Tag Archives: Ханука

Ш. Зоненфельд. Голос безмолвия (4)

(продолжение; начало2-я ч., 3-я ч. )

Миква под столом 

Синагога Бродского, превращенная в эстраду. Фото 1930‐х годов

Кашерная миква

В Киеве, городе с многочисленным еврейским населением, до революции были сотни синагог и десятки микв; в мое время, однако, работала только соседняя с нами синагога на улице Щековицкой. В ней собирался миньян, как положено, три раза в день, а в субботу – даже пять миньянов, а то и больше, главным образом, из пожилых евреев.

Существование синагог и проведение в них молитв допускались властями в больших городах, таких, как Москва, Ленинград и Киев, тогда как в остальных, даже таком крупном, как Харьков, все синагоги были закрыты, а коллективная молитва запрещена – в соответствии с законом, запрещающим религиозную пропаганду в общественных местах. Когда старики пытались организовать где‐то подпольный миньян, милиция, как правило, его разгоняла, а инициаторов предупреждали, что если они посмеют еще раз сделать что‐либо подобное, их привлекут к ответственности за организацию незаконных сборищ.

Вместе с тем, хотя и допускалось существование считанного числа действующих синагог, чтобы демонстрировать иностранным туристам «свободу вероисповедания в СССР», строительство и содержание микв со времен Сталина и до развала Советского Союза находилось под тотальным запретом.

А ведь отсутствие миквы делает семейную жизнь религиозных евреев чрезвычайно трудной, а то и вовсе невозможной: без погружения в нее еврейская женщина не может очиститься после ежемесячных кровотечений и остается запретной для близости с мужем. И если летом еще можно окунуться в «естественную микву» – реку, озеро или море, – то зимой ситуация становится безвыходной.

Поскольку мы жили в подвале, мы устроили в нем нашу личную, в полном смысле «подпольную», а еще точнее – «подстольную» микву: папа выкопал прямо под столом глубокую яму, вмещавшую требуемое количество воды (по закону Торы ее должно быть в микве не менее 40 сэа, то есть примерно 350 литров) и тщательно зацементировал ее. Для миквы не подходит начерпанная вода, доставленная в любых сосудах, или из водопровода, а годится только дождевая вода или поступившая непосредственно из есте‐ ственного источника. Так что мы носили с улицы снег и сухой лед в мешках и высыпали его в яму. Таким образом, у нас получилась безукоризненная кашерная миква. Ледяную воду мы согревали, опуская в нее самовар с раскаленными углями.

Арест папы

Миква в нашей квартире функционировала до 1951 года, вплоть до папиного ареста – это произошло прямо на улице, ему даже не дали попрощаться с нами. С этого дня люди боялись приходить к нам, чтобы не быть заподозренными в связях с «врагом народа» или его близкими – обычное дело в те времена. Мы тяжело переживали это: ведь наш дом и наша семья всегда были в самом центре еврейской жизни – и вдруг в один момент мы превратились в «прокаженных»…

Папа провел тогда два года в тяжелейшем одиночном заключении. Освобожден он был внезапно, в Пурим 1953 года; более подробно я расскажу об этом в одной из следующих глав. Он прожил после этого еще семь лет, но, помня, как его арестовали, никогда не выходил из дома один.

Папа в должности ответственного за микву

Как я уже писала, после смерти Сталина преследования религии несколько ослабли. Началась определенная либерализация, и возле нашей синагоги была даже построена миква. Вместе с тем власти изобретали всякого рода уловки и доставляли неприятности евреям, продолжавшим упрямо держаться веры отцов. Разрешив построить микву, они при этом постановили, что каждая женщина, посещающая ее, должна записаться в особую книгу у ответственного за микву, – указав в ней свой адрес. Это должно было запу‐ гать женщин и заставить их отказаться от посещения миквы, поскольку регистрация в качестве верующих могла стать для них и их семей причиной больших проблем.

Чтобы помешать этому, папа согласился принять на себя должность ответственного. Он говорил:

– В моей жизни были разные периоды. В молодости я был йешиве‐бохером(1), потом торговцем кожей, колхозником, заведующим столярной мастерской, мастером по матрасам… А вот вершина моей карьеры, достигнутая под старость: ответственный за микву!

1 Йешиве‐бохер – учащийся йешивы.

Чтобы молодые еврейки могли посещать микву, не ставя об этом в известность власти, он вписывал в книгу вместо них имена пожилых женщин, которые меньше боялись, – разумеется, с их согласия, – а также просил всех приходить в старых, бесформенных, скрывающих фигуру платьях, с накидкой, прикрывающей лицо.

Синагога для экстренных случаев

Как я уже писала, наша квартира служила также «синагогой для экстренных случаев»; об одном из таких эпизодов я хочу рассказать. Были среди нерелигиозных евреев люди, которые хотели бы прочесть кадиш по своим умершим родственникам. Разумеется, самое естественное место для этого – синагога, но в Советском Союзе это было совсем не так просто: разрешенные властями дома молитвы кишели доносчиками и сотрудниками органов. И хотя посещение синагоги формально не являлось нарушением закона, многие из таких людей опасались туда зайти – пусть даже только для того, чтобы прочесть кадиш по отцу или матери в годовщину их смерти. С другой стороны, в те годы было немало сравнительно молодых евреев, в душах которых искра еврейства еще не угасла окончательно и которым было тяжело пренебречь этим своим долгом. У многих это было последней нитью, связывавшей их с верой отцов. Они приходили к папе и просили организовать для них миньян у нас дома – чтобы они смогли прочесть кадиш хотя бы в одной молитве.

Папа всегда был готов помочь и делал это своим особенным путем, претворяя в жизнь слова наших мудрецов, которые он сам часто повторял: «Человек обязан спрашивать себя: когда же мои дела сравнятся с делами Авраѓама, Ицхака и Яакова?» По примеру праотца Авраѓама он использовал внезапный прием гостей в своем доме по случаю кадиша, чтобы влить им в души порцию идишкайт и напомнить об их корнях.

Мне вспоминаются его слова, сказанные им однажды кому‐то из таких своих случайных гостей.

– Представь себе: душа твоего отца пребывает сейчас в Ган‐ Эдене(2) и наслаждается, а вокруг нее – святые и чистые души праведников, выстоявших в тяжких жизненных испытаниях и нашедших, наконец, покой. И тут раздается голос, поднимающийся из нашего низменного мира; он пронзает небесные сферы и достигает запредельных высот: «Да возвеличится и освятится Его великое имя!» И слышатся в высотах голоса ангелов: «Кто он – тот, кто сейчас прочитал кадиш? Чей он сын?» И им отвечают: «Такой‐то, сын такого‐то». «Может ли такое быть? – спрашивает один из ангелов.

– Ведь уста его осквернены запретной пищей; как же он смеет произносить этими устами священные слова?!» Получается, что вместо того, чтобы помочь душе отца подняться в духовном мире и обрести покой, ты ее растревожил. Конечно, ты будешь оправ‐ дываться, говоря, что виноват во всем не ты, а та чуждая всему еврейскому среда, в которой ты живешь и которая определяет все твое существование. Но даже если небесный суд отнесется к твоим доводам с пониманием, остается вопрос: кто или что принуждает тебя есть запрещенную нам пищу? Ведь ты, слава Богу, здоровый молодой человек, и если откажешься от нее, ничего страшного не случится! И если память об отце дорога тебе и до следующего йорцайта ты будешь есть только то, что нам разрешено, – совсем иначе зазвучат тогда слова твоего кадиша. Ведь теперь они будут произнесены молодым евреем, который вынужден жить, волею обстоятельств, в нееврейской среде, – но, несмотря на это, не оскверняет свои уста и свою душу! И тогда ангелы примут твой кадиш и увенчают им, как короной, голову твоего отца в райском саду!

Не раз бывало, что результатом подобных бесед был полный переворот в сознании людей и перемена ими образа жизни. Если раздуть тлеющую в глубине сердца искру еврейского чувства – в нем может разгореться большой костер.


2
Ган‐Эден – райский сад.

Для вознесения своих душ…

По нашей традиции, сыновья читают кадиш и изучают мишнайот в память о своих умерших родителях. Этот обычай связан с известным высказыванием выдающегося мудреца и кабалиста Аризаля, который учил, что слово «мишна» состоит на святом языке из тех же букв, что и «нешама» – «душа». Многие евреи Киева, трезво оценивая советскую реальность, понимали, что их сыновья или другие родственники не будут читать по ним кадиш, а тем более изучать Мишну. Поэтому они учили ее сами и даже органи‐ зовывались с этой целью в группы – для вознесения своих собственных душ после смерти. В нашей синагоге была такая хеврат‐ мишнайот, где даже велись «учетные записи» в особом журнале. Жаль, что я не привезла такой журнал с собой в Израиль. Я думала тогда, что это – повсеместный обычай.

Мой папа изучал Мишну ради своей души непрерывно на протяжении десяти лет, с того дня, когда попал в тюрьму. Интересно, что после его смерти в течение приблизительно того же срока некому было изучать Мишну ради него, а на одиннадцатый год это уже делал мой муж в миньяне, который собирался специально ради этого в нашем доме.

Отцовские наставления

Делиться добром с другими

Мой отец был большим знатоком Торы; на любой вопрос у него был ответ, основанный на неисчерпаемых источниках еврейской мудрости. Я спрашивала его:

– Смогу ли я влиять на людей – ведь мои познания в Торе так скудны? Той мудрости, которую я постигла, ловя каждое слово Учения, произносившееся в нашем доме, с трудом может хватить лишь мне самой – но как же мне приносить пользу другим?

Папа отвечал мне так:

– Наш праотец Авраѓам показал пример всем будущим поколениям евреев, научив нас единственному способу приносить пользу людям и делать так, чтобы они становились лучше: отдавать! Только отдавать – не получая ничего взамен! Подумай хорошенько: как удалось Авраѓаму повлиять на невежественных идолопоклонников, добиться, чтобы они поверили в Творца мира, в то, что Он – один и нет никого другого, что Он сотворил небеса и землю? Во времена Авраѓама каждый был погружен в себя и заботился лишь о себе. Так было до потопа, так осталось и после него. И вот на перекрестке дорог Авраѓам поставил шатер с четырьмя входами, обращенными на все четыре стороны света. Каждого путника, оказавшегося поблизости, приглашают войти внутрь, встречают с ра‐ душием и предлагают деликатес того времени: телячий язык в горчичном соусе(3). И хозяин, один из величайших людей, когда‐либо живших на свете, сам принимает гостя и стоит перед ним, как слуга, готовый исполнить малейшее его желание! Это из ряда вон выходящее явление приводило в изумление всех, кому довелось войти в «постоялый двор» Авраѓама. И когда они спрашивали, что это значит, получали от хозяина ответ: «Все, что вы видите здесь, и сам этот шатер – не мое. Все принадлежит Творцу мира, который утвердил небеса и основал землю, чтобы делиться добром со Своими созданиями, живущим на ней. А я, принимая гостей, лишь исполняю Его волю, не более того!» Эти слова глубоко западали в сердца гостей Авраѓама и оставались навсегда в их душах. А наши мудрецы говорят, что дела наших праотцев – знак для сыновей. И если ты будешь стараться дать людям как можно больше – это станет ключом к запертым сердцам. Людям станет интересно: откуда у тебя эта черта – стремление непрерывно де‐ литься добром с другими? И ты объяснишь им, что это – повеление Торы: любить другого, как самого себя. Тора повелевает также воспитывать в себе и другие хорошие качества, ведь именно этим отличается человек от животного. Вот тогда твои слова будут по‐ буждать людей задуматься о главном, искать и найти дорогу к правде – то есть вернуться к Всевышнему.

3 См. комм. Раши к «Берешит» («в русской традиции – Бытие»), 18:7.

Мера за меру

Папа рассказал мне, как однажды, вскоре после того, как он женился, ему потребовалась значительная сумма денег на одно дело, обещавшее хорошую прибыль. Он обратился к реб Нахуму Коверу, которого называли «банкиром Мозыря».

– Я изложил ему все, – рассказывал папа, – и ждал какого‐ нибудь уклончивого ответа. Но случилось нечто совершенно неожиданное. Богач моментально встал с кресла, сунул руку в карман, достал ключ и обратился к жене: «Шпринца! Вот ключ от тумбочки! Дай реб Лейбе всю сумму, которую он просит!» Заметив удивление на ее лице, он добавил: «Лейбу Майзлику нельзя отказать – потому что он сам делится с другими всем, что у него есть, и часто большим, чем у него есть!»

Только после этого папиного рассказа дошел до меня весь смысл слов Писания: «Посылай свой хлеб по водам, по прошествии многих дней ты найдешь его»(4) и «Мир строится добротой»(5). Мы должны стараться делать добро, не ожидая ничего взамен; но при этом то добро, которое мы делаем другим, непременно вернется к нам – самыми разными путями. Нас ждут тогда долголетие, яркая, насыщенная жизнь и признательность людей. Когда ты поддерживаешь бедняка – это не значит, что именно он вернет тебе то, что ты на него потратил, и наградит тебя. Ведь все евреи – как одно тело и одна большая семья. Всевышний найдет среди них Себе посланника, и тот отплатит тебе за добро.

4 «Коѓелет» (в русской традиции – «Книга Екклесиаста»), 11:1.

5 «Теѓилим» (Книга псалмов), 89:3.

Учитель и наставник

Папа, несмотря на всю его любовь и привязанность ко мне – а на самом деле именно поэтому, – постоянно воспитывал меня, но его слова, зачастую довольно суровые, я воспринимала с благодарностью и запомнила их на всю жизнь.

Прежде всего он учил ценить время и наставлял меня:

– Экономь время! Береги его! Используй его! Когда другие шлют письмо – шли телеграмму; когда другие шлют телеграмму – звони по телефону!

И еще он говорил:

– Когда в городе жизнь течет как обычно, человек может идти посередине улицы без всякой опаски. Но во время войны нужно идти по краю дороги, а нередко добираться до цели окольными путями. То же относится к самому человеку, к его сложному фи‐ зическому и душевному устройству. Если все детали, составляющие его личность, взаимодействуют гармонично, выполняя при этом каждая свою собственную функцию, он может идти посередине дороги, выбирая «средние пути», как о том пишет Рамбам(6). Но если между органами его тела дисгармония и душевные свойства небезупречны – например, есть склонность к гневу или гордыне, – тогда ему следует перейти на противоположную сторону дороги, чтобы в конечном счете вернуться на ее середину.

Все, к чему стремился мой отец, – воспитать во мне достойные качества и наставить меня на правильный путь, по которому я бы шла по жизни. Так, чтобы все люди могли увидеть и оценить мои дела и говорили бы друг другу: «Вот дочь реб Йеѓуды‐Лейба Майзлика; она – копия его во всем, что касается добрых дел». Говоря об этом, он приводил отрывок из Торы: «А вот родословная Ицхака, сына Авраѓама: Авраѓам породил Ицхака»(7). Зачем говорить о том, что Авраѓам породил Ицхака, если выше уже сказано об Ицхаке, что он – сын Авраѓама? Писание подчеркивает этим, что каждый человек, видя Ицхака, узнавал в нем сына Авраѓама – убеждался воочию, что Ицхак – истинный сын своего отца и про‐ должатель его дела.

6 «Ѓильхот деот», 1:4.

7 «Берешит», 25:19.

Священные ценности

Я росла и воспитывалась на ценностях, составлявших неотъемлемую часть нашей жизни. Это настолько вошло в мою кровь, что у меня не было никакого чувства гордости от того, что я тщательно следовала им в большом и малом. В действительности же я просто не видела в следовании принципам Торы ничего такого, что может портить человеку удовольствие от жизни; напротив – всякий раз, когда мне удавалось сделать что‐то трудное, избежав при этом компромиссов, я чувствовала себя счастливой. Папа говорил, что еврейские буквы «шин», «мэм» и «хэт», составляющие вместе слово «самеах» («веселый», «радостный»), – это начальные буквы трех слов: «шабат» («суббота»), «мила» («обрезание») и «ходеш» («месяц»; имеется в виду рош ходеш – празднование наступления нового еврейского месяца). Это – те самые три важнейшие основы еврейской жизни, которые греки когда‐то стремились полностью разрушить в ходе событий, с которыми связан наш праздник Ханука(8). Греки понимали: чтобы еврейский народ перестал существовать, вовсе не обязательно истреблять его физически. Достаточ‐ но уничтожить важнейшие основы, заложенные в трех упомянутых заповедях, – и это неизбежно приведет к утрате им его уникального характера, забвении своего исторического предназначения и растворению в среде остальных народов. Греки, которые в эпоху своего величия насаждали идеи «просвещения» и глубоко чуждой и враждебной нам культуры, сумели понять, что еврей без заповедей Торы похож на дерево, отсеченное от своих корней, обреченное на засыхание и гибель. В каждом еврее, соблюдавшем Тору, они видели главного своего врага – ведь он был живым дока‐ зательством вечности нашего народа.

8 Ханука – праздник в память об очищении Храма и возобновлении служения в нем после разгрома и изгнания греко‐сирийских войск и их еврейских пособников.

¨…Возвращающий души в мертвые тела¨

Бывает, что человек просыпается утром в дурном расположении духа – без всякой видимой причины. Папа объяснил это так:

– Наши мудрецы говорили, что сон – это одна шестидесятая часть смерти, так как во время него определенная часть души оставляет тело и поднимается вверх; по этой причине мы произносим утром «Благословен Ты, Господь… возвращающий души в мертвые тела». И это говорится не просто так – ночью, во сне, человек действительно чем‐то похож на мертвого. Когда душа поднимается, она слышит то, что там, наверху, говорят о ней, и если какой‐то поступок, совершенный человеком накануне, получил отрицательную оценку, она возвращается в тело опечаленной, и он просыпается утром смятенный и подавленный. И наоборот: если человек услышал похвалу в свой адрес, то душа возвращается радостной, и он встает утром в хорошем настроении.

До сегодняшнего дня я стараюсь сделать перед сном что‐то хорошее – и встаю утром бодрая и довольная своей судьбой, свободная от всех забот и волнений, неизбежных в жизни каждого из нас. Жизнь давно научила меня: когда ложишься спать со спокойной совестью, просыпаешься и встаешь счастливой. Я часто вспоминаю слова одного из мудрецов Торы о благословении, которое дал Яаков перед смертью своему сыну Йеѓуде: «Преклонился, лег как лев и леопард, – кто посмеет потревожить его?»(9) Он объясняет, что в этих  словах  содержится  намек  на  чтение  перед  сном  молитвы

«Шма, Исраэль…»(10) («Слушай, Израиль…»), в которой провозглашается идея единства Творца. Если человек ложится вечером спать, победив свое дурное побуждение, как могучий лев побеждает своего врага, – тогда, несомненно, он встанет утром, как лев, хорошо отдохнувшим и бодрым. Но если он лег спать, как осел, оставаясь во власти своего дурного побуждения и вожделений, – возможно ли, чтобы он встал утром, как лев? Тот, кто ложится спать, как осел, и утром встанет, как осел.

9 «Берешит», 49:9.

10 «Дварим», 6:4.

Чаша страданий

Из всех страданий, выпавших на долю моих родителей, муки, связанные с детьми, были самыми тяжелыми.

В такое нелегко поверить, но моя мама была беременна семнадцать раз – и у нее было девять выкидышей. Самой большой трагедией для моих родителей была гибель шести сыновей и дочери. При всем трагизме их потери в повседневной жизни родителей нельзя было заметить даже признаков мученичества и отчаяния: печаль и скорбь, которыми, конечно же, были полны их сердца, уравновешивались их верой в высшую справедливость Создателя и никак не проявлялись внешне.

Что касается мамы, то  привычные  в устах  многих  людей  слова

«Господь дал – и Господь забрал»(11) не были для нее пустым звуком; для нее эти слова, как и другие подобного рода отрывки из Писания, были путеводной звездой. Она никогда не жаловалась на судьбу и не оплакивала себя. На той высокой ступени веры и упования на Всевышнего, на которой она находилась, почти исчезала разница между «дал» и «забрал». Ведь и то, и другое в равной мере – от Него, и если такова Его воля – как можно жаловаться? И поэтому на ее губах всегда были только слова благодарности.

«Не просила ничего» – эти три слова, сказанные в Писании о царице Эстер, характеризуют и мою маму. Я помню ее реакцию на новые платья, которые я ей купила по прибытии в Израиль:

– Твой папа не удостоился увидеть меня в красивом наряде… Она всегда шила себе одежду из простой материи, а потом, по мере износа, выворачивала ее наизнанку…

11 «Йов» (в русской традиции – «Книга Иова»), 1:21.

Пуговица от ребе

Хотя начало этой истории с моей мамой относится еще к довоенным временам, продолжением ее в некотором смысле была вся мамина последующая жизнь. В возрасте сорока лет она заболела воспалением легких и была в тяжелом состоянии. Папа поехал к адмору из Чернобыля р. Шломо бен Циону Тверскому и попросил его молиться за больную.

Адмор был в халате с серебряными пуговицами, на которых было выгравировано изображение Котеля маарави – Западной стены Храма, называемой еще Стеной плача, – с фигурками молящихся. По окружности каждой из пуговиц шла надпись: «Котель маара‐ ви». Адмор отрезал одну из них, дал ее папе и велел передать маме, чтобы она постоянно имела ее при себе – пришила к одежде или надевала на шею. Он посоветовал добавить к прежнему маминому имени еще одно – Алтэ – «старая»: намек на предстоящую ей долгую жизнь – и сказал, что она удостоится дожить до седин и прикоснуться к камням Стены плача в Иерусалиме.

Мама выздоровела, а подарок и благословение Ребе из Чернобыля стали для нее поддержкой и зримым символом надежды. Всегда, во всех трудных жизненных ситуациях она полагалась на Всевышнего и верила, что Он спасет ее от всех бед и невзгод и по‐ шлет ей в конце концов покой и благополучие. Она никогда не выглядела испуганной и озабоченной, даже находясь между жизнью и смертью в Самарканде и во время сложной и опасной операции после перелома ноги перед отъездом в Израиль, о чем я еще рас‐ скажу.

– Я еще не старая, – говорила она в трудные моменты, – и тут не Стена плача!

Пуговица Чернобыльского Ребе была для нее своего рода страховым полисом. И действительно, она прожила долгую жизнь, и подарок Ребе постоянно был при ней пятьдесят с лишним лет.

Другой секрет ее долголетия, по ее словам, состоял в том, что она, что бы с ней ни случалось, никогда не спрашивала: «За что?»

– Если будешь задавать такие вопросы, – говорила она, – может случиться, что тебя позовут на Небеса, чтобы ответить на них, – заберут досрочно и уже не отпустят обратно.

Когда мы с ней оказались в Иерусалиме и я привезла ее на кресле‐коляске к Котелю, она, забыв о больной ноге, встала и, прильнув к камням, сказала:

– Вот я и здесь! Теперь можно и умирать.

После этого она прожила еще четырнадцать лет.

Радоваться тому, что есть

Мама рассказывала мне, что папа какое‐то время после свадьбы был торговцем, и когда он возвращался с ярмарки домой, всегда говорил с радостью:

– Бейля, ты бы только видела, сколько на свете вещей, которые нам совершенно не нужны!

А она в тон ему отвечала, и в этих словах заключалась еще одна важная сторона ее отношения к жизни:

– Бедные люди, они никогда не бывают сытыми! Покупают не потому, что им нужна эта вещь, а из зависти к другим!

Слова эти были сказаны почти столетие назад – насколько же они верны сегодня!

Когда мама входила в чью‐нибудь богатую квартиру, она вздыхала и говорила:

– Какой красивый и ухоженный дом! Как хорошо жить в нем – и как тяжело в нем умирать! Как грустно, должно быть, покидать красивую и ухоженную квартиру – и переселяться в такую тесную… А я не боюсь смерти и могилы. Меня не опустят в нее, а поднимут. Ведь в нашу квартиру надо спускаться на семнадцать ступенек, а моя могила, какая бы она ни была глубокая, будет не ниже, а выше подвала, в котором я сейчас живу. И потому нет у меня проблем, и я не беспокоюсь о том неизбежном, что ждет меня, как и всякого смертного, – расставании с этим миром и со своим временным жильем.

Хорошо помню и другие ее слова, сказанные мне:

– К чему сожалеть о том, чего у тебя нет? Вместо этого радуйся тому, что у тебя есть. Если у тебя нет туфель – радуйся, что у тебя есть ноги!

При этом упоминание о ногах было не случайным: в тот период, в пятидесятые годы, в СССР свирепствовал полиомиелит, так называемый «детский паралич», и множество детей становились инвалидами.

Папа сказал мне однажды, указывая на инвалидную коляску:

– Смотри, Батэле: этим детям уже не нужны туфли. Как же мы должны быть благодарны Господу за то, что эта страшная болезнь не коснулась нас! Ты должна радоваться, что у тебя здоровые ноги, и ты еще наденешь на них новые туфли – сухие и теплые!

Целые туфли – мечта жизни

Люди, у которых есть несколько пар туфель, наверное, недоумевают, почему я уделяю столько внимания такой простой и обыденной вещи. Дело в том, что многие из тех туфель, которые мы видим сегодня в мусорных баках, могли бы в те годы с великим по‐ четом красоваться на витринах магазинов в больших городах СССР, даже в Москве, Ленинграде и Киеве. Так что не следует удивляться тому почтению, с которым я говорю о добротной обуви – предмете вожделения для миллионов людей в промерзшей советской стране.

Зима на большей части ее территории бывает долгая и тяжелая, и сухая теплая обувь – предмет первой необходимости. Мама мастерила мне что‐то вроде сапог в виде мешка из тряпок, выстеленного изнутри ватой, а сверху надевала пару галош, дырявых и рас‐ трескавшихся. В мороз в них было неплохо, поскольку снег и лед не забивались внутрь. Но когда снег был сырой и на улицах стояла вода, она свободно проникала в дыры и трещины, и ноги оказывались прямо в ледяной воде, которую тряпки впитывали в огром‐ ном количестве. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я так подробно, прямо‐таки со священным трепетом говорю о туфлях. Девочкой я постоянно видела во сне целые туфли и говорила, что на первые же деньги, которые заработаю, когда вырасту, куплю себе такие, чтобы всю зиму у меня были сухие ноги.

С одеждой положение было лучше. Мама сама шила для меня красивые платья и вообще все, и ее быстрые руки справлялись с работой без швейной машинки, покупку которой мы не могли себе позволить. Из этого не следует, что на мне было что‐то изысканное; напротив, я всегда была одета просто и скромно. Чтобы я не выделялась среди других и не привыкала производить впечатление своей одеждой, мама всегда шила мне по два одинаковых платья из одной и той же материи – во избежание зависти, чтобы людям не казалось, что я то и дело меняю платья. Меня всегда так воспитывали – не пробуждать в людях зависть к себе, ведь это так же нехорошо, как завидовать другим. Люди говорили:

– Батья всегда ходит в одном и том же платье – но чистом и опрятном.

Нужна самодисциплина

Мои родители как хорошие педагоги создавали в нашем доме атмосферу самодисциплины так успешно, что это могло бы стать примером для многих других семей. Вечером, перед сном, устраивалось подведение итогов дня на основе строгой и беспощадной самокритики. Я подробно излагала перед ними перипетии прожитого дня и с охотой выслушивала замечания. Эффект был налицо: эти вечерние разговоры удерживали меня от всякого рода неразумных поступков – как только мне приходило в голову сделать что‐то, вызывавшее сомнение, мама говорила:

– Батэле! Мне кажется, что если ты поступишь так, то через несколько часов, когда станешь делать свой ежедневный самоотчет, пожалеешь. Лучше побороть искушение, чем потом жалеть о совершенном.

Все слышавшие от меня об этом воспитательном методе и испробовавшие его на своих детях благодарили потом меня за отличные результаты – явное улучшение поведения детей.

Меня не оставляют и неизменно трогают воспоминания о том, как мы садимся втроем, из вечера в вечер, у нашего стола, читаем вместе молитву «Шма, Исраэль» перед отходом ко сну и вслед за ней – видуй(12). Подводим итоги: сколько добрых ангелов было сотворено за прошедший день из наших заповедей и сколько их по нашей вине родились «калеками». Как говорят наши мудрецы, посредством добрых дел человек приобретает себе защитников, и очень важно, чтобы они были силачами, а не хилыми инвалидами…

Торопливая ходьба

Папа часто цитировал слова Талмуда «Торопливая ходьба отнимает у человека одну пятисотую часть света его глаз. И что же возвращает ее человеку? Вино субботнего кидуша и Ѓавдалы»(13) и делал из них такой вывод: если человек занят в этом мире только погоней за пропитанием и удовольствиями – это верный признак дефекта зрения. Ведь он не видит и не чувствует, что все – от Всевышнего, а если это так, то куда ему бежать и торопиться? Творец создал человека и установил, насколько быстро ему следует ходить, и если тот торопится больше, чем ему предопределено, он наносит ущерб своей вере; из этого следует, что его духовное зрение притупилось. «И что же возвращает (остроту зрения) человеку? Вино субботнего кидуша и Ѓавдалы!» Это означает, что когда человек делает кидуш над бокалом вина и произносит: «И завершены были небо и земля» и т. д., – он принимает на себя власть небесного царства и провозглашает свою веру в то, что Господь управляет миром, и все в нем – лишь от Него.

Важный урок: научиться пить водку

Зрелище девушки, лихо опрокидывающей рюмку водки, несомненно, не из самых приятных. А вот мой папа в условиях существовавших в той стране норм поведения научил меня пить водку – и это был верный педагогический прием, оказавшийся для меня весьма полезным.

А дело было в следующем.

12 Видуй – молитва‐исповедь с просьбой о прощении.

13 Вавилонский Талмуд, «Брахот», 43б.

Закончив в шестнадцать лет неполную среднюю школу и параллельно – бухгалтерские курсы, я стала более или менее самостоятельной личностью и устроилась бухгалтером на текстильную фабрику.

Одной из прочных советских традиций были регулярные вечеринки и пирушки по месту работы по всяким поводам и без повода. И это не считая обязательных застолий по официальным праздникам. Обычно это делалось «во имя сплочения коллектива», а по сути – из желания стряхнуть с себя на время рутину, оковы официальности и расслабиться – конечно же, путем приема хорошей дозы алкоголя.

И если не выпить с участниками пирушки, с которыми ты постоянно находишься рядом и работаешь, несколько рюмок спиртного, то они, в силу своей культуры и воспитания не знающие других способов сближения и выражения дружбы и уважения, обидятся, воспримут это как гордыню и пренебрежение ко всему, чем они живут сами, а отсюда уже недалеко до того, чтобы прилепить к человеку ярлык отщепенца и даже предателя, – по принципу «кто не с нами, тот против нас».

«Слабому полу» позволительно было пить вместо водки вино, но для меня это не было выходом из положения: вино я могла пить только кашерное. А если пить, как мужчины, водку, то без привычки можно очень быстро опьянеть, обронить не то слово – и кто знает, чем это может кончиться! Поэтому папа и научил  меня пить ее, чтобы я ни в каких ситуациях не теряла контроль над собой – даже на мгновение.

Научиться отдавать

Однажды я спросила папу, каким образом человек может исполнять заповедь «Люби ближнего, как самого себя»: ведь это – против его природы! Верно, что человек должен преодолевать свои вожделения, дурные стремления и качества характера – но не ломать свою природу, заложенную в него Творцом, ведь о Торе сказано: «И все пути ее – пути мира»! Зачем же насиловать себя? Ведь все, что она повелевает нам, – исполнять заповеди, чтобы тело и душа были при этом в гармонии и действовали вместе, помогая человеку достичь совершенства и счастья в обоих мирах – этом и будущем. В свете всего этого требование к нему любить ближнего так же сильно, как он любит самого себя, выглядит чрезмерным и нелогичным.

Папа ответил мне так:

– Если ты хочешь научиться любить, то прежде должна научиться отдавать. С момента рождения человека его инстинктивное побуждение – брать, получать, и он наглядно демонстрирует его сжатыми кулачками с первых мгновений своего знакомства с нашим миром. Любовь матери к своему ребенку гораздо глубже и сильнее, чем любовь ребенка к ней: ведь мать непрерывно дает и дает ему, тогда как он умеет только брать и брать. Она дает ребенку так много, что он становится как бы частью ее самой, ведь все, что у него есть, – от нее. И потому, если ты хочешь достичь такой ступени – любить ближнего как самого себя – делай добро ближнему так, чтобы он стал как бы частью тебя самой, – а ведь самого себя человек не может не любить!

¨Настоящая бедность – это бедность духовная¨

Папа всегда говорил:

– Настоящая бедность – это бедность духовная, ущербность разума и души. Сказал царь Шломо, мудрейший из людей: «Мудрость убогого презренна, и слова его никем не услышаны»(14). Кто же это – «убогий»? Когда у человека есть телесный недостаток, его называют соответственно: «однорукий», «безногий», «хромой» или «слепой». Но если спросить разных людей, кто такой «убогий», – каждый ответит по‐своему. Из этого следует, что нет здесь ясного, однозначного определения. Для человека духовного «убожество» означает, что тот, о ком так говорят, не приобрел знаний и мудрости, тогда как для человека, погруженного в земные дела, «убожество» означает отсутствие средств на удовлетворение всех его прихотей. Подобным же образом человек может определять, каким он видит самого себя и в чем состоит его суть. Если он считает себя убогим и несчастным, то и окружающие будут воспринимать его таким же. Можно быть счастливым, живя в подвале, – а можно жить во дворце и тяготиться своей долей. Ведь недаром наши мудрецы, отвечая на вопрос, кого следует считать богатым, не связывали это с деньгами и прочим имуществом, которым владеет человек. Они связывали это с его духовностью, с тем, насколько он властвует над своими побуждениями и желаниями, – и сказали об этом кратко и точно: «Кто богат? Тот, кто доволен своей участью»(15). И вот пример этому: в нашем подвале, расположенном на семнадцать ступенек ниже уровня мостовой, люди чувствуют себя хорошо и спокойно. Почему? Потому, что там им улыбаются и принимают приветливо и радостно.

Это наставление, которое папа твердил постоянно, вселяло в меня чувство гордости и уверенности. Я знала: что бы со мной ни случилось, у меня есть духовный багаж, с которым я смогу противостоять любому злу.

Вспоминая свое детство в Самарканде, я вижу папу: больного, истощенного, идущего спать на пустой желудок – с каким чувством он читал молитву «Шма, Исраэль» перед сном, слово за словом… Его глаза светились верой в Творца, в чьи руки он был готов предать свою душу на эту ночь, с тем, чтобы Всевышний вернул ее ему утром освеженной сном и обновленной. Тогда я еще не понимала ни слов, ни общий смысл «Шма, Исраэль…», – но осознавала, что папа произносит сейчас важную молитву; я ощущала это интуитивно, видя его просветленное лицо.

14 «Коѓелет», 9:16.

15 Мишна, «Авот», 4:1.

 

Экзамен по исправлению душевных качеств

Хотя я и была поздним и потому самым любимым ребенком, а в дальнейшем – единственной уцелевшей из всех детей в нашей многодетной семье, единственной надеждой и опорой моих состарившихся родителей, они меня не баловали, воспитывали строго и приучали обходиться малым. Но все это было наполнено такой любовью, что воспринималось мной как должное. Как я теперь понимаю, главной задачей их воспитания было вырастить меня хорошим, добрым человеком, стремящимся помогать людям.

Первый экзамен по воплощению на практике их наставлений о необходимости деятельной любви к ближнему родители устроили мне в связи с появлением у нас гостя, которого называли «рав из Полтавы». Он жил у нас длительное время, так как должен был пройти операцию по поводу язвы желудка и курс лечения после нее.

Уже заканчивалась суббота, когда к нам пришел молодой еврей и сказал, что у него умер отец и он ищет кого‐нибудь, кто был бы готов посидеть рядом с покойным в эту ночь за небольшую плату.

Рав из Полтавы сказал, что он готов посидеть, поскольку он совсем без денег, но боится, что ночью у него начнется приступ язвы и ему понадобится грелка и несколько стаканов горячего чая, чтобы снять боль.

Я сказала, что могу быть там с ним, и попросила его, чтобы он в это время объяснял мне трудные места из псалмов Давида.

Рав обрадовался моему предложению, и сразу после проводов субботы мы отправились сидеть возле умершего. Рав читал псалмы, объясняя стихи и отдельные слова.

Чтобы не был нарушен запрет Торы находиться наедине с чужим мужчиной, дверь квартиры мы оставили открытой, чтобы люди могли войти к нам в любой момент.

Я, двенадцатилетняя девочка, уже сталкивалась со смертью, но сидеть ночью возле покойника мне еще не доводилось. Мое воображение разыгралось не на шутку; меня охватил страх, и мне казалось, будто умерший подает признаки жизни. Я конечно, изо всех сил старалась крепиться и сосредоточиться на псалмах и объяснениях рава. Этот ужас продолжался нескончаемо долго; стрелки часов, как казалось, еле ползли. В какой‐то момент страх стал таким, что я захотела встать и убежать домой…

Но тут вдруг нашему гостю стало плохо, а ведь я обещала ему, что в таком случае принесу ему из дома горячий чай и грелку. Рав корчился от боли. Времени на размышления не было. Дрожащая и перепуганная, я убежала домой, а перед моими глазами прыгали горящие свечи, стоящие у изголовья покойного, укрытого белой простыней…

Прибежала домой сама не своя, приготовила термос с чаем, наполнила грелку и вернулась в сопровождении папы на свой пост, стараясь при этом выглядеть храброй и уверенной. Утром я вернулась домой с приятным ощущением человека, сделавшего доб‐ рое дело.

Рав из Полтавы был очень доволен моей помощью, и родители тоже наперебой хвалили меня за исполненную заповедь и готовность делать добро живым и мертвым.

То, что произошло, невозможно назвать приятным переживанием, но это, несомненно, дало мне закалку на будущее. С того дня и впредь, когда представлялась возможность сделать что‐то хорошее, но на пути возникала какая‐то трудность, я вспоминала тот случай, и это мне помогало, несмотря ни на что, исполнить свою обязанность.

Свечи Хануки

«Даже немного света разгоняет много тьмы», – так сказали наши мудрецы. То, какую силу несет с собой маленький, скромный свет, мы с особой силой ощущали при мерцающих ханукальных свечах в нашем подвале в Киеве. Никакое самое мощное освещение не может состязаться с силой того света, которым наполняли наши сердца эти свечи! И никакая музыка не в состоянии сравниться с мелодией ханукальной песни «Маоз, цур йешуати…» – «Крепость, твердыня нашего спасения…», которую мы пели втроем.

Привычные нам сегодня ханукийот(16) – восьмисвечники – я увидела впервые уже после приезда в Израиль. В Киеве наша ханукия представляла собой разрезанные пополам картофелины, в которых были вырезаны лунки; туда наливали немного масла – столько, чтобы его хватило на полчаса горения, – и вставляли фитиль. Масло было, конечно, не оливковое, а обыкновенное, которое мы получали по карточкам. За месяц до Хануки мы переставали им пользоваться, чтобы собрать столько, сколько потребуется на весь праздник по самой скромной мерке.

16 Ханукия, мн. ханукийот – ханукальный светильник.

Мы тщательно закрывали окно занавеской, сделанной из простыни, которую мама покрасила в черный цвет, затыкали замочную скважину в двери и усаживались, выключив верхний свет; я – в середине, обняв за плечи родителей, сидевших по сторонам. Папа говорил:

– Крепко обними нас – тройная нить не скоро порвется! В любящей семье дают друг другу силы!

Мы смотрели на наши свечи, на то, как огоньки разгорались и тянулись вверх, – и ощущали, что тем же свойством обладает и еврейская душа: она тоже тянется вверх, к большому Божественному свету… Папа шепотом рассказывал о событиях Хануки: о Хашмонаим – семействе священнослужителей, возглавившем восстание против греков, которые запретили евреям исполнять заповеди Торы, о Йеѓудит, славной дочери этого семейства, и о других героических событиях еврейской истории. Всех их объединяло то, что благодаря своей могучей вере во Всевышнего даже немногочисленные и слабые победили многочисленных и сильных. В нашем тогдашнем горестном положении ханукальные свечи больше, чем что‐либо другое, символизировали несокрушимый дух еврейства, непокоренный и не склоняющийся перед сильным и многочисленным врагом. В нас крепла вера в то, что как в те далекие времена горстка еврейских воинов силой духа одолела могучую греческую империю, так и мы удостоимся устоять и победить громадную советскую державу.

После того, как свечи прогорали положенные полчаса, мы гасили их и прятали нашу ханукию под шкаф.

Преследования за веру

Ложь под маской правды

Непостижимы пути Всевышнего в нашем мире. Слова Торы «Они – поколение изменников»(1) относятся и к людям нашей эпохи. Не может ограниченный ум человека понять, как в стране с такими сильными, незыблемыми в течение столетий религиозными традициями власти объявят войну вере и народ так легко от нее откажется.

В кратчайший срок все перевернулось. Религия не была запрещена официально, но религиозность стала позорным клеймом, ставившим человека вне закона, а вера в Бога – чем‐то постыдным, что нужно было скрывать, как дурную болезнь. А больше всех доставалось евреям, хранившим традиции своих отцов. О героизме таких людей можно писать тома. О преследуемых и замученных, об убитых или умерших медленной смертью в сибирской тайге, куда они были отправлены за исполнение заповедей и изучение Торы.

Ложь и двуличие всегда отличали советскую власть – даже самая лживая в мире газета, издававшаяся в СССР, называлась «Правда». С помощью лжи власти вербовали на свою сторону в стане врага «полезных идиотов», как называл их Ленин, – легковерных западных либералов, высокомерно именовавших себя интеллектуальной элитой и совестью прогрессивного человечества. Эти люди с неимоверной легкостью заглатыва‐ ли примитивную наживку коммунистической пропаганды.

Итак, каждый гражданин был волен исповедовать любую веру – но не имел права вести «религиозную пропаганду» и делать все, к чему можно было приклеить ярлык «религиозное принуждение». Произвольное толкование этих понятий при полной невозможности обжалования действий властей позволяло им подавлять еврейскую религиозную жизнь, оставив евреям самый минимум общественных молитв и обрядов, которые проводились в немногих официально зарегистрированных и находившихся под пристальным наблюдением синагогах. Чиновники, контролировавшие соблюдение этих «демократических правовых норм», даже сооружение праздничного шалаша на Суккот относили к запрещенной «религиозной пропаганде».

Под ту же статью подводилось изучение иврита. Можно было изучать любой язык на свете, кроме него, поскольку его изучение пробуждало национальное самосознание евреев и приближало их к вере отцов.


1 «Дварим», 32:20.

Подпольная синагога

В последние годы правления Сталина люди были так запуганы, что почти перестали приходить в синагогу. Агенты ГБ рыскали всюду; людей хватали в домах и на улице – и бросали без суда за решетку. Синагоги были пусты даже в «грозные дни» – от Рош ѓа‐ шана(2) до Йом‐Кипура.

Я и мама во дворе нашего дома

В 1950 году в Рош ѓа‐шана мы собрали миньян из стариков в нашем подвале. У нас были две проблемы. Первая: как доставить свиток Торы из синагоги? Ведь все свитки, находившиеся там, были на учете у властей, и их категорически запрещалось выносить. На наше счастье, среди участников миньяна оказался один, у которого был собственный небольшой свиток, который он возил с собой во всех своих странствиях во время войны и берег как зеницу ока. Вторая проблема была связана с исполнением заповеди трубить в этот день в шофар(3): как сделать это, не пробуждая любопытство соседей? Шофар у нас был небольшой, и я придумала вот что: в течение нескольких недель до Рош ѓа‐шана я бегала с ним по двору как с игрушечным музыкальным инструментом и трубила в него, чтобы три сотни жильцов нашего дома привыкли к этим звукам и не обращали на них внимания в праздник.

2 Рош ѓа‐шана – еврейский Новый год.

3 Шофар – бараний рог.

Когда в Рош ѓа‐шана пришло время трубить в шофар, я затеяла с соседскими детьми шумную игру; мы разобрали стоявшую во дворе поленницу, перебрасывались чурками и галдели так, что напрочь заглушали звуки шофара.

Милиция в Йом-Кипур

Государственная политика преследования религии продолжалась и после смерти Сталина, – но все же ощущалось некоторое облегчение. Люди опять стали приходить в синагогу по субботам и даже в будни. А в «грозные дни» и в праздники уже собиралось столько народа, что пришедшим позже других не хватало места внутри и они толпились во дворе. И однажды габаи(4), которые, как правило, были ставленниками властей и доносчиками, установили, в нарушение законов субботы и праздников, громкоговори‐ тель, чтобы стоящим во дворе был слышен голос кантора. Папа и с ним еще несколько других стариков, серьезно относившихся к законам Торы, пытались отменить это «нововведение», но ничего не могли поделать.

Пришлось папе и его друзьям организовать на Йом‐Кипур миньян у нас дома; еврей, которому принадлежал небольшой свиток Торы, был среди них.

По‐видимому, кто‐то донес, и в середине утренней молитвы к нам ворвалась милиция. Свиток Торы и все молитвенники были конфискованы, а мужчин отвезли в отделение. Когда их спросили, почему они организовали молитву на частной квартире, все ссы‐ лались на проблемы со здоровьем, в частности, на трудности с дыханием, и говорили, что в синагоге тесно и очень душно.


4
Габай – синагогальный староста.

Из дома забрали и все семейные альбомы. Папу подробно расспрашивали о каждом, кто был снят на фотографиях, – а он и знал‐то не всех. Папа говорил мне потом, что такого Йом‐Кипура, с таким сильным страхом перед высшим судом, перед которым  мы каждый год предстаем в этот день, у него за всю жизнь еще не было. Происходившее в милиции помогло ему в какой‐то мере представить себе, что чувствует человек на небесном суде, когда ему задают вопросы, на которые у него нет ответа. Папа часто повторял:

– В милиции меня научили молиться по‐настоящему.

На следующий день арестанты были освобождены – с предупреждением, что в случае повторного нарушения закона им припомнят все. Молитвенники не вернули, свиток Торы – тоже, и его владельцу не помогли просьбы и мольбы. Он был чрезвычайно подавлен этим, говорил, что лучше бы у него отняли жизнь, – ведь этот свиток был с ним во всех испытаниях военных лет. Однажды, когда он ехал на поезде, милиция обыскивала чемоданы пассажиров, но он успел обмотать свиток вокруг тела и так спас его. В Средней Азии одна община предлагала купить у него этот свиток за большие деньги, а у него тогда не было даже куска хлеба, – но он отказался. А теперь у него его все‐таки отобрали…

Синагоги для интуристов

Политические, экономические и пропагандистские интересы диктовали необходимость оставить в стране хоть что‐то не запрещенное, что можно было бы показывать иностранцам – туристам, бизнесменам и членам разного рода делегаций – в тех городах, куда их допускали, как правило, столичных. Во всех уцелевших синагогах можно было увидеть только стариков: какой молодой человек войдет туда, зная, что там наверняка есть доносчики?

В тех городах, куда иностранцев не допускали, в частности, во многих крупных промышленных центрах, все синагоги закрыли; так было, например, в Харькове. До революции там насчитывалось восемнадцать синагог, не считая многочисленных частных молельных домов. В 1923 году хоральную синагогу превратили «по просьбам трудящихся» в клуб, а потом в спорткомплекс (ее вернули возрождавшейся общине после длительной упорной борьбы только в 1990 году). Более того: когда старики попытались организовать миньян в другом месте, милиция разогнала их силой, пригрозив привлечь к ответственности за «незаконное сборище».

Профессор Арье Голан, приехавший в Израиль из Херсона, рассказывает, что там в пятидесятые годы еще оставалась одна синагога – из многих, бывших до революции. Было там два десятка стариков, и общественная молитва проводилась три раза в день, в субботу и в будни. Однажды к ним явились представители «органов» и приказали собравшимся подписать обращенную к властям просьбу о закрытии синагоги, угрожая, что если кто‐нибудь откажется, его дети будут уволены с работы. Полученные таким путем подписи были переданы в Министерство внутренних дел – и синагога перестала существовать.

Чудеса у могилы праведника

В своих попытках уничтожить религию советские власти воевали не только с живыми людьми, но и с покойниками.

Ребе Исраэль‐Дов‐Бер из местечка Веледники, что в двухстах километрах от Киева, родившийся в 1789 году, известен в мире хасидизма как один из великих праведников своего поколения. Он был учеником адмора р. Мордехая из Чернобыля и автором известной книги «Шеерит Исраэль», посвященной исследованиям в сфере как открытой, так и тайной мудрости Торы. Он прославился также как чудотворец и провидец, который, глядя на человека, мог рассказать о его хороших и дурных поступках. Ребе Исраэль‐Дов‐Бер приближал людей к служению Богу и побуждал к раскаянию даже больших грешников.

На Украине, в Белоруссии и в Польше распространялись рассказы о нем и была опубликована книга «О ребе из местечка Веледники», в которой рассказывалось о том, как он помогал каждому еврею исправить его грехи.

После того, как праведника не стало, религиозные евреи не забывали о нем, и многие навещали его могилу в день годовщины его смерти, 21‐го числа еврейского месяца тевет, да и на протяжении всего года. Люди до сих пор верят обещанию, которое он дал перед тем, как покинуть этот мир: молитвы тех, кто навестит его могилу, не останутся безответными. Также передают из уст в уста его предвидение о том, что настанут времена, когда к ней не удастся подойти, – и тогда достаточно будет прикоснуться к ручке двери, ведущей в каменное строение, возведенное над могилой, чтобы получить помощь.

Во время Второй мировой войны местечко Веледники было разрушено до основания – и только строение над могилой р. Исраэля‐ Дова‐Бера осталось целым после многочисленных бомбежек и обстрелов.

Мы с моей двоюродной сестрой Ритой навещали могилу Ребе дважды в год: 21‐го тевета и в канун рош ходеш месяца элуль. Вот несколько событий, свидетелями которых я была.

Строение над могилой праведника раби Исраэля Дова, будь благословенна его память

После войны в уцелевшем на могиле строении решили разместить трансформаторную подстанцию. Начали рыть яму для фундамента опор трансформатора. Днем роют, а назавтра утром яма оказывается вновь заполненной землей! От вчерашней работы не осталось и следа, и так – несколько дней подряд. Испуганные землекопы забастовали. Кончилось тем, что власти сдались и проект не был осуществлен.

Однажды в нашем доме остановилась женщина из Мозыря, Фейгл Фридман. У нее была тяжелая болезнь внутренних органов, и она приехала в Киев на операцию. Хирурги вскрыли брюшную полость, увидели, что ничем не могут ей помочь, и вновь зашили. Выйдя из больницы, она осталась в нашем доме еще на несколько недель. Мы с ней поехали на могилу Ребе. Припав к могиле, она кричала, рыдая:

– Господи, не дай мне умереть, пока я не женю пятерых своих сыновей, ведь муж мой умер и никто, кроме меня, их не вытянет!

Ее молитва не была напрасной. Она стояла под хупой(5) на свадьбе каждого из детей, а потом нянчила внуков. Мне довелось присутствовать на свадьбе ее самого младшего сына.

Вопреки мрачным прогнозам врачей, Фейгл прожила после посещения могилы праведника еще пятнадцать лет. Она была постоянным гостем в нашем доме всякий раз, когда приезжала в Киев  на сеансы облучения.

Подобные истории передавались из уст в уста.

Видя, что могила праведника остается местом массового паломничества и серьезным фактором укрепления у людей религиозных чувств, власти замуровали вход в строение над могилой и окно. Это не помогло: евреи по‐прежнему приходили туда и брались руками за железные прутья, перегораживавшие замурованный вход. Тогда могилу обнесли оградой из колючей проволоки. Но и тут посетители не отчаялись: кто‐то из них проделал в ограде дыру, скрытую кустарником, и Ребе Исраэль‐Дов‐Бер по‐прежнему продолжал помогать людям.

Бабушка обрезает внука

По советскому закону делать обрезание восьмидневному ребенку – это религиозное принуждение, поскольку ребенок не может воспротивиться операции, производимой без его согласия. Другое дело, если взрослый человек организует обрезание для себя само го; это – его личное дело, и в этом нет преступления. Поэтому еврейским родителям предлагалось подождать, пока мальчику исполнится восемнадцать лет, он станет самостоятельным и сам решит.

5 Хупа – балдахин, под которым проводится свадебная церемония у евреев.

Мне вспоминается случай с одной женщиной, которая сказала сыну, у которого только что родился ребенок:

– Знай, что если ты не сделаешь ему обрезание, я не признаю его и даже не притронусь к нему! Не надейся, что я возьму на руки не обрезанного младенца!

Сын сказал ей:

– Хорошо, делай что хочешь– но на свою ответственность.

Через какое‐то время молодые родители уехали в отпуск, оставив ребенка на бабушку, и та подготовила все для брита и пригласила моэля. Она сама распределила все почетные обязанности: кватера(6), того, кто кладет младенца на кресло Элияѓу(7), и сандака(8).

Когда сын вернулся и обнаружил, что его сын обрезан, он очень испугался: ведь все откроется, когда ребенка принесут на очередной осмотр к детскому врачу или медсестре, – они наверняка донесут в милицию. Он решил опередить события и донес на мать, заявляя, что она сделала это вопреки желанию родителей. Старую женщину арестовали и выдвинули против нее обвинение в осуществлении религиозного принуждения в отношении беззащитного ребенка.

Как нарочно, судья, перед которым она предстала, оказался евреем.

– Как вы посмели нанести ребенку такое страшное увечье? – сурово спросил он.

Женщина не растерялась и ответила вопросом на вопрос:

– Извините, но мне кажется, что вы тоже еврей, и это значит, что и у вас есть такое же увечье?


6
Кватер – участник обряда брит‐мила: мужчина, вносящий младенца.

7 Кисэ Элияѓу – нарядно оформленное кресло, на которое кладут младенца перед обрезанием. Считается, что пророк Элияѓу незримо присутствует во время обряда брит‐мила.

8 Сандак – тот, кому оказана честь держать ребенка на коленях во время обрезания.

– Да, – ответил он, – но ведь это было до революции! А сегодня, по законам нашего государства, делать такую операцию ребенку – преступление!

– Но вам‐то обрезание не повредило и не мешает жить неевреем и вести себя во всем подобно им! – воскликнула она. – И моему внуку это нисколько не повредит, когда он вырастет! Он тоже, как и вы, сможет быть во всем таким же неевреем и коммунистом!

Тут терпение судьи лопнуло. Он затрясся от злости и закричал:

– Что ты строишь из себя дурочку? Пошлем тебя на десять лет туда, куда Макар телят не гонял, и будешь тогда спорить, повредит ему обрезание или не повредит!

Старуха подняла глаза свои к небу и сказала:

– Слава Тебе, Господи! Я думала, что мне осталось жить год или два, – а этот судья обещает мне еще целых десять лет! Спасибо вам, товарищ судья, за то, что подарили мне долголетие!

Все присутствующие в зале покатились со смеху, и даже сам судья не смог удержаться от улыбки.

Тем не менее приговор, который он вынес, гласил: два года условно.

А вот еще один случай, характеризующий обстановку тех дней.

В конце тридцатых годов молодой хасид‐хабадник реб Мордехай Лифшиц, близкий и преданный адмору из Любавичей, киевлянин, попросил у него в своем письме совета относительно предлагаемой ему партии для женитьбы. Ответ от Ребе содержал совет: подождать до получения дополнительного сообщения. Эта переписка вызвала в органах переполох.

Юноша был вызван на допрос. Его пытали, требуя, чтобы он выдал секретный код, содержавшийся, якобы, в тех письмах. Логика следователей была проста: невозможно предположить, что адмор, не знакомый с невестой, возьмет на себя смелость определить, жениться на ней молодому человеку или нет. Так что речь идет о зашифрованной инструкции по осуществлению диверсии, направленной на свержение советского государственного строя, и Ребе в своем ответе приказывает подождать до получения нового распоряжения!

Молодой хасид получил относительно мягкий срок – три года лагерей. Позднее оказалось, что этот приговор спас ему жизнь, поскольку избавил его от еще более страшной участи, постигшей других евреев Киева: смерти от рук нацистов и их местных пособников в Бабьем Яре.

139

Продолжение следует

От редактора belisrael

Для приобретения книги, цена которой 50 шек., обращаться к рабанит Батье Барг по тел. в Иерусалиме 02-6712518. Все средства от продажи поступают в фонд поддержки школы «Ор Батья»

Опубликовано 09.01.2020  14:25

Жанна Чайка. Эмиграция, репатриация

Я поняла, что у некоторых сложилось мнение, что я слишком ностальгирую за прошлым потому, что в Израиле себя не нашла и все самое хорошее осталось в стране исхода.

Мне бы хотелось внести ясность в этот вопрос, чтоб больше к этому не возвращаться.

Ностальгия, черта всех эмигрантов и репатриантов. У кого больше у кого меньше.

Многие не нашли себя в Стране Обетованной и через энное количество лет уехали в другие страны, в том числе, и вернулись в страны исхода.

Я их за это не осуждаю, у каждого своя дорога в жизни.

Начну с того, что я очень рада жить и творить в Израиле, а в нем, как и в каждой стране, есть свои минусы и плюсы.

Я себя полностью нашла, и мои дети тоже, и сейчас я счастливая бабушка.

Ба мир цвэй гитэ шэйнэ эйнэклэх, их об асах нахэс фын зэй ын фын майны кындэр.
У меня два красивых хороших внука и я имею от них удовольствие (безмерное) и от своих детей.

Я человек творческий, много пишу, и занимаюсь любимыми делами, у меня много хобби, разных.

Кто общается со мной поближе, знает об этом.

То, что было в прошлом, осталось в нем, и вспоминать, не значит горько сожалеть и я не вижу в этом трагедии.

Тут в группе нас обьединил ИДИШ, и мы общаемся, вспоминаем о нем и пытаемся его не забыть, чтоб было, что передать потомкам.

Воспоминания связаны с моими близкими, ушедшими в мир иной, и я, как и другие участники, их очень люблю и помню, и не считаю трагедией или стыдом рассказывать о них, о своем детстве, когда деревья были большие, мы маленькие, и все любимые живы.

Я надеюсь, что никого не обидела своим постом.

В преддверии нашего большого праздника Ханука их вынчевэ фар илы идн гэзынт быз 120 юр, мозл, нахэс фын ды кындэр ын эйнэклах!
Я желаю всем евреям здоровья до 120 лет, счастья, радости и удовольствия от детей и внуков!

Их фрэйзах вус ыз ду аза групп, ви мы кэн рэдн момэ лушн, я радуюсь, что есть тут такая группа, где можно говорить на родном языке, и ни за что не хотела бы оказаться в других странах, где эмигранты евреи не могут разговаривать на своем языке, и часто, скрывают свою принадлежность к еврейскому народу!                                                                                                                                                                                                                                            22.12.2019

Опубликовано 22.12.2019  20:47   

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (66)

Чытачам – шалом, нечытачам – паўшалому! Насоўваецца свята Ханукі, якое з года ў год нейк адметна грэе. Дрэйдла праз сваё савецкае дзяцінства круціць не давялося, аднак дранікі (бадай латкес) – наша кулінарнае ўсё. І перамога продкаў над прыгнятальнікамі – дужа сімпатычная з’ява, і прынцып «вялікае з малога», калі дзённай порцыі алею хапае на тыдзень з гакам – гэтак сама.

Акурат 10 год таму тэлефанавалі мне з радыё «С.», на Хануку выводзілі ў прамы эфір. А ў мяне ў той дзень скокнула тэмпература, язык не слухаўся, дык і плёў кашалі з лапцямі… З таго часу зносіны з супрацоўнікамі хітрамудрага радыё меў толькі па перапісцы, а цяпер, пасля брыдкага ўчынку аднаго з рэдактараў (пра іншых таксама ведаю сёе-тое малапрыемнае, хоць адмыслова не цікаваў), спыніў і ліставанне. Час ідзе, прыярытэты мяняюцца… Нікому сваёй думкі не навязваю, але парадак дня для Беларусі лепей бы вызначаць яе грамадзянам, незалежным ад замежных структур, тым болей (пры)ўрадавых.

Як бачна з віншаванкі ў газеце «Берега» (лістапад 2017), і афіцыйны прадстаўнік Ізраіля апынуўся пад Хануку «на сваёй хвалі». Арыгінальная трактоўка свята – гэта адно, а другое – трэба мець не абы-якое выабражэнне, каб убачыць у РБ яўрэйскую «абшчыну» (не блытаць з асобнымі арганізацыямі – яўрэйскімі, квазіяўрэйскімі і псеўдаяўрэйскімі). Да таго ж, па-мойму, ясна, што ніводная грамадская або рэлігійная суполка не цягне на ролю «моста» паміж яўрэямі і беларусамі, а пагатоў паміж Ізраілем і Беларуссю. Усе яны занятыя перадусім уласным выжываннем – вунь той жа выдавец «Берегов», Іудзейскае рэлігійнае аб’яднанне, штомесяц скардзіцца на фінансавыя цяжкасці.

Турысты, бізнэсоўцы, культурныя дзеячы, якія ездзяць туды-сюды-назад, як правіла, не маюць патрэбы ў паслугах тутэйшых «лідэраў»; іх контрагенты (гіды, арэндадаўцы, юрысты, прадзюсеры…) працуюць незалежна ад волі прафесійных яўрэяў. Гэта што да «народнай дыпламатыі», а афіцыйныя ізраільска-беларускія адносіны яшчэ менш завязаныя на маламоцным «трэцім сектары»; хто-хто, а пасол павінен пра тое ведаць. Адылі будзем лічыць, што ён проста хацеў зрабіць прыемнае яўрэям у «постсоветстких» (sic) краінах. У такім разе дзякуй яму ў капялюш кіпу.

Год 2017-ы характарызаваўся трампуцінскімі закідонамі і далейшай эрозіяй сістэмы міжнароднага права, што для невялікіх краін, у тым ліку Беларусі (найперш) і Ізраіля (у меншай ступені), стратэгічна нявыгадна. Але што паробіш, перажывем неяк. Абы ў жыхароў нашых краін часцей абуджаліся «пачуцці добрыя».

…Перачытваў «Легенду пра Уленшпігеля» Шарля-Тэадора-Анры дэ Кастэра – і ўсцяж лавіў сябе на думцы, што гэта не проста круцельскі раман з прагай помсты за «попел Клааса», а і прышчэпка ад каланіялізму ды цемрашальства, такая памысная праз 150 год пасля першага выхаду кнігі (у снежні 1867 г.). Аж крыху зайздросна, што саракагадовы Кастэр меў у актыве такі выдатны твор, і цяжка не згадзіцца з расійцам Змітром Быкавым, які мяркуе, што гэтую кнігу, нягледзячы на яе жорсткасць, трэба даваць чытаць ужо сямі-дзевяцігадовым дзецям: на прыкладзе нацыянальнага эпасу Фландрыі «чалавек пачынае разумець, як робіцца эпапея». Праўда, сам я прачытаў «Легенду…» гадоў у 12, а цяперашнія выдаўцы ставяць на яе пазнаку «16+», што ўвогуле абсурдна. Ну, перастрахоўшчыкаў ва ўсе вякі хапала…

А вось дохтур гістарычных навук Эмануіл І., які выдаў чарговую «цагліну» на 500 з лішнім старонак, прысвечаную гэтым разам крываваму Цанаве («Лаврентий Цанава. Его называли “Белорусский Берия”», Мiнск, 2016), Кастэра ў дзяцінстве яўна не чытаў, і ў спелым веку наўрад ці заглыбляўся ў творчасць Караткевіча («Хрыстос прызямліўся ў Гародні» – наскі аналаг «Уленшпігеля», няхай з пэўнай нацяжкай). Калі б І. чытаў «патрэбныя кнігі» ((С) Ул. Высоцкі), то не ўзяўся б адбельваць обер-ката з дапамогай ліслівых выразаў тыпу «таленавіты аналітык, храбры і вельмі камунікабельны чалавек… ненавідзеў паклёпнікаў, махляроў і падманшчыкаў, быў добрым сямейнікам і клапатлівым дзядулем». На гэтае адбельванне звярнуў увагу філолаг Міхась С. – і дастаў газетны адказ ад гора-гісторыка, маўляў, апанент мысліць як дылетант, закранае гонар «вучонага і выкладчыка», ды ўвогуле нічога не ведаў пра Цанаву да згаданай кнігі.

Міхась С., мой старэйшы таварыш па Саюзе беларускіх пісьменнікаў, насамрэч павёў сябе досыць наіўна. Як быццам не ведаў, хто такі І. – 78-гадовы прыстасаванец, які ўсхваляў яшчэ Лёніка Брэжнева, аматар падбіраць чужыя тэксты без спасылкі на іх… Колькі ўжо было публікацый, дзе паказваліся цынізм і некампетэнтнасць І., хоць бы ў «Анахну кан» (2002) і той жа «Народнай волі» (2003) – яму як з гусі вада.

Хіба адчуваючы, што выбраў не тую мішэнь, пад канец С. гукнуў: «Няўжо выдавецтву “Адукацыя і выхаванне” няма чым заняцца? Няўжо нашы школы і ўніверсітэты цалкам забяспечаны навучальнай літаратурай? Няўжо і далёка не аб’ектыўная кніга пра Цанаву, на думку міністэрскіх чыноўнікаў – таксама навучальная літаратура? Мне як падаткаплацельшчыку не дае спакою пытанне: чаму ў Мінадукацыі з’явіліся “дубы”, якія вырашылі “пашумець” яўна не “сваёй дуброве”?» Аднак і гэтыя пытанні – збольшага рытарычныя. Больш дарэчна было задаваць іх у 2003 г., калі згаданае выдавецтва было яшчэ ўстановай, г. зн. непасрэдна падпарадкоўвалася міністэрству ў сваёй дзейнасці. Тады намесніца дырэктара (якая кур’ёзна пісала рускае слова «гонорар»: «ганорар») красамоўнічала на судзе: маўляў, навошта расказваць пра сталінскія рэпрэсіі ў шахматным часопісе? (Сам я і не расказваў, але паставіў у нумар нарыс Вадзіма Жылко на тэму «шахматы і літаратура», там было пару радкоў пра Сталіна.) Дзяўчына маёй генерацыі, аматарка замежных паездак… Яшчэ на пачатку 2000-х гадоў я скеміў, што «пакаленне БРСМ» – часцяком яшчэ больш паскуднае, чым замшэлыя, карыкатурныя камунякі тыпу тав. Малафеева (не футбольнага трэнера, вядома ж). Апошнім часам пацвярджалася шмат разоў…

У сярэдзіне 2000-х «АіВ» набыло форму РУП – рэспубліканскага ўнітарнага прадпрыемства. Гэта значыць, яно ўладае самастойнасцю ў гаспадарчай дзейнасці, і фармальна мінадукацыі за яго рэдакцыйную палітыку не адказвае. Карацей, які б трэш ні выпускалі, заўсёды могуць адбрахацца: «Мы – прадпрыемства, павінны зарабляць грошы».

З ліста намесніка міністра працы і сацыяльнай абароны РБ, 2004 г. Намміністра адукацыі ў тым жа годзе паведамляў: «кіраўніцтву “Выдавецтва “Адукацыя і выхаванне” зроблена заўвага…»

Магу толькі паспачуваць шараговым супрацоўнікам; не думаю, што стаўленне да іх адміністрацыі з 2004 г. істотна змянілася ў лепшы бок, хутчэй наадварот.

…«Год навукі» ў Беларусі яшчэ не скончыўся, але выглядае, што найбольшым яго дасягненнем застанецца «ІІ з’езд навукоўцаў» у Мінску (12-13 снежня, для больш як 2000 дэлегатаў). Штопраўда, навуковыя адкрыцці робяцца не на з’ездах: імпрэза можа прыгадзіцца хіба што сацыёлагам (як прадмет для вывучэння). А добрых пажаданняў можна і без выдаткаў на пышныя мерапрыемствы накідаць цэлы мех… Што не раз і не два рабілася ў «Катлетах з мухамі». Зрэшты, у бюджэце РБ на 2018 г. доля выдаткаў на навуку па-ранейшаму складзе менш за 1% (і нават не дасягае сціплага паказніка 2011 г., 0,7%), то «нафіга папу баян»?

У нечым разумею і ўрадоўцаў з парламентарыямі: адшпіліш сур’ёзную суму такім «аўтарытэтам», як акадэмікі, апісаныя ў папярэдняй серыі, дык потым сам не будзеш рады. Але хто вінаваты, што створана сістэма, якая заахвочвае ў навуцы маўчалінскія «памяркоўнасць і акуратнасць», іначай кажучы, пасрэднасць – хіба не высокія чыноўнікі? Упэўнены, калі б незалежныя эксперты прааналізавалі дзейнасць Міхаіла М-ча на чале Акадэміі навук у 2001–2010 гг., то выявілася б нямала цікавага. Дый майса пра абарону М-чам, кіраўніком адміністрацыі Лукашэнкі, доктарскай дысертацыі па эканоміцы ў канцы 1990-х інтрыгуе не менш, чым расійскі «казус Мядзінскага».

Няма ў сінявокай свайго «Дысернета», а варта было б стварыць: дальбог, беларускай навуцы хоць трохі палягчэла б. Падобныя задачы ставіў перад сабой мінскі часопіс «Аrche» ў 2000-х гадах, асабліва ў «скарынаўскіх» выпусках, але «ніасіліў». Замежныя навукоўцы, патрыёты Беларусі, маглі б асіліць пры падтрымцы мясцовых кадраў… Мо і філосаф-выкладчык Пётр Р. перастаў бы наракаць, што «большасць студэнцкіх работ – плагіят»: «старых малпаў» не навучыш новым трукам, затое моладзь паціху прызвычаілася б да самастойнай даследніцкай працы.

Філолаг Аляксандр Ф. заявіў у «Народнай волі» (08.12.2017), што «краіна павінна ператварыцца ў адзіную каманду». Адным з «драйвераў», як ён лічыць, мае стаць памяць пра рэпрэсаваных, для захавання якой нямала зрабіў рэдактар партала tuzinfm.by Сяргей Будкін (куратар праекта « (Не)расстраляная паэзія»).

Пры ўсёй павазе да С. Будкіна – які, дарэчы, папулярызуе на сваім партале і «хасідскае рэгі» Пінхаса Цынмана – і згаданай у народнавольскім артыкуле Ганны Севярынец, памяць пра 1937 г. слаба яднае «дзяржаўнікаў» і «апазіцыянераў» (тэрміны Ф., я б такімі не карыстаўся), і ў бліжэйшы час не паяднае. Гаваркі факт: на краўдфандынгавай платформе праект сабраў менш за 10 тыс. рублёў з запрошаных 15 тыс., г. зн. усяго 64%. Выдатная лекцыя Андрэя Хадановіча пра Тодара Кляшторнага (між іншага, паэт пісаў і пра яўрэяў; пад канец Андрэй працытаваў адпаведныя радкі) за два тыдні прыцягнула ўвагу каля сотні інтэрнаўтаў.

Так уладкаваны сучасныя людзі: пераважнай большасці абыякава нават тое, што адбывалася летась, а не тое што 80 год таму. Можа, уплывае пастаянны перагруз інфармацыяй… Як бы ні было, уратаванне ў краіне навукі як апірышча рацыянальнасці – больш дарэчны драйвер. Гэткая тэма, звернутая ў будучыню, а не ў мінулае, насамрэч дазволіла б распачаць «паўнавартасны агульнанацыянальны дыялог у імя Беларусі». Аднак афіцыёзныя з’езды навукоўцаў, зразумела, збіраюцца з іншымі мэтамі.

Дужа спадабалася показка ад каманды электроннага слоўніка skarnik.by: «Сядзіць беларус у канцлагеры, і тут ахоўнік-акупант звяртаецца да яго па-беларуску. А БОЖУХНА, ЯКОЕ ШЧАСЦЕ, ДАВАЙЦЕ ЯШЧЭ ШЫЛЬДАЧКІ ПЕРАКЛАДЗЁМ!”». Тут я адразу ўспомніў, што беларусізацыяй бланкаў розных карных устаноў колькі год таму займаўся калега Л-ц. Зрэшты, хто я такі, каб кпіць з яго? Сам жа некалі «перавыхоўваў» міліцыянтаў, пракурораў і суддзяў, цешыўся, калі службоўцы пераходзілі на беларускую, абстрагуючыся ад іхніх намераў. Гэта пройдзены этап; зараз мне хочацца атрымліваць рэальныя перамогі, а не толькі маральныя/сімвалічныя.

В. Міхедзька заклікае «памятаць і разбірацца»

З пазітываў: музей гісторыі польскіх яўрэяў «Полін» «загаварыў па-беларуску», то бок беларуская стала мовай аўдыёгідаў у варшаўскай мемарыяльнай установе. Гомельскі гісторык Валянцін Міхедзька ў рамках адукацыйнага праекта «Краявід» запісаў грунтоўную лекцыю пра яўрэяў Гомеля і не толькі. Бліскучая Бенька з мужам-музыкам наведала Ізраіль з гастролямі – ужо другі раз (першы меў месца сёлета ў маі). Здаецца, усё прайшло паспяхова. Аўтар трылогіі «Беларусалім» Павел Севярынец, правёўшы пафасную прэзентацыю першай часткі рамана ў Мінску (16.11.2017, «Золак»), ездзіць з ёй па рэгіёнах. «Беларусь вынасіла пад сэрцам Ізраіль», – кажа адзін з герояў рамана.

Вольф Рубінчык, г. Мінск

12.12.2017

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 12.12.2017  16:45

Ханука в Минске / חנוכה במינסק

Видеофакт. Как в Минске отмечают Хануку


TUT.BY

Ханукальные свечи зажглись в синагоге общины «Бейс Исроэль» в Минске. Съемочная группа TUT.BY понаблюдала за молитвой и празднованием.

Ханука — ежегодный еврейский праздник, установленный в честь очищения Храма от осквернения язычниками-греками. По легенде, когда маккавеи очистили Храм, нашелся только один кувшин с маслом для освящения. При этом на приготовление нового масла понадобилось бы восемь дней. Тем не менее маккавеи решили использовать единственный кувшин для освящения. И случилось чудо: масла хватило ровно на восемь дней. Именно в честь этого события и принято отмечать Хануку. Начиная с прошлой субботы каждый день евреи в храмах и домах зажигают на одну свечу больше. И к следующей субботе зажжется восемь свечей, как в древнем Храме в честь восьми дней, на которые хватило кувшина с маслом.

Избранные комменты с talks.by

dima-amid И статью и видео можно было бы немного длиннее сделать.
g-ray А что значит “КАК в Минске отмечают Хануку”?? В Минске и только в Минске какой-то особый ритуал? 
vfb (человек со Сталиным на аватарке, по всей видимости – декан факультета одного из минских ВУЗов. – belisrael.info) «И случилось чудо: масла хватило ровно на восемь дней.» Неужели разбавляли? 
vfb Интересно, сколько евреев из 0,3% населения Беларуси проживает в Минске?
marxist Это ж как крепко надо любить евреев, чтоб в пол-второго ночи заняться выяснением процента евреев в Минске от 0,3 процента по Беларуси, чтоб уличить их в разбавлении масла.
d_g_s Этот сталинский кадр из соседней страны разжигает рознь между всеми национальностями Беларуси. Как видите, за тысячелетия ничего не изменилось. Поэтому Ханука и актуальна, как никогда. Хаг Ханука самеах!
marxist При чем здесь соседняя страна? Гляньте внимательнее – из Беларуси. Умаялся, бедный, ночами не спит – бдит, проценты считает. Вдруг евреи еще что замутят, а он пропустит и не откомментит – за это в “Политическом собеседнике” по головке не погладят.
d_g_s Да, вы правы, а я зря плохо написал о соседях. И у нас такие живут.
(Комменты добавлены 28 дек. 11:55)
***

Опубликовано 27.12.2016  21:51

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (36)

Чарговая гадавіна «прэзідэнцкіх выбараў» 2010 г., пасля якіх, калі верыць адной знанай пісьменніцы, «мы жывем у іншай краіне, вярнуліся ў 30-я сталінскія гады… Ужо няма адной Беларусі, ужо дзве Беларусі». Я ўспрымаў сітуацыю не так эмацыйна і 20.12.2010 панёс адрасатам з «абедзвюх Беларусяй» купу газет, пісьмаў і паведамленняў. Праца на пошце была добрая тым, што прышчапляла філасофію кшталту «вайна вайной, а абед згодна з раскладам».

Дзень, калі ў Мінску выйшлі ў цэнтр горада тысячы, былі затрыманы сотні, а многіх з іх збівалі на горкі яблык, заслугоўвае таго, каб яго памяталі. Надоечы адзін круты палітык (што там хаваць, сам Мікола С.!) прапанаваў абвясціць 19 снежня «Днём годнасці». Была, вядома, і годнасць, аднак перамогай яна не абярнулася. Мо таму, што, як казаў польскі сацыёлаг Рышард Радзік (цытую з «Аrche» № 4, 2016), «беларускія апазіцыйныя эліты схільныя бачыць рэчаіснасць такой, якой яна павінна быць, замест таго, каб даследаваць яе такой, якой яна ёсць насамрэч».

«Лідэры», якія збіралі «народ», па-ранейшаму мелі справу збольшага з атамізаванымі індывідамі; падзеі 2001 і 2006 гг. мала чаго навучылі апанентаў Лукашэнкі. Прыпамінаю абяцанкі Уладзіміра Някляева ў «Народнай волі» (07.12.2010): «Гэтым разам плошча будзе мірнай. Створаныя намі дружыны гатовыя ва ўсім супрацоўнічаць з міліцыяй». Не прайшло і двух тыдняў, як Някляеў, сур’ёзна траўмаваны па дарозе на «мірную плошчу», апынуўся ў бальніцы, адкуль быў гвалтоўна адпраўлены за краты, і чытачам «Нашай Нівы» давялося бараніць яго права на медычную дапамогу.

Роля «дружын» да канца не зразумелая, як і сама ідэя «мірных пратэстаў» пасля аб’явы цэнтрвыбаркама пра вынікі «выбараў». Задоўга да 2010 г. у мяне склалася ўражанне, што апаненты Лукашэнкі вырашылі пераняць знешні бок украінскага Майдана… іншымі словамі, перамагчы суперніка ў сімвалічным полі, не замахваючыся на рэальныя рычагі ўлады. Як пісаў Андрэй Сіняўскі звыш 50 гадоў таму пра познесталінскую літаратуру: «Ні пры якіх умовах, нават для карысці справы, станоўчы герой не мае здавацца адмоўным… І вось ужо ён перамагае ворага не спрытам, не розумам, не фізічнай сілай, а адным сваім гордым выглядам». «Матрыца» сацрэалізму, відаць, і ў 2010 г. трымала тых сфармаваных у СССР літаратараў і літаратуразнаўцаў, якія апраналіся ў шаты палітыкаў і паліттэхнолагаў… Выстаўленне перад публікай «дзевяці Вацлаваў Гаўлаў» (выраз не мой, а дылетанта ад усіх навук Віктара М.) дапаўняла карціну.

І праз шэсць гадоў Беларусь застаецца «жандаром» – калі не для свету, то для постсавецкай прасторы дакладна. Справа даўняя, але ці выпадкова ў 2008 г. іменна ў Мінску з падачы БАБа пасадзілі за краты грамадзян ЗША – хітрамудрага адваката Эмануіла Зельцара і яго сакратарку? Пра Баўмгертнера і траіх «беларусафобаў» гаварылася ў 34-й серыі, а цяпер – новы эпізод: арышт у Мінску 14.12.2016 блогера з ізраільскім пашпартам Аляксандра Лапшына. Паведамлялася, што яго патрабуюць выдаць улады Азербайджана, бо ён без іх санкцыі ездзіў у Нагорны Карабах і пісаў пра гэта (страшны грэх!) У выніку Лапшын арыштаваны на два месяцы – цешыць, што нетаропкае міністэрства замежных спраў Ізраіля ўсё ж заступілася за суайчынніка.

Чыноўнікі Беларусі, пачынаючы з галоўнага, сваімі рукамі ствараюць імідж для сінявокай… Зрэшты, многіх палітыкаў у суседніх (і не толькі) краінах імідж лукашэнкаўскай Беларусі ў цэлым задавальняе; ён надаецца хаця б для таго, каб палохаць уласных грамадзян. 20 год таму ўмоўны «Захад» мог адносна лёгка стаць на шляху спаўзання Беларусі ў аўтарытарызм, ды не пажадаў… Праўду зараз наўрад ці хто скажа, але існуе канспіралагічная версія пра патаемную дамоўленасць эліт: «мы» вывелі ядзерную зброю з тэрыторыі Беларусі (вывад завяршыўся 27.11.1996 – акурат пасля другога рэферэндуму, выйгранага Лукашэнкам), а «вы» імітуйце сабе змаганне за дэмакратыю і правы чалавека, прымайце рэзалюцыі, заахвочвайце «апазіцыю» рабіць тое самае, вазіце яе на семінары – абы рэальнай канкурэнцыі з намі не вялося. І воўкі цэлыя, і авечкі сытыя…

У 1997-98 гг. слухаў я лекцыі некаторых тутэйшых і замежных выкладчыкаў у ЕГУ пра паступовы пераход Беларусі да дэмакратыі, і задаваў сабе пытанне: няўжо яны не бачылі, што адбывалася наўкол? Падаецца, што не хацелі бачыць… Затое пасля 19.12.2010 некаторыя «заходнікі» рабілі выгляд, што здзіўлены: «Рэжым Прэзідэнта Аляксандра Лукашэнкі адрэагаваў з нечаканай жорсткасцю» (з прадмовы старшыні фонда Адэнаўэра да кнігі «Голас волі з-за кратаў», 2013 г.). Усё б нічога, калі б гэтая робленая наіўнасць не адбівалася на лёсах маіх суайчыннікаў. У рэшце рэшт нават Андрэю Саннікаву, аднаму з самых празаходніх дзеячаў беларускай «апазіцыі», надакучылі выбрыкі партнёраў: «здзіўленне і стала трэндам і мэйнстрымам у аналітыцы… І ў гэту «здзіўленую» супольнасць сталі імкліва ўлівацца палітыкі, журналісты, цэлыя выданні, творчыя асобы, грамадскія дзеячы, нават праваабаронцы. А потым і наогул дзіўнае адбылося: вось гэта вось здзіўленне, чытай некампетэнтнасць, і сталі лічыць палітыкай». Аднак я амаль упэўнены, што ў бліжэйшы час ён не вернецца ў Беларусь і не пачне ўсё наноў з тымі, ад каго рэальна залежыць будучыня краіны. Чаму? Таму

Пара б кандыдатам на ролю «беларускага Гаўла» ўцяміць, што, перш чым ісці «бацьку біць», трэба хоць міжсобку дамовіцца. У гэтым сэнсе заслугоўвала ўвагі прапанова Аляксандра Ярашука аб стварэнні адзінай «апазіцыйнай» партыі, выказаная колькі месяцаў таму. Зразумела, падобныя прапановы агучваліся і раней, ды прыслухацца да іх лепей позна, чым ніколі. Тым болей што нядаўна стала вядома пра фактычнае банкруцтва «грамады» на чале з Шушкевічам. Ледзь ліпяць і іншыя партыйкі/аргкамітэты.

Сэнс узбуйнення – не толькі ў эканоміі на юрыдычных адрасах і офісах, а найперш у тым, каб мець «ячэйкі» іншадумцаў у кожным населеным пункце, на кожным прадпрыемстве. Назваць новую арганізацыю можна было б, доўга не думаючы, «партыя перамен»; арыентавацца на людзей вольных прафесій і найбольш амбітных наёмных работнікаў. Іншымі словамі (скарыстаем рыторыку марксістаў…), для ліквідацыі перажыткаў феадалізму патрэбен саюз дробнай буржуазіі з рабочым класам.

Чакаць «цудаў 17-га года» налета не выпадае, аднак да наступных «выбараў» партыя магла б сфармавацца і годна праявіць сябе. Штопраўда, пры ўмове, што ў кіраўніцтва не пралезуць скампраметаваныя асобы. Так, дзейнасць Аляксандра Ф. у беларускім палітыкуме стала ўжо сумным анекдотам, нават калі забыць на месца яго працы ў 1994 г. Характэрна, аднак, што пасля таго, як у 2006 г. выявіліся факты парушэння гэтым чалавекам аўтарскага права (тут я выказваюся вельмі лагодна), у 2010 г. ён стаў адным з кіраўнікоў кампаніі «Гавары праўду», даверанай асобай кандыдата Някляева…

Пры ўсёй павазе да заснавальніка (Павел Шарамет быў подла забіты ў Кіеве 20.07.2016), сайт «Беларускі партызан» агулам не вылучаецца павагай да аўтарскіх правоў. Так, у 2009 г. нехта перапісаў мой артыкул з bychess.com пра часопіс «Шахматы», сказіўшы яго сэнс: «партызаны» дадалі загаловак «Беларусь засталася без шахматных выданняў», дарма што ў Лунінцы выходзіў бюлетэнь «Альбино» з дадаткам «Альбино плюс». Пісьмо з прэтэнзіяй да Шарамета засталося тады без адказу, а судзіцца з былым лукашэнкаўскім вязнем падалося мне збыткоўным. Можа, я і памыляўся… Прынамсі на днях «БП» дапусціў новае парушэнне: сталы аўтар сайта, д-р сельскагаспадарчых навук Міхаіл К. перапісаў чужы артыкул 2013 г. пра тролінг, «забыўшыся» спаслацца на расійскага аўтара Сударыкава.

Тое, што хамства пануе сярод высокіх чыноўнікаў, медычны факт, і вось свежы прыклад ад міністра абароны, да якога звяртаўся Мікола Статкевіч:

Гэта не глупства, гэта пазіцыя.

Ідэі ў эканоміцы, прававой сферы і г. д. не ўспрымаюцца, падвісаюць у паветры, калі няма маральнай альтэрнатывы паводзінам цяперашніх дзяржаўных службоўцаў з іх «зубамі, якія трэба паказваць». Мяркую, адным з галоўных органаў «партыі перамен», калі такая будзе створана, мусіць зрабіцца пастаянна дзеючая камісія па этыцы, як бы яна ні звалася IRL. Каб такія выпадкі, як перапісванне чужых тэкстаў або «выспятак Рымашэўскаму» (2012 г.), цягнулі за сабою неадкладнае развітанне са звадыяшам.

Папраўдзе, я спадзяюся перадусім на тых, каму зараз 18-25 гадоў, г. зн. народжаных ужо ў несавецкі перыяд: яны больш вандруюць, лепей кантактуюць з замежнікамі… Маё пакаленне – прынамсі тыя, хто імкнуўся нешта змяніць – у 2000-х мусіла таптацца на месцы, бо грамадства жывілася постсавецкімі ілюзіямі. «Яўрэйскага руху» тое таксама тычылася, прынамсі я назіраў ціхую дэградацыю. У 2010-х абстаноўка пакрысе пачала мяняцца ў лепшы бок, і фэст «Сіці Ханука», праведзены ў Мінску 18.12.2016, служыць новым доказам… Хоць арганізатары не сабралі дастатковай сумы праз краўдфандынг, дый наведвальнікаў сёлета было малавата.

Пані Зося з «Шынка “13 крэслаў”» святкуе Хануку, а ты?

* * *

Зусім нядаўна мы страцілі Леаніда Маракова, бізнэсоўца, які ў 1990-х, уражаны лёсам свайго дзядзькі (паэт Валер Маракоў, 1909-1937), перакваліфікаваўся ў даследчыка… Пра роднага дзядзьку – адна з першых яго кніг. Яго мартыралогі, дарма што не пазбаўленыя недахопаў, запоўнілі многія прагалы ў ведах пра савецкі час, і нездарма праца над імі трактавалася як «подзвіг». Я быў крыху знаёмы з Леанідам, бачыўся з ім у Нацыянальнай бібліятэцы ў 2004-м. Ён казаў, што дачка Дзіяна займаецца шахматамі, наракаў на РЦАП… Хто мог тады ўявіць, што гэты моцны чалавек не дажыве да 60. Светлая яму памяць.

У студэнцкі час мне запаў у душу верш В. Маракова «Рахунак паэта…», і зараз я працытую найбольш яркія, гуманістычныя радкі на развітанне з пляменнікам аўтара:

Чалавек – гэта вам не мумія,

Узяў са склепу і выштурхнуў вон.

Чалавек — гэта сад з залатымі думамі,

Дзе па жылах праходзіць блакітны агонь…

Як паведамляе «Радыё Рацыя», сябры Слонімскага згуртавання дэмакратычных сіл падрыхтавалі і выдалі насценны каляндар на 2017 г. «Знакамітыя людзі Слонімшчыны».

Print

Навіна пазітыўная; на маю думку, каляндар быў яшчэ лепшы, калі б на ім быў партрэцік паэта Хаіма Ленскага (Штэйнсона), ураджэнца Слоніма. Зусім нядаўна Фелікс Баторын прадставіў вершы Ленскага ды яго кароткую біяграфію тут і тут, аднак і да 2016 г. у Беларусі пісалі пра творцу, закатаванага ў Сібіры. Напрыклад, у кнізе «На ізраільскія тэмы» (Мінск, 2011).

Ад пачатку года не заходзіў на сайт «Інтэрактыўная мапа Беларусі», а там, высвятляецца, абнаўленні: прынамсі з’явіліся партугальскамоўная, сербскамоўныя ды іншыя версіі. На іўрыце/ідышы версій пакуль няма… Зрэшты, тут бачыцца і элемент «гістарычнай справядлівасці»: аж занадта ў апошнія гады было замежных яўрэйскіх суполак (не кажучы пра асоб), якія падкрэслівалі, што гісторыя Беларусі іх не цікавіць.

Аднойчы баявітаму навуковаму рэдактару «Электроннай яўрэйскай энцыклапедыі» Абраму Т. далі зразумець, што варта паправіць артыкулы «Минск» і «Белоруссия». Адказ ад 18.12.2015: «Што да крытыкі, цалкам яе прымаю. Фінансаванне выдання было спынена 15 год таму… Нядаўна знайшліся спонсары, і работа аднавілася, але да многіх артыкулаў, у тым ліку і тых, якія Вы назвалі, рукі не дайшлі». Яны «не дайшлі» і праз год 🙁

Вольф Рубінчык, г. Мінск

19.12.2016

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 19.12.2016  21:09