Tag Archives: Россия

Президент Болгарии о миграционном кризисе, ЕС, Украине и России

14/04 14:50 CET | updated at 15/04 – 15:44

Росен Плевнелиев: “Миграционный кризис грозит расколом ЕС на Восток и Запад” (видео)

Болгария оказалась на передовой миграционного кризиса ЕС. 12 лет назад эта страна,давний партнер России, вступила в НАТО, затем – в ЕС. Официальная София критически высказалась в отношении действий Москвы на Украине.

Во время недавнего визита в Киев президент Болгарии Росен Плевнелиев получил награду Человек годаза общественно-политическую деятельность. Он – гость программы “Глобальный разговор” и ее ведущего Андрея Бекетова.

Андрей Бекетов: “Господин президент, спасибо, что согласились на интервью. Эту премию вы получили за “вклад в защиту целостности и суверенитета Украины”. Но Россия до сих пор удерживает Крым и усложняет интеграцию Украины с ЕС.

Росен Плевнелиев: “Конечно, меня беспокоит линия России – не только в украинском кризисе, но и в целом. Россия заявляет, что ее амбиции мировой державы, ее сферы интересов необходимо уважать. Но я считаю это ошибочной политикой, которую следовало оставить в 19 веке. Сегодня государства не должны демонстрировать силу с помощью своих армий и ядерных арсеналов. В 21 веке сила страны должна заключаться в успешности ее граждан”.

Андрей Бекетов: “Ранее лауреатами этой премии становились Папа Римский Иоанн Павел II, президент Грузии Михаил Саакашвили, президент Литвы Далия Грибаускайте, бывший глава НАТО, а также американский сенатор Джон Маккейн. Как вы себя чувствуете в таком окружении?”

Росен Плевнелиев: “Я стремлюсь дружить со всеми. И я хочу дружить с Россией. Я люблю Чайковского и его музыку, я люблю произведения Достоевского. Я люблю русскую культуру. Мы любим русский народ. Но будучи настоящими демократами, мы не можем согласиться с тем, что Кремль нарушает международное право и мировой порядок. Мы не можем одобрять замороженные конфликты”.

Андрей Бекетов: “Россия была очень важными рынком для Болгарии. Но Москва ввела эмбарго в ответ на санкции ЕС. Насколько вы ощущаете убытки?”

Росен Плевнелиев: “Мы несем значительные убытки. Достаточно посмотреть на сельское хозяйство Болгарии, на туризм. Но моя страна поддерживает санкции. В ситуации, когда мы должны принимать смелые политические решения с целью предотвращения будущей нестабильности, деньги не являются определяющим фактором”.

Андрей Бекетов: “Ваше мнение об энергетической безопасности?”

Росен Плевнелиев: “Мы очень сильно“зависим” от поставок российского газа. Мы работаем над поиском альтернатив, ждем завершения строительства газопровода между Болгарией и Румынией. Мы также договорились с нашими партнерами в Греции о новом газопроводе-интерконнекторе. Одним из базовых элементов интеграции в секторе является сегодня Европейский энергетический союз”.

Андрей Бекетов: “Награда, которую вы получили на Украине, также вручается за “уважение к европейским ценностям”. Из солидарности, человечности, дисциплины, наконец, будет ли Болгария принимать мигрантов в соответствии с установленными в ЕС квотами?”

Росен Плевнелиев: “Да, мы согласны со схемой распределения мигрантов и будем принимать людей. И да, мы внесли свой вклад в общее решение ЕС”
Андрей Бекетов: “Но “Human Rights Watch” говорит о “высылках, злоупотреблениях на границах, даже избиениях, грабежах искателей убежища”…

Росен Плевнелиев: “Если подобные сигналы поступят – будь то от “Human Rights Watch” или Управления ООН по делам беженцев – то болгарские учреждения примут самые серьезные меры для расследования”.

Андрей Бекетов: “Вы полностью поддерживаете соглашение ЕС с Турцией относительно ускорения интеграции и либерализации визового режима с Анкарой?”

Росен Плевнелиев: “Вы не можете обеспечить безопасность, возведя замок с высокими стенами и не интересуясь тем, что происходит вокруг вас. Это ошибочная стратегия”.

Андрей Бекетов: “И все же вы строите (или восстанавливаете) барьер с колючей проволокой вдоль границы с Турцией …”

Росен Плевнелиев: “Болгария строит, и то частично, временную конструкцию, временное ограждение, которое прослужит лишь определенный срок”.

Андрей Бекетов: “Целесообразно ли Болгарии присоединяться к Шенгенской зоне, пока действуют подобные временные меры?”

Росен Плевнелиев: “Я решительно против строительства барьеров между государствами-членами ЕС. Шенген – это мечта полумиллиарда европейцев о свободном перемещении”.

Андрей Бекетов: “Мигрантов, возможно, также отталкивают внутренние проблемы Болгарии. К примеру, вы остаетесь, к сожалению, беднейшей страной ЕС. И Еврокомиссия не устает напоминать вам о “неудачах в стратегии по борьбе с коррупцией”, о “недостаточном прогрессе в борьбе с организованной преступностью”.

Росен Плевнелиев: “Болгария добилась значительного прогресса. Посмотрим на показатель ВВП в пересчете на душу населения:15 лет назад в Болгарии он составлял 27% от среднеевропейского, сегодня – 47%”.

Андрей Бекетов: “Однако болгары эмигрируют …”

Росен Плевнелиев: “Я не могу остановить моих соотечественников, они свободны. И они вносят свой вклад в развитие родины. Мы сохраняем очень тесный контакт с этими людьми. И мы знаем – ведь в результате наших усилий Болгария развивается и модернизируется! – что они вернутся”

Андрей Бекетов: “В западноевропейских странах, таких, как Германия и Великобритания, отношение к болгарам и работникам из других стран Восточной Европы – иное, не такое, как к своим гражданам”.

Росен Плевнелиев: “Разделение происходит по-разному и выражается в разном. Так, нынешний миграционный кризис может расколоть Европейский Союз на Запад и Восток.
Западные страны, которые называют себя “сформированными демократиями”, не могут согласиться с некоторыми государствами из восточной части ЕС, которые отказываются принимать беженцев. С другой стороны, если посмотреть на ЕС с точки зрения долгового и экономического кризиса, то европейские государства раскалываются на Север и Юг. Но независимо от того, о каких разделениях мы говорим, самым опасным, способным нас уничтожить, может стать кризис солидарности внутри ЕС, забвение наших принципов, неусвоение исторических уроков”.

Андрей Бекетов: “Учитывая все эти кризисы, вы бы посоветовали Украине добиваться членства в ЕС?”

Росен Плевнелиев: “Я убежден, что рано или поздно это произойдет. Европейская интеграция – это путь модернизации, установления верховенства закона, борьбы с коррупцией, развития институтов, которые служат людям, а не олигархам. Именно это я хотел бы видеть на Украине”.

Андрей Бекетов: “Рассматривает ли Болгария вариант нового альянса с Россией в случае, если та наберет силу, а ЕС, напротив, ослабнет?”

Росен Плевнелиев: “Я прожил 25 лет при коммунизме и знаю, что значит – не быть членом Европейского Союза. Я знаю также, что такое быть в одиночестве и что такое быть в подчинении у такой мировой державы, как СССР, к примеру. Я не хочу, чтобы это повторилось. Я хочу, чтобы Болгария гордилась полноправным членством в ЕС. Для нас это – единственный способ гарантировать собственную безопасность”.

Опубликовано 16 апреля 2016

Евгений Киселёв. «Россия, ты одурела!»

225cfc191791908b9b8eb4d035d2e120b01a84b3 (3)В мартовском календаре памятных дат две стоят почти рядом — день рождения Горбачева и день смерти Сталина. Для меня лично обе эти даты — праздничные, и тут я категорически расхожусь с большинством «дорогих россиян», которые Сталина любят все больше, а Горбачева ругают последними словами.

Кстати, что касается моего отношения к 5 марта, то оно не вчера родилось. С раннего детства — сколько себя помню — воспринимал день смерти Сталина как день счастливого избавления от жестокого тирана. Иного отношения и быть не могло у ребенка в семье, по которой сталинское время прокатилось тяжелым катком.

Что же касается Горбачева, я вовсе не собираюсь его идеализировать. Он допускал ошибки. Он колебался. Он медлил. Он проявлял слабость и непоследовательность. Он многого не смог сделать — точнее, оказался не способен. Он во многом, наверное, виноват.

Но речь сейчас не об этом.

Он дал нам свободу — а что может быть важнее для уважающего себя, нормального, мыслящего человека?

Миска похлебки или величие империи важнее свободы только для раба.

И я лично за данную всем нам свободу готов Михаилу Сергеевичу все простить.

Слава Богу, как давеча констатировали дотошные телекритики Ирина Петровская и Ксения Ларина, в этом году хотя бы на телевидении приличия в отношении Горбачева были соблюдены — все-таки он в этом году юбиляр, 85-летие отпраздновал.

Но Боже мой, что творилось на разных сайтах, форумах, в соцсетях!

Сколько ненависти и злобы выплеснулось на человека, который, повторяю, всем нам дал свободу. В том числе — свободу слова, которую с таким наслаждением используют против Горбачева благодарные, так сказать, потомки. Иваны, родства не помнящие.

Это — диагноз.

«Россия, ты одурела!» — этой неполиткорректной фразой прославился когда-то ныне покойный Юрий Карякин, замечательный философ и литературовед, потрясенный тем, что в 1993 году на выборах в Государственную Думу страна больше всего голосов отдала за партию Жириновского. Многие тогда возмущались: да как же так можно-с?! А ведь Карякин-то точно почувствовал, куда дело катится, хоть и высказался столь резко, наверное, сгоряча.

Самое печальное, что душевного здоровья страна с тех пор так и не обрела.

Ликующая гопота, брызжа слюной, поносит и хулит первого и последнего президента Советского Союза, который якобы развалил великую страну. При этом многие хулители родились уже после того, как СССР прекратил свое существование, не видели, не знают, как это было. Да и к тому же просто не могли испытать на своей шкуре, как хорошо в стране советской жить. Либо были в столь нежном возрасте, что просто не помнят. Либо благополучно забыли всю мерзость и убогость той «счастливой» жизни.

Правда же состоит в том, что Горбачев на самом деле до последнего дня, аки лев, отчаянно сражался за сохранение Союза. С какого-то момента — совершенно идеалистически, полностью забыв о том, что политика — искусство возможного. Готов был даже отказаться от избрания на пост главы нового Союза — лишь бы он состоялся.

И в самом конце не цеплялся за власть, не пытался применить силу, ушел добровольно — и в итоге империя распалась во второй раз без жестокой и кровавой гражданской войны. В отличие от Российской империи, которую потом большевики кое-как собрали из обломков по новым брендом «СССР». В отличие от Югославии — вспомните, как страшно распадалась сербская мини-империя, за которую Милошевич — что характерно, один из главных объектов поклонения хулителей Горбачева — готов был воевать до последнего серба, хорвата, боснийца, косовара.

Империи разваливаются. Это закон истории — как закон природы. Развалились колониальные империи, разбросанные по всем континентам — испанская, голландская, французская, британская.

Развалились территориально-интегрированные империи — Австро-Венгерская, Османская, Российская.

Советская перед смертью еще и обанкротилась — в прямом смысле. Читайте классическую книгу Гайдара «Гибель империи». Там все это — отчего, как и почему — описано бесстрастно и скрупулезно, со ссылками на документы, свидетельские показания, с цитатами и параграфами. Я бы сказал — с прозекторским хладнокровием, не оставляющим сомнений в точности патологоанатомического заключения о причинах смерти.

Впрочем, о чем это я? Умные и так все знают, и «Гибель империи» читали, а дуракам закон не писан, и Гайдар не авторитет.

Хотя, знаете, что я вам скажу? Может, Горбачев и вправду развалил СССР.

Потому что Советский Союз мог существовать только за плотно закрытым железным занавесом, только в состоянии конфронтации с Западом, только в условиях однопартийной системы, без свободных выборов, без свободных СМИ, без свободы частного предпринимательства, без свободы частной жизни. Горбачев все это разрушил. И Советский Союз рухнул.

Для кого-то — величайшая геополитическая катастрофа. А для кого-то — самое светлое событие всей жизни. Потому что иначе жить пришлось бы за плотно закрытым железным занавесом и при всех прочих «прелестях» — смотри выше.

Кого Юпитер хочет погубить, того лишает разума, говорили древние. А я к этому добавлю: народ, который забывает своих истинных героев, не ценит их заслуг, изгоняет из отечества, начинает поклоняться лжепророкам, творить из них кумиров, рано или поздно дорого за это заплатит.

Немецкий народ очень дорого заплатил за то, что начал поклоняться Гитлеру, пошел за ним.

Советский народ тоже очень дорого заплатил за то, что многократно доверялся Ленину, Сталину и их наследникам — десятками миллионов жертв гражданской войны, коллективизации, Голодомора, Большого Террора, катастрофы 41-го, военных побед, путь к которым щедро стелили телами убитых солдат — бабы новых нарожают! — чтобы штурмом взять очередной город к очередному пролетарскому празднику, депортаций целых народов и следующего, послевоенного витка сталинских репрессий… И так далее — вплоть до афганской авантюры, жертвы которой — лишь капля в море загубленных жизней, искореженных судеб, униженных и оскорбленных.

Россияне, поклоняющиеся Сталину и злословящие в адрес Горбачева, я уверен, рано или поздно дорого заплатят и за эту хулу, и за цветы на могилу генералиссимуса, и за 86 (или сколько там) процентов в поддержку Путина.

Помяните мое слово.

Евгений Киселёв, журналист

Размещено 7 марта 2016

Гарри Каспаров: в Европе сейчас каждый сам за себя

Гарри Каспаров: в Европе сейчас каждый сам за себя

       2015-й перекроил геополитическую карту мира по правилам, совершенно чужим цивилизованному миру. То, что еще вчера казалось абсурдным, уже завтра может стать абсолютно реальным и занять первые полосы мировых СМИ. Теракты, соглашения, коалиции, авиабомбы во имя мира. «Гибридная война» – термин, который в 2015-м стал универсальным объяснением мировых политиков каждый раз, когда они сталкивались с тем, что не решается переговорами и соглашениями.

   Наши журналисты поговорили с Гарри Каспаровым, чемпионом мира по шахматам и российским оппозиционным политиком. Последние 10 лет он читает лекции о принятии решений, о стратегии, о том, как устроено современное общество, о рисках и вознаграждениях.

     Мы расспросили господина Каспарова о ключевых событиях 2015 года, которые еще не завершены. Об ошибках украинской власти, о будущем Европы, об американской стратегии и следующем президенте России – специально для «Грушевского,5»

Гарри Кимович, количество локальных конфликтов в мире в этом году увеличилось. Это не может не вызывать тревогу. Скажите, правильно ли то, что мир борется с терроризмом в Сирии? И с чем там происходит борьба?

Конечно, правильно. Понимаете, терроризм не возникает на пустом месте. Обсуждая эту проблему, очень опасно скатываться на идеологические позиции. С одной стороны кажется, что только военными силами и можно задавить это, и что бомбить в пыль нужно.

На самом же деле, нужно понимать, что это проблема комплексная, и чтобы с ней бороться эффективно – нужно действовать комплексно. Понятное дело, что у терроризма, который сейчас существует (исламский радикализм), очень глубокие социально-экономические корни. При этом нужно понимать, что долгосрочными программами, безусловно, важными и необходимыми, эту «корневую» проблему решить не получится. Сегодняшние проблемы с терроризмом стали настолько серьёзными, что действительно требуются кардинальные меры для истребления этой заразы. Только терапевтическими методами уже не обойтись.

Понимаете, нюанс заключается в том, что не существует универсального рецепта. В разных местах, даже если мы говорим про исламский радикализм, терроризм – терроризму рознь. Он, правда, разный. Существует масса внутренних противоречий, которые нужно учитывать. Не зная рельефа местности – победить его не получится. Если говорить про весь Ближний Восток – там противоречия очень глубинные. Они уходят в тысячелетнюю историю противостояния шиитов и суннитов. Более того, там есть свои этнические конфликты, которые тоже имеют историю древнее, чем история многих европейских государств. Еще раз повторю , что простым универсальным рецептом мы там не обойдемся.

Когда диктатор начинает проливать кровь в таких масштабах – неизбежно применение того же уровня жестокости.

Если же говорить о Сирии и Ираке, то нужно понимать, что там есть четкая исходная точка. Во многом, режим Асада и создал вот эту непримиримую оппозицию, которая, как это часто случается, попала под контроль самых радикальных и самых варварских сил. Когда диктатор начинает проливать кровь в таких масштабах – неизбежно применение того же уровня жестокости.

Поэтому, сегодняшнюю попытку цивилизованного мира найти какую-то «коалиционную» завязку с Путиным, Асадом и Ираном можно зафиксировать или как непонимание проблемы, или как прогрессирующую форму геопилитической близорукости. Совершенно очевидно, что Исламское Государство, являющееся чисто суннитским образованием опирается на страх суннитов быть уничтоженными, во многом, кстати, оправданным, как режимом Асада, так и иракскими и иранскими шиитами. И в серьезных политических расчетах эту проблему нельзя не учитывать.

Лучшим способом было бы пытаться использовать тот алгоритм, который в 2006 – 2008 гг. для борьбы с Аль-Каидой использовала администрация Дж. Буша, гарантируя все необходимые меры безопасности суннитским племенам на западе Ирака. В итоге они согласились оказать поддержку. А если говорить о комплексном решении проблемы, то мы должны понимать, что государственные образования, которые появились почти 100 лет назад после окончания Первой мировой войны, на сегодняшний день недееспособны. Требуется перейти этот Рубикон, и понять, что необходимо «перекраивать» карту, чтобы люди могли жить внутри тех границ, где они не будут стрелять, не будут убивать друг друга. Очевидно, что на стыке Ирака и Сирии должно быть создано суннитское государство. В принципе, его границы сегодня уже очерчены — это территория, контролируемая ИГИЛ. Нужно, чтобы сунниты поверили, что их государство не будет нуждаться в поддержке варваров и мракобесов.

Действительно ли ИГИЛ представляет опасность для мира?

Да, представляет. Потому, что оно служит магнитом для самых разнообразных сил. Я полагаю, что далеко не все, кто поддается пропаганде ИГИЛа – люди сугубо верующие, мусульмане. Это люди, которые могут искать выход своим криминальным наклонностям. Мы же понимаем, что на Земле живет 7,5 млрд людей. Давайте прикинем, сколько из них было бы не прочь взять в руки оружие. Даже если мы говорим о нескольких процентах населения, в масштабах планеты мы имеем зашкаливающие цифры. Даже если всё хорошо – люди склонны периодически что-то менять. Всегда, на любом этапе человеческой истории, существувал этот протестный потенциал, который должен был искать выход. Не будем забывать, что зачастую в революционные движения шла молодежь из обеспеченных семей.

ИГИЛ стал во многом таким центром притяжения. И это не просто какой-то там кусочек земли. Во-первых, это не горы Афганистана, это благодатные долины Тигра и Евфрата. Во-вторых, ИГИЛ демонстрирует стойкость. 18 месяцев их бомбят, а они и в ус не дуют! Тот факт, что ИГИЛ в состоянии держаться очень долго – и генерирует притяжение.

Нужно понимать, что ИГИЛ – это не государство. Исламское государство – термин неправильный. Это халифат. А халифат априори не подразумевает границ. Это мировой джихад по определению. То, что ИГИЛ в состоянии проецировать картинку мирового джихада столь долгое время, может возбуждать людей на местах. Без военного разгрома ИГИЛа, причем задокументированного, эту проблему не решить – она будет только разрастаться. ИГИЛ должен быть полностью разгромлен, а его руководители захвачены или начать прятаться по норам. Это собьет вот эту «ИГИЛячью» неуязвимость, которая позволяет захватывать умы простых людей.

А кто способен побороть эти силы?

На самом деле, это война цивилизационная. ИГИЛ атакует само основание свободного мира. Смотрите, ИГИЛ, Путин, иранский, северокорейский, венесуэльский диктаторы – они все одного поля ягоды. Понятно, что поле большое и ягоды тоже разные бывают, но, в принципе, это все удобряется с одного места. В основе лежит неприятие свободного мира как, такового. Неприятие ценностей свободного мира. Нужно понимать, что пока что эта угроза носит перманентный характер. Пока существуют такие режимы – у них нет другого варианта, кроме как находится в конфронтации. Конкуренция идейная, инновационная невозможна ровно потому, что эти режимы всегда будут проигрывать свободному миру. Для всей этой палитры диктаторов-террористов в мире – конфронтация с Западом является способом политического выживания. Не случайно же, скажем, в путинской России конфронтационная пропаганда является основным оружием для зомбирования населения. То же самое работает в еще более экстремальном варианте для ИГИЛа. У них – халифат. У них вообще не существует другой идеи, кроме как мирового джихада. Потому, что им больше нечего предложить. Они же не будут строить систему здравоохранения, систему пенсионных взносов. Им нужно постоянно разжигать ненависть, чтобы постоянно сеять смерть и разрушения.

События в Сирии коснулись Европы сначала волнами беженцев, затем терактами в Париже. Параллельно с этими событиями нужно было удержать на «плаву» Грецию. В то же время, относительно богатые страны, начали открыто говорить о нежелании содержать дотационные регионы. Чем может обернуться нерешительность Европы и действительно ли она нерешительна последнее время? 


Дело в том, что сегодняшние вызовы, с которыми сталкивается человечество, не решаются путем компромисса, подписанием различных документов, бесконечных переговоров.

Находится ли ЕС в зоне риска распада?

Европа сегодня испытывает колоссальные проблемы. Она сейчас видит обратную сторону медали, которая и помогла когда-то создать такое гармоничное общество, которое является идеалом для многих. Сейчас в это политическое пространство устремилась Украина. Я, кстати, всегда считал, что Российское государство может иметь будущее только найдя формы интеграции в систему Евросоюза.

Дело в том, что сегодняшние вызовы, с которыми сталкивается человечество, не решаются путем компромисса, подписанием различных документов, бесконечных переговоров. Европа сталкивается с вызовом, который требует принципиально нового ответа. После Второй мировой войны Европа находилась под американской защитой. Она не испытывала потребности в создании серьёзных вооруженных сил и выстраивания системы адекватного реагирования на такие вызовы. Сегодняшние вызовы создают какой-то замкнутый круг: с одной стороны Европе надо реагировать по-другому, отказываться от своего пацифистского настроя. С другой стороны – волна беженцев, которая во многом связана с тем, что Европа выглядит привлекательным местом и готова помогать всем. Европейская бюрократия думает, что всегда можно найти материальное решение, социальное решение. Они фактически поощряют эту волну беженцев, которая разрывает Европу изнутри, потому что каждая новая волна добавляет ультраправых. Все в мире взаимосвязано. Путин, может, сразу и не предполагал, но потом быстро обнаружил, что война в Сирии, с его точи зрения, имеет вот такой позитивный эффект. Война генерирует беженцев, которые накачивают политический капитал европейских союзников Путина – ультраправым движениям во Франции, Голландии, Германии…

Ваши предположения – выйдет ли Великобритания из ЕС?

Если бы Вы меня спросили еще полгода назад, я бы уверенно сказал, что останется. Но, после недавней поездки в Лондон, пообщавшись с разными людьми, считаю, что ситуация резко изменилась. Дело в том, что последние события создают в сознании англичан образ Европы, от которого лучше держаться подальше. Европейские лидеры явно не готовы к тому, чтобы успокоить английскую общественность. Кэмерон в иной ситуации сумел бы провести переговоры в Европе по поводу того, на какие они бы пошли уступки. Совершенно очевидно, что могли бы быть брошены какие-то маленькие пряники, которые бы успокоили англичан, и дали бы возможность правительству проводить агитацию в пользу ЕС. Сейчас проблема в том, что дебатировать на континенте не с кем, ровно потому, что там у всех свои проблемы. Поэтому, никаких уступок англичанам никто делать не может. В Европе каждый сам за себя сейчас. Политический истеблишмент Европы сегодня находится в очень плохом положении, и испанские выборы это еще раз показали: традиционная двухпартийная система трещит по швам, радикальные партии, как «слева» так и «справа», набирают очки. Поэтому, я подозреваю, что, если не будет жесткой позиции финансовых институтов, предсказывающих ухудшение экономической ситуации в случае выхода Великобритании из ЕС, то, я думаю, что шансы на выход выше, чем 50%.

Шансом на сохранение Великобритании в ЕС, как это не парадоксально, являются голоса шотландцев. Я уверен, что шотландские националисты будут голосовать «за», потому что в рамках ЕС у них есть шанс провести новый референдум за отделение, а в рамках Великобритании такого шанса уже не будет. Но, даже этих голосов может не хватить, если не будет каких-то других серьезных финансовых факторов.

То есть, если Великобритания выйдет из ЕС, то ее соседние страны ничего особенно не потеряют?

Психологический эффект будет невероятный, ведь Европа только расширялась до этого. Задумайтесь, почему так усиленно спасают Грецию? Сегодня многие вещи базируются на общем психологическом восприятии, мы живем в эру, когда виртуальная реальность становится реальностью: люди во что-то верят, и это начинает материализовываться.

Неготовность ЕС реагировать на такие серьезные вызовы, как проблема с беженцами – очевидна.

Грецию удержали, хотя цена этого удержания была очень высокой. Выход Великобритании – это не смертельный удар, все-таки, это не базовая страна ЕС. Но это прибавит куража противникам ЕС, которых, в общем-то, немало. В той же Франции Национальный Фронт Марин ле Пен набирает более 35% голосов, и ясно, что это далеко не весь антиевропейский потенциал. Неготовность ЕС реагировать на такие серьезные вызовы, как проблема с беженцами – очевидна. Сирия – она, как бы, очень далеко, но, оказывается, очень близко, и Европа пока с этим ничего сделать не может. Тем не менее, определенный оптимизм я испытываю, потому что западные демократии всегда доводили ситуацию до крайней точки, а потом демонстрировали способность перестраиваться. Хочется верить, что эта ситуация повторится и сейчас.

Гарри Кимович, несколько личностных вопросов, которые мы задаем всем:)

Давайте (улыбается).


Как Вы можете сейчас назвать то, чем сейчас занимаетесь, тремя словами?

(после длительной паузы)

Права человека, образование, философия инноваций.

Были ли Вы в здании ВР, каковы впечатления?

Был на улицах Киева, гулял по центру, на Майдане, у памятника Небесной сотне был. А в Верховной Раде не был, я многое потерял? (улыбается).

Не думаю. Гарри Кимович, какие книги рекомендуете к прочтению каждому?

Я бы начал с «Мастера и Маргариты». Это исходная точка. А дальше лист расползается. Книг хороших, к счастью, очень много.

Конец первой части интервью.

Продолжение разговора:

Гарри Кимович, кто станет следующим президентом США, как Вы считаете?

Если честно, затрудняюсь сказать. «Феномен Трампа» (Дональд Трамп – кандидат в президенты США от Республиканской партии – прим.ред.) смущает не только меня. Но, мы сегодня имеем в американской политической системе не одну, а две трещины. Просто Трамп – это второй феномен. Первый – Сандерс ( Берни Сандерс – кандидат в президенты США от Демократической партии – прим.ред. ). Сандерс набирает примерно столько же голосов на праймериз (primaries – предварительные выборы в США, в ходе которых выбирают единого кандидата от политической партии – прим.ред.), сколько и Трамп. Просто в Демократической партии есть явный фаворит, поддержанный партийным истэблишментом, а «республиканцы» – расколоты. Трамп – никто, как политик, но он гениальный «ентертейнер» (в переводе с англ. – тот, что развлекает. прим. ред.) который сделал себе бренд.

На сегодняшний день, даже если смотреть на американскую прессу, а она бренд этого «ентертейнера» поддерживает, там нет компании против Трампа. Я полагаю, что там «демократами» уже собрано полное досье, которое его утопит в первый же месяц президентской кампании, если он все-таки будет номинирован республиканцами. Результат его бизнес-деятельности в Нью Йорке многие уже подвергают сомнениям. Трамп – это образ, а что именно находится за этой витриной, предстоит разбираться . Но, я еще раз подчеркиваю, что на другом фланге есть фактические призывы к самоликвидации капитализма, Берни Сандерс представляет ультралевую позицию по американским меркам. Он себя называет демократическим социалистом. Что это такое – мы себе это хорошо представляем. По существу – это 90 % налогов, как очередная попытка отнять и поделить. И это самые опасные вызовы демократии, когда с одной стороны есть угроза базовым ценностям и правам человека, а с другой стороны – угроза свободному рынку. И то, что такое количество людей поддерживает сегодня такие радикальные точки зрения, говорит о том, что американское общество переживает сильнейший кризис, и надо посмотреть, как оно из него выйдет. Хотя, я все-таки верю, что в итоге выборы приведут к власти администрацию, которая будет достаточно адекватной.

Как скоро по России ударит то, что Америка сняла запрет на экспорт нефти и чем может ответить Путин?

Это решение было, на мой взгляд, прогнозируемым. Все знали, что рано или поздно, это случится. Это еще одно свидетельство того, что надежды на возвращение высочайших цен совершенно беспочвенны. Скорее всего, какой-то «отскок» будет. Этот рынок переменчив, но никаких зашкаливающих цифр, которые позволят Путину сбалансировать бюджет, уже не будет. Понятно, что Россия входит в эпоху хронического дефицита бюджета, и в этих условиях, я думаю, Путин будет действовать по той же системе. Главным его оружием останется эскалация. Ровно потому, что ничего другого предложить он не может, никаких надежд на улучшение внутриэкономической ситуации не будет, а будет поиск врагов по периметру. С моей точки зрения, он будет искать возможности для обострения в Украине. Но, если финансово – экономическая ситуация для него станет катастрофической, то станет вероятным переход НАТОвской границы в странах Балтии.

Пока Путин контролирует первую кнопку телевидения и вторую, третью, четвертую, пятую – он всегда будет героем.

2015-й для Украины – это по-настоящему лакмусовый год. На стойкость власти, на честность её намерений и способности договариваться с народом, а не с олигархами. Последние события заставили задуматься о будущем даже тех, кто не интересовался политикой. Многие не понимают, почему власть уличает в коррупции одних, но совершенно не замечает других, которые тоже «отмывают» бюджетные деньги.  Коалиция трещит по швам, разговоры о внеочередных выборах слышаться всё чаще.

Как вы думаете, кому выгодны внеочередные парламентские выборы в Украине?

Мне кажется, что когда решением политических проблем являются внеочередные выборы – это признак здорового организма, или, по крайней мере, организма, который борется с болезнью. Потому, что есть ряд стран, начиная с России, где политические кризисы решались по-другому. Парламентские выборы – это демократический способ решения. Реформаторский потенциал Майдана, скажем мягко, был востребован не в полной мере, очевидно, что Украина могла после Майдана во внутренних вопросах сделать гораздо больше. Полного очищения власти от того бюрократического засилья, которое было раньше, не произошло. Я часто общаюсь с разными людьми на зарубежных конференциях. Многие хотят помочь, и заинтересованы в том, чтобы стабилизировать ситуацию в Украине, и остановить путинскую агрессию. Но все в один голос говорят о том, что управленческие проблемы и проблемы коррупции в Украине далеко не решены. Пройдена очень малая дистанция. Конечно, огромный плюс, что удалось остановить путинскую агрессию героическим сопротивлением (чего, кстати, никто не ожидал). Украина завоевала колоссальный авторитет в мире тем, что смогла с весьма ограниченными ресурсами сломать планы Путина по разрушению украинской государственности. Однако, внутренние проблемы остаются очень серьёзными. Если будут выборы – общая конфигурация коалиции изменится.

Останется ли Яценюк, как думаете?

Ну, если верить тем цифрам, что я читаю, то думаю, что не останется. Обычно, правительство в таких случаях падает. Потому, что президент имеет личный мандат, и даже при падении его популярности он все равно сохраняет за собой кредит доверия. А вот правительственные партии будут первыми кандидатами на вылет.

Вы следите за ситуацией с Крымом? Как считаете, в чем главные ошибки украинской власти по отношению к полуострову? Правильны ли действия с блокадой?

Путин всегда в аннексированном Крыму будет героем. И то, что запущенный им энергомост сломался через два дня – не имеет значения. Пока Путин контролирует первую кнопку телевидения и вторую, третью, четвертую, пятую – он всегда будет героем. Неважно как — мастера пропаганды всегда изобретут возможность показать фюрера на передовом рубеже.

Теперь давайте разбираться с самого начала с крымской ситуацией. Пока оставим в стороне сам момент аннексии, когда Украина была реально не готова к военному противостоянию и цивилизованный мир не хотел ее поддерживать. Но, с определенного момента нужно было зафиксировать последовательную стратегическую линию. Если украинская власть признает путинскую Россию агрессором, то надо и вести себя соответствующим образом. Чего тут стыдится? Если Крым аннексирован, то нужна какая-то стратегия, которая способна максимально затруднить России вопросы снабжения и организации жизни в Крыму. Уровень экономической конфронтации на самом деле просто необходим, и Украина должна всячески демонстрировать, что никаких экономических отношений с путинской Россией у нее быть не может. Аннексия Крыма – это международное преступление, за которое России рано или поздно отвечать. Надеюсь, что в «постпутинской» России это будет не так болезненно, победит здравый смысл и вопрос Крыма будет решен так же одномоментно, как решил его Путин.

Сколько времени на это понадобиться?

Мне кажется, что в «постпутинской» России этот вопрос решится достаточно быстро. Любая новая власть России, порвавшая с путинским режимом, столкнется с необходимостью возвращения России в цивилизованное пространство. Когда соберется свободно избранный российский парламент, он должен будет «в пакете» отменить все неконституционные акты прошлой власти: как преступления внутри страны, так и акты внешней агрессии. Юридически не должно быть никакой «крымской» коллизии, которую надо обсуждать. Это будет лакмусовая бумажка для новой российской власти. Любая попытка затянуть обсуждение этого вопроса, будет означать, что в России продолжает жить прежней имперской парадигмой.

Кто может быть президентом России, если не Путин? За кого люди проголосуют?

Следующим руководителем России будет человек, за которого не нужно будет голосовать. Путин на выборах власть не отдаст. Это процесс революционный, об этом недавно сказал Михаил Ходорковский, я об этом говорил давно. Никаких изменений во власти на выборных процедурах в России ждать не приходится, это в Украине регулярно с 1994 года власть выборы проигрывает. В России власть выборы не проигрывает. Началось все с Ельцина. А сейчас на уровне любого муниципалитета власть использует выборы, как некий инструмент подкормки лояльного населения. Ясно, что это жесткая диктатура фашистского типа с вождем. И такие диктатуры разваливаются совершенно по иным законам, никакие выборные кампании никого не интересуют. Это может в какой-то мере совпасть с выборным циклом, а может и не совпасть, если большое количество людей почувствует себя ущемленными и готовыми противостоять власти и менять ситуацию. Для этого не надо идти на избирательные участки, они все уже понимают, что там ничего не решается. Власть в России сменится быстро и внезапно. Быстро – это временной промежуток, когда начнутся какие-то события. Когда это случится? Возможно, через год, возможно через три-четыре. Я не думаю, что мы говорим об очень длинном промежутке времени, потому что есть объективное ухудшение ситуации. И тот кредит доверия, который Путин получал, который помогал ему пережить кризисы ранее, он, на мой взгляд, полностью исчерпан, ожидается только ухудшение. И в скором времени это ухудшение коснется политически дееспособных людей в крупных городах, в первую очередь в Москве. Тогда ситуация может развернуться на 180 градусов.

Гарри Кимович, несколько личностных вопросов, которые мы задаем всем:)

Давайте (улыбается).

Как Вы можете сейчас назвать то, чем сейчас занимаетесь, тремя словами?

(после длительной паузы)

Права человека, образование, философия инноваций.

Были ли Вы в здании ВР, каковы впечатления?

Был на улицах Киева, гулял по центру, на Майдане, у памятника Небесной сотне был. А в Верховной Раде не был, я многое потерял? (улыбается).

Не думаю. Гарри Кимович, какие книги рекомендуете к прочтению каждому?

Я бы начал с «Мастера и Маргариты». Это исходная точка. А дальше лист расползается. Книг хороших, к счастью, очень много.

А когда будет Ваша следующая книга ?

Моя книга “Winter is coming” сейчас издается на большом количестве языков. Она уже вышла на английском, французском, немецком, голландском, португальском, польском, чешском, болгарском, румынском и других языках. Кстати, на украинском языке она тоже выйдет. С русскоязычным изданием пока проблемы, хотя, не исключено, что в Украине может выйти и русскоязычный вариант. Это касается моей книги, которая вышла 2 месяца назад. Есть еще пара книжных планов, как я уже говорил – в сфере инноваций, лекционной деятельности. 10 последних лет я читаю лекции, семинары о принятии решений, о стратегии, о том, как устроено современное общество, о рисках и вознаграждениях. Это очень важная тема, она перекликается с тем, что мы обсуждали. Что влечет за собой отказ от риска, минимизация риска, которая во многом стала ключевым в бизнес стратегиях, и в политических стратегиях стран Запада. Сегодня свободный мир сталкивается с новыми трудноразрешимыми проблемами. Это требует совершенно иного уровня риска и готовности к жертвам, от которых западный мир отвык ,за годы своего благополучного существования.

Алена Сказкина, Наталия Павлова

Оригинал

Фильм о величайшем противостоянии в истории шахмат, снятый французской компании Roche Productions в 2013-м году.

Размещено 30 декабря 2015

Познавший гармонию. О Василии Смыслове

Четверг, 25.06.2015 15:52

Уже пять лет, как с нами нет Василия Васильевича Смыслова. Этой осенью в издательстве “Андрей Ельков” выходит книга Г.Сосонко о седьмом чемпионе мира. В тексте, который мы предлагаем вашему вниманию, вы увидите и фотографии из личного архива автора, многие из которых публикуются впервые.

Позвонил ему 9 марта 2003 года. «Сегодня, Василий Васильевич, – юбилей».
«Какой еще юбилей?»
«Сегодня Фишеру шестьдесят лет исполняется …»
«Да что вы, а ведь я его еще мальчиком помню. Как время-то летит… Вот Фишеру шестьдесят уже. Фишер… Читали мне, читали его высказывания. Он безумен, конечно. Безумен в своих идеях… Но вот попросили давеча ему книгу подписать: очень ему понравилась моя книженция. Подписал, конечно.

А знаете, совпадение какое: у нас сегодня утром в гостях дама одна была, подруга Надежды Андреевны, и спросила – правда ли, что Фишер самый гениальный игрок за всю историю шахмат? А я ей так сказал: правда, конечно, да только кроме него тоже были самые гениальные…
А между прочим, сегодня не только у Фишера круглая дата. Сегодня и Прощеное воскресенье! И надо всем друг у друга прощения просить. Так что вы уж простите меня, Геннадий Борисович, если я что-то не то сказал или сделал…»
«Простите и вы меня, Василий Васильевич…»
* * *

Впервые я увидел Смыслова на Кировских Островах в Ленинграде. Помню какой-то шахматный праздник, сеанс одновременной игры, элегантного высокого мужчину, неторопливо передвигавшегося от столика к столику, зрителей, плотным кольцом окруживших играющих, устремленные на сеансера взоры: сам Смыслов!  Было это в 1956 году, в доисторические еще времена.

Двадцать лет спустя мы сыграли первую партию на межзональном турнире в Биле. В Сан Паулу в 1978 году, когда я близко сошелся с ним, было Смыслову пятьдесят семь, и я не помышлял, что когда-нибудь буду писать о нем: нас просто связала душевная близость и мне всегда казалось, что разница в возрасте между нами меньше, чем разница лет.

Виделись мы бессчетное число раз: в Швейцарии, Франции, Англии, Аргентине, Югославии. И, конечно, в Голландии и России. В Москве у него дома и на даче, у меня – в Амстердаме. За несколько дней до того как он отправился в больницу, откуда уже не вернулся, мы говорили по телефону.

В частных беседах Смыслов был куда интереснее, чем в интервью. Мысли, подспудно присутствовавшие всегда: как посмотрит начальство? Не отразится ли это на выезде? Что подумают? – сковывали его. Он скрывался за общепринятыми формулировками и постоянно держал себя под контролем. Поэтому все интервью с ним, даже последнего периода, когда он позволял себе больше, чем в советские времена, кажутся мне пресными.

У нас выработался особый, шутливый тон разговора, который мы могли поддерживать длительное время. Со стороны могло создаться впечатление, что два великовозрастных студента продолжают пикировку, начатую много лет назад, хотя на самом деле нередко речь шла о вещах нешуточных, порой и трагических.

Несмотря на внешне несерьезный тон разговоров, я никогда не воспринимал Смыслова с комической стороны; тем более не делаю этого сейчас. Это было бы большой несправедливостью, а для меня, кроме того, и неблагодарностью.

Его монологи были так интересны, что я начал ловить себя на мысли: этого бы не забыть, а это – не должно пропасть для шахматной истории. Вспомнив Горация, утверждавшего, что на будущее полагаться нельзя, начиная с определенного момента я стал записывать его рассказы.

Здесь и там я привожу, казалось бы, маловажные факты, но как в работе детектива всякая мелочь помогает проникнуть в суть дела, так и мне представляется, что некоторые из такого рода записей способны лучше раскрыть облик Смыслова, чем перечисление в который раз его достижений и побед.

Думаю, он сам понимал смысл моих расспросов и к некоторым из них готовился, формулируя мысль четко и недвусмысленно. Сказал однажды: «Много вещей, Г., надо записывать. Вообще, это полезно очень – вести дневник, ведь из памяти исчезают детали, да и крупные события расплывчатые очертания принимают. Не говоря о том, что мы сами не очень-то и любим хранить кое-какие воспоминания в нашей памяти…»

Распуская пряжу наших диалогов, я вполне осознанно решил сохранить корявость, присущую почти любому разговорному общению, убрав разве здесь и там относящиеся ко мне комплиментарные слова. Чтобы не пострадало смысловое содержание, я оставил их только в считанных случаях, но это совсем не значит, что эти слова забыты.

Я осмелился взять его речь в кавычки: монологи Смыслова не пересказаны мною, а воспроизведены слово в слово. Некоторые из них, записанные на магнитофонную пленку, сохранили живые интонации его московского говора с «што», «канешно», «Масква», «п-а-анравился». Он говорил: «третьего дня» «нынче», «давеча» «всё от лукавого», «бес попутал», «надо было козьей ножкой», «суета сует». Часто повторял максиму, произнося ее то по-французски, то по-русски: fait ce que dois, advienne que pourra – делай что должно, и будь что будет.

Однажды рассказал ему о Крылове, не оставившем ни одной биографической строчки, а в присланную для корректуры биографию для словаря даже не заглянул: пусть пишут, что хотят… Комментировал: «Вот- вот. Надо делать, что тебе предназначено, а записчики найдутся…»

Как и у большинства людей, почти всё, прочитанное им, относилось к детскому и юношескому возрасту, но сохранилось в памяти навсегда, и он часто и с удовольствием цитировал русских классиков. Любил вставить в речь не только пословицу, поговорку, но и двустишие из Пушкина, Грибоедова, Некрасова, Майкова, врезавшиеся в память слова Гоголя, Островского.

Спросил его однажды: «Василий Васильевич, вы Гоголя когда в последний раз читали? Лет шестьдесят тому?» «Шестьдесят? А все семьдесят не хотите, а то и с гаком…»

Общаясь с ним, я замечал, что стилизуюсь под его манеру разговора и употребляю его словечки. «Ну что, Г., вчера всё к партии готовились, на прогулку не вышли? – спрашивал меня, расстроенного после проигрыша. – Но и вас не обошла участь сия…»

«Да уж, – слышал я собственный голос. – Звезды, верно, на небосводе не были расположены благоприятственно. Надо было, видать, козьей ножкой…»

Не выиграв у Карпова с лишней фигурой и утром выйдя со Смысловым на прогулку, спросил: «Что я вчера неправильно сделал, В.В.,? Что? Только не отвечайте, что звезды неблагоприятно были расположены. И что я должен теперь делать?» Поправляя очки, заметил: «Что делать спрашиваете? Отвечу – забыть! И как можно скорее! Вот что делать! А то сегодня вообще играть не сможете. Забыть!»

Видя нас постоянно вместе, коллега-гроссмейстер спросил меня как-то: «Откровенен ли с тобой до конца Василий Васильевич?»

Кто может ответить на такой вопрос? Откровенен он был, конечно, только со своей женой, Надеждой Андреевной, Надюшей, Надин, но это было не откровение, а что-то другое: можно ли быть откровенным с собственной рукой?  Она была частью его, и когда я говорил с ним по телефону, на заднем плане всё время звучал ее голос, бывший отображением его собственных рефлексов, даже скорее чем мыслей.

И куда бы ни приезжал В.В., войдя в гостиничный номер, первым делом доставал из чемодана и ставил на столик рядом с кроватью фотографию молодой улыбающейся Нади.

Он говорил мне вещи, которые обычно не говорят другим. И не только потому, что это был я. Просто всё сошлось: здесь не надо было держать ухо востро, когда говоришь с соотечественниками. Не надо было мучиться, коверкая английские или немецкие слова. К тому же опыт человека, прожившего почти три десятилетия в той же самой стране, делал само собой разумеющимся многое, чего не мог понять ни один иностранец. И наконец: человек того же цеха, той же профессии, интересы которого к тому же никоим образом не пересекаются с его собственными. Немало!

Были ли мы дружны? Если принять за определение истинной дружбы умение выслушивать, скорее чем рассказывать самому – без сомнения. Нам удалось занять идеальное расстояние в отношениях: встречаясь на турнирах и Олимпиадах (много реже приватно), регулярно, когда это стало возможным, разговаривая по телефону, мы создали атмосферу доверительную, и в это же время далекую от панибратства. Да и возможно ли было такое? Никто на моей памяти не называл его Вася; да и то – когда он выиграл у Ботвинника и стал чемпионом мира, было Василию Васильевичу только тридцать шесть.

Памятью обладал замечательной, хоть и воскликнул однажды, когда я начал теребить его, расспрашивая о старых временах: «Ой, Г., не будите во мне воспоминаний… Что было, то было и быльем поросло. Ничего не помню! Это мне благодать такая дана – забывать. Но удивительный феномен (фенóмен – как говорил всегда он сам): то, что надо было бы забыть, то и помнишь больше всего…»

Он постоянно и страстно увлекался чем-нибудь. В конце сороковых, начале пятидесятых годов это было столоверчение, спиритизм, которым, по его словам, занималось немало людей из высших эшелонов власти. Со многими был знаком лично, называл и фамилии.
Уже при мне был у него период, когда он только и говорил о свете в конце тоннеля и почти все свои речи начинал словами – а вот в книге «Ляйф авте ляйф» сказано…

Потом увлекался какими-то деревянным идолами, раскрашенными божками. Этот период начался у него после посещения Исландии в 1977 году, длился не очень долго и кончился тем, что в одночасье, разочаровавшись, он выкинул всё с глаз долой, из сердца вон.

Сказал однажды: «А вообще, я полагаю, что шахматы обладают каким-то мистическим свойством. Не уверен, что они из Индии к нам попали, а не атлантами завезены, жителями Атлантиды. Было это семь тысяч лет назад, я изучал эти вопросы досконально, тогда духи были еще, кентавры, потом люди с таким коричневым цветом кожи. Они вероятно из космоса к нам пришли…»

Застал я и период его увлечения НЛО, таинственными явлениями, инопланетянами, время от времени посещающими Землю. На турнире в Тилбурге в 1979 году, когда он в который раз начал говорить о летающих тарелках, Олег Романишин позволил себе какое-то ироническое замечание, и Смыслов не на шутку рассердился.

После поездки на Филиппины, насмотревшись как местные хилеры без всякой анестезии удаляют опухоли, был под сильным впечатлением увиденного, но потом прошел и этот период.

В июле 1999 года в его речах появился новый мотив: «Знаете, Г., что за даты близятся? Да вот именно! Нострадамусовы! А ведь Нострадамус многое правильно предсказал… Вот например…»

Рассуждал о деталях конца мира, приводя мне, сомневающемуся, решающий аргумент: я сам по телевизору слышал. Но как только все указанные сроки прошли, сошло на нет и это увлечение.
* * *

Всё победила религия. Такое случается нередко, особенно в годы, когда последний причал становится виден отчетливо. Утверждал, правда, что верующим был с молодых лет. Проверить это невозможно, но когда я познакомился с ним, носил крест на золотой цепочке, а во время прогулок, если представлялась возможность, всегда заходил в церковь, ставил свечку, крестился на иконы.

Знатоком Библии он не был,  но играет ли это какую-либо роль? Ведь для веры не нужны знания, и настоящая вера не имеет сомнений.

Он знал о моем равнодушии к религии, и когда я задавал вопросы, болезненные для каждого верующего, он сдвигал брови, и я слышал в его голосе интонации: правильный ответ на вопрос – что делал Бог до сотворения мира? – Занимался сооружением ада для задавателей такого рода вопросов!

Однажды, начитавшись на ночь Шестова, спросил его: разве Писание может выдержать очную ставку с самоочевидными истинами?

Насупился: «Вы, Г., всяких книжников, фарисеев да садуккеев читаете, а вместо этого полезнее было бы в церковь сходить, или хотя бы в синагогу».

Его увещевания действовали на меня так же мало, как рассказы о  появлении Девы Марии в Лурдской пещере или о превращении воды в вино. Но он благоволил ко мне и позволял высказывать взгляды, несозвучные с его собственными, при условии, что я не делаю этого очень часто и вопросы ставлю не слишком остро. Но когда я старался не перечить ему и проявлял смирение, он не мог не чувствовать, что это смирение Агриппы, согласившимся с апостолом Павлом: ты меня почти убедил.

Я стал избегать религигозных тем, поняв, что в споре убедить нельзя, а обидеть нетрудно. Тем более собеседника, слушающего не аргументы логики и рассудка, а обладающего верой, которая идет от сердца и потому не нуждается в доказательствах.

Как и все верующие, он считал земное бытие не более как переходом к вечному. Не знаю, каким виделся ему рай, если удастся, «на проскоке» (одно из любимых выражений!) очутиться там. Наверное, представлялся  местом, наполненным божественным пением, музыкой Баха, игрой в шахматы, прогулками по дивной природе, неторопливой беседой с друзьями.

Вспоминал: «В 77-м году был я секундантом Спасского на его матче с Гортом, и пригласили нас на прием в советское посольство. Дело было в Рейкьявике. Не помню уж о чем разговор зашел, но Борис Васильевич сказал так иронично советскому послу: а Василий Васильевич у нас в боженьку верует… Посол и особенно жена его так прямо и взвились – что-за чепуха! Прямо-таки мракобесие, поповщина, а у меня спрашивают: «Правда?» А я говорю: «Правда. Всё правда…»

Перед тем, как записывать в Голландии первую в жизни пластинку, волновался очень. Утром пошел в церковь, долго молился, а вернувшись из студии в Хилверсуме, где всё прошло отлично, сказал: «Не поверите, Г., подмигнула мне Мать Мария, давай мол, не робей, всё будет хорошо. Так знаете ли – у меня от сердца аж отлегло…»

В Элисте августом 1998 года я разговаривал с Майей Чибурданидзе и ее духовным наставником. Прощаясь, отец Рафаил, крупный черноволосый мужчина лет шестидесяти в рясе, спросил испытующе: «Ежели предал лучший друг, и друг простил предавшего на смертном одре – будет ли он прощен?»

На следующий день увидел в Москве Смыслова, которому и переадресовал вопрос отца Рафаила. Тот долго не раздумывал: «На том свете разберутся!» К этому ответу он прибегал не раз, когда речь шла не только о религиозных проблемах, но и о вопросах каждодневной жизни.

В 1982 году я побывал в Ленинграде. Хотя был у меня уже голландский паспорт, мне настоятельно рекомендовали не делать этого: стояли чугунные советские времена, и последствия такого визита были непредсказуемы.

Игнорировав обязательную для пассажиров круизного судна программу с экскурсиями и посещением музеев, я следовал своей собственной. За несколько часов до отплытия теплохода, не удержавшись, заглянул в Чигоринский клуб.

«Двери-то какие обшарпанные, когда ремонт делать будем?.. Видите: иностранец пришел…» – сказал, войдя в знакомые с детства стены. История обросла подробностями. Потом рассказывали, что Сосонко, тайком приехав в Ленинград, обещал выделить десять тысяч долларов на ремонт клуба.

«Слышал, слышал, Г., про ваш набег, – говорил Смыслов, когда мы месяц спустя встретились на турнире в Тилбурге. – На проскок пошел? Совсем голову потерял?» – улыбаясь, по-отечески выговаривал мне.

Играли мы в пятом туре, все наши партии раньше кончились вничью, какие и без игры. Смыслов пассивно разыграл дебют, и с каждым ходом мое преимущество увеличивалось. Когда позиция черных стала совсем проигранной, он, приподнявшись на стуле, протянул руку и торжественно произнес: «Радуйтесь, Г., но не гордитесь. Я не могу играть против своих друзей!»

Ворчал и дулся на меня весь следующий день: «Этот? Да он родного отца за пятьсот долларов прирежет, а не то что десять тысяч кому-нибудь пожертвует. Жди от него…» Но потом всё вошло в привычную колею: каждодневные прогулки по окрестностям небольшой деревушки под Тилбургом, где жили участники турнира, и длинные-длинные разговоры обо всем.

Эту партию Смыслов не забыл и через два года в том же Тилбурге взял реванш. Играл он с большим воодушевлением, и я вспомнил Таля, заметившего, как «ввинчивает» в таких случаях фигуры в доску Василий Васильевич.

Однажды рассказал ему о модной теории: чтобы добиться успеха в какой-либо деятельности, надо посвятить работе десять тысяч часов. «Десять тысяч часов, говорите? Не знаю, не знаю… Но я шахматами занимался в детстве много, очень много.  Не считал, конечно, но мог просидеть за доской часов восемь, а то и дольше.

Алехин, Капабланка, Тарраш, Нимцович. У отца в библиотеке примерно сотня шахматных книг в наличии было, вот их все и изучил. Может это звучит нескромно, но когда я читал книги эти, было у меня чувство, что всё это мне уже знакомо. В шахматах мне не нужен был никакой Карузо, чтобы давать советы. А Тарраша вы, кстати, читали? Это потом Тарраш у нас в немилость впал, у нас ведь многие в немилость впадали, вот и Тарраш впал, а так «Современная шахматная партия» – книга отличная. Очень доступно излагал всё Тарраш. Не читали? Очень советую, никогда не поздно…

А первый турнир сыграл я в 35-м году в летнем павильоне Парка Горького, было мне четырнадцать лет… А так – родитель мой меня дома выдерживал. Поначалу без ладьи играл, а потом дядя мой Кирилл Осипович, шахматист второй категории, со мной матч сыграл и получил я от него книгу Алехина «Мои лучшие партии». И надписал дядя Кирилл – “Победителю в матче, будущему чемпиону мира Васе Смыслову. 29 мая 1928 года”. Книга эта до сих пор у меня хранится…»
* * *

В нем, как во многих русских людях, было заметно с одной стороны – преклонение перед иностранным, восхищение качеством, обслуживанием в ресторане, сервисом, вообще отношениями между людьми, с другой – ироническим, порой и презрительным подтруниванием над всем этим.

Чувства, на первый взгляд противоположные, а на самом деле очень легко уживающиеся друг с другом. Они имели (имеют) место в России в разные исторические времена, нередко и с перекосом в ту или иную сторону.

Легко объяснимый синдром покупок был у всех, приезжавших из Советского Союза, но у Смыслова был рецидив этого синдрома: обмен только что купленной вещи. После осмотра обновки, когда и всестороннего обсуждения ее с коллегами, на следующий день торжественно нес покупку в магазин для обмена или возврата денег.

Не знаю, когда у него проявился этот синдром, но в середине семидесятых годов это был уже застарелый недуг, не поддающийся лечению. Думаю, что когда в первый раз обмен безболезненно удался, ему захотелось сладострастно испытывать это ощущение всё чаще и чаще, а потом уже и всегда. Как алкоголик, утверждающий, что может расстаться с пагубным пристрастием в любой момент, он не считал это болезнью, стараясь припомнить случаи окончательной покупки, или попросту утверждая, что может легко обойтись без обмена.

«Давайте, Г., погуляем, но прежде в магазин зайдем, купим кофточку Надежде Андреевне. А потом уж отправимся, куда скажете», – предлагал В.В. перед традиционной прогулкой перед туром. «Нет уж, вы сами, В.В., покупайте, я на улице подожду, а завтра пойдем с вами менять…» Смеялся.

В другой раз обменивали блузку, уже обмененную днем раньше, но в конце концов не показавшуюся ему из-за слишком вольного покроя.

«Вам действительно нравится, Г.? – спрашивал В.В. с той же интонацией как и сутки назад, при покупке только что обмененной кофточки. И вздыхая, добавлял: «Знаете, однажды играл я в Швейцарии и выбрал для Надежды Андреевны кофточку. Так она ее в пух и прах раскритиковала. И так получилось, что через два месяца секундировал я Спасскому в Женеве, когда он с Портишем играл. Зашел в универмаг, глаза прямо разбежались, и можете себе представить, Г., из всех фасонов и расцветок выбрал ту же самую кофточку, что в прошлый раз…»

Войдя однажды в большой магазин на торговой улице Амстердама и увидев платья и блузки различных фасонов и расцветок, комментировал: «А ситцы те французские, собачьей кровью крашены…»

«В.В., а почему говорят – в Москве теперь всё есть, а все-таки здесь покупают? – спрашивал у него в начале перестроечных времен. – В чем здесь штука такая?»

«А помните, Г., еще у Островского сказано – вам какого винца налить? – лакей спрашивает. Французского? Высшего качества? Это нам недолго. Наклеечку переменить и дело с концом. Всё поняли, Г.?»
* * *

На шансы ветерана в борьбе за первенство мира «наверху» смотрели скептически. Перед полуфинальным матчем с Золтаном Рибли (1983) он отправился на прием к председателю Спорткомитета Марату Грамову.

«В вашем возрасте, Василий Васильевич, – без обиняков сказал Грамов, – надо не за мировое первенство бороться, а думать о кое чем другом…»

Но несмотря на годы, сохранялись у него еще честолюбие, энергия и хладнокровие, необходимые для борьбы. Готовился к матчу как никогда и победил заслуженно, разгромив Рибли. Матч этот игрался в Лондоне одновременно с матчем молодого Каспарова с Корчным, за которым и следила главным образом публика и пресса. Я тоже приехал на тот матч, но частенько виделся и со Смысловым.

Потчевал однажды в гостиничном номере печеньем, привезенным из Москвы: «Попробуйте песочного, Г.,. Песочные Надюше особенно удались… Вы таких во всем Лондоне не найдете. Попробуйте, попробуйте… Какие вам там еще тирамису у итальянцев…»


Матч Смыслов – Рибли, Лондон, 1983

В последней партии согласился на ничью с лишней фигурой. «Почему?» – спросил у него. «Мне тот же вопрос, Г., и Гарри задал. Но Гарик ведь у нас еще человек молодой, горячий, но вы-то понимаете, что поступил я в соответствии с традициями.  Ну что я буду добивать Золтана, ежели ничья мне победу в матче приносит…»

Верил, что судьбой предназначено ему выиграть и у Каспарова, выйти на Карпова и снова сражаться за чемпионский титул. Не понимал, какую грозную силу представлял уже тогда Гарри Каспаров. Не говоря уже о дебютном репертуаре обоих – с трехлинейкой Мосина против танка!


Финальный претендентский матч. Вильнюс 1984. Часы включает Владас Микенас.

Вспоминал потом: «Когда я с Каспаровым в Вильнюсе играл, аудитория болельщиков-музыкантов четко разделилась: артисты оперного театра с Норейкой во главе – за меня были, а гастролировавшие там эстрадники, в том числе и Алла Пугачева, моего соперника поддерживали, он ведь младше меня на сорок лет…»


С коллегами по чемпионскому званию


Пять чемпионов мира. Москва 1990


Магнус Карлсен только что получил в подарок книги седьмого чемпиона мира. Москва 2004

Сказал как-то: «Когда за звание чемпиона мира борешься, надо постоянно быть готовым к военным действиям. Постоянно. А когда я чемпионское звание в 57-м году завоевал, появилось чувство, будто против меня весь остальной мир восстал. Я – против всего мира. Не способствовало это ни спокойной жизни, ни комфортному состоянию души. Можеть быть поэтому в матч-реванше Ботвиннику уступил, а не только потому, что болел во время матча. А может, потому и болел, что дискомфорт внутренний чувствовал… Ведь когда я матч-реванш Ботвиннику проиграл, всему народу объявили, что новый чемпион мира зазнался, плохо подготовился, в шапкозакидательство впал, вы ж знаете, как это у нас делается. А на самом деле болел я, и сильно болел, и не одну партию с температурой играл, после матча у меня даже воспаление легких обнаружили…»

Но слова «проиграл» обычно избегал бессознательно (или сознательно?). Говорил обычно: «В матч-реванше с Ботвинником меня постигла немилость судьбы».

Или: «В партии с Ботвинником в Гронингене в 1946 году впервые опробовал новую систему в Грюнфельде, но хотя разочарование пришлось пережить тогда, уже с Эйве в 48-м году в претендентах удалось победу одержать и моим именем система та названа».

Чемпионской ментальностью обладал с юных лет. Верил в себя, в судьбу, в собственное предназначение. Однажды сказал скептически:
«Дважды кряду победить в турнире претендентов? Пожалуй, ему это не удастся…»
«А вы то сами, Василий Васильевич? Вы то?!»
«Так то ж я!»

А когда в 1935 году Алехин проиграл матч Эйве, Смыслову было четырнадцать. Школьный товарищ спросил его: «Вася, хотел бы ты быть Алехиным?» – «Побежденным – нет!» – ответил подросток.


Только что закончилась последняя партия матча Ботвинник – Смыслов (1957). Чемпион мира с женой в толпе болельщиков. «Когда мы вышли из концертного зала имени Чайковского движение на Садовом кольце было остановлено…»
* * *

20.3.1998. «Знаете, В.В., мне тут книгу прислали о знаменитых шахматистах-евреях, в Израиле изданную. Там и вы помянуты…»

Засмеялся: «Ну это они мне польстили так, Г., просто польстили. Помню, говорили что-то об этом… Но нет, не думаю… – и снова после паузы: – Да-а-а, польстили мне, однако…»

Через несколько лет этот вопрос всплыл снова. «…мама моя еврейка была?..» Долгая пауза. «Да нет, пожалуй, не была… Хотя Рохлин и говорил что-то об этом, да и другие. Не знаю, не знаю… Нет, не думаю всё же, что была… Конечно, ежели вглубь идти, всё что угодно можно обнаружить. Да и то скорее по другой линии, по отцовской. Мне тут из Петербурга привезли отцовский диплом об окончании Технологического института. Так оказывается, был мой батюшка Иосифович, а не Осипович. Отец мой в 43-м году умер, а матушка пережила его почти на сорок лет, она с моим старшим братом жила. Но знаете, если копать, так и до Ивана Грозного можно дойти… Меня ведь всюду принимали с одинаковым почетом, хоть в Израиле, хоть в арабских странах. Я вообще на вопросы национальности очень спокойно смотрю. Вот звонили мне как-то из Еврейской Энциклопедии, составляли они список известных евреев. Тот же вопрос задали. Так я им так же и ответил: был вроде кто-то, но точно сказать не могу… А те: если вы сами точно не знаете, не можем включить вас в список. Так что мне, в отличие от Михаила Моисеевича, здесь гордиться особо нечем. Но знаете, Г., меня это и не занимало никогда…»

Оставим в покое и мы национальность седьмого чемпиона мира. Не в этом дело. И не в том, что Борис Васильевич Спасский говорил порой при совместном анализе – ах, Василéвич, Василéвич, умная еврейская голова. И не в том, что в последние годы выглядел он как библейский пророк, сошедший с картины Рембрандта.

Россия, его Россия была для него единственной родиной, и был он глубоко русским человеком. Латинская пословица «ubi bene ibi patria» и ее русский эквивалент – «где кисель, там и сел» – сказаны не о нем.

Говорил: «Перед поездкой за границу волнуешься, живешь этим, дни считаешь, а окажешься где-нибудь, так уже через недельку домой хочется, на природу, рыбку половить… А что Борис Васильевич давеча сказал о двух пушках, у меня на даче стоящих и в сторону Кремля нацеленных, то вы сами, Г., знаете – дряни у нас немало разнообразной, но как там у поэта сказано… – снял очки, протер стекла – “и хоть бесчувственному телу равно повсюду истлевать, но ближе к милому пределу мне всё б хотелось почивать”».

В 1977 году играли в турнире в Бразилии. Гуляя по Сан-Паулу, частенько доходили до «ливрарии» – магазине русской книги, но внутрь Смыслов заходить побаивался – не ровен час, кто увидит. Пока я рылся в книгах, ожидал меня на скамейке в скверике.

Перед выходным днем дал ему солженицинский «Архипелаг Гулаг». Утром сидел смурной в лобби гостиницы, ожидая работников торгового представительства, чтобы вместе отправиться в какой-то магазин за кожевенной продукцией.

«Ой, Г., что вы со мной наделали… Я до пяти не спал, всё читал, читал. Вспомнил то время… Верно, всё верно описывает Солженицын. Отец ведь мой тоже Технологический институт в Петербурге окончил. И сокурсников его в тридцатых годах арестовывали в Москве и в Питере. Он меня старался оберегать от всего, но я уже не маленький был, пусть всего и не понимал, но кое о чем догадывался…»
И, закрывая глаза, прикладывал руки ко лбу.

«Вот они… Идут… Идут, злодеи», – Смыслов уже заметил входящих через дверь-вертушку похожих друг на друга людей среднего возраста с короткими прическами. «Здравствуйте, здравствуйте, – поднялся им навстречу В.В. – Рад вас видеть! – А где же Никанор Иванович? Не получилось? Обида какая…»

Весь очень большой и интересный материал читать по ссылке

Размещено 26 июня 2015, 19:19

Украина. “БРАТ ЗА БРАТА”

аТатар

ВАЛЕРИЯ  АЙДИНА, специально для belisrael.info

В свете, а точнее тьме последних событий, связанных с действиями Российской Федерации в отношении Украины, которые ошеломляют весь цивилизованный мир, Украина ищет пути защиты крымскотатарского народа. Это наша святая обязанность перед нашими гражданами, которых насильственно отделили от нас. Как известно, татары оказались истинными патриотами Украины, в большей степени даже, чем некоторые проживающие в Крыму этнические украинцы, и тем более чем этнические русские, которые с восторгом скандировали “Рассея!”, а их российские соплеменники вторили с наслаждением “крымнаш!”. И потому, после аннексии Крыма, именно татары оказались в опале у продажных пророссийских властей Крыма и их опричников. Запреты татарских мирных собраний, разгон ежегодного мемориального митинга, посвященного исторической памяти крымских татар, запрет национальной литературы и флагов, попытка упразднить Меджлис, которая свелась если не к полному его уничтожению, то к лишению каких-либо прав законотворчества, что уже лишает его самой сути как законодательного органа крымскотатарского народа, а также преследование граждан татарской национальности, регулярные обыски в их домах и даже мечетях, пропадающие без вести татарские гражданские активисты, – тела только 21 из них найдены мертвыми, – и все за непродолжительный период господства Российской Федерации в Крыму. Это безусловные кощунственные нарушения прав человека, немыслимые в цивилизованном мире ХХІ века, но совершаемые Российской Федерацией, вторгшейся со своим средневековым сознанием на территорию дружелюбной многонациональной Украины.
Кроме всего выше перечисленного, хочу отметить, что крымские татары – единственный народ на территории Крыма, которому эти земли принадлежат по историческому праву и которому просто некуда уйти даже если бы хотели, ибо это их историческая родина.

IMG_0004

IMG_0003
Лидерам крымскотатарского народа Мустафе Джемилеву и Рефату Чубарову запрещен въезд на территорию их родины. И еще многие патриоты и активисты вынуждены были уехать на материковую Украину, спасая свою жизнь. Это все было сделано, чтобы обезглавить татарскую оппозицию. Но, здесь они заняли достойные места в новом Парламенте и правительственных органах, что только в очередной раз подтверждает братские отношения татар и украинцев и цивилизованность украинского общества.
В понедельник 22 декабря в Киеве состоялась конференция “Украинский путь в обеспечении прав крымскотатарского народа как коренного народа Украины”. В конференции приняли участие Мустафа Джемилев, Рефат Чубаров, Али Озенбаш, Арсен Жумадилов, Валерия Лутковская, народные депутаты Украины, а также уполномоченный представитель Европейского суда по правам человека Наталья Севастьянова и представитель президента Украины Наталья Попович.

IMG_0006

IMG_0007

татарКонф

Целью конференции было – разработать правовой план защиты крымскотатарского народа в условиях российской оккупации.

В ходе конференции были выявлены ошибки прошлой украинской власти, которые поспособствовали развитию нынешнего негативного сценария, разработанного Российской Федерацией. А именно, за 23 года документально не был закреплен статус коренного народа за крымскими татарами. В случае, если бы это было сделано своевременно, татары имели бы приоритет, как коренной народ, на референдуме, который организовала Российская Федерация. Если вообще считать этот самопровозглашенный референдум правовым актом. И этот приоритет, в соответствии Декларацией ООН о правах человека, имел бы решающее значение в вопросе о принадлежности Крыма. Хотя, конечно, средневековые государства не обращают внимания на европейские законы. Но в таком случае, они дают весомый материал для Европейского суда.
Так же, в соответствии со статьей 30 той же Декларации ООН (о военных действиях на территории коренного народа), любое военное присутствие другой державы может осуществляться только по просьбе самого коренного народа и с указанными ним целями, то есть, если он попросил защиты.
Но, как мы знаем, якобы попросившие защиты этнические русские крымчане, не являются коренным народом Крыма, что не давало им права на такие просьбы , а Российской Федерации на введение войск. А голос крымскотатарского народа Российская Федерация проигнорировала сознательно, воспользовавшись упущением украинской власти в правовом поле.
Результатом конференции был набросок законопроекта о статусе коренного народа крымских татар, который должен быть доработан специальной Рабочей комиссией, созданной для этой цели. Так же были принято решение об обращении в Европейский суд после утверждения этого закона.
В заключение хочу сказать, что эти драматические события, организованные Российской Федерацией, не только выявили ошибки украинской власти, но показали настоящих патриотов Украины в лице крымских татар и еще больше объединили татар и украинцев. И в знак солидарности и единства наших народов мне захотелось объединить в одном лице вышиванку, менору и татарскую феску.

Коротко об авторе: Валерия Айдина – режиссер, член Национального Союза театральных деятелей Украины, художественный руководитель Киевского еврейского театра “Шпиль”

Приезд и выступления Г. Каспарова в Киеве, декабрь 2014

Гарри Каспаров в Киеве
  • 02-12-2014 (19:47)

“Агрессия — условие выживания путинского режима”

В Киеве 4 декабря прошла пресс-конференция Гарри Каспарова, посвященная его первому визиту в Украину после победы Майдана Достоинства. В ходе пресс-конференции 13-й чемпион мира по шахматам рассказал о своем взгляде на перспективы обновленной Украины, возможных сценариях смены власти в России, будущей судьбе Крыма, кризисе российской оппозиции и нарастании военной агрессии. 

В начале выступления Каспаров отметил, что большую часть интервью в последнее время он дает на иностранных языках, и тот факт, что именно в Киеве он впервые за долгое время участвует в пресс-конференции на русском, в очередной раз опровергает постулаты российской госпропаганды о положении русского языка в Украине.

Каспаров считает, что главная задача Владимира Путина — удержаться у власти. Любой диктатор нуждается в мифологическом оформлении своих полномочий, и он не исключение. На фоне нарастающего экономического кризиса единственная козырная карта Путина, позволяющая поддержать имидж — внешняя агрессия, уверен политик. “Фюрер может позволить себе все, что угодно, кроме того, чтобы быть слабым”, — замечает он. По мнению Каспарова, ухудшение ситуации внутри России приведет ко все большему ужесточению агрессивной внешней доктрины. В бедах России Путин продолжит обвинять весь мир и внутренних врагов, полагает политик.

Каспаров отмечает, что многое из того, что Путин говорит в открытую, реализуется, даже если кажется, что это порождения воспаленного сознания. Политик напоминает, что речь о несамостоятельности Украины, аннексии Крыма и создании так называемого “русского мира” велась задолго до произошедших событий. “Это поток сознания, который демонстрирует его готовность совершать все новые шаги на пути эскалации”, – замечает политик.

После многих лет своего отождествления с Германией, Гитлер считал, что его личная катастрофа станет крахом Германии, напоминает Каспаров. Сейчас с экранов телевизоров звучит сходная риторика о том, что Россия — это Путин. “Есть опасность, что этот психоз, который охватывает сначала ближайшее окружение диктатора, а дальше — всю нацию, может быть неостановим”, — замечает политик. Причем существенное отличие этих ситуаций в том, что у Гитлера не было ядерного оружия, а у Путина оно есть.

Однако при всей агрессивности режима, по мнению Каспарова, на сегодняшний день полномасштабное вторжение в Украину маловероятно. Он полагает, что Афганский синдром еще живет в памяти людей, и цена, которую пришлось бы заплатить за открытое вторжение, могла бы стать смертельно опасной для режима. Об этом можно судить по реакции общества на первых 500 погибших российских военных. Тем не менее Каспаров уверен — Путин вынужден будет двигаться вдоль границ советского периода, чтобы сохранить поддерживающий его миф. Для прочтения всего материала, кликните на приведенную часть или же можно прослушать

Гарри Каспаров  5 декабря в программе Шустер Live

https://www.youtube.com/watch?v=wHgLwXyKrF0#t=11605

 “Каспаров просчитал несколько будущих ходов президента Путина”.

Видео-интервью на русском с распечаткой по-украински. Полезно для изучения языка.

Добавлено на обновляющийся сайт 7 декабря