Tag Archives: Масада

“Taglit” through the eyes of Irina Ozerova / תגלית דרך עייניה של אירינה אוזרובה

I found out about “Taglit 27-32” program quite by accident – and rushed to seize the opportunity.
There were 34 travelers and 2 accompanying people in the group. The group was mixed – Russia and Ukraine (Moscow, Kharkov, Kiev, Samara, Odessa, Cheboksary, etc.).
We met at the Ben Gurion Airport and immediately found a common language.

גיליתי את התוכנית “תגלית 27-32” די במקרה – ומיהרתי לנצל את ההזדמנות.
בקבוצה היו 34 מטיילים ושני מלווים. הקבוצה הייתה מעורבת – רוסיה ואוקראינה (מוסקבה, חרקוב, קייב, סמארה, אודסה, צ’יבוקסרי ועוד).
נפגשנו בנתב”ג ומיד מצאנו שפה משותפת.

From the airport we were taken to a kibbutz near Modiin, placing us in hotel “Gvulot”.

משדה התעופה הועברנו לקיבוץ ליד מודיעין, ושיכנו אותנו במלון “גבולות”.

The 1st day in Israel in Modiin. In the picture Irina Ozerova, Ksenia Bankova, Denis Nichoga, yulia Ostroushko, Nadezhda Levitina, Olga Gorbunova, Inga Surkova, Konstantin Khodos, Maria Lamakh, Anastasia Petrenko, Elizaveta Pulupenko, Alex Folgin, Ilya Emaev and others.

היום הראשון בישראל במודיעין. בתמונה אירינה אוזרובה, קסניה בנקובה, דניס ניצ’וגה, יוליה אוסטרושקו, נדז’דה לויטינה, אולגה גורבונובה, אינגה סורקובה, קונסטנטין חודוס, מריה למך, אנסטסיה פטרנקו, אליזבטה פולופנקו, אלכס פולגין, איליה ימייב ואחרים.

At the Fruit & Vegetable Farm “The Salad Trail” 

“בחוות הפירות והירקות “שביל הסלטים

 

 

 

 

 

We traveled in Israel for 10 days, starting with Yeruham – a great example of how, even in the desert, a person is able to give life to everything green, a huge amount of vegetables and fruits that can be approached and tasted. Kibbutz Sde-Boker, Ben-Gurion’s grave is a place that must be visited by both old and young. A lot of interesting information from our wonderful guide Max Isikson. The evening found us in a Bedouin village, Khan Hashayarot. a lecture from a local resident, an unforgettable camel ride, an unusual Bedouin-style dinner, going out into the desert under a night starry sky, when you can be left alone with yourself, spending the night in a tent.

טיילנו בישראל במשך 10 ימים, התחלנו מירוחם – דוגמה נהדרת לכך שאפילו במדבר אדם מסוגל לתת חיים לכל דבר ירוק, כמות אדירה של ירקות ופירות שאפשר להגיע ולטעום מהם. קיבוץ שדה-בוקר, קברו של בן-גוריון הוא מקום שחובה לבקר בו גם למבוגרים וגם לצעירים. הרבה מידע מעניין מהמדריך הנפלא שלנו מקס איסקסון. בערב מצאנו את עצמנו בכפר בדואי, חאן השיירות. הרצאה של תושב מקומי, טיול גמלים בלתי נשכח, ארוחת ערב בסגנון בדואי יוצא דופן, יציאה למדבר תחת שמים זרועי כוכבי לילה, היכן שאפשר להשאר לבד עם עצמך, לבלות את הלילה באוהל.

 

  

The morning began with a visit to the canyon in the Negev desertA place where you become part of all living, an echo from the cries of birds and the rustle of the water. Next we went to Eilat. The Red Sea greeted us with warm water and beautiful views under water when traveling by boat.

הבוקר החל בביקור בקניון שבמדבר הנגב. מקום בו אתה הופך לחלק מכל החיים, הד מצעקות הציפורים ורשרוש המים. לאחר מכן נסענו לאילת. ים סוף קיבל את פנינו עם מים חמים ונופים יפהפיים מתחת למים כשנוסעים בסירה.

  

The next day we were taken to the Dead Sea. Incredibly warm, soft water, as if you go into olive oil, water that allows you to just relax and lie on yourback, enjoying the blue sky.

למחרת נסענו לים המלח. מים חמים ורכים להפליא, כאילו נכנסים לתוך שמן זית, מים המאפשרים לכם פשוט להירגע ולשכב על הגב, ליהנות מהשמים הכחולים.

 

 

 

The Masada fortress, although not immediately, but he showed its greatness. It is impossible to find words here to convey the whole gamut of surging emotions while listening to his story.

The next day, a group of Israeli students joined us, with whom we immediately became friends.

מבצר מצדה, אמנם לא מייד, אך הראה לנו את גדולתו. אי אפשר למצוא כאן מילים שיעבירו את כל מכלול הרגשות הגואים בזמן האזנה לסיפור שלו
למחרת הצטרפה אלינו קבוצה של סטודנטים ישראלים, שאיתם התיידדנו מייד.

 

Yad Vashem Museum in Jerusalem – after it, you want to stay alone with yourself and rethink about your whole life. Your problems seem to be nothing, an absolute trifle compared to what people survived, whose memory will remain with us forever.

מוזיאון יד ושם בירושלים – אחריו אתה רוצה להישאר לבד עם עצמך ולחשוב מחדש על כל חייך. נראה כי הבעיות שלך הן כלום, זוטה מוחלטת לעומת מה שאנשים שרדו, שזכרם יישאר איתנו לנצח.

 

The next day began with Mount Herzl, the story of Theodore Herzl himself and his family. I never even thought that the whole family could leave like this without leaving any descendants.

   היום למחרת החל בהר הרצל, סיפורו של תיאודור הרצל ומשפחתו. אף פעם לא חשבתי איך כל המשפחה יכולה להעלם ככה מבלי להשאיר צאצאים.

On the observation field of Jerusalem                                                                                                                                                                                                                      בשדה התצפית של ירושלים

The Jerusalem market of Mahane Yehuda deserves a separate article. With his flavor, he remained in my memory as a place in which you can spend the whole day without having time to buy everything that was on your list, because there is so much that is unusual. 30 minutes only one way walking, people who walk in front of you, suddenly meeting a friend, just standing in the middle and start a conversation …

השוק הירושלמי מחנה יהודה ראוי לכתבה נפרדת. על שלל טעמיו, הוא נשאר בזכרוני כמקום בו אתה יכול לבלות את כל היום בלי שיהיה לך זמן לקנות את כל מה שהיה ברשימה שלך, כי יש כל כך הרבה דברים יוצאי דופן. 30 דקות הליכה רק לכיוון אחד, אנשים שהולכים לפניך, פתאום פוגשים חבר, פשוט נעמדים באמצע ומתחילים בשיחה …

The western Wall, talking with her, leaving a note, the atmosphere of this place – all of this is indescribable.

     הכותל המערבי, הדיבור איתו, השארת הפתק, האווירה של המקום הזה – כל זה לא ניתן לתאור.

The story about the history of Sabbath, the lighting of candles is a mandatory. Knowing history and traditions is very helpful.

According to the Torah, Sabbath was gifted to the Jewish people in the desert after leaving Egypt.
According to Jewish tradition, Sabbath comes with sunset on Friday, but 18 minutes before sunset, the mistress of the house should light Saturday candles and read the blessing. From this moment until the end of Saturday you can’t work. On Sabbath it is impossible to perform such types of work as: sewing, building, tearing toilet paper, kneading dough and baking bread products ..).
On the Sabbath, we set a tablecloth on the table, put two lighted candles (there may be more candles for each family member, but not less than two) and put two challahs (bread baked in the form of a braid) – which symbolizes a double portion of manna.
Also, do not forget about the special hand washing on Sabbath – you need to rinse the right and left hands three times in turn with a special bucket.

We accompany Sabbath with prayers of havdalah, thanks to which we separate the Sabbath from the rest of the week.

הסיפור על תולדות השבת, הדלקת נרות היא בגדר חובה. הכרת ההיסטוריה והמסורות מועילה מאוד.
על פי התורה, השבת ניתנה לעם היהודי במתנה במדבר לאחר שעזבו את מצרים.
על פי המסורת היהודית, השבת מגיעה עם השקיעה ביום שישי, אך 18 דקות לפני השקיעה, האישה הבית צריכה להדליק את נרות השבת ולקרוא את הברכה. מרגע זה ועד סוף שבת אתה לא יכול לעבוד. בשבת אי אפשר לבצע עבודות כמו: תפירה, בנייה, קריעת נייר טואלט, לישה של בצק ואפיית מוצרי לחם ..), השבת הנחנו שני נרות דולקים (ייתכן שיהיו יותר נרות לכל בן משפחה, אך לא פחות משניים) ושמנו שתי חלות (לחם אפוי בצורה של צמה) – שמסמל מנה כפולה של המן.
כמו כן, אל תשכחו מנטילת הידיים המיוחדת בשבת – עליכם לשטוף את הידיים הימנית והשמאלית שלוש פעמים בתורן עם דלי מיוחד.
אנו מלווים את השבת בתפילת הבדלה שבזכותה אנו מפרידים את השבת משאר השבוע.

Group classes that help to get to know each member of our group even better.

      שיעורי קבוצה שעוזרים לנו להכיר עוד יותר טוב את כל אחד מחברי הקבוצה שלנו.

  

Morning tour of the Old City – a place whose history dates back several centuries, a place where excavations are still ongoing and there are more and more new things.

  סיור בוקר בעיר העתיקה – מקום שההיסטוריה שלו מתארכת כמה מאות שנים, מקום בו חפירות עדיין נמשכות ויש עוד ועוד דברים חדשים.

Armon Hanatsiv neighborhood at night – colorful.

          שכונת ארמון הנציב בלילה – צבעוני.

 

The next day found us on the way to Caesarea – an ancient city on the shores of the Mediterranean Sea. Everything is amazingly beautiful and leaves its mark on everyone.

     למחרת מצאנו  את עצמנו בדרך לקיסריה – עיר עתיקה על שפת הים התיכון. הכל יפה להפליא ומשאיר את חותמו על כולם.

 

Tiberias and hotel stop, view to the sea of galilee from the room – what else can you dream of?

טבריה ועצירה במלון , נוף לכנרת מהחדר – על מה עוד אפשר לחלום?

 

 

The city of Safed in the next morning. 900 meters above sea level, ancient houses (in which the descendants of the descendants of the first inhabitants live), an atmosphere of friendliness, fruitful trees growing practically in the stones.

העיר צפת בבוקר שלמחרת. 900 מטר מעל פני הים, בתים עתיקים (בהם חיים הצאצאים של צאצאי התושבים הראשונים), אווירה ידידותיות, עצים פרי צומחים ממש באבנים.

  

Kayaks sailing along the Jordan River  are exactly what was needed for even closer proximity. It was necessary to row in turns, it was needed to adapt to the rest. We did well-coordinated work, and as a result we got a smooth descent to the shore.

הפלגה על קיאקים לאורך נהר הירדן – הם בדיוק מה שנדרש כדי לגבש אותנו עוד יותר. היה צורך לחתור בתורות, היה צורך להסתגל לשאר. עשינו עבודות מתואמות היטב, וכתוצאה מכך הגענו בירידה חלקה לחוף.

In one of Tel Aviv parks. Walking to the center of “Taglit”, getting to know those who helped to make this trip. A farewell dinner.

    באחד הפארקים בתל אביב. הולכים למרכז “תגלית”, מתוודעים לאלה שעזרו לבצע את הטיול הזה. ארוחת פרידה.

In the picture, the bottom row, from left to right: Irina Ozerova, Elena Kosarikhina, Victoria Asoskova
Top row: Maria Belostotskaya, Anna Semko, Yulia Seroshtan
Last morning in Israel and swimming in the sea. Morning bathing gives positive energies for the whole day.

A quick lunch and departure, which was accompanied by long parting words of all members of the group, hugs, promises to call up and meet.

Thanks to this trip, I was able to understand myself, to understand what I want from life.

Irina Ozerova, Moscow

בתמונה, השורה התחתונה, משמאל לימין: אירינה אוזרובה, אלנה קוסאריחינה, ויקטוריה אסוסקובה
השורה העליונה: מריה בלוסטוצקאיה, אנה סמקו, יוליה סרושטן
בוקר אחרון בישראל ושחייה בים. רחצה בבוקר מעניקה אנרגיות חיוביות לכל היום.
 
ארוחת צהריים ויציאה מהירה, שלוו במילות פרידה ארוכות של כל חברי הקבוצה, חיבוקים, הבטחות להתקשר ולהיפגש.
בזכות הטיול הזה הצלחתי להבין את עצמי ומה אני רוצה מהחיים.
אירינה אוזרובה, מוסקבה
*
A word from the editor 

Last week, I was walking along in Tel Aviv, on the corner of the pedestrian streets Nahalat Benyamin and HaShomer, near the “Carmel market”, I saw a group of young lads standing next to the old building, I understood immediately that they are from Taglit program. It was clear that their journey was over, I heard someone suggest that everyone give a clap of hand to Ilya, standing next to the guide. I asked where they came from. Irina answered, as they were already on the move towards the street of Allenby, I wrote down her info, suggesting upon returning home to share her impressions of the trip. And a few days later I received her story, which was written with great warmth and love for Israel. After a while it will be translated into English and Hebrew and also posted on the site. I suggest that other members of this group, former and future Taglit members, send their memories, good pictures, and write on other topics as well.


Repeated meetings with participants of the Taglit program and photo stories gave me one idea that I would like to realize together with you in about a year. I invite the most active people to cooperate. Do not forget about the importance of supporting the site, which will contribute to the implementation of a number of projects and good deeds. 

Below you can see my shots.  

דברים מפי העורך
בשבוע שעבר טיילתי בתל אביב, בפינת המדרחוב נחלת בנימין והשומר, בסמוך ל”שוק הכרמל “, ראיתי חבורה של חברה צעירים עומדים ליד מבנה ישן, הבנתי מיד שהם מפרוייקט תגלית. היה ברור שהמסע שלהם נגמר, שמעתי מישהו מציע לכולם למחוא כפיים לאיליה, שעמד ליד המדריך. שאלתי מאיפה הם באו. אירינה ענתה, בהיותם כבר בדרכם לרחוב אלנבי, רשמתי את הפרטים שלה, והצעתי לה, אחרי שתחזור הביתה לשתף את רשמיה מהטיול. וכמה ימים אחר כך קיבלתי את הסיפור שלה,  שנכתב בחום ובאהבה רבה לישראל. כעבור זמן מה, הסיפור יתורגם לאנגלית ועברית ויפורסם גם באתר. אני מציע לחברים אחרים בקבוצה הזו, חברי תגלית לשעבר ובעתיד, לשלוח את הזיכרונות שלהם, תמונות טובות ולכתוב גם על נושאים אחרים.


פגישות חוזרות ונשנות עם משתתפי תכנית תגלית וסיפורים עם תמונות נתנו לי רעיון אחד שהייתי רוצה להגשים יחד איתכם בעוד כשנה. אני מזמין את האנשים הפעילים ביותר לשתף פעולה. אל תשכחו מהחשיבות של התמיכה באתר, שתתרום ליישום מספר פרויקטים ומעשים טובים.


למטה אתם יכולים לראות את הצילומים שלי.

The group departs from the old building at the corner of Nahalat Benyamin and HaShomer streets, which, as I understand it is the center for the collection of Taglit members, in the direction of  Allenby street. Irina in the front.

                               הקבוצה יוצאת מהמבנה הישן בפינת הרחובות נחלת בנימין והשומר, שכפי שאני מבין שהוא המרכז איסוף של חברי תגלית, לכיוון רחוב אלנבי. אירינה מלפנים.

 

 

Ilya Emaev thanks to the guide Max Isikson on behalf of the group. Farewell on the  Allenby street, before returning home.

       איליה ימייב מודה למדריך מקס איסקסון בשם הקבוצה. פרידה ברחוב אלנבי, לפני החזרה הביתה.

Irina on  Allenby street. August 14, 15:23 – 15:28

      אירינה ברחוב אלנבי. 14 באוגוסט 15:23 – 15:28

 Translation from original in Russian by Igor Shustin
תרגום מרוסית במקור מאת איגור שוסטין
Published on 08.24.2019 20:58      פורסם ב 08/08/2019 20:58
***

More publications about Taglit program:                              עוד פרסומים על פרוייקט תגלית

New Taglit meetings (June – July 2019) / (פגישות חדשות בתגלית (יוני – יולי 2019

Taglit in Tel Aviv, August 2018 / תגלית בתל אביב, אוגוסט 2018

«Таглит» глазами Ирины Озеровой

О программе «Таглит 27-32» я узнала совершенно случайно – и поспешила воспользоваться предоставленной возможностью.

В группе нас набралось 34 путешественника и 2 сопровождающих. Группа была смешанной – Россия и Украина (Москва, Харьков, Киев, Самара, Одесса, Чебоксары и др.).
Встретились мы уже в аэропорту имени Бен-Гуриона и сразу же нашли общий язык.

Из аэропорта нас отвезли в кибуц рядом с Модиином, поместив в гостиницу Gvulot. 

1-й день в Израиле в Модиине. На снимке Ирина Озерова, Ксения Банкова, Денис Ничога, Юлия Остроушко, Надежда Левитина, Ольга Горбунова, Инга Суркова, Константин Ходос, Мария Ламах, Анастасия Петренко, Елизавета Пулупенко, Алекс Фолгин, Илья Емаев и др. 

На ферме овощей и фруктов The Salad Trail

Путешествовали мы по Израилю целых 10 дней, начали с Йерухама – прекрасный пример того, как даже в пустыне человек способен подарить жизнь всему зелёному, огромное количество овощей и фруктов, которые можно подойти и попробовать. Кибуц Сде-Бокер, могила Бен-Гуриона – место, которое необходимо посетить и старым, и молодым. Очень много интересной информации от нашего замечательного гида Макса Изиксона. Вечер нас застал в деревне бедуинов, Хан ха-Шаяроте. Лекция от местного жителя, незабываемое катание на верблюдах, необычный ужин в бедуинском стиле, выход в пустыню под ночным звёздным небом, когда ты можешь остаться один на один с собой, ночёвка в шатре.

Утро началось с посещения каньона в пустыне Негев. Место, где ты становишься частью всего живого, эхо от криков птиц, шелест воды. Далее мы поехали в Эйлат. Красное море приветствовало тёплой водой и красивыми видами под водой при путешествии на кораблике.

На следующий день нас повезли на Мёртвое море. Невероятно тёплая, мягкая вода, будто заходишь в оливковое масло, вода, которая позволяет тебе просто расслабиться и лежать, наслаждаясь голубым небом.

Крепость Масада, хоть и не сразу, но покорилась нам и показала своё величие. Здесь невозможно найти слова, чтобы передать всю гамму нахлынувших эмоций, слушая ее историю.

На следующий день к нам присоединилась группа израильских студентов, с которыми мы сразу же подружились.

 

Музей Яд ва-Шем в Иерусалиме – после него тебе хочется остаться один на один с собой и переосмыслить всю свою жизнь. Твои проблемы кажутся ничем, абсолютной мелочью по сравнению с тем, что пережили люди, память о которых останется с нами навечно.

 

Следующий день начался с горы Герцля, истории о самом Теодоре Герцле и его семье. Никогда даже не задумывалась, что целая семья может уйти вот так, не оставив за собой потомков.

На обзорной площадке Иерусалима 

Иерусалимский рынок Махане Иегуда заслуживает отдельной статьи. Со своим колоритом он остался в моей памяти как место, в котором можно провести целый день и так и не успев купить всё то, что было в твоём списке, ибо вокруг столько всего необычного. 30 минут только в одну сторону, люди, которые идут перед тобой, а внезапно встретив знакомого, просто встают посередине и начинают разговор…

Стена плача, разговор с ней, оставление записки, атмосфера этого места – всё это непередаваемо.

Рассказ об истории Шаббата, зажигание свечей – это обязательная программа. Очень полезно знать историю и традиции. 

Согласно Торе, Шаббат был дарован еврейскому народу в пустыне после выхода из Египта.
По еврейской традиции Шаббат наступает с заходом солнца в пятницу, но за 18 минут до захода солнца хозяйка дома должна зажечь субботние свечи и прочитать благословение. С данного момента и до окончания субботы нельзя трудиться. В Шаббат нельзя совершать такие виды работы, как: шитье, строительство, разрывание туалетной бумаги, замешивания теста и выпекания хлебных изделий..).
В шаббат мы накрываем стол скатертью, ставим две зажженные свечи (свечей может быть больше, на каждого члена семьи, но не меньше двух) и кладем две халы (хлеб, испеченный в виде косы) – что символизирует двойную порцию манны.
Так же не забываем об особом омовении рук в Шаббат – нужно трижды по очереди ополоснуть правую и левую руку специальным ковшиком.

Провожаем Шаббат чтением молитвы, хавдалы, благодаря чему мы как-бы отделяем Шаббат от остальных дней недели.

Групповые занятия, помогающие ещё лучше узнать каждого из участников нашей группы.

Утренняя экскурсия по Старому городу – месту со своей историей, насчитывающей несколько веков, месту, где до сих пор идут раскопки и находятся всё новые и новые вещи.

Площадка Армон ха-Нацив ночью – колорит.

Следующий день застал нас на пути в Кейсарию – древний город на берегу Средиземного моря. Всё потрясающе красиво и накладывает свой отпечаток на каждого.

Тверия и остановка в гостинице, вид на озеро Киннерет из номера – о чем ещё можно мечтать?

Город Цфат на следующее утро. 900 метров над уровнем моря, старинные дома (в которых живут потомки потомков первых жителей), атмосфера дружелюбия, плодоносные деревья, растущие практически в камнях.

Каяки, плывущие по реке Иордан, – именно то, что было необходимо для ещё большего сближения. Нужно было грести по очереди, подстроиться под остальных. Мы выполняли слаженную работу, и в результате получился плавный спуск до берега.

Последний день начался с посещения Яффо – древнейшего города. Блошиный рынок, где каждый найдёт что-то по душе, красивейший берег и море.

 

В одном из тель-авивских скверов 

Пешая прогулка до центра «Таглита», знакомство с теми, кто помог осуществлению этой поездки. Прощальный ужин.

На снимке, нижний ряд, слева направо: Ирина Озерова, Елена Косарихина, Виктория Асоскова
Верхний ряд: Мария Белостоцкая, Анна Семко, Юлия Сероштан

Последнее утро в Израиле и купание в море. Утреннее купание даёт позитив на весь день.

Быстрый обед и отъезд, который сопровождался долгими напутствиями всех членов группы, объятиями, обещаниями созваниваться, встречаться.

Благодаря этой поездке я смогла разобраться в себе, понять, чего хочу от жизни.

Ирина Озерова, г. Москва

*

Послесловие от редактора

На прошлой неделе, прогуливаясь по Тель-Авиву, на углу пешеходных улиц Нахалат Беньямин и аШомер, возле шука (рынка) Кармель увидел группу молодых ребят, стоявших рядом со старым зданием, в которух сразу определил таглитчан. Было видно, что их путешествие закончено, я услышал, как кто-то предложил каждому похлопать ладонью Илью, стоявшего рядом с экскурсоводом. Поинтересовался откуда приехали. Ответила Ирина, и уже на ходу, поскольку группа начала двигаться в сторону ул. Алленби, записал ее координаты, предложив по возвращению домой поделиться впечатлениями от поездки. И спустя несколько дней получил ее рассказ, который написан с большой теплотой и любовью к Израилю.  Через некоторое время он будет переведен на английский и иврит и также помещен на сайте. Предлагаю и др. участникам этой группы,  бывшим и будущим таглитчанам, присылать свои воспоминания, хорошие снимки, а также писать на др. темы. 

Неоднократные встречи с участниками программы “Таглит” и фоторепортажи натолкнули меня на одну идею, которую хотелось бы воплотить сообща где-то через год. Приглашаю к сотрудничеству наиболее активных.  Не забывайте также о важности поддержки сайта, что будет способствовать осуществлению ряда проектов и добрых дел. 

Ниже мои снимки.

Группа отправляется от старого здания на углу улиц Нахалат Беньямин и аШомер, в котором, как я понимаю, находится центр сбора таглитчан, в сторону ул. Алленби. На переднем плане Ирина.

Илья Емаев от имени группы благодарит экскурсовода Макса Изиксона. Прощание на ул. Алленби перед возвращением домой.

Ирина на ул. Алленби. 14 августа 15:23 – 15:28 

Опубликовано 19.08.2019  22:17

Еще публикации о Таглите:

New Taglit meetings (June – July 2019) / (פגישות חדשות בתגלית (יוני – יולי 2019

Taglit in Tel Aviv, August 2018 / תגלית בתל אביב, אוגוסט 2018

А. Пумпянский об Израиле. Осмос–космос. Невозможное возможно

Путешествие за Еврейской Утопией

01:33  27 июля 2018  Александр Пумпянский, обозреватель «Новой»

Это маленькое путешествие по Израилю я начну с еврейского анекдота, участником которого был сам. Впрочем, приключился он не в Израиле, а в Давосе.

Все наслышаны о том, чего нельзя делать евреям в субботу. Ездить на машине. Включать или выключать электроприборы. Пользоваться лифтом, если для этого нужно нажимать кнопки этажей. Подогревать суп на плите, если только не оставить плиту включенной с пятницы. Отрывать нитку. Открывая дверь в подъезде многоквартирного дома в Ришон-ле-Ционе, мой друг Петр Мостовой, прекрасный режиссер документального кино, привычно чертыхнулся. Дверь подалась легко без ключа. Так всегда бывает перед шабатом, пояснил он мне. Кто-то выводит замок из строя, чтобы не совершить куда более страшного преступления.

Ну буквально ничего нельзя в этот день. Мы знаем шабат по таким анекдотам. На самом деле это религиозное понятие с тысячелетней глубиной.

«И были завершены небо и земля со всем их воинством. И закончил Всевышний в седьмой день Свой труд, которым занимался, и прекратил в седьмой день всю работу, которую делал. И благословил Всевышний седьмой день, и освятил его, ибо в этот день прекратил всю Свою работу, которую, созидая, делал».

Одно из популярных событий Давосского форума — пятничная вечеринка Шабат. «Шабат в Давосе» собирает еврейских участников форума всех представленных на нем стран и положений. (Неудачников и изгоев в Давосе не бывает). Перед авторитетным землячеством рассыпается в комплиментах бессменный организатор Давоса Клаус Шваб. Выступают высшие израильские представители — премьер, президент. В тот раз это был Шимон Перес, один из самых блестящих ораторов мирового политического клана. Когда к речи политика применимы эстетические критерии, это точно высший класс. Философская глубина, глобальный горизонт, завораживающая эрудиция. Шимон Перес продемонстрировал фирменные черты своего стиля. Легко, непринужденно и с юмором. Признаюсь, удовольствие, которое я получал, было слегка замешано на корысти. Мне не удалось договориться об интервью, и я утешил себя тем, что возьму у организаторов распечатку выступления.

Когда действо подошло к концу, я отыскал знакомого организатора. Безупречный сценарий неожиданно дал сбой.

— Я не могу вам дать распечатки (был категоричный ответ).

— Но почему?

— У меня нет распечатки.

— Как это нет?

— Мы не вели записи.

— Как не вели?

— Шабат!

Я невольно расхохотался.

Речь президента страны по случаю шабата они не записали, потому что уже начался шабат! Вот что значит шабат.

Ирод I и его крепость

А теперь в дорогу. Обещаю не докучать туристскими подробностями, но без одного выдающегося объекта истории и топографии нам не обойтись. Масада — слово греческого происхождения, означающее просто крепость и ставшее именем собственным во времена Второго Храма.

Развалины крепости были обнаружены в 1862 году. Основательные раскопки были проведены в 1963–1965 годах. С 1971 года на Масаде действует канатная дорога для туристов, соединяющая подножие скалы с ее вершиной. Она работает очень напряженно.

Топография Масады шокирует. Голое скальное плато ромбовидной формы посреди пустыни, вздымающееся на 450 метров. Длина плато — 600 метров, максимальная ширина — 300 метров. Добавьте в этот отделенный от всего сущего пейзаж вид на Мертвое море, что открывается сверху…

Перекресток запредельного пространства и уже мифического времени.

Главным архитектором Масады был царь Ирод I — тот самый первый злодей человечества из Евангелия от Матфея. Одинокий утес посреди песчаной пустыни приглянулся ему как раз тем, что отталкивал все живое своей неприступностью. Здесь Ирод чувствовал себя в безопасности.

Мощная цитадель, надежно защищенная двойной крепостной стеной высотой 5 метров и длиной 1400 метров с плоским верхним перекрытием. Четверо ворот. 37 башен — через каждые 40 метров. Лабиринты ходов. Внутри стены — казематы для размещения крупного гарнизона, оружейные и продовольственные склады. Вино, масло, мука запасались на годы.

Два роскошных дворца. Западный с залом приемов — для общественных функций. И личные апартаменты Ирода — Северный дворец.

Ирод вел свою стройку в 40–30-е годы до н.э. А прославили Масаду еврейские инсургенты век спустя в Иудейскую войну.

В 66 году первого века н.э., уничтожив гарнизон римлян, крепость захватили повстанцы. В 70 году римские легионы вступают в Иерусалим. Единственным плацдармом еврейской свободы, последним ее оплотом осталась Масада. Год 72-й. Убрать это бельмо на глазу послан Десятый римский легион под командованием Флавия Сильвы — 10 000 солдат и столько же рабов для строительных работ. В крепости тысяча повстанцев, включая женщин и детей. История о том, как эта тысяча предпочла смерть рабству, впервые описанная Иосифом Флавием, с тех пор стала мировым мифом.

В кибуце Эйн-Геди

В Масаду мы добирались, проехав с севера на юг весь Израиль — от Голанских высот до Мертвого моря. Но точкой, из которой мы совершили последний бросок к крепости и куда мы вернулись на бивуак, был кибуц Эйн-Геди. Он стоит того.

С одной стороны, это безжизненные Иудейские горы, с другой, это пересоленное Мертвое море. Вид совершенно фантастический. Почему? Потому что это вид из Эдема. Это не метафора.

Эйн-Геди — кибуц второго поколения. До 1948 года в этом маленьком оазисе в пустыне зимовали бедуины. После войны за независимость израильтяне оборудовали здесь военный аванпост. Но все было спокойно, и в 1956 году группа молодых израильтян организовала тут кибуц.

Облюбованное место оказалось на редкость благодатным. Здесь можно было выращивать зимние овощи, как больше нигде в Израиле. На рынке с таким продуктом они оказались вне конкуренции.

Вторая коммерческая идея была еще изысканней — производство библейских продуктов. Каких? Повторяю, библейских. Все инструкции давно написаны.

Берем, к примеру, Евангелие от Матфея:

«Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну». Они — это волхвы.

Ладан и смирна (мирра). Вот эти сокровища молодые кибуцники и взялись разводить вслед за финиковыми пальмами. А также бальзамовые деревья и деревья хны.

Потом высадили королевский делоникс. Зачем? Тот, кто видел это пламенное дерево, дерево-пожар, не задаст такого вопроса. В пору цветения оно с макушки до подножия покрывается роскошными огненно-красными цветами, от которых не оторвать глаз… Следом три (ныне) гигантских баобаба и бенгальские фикусы. И еще десятки и сотни редких растений из самых экзотических мест планеты. Не все приживались, гибли. Но в итоге холм, который испокон веку был куском каменно-песчаной пустыни, превратился в цветущий сад. В роскошный ботанический сад, где представлена вся зелень мира. Эдем — я же говорил вам об этом.

Побережье Мертвого моря. Эйн-Геди. Фото: EPA

Немного о почве и судьбе

Самое время совершить маленькую экскурсию в историю кибуцев.

Кибуц — еврейская коммуна. Или колхоз. Вот только все коммуны мира сгорали как метеоры, и нам ли не знать, чем закончилось колхозное строительство в нашей стране. А кибуцы — одна из исторических опор Израиля.

Я сейчас скажу шокирующую вещь. Вопреки незабвенному: «Что ты смотришь, как казак на еврея?», кибуцы — это казаки Израиля.

Землепашцы и воины, казаки растили хлеб и защищали рубежи страны. Кибуцники делали то же самое. Только им достались не бескрайние ковыльные степи Тихого Дона, а малярийные болота и кусочки пустыни Палестины. Благословенной землей они сделали их сами. Как? Тут без мистики не обойтись. Это почва и судьба.

В фундаменте всех израильских достижений — две несочетаемые категории — утопия и реализм. И то, и другое в абсолютной, запредельной степени.

Мессианская греза о возрождении Израиля на Земле Обетованной, может быть, самая первая утопия в мире. Двухтысячелетнее воспоминание о будущем — старше, трагичней и, как выяснилось, реалистичней «Города Солнца» и всех прочих видений «блаженных городов и территорий».

Еврейская утопия, однако, осталась бы в лучшем случае молитвой, если бы не странности еврейского реализма.

Еврейский реализм — это когда все не так, и все невозможно.

Реализм — трезвый взгляд на жизнь, понимание, что обстоятельства могут быть выше тебя. Что выше головы не прыгнешь. А если прыгнуть надо? Если это вопрос выживания?

Еврейский реализм — мироощущение, рожденное состоянием вечной экстремальности. Когда обстоятельства, в которых оказался человек, род, народ не оставляют выбора, остается единственное — преодолеть их любой ценой. Найти выход, которого нет. Придумать, измыслить, изобрести решение, которого не существует. Еврейский реализм — последний ответ безысходности.

В конце концов, болота можно осушить, а пустыню оросить.

Невозможно? Нет воды? Жалкие капли?

Это вопрос взгляда. Хотите притчу — о капле воды?

Притча о капле воды

Сверху Хадера напоминает гигантский змеевик. Функция в сущности та же — перегонка. Технологией обратного осмоса (за разъяснениями прошу обращаться к Гуглу, там же можно уточнить экономические и экологические детали процесса) морская вода перегоняется в пресную. Соль — потоком рассола — возвращается в море. Процесс занимает 90 минут, можете подставлять стакан. Дальше, если вы прониклись ноу-хау Нового Завета, можете превращать воду в вино. Вода чистейшая. 127 миллионов кубометров в год.

Хадера — не самый большой и не самый маленький завод в Израиле по опреснению морской воды, не первый и не последний по счету. На Средиземном море их выстроилось пять — цепочка, от которой ответвляются трубы, протянутые к Тель-Авиву и Иерусалиму и всем остальным городам Израиля. Такой могучий змеевик, он обнимает всю страну.

Но я, кажется, поспешил. Осмос — самый конец притчи о капле воды. Так что начну с начала.

Если капля камень точит, то почему бы капле не вырастить дерево?

Капля — не малость, это мера воды. Когда приходит это осознание, следующий шаг уже естественен — превратить народную мудрость в ноу-хау. Так появилось капиллярное орошение. Это маленькое чудо родилось в кибуце. Оснастить его программным управлением, гарантирующим экономию и эффективность, уже было вопросом времени и текущего прогресса. Израильское ноу-хау ныне признано во всем мире.

Все без исключения решения, связанные с водой, были продиктованы прежде всего здравым смыслом. Если капля воды так ценна, то из этого следуют два вывода.

Первый: каждую каплю надо беречь.

Краны и трубы не должны течь. Сантехника, все водяное оборудование в Израиле максимально надежны и экономичны. Израиль — чемпион мира по экономичности использования водных ресурсов.

И второй: каждую каплю следует использовать дважды.

Сточные воды — не бросовые, их можно и нужно подвергать очистке и вновь пускать в работу. Очистку проходят 80 процентов сточных вод. Половина воды для полива в Израиле — бывшие сточные воды. Еще один рекорд мира.

Увы, нельзя сэкономить больше, чем имеешь. Особенно в стране, где дожди идут только зимой и в основном на севере. Исчерпав все остальные возможности, израильтяне принялись за опреснение морской воды. К этому их подтолкнули жестокие засухи 90-х. Ныне 80 процентов всей питьевой воды в стране добывается таким способом.

В Израиле нет нехватки воды — первой стране на Ближнем Востоке. (Мощные опреснители недавно построили также Саудовская Аравия и Катар.)

Конец притчи.

Впрочем, кто знает, может, и новое начало?

Вода на Ближнем Востоке — фактор геополитический. Из-за дефицита воды начинались войны. Не поможет ли израильское водное изобилие миру? Во всяком случае, это ценный козырь, который страна может предложить соседям.

Вот, к слову, интересный проект.

Мертвое море — совместное богатство Израиля и Иордании — мелеет на глазах. В год оно опускается едва ли не на метр. Береговая кромка опускается, осыпается. В некоторых местах опасно ходить. Это видно по брошенным дорогам, рухнувшим постройкам. Чтобы спасти эту жемчужину, нужно пробить канал из Красного моря в Мертвое. Такой проект есть. Его частью является строительство совместного завода по опреснению воды. С тем расчетом, что в Мертвое море пойдет чистый рассол.

Спасительный рассол! Кто как не мы можем оценить красоту проекта?! Отрезвляющий эффект в отношениях между некогда антагонистическими соседями станет дополнительным бонусом.

Опреснитель морской воды на Средиземном море. Фото: ЕРА

Штаны на свадьбу

Главное и ошеломительное впечатление от этой поездки по Израилю — зеленая пустыня. С севера на юг от Галилейского моря до Мертвого из окна нашего автобуса — роща за рощей, плантация за плантацией, — финиковые пальмы, бананы, авокадо, миндаль, арбузы…

В средние века евреям в Европе запрещалось владеть землей и заниматься сельским хозяйством. Сегодня израильские земледелие и животноводство — среди самых передовых.

Кибуц — это микрокосм Израиля, первая примерка, эксперимент на отдельно взятом клочке земли. Эксперимент прижился, дал свои плоды. Половина сельскохозяйственного производства Израиля поступает из кибуцев.

Первые премьер-министры Израиля Бен Гурион и Голда Меир, а также Шимон Перес, Леви Эшколь, Эхуд Барак в молодости состояли в кибуцах.

Шимон Перес с родителями эмигрировал в Палестину из польского (белорусского) местечка Вишнево в 1934 году в возрасте 12 лет. Три года спустя он оказался в кибуце Алимор. В автобиографической книге, вышедшей уже после его смерти, он так его описывает:

«Днем мы работали на полях или учились в классах. Ночью мы стояли на страже. Арабы из соседних деревень подвергали нас обстрелам или воровали нашу еду и припасы — это было обычное дело. Меня назначили командиром поста — бетонной вышки на краю деревни. Когда солнце садилось, я заползал по кованой железной лестнице в этот наблюдательный пункт — спина к стене, винтовка на изготовку. Каждый раз я надеялся, что сегодня пронесет, но частенько начинался обстрел и было много ночей, когда мне приходилось вести ответный огонь в темноту.

Мы жили в палатках. Не было ни электричества, ни водопровода. Каждому выдавалась пара рабочих ботинок, две пары штанов хаки и две рубашки — одна для работы, другая для шабата. А еще в кибуце была общая пара серых брюк и китель британского образца. Их выдавали мужчинам на особо важные и торжественные события».

В кибуце Шимон Перес нашел свою суженую. Он долго ухаживал за непреклонной Соней, читая ей на память собственные стихи и главы из Карла Маркса. Там же сочетался браком в тех самых — одних на всех — брюках и кителе.

Воспоминания о жизни в кибуце он завершает с пафосом.

«Мы не просто жили на границе Еврейской истории, мы все остро осознавали, что мы делаем ее своими руками».

Великолепная десятка и их последователи

Палестина была еще частью Османской империи, когда 10 решительных сорванцов, приехавшие из городов Европы, организовали в Иорданской долине первый кибуц Дгания. Они не очень хорошо представляли, что надо делать, но твердо знали как. Сообща, в равенстве, деля все поровну — скарб, труд, плоды труда. На самом деле по-другому и нельзя было.

«От каждого по способностям, каждому по потребностям». В сердцах кибуцников стучали идеи европейского социализма, окрашенные в заветы библейских пророков.

То есть палатки, бараки, скудный рацион. А еще малярия. И враждебное окружение. Новые поселения невольно военизировались. Кибуцы навсегда останутся первым резервом для армии Израиля.

«Великий проект требует рождения нового человека!» Кажется, мы это слышали где-то еще.

Дети росли отдельно от родителей. Считалось, что ребенку, начиная с трехмесячного возраста, лучше быть в детском доме. И то правда, когда родители целый день на работе. Эта система дожила до середины восьмидесятых годов.

Итак, первый кибуц появился в 1909 году.

К концу первой мировой войны их в стране уже было восемь. В них состояло 250–300 человек. За годы британского правления число сельскохозяйственных коммун возросло до 176, а их население в конце мандатного периода насчитывало 47 400 человек (около 23 000 членов).

По переписи 1983 года в Израиле насчитывалось 267 кибуцев, в которых жили около 116 000 человек — 69 000 трудоспособных членов и 47 000 детей и стариков. В еврейском населении Израиля жители кибуцев составляли в указанном году около трех процентов (до основания государства — семь процентов).

Пиковым стал 1989 год — 270 кибуцев с населением 129 000 человек.

Цифра нынешнего населения кибуцев, которую я нашел, — 160 000.

Поверх своего очевидного назначения — физического прокормления, кибуц был первым простейшим институтом будущего государства, который решал сложнейшую триединую задачу — иммиграции, устройства поселенцев на земле и самообороны. Сейчас, естественно, этим занимаются соответствующие государственные институты. Формула существования кибуцев уже иная. Какая?

Нам пора вернуться в Эйн-Геди. Но прежде — маленькое отступление.

Фото: Reuters

Бегство антисемита

Еду в автобусе, только не по Иорданской долине, а по родному Подмосковью, по радикально реконструируемому Калужскому шоссе. Пейзаж за окном заметно изменился. Рядом пожилой и очень грустный человек непрерывно смотрит в окно. Неожиданно он поворачивается ко мне с вопросом.

— Вы не знаете остановку Ракитки?

Увы.

— А сами Ракитки знаете?

Говорю, что для меня это только название.

— Вот еду туда. Там в Ракитках кладбище. И там с недавней поры моя жена.

Я внутренне сжался. Он продолжил.

— А когда-то в молодости, когда я только ухаживал за ней, мы прикатили в эти самые Ракитки на велосипедах.

Я молчал, не зная, как выразить сочувствие случайному соседу.

Видимо, у него была потребность выговориться. После паузы он сообщил мне, что работает (или работал) в издательстве «Правда». У меня уже готово было вырваться признание, что мне знакомо это издательство, 15 лет проработал в «Комсомольской правде» на заре журналистской карьеры. К счастью, не успел. Мой собеседник резко сменил тему.

— Олигархи развалили великую страну. Наконец-то это официально признано на самом верху. А я всегда это говорил.

Мой собеседник с удовлетворением пересказал какую-то недавнюю реплику Путина. Автобус притормозил на остановке, желающих сойти не было, и он быстро набрал скорость.

— Только ведь опять недосказано. И всего-то надо добавить одно слово: еврейские олигархи. Это евреи принесли в нашу страну капиталистическую революцию, которая нас доконает.

Я похолодел. В следующую секунду мой сосед всполошился. «Водитель! А что это была за остановка?» Оказалось, Ракитки. Оседлав любимого конька, бедняга проехал свою остановку.

Так и не начавшись, наша дискуссия закончилась — паническим бегством антисемита. Мне повезло. Я даже не успел сказать ему, что евреи повинны еще в одном чудовищном преступлении. Прежде чем принести в нашу богом отвергнутую страну разрушительную капиталистическую революцию, они принесли в нее Великую социалистическую революцию. Как же он мог пропустить такое?

Прейскурант бед, которые принесли евреи человечеству, неисчислимы.

Евреи «изобрели» социализм с его утопией равенства и бескорыстного коллективизма. И они «изобрели» капитализм с его ставкой на индивидуализм и прибыль. Самое смешное, что с этим можно не спорить. А в Израиле они еще опробовали конвергенцию. Странное дело, у них все получилось. Притом что все это они изобретали по нужде, можно сказать, от крайности. А может, именно поэтому и получилось.

Ну да, Шейлоки и фунт плоти — бренд от самого Шекспира. Торгаши, ростовщики — все то, чем было невозможно заниматься благородным людям феодальной эпохи. Кто же знал, что это вызревают первые роли на следующие несколько столетий? Что из этого родятся современные финансы, торговля, банковское дело. То есть вся рыночная экономика ХХ столетия. Мировой капитализм, если хотите.

И социализм тоже, оказывается, не такая и зряшная штука. Есть обстоятельства, которые надо преодолевать всем миром: войны, катастрофы, стихийные бедствия, отсталость. Когда приходится собрать волю и силы нации (социума) в единое целое. Правда, в «нормальные времена» он сам становится испытанием.

История и предыстория Израиля прекрасно иллюстрируют как то, так и другое.

Чем зарабатывать в раю?

Пора нам немножко ознакомиться с экономикой кибуца Эйн-Геди. Итак, они создали город-сад. Чем живут, однако, в этом райском месте сегодня, что сеют, жнут?

Ответ: ничего.

А как же зимние овощи, библейские продукты? Перестали. Невыгодно. Изменилась конъюнктура рынка.

Некоторый доход приносит маленький заводик минеральной воды — в Эйн-Геди есть свой источник. Но это не главное. Главные источники, простите за каламбур, совсем иные. Две великие М.

Масада. До нее рукой подать — 20 км. Потрясающее конкурентное преимущество — ни одного населенного пункта ближе нет. Сам бог предлагает многочисленным туристам остановиться здесь на ночь, чтобы утром со свежими силами отправиться на осаду легендарной крепости.

И Мертвое море — береговая линия просто в нескольких сотнях метров.

Так в Эйн-Геди появился гостиничный комплекс плюс бассейны, спа и все необходимое прочее. Деревня уютных номеров утопает в роскошном антураже буйной и диковинной зелени.

Эйн-Геди капитализировал свое местоположение. Он живет туризмом.

Уникальный кибуц? И да, и нет. Схожие перемены произошли повсюду.

В фундамент кибуца был заложен священный принцип: никакого наемного труда. От этого принципа отказались. На ключевые должности в Эйн-Геди нанимают по конкурсу. Конкурс международный.

Дал трещину принцип равенства — дифференцированная зарплата эффективней. Дома можно приватизировать. Дети растут дома. Ну и что, что это были святые заповеди? Святые заповеди не исчезают, просто переходят в статус лирических воспоминаний и национальной гордости.

При этом общая собственность осталась. Все имущество Эйн-Геди, его предприятия — гостиницы, спа-центр, завод — принадлежат членам кибуца на равных паях. Основные решения принимаются общим собранием. Есть коллективные формы выплат и вспомоществований тем, кто в этом нуждается.

Израильское чудо рукотворно. В буквальном смысле. Оно создавалось руками. Но больше — и чем дальше, тем больше — головой.

Быть может, граница, разделяющая социализм и капитализм, пролегает именно здесь. Руки диктуют коллективный способ производства. Голова — исключительно индивидуальный инструмент.

Израиль начинался как до мозга костей социалистический проект. Так диктовала нужда. Когда страна вышла на определенный уровень развития, первородный социализм стал критически тесен.

Еврейская утопия на земле ведет себя адекватно, она постоянно ревизуется. Она оказалась в высшей степени реалистична. В этом и состоит секрет ее успеха.

Оригинал

Опубликовано 29.07.2018  11:09

От редактора belisrael.info.

Приглашаем как туристов, так и жителей Израиля делиться впечатлениями о стране. Думаю, не все выскажутся с таким пафосом, как журналист из “Новой газеты”, особенно в отношении Шимона Переса. 

 

С каких белорусских анекдотов смеются в Израиле

(Оригинал на белорусском. Русский перевод ниже)

З якіх беларускіх анекдотаў смяюцца ў Ізраілі

Беларуская фалькларыстка Настасся Астапава чытала ў Ізраілі лекцыі пра беларускія анекдоты. Што здзівіла студэнтаў і што даследчыцу? Для belisrael.info i “Новага часу” гутарыў Андрэй Расінскі

Андрэй Расінскі: Спадарыня Настасся Астапава, вы чыталі ў Ізраілі лекцыі пра беларускі палітычны фальклор. У Ізраілі цікавяцца беларускім палітычным фальклорам?

Настасся Астапава: Да Беларусі ёсць цікавасць, але больш таму, што на яе тэрыторыі жыло шмат габрэяў. Сярод маіх студэнтаў у Ізраілі не было іхніх нашчадкаў, але гэта цэнтр па вывучэнні фальклору і этнаграфіі, яны займаюцца тым, што тычыцца розных краiн.

Андрэй Расінскі: Так студэнты пра Беларусь практычна нічога не ведалі?

Настасся Астапава: Ведалі, што адбывалася напрыканцы ХІХ стагоддзя, на пачатку ХХ стагоддзя. Напрыклад, вядомы габрэйскі фалькларыст Ан-скі  паходзіў з Віцебскай губерніі, яго працы вядомыя ў Ізраілі. Пра сучаснасць ведалі менш.

Андрэй Расінскі: Якая была рэакцыя на вашы лекцыі і што здзівіла слухачоў?

Настасся Астапава: Здаецца, самая вялікая рэакцыя была на лекцыю пра “пацёмкінскія вёскі”. Студэнты проста не разумелі, чаму людзі ў Беларусі ладзяць паказуху, калі прыязджае, Лукашэнка ці нейкі іншы чыноўнік – навошта гэта, увогуле, патрэбна? Студэнты мне казалі, мы ў Беларусі павінны пачаць з таго, што ў наступны раз, калі Лукашэнка прыедзе, нічога спецыяльна не рыхтаваць. І гэта ўжо будзе пачатак дэмакратыі. Вось гэты маленькі ўчынак будзе пачаткам чагосьці новага, калі самі людзі адмовяцца сваімі паводзінамі падтрымліваць паказуху і будаваць пацемкінскія вескі.

Яшчэ цікава, наколькі ў нас рознае разуменне беларускага гумару. Гэта я бачыла таксама раней, калi працавала ў ЗША ці Еўропе: калi калегі чулі, што я займаюся беларускім гумарам, яны часта пачыналi распавядаць габрэйскія анекдоты з цыклу “Мінск-Пінск”, вельмі папулярныя на пачатку ХХ стагоддзя і па сенняшні дзень звязаныя з беларускім габрэйствам на захадзе. Але ў сучаснай Беларусі ніхто іх, увогуле, не ведае, ніхто не распавядае. Сталi папулярныя зусім іншыя анекдоты, палітычныя.

Андрэй Расінскі: А вы не маглі бы расказаць анекдот з цыклу “Мінск-Пінск”? Вельмі цікава…

Настасся Астапава:. Ну, напрыклад, на платформе стаіць габрэй, яго сустракае другі габрэй і пытаецца:

– Куды ты едзеш?

– У Мінск?

– А чаму ў Мінск?

– Я казаў табе, што еду ў Мінск, але ж на самой справе я еду ў Пінск. Цягнік едзе ў Мінск, але я хачу ў Пінск.

Бачыце, нам яны, увогуле, не смешныя. Трэба тлумачыць, што гэты анекдот грае са стэрэатыпамi – пра габрэйскую хітрасць, выкрутлівасць.

Андрэй Расінскі: А што найбольш слухачоў здзівіла з беларускіх сучасных анекдотаў?

Настасся Астапава: Напэўна тое, наколькi папулярныя ў нас палiтычныя анекдоты. Часта ж лiчыцца, што залаты век палiтычнага анекдота – савецкi, пасля анекдот памер.

Андрэй Расінскі: Так анекдот памірае?

Настасся Астапава: Нядаўна чытала iнтэрв’ю Юрыя Дракахруста, якi пiша, што сапраўдны анекдот быў за савецкім часам, а цяперашні анекдот памірае, бо толькі паўтарае сюжэты савецкіх часоў. Для вучонага гэта проста смешна. Па-першае, я бачу, што анекдоты распавядаюць і ёсць новыя анекдоты. Час, канешне, таксама змяняецца, i вось гумар усе больш ў інтэрнэце – то ў дэматыватарах, то ў цытатах Лукашэнкi. Па-другое, любы фалькларыст скажа вам, што звычайная справа, калі мы выкарыстоўваем адныя і тыя ж сюжэты. Такая прырода чалавека, што калі нам нешта лёгка запомніць, то мы паўтараем гэта зноў, і зноў. Таму, напрыклад, адны i тыя ж казачныя сюжэты, icнуюць ад Мексiкi да Беларусi, i гэта не таму што ў мексiканцаў цi беларусаў няма фантазii: сюжэт цiкавы, просты i ўciм падабаецца. Таму i савецкія анекдоты  проста перарабляюцца на новыя беларускія анекдоты. Сталін змяняецца на Лукашэнку. І так не толькі з савецкімі анекдотамі. Напрыклад, анекдот:

Ляцяць на самалёце Ельцын і Кучма. Кучма пытаецца ў Ельцына: — Як вы думаеце, Барыс Мікалаевіч, калі наш самалёт разаб’ецца, хто будзе болей плакаць: украінцы ці рускія? — Нууу, мяркую, беларусы. — А чаму? — Дык, таму што з намі Лукашэнкі няма.

У другіх версіях анекдота сумна будзе ўкраiнцам, таму што iх презiдэнта не было ў самалеце. Але гэты анекдот таксама распавядаўся пра савецкi i, больш за тое, нямецкi народ ў гiтлераўскi час.

На самой справе 80% анекдотаў, якiя я запiсала, маюць варыянты ад савецкiх да кубiнскiх, мексiканскiх цi егiпецкiх. А  першая фiксацыя ўсiм вядомага анекдота “вось і дакажы потым, што я не вярблюд” – увогуле, у персідскіх крыніцах 12 стагоддзя, але ў гэтым нічога такога няма, гэта агульнае правіла. Больш за тое, палiтычныя анекдоты настолькi папулярныя, што з’яўляюцца метаанекдоты…

Андрэй Расінскі:  Метаанекдоты? А што гэта?

Настасся Астапава: Метаанекдоты – гэта анекдоты пра анекдоты. У ЗША, напрыклад, iснавалі метаанекдоты пра юрыстаў, таму што анекдоты пра юрыстаў былi вельмі папулярныя. Так жа ў недэмакратычных краiнах заўседы было шмат палiтычных анекдотаў – і былі анекдоты пра палітычныя анекдоты.

Андрэй Расінскі: А Вы не маглі бы прывесці прыклады?

Настасся Астапава: Вось прыклад метаанекдоту з румынскага фальклёру:

“Ці чуў ты пра конкурс палітычных анекдотаў? Трэці прыз – 100 лей (гэта румынскія грошы), другі прыз – 1000 лей, першы прыз – пятнаццаць гадоў”

І з савецкага: “Два чукчы сядзяць у яранзе (скураным намёце) на беразе Паўночна-Ледавітага акіяна. – Расказаць табе палітычны анекдот? – Не! Цішэй, а  то нас сашлюць!”.

Так i ў Беларусi, палiтычныя анекдоты настолькi папулярныя, што icнуюць свае метаанекдоты. Чатыры месяцы таму мне распавеў адзiн з iх Алесь Міхалевіч. Два суддзі размаўляюць паміж сабой. Адзін смяецца. Другі пытаецца: “Чаму ты смяешся?” Першы адказвае: “Вось мне зараз такі анекдот распавялі!”  –  Так раскажы мне.  – Не магу, я за яго дзесяць гадоў даў.

Гэты анекдот распавядалi i ў савецкiя часы, як i тады, ў  анекдотах увесь час падкрэсліваецца, што страх ёсць, што страх павінен быць, што ты ніколі не ведаеш, што будзе далей.

Так было і ў Савецкім саюзе, калі палітычныя анекдоты былі настолькі папулярнымі, што пра страх іх расказваць меліся свае анекдоты. Гэта нашая асаблівасць – і гэта было для  студэнтаў цікава. У Амерыцы метагумар выкарыстоўваецца stand up комікамі, але ў нас гэта зусім іншая справа.

Андрэй Расінскі: А якія палітычныя анекдоты Вашыя любімыя?

Настасся Астапава: Ведаеце, я  ў тым сэнсе з народам. Самы папулярны анекдот, які я запісвала болей за ўсе, ён таксама самы просты. Той, калі Лукашэнку нехта тэлефануе і, ён доўга размаўляе па тэлефоны. Іншыя чыноўнікі сядзяць у кабінеце і не разумеюць, у чым справа. А той усё гаворыць: “Так! Так! Не! Не!” Ён скончыў, людзі ў кабінеце не разумеюць, можа, гэта пра іх, баяцца. А ён кажа: “Вось народ! Без бацькі нават картошку перабраць не могуць”. Гэта дарэчы яшчэ адзiн прыклад таго, што беларускi анекдот iснуе – ён з’явiўся ў незалежнай Беларусi i не распавядаўся пра савецкiх лiдэраў.

Андрэй Расінскі: Вядомы анекдот.

Настасся Астапава:  I таксама просты. Калi анекдот лёгка трымаць у галаве – і вельмі лёгка зрабіць замест Лукашэнкі Пуціна, ці Фідэля Кастра, ці каго яшчэ – такія анекдоты і становяцца найбольш папулярнымі.

Але, калі анекдот складаны, то гэта ўжо мастацтва. Не кожны можа расказаць. Напрыклад, анекдот пра таварыша маёра:

У гатэльным нумары адзін мужчына аніяк не можа заснуць. Суседзі па нумары сядзяць ля стала і расказваюць палітычныя анекдоты. Гучны рогат, яркае святло… Аніякія звароты і просьбы не дапамагаюць.

Нарэшце, ён прыдумаў. Выйшаў з нумару, замовіў чатыры філіжанкі кавы ў нумар. Вярнуўся і зноў пачаў умольваць:

— Мужыкі, закругляйцеся. Тут жа ўсё праслухоўваецца!

— Ды хопіць балаболіць, што ты нас палохаеш!

— Ну, добра. Самі пабачыце.

Узяў са стала попельніцу і кажа ў яе, як у мікрафон:

— Таварыш маёр, калі ласка, чатыры кавы ў трыста дванаццаты.

Прайшло пару хвілінаў і ў нумар уносяць чатыры кавы.

Імгненна наступіла цішыня, святло пагасілі і ўсе хутка ўлегліся ў ложках. Раніцай мужчына не пабачыў у нумары ніводнага са сваіх суседзяў. Выйшаў і спытаў дзяжурную па паверху, куды ўсе падзеліся.

— А іх уначы КДБ забрала. За палітычныя анекдоты.

— А мяне чаму не кранулі?

— Таварышу маёру вельмі спадабаўся ваш жарт з попельніцай.

Усе яго ведаюць, але распавесцi не кожны можа. Затое таварыша маёра з гэтага анекдота заўседы ўспамiнаюць, калi, напрыклад, размаўляюць пра КДБ.

Андрэй Расінскі: А як, увогуле, у  Вас з’явілася цікавасць да беларускіх палітычных анекдотаў? Як Вы іх збіраеце, якая рэакцыя асяроддзя?

Настасся Астапава: Я пачынала пісаць дысертацыю ў Пецярбургу пра студэнцкія анекдоты. Потым мяне запрасілі вучыцца ў Эстоніі і я вырашыла пісаць пра беларускую дыяспару ў Эстоніі. Выявілася, што многія актыўныя беларусы ў Таліне i ўвогуле ў Еўропе – палітычныя імігранты. Так мая тэма сышла ў палiтычны фальклор беларусаў. Я збірала анекдоты, распытвала болей пра пацёмкінскія вёскі, пра фальклорную біяграфію Лукашэнка, пра чуткi пра сачэнне КДБ, тэорыі змовы як пра Расею, так i пра Захад, чуткi і анекдоты пра выбары.

Увогуле, калі я пачынала збіраць анекдоты пяць гадоў таму, людзі больш баяліся іх распавядаць. Цяпер, мне здаецца, што не.

Андрэй Расінскі: А чым адрозніваюцца і чым падобныя ізраільскія і беларускія анекдоты?

Настасся Астапава: Класічны габрэйскі анекдот – этнічны. Ён пра тое, які, увогуле, габрэй. Пра гэта шмат напісана. А беларускі… Ёсць этнічныя – пра беларуса, які павесіўся, пра беларуса, які сядзеў на стуле на цвіку – але іх няшмат. Куды болей палітычных анекдотаў.

Ёсць такая тэорыя, што палітычны анекдот залежыць ад палітычнага стану ў краіне. Есць краiны, дзе шмат анекдотаў пра iдэалогiю, таму што яна ёсць. Напрыклад, у савецкі час было шмат анекдотаў пра ідэалогію, таму што нейкая ідэалогія існавала. А вось, у Беларусі маркciзма-ленiнiзма няма, але есць аўтарытарная фігура, таму анекдотаў пра ідэалогію няма, а анекдотаў пра Лукашэнку шмат. І так было, напрыклад, у Іспаніі Франка цi пры Чаушэску. Таму што таксама асобнай ідэалогіі ў іх не было, а дыктатар быў.

Андрэй Расінскі: Ці часта  студэнты смяяліся на занятках?

Настасся Астапава: У нас быў толькі адзін семінар пра анекдоты, усе іншыя тэмы – пра міграцыю ў Эстоніі, пра пацёмкінскія вёскі, пра Лукашэнку былі сур’ёзныя, так што шмат не смяяліся.

Андрэй Расінскі: А калі Вы былі ў Iзраiлi, што Вас  здзівіла?

Настасся Астапава: У навуковым плане?

Андрэй Расінскі: І ў навуковым, і, увогуле, краіна.

Настасся Астапава: Пачнем з таго, што вельмі моцны ўніверсітэт. Студэнты добрыя, разумныя, – гэта ўсё былі дактаранты, па-беларуску, аспіранты – ім пасля воінскай справы 30-40 гадоў, і яны старэйшыя за нашых студэнтаў. Усе яны размаўлялі на вельмі добрай ангельскай мове. Таму было проста. У іх цікавыя навуковыя тэмы, многiя з якіх звязаныя з этнічнымі адносінамі. Адна студэнтка, напрыклад, пісала доктарскую пра меньшасць людзей, якія не робяць дзецям абразання, і як грамадская большасць рэагуець на гэта. Тэмы пра сямейныя пары з розных этнiчных груп, арабскай і габрэйскай – пра змяшаныя сем’і.

А краіна… Калі там не быў, ведаеш, наколькi ў яе багатая гісторыя, але сапраўды разумееш гэта толькі там, асаблiва гэта тычыцца рэлігійнай гісторыі. Таксама цікава з навуковага пункту гледжання: у кожнай краiны ёсць нацыянальная дicцыплiна, якая даследуе нешта, у чым краiна (як яна сама гэта разумее) унiкальная i вялiкая, што фундаментальна для нацыi. Для некаторых гэта – гiсторыя, для iншых – фалькларыстыка, якая даследуе традыцыi (напрыклад, у Эстонii). Даследчыкi з гэтых дicцыплiн становяцца вядомымi i запатрабаванымi ў акадэмiчным i папулярным  плане. А вось у Ізраiлi нацыянальная навука – археалогiя, таму што менавiта яна дэманструе кропку адліку для нацыi. Дастаткова наведаць Масаду цi нацыянальны музей Ізраiля, каб гэта зразумець.

Даведка: Настасся Астапава – выпускніца Віцебскага ўніверсітэту (2007, настаўніца рускай мовы і літаратуры, англійскай мовы), кандыдатка навук (PhD) у галіне фалькларыстыкі (2015, Тарту), кандыдатка філалагічных навук (2016, Санкт-Петербург), стажыравалася ва ўніверсітэце штата Агаё (ЗША), чытала лекцыi ў унiверсiтэтах Чэхіі, Сербіі, Ізраілі, Расii, Швецыi, Эстонii, ЗША. Зараз – навуковы супрацоўнік Тартускага i Ўпсальскага ўнiверсiтэтаў. Аўтар мiжнародных публiкацый пра беларускi палiтычны фальклёр i нацыяналiзм, студэнцкую культуру. З нядаўняга часу займаецца вывучэннем пытанняў бежанцаў і міграцыі ў Эстоніі. 

***

Белорусская фольклористка Анастасия Астапова читала в Израиле лекции о белорусских анекдотах. Что удивило студентов и что исследовательницу? Для belisrael.info и “Новага часу” беседовал Андрей Расинский

Андрей Расинский: Госпожа Анастасия Астапова, вы читали в Израиле лекции о белорусском политическом фольклоре. В Израиле интересуются белорусским политическим фольклором?

Анастасия Астапова: К Беларуси есть интерес, но больше потому, что на ее территории жило много евреев. Среди моих студентов в Израиле не было их потомков, но это центр по изучению фольклора и этнографии, они занимаются тем, что касается различных стран.

Андрей Расинский: И студенты о Беларуси практически ничего не знали?

Анастасия Астапова: Знали, что происходило в конце XIX века, начале ХХ века. Например, известный еврейский фольклорист Ан-ский происходил из Витебской губернии, его работы известны в Израиле. О современности знали меньше.

Андрей Расинский: Какова была реакция на ваши лекции и что удивило слушателей?

Анастасия Астапова: Кажется, самая большая реакция была на лекцию о “потемкинских деревнях”. Студенты просто не понимали, почему люди в Беларуси занимаются показухой, когда приезжает, Лукашенко или какой-то другой чиновник – зачем это, в общем, нужно? Студенты говорили мне, мы в Беларуси должны начать с того, что в следующий раз, когда Лукашенко приедет, ничего специально не готовить. И это уже будет начало демократии. Вот этот маленький поступок будет началом чего-то нового, когда сами люди откажутся своим поведением поддерживать показуху и строить поцемкинские деревни.

Еще интересно, насколько у нас разное понимание белорусского юмора. Это я видела также раньше, когда работала в США или Европе: если коллеги слышали, что я занимаюсь белорусским юмором, они часто начинали рассказывать еврейские анекдоты из цикла “Минск-Пинск”, очень популярные в начале ХХ века и по сегодняшний день связаны с белорусским еврейством на западе. Но в современной Беларуси никто их, в общем, не знает, никто не рассказывает. Стали популярны совсем другие анекдоты, политические.

Андрей Расинский: А вы не могли бы рассказать анекдот из цикла “Минск-Пинск”? Очень интересно …

Анастасия Астапова: Ну, например, на платформе стоит еврей, его встречает второй еврей и спрашивает:

– Куда ты едешь?

– В Минск?

– А почему в Минск?

– Я говорил тебе, что еду в Минск, но на самом деле я еду в Пинск. Поезд едет в Минск, но я хочу в Пинск.

Видите, нам они, в общем, не смешные. Нужно объяснять, что этот анекдот играет со стереотипами – о еврейской хитрости, изворотливости.

Андрей Расинский: А что наиболее слушателей удивило из белорусских современных анекдотов?

Анастасия Астапова: Наверное то, насколько популярны у нас политические анекдоты. Часто же считается, что золотой век политического анекдота – советский, после анекдот умер.

Андрей Расинский: И анекдот умирает?

Анастасия Астапова: Недавно читала интервью Юрия Дракохруста, который пишет, что настоящий анекдот был в советское время, а нынешний анекдот умирает, ибо только повторяет сюжеты советских времен. Для ученого это просто смешно. Во-первых, я вижу, что анекдоты рассказывают и есть новые анекдоты. Время, конечно, тоже меняется, и вот юмор все больше в интернете – то в демотиваторах, то в цитатах Лукашенко. Во-вторых, любой фольклорист скажет вам, что обычное дело, когда мы используем одни и те же сюжеты. Такова природа человека, что если нам что-то легко запомнить, то мы повторяем это снова, и снова. Поэтому, например, одни и те же сказочные сюжеты, существуют от Мексики до Беларуси, и это не потому что у мексиканцев или белорусов нет фантазии: сюжет интересный, простой и вcем нравится. Поэтому и советские анекдоты просто переделываются на новые белорусские анекдоты. Сталин меняется на Лукашенко. И так не только с советскими анекдотами. Например, анекдот:

Летят на самолете Ельцин и Кучма. Кучма спрашивает у Ельцина: – Как вы думаете, Борис Николаевич, когда наш самолет разобьется, кто будет больше плакать: украинцы или русские? – Нууу, полагаю, белорусы. – А почему? – Так, потому что с нами Лукашенко нет.

Во вторых версиях анекдота горевать будут украинцы, потому что их президента не было в самолете. Но этот анекдот также рассказывал о советском и, более того, немецком народе в гитлеровское время.

На самом деле 80% анекдотов, которые я записала, имеют варианты от советских до кубинских, мексиканских или египетских. А первая фиксация всем известного анекдота “вот и докажи потом, что я не верблюд” – в общем, в персидских источниках 12 века, но в этом ничего такого нет, это общее правило. Более того, политические анекдоты настолько популярны, что появляются метаанекдоты …

Андрей Расинский: Метаанекдоты? А что это?

Анастасия Астапова: Метаанекдоты – это анекдоты про анекдоты. В США, например, существовали метаанекдоты о юристах, потому что анекдоты про юристов были очень популярны. Так же в недемократических странах всегда было много политических анекдотов – и были анекдоты про политические анекдоты.

Андрей Расинский: А Вы не могли бы привести примеры?

Анастасия Астапова: Вот пример метаанекдота из румынского фольклора:

“Слышал ли ты о конкурсе политических анекдотов? Третий приз – 100 лей (это румынские деньги), второй приз – 1000 лей, первый приз – пятнадцать лет ”

И из советского: “Два чукчи сидят в яранге (кожаном шатре) на берегу Северного Ледовитого океана. – Рассказать тебе политический анекдот? – Нет! Тише, а то нас сошлют!».

Так и в Беларуси, политические анекдоты настолько популярны, что cуществуют свои метаанекдоты. Четыре месяца назад мне рассказал один из них Алесь Михалевич. Два судьи разговаривают между собой. Один смеется. Второй спрашивает:

“Почему ты смеешься?” Первый отвечает: “Вот мне сейчас такой анекдот рассказали!» – Так расскажи мне. – Не могу, я за него десять лет дал.

Этот анекдот рассказывали и в советские времена, как и тогда, в анекдотах постоянно подчеркивается, что страх есть, что страх должен быть, что ты никогда не знаешь, что будет дальше.

Так было и в Советском союзе, когда политические анекдоты были настолько популярными, что о страхе их рассказывать имелись свои анекдоты. Это наша особенность – и это было для студентов интересно. В Америке метаюмор используется stand up комиками, но у нас это совсем другое дело.

Андрей Расинский: А какие политические анекдоты Ваши любимые?

Анастасия Астапова: Знаете, я в том смысле с народом. Самый популярный анекдот, который я записывала больше всего, он также самый простой. Тот, когда к Лукашенко кто-то звонит и, он долго разговаривал по телефону. Другие чиновники сидят в кабинете и не понимают, в чем дело. А тот все говорит: “Да! Да! Нет! Нет!”. Он закончил, люди в кабинете не понимают, может, это о них, боятся. А он говорит: “Вот народ! Без батьки даже картошку перебрать не могут”. Это кстати еще один пример того, что белорусский анекдот существует – он появился в независимой Беларуси и не рассказывался о советских лидерах.

Андрей Расинский: Известный анекдот.

Анастасия Астапова: И также прост. Если анекдот легко держать в голове – и очень легко сделать вместо Лукашенко Путина, или Фиделя Кастро, или кого еще – такие анекдоты и становятся наиболее популярными.

Но, если анекдот сложный, то это уже искусство. Не каждый может рассказать. Например, анекдот про товарища майора:

В гостиничном номере один мужчина никак не может заснуть. Соседи по номеру сидят у стола и рассказывают политические анекдоты. Громкий хохот, яркий свет … Никакие обращения и просьбы не помогают.

Наконец, он придумал. Вышел из номера, заказал четыре чашки кофе в номер. Вернулся и снова стал умолять:

– Мужики, закругляйтесь. Здесь же все прослушивается!

– Да будет балаболить, что ты нас пугаешь!

– Ну, хорошо. Сами увидите.

Взял со стола пепельницу и говорит в нее, как в микрофон:

– Товарищ майор, пожалуйста, четыре кофе в триста двадцатый.

Прошло пару минут и в номер вносят четыре кофе.

Мгновенно наступила тишина, свет погасили и все быстро улеглись в кроватях. Утром мужчина не увидел в номере ни одного из своих соседей. Вышел и спросил дежурную по этажа, куда все подевались.

– А их ночью КГБ забрала. За политические анекдоты.

– А меня почему не тронули?

– Товарищу майору очень понравилась ваша шутка с пепельницей.

Все его знают, но рассказать не каждый может. Зато товарища майора из этого анекдота всегда вспоминают, когда, например, говорят о КГБ.

Андрей Расинский: А как, в общем, у Вас появился интерес к белорусским политическим анекдотам? Как Вы их собираете, какая реакция среды?

Анастасия Астапова: Я начинала писать диссертацию в Петербурге про студенческие анекдоты. Потом меня пригласили учиться в Эстонию и я решила писать о белорусской диаспоре в Эстонии. Оказалось, что многие активные белорусы в Таллинне и вообще в Европе – политические иммигранты. Так моя тема ушла в политический фольклор белорусов. Я собирала анекдоты, расспрашивала больше о потемкинских деревнях, про фольклорную биографию Лукашенко, о слухах и слежках КГБ, теории заговора как в России, так и на Западе, слухи и анекдоты о выборах.

В общем, когда я начинала собирать анекдоты пять лет назад, люди больше боялись их рассказывать. Сейчас, мне кажется, что нет.

Андрей Расинский: А чем отличаются и чем похожи израильские и белорусские анекдоты?

Анастасия Астапова: Классический еврейский анекдот – этнический. Он о том, какой, в общем, еврей. Об этом много написано. А белорусский … Есть этнические – про белоруса, который повесился, про белоруса, который сидел на стуле на гвозде – но их немного. Куда больше политических анекдотов.

Есть такая теория, что политический анекдот зависит от политического положения в стране. Есть страны, где много анекдотов про идеологию, потому что она есть.

Например, в советское время было много анекдотов про идеологию, потому что какая-то идеология существовала. А вот, в Беларуси маркcизма-ленинизма нет, но есть авторитарная фигура, поэтому анекдотов про идеологию нет, а анекдотов о Лукашенко много. И так было, например, в Испании Франко или при Чаушеску. Потому что также отдельной идеологии у них не было, а диктатор был.

Андрей Расинский: Часто студенты смеялись на занятиях?

Анастасия Астапова: У нас был только один семинар про анекдоты, все другие темы – про миграцию в Эстонии, о потемкинских деревнях, о Лукашенко были серьезные, так что много не смеялись.

Андрей Расинский: А когда Вы были в Израиле, что Вас удивило?

Анастасия Астапова: В научном плане?

Андрей Расинский: И в научном, и, в общем, страна.

Анастасия Астапова: Начнем с того, что очень сильный университет. Студенты хорошие, умные, – это все были докторанты, по-белорусски, аспиранты – им после воинской службы 30-40 лет, и они старше наших студентов. Все они говорили на очень хорошем английском языке. Поэтому было просто. У них интересные научные темы, многие из которых связаны с этническими отношениями. Одна студентка, например, писала докторскую о меньшинстве людей, которые не делают детям обрезания, и как общественное большинство реагирует на это. Темы о семейных парах из разных этнических групп, арабской и еврейской – о смешанных семьях.

А страна … Если там не был, знаешь, насколько у нее богатая история, но действительно понимаешь это только там, особенно это касается религиозной истории. Также интересно с научной точки зрения: у каждой страны есть национальная диcциплина, которая исследует то, в чем страна (как она сама это понимает) уникальная и большая, что фундаментально для нации. Для некоторых это – история, для других – фольклористика, которая исследует традиции (например, в Эстонии). Исследователи из этих диcциплин становятся известными и востребованными в академическом и популярным плане. А вот в Израиле национальная наука – археология, потому что именно она демонстрирует точку отсчета для нации. Достаточно посетить Масаду или национальный музей Израиля, чтобы это понять.

СправкаАнастасия Астапова – выпускница Витебского университета (2007, учитель русского языка и литературы, английского языка), кандидат наук (PhD) в области фольклористики (2015 год, Тарту), кандидат филологических наук (2016 г., Санкт-Петербург), стажировалась в университете штата Огайо (США), читала лекции в университетах Чехии, Сербии, Израиля, России, Швеции, Эстонии, США. Сейчас – научный сотрудник Тартуского и Упсальского университетов. Автор международных публикаций о белорусском политическом фольклоре и национализме, студенческой культуре. С недавнего времени занимается изучением вопросов беженцев и миграции в Эстонии. 

Перевод на русский редактора belisrael.info

Опубликовано 09.06.2018  16:20

От редактора. Напоминаю о необходимости и важности финансовой поддержки сайта.
Текст на русском и как это сделать, читайте внизу этой публикации