Tag Archives: Лина Цивина

Инесса Ганкина. Страхи и надежды двадцатого года (4)

Заметки интеллигента

Про местную повестку, или Возьмёмся за руки, друзья…

Наши политические новости с маршами, задержаниями, вытаскиванием людей из костёла и окровавленными лицами на сей раз уже молодых девчонок идут своим путём, и этими новостями заполнены свободные СМИ Беларуси. Но мой сегодняшний материал будет совсем о другом, а может, на самом деле и не о другом…

Для значительной части нашего общества характерно опасение остаться один на один с тектоническими процессами политических, экономических и социальных изменений, которые непременно придут на смену заржавевшей и изрядно надоевшей системе. Ведь в памяти старшего поколения осталось ощущение человека, оставленного на произвол судьбы в начале 1990-х годов, которое сменилось квазисоциалистической «защитой» дня сегодняшнего с её неработающими профсоюзами, кабальными контрактами, постоянным сокращением поля свободы, но при этом бесплатным средним образованием, неплохой бесплатной медициной и другими «печеньками» патерналистского государства. Вот и цитируют незащищенные социальные слои старую китайскую пословицу: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Цитируют и не видят, что из-под пресса единообразия уже вовсю пробиваются ростки гражданских социальных инициатив. Речь идёт, к примеру, о растущих как грибы объединениях жителей соседних домов.

Соседи начинают знакомиться сначала в интернетных чатах, потом лично, попутно обсуждая не только необходимость шлагбаума или детской площадки, но и варианты совместного проведения свободного времени, дворовых праздников и концертов, контроля над работой депутатов, экскурсий по своему району и тысячи других больших и малых дел. Самое важное во всей этой истории – отсутствие «указивки» сверху, организация по схеме «кто-то предложил». Люди сами всё обсуждают и всё вместе делают.

В этом случае остаётся только вспомнить фразу о «революционном творчестве масс», автором которой является В. Ульянов (Ленин), но ещё точнее к данной ситуации подходит бессмертная строка Булата Окуджавы, вынесенная в название статьи.

Предлагаю читателям от теоретического анализа перейти к знакомству с районными инициативами. Мне очень повезло с тем, что недавно представилась возможность побывать на празднике в старом минском районе Осмоловка. Пришла туда я фактически случайно, но настолько увлеклась происходящим вокруг, что спонтанно записала интервью с обаятельным Лёшей, сделала фотографии и видео, а придя домой, села писать текст, который вы сейчас читаете.

Чтобы всё происходящее сегодня было понятно, нужно сделать отступление и кратко рассказать об истории района. Осмоловка в теперешнем его виде, а это комплексная малоэтажная застройка, сформировался после войны. В тихих дворах в самом центре белорусской столицы, недалеко от театра оперы и балета, вырастает уже четвёртое поколение минчан. Я предполагаю, что общение в осмоловском дворе существовало всегда, но с 2016 года оно приобрело качественно иной характер…

Позвольте ещё одно лирическое отступление. Мои детские годы прошли в таком же районе малоэтажной застройки, где общение с ближайшими соседями было достаточно тесным. Я помню, как родители могли запросто оставить меня, пятилетнюю девочку, у тёти Ванды, а её сын Стасик, который был намного старше, давал мне пострелять из своего пистолета. Я помню, как уже в другом дворе моя тётя отправлялась в гости к христианской соседке с полной тарелкой мацы, а спустя какое-то время тарелка возвращалась к нам с крашеными яйцами. Это никоим образом не делало нас христианами, а Матрёну Игнатьевну иудейкой… Дружеские соседские связи выстраивали горизонтальные структуры, и, как я сейчас понимаю, зачастую противопоставляли себя официальной идеологии. Так, упомянутая Матрёна Игнатьевна вернулась в СССР после войны из Аргентины, куда уехала ещё из Западной Беларуси, и волей-неволей постоянно сравнивала эффективность капиталистической и социалистической экономики.

Но из мира воспоминаний перенесёмся в современный Минск. Осмоловка загудела и сплотилась по-настоящему, когда в их полный очарования район решили влезть с проектами уплотнительной застройки, частичного сноса и прочими радостями современной экономики, живущей по принципу «ломать – не строить» и мало заботящейся о сохранении культурно-исторической среды. От такой перспективы взвыли не только осмоловские старожилы, но и фактически вся интеллигенция Минска. В результате район удалось отстоять, а решение общей проблемы укрепило соседские связи.

На сегодняшний день Осмоловка – это уникальное пространство со своими традициями, дворовыми праздниками, особой местной повесткой и солидарностью. Чужой праздник описывать трудно, на нём надо побывать…

Дети, коты, собаки, вкусный общий стол, шарики и гирлянды правильной бело-красно-белой цветовой гаммы, «салон» причёсок, аквагрим и детский аниматор, музыкальные номера, в частности, прекрасный дуэт выпускников Академии музыки Кати и Михаила, и прочее, и прочее.

Катя и Михаил

А ещё общение, общение и вновь общение… К одежде людей прикреплены наклейки с
именами, и эти наклейки позволяют выстраивать популярные сегодня короткие
разговоры, активно завязывать новые, взаимно интересные знакомства. Так, после
пятиминутного разговора с архитектором Любовью, удалось выяснить, что нас
объединяет тесное знакомство с Линой Цивиной.

На самом деле, в определённых профессиональных кругах Минск является очень маленьким городом, где действует правило даже не шести, а трёх рукопожатий. Естественно, с учётом сегодняшней политической ситуации было бы смешно настолько выпасть из контекста, чтобы не обсудить эту тему с жителями района. На «выборах» 9 августа в соседней школе даже не был вывешен протокол, независимого наблюдателя не встретили там с распростёртыми объятиями, и т. д, и т. п.

Но было бы неверно думать, что у всех местных жителей существует полное политическое единомыслие. Пожилой человек с многочисленными планками на пиджаке, наблюдая за приготовлениями к празднику, возмущался соседями, которым не нравится сегодняшняя власть в Беларуси. Я уточнила, каким образом выстраиваются взаимоотношения с разными группами жителей района. Лёша отметил, что они постоянно ищут и находят ту самую местную повестку, в которой заинтересованы все.

В сегодняшнем Минске такого рода местные чаты появляются в большинстве районов города. Я тоже живу в центре Минска и с радостью участвую в обсуждениях местной повестки своего района. Можно, конечно, сказать, что такая активность некоторым образом отвлекает от политических процессов. Я же полагаю, что смена одного президента на другого не будет ничего стоить, если люди не научатся брать ответственность за свою жизнь на себя. От установки домофона и покраски скамеек, от экскурсии по своему району до праздника двора, все эти местные активности и инициативы имеют огромное и отнюдь не местное значение.

Закончить свой материал я хочу фотографией Мими из Осмоловки, которая должна расти в новой свободной Беларуси. Короче говоря, «возьмёмся за руки, друзья», и у нас всё получится.

Инесса Ганкина, г. Минск

Опубликовано 17.09.2020  20:26

БЕЛАРУСЬ КУЛЬТУРНАЯ. КРУПНЫЙ ПЛАН: ЛИЧНОСТЬ И ВРЕМЯ (2)

Глазами любви, или Человек, которого не хватает

Пишет Инесса Ганкина

* * *

В этом материале вместо интервью я вынуждена искать другой жанр. Ведь речь пойдёт о человеке, которого нет с нами уже два с половиной года. Знакомьтесь, Вера Готина (28.12.1944, г. п. Ганцевичи, Брестская область, БССР – 25.11.2017, Минск, Республика Беларусь) – художник, музыкант, композитор, руководитель культурных проектов, волонтёр Минского еврейского общинного дома.

Вашему вниманию предлагается смесь воспоминаний, ретроспективного репортажа о творческом содружестве, анализа наследия и многого другого.

Знакомство

Один из принципов моей жизни – всегда быть готовой к неожиданным подаркам судьбы. Идешь ли в новое пространство, отправляешься ли в путешествие – держи глаза и душу открытыми, не бойся знакомиться с новыми людьми, ведь кто-то из них может остаться в твоей жизни навсегда и круто изменить её к лучшему. Так случилось и в тот раз.

Лет десять тому назад оказалась я в одной из библиотек города Минска. По случаю Хануки шёл обычный небольшой концерт. Кто-то из выступавших уже был мне знаком по публикациям, а кто-то – лично. Поразила меня всего лишь одна участница – женщина с аккуратной седой стрижкой. Она как бы «оформляла пейзаж», заполняя паузы своим немыслимым джазом. Хочу признаться, что джаз – это одно из моих любимых музыкальных направлений, но в этом случае было не просто хорошее исполнение стандартов, а плавное перетекание музыкальной ткани от джаза к еврейским мотивам, от них – к популярным мелодиям моей юности, и всё это сцепленное и приправленное авторской интонацией.

Естественно, руководствуясь своим правилом («не бойся знакомиться») и чувством благодарности за подаренную радость, я подошла к исполнительнице, представилась, выразила своё восхищение и подарила последний экземпляр своей второй книги, не забыв оставить на всякий случай телефон для связи. Честно замечу, что мне уже давно хотелось услышать хоть одно музыкальное произведение на свои стихи. Какова же была моя радость, когда спустя две недели в квартире раздался телефонный звонок. Вера напомнила о нашем знакомстве, сказала, что прочла мою книгу раза три и рискнула набросать какие-то мелодии к моим текстам.

Вера очень стеснялась, когда на каких-то презентациях я представляла её как композитора или художника. О причинах этого, которые, безусловно, крылись в трагичной истории жизни, речь ниже, а в тот момент я просто пошла в гости – слушать «музыкальные наброски». И «понеслось», как любит говорить современная молодежь…

Прекрасный тандем

Это определение – «прекрасный тандем» – взято из Вериной надписи на моей третьей книге «Плоскости времени». Книга вышла из печати незадолго до её смерти (в 2017 г.) и была щедро украшена компьютерной графикой Веры. Но лучше обо всём по порядку.

За годы сотрудничества мы выпустили два музыкальных диска – «Чешуя времени» (2013) и «Радость радуги» (2015), альбом с Вериной графикой «Памяти местечек», уже упоминавшуюся книгу «Плоскости времени», провели множество культурных мероприятий: презентаций, музыкально-поэтических композиций и т. д., и т. п.

 

Разумеется, всё это не могло случиться без помощи и участия активных и неравнодушных людей, речь о которых пойдёт ниже, но сначала хочется немного описать нашу творческую кухню. Кухня эта размещалась или на маленькой Вериной кухне, где прекрасно пился свежезаваренный чай, либо в её рабочем кабинете, он же – спальня, он же – гостиная, возле невероятного пианино родом из XIX века.

Начинала Вера с внимательного вчитывания в поэтический текст (а тексты в книге «У века на закорках» сложны для восприятия: ломаный ритм, нагромождение метафор, масса культурных отсылок). Всё это она лихо «расшифровывала», в чём я неоднократно убеждалась, а потом разворачивала – порой совсем в неожиданном ракурсе.

Крайне важным для меня было соблюдение принципа «В начале было слово…», т. е. от Веры никогда не поступало никаких просьб «сделать рыбу», подправить что-то в тексте. Он брался в своей полноте и законченности, и весь волшебный музыкальный замок вырастал на тексте, как на фундаменте.

В качестве примеров предложу разные по теме, характеру звучания и видеоряду музыкальные композиции: «Памяти еврейских общин Беларуси» и «Маленький джем». Говорить о музыке сложно, а часто просто бесполезно… Предлагаю просто внимательно послушать и посмотреть видеоряд.

Но вернёмся на творческую кухню. Когда музыкальная композиция была готова в первом приближении, я получала возможность её услышать, внести какие-то пожелания, а затем, после длительной доработки, происходила её обкатка на каком-либо культурном мероприятии.

Замечу с болью, что огромное количество музыкальных композиций на мои тексты, а также на тексты Ольги Переверзевой и Елизаветы Полеес, так и остались в черновиках. Хорошо, что хотя бы часть из них прозвучала на последнем творческом вечере Веры Готиной «Художник и время» в мае 2017 года. (Возможность сделать профессиональную видеозапись с этого последнего вечера не представилась, зато можно увидеть и услышать запись с презентации диска «Радость радуги», автор видеозаписи Ирина Запольская, Минск, 25.03. 2015 г.)

 

Примерно в 2014 году Вере подарили хороший ноутбук, и она начала сходу осваивать его многочисленные возможности. Хочу заметить, что Вера прекрасно обучалась всему новому, постоянно стремилась расширить свой кругозор и разнообразить умения. Уж не знаю, кто из многочисленных друзей установил на компьютере программу для создания рисунков. Вера нырнула в это пространство как в море: рисовала днями и ночами, осваивала всё новые приемы, расширяла тематику, экспериментировала с изображениями.

За два с половиной года Вера создала более 2000 графических работ. Говорить о них ещё сложнее, чем о музыке. Поэтому воспользуюсь мнением специалиста. Елена Спиридонова, директор Минской галереи «Славутасць», где в апреле-мае 2016 г. прошла первая персональная выставка нашей героини в Минске, сказала, что, увидев графику Веры Готиной, она поняла душу еврейского народа. Работы В. Готиной – бесконечная галерея женских образов (романтичных и смешных, трагичных и трогательных), цикл «Еврейские праздники» и «Местечко», невероятный профиль Авраама, обращённый к вечному небу.

Авраам

Рош а-Шана

Пурим

Из цикла «Местечко»

«Дамы и шляпки»

Можно смело сказать, что в графике Веры Готиной широко понимаемая еврейская тема была центральной.

После краткого обзора творческой кухни настал момент поговорить о судьбе нашей героини.

Жизнь и судьба

Сами дата и место рождения – декабрь 1944 г., только что освобожденная Беларусь – говорят внимательному читателю о многом. Жизнь началась в детском доме, а со своей матерью Вера встретилась уже взрослой, и отношений с ней не поддерживала… Там была какая-то трагическая история, которую она не рассказывала, а я не лезла в душу.

Примерно в возрасте двух лет Веру усыновила бездетная и хорошо обеспеченная семья из Минска. Вскоре в этой семье появилась собственная дочка. Приёмный отец обратил внимание на музыкальные способности Веры и отправил её учиться в музыкальную школу имени Александровской в Минске (1955–1962 гг.).

Вера с великой благодарностью вспоминала своих преподавателей, среди которых было много евреев. Район Минска (Шорная и окрестности) был густо населен еврейскими семьями, и девочку, рано оставшуюся без приёмной матери, привечали и даже подкармливали сердобольные еврейские соседки. Так состоялось первое соприкосновение нашей героини с еврейским миром.

Отметим, что в белорусском музыкальном мире того периода на разных уровнях звучал мощный еврейский акцент. Не обратить на него внимание мог только глухой… Девочка успешно закончила музыкальную школу и поступила в Минское музыкальное училище имени Глинки (1962–1964 гг.). Но потом внезапно умер приёмный отец, сводная сестра фактически выгнала Веру из дома. Лишённая каких бы то ни было средств к существованию Вера бросила учёбу и отправилась работать на завод. Главной радостью жизни стала заводская самодеятельность и возможность играть на пианино.

Так прошло четыре года жизни, а в 1968 году один из сердобольных преподавателей музучилища фактически за руку привёл юную Веру в Белгосфилармонию, где она проработала артисткой оркестра отдела музыкальных ансамблей до 1990 года. В этой богемной жизни было всё: и концерты, в которых весь репертуар был согласован заранее, и относительно свободный выбор музыкального материала в одном из ресторанов Минска. Но любовь к музыкальной импровизации и джазу оставалась неизменной. Вера вспоминала, как услышала первые свинги ещё в минском дворе, а потом всю эпоху застоя слушала музыкальные передачи зарубежных радиостанций. Есть мнение, что с джазовыми ритмами надо родиться, и действительно, эта свобода музыкального высказывания была у неё в крови.

«А как же еврейский акцент?» – спросите Вы. Ну, а какой джаз без евреев? Полагаю, что Вера именно потому «подсела» на мои тексты, что уловила в их ритме ломкие джазовые линии.

Во время перестройки Вере чем только не пришлось заниматься: и отвечать за музыкальное оформление свадеб, и даже работать уборщицей в магазине (на грошовую пенсию не проживешь). Здесь я вынуждена сказать пару слов о её личной жизни. Во время ссоры с приятелями случайно погиб ее единственный взрослый сын. Под влиянием стресса у нее развилась тяжелая форма онкологии, и, как она вспоминала, ей просто не хотелось жить. Но опять в судьбу вмешался случай… Как сказали бы её новые друзья — Божий промысел.

В трудную минуту Веру поддержала община «Брит Хадаша (Новый Завет)», которая помогла восстановиться после тяжелейшей операции, а главное – обрести новый смысл жизни в общении с Богом и людьми. Вера вспоминала, что читала Библию еще в молодости, но её смысл поняла только в зрелом возрасте. Она стала активно участвовать в культурных проектах общины, талантливо исполняла роли еврейских женщин в самодеятельных спектаклях, аккомпанировала солистам, руководила репетициями, выступала на мероприятиях.

Несколько лет Вера была волонтёром в МЕОДе, в частности, аккомпанировала еврейскому хору и участвовала в других культурных проектах. А параллельно писала музыку, рисовала, репетировала дома со своим небольшим творческим коллективом, безвозмездно помогала молодым музыкантам обрести собственный голос, готовила выставки и общалась с друзьями. Одним словом, жила насыщенной творческой жизнью, прервать которую смогла только смерть. В завершении позволю себе личное воспоминание. За неделю до её смерти в хосписе я навестила её вместе с мужем и услышала в его адрес: «Димочка, ты такой красивый! Я обязательно тебя нарисую…». Не случилось…

На этом можно было бы поставить точку, но Вера бы мне этого не позволила, и я хочу завершить материал благодарностями людям, которые помогли Вере в её творческой самореализации, в обретении смысла жизни, были с ней рядом в горе и радости.

Спасибо!

Творческий вечер Веры Готиной в мае 2017 года заканчивался выражением благодарности конкретным людям. Мне кажется, будет очень уместно закончить этот материал таким же образом. Итак, знакомьтесь:

Координатор культурных программ МЕОДа – Елена Фруман, которая постоянно поддерживала творчество нашей героини. Так, в мае-июле 2016 г. в МЕОДе прошла персональная выставка Веры Готиной «Мы живы», там же устраивались презентации наших дисков и других культурных проектов.

Директор учреждения «Мае быць» и владелец усадьбы «Традиции и современность» Лина Цивина, которая осуществляла оформление работ, монтаж выставок Веры Готиной в Минске и Молодечно, организовывала международные форумы «Городок и его еврейская история», а также руководила проектом «Региональные сувениры как средство интеграции местных агротуристических сообществ», в рамках которых успешно проходило выступление творческой группы, возглавляемой Верой Готиной (2015–2016 гг.).

Персональная выставка Веры Готиной «Глазами любви» прошла в Молодечненском Дворце культуры благодаря методисту дворца Галине Беганской, а также в колледже искусств имени Огинского – благодаря сотрудникам кафедры декоративно-прикладного искусства.

Персональная выставка «Мы живы» в галерее «Славутасць» в Минске состоялась благодаря директору галереи Елене Спиридоновой.

Два музыкальных диска (2013, 2015 гг.) не были бы выпущены без профессиональной работы звукорежиссёра Дмитрия Шишигина, авторов обложек Натальи Городецкой и Христины Высоцкой, и, конечно, без творческого труда музыкантов Антонины Потолицыной (скрипка, вокал), Кристины Потолицыной (вокал), Елены Пучковой (вокал), Евгения Галиуллина (губная гармошка), Бориса Френкеля (гобой).

Большую профессиональную помощь Вере постоянно оказывали художники Валентина Слюнченко и Валентина Чепик.

Издатель Роман Цимберов выпустил за свой счёт альбом графики Веры Готиной «Памяти местечек».

И, наконец, СМИ в лице главного редактора интернет-журнала «Стол» Дарьи Краевой («Ищите в себе дары», 02.11.2016) и корреспондента радиостанции «Свобода» Игоря Корнея («Мы жывыя», 15.11.2016), где вышли большие материалы о личности и творчестве Веры Готиной.

Особая благодарность реставратору Игорю Раханскому, который высоко ценил работы Веры, оказывал ей моральную поддержку и материальную помощь.

Творческий вечер и выставка одного дня (май 2017 г.), а также вечер памяти Веры Готиной (декабрь 2019 г.) проходили в рамках культурных проектов галереи TUT.by, за что особая благодарность их организатору Татьяне Бембель.

Тесное творческое сотрудничество и личные отношения связывали Веру Готину с поэтессами Ольгой Переверзевой и Елизаветой Полеес, вокалисткой Натальей Лазука и культурологом Ириной Савеловой (см. альманах «Дзьмухавец» № 14).

И, наконец, невозможно переоценить роль общины «Брит Хадаша (Новый Завет)» в личной и творческой судьбе Веры Готиной. Я не в состоянии перечислить всех её друзей, поэтому упомяну лишь нескольких, на мой субъективный взгляд, особо важных: Вадим и Наталья Вайнило, Светлана Зубарева, Дмитрий Селиханов, Татьяна Гамбург, которая была рядом с Верой до последних часов ее жизни.

И последнее, но очень важное замечание. В интернете есть мемориальный сайт Веры Готиной (veragotina.ru), где можно познакомиться с богатым наследием нашей героини (музыкальное и художественное творчество), прочесть воспоминания о ней, найти ссылки на публикации и т. д., и т. п.

Инесса Ганкина, г. Минск

От ред. belisrael

Мы открыты для публикаций авторов, живущих в разных странах, на темы прошлого и настоящего.

Опубликовано 14.07.2020  14:14

И. Ганкина. Хаимке

Я расскажу вам историю, похожую на тысячи других историй прошлого века. Я расскажу вам короткую историю о мальчике и девочке, историю, похожую на древнюю притчу.

В тридцатые годы прошлого ХХ века в одном из местечек Западной Беларуси, носящем название Городок,  рядом друг с другом стояло два  дома. В одном из них, побольше, жила крестьянская белорусская семья, не богатая, но и не бедная, а главное – дружная и работящая. В домике поменьше жила семья еврейская: отец, мать и мальчик по имени Хаимке. И так случилось, что наша героиня – маленькая белорусская девочка Валя — любила играть с еврейским соседским мальчишкой, который был чуть младше нее. Большая куча песка возле дома стала местом их встреч. «Обычное дело, обычные игры», — скажете вы и будете совершенно правы. Ведь старшие сестры нашей героини также дружили со своими еврейскими одногодками. Веками на местечковой улице  вперемежку жили польские, белорусские и еврейские семьи. Мальчик Хаимке, как часто бывало в еврейских семьях, не очень любил мамину стряпню (эти бедные еврейские мамы, как они переживают, что ребенок плохо ест), зато с удовольствием садился за стол со своей белорусской подружкой и ее большой семьей. Всплескивала руками расстроенная еврейская мама: «Опять пропадет обед, а он знай наворачивает в соседском доме». Следует заметить, что и отцы наших героев любили угостить друг друга чарочкой в нерабочий день. Эта обычная человеческая жизнь осталась на старой кинопленке. Один из жителей местечка уехал в Америку, разбогател там и во время своей поездки на родину заснял на черно-белую пленку кинокамеры и старые дома, и синагогу, и еврейских школьников с баранками и стариков в традиционной одежде. Заснял и увез эту пленку с собой в Америку, не подозревая, что станет она уникальным документальным свидетельством исчезнувшего вскоре мира.

Фотография довоенных жителей Городка (30-е годы)

Мир  начал меняться уже в 1939-м, но наша героиня была слишком мала, чтобы это понять. Появился красный флаг на здании гмины, зазвучали другие песни, ее старшие сестры стали ходить в советскую школу и бегать со своими еврейскими одноклассниками в советский клуб на танцы.

Были еще какие-то важные перемены, но они не коснулись героев нашего рассказа. Их родителей не арестовали, не выслали в Сибирь, а значит, Хаимке и Валя могли по-прежнему играть друг с другом.

А потом пришли фашисты. Этот момент запомнился очень хорошо. Особенно первое собрание на местечковой площади. Вроде бы ничего такого, но странным рефреном звучало слово «расстрел» в случае нарушения новых правил. Гетто в местечке организовали просто: вместо многовекового привычного соседства с христианами переселили всех евреев на одну сторону улицы да отгородили этот район колючей проволокой. Правда, проволока эта была на первых порах не очень страшная. И мама Хаимке, хорошая портниха, по-прежнему обшивала всех своих белорусских соседок, тайно прибегая на «арийскую» сторону, где хранилась ее швейная машинка.   А у нашей героини появилось важное дело: взять бидон с молоком, пройтись по местечковой улице  и незаметно подсунуть его в укромное место под колючую проволоку. Кто-нибудь из бывших еврейских соседок обязательно, так же незаметно заберет эту драгоценную еду для своих голодных детей. Валина мама правильно рассудила, что именно на младшую  меньше обратят внимание недобрые людские глаза. Идет и идет маленькая девочка с бидоном молока. Хотя у нашей героини были и другие дела, например школа. Я долго пыталась понять, как работала эта школа и чему учили белорусских детей во время оккупации. Но вспомнить что-то важное моя героиня так и не смогла. Ни свастика, ни портрет Гитлера не остались в ее памяти, а возможно, их и не было в классной комнате для младших. Школа то работала, то закрывалась на длительный срок, когда помещение было нужно для каких-то важных дел немецкой власти.

Так прошло какое-то время, и случилось то, что случилось во всех остальных местечках Беларуси. Опустело еврейское гетто, большинство его обитателей было сожжено неподалеку от местечка. Скорее всего, в этом огне закончил свою жизнь и Хаимке. Досталось и Валиной семье: ее отец был арестован за связь с партизанами и провел определенное время в фашистской тюрьме.  Правда,  измученный и постаревший, он все же вернулся к жене и детям, которые уже не надеялись увидеть его живым. Незадолго до прихода Советской Армии большинство домов Городка сгорело при невыясненных обстоятельствах – то ли их подожгли отступающие фашисты, то ли не в меру ретивые партизаны… Этот вопрос до сих пор не дает покоя местным краеведам. Понятно, что дома без хозяев сгорели полностью, а немногочисленное население пыталось сохранить хоть часть построек местечка, в первую очередь свои собственные дома. Чудом уцелел и родительский дом Валентины. (Правда, живут в нем сейчас другие люди. Но это не страшно, жизнь есть жизнь…  Сегодняшний дом нашей героини стоит  на соседней улице Городка.  Яркими пятнами плодов светятся ветви старых яблонь, поражает размером домашняя библиотека, но самое интересное – множество семейных фотографий. В них вся послевоенная жизнь. За чашкой чая  Валентина Филипповна  продолжает свой рассказ.)

Валентина Филипповна Метелица возле своего довоенного дома. Октябрь 2016 г.

Вот вроде бы и вся история… Был Хаимке – и нет его, сгорел в огне Холокоста, как тысячи других еврейских детей. Жизнь покатилась после войны по заведенному кругу с  радостями и печалями, свадьбами и похоронами. Прошлое с каждым днем уходило все дальше, растворялось в тумане, уносилось рекой времени. Так было  в других обычных историях, а я пытаюсь рассказать мудрую притчу.

Прошло много лет… Наша героиня рано вышла замуж, родила троих детей. Жила она с мужем не в родном местечке, а в районном центре неподалеку. Муж занимал хорошую должность, и захотелось Валентине Филипповне сшить обновку к празднику.  И надо же такому случиться, что рекомендованная ей подругами опытная портниха оказалась мамой Хаимке. Видимо, она ушла из местечка незадолго до уничтожения гетто, а возвращаться ей уже было некуда и не к кому. Увидев эту знакомую с детства женщину, моя героиня поняла, что не может шить у нее платье… Не может и всё… «Почему?» Пожалуй, не стоит задавать этого глупого вопроса пожилой женщине.

Прошло еще много лет, наша героиня постарела, похоронила мужа-фронтовика, сына – молодого ученого-физика, который умер так быстро, что ни мать, ни жена не успели даже осознать происходящее. Второй сын, тоже ученый, сейчас живет и работает в Корее, дочка-учительница – в Молодечно. Есть внуки… Она вернулась в родное местечко, живет одна в доме, отмеченном звездочкой в память о муже – ветеране Второй мировой войны. Жизнь как жизнь…

Дом, где сейчас живет Валентина Филипповна

Старый сад

Лица (сын и муж)

Но постоянное чувство обязанности сделать что-то важное  для сохранения памяти о еврейских друзьях ее детства не отпускало, не позволяло заниматься только своими делами и проблемами.

И тут случилось удивительное событие – хутор рядом с местечком купила семья художников из Минска (Франц Тулько и Лина Цивина). Эти новые для бывшего местечка люди поселилась на хуторе вместе с пожилой матерью Лины, а через некоторое время на деревенском кладбище появилась новая еврейская могила – могила Лининой матери. (Странная история, но на этом хуторе до войны тоже жила еврейская женщина, которую муж-нееврей не спас от гетто и уничтожения). Лина и ее муж Франц – люди образованные и неравнодушные – стали интересоваться историей Городка, подружились с Валентиной Филипповной и другими краеведами. И понятная простая цель нашей героини – увековечить память убитых соседей – наконец-то воплотилась в жизнь. В июне 2015 года благодаря помощи государства и еврейской общественности на центральной площади, в двух шагах от здания бывшей синагоги, появился небольшой, но очень важный знак памяти. Впервые за много десятилетий улицы местечка услышали звук еврейской молитвы, жители сейчас уже не местечка, а агрогородка Городок смогли поучаствовать в церемонии открытия памятного знака, а также в международном форуме, посвященном еврейской истории Городка.

Идет по родной улице красивая пожилая женщина – Валентина Филипповна Метелица. В ее  памяти звучат и никогда не умолкнут голоса старого местечка. Дома, справившись с делами, она берет тетрадный лист и рисует схемы улиц своего детства.  Белорусские фамилии, польские, еврейские, дети, взрослые, старики… Богатые и бедные, она помнит их всех и сделает все возможное для сохранения памяти о былом.

Так и заканчивается эта обычная история о мальчике, девочке и памяти, которая не дает спокойно спать по ночам.

Инесса Ганкина

Опубликовано 05.04.2020  08:34 

И. Ганкина. Человек на своем месте

Мы продолжаем нашу рубрику «Беларусь культурная. Крупный план», и сегодня в объективе новый герой. Знакомьтесь, Лина Цивина – художник, организатор культурных  инициатив, куратор местных проектов по изучению и популяризации еврейской истории в агрогородке (бывшем штетле) Городок, расположенном в Молодечненском районе Минской области.

Форму журналистского материала диктует сам материал. Когда пару недель тому назад я брала четырехчасовое интервью у нашей сегодняшней героини, то наивно предполагала, что мне удастся расположить материал последовательно и от первого лица. Но мысль творческого человека так извилиста, так наполнена мелкими и более крупными подробностями, что подобна живописи художников-модернистов. Дабы не потерять основные идеи, а их, поверьте, хватает, я предлагаю вашему вниманию не интервью, а очерк. Итак, Лина Цивина – моими глазами…

Во время интервью. Фото Дмитрия Симонова

Заставка. Уж не припомню в каком году,  на одном из еврейских образовательных семинаров в окрестностях Минска (попадала я туда как исследователь истории Холокоста), мое внимание привлекла активная яркая дама с выразительными жестами и нестандартными точными замечаниями… Вероятно, все было взаимно, и после пары вечерних неформальных посиделок мы обменялись телефонами для связи и решили продолжить наше знакомство. Потом были  наш недельный с мужем визит на бывший хутор (сегодня культурно-историческая территория «Традиции и современность»),  мое активное участие в международных форумах «Городок и его  еврейская история», написание и апробация туристического маршрута «Дорогами штетлов», а также многочисленные дружеские и деловые встречи.  Я не стану скрывать, что наш сегодняшний герой – моя близкая подруга, чья энергия, отношение к жизни и мотивы действий не могут не вызывать уважение. Когда сталкиваешься с таким человеком, то интересно узнать о нем подробнее. А, как известно, все начинается с корней…

Творческий процесс. Керамика Лины Цивиной. Фото Инессы Ганкиной

Корни. В довоенном Могилеве жила обычно-необычная еврейская семья. Прадедушка нашей героини был кантором, а на доме дедушки Лазаря Цивина до войны висела яркая вывеска «Художник-оформитель».  В детстве на каникулах  в послевоенном Могилеве маленькая Лина помогала дедушке в выполнении заказов. Профессионального художественного образования дедушка не имел. Его  примерно в двенадцать лет просто отправили «в люди», и там из рук в руки он получил профессию, которая кормила его худо-бедно всю жизнь. Кстати, такая биография типична для людей определенного поколения. Ведь в семье у дедушки было два брата и девять сестер… Тут как-то бы выжить без университетов. Мама нашей героини родилась до войны, после эвакуации получила педагогическое образование и работала по профессии всю свою длинную трудовую жизнь.  С  будущим отцом Лины ее  мама познакомилась на своем первом месте работы, в одном из районных центров Беларуси. История разворачивалась, как в известном советском фильме «Большая перемена», только в реальности были юная преподавательница и молодой яркий, умный и красивый ученик. Все бы хорошо, но события происходили вскоре после прекращения «дела врачей». Предполагаемый брак был бы межнациональным.  Возможно,  поэтому, но не только, семья юного влюбленного быстренько отправила его на учебу в большой город, а гордая учительница не рассказала  о своей беременности…  Впоследствии отец время от времени пытался установить отношения с дочерью. В другом городе он все равно женился на еврейке, сделал хорошую карьеру, но, к сожалению, рано умер. Где-то на свете живут Линины сводные брат и сестра, с которыми она однажды планировала познакомиться, но так и не дошла до их дома. Видимо, гордость и независимость наша героиня унаследовала от матери.

Ступени ученичества

Для любого человека время детства, учебы и взросления – самый важный период. Именно тогда идет становление личности, поиск себя в этом сложном мире. Предлагаю вам, уважаемые читатели, пройти вместе с героиней по ступеням ее жизни. Первая важнейшая ступенька – художественная студия в Минском дворце пионеров, куда ее, шестилетнюю, привела разумная и глядящая в будущее заботливая мама. Удивителен материнский посыл: «Хочу, чтобы моя дочка стала художником». На что руководитель студии Сергей Петрович Катков (1911-1976), объединивший в себе, по словам Лины, три ипостаси: «прекраснейшего человека, профессионального художника и педагога» спокойно ответил: «Хотите — значит станет». Как говорит Лина, этот ответ любимого преподавателя стал клише всей ее жизни. Хочу заметить, как важно ребенку получить в нужный момент такой оптимистический сценарий. Он «держит» человека в трудную минуту, позволяет не опускать руки, находить все новые пути для самореализации. Но вернемся в Минск, на улицу К.Маркса, где теплые руки и щедрое сердце Сергея Каткова ставят на крыло все новые поколения профессиональных белорусских художников. Лина вспоминает, что ее «понесло» после первого летнего выезда на этюды. «Каждый год в  июне мы выезжали на этюды в какие-то места Беларуси. Это были Стайки, Несвиж и Полоцк, и я была самая маленькая. Один раз в нашей группе было три Лины, а я была Лина маленькая. Ведь в студию ходили даже юноши и девушки, которые готовились в институт. Группа была очень разновозрастная… Мы жили в каком-то бараке, там лежали матрасы, на которых мы спали… Главное, каждый день мы ходили на этюды. Было время цветения маков, до сих пор помню свою акварель…  Мы прикрепляли свои работы кнопками на досках барака возле своего матраса, и это сразу была выставка… Я сравнивала свои работы с другими, и мне так захотелось рисовать…». Пока наша героиня осваивала азы художественного творчества, у Сергея Петровича Каткова появилась идея, поддержанная властями БССР, открыть в Минске Республиканскую школу-интернат по музыке и изобразительному искусству. Следует заметить, что это учебное заведение существует в нашей стране до сих пор. (В настоящее время оно называется «Гимназия-колледж искусств имени И.О. Ахремчика», и на ее  музыкальное и художественное отделение по прежнему большие конкурсы.) Рассказ Лины о годах учебы мне напомнил о Царскосельском лицее времен Александра Пушкина, конечно, с поправкой на советскую власть. Но, собственно говоря, Пушкин формировался тоже не в самом демократическом обществе. Итак, решение об открытии школы было принято,  и по городам и весям поехали профессиональные художники и музыканты искать во всех слоях населения одаренных детей. Так, в частности, из сельской глубинки, из семьи тракториста попал в престижное учебное заведение будущий муж нашей героини. По словам Лины, почти все преподаватели школы были людьми необычными, не вписывающимися в общую советскую систему… Речь идет не только об учителях специальных предметов, но и о преподавателях общеобразовательных дисциплин. Например, в памяти остался учитель географии, который умел обычный урок превратить в «Клуб кинопутешествий», или культуролог – скромный, похожий на Карлсона человек, открывающий перед будущими профессионалами страницы истории искусства. Тогда Лина полагала, что так преподают везде, но сейчас  понимает, как ей повезло в начале творческого пути. Конечно, у всего есть оборотная сторона — ведь учебное заведение было достаточно закрытым. В этом плане минчанам было проще – они на воскресенье уходили домой, а ребята из провинции находились в стенах школы-интерната от каникул до каникул. Лина со смехом вспоминает, как в одиннадцатом классе они аккуратно застелили кровати и сбежали на вечерний сеанс «Ромео и Джульетты»  в кинотеатр «Партизан». Представляете картинку – заходит дежурный воспитатель в спальню, а одиннадцатого класса нет… Еще пару деталей об организации учебного процесса: в одиннадцатом классе  изучались только специальные предметы, у каждого выпускника была своя мастерская, где  они выполняли дипломную работу. Неудивительно, что это образование приравнивалось к художественному училищу и, закончив школу-интернат, человек мог сразу начинать профессиональную жизнь или поступать в высшее учебное заведение.

Гимназия-колледж искусств. Современное состояние. Источник: Интернет

Жизненные реалии, или «Хромота по пятому пункту»

Все эти подробности школьного обучения важны в нашей истории по двум причинам: во-первых, чтобы сказать от имени героини большое спасибо настоящим преподавателям; а во-вторых, чтобы ярче представить контраст между «лицейскими» нравами и реальной жизнью Минска начала семидесятых годов. Мне легко себе представить эту девятнадцатилетнюю выпускницу, которую часто и заслуженно хвалят преподаватели и которая полагает, что может с блеском поступить на самую престижную художественную специальность. Легко представить, потому что в 1975 году я окончила физико-математический класс с одной четверкой и тоже была уверена, что могу поступить куда угодно… Реальность оказалось не столь радужной… Меня на устных экзаменах допрашивали по часу и поставили вместо заслуженных пятерок четверки, а нашей героине и ее такой же «хромающей по пятому пункту»  подруге выставили двойки по рисунку. (Для более молодых читателей даю необходимое пояснение. В пятом пункте паспорта СССР указывалась национальность советского гражданина, что вызывало  недоумение у большинства населения земного шара. Иногда наивные иностранцы даже спрашивали: «А вы что, сами не знаете свою национальность?». Мы ее знали… Она  была нужна для выполнения пресловутой негласной процентной нормы приема в вузы, особенно на элитарные специальности. В этом плане Российская империя была организована более честно — ведь  норма была гласной и общеизвестной…). Но вернемся на экзамен по рисунку, где сидящая рядом абитуриентка не умеет рисовать с натуры.  Наши наивные героини из жалости и сочувствия рисуют ей хотя бы что-то  на троечку, а она получает пятерку?! Как рассказывает Лина, увидев такие результаты первого экзамена, она вышла из института и чуть не попала под трамвай. Но свет не без добрых людей… Несостоявшаяся студентка попадает на работу в прекрасный профессиональный коллектив рекламщиков, где бородатые художники приходят в восхищение от ее школьных работ. Через год Лина предпринимает вторую попытку поступления в театрально-художественный институт и даже доходит до последнего специального экзамена – композиции. Она хочет быть честной и не позволяет своим более старшим коллегам «организовать поступление» с помощью пресловутого «блата».  Опять же речь идет не о взятках, а просто об их предложении поговорить кое с кем из приемной комиссии. В третьем туре Лина Цивина конкурирует с абитуриенткой с очень известной в артистических кругах фамилией. Вряд ли  достойный и заслуженный человек  о чем-то договаривался заранее, но студенткой опять становится не Лина, а  человек с говорящей фамилией. Самое обидное, что счастливица впоследствии ни года не проработала по профессии. На сей раз наша героиня гораздо более стойко «держит удар», продолжает работать в рекламе и следующим летом достаточно легко поступает на отделение графики Всесоюзного полиграфического института в Москве. Но в дело опять вмешивается случай: к тому времени Лина не просто замужем, а уже беременна.  Учиться очно ей не позволяет ни состояние здоровья, ни другие моменты. Невзирая на обстоятельства, Лина полагает, что это успешное поступление было очень важно для ее самооценки: «Не судьба, но я все равно была очень рада, что поступила… Значит, мои университеты были другие…»

Мои университеты

В годы перестройки перед творческим человеком открывались новые перспективы, и наша героиня не преминула использовать это время для саморазвития: в кооперативе «Фаянс» освоила керамику, затем возглавила мастерскую «Артлина», обучала людей, делала коллекцию, совмещала работу главного художника с работой экономиста и бухгалтера (ведь под началом у Лины было более 30 человек).  Потом спрос на продукцию начал падать, платить заоблачную арендную плату в Минске стало нерентабельно,  и возникла идея переехать в провинцию. Два года Лина с мужем искали подходящее место не только для работы, но и для жизни. Случай привел в Молодечненский район, агрогородок (бывший штетл) Городок, где на отшибе по нормальной цене продавался хутор с бревенчатым домом и большим участком земли. Так семья художников  оказалась в новом для себя культурном пространстве. Первые годы Лине было не до изучения истории Городка: надо было обустроиться на новом месте, организовать мастерскую не только для себя, но и для друзей-керамистов… Потом настал непростой период… Вот как рассказывает о нем Лина:  «Мне до сих пор слышится мамин голос, она  лежала на кровати в саду, и я все слышу ее зов: «Лина, Лина…» У нее был какой-то страх остаться одной.  Проходя по саду в том месте, где стояла ее кровать, я слышу ее голос… После ее смерти мне казалось, что я ей что-то недодала, что мои профессиональные заботы и увлечения отрывали меня от нее… И вот когда она ушла, мне как будто кто-то сверху дал задание, я поняла, где я живу, и даже керамика отодвинулась… Я стала потихоньку расспрашивать людей, и всплыла эта еврейская трагическая история Городка. Я думаю, мы ведь два года искали место для жизни по всей Беларуси, и почему-то я очутилась в Городке»

Фотографии интерьера и экстерьера культурно-исторической территории «Традиции и современность». Фото автора

Городок и его еврейская история.

«Возможно, роль сыграли гены, но я осознала, что от еврейской жизни в Городке мало что осталось: здание синагоги, некоторые дома и еврейское кладбище. Евреев в городке  не было… Я — кто ? Я – переселенец…» И вот этот переселенец начинает сначала неясно, а потом все более уверенно формулировать для себя и окружающих одну из основных целей своей жизни – изучение и актуализация еврейской составляющей в культурном ландшафте бывшего штетла.   Уважаемые читатели, пожалуйста, не подумайте, что безработный художник нашел себе занятие… Во-первых, художник не безработный, а всегда как профессионал может сдавать свои работы в художественный салон; во-вторых, Лина — счастливая бабушка двух внучек и одного внука; в-третьих, сад, огород и деревенский дом вполне достаточная сфера приложения энергии. Речь идет о другом, а именно, когда внутренняя мотивация интеллигентного человека не позволяет жить только в своем тесном и на сегодняшний день достаточно благополучном мире, а настоятельно требует вкладывать свои силы и душу в улучшение мира вокруг. Так, несколько лет к Лине на кружок «Городокские арт-барышни» ходили несколько старшеклассниц, они участвовали в выставках в Минске, а сейчас одна из них благополучно учится в Варшаве. (Вот когда понадобились уроки, полученные от Сергея Каткова.) Понятно, что еврейское материальное и культурное наследие так просто одной, без помощи со стороны, не восстановишь. Вот как рассказывает Лина о своем первом впечатлении от еврейского кладбища:  «Его вид поразил даже меня… Все заросшее травой, которая, как в джунглях, была выше нас… Мацевы там фактически видны не были, т.к. за этим кладбищем уже много лет никто не ухаживал… Впечатление было удручающее, и почему-то мне стало очень стыдно… Стыдно за что? За то, что людям, которые тут живут, никаким боком и вообще не интересно, что тут было… И, конечно, оно не интересовало местные власти…» Да, меня тоже поразил вид этого кладбища, что нашло отражение в моем  тексте:

История  — это гвоздь, на который я вешаю свою шляпу

А. Дюма

* * *

Челюсть вывихнута

от удара времени,

кладбище беременно

вечностью, камни

теряют буквы, форма

становится корнем зуба,

больного беспамятством. Боже,

трава помнит больше,

чем люди. Гвоздь заржавел,

а шляпа все падает

в яму. “Ребе,

как там на небе?”

Камни врастают

в землю, как дерево.

Здесь не читают

справа налево.

Горше полыни

молоко памяти.

“Козленок, где твоя мать?”

Август 2012,

деревня Городок, Минск

Еврейское кладбище Городка. Фото автора

Но до реальной работы на кладбище еще было далеко.  Сначала в 2014 году состоялся инициированный Линой Первый международный форум «Городок и его еврейская история». Сухие цифры и факты следующие: 120 участников, бюджет 1200 евро, несколько секций… В числе участников: депутат бундестага, председатель Белорусского общества охраны памятников Антон Астапович, директор Музея истории и культуры евреев Беларуси – Вадим Акопян, главный редактор журнала «Мишпоха» Аркадий Шульман, в то время руководитель Исторической мастерской Кузьма Козак, потомки уроженцев Городка из Америки и т.д. Местная власть сначала насторожилась, но когда ознакомилась с программой и уровнем представительства, то с удовольствием произнесла подобающие случаю слова. С виду все прекрасно, но я не зря указала бюджет форума. Ведь сформировался он из частных пожертвований двух людей – директора Минского международного образовательного центра им. И. Рау Ольги Рэйнш и владельца фирмы «Туссон» Якова Трембовольского.

После Первого международного форума опять благодаря спонсорской помощи в 2015 году прошел Второй форум, где  были многочисленные гости, несколько площадок, исторические дискуссии и культурная программа. Наверное, самым важным событием  Второго форума стала установка государственными органами памятного знака, посвященного еврейским жителям Городка, погибшим в годы Второй мировой войны. Впервые после войны центральная площадь бывшего штетла услышала поминальную молитву, которую прочел раввин Григорий Абрамович.

Памятный знак 

Антон Астапович проводит экскурсию             Григорий Абрамович читает Кадиш 

 Лина Цивина, 2015 г.                                                    

В 2016 г. изюминкой форума стала экскурсия «Дорогами штетлов». К сожалению, с какой-то точки что-то пошло не так… А точнее, как известно, «у победы множество отцов, а у поражения – ни одного…». Постепенно наша героиня была вытеснена на обочину мероприятия официальными и неофициальными структурами, которые, «подхватив» знамя, даже не советуются с человеком, потратившим столько сил и здоровья, чтобы положить начало традиции. Поэтому в 2017 году Лина осознала, что для ее культурных волонтерских проектов есть два пространства – ее усадьба, точнее, культурно-историческая территория «Традиции и современность» и заброшенное еврейское кладбище.

Потихоньку вокруг Лины сформировалась целая группа волонтеров, каждый член которой получил почетное звание «Друзья Городка», подключились учащиеся местной школы, а также соседи – учащиеся школы из поселка Красное… Их руками стали очищаться старые мацевы. Так еврейская история Городка начала приобретать зримое и вещественное подтверждение.

Все решают люди

Слушая рассказ нашей героини, я все время ловила себя на мысли, что  на протяжении всей жизни Лине везло на хороших людей. Это началось еще с детства, с любящих бабушки и дедушки, с заботливой и одновременно «правильной» мамы, которая научила добиваться поставленной цели достойными методами. Потом были Сергей Катков и другие преподаватели, передавшие из рук в руки профессию художника. Затем длинный профессиональный путь, где ее учили, а она с благодарностью впитывала уроки профессии, уроки жизни… А еще  многочисленные друзья – люди разных профессий, уровня образования и доходов, готовые подставить плечо в трудную минуту. Сейчас в нашем рассказе  настало время благодарностей… От лица Лины и своего собственного хочу поблагодарить людей, помогающих ей реализовывать разнообразные проекты. Итак, начнем перечень с уникальной жительницы Городка – Валентины Филипповны Метелицы, которая всю жизнь воспринимала гибель евреев Городка как свою личную трагедию. (Очерк «Хаимке», посвященный этой женщине, в ближайшее время можно будет прочесть также на сайте belisrael). Хочется выразить благодарность за разнообразную помощь  целому ряду людей:  предыдущему директору Музея истории и культуры евреев Беларуси  Вадиму Акопяну и сегодняшнему директору этого музея Юлии Миколуцкой, архитектору Галине Левиной, главному редактору журнала «Мишпоха» Аркадию Шульману, председателю Белорусского общества охраны памятников Антону Астаповичу, специалисту по чтению мацев Юлиану Верхолевскому, который, в частности, провел два мастер-класса по еврейской культуре в базовой школе Городка, краеведу и модератору независимого сайта Городка Алексею Жаховцу, корреспонденту «Молодечненской газеты» Олегу Беганскому, который с любовью освещал мероприятия форумов. Особенное значение в последнее время приобрело сотрудничество с директором базовой школы в Городке Светланой Калачик, учителями истории Татьяной Шумель (Городок) и Аллой Шидловской (Красное), благодаря которым на еврейском кладбище Городка появились белорусские школьники-волонтеры. И наконец, нельзя не упомянуть координатора культурных программ еврейского культурного общества «Эмуна» Елену Фруман, которая организовала несколько выездов волонтеров из Минска —  членов женского еврейского клуба — мам с детьми, которые доблестно работали на очистке мацев. Мы уже выше упоминали неизменных спонсоров Лининых культурных инициатив: Ольгу Рэйнш, которая, кроме финансовой поддержки, постоянно курировала проекты в Городке, поднимала их статус, поддерживала в трудную минуту и до сих, уже не работая в Беларуси, постоянно держит руку на пульсе культурной жизни Городка, и Якова Трембовольского, который на правах  друга всегда готов дать дельный совет и подставить плечо. К сожалению, невозможно перечислить  множество людей разных возрастов и национальностей, готовых тратить свое время и силы на сохранение и изучение еврейской истории Городка.

Волонтер

Планы на будущее

На сегодняшний момент, когда весь мир охвачен пандемией,  трудно говорить о ближайших планах, но я верю, что чуть раньше или чуть позже жизнь вернется в нормальное русло.  Тогда в Городке соберется разновозрастная многонациональная команда, которая за восемь дней работы не только приведет в порядок еврейское кладбище, но узнает очень многое о еврейской истории и культуре штетлов  Западной Беларуси. Во всяком случае, грантовая поддержка на этот проект уже получена. А еще в данный момент ведутся поисковые работы с целью установления точного места уничтожения еврейской общины Городка. Как справедливо считает Лина: «Я думаю, что когда будут отмолены и захоронены люди, то что-то будет меняться в Городке». Есть планы провести очередную встречу друзей Городка именно 11 июля 2020 года – в день гибели еврейской общины. И я верю, что все будет хорошо и эта встреча обязательно состоится.

Я активно  участвовала в трех международных форумах в Городке: на первом — вместе с коллегой Ириной Зоновой делилась опытом изучения истории Холокоста в гимназии, на втором — вместе с уникальным композитором и художником Верой Готиной, солисткой Еленой Пучковой и гобоистом Борисом Френкелем представляла музыкально-поэтическую композицию «Мы живы!», на третьем — вместе с коллегой — экскурсоводом Ириной Коваль проводила авторскую экскурсию «Дорогами штетлов». Важно подчеркнуть, что всех нас организовала, мобилизовала и вдохновила хрупкая женщина – Лина Цивина – художник-керамист, организатор культурных  инициатив, куратор местных проектов по изучению и популяризации еврейской истории.

Вера Готина

Инесса Ганкина, Елена Пучкова, Борис Френкель и Вера Готина

Ольга Рэйнш, благодарный слушатель. Фотоархив форума

В конце нашего интервью я задаю героине главный вопрос: «Зачем?», ибо такая многолетняя деятельность должна иметь серьезную внутреннюю мотивацию.

Итак, даем слово нашей героине: «Мне очень хотелось бы, чтобы здесь в Городке, и это уже мое место, это уже моя первая Родина, стало что-то кардинально меняться, даже не в изучении истории, а в понимании среди местного населения, особенно молодежи, которая пойдет за нами… Чтобы все, что мы сегодня делаем, захватило пусть немногих людей… Мы ведь не знаем, но в какой-то момент кого-то это начинает интересовать очень сильно… Я считаю, что пока работают одиночки. Мне бы очень хотелось, чтобы среди школьников рос интерес к истории малой Родины. Планируем провести викторину на знание своего родного места. Это будет не только еврейская тема. Городок имеет очень интересную историю, и там постоянно открываются новые страницы… Важно привлечь именно школьников… Потому что, если моему поколению до сих пор было неинтересно, то им вряд ли захочется этим заниматься… Я делаю ставку на школьников и молодежь… Дети очень считывают, когда взрослые что-то делают не за зарплату.  Наверное, самое основное, зачем я это делаю, чтобы Городок зазвучал как бывший еврейский штетл, чтобы жители Городка об этом говорили, и чтобы им самим было  интересно… Мы сейчас брали интервью у старожилов, они такие вещи рассказывают, а я думаю, почему я не занялась сбором свидетельств лет десять назад… Хочу, чтобы в Городке, кроме разговоров о свиньях, курах и гусях, говорили об этом… Тогда что-то стронется…  И я в это верю, иначе нет смысла в моей деятельности…».

Охранный знак – свидетельство многовековой истории Городка. Фото Дмитрия Симонова

Наступает утро нового дня, и опять, как обычно, не забывая о привычных повседневных хлопотах жены, мамы и бабушки, Лина Цивина открывает интернет, читает электронную почту, договаривается о встречах, строит планы на будущее. Одним словом, живет как человек на своем месте!

 Инесса Ганкина

Опубликовано 03.04.2020  01:58