Tag Archives: Юрий Бебешко

Стать экстремистом: быстро и легко

Николай Дедок, «Новы час», 18.04.2019

Список экстремистских материалов от Министерства информации содержит более 240 книг, сайтов и пабликов (а также магнитов и аудиофайлов). Новый закон о СМИ легализует внесудебную блокировку, которая де-факто происходит уже сейчас, а также позволит блокировать целые соцсети.

Для понимания корней экстремистофобии белорусской власти нужно начать с анализа того самого списка экстремистских материалов, созданного совместными усилиями МВД и Мининформации. Анализ его содержания дает такие результаты: примерно половина материалов прямо или косвенно касаются неонацистов и их субкультуры. Около четверти – анархистские. Остальной кусок делят между собой книги, брошюры и файлы исламистского, русско-шовинистического и радикально-православного толка.

При подробном осмотре видно, что некоторые материалы оказались в списке по абсолютно непонятной причине. Например, книга «Indirect Fire Infantryman: Skill level», которая является инструкцией для пехотинцев США 1976 года. Диск с песней «Go vegan» (что экстремистского в призыве делаться веганом?), А также таинственная «брошь серого цвета» (проверьте, не завалялась ли у вас такая?)

Разумеется, в список попадают не только материалы, в которых содержится малейший намек на насилие, но и все, что хоть как-то критикуют государство. Ярлык «экстремизма» навесили на альбом «Пресс-фото Беларуси 2011», книгу «Анархия работает» американского писателя и путешественника Питера Гелдерлооса, новостно-аналитический анархический сайт «Прамень» («Луч»).

Мининформ Беларуси: «Читайте документы». Оперативно-аналитический центр: «Мы ни при чём»

То, как формируется список экстремистских материалов, до сих пор остается тайной. Мы решили позвонить в структуры, которые так или иначе отвечают за регулирование интернет-пространства в Беларуси, чтобы прояснить этот момент. И прежде всего, конечно, обратились в Министерство информации, которое и публикует на своем сайте «Список экстремистских материалов».

Мы смогли дозвониться до Юрия Владимировича Бебешко, заместителя начальника сектора по правовому обеспечению и контролю за соответствием законодательству.

Юрий Владимирович, добрый день. Ваше ведомство напрямую участвует в блокировках, осуществляя их техническую сторону, я правильно понимаю?

Неправильно.

А как тогда?

Вы можете открыть постановление №6/8 ОАЦ и Министерства связи, и Закон «О СМИ». Там есть порядок принятия решения об ограничении доступа и его возобновления.

В законе о СМИ написано, что материалы могут блокироваться по решению суда. Однако по некоторым блокировкам нет решения суда. Таким образом, они блокируются во внесудебном порядке. Правильно?

Да, смотря в каком случае.

– А если во внесудебном порядке, как это происходит?

Это каждый конкретный случай и каждый орган в соответствии со своей компетенцией. Есть декрет президента №6, например, где возложены такие функции на Министерство внутренних дел.

То есть, МВД может принимать такое решение?

Оно не принимает решение. Принимает решение Мининформ. А МВД направляет письменное уведомление. Откройте документы, там всё написано.

Оно направляет письменное уведомление вам, и вы принимаете это решение?

Да.

У вас собирается орган или комиссия, которая этим занимается?

На этом моменте у Юрия Владимировича зазвонил телефон, он сказал, что его вызывает министр. После неоднократных звонков к нему трубку подняла женщина, которая советовала перезвонить «минут через 20». Но ни через 20, ни через 40 минут трубку никто не взял. Не взял ее никто и на следующий день.

По совету Юрия Владимировича мы открыли упомянутые им документы, но ответов на вопросы в них так и не нашли преимущественно общие фразы. Не выяснена также осталась и роль ОАЦ в блокировках. Мы позвонили по телефону, указанному на его сайте.

Мужчина, поднявший трубку, услышав, по какой теме у него хотят взять комментарий, сначала несколько раз усердно переспрашивал имя журналиста и название газеты, а потом попросил перезвонить позже, так как ему нужно проконсультироваться. Но и после второго звонка комментарий был не очень щедр:

Какой у вас вопрос был? По блокировке сайтов?

Да. Занимается ли этим ваше ведомство. И если да, то в какой роли?

Наше ведомство этим не занимается. Это полномочия Закона «О СМИ». Все обращения в Министерство информации.

А может, вы занимаетесь определением сайтов, которые необходимо заблокировать?

Вся информация вами будет получена в Министерстве информации.

– Я звонил туда…

Мы не занимаемся блокировкой сайтов.

Вы предоставляете информацию?

Нет, не даем.

Однако Постановление №6/8 принималось совместно Министерством связи и ОАЦ. Поэтому говорить, что эта структура совсем «не имеет отношения» к блокировкам, не приходится. Согласно этому постановлению, любые госорганы, а также организации (!) в соответствии с их компетенцией могут прислать в Мининформ письменные уведомления о необходимости ограничения информации. Уведомления высылаются по установленной форме, с подтверждением и обоснованиями необходимости блокировки.

Мининформ же в течение «трех рабочих дней» со дня принятия решения об ограничении доступа направляет копию решения в Государственную инспекцию по электросвязи Министерства связи.

Правозащитник: «Это чрезмерное ограничение свободы выражения мнения и свободы слова»

Однако кто же, в таком случае, кроме суда, может признать материалы экстремистскими? И если блокировку осуществляет Мининформ, то кем непосредственно принимается решение?

Об этом мы поговорили с правозащитницей, сотрудницей правозащитной организации Нuman Constanta Анастасией Лойко.

– Четко описанной процедуры, каким образом признают материалы экстремистскими, нет. Об этом можно только догадываться из де-факто существующей практики и отдельных положений законодательства. Пока видится такой алгоритм:

  1. В законе «О противодействии экстремизму» в статье 6 прописывается список субъектов, которые могут в различных формах участвовать в процедуре: это органы государственной безопасности, органы внутренних дел, органы прокуратуры, органы пограничной службы, таможенные органы, орган государственной охраны, Следственный комитет Республики Беларусь, республиканский орган государственного управления в сфере массовой информации. Эти органы выявляют подозрительные предметы или информацию, причем о критериях нам пока никто ответить не может. При необходимости предметы конфискуют.
  2. Предметы или информацию направляют в Республиканскую экспертную комиссию по оценке информационной продукции на предмет наличия (отсутствия) в ней признаков проявлений экстремизма при Министерстве информации. Состав комиссии назначается Советом министров (непонятно, по каким критериям и как туда попасть). Есть областные комиссии.
  3. Экспертная комиссия пишет свое заключение. Если комиссия находит экстремизм, орган, который направлял материалы, передает результаты в суд для окончательного признания. Если рассмотрение касается предметов, то в качестве заинтересованного лица в гражданский процесс приглашают человека, у которого изъяли предмет. Механизма альтернативных экспертиз нет. Судебное решение принимается только на основании заключения комиссии. Если речь о блокировке интернет-ресурсов, никого не приглашают, – и узнаем только при обновлении списка.
  4. Происходит суд, на котором материалы признаются экстремистскими. Решение могут обжаловать только участники процесса. После вступления судебного решения в силу оно появляется в Республиканском списке экстремистских материалов на сайте Министерства информации.
  5. Иногда экстремистской признается страница в интернете, страницы в социальных сетях и даже недавно – телеграмм-канал. Сайты блокируются через соглашения с провайдерами, а остальные процедуры непонятны. Скорее всего, идут переговоры с самими социальными сетями (часто они ещё некоторое время работают).

– Насколько такая процедура соответствует международным нормам и Конституции?

– То, что мы даже на сайте Министерства юстиции об экспертных комиссиях находим краткие новости об изменениях в составе, и отсутствие отдельной страницы, посвященной им, показывает на определенную закрытость. Непонятно, по какому принципу туда набираются люди, какими методическими материалами они руководствуются, что рассматривают как экстремизм. Нет общего списка материалов, которые проходят экспертизу, что позволяет изымать одни и те же предметы по нескольку раз, а на практике различные областные комиссии могут по одним и тем же материалам прийти к разным выводам. Меня беспокоит невозможность сделать альтернативные экспертизы и то, что суды составляют свое мнение только на заключениях экспертов, а также то, что мы совсем не можем знать о судах, которые касаются онлайн-ресурсов. Мне кажется, что временами это чрезмерное ограничение свободы выражения мнения и свободы слова.

Кто станет экстремистом завтра?

Как видим, единого госоргана, который бы занимался «экстремизмом», нет. Государство дало довольно широкие полномочия в деле запрета информации как Министерству связи, так и еще полдюжине других государственных служб. Особое любопытство вызывает фактически секретная работа комиссий (явное копирование практики советской цензуры), которая, к тому же, не оставляет даже маленького шанса ее оспорить в судебном порядке. Отсутствие какой-либо ответственности создает обширную почву для злоупотреблений, а отсутствие в комиссии методологии и экспертных знаний (что мы видим на примере «броши серого цвета» или инструкции для пехотинцев США) позволяет поставить вне закона любую информационную продукцию.

Слишком широкие критерии «экстремизма» могут показаться кому-то недоработкой государственной системы: мол, соответствующие законы были приняты недавно, и нет правовой практики. Пока же, глядя на деятельность госорганов и бешеную скорость роста «Списка экстремистских материалов», это выглядит, скорее, как продуманная стратегия. Государству и тем же комиссиям невыгодно ограничивать экстремизм строгими рамками – ведь тогда придется их придерживаться. А у неформальных движений и радикалов или просто несогласных тогда появятся правовые рычаги для разговора с госорганами и комиссиями. С той же самой целью не очерчены должным образом роли каждой из госструктур в процессе запрета.

Это – не случайное правовое несовершенство, а, скорее всего, трезвый расчет с прицелом, если понадобится, на запрет любой критики власти.

Оригинал

Перевод с белорусского belisrael.info

От ред. Наш постоянный автор писал на ту же тему несколько месяцев назад, в конце 2018 г. Предлагаем отрывок из его материала – также в переводе с белорусского:

…Об уровне «инстанций» немало говорит список «экстремистских материалов», доступный на сайте министерства информации РБ. В принципе, я не против подобных списков – ясно, что в век интернета они слабо действуют, но общества должны как-то защищать себя от особо опасных идей и их носителей… Но здесь «экстремизмом» клеймится всё без разбора: и запись концерта «Салідарныя зь Беларусьсю» в Варшаве 12.03.2006, и мусульманские (исламистские?) работы, и «монета, из метала белого цвета, диаметром 25 мм. времен III рейха датированная 1938 годом», представленная в списке как «информационная продукция» (!). В результате, например, гитлеровская «Майн кампф» теряется на фоне мелочи и безобидных предметов, содержание ее перестает пугать – может, на то всё и было рассчитано?.. Так или иначе, мне горько, что местные суды с подачи следственных органов штампуют бумажки об экстремизме – без участия экспертов или с такими «экспертками», как в деле «Регнума». А бывает, что милиционерам и суды кажутся лишними.

Еще один материал, признанный местными «экстремистским», но доступный в сети: глава из книги Дэвида Дюка «Еврейский вопрос глазами американца» (2001). Заокеанский фрик там доказывает, что число жертв Катастрофы в мире преувеличено – пусть усердствует. Для меня существенно то, что говорят местные историки, педагоги и политики… Что курьёзно, книга, крамольная с точки зрения суда Центрального района г. Минска (решение вступило в силу 27.05.2016), свободно читается в Национальной библиотеке Беларуси. Листал её лет 15 назад – но поселился Дюк и в новом здании, видно, потому, что знаменитый ромбокубооктаэдр находится за границами Центрального р-на 🙂 (Вольф Рубинчик, «Катлеты & мухі (94)»)

Апублiкавана 18.04.2019  22:18