Tag Archives: нелепые российские законы

Записки изгнанницы

19.04.2021

Автору так и не довелось отметить вместе с ее

братом его юбилей и пройти заранее

запланированную медицинскую проверку

Известная израильская поэтесса — о том, как ее и еще четверых израильтян депортировали из российского аэропорта обратно в Израиль

Юлия ДРАБКИНА, Петах-Тиква

 

Скоро будет два года, как мы не виделись. Конечно, мы разговариваем каждые несколько дней в скайпе, попарно и втроем, но так долго не видеться стало совсем невыносимым, у брата приближался юбилей, и я решилась.

Въехать в Россию человеку, не имеющему российского гражданства, просто так сейчас невозможно, первая линия родства, позволяющая въезд, по непонятным мне причинам включает только детей-родителей-супругов и не включает братьев-сестер. Но еще в прошлом апреле, когда моя поездка отменилась, я собиралась сделать в Санкт-Петербурге медицинскую проверку, направление на которую у нас можно получить не раньше, чем у тебя уже все очевидно плохо. Поэтому я все разузнала, расспросила людей, прочитала законы, и брат в одной из питерских клиник записал меня на проверку, взял приглашение, договор и – на всякий случай, чтобы предотвратить проблемы на пограничном контроле – внес полную предоплату. Как оказалось, так летали люди на протяжении всего ковидного периода, в те его промежутки, когда было открыто небо.

Мысленно я уже обнимала братьев и была заранее счастлива, как всегда бываю рядом с ними. За пару дней до отлета в закрытой фейсбучной группе, где обсуждаются подробности полетов в условиях ковида, проскочило сообщение о только что внесенной поправке к закону о пересечении российской границы иностранцами по медицинским документам. Видимо, слишком много народу, не имея возможности въезжать в РФ обычным способом, стало делать это с помощью медицины. Но у меня были настоящие документы для настоящей проверки, которую я по-настоящему собиралась сделать, полная предоплата, документ о прививках, тест за положенное время до вылета, информация от десятков людей, вылетевших в Россию, и вера в то, что при таком раскладе нет причин меня не пропустить.

В аэропорту имени Бен-Гуриона у меня попросили документы из клиники, отсканировали, куда-то послали и через минуту со словами «разрешение получено» выдали два посадочных талона: до Москвы и до Питера, поскольку прямых рейсов сейчас нет. Спокойная и счастливая тем, что разрешение получено, я села в самолет.

В Шереметьево на паспортном контроле у меня взяли документы и загранпаспорт и попросили отойти в сторону и ждать, пока за мной придут. За первые полчаса паспортный контроль прошли все, кто прилетел моим рейсом, а также все остальные, кроме нескольких десятков человек из Средней Азии и пяти израильтян.

Я пыталась подключиться к интернету, чтобы позвонить подруге детства, которая ждала меня в зале прилетов – я специально взяла шестичасовой коннекшн, чтобы мы успели повидаться хотя бы в аэропорту или неподалеку. Интернет оказался недоступным, поскольку для подключения к нему требовался или действующий номер телефона, на который можно прислать смс, или загранпаспорт, который у меня забрали.

Через час ожидания в зале оставалось человек 30 «понаехавших» и пятеро израильтян. Кто-то крикнул «закрываемся!», регистрационные окошки захлопнулись, люди вышли из кабин, жалюзи опустились до пола, закрывая все проходы. В течение следующего получаса постепенно через боковую дверь впустили всех жителей Средней Азии, в зале нас осталось пятеро. В Москве было тепло, а в помещении, где нет ни одного окна и не работает кондиционер, так душно, что к этому времени мы вымокли, устали и очень хотели пить.

— Дайте нам, пожалуйста, воды, — попросил один из оставшихся.

— Мы здесь, вообще-то, стаканы не раздаем, — сказали нам.

— Мы здесь тоже обычно не торчим в духоте два часа, — сказал Роман, и нам вынесли один стакан с водой.

Вскоре вышел пограничник:

— Вам запрещен въезд в Российскую Федерацию. Согласно поправке от 23 марта, вошедшей в действие 1 апреля клиника, вас приглашающая, обязана зарегистрировать вас на сайте “Госуслуги”, после чего информацию о вас проверяет ФСБ, и только если они сочтут возможным разрешить ваш въезд, вы получите на это разрешение. На вас такого разрешения нет. Все медучреждения получили об этом уведомление 1 апреля. Сейчас придет представитель “Аэрофлота” и займется поиском для вас ближайшего рейса обратно.

Мы объясняли, что наши клиники не входят в систему ОМС (общее медицинское страхование), а значит, технически не могут внести данные о нас на сайт госуслуг, как того требует поправка, что ни мы, ни клиники не знали ничего о поправке, иначе бы те, кто могут, регистрировали бы своих иностранцев, а те, которые не имеют такого законодательного права, не приглашали бы их, понимая, что те все равно не могут приехать. Мы объясняли, что двое из нас едут на лечение третий раз за последние месяцы, и никаких проблем с въездом раньше не было, мы просили войти в наше положение, потому что это явное недоразумение и люди, прилетевшие за медицинской помощью, должны иметь возможность ее получить, потому что они ни в чем не виноваты.

— Мы и не говорим, что вы виноваты, поэтому вас никто не задерживает и не арестовывает. Если до отлета вы найдете способ зарегистрироваться на госуслугах и мы это увидим, вас впустят в РФ, — сказал начальник пограничной службы и ушел, оставив нас ждать представителя “Аэрофлота”.

— Вас вообще не должны были посадить в самолет, — сказал тот, когда пришел.

— Но нас все же посадили! Пусть нам вернут деньги за билеты, раз это вина вашей компании.

— Вы можете потом где-нибудь обратиться к кому-нибудь, мы здесь к этому отношения не имеем.

Нас куда-то отвели, просветили наши вещи и переправили в зону отлетов, где оставили без паспортов, наказав раз в несколько часов подходить к стойке “Аэрофлота” узнавать, не нашли ли нам обратные билеты, и сообщив, что ближайший рейс в любом случае только в 13:20 следующего дня.

— То есть, нам тут быть ночь?

— Да.

— А спать нам где?

— Где хотите.

За это время мы издергались, перенервничали, перезнакомились и сколотили команду, так что перспектива провести ночь в аэропорту с четырьмя мужчинами меня совершенно не напрягла. Честно говоря, я так устала и была так расстроена, что бытовые нюансы мне были вообще безразличны.

В час ночи наконец удалось как-то умоститься на стуле и задремать. Но через час я проснулась от того, что надо мной склонились трое пограничников.

— У вас ничего не изменилось? Вы еще не нашли способа остаться?

Все это время мои спутники – люди со связями – звонили по знакомым, пытаясь найти решение проблемы. И везде получали примерно одинаковый ответ:

«Это ФСБ, ребята, наши связи так высоко не распространяются».

Кто-то разузнал и сказал, что взятка пограничникам только начинается с суммы в 10 тысяч долларов.

В 11 утра следующего дня на стойке “Аэрофлота” нам выдали посадочные талоны на рейс в 13:20. На вопрос о паспортах отвечали неизменным «скоро принесут».

С момента прилета двое из моих спутников пытались узнать, где и как можно получить свой багаж. Но служащие “Аэрофлота” оказалось не в состоянии сколько-нибудь внятно ответить хоть на один заданный нами вопрос.

— Когда я получу свой чемодан? – вышел из себя один из моих спутников.

— Есть проблема, — наконец очень тихо сказал дежурный, — ваш багаж находится в зоне прилетов, вы туда пройти не можете.

— Так пусть мне его принесут, в чем проблема?

— Багаж имеет право брать только владелец, больше никто.

— Так пусть меня, мать вашу, кто-нибудь проводит, и я сам его возьму!

— Вас некому проводить. Вам надо по прилету в Израиль написать официальное обращение в компанию «Аэрофлот», объяснить там все, что было, и сделать запрос на получение своего багажа.

— Вы что, охренели?! Мои чемоданы лежат тут, за вот этой дверью, а я должен из Израиля писать письмо, которое вы рассмотрите через месяц? Я без своего чемодана не сдвинусь с места, буду стоять здесь, у окна вашего ада.

У работника «Аэрофлота» (это был совсем молодой человек) тряслись руки, ему, похоже, никогда не приходилось иметь дело с пассажирами, которые не принимают любые безобразия как должное, а смеют требовать и повышать голос. Поэтому он взял трубку и кому-то на том конце провода начал, запинаясь, объяснять ситуацию.

В этот момент подошел пограничник, сказал, что наши данные снова проверяют, и мы, уже смирившиеся с ситуацией, снова почуяв признаки надежды, побежали к помещению, откуда он пришел. До посадки оставался час. У нас не было паспортов, багаж валялся где-то в зале прилетов. В течение часа раз в какое-то время к нам выходил человек, повторял: «Ваши данные проверяют» и исчезал снова. Мы совершенно извелись: наворачивали круги по предбаннику, нервничали, просили охранников передать внутрь, что если мы не улетим в 13:20, следующий рейс только через двое суток, и вопрос наш необходимо решить немедленно, хоть как-нибудь. За 10 минут до посадки к нам вышел начальник, чтобы сообщить, что ничего не изменилось, и мы летим в Израиль.

И тут у меня сдали нервы. Разочарование, горечь, обида, сутки в аэропорту – я опустилась на пол и разревелась. Для меня подобные ситуации трудно выносимы: это ретроактивно писать я могу о чем угодно, а плачу я всегда без зрителей и подпускать к себе в этот момент готова единичных людей. Но я сломалась, и ситуация явно вышла из-под контроля. Уже потом, в самолете, я поняла, что вокруг ходили, стояли кучками и смеялись, переговариваясь между собой, работники аэропорта, и ни один не подошел к плачущему человеку.

В самолет я зашла последней, точнее, забежала, потому что в посадочном талоне не был написан номер выхода на посадку, и я 10 минут металась по терминалу D, пока вдруг не вспомнила, как выглядело место, где я ждала посадки в свои прежние отлеты из Шереметьево, и интуитивно не прибежала в правильное место.

Еще двое суток у меня заняло прийти в себя, оклематься и справится с обидой. Но теперь, когда я справилась и успокоилась, я не могу перестать думать об одной вещи. О том, что каким-то непостижимым образом, который я почему-то не могу облечь в слова, чтобы его объяснить, эти люди с первых слов, с первого контакта умудряются создать тебе ощущение, что ты преступник. Виновен. По умолчанию. Неважно, совершил ли ты что-то: ты виновен априори и будешь наказан, и нет тебе прощения. А за что – не так уж важно, за что — всегда найдется. Как же они это делают – непонятно…

P.S.

Чемоданы всё-таки полетели с нами. Стоило повысить голос на тему “мы иностранные граждане и с нами так обращаться вы не будете, давайте решайте проблему прямо сейчас”, как волшебным образом нашлось кому принести чемоданы прямо в самолет.

Источник

***

Из комментов в FB

А я за то, чтоб побольше страдальцев о малой родинке прошли через это. Быть может, в голове что-то поправится(?)
.
Поехать из Израиля в Россию , чтобы обследоваться? Сказать, что это неумно- это очень дипломатично . После такого начала перестал читать статью.
.
Опубликовано 19.04.2021  19:51