Tag Archives: Юлия Миколуцкая

«От буквы “П” мы начали движенье…»

Привет! Нудным быть не хочется, да и страх в Беларуси, что бы там ни говорили, захватил далеко не всех. В то же время «Комеди-клаб» я здесь устраивать отказываюсь. «Нужно что-то среднее, да где ж его взять?..» (С) Поищем. «Анахну бадэрэх», как назывался бюллетень Израильского центра в Минске лет 20 назад. Сиречь «Мы в пути».

Автор – С. Маршак, но это не точно

Ну вот, 4-5 сентября отгремели (отшелестели?) «Дни белорусской письменности» в Копыле, открылись аллея писателей, памятник Тишке Гартному работы скульптора Павла Войницкого.

Теперь в городе два Тишки: один пожилой, 2000 г. выпуска, другой – моложавый

Даже Менделе Мойхер-Сфорима организаторы вспомнили, судя по этой статейке (а будем себя хорошо вести, так в следующий раз и Абрама Паперну припомнят во всю мощь!). Но заголовок в «СБ» угарный, конечно: «Писатели и книги в порядке». Ни фига себе в порядке: уже рассказывал, сколько умерло членов Союза белорусских писателей только за июль-август 2021 г. (не менее шести из менее чем пятиста). Сейчас кратко поведаю о потерях «литературного цеха» Беларуси с начала года, называя покинувших нас членов двух союзов, СБП и СПБ:

В. Ф. Гируть-Русакевич, В. Н. Киселёв, Ф. В. Шкирманков – январь;

Л. Г. Матюхин, Р. И. Реутович, А. К. Сульянов – февраль;

И. А. Муравейко – март;

М. А. Карпеченко, А. К. Клышко, И. В. Малец, В. А. Попкович – апрель;

И. К. Стадольник – май;

Л. К. Леванович (Леонов) – июнь;

Г. Б. Богданова, В. Л. Лясковский, В. Н. Сивчиков – июль;

А. С. Василевич, А. С. Рязанов, С. Ф. Цыплюк – август.

Многим было за 70 или за 80, но это не значит, что их творческий потенциал иссяк. А, к примеру, прозаику и издателю Владимиру Сивчикову исполнилось всего 63, поэтессе Галине Богдановой – 60…

В августе из-за претензий госорганов ликвидированы были Белорусский ПЕН-центр и Белорусская ассоциация журналистов, служившие какими-никакими опорами для пишущих людей. Из-под удара по-прежнему не выведены Союз белорусских писателей и Общество белорусского языка (ТБМ). Как минимум трое литераторов сейчас находятся за решёткой со статусом политзаключённых: я об Алесе Беляцком, Павле Северинце и Александре Федуте. В июне 2021 г. поэт-пчеловод, организатор «Медовой премии» 59-летний Микола Папеко был осуждён на два года «химии» по надуманному (чтобы другим неповадно?) «хороводному делу». Несколько месяцев под домашним арестом сидит драматург Юлия Чернявская… И т. д.

Короче говоря, празднества в Копыле, даже абстрагируясь от неподавленной эпидемии COVID-19, видятся ежели не «пиром во время чумы», то чем-то к нему близким. Вполне логично, что «Национальную литературную премию»-2021 в одной из номинаций получила самодовольная посредственность – отставной крупный чиновник, отметившийся на своих должностях разве что ревностным насаждением «госидеологии», гонениями на всяческое свободомыслие.

Невесел этот год и для историков Беларуси. Начался он со смерти видного геральдиста Анатолия Титова (27.11.1947 – 05.01.2021; тоже, кстати, состоял в СБП), затем ушли доктора исторических наук Аркадий Русецкий (01.11.1942 – 10.01.2021; был членом СПБ), Леонид Лыч (08.02.1929 – 17.01.2021), Мария Беспалая (25.11.1948– 15.02.2021)… В мае, как упоминал уже, не стало Евгения Анищенко и Сергея Жумаря. Летом скончались кандидаты исторических наук Олег Иов (1957–2021), Варвара Кухаренко (1981–2021) и Владимир Гуленко (1954–2021), человек, интересовавшийся моими публикациями в журнале «ARCHE». И вот на днях – печальная весть о безвременном уходе ещё одного моего читателя, Владимира Ляховского (05.02.1964 – 07.09.2021). В 2015 г. мы полемизировали по переписке; обзор его opus magnum, книги «Ад гоманаўцаў да гайсакоў. Чыннасць беларускіх маладзёвых арганізацый у 2-й палове ХІХ ст. – 1-й палове ХХ ст. (да 1939 г.)», был помещён на belisrael.info здесь.

В. Кухаренко, В. Гуленко, В. Ляховский

Пожалуй, Владимир Викторович Ляховский заслуживает отдельной публикации. Пока же приведу отрывки из его посмертно опубликованной беседы с корреспондентом «Радыё Свабода», в переводе с белорусского:

Депутат и историк Игорь Марзалюк, который постоянно высказывается против бело-красно-белого флага, не специалист в этом деле. Ни в вопросе символики, ни в истории коллаборационизма в годы ІІ мировой войны. Его сфера интересов как историка — период Средневековья. Поэтому здесь он выступает как пропагандист общества «Знание»… Когда он как медиевист высказывается по этой теме, то лишь показывает свою профнепригодность и политическую ангажированность.

Или возьмём [Вячеслава] Даниловича (бывший директор Института истории Академии наук, ректор Академии управления при президенте. — «РС»). Он защищал диссертацию по теме Западной Беларуси, и она была неплохая. Но то, что он говорит на нынешней должности, его уровень аргументации, — это вызывает у меня чувство стыда за нашу науку.

У нас существуют клише и стереотипы по истории белорусского коллаборационизма периода ІІ мировой войны. Они сформиировались в советское время. А вопросы символики вообще не исследовались в советские и постсоветские времена.

Это попытался сделать Алексей Литвин в своей монографии. И знаете, что получилось? Почти два года ему не утверждали докторскую диссертацию. Для других историков это был урок, что тему лучше не трогать, ибо она не диссертабельная…

В 1989 году в газете «Звязда» состоялся «круглый стол» насчёт национальной символики, который вёл Валентин Жданко. Там самым знающим человеком в этом вопросе был геральдист Анатолий Титов, который не так давно покинул нас. О 1920-х и более поздних годах, об использовании национальной символики он знал больше, чем и Литвин, и [Николай] Сташкевич, и иные более маститые по своим званиям историки.

Ведь только теперь начинается серьёзное изучение темы войны. Только теперь что-то делается по этой проблематике независимыми и неангажированными историками. А тот «круглый стол» доказывал, что даже наша профессура не владела этой темой. А те, кто владел, как Литвин, включали внутреннего цензора.

В 2000-х годах в Институте истории [Академии наук] пытался восстановиться Станислав Рудович. Это один из авторитетных исследователей нашей государственности и БНР. Тот же Данилович отказал ему, сказав, что его тема неактуальна для Института.

Недавно в Институте истории ликвидировали геральдический сектор и уволили одного из авторитетнейших геральдистов Алексея Шаланду. А ныне пропагандисты призывают опираться на факты…

Многие суждения покойного вполне резонны. Как известно тем, кто следит за моими публикациями, я — за вдумчивую экспертизу при максимально возможном дистанцировании науки от идеологических влияний. И, соответственно, за академическую автономию историков (как, впрочем, и иных исследователей). Возможна ли такая автономия в ближайшем будущем на наших просторах — другой, весьма непростой вопрос.

Разумеется, упомянутое в интервью общество «Знание» не поможет эмансипации учёных, уже по той причине, что оно — химерное, «государственно-общественное». Деятелями из администрации оно видится как «один из главных инструментов донесения актуальной общественно-политической, историко-культурной, научно-популярной информации до граждан нашей страны и даже шире — за пределы Беларуси». Пардон, a чем же занималась армия платных идеолухов последние лет 15 — на всяких «днях информирования» и проч.? Может, взыскать с них деньги в бюджет за ИБД неэффективную работу? 😉

Будь нынешняя система поистине рациональна, она (ради экономии ресурсов, а то даже ради выживания…) оставила бы что-то одно: или главное управление идеологии в администрации президента + его «щупальца» на местах, или общ-во «Знание» с несколько увеличенными полномочиями. Но подобные системы не умеют сокращаться, что доказал ещё тов. Сирил Паркинсон в своих незабвенных «Законах». Машину, которой отказывают тормоза, останавливает обычно стена…

Ещё одна утрата – в апреле 2021 г. на 42-м году в украинской Виннице умер историк-идишист Анатолий (Нафтоле) Кержнер, о чём я узнал с запозданием. Жаль, очень жаль. С А. Кержнером участвовали мы в киевском семинаре 2014 г. (он – в более «продвинутой» группе), Анатолий ездил с Алесем Астраухом в большую экспедицию по еврейским местам Украины, Беларуси, Польши… Кроме того, украинско-еврейский историк выступил научным редактором книги о евреях старой Случчины, что вот-вот увидит свет в переводах с идиша, иврита и английского.

Видеоролик о том самом семинаре

А. Кержнер (1979–2021)

***

Пятого сентября посмотрел я новый западный боевик с примесью фэнтэзи «Шан-Чи и легенда десяти колец». На любителя (драки «по-восточному» приелись ещё три десятилетия назад), но вот что интересно – и, пожалуй, характерно для «их нравов». Публике не только демонстрируются «весёлые картинки», но и внушаются нехитрые – зато действенные – нормы поведения. Например, «провинился – признай это и больше не наступай на те же грабли», «против более опасного врага можно объединиться с менее опасным – во всяком случае, следует заключить перемирие»; «бесполезных людей нет – даже непрофессионал(-ка), оказавшись в нужное время в нужном месте, способен(-на) на многое» и т. п. Утешительное, в общем, кино.

Удастся ли здешним киношникам в ближайшее время снять нечто моральное, но без морализаторства? Ответьте, коли знаете…

А 9 cентября побывал на открытии выставки «Меер Аксельрод. В лёгких красках оживает время», устроенной музеем Янки Купалы по инициативе Михаила Яхилевича (внук художника, живёт в Израиле) и при содействии Евро-Азиатского еврейского конгресса. С интересными речами выступали Лариса Финкельштейн, Александр Радаев, ещё кто-то. Андрей Дубинин прочёл стихотворение Зелика Аксельрода (брата Меера) на идише, прокомментировал отдельные строки.

Л. Финкельштейн, А. Дубинин

Что касается самих работ – их лучше раз увидать…

Много времени это не займёт, зал небольшой, экспонатов всего две дюжины. Но коллекционер и знаток искусства Радаев заметил, что в таком объёме Меер Аксельрод (1902–1970) выставлялся в Минске ровно 100 лет назад, в сентябре 1921 г.

Произведения М. А. всегда изящны и содержательны – спасибо организаторам за доставленную радость. Единственное, что слегка зацепило: М. Яхилевич обмолвился, что поэт Зелик Аксельрод в современной Беларуси забыт. Не совсем так – поэт фигурирует в справочниках, Гирш Релес о нём немало вспоминал, в научно-популярных книгах писал о судьбе З. А. и я… В 2014 г. под эгидой «Шах-плюс» вышла почтовая карточка с изображением З. Аксельрода, а в 2021 г. музейщица Юлия Миколуцкая выпустила в Минске целый набор карточек «Еврейские писатели», в т. ч. с Аксельродом. Полагаю, любителям литературы имя друга и переводчика Янки Купалы достаточно известно; другое дело, что литература & её любители всё чаще загоняются под плинтус (см. выше).

Вольф Рубинчик, г. Минск

10.09.2021

w2rubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 10.09.2021  21:33

В. Рубинчик. Еврейское и рядом (2)

Доброй всем субботки! Оказывается, проект «Штетлфест» не (совсем) завершился 18 июля. В середине июля активисты – но в первую голову активистки – рванули из Борисова и Минска на запад Беларуси, а отчитались только на днях. Запись от 27.07.2021 из их официального пейсбука, в сокращении и переводе с белорусского:

Пятый день экспедиции частично прошёл в дороге из Новогрудка в Подороск. Движение было внезапно остановлено, когда выяснилось, что в Деречине есть еврейское кладбище. Во время экспедиции всегда так получалось, что еврейская тема сама нас находила. Удивительно, а факт!

В Новогрудке смотрели фильм Тамары Вершицкой о новогрудском гетто и партизанском отряде братьев Бельских. Кстати, он ещё нигде не выложен, это был закрытый показ специально для команды #Штэтлфэст – чистейший эксклюзив!

В Деречине заглянули на старое еврейское кладбище. Все почувствовали большую разницу в сравнении с зембинским, которое «прячется» в траве по пояс.

Исследовали местность перед изабелинским костёлом, где планируем провести «Штетлфест». Если всё будет хорошо, здесь будут расставлены возы, заработают продавцы, развернётся небольшая ярмарка. Рядом мы установим площадку для музыкантов и, возможно, будет кукольный театр.

Из впечатлений участников: «Вкусно поев, поехали в Изабелин. Там находится синагога, которая в советские времена была баром, куда не сразу удалось попасть, т.к. сейчас она законсервирована. Но мы упёртые: один из участников экспедиции, рискуя жизнью, залез на балкончик, просто подтянувшись на руках. “Я так не могу, дождусь леcтницы” – сразу заявила пиарщица, напуганная перспективой лезть на почти три метра вверх».

Хорошо то, что делается с юмором. Да уж, судя по фото, немногих в душном, коронавирусном, репрессивном июле 2021 г. соблазнила белорусско-еврейская экспедиция. Непросто будет в Изабелине Волковысского района Гродненской области (в деревне менее 700 жителей) организовать нечто масштабное, духоподъёмное… С другой стороны, всё начинается с малого. Это ведь первая попытка забацать «народную» альтернативу пышному «Клезмерфесту», который после смерти своего главного спонсора, Юрия Зиссера (1960–2020), похоже, так и не встал на ноги.

Во время борисовской встречи, о которой рассказывал здесь, имел место небольшой приятельский спор, касавшийся Дины Харик (1913–2003; иногда в качестве года рождения называют 1911, но я опираюсь на то, что видел в её паспорте). Насколько на её поведение 1990-х повлияло пережитое в тюрьмах, лагерях и ссылке (1937–1956)? Художник Андрей Дубинин полагал, что весьма повлияло, я не был столь категоричен. Но, раз вопрос возник, процитирую свой текст 2015 г., и тоже в переводе с белорусского:

Несколько лет, с осени 1993 г. до весны 2001 г., довелось работать рядом с Диной Звуловной Харик, вдовой знаменитого поэта. Встречался с ней и после закрытия библиотеки Минского объединения еврейской культуры, которой Д. З. заведовала свыше 10 лет. Хотел бы ещё раз опровергнуть миф, в своё время распространённый борзописцем Л-ным на newswe.com: «Мы очень просили Дину Харик рассказать о Поэте, но она только спрашивала: “Зачем? Кому это надо? Кого это может интересовать?”… Память о большом еврейском поэте принадлежала только ей… И мы не могли ни в чём упрекнуть эту женщину, которая ходила по нашему городу отрешенная от всего, но с высоко поднятой головой, как тень страшного прошлого».

В лучшем случае американский корреспондент «Народной воли» Дину Харик с кем-то перепутал, в худшем – просто соврал о своём с ней знакомстве. Не ходила она по городу, как тень прошлого – такое более уместно сказать о каких-нибудь палачах сталинской эпохи. Всегда живо интересовалась событиями вокруг и рассказывала всем более или менее близким людям о прошлом. «Сколько я перЕжила!» – слова эти до сих пор звучат в моей голове.

Зёрнышко правды в писанине Л-на всё же имелось – Дина Звуловна не была лишена некоторых милых чудачеств. Угощала чуть ли не всех посетителей библиотеки яблоками или булочками, а если кто-то отказывался, настаивала: «Берите, сегодня день рождения моего маленького…» (после ареста 1937 г. двоих сыновей у неё отнял НКВД; они, скорее всего, погибли в детском доме в войну). Тех, кто поднимался с ней по лестнице, учила, как надо ходить: сначала поставить на ступеньку одну ногу, затем на ту же ступеньку – другую, отдохнуть… Не раз сообщала мне несчастливые даты месяца – 3-е, 13-е и 20-е. Иногда говорила и о том, как в казахстанской ссылке 1950-х годов её водили к старой гадалке, напророчившей Дине, что та перед смертью выйдет замуж за большого человека… В конце 90-х Дина Звуловна с наивной гордостью рассказывала об этом на телекамеру… И спустя 40 лет после освобождения она побаивалась соглядатаев – рвала на мелкие клочки свои черновики и конверты, приходившие ей из-за границы. Ещё запомнился её отзыв о классике еврейской литературы Мойше Кульбаке, в 1930-х жившем в Минске: «Хороший писатель, но не хотел заниматься общественной работой» (видимо, со слов Изи Харика).

Один из последних снимков с Диной Харик (ноябрь 2001 г., у неё дома на ул. Городской Вал). Отмечали день её рожденья. Слева – Света Козлова, несколько позже получившая фамилию Рубинчик

Дарственная надпись на книге Изи Харика, изданной к 100-летию поэта после ряда ходатайств Дины Звуловны

Всем желающим и не только желающим, даже дежурному милиционеру, вдова поэта предлагала читать свои воспоминания о Харике «Его светлый образ», ради чего бесконечно множила их на ксероксе [до середины 1990-х, когда услуги ксерокопии были в Минске малодоступны, просила перепечатывать на пишущей машинке]. Покупала на свою пенсию книги для библиотеки – только бы люди приходили. Впрочем, последнее уже не совсем чудачество.

Думаю, встретился с Диной Харик я не случайно, хоть и по мелкому поводу (осенью 1993 г. захотелось узнать, не родственник ли поэту Григорий Харик, артист музкомедии). Ей нужна была моя помощь в библиотеке, а иногда и дома, и на Восточном кладбище, куда мы ездили прибирать могилу её старшей сестры Дани Матлиной, умершей в 1960-х, мне – её человеческое тепло. У меня не осталось впечатления, что сталинское время фатально искорёжило душу и поведение Дины Харик: так, после 1956 г. она адаптировалась к новой жизни (работала же в детском саду), умела дружить с людьми, доверять им (иногда, пожалуй, и чрезмерно). Была надломленной, но не сломленной.

Что касается борзописца, умершего лет пять назад… Как-то не везло «Народной воле» с корреспондентами, писавшими о еврейских и околоеврейских делах. Нашёл в своём архиве копию заметки 1998 г. другого, более молодого автора, который в 2002 г. и в моей газете «Анахну кан» засветился, бывал у меня на съёмной квартире (где Сергей Носов сейчас, не знаю и знать особо не хочу).

23 года назад не придал я значения словам о Дине Харик «до сих пор живёт здесь в нищете, и никому нет до неё никакого дела» – даже, помню, слегка порадовался, что её отметил «сам» Александр Розенбаум… А ведь чушь полная, с чужих слов сказанная – Носов ещё и по-журналистски заострил слова певца. И не в нищете она жила, хотя после президентского указа 1995 г. у неё, как и у всех репрессированных при Сталине, отняли льготы по оплате коммунальных услуг, и поддерживали её очень многие. Организация «Хесед Рахамим» нередко выдавала продуктовые посылки (я сам доставлял их от станции метро «Восток»). Опекали её посетители библиотеки, такие как Яков Ручаевский (уехал в США), его друг и коллега c завода холодильников Александр Соркин, глава ассоциации бывших узников гетто, врач Феликс Липский, реставратор Александр Астраух, а на каком-то этапе и его тёзка, мой ровесник Элентух. Переплетала книги бесплатно или «за яблочко» Элла Шапиро – не ради МОЕКа, а чтобы порадовать Дину Звуловну. Много хорошего делал для Дины Харик её сосед по лестничной клетке Олег Дулин; она жила в 123-й квартире, а он, кажется, в 122-й.

По-своему ценил Дину Звуловну и «президент всех белорусских евреев» Леонид Левин (1936–2014). При мне беседовал с ней в библиотеке (1994 г.) и упомянул о «жене поэта Изи Харика» в своём докладе (1995 г.)

Из газеты «Авив», № 1, октябрь 1995 г.

Хорош очерк Евсея Цейтлина о встрече с Диной Харик летом 1991 г. Примерно такой, как в очерке, Дина Звуловна оставалась и в следующее десятилетие – лишь после закрытия библиотеки весной 2001 г. загрустила, а в конце 2002 г., за полгода до смерти, явно сдала.

***

Конспирологические изыскания «СБ», которые мне выпало изобличать в прошлый раз, не остались незамеченными за кордоном. О них написали издания Израиля («Haaretz», «Детали»), дал свой комментарий историк, д-р Александр Фридман из Германии. Конечно, можно было копнуть глубже…

***

Странную позицию в связи с визитом Светланы Тихановской в США (она посетила, в частности, Американский еврейский комитет) занял представитель этого самого «правозащитного» комитета Сэм Клигер. Как-то не верится, что АЕК «очень беспокоит судьба политзаключенных и тех, кто, по нашей информации, подвергается пыткам». При этом «мы не вмешиваемся во внутренние дела и внутреннюю политику страны» (т. е. Беларуси). Сказав «а» – заявив о наличии политзаключённых и пыток – невозможно не осудить политику, что привела к такому положению, иначе «беспокойство» будет банальным сотрясением воздуха.

Между тем режим бьёт уже и по «своим» – на несколько суток за решётку отправился Игаэль Иегуди, лукашист со стажем, лет 10 назад вернувшийся в Беларусь из Израиля (до алии в Минске 1970-х звался Константин Лук). «Игаэля Львовича» активно цитировали на БТ, в той же «СБ», но 27.07.2021 «силовикам» не понравилась футболка Иегуди с надписью «Против насильственной вакцинации», и… пожалте к судье Татьяне Шотик. Что ж, как бывший сиделец сочувствую сидельцу нынешнему, хоть он и «наезжал» на меня. Может, поумнел или поумнеет.

Ещё одна майка на борце с «коронабесием»

Загадочные дела творятся в Музее истории и культуры евреев Беларуси, что при минском еврейском общинном доме на ул. В. Хоружей, 28. Судя по сайтам самого музея, СБЕООО и «Авива», всё вроде бы в норме, а на поверку выясняется, что директорка Юлия Миколуцкая и её заместитель Тимур Борисевич не работают в музее с марта с. г. Эти моложавые ребята с усердием неофитов трудились полтора года, и причина их увольнений неясна. О новых руководителях музея мне (и Юлии) ничего не известно, но свято место пусто не бывает. Возможно, когда вы читаете эти строки, на должность директора уже подбирается очередной выпускник химфака… или внеочередной БРСМовец.

Вольф Рубинчик, г. Минск

30.07.2021

wrubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 31.07.2021  00:18