Сто лет назад, 8-го ноября (по старому стилю) 1917 года в глухой деревушке Гришино Пустошкинской волости Себежского уезда Псковской губернии в семье малоземельного хлебороба Петра Трофимовича Жгуна родился сын Николай. И так распорядится судьба, что стал он одним из знаменосцев (в прямом и переносном значении слова) новой страны, возникшей тогда на обломках Российской империи. Паренек закончил сельскую начальную школу, затем в мае 1938 года Себежский сельскохозяйственный техникум, стал работать участковым зоотехником в городе Невель. Оттуда и был призван полгода спустя в ряды Красной армии. Уже близилась демобилизация, когда в воскресенье 22 июня 1941 года на построении в части объявили – началась война… Командир отделения радистов сержант Н.П. Жгун воевал на Юго-Западном и Западном фронтах, был ранен, награжден медалями «За оборону Москвы» и «За боевые заслуги». В 1943 стал коммунистом, затем после окончания осенью военно-политического училища Западного фронта в звании лейтенанта был назначен комсоргом 1-го батальона 237-го полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии. В сентябре его полк первым вышел к Днепру в районе городка Любеч Черниговской области. Получив приказ с ходу форсировать реку, гвардейцы на подручных средствах перебрались ночью 28 сентября на противоположный берег и несколько дней отбивали яростные и безуспешные попытки фашистов сбить их с плацдарма. Затем были бои уже на белорусской Гомельщине, где 26 ноября 237-й гвардейский полк дивизии генерал-майора А.В. Кирсанова, ставшей к тому времени Черниговской Краснознамённой, овладел крупным узлом обороны противника деревней Глинная Слобода. Приказом командующего 61-й армией генерал-лейтенанта П.А. Белова от 24 ноября 1943 года лейтенант Н.П. Жгун за проявленную в боях отвагу был награждён орденом Отечественной войны 1 степени.
13 января 1944 года, к исходу 936-го дня Великой Отечественной войны и 6-го дня Калинковичско-Мозырской наступательной операции войска 61-й и 65-й армий с упорными боями пробились к северной, восточной и южной окраинам освещенных заревом пожаров Калинковичей. Передовая штурмовая группа 237-го гвардейского полка залегла на лесной опушке рядом с ведущим в город с востока Гомельским трактом. Плотный вражеский ружейно-пулеметный огонь не давал поднять головы, сверху густо летели сбитые пулями сосновые ветви, щепки и кора. Укрывшись в неглубокой лощинке, заместитель командира полка майор М.Г. Горб, подсвечивая карту карманным фонариком, ставил боевую задачу командиру штурмовой группы комсоргу 1-го батальона лейтенанту Н.П. Жгуну и командиру группы разведчиков сержанту А.Н. Озерину. Перед этим комсорг получил в политотделе дивизии Красное знамя, что надлежало установить на здании райисполкома, обычно одном из самых представительных и высоких в райцентре. Вскоре оба они скрылись в темноте, и, укрываясь за складками местности, повели своих бойцов к вражеским позициям.
Во втором часу ночи, прорвав немецкую оборону в нескольких местах, советские воины стали очищать город от противника. «Когда немцы уходили из Калинковичей, – вспоминает бывшая тогда подростком Мария Макаровна Котик – по улице Аллея Маркса дом № 20 ими был оставлен огромный блиндаж, в который с наступлением темноты собрались местные жители из соседних улиц. Было известно, что немцы нас заберут с собой как прикрытие, и поэтому у всех нас, взрослых и детей, за спиной был мешочек с самым необходимым. Мы очень боялись, что нас угонят, и с тревогой ожидали этого часа. На улице было очень холодно, стоял мороз. Вдруг примерно в 4 часа утра мы услышали топот ног по мерзлой земле. Несколько человек забежали в наш блиндаж и начали молча освещать нас фонариками. Мы не знали кто это, и подумали, что пришли немцы нас угонять. Дети заплакали, женщины заголосили. Начала выть и лаять собачка по кличке “Карлик”, которого с собой привела семья Харевичей с улицы Трудовой. Но эти люди в белых халатах были не немцы, а наши разведчики. Они сказали: не бойтесь, мы свои, советские, пришли вас освобождать». Утром 14 января 1944 года выбравшаяся из подвала девочка и другие местные жители увидели над расположенным рядом большим, единственным в городе трехэтажным кирпичным жилым домом в начале улицы Бунтарской (ныне Гагарина) развевавшийся в порывах резкого зимнего ветра красный флаг и радостно приветствовали входящих в город освободителей. Наверное, красные флаги устанавливались тогда и над какими-то другими зданиями, но воспоминаний очевидцев об этом не сохранилось. Да и кто из разгоряченных боем солдат стал бы выяснять в ту ночь, где до войны был райисполком (занимал небольшое одноэтажное деревянное здание на ул. Красноармейской), скорее всего штурмовая группа Н.П. Жгуна водрузила флаг на здании повыше – чтобы было видно отовсюду. 15-го января на первой странице газеты 61-й армии «Боевой призыв» была помещена заметка военного корреспондента капитана В.А. Панкратова «Над городом Калинковичи развивается Красный флаг». В подзаголовке значилось – «Его поднял гвардии лейтенант Жгун». Поведав о жестоком бое за город и отличившихся в нем советских воинах, автор заметки сообщал, что победный флаг водрузил на здании райисполкома комсорг батальона Н.П. Жгун. Похоже, что корреспондент с самим лейтенантом тогда не встречался, информацию о его подвиге получил в политотделе дивизии.
Почти двести советских офицеров, сержантов и солдат, среди них отважный разведчик 19-летний Алексей Озерин, погибли при штурме города и были захоронены здесь с воинскими почестями. Сержант лишь один день не дожил до публикации в газетах Указа Верховного Совета СССР о присвоении ему и другим бойцам 76-й гвардейской стрелковой дивизии звания Героя Советского Союза за бои на Днепре. Через пять дней после освобождения Калинковичей лейтенант Н.П. Жгун был ранен в бою с фашистами на рубеже небольшой речки Тремля. Офицера эвакуировали в тыловой госпиталь, где он пробыл два месяца. После выздоровления получил новое назначение на должность комсорга 896-го артиллерийского полка 331-й стрелковой Брянско-Смоленской дивизии 31-й армии 3-го Белорусского фронта. В составе этой части участвовал в освобождении городов Дубровно, Орша, Борисов, а затем и столицы БССР г. Минска. За успешный прорыв глубоко эшелонированной, мощной обороны противника дивизия получила почетное наименование Минской и была награждена орденами Красного Знамени и Суворова 2-й степени. Отметили и храброго комсорга, присвоив ему очередное воинское звание «старший лейтенант». В октябре 1944 года 896-й артиллерийский полк с боями пришел на территорию Германии, где и сражался последующие полгода, особенно отличившись в Восточно-Прусской наступательной операции. Прорвав мощную оборону фашистов в районе Мазурских озёр, 331-я стрелковая дивизия во взаимодействии с другими соединениями 31-й армии овладела городами Хейльсберг, Ландсберг, Хайлигенбайль и вышла 26 марта 1945 года к заливу Фришес Хафф на Балтике. О проявленной в этих боях комсоргом полка храбрости свидетельствуют строки подписанного 9 февраля полковником А.В. Приходько представления к его награждению орденом Отечественной войны 2 степени. «…В районе местечка Бухгольц 05.02.1945 г. противник при поддержке самоходных орудий перешел в контратаку. Старший лейтенант Жгун, находясь на огневой позиции 7-й батареи, вместе с ее бойцами отбил эту и последующие контратаки. 06.02.1945 г., когда противник совершал контратаку на западную окраину г. Ландсберг, ст. л-т Жгун, находясь среди расчета 4-й батареи, личным примером воодушевлял бойцов. В этом бою огнем 4-й батареи было подбито самоходное орудие противника и уничтожено до 100 немцев».
В апреле 31-я армия генерал-майора П.Ф. Берестова была передана в состав 1-го Украинского фронта и приняла участие в заключительных наступательных операциях Великой Отечественной войны – Берлинской и Пражской. «У города Хайлебайн 21.04.1945 г. – читаем в очередном представлении комсорга к боевой награде – тов. Жгун находился у орудий прямой наводки. С группой бойцов ворвался в дом и забросал противника гранатами. При прорыве обороны противника в районе Нидар-Лантенау и совершении марша руководимая им комсомольская организация провела большую работу по мобилизации личного состава на разгром врага. Старший лейтенант Жгун достоин награждения орденом «Красное Знамя». Но, по-видимому, лимит на столь высокую награду был уже исчерпан, и в вышестоящем штабе старшему лейтенанту ее заменили на еще один орден Отечественной войны 2 степени. После окончания войны 331-ю стрелковую дивизию расформировали, однако лучших ее офицеров, в том числе и Н.П. Жгуна, оставили в строю. После окончания Смоленского военно-политического училища им. В.М. Молотова он занимал ответственные должности в войсках и был удостоен еще одной высокой награды – ордена Красной Звезды. В 1958 году демобилизовался из Вооруженных сил в звании майора. Проживал с семьей в Смоленске, работал в городских учреждениях.
Однажды в его квартиру в многоэтажке по улице Кирова почтальон принес письмо от пионеров и комсомольцев средней школы № 6 памятного ветерану белорусского города Калинковичи. О поисках «красных следопытов» поведал директор этой школы Е.М. Фарберов в статье «Он поднял красный флаг над Калинковичами», опубликованной районной газетой «За камунізм» летом 1967 года. «…Чем больше собирали они материалы, тем острее становилось желание найти человека, который поднял Красный флаг над Калинковичами. Первые попытки найти тов. Жгуна закончились неудачей. Не зная номера части, не зная даже имя лейтенанта Жгуна, ни один военный архив не мог дать о нем никаких известий. Тогда было решено установить номер части, в составе которой сражался тов. Жгун. Долгие размышления, сопоставление ряда документов, воспоминаний ветеранов позволили сделать вывод: лейтенант Жгун служил в 76-й гвардейской Черниговской Краснознаменной стрелковой дивизии, что вела бои в центре города. Снова поиски… При помощи бывшего политработника дивизии Н.М. Лаврова, теперь работающего в институте истории Академии наук СССР, удалось связаться с М.И. Писковицыным, бывшим начальником оперативного отдела штаба дивизии. И тут красных следопытов ожидала первая удача. М.И. Писковицын хорошо помнит, что лейтенант Жгун был комсоргом первого батальона 237 гвардейского стрелкового полка 76-й дивизии. Тов. Писковицын сообщил, что вскоре после освобождения Калинковичей лейтенант Жгун был ранен, однако вернулся в строй, но уже в другую часть. Поиски продолжались с большой энергией. Хочется назвать учреждения, которые помогли нам в поисках. Это Главное политическое управление Советской Армии, управление кадров Министерства обороны, Центральный архив Министерства обороны Союза ССР, Калининский и Смоленский облвоенкоматы, Пустошкинский райвоенкомат Псковской области. Еще не найден был лейтенант Жгун, а по поступившим в школу документам можно было проследить его боевой путь до конца войны. И, наконец, радостное известие. Сразу из нескольких мест был получен адрес тов. Жгуна, который проживает в Смоленске. Ветерану полетело письмо. Его ответное послание было зачитано на школьной линейке. В своем письме ученикам он пишет: “Приятно, конечно, что нас вспомнили. Но двойная радость не за себя, а за вас, ребята, что вы воспитываетесь настоящими патриотами нашей Родины”. Николай Петрович обещает побывать в Калинковичах, встретится со школьниками. Так закончился этот интересный поиск, длившийся два года».
Ветеран выполнил свое обещание. В честь 25-летия освобождения Калинковичей от немецко-фашистских захватчиков 14 января 1969 года тут состоялось торжественное собрание с участием приехавших ветеранов войны, освобождавших от врага наш район. Автор этой статьи, тогда ученик 10-го класса, присутствовал на общегородском митинге, где они выступали перед молодежью. А мой отец-фронтовик был и на том собрании, где чествовали освободителей. Вот строки из репортажа, помещенного на первой полосе районной газеты. “…Зам председателя горисполкома тов. Кудрявцев зачитывает решение бюро РК КПБ и исполкома городского Совета о присвоении звания Почетного гражданина города т.т. Кирсанову – бывшему командиру дивизии, освобождавшей город, Шеремету – бывшему начальнику штаба этой дивизии, тов. Жгуну, который поднял флаг над райисполкомом, генералу Макарову, бывшему участнику боев за Калинковичи. Председатель городского Совета повязывает им ленты с надписью “Почетному гражданину города Калинковичи”.
Николай Петрович Жгун ушел из жизни 12 декабря 1989 и был похоронен на Новом кладбище Смоленска. Его могила находится на центральной Аллее Славы некрополя, рядом с захоронениями других прославленных смолян – Героев Советского Союза А.П. Писарева, И.А. Сухорукова, Ф.Т. Демченкова, А.Ф. Данькина, Н.Б. Борисова, Л.М. Соколова, генералов И.М. Литвина, Л.И. Кокина, В.Ф. Фронтова и Г.И. Степанова.
Известно, что в феврале 1944 года командование и комсомольское бюро 237-го гвардейского стрелкового полка (дивизия А.В. Кирсанова тогда была выведена в резерв фронта и стояла около Калинковичей) ходатайствовали перед Калинковичским горисполкомом об увековечении памяти их погибшего в бою за город товарища в названии одной из улиц. И в январе 1945 года, к годовщине освобождения города, широкая и красивая улица Парковая была переименована в честь Героя Советского Союза сержанта Алексея Николаевича Озерина (1924-1944). Она стала первой в городе и районе, названной в честь героя Великой Отечественной войны, сегодня их – около пятидесяти.
В.А. Лякин, историк и краевед
От редактора belisrael.info
В материале вспоминается Ефим Матвеевич Фарберов (1928 г.), в свое время известнейший в городе человек, 1-й директор СШ 6 и основатель музея Боевой Славы, открытого 9 мая 1965 г. Переехав в Калифорнию в 90-е, он опубликовал в русскоязычных изданиях Америки ряд материалов на военную тему, один из которых “Комиссары” перепечатан на сайте. К сожалению, до сих пор даже хорошо знакомые калинковичские земляки, живущие в Америке, не могут ответить на вопрос, что сейчас с Е.Фарберовым, кроме отдельных слухов. Последняя его публикация, “ПОНЯТЬ СОБЫТИЯ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ”, которую видел, датирована маем 2013. Хочется думать, что на сей раз откликнется если не сам Ефим Матвеевич, то его близкие родственники.
И еще об одном.
Есть предложение создать раздел с названием “Мы помним” или
“Вспомним всех” – вроде путеводителя по калинковичским старому и
новому еврейским кладбищам. У многих калинковичан, ныне живущих в разных странах, хранятся фотографии. Каждый мог бы написать воспоминания об ушедших предках и пополнять этот раздел – фото надгробия и рассказ о человеке. Давайте не будем ждать, пока первое послевоенное поколение, что помнит
многое и знает по калинковичской истории, уйдет. Владимир Лякин также готов принять в этом участие и помочь фотоматериалами. В ближайшее время будет опубликован очередной его материал.
Опубликовано 09.10.2017 11: 49