Tag Archives: Василий Табулин

В. Лякин. К 70-летию освобождения Калинкович

 Освобождение Калинковичей 14 января 1944 года в ходе Калинковичско-Мозырской наступательной операции советских войск.

 Содержание:

 Калинковичи на рубеже 1943-1944 годов

Силы сторон

Планирование и подготовка наступательной операции

Начало наступления

Прорыв

Бои на подступах к Калинковичам и взятие города

Первый день свободы

Документы

Именной список советских воинов, погибших 13 и 14 января

1944 года в бою за г.Калинковичи

Литературная страница.

 Калинковичи на рубеже 1943-1944 годов

     Поздней осенью 1943 года советские войска пришли на многострадальную белорусскую землю, освободив ее первый областной центр – город Гомель. Продолжая наступление, наши воины вступили 22 ноября в пределы Калинковичского района и очистили от врага его первые населенные пункты: деревни Новинки, Луки, Золотуху, Косетов, Хомичи, Переток, Раков, Нахов, Ужинец, Огородники, Юровичи. К началу 1944 года линия фронта на территории нынешнего Калинковичского района проходила по линии восточнее Казанск – Теребня – Холодники – Уболоть – Зеленочи – Голевицы – Александровка – Малые Автюки – Большие Автюки – Прудок – Гряда.

Город Калинковичи составлял тогда по территории и населению примерно пятую часть от нынешнего. На военной карте – «трехверстовке» он был подобен двум геометрическим фигурам неправильной формы, что соединялись своими углами в районе нынешнего кинотеатра «Знамя». Большая, северная часть города (бывший поселок при ж.д. станции) включал в себя залинейную часть (улица Подольская), и с другой стороны железнодорожного полотна – кварталы, ограниченные улицами Октябрьская, Бунтарская (Гагарина), Революционная, Парковая (Озерина), Липневская (Сомова), Трудовая, Восточная (Павлова), Островского, Войкова, Свердлова, Марата, Первомайская, Кирова, Аллея Маркса. Меньшую, южную часть города (бывшие местечко и село) составляли кварталы, ограниченные улицами Советская, Волгоградская (Крестьянская), Больничная (Пионерская), Калинина, Красноармейская, Куйбышева. При оккупантах улицы, названые при советской власти, были переименованы. Октябрьской, Советской, Калинина и Красноармейской вернули их прежние названия – Вокзальная, Почтовая, Барановская, Зеленая. Улицу Кирова переименовали в Белорусскую, о прочих сведений нет.

Участок нынешней автомагистрали «Гомель-Брест», пересекающий город с востока на запад, тогда не существовал. Главная дорога из Гомеля проходила в черте города по улице Куйбышева и соединялась с улицей Советской. Проселочная дорога в западном направлении начиналась от хутора Луток (ул.Островского). Магистральная автодорога «Мозырь-Бобруйск» пролегала там же, где и сейчас. Из города в разных направлениях вели  проселочные дороги к деревням Антоновка, Сырод и Корчага (ныне не существует).

Территория Калинковичского района была включена оккупантами в состав генеральной округи «Житомир» рейхскомиссариата «Украина». Здесь, как и на всех захваченных советских территориях,  действовал режим жесточайшего террора. Оккупационную власть в городе возглавляли заместитель Мозырского гебитскомиссара по Калинковичам комендант города некто Бухмейстер (по другим данным – Г. Кольморген). Он имел резиденцию на Круглой площади (сейчас площадь Победы) в бывшем здании райисполкома (ныне на этом месте новый корпус «Белагропромбанка»), руководил жандармерией и полицией. Жандармерия располагалась в одноэтажном деревянном доме на южной стороне ул.Кирова, рядом с нынешним продовольственным рынком. Здание полиции (деревянный одноэтажный дом) и казарма на 30 полицейских располагались напротив жандармерии.  Одноэтажное деревянное здание районной управы находилось на северной стороне ул.Советской, напротив нынешнего Свято-Казанского храма. Городская управа располагалась на втором этаже каменного  двухэтажного здания (сейчас на этом месте универсам «Юбилейный»).  На железнодорожной станции была своя военная комендатура, комендантом был армейский офицер.

Все местные жители с 14 до 65 лет регистрировались и получали направление на работу. Трудиться приходилось по 12—14 часов, а заработанного едва хватало на то, чтобы не умереть с голоду. Рабочие получали в день по 150—250 г. хлеба и по миске постного супа или баланды. Стоило это питание 1—2 рубля в день, вычитавшихся из зарплаты. Недельный паек состоял из 1 булки хлеба, 200 граммов маргарина и небольшого количества круп. Более весомые продовольственные пайки выдавались особо ценным работникам железной дороги, служащих администрации и полицейским. Иждивенцам же и детям хлеба не полагалось. Спасением были огороды, возделывался каждый клочок приусадебной земли. Никакого выбора у людей не было, уклонявшихся от регистрации, в лучшем случае, отправляли в концлагерь.

Калинковичский ж.д. узел обслуживал батальон немецких восстановительных войск «Орг.Тодт» (командир – майор Гросс). Немецкие офицеры разместились в домиках у железнодорожного полотна, рядовые – в домах местного населения на прилегающих к станции улицах. Немцы занимали лучшие комнаты, бывало, что семью вообще выгоняли из собственного дома. Охрану железнодорожной линии осуществлял 102-й словацкий полк, один батальон которого стоял в Калинковичах. В 1943 году вдоль железнодорожной линии разместили также и сформированный из пленных 14-й сводный «казачий» полк (его 3-я «сотня» квартировала в городе). Калинковичский гарнизон располагался в казармах военного городка, отдельные подразделения в районе вокзала и в начале нынешней улицы Аллея Маркса, на территории ветпункта. В последнем располагались словаки, затем, в 1943 году – сменившие их румыны и венгры. В городе и на ж.д. станции было установлено несколько немецких зенитных батарей, на ж.д. станции базировался немецкий бронепоезд.

Фашисты активно вывозили местную молодежь в Германию. В случае неявки мобилизованного на отправку в «рейх» ответственность за него несли остальные члены семьи. Один или несколько из них, вне зависимости от возраста, должны были в этом случае отправиться в Германию. Не спасала и работа на местных предприятиях. В случае же поимки «уклонист» подлежал расстрелу. Казни пойманных партизан и советских патриотов происходили, большей частью, в мозырской тюрьме, но имели место и в Калинковичах: в лесу за военным городком, на базарной площади (ныне пл. Ленина), на заболоченном, поросшем кустарником пустыре метрах в трехстах западнее здания жандармерии.

В октябре-ноябре 1943 года немецкие гражданские учреждения, полиция, семьи некоторых  сотрудничавших с оккупантами местных жителей были эвакуированы из Калинковичей в тыл, а вся власть в городе перешла к военному командованию. В северной части города, прилегающей к ж.д. вокзалу, располагались штаб и некоторые подразделения немецкой 292-й пехотной дивизии. Она была переведена сюда  для отдыха и пополнения после тяжелых боев у Ржева. В строю осталось немногим более 2,5 тысяч вояк, и ее пополнили остатками разбитой вдребезги там же 216-й пехотной дивизии. В южной части Калинковичей (бывшее местечко) располагались штаб и тыловые части 102-й немецкой пехотной дивизии. Каждое утро еще до рассвета немецкая полевая жандармерия обходила дома калинковичан. Молодежь грузили в машины и отправляли на рытье траншей на линии Буда-Новые Калинковичи (ныне Ладыжин) – Сырод – Гулевичи. Старший возраст выполнял окопные работы на подступах к железнодорожной станции, на восточной окраине города и у деревни Корчага (сейчас на ее месте новое городское кладбище).

Командование 2-й немецкой полевой армии, всерьез опасавшееся, что партизаны могут перерезать их тыловые коммуникации, спланировало и провело здесь в октябре-ноябре 1943 года три масштабные карательные операции с привлечением значительного количества войск и боевой техники. Операция «Барбара» проводилась в северной части Калинковичского и Василевичского районов Полесской области 9-16 октября 1943 года силами трех сводных формирований вермахта и подразделений полевой жандармерии. В их составе были 105-й гренадерский и 57-й охранные полки, семь отдельных охранных батальонов, артиллерийский дивизион, несколько инженерных и саперных подразделений общей численностью более десяти тысяч человек. Это, по крайней мере, втрое превышало количество действовавших здесь партизан. Карательной группировке  был придан бронепоезд. Проводилось  сплошное прочесывание  лесных массивов в треугольнике Калинковичи-Жлобин-Речица с целью «…уничтожения партизан и сочувствующего им местного населения, а также реквизиции или уничтожения сельскохозяйственной продукции и ликвидации партизанской продовольственной базы». Антипартизанская «зачистка» началась 9 октября, главный удар карателей приняли на себя 99-я и 101-я Домановичская бригады Полесского партизанского соединения. Трое суток в лесах и болотах происходили жестокие бои, после чего фашисты, пользуясь своим техническим и численным превосходством, вышли на  линию Холодники-Давыдовичи, взяв 99-ю Калинковичскую партизанскую бригаду в кольцо. Ценой крайнего напряжения сил и больших потерь 16 октября бригаде удалось прорваться из окружения на участке Холодники-Липово и совершить марш в глухие лесные урочища на юге Калинковичского района. Но не успели партизаны передохнуть и пополнить боезапас, как фашисты большими силами вновь навалились на них – началась немецкая операция «Освящение храма». Она проводилась 20-21 октября 1943 года в южной части Калинковичского и Василевичского районов Полесской области силами 242-го и 587-го отдельных охранных батальонов, а также некоторых подразделений из состава 612-го и 930-го охранных полков общей численностью около трех тысяч человек. Немцы двигались цепями, проводя сплошное прочесывание  лесных массивов в треугольнике Калинковичи-Речица-Хойники. Калинковичская бригада вновь вступила в неравный бой, ее главные силы пробились на соединение с бывшей уже рядом Красной армией. Часть партизан бригады (4-й отряд им. Фрунзе), отделившиеся в ходе боев от ее главных сил, сражалась во взаимодействии со 101-й Домановичской бригадой. 22 октября этот отряд был развернут во 2-ю Калинковичскую партизанскую бригаду им.Фрунзе, которой уже через несколько дней пришлось принять на себя удар в проводившейся немцами очередной операции «Хубертус». Она проводилась фашистами на территориях, прилегавшим к железнодорожной линии «Калинковичи-Василевичи» в два этапа: 24-28  октября и 3-6 ноября 1943 года силами 628-го и 862-го охранных батальонов, 581-го дивизиона полевой жандармерии, нескольких инженерных и саперных подразделений общей численностью около четырех тысяч  человек. Силы были неравны, у партизан начали заканчиваться боеприпасы и, прорвав вражеское кольцо, они ушли на север в леса Стрешинского района.

 

Рассказ очевидца

Болсуновская Н.И. – калинковичанка:

В нашем доме, как и в соседних, жило несколько немцев. Один из них брал меня на руки и говорил моей маме, что у него в Германии тоже такой «киндер». Наверное, это был уже 1943 год, когда они поняли, что победы не видать, т.к. этот немец говорил, что их простой народ не хотел войны, а виноваты во всем Гитлер и Сталин. Еще помню, что у них была огромная овчарка, но я ее не боялась. Накануне «старого» Нового 1944 года эти немцы, которые, наверное, не были убежденными фашистами, предупредили нашу маму, что будет бой за город, и чтобы она спасала себя и детей.

Киселюк Н.Я. – калинковичанин, боец 99-й Калинковичской партизанской бригады:

За несколько месяцев до освобождения Калинковичей мне довелось принять участие в проведении диверсионной операции на железнодорожном узле. Группу подрывников возглавил Леонид Волков, в ней были Иван Стуканов, Василий Табулин, Яков Бичан и я. У командира был автомат, у нас винтовки, Стуканов нес мину на “дергалке”. В ночь вышли из Зеленочей, перед рассветом были уже на месте, залегли в невысоком лесу и кустарнике, где сейчас мелькомбинат. Потом подползли к насыпи. Я и Стуканов начали рыть ножами и руками выемку в насыпи для установки мины в деревянном ящике килограммов на десять. Только начали, как слышим – “немцы!”. Мы тут же залегли возле насыпи, приготовились к бою. Волков приказал без команды не стрелять. Было еще темно. Вскоре с другой стороны насыпи показалась группа немцев, человек 10, в касках, видимо смена на блокпост, что был метрах в ста. Нас не заметили. Как только они прошли, мы быстро установили мину и протянули от нее в кустарник шнур метров на 50. Табулин остался на “дергалке”, остальные отошли дальше в лес и залегли. Слышим, от станции идет паровоз. Но взрыва нет. Затем от Голевиц прошел состав и опять тихо. (Потом Вася  рассказал, что это были порожняки). Уже рассвело, было часов 9 утра. Со станции, из Полесского парка, вышел груженый воинский состав. И мы услышали взрыв огромной мощности. Тут же началась стрельба со станции, с вышек. Мы быстро подались дальше в лес. С Табулиным разминулись, он к вечеру пришел в Зеленочи и рассказывал, что от взрыва эшелон сошел с рельсов, несколько вагонов опрокинулись.

 Корнеевец Т.В. – калинковичанка:

Немцы в Калинковичах хозяйничали как у себя дома. У местных жителей насильно забирали скот и отправляли в Германию. Потом начали угонять туда и молодежь, не трогали только тех, кто работал в немецких учреждениях. Оставаться в городе было опасно, и я вместе с другими комсомольцами-подпольщиками ушла в партизанский отряд. Поздней осенью 1943 года немцы большими силами начали облаву на партизан, мы с боями прорывались в Октябрьский район. Недалеко от деревни Шиичи часть нашей бригады и штаб попали в немецкую засаду, вырвались с трудом, потеряв обоз. Лес буквально кишел немцами. Три дня были окружены в заболоченном лесу, но смогли незаметно покинуть этот район по глухой тропке среди болот. В Рудобелке мы соединились с частями Советской армии. В декабре 1943 года нас отправили в Василевичи. Там молодых партизан призвали в армию, а пожилых и нас, девчат направили в распоряжение только что созданного Калинковичского райкома КПБ и райисполкома. Там я стала работать машинисткой, а когда наши войска освободили 14 января 1944 года Калинковичи, мы вернулась в родной город.

Лякина О.А. – калинковичанка:

Помню, за несколько месяцев до освобождения моей деревни Лесец, что за Озаричами, немцы гнали по улице мимо нашего дома группу оборванных, изможденных пленных красноармейцев. Мама подала мне два каравая хлеба, все что у нас было, и я через открытое окно бросила их нашим. Тут же один из немцев подскочил к окну и начал стрелять внутрь дома из автомата. Мы с мамой упали на пол, спрятались под широкую дубовую лавку, и это спасло нам жизнь.

Пословский В.И. – калинковичанин:

На следующее утро нас по одному начали вызывать на допрос и через переводчика задавали разные вопросы: как мы оказались на станции у воинского эшелона, что там воровали, зачем нам нужны были патроны, медикаменты и прочее. Мы отвечали, что в голову приходило: были голодные и полезли в вагон за продуктами, патроны в костер бросали для забавы и все в таком духе. На допросе тоже доставалось, и пришлись согласится показать то место, где мы прятали украденные в эшелоне вещи. Так мы там провели два дня. Мы слышали голоса наших матерей, которые, узнав, где мы, пришли за нас просить, плакали и умоляли немцев нас отпустить. Но немцы их самих угнали рыть окопы в деревню Голевицы.

Реент Н.И. – минчанин, уроженец Калинковичей:

Дело было в 1943 году. Возле одного из сараев я увидел длинный деревянный ящик, а в нем неведомая мне зверюшка немногим более соседского кота. Медленно обхожу клетку, обнаруживаю дверку, откидываю защелку и, быстро семеня коленками, добираюсь до задней стенки, где притаился кролик, как потом мне объяснили взрослые дяди. Хватаю зверька за длинные уши и стремительно даю задний ход. Оглянулся на крыльцо дома, а там… Сейчас бы я сказал, что увидел Штирлица. Такой же красивый и ладный, как широко известный герой фильма “Семнадцать мгновений весны”. Немецкий офицер улыбался и медленно расстегивал кабуру пистолета. Он в окно заметил маневры юного злоумышленника козле кролика и не мог допустить, чтобы его лишили аппетитного жаркого. В мгновение ока я повернулся на 180 градусов и, не выпуская добычу, бросился наутек. Раздался выстрел, второй… Кролик сам выпал из моих рук.

Тосова Г.Н. – калинковичанка:

Третий раз меня пытались забрать в Германию уже поздней осенью 1943 года, тогда молодежь просто хватали и увозили силой. Тогда к нам в дом пришли жандармы, и один из них так сильно меня толкнул, что я упала и разбила о шкаф голову. Но опять помогла выданная врачом справка, и меня не забрали. Однако, когда поздней осенью всех  угоняли рыть для немцев окопы между Автюками и Сыродом, уже на справку не смотрели. У меня рука опять воспалилась. Пожилой немец, который был над нашей группой старший, меня пожалел, разрешал не работать, но когда подходил какой-то старший начальник, которого он сам боялся, приходилось копать, несмотря на сильную боль.

Силы сторон

Для фашистского командования этот район с железнодорожным узлом, сетью сухопутных и водных коммуникаций имел исключительно важное  значение. Гитлеровцы сосредоточили здесь мощную группировку из состава 2-й немецкой полевой армии генерал-полковника В.Вайса, штаб которой размещался в Петрикове.   Это была одна из самых боеспособных частей группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Э.Буша. Севернее Припяти, от Калинковичей до Паричей, оборону держали 20-й армейский и 46-й танковый корпуса. 20-м армейским корпусом в составе одной танковой и двух пехотных дивизий командовал генерал артиллерии Р. фон Роман. Весьма боеспособная 5-я танковая дивизия генерал-майора Р.Липперта включала в себя 31-й танковый полк, 13-й и 14-й панцгренадерские полки, 116-й самоходный артиллерийский полк, 53-й самоходный артиллерийский батальон, 55-й мотоциклетный батальон, 288-й зенитный батальон и подразделения обеспечения.

7-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Г. фон Риппарда состояла из 19-го, 61-го и 62-го гренадерских полков, сформированного из французских добровольцев 638-го пехотного полка, 7-го артиллерийского полка, 7-го противотанкового батальона, 7-го разведывательного батальона и подразделений обеспечения. 35-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта И.Рихерта (организатора Озаричского лагеря смерти для местного мирного населения) состояла из 34-го пехотного полка, 109-го и 111-го гренадерских полков, 35-го артиллерийского полка, 35-го противотанкового дивизиона и подразделений обеспечения. 46-й танковый корпус генерала от инфантерии Г.Гольника был таковым лишь по названию. Его когда-то грозные боевые машины ржавели теперь грудами металлолома от Курска до Днепра. В начале 1944 года корпус формально включал в себя лишь три пехотных дивизии, из которых одна (251-я) находилась на переформировании и в зимних боях не участвовала. В 102-ю дивизию генерал-лейтенанта В. фон Беркена входили 84-й, 216-й и 232-й гренадерские полки, 104-й артиллерийский полк, 102-й фузилерный батальон, противотанковая рота и подразделения обеспечения. Штаб и некоторые подразделения дивизии размещались в южной части Калинковичей, ее полки держали фронт южнее д. Великие Автюки. 292-я дивизия генерал-майора Р.Йохана включала в себя 507-й, 508-й и 509-й пехотные полки, 292-й артиллерийский полк, 292-й артиллерийский противотанковый дивизион и подразделения обеспечения. Штаб и некоторые из подразделений дивизии были в северной части города, ее полки обороняли участок фронта от Великих Автюков до Голевиц.

Район Озаричи-Лесец-Кобыльщина прикрывала 4-я танковая дивизия генерал-майора Г.Юнка (29-й и 12-й танковые полки, 33-й моторизированный пехотный полк, 103-й самоходный артиллерийский полк и 4-й самоходный разведывательный батальон). Позади частей регулярной армии на территории Калинковичского района дислоцировались также 580-я группа охраны тылового района 2-й армии (охранные полки и батальоны, подразделения полевой жандармерии и прочие, общей численностью равные пехотной дивизии) и три дивизии 7–го венгерского армейского корпуса. Общая протяженность линии немецкой обороны на территории Калинковичского района превышала 80 километров. Южнее Припяти, от Мозыря до Ельска фронт держала немецкая корпусная группа «Е». Кроме хорошо укомплектованной  12-й танковой дивизии в нее входил еще 56-й танковый (лишь по названию) корпус генерала Ф.Хоссбаха, имевший в своем составе три изрядно потрепанные в предыдущих сражениях пехотные и одну охранную дивизию.

Немецкая пехотная дивизия имела по штату 17,7 тысячи человек и организационно состояла из трех пехотных полков (в каждом по 3 батальона, в батальоне по 3 роты), артиллерийского полка, противотанкового батальона, подразделений связи, и тылового обеспечения. Каждый батальон кроме легкого стрелкового оружия имел 6 орудий и 12 минометов. Вооружение пехотной роты состояло из карабинов «маузер», пистолетов, автоматов «шмайсер» и 12 пулеметов «МГ-34». С 1943 года немецкая пехота стала получать новые штурмовые винтовки, пулемёты «МГ-42», 120-мм миномёты и гранатомёты «панцерфауст», что значительно увеличило ее огневую мощь. Но после тяжелых поражений под Сталинградом и Курском численность и штатное вооружение немецких дивизий до самого конца войны уже никогда не достигали установленных норм.

Немецкий танковый полк к началу 1944 года обычно состоял из 2 батальонов (в каждом по 3 роты, в роте 12-15 танков). Всего в полку по штату должно было состоять 125 боевых машин, но реально их было меньше в разы. При всем том огневая мощь немецкой танковой дивизии возросла вдвое по сравнению с летом 1941-го года. Хотя основу их бронетанковых войск по-прежнему составляли средние танки «Т-4», но пополнение шло уже новыми тяжелыми боевыми машинами «Тигр» с 88-мм длинноствольным орудием, средними танками «Пантера» с 75-мм пушкой, самоходными артиллерийскими установками «Фердинанд» с 88-мм пушкой. Немецкая авиация активно пополнялась новыми истребителями «Фокке-Вульф 190А», штурмовиками «Хеншель 129», бомбардировщиками «Хенкель 111».

По количеству личного состава, самолетам, танкам и артиллерии эти части уступали противостоящей им группировке советских войск. Однако это неравенство в значительной мере компенсировалось мощной, глубокоэшелонированной на главных направлениях, тщательно подготовленной в инженерном отношении линией немецкой обороны. Практиковалось обустройство основных позиций на обратном скате высот, под прикрытием водных преград или болот. В течение ноября и декабря 1943 года на всем протяжении фронта фашисты ежедневно вели обширные земляные работы, сгоняя на них, под угрозой оружия, местное население, стариков, женщин и подростков. К началу 1944 года главная полоса их обороны состояла из двух, а местами из трех и более траншей полного профиля. Перед первой траншеей пыли протянуты проволочные заграждения в 2-3 кола, установлены противотанковые и противопехотные мины. Огневые точки гитлеровцев размещались в приспособленных для этого каменных и кирпичных зданиях, деревянно-земляных ДОТах, а личный состав размещался в заглубленных блиндажах с бревенчатым перекрытием. Наиболее укрепленным и насыщенный огневыми средствами был узел обороны, в который немцы превратили стоящие на дороге к Калинковичам деревни Александровка и Малые Автюки. Это был, как говорится, «крепкий орешек». Деревни стояли на возвышенности возле заболоченного леса, откуда отлично просматривалась вся прилегающая местность. Так же сильно были укреплены Буда, Голевицы, Домановичи, Казанск и другие насаленные пункты, находившиеся вблизи передовой и более глубоком тылу противника.

После Сталинграда и Курска, в условиях, когда немецким войскам приходилось отражать все более массированные атаки  советской бронетехники, немцы стали применять тактику «противотанкового фронта». В этом случае их противотанковые средства заранее скрытно размещались за передним краем на танкоопасных направлениях. Германское командование, поддерживая боеспособность своих танковых дивизий на максимально возможном высоком уровне, использовало их в качестве «пожарных команд», перебрасывая с одного кризисного участка фронта на другой.  В итоге начала сокращаться боеспособность пехотных дивизий. О штатной численности в 14 483 пришлось забыть, к началу 1944 многие дивизии представляли собой по численности в сущности лишь усиленные пехотные полки.

В составе советской 65-й армии на калинковичском направлении были сосредоточены три стрелковых корпуса (10 дивизий) и танковый корпус. В последнем имелось 140 боевых машин, в том числе 113 средних танков «Т-34» и 27 самоходных артиллерийских установок. Часть его подразделений материальной части не имели, находились в резерве. Зато на время операции танковому корпусу придали хорошо укомплектованные и подготовленные самоходно-артиллерийский полк, истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду и батальон инженерных заграждений.  Из состава 61-й армии на этом направлении находились два стрелковых корпуса (5 дивизий) и отдельная танковая бригада. Для поддержки пехоты и танков советское командование сосредоточило здесь значительное количество артиллерии: часть артиллерийского корпуса РГК, артиллерийскую дивизию прорыва, гвардейскую минометную дивизию, истребительно-противотанковую бригаду и две артиллерийские бригады. К участию в операции привлекались также 16-я воздушная армия и гвардейская отдельная инженерно-саперная бригада. Общая численность привлекаемых для проведения наступательной операции войск составляла 232 600 человек.

По действовавшему тогда штату стрелковая дивизия Красной армии должна была иметь в строю 11,5 тысячи человек (в полтора раза меньше, чем немецкая), однако в суровых реалиях войны численность ее была значительно меньше. Сохранилась датированная началом января 1944 года, еще до начала наступления, строевая записка по 76-й гвардейской стрелковой дивизии 61-й армии. Из нее видно, что на этот момент в строю было 6 106 человек (811 офицеров, 1 088 сержантов, 4 0207 рядовых). В дивизию входили три стрелковых полка, артиллерийский полк, истребительно-противотанковый дивизион, разведрота и подразделения обеспечения. Стрелковый полк включал в себя два батальона. Батальон состоял из двух стрелковых рот численностью в 50-60 человек каждая, пулеметной и минометной рот, взвода 45-мм пушек и взвода противотанковых ружей. За счет штатной численности содержались также отдельные лыжный и учебный батальоны. Всего на вооружении дивизии имелось двенадцать 122-мм гаубиц, тридцать одна 76-мм пушка, тридцать девять 45-мм пушек, девятнадцать 120-мм минометов, пятьдесят два 82-мм миномета, одиннадцать 50-мм минометов, 158 противотанковых ружей, 1 441 автомат и 2 660 винтовок. Из транспорта в дивизии имелось 129 автомашин и 914 лошадей.  Сходными по численности и вооружению были и другие стрелковые дивизии, сражавшиеся на калинковичском направлении.

Истребительно-противотанковые части имели на вооружении противотанковые ружья и пушки калибром 45-мм и 76-мм. Разумеется, эффективность противотанковых ружей против немецкой брони оставляла желать лучшего, но их массированное применение заставляло противника не высовываться из башенного люка, ведя наблюдение за полем боя только через смотровую щель. Лобовую броню немецких «Тигров» 45-мм и даже 76-мм пушки не пробивали уже на расстоянии более 200 метров, а танк мог уничтожить орудийный расчет одним снарядом с расстояния в 10 раз большего. Приходилось, сжав зубы, подпускать врага поближе, бить в борта и гусеницы. Недаром по специальному приказу И.Сталина личному составу этих частей был установлен двойной денежный оклад и премия за каждый подбитый немецкий танк: командиру орудия и наводчику по 500 рублей, остальным номерам расчета по 200 рублей.

Артиллерийские соединения прорыва имели на вооружении гаубицы калибра 155 мм и 203 мм, пушки калибра 67 мм, минометы калибра 120 мм, самоходные и стационарные станки для запуска реактивных снарядов различной мощности.

К этому времени оборонная промышленность страны действовала на полную мощность и обеспечивала войска грозным и надежным оружием и боевой техникой. Средний танк «Т-34», составлявший тогда основу советских танковых войск, был вооружен 76,2-миллиметровой пушкой и двумя пулеметами. С 1943 года с заводов начала поступать боевая машина, оснащенная 85-мм пушкой, способной пробивать броню средних и тяжелых немецких танков.

Советская противотанковая самоходная артиллерийская установка «СУ-85» с 85-мм пушкой, и 76,2-мм дивизионная пушка, основное орудие поддержки советской пехоты, эффективно боролись с немецкими танками всех типов. Боевая машина реактивной артиллерии «БМ-13» на шасси автомобиля «ЗИС» (легендарная «катюша») имела 16 направляющих для запуска 132-мм снарядов весом 42 кг и с дальностью стрельбы до 5 км. Машина «БМ-8» имела 36 направляющих, стреляла 82-мм снарядами. Стационарная пусковая установка «М-30» стреляла по фашистам мощными реактивными снарядами калибра 300 мм.

Основным советским истребителем второй половины войны был «Як-9». Он использовался для завоевания господства в воздухе, сопровождения штурмовиков, ударов по наземным целям, разведки и других задач. Штурмовик «Ил-2» был истинный «самолет-солдат», выполнявший задачи непосредственной поддержки войск на поле боя. Он имел мощное вооружение и хорошую броневую защиту, позволявшую выдерживать огонь стрелкового оружия и малокалиберной зенитной артиллерии. Бомбардировщик «Пе-2» имел сравнимую с истребителем скорость, большую боевую нагрузку и дальность полета.

Планирование и подготовка наступательной операции

Советское командование намеревалось разгромить  калинковичскую группировку противника еще до конца 1943 года. Однако 20 декабря фашисты нанесли упреждающий мощный контрудар силами трех пехотных и двух танковых дивизий по правому флангу 65-й советской армии. В результате многодневных ожесточенных боев противник немного потеснил наши войска, но, потеряв много живой силы и до 150 танков, прорвать их оборону не смог. После этого сложилась благоприятная обстановка для освобождения Калинковичей и Мозыря. 2 января 1944 года командующий Белорусского фронта генерал армии К.К.Рокоссовский поставил задачу подчиненным на проведение Калинковичско-Мозырской наступательной операции. В ней должны были участвовать войска 65-й армии (командующий генерал-лейтенант П.И.Батов, член Военного Совета генерал-майор Н.А.Радецкий, начальник штаба генерал-майор М.В.Бобков) и 61-й армии (командующий генерал-лейтенант П.А.Белов, член Военного Совета генерал-майор Д.Г.Дубровский, начальник штаба генерал-майор А.Д.Пулко-Дмитриев). Замысел советского командования состоял в том, чтобы скоординированными ударами левого фланга 65-й армии с севера и правого фланга 61-й армии с востока и юго-востока разгромить противостоящую группировку противника, овладеть городами Калинковичи, Мозырь, выйти к реке Птичь и далее развивать наступление на Бобруйск и Минск.

Уже к 5 января были разработаны и утверждены документы на проведение операции. Основной удар с выходом на Калинковичи должны были нанести на 10-километровом участке севернее Домановичей 18-й и 105-й стрелковые корпуса 65-й армии. За их боевыми порядками, прикрытый лесами, в районе д.Скобалище сосредоточился танковый корпус. Его планировали ввести в бой после того, как пехота прорвет вражескую оборону и выйдет к д.Давыдовичи. Вспомогательные удары планировалось нанести силами 27-го стрелкового корпуса 65-й армии на Озаричи, а также силами 9-го гвардейского стрелкового корпуса с  приданной ему отдельной танковой бригадой и 89-го стрелкового корпуса 61-й армии с востока и юго-востока на Калинковичи.

К вечеру 7 января все подготовительные мероприятия были в основном завершены. Назначенные в наступление войска скрытно выходили в указанные им районы и тщательно готовились к предстоящим боям. От северного берега Припяти у д.Гряда до железнодорожной ветки «Калинковичи-Речица» и немного севернее ее располагались 89-й стрелковый и 9-й гвардейский стрелковый корпуса 61-й армии. Далее к северу и северо-западу примерно на таком же протяжении фронта готовились к наступлению 18-й, 105-й и 27-й стрелковые корпуса 65-й армии. Два стрелковых корпуса (19-й и 95-й) составили армейский резерв. Во втором эшелоне находились ударные силы: 1-й гвардейский Донской танковый корпус и 68-я отдельная танковая бригада. (Бригада по прибытию сюда с другого участка фронта она имела лишь 10 исправных танков «Т-34», но в первые числа января была пополнена еще двумя десятками тяжелых танков «КВ»). За  стрелковыми частями находилось значительное количество артиллерии: артиллерийский корпус РГК, 5-я и 6-я артиллерийские дивизии прорыва, 5-я гвардейская минометная дивизия, 20-я, 41-я и 44-я истребительно-противотанковые бригады. Поддержку с воздуха осуществляли части 16-й воздушной армии.

Наиболее плотная концентрация личного состава и огневых средств была создана на намеченном к прорыву участке фронта в северной части нынешнего Калинковичского района. На Домановичи нацелилась 75-я гвардейская стрелковая дивизия; севернее, на Козловичи Нижние – 69-я стрелковая дивизия, еще севернее, на Козловичи Верхние – 162-я стрелковая дивизия. На направлении главного удара было сосредоточено в среднем 180 орудий и минометов на километр фронта, на вспомогательных направлениях – 150. Саперы в срочном порядке готовили деревянные детали для мостов, на специальных волокушах подвозили их поближе к передовой, снабдили каждый танк 1-2 крепкими бревнами для преодоления оврагов и заболоченных участков местности. Командиры дивизий, получив боевые задачи, уточняли ее с командирами частей и подразделений на местности.

76-я гсд во взаимодействии со своим соседом справа 12-й гсд должна была наступать в направлении Александровка-Новые Калинковичи (ныне Ладыжин). Передний край проходил метрах в трехстах восточнее окраин деревень Александровка и Малые Автюки. Командир дивизии генерал-майор А.В.Кирсанов предполагал выполнить поставленную задачу усиленными 234-м и 239-м полками. 237-й полк должен был наносить одним батальоном отвлекающий удар на Малые Автюки и одновременно прикрывать левый фланг дивизии от контратак противника. Инженерное обеспечение наступательных действий производил 83-й гвардейский саперный батальон, личный состав которого сооружали в этом болотистом районе мосты и гати, а в ночь перед наступлением проделали проходы в минных полях и проволочных заграждениях.

Рассказ очевидца

Ахметов И.М. – майор, заместитель командира по политчасти 215-го гвардейского стрелкового полка 77-й гвардейской стрелковой дивизии:

В конце декабря 1943 года наша дивизия занимала оборону между Малыми и Великими Автюками. Нас отделяло от немецкой позиции не более 200-300 метров. Дневное передвижение было невозможно: немецкие снайперы и пулеметчики вели прицельный огонь. Ко мне в землянку бойцы доставили необычного пленного, который оказался жителем деревни Великие Автюки. Он неоднократно ходил в соседнюю деревню Малые Автюки к своей дочке. Как выяснилось, переход им двух позиций не был замечен ни нашими, ни пемецкими постами. Тогда у нас появился смелый план: с помощью этого человека по его тайной тропке пробраться на занятую врагом территорию и уничтожить пулеметное гнездо, которое ни днем ни ночью не бавало нам покоя. Эту дерзкую операцию провели командир взвода разведчиков капитан Иван Ушничков и его боевые товарищи. Пулеметное знездо было захвачено, три немца убиты, а двое вместе с пулеметом доставлены в штаб полка.

Гуркин В.В. – майор, командир дивизиона  5-й гвардейской минометной дивизии. 

5 января 1944 года дивизия по распоряжению генерала И.А.Шамшина совершила марш в район Карповичей (севернее Калинковичей), где 6 января снова вошла в подчинение командующего 65-й армией. На подготовку к выполнению боевой задачи дивизии отводилось около двух суток. 6 января в районе деревни Теребня на удалении 1-3 км от переднего края обороны противника были выбраны огневые позиции. Наблюдательные пункты располагались в 0,5-1 км от переднего края. Выполнение боевой задачи проходило в сложных погодных условиях. Дороги в районе огневых позиций из-за снежных заносов были труднопроходимыми. Из-за мерзлого грунта укрытия для личного состава и техники и ячейки для наблюдательных пунктов оборудовались в спрессованном снегу. Районы огневых позиций и пути подхода к ним, по которым подвозились боеприпасы и материальная часть, подвергались сильным огневым налетам артиллерии противника.

Каравацкий А.З. – генерал-майор, командир 3-го бомбардировочного корпуса 16-й воздушной армии:

Первые дни 1944 года не радовали погодой. Снег таял. Шли дожди. Всюду сырость, грязь. Мы делали все возможное, чтобы помочь 65-й армии П.И.Батова, которой во взаимодействии с 61-й армией П.И.Белова предстояло вступить в Калинковичи. Наметили основные цели, по которым нам предстояло наносить удары на всех этапах развития операции. Были также утверждены схемы связи полков и дивизий корпуса с танковыми и механизированными частями, схемы сопровождения “петляковых” истребителями. Первые вылеты восьмью группами по 8-9 бомбардировщиков совершили 6 января. Бомбардировка станции длилась 23 минуты. За это время “Пе-2” выполнили по 2-3 захода. К счастью, полет обошелся без потерь.

Стародубов Я.И. – капитан, командир роты лыжного батальона 81-й стрелковой дивизи:

Наш лыжный батальон прибыл в Полесье после осенних боев на Днепровском плацдарме. В начале января 1944 года здесь, восточнее г. Калинковичи, небольшие морозы сменялись метелями, после которых на 2-3 дня наступала оттепель. Наши разведчики изучали передовой край противника, командиры готовили людей к предстоящим боям. Капитан И.М.Вагурин был отменным лыжником. Помнится, он накануне январских боев почти каждый день в тылу батальона заставлял людей тренироваться ходьбе на лыжах и сам тренировался. А однажды организовал соревнование – пробег по лесу и сильно пересеченной местности. За 45 минут мы прошли тогда десятикилометровую дистанцию с полной боевой выкладкой. И среди первых был Иван Михайлович.

Шишкин С.А. – капитан, командир минометной роты 12-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии:

Нашей дивизии предстояло наступать на открытой местности в полосе между Козловичи Нижние и Домановичи. В центре полосы наступления пролегала гряда небольших высот, расположенных в глубину одна за другой. На Полесской низменности даже эти высоты, подготовленные противником к обороне, представляли собой серьезное препятствие. По гребню этих высот проходила шоссейная дорога на Калинковичи, полотно ее в то время еще не имело искусственного покрытия. Дорога являлась как ты осью наступления дивизии. Большое село Козловичи Нижние гитлеровцы превратили в опорный пункт.

 Начало наступления

 8 января, 1-й день операции

     За два часа до рассвета советские войска первого эшелона заняли исходные позиции для наступления. В 9 часов 5 минут началась и продолжалась в течение 45 минут артиллерийская подготовка. Она велась не «по площадям», а прицельно, по ранее разведанным ДОТам, пулеметным гнездам, блиндажам и траншеям. Немцы, у которых тоже неплохо работала разведка, ждали штурма, и почти сразу открыли  ответный заградительный артиллерийско-минометный огонь, препятствуя выдвижению наших войск на рубежи для атаки. Запланированные авиационные удары по переднему краю немцев в этот день не производились по причине плотной низкой облачности, нелетной погоды.

За десять минут до конца артподготовки советская пехота двинулась за огневым валом к вражеским позициям. Пройдя через заранее сделанные проходы в минных полях стрелковые подразделения разворачивались в цепи и с криком «Ура!» шли в атаку. Группы пулеметчиков старались отрезать немецкие ДОТы от поддержки пехоты, а с самими укрепленными точками должны были «разобраться» взрывники и огнеметчики. Но плотный минометно-пулеметный огонь противника буквально «выкашивал» наступавших, заставлял уцелевших залегать, не давал поднять головы.

Полки 354-й стрелковой дивизии, наступавшие на Красную Слободку, 162-й и 69-й  стрелковых дивизий, 75-й гвардейской стрелковой дивизии, наступавшие на Верхние и Нижние Козловичи, Домановичи  по этой причине почти не имели продвижения. Правофланговая 81-я дивизия 61-й армии с утра упорно штурмовала находившиеся перед д.Буда высоты, но к исходу дня смогла взять лишь одну из них. Не достигли успеха и наступавшие южнее 77-я и 12-я стрелковые дивизии 61-й армии.

237-й и 239-й гвардейские полки 76-й дивизии, хотя и понесли значительные потери, все же смогли выбить фашистов из первой траншеи и завязать бой на окраине Александровки. Батальон капитана П.М.Маковецкого взял даже две немецкие траншеи и ворвался в Малые Автюки. Однако вскоре гитлеровцы получили подкрепления, включая танки, самоходки и спешно переброшенные на бронетранспортерах из Гулевичей и Калинковичей два батальона 292-го полка, после чего предприняли мощную контратаку. С немецкими танками и бронетранспортерами вступили в схватку действовавшие в боевых порядках пехоты дивизионные и полковые артиллеристы. Артиллерийская батарея старшего лейтенанта Черниченко из 237-го полка подбила три самоходки. Погибли и многие артиллеристы, а их командир был тяжело ранен.  Немцы не прекращали свои контратаки до наступления темноты и смогли частично восстановить положение. В целом же за первый день наступления продвижение советских войск на отдельных участках составило 2-5 километров.

9 января, 2-й день операции.

С рассветом была сделана новая попытка прорвать немецкую оборону, и вновь без особого успеха. Лучше обстояло дело в полосе наступления 69-й стрелковой дивизии, которая смогла продвинуться на полтора-два километра. В полдень немцы сосредоточили в районе высоты 147,4 свои подоспевшие резервы, в том числе 25 танков и штурмовых орудий, после чего предприняли сильную контратаку. При ее отражении отличился отдельный лыжный батальон Героя Советского Союза капитана И.З.Кулешова, бойцы которого уничтожили 6 танков  и до роты пехоты противника. (В этот же день специальным приказом по дивизии героям-лыжникам была объявлена благодарность, а наиболее отличившиеся представлены к наградам). До самой ночи фашисты яростными атаками старались вернуть свои утраченные позиции, но успеха не добились.

Командование армии подкрепило наступавшую на Верхние Козловичи 162-ю дивизию выдвинутой из резерва 37-й гвардейской стрелковой дивизией. К вечеру здесь также наметился некоторый успех. И все же прорыва немецкой обороны достичь не удалось, противник держался в Домановичах и Козловичах.

Один из участников тех боев, находившихся на КП 69-й дивизии вспоминал, как на исходе дня командиру позвонили из штаба корпуса:

– Ушаков занял Козловичи Верхние, его солдаты уже пекут картошку в деревне, а ты сидишь, не двигаешься.

– Приезжайте на мой наблюдательный пункт и посмотрите, где находятся цепи Ушакова, отсюда они хорошо видны.

Командир корпуса вскоре приехал на своем «виллисе», осмотрел в стереотрубу поле боя и произнес:

– Да, видимо там пекут картошку пока что немцы, а не солдаты Ушакова…

Во второй половине дня генерал П.И.Батов принял решение произвести прорыв силами 1-го Донского танкового корпуса. Боевая техника начала выдвижение на передовую, но вскоре была остановлена. Командующий фронтом генерал армии К.К.Роккосовский, полагая, что условия для эффективного массированного применения танков еще не созданы, отменил распоряжение командующего 65-й армией.

В этот же день еще до рассвета 712-й полк 132-й стрелковой дивизии предпринял очередное наступление на Холодники. 2-й стрелковый батальон капитана П.Ф.Солдатенко ворвался в деревню. Немцы подтянули подкрепления, и повели контратаку. В последовавшем ожесточенном бою комбат, все офицеры и большая часть личного состава батальона погибли, уцелевшие отступили под прикрытие железнодорожной насыпи.

Наступавшая на Буду 81-я стрелковая дивизия 61-й армии, поддержанная артиллериями и минометами, уже утром смогла пробиться к восточной окраине деревни. Бой шел весь день, немцы постоянно перебрасывали на этот участок подкрепления, включая танки и штурмовые орудия, и к вечеру смогли потеснили наши войска.

В этот же день командующий 61-й армией ввел в бой в полосе наступления 12-й и 76-й гвардейских стрелковых дивизий 68-ю отдельную танковую бригаду. Генерал А.В.Кирсанов направил в Александровку свои резервы, в том числе и отдельный лыжный батальон капитана А.И.Тарнопольского. Штурмовые группы 234-го и 239-го полков при поддержке танков вновь ворвались на окраину Александровки и в вскоре захватили половину деревни. И вновь, подтянув из глубины своей обороны танки и мотопехоту, немцы контратаковали и оттеснили гвардейцев на исходные позиции. Пришедшие в себя после первоначального шока немцы оборонялись упорно и ожесточенно, переходя при первой же возможности в контратаки.

10 января, 3-й день операции

Погода несколько улучшилась, и советская авиация нанесла ряд ударов по передовым позициям гитлеровцев и их спешащим к полю боя подкреплениям. В полосе наступления 61-й армии ценой крайнего напряжения сил и больших потерь дивизии 9-го гвардейского стрелкового корпуса на отдельных участках немного потеснили немцев, но их главные опорные пункты на этом направлении, деревню Буда и станцию Голевицы взять не удалось.

В полосе наступления 76-й гвардейской стрелковой дивизии отдельный лыжный батальон в результате стремительной атаки в первой половине дня вновь пробился на окраину Александровки. Бой не затихал ни на минуту. Командир отдельной 68-й танковой бригады ввел в бой свой резерв – танковый и мотострелковый батальоны, после чего фашистам было уже не до контратак.

Вечером приданным 65-й армии артиллерийским частям прорыва была поставлена задача в течение ночи подготовить залп по сильному узлу сопротивления врага в районе Козловичи Нижние. Из-за снежных заносов артиллерия крупных калибров не смогла полностью сосредоточиться и участвовать в обеспечении прорыва, поэтому подавление главного узла сопротивления противника возлагалось в основном на бригады тяжелой реактивной артиллерии 5-й гвардейской минометной дивизии. Под обстрелом противника гвардейцы сгружали с машин снаряды  и устанавливали их на пусковые установки, готовили электропроводку.

С наступлением темноты на КП 65-й армии прибыл командующий фронтом. На оперативном совещании старшего командного состава была проанализирована сложившаяся обстановка, выявлены недостатки и намечены пути достижения успеха. К.К.Рокоссовский подчеркнул, что наступление на Калинковичи, которые по директиве должны были быть взяты 10 января, не развивается из-за недостаточного количества на поле боя танков непосредственной поддержки пехоты, а также потому, что исходный рубеж для атак выбран слишком далеко от переднего края. По этой причине, а также из-за глубокого снега наша пехота не поспевала за бронетехникой и отсекалась от нее вражеским огнем. Хорошо изучив нашу тактику, фашисты пережидали артподготовку в укрытиях, а после переноса артиллерийского огня в глубину их обороны быстро занимали места по боевому расписанию. Генерал армии распорядился увеличить количество танков для непосредственной поддержки пехоты, посадить на броню десантные группы, отойти от шаблона при артиллерийской подготовке, а также несколько сместить  направление главного удара. В заключение совещания командующий 65-й армии доложил свое новое решение. По нему гвардейский танковый корпус за ночь переводился в первый эшелон и утром во взаимодействии с пехотой 18-го и 105-го корпусов должен был прорвать вражескую оборону на участке Казанск-Теребня.

Вернувшись на свой КП, генерал-майор М.Ф.Панов проинструктировал командиров частей и организовал подготовку к завтрашнему наступлению. 15-й гвардейской танковой бригаде предстояло выбить противника из Казанска и Верхних Козловичей, после чего взять Кощичи и продвигаться на Горохово.  1-я гвардейская мотострелковая бригада получила задачу наступать в направлении Козловичи-Сельцы, а после взятия этих узлов немецкой обороны во взаимодействии с частью сил 17-й гвардейской танковой бригады идти на Туровичи. Основные силы этой танковой бригады должны были овладеть деревнями Анисовичи и Дренево (ныне не существует). В резерве у М.Ф.Панова оставались 257-й самоходно-артиллерийский полк, 43-й гвардейский минометный дивизион и батальон автоматчиков.

 Рассказ очевидца

 Бляхин П.А. – майор, кореспондент газеты 51-й армии “Боевой призыв”:

Заработали “катюши”. Потрясающее зрелище! Через наши головы летит огненный ураган со звериным ревом, напоминающим морскую сирену. Это звук самого миномета в работе, а снаряды летят, как шквал ветра.

 Горб М.Г. – майор, зам. командира 237-го гвардейского стрелкового полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии:

Сержант Озерин отличился и в ходе наступления, когда наши подразделения вели бой за Александровку. Группа разведчиков, которую он возглавил, была выслана на пути отхода противника, в сторону Калинковичей. Севернее села Сирод, на глухой лесеой тропе, разведчики внезапно столкнулись с гитлеровскими связистами, обвешанными катушками кабеля и телефонными аппаратами. Верхом на лошади ехал их командир – унтер-офицер. Несмотря на то, что фашистов было семь, а наших только трое, ребята не растерялись. Огнем из автоматов они прикончили четырех, а троих взяли в плен. Разведчики доставили в часть несколько катушек кабеля и телефонных аппаратов, в которых полк очень нуждался. Пленный унтер-офицер дал весьма ценные показания.

 Гуркин В.В. – майор, командир дивизиона  5-й гвардейской минометной дивизии. 

8 января в 9 часов 10 минут началась артиллерийская подготовка, продолжавшаяся 40 минут. В 9 часов 35 минут раздались залпы тяжелых реактивных установок. Дивизии 18-го и 195-го стрелковых корпусов преодолели передний край вражеской обороны и начали продвигаться в глубину. К исходу дня войска 65-й армии прорвали первую линию вражеской обороны на 8-километровом участке и овладели рядом населенных пунктов. Утром 9 января наступление возобновилось, однако противник сумел остановить его. …Залпы дивизии сыграли важную роль в подавлении и разрушении сильно укрепленных оборонительных полос противника на подступах к Калинковичам. Все опорные пункты, по которым вела огонь дивизия, были надежно подавлены. Воронки до 6-8 метров в диаметре и до 2-2,5 метра в глубину густо покрывали вражескую оборону.

 Каравацкий А.З. – генерал-майор, командир 3-го бомбардировочного корпуса:

С 8 по 10 января , содействуя успеху наземных войск, мы провели 153 самолето-вылета.  Наносили удары по артиллерийским позициям и резервам врага в районах Бобровичи, Озаричи, Тидов, Туровичи. В этих налетах уничтожали автомашины с войсками и грузами, подавляли огонь батарей полевой артиллерии, многоствольных минометов, пулеметных точек.

 Кондрашов И.В. – майор, командир 59-го гвардейского штурмового авиаполка:

10 января группа штурмовиков поднялась в воздух и скрылась в густом облаке снегопада. Гвардии лейтенатн Зыков и гвардии лейтенант Тваури, следуя за ведущим, гвардии капитаном Кадомцевым, вышли точно на цель. Результат пяти атак был следующим: на огневых позициях подавлено 2 артиллерийские батареи, взлетели на воздух несколько машин с боеприпасами, возникло много очагов пожара, сопровождавшихся сильными взрывами. Своими бомбардировочно-штурмовыми ударами летчики способствовали нашим войскам в быстрейшем овладении г.Калинковичи.

Котик М.М. – калинковичанка:

Когда наши войска пошли в наступление, наш железнодорожный узел подвергался бомбардировкам. Бомбили вечером, и тогда в небе “развешивали фонари” и было светло. как днем. Немцы своими прожекторами стрались поймать в свет луча бомбардировщик и стреляли из зениток. Земля стонала от взрывов бомб и у нас, детей, к вечеру, в ожидании бомбежки появлялась дрожь, зуб на зуб не попадал.

Москинский А.Ф. – капитан, командир роты 68-й отдельной танковой бригады:

Наша бригада была введена в бой на второй день наступления для поддержки 12-й гвардейской стрелковой потери и у нас. Но мы все же выбили врага с этих крепких позиций. Близким разрывом снаряда я был тяжело ранен в обе руки и обе ноги, меня отправили в госпиталь дивизии. Противник отчаянно сопротивлялся, бросал в бой резервы и танковые части, стараясь любой ценой нас остановить. Бой за деревню Александровку местами переходил в рукопашные схватки.

Мурзин А.В. – старший лейтенант, командир батареи 5-й гвардейской итнометной дивизии:

Для наступления и освобождения г. Калинковичи все было готово. Я впервые увидел такое количество стянутых сюда войск. Особенно артиллерию. Любая полянка и мелкие кустарники между лесом и болотами – все было заполнено орудиями. Это не Катюши, нет. Мы их называли Андрюшами. Это снаряды в рост человека, они имели шалообразные “головы”, ниже – трубу и стабилизатор. Установлены они были целыми гектарами, рядами, готовые сорваться со свих мест при каждом нажатии кнопки или рубильника. И здесь я со своими минометами впервые принимал участие в артподготовке. Это было что-то невообразимое. Начали артподготовку Катюши. Их голос я здесь также услышал впервые. И тут началось! Загрохотали орудия, полетели, покачиваясь, через наши головы Андрюши, заработали и все мои минометы. Стоял неимоверный гул. Земля дрожала под ногами не так от выстрелов, как от разрывов снарядов в районе обороны противника. В наших рядах – приподнятое настроение. Минометы раскалены, нельзя дотронуться до стволов. Пришлось делать передышку и снова.

Сенников Г.В. – лейтенант, командир минометного взвода 605-го стрелкового полка 132-й стрелковой дивизии:

В деревне Холодники и расположенной рядом железнодорожной станции немцы крепко цеплялись за каменные строения у железнодорожного полотна. Мои минометчики помогали пехоте “выкуривать” противника из этих прочных укрытий. Вертикальное падение наших мин приносило немцам значительные потери, я наблюдал эти разрывы в бинокль.

 Прорыв

 11 января, 4-й день операции

Еще до рассвета пехота, танки, самоходные орудия и мотопехота 1-го гвардейского танкового корпуса, артиллерия предназначенных к наступлению частей 65-й армии заняли назначенные им места в непосредственной близости от первой линии немецкой обороны. Ровно в 12.00 началась 20-минутная артиллерийская подготовка. За ночь бойцами 5-й гвардейской минометной дивизии на огневые позиции было доставлено и подготовлено к залпу 2117 реактивных снарядов разного калибра, которые и были выпущены по врагу. Как потом было установлено, фашисты в укреплениях вокруг Нижних Козловичей и частично в находившихся рядом других были либо уничтожены этим мощным огнем, либо деморализованы настолько, что первоначально не могли оказать организованного сопротивления.

15-я гвардейская танковая бригада, и следовавшая за ней пехота, используя замешательство противника, сходу захватила сильно укрепленный немцами Казанск и развивала наступление в сторону Верхних Козловичей. Танки обошли деревню с запада и атаковали немцев с тыла. Одновременно с северо-запада в расположенные неподалеку Нижние Козловичи ворвался мотострелковый батальон майора Г.Кобякова. Уцелевшие фашисты в панике бежали. Но вскоре немецкое командование организовало мощную контратаку с целью вернуть этот важный узел своей обороны. Из-за лесного массива в полутора километрах северо-западнее д.Анисовичи сюда был двинут мощный «кулак» из двух пехотных батальонов с десятком танков «Тигр» и самоходок «Фердинанд». На их пути стал 732-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион майора В.С.Хоменко и бронебойщики роты капитана Г.И.Бабина. От их меткого огня остановились и окутались дымом с языками пламени два «Тигра» и две самоходки, прочие попятились. Тем временем метким огнем минометчиков полковника Г.Я.Внучко немецкая пехота была отсечена от своей бронетехники, залегла и понесла большие потери. В этом кровопролитном бою погибли и около двухсот советских воинов. Танкисты и мотопехота продолжили наступление, взяв к исходу дня деревни Кощичи и Сельцы. Возле последнего немцы бросили в контратаку до 20 танков и самоходок, но она была отражена с помощью подошедших подкреплений из 69-й стрелковой дивизии.

По наступавшей правее 17-й танковой бригаде немцы вели из района Домановичей шквальный артиллерийский огонь. Во второй половине дня погода несколько улучшилась, что позволило трем группам советских самолетов (около 20 машин) нанести массированный авиационный удар по немецким опорным пунктам в Домановичах и Анисимовичах. Еще не затих в небе гул советских самолетов, как 17-я танковая бригада вновь пошла в атаку, взяла Анисимовичи, а к наступлению темноты – и Дренево (ныне не существует). Отступавшие в панике немцы не успели даже уничтожить находившийся тут греблю и мост, единственную на километры вокруг переправу через речку Дриневку с сильно заболоченными берегами. В этом не прекращавшемся до ночи многочасовом бою корпус потерял 23 танка, но и сам уничтожил до двадцати немецких боевых машин, два десятка вражеских пушек и продвинулся к югу на 15-20 километров.

К исходу дня 75-я гвардейская стрелковая дивизия, пользуясь успехом танкистов, завершила четырехдневный бой за  Домановичи, в котором полегло более семисот ее солдат, и повела наступление на Тарканы. Сражавшаяся рядом 132-я стрелковая дивизия взяла поселок Авангард и продолжила движение к северо-востоку. Вечером вражеская оборона была прорвана здесь на всю тактическую глубину.

В полосе наступления 81-й стрелковой дивизии фашисты прочно удерживали д.Буда. Немецкие окопы, траншеи и пулеметные гнезда, расположенные на возвышенности, господствовали над местностью. Работая по ночам, советские солдаты смогли подготовить себе укрытие в виде в виде стены высотой около метра из нарубленного саперными лопатками мерзлого дерна и оборудовать пулеметные ячейки. Импровизированные укрытия, по возможности замаскированные нарубленными сосновыми ветвями и насыпанным сверху снегом спасли немало жизней. (Тогда, как вспоминали участники тех боев, в дивизии и появилась поговорка: «Жив буду не забуду, как дрались за Буду»!). В ночь на 11-е генерал-майор И.П.Хориков направил в тыл врага взвод дивизионных разведчиков с задачей содействовать запланированной на утро атаке. С рассветом 7-й отдельный лыжный батальон капитана И.М.Вагурина и 467-й стрелковый полк, поддержанные артиллерией и дивизионом «катюш» вновь с трех сторон штурмовали этот сильный немецкий укрепленный пункт. Автоматчики лыжного батальона первыми ворвались во вражеские траншеи и захватили их. Немцы тут же предприняли контратаку, но потеряв два танка и штурмовое орудие, отступили. Вторую линию своей обороны в Буде немцы удержали.

В эту же ночь действовавшие южнее танки отдельной 68-й бригады подполковника Г.А.Тимченко с десантом на борту, совершив обходной маневр, включились в бой за  Александровку. «Застав неприятеля врасплох – писала об этом эпизоде «Красная Звезда», – они уничтожили и захватили 23 вражеских танка, две батареи, 20 автомашин. На улицах деревни лежали более 300 убитых немцев, 72 гитлеровца были взяты в плен». Здесь особо отличились танковый батальон капитана Матвеева и танковая рота старшего лейтенанта Попова. Однако полностью прорвать немецкую оборону у Александровки и Малых Автюков и в этот день не удалось, так как фашистское командование ввело на этом участке в бой свои последние резервы.

Командир 9-го стрелкового корпуса генерал-майор А.А.Борейко вывел из резерва и отправил в бой еще два отдельных лыжных батальона, укомплектованные отборными бойцами, подготовленными для выполнения специальных задач. Батальону, которым командовал капитан А.И.Бурштын, было приказано сосредоточиться к вечеру за стыком флангов 29-го и 32-го полков 12-й гвардейской стрелковой дивизии, и приготовится к внезапной ночной атаке позиций противника. Лыжники должны были пробить брешь во вражеской обороне для наступления главных сил дивизии. Артподготовка не предусматривалась. В ротах имелись станковые пулеметы на лыжных установках, а в каждое отделение дополнительно было выдано по ручному пулемету с двойным боекомплектом. За 45 минут до наступления полночи батальон развернулся в боевой порядок и начал сближение с противником. Ночь была темная, безлунная, что позволило нашим воинам подойти почти вплотную к вражеской обороне. Фашисты явно не ожидали нападения без предварительной артподготовки, грелись и спали в блиндажах, оставив в траншеях лишь немногочисленное боевое охранение. Часовые заметили приближающихся одетых в белые маскировочные халаты лыжников с опозданием, и как только в воздух взмыли их сигнальные и осветительные ракеты, гвардейцы, обрушили на противника шквал автоматно-пулеметного огня и с громовым «Ура!» ворвались в его траншеи.

12 января, 5-й день операции

Под покровом темноты подошедшие к Туровичам главные силы 17-й гвардейской танковой бригады попыталась сходу взять деревню, но безуспешно. Зато танковая рота старшего лейтенанта В.А.Мартыненко, обойдя укрепления немцев на окраине соседней деревни Горохово, ворвался в нее с тыла. Офицер лично уничтожил в поединке вражеское штурмовое орудие, а подоспевшая мотопехота быстро очистила деревню от фашистов. Еще до полудня танковая бригада и мотопехота заняли Шиичи и Суховичи, обходя укрепившихся в Туровичах немцев с запада. Те держались и даже провели контратаку, прорвались к переправе севернее Дренево и на короткое время перехватили дорогу в тылу  советских войск. Но уже через несколько часов силами корпусного резерва немцы были здесь окружены и уничтожены. После этого по мосту через Дреневку на запад и на юг пошли войска 69-й стрелковой и 75-й гвардейской стрелковой дивизий.

Во второй половине дня 15-я, 17-я гвардейские танковые бригады и мотопехота после непродолжительного, но мощного огневого налета с двух сторон вновь пошли на штурм немецких укреплений в Туровичах. Первыми в деревню ворвалась танковая рота лейтенанта Ф.И.Ященко, поддержанная ротой мотопехоты на бронетранспортерах. Немцы были сильны, защищались отчаянно, но спустя час непрекращающегося ожесточенного боя лишь небольшая их часть смогла прорваться отсюда в южном направлении. Преследуя бегущего противника, советские подразделения около 22 часов вошли в д. Заполье.

С рассветом установился ясный безветренный день, благоприятный для использования авиации. Над калинковичской железнодорожной станцией почти беспрерывно, группами по 6-9 машин, невзирая на плотный зенитный огонь,  кружили советские бомбардировщики, прикрываемые истребителями. Всего в течение дня здесь отбомбились и произвели огневую штурмовку наземных целей 17 таких групп (125 бомбардировщиков «Пе-2» и «Бостон»). Во время одного из налетов, около 14.00, совершили свой подвиг командир 54-го бомбардировочного полка подполковник М.А.Кравцов и члены его экипажа – штурман майор И.И.Сомов и стрелок-радист старшина Н.А.Павлов. В левый мотор их «петлякова» попал зенитный снаряд, самолет загорелся. Был шанс спастись, выпрыгнув с парашютом, но герои предпочли смерть фашистскому плену, направив пылающий пикировщик на вражеский эшелон.

В этот же день имел место боевой эпизод, тайна которого до сих пор не раскрыта. На глазах у наблюдавших за налетом калинковичан (некоторые из них, здравствующих ныне, и поведали эту историю) подбитый немецкой зениткой советский штурмовик (или истребитель) в крутом пике врезался в кирпичное здание, использовавшееся немцами как цех мясопродуктов (ныне здание городской бани).  Летчик тоже предпочел смерть плену и направил свою машину на это единственное в округе каменное здание, которое могло быть использовано врагом как укрепленная огневая точка. (Уже после освобождения города калинковичские мальчишки, копаясь в развалинах здания, нашли военный билет этого офицера, как они рассказывали, старшего лейтенанта, и отдали директору школы. К сожалению, документ затерялся. Все попытки узнать имя героя в архиве МО РФ были безрезультатными).

К вечеру ценой значительных потерь был, наконец, взят фашистский опорный пункт Буда. Лыжный батальон, а за ним и стрелковые части 81-й стрелковой дивизии двинулись на Калинковичи. Южнее 76-я гвардейская стрелковая дивизия при поддержке 86-й отдельной танковой бригады подавили, наконец, последние узлы немецкого сопротивления в Александровке, Малых Автюках. Пятидневные ожесточенные бои за этот важный узел немецкой обороны стоили советской стороне  более восьмисот жизней. 356-я м 55-я стрелковые дивизии, наступавшие на Калинковичи с юго-востока, к наступлению темноты заняли деревни Большие Автюки, Игнато-Фабияновку и Прудок.

В этот день в ставке фюрера наконец осознали, что дальнейшее упорное цепляние за Калинковичи и Мозырь вскоре обернется еще одним «котлом» для нескольких немецких дивизий. Командующий 2-й немецкой армии получил давно испрашиваемое разрешение на отвод войск за реку Птичь и немедленно распорядился с наступлением темноты, под прикрытием сильных заслонов, начать постепенный отход на запад.

Сводка Совинформбюро за этот день сообщала: «На мозырском направлении наши войска 11 января перешли в наступление и за два дня упорных боев прорвали сильно укрепленную оборонительную полосу противника протяжением по фронту свыше 30 километров и в глубину до 15 километров. Нашими войсками освобождено более 30 населенных пунктов, и среди них Козловичи, Давыдовичи, Холодники, Домановичи, Лампеки, Уболоть, Зеленочи, Кощичи, Бобровичи, Горочичи, Прудок, Шарейки и железнодорожная станция Горочичи».

Рассказ очевидца

 Булавко Ф.И. – житель д.Горочичи Калинковичского района:

Нашу хату облюбовали немцы. Нас с матерью выгнали в сенцы с глиняным полом, где не было потолка. На глиняном полу мы жгли костер и, завернувшись в тряпье, жались друг к дружке. Так и спасались от холода. А немцы жили в нашей хате и заставляли мать два раза в день топить печь. Однажды вечером приехали еще немцы. Их называли жандармы. Они были в черной форме, у каждого на груди была жестяная бляха. Их очень боялись все, даже немцы-фронтовики. Перед отступлением немцы выгнали нас из деревни и погнали в сторну Петриковского района. Они прикрывались нами, чтобы наши самолеты не обстреливали и не бомбили их колонны.

 Воронцов Ф.И. – сержант, пулеметчик 467-го стрелкового полка 81-й стрелковой дивизии:

Во время боев за Буду командир пулеметного взвода М.Х.Хайруллин предложил нам пойти на хитрость: рядом с основной оборудовать ложную огневую точку. Она нас не раз выручала. Мы обстреливали с нее немцев, нанося немалые потери, а когда они начинали сыпать мины – ползком с пулеметом возвращались в свое секретное место. И к концу дня от нашей ложной огневой оставались они развалины и черный снег. За ночь мы ее восстанавливали, а наутро опять приводили фрицев в ярость. Не обошлось без утрат: там погиб второй номер рассчета Михаил Макаренко. Под Будой мы испытали все ужасы окопной войны, так как лежали на сосновых ветках в промокших ватниках, мороз пробирал до костей, и в любую минуту нас могли накрыть мины.

Игмензоров Н.М. – лейтенант, командир танкового взвода 1-го гвардейского танкового корпуса:

Я хорошо помню тот день, когда мы, глубоко вклинившись за ночь в тыл противника, натыкались то в одной, то в другой деревне на застигнутого врасплох врага. Наши танки с хода открывали по фашистам огонь из пушек и пулеметов. Я со своим взводом выполнял приказ по прочесыванию леса, где укрылись фашисты. На одной поляне мы обнаружили около тридцати гитлеровцев и вступили с ними в бой. Десяток оккупантов уничтожили, остальные сдались в плен.

Каравацкий А.З. – генерал-майор, командир 3-го бомбардировочного корпуса 16-й воздушной армии:

Мы недосчитались девяти экипажей. 12 января при нанесении удара по железнодорожному узлу Калинковичи погиб командир 54-го полка подполковник М.А.Кривцов и вместе с ним штурман полка майор И.И.Сомов и стрелок-радист старшина Н.А.павлов. В это время я находился на командном пункте 61-й армии. Едва вернулся в штаб, как полковник И.Л.Власов сообщил мне эту трагическую весть.

Качаев Н.И. – майор, зам начальника политотдела 253-й стрелковой дивизии:

В период наступления с 11 по 14 января 1944 года я находился в разное время в наступавших частях. Помню, что 12 января вместе с инструктором политотдела майором И.К.Булыга во время боев в районе ж.д. станции Горочичи вручал партийные документы десяти лучшим воинам, принятым накануне наступления в ряды партии. В их числе был и Герой Советского Союза командир батальона майор Колыванов.

Панов М.Ф. – генерал-майор, командир 1-го гвардейского танкового корпуса:

               К рассвету 11 января части корпуса заняли исходное положение. Я с оперативной группой и командирами приданных частей прибыл на НП, находившийся в 400 м. от переднего края. Ровно в 12 часов началась артиллерийская подготовка. Одновременно с залпом “катюш” двинулись вперед танки без десанта, а минутой позже – с мотопехотой. Первые из них, мчась на большой скорости, подняли вихри снежной пыли, которая скрыла от фашистских наблюдателей машины с десантом. На переднем крае противника танки замедлили ход, и мотострелки, спрыгнув с них, вступили в схватку с гитлеровцами. Часть мотострелковых отделений была высажена во второй линии окопов. Таким образом нашими войсками была одновременно атакована вся первая линия вражеской обороны. Не прошло и двух часов, как она была захвачена.

Стародубов Я.И. – капитан, командир подразделения 81-й стрелковой дивизии:

Вклинившись в оборону врага на несколько километров, бойцы 7-го отдельного лыжного батальона стремительной атакой выбили немцев из их сильно укрепленного опорного пункта, деревни Буда, и продвинулись к Калинковичам с севера. Этим была создана благоприятная обстановка для других подразделений и частей Красной армии, участвовавших в боях за город. Однако в этой жестокой схватке с врагом батальон И.Д.Вагурина понес большие потери. На поле боя осталось более 50 наших бойцов. Похороны этих воинов в силу ряда обстоятельств командование батальона не производило. Насколько мне известно, все они были похоронены в районе боевых действий.

Тосова Г.Н. – калинковичанка:

В конце 1943 года в Калинковичи с востока начал доноситься пушечный грохот, а за несколько дней до освобождения можно было услышать и пулеметную стрельбу. В щель сквозь закрытые ставни я видела, как с наступлением темноты, со стороны Гомельского тракта пригнувшись, быстро шли, почти бежали, немцы. По ним били наши «катюши», разрывы были возле самой дороги и где сейчас улица Белова. Некоторые из них заходили в наш дом попить воды. Это уже не были те гордые фашисты 1941 года, среди них было немало пожилых, они понимали, к чему дело идет. Один из них предупредил маму, чтобы мы прятались за печкой, а не в окопе, вырытом у нас во дворе, т.к. последними будут отходить жандармы, и они будут бросать в эти окопы гранаты. Уходя, он даже сказал: «Гитлер капут».

Шишкин С.А. – капитан, командир минометной роты 12-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии:

Мимо нашего наблюдательного промчались одиннадцать танков 255-го танкового полка с десантом пехоты на броне. Им предстояло обогнать пехоту, вырваться вперед и овладеть первой из трех высот, чем облегчить действия атакующих полков. Все три полка наступали в линию: на правом фланге, на Козловичи Нижние – 303-й полк; в центре, на высоту 144,0 – 120-й полк; на левом фланге – 237-й полк. Первым в траншею противника ворвался 2-й батальон 120-го полка. Воодруженные на бруствере траншеи красные флажки отчетливо виделись на фоне черного от разрывов мин и снарядов снега.

Бои на подступах к Калинковичам и взятие города

13 января, 6-й день операции

С рассветом 1-й гвардейский танковый корпус и поддерживавшая его пехота 105-го стрелкового корпуса продолжили нажим на противника. К полудню были взяты Колбасичи (ныне Турцевичи) в 8 км северо-западнее города. Затем советские войска повели атаку на сильно укрепленную немцами д. Горбовичи, которая была взята после многочасового ожесточенного боя. Здесь были уничтожены 27 танков, 20 орудий и 10 бронетранспортеров противника. Советские войска также понесли здесь немалые потери. Только в 1-й мотострелковой гвардейской бригаде за день выбыло из строя 597 бойцов (211 убиты, 386 ранены). На другом участке, в бою за деревню и железнодорожный разъезд Горочичи погиб командир 253-й стрелковой дивизии полковник П.В. Киселев.

Во второй половине дня советские танки и самоходки с десантом достигли нового немецкого укрепленного рубежа примерно в 4-5 километрах северо-западнее Калинковичей. Где-то здесь, на проселочной дороге у д. Антоновка произошел бой, ставший впоследствии известным всей стране из романа «Версты любви» писателя А.А.Ананьева (тогда младшего лейтенанта, командира огневого взвода 3-й батареи 1184 полка 20-й истребительно-противотанковой бригады). Местность по обеим сторонам дороги была топкая, заросшая кустарником. Советским танкам, самоходкам и бронетранспортерам пришлось вытянуться на проезжей части в длинную колонну. Дорогу перекрыл сильный немецкий заслон, впереди которого была вкопана в землю и замаскирована немецкая самоходка. Под шквальным артиллерийским и минометным огнем врага советская мотопехота залегла, два пытавшихся прорваться советских танка были подбиты. Вперед была выдвинут огневой взвод А.Ананьева. Одно его орудие должно было вести огонь по противнику прямой наводкой, другое – быстро заменить его в случае гибели. Как вспоминал впоследствии сам писатель, его пушка сделала по фашистской самоходке 13 выстрелов, и не меньше было получено в ответ. В стальном щите орудия была пробоина и несколько вмятин, но два точных попадания обратили фашистскую самоходку в груду дымящихся  обломков. Немцы попятились, дорога к Калинковичам была открыта.

С северо-восточного направления к городу продвигалась 77-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора В.С.Асклепова. На проселочной дороге, ведущей к  Новым Калинковичам (Ладыжину) немцы предприняли сильную контратаку. Путь врагу преградил артиллерийский расчет 221-гогвардейского стрелкового полка под командованием сержанта И.Г.Скворцова. Он поставил свою пушку на прямую наводку и открыл огонь по немецким танкам, сжег один и два повредил. В этом бою И.Г.Скворцов погиб. Посмертно был награжден орденом Отечественной войны 1 степени. Герой Советского Союза, командир отделения разведки 3-й батареи 156-го гвардейского артиллерийского полка старший сержант Г.Т.Брагонин расположил свой наблюдательный пункт на высокой трубе кирпичного завода у ж.д. разъезда Юшки севернее Калинковичей. Меткими залпами батарея уничтожила немало фашистов, прямым попаданием взорвала в тылу противника склад боеприпасов.

Большую часть светового дня 7-й отдельный лыжный батальон и другие части 81-й стрелковой дивизии продолжал бой за еще удерживаемую противником часть деревни Буда. Немцы тоже понесли здесь значительные потери. Нам известно имя одного из убитых – капрал 3-й роты полевого батальона 721-го полка 292-й пехотной дивизии Иосиф Гриммер, 27 лет. Его и других погибших немцы увезли в тыл и похоронили в 11 километрах западнее, у д. Рудня Антоновская. Взяв во второй половине дня Буду и Вишар, 81-я стрелковая дивизия начала наступление на Калинковичи, до которых осталось 12 км. Севернее железнодорожной линии «Гомель-Калинковичи» наступающую пехоту поддерживали два батальона 68-й отдельной танковой бригады. На восточной окраине города, у железнодорожного переезда, вечером гитлеровцы при поддержке бронепоезда контратаковали шедший в авангарде дивизии 467-й стрелковый полк. Но подоспел двигавшийся во втором эшелоне 519-й стрелковый полк, и немецкая контратака была отражена.

Левее наступал отдельный лыжный батальон майора А.И.Бурштына и полки 12-й стрелковой дивизии. Днем они приблизились к северо-восточной окраине Калинковичей и здесь они были остановлены противником на последнем, 3-м перед городом, сильно укрепленном немцами рубеже. С юга, востока и севера город был опоясан полукольцом траншей с ДОТами. Крайние дома и другие постройки были также приспособлены для длительной обороны. Первая атака 12-й дивизии, предпринятая сходу, была немцами отбита. Стало ясно, что без артиллерии и бронетехники взять этот сильно укрепленный рубеж не удастся. Командир 9-го гвардейского корпуса генерал-майор А.А.Борейко приказал своим частям закрепиться на взятых позициях, подтянуть отставшие пушки и минометы, подвезти из тыла боеприпасы и приготовится к решительному штурму города. Около 20.00 после артиллерийской подготовки батальоны вновь пошли в атаку, но под кинжальным пулеметным огнем противника вскоре залегли. Следующая атака была назначена на полночь.

В ночь на 13 января  234-й и 239-й полки 76-я гвардейской стрелковой дивизии после четырехдневных кровопролитных боев освободили Александровку. При этом особо отличилась рота автоматчиков героя Советского Союза капитана Г.Е.Черешнева. Прикрываясь темнотой и железнодорожной насыпью они незаметно просочились на стыке между двумя немецкими ДЗОТами. Когда 237-й гвардейский полк пошел в очередную атаку, рота внезапно ударили в тыл противнику. Резервов на передовой у немцев не было (они уже начали отход к Калинковичам), и этот мощный узел немецкой обороны, стоивший наступавшим много жизней, был, наконец, взят. Полк Ю.М.Кусенко, а за ним и другие части дивизии начали преследование фашистов, оказывавших ожесточенное сопротивление на промежуточных рубежах. К вечеру находившийся на восточной окраине деревни Новые Калинковичи (ныне Ладыжин) немецкий арьергард предпринял танковую контратаку. Шедшая в боевых порядках советской пехоты противотанковая орудийная батарея под командованием лейтенанта И.И.Борисюка подбила два «Тигра», а летчики 779-го бомбардировочного авиаполка, сопровождаемые истребителями и штурмовиками, нанесли по гитлеровцам мощный авиаудар. После этого противник отступил еще на три километра и закрепился в заранее подготовленных ДОТах и траншеях на восточной окраине Калинковичей.

237-й гвардейский полк дивизии А.В.Кирсанова наступал вдоль дороги Гомель-Калинковичи, правее его продвигался 239-й полк, а еще правее, вдоль железнодорожного полотна и севернее – 12-я и 77-я гвардейские стрелковые дивизии. К вечеру они очистили от фашистов прилегавший к городу с востока и юго-востока лесной массив, и вышли к последней линии обороны противника.

356-я стрелковая дивизия во второй половине дня завязала бой за лежавшую в двух километрах южнее Калинковичей деревню Корчага. Заняв ее к темноте, дивизия своим правофланговым 1183-м стрелковым полком начала наступление на южную часть города к району горбольницы, а левофланговым 1181-м – на юго-западную окраину. Немцы, прикрываясь сильными группами автоматчиков, оказывали упорное сопротивление.

Наконец, наступавшие вдоль Припяти 107-й и 228-й полки 55-й стрелковой дивизии к вечеру перерезали шоссейную дорогу и железнодорожную ветку «Мозырь-Калинковичи». 111-й полк этой дивизии перешел по льду Припять и ворвался в Мозырь.

Сводка Совинформбюро сообщала: «В течение 13 января на мозырском направлении войска белорусского фронта под командованием генерала армии Рокоссовского  продолжали развивать наступление и с боями заняли более 40 населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Шиичи, Туровичи, Суховичи, Дудичи, Буда, Гулевичи, Пеница… Наши войска вплотную подошли к областному центру Белорусской ССР городу Мозырь, городу и крупному железнодорожному узлу Калинковичи».

14 января, 7-й день операции

Первыми, как показывают донесения в штаб 77-й гвардейской стрелковой дивизии,  около часа ночи на северо-восточную окраину города вышли разведчики 218-го гвардейского стрелкового полка.

Примерно в 1 час 30 мин. 410-й и 467-й стрелковые полки, 154-я отдельная разведрота и отдельный лыжный батальон 81-й стрелковой дивизии завязали бой на северной окраине Калинковичей. Взвод разведчиков под командованием старшины П.В.Родина, сбив немецкое прикрытие, прорвался к железнодорожному вокзалу. Ими были захвачены стоявшие здесь на путях четыре состава с продовольствием и военными грузами. Вскоре подоспели подразделения стрелковых полков, которые начали очищать от немцев прилегающие к вокзалу улицы.

В это же время или немного позднее после артиллерийской подготовки, прорвав последние немецкие заслоны, в южную часть города (бывшее местечко) вошли подразделения 237-го гвардейского стрелкового полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии. Впереди наступавших частей двигалась разведгруппа из нескольких человек во главе с комсоргом 1-го батальона лейтенантом Н.П.Жгуном, имевшая при себе выданное политотделом дивизии Красное знамя. Его надлежало установить на самом высоком здании города, как предполагалось, бывшего райисполкома. В составе группы был и сержант А.Н.Озерин. Еще на окраине города разведгруппа вступила в бой с каким-то немецким заслоном. Детали его неясны, известно только, что разведгруппа прорвалась, но сержант А.Н.Озерин погиб. Над каким именно зданием был вывешен первый в городе красный флаг точно неизвестно, сам Н.П.Жгун об этом в своих воспоминаниях не пишет. Возможно, на одном из стоявших в центре города на улице Советской двух однотипных двухэтажных каменных зданиях (сохранилось только одно, а на месте другого ныне универсам «Юбилейный»). Имеются воспоминания очевидцев, видевших утром 14 января красный флаг над трехэтажным жилым домом возле железнодорожного вокзала, в начале нынешней улицы Гагарина.

Около половины третьего ночи со стороны гомельского тракта к зданиям райбольницы вышли 234-й и 239-й полки 76-й гвардейской стрелковой дивизии. Одновременно сюда же со стороны д.Корчага  выдвинулся левофланговый полк 356-й стрелковой дивизии.  С этих позиций, укрывшись за строениями, фашисты вели по ним  массированный артиллерийский и минометный огонь. Им отвечала минометная рота лейтенанта Чекана. Когда закончился боезапас, офицер приказал своим расчетам вести огонь из захваченных перед этим  в Корчаге немецких минометов немецкими же минами. После этого огневого налета немцы спешно увезли свои пушки, а через четверть часа их позиции были заняты бойцами 3-го батальона 1183-го стрелкового полка.

Около 3-х часов ночи на северную окраину города с боем вышел 7-й отдельный лыжный батальон, а за ним и другие авангардные части 81-й стрелковой дивизии полковника И.П.Хорикова.

Примерно в 4 часа утра с северо-востока и севера в город, сбив находившиеся на его пути немецкие группы прикрытия, вступил вначале 218-й, а затем и другие полки 77-й гвардейской стрелковой дивизии. Закрепившись в районе железнодорожной станции, они, преследуя отступающего врага, вышли передовыми подразделениями на западную окраину города.  И в это же время, как известно из воспоминаний генерала М.Ф.Панова, к северной окраине города вышли его передовые танковые подразделения.

Схватки с фашистами в самом городе были скоротечными и о них мы мало что знаем. Из вышедшего на следующий день номера газеты 61-й армии «Боевой призыв» известно, что была уничтожена вражеская пулеметная точка в здании школы (скорее всего железнодорожной, в каменном здании на ул.Революционной). В одном из донесений говорится о старшем сержанте Жиленкове, который захватил на улице немецкий пулемет и открыл из него огонь по фашистам. Он был ранен, но не ушел из атакующей цепи, за что впоследствии был награжден орденом Красной Звезды. Последние боестолкновения, как вспоминали очевидцы, произошли около 05.30 на западной окраине города. Отстреливаясь на ходу, немецкий арьергард спешно уносил ноги…

Перестрелка в городе утихла, но с северо-запада сюда доносился гул артиллерийской канонады. На рассвете 14 января  немецкий артналет накрыл группу автомашин штаба 75-й стрелковой дивизии, выходящей с боями к железнодорожному полотну западнее Калинковичей. В числе погибших при этом артналете был начальник штаба дивизии 39-летний полковник А.М.Белов. Его тело доставили в город и на следующий день похоронили здесь с воинскими почестями.

 Рассказ очевидца

Бичан В.П. – калинковичанин:

Отца я почти не помню, мне было года три, когда он ушел на войну и погиб. Немцы нашу семью выгнали из дома по улице Куйбышевой, нас приютили какие-то люди на улице Войкова. Помню голод и холод, бомбежки и обстрелы. Помню раннее зимнее утро, когда все выбежали на улицу, радовались, что пришли наши и освободили от фашистов.

 Голиков К.В. – лейтенант, командира  взвода разведки и управления 3-й батареи 1184 полка 20-й истребительно-противотанковой бригады:

Примерно в полдень вошли в последний перед Калинковичами сосновый лес. Дальше, за лесом, был заболоченный кустарник, пересекаемый единственной в этом месте дорогой, ведущей в город. Войска были вынуждены свернуться в одну колонну: танки впереди, артиллерийские батареи за ними. Как только наш головной танк вышел на опушку леса, немцы тут же открыли огонь прямой наводкой и подбили его. Танк горел, колонна стала, фашистские снаряды буквально прошивали дорогу красными трассирующими линиями. …Обходных путей тут не было, нужно было брать эту огневую точку «в лоб». Эту задачу поручили нам, артиллеристам. Вперед со своим орудием было приказано выдвинуться командиру огневого взвода Анатолию Ананьеву из 3-й батареи Михаила Аноприенко. Они, взявшись за станины и упираясь в колеса своего 76-милиметрового противотанкового орудия, покатили его на открытую огневую позицию. Все понимали, что они идут почти на верную смерть, но должны победить. Орудие выкатили на дорогу, не успели даже закрепить станины, как наводчик поймал в перекрестие прицела цель и грянул выстрел. Фашисты не медля ответили, их снаряд пролетел в метре над головами наших товарищей. Завязалась смертельная дуэль, но наш расчет оказался как бы в «теневой» зоне, немецкие снаряды били в горевший танк. Победа осталась за нашим расчетом – немцы прекратили огонь.

Горб М.Г. – майор, зам. командира 237-го гвардейского стрелкового полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии:

Наш полк атаковал оборонявшего Калинковичи противника в лоб, вдоль гомельской дороги, где его оборона была наиболее сильной. С наступлением темноты, на исходе 13 января, командир полка с группой офицеров находился в нескольких сотнях метров от восточной окраины города. Мы стояли, укрывшись от ружейно-пулеметного огня противника за стволами высоких сосен. То там, то здесь пули щелкали по деревьям, вниз летели ветви, щепки и кора. За одним из деревьев, подсвечивая карту карманным фонариком, начальник разведки полка старший лейтенант Розенблит ставил задачу группе разведчиков А.Н.Озерина. Вскоре те скрылись в темноте, направляясь на шум боя.

Алексей Озерин погиб в эту же ночь при штурме города, а через день был опубликован Указ Верховного Совета СССР о присвоении ему и другим бойцам нашей дивизии звания Героя Советского Союза за бои на Днепре.

Звездкин П.К. – лейтенант, командир взвода управления 2-й батареи 1-го дивизиона 1314 артполка:

В Калинковичи мы вошли после часа ночи по местному времени 14-го января. Я вышел на железнодорожное полотно восточнее вокзала, прошел немного. Находившиеся где-то недалеко немцы осветили вдруг все вокруг ракетами, рядом со мной засвистели пули.

Ежак П.К – капитан,  командир 154-й отдельной роты разведки 81-й стрелковой дивизии:

Заняв Буду и Вишар, мы начали преследовать отступающего противника в направлении г.Калинковичи. 3-й стрелковый батальон 467-го сп (командир капитан  Герой Советского Союза М.И.Быковский) действовал в юго-восточном направлении. С правого фланга его поддерживала моя 154-я отдельная разведрота. На подступах к городу у фашистов был оборудован сильный оборонительный рубеж, с которого он оказывал ожесточенное сопротивление нашим наступающим подразделениям. Наши неоднократные атаки успеха не имели, мы понесли ощутимые потери в личном составе. Около 18 часов 13 января меня вызвал на свой, находившийся недалеко КП командир дивизии Хориков и поставил задачу этой ночью проникнуть с ротой в тыл противника, перерезать железную дорогу Гомель-Калинковичи, после чего овладеть калинковичским железнодорожным вокзалом и удерживать его до подхода главных сил дивизии. С наступлением темноты, около 21 часа, рота начала скрытное выдвижение в заданный район. Мы нашли разрыв в обороне противника и маскируясь в лесисто-болотистой местности, незаметно для противника продвигались вперед. Около полуночи рота сосредоточилась севернее железнодорожной насыпи у города. 1-й взвод разведки старшины П.Н.Родина в темноте подобрался к немецкому боевому охранению на железнодорожном переезде и внезапно атаковал его. Фашисты были перебиты, железнодорожная будка захвачена, телефонная связь с вокзалом прервана. Сюда подтянулась вся разведрота и я приказал продвигаться к железнодорожному вокзалу. На подступах к вокзалу мы столкнулись с группой немецких солдат, которые несли охрану с этой стороны. Завязался бой. Разведчики автоматным огнем и гранатами уничтожили немецкий заслон, ворвались в деревянное здание вокзала и заняли круговую оборону. На железнодорожных путях у вокзала нами были захвачены 4 железнодорожных состава с продовольствием и живым скотом, а также несколько цистерн, в которых оказался спирт.

В 1 час 30 минут 14 января я дал радиограмму в штаб дивизии о выполнении задания, а полчаса спустя подразделения дивизии начали занимать город. Первым из стрелковых подразделений в Калинковичи вступил 3-й стрелковый батальон 467-го полка под командованием капитана М.И.Быковского.

Казаков Л.Е. – майор, начальник штаба артиллерийского дивизиона.

К часу ночи 14 января мы вышли к восточной окраине города в районе ветпункта (начало улицы Аллея Маркса – В.Л.). Перед домами была колючая проволока, а в окраинных домах были немцы и вели огонь по нам. Часть домов горела и нам все было хорошо видно. Я приказал орудиям пробить проход в проволочных заграждениях, что и было сделано. После этого автоматчики погрузились на автомашины, завели орудия, и мы прямо по шоссе, что вело на юг от железной дороги, под обстрелом противника, прорвались через эти проходы в город.

Карпухин В.А. – сержант, командир отделения автоматчиков 3-го батальона 1181-го стрелкового полка 356-й стрелковой дивизии:

После боя на окраине Калинковичей местные жители перевязали мне рану в одном из домой в начале, с правой стороны улицы, по которй проходит дорога к Мозырю (ул.Советская – В.Л.). Мой батальон был одним из первых, проникших в город, а с другой стороны был слышан шум боя в районе железнодорожного вокзала. Для меня согреди воду, молодая девушка промыла мне рану и перевязала какой-то чистой тряпицей, т.к. бинта не было. Если кто остался живой в том доме, земной им поклон.

Каськов В.С. – подполковник, командир 237-го самоходно-артиллерийского полка:

Когда бригады Филиппова и Кожанова (1-го гвардейского танкового корпуса – В.Л.) брали Калинковичи, мой полк прикрывал их левый фланг от контратак противника и удерживал переправу восточнее города, по которой подходили подкрепления. На этой переправе наш полк отбил 4 или 5 контратак немцев. Причем были уничтожены 4 танка противника и один взят неповрежденным, даже с работающей рацией. Наш осколочный снаряд убил двух фрицев из состава экипажа, остальные бежали. Этот танк мы позже отправили в Москву на выставку трофеев. В этих боях были сожжены одна наша самоходка и командирский танк. Мы сражались без поддержки пехоты, в ближнем бою отбивались пулеметом из командирского танка и овтоматами из самоходок. Сами уничтожили до 50 человек немецкой пехоты и захватили у них большой склад боеприпасов.

 Котик М.М. – калинковичанка:

Когда немцы уходили из Калинковичей, по улице Аллея Маркса дом №20 ими был оставлен огромный блиндаж, в который с наступлением темноты собрались местные жители из соседних улиц. Было известно, что немцы нас заберут с собой как прикрытие, и поэтому у всех нас, взрослых и детей, за спиной был мешочек с самым необходимым. Мы очень боялись, что нас угонят, и с тревогой ожидали этого часа. На улице было очень холодно, стоял мороз. Вдруг примерно в 4 часа утра мы услышали топот ног по мерзлой земле. Несколько человек забежали в наш блиндаж и начали молча освещать нас фонариками. Мы не знали кто это, и подумали, что пришли немцы нас угонять. Дети заплакали, женщины заголосили. Начала выть и лаять собачка по кличке “Карлик”, которого с собой привела семья Харевичей с улицы Трудовой. Но эти люди в белых халатах были не немцы, а наши  разведчики. Они скзали: не бойтесь, мы свои, советские, пришли вас освобождать. Это были совсем молодые ребята, они попросили у женщин что-нибудь поесть, сказали, что очень голодные. А на рассвете в город уже сплошным потоком входили наши войска.

Краснобаева Л.И. – калинковичанка:

Мне было девять лет, когда началась война. Отец погиб на фронте, мы узнали об этом уже после освобождения Калинковичей. Перед самым освобождением немцы проводили облавы, молодежь угоняли в Германию. Помню, нас, десять человек детей и подростков, старшие спрятали от такой облавы на чердаке старого здания по улице Революционной. Мы весь день там тихо просидели, а когда стемнело, матери нас забрали. Ночь перед освобождением мы провели в каком-то блиндаже. На рассвете пришли наши солдаты. Мы все выбежали наружу и кричали “Ура!”

  Муженко Л.А. – калинковичанка:

Неделю или больше перед освобождением не стихали орудийная канонада, бомбежки, постоянная стрельба. Все это время мы всей семьей (мама, отец, я и две мои сестры) сидели в доме. Помню, мама обложила нас подушками, словно они могли спасти от пуль и осколков. Затем как-то все стихло. И внезапно с той стороны, где теперь микрорайон «Север», донеслось многоголосое «ура»! Вечерело, заходило солнце, и все это было очень хорошо слышно. Никогда до этого и никогда после этого в своей жизни я не слышала такого дружного и радостного гула человеческих голосов. Это был поздний вечер 13 января. Но на нашей улице (Крестьянской, ныне Волгоградская – В.Л.) красноармейцы появились где-то в 11-12 ночи, в самое время наступления Нового года по старому стилю. Так что мы отмечали двойной праздник.

Панов М.Ф. – генерал-майор, командир 1-го гвардейского танкового корпуса:

Следует отметить, что противник, опасаясь полного окружения, не оказал в Калинковичах серьезного сопротивления и отступил в западном направлении. В городе была уничтожена группа факельщиков, пытавшихся поджечь дома.

                Радиловский С.И. – лейтенант, командир 4-й батареи 1184 полка 20-й истребительно-протвотанковой бригады:

Настало утро 13-го января. Позавтракали. Вдруг началась сильная стрельба из орудий, пулеметов и автоматов. Прибежал солдат из 206-го полка и доложил, что на их полк напали танки и теперь они движутся в нашу сторону с тыла. Так оно и оказалось. Пришлось развернуть батарею на 180 градусов. Я увидел 3 немецких танка. Мое левофланговое орудие (командир орудия сержант Бердянский, наводчик Огарков) стояло прямо у дороги, по которой двигались танки противника. Они шли развернутым фронтом на коротких интервалах. Ни их бортах – автоматчики. Когда они подошли на метров 500-400 батарея открыла огонь. Орудие Бердянского сделало 2-3 выстрела и первый танк стал. Другие пытались сманеврировать, но скоро и второй танк был подбит. А третий танк начал сдавать назад и уперся в огромную сосну. Бывшая на нем пехота и экипаж танка сбежали. Этот бой длился всего минут пятнадцать.

Саттаров М.Т. – капитан, начальник разведки 156-го гвардейского артиллерийского полка 77-й гвардейской стрелковой дивизии:

Тяжелые и кровопролитные бои наша дивизия вела на подступах и северо-восточной окраине Калинковичей, а в самом городе гитлеровцы не оказывали значительного сопротивления. Тогда, исходя из боевой обстановки, я возглавил группу пехотинцев из поддерживавшего нас батальона. Мы дважды попали под налет нашей артиллерии, которая вела огонь по старым установкам, считая, что здесь еще находятся немцы. Ошибиться им было нетрудно: позади нас оставались отдельные группы гитлеровцев, которые освещали местность ракетами и вели огонь из пулеметов и автоматов. На окраине города мы пленили небольшую группу гитлеровцев, а затем добрались до железнодорожной станции. Там горел вагон с немецким вином, и солдаты, прострелив из автоматов деревянные бочки, стали заполнять свои фляги и котелки, а текоторые стали откатывать от вагона целые бочки. Я думал, что фашисты оставили вино с определенной целью, чтобы перебить в контратаке наших напившихся солдат. Такие случаи бывали. Я стал кричать на солдат, чтобы прекратили безобразие, выливал вино из фляг и котелков. Ни один не смел возразить мне, но количество пьяных все увеличивалось. Усталые боем и много не спавшие солдаты тут же валились на снег и засыпали. Настало утро. Фашисты не проявляли активности. Опасаясь окружения, они спешно уходили по автомобильной дороге на запад.

Сенцов В.С. – сержант, командир орудия 38-го истребительно-противотанкового полка 20-й артбригады:

Бои на подступах к Калинковичам были очень упорные. Там из семи человек моего отделения трое погибли и один был ранен. Рассчет пушки держался мужественно и все немецкие танковые контратаки были отражены. За эти бои я был награжден орденом Красной Звезды и медалью “За отвагу”, были награждены и мои товарищи.

Сиротин А.С. – полковник, зам. командира 356-й стрелковой дивизии:

К 18.00 13.1.44 г. части нашей дивизии вышли восточнее больницы Калинковичей и северо-восточнее Корчаги. Подтянув артиллерию и разведав противника, 14.1.44 г. наступающий справа 1183 стрелковый полк нашей дивизии ударом с юга и юго-востока  во взаимодействии с соседями в 02.30 ворвался в южную часть Калинковичей, а к 05.30 город был очищен от противника полностью. Мне лично пришлось наблюдать, находясь на окраине города в расположении 1181 с.п. как немцы, отстреливаясь на ходу ружейно-пулеметным огнем, поспешно драпали из города.

Смирнов Б.И. – старший лейтенант, командир артиллерийской батареи 12-й гвардейской стрелковой дивизии.

Немцы возвели на подступах к Калинковичам много ДОТов. Один был двухамбразурный, мы его долго не могли уничтожить. И только после того, как я с бойцами под покровом ночи подкатил три орудия на расстояние 150-200 метров от него, и открыли огонь, он был уничтожен. В город мы ворвались ночью. Немцы укрепились на железнодорожной станции, откуда их пришлось выбивать артиллерийским огнем всей моей батареи.

  Тосова Г.Н. – калинковичанка:

Днем 13-го января воздух был морозный, слышимость хорошая, и откуда-то с севера доносилось наше русское «Ура!». Поздно вечером, ближе к ночи, на улице Советской раздался шум моторов и гусениц идущей танковой колонны. Это были наши танки, на броне сидели десантники с автоматами, в белых маскировочных халатах. Кто оставался из жителей живой, все выбежали на улицу, радовались, целовались. Танки стали на улице и по дворам, солдаты пошли по домам, им начали ставить самовары, поить чаем. За танками в город пришла пехота. Так были освобождены наши Калинковичи.

Ширяев В.Н. – подполковник, начальник медицинской службы 253-й стрелковой дивизии:

Очень жестокий и напряженный бой при освобождении Калинковичей нашей дивизии пришлось выдержать в районе Горочичи. Полковник Петр Васильевич Киселев находился в боевых порядках на краю леса и руководил боем. Примерно за час до его гибели я беседовал с ним. Мне, как начальнику медслужбы дивизии, хотелось скорее быть в Горочичах, чтобы разсместить там раненых. Командир объяснил мне обстановку и советовал не ходить дальше железнодорожной будки, где находился наблюдательный пункт командира батальона 983-го полка Завьялова. На этом КП мы подверглись интенсивному минометному обстрелу врага. Вернувшись на место, где мы расстались с полковником, я увидел воронки от разрывов мин. Киселева тяжело ранило и вскоре он умер. Так погиб мой отважный командир.

Первый день свободы

С рассветом ситуация в переполненном войсками городе стала приходить в порядок. В большом деревянном доме, где жил когда-то калинковичский священник, затем находился райисполком, а совсем недавно – штаб немецкой 292-й пехотной дивизии, обустраивались новые хозяева – командование, штаб и  политотдел 9-го гвардейского стрелкового корпуса. Одну из вспомогательных построек при нем занял коллектив армейской газеты «Боевой призыв». Главный редактор подполковник И.М.Пекерман сразу же отправил корреспондента капитана  В.В.Панкратова и фотокора капитана П.А.Сотникова в район железнодорожного вокзала и далее по городу собирать материал для завтрашнего номера газеты. С ними отправился и кореспондент газеты Белорусского фронта “Красная Армия” капитан Е.А.Долматовский.

Еще до полудня в город прибыли представители недавно назначенной местной власти – председатель Калинковичского райисполкома С.П.Ракицкий, председатель горисполкома Г.А.Фролов и его заместитель Ф.С.Шарков. Военный комендант отвел им небольшой деревянный домик бывшего немецкого учреждения на улице Первомайской, во дворе которого уже догорал костер из портретов фюрера, его приспешников,  табличек «запрещается…» и прочего немецкого хлама. Вскоре машинистка, недавняя подпольщица и партизанка Т.В.Корнеевец уже печатала на стареньком «Ундервуде» под диктовку председателя райисполкома одно из первых распоряжений восстановленной на калинковичской земле советской власти. «…Всем гражданам, которые во время боев с немецкими захватчиками покинули свои населенные пункты и находятся в разных местах, предлагается обратиться к местам прежнего жительства и приступить к работе и возобновлению хозяйства. …В целях недопущения распространения эпидемии предлагается городскому, и всем председателям сельсоветов в трехдневный срок произвести уборку трупов скота и немецких солдат и закопать последних на местах свалок и скотомогильников. …При обнаружении погибших бойцов и командиров Красной Армии организовывать захоронение с честью, отводя для этого лучшие места для братских могил».

Ф.С.Шаркову было поручено участвовать в организации назначенного на 14.00  на площади у Нардома торжественного митинга в честь освобождения города. По дороге туда он заглянул в переулок Мозырский к своему деревянному домику, где не был с августа 1941 года. Окна выбиты, двери сорваны, кругом не души… Тень горечи и боли легла на лицо этого мужественного, много повидавшего в жизни человека. Здесь жила его семья, росли дети. Старший, Игорь, курсант Подольского артиллерийского училища, с началом войны ушел на фронт  командиром орудийного расчета, погиб в 1941 году. И нет в городе семьи, которую бы пощадила эта страшная война…

В два часа пополудни состоялся митинг.  Все пространство у Нардома (сейчас на этом месте памятник погибшим в Афганистане землякам) и участок прилегавшей к нему дороги на Мозырь заполнили несколько сотен бойцов и местных жителей. На  сколоченной армейскими саперами деревянной трибуне находилось командование освободившего город 9-го гвардейского стрелкового корпуса, командиры танковых бригад, председатели райисполкома и горисполкома. После митинга армейские связисты установили на Нардоме и в центре города несколько громкоговорителей, возле которых стали собираться группки выходивших из подвалов калинковичан. По улицам громко разносились более двух лет не звучавшие здесь советские песни, а в перерывах транслировались сводки Совинформбюро. «…Войска Белорусского фронта в результате умелого обходного маневра сегодня, 14 января, овладели областным центром Белорусской ССР городом Мозырь, городом и крупным железнодорожным узлом Калинковичи, а также с боями заняли более 40 других населенных пунктов».

Приехавшие из деревни Песочная Буда (южнее Гомеля) представители 54-го авиационного полка после опроса местных жителей установили место, где погиб экипаж подполковника М.А.Кривцова. Найденные фрагменты останков героев отвезли на место дислокации полка и на следующий день похоронили с воинскими  почестями.

На северо-восточной окраине Калинковичей, в полукилометре от железнодорожного переезда, саперы углубляли и расширяли под братскую могилу большую воронку от авиационной бомбы. Здесь же рядами лежали те, кому предстояло упокоиться в ней навеки. Сначала одиннадцать бойцов лыжного батальона 12-й дивизии в изорванных и окровавленных маскировочных халатах, за ними много из других частей – в телогрейках и шинелях. Всего 72 солдата и одна девушка, медсестра Аня.  (Сейчас в этой могиле рядом со зданием городской школы №7 находятся останки 190 человек. Сюда перезахоранивали погибших в других местах, и хоронили умерших от ран в калинковичских госпиталях).

Недалеко, в добротном немецком блиндаже, при тусклом свете сделанной из  артиллерийской гильзы «коптилки», писарь лыжного батальона заполнял бланки «похоронок», которые назавтра полевая почта отправит во все концы страны. Через неделю или две их получат родные и близкие погибших: в г.Кинешма Ярославской области – мать 19-летнего Павла Казанского Мария Павловна; в г.Абакане Красноярского края – мать 20-летнего Ивана Катраева Прасковья Васильевна, в одной из деревень под Черниговом – жена Мария Павловна и дети 28-летнего Алексея Гадуна. Но больше всего похоронок ушло из лыжного батальона в село Монастырище Ичнянского района Черниговской области. Сюда уже никогда не вернутся братья Григорий (18 лет) и Иван (28 лет) Бова, их двоюродный брат Василий (19 лет), еще несколько их односельчан.

В одном из домов на окраине города прошло заседание комсомольского бюро 227-го гвардейского стрелкового полка, на котором с сообщением выступил лейтенант Н.П.Жгун, и было принято решение ходатайствовать перед местными партийными, советскими и комсомольскими органами об увековечении памяти их погибшего боевого товарища сержанта А.Н.Озерина.

Долматовский Евгений Аронович – майор, поэт, корреспондент газеты Белорусского фронта “Красная Армия”

А в комнатке, что отвели корреспондентам армейской газеты, капитан Е.А.Долматовский быстро исписывал трофейной немецкой авторучкой тетрадные листы. Только что звонили из политуправления фронта, дали задание срочно подготовить очерк об освобождении Калинковичей и Мозыря, который будет опубликован в послезавтрашнем номере «Комсомольской правды». Нужно спешить, ночью из Гомеля в Москву вылетает штабной самолет, и редакционная «полуторка»  уже ждет во дворе. «…Страшен был артиллерийский удар, нанесенный севернее Калинковичей.  Еще страшнее был натиск пехоты, которая пошла вслед за огневым валом. Если вы хотите найти героев среди наших пехотинцев, спросите любого из них, как он шел в мороз по незамерзающим болотам, как он преодолел несколько линий отрытых в полный профиль немецких окопов, как он разгромил дзоты, из которых немцы вели ураганный огонь. Наши войска, прорвав немецкую оборону севернее Калинковичей, круто повернули на юго-запад и устремились вперед, отбрасывая немцев. …В Калинковичах противник бросил большие склады, и сейчас деловитые интенданты с карандашами и тетрадками в руках учитывают трофеи наших войск. Войска Красной Армии буквально, а не в переносном смысле, спасли жителей Калинковичей. Только неделю тому назад сюда приехал отряд полевой жандармерии, которому было приказано вывезти в Германию всех жителей города. «Эвакуация» была назначена на 14 января. А в ночь на 14-е в город вступили наши части. Во дворе одного из домов лежит «эвакуированный» на тот свет жандарм из эвакуационного отряда. Трупов много. Еще больше крестов на кладбище. Мертвым немцам стало тесно на кладбище, и кресты влезли за ограду, они стоят на дорожках около церкви, возле шоссе. Особенно выделяется одна огромная могила с памятником, сделанным из сосновых бревен. Здесь зарыты каратели, шедшие уничтожать партизан и получившие справедливый расчет русскими пулями. Строителям памятника и невдомек было, что памятник их символичен – белорусские леса стали могилой для немецких захватчиков.

Войска проходят по улицам города. Бойцы с отвращением срывают немецкие таблички. Вот одна из них – подлая, типично немецкая – валяется на снегу: «Вход местным жителям запрещен». Эти таблички висят повсюду. Кажется, никуда здесь не было входа для местных жителей. Весь город опутан ржавой, злобной колючей проволокой. Идут и идут войска. Этот марш похож на парад, несмотря на то, что лица людей задымлены порохом, шинели их подернуты инеем. Гвардейцы проходят по Барановичской улице (Барановской – В.Л.) под звуки оркестра, медные трубы которого имеют тоже фронтовой вид – они помяты при переездах, не раз их засыпало землей при разрывах. Бойцы присматриваются к табличкам на перекрестках. Высокий гвардеец говорит:

– В Орле была Брянская улица, в Нежине – Киевская. Каждая улица давала нам направление вперед. Значит, теперь впереди Барановичи. Далековато? Но ведь и Калинковичи еще недавно были далеко!..».

Вечером известный каждому советскому человеку диктор Ю.Б.Левитан (фюрер объявил его своим личным врагом №1, а уже под №2 в этом списке значился И.Сталин) зачитал приказ Верховного Главнокомандующего от 14 января 1944 года с объявлением благодарности войскам, участвовавшим в освобождении Мозыря и Калинковичей. Ровно в 21.00 из репродукторов по морозному воздуху далеко разнеслись звуки данного в Москве по этому поводу салюта – 20 артиллерийских залпов из 224 орудий.

Калинковичско-Мозырская наступательная операция продолжалась еще две недели и закончилась 30 января 1944 года. Советские войска продвинулись к западу на несколько десятков километров, охватив с юга бобруйскую группировку немцев, что позднее облегчило ее разгром. По архивным данным за это время наши безвозвратные потери составили 12 350 человек. А всего же на калинковичской земле, по последним данным, захоронено 14 273 советских воинов, подпольщиков и партизан, погибших и умерших от ран в 1941-1944 годах. Имена 1 127 человек до сих пор не установлены. И почти каждый год находятся все новые и новые неучтенные солдатские могилы.

По данным германской стороны их потери в этих боях составили погибшими, ранеными, пленными и пропавшими без вести 5,9 тысячи человек. Только убитыми немцы потеряли здесь более тысячи офицеров и солдат. Разница, конечно, велика. Но будем помнить, что наступающие всегда несут больше потерь, чем обороняющиеся, а оккупанты сооружали здесь свои оборонительные линии долго и тщательно.

Оккупация Калинковичей врагом продолжалась 905 дней. За это время, как установила специальная правительственная комиссия по расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков, ими здесь было уничтожено 816 советских граждан и еще 1 500 отправлено на работы в Германию. Более тысячи калинковичан погибли, сражаясь с гитлеровцами в рядах Красной армии, партизанских отрядах или подполье.

Рассказ очевидца

 Бляхин П.А. – майор, кореспондент газеты 51-й армии “Боевой призыв”:

Так выглядели освобожденные Калинковичи 14 января 1944 года

20 января, Калинковичи. Городишко похож на большую деревню. Дома деревянные. Часть немцы сожгли, но большая половина города уцелела. Бои здесь были жестокие. Всюду следы: осколки снарядов, ямы, патроны, сорванные углы домов, выбитые стекла. Сейчас идут бои километров за 15-18 от Калинковичей. Слышна артиллерийская канонада.

 Воронцов Ф.И. – сержант, пулеметчик 467-го стрелкового полка 81-й стрелковой дивизии:

Госпиталь посетил командующий фронтом К.К.Рокоссовский. Он беседовал с каждым раненым, спрашивал фамилию, где, в каком бою был ранен. Я назвал себя и деревню Буду. Он повторил “Буда”? Наградить пулеметчика медалью “За отвагу”! Генерал, который был вместе с ним, тут же выписал удостоверение и положил мне на койку вместе с медалью. Это была моя первая боевая награда.

Голиков К.В. – лейтенант, командира  взвода разведки и управления 3-й батареи 1184 полка 20-й истребительно-противотанковой бригады:

События развивались стремительно, и когда мы ранним утром вошли в Калинковичи, то радостные и взволнованные жители этого деревянного городка не могли поверить своим глазам, что видят советские войска. Запомнилось, как одна пожилая женщина, дотрагивалась до наших проходивших солдат и растерянно приговаривала: «Да вы же мои родненькие, да как же это получилось, ведь только что были немцы, а теперь вы, долгожданные…». Она улыбалась, а по ее щекам катились слезы радости.

Горб М.Г. – майор, зам. командира 237-го гвардейского стрелкового полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии:

В домике на окраине только что взятых Калинковичей оборудовали временный КП, расположились на запоздалый ужин. В это время в комнату вошел чем-то сильно расстроенный старший лейтенант Розенблит.

–               Потерял трех замечательных ребят, – устало произнес он. – Среди них Алексей Озерин.

Я схватился за голову. Ведь несколько часов назад, перед ночным штурмом Калинковичей, на наблюдательном пункте полка мы ставили задачу разведчикам. Среди них был и отважный сержант Озерин. Он внимательно выслушал приказ, задал несколько вопросов. А уходя. Толкнул в бок телефониста: “Давай заказы на трофеи…”

Дорошко А.С. – калинковичанка:

Наш деревянный домик был на южном краю улицы Крестьянской, что ныне Волгоградская. Во время войны там жила вся наша большая семья – моя мама Ольга Алексеевна, ее сестры Аня,  Наташа, и мы, малые дети. Помню, как на старый Новый год среди ночи к нам в дом забежали три красноармейца. Это были молодые парни в белых кожухах, шапках-ушанках со звездочками, в валенках. Они спросили, есть ли на улице немцы. Мама сказала, что были, но  уехали еще днем. У нас было немного вареной картошки и мама предложила им поесть. Но они спешили, сказали, что некогда, и убежали. Утром все были на улице, смотрели, как идут наши солдаты, и радовались, что прогнали фашистов.

Киселюк Н.Я. – калинковичанин:

После того, как наша партизанская бригада соединилась с Красной армией, меня направили работать на железную дорогу. Сразу же после освобождения Калинковичей мы, железнодорожники, пришли туда из Василевичей пешком и начали восстанавливать железнодорожный узел. Немцы, отступая, порезали специальной машиной, прицепленой к паровозу, все шпалы на железнодорожном полотне. Одноэтажное деревянное здание вокзала наполовину сгорело. Кругом валялись трупы убитых немцев. Наших погибших солдат похоронили в братской могиле в парке, что был напротив переулка Октябрьский, возле железнодорожного полотна. Наша паровозная бригада работала день и ночь, подвозила под немецкой бомбежкой и обстрелом к находившейся недалеко от города линии фронта наши войска и боеприпасы. Спали по несколько часов в сутки прямо в теплушках – и снова в путь.         

 Корнеевец Т.В. – калинковичанка:

После освобождения города многие жили в землянках, т.к. их дома сгорели. Наш дом стоял, но был наполовину разрушен. Окна выбиты, печка развалена, крыша как решето. Спали на полу на соломе. Голод и холод были нашими постоянными спутниками, а еще тиф и разные другие болезни. Вскоре после возвращения в город заболела и умерла моя мама, и мне пришлось взять на себя всю заботу о малолетних братьях и сестрах. Все были босые и голые. Мой оклад машинистки райисполкома был 175 рублей, а булка хлеба стоила на рынке 50 рублей. Все в жизни надо было начинать сначала.

Котик М.М. – калинковичанка:

Где ныне находится городской парк культуры и отдыха, до войны был колхозный сад. За ним, в сторону железной дороги, было колхозное поле, и ближе к дороге стоял деревянный дом и большой сарай. В ночь перед освобождением города там был немецкий заслон. Когда наши разведчики в белых маскировочных халатах на лыжах вышли из леса на это поле, немцы расстреляли их из пулеметов. Потом погибшие разведчики были на этой окраине леса похоронены в братской могиле.

Лазарев В.А. – старший сержант, командир расчета 76-мм орудия:

Помнится, мы вошли в город Калинковичи – недалеко от Мозыря. Вижу: кое-где уцелевшие домишки, даже клуб остался целым. Стоит бабуля. “Голодный, наверное, солдатик?” – спрашивает. “Бульба дробненькая е?” – отвечаю вопросом на вопрос. “Да е, сейсас пойду поставлю сварю”. Тут останровилась машина, из нее вышел генерал. С ним женщина в шинели и пилотке, майор медицинской службы. Они направились к клубу. Я тоже зашел в клуб, там на уцелевшем рояле эта женщина играла вальс. Вдруг вспоминаю, что бабка обещала мне картошку сварить. А уже не до картошки – прибежал боец и говорит “Уходим!”

Фадеев И.А. – майор, командир 257-го отдельного мотоинженерного батальона:

От поселка Василевичи и до г. Калинковичи наш батальон делал проходы во вражеских заграждениях для наших танков и артиллерии, строил дороги, снимал минные поля. После освобождения Калинковичей и Мозыря мы строили мост через реку Припять.

Танк возле кинотеатра “Знамя”  Снимок 2010 г.

 Несколько слов в заключение

 Лет двадцать назад справляли поминки по одному калинковичанину. За столом, недалеко от меня, разговаривали два юнца, промышлявшие модным и выгодным тогда бизнесом – купить на немецкой свалке автохлам подешевле и продать дома или в России подороже. Один из них, захмелев, кивнул на другой конец стола, где сидели несколько бывших фронтовиков, и мой отец в их числе.

Если бы не эти деды, пили бы мы с тобой друг сейчас не самогонку, а баварские шнапс и пиво!

Бог ему судья, думаю, поумнел с возрастом…  Тем, кто помнит ту страшную войну, ничего объяснять не надо. Пережитое раскаленным клеймом навеки запечатлено в их душах. Мое первое послевоенное поколение еще остро ощущало  сопричастность к тем событиям. Прошли десятилетия, все изменилось. Многие из нынешней молодежи, внимая разным голосам, зачастую уже не видят большой разницы между сталинизмом и фашизмом.

Да, действительно, за годы страшных предвоенных репрессий ежовские и бериевские подручные загубили в Калинковичах такое количество душ, что их число вполне сопоставимо с каличеством истребленных тут позже фашистами. Но есть одна существенная разница, по которой огромное большинство местного населения, даже семьи ранее пострадавшие от советской власти, были во время войны на стороне Красной армии и партизан. Сталинские опричники хватали людей под покровом ночи, расстреливали в подвалах и на глухих пустырях, там же и тайно зарывали в землю, стараясь не оставлять следов. В конце концов кремлевский правитель уничтожил и самих этих палачей. И они, проклятые еще при жизни, в отличие от своих жертв, никогда не будут реабилитированы.

Фашисты творили геноцид других, “неполноценных”, по их мнению, народов на уровне государственной политики. Они вешали, стреляли и сжигали людей (вкючая малых детей) отрыто, публично, средь бела дня. На калинковичской земле гитлеровцы сначала уничтожили евреев – несколько сотен детей, женщин, стариков, самую обездоленную часть их здешней общины, у которых не было сил и возможности вовремя эвакуироваться. Затем пришел черед “тутэйших”. Все знают о трагедии деревни Лозки, об Озаричском лагере смерти. Установленная оккупантами на калинковичской рыночной площади (ныне пл. Ленина) еще осенью 1941 года виселица редко когда пустовала. Невыносимые страдания и зверства чужаков приглушили у калинковичан былые обиды на “Советы” с их колхозами и “черными воронками”. Именно поэтому, а не по приказу из Москвы большинство из тех, кто мог держать в руках оружие, (хотя и предатели тоже были) шли в лес к партизанам, шли, чтобы мстить.

Этот краеведческий бюллетень составлен, в значительной мере, по материалам музея боевой славы калинковичской СОШ-6, собранным нашими городскими историографами Е.М.Фарберовым и С.С.Атамановой, по публикациям в районной газете журналистов и краеведов И.И.Гариста, А.В.Веко и С.В.Саковича, по воспоминаниям уже ушедших из жизни и ныне здравствующих ветеранов войны и жителей нашего города. Более полную и объективную картину происходившего, уверен, напишет молодое поколение калинковичских историков и краеведов. Так же, как и будут со временем найдены на калинковичской земле все безымянные воинские захоронения и названы все имена павших при ее освобождении героев.

 

Владимир Лякин  

Документы

 

Оперативная сводка штаба 12-й гвардейской стрелковой

дивизии на 16.00 14.1.44.

  1. Противник 13.1.44 года с упорными боями отошел на заранее подготовленный рубеж: вост. окр. Калинковичи и опираясь на сильно разветвленную систему траншей и окопов стремился удержать Калинковичи.
  2. 12. гв. с.д. в 20.00 13.1.44 г. после подготовки при использовании артиллерийско-минометного огня перешла к решительному штурму Калинковичей, но встретив организованное и упорное сопротивление, успеха не имела. В 24.00 после повторного штурма ворвалась на вост. окр. и в 2.00 14.1.44 г. Овладев Калинковичами вышла на западную окраину и закрепилась. В 5.00 14.1.44 г. части сосредоточились на зап. окр. Калинковичей, и, получив новую задачу, маршем выступили на Мозырь.
  3. Связь с частями на марше – радио, конные посыльные.

 

Оперативная сводка штаба 76-й гвардейской стрелковой

дивизии на 16.00 14.1.44.

 

  1. Противник сильным арт. мин. огнем из глубины обороны с восточной окраины южной части Калинковичей и уличными боями, доходивших до рукопашных схваток, пытался удержать южную часть Калинковичей. Не выдержав наступательного порыва наших частей, противник оставшимися мелкими группами с боями отшел в северо-западном направлении.
  2. Дивизия, сломив сопротивление противника. полностью очистила и овладела южной частью Калинковичей. Части дивизии к 3.00 14.1.44 г. закрепились на западной и юго-западной окраине южной части Калинковичей, приводят в порядок личный состав и материальную часть, подтягивают тылы и готовятся к дальнейшим действиям.
  3. Артиллерия дивизии:

а) 154 гв. а.п. занимает боевой порядок согласно прилагаемой схемы. В 24.00 13.1.44 г. полк вел огонь по заявкам пехоты по г.Калинковичи. Расход: 76 мм – 270; 122 мм – 120 штук.

б) Полковая артиллерия: 77 ОГИПТАД занимает боевой порядок на вост. окр. Калинковичей. Огня не вели. Приводили в порядок матчасть и личный состав. Артиллерия стрелковых полков занимает боевой порядок согласно прилагаемой схемы. До 24.00 13.1.44 г. вели огонь по технике и живой силе противника, поддерживая наступление наших частей. Расход: 76 мм – 102; 45 мм – 95; 120 мм – 85 штук.

 

Отзыв

о боевых действиях 20-й отдельной истребительно-противотанковой бригады за период с 10 по 15 января 1944 г.

 

За период боев на подступах и за гор. Калинковичи БССР с 10 по 15.1.44. офицеры и бойцы 20 ОИПТПБр полностью обеспечили боевые действия стрелковых частей 1 отдельной гв. мотострелковой бригады. Все заявки на вызов огня выполнялись безотказно. В тяжелых условиях лесисто-болотистой местности, под сильным артиллерийско-минометным огнем противотанкисты 20 ОИПТПБр непрерывно сопровождали огнем и колесами части 1 мотострелковой бригады. В процессе боев орудийные расчеты выкатывали орудия на прямую наводку. Отмечаю особенно хорошую работу артиллеристов 1184 полка, где командиром подполковник Снегур А.А.

Командир 1 отд. гв. мотострелковой бригады

1 гв. Донского танкового корпуса

гвардии полковник Филиппов

   15 января 1944 г.

 

Боевой состав советской войсковой группировки, участвовавшей в боях на подступах к Калинковичам и освобождавшей город

Из состава 61-й армии:

9-й гвардейский стрелковый корпус (генерал-майор А.А.Борейко).

12-я гвардейская стрелковая дивизия (полковник Д.К.Мальков)

29-й гвардейский стрелковый полк

32-й гвардейский стрелковый полк

37-й гвардейский стрелковый полк

31-й гвардейский артиллерийский полк

8-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион

9-я гвардейская разведрота

76-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор А.В.Кирсанов)

234-й гвардейский стрелковый полк

237-й гвардейский стрелковый полк

239-й гвардейский стрелковый полк

154-й гвардейский артиллерийский полк

77-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион

78-я гвардейская разведрота

77-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор В.С.Аскалепов)

215-й гвардейский стрелковый полк

218-й гвардейский стрелковый полк

221-й гвардейский стрелковый полк

156-й гвардейский артиллерийский полк

79-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион

81-я гвардейская разведрота

89-й стрелковый корпус (генерал-майор Г.А.Халюзин)

81-я стрелковая дивизия (полковник И.П.Хориков)

410-й стрелковый полк

467-й стрелковый полк

221-й стрелковый полк

519-й артиллерийский полк

240-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион

154-я разведрота

356-я стрелковая дивизия (генерал-майор М.Г.Макаров)

1181-й стрелковый полк

1190-й стрелковый полк

1192-й стрелковый полк

923-й артиллерийский полк

275-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион

417-я разведрота

6-я артиллерийская дивизия прорыва (генерал-майор А.С.Битюцкий)

часть сил 10-й пушечной артиллерийской бригады (генерал-майор

А.И.Брюханов)

часть сил 118-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады (полковник

М.С.Анимушкин).

68-я отдельная танковая бригада (подполковник Г.А.Тимченко)

151-й танковый батальон

153-й танковый батальон

Из состава 65-й армии:

1-й гвардейский танковый корпус (генерал-майор М.Ф.Панов)

15-я гвардейская танковая бригада (подполковник К.Г.Кожанов)

17-я гвардейская танковая бригада (полковник Б.В.Шульгин)

1-я гвардейская мотострелковая бригада (полковник Г.Н.Филиппов)

1888-й самоходный артиллерийский полк (подполковник П.В.Макацюба)

20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада (подполковник

А.И.Копелев).

Из состава 16-й воздушной армии:

3-й бомбардировочный авиационный корпус (генерал-майор А.З.Каравацкий)

241-я  бомбардировочная авиационная дивизия (полковник И.Г.Куриленко)

301-я  бомбардировочная авиационная дивизия (полковник Ф.М.Федоренко)

6-й смешанный авиационный корпус (генерал-майор И.Д.Антошкин)

часть сил 282-й истребительной авиационной дивизии (подполковник

Ю.М.Беркаль)

часть сил 231-й  истребительной авиационной дивизии (полковник

Е.З.Татанашвили).

 

Приказом ВГК 15.01.1944 №07 – 21 части присвоено наименование Калинковичских:

 – 81-й стрелковой дивизии (полковник И.П.Хориков)

– 253-й стрелковой дивизии (полковник Филатов А. Е.)

– 354-й стрелковой дивизии (полковник Крымский Н.А.)

– 356-й стрелковой дивизии (ген. м-р М.Р.Макаров)

– 1-й гвардейской мотострелковой бригаде (п-к Г.М.Филиппов)

– 68-й отдельной танковой бригаде (подп-к Г.А.Тимченко)

– 237-му самоходно-артиллерийскому полку (майор Каськов В.С.)

– 5 артиллерийская дивизия прорыва (полковник Снегуров А.И.)

– 5 гвардейской минометной дивизии (подп-к ФанталовГ.М.)

– 41-му отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригаде  (полковник Каган Г.Я.)

– 44-й отдельной артиллерийской бригаде (полковник Айрапетов Р.А.)

– 67-му гвардейскому артиллерийскому полку (полковник Пономаренко А.И.)

– 206-му истребительно-противотанковому артиллерийскому полку (подполковник Герасименко С.А.)

– 732-му отдельному истребительно-противотанковому дивизиону (майор Хоменко В.С.)

– 821-му отдельному реактивному артдивизиону (майор Косторных К.И.)

– 3-му гвардейскому инженерному батальону (майор Гасенко Г.И.)

– 86-му отдельному штурмовому инженерно-саперному батальону (майор Кузнецов А.А.)

– 257-му отдельному моторизованному инженерному батальону (майор Фадеев И.А.)

– 57-му бомбардировочному авиационному полку (майор Иванцов К.Ф.)

– 517-му истребительному авиационному полку (подполковник Баранов С.В.)

– 779-му бомбардировочному авиационному полку (подп-к Хромченков А.В.)

 

Приказ

Верховного Главнокомандующего

генералу армии Рокоссовскому.

 

Войска Белорусского фронта, в результате умелого обходного маневра, сегодня, 14 января, штурмом овладели областным центром Белоруссии городом Мозырь и крупным железнодорожным узлом Калинковичи – важными опорными пунктами обороны немцев на Полесском направлении.

В боях за овладение городами Мозырь и Калинковичи отличились войска генерал-лейтенанта Батова, генерал-лейтенанта Белова, генерал-лейтенанта Крюкова, генерал-майора Константинова, генерал-майора Иванова, артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Казакова, генерал-майора артиллерии Бескина, генерал-майора артиллерии Игнатова, генерал-майора артиллерии Егорова, танкисты генерал-майора танковых войск Панова и летчики генерал-лейтнанта авиации Руденко.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение городов Мозырь и Калинковичи, представить к присвоению наименования «Мозырских» и «Калинковичских» и к награждению орденами.

Сегодня, 14 января, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует нашим доблестным войскам, освободившим города Мозырь и Калинковичи. – двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение городов Мозырь и Калинковичи.

Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины! Смерть немецким захватчикам!

 

14 января 1944 г.                         Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И.Сталин.

 

 

Именной список советских воинов, погибших 13 и 14 января

1944 года в бою за г.Калинковичи

 

Авок Иван Степанович, рядовой, 1908 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Аймухаммедов Казылбек, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Акулов Михаил Герасимович, рядовой, погиб 14 января похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Андрюша Владимир Андреевич, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Асанинов Хиксидин, рядовой, 1903 г.р., погиб 13 января похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Афанасьев Михаил герасимович, старший сержант, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Афанасьев Николай Сергеевич, сержант, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Афон Иван Степанович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в сквере при ж.д. станции, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Афонин Афанасий Тихонович, рядовой, погиб 14 января похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Белый Павел Федорович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Белов Алексей Михайлович, полковник, 1904 г.р., , погиб 14 января, похоронен в индивидуальной могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Белоус Иван Емельянович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1955 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Бидалов Николай Васильевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Бова Василий Аврамович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Бова Григорий Михайлович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Бова Иван Михайлович, сержант, 1915 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Бородачев Павел Павлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Быков Алексей Яковлевич, рядовой, 1911 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Буйневич Михаил Яковлевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Буйневич Эдуард Григорьевич, рядовой, 1921 г.р., погиб 14 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Бундин Иван Семенович, рядовой, 1922 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Буриков Владимир Михайлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Бурма Иван Федорович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Волков Владимир Петрович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Воробей Алексей Степанович, рядовой, погиб 14 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Гавриличев Иван Яковлевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Гадун Алексей Данилович, рядовой, пулеметчик, 1912 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Гизатуллин Лутарин Гизатович, рядовой, 1918 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Гладкий Василий Панкратович, младший сержант, 1916 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Говалов Вартан Иванович, рядовой, погиб 14 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Гоков Андрей Михайлович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в сквере при ж.д. станции, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на городском ул.Куйбышева.

Голубенко Петр Сергеевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Гончар Михаил Константинович, рядовой, 1910 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Горб Андрей Григорьевич, рядовой, 1905 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Гришаев Сергей Захарович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Губенко Илья Афанасьевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Гуй Петр Авраамович, рядовой, погиб 13 января, был похоронен в индивидуальной могиле на южной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Гурин Прокофий Васильевич, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Давиденко Петр Васильевич, старший сержант, 1917 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Данилов Алексей Дмитриевич, старшина, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Денисенко Николай Федорович, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Деменко Яков Кузьмич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Дзюбенко Ефим Данилович, рядовой, 1911 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Дзюбинский Владимир Николаевич, младший сержант, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Добуш Антон Григорьевич, рядовой, погиб 13 января, был похоронен в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Доценко Павел Антонович, 1924 г.р., рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Дроботущенко Николай Никитич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Другов Василий Гаврилович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Дурягин Дмитрий Федорович, младший сержант, 1920 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Егорушкин Иван Григорьевич,  погиб 13 января, был похоронен в индивидуальной могиле на южной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Ежкун Афанасий Васильевич, младший сержант, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Ефанов Николай Федорович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в сквере при ж.д. станции, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Жодько Яков Иванович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Жлоба Иван Дмитриевич, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Задыхин Петр Харитонович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле на северо-западной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Западинец Михаил Андреевич, рядовой, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Заровский Иван Петрович, сержант, 1910 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Захарченко Петр Прохорович,  рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Залуцкий Владимир Петрович,  рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Залогин Николай Александрович, 1918 г.р., рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Зеленько Иван Филиппович, рядовой, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Зырянов Андрей Семенович, рядовой, 1899 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Иванов Дорофей Алексеевич, ефрейтор, 1906 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Игащенко Владимир Михайлович, сержант, 1914 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Исаков Федор Григорьевич, рядовой, 1917 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Казанский Павел Геннадьевич, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Катраев Иван Ефимович, рядовой, 1922 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кирбаев Сейдалы, рядовой, погиб 14 января похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Киргизов Иван Алексеевич, сержант, 1918 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кириченко Гай Иванович, рядовой, сапер, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кирьянов Владимир Яковлевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Киселев Петр Павлович, полковник, зам. командира 253-й стрелковой дивизии, погиб 14 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Клименко Андрей Александрович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кнут Петр Алексеевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Ковалев Егор Кузьмич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Коваленко Сергей Власович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Козлов Иван Иванович, старший лейтенант, погиб 14 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д. Рудня Горбовичская, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Козлов Яков Михайлович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Колесник Александр Николаевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кольцов Александр Николаевич, лейтенант, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул.Куйбышева.

Кондратенко Николай Алексеевич, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Корев Василий Михайлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Костиченко Константин Остапович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Костров Ефим Андреевич, рядовой, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Костюк Николай Иванович, рядовой, 1918 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Копич Василий Андреевич, младший сержант, 1911 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кравченко Николай Кириллович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Курачек Федор Степанович, рядовой, 1915 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кухлевский Илья Григорьевич, рядовой, 1923 г.р.,  погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Козирод Константин Яковлевич, рядовой, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Корзунин Леонид Александрович,  рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Кулюкин Матвей Сергеевич, младший сержант, 1902 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Левадный Алексей Федосович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Левин Алексей Ермолаевич, младший сержант, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Литвиненко Михаил Васильевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Литовальцев Порфирий Прокофьевич, рядовой, 1919 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Литовченко Сергей Афанасьевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Лифоновский Александр Егорович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Лысыч Григорий Антонович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Марчук Михаил Николаевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Масич Иван Иванович, рядовой, бронебойщик, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Масютак Григорий Александрович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Мизюк Степан Григорьевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Мищенко Иван Игнатович, рядовой, 1914 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Моисеев Александр Андреевич, лейтенант, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Молчан Михаил Климович, сержант, 1921 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Мороз Трофим Прохорович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Москаленко Владимир Харитонович, рядовой, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Мухин Михаил Петрович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Мялкин Василий Николаевич, младший сержант, 1916 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Невольник Михаил Кириллович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Немченко Иван Иванович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Николаев Алексей Андреевич, капитан, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Нисканин Михаил Павлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Носов Василий Александрович, рядовой, погиб 14 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д. Ситня, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в д. Рудня Горбовичская.

Носонов Иван Ильич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Овчарик Леонтий Дмитриевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Озерин Алексей Николаевич, сержант, 1924 г.р., погиб 14 января, похоронен в индивидуальной могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Орипов Магомед, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Остах Антон Афанасьевич, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Остах Кузьма Макарович, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Павленко Дмитрий Федорович, старший сержант, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Павлов Михаил Александрович, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Павлюченко Василий Филиппович, рядовой, 1913 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Пазлов Михаил Александрович, сержант, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Палатовский Василий Тимофеевич, рядовой, погиб 14 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Панов Степан Ефимович, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Панченко Владимир Алексеевич, майор, погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Папка Федор Яковлевич, сержант, 1921 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Переводчиков Петр Андреевич, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Петров Алексей Григорьевич, капитан, 1915 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Пивень Макар Николаевич, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Пичуга Григорий Макарович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Пилипченко Дмитрий Трофимович, рядовой, 1923 г.р.,  погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Погребец Александр Андреевич, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Полетовский Василий Тимофеевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Помазан Владимир Михайлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Поплавский Григорий Андреевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле на северо-восточной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Почепня Федор Михайлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Приходько Михаил Иванович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Прокопенко Александр Яковлевич, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Прокопенко Дмитрий Трофимович, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Протченко Герасим Федорович, рядовой, 1906 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Прядько Петр Григорьевич, младший сержант, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Ратушный Павел Сидорович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Родин Иван Дмитриевич, старший сержант, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Романенко Филипп Федотович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Романовец Кирилл Харитонович, рядовой, 1909 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Романовец Федор Харитонович, рядовой, 1913 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Рубаха Николай Дмитриевич, рядовой, погиб 14 января, похоронен в индивидуальной могиле на южной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Сайка Николай Кузьмич, рядовой, 1925 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Самарин Константин Иванович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Санько Павел Павлович, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Сарымсаков Мушарат Мухаммедимаевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Семенова Татьяна Васильевна, рядовая, санинструктор, погибла 14 января, похоронена в братской могиле в д. Гулевичи.

Семигин Семен Захарович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Сенько Павел Павлович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Сидоренко Никифор Иванович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Сидоряка Иван Павлович, сержант, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Сидун Григорий Федорович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Симоненко Николай Макарович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Синица Дмитрий Андреевич, младший сержант, 1902 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Скалацкий Федор Константинович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Славенский Григорий Федорович, рядовой, 1924 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Слепцов Алексей Семенович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в

индивидуальной могиле на южной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу на ул.Куйбышева.

Соценко Алексей Пантелеевич, рядовой, 1914 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Спицын Петр Павлович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Собакина Анна Гавриловна, старший сержант, 1923 г.р., погибла 13 января, похоронена в братской могиле у СОШ-7.

Сутягин Александр Иосифович, старший сержант, зам. командира орудия, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Сухоносенко Ефим Потапович, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Сучков Владимир Захарович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Темляков Василий Николаевич, старший лейтенант, погиб 13 января похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Тимошин Александр Михайлович, рядовой, погиб 14 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Тихонов Василий Дмитриевич, рядовой, погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Тищенко Николай Тимофеевич, рядовой, 1912 г.р., погиб 14 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Трейко Павел Григорьевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Тусинов Нургалей, старший сержант, 1914 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Уразов Арабий, рядовой, погиб 14 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д. Ситня, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в д. Рудня Горбовичская.

Устюгов Василий Иосифович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Фомин Иван Павлович, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Хиженок Сидор Яковлевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Христенюк Григорий Ефимович, рядовой, погиб 14 января, похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Хряпа Иван Михайлович, лейтенант, погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле в центральном городском сквере, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Чаус Дмитрий Степанович, рядовой, 1910 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Черепанов Арсений Варфоломеевич, рядовой, 1896 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Рудня Горбовичская.

Черненко Григорий Никитович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Чернянок Герасим Купреевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в индивидуальной могиле на восточной окраине города, в 1956 году перезахоронен в братской могиле на ул. Куйбышева.

Чурсин Иван Васильевич, старшина, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Чурута Василий Иванович, рядовой, погиб 14 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д. Ситня, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в д. Рудня Горбовичская.

Шаранов Григорий Иосифович, рядовой, 1906 г.р., погиб 13 января, первоначально захоронен в индивидуальной могиле на окраине д.Корчага, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в калинковичском военном городке.

Шарпетный Антон Николаевич, младший сержант, 1904 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Шахрин Борис Петрович, рядовой, 1923 г.р., погиб 13 января, похоронен в братской могиле в бывшем калинковичском военном городке.

Шовкун Григорий Васильевич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле у СОШ-7.

Юрченко Нестор Семенович, рядовой, погиб 13 января, первоначально похоронен в индивидуальной могиле у д.Гулевичи, в 1956 году перезахоронен в братскую могилу в этой деревне.

Языков Дмитрий Тимофеевич, младший сержант, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

Ященко Иван Кузьмич, рядовой, погиб 13 января, похоронен в братской могиле в д. Гулевичи.

 

Всего – 196 офицеров, младших командиров и рядовых. Список неполный.

 

 

 

Литературная страница

 

Огневой лыжбат

(Г.А.Папинский,  участник боев за д.Буда, 1975 г.)

Цветы и знамена на солнце горят

И время врачует раны

У братской могилы в молчаньи стоят

Лыжбата бойцы-ветераны.

И степь Украины, и милая Русь

Родная сторонка солдата

Сложили тут головы за Беларусь

Бойцы огневого лыжбата.

Под Будой стоим и молчим у холма

Здесь бой шел когда-то жестокий

Гремела атака, на подвиг звала

Отчизна отважных и стойких.

Покрытая снегом равнина лежит

Бегут по полям перелески

И поле широкое гулко дрожит

В волнах пулеметного треска

 

Под вой минометов и с криком “Ура!”

Шли лыжники дружно в атаку

И Буда взята в том бою до утра

Дымятся фашистские танки

Твой подвиг – легенда, отважный лыжбат

Сражались бойцы как орлята

И всех впереди – наш Вагурин, комбат

И долг свой исполнил он свято.

Сражен он в бою, как герой-богатырь

Погиб со своим замполитом

И густо бескрайняя снежная ширь

Солдатскою кровью полита.

Ничто не забыто, никто не забыт

И помнить Отечество будет

Наш стойкий и доблестный, храбрый лыжбат

Погибший в сраженьи за Буду.


 Самы шчаслівы дзень

 (апавяданне пісьменніка З.Р. Сергіевіч вядзецца ад імя сёстры Н.Г. Сергіевіч,

настаўніцы малодшых класаў Калінкавіцкай СОШ №4, 1972 г.)

 

Шматлікае перажылі мы за цяжкі час акупацыі. І калі Мікалай (малодшы брат – У.Л.) прасіў запісаць штосьці з нашага жыцця, я адказала, што пісаць няма пра што, усё было толькі журботнае, гаротнае. А потым прыйшло незабыўнае – наша вызваленне. Я напісала Коле пра гэта, напішу і табе, дарагі брат. І калі б у мяне было дзесяць братоў, я б кожнаму адпісала пра тыя незабыўныя дні…

6 студзеня 1944 года. Сонечная, трохі марозная раніца. Апоўдні прычуўся гуд самалётаў. Усе мы выбеглі на вуліцу. Выбеглі немцы з хат, дзе яны кватаравалі. Бачым – нашы самалёты ляцяць, з чырвонымі зоркамі. Сэрца маё радасна забілася, на вачах слёзы з’явіліся, хоць ты ведаеш, з мяне нялёгка выдушыць слязу. Мы стаім і, як зачараваныя, глядзім на свае, на нашы самалёты, а немцы рассыпаліся, хто куды. Вось якая была ў нас святая вера – свае не крануць, не пашкодзяць нам, не пакрыўдзяць!

Самалёты пачалі бамбаваць станцыю, дзе стаялі нямецкія эшалоны. З таго дня і пачалося. І днямі, і начамі наведвалі нас нашы самалёты.

Так працягвалася да 12 студзеня. Гэты дзень запомніўся на ўсё жыццё. Такога ў нас яшчэ не было. З самай раніцы, хваля за хваляю, на станцыю сталі налятаць нашы сокалы. Стаяў бесперапынны гуд. Гэта было страшна, вельмі страшна! Але – як бы гэта табе сказаць? – гэтага вясёлага, жаданага страху мы даўно чакалі! Убачыш дзе нашага чалавека – і кожны кажа: “А няхай бы яшчэ больш паддалі ім жару – да раніцы б іх тут і не апынулася!”

Надышла ноч. Усе пахаваліся, хто куды. Мы сваёй сям’ёй хаваліся то на гарышчы, то ў адрыне. Але гэта здавалася нам мала надзейным, і мы беглі да цёткі Герчыхі. Быў у яе ў садзе выкапаны патаемны акопчык, дзе мы знаходзіліся большую частку той ночы, трымалі сваю варту. Раптам звяртаецца цётка Герчыха і кажа, што ўсё да гэтай хвіліны было ціха, але вось на суседняй вуліцы чуецца шум, крыкі, жаночы плач.

–           Ой, пане-божа! – забожкала яна. – То ж немцы ўжо выганяюць людзей!

Мы ўсё, хто быў маладзей, вырашылі змяніць месца – забраліся ў падполле. А старыя нікуды не пайшлі: што будзе – то і будзе. Потым растлумачылася, з-за чаго быў той крык на суседняй вуліцы сярод ночы. Гэта немцы, адыходзячы, рабавалі жыхароў, забіралі кароў, свінняў. Мы выйшлі з падполля і зноў атуліліся ў акопчыку. Сядзелі і назіралі, што робіцца вакол. А вакол шугалі пажары. Адыходзячы, гітлераўская набрыдзь падпаліла ў горадзе лепшыя будынкі. Жаласна мукала скаціна, іржалі коні. Машыны, адна за іншай, на вялікай хуткасці праносіліся па вуліцы ў заходнім кірунку. Ну, думаем, усё скончана, далі драпу фрыцы. І – чакаем сваіх. Але да раніцы ўсё супакоілася. Стомленыя ад бяссоннай ночы, мы трохі заснулі.

Прачнуліся ад артылерыйскіх стрэлаў. Сну як і не было. Пайшлі з акопчыка ў хату, але печы тапіць не сталі. Так пачаўся дзень 13 студзеня 1944 года – марознай смугой і гудам артылерыйскай кананады. Па нашай вуліцы (хата Сергіевічаў знаходзілася ў заходняй частцы вуліцы Ліпнеўскай, цяпер Сомава – У.Л.) ішла група нямецкіх салдатаў у белых маскіроўных халатах. Некаторыя нашы старыя адважыліся спытаць у іх – нас ці не згоняць? Тыя адказалі, што такая магчымасць яшчэ ёсць, але калі да 12 гадзін не пагоняць, то, значыць, нам вельмі павязе. Аднак мы бачылі, што ім не да нас. Мінула 12 гадзін. Праходзіць яшчэ гадзіна, другая, трэцяя, а мы, дзякуй богу, а дакладней сказаць – слава нашаму роднаму войску! – на месцы!

Увесь той дзень немцы знішчалі чыгуначныя шляхі на станцыі, мінавалі хаты, падпальвалі прадпрыемствы, якія не паспелі падпаліць мінулай ноччу. З раніцы да позняга вечара над горадам клубіўся чорны дым.

Але вось ізноў пачалася артылерыйская стральба. Стралялі нашы войскі. Снарады раз-пораз шамацелі над намі і рваліся на дарозе, па якой паўзлі пехам фашысцкія гады. А тут неўзабаве пачалася аўтаматная перастрэлка. Я так і не паспела выбегчы з хаты і атуліцца ў акопе. Прысела ў печкі на падлозе – усёткі хованка! – ды так і праседзела да змяркання. А ўвечар перастрэлка трохі пацішэла.. Устала, падышла да аднаго акна, да другога, прыслухалася, – гаротна зеўраюць яны чорнымі праваламі, золкі вецер праходзіць па пакоях. І раптам выразна данёсся аднекуль з падольскага боку прыглушаны адлегласцю вокліч: “Ура, таварышы!”

Першая думка: ці не недачула? Аднак я яе адагнала адразу ж – не магла я недачуць, не! На скрут галавы выбегла з хаты і – у акоп, да мамы, да Валі (сястра – У.Л.). Кажу ім і ўсім, хто быў там разам з імі, што нашы ўжо прыйшлі! Тлумачу, што сама чула, а мне не жадаюць верыць. Тым часам дзесьці ў вакзала зноў пачалася стральба. Але сядзець у акопе больш ніхто не стаў, усё перайшлі ў хату. Зараз ужо не было сумневу, што нашы войскі ўварваліся ў горад і бой ішоў у вакзала.

Я сядзела ў адзінага ацалелага ад бамбёжкі акна і глядзела на полынь пажару, які шугаў на станцыі. Раптам раздаўся трэск, і шыба пасыпалася на мяне. Усё – у склеп. Гэта білі па горадзе з гармат раз’юшаныя немцы, затуляючы свой адступ. Адзін снарад зваліўся на вуліцы, а іншы – супраць акна, у спальні, у якіх-небудзь дзесяці метрах – варонка і цяпер яшчэ добра прыкметная. І тут мы былі шчаслівымі. Прыедзеш – убачыш, колькі асколкаў упілося ў сцены нашай хаты. Выдужала! Як той ваяр-ветэран.

Па-ранейшаму сядзела я ў варце ў акна. Раптам чую голас з двара:

–           Надзя! Ідзі хутчэй!

Гэта Валя клікала. Я выбегла з хаты.

–           Чуеш?

Прыслухаліся. Ад цэнтра горада выразна даносілася знаёмая ўсім нам песня “Дванаццаць гадзінак прабіла”. Спявала некалькі галасоў – мужчынскіх і жаночых. Божа! Як мы ўзрадаваліся той песні! Больш двух гадоў мы не чулі нічога падобнага. У няволі жылі – а якія песні ў няволі? І вось яна неслася над прыціхлым горадам, наша родная, няхітрая, руская песня, як добрая вестка нашага збавення ад страшнага лёсу.

Тут мы ўжо не змаглі выстаяць на месцы. Пайшлі па вуліцы ў кірунку да цэнтра. Неўзабаве пачулі зусім непадалёк усхваляваныя галасы: “Дабрыдзень, таварышы!”. Жадалася хутчэй убачыць нашых вызваліцеляў. І вось мы іх сустрэлі – групу байцоў Чырвонай Арміі. Яны сардэчна павіталіся з намі, кожны горача паціснуў нам руку, нібы гэта былі нашы даўнія, добрыя знаёмыя. Пачалі распытваць пра наша жыццё. Яны папыталі давесці іх да цэнтра, і мы ахвотна зрабілі гэта. Вярнуліся дахаты ў шостай гадзіне раніцы 14 студзеня. Гэта была раніца Новага года па старым стылі. Уся ўсходняя ўскраіна неба шугала небывалым румяным світанкам.

Байцоў сталі размяркоўваць па кватэрах – адна з частак станавілася на адпачынак. Зайшлі і ў нашу хату. Але ў нас было холадна, брудна, сцёклы ўсё выбіты. Я тут жа ўзялася за ўборку. Байцы забілі вокны дошкамі і фанерай. Мама затапіла печ. Наварыла бульбачкі, напякла бліноў. Сталі частаваць мы нашых дарагіх збавіцеляў усім, што было ў хаце. Паставілі на стол і запаветную бутэльку гарэлкі, пра якую мы і паняцце не мелі, а мама зберагла яе да лепшых дзён у сваіх схованках. Яна ж і сказала, як старэйшая ў хаце, свой першы тост:

–           Гэта добра, дзеткі, што вы прыйшлі ў Новы Год. Бачылі, світанак разгарэўся! Гэта да дабра. Зараз ніякая сатана не палезе на нашу зямлю. Румяны світанак – гэта добрая прымета, дзеткі!…

Ну, ты ж ведаеш нашу маму: калі ўсё добра – у яе і прыметы заўсёды добрыя. Вядома ж, усе пагадзіліся з ёй. Прыемна згаджацца з добрым, усё адно, няхай гэта будзе світанак, ці ласкавая ўсмешка сябра, ці проста ад душы сказанае слова. Але ў сто кратаў прыемней дзеяць дабро. Такое дабро дзеялі і неслі людзям, як святло, нашы дарагія байцы. І жадалася быць хоць крышачку падобнай на іх, жадалася ўнесці і сваю часцінку святла ў той небывалы світанак, што палымянеў на ўсходзе. Такія думкі прыходзілі мне за тым святочным сталом у напаўцёмным пакоі. Якая гэта была сустрэча! Вось незнаёмыя людзі, а мы іх прынялі, як братоў. Мы ўспомнілі за тым сталом і пра цябе, і пра Колю, і пра Марыю (сястра – У.Л.).

І што здзівіла нас у той сустрэчы – гэта нашы байцы, стомленыя, выматаныя баямі, але такія вясёлыя, жыццярадасныя! Бо мы наглядзеліся ўдосталь і на немцаў – тыя таксама часам весяліліся, але звярынай, п’янай, нялюдскай весялосцю. А ў нашых салдатаў вока свяціліся ласкай і дабрынёй. Усе яны імкнуліся хоць чымсьці дапамагчы нам, папярэдзіць нашы жаданні. А мама не магла надзівіцца – як яны цёпло апрануты, абуты! Значыць, так добра апрануты і ты, і Марыя, і Мікалай, і ёй няма чаго пра вас турбавацца на гэты конт.

Так прыйшло наша вызваленне, дарагі брат! Гэта быў самы шчаслівы момант у маім жыцці!

Источники и литература

Центральный архив МО РФ. Фонд 201, опись 390, дело 79.

Аврамов И.Ф. “82-я Ярцевская” (М., 1973).

Батов П.И. “В походах и боях” (М., 1962).

Бляхин П.А. “С наступающей армией” (М., 1964).

Высоцкий Ф.И. “65 армия в боях за освобождение Белорусии” (Мн., 1964).

Гуркин В.В., Иващенко А.Е. “5-я гвардейская Калинковичская” (М., 1978).

Века А.В. “Льецца памяці рака” (Мазыр, 2010).

Гарыст І.І. “Вялікая Айчыннвя: супраціўленне і вызваленне Калінкавіцкай зямлі” (Мазыр, 2005).

Горб М.М. “Страну заслонили собой” (М., 1976).

Залесский К.А. «Вооружённые силы III Рейха». (М., 2008).

Ирха Н.С. “От Десны до Эльбы” (Чернигов, 2006).

Каравацкий А.З. «Маршрутами мужества» (Мн., 1978).

Назаров О.А. «Генерал армии П.И.Батов» (М., 1987).

«Освобождение городов: справочник по освобождению городов в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» (М, 1985).

Павлов И.Н. «От Москвы до Штральзунда» (М., 1985).

“Памяць. Калінкавіцкі раён” (Мн., 1999).

Прусаков Г.К. «16-я воздушная» (М., 1973).

Реент Н.И. «Чем душа живет» (Мозырь, 2011).

Рокоссовский К.К. «Солдатский долг» (М., 1997).

Рыбинский М.Б. «76-я гвардейская десантно-штурмовая Черниговская краснознаменная дивизия» (Псков, 2009).

Филоненко П.А. «Война глазами юного солдата» (Киев, 2007).

Шибалис М.А. «Такие нам выпали годы» (Мн., 1979).

Шитиков Н.Ф. «Сквозь огонь» (М., 1987).

«Гомельская праўда» – 13. 01. 1984 г.

“Калінкавіцкія навіны” (“За камунізм”) – 15.01.1966 г.; 12.11.1966 г.;  09.05.1968 г.; 25.12.1973 г.; 14.01.1975 г.; 09.05.1975 г.; 17.01.1976 г.; 08.05.1979 г.; 14.01.1982 г.;  21.01.1986 г.;  25.01.1986 г.; 26.07.1994 г.

12 января 2014  11:04

Обновлено 10.07.2020  22:04