5 ноября 2017 в 17:12 TUT.BY
Юрий Дракохруст
Политический советский анекдот — зеркало величия и злодеяний
Сейчас анекдотов — море разливанное. Неисчислимое множество специализированных сайтов сохраняют их десятки тысяч, ежедневно пополняя десятками и сотнями. Анекдоты есть – Анекдота как общественного института нет.
Юрий Дракохруст, обозреватель белорусской службы «Радио Свобода». Кандидат физико-математических наук. Автор книг «Акценты свободы» (2009) и «Семь тощих лет» (2014). Лауреат премии Белорусской ассоциации журналистов за 1996 год. Журналистское кредо: не плакать, не смеяться, а понимать. Фото: Вадим Замировский, TUT.BY.
А был – такой же неотъемлемый атрибут эпохи, как райком, дефицит и обязательная демонстрация на 7 ноября с портретами вождей. Политические анекдоты рассказывали все – от работяг до академиков, от диссидентов до партийных чиновников и чекистов. При Сталине за анекдот можно было загреметь в лагерь, при Брежневе – уже нет, но большими неприятностями анекдот был чреват и тогда.
Но все равно рассказывали. И все их знали. И передавали из уст в уста. Было и сплыло. А почему? И сейчас в Беларуси, в России, в других постсоветских странах, многие недовольны начальством и порядками в целом. А Анекдота как общественного явления нет.
Советский политический анекдот был не только протестом, ответом на жизненные тяготы, проявлением недовольства. Это была и защитная реакция на ужасающую советскую практику, на ее прошлое, настоящее и ожидаемое будущее.
Как в известной притче о чиновнике, посланном правителем собирать подати. Каждый раз он привозил новую добычу и докладывал, что люди плачут. Когда он вернулся ни с чем и сообщил, что люди смеются, правитель сказал, что теперь с них точно взять нечего.
Таким смехом был и советский анекдот. На смену Большому террору пришли времена куда более вегетарианские, но система оставалась прежней. И память оставалась, и страх, что все может вернуться. Смех был щитом, способом спрятаться от ужаса, который стоял у порога.
Но и не только. Парадокс, но авторитет, низвергаемый так системно и массово, как это делал советский политический анекдот с советской системой, все же авторитет. Идея-то и правда была великая. Не в смысле хорошая, правильная. Но такая, за которую люди были готовы убивать и умирать.
Вольтер, возвратившись в конце жизни в Париж, заметил однажды по поводу религии, повсеместно приходящей в упадок:
– А жаль! Скоро нам нечего будет осмеивать.
– Утешьтесь! – возразил бывший французский посланник в Петербурге Сабатье де Кабр. – Предмет и повод для осмеяния всегда найдутся.
– Не скажите, сударь! – сокрушенно вздохнул Вольтер. – Вне церкви нет благодати!
Так и в советские времена. Контраст между верой и разочарованием в ней, между идеей, со временем все больше дряхлеющей, и реальностью и был пространством, в котором родился и жил советский политический анекдот. Большая часть, если не все, анекдоты той эпохи построены на абсурдизации, на игре лозунгами и символами.
А потом эпоха кончилась. А с ней и ее неотъемлемый атрибут – политический анекдот. Порядки в постсоветских странах разные: где весьма вольные, где, как в Беларуси, до болезненности отеческие, но это в любом случае не ад Куропат, не методичное и массовое человекоубийство, не ужас, сидевший в костях людей от члена политбюро до бомжа. Ну и великого, глобального проекта переустройства всего мира тоже нет.
Для политического анекдота нужен масштаб – и иллюзий, и злодеяний.
В столетнюю годовщину начала и тех и других бросим взгляд на их отражение – политический анекдот.
Какие выбрать – дело вкуса. Я подобрал на свой вкус 74 из антологии «1001 избранный советский политический анекдот» – по году на каждый год советской эпохи 1917−1991.
- Надпись на Одесском артиллерийском училище: Наша цель – коммунизм!
- – Одной ногой мы стоим в социализме, а другой уже шагнули в коммунизм, – говорит лектор. Старушка его спрашивает: – И долго, милок, нам эдак раскорякой стоять?
- – Что такое вобла?
– Это кит, доплывший до коммунизма.
- На повестке дня колхозного партсобрания два вопроса: строительство сарая и строительство коммунизма. Ввиду отсутствия досок сразу перешли ко второму вопросу.
- Археологи раскопали пещеру каменного века с лозунгом над входом: «Да здравствует рабовладельческий строй – светлое будущее всего человечества!»
- – Скажите, это уже коммунизм или будет еще хуже?
- Один старый большевик другому:
– Нет, дорогой, мы-то с вами до коммунизма не доживем, а дети… Детей жалко!
(…)
(Belisrael.info: желающих увидеть всю подборку от Ю. Дракохруста просим заглянуть на https://news.tut.by/economics/567677.html)
Из комментов на форуме tut.by (05.11.2017):
без_виз: Знаю группу вконтакте: «Анекдоты про белорусский режим, белорусов и АГЛ» https://vk.com/club28474899 А Дракохруст говорит, мол, закончились анекдоты в РБ! 🙂
Umri: За вами уже выехали.
Oletsky66: Фишка в том, что, если сравнивать СССР и РБ, анекдот и реальность поменялись местами. Во времена СССР для людей анекдот был как бы выходом своего рода отдушиной – вокруг как бы страшно, а нам на самом деле смешно, сейчас же все наоборот – когда вокруг смешно, то на самом деле становится страшно.
Сергей_Михасёв_talks60: СМИ как четвертая ветвь власти приказали долго жить, поэтому и анекдоты сейчас уже никому не нужны, не актуально.
4218: более унылого… ммм… анализа трудно даже и написать. Тут бай, зачем вы мучаете Дракохруста?
* * *
В. Рубинчик для belisrael.info: Я не пишу под ником «4218» (да и вообще не зарегистрирован на цитируемом форуме…), но и мне показалось, что текст Ю. Д. отмечен унылостью… или усталостью, которая контрастирует с задорной темой, выбранной автором для обсуждения. Вывод, по-моему, в статье сделан неверный: «[советская] эпоха кончилась. А с ней и ее неотъемлемый атрибут – политический анекдот». Да, в 1990-х годах произошла «девальвация» шуток и анекдотов, связанная с тем, что они выплеснулись на страницы газет и экраны телевизоров. Всё вроде бы стало можно, радость от вкушения «запретного плода» исчезла… Однако уже в начале 2000-х, после закрытия в России программы «Куклы», а в Беларуси – газеты «Навінкі», стало ясно, что политический юмор (и сатира) отыгрывают свои позиции.
О происходившем в России знаю хуже, т. к. постоянно живу в Беларуси, интересовался – и интересуюсь – прежде всего местными делами. У нас же анекдоты о Лукашенко стали сочинять и пересказывать чуть ли не с момента его избрания в 1994 г. Поначалу общество делилось на сторонников и противников первого президента, и юмор плохо воспринимался как теми, так и другими, но постепенно сформировалась прослойка скептиков… Эти подозрительные личности полагали, что «главный политик» и его команда заслуживают не восхвалений и не «жэстачайшай» критики, а разве что насмешки.
В 2000-х годах, когда многие иллюзии от жизнедеятельности Рыгоравича развеялись и у его сторонников, указанная прослойка стала расширяться. Помню, как слегка удивился, когда мой щучинский тесть (ныне покойный) в 2005 г. рассказал анекдот: «Моются двое в бане – работяга и Лукашенко. И чем они отличаются? У работяги – руки до колена, а у Лукашенко – язык до колена». Вообще-то тесть мой, пенсионер, с властями не ссорился, ворчал на «спекулянтов» и т. п.
Многие, наверное, подзабыли, что Амандин Регаме – директор Центра франко-российских исследований в Москве, в 2004 г. защитившая диссертацию о комическом и политическом – начинала свою карьеру в Минске, в качестве преподавателя и координатора франко-белорусского факультета Европейского гуманитарного университета (1990-е гг.). Mlle Amandine Regamey не только преподавала и координировала – кстати, проявляя уважение к студентам, коего не всегда хватало иным французским лекторам – но и общалась с местными анархистами, собирала материал для своих работ. Одна из этих работ в переводе на белорусский была частично опубликована в минском журнале «Arche» (№ 4, 2001, «Аляксандр Лукашэнка і беларусы ў люстэрку анекдотаў»). Характерный анекдот, услышанный Амандин(ой) в 1998 г., я процитирую:
Несколько журналистов имеют честь взять интервью у президента Лукашенко.
«Александр Григорьевич, скажите, вот вы же специалист в экономике…»
«Ешчо бы, я і ў эканоміке разбіраюсь, і ў банкаўскім дзеле, і ў фінансах…»
«И в сельском хозяйстве!»
«А в сельскам хазяйстве лучшэ всево! Ты ж знаеш, я лічна вазглавлял бітву за ўражай эцім летам».
«А скажите, Александр Григорьевич, правда ли, что вы несколькими языками владеете?»
«Ешчо бы! Пяцью!»
«Пятью? А могли бы вы перечислить, какими?»
«Пажалуста: беларускай уснай, беларускай пісьменнай, рускай уснай, рускай пісьменнай і англійскай».
«Александр Григорьевич, а вы могли бы сказать что-нибудь по-английски для слушателей нашего радио?»
«Да сколька угодна: хэндэ хох!»
«Да, но ведь, Александр Григорьевич, э-э… это же по-немецки».
«А, по-немецки? Ну, значыт, шэсцью».
Позже – в 2015 г. – диссертацию на тему «Обсуждая белорусскость: политический фольклор…» защитила эстонская белоруска Анастасия Астапова. С ней я не знаком, но априори нет оснований не доверять её методам, описанным в статье: «Астапова провела 50 интервью с белорусами в Беларуси и за границей». Как и выводу о том, что «в Беларуси политические анекдоты живут и процветают». Правда, большинство их не уникально, а представляет собой адаптированные советские и постсоветские шутки, но попадаются и оригинальные сюжеты. Некоторые анекдоты рождаются просто после лёгкого «допиливания» тех или иных высказываний А. Лукашенко, что отмечала и А. Регаме.
Страничка https://vk.com/club28474899, на которую обратил внимание комментатор «без_виз», почему-то давно не обновляется, однако там присутствуют любопытные монологи и диалоги вроде следующего:
– Господин Лукашенко, у вас есть комплексы?
– Да, есть немного…
– Мы избавим вас от любых комплексов! И жизнь ваша будет намного лучше!
– Сильно сомневаюсь, что жить мне будет намного лучше без моих нефтеперерабатывающих комплексов…
В общем, политанекдоты в Беларуси – подозреваю, что и в России, и в Украине – рано списывать в утиль. Никакой «масштаб иллюзий и злодеяний» для их циркуляции не обязателен.
Опубликовано 06.11.2017 07:41
***