Tag Archives: шахматный клуб «AVE Nový Bor»

БЕСЕДА С ДАВИДОМ НАВАРОЙ (1)

Cегодняшний гость belisrael.info – 35-летний чешский гроссмейстер Давид Навара, уже многие годы входящий в мировую шахматную элиту. По нашей просьбе Давид охотно согласился поговорить на самые разные темы.

– Давид, расскажи, в каком окружении рос, когда и от кого узнал о шахматах?

– Мой отец Мирко – профессор математики, мать Лиа – детский зубной врач. Насколько мне известно, они ни разу не меняли профессии. В начале 1990-х мы были нормальной семьей «среднего класса». По сравнению с Западной Европой тогда вся Чехия была бедной, и родителям было непросто оплачивать мои поездки на юношеские чемпионаты мира. К счастью, тренеры и Чешская шахматная федерация пошли нам навстречу. Со временем дела улучшились, причем у нашей семьи больше, чем у других.

Семья не шахматная. О шахматах я узнал в шесть лет из книжки, которую мне показала бабушка, чтобы мне не было скучно. До того я уже прочитал множество детских книжек. Родители меня потом записали в клуб и в кружок, стали со мной ездить на турниры, вся семья собирала шахматные рубрики из газет.

Кто были твои первые тренеры, как проходили занятия?

– С тренерами мне очень повезло. Моим первым тренером в детcком кружке был господин Зденек Мюллер, приятный человек пенсионного возраста. Он не был таким уж сильным игроком, а преподавал замечательно. Нас тогда в кружке было восемь, но один из нас стал гроссмейстером, а два – международными мастерами.

Давид Навара во время подписания книги легендарным гроссмейстером
Людеком Пахманом (автор фото – национальный мастер Бржетислав Модр)

Потом у меня было еще много тренеров, среди которых самые известные – гм Людек Пахман, мм Йозеф Пршибыл и особенно гм Властимил Янса (перечисляю в хронологическом порядке). С гроссмейстером Пахманом я занимался недолго, поскольку он жил и в Германии, и в Чехии. Он был очень доброжелателен. Я многому научился из его книжек. Международный мастер Йозеф Пршибыл сделал для моего шахматного роста очень много, под его руководством я быстро (по тогдашним меркам) прошёл путь от кандидата в мастера до международного мастера. Он со мной много поработал над классикой и над эндшпилем. А с гроссмейстером Янсой мы по сей день сотрудничаем, хоть и с перерывом в несколько лет. Он – великолепный теоретик и стратег, у него в дебюте много оригинальных идей.

– Кстати, в Союзе популярной была книга В. Горта и В. Янсы «Вместе с гроссмейстерами» (вышла в переводе на русский в 1976 г.)… Когда появились первые успехи, после которых ты сказал себе, что будешь профессиональным шахматистом? Возможно, это были юношеские чемпионаты мира?

– Быть может, действительно стоит упомянуть бронзовую медаль из чемпионата мира до 12 лет в 1997 году и серебряную из ЧМ до 14 лет в 1998 году. В 1999-м я откровенно провалился, а в 2000 году выступил успешно в старших возрастных категориях. В последний раз в юношеском ЧМ до 20 лет участвовал в 2001 году, а потом уже нет. Мне не хотелось тратить деньги и время, когда можно было сыграть в более сильных турнирах при лучших условиях. Вряд ли можно сравнивать мою тогдашнюю игру с игрой нынешних молодых профессионалов, но я играл довольно хорошо.

А стать профессиональным шахматистом я решил постепенно. Переломного момента не было, я просто всегда очень любил шахматы.

Можно вспомнить ряд замечательных чешских шахматистов прошлого, начиная с Рихарда Рети, Саломона Флора и заканчивая эмигрировавшими в Германию после Пражской весны 1968 г. Людека Пахмана, Любомира Кавалека, а затем и Властимила Горта. В 21-м веке появились ребята твоего поколения. Кто тебе наиболее близок из названных мною?

– Я в детстве прочитал очень хорошую книгу о Рихарде Рети авторства шахматного историка Яна Календовского. Гроссмейстер Пахман недолгое время тренировал меня, поэтому он мне очень близок. У меня хорошие отношения и с гроссмейстерами Гортом и Кавалеком, особенно с Кавалеком (кстати, он из Западной Германии вскоре переехал в США, где живет по сей день).

Помимо занятий шахматами, что отнимает массу времени, ты получил высшее образование. Ради чего и где ты учился?

– Моя специальность – логика. Но я был лишь средним студентом (из числа тех, кто попали туда и удержались там) и за десять лет после магистерской степени успел забыть почти всё. Есть выражение: «образование – то, что остаётся, когда мы забудем всё, что выучили»… Мне хотелось ещё чем-то заниматься, расширить свой кругозор, да и получить степень магистра. Если бы я теперь стал искать другой источник заработка, она мне пригодилось бы.

Ты отлично говоришь и пишешь, на русском. Откуда это и какими ещё владеешь языками?

– Английским владею примерно так же, как русским. Я им дольше занимался, но выучить славянский язык для меня всё-таки легче. В средней школе (в которой у нас учатся 4 года) нам пришлось выбирать второй иностранный язык. Родители мне посоветовали немецкий, но там было слишком много желающих. Поэтому я добровольно выбрал русский, а некоторые другие – не так уж добровольно. Я тогда начал увлекаться иностранными языками, обнаружил у себя талант и успел самостоятельно многое выучить. С немецким и с испанским мне пришлось начинать самому, а языковые курсы в вузе пришлись очень кстати. Логиком я не стал, но свои знания языка заметно улучшил. Вот где чувствуется, что я провёл в различных учебных заведениях 19 лет!

Помимо этих четырёх языков еще отчасти владею польским, французским и украинским. Словацкий не в счёт, я ведь родился в Чехословакии!

Ты помнишь свою первую шахматную книгу? Интересно, она была чешского автора или переводнаявозможно, с русского? Ведь до распада Советского Союза в нем издавалось много шахматной литературы. Изучал ли ты творчество шахматистов прошлого?

– Да, помню. Она была отчасти переведена с немецкого, отчасти дополнена чешским автором. Его зовут Витезслав Хоушка (Houška), он – журналист и писатель. Он написал немало книг на различные темы, например, серию книг о первом чехословацком президенте Масарике. Мне повезло, что я успел познакомиться с Хоушкой лично до его внезапной кончины.

С русскоязычной шахматной литературой я знакомился сначала посредством своих тренеров, а самостоятельно – где-то с двадцати лет. В детстве я прочел множество чешских шахматных книг и журналов, а где-то с пятнадцати до двадцати пяти лет у меня времени было маловато, поскольку мне пришлось много заниматься…

Расскажи о тех, кто оказал наибольшее влияние на твою игру, стиль, и кто тебе сейчас помогает, с кем сотрудничаешь.

– Я не создавал себе кумиров, а пытался перенять у классиков их сильные стороны. Правда, на практике такое далеко не всегда получается. Понятно, что тренеры на меня сильно повлияли, особенно уже упомянутые гм Янса, мм Йозеф Пршибыл и гм Пахман. Но есть и множество других. Где-то с 2012 года дружим с Харикришной Пенталой, время от времени готовимся вместе. Он с женой вообще-то переехал в Прагу. Так получилось, что они снимают квартиру в доме, в котором есть квартира и у меня. (Я там, впрочем, пока не живу.) Значит, он универсальный сосед: и в рейтинг листе, и в доме. Хотя это ненадолго, они с женой собираются переехать. В последнее время мы очень редко тренировались вместе.

Еще у меня в Праге есть ученик, также с 2012 г., его зовут Тхай Дай Ван Нгуен. У него было много тренеров, и мы с ним занимаемся до сих пор, хоть и редко. За это время он успел стать гроссмейстером, победить в Чемпионате Европы до 18 лет, получить аттестат зрелости и выиграть у меня множество тренировочных партий, особенно в последнее время. Понятно, что я лишь немного поспособствовал его успехам (за исключением побед надо мной), но тем не менее, они меня радуют (также за исключением побед надо мной).

Когда ты почувствовал, что произошёл качественный скачок в твоей игре?

– Вверх или вниз? 🙂

– И тот, и другой…

– Где-то в 17 лет я усилился, а в 20 у меня был очень успешный период, длившийся с августа 2005 до августа 2006 гг. К сожалению, потом последовали скачки вниз. Но в районе тридцати лет я очень здорово играл – быть может, до 33-х. С тех пор я очень медленно ползаю вниз, пока ещё наслаждаясь «взглядом сверху» на психологический барьер Elo 2700. Наступила некоторая усталость, и неудачных дней стало больше.

Известно,что ты не большой любитель спорта, но поддерживаешь форму ходьбой. И бегаешь?

– Я не ленивый, просто мячи и колёса меня категорически не любят и не слушают. Люблю гулять, причем моя обычная скорость 7 км в час не так уж сильно отличается от бега.

Пару лет назад я видел ролик Наташи Жуковой, где во время шахматной олимпиады вы вместе совершали утреннюю пробежку, и она на ходу брала у тебя интервью. По моей просьбе Наташа прислала то видео, за что ей очень благодарен.

– То интервью вышло случайно. Во время олимпиады в Батуми я нередко ходил или бегал у моря. Однажды встретил там гм Наталью Жукову, и она взяла у меня интервью. Но я там бегал и до того – после победы над Борисом Абрамовичем [Гельфандом] получалось очень хорошо.

– По-моему, ты очень доброжелательный, корректный по отношению к соперникам. Кого можешь назвать самыми близкими друзьями среди твоих соотечественников? А среди иностранцев?

Триумфальная победа команды Новый Бор в клубном Кубке Европы 2013 в греческом Родосе. В предпоследнем шестом туре была обыграна команда действующего обладателя Кубка, суперклуб SOCAR из Азербайджана – 3,5:2,5. Разгром ждал азербайджанскую команду на первых трех досках: Давид Навара обыграл Фабиано Каруану, Радослав Войташек – Веселина Топалова, Виктор Лазничка – Гату Камского. 

– У меня немало друзей в моём чешском клубе «AVE Nový Bor». На мой взгляд, название города лучше всего перевести как «Новый Бор» с соответствующим склонением, но Википедия предпочитает «югославскую» версию Нови Бор. Дружу я, например, с Пенталой Харикришной, Матеушем Бартелем из Польши, Яном Маркошем из Словакии, да и со многими другими одноклубниками… А также с большинством чешских «сборников».

Знаю, что ты любишь играть в командных соревнованиях, например, за сборную Чехии, в лигах разных стран, в Кубке Европы среди клубных команд. Хотелось бы услышать более подробно об этом.

– Да, это верно. Когда я учился в вузе, у меня были свободные выходные, а с понедельника по пятницу (иногда – по четверг) я посещал занятия. Так получилось, что в одном сезоне я сыграл в семи лигах. Во многих из этих команд я так и остался.

– Белорусский гроссмейстер Алексей Александров как-то сказал, что в шахматах команда – искусственное образование…

– А мне приятнее играть за команды. В них человек является частью коллектива, в личных же турнирах я немного страдаю от одиночества.

Начиная с 2003 года, ты провёл у себя дома множество матчей по быстрым шахматам. Откуда взялась идея и кто это спонсировал?

– Насколько я помню, с идеей пришёл Павел Матоха… Спонсоры разные, раз или два среди них был и «Microsoft», а чаще всего – государственная энергетическая компания «ЧЕЗ».

– Ещё о пражских матчах. В первом ты победил Виктора Корчного (1.5:0.5), в следующие 2 года тоже были короткие матчи из 2-х партий, когда ты проиграл и сделал ничью В 2006 г. ты сыграл с Борисом Гельфандом матч из 4-х партий, результат 2:2. Далее были матчи из 6 и 8 партий, например, в 2010 г. ты проиграл 2:6 Юдит Полгар, затем выиграл у Сергея Мовсесяна 3.5:2.5. Следующие матчи – снова из 4 партий, а в 2017 и 2018 гг. ты уже играл 12 партий, но результат был далеко не такой, как хотелось бы. Что мешало сыграть лучше, насколько ты был расстроен после неудач?

Фото с выставочного матча 2018 г. с моим хорошим другом Пенталой Харикришной. Наблюдает капитан нашей команды Петр Болеслав

– Мои результаты в этих матчах в последнее время были откровенно плохими, и я отказался от участия в этом году (тем не менее не исключаю, что сыграю в каком-нибудь другом матче).

Да, приятно иметь возможность сыграть с такими сильными соперниками, но мне примерно в половине случаев приходилось добираться на игру почти сразу из французской лиги, причём участие в ней я обещал заранее. В Праге в июне обычно стоит жара, и не так уж приятно ездить при такой погоде 40 минут до игрового зала (в пальто!), а вечером 40 минут обратно. К тому же я знал, что за матч получаю раза в три меньше денег, чем соперник с примерно тем же рейтингом… Но в том, что к матчам я недостаточно готовился, виноват, конечно, я сам. Да и некоторые соперники были явно сильнее меня, с этим не поспоришь.

Пражские матчи проводились в очень приятной атмосфере, я рад, что участвовал в них. Тем не менее мне нужна некоторая передышка.

В декабре прошлого года ты играл в Иерусалиме в заключительном этапе Гран-при ФИДЕ, проводившемся по нокаутсистеме, где определялись последние два участника турнира претендентов. Ты мог бы рассказать о своём выступлении, о др. участниках, кому больше всего повезло и не повезло, о наиболее запомнившихся моментах игры.

– В Иерусалиме, как ни странно, я сыграл хорошо. Правда, Ван Хао приехал туда прямо из китайской лиги и выглядел очень уставшим. Да и я сильно нервничал… Мне показалось, что чуть ли не все полуфиналисты приболели, я в том числе. Турнир был хорошо организован, было интересно посетить Израиль. Я уделил некоторое время туризму, но в основном сосредоточился на игре.

В который раз ты был в Израиле, что скажешь о стране, о сервисе? Случались ли какие-то непредвиденные или курьёзные ситуации?

– В Израиле я играл три раза: первые два – в 2012 году в Еврокубке (впервые за Новый Бор) и в 2015 году, когда завоевал серебряную медаль в Чемпионате Европы. Каких-то особых историй теперь не припомню. Правда, когда после выбытия из Гран-при служба безопасности в аэропорту спрашивала меня о друзьях из Турции, я назвал гроссмейстеров Михальчишина, Шолака и Ипатова (кажется, двое из них там не живут). Мой ответ не очень понравился, но вскоре меня всё-таки пропустили дальше.

Отдельно хотел спросить о твоих встречах с Борисом Гельфандом, которому 24 июня исполнилось 52 года. Кроме товарищеского матча 2006 г., сколько ещё партий ты с ним сыграл, каков общий счёт?

– Кажется, мы сыграли десять классических партий, а счёт – +1 в мою пользу. Учитывая, что я подавляющее большинство из этих партий играл белыми, это – нормальный результат. Борис Абрамович – очень сильный шахматист, и в то же время умный и доброжелательный человек.

Кто для тебя самый неудобный соперник? Помню, что несколько лет назад таковым считался Левон Аронян...

– С Левоном у меня счёт по-прежнему плохой, а с Хикару Накамурой ещё намного хуже. Я ему вообще почти все партии проиграл, за одним исключением. Правда, в двух неформальных партиях после Saint Louis Rapid and Blitz в 2017 г. я его обыграл, но это были неформальные партии.

Бывает, что один ход в партии может перечеркнуть хорошую игру в течение всего турнира, либо наоборот, при общей неважной игре подфартить, что встречается не так уж и редко, особенно, в кубковых матчах. Как у тебя с везением и невезением?

– Тут надо сначала определить, что такое везение и невезение. Если соперник ошибается в последний момент и теряет очко, то мне, наверно, везёт. А если я часто спасаю плохие позиции, поскольку упорно защищаюсь и ставлю ловушки, то это везение или умение защищаться?

Я намного чаще спасаю плохие позиции, чем порчу хорошие, хотя по-разному бывает. Скажем, в 2011 ходу в четвертьфинале Кубка мира в партии с Александром Грищуком я собирался сделать выигрывающий ход, который, скорее всего, обеспечил бы мне выход в полуфинал. Но я передумал, допустил ошибку, не выиграл партии и в итоге проиграл матч. Немного жалко, но так бывает. Виноват в этом я сам.

(окончание следует)

Беседовал Арон Шустин (Петах-Тиква, Израиль)

Опубликовано 25.06.2020  23:23