Tag Archives: советский кинематограф

Памяти Георгия Данелии (1930-2019)

Он оставил нам свой умный смех

На 89-м году жизни скончался известный кинорежиссер Георгий Данелия

4 апреля 2019, 20:45 — REGNUM

Нет такого человека, рожденного в СССР, которому было бы не знакомо творчество режиссера Георгия Данелии. Впрочем, оно не менее популярно и у более молодых поколений, по крайней мере, некоторые, самые яркие его фильмы. Автор остроумных комедий, добрый и талантливый человек, Данелия навсегда вошел в «зал славы» советского и российского кино.

Георгий Данелия

Георгий Константинович Данелия, был, можно сказать, сыном сразу двух столиц. Он появился на свет 25 августа 1930 года в Тбилиси (тогда еще Тифлисе), но всего через год его семья переехала в Москву. Отец его не имел отношения к искусству, он был инженером и строил знаменитое Московское метро. Зато вся остальная семья блистала талантами. Мать, Мария Анджапаридзе, работала на Мосфильме ассистентом и вторым режиссером, ее сестра Верико была актрисой театра и кино. Супруг Верико, Михаил Чиаурели, сочетал в себе множество дарований, он был кинорежиссером, сценаристом, актером и художником. Их дочь, двоюродная сестра Данелии Софико Чиаурели, по праву входила в число звезд советского экрана.

Как ни странно, в мир кино Георгий Данелия попал не сразу. Он окончил Московский архитектурный институт и даже какое-то время работал архитектором. Сниматься он начал сперва в массовке и лишь потом, поняв, что без кино прожить не сможет, поступил на Высшие режиссерские курсы. Сразу после их окончания в 1959 году, Данелия становится режиссером-постановщиком Мосфильма, которому посвятил всю свою жизнь.

Мальчик Серёжа

Первый же полнометражный фильм режиссера, «Сережа», снятый им в 1960 году вместе с И. Таланкиным, оказался ярким явлением в киноискусстве. Он рассказывал не о каких-то великих свершениях, а всего лишь о нескольких эпизодах из жизни обычного малыша, но сделано это было так искренне, с таким теплом и добрым юмором, что зрители сразу же полюбили фильм. Сцена из «Сережи» с «дядей Петей-дураком» стала практически мемом — что предварило судьбу других работ Данелии — прежде всего, конечно, фильма «Кин-дза-дза!», полностью разобранного на цитаты.

Между «Сережей» и «Кин-дза-дза!» были и другие фильмы, неизменно удачные и запоминающиеся, становившиеся лидерами проката. «Путь к причалу», «Я шагаю по Москве», «Не горюй!», «Джентльмены удачи» (в этом фильме Александра Серого Данелия выступил как сценарист), «Совсем пропащий» (по «Приключениям Гекльберри Финна»), «Афоня», «Мимино», «Осенний марафон»… Почти во всех своих фильмах Данелия появлялся сам в какой-нибудь эпизодической роли. Любимым актером режиссера был Евгений Леонов, их творческое сотрудничество началось с комедии «Тридцать три», где актер сыграл мающегося зубной болью главного героя — злосчастного обладателя 33-го зуба и ненужной ему научной славы. В дальнейшем Данелия приглашал Леонова практически в каждый свой новый фильм до самой смерти замечательного актера в 1994 году.

Евгений Леонов в роли Ивана Сергеевича Травкина

Творческую манеру Данелия отличает тонкий юмор, свежий и небанальный взгляд на мир в сочетании с психологической, а порой и философской глубиной, яркими образами героев, человечностью и лиризмом. Фантастическая комедия «Кин-дза-дза!» стала вершиной его творчества, именно в связи с этим фильмом чаще всего вспоминается имя режиссера. Несмотря на то, что в этом фильме, снятом в 1986 году, можно найти острую критику поздней советской действительности, это добрая сатира, лишенная того «чернушного» взгляда на жизнь, которая распространилась в российском кинематографе всего через несколько лет. Во многом этот фильм стал пророческим для эпохи 90-х, тяжелым грузом легшей в том числе и на искусство, когда действительно стало казаться, что «скрипач не нужен».

Работая на Мосфильме, Данелия не забывал о своих корнях. Сочные грузинские мотивы звучат в его фильмах «Не горюй» и «Мимино», грузином был и скрипач, один из героев «Кин-дза-дза!», блестяще сыгранный молодым Леваном Габриадзе. Режиссер с горечью воспринял события августа 2008 года, но (…) не позволил себе враждебных чувств — как и не встал ни на одну из сторон в украинских событиях 2014 года, оставшись советским человеком, для которого дружба между народами была естественной, как дыхание.

Леван Габриадзе в роли Гедевана Александровича Алексидзе (Скрипач)

За свое творчество Георгий Данелия был удостоен звания Народного артиста СССР, Государственных премий РСФСР и СССР, а в 1997 году он стал лауреатом Государственной премии России.

Георгий Данелия скончался 4 апреля 2019 года в одной из московских больниц, куда попал в феврале с тяжелым воспалением легких. Несмотря на усилия врачей, режиссер так и не смог оправиться от последствий болезни.

Марина Александрова

Источник

Прощайте, Георгий Николаевич!

Для моего поколения несколько лет назад наступил период плановых катастроф. Уходят из жизни те, без которых невозможно представить себя. И каждый из них — единственный.

Георгий Данелия… Произносишь имя — и улыбаешься целому миру, который возникает в душе.

Вычесть из нее «Не горюй!», «Мимино», «Осенний марафон», «Кин-дза-дза»… — и это уже не ты. Минус любовь, минус ирония, минус ум, минус печаль…

Данелия — это, конечно, никакое не советское кино. Мало ли при ком писали Гоголь и Чехов! Это было — про нас, про людей, и снято с такой любовью, с таким юмором и таким знанием человека, что переживет любую пошлую злобу дня. Это кино — навсегда.

Прощайте, Георгий Николаевич! Какое счастье, что вы были.

Виктор Шендерович

Взято отсюда

«Ну хорошо, еврей я, еврей!»

«Вести», 04.04.19, 16:33

В Москве в возрасте 88 лет скончался выдающийся режиссер Георгий Данелия – автор культовых фильмов «Я шагаю по Москве», «Осенний марафон», «Афоня», «Кин-дза-дза!», «Мимино». Он был, пожалуй, первым из деятелей советского искусства, открывших Израиль для себя и миллионов зрителей.

Георгий Данелия родился 25 августа 1930 года в Тифлисе, однако вскоре его семья переехала в Москву. Закончив Московский архитектурный институт, в 1956 году он поступил на Высшие режиссерские курсы, где обучался в мастерской Михаила Калатозова. После этого работал режиссером-постановщиком «Мосфильма», где в 1960 году снял дебютную картину «Сережа».

В Израиль он впервые приехал в 1986 году – работать над сценарием фильма «Паспорт», который вышел на экраны спустя четыре года, совпав с началом большой алии. Официальная же премьера состоялась 21 августа 1991 года – в дни августовского путча ГКЧП.

Афиша фильма «Паспорт»

Сюжетная линия проста: хормейстер Яков Папашвили (его роль исполнил Жерар Дармон) с женой (Наталья Гундарева) собирается переезжать из Грузии в Израиль, на историческую родину его матери-еврейки. По пути с ним (но больше с его cводным братом, грузином Мерабом – belisrael.info) происходят разнообразные приключения, которые разворачиваются в СССР, Австрии, Израиле, Иордании, Сирии, Турции.

Тот визит в Израиль Георгий Данелия подробно описал в своей книге «Кот ушел, а улыбка осталась». В чем-то эту книгу можно считать приквелом (кинофильм или повествование, время действия которых происходит до событий ранее созданного произведения и предшествующие им по внутренней хронологии) «Паспорта». Приключения, которые пережил сам Данелия, собираясь 1986 году в Израиль из Советского Союза, могли бы стать основой для отдельного фильма.

«В 1986 году мы с Резо Габриадзе летели в Израиль изучать материал и писать сценарий для фильма “Паспорт”. На месяц я вез с собой 60 пачек сигарет “Аполлон”», – так начинает повествование Данелия. В своей книге он с юмором рассказывает, как получал разрешение на выезд в Израиль:

«Дипломатических отношений с этой страной у СССР не было, и командировать нас туда никто, кроме Общества дружбы с зарубежными странами, не мог. Председателем этого общества была первая женщина-космонавт, очаровательная Валентина Ивановна Терешкова. Мне посоветовали обратиться к ней. Встретила она меня приветливо и сказала, что ближайшая делегация в Израиль планируется только в следующем году. Но в конце лета в Иерусалим поедет на гастроли Омский хор, и она может устроить, чтобы и я поехал вместе с ним. Запишут как солистов, но суточные платить не смогут. Коллектив хороший, девчата не дадут с голода умереть. Ну и с собой можно консервы взять.

И я представил такую картинку. Иерусалим, на сцене концертного зала Омский хор. Статные, кровь с молоком, сибирячки исполняют песню «Степь да степь кругом…». Среди них – маленький лысый грузин, в шелковой красной рубашонке и желтых хромовых сапожках, старательно открывает рот. А сидящий в зале бывший ведущий советский кинокритик говорит бывшему советскому сценаристу: «Вон тот маленький, зелененький – это переодетый кинорежиссер Георгий Данелия…».

Впрочем, стать солистом Омского хора Данелии не было суждено. Он познакомился с работавшим в США израильским продюсером Менахемом Голаном, которого заинтересовал сюжет «Паспорта». Через неделю пришло приглашение для Данелии и Габриадзе и два билета первого класса «Эль-Аль» в Тель-Авив. В Госкино, где Данелия и Габриадзе появились с приглашением и билетами, сказали: «Летите куда хотите. Перестройка!»

«А переводчик, а суточные?» – спросил Данелия. И услышал в ответ: «Нет у нас денег! Переводчика и суточные пусть вам евреи дают, раз уж они такие богатые».

Данелия на встрече с Хаимом Герцогом

В книге Данелии еще много забавных эпизодов, связанных с пребыванием в Израиле. Его радушно встречали не только русскоязычные репатрианты, но и представители правительства. На прием его пригласил и президент Хаим Герцог.

Теплые чувства к Израилю Данелия сохранял до последних дней жизни. Эпизод, связанный с еврейским государством, он включил и в свой фильм «Мимино», когда герой звонит в Телави, а попадает в Тель-Авив.

Разговор с Телави. Эпизод из фильма «Мимино»

Эпизод этот, как вспоминал сам Георгий Николаевич, в Госкино рекомендовали вымарать. А когда Данелия не согласился, стали подозревать его в скрытом еврействе.

Вот как описал Данелия свой разговор с руководителем этой организации Филиппом Ермашем:

– Данелия, скажи честно, ты – еврей? Останется между нами. Слово.

– Да нет вроде.

– А чего тогда ты так держишься за этот Тель-Авив?

– Хорошая сцена, трогательная, смешная.

– Пойми, не то сейчас международное положение.

– И что?

– А говоришь, что не еврей.

– Ну хорошо, еврей я, еврей!..

Источник

Опубликовано 05.04.2019  13:18

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (87)

Шалом! І папярэджанне: гэта не самая змястоўная серыя, тут будзе больш маіх асабістых мух (а можа, тараканаў…), чым катлет. Не спалохаліся? Тады – наперад.

У нашу бліскучую эпоху многія займаюцца калі не рэканструкцыяй, то рэцыклізацыяй мінулага; усё б ім «асвоіць і ператравіць» (як зухаватым рэстаўратарам ашмянскай сінагогі). Адной з галоўных рэцыклізатарак была – і застаецца – Адзіная Нобелеўская, якая дасціпна назвала сваю кнігу 2013 г. «Час сэканд хэнд».

Я не тое каб супраць самога працэсу; падабаліся, напрыклад, перадачы Леаніда Парфёнава пра падзеі і цікавосткі таго ці іншага года савецкай улады. Але ж калі кніга С. А. пачынаецца з заявы «Мы узнали историю, которую от нас скрывали…», потым агаломшвае скажонымi cловамі Леніна («Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 1000 завзятых кулаков», 1918 – слушны варыянт гл. тут) і цытатай з Троцкага, які быццам бы адказаў у Маскве праф. Кузняцову («Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете прийти и сказать: “Мы голодаем”», 1919), гэта крышачку не сведчыць пра павагу да мінуўшчыны & гістарыяграфіі. Не абяляю Троцкага; за масавы голад у Расіі 100 гадоў таму, за «харчовую дыктатуру» ён нясе адказнасць, як і ўся верхавіна бальшавікоў. Ды крыніца «яго» звышцынічных слоў больш чым ненадзейная: газета «Донские ведомости» № 268, 1919. Выдавалася ў горадзе Новачаркаску, падкантрольным белай гвардыі; ясна, ва ўмовах грамадзянскай вайны выданне служыла і прапагандным рупарам. Намёкі на канібалізм «таго боку» – нярэдкі прыём у контрпрапагандзе пачатку ХХ ст.

Зручным аб’ектам для маніпуляцыі зрабілася ў 2010-х памяць не толькі пра падзеі стогадовай даўніны, але і пра адносна блізкі гістарычны перыяд. Паказальны ў гэтым плане «фільм-сенсацыя» амерыканскай рэжысёркі беларускага паходжання Дар’і Жук, які сёлета мае намінавацца на «Оскара» ад нашай краіны. Гаворка, зразумела, пра «Хрусталь» (Crystal Swan), анансаваны так: «90-я гады. Беларусь. Час застою, працы няма». Ужо чым-чым, а «застоем» вірлівыя 1990-я гады не патыхалі.

Паглядзеў фільм 5 верасня ў суседнім кінатэатры «Аўрора», заплаціўшы 5 рублёў. Што сказаць на карысць аўтараў – знята жвава, дынамічненька… Вітальнасць кідаецца ў вочы. Першая палова («мінская») выглядае няблага; адчуваецца, што рэжысёрцы вядомае жыццё сталічнай багемы, што ў дэманстрацыю бар’ераў, з якімі сутыкнулася галоўная гераіня, укладзена шмат асабістага. Але прыгоды гераіні ў пасёлку Хрустальным – проста ўзлом мозга, хоць і прыпраўлены эстэцтвам ды жарцікамі-шмарцікамі.

Дэталі тыпу дываноў на сценах, соннага вахцёра ў правінцыйным гатэлі або савецкіх кніг у постсавецкай кватэры («Честь» лаўрэата Сталінскай прэміі Мядынскага сапраўды некалі тырчэла з усіх кутоў) перададзены праўдападобна, у цэлым жа мастацкі свет фільма не пераканаўчы… Назаву толькі асобныя нацяжкі.

Героі расплачваюцца ў Беларусі ці то расійскімі рублямі, ці то савецкімі, але дакладна не «зайчыкамі» – значыць, час дзеяння, хутчэй за ўсё, красавік 1993 года (чаму красавік? – у фінале поўнай версіі фільма, якую ў «Аўроры» не паказалі, гераіня праз акно аўтобуса глядзіць на «Чарнобыльскі шлях»). На дакуменце, які дастае Веля, увогуле мільгае 1992 год. Тады якім бокам рэйв-вечарына ў музеі Заіра Азгура? Скульптар памёр у 1995 г., музей быў створаны пазней… «Асучасніванне» ж у Беларусі падобных устаноў з савецкай сімволікай – увогуле тэндэнцыя ХХІ стагоддзя.

Дыпламаваная юрыстка з падвешаным языком і веданнем англійскай у першай палове 1990-х мела ў Мінску ўсе шансы знайсці добрую працу – «перавытворчасці» асоб з вышэйшай адукацыяй яшчэ не было, новыя фірмы раслі як грыбы, дый старым патрабаваліся спецыялісты… Але, дапусцім, яна «адкасіла» ад размеркавання і настолькі захапілася заходняй музыкай, што забыла, дзе ляжыць яе дыплом; так ці іначай, у першыя постсавецкія гады не прынята было, каб здаровая дзяўчына пасля ВНУ многа месяцаў «сядзела на шыі» ў маці. Абсурдныя і паводзіны дзяўчыны пасля згвалтавання ў пасёлку – нехта на яе месцы пайшоў бы ў міліцыю, нехта адпомсціў бы гвалтаўніку самастойна… Гераіня выбрала неверагодны, інфантыльны «трэці шлях», які не стыкуецца з яе характарам і ранейшымі паводзінамі.

Карацей, Беларусь пачатку 1990-х паказаная прыкладна з той жа доляй праўдзівасці, як Германія пачатку 1945 г. у «17 імгненнях вясны».

Што яшчэ дратуе? Фільм зроблены так, каб усім спадабацца. Лукашыстам – бо дэманструе «хаос» (нехлямяжыя гандлёвыя кропкі, выдача зарплаты прадукцыяй…), нароблены, як той казаў, «дзермакратамі». Апазіцыянерчыкам, зацыкленым на антыкамунізме – бо ёсць кадры, дзе спадчына СССР пададзена з іроніяй. Аматарам прыроды – бо ўключае ў сябе антыбраканьерскую рыторыку. Гараджанам – бо перыферыя малюецца амаль выключна як прастора дэградацыі. Вяскоўцам – таму што створаны вобраз мясцовага шэрыфа, строгага, але спагадлівага, дый паводзіны галоўнай гераіні як бы намякаюць, што «гарадскія» яшчэ горшыя. Ну і, вядома, экспертам на Захадзе мусіць спадабацца самаедства самакрытыка 38-гадовай рэжысёркі, якая да 16 год жыла тутака ды пазіцыянуе сябе як беларуска. Заходняму абывацелю таксама гарантаваныя моцныя эмоцыі ад сузірання those White Russians, у якіх «ніколі нічога не зменіцца» (С).

«Хрусталь», як той Шалтай-Балтай, сядзіць на сцяне паміж мастацтвам і агітпропам; тым не менш ягоныя рэйтынгі перавышаюць 7 з 10 (я паставіў бы 5), дый паважаная мною Таццяна Заміроўская станоўча ацаніла кінатвор. Журналістка-літаратарка слушна заўважыла, што «адстароненасць, бадай, галоўная эмоцыя Хрусталя», адзначыла сярод плюсоў рэжысёркі свайго пакалення яе «заходнюю, глабальную адукацыю». Аднак з наступным ужо ніяк не магу згадзіцца: «Дар’я, у адрозненне ад нас, не расла на рускім кіно, і таму змагла зняць добры, дакладны і сумленны беларускі фільм». «Маленькая Вера», «Аварыя – дачка мянта», «Брат», «Стылягі», «Левіяфан» – не сумняюся, што мінімум тры з пяці гэтых фільмаў Д. Жук бачыла. Прынамсі адсылкі да «перабудовачнага» і постсавецкага расійскага кіно раз-пораз свіцяцца скрозь «Хрусталь».

Афішкі фільмаў «Хрусталь» і «Лета»

А вось яшчэ адзін сёлетні фільм з аналагічным рэйтынгам – «Лета» Кірыла Сярэбранікава. Час дзеяння – 1981–82 гг., месца дзеяння – ленінградскі рок-клуб і наваколле. Таксама, на першы погляд, маніпуляцыя гістарычнай памяццю, бо «ўсё было не так» (С) – і Цой на сябе не падобны, і лідар «Заапарка» Майк Навуменка… Але – чапляе. Просценькі трохкутнік, дзе Майк увасабляе мінулае (мо нездарма яго, 26-27-гадовага, грае 40-гадовы Рома Звер), Віктар – будучыню, а Майкава жонка Наталля, увасабленне жаноцкасці, разрываецца паміж імі, пакуль Віктара не бярэ ў палон Марыяна. Love story аздобленa выдатнай музыкай; так, ва ўмовах, калі мала што дазволена, «музыка – усё», музыка па-над усім. Героі жывуць і рухаюцца, нібы ў зачараваным сне, што, магчыма, нават лепей ілюструе час «застою», чым спробы кіраўніцтва рок-клуба цэнзураваць тэксты Цоя. Цэнзуру, як выяўляецца, лёгка абысці, і неўзабаве пільная цётачка сама «тапырыцца» ад гурта «Кіно».

У цэлым атрымаўся мілы, палётны аповед пра «барацьбу добрага з лепшым», дзе верыш і ў вылазку Віктара на дах тралейбуса, каб спыніць яго для Наталлі, і ў боль мужа, які, стоячы пад дажджом, залівае перажыванні партвейнам, і ва ўменне эксцэнтрычнага панка праходзіць праз сцяну… І ў старую з «кватэрніка» (Лія Ахеджакава), якая схіляецца перад творчасцю маладых.

Сюжэт някідкі, дый развіваецца даволі марудна – але без лішніх слоў і жэстаў, на «японскі» манер. Назіраць за падзеямі цікава, адчування «цягучай безнадзёгі» або кан’юнктурнасці (вобраз і мелодыі Цоя пасля жніўня 1990 г. «юзаюць» усе, каму хочацца) у мяне не засталося. Пэўна, мая ацэнка сягала б 8-9 балаў з 10. Чаму не 10? Заўсёды ёсць да чаго імкнуцца.

Рэзюмуючы: і «Хрусталь», і «Лета» – фантазіі пра мінулае. Аднак «Хрусталь» – злая казка, «Лета» – добрая. Якую б я выбраў для перагляду – пытанне рытарычнае.

Яшчэ гадоў 8-12 таму я «наступаў на горла ўласнай песні» і часам падтрымліваў тых, каго не варта было – з той простай прычыны, што «свае». З узростам маю ўсё менш спадзеваў на тое, што тутэйшыя «гарбатыя» выправяцца самі. Усё больш ахвоты ацэньваць творы (ды іншыя ўчынкі) па «гамбургскім рахунку».

Меркаваў у верасні паглядзець яшчэ адзін нашумелы мастацкі фільм «Заўтра» (Next Day), зняты беларускай Юліяй Шатун за вельмі сціплыя грошы, але высока ацэнены экспертамі на кінафестывалях. Паехаў у кінатэатр «Піянер» на адзін з сеансаў (17:10), дык у 17:05 у касе ўжо не было квіткоў… Ну, хоць парадаваўся за маладую рэжысёрку, што ейны твор выклікаў такі ажыятаж 🙂 Цікава, што першую караткаметражку Ю. Шатун зняла для фестывалю яўрэйскага кіно ў 2011 г., ледзь навучыўшыся трымаць у руках камеру… Дзяўчына заінтрыгавала, дый тэма распаўсюджвання рэкламы па паштовых скрынях, закранутая ў «Заўтра», не чужая мне. Дальбог, пры першай магчымасці ліквідую прабел у сваёй кінаадукацыі.

І пра яўрэяў: яны (мы) паўсюль 🙂 50 год таму быў Іосіф Кабзон, пясняр камсамольцаў-дабравольцаў (1937–2018, хай спіць спакойна), але быў і Грынберг, інжынер па тэхніцы бяспекі перасоўнай механізаванай калоны № 1 Галоўнага ўпраўлення энергетыкі і электрыфікацыі пры Саўміне БССР, які з нагоды ўварвання ў Чэхаславакію выказаўся так: «Прыдумалі Леніна і моляцца на яго, як на д’ябла. Лезем, куды не трэба, а самі як жывем?» Смелае выказванне прыведзена ў артыкуле беларускага гісторыка Аляксандра Кур’яновіча – чытайце тут.

А вось як даказваецца на tut.by тэзіс аб тым, што ўтрыманне бардэляў – прыбытковая справа: «У 1904 г. утрымальніцы дома цярпімасці ў Гродна, Сара і Рэйза Глаз, нават здолелі за кошт уласных сродкаў пабудаваць для бардэля новую двухпавярховую камяніцу» (Таццяна Вароніч, 21.08.2018)…

Дарэчы, пра шахматную алімпіяду ў Батумі і маючы адбыцца 03.10.2018 кангрэс ФІДЭ. Мой прагноз – мужчынская зборная Беларусі апынецца ў другой дзясятцы (каля 14-га месца), жаночая стане крыху ніжэй. Права на правядзенне алімпіяды 2022 г. Мінск даб’ецца – на (сама)рэкламу беларусы не скупіліся, i нават пацярпелы ад БФШ Уладзіслаў Каташук у верасні падтрымаў амбітны праект федэрацыі. На выбарах прэзідэнта ФІДЭ пераможа «Макро», бо Аркадзь Дварковіч позна ўступіў у гульню, а пуцінская прамоцыя хутчэй яму шкодзіць, чым дапамагае. Дый не захочуць многія з дэлегатаў «трэцяга свету», асабліва мусульманскага, падпарадкоўвацца яўрэю, няхай і расійскаму… Хочаце – спрачайцеся.

І без алімпіяды Мінск – даволі шахматны горад 🙂 Здымкі са Старажоўскай і Нямігі, 2017-2018 (справа – рэклама з вітрыны)

«Вольфаў цытатнік»

«Рана ў сваім жыцці я заўважыў, што ніводная падзея ніколі ў газетах карэктна не асвятляецца, але ў Іспаніі [у час грамадзянскай вайны] я ўпершыню ўбачыў, што газетныя справаздачы не маюць аніякага дачынення да фактаў. Калі б яны проста хлусілі, то захоўвалася б прынамсі нейкая сувязь з фактамі…» (Джордж Оруэл, «Азіраючыся на вайну ў Іспаніі», 1943)

«Каму трэба дапамагаць? Дапамагаць трэба тым, хто ўносіць у публічную прастору разнастайнасць. Калі максімальна сцісла сфармуляваць тое, што ведае наша палітычная навука, яна ведае наступнае: канкурэнцыя – гэта жыццё і развіццё, манаполія – гэта інсульт і смерць» (Кацярына Шульман, 25.09.2018)

Вольф Рубінчык, г. Мінск

28.09.2018

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 28.09.2018  17:09