказывать. Мы с тобой старые «глотатели газет», я старше по возрасту и стажу копания в подшивках. Особенно активно я их перелопачивал в 1990-е годы, когда Национальная библиотека находилась недалеко от Дома офицеров. Газетный отдел и его хранилище размещались в одном месте, можно было заказывать десятки подшивок. Иногда меня пускали в хранилище и я сам их выносил в читальный зал, а затем внимательно изучал.

В. Р. У меня схожая ситуация. Тот зал у главного входа в библиотеку посещало на рубеже веков, кажется, больше читателей, чем ныне; встречал там даже знаменитого спортивного комментатора Владимира Новицкого.

Главный вход 🙂

Ю. Т. Помню высказывание работницы газетного отдела: «Газеты – это настоящая история». Сейчас в Национальной библиотеке бываю редко, но интерес к старой периодике сохранился.

В. Р. Ну, «всяк кулик своё болото хвалит»; архивистка, наверное, сказала бы то же самое об архивных документах. А может, зря мы тратили время? Ведь «газеты лгут»…

Ю. Т. Я не уподобляюсь моему дедушке Аркадию Турецкому, о котором недавно рассказывал (он-то сильно верил пропаганде). Сам могу посмеяться над советскими СМИ. И расскажу анекдот, слышанный в студенческие годы.

В. Р. Давай!

Ю. Т. Сидят на том свете Александр Македонский, Гитлер и Наполеон. Смотрят парад на Красной площади, а Наполеон ещё листает газету «Правда». Проходят советские десантники. А. М.: «Здорово. Мне бы таких, я бы весь мир завоевал». Гитлер: «Ерунда. Разве мои ребята из «Эдельвейса» были хуже?» Едут стратегические ракеты. Македонский: «Фантастика. С ними бы я точно весь мир завоевал». Гитлер: «Мои «тигры» и «пантеры» были не хуже». Наполеон: «Ребята, не о том говорите. Мне бы советскую прессу, я бы власть во всём мире и завоевал, и удержал».

В. Р. Убедительно… Кстати, Буонапарте на самом деле немалое внимание уделял прессе, и вроде бы даже заявил: «Я больше боюсь трёх газет, чем ста тысяч штыков». Жаль, редко ты анекдоты рассказываешь; они сейчас, вопреки твоему тёзке Дракохрусту, в цене… Но ближе к делу.

Ю. Т. Советские газеты всеми силами обслуживали власть. Если правда их не устраивала, она замалчивалась или искажалась. Если искажать ситуацию не было нужды, то появлялась более-менее адекватная фактам информация с ложными комментариями или без них. Парадоксально, но именно такая правдивая информация иногда не вызывала доверия у читателей.

В. Р. Да, вспомним хотя бы вести о гонениях на евреев в странах, контролируемых нацистами, перед 1941 годом… Многие в Беларуси и Украине не верили…

Ю. Т. Я могу привести в качестве примера информацию о мировом экономическом кризисе 1920-30-х годов. Жители СССР зачастую не доверяли сообщениям о массовой безработице, голоде, нищете на Западе – об этом кое-что есть в мемуарах Ф. П. Богатырчука. Мне очень нравится стихотворение (или песня) А. Галича «Мы не хуже Горация», где есть такие строки:

Бродит Кривда с полосы на полосу,

Делится с соседкой-кривдой опытом…

Но одно место я бы изменил.

В. Р. Гм, поистине: «Еврей, который всем доволен, – покойник или инвалид» (С)… И что предлагаешь?

Ю. Т. «Делится с соседкой-правдой опытом». Согласись, для нашей темы очень даже подходит.

В. Р. Да уж… Полуправда – лучший друг «продвинутых» советских газетчиков, и не только советских.

Ю. Т. Продолжим. Проще всего вслед за профессором Преображенским из «Собачьего сердца» сказать: «Не читайте советских газет». Только ведь их всё равно читали и пытались что-то высмотреть между строк…

В. Р. …И сам Альберт Зиновьевич не брезговал публикациями в советских изданиях.

Ю. Т. Если рассматривать газеты как исторический источник, то без них не обойтись. Хочу взять для примера процесс захвата Чехословакии в 1938-39 годах.

В. Р. Почему тебя заинтересовала именно эта история?

Ю. Т. Из-за недостатка в учебниках сведений о втором этапе капитуляции перед Гитлером. С первым мне всё было достаточно ясно: о мюнхенском соглашении-«сговоре» (сентябрь 1938 г.) в СССР писали немало. Но о том, что в марте 1939 г. немцы вошли в Прагу, упоминали без подробностей. Как же Прага сдалась? Ведь в то время чешское правительство старалось не раздражать Германию. Но Гитлеру не нужна была большая страна, даже покорная ему. Было спровоцировано выступление словацких националистов за отделение от Чехии, Прага начала его утихомиривать, Германия вмешалась и потребовала признать независимость Словакии… В результате Гитлер въехал в Прагу как хозяин бывшей Чехословакии.

В. Р. Догадываюсь, почему советские историографы после войны старались лишний раз не упоминать о словацком сепаратизме и капитуляции Праги – чтобы не «сыпать соль на раны» дружественным чехам и словакам, не будить лихо, пока тихо (впрочем, фигуры умолчания не помогли; в начале 1990-х Чехословакия всё равно распалась надвое).

Ю. Т. Так или иначе, всю информацию о событиях начала 1939 г. я почерпнул из газет. Может, в книгах она и была, и даже где-то более подробно, но рассказанное в тогдашних советских газетах меня устраивало; полагаю, в них вряд ли были сильно искажены факты.

В. Р. А я из «Правды» конца 1939 г. узнал о поздравлении, отправленном Гитлером Сталину по случаю 60-летия, и о благодарности второго первому… Также – о «Финляндской демократической республике», проекте Кремля на первом этапе войны СССР с Финляндией, который вскоре тихо испарился (во всяком случае, в школьных учебниках о ФДР не писали).

Ю. Т. Ещё я уточнил для себя вопрос об обстоятельствах вхождения прибалтийских государств в состав СССР летом 1940 г. Здесь вероятность искажений была большей, но основные моменты для меня прояснились благодаря газетам того времени.

В. Р. Наверное, просматривая материалы 1940 года, ты хотел узнать о чемпионате СССР по шахматам?

Ю. Т. Да, это мой любимый турнир, прекрасно отражённый в «Известиях». А подшивки 1939 года смотрел, когда искал материалы о тренировочном турнире «Москва-Ленинград». Точнее, сперва я прочёл о турнире, мало отражённом в литературе, и затем уж решил узнать о «политике». Оправдываться за это не стану – шахматная история была у меня на первом месте.

В. Р. Сейчас иначе?

Ю. Т. У религиозного еврея на первом месте должна стоять Тора. Хотя… разбираюсь в ней меньше, чем в шахматах и истории.

В. Р. Ещё что-нибудь из «политических» событий ты изучал по газетам?

Ю. Т. В памяти отложился процесс Шварцбарда (убийцы Петлюры), устроенный в 1927 г. Что удивило больше всего – практически полное отсутствие цензуры при публикации стенографического отчёта. Это можно понять – о советской власти и коммунистическом движении на процессе речь не шла. В качестве аргументов защиты говорилось о службе Шварцбарда во время I мировой войны во французской армии, о его французском патриотизме. В СССР в то время это была не заслуга – нельзя сказать, что в 1920-е годы очень уж любили Францию (больше сочувствовали Германии). Вспоминаю прикольные стихи В. Маяковского:

У буржуя,

у француза,

Пуд-кулак,

колодезь-пузо –

сыт не будешь немцем голым,

тянет их

и к нашим горлам.

Это было написано чуть раньше, в середине 1920-х. Забавно, что пропагандистские стишата сочетались у Поэта с длительным проживанием в Париже и с известной строкой: «Я хотел бы жить и умереть в Париже, если б не было такой земли – Москва».

В. Р. «Чисто бизнес, ничего личного»?

Ю. Т. Похоже, что так. Возвращаясь к газетной теме: видимо, плюсы разоблачения петлюровцев и вообще «врагов большевизма» перевесили конъюнктурные соображения.

В. Р. К тому же в 1920-е годы советская цензура ещё не заматерела. В центральных изданиях не боялись печатать материалы внутрипартийных дискуссий, иногда называя вещи своими именами (признавали наличие разных взглядов на развитие страны, «оппозиции» и т. п.). А ты что скажешь об отражении внутриполитической жизни СССР в газетах?

Ю. Т. Начну со стихотворения Бориса Слуцкого, как раз посвящённого этой теме, но там не о 1920-х, а о первых месяцах 1953 года. Отрывок:

Шёл к газетной будке поскорее,

Чтобы фельетоны про евреев

Медленно и вдумчиво прочесть.

Разве нас пургою остановишь?

Что бураны и метели все,

Если трижды имя Рабинович

На одной сияет полосе?

Ещё читал воспоминания какого-то американца о том, как во время Великой Отечественной советские люди (особенно в начальный период войны) по доступной им газетной информации пытались определить реальное положение дел на фронте. Если прежде упоминалось какое-то направление, а затем переставало упоминаться, значит, город заняли немцы.

В. Р. Роль печати в войну – тема необъятная. На ум приходят воспоминания Давида Ортенберга и Ильи Эренбурга… а вот Гавриил Вересов мемуаров о своей службе военным корреспондентом (точнее, литсотрудником газеты-«дивизионки»), судя по всему, не оставил – очень жаль.

Ю. Т. Ортенберга и Эренбурга читал – тема, действительно, обширная, а у нас не докторская диссертация. Я бы сослался на чемпионат Москвы (конец 1941 года), выигранный Исааком Мазелем. Поначалу, в конце ноября, турнир освещался очень подробно: видимо, ставилась задача показать, что после октябрьской паники в Москве продолжается более-менее нормальная жизнь. В декабре, когда началось контрнаступление, шахматная информация потеряла важность и стала появляться всё реже. Сообщения об итогах турнира (окончился уже в январе 1942 г.) я в газетах того времени так и не нашёл.

В. Р. Может, плохо искал?

Ю. Т. Может быть… Но я очень старался – жаждал узнать, как оценивались итоги, что говорилось об игре участников.

В. Р. А о единственном «военном» чемпионате СССР 1944 г. читал?

Ю. Т. Конечно. Дублировать С. Воронкова не собираюсь, но был один интересный момент, который я бы уточнил.

В. Р. Просим-просим!

Ю. Т. Не надо оваций. Просто у А. Котова в его книге «В шутку и всерьёз» (1965) упоминалась его, Котова, партия первого тура с одним мастером. Соперник долго думал уже в дебюте, быстро попал в цейтнот и проиграл. Фамилия мастера не называлась; я подумал, что это мог быть тот самый Г. Вересов. Газета подтвердила мою правоту.

В. Р. Кстати, о чемпионате Москвы 1941/42… Небезынтересно было наблюдать, как в начале апреля 2020 г., на подъёме эпидемии COVID-19, минское издание, недавно именовавшее себя «Советская Белоруссия», старалось делать вид, что «всё под контролем». В частности, его «дочерняя фирма», газета «Рэспубліка», 10.04.2020 употребила «верное средство, свой излюбленный ход» (С) – вспомнила о шахматах: «В просторном зале Школы шахмат ФИДЕ, где идут занятия, атмосфера шикарная…» Но довольно об этом. Газеты конца 1940-х и более поздних времён ты тоже изучал?

Ю. Т. Естественно. Одно время я пытался понять, как СССР относился к созданию Израиля и войне за Независимость. Сейчас это общеизвестно, а в 1980-е почти никто здесь ничего не знал.

В. Р. Ты очень удивился, выяснив, что государство помог создать Сталин?

Ю. Т. Прямо об этом не говорилось. Было понятно, что поначалу Израиль рассматривался как потенциальный союзник. До конца войны за Независимость тон советской прессы если и менялся, то незначительно.

В. Р. А что скажешь об известной статье Ильи Эренбурга в «Правде» (сентябрь 1948 г.) – Израиль, мол, не для советских евреев?

Ю. Т. Ясно, что писал это Эренбург по указке «сверху», но содержание статьи в чём-то было продиктовано и его личными убеждениями.

В. Р. Ева Берар уточняет: «Статья не ставила под сомнение ни легитимности еврейского государства, ни справедливости его борьбы против арабских отрядов». Но, по её мнению, Эренбург посеял сомнение среди евреев как раз тогда, когда нужна была солидарность… А о «борьбе с космополитами» много ли ты узнал благодаря печати?

Ю. Т. Смотрел «Известия» за 1948–49 гг., «Советский спорт» за все годы до смерти Сталина. В спортивной газете ничего не нашёл, в «Известиях» раз или два наткнулся на обсуждение проблемы. Похоже, «Известия» в этом плане недорабатывали. Видимо, надо было расширять период поиска и брать другие газеты. Меня эта тема не сильно интересовала.

В. Р. Ну, я кое-что видел… В том числе и такие «перлы», как демагогическое выступление студентов БГУ против преподавателя Барага («Убрать с дороги космополитов!» в газете «Сталинская молодёжь», 23.03.1949; воспроизведено здесь). Тебя, наверно, больше волновали события в Израиле и вокруг него?

Ю. Т. То, что касалось 1960–70-х – уже не особо. А вот мой приятель Миша Каган говорил мне, что внимательно просматривал подшивки советских газет за время Войны Судного дня…

В. Р. И многое ли можно было из них узнать? Только то, что Израиль – главный враг, а его армия – передовой отряд международного сионизма?

Ю. Т. Не скажи. Факты подавались, по-моему, довольно точно. Но характерен был тон статей и его эволюция. Миша отмечал следующие этапы:

1) Блестящее наступление и разгром сионистского агрессора, полная поддержка «войны возмездия»;

2) Упорные бои; арабы продолжают владеть инициативой;

3) Бои уже на обоих берегах Суэцкого канала (здесь начинает меняться тон; звучит призыв к ООН вмешаться и сделать всё для предотвращения кровопролития);

4) Израиль побеждает, угрожая захватить Дамаск (требование к Израилю немедленно прекратить наступление);

5) Прекращение военных действий.

Не уверен, что всё правильно передал, но суть событий ясна.

В. Р. Неплохая аналитика. Твой друг осенью 1973 г. учился в школе?

Ю. Т. Да, мы с ним одного возраста… Я родился в 1958-м. Но излагал свой взгляд на события Каган позже, во второй половине 1970-х, когда мы играли в студенческих соревнованиях.

В. Р. Где он теперь?

Ю. Т. В 1991 г. Миша уехал в Израиль, связи, увы, прервались…

Хотел бы резюмировать вышесказанное: советские газеты – важный и интересный источник информации для исследователей и просто любопытных читателей. В архивах я не работал. Не уверен, что там всегда есть более полная информация, особенно, когда дело касается шахмат. В любом случае газеты и прочие официальные издания сбрасывать со счетов нельзя. У меня всё.

В. Р. & Ю. Т.

В. Р. Спасибо за беседу. Могу добавить, что зачастую опирался на старые газеты, но назвал бы их скорее «аттрактором», отправным пунктом для исследователей. В принципе, и в советское время всем – прежде всего самим газетчикам – было ясно, что газета может ошибаться или искажать информацию. Уже тогда была в ходу фраза «Газета – не энциклопедия», которая применима, пожалуй, ко всем СМИ, советским и несоветским.

Энциклопедии и архивные документы тоже следует оценивать критически (смотри, к примеру, сколько ерунды о Минске до сих пор фигурирует в «Электронной еврейской энциклопедии», где есть научные редакторы и проч.). Что до свидетельств очевидцев… Я побаиваюсь людей, намеренных «только тебе и только сейчас» выложить о событиях полувековой давности «самую истинную истину», но в таких случаях многое зависит от нарратора, его (её) репутации. Честному человеку верится легче… Вообще, по-моему, исследователь истории должен быть в чём-то «следователем» – владеть основами психологии, дабы понимать мотивы, стоявшие за теми или иными поступками (из поступков же и складываются события). И, разумеется, думать своей головой.

Минск, март-апрель 2020 г.

Опубликовано 13.04.2020 19:38

Отклик

Поскольку ваша беседа выпала на 90-летие самоубийства Маяковского, да и вообще неровно я к нему дышу, я не мог не заметить обсуждение его отношения к Германии и Франции. Сказать, что «бизнеса» совсем не было, наверное, сложно. Но и в Штатах Владимир Владимирыч писал, что «у советских собственная гордость», и в Париже, что «эх, к такому платью бы да еще бы… голову», ну и в Германии и Берлине Маяковский тоже бывал, что не мешало ему писать стихи с надеждами на успех Гамбургского восстания 1923 годаТак что у Маяковского в этом смысле была вполне «интернациональная» позиция. По крайней мере, в своих отчетах о поездках для публики, он представлял их как инспекцию от имени будущего хозяина – победившего пролетариата («Разговорчики с Эйфелевой башней», в принципе, тоже об этом). Процитированные в беседе стихи вполне «рифмуются» с прозаической зарисовкой Маяковского о том, как, во исполнение Версальского договора, французы уничтожали немецкие самолёты (в свою очередь, «рифмующуюся» с «Балладой о перепроизводстве кофе»). А «тянет их и к нашим горлам» – это обычное мироощущение «осажденной крепости» (см. «военную опасность 1927 года», на которую Маяковский тоже отозвался стихами).

Можно было бы поспорить о том, где у Владимир Владимирыча проходит граница между стихами и стишатами,  но это во многом вопрос вкуса…

А насчёт газет я целиком согласен: если делать «поправку на ветер», то они – очень полезный источник.

Пётр Резванов, г. Минск  14.04.2020  15:00

 

 

Ю. Тепер. ИСТОРИЯ ОДНОЙ СТАТЬИ

Дню советской печати (5 мая) посвящается…

Среди произведений Сергея Довлатова мне более всего нравится «Компромисс». Там приводятся отрывки из статей в советской прессе 1970-х годов – а затем писатель рассказывает, как было на самом деле. Что-то похожее напоминает мне история с выходом статьи о знаменитом шашисте Анатолии Гантварге в «многотиражке» педагогического института. Хотя, по большому счету, я всё описал, как было.

Был декабрь 1984 года, месяц близился к середине. Спокойно тружусь в библиотеке, и вдруг меня просят зайти в редакцию «Савецкага настаўніка». Захожу, вижу редактора Маеровича – человека с рыжеватой шевелюрой, своеобразного… Не помню, как его звали – кажется, Виктор. Он много лет работал в редакции, и у меня с ним сложились неоднозначные отношения. Газета при Маеровиче давала материалы о шахматных соревнованиях, но нередко он «портачил» и не признавал ошибок.

Маерович говорит: «Здоров, гроссмейстер! Ты был на выступлении Гантварга? Можешь об этом написать?» Говорю: «Могу» – «А давай мы сделаем так, что он поздравил наших преподавателей, читателей с Новым годом?» Мне это показалось довольно странным, ведь встреча с Гантваргом состоялась у нас за несколько недель до Нового года, но я подумал, что хуже от поздравления никому не будет.

И вот статья вышла под «шапкой»: «Сардэчныя віншаванні з Новым годам, поспехаў у працы і вучобе, здароўя, шчасця!» А начиналась она так: «Да гэтай доўгачаканай сустрэчы рыхтаваліся ўсе: і студэнты, і выкладчыкі». Понятно, что не всем в институте были интересны шашки, да и шахматы тоже (правда, ими увлекались больше). Организаторы встречи с Гантваргом в материале не упоминались; сейчас могу сказать, что к ней были причастны председатель профкома Адамович, а также декан факультета естествознания Сергей Владимирович Кобяк, большой любитель спорта, в частности, шахмат и шашек. Он всегда интересовался, как «его» команда играет на институтских соревнованиях, помогал шахматистам при поступлении. К сожалению, умер (в середине 1990-х).

На математическом факультете с 1981 года учился Александр Пресман, мастер спорта по шашкам – я написал о Пресмане в газету в 1982-м или 1983-м, когда он стал чемпионом Минска… По шашкам чемпионатов пединститута не проводилось, зато, когда у молодой команды матфака были проблемы с составом по шахматам, Пресмана выставили на первую доску, как бы «на убой», а он сыграл прилично – вышел в «плюс». Припоминаю, что Пресман обыграл приличного шахматиста-перворазрядника Колю Молчана с исторического факультета. На мои занятия по шахматам Пресман не ходил, но отношения у нас были нормальные.

До сих пор точно не знаю, в чью голову пришла мудрая идея пригласить в пединститут многократного чемпиона мира, да ещё на пике его славы (очередной чемпионат закончился в октябре 1984 г.). Позже я спросил у Пресмана: «Не ты ли Гантварга пригласил?» – «Нет, на него вышли без меня, но Гантварг предварительно позвонил мне, спросил, что за люди в институте, стόит ли прийти. Я ответил, что стόит».

Пресман, кстати, и открыл встречу, произнёс небольшую вступительную речь. Когда мой «отчёт» вышел в газете, я передал экземпляр для Гантварга. Мастер спросил: «Может, что-нибудь ему напишешь?» – «Кто я такой, чтобы ему писать?». Газету Пресман передал.

Кто мне сообщил, что состоится встреча, уже не помню. Я пришёл на неё после работы. Кобяк сказал, что студенты 2-й смены вместо лекций могут сходить на Гантварга. Со мной были Александр Павлович (будущий тренер по шахматам и шашкам, тоже учился на естествознании), Царкевич Витя из Солигорского района, интересный парень. Дошел до уровня первого разряда, был в Пуховичском районе (посёлок Правдинский) председателем местного исполкома, а сейчас вроде бы работает учителем вместе с Молчаном, у них в районе сильная шахматная команда.

Пришли в актовый зал, сели, Кобяк нам быстренько выдал листки бумаги и ручку: «Вы знаете, какие вопросы задавать». В итоге вопросы шли в основном от нас с Павловичем.

После вопросов и ответов состоялся сеанс – в нём сыграло человек 15-20. Естественно, Гантварг все партии выиграл. В зале не хватало места, и у меня не было желания играть, но всё шло неплохо, пока гроссмейстер не выиграл шашку. Я сдался, но Гантварг продлил вариант на пару ходов и говорит: «Здесь ничья». Все переживали, что я не увидел этого варианта. Рядом сидела Ира Рогацевич с факультета естествознания, которая имела второй разряд по шашкам, но играла за факультет в шахматы (средне), иногда приходила ко мне на секцию. Она укоризненно заметила: «Что ж Вы так…» Впрочем, я, будучи шахматистом, ничуть не расстроился из-за поражения.

Слева Гантварг, за ним комсомольский лидер Григорьев, справа Адамович, на заднем плане я. Публикуется впервые.

В статью не вошёл мой вопрос, почему Гантварг не поехал на чемпионат мира 1982 г. в Бразилию. Ответ был примерно такой: «Насколько мне приятно вспоминать чемпионаты в Африке, настолько неприятно вспоминать историю с Бразилией. Там получилось недоразумение: до того шашисты в страну не ездили, только шахматисты, и шахматы относились к департаменту спорта. У нас в Госкомспорте решили, что и шашки к нему относятся… Оказалось, что к департаменту культуры! А там надо не за месяц подавать, чтобы оформили разрешение, а за два. Игрокам сказали: “если хотите, поезжайте, но нет гарантий, что не окажетесь в Бразилии за решеткой”. Понятно, шашисты не поехали».

Я спросил и о том, почему у шашистов Беларуси есть выдающиеся достижения, а у шахматистов нет. Гантварг стал говорить о тренерской базе, которая лучше у шашистов, а потом подчеркнул, что в мировых шахматах всё-таки выше уровень, труднее пробиться.

Гроссмейстер вспомнил о первом наставнике – Израиле Бельском. Много внимания уделил своей особой диете (сыроедению) – раньше-де в решительный момент его настигали болезни, а сейчас сумел выдержать длительное соревнование. (Кстати, в книге 1986 г. «50 поединков на 100 клетках» А. Гантварг упомянул, что на диету его «подсадил» в конце 1970-х годов киевский мастер Юрий Колодиев.) Говорил, что в Африке интерес не к шахматам, а исключительно к шашкам. Двое подсобных работников в гостинице приходили убирать номер, и если видели шашки, то сразу в номере садились играть.

Фото из книги «50 поединков на 100 клетках».

Публикация в газете выглядела в моих глазах почётной – первый раз мне заказали статью, да ещё о чемпионе мира. До того я видел Гантварга дважды. Первый раз он выступал осенью 1975 г. в малом зале старого шахматно-шашечного клуба перед шашистами, их было 15-20, я подошёл к концу. Гантварг неодобрительно высказывался об Исере Купермане («Старый, пора на пенсию»). Рядом стоял Аркадий Рокитницкий, который, сославшись на выступление Харма Вирсмы по телевидению, назвал честными людьми Гантварга и Щеголева, а о Купермане и Андрейко высказался весьма нелицеприятно.

Не знаю, как сейчас, а в молодости Анатолий Гантварг был большим любителем футбола, в 1970 г. он не мог нормально играть в шашки, потому что в это время в Мексике проходил футбольный чемпионат мира, постоянно отвлекался, узнавая счёт. Несколько лет спустя в клубе выступал Вениамин Арзамасцев, пришёл и Гантварг. Он поздравил минских динамовцев, чемпионов СССР 1982 г., но добавил, что до команды 1963 г. «Динамо» ещё далеко; вспомнил матч с Тбилиси, когда из грузинских футболистов «сделали котлету».

Потом ещё видел Гантварга в конце 1990-х годов, когда ему исполнилось 50 лет. Во Дворце шахмат и шашек гроссмейстера поздравляли многие начальники, пели ему славу. Кажется, Ананьев (тогдашний министр спорта) сказал: «Гантварга можно отнести и к белорусскому, и к еврейскому, и к русскому народу».

Ну, а ниже – статья 1984 г. из «Савецкага настаўніка» (с некоторыми сокращениями).

Юрий Тепер, ведущий библиотекарь БГПУ имени М. Танка, г. Минск

СУСТРЭЧА З ЧЭМПІЁНАМ СВЕТУ

У сярэдзіне снежня ў госці ў наш інстытут прыйшоў трохразовы чэмпіён свету па міжнародных шашках, чатырохразовы чэмпіён СССР, пераможца розных Усесаюзных і міжнародных турніраў па стаклетачных шашках Анатоль Гантварг.

У праграму вечара ўвайшлі выступленне чэмпіёна свету і яго адказы на пытанні, а таксама сеанс адначасовай гульні ў рускія шашкі.

У сваім выступленні А. Гантварг коратка расказаў пра пачатак свайго шляху ў вялікім спорце, калі ён пачаў займацца шашкамі ў Мінскім Палацы піянераў. Ужо ў 18 гадоў ён увайшоў у склад зборнай СССР, а калі яму было 21, упершыню стаў чэмпіёнам краіны. Асаблівую ўвагу ў сваім выступленні А. Гантварг удзяліў чэмпіянату свету ў сталіцы Сенегала Дакары, які адбыўся ў канцы кастрычніка (там наш зямляк здолеў вярнуць сабе званне мацнейшага шашыста планеты).

Удзельнікам сустрэчы было цікава даведацца пра прыроду і кліматычныя ўмовы гэтай далёкай афрыканскай краіны. Гаворачы пра цяжкія ўмовы, у якіх праходзіла гульня, чэмпіён свету адзначыў вялікае значэнне фізічнай падрыхтоўкі, якая дапамагла яму паспяхова прайсці дыстанцыю турніра.

Гэта была ўжо другая перамога. Першая была ў 1980 годзе, калі наш зямляк перамог на чэмпіянаце свету ў сталіцы Малі г. Бамака. Такім чынам, па словах чэмпіёна, Афрыка з’явілася для яго шчаслівым кантынентам. Пра тое, што ўдзельнікаў сустрэчы зацікавіла выступленне А. Гантварга, сведчыць і вялікая колькасць пытанняў, якія былі зададзены чэмпіёну. Так, было зададзена пытанне пра шанцы А. Гантварга ў матчы за званне чэмпіёна свету ў матчы з галандскім шашыстам Робертам Клеркам, які адбудзецца ў 1985 годзе. Адказваючы на яго, гросмайстар сказаў, што гэта будзе ўпартая і цяжкая барацьба.

На пытанне, чаму многія замежныя мацнейшыя шашысты, напрыклад, Тоні Сейбрандс і Харм Вірсма, заваяваўшы сусветную карону, адмаўляюцца ад далейшай барацьбы за яе ўтрыманне, А. Гантварг адказаў: «Напружанне барацьбы ў сучасным спорце такое, што паказваць стабільныя вынікі доўгі час цяжка, таму замежныя “зоркі” спяшаюцца зарабіць як мага больш грошай і тым самым забяспечыць сваё існаванне. Калі гэта зроблена, яны лічаць, што ім больш няма сэнсу перагружацца, адстойваючы тытул чэмпіёна свету».

Сярод шматлікіх пытанняў было і такое: «Як вы ацэньваеце перспектывы студэнта нашага інстытута Аляксандра Прэсмана?» На яго чэмпіён свету адказаў так: «Гэта самы здольны сярод маладых шашыстаў у нашай рэспубліцы. Але, каб дасягнуць спартыўных і творчых вышынь, яму трэба вельмі многа працаваць».

Нямала было пытанняў, звязаных з жыццём, захапленнямі чэмпіёна свету.

Юрый Тэпер

Опубликовано 02.05.2017  02:25