Tag Archives: Моисей Голубицкий

Наум Рошаль. День Победы. Из моих воспоминаний

От редактора belisrael.info. Публикую полученное письмо.

Арон, дорогой, здравствуй!

Получил твоё пасхальное поздравление, большое спасибо, рад, что помнишь нас.

Подходит 9 мая, самый дорогой для нас праздник со слезами на глазах.

Сердечно поздравляю тебя, дорогих Калинковичан, всех, кто читает твой сайт с  

74 годовщиной ПОБЕДЫ.

Война круто прошла по Родине, неисчислимые потери принесла она нашему народу. Большая фамилия Рошалей, Ландо и Голубицких потеряли на этой войне своих сыновей.

Не буду перечислять. С войны вернулся я и мой отец.

Арон, я вместе с моим поздравлением отправляю небольшой рассказ, где я встретил день ПОБЕДЫ. (Это рассказ из первой части моих воспоминаний).

Вместе с рассказом отправляю дополнительно два отдельных рассказа о Семёне Голубицком и у меня был двоюродный брат Наум Бакман.

Такая их судьба сложилась на войне.

Желаем Всем счастья, успехов и здоровья.

Пусть для нас всех будет мир и надежда на лучшую спокойную жизнь.

Твой сайт читаю. Мне всё нравится.

Наум, мои дети, внуки и правнуки.

 Вашингтон             5 мая 2019 года

 ___________________________________________________________________________________________________

Берлин.

9-й механизированный корпус в районе станции Шарлоттенбург соединился с войсками ПЕРВОГО БЕЛОРУССКОГО фронта.

Этот день стал для солдат двух фронтов счастливым днём и большим праздником. Воины двух фронтов понимали, что приближается конец самой кровопролитной войны, еще день-второй и Берлин падёт.

Остались считаные дни до Победы. Днём экипажи взвода оказались вместе и находились недалеко от Рейхстага. На улице стало тихо, прекратилась стрельба. Кто-то громко прокричал:

– Белорусы овладели Рейхстагом!

Закончилась Берлинская операция полным разгромом её гарнизона. Командир роты собрал взвода, так как все они находились в штурмовых группах. Рота прибыла к месту сбора полка. От радости Победы солдаты пели, плясали до глубокой ночи. До 4-го мая полк находился в поверженном Берлине. От Советской и, особенно, от американской авиации, от тяжелых уличных боёв город пострадал. Он смотрелся разрушенным и страшным. Повсеместно горели дома, стоял едкий дым и смрад. По улицам ходить и ездить стало опасно. Рушились стены домов, блокировались улицы. Но всё же при такой ситуации в городе начали показываться берлинцы. Они выглядели подавленными, видно, что за последние месяцы они сполна глотнули участь войны. При встрече с Советскими солдатами они неизменно кричали: “Гитлер капут”. Этим они демонстрировали своё отношение к существовавшему режиму. Жителям Берлина полковые кухни организовывали обеды. Пока стояли в городе, экипажи приводили в порядок себя. Главное, чувствовался конец войны. Ждали официального сообщения. За образцовое выполнение заданий командования, за проявленное мужество личного состава полка в Берлинской операции 1719 ЗАП награжден третьим орденом. На этот раз Знамя полка украсил орден Богдана Хмельницкого второй степени.

ПОБЕДА

Находясь в центре Берлина, вечером 3 мая 1945 года офицеров полка вызвали в штаб. Через 30 минут из совещания вернулся командир. Он собрал взвод и объявил, что 3-я танковая армия получила новую боевую задачу. В Чехословакии в городе Праге вспыхнуло народное восстание. На улицах возводились баррикады. Шли неравные кровопролитные бои. Восставшие пражане захватили радиостанцию и много других важных объектов. Немцы начали бомбить город.

Чешские повстанцы обратились к Советской Армии и попросили помощь. Совершив 150 км. марш, к утру 5 мая армия сосредоточилась в районе Дрездена. Взвод передали в танковую бригаду. По пути к месту сосредоточения танки и взвод М-17 вступали в бои с мелкими разрозненными группами немецких подразделений. Ночью 6-го мая взвод занял огневые позиции на берегу реки Эльбы, недалеко от города Ризы. 7-го мая утром после артиллерийской подготовки танки на большой скорости устремились на оборону противника. Вместе с танками в этом сражении участвовал взвод М-17. От такого стремительного натиска немцы спешно стали оставлять свои позиции и отходить. Кто был поумнее и решил сохранить себе жизнь, сдались в плен. Кто еще мечтал о реванше, отправились на тот свет заранее. Трудный, дождливый день выдался 7-го мая. Дороги стали вязкими и труднопроходимыми. Случалось так, что бронетранспортёрам помогали выбраться из глубокой колеи танки. В середине дня 7-го мая взвод находился в 69-ой мех. бригаде, которой поставлена задача идти на Прагу. Ночью бригада подошла к перевалу, который немцы заблокировали. Большого труда потребовалось танкистам расчистить его от всевозможных завалов.

Местами немецкие подразделения, засевшие в горах, оказывали сопротивление. Вражеская авиация появлялась редко и то на больших высотах. Как-то Саша Порываев, сидя в турели установки, обращаясь ко мне, сказал:

– Отлетались стервятники, идут на такой высоте, что их нашими пулемётами не достанешь. Хорошо, что есть работа бить этих гадов на земле.

Так мы это с большим удовольствием и делаем, – ответил я.

Колонна, в которой находился взвод, двигалась по узкой горной дороге с крутыми поворотами и со страшными обрывами. Иногда движение останавливалось. Слышался бой впереди или позади колонны. Часто на дороге противник устраивал всевозможные сооружения или, так называемые, ловушки для танков и другой боевой техники. Больше всего опасались артиллерийских обстрелов противника, так как танки и другая техника на такой узкой дороге маневрировать не могли. Боевой расчёт экипажа не на одно мгновение не оставлял боевые места. В ночь с 8 на 9 мая бригада находилась недалеко от столицы Чехословакии города Праги.

Колонна двигалась по лесисто-горной местности. Стояла тёмная тихая ночь. Как-то чувствовалось, что дорога в горах заметно улучшилась, стала ровнее, местность просторнее, а Рудные горы – позади. Колонна стала двигаться еще медленнее и остановилась. В горах майская ночь оказалась холодной. Командир экипажа разрешил поочерёдно нам отдохнуть. Я и Саша легли около турели на брезент и дремали. Командир машины и механик – водитель находились в кабине бронетранспортёра. Левый заряжающий сидел около установки на бензобаке и нёс службу. Сквозь дремоту мы услышали шум, топот ног, разговоры и какие-то радостные крики. Как по тревоге, мы вскочили, заняли свои боевые места на установке. Женя Брусникин спросил бегущих солдат:

– Что случилось? Куда бежите?

– Спешим к радиостанции. Давайте с нами.

По голосам бегущих экипаж понял: что-то произошло хорошее. Я соскочил с бронетранспортёра и вместе с Брусникиным ускоренным шагом направились к стоявшей в колонне штабной радиостанции. Около неё собралось много солдат, сержантов и офицеров, а воины всё подходили. По радиостанции передавалось важное правительственное сообщение. Гитлеровская Германия подписала акт о безоговорочной капитуляции. Это была для воинов, для всего нашего исстрадавшегося народа, радостная весть о долгожданной Великой Победе. Я и Брусникин стояли далеко и не могли расслышать слова, которые звучали в репродукторе радиостанции. Мое сердце тревожно билось в груди. Вдруг рядом с радиостанцией раздалось несколько пистолетных выстрелов и громкий выкрик:

– ПОБЕДА!

Одновременно все стоявшие у радиостанции начали, как по команде, скандировать: – УРА, ПОБЕДА!

Радость победы переполняла сердца воинов. В колонне стихийно началась стрельба. Когда я подбежал к установке, Саша развернул турель вправо, не зная, что случилось, ждал команды. Подбежал Брусникин и радостным голосом скомандовал:

– САША! ОГОНЬ!

Как все, Саша стрелял в сторону гор, а я, стоя сзади, обнимал его и кричал:

– Саша, ПОБЕДА! Стреляй, не жалей патронов в честь нашей ПОБЕДЫ.

Вдоль колонны бежали офицеры и кричали:

– Прекратить огонь!

Но это оказалось не так просто, так как все были горды и радовались долгожданной Победе. Стрельба стала затихать. Наступила тишина, но никто уснуть не мог. Ребята мечтали о скором возвращении домой, о встрече с родными и близкими. Воинов в эту холодную майскую ночь согревала радость Великой Победы и скорого возвращения на Родину. На рассвете колонна возобновила движение на Прагу.

Из моих воспоминаний.  Часть Первая.  Май 1999 год.

Наум Рошаль

***

 

О НАУМЕ БАКМАНЕ

В конце августа 1944 года я ехал на фронт. У меня произошла случайная встреча с мамой, когда я проезжал станцию Калинковичи.

Эшелон на этой станции простоял 18 часов. Мама рассказала о племяннике, или о моём двоюродном брате.

Наум Фроимович Бакман родился в 1923 году в рабочем посёлке Капцевичи, Петриковского района, Полесской области в Белоруссии.

Ныне это Гомельская область. У него сложилось трудное детство.  Жил он со своей мамой на окраине рабочего посёлка в очень маленьком старом домике. Молодым умер его отец, а мать не смогла пережить смерть мужа и сошла с ума. Сёстры его отца, как могли, заботились и помогали Науму. Но перед началом войны они жили в разных городках или посёлках.

Война, как и для всех, в его жизнь внесла еще больше сложностей и страданий. В 1941 году немцы захватили рабочий посёлок. Мать Наума, как и многих жителей – евреев, расстреляли. Он каким-то образом в последний момент сумел выбраться из посёлка, и ему удалось добраться в Среднюю Азию. Зимой 1942 года его призвали в армию. О его существовании никто из родных не знал.

Летом 1944 года неожиданно для всех в дом, где жили сёстры: Соня, Броня и Геня (они только вернулись из эвакуации), зашел Наум с офицером. Это была неожиданная и желанная встреча. А главное, сёстры радовались, что нашелся племянник. Они спросили его:

– Куда ты едешь?

– Еду в госпиталь, был ранен под Сталинградом, лежал в госпитале и снова направляют на лечение.

Сёстры покормили Наума и офицера, и стали расспрашивать о его жизни. Наум своим родным рассказал тяжелую трагическую историю, которая с ним произошла в битве под Сталинградом.

Немцы рвались к Сталинграду, Наум, как и все воины, честно выполнил свой воинский долг. Войска фронта стояли насмерть, но немцы упорно продвигались к городу. В одном из боев Наума тяжело ранило, и он не смог вместе со своим подразделением отойти от удерживаемых ими позиций. Его подобрали немцы. Он лежал в каком-то госпитале, где содержались раненые Советские воины. Когда он стал выздоравливать, кто-то, по-видимому, на него донёс, что он еврей, или в госпитале догадались по другому признаку.

Его срочно от всех изолировали, и он понял, что его судьба решена. В один из дней ему приказали взять лопату, которую заранее приготовили, и она стояла на выходе, где его содержали. Немецкий солдат, который его конвоировал, приказал ему идти вперёд. Они прошли дальше от госпиталя. Немец остановил Наума и приказал рыть могилу. Он копал яму, а тот всё подгонял его. Конвоир уселся рядом с ямой и в момент, когда он полез в карман за сигаретой, Наум изо всех сил ударил лопатой по его голове. Не раздумывая, он спихнул немца в яму, забрал автомат и долгое время пробирался из окружения к своим. Ему это удалось. Когда он, изможденный, вышел в расположение своих войск, его положили в госпиталь, где он прошел курс лечения. По выздоровлению его направили в артиллерийскую часть. Сёстры спросили Наума, в какой госпиталь он едет. Он улыбнулся и сказал:

– Я не хотел Вас расстраивать. Теперь я здоров и еду снова на фронт. Мы спешим к нашему эшелону. К вам я зашел со своим командиром. Буду писать письма, наконец, мы все нашлись.

– До свидания, рад, что всех вас повидал. 

Так закончилась эта случайная последняя встреча. Обещанных писем сёстры не дождались. Он погиб в бою в 1944 году при освобождении Румынии.

Из моих воспоминаний.

Наум Романович Рошаль

Roсkville. 15 августа 2004 года.

Участник Великой Отечественной войны.

***

ГОЛУБИЦКИЙ ЛЕВ МОИСЕЕВИЧ (1924  –  1944)

 

Каким он парнем был! Мой старший брат Лёва родился 17 мая 1924 года в деревне Селютичи Петриковского района, в Белоруссии. Он был блондин, у него были очень красивые кучерявые волосы. Он очень любил цветы, он их сам сажал и сам за ними ухаживал. Он так же любил цыплят и хорошо за ними ухаживал. Однажды курица со своими цыплятами проходила мимо надворного туалета, и несколько цыплят упало в туалетную яму. Лёва их вытащил, отмыл и выходил. 

Наша семья эвакуировалась в начале Великой Отечественной войны в Чкаловскую область, село Краснохолм. Там он работал в колхозе. 4 ноября 1942 года его призвали в Армию. 

Я помню, как мы его провожали. Село Краснохолм находилось от г. Чкалова на расстоянии 75 км. Железной дороги там не было. Тогда уже лежал снег. Новобранцы уезжали на лошадях, запряженных в сани.

С Лёвой вместе уходил в Армию его товарищ Цырлин Давид. Мы с ними попрощались, а как тронулись сани, раздались душераздирающие крики-причитания матерей, жен, сестёр.

До сих пор я вижу удаляющиеся от нас сани, на которых во весь рост стояли Лёва, Давид и другие новобранцы из Краснохолма и махали нам руками, а мы кричали и плакали им вслед. Лёва сразу попал в действующую армию, часто писал нам письма.

У меня сохранилось его последнее письмо от 3О марта 1944 года. Наша Родина Беларусь уже была освобождена, он с боями проходил по этим местам на Запад и писал, что немцы всё подвергли разрушению, всё горело при отступлении.

Мы вернулись на Родину в конце лета 1944 года в г. Калинковичи. Здесь мы уже не получили от Лёвы ни одного письма. Мама всегда плакала и говорила, что нам не надо было уезжать из Краснохолма. В тот дом, в котором мы там жили, все мужчины    вернулись с войны. Лёва погиб 26 октября 1944 года на Лютежском плацдарме в Польше на Первом Белорусском фронте. Он похоронен на полковом кладбище севера- восточнее населённого пункта Избица, южной дороги – Болеславово, Польша.

Нам никому не удалось побывать на его могиле, может быть кому-нибудь из родных когда-нибудь удастся побывать там и положить цветы, которые он очень любил.

Первое извещение о гибели Лёвы прибыло в Калинковичский военкомат. Мы с папой его получили и не показали маме, скрыли от неё. Нам было очень тяжело. Мы не могли открыто выплакать наше горе. Я помню, что я пошла за дальний сарай и рыдала, чтобы никто не слышал. Второе извещение попало прямо маме в руки. С тех пор у мамы заболело сердце, у неё начались очень тяжелые приступы стенокардии с последующим инфарктом.

Мать сыночка не забывала никогда. Его портрет всегда висел над её кроватью. Имена моих братьев Лёвы и Сёмы, ушедших из жизни, высечены на памятнике моей маме.

Лёвин товарищ Давид остался жив, вернулся домой, имел семью, жил в Курске. Сейчас и он уже ушел из жизни.

 

Из воспоминаний о моём брате.

Миля Рошаль.

5 августа 2004 года.

(Миля Моисеевна Рошаль – Голубицкая умерла 26 декабря 2016 года)

***

ГОЛУБИЦКИЙ СЕМЁН МОИСЕЕВИЧ (1925 –26.06.1993)

Я хочу рассказать о военном случае, который произошел с моим другом детства, братом моей жены.

Голубицкий Семён Моисеевич родился 25 октября 1925 года в Полесской области, в деревне Селютичи Петриковского района, в Белоруссии. Детство, школьные довоенные годы прошли, как у всех детей рабочего посёлка Капцевичи.

Перед самой войной семья Голубицких переехала в город Петриков.

                 Семья Голубицких. Мила, Лёва, Клара, Семён, Моисей, Гриша

В начале июля 1941 года, когда немецкие войска подходили к городу, глава семьи Моисей Семёнович сумел в последний момент вывести свою большую семью в составе шести человек (три сына и дочь).

Дорога к спасению оказалась долгой и трудной. Надежда была на лошадь, запряженную в телегу. Без вещей, продуктов на скорую руку, они оставили город. Более месяца под частыми бомбёжками и обстрелами, голодными они добирались до города Курска.

В Курске глава семьи сдал лошадь и повозку военному коменданту вокзала. Семье помогли разместиться в товарном вагоне эшелона, который шел в восточные районы страны. Так семья оказалась в Чкаловской области в селе Краснохолм, что в 75 км. от города Чкалова. Там войны не было, но жили, как и все – трудно.

Старшие сыновья Лёва и Семён работали в колхозе. 4-го ноября 1942 года старшего сына призвали в армию. Семёна призвали зимой 1943 года. В течение 3-4 месяцев семья отправила своих сыновей защищать Родину.

Семён прошел в одном из военных лагерей ускоренную подготовку солдата – стрелка. В составе маршевой роты он прибыл на Воронежский фронт. Вскоре, на участке в районе Курска развернулось самое крупное сражение. В одной из атак Семён получил тяжелое пулевое ранение в брюшную полость. Пуля повредила часть кишечника и вышла через бедро. Раненых воинов давно, подобрали и отправили в медсанбаты. В этом районе, где шел бой, работала похоронная команда. Погибших воинов свозили к вырытой братской могиле. Перед захоронением их осматривали на предмет наличия документов, боевых наград и возможно других бумаг, ценностей для установления личности погибшего.

Когда солдат похоронной команды осматривал Семёна, он заметил признаки жизни, едва уловимое дыхание. Его срочно доставили в госпиталь, дважды оперировали, удалили часть кишечника.

Семен потерял много крови. Длительное время лежал в госпитале, стал поправляться, молодость рвалась к жизни. Он просто воскрес.

Из госпиталя попал в роту сопровождения. Сопровождал эшелоны с техникой, боеприпасами на фронт. С окончанием войны Семена демобилизовали. В Калинковичах он работал, затем, когда окреп, учился в городе Бобруйске в техникуме, закончил, и там же остался работать. В местной газете работал внештатным фотокорреспондентом. Женился. Создал семью.

Рано у Семена умерла жена. Сыновья Феликс и Леонид и дочь Ирина Еленская эмигрировали в США. Вторая дочь Алла Аронова со своей семьёй уехала в Израиль. В Бобруйске у него был небольшой бизнес. Ему не хотелось его оставлять.

У Семена были проблемы со здоровьем. Он перенёс инфаркт, похудел, жил один. Дети его звали к себе, но он свой отъезд к дочери в Израиль откладывал на позже.

26 июня 1993 года, возвращаясь с работы домой, около дома упал.

Скорая помощь прибыла, но ей только осталось констатировать смерть. Так внезапно оборвалась жизнь мужественного солдата войны, награжденного орденом “Славы третьей степени”, прекрасного человека, хорошего сына, любящего отца, друга.

Рассказ подготовил

Наум Романович Рошаль.

Rockville.  18 августа 2004 года.

                                                Наум Рошаль, 1946 г. Здесь мне 20 лет

                 Австрия, 23 марта 1946. Со своим другом Александром Порываевым   

Калинковичи.

У памятника танка Т-34.

9 мая 1985 года на 40-летие Победы в Великой

Отечественной войне

к нам в гости из Башкирии приезжал мой боевой товарищ

Александр Дмитриевич Порываев.

Наша дружба началась в июне 1944 года.

Мы воевали в одном экипаже. Все годы после войны переписывались.

9 мая 2012 года я позвонил ему, мы друг друга поздравили с

праздником ПОБЕДЫ, поговорили, а на второй день 10 мая он умер.

Опубликовано 06.05.2019  23:53