Tag Archives: Иосиф Лангбард

Смотрение за смотрящими

И вот настало оно, 27-е декабря 2021 года… Три недели обсуждения проекта конституции (каждое из трёх слов можно брать в кавычки), завершенные Великим Совещанием 18.01.2022 – это был просто праздник, пир духа! Причём телевизор-то я не смотрел, решив ограничиться вестями из сети. Где «смотрящих» за подготовкой к референдуму тоже хватало с лихвой.

Бывший депутат сельсовета, 68-летний Николай Герасимович Витиков из деревни Терюха Гомельского района записал свои соображения о проекте и «Всебелорусском народном собрании», поделился ими с редакцией местной газеты «Маяк»… и 14 января с санкции прокуратуры угодил на нары по подозрению в разжигании розни (прокурор района – Жураковский Владислав Владимирович). Пару дней спустя газетка ещё и обозвала Н. Витикова «сельским провокатором», ведь он назвал существующий строй «лукашизмом»! Ужас-ужас.

Н. Витиков и атаковавшая его «внучка» – редакторша «Маяка» И. Коновалова

Однако поступали с Гомельщины новости и повеселее.

Изучаем проект вместе с Дедом Морозом и Снегурочкой. Во время профсоюзной акции «Наш животновод» в ОАО «Прудокское», Калинковичский район. «Калінкавіцкія навіны», 13.01.2022

А здесь активисты Гомельского областного «союза следователей» (есть и такой, кто бы подумал?) заглянули с проектом в гости к пенсионерке из деревни Ковчицы-1. «Нина Прохоровна внимает каждому слову следователей. Словно подключается к разговору и кошка, которая с интересом позирует перед прицелившимися в нее фотокамерами». Права Вероника Белова из «Салідарнасці», в репортаже БЕЛТА от 12 января прекрасно всё. Между прочим – подключусь вместо кошки я – одна из руководительниц конституционной комиссии 23.12.2021 говорила о проекте так: «небольшой документ, он прост для восприятия». Да ведь и глава означенной комиссии летом 2021 г. ставил задачу: «текст обновленной Конституции должен быть понятен любому гражданину».

К чему тогда было формировать спецбригады для «разъяснительной работы», дополнительно разрабатывать некую памятку, «где доступно и понятно разъяснены изменения, представленные в проекте Конституции», тратить время и немалые деньги? Наивный вопрос, но не задать его здесь я не мог. Чай, не 1930-е годы; у всех тутэйшых нынче как минимум среднее образование, у подавляющего большинства – доступ в интернет. И каждый заинтересованный гражданин имел возможность просмотреть (или даже прослушать) документ… Слово «посредники» для властей РБ почти ругательное, даром что в производстве-коммерции работать без них трудно. А при распространении «новелл конституции» вполне можно было обойтись без посредничества, однако имеем то, что имеем.

Вариант ответа: «конституционная комиссия» и «рабочая группа» не сумели подготовить внятный текст. Во многом оно так – примеры явного косноязычия см. здесь и тут. Cейчас проект переделывается; обидно должно быть авторам и авторкам, которые несколько месяцев «оттачивали» формулировки, но что поделаешь. Ну, не задаром оттачивали – может, ещё и медальки за доблестный труд получат 😉

К слову, как же «там, наверху» себя любят, как стерегутся от «интервентов»! Вот обер-бюрократ Сергеенко заявляет 18.01.2022 со ссылкой на неких анонимных «людей», что «можно было бы ввести дополнительные требования к кандидатам в Президенты, а именно наличие не менее 10 лет стажа госслужбы или руководящего опыта в организации». Поскольку «никакие кухарка или клоун не должны претендовать на высокий пост главы государства» (прозрачный намёк на Светлану Тихановскую и Владимира Зеленского, но не только). Отлично придумано – разумеется, на высокие должности не должны замахиваться не то что кухарки, а и кухаркины дети! Рулить всенепременно должны такие яркие индивидуальности, как Дмитрий Петруша (сын главы «Главгосстройэкспертизы»), Александр Турчин (отпрыск управделами Новогрудского райисполкома), Виктор Лукашенко (понятно кто по отчеству), и т. д., и т. п. Вообще, пора уж, пора предусмотреть переход власти по наследству, прописав его в «Основном законе», там и раздача земель с холопами подоспеет… Чего стыдиться-то? Средневековье, всяческие «Игры престолов» теперича в тренде.

Предлагал я в апреле 2018 г., задолго до калинковичского эпигона по имени Авксентий:

Следует уже напрямую спросить у «электората»: «Поддерживаете ли преобразование Республики Беларусь в монархию?» Так себе вариант, но он лучше, чем существующий строй, когда «ни рыба, ни мясо», когда выборы устраиваются для проформы, отвлекают значительные материальные ресурсы и де-факто лишь деморализуют «электорат» (ОК, избирателей). Как кто-то говорил, в монархической династии случайно может вырасти и приличный человек…

Ей-богу, «президент» мог бы переименовать себя в царя (великого князя, короля, султана) Луку І и «именем революции», как он это любит, сформировать новую аристократию. Например, из людей, чьи фамилии звучат схоже: Лукашонки, Лукашанцы, Лукашевичи…

Система будет если не стабильной, то предсказуемой. Большинство «плюшек» достанется неодворянам, но кое-что перепадёт и обслуге – впрочем, уже давно перепадает. Получил же год назад медаль Франциска Скорины автор нижеследующей книженции, любитель подсматривать в замочные скважины…

При финансовой поддержке мининформа в издательстве «Беларусь» нашлёпали 600 экземпляров… ну, спасибо, что не 600 тысяч. Нелегко себе представить и 60 добровольных покупателей книжки, состоящей в основном из обрывков бесед «оппозиционерчиков» и ехидных комментариев к ним – похоже, госбюджет просто облегчился на очередные сколько-то тысяч рублей. А ведь могло в 2021 г. правительство (пере)издать что-то полезное, хотя бы произведения М. С. Кульбака; отмечался же 125-летний юбилей уроженца Сморгони. Андрей Ходанович не первый год переводит стихи Моисея Соломоновича с идиша, получается неплохо. Свежий перевод – поэма Кульбака «Беларусь» (в оригинале «Райсн»), которая, по некоторым сведениям, способствует воспитанию патриотизмa 😉 Cпешите видеть по этой ссылке, пока переводчик не передумал.

На днях «СБ» вспомнила о 140-летии знаменитого архитектора Иосифа Лангбарда (1882–1951) – о том, чем он знаменит, см., к примеру, здесь.

Всё бы ничего, да слегка зацепило акцентирование того, что Иосиф крестился в 1920 г. Поразительно, если это правда (до 1917 г. было бы объяснимо, но при большевистской власти?) Если и правда – как-то часто для светской страны официоз рассказывает о принадлежности видных евреев к христианству. Змитроку Бядуле в 2020 г. посмертно «вручили» православный крест, Михаилу Финбергу в 2021 г. тоже (правда, М. Ф. и при жизни не был чужд православию), теперь вот Лангбард. Я не против христианской веры, но попытки «христианизации» евреев, вкупе с позицией чиновника, курирующего этноконфессиональные вопросы («Каждый человек, по разным причинам оказавшийся в нашей стране, ассимилируется…», сентябрь 2021), встречаю без энтузиазма.

Отчасти права авторка этой самиздатовской книги, в своё время работавшая в минской синагоге на Даумана, а лет 5 назад перебравшаяся в Израиль…

Экземпляр книги (124 с., тираж не указан) обнаружился в библиотеке на бульваре Шевченко. С Кэрэн Вольман пересекался в начале 2000-х, когда она звалась Леной Когаловской, это человек моего поколения, но в целом её рассказы меня не впечатлили. Этакая Дина Рубина на минималках – притом что и «максимальную» Д. Рубину лет 15 не тянет перечитывать. Понятно, в литературе много места для всех, и сборник непритязательных рассказов К. Вольман, судя по листку возврата, пользуется спросом у читателей нашей Каштановки.

«Будьте проще, и люди к вам потянутся!» 🙂

Наконец-то представитель администрации Центрального района г. Минска вымолвил нечто конкретное о здании поликлиники на Сморговском тракте, 10 (minsknews.by, 18.01.2022):

В первом полугодии после модернизации откроется здание Минского городского детского клинического центра по стоматологии (в прошлом 1-й детской стоматологической поликлиники). Сейчас там закупается оборудование: 16 стоматологических установок, два рентгеновских аппарата, стоматологический лазер и др. Дети будут приходить с удовольствием.

Напомню, капремонт с модернизацией был начат 03.05.2021, обещали закончить 30.09.2021, не сложилось. В октябре и январе указывал на этот казус, неужели помогло? Декларация о преобразовании поликлиники в Центр – хитроумный ход, с ним гораздо легче разъяснить вышестоящему начальству, почему ремонтные работы настолько затянулись.

OLYMPUS DIGITAL CAMERA

Так было раньше. Фото отсюда

Кстати, если кто-то думает, что я имею отношение к комитету госконтроля (его общественным инспекторам в конце 2021 г. вроде сулили какие-то награды за выявление «отдельных недостатков»?). Не имел, не имею и не собираюсь; если вставляю «фитили» чиновникам, то на свой страх и риск. Зато никто не скажет мне: «А вот здесь – стоп…», разве что иной комитет. Но он молчит, как рыба об лёд – видимо, занят разработкой более серьёзных «врагов» наподобие литератора Северина Квятковского, задержанного вчера.

Вольф Рубинчик, г. Минск

20.01.2022

w2rubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 20.01.2022 21:36

* * *

PS. Вечером 20 января стало известно об указе, согласно которому референдум должен пройти 27.02.2022. Утром 21.01.2022 указ № 14 и «проект конституции», выносимый на «референдум», были официально опубликованы на национальном правовом портале РБ (pravo.by). Правда, по состоянию на 21.30 22 января названные тексты доступны там лишь на русском языке, что как бы намекает на отношение к белорусскоязычным гражданам и действующей конституционной норме (ст. 17 – «Государственными языками в Республике Беларусь являются белорусский и русский языки»). «Краіна-браначка»…

Кое-что в сравнении с версией 27.12.2021 изменилось, но не всегда в лучшую сторону. Разработчикам хватило ума не предлагать народу нормы об отсечении от президентства «кухарок и клоунов», однако появившийся в проекте тезис о приоритете госидеологии (в ст. 4: «Демократия в Республике Беларусь осуществляется на основе идеологии белорусского государства…») немало настораживает. Особенно на фоне тенденций, о которых рассуждал в ноябре 2021 г.

С другой стороны, за три недели никто не удосужился внести в проект правки, перечисленные здесь 28 декабря, – даже стилистические (если документ, как утверждалось, рассчитан на десятилетия, то и стилем нельзя пренебрегать). Принял я к сведению реакцию «главного»: «Вякают и наши оппоненты. Я не ошибаюсь. Именно вякают. У меня анализ полностью всех их заявлений. Они плетутся в хвосте, подхватывают любой тезис, любую запятую и начинают ее не то критиковать, не то опровергать» (18.01.2022; понятно, сей замолот куда больше говорит об ораторе, чем о его оппонентах). Что ж, повторюсь: в ситуации, напоминающей об «аксиоме Эскобара», я, скорее всего, выберу путь минимальной затратности, то бишь просто проигнорирую «мероприятие».

…C. Квятковского (на фото) всё же отпустили. Но уголовное дело на литераторе – или над ним? – таки висит.

В. Р.

Дополнено 22.01.2022 22:50

В. Рубинчик о минской топонимике

«Великолепная двадцатка»

В газете «Авив» за 2014 г. упоминалось, что Лев Шейнкман, руководитель белорусской организации евреев – ветеранов и инвалидов войны, предложил добиваться, чтобы в Минске появилась улица имени Леонида Левина. На доме, где жил заслуженный архитектор, Л. Шейнкман предлагал повесить мемориальную доску. В том же году агентство «Интерфакс» сообщило, что за улицу Левина в Минске агитировало и руководство одной местной «политической партии» (ЛДП, чего уж там).

Скорее всего, после того, как в 2015 г. имя архитектора было присвоено минской «Исторической мастерской» (и улочке в Жлобине), этот вопрос отпал. Так или иначе, предложения ветеранов и инвалидов побудили меня составить список евреев, ушедших из жизни раньше 2014 г. и заслуживающих следа в столичной топонимике. Я сознательно ограничился двумя десятками фамилий: разумеется, их могло быть куда больше.

Владимир Ботвинник (1938–2001). Многократный чемпион БССР и призёр чемпионатов СССР по боксу, чемпион СССР 1959 г., почетный мастер спорта, заслуженный тренер Беларуси. Косвенно «улица Ботвинника», посвященная именитому боксеру, стала бы и данью памяти его не менее известному однофамильцу (а возможно, и дальнему родственнику) – Михаилу Ботвиннику, многократному чемпиону мира по шахматам в 1948–1963 гг. Кстати, корни М. Ботвинника – тоже в наших краях, его отец родился в д. Кудрищино (ныне – Смолевичский район).

В. Ботвинник

Абрам Бразер (1892–1942). Знаменитый график и скульптор, заслуженный деятель искусств БССР (1940), героически погибший в Минске, где жил с 1920-х годов. Во время нацистской оккупации рисовал портреты немецких офицеров, одновременно собирая информацию для подпольщиков. Более подробно о Бразере и его вкладе в искусство см. здесь.
Целестин Бурстин (1888–1938). Один из основоположников математической науки в Беларуси, уничтоженный при Сталине. Далее цитирую slounik.org: «Д-р философии (1912), академик АН БССР (1931), проф. (1929). Окончил Венский университет (1911). С 1929 г. работал в БГУ, с 1931 г. директор Физико-технического института АН БССР. Научные труды по дифференциальной геометрии, дифференциальных уравнениях, алгебре. … Доказал фундаментальную теорему о вложении риманова пространства в эвклидово. Написал один из первых учебников для вузов по дифференциальной геометрии на белорусском языке». Сайт НАН РБ добавил о Бурстине: «Решил проблему Пфаффа для систем дифференциальных уравнений с частными производными, проблему Коши для этого типа уравнений».
Вайнрубы. В честь двух старших братьев названа улица в Борисове, где они родились, но их слава вышла далеко за пределы родного города. Генерал-лейтенант танковых войск Матвей Вайнруб (1910–1998) останавливал наступление вермахта в Сталинграде, а после освобождения Польши стал Героем Советского Союза. Полковник танковых войск, Герой Советского Союза Евсей Вайнруб (1909–2003) защищал Беларусь в 1941 г., также прославился в Висло-Одерской операции и при взятии Берлина. Зиновий Вайнруб (1917–?) в 1941 г. отличился при обороне Украины, во время переправы через Днепр, и в других эпизодах войны. Военврач Раиса Вайнруб (1917–1984) спасла множество бойцов во время финской кампании и Великой отечественной войны.

М. и Е. Вайнрубы

Макс Дворжец (1891–1942) – доктор медицинских наук, профессор, руководивший лечебным факультетом мединститута в 1937–1941 гг. Погиб в Минском гетто. Во многом благодаря М. Дворжецу, который до войны возглавлял «глазные отряды», призванные выявлять и лечить больных трахомой, эта болезнь практически исчезла в Беларуси. Между тем прежде она была настолько распространена, что даже попала в поэму Изи Харика «На чужом пиру» о Беларуси ХІХ в.: «Там слепнут глаза от трахомы».

М. Дворжец; С. Дречин

Семён (Самуил) Дречин (1915–1993). Артист и балетмейстер, около 60 лет отдавший искусству, – один из основателей балета в Беларуси. Лауреат Госпремии СССР 1950 г., народный артист БССР с 1954 г. При этом Дречин не вступал в компартию.
Яков Зельдович (1914–1987). Уроженец Минска, академик, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской (1957) и Государственной премии (четырежды!). Внес существенный вклад в теорию горения, детонации и ударных волн. В 1939–41 гг. вместе с Ю. Харитоном впервые провел расчет цепной реакции деления урана. В некоторых энциклопедиях называется «российским физиком», и в Москве (2014) появилась улица Зельдовича. В Минске пока лишь установлен бюст академика возле Института физики.

Я. Зельдович; С. Зорин

Семен (Шолом) Зорин (1902–1974). Уроженец Минска, до войны работал столяром, а затем, бежав из гетто, прославился как командир семейного партизанского отряда. Историк Василий Матох писал в 2008 г.: «В партизанском отряде №106 под командованием Семена Зорина находились в основном бывшие узники минского гетто. В его составе было 596 человек, из них 141 – в боевой группе. Хозяйственные группы еврейских семейных отрядов – портные, сапожники, пекари, медики, часовщики, ремонтники и др. специалисты – стали базой, обслуживавшей многие партизанские отряды». Один из членов того отряда Леонид Окунь говорил: «Семен Зорин был отличный командир, и только благодаря его уму и мужеству нас не раздавили каратели». Спасение нескольких сотен жизней – более чем весомая причина, чтобы дать улице благозвучное имя Зорина, но можно вспомнить, что минчанин проявил себя и как подрывник. Имел два ордена Отечественной Войны, орден Красной Звезды и партизанскую медаль.
Юлий Иргер (1897–1941). Слово «Беларускай энцыклапедыі»: «Белорусский ученый в области хирургии. Доктор медицинских наук (1928), профессор (1934). Заслуженный деятель науки БССР (1939). С 1934 в Минском медицинском институте, с 1932 одновременно руководитель Белорусского НИИ переливания крови». Очевидно, что сделал для минчан Ю. Иргер никак не меньше, чем первый российский нарком здравоохранения Н. Семашко, удостоенный «своей» улицы в нашем городе.

Ю. Иргер; М. Кроль

Михаил Кроль (1879–1939). По словам автора журнала «Здравоохранение» (2014), «белорусский учёный, организатор медицинского образования и медицинской печати». Родом из Минска, он получил европейское образование и успешно работал в Москве, но откликнулся на призыв белорусского правительства и в 1921 г. практически на «голом месте» создал в Минске медицинский факультет БГУ, став его первым деканом (с 1930 г. – первым ректором Белорусского медицинского института). С 1931 г. – академик, заслуженный деятель науки БССР. В 1939 г. был избран членом-корреспондентом АН СССР. В мединституте имя М. Б. Кроля увековечено, но почему бы не сделать его более известным на уровне города?
Лев (Лейб) Кулик (1908–1942). Главврач минской инфекционной больницы, расположенной на территории Минского гетто (до 1941 г. работал главврачом в Барановичах и Гродно). В 1941–42 гг. пытался организовать процесс лечения больных – что по тем временам само по себе было подвигом – и в то же время изо всех сил помогал подпольщикам, за что и был казнён гитлеровцами. О его роли в минском подполье можно прочесть в книгах Гирша Смоляра, которого Л. Кулик спас от смерти. В 2008 г. в Беларуси Л. Кулик был посмертно награждён медалью, а несколько позже на здании бывшей больницы, где он работал, появилась мемориальная доска (на ул. Кальварийской, 3а – без упоминания его имени), но всего этого явно недостаточно.

Л. Кулик и здание больницы, где сейчас детская музыкальная школа (доска видна между окнами слева от входа)

Моисей (Мойше) Кульбак (1896–1937). Классик еврейской литературы, один из самых популярных в мире писателей из Беларуси. Его роман «Зельменяне», где воспеты древний еврейский род и сам Минск, переиздаётся в ХХІ в. – через 80 лет после написания – и вызывает живую реакцию. Цитата из Ольги Бобковой: «Только в этом году услышала от Али С. об этом романе Кульбака. Нашла и прочитала. Счастливая. Автор заставил улыбнуться, похохотать, погрустить» (svaboda.org, 22.12.2012). Хороши и иные произведения М. К. – стихи, поэмы, пьеса «Бойтра», в 2014 г. опубликованная в журнале «Дзеяслоў» (перевод с идиша Феликса Хаймовича). Рожденный в Сморгони, Кульбак много лет жил в Минске, здесь же был арестован и расстрелян сталинцами. Реабилитирован при Хрущёве.

Сейчас, в 2020 г., я не настаиваю на том, чтобы в Минске появилась улица Мойше Кульбака. Увы, за год до своего ареста большой писатель помог «закопать» критика Хацкеля (Иехезкеля) Дунца (1897–1937). От имени Кульбака в газете «Літаратура і мастацтва» (10.09.1936) было опубликовано следующее: «Долгое время орудовал в еврейской советской литературе Дунец, и никто из писателей с него не сорвал маску. Характерно, что уже после того, как Дунца исключили из партии [1935 г.], Белгосиздат поручил ему перевод [на идиш] такой ответственной книги, как «Как закалялась сталь» Н. Островского. Понятно, что Дунец испортил эту книгу». Практические последствия это выступление имело: перевод книги Островского на идиш поручили Кульбаку. Поэтому я бы отдал предпочтение Зельманской улице (в честь героев романа)… или хотя бы Зельманскому переулку где-нибудь в районе Ляховки.

Иосиф Лангбард (1882–1951). О нем написано так много, что достаточно процитировать «Википедию»: «Заслуженный деятель искусств Белорусской ССР (1934), доктор архитектуры (с 1939). Один из выдающихся зодчих Европы XX века, чье художественное наследие оказало значительное влияние на развитие современной архитектуры. Его архитектурные работы в большой степени повлияли на формирование облика Минска и являются образцами белорусского зодчества». Впрочем, добавлю: Дом правительства, Дом офицеров, Театр оперы и балета – это всё его творения. Возле театра висит курьёзная мемориальная доска, где рядом стоят фамилии архитектора Лангбарда и президента Лукашенко, в ХХІ в. отдавшего распоряжение отреставрировать здание. Можно было бы переименовать в честь зодчего идущую к театру улицу Чичерина, тем более что вклад ленинского наркома иностранных дел в жизнь Минска неочевиден, а кроме того, в столице Беларуси несколько лет назад появилась улица Чичурина (созвучие названий может привести к путанице, если уже не приводит).

И. Лангбард

Осип (Иосиф) Лунц (1842–1930), терапевт, ученый, основатель в Минске системы противотуберкулезной помощи, председатель Общества минских врачей (1879–1883), инициатор первого в Беларуси детского санатория для больных туберкулёзом (1898), один из организаторов Белгосуниверситета (1921). Считается также, что Хоральная синагога – нынешний Национальный драматический театр им. Горького на ул. Володарского – построена по инициативе О. Лунца. Подробная статья о нём и его потомках – здесь.
Абрам Михельсон (1902–1971). Уроженец Минска, где трагически погиб от руки пациента. А. Михельсон был учеником Ю. Иргера, тоже доктором медицинских наук и профессором. Далее уместно процитировать сайт Белорусской медицинской академии последипломного образования (belmapo.by): «В 1958 г. организовано научное общество урологов Белоруссии, председателем которого являлся до 1970 г. С 1959 по 1969 гг. — главный уролог министерства здравоохранения БССР. В 1968 г. присвоено звание Заслуженного деятеля науки БССР». Описал «симптом Михельсона», разработал уникальные методики лечения.

А. Михельсон; А. Печерский

Александр Печерский (1909–1990). Уроженец Кременчуга, офицер Красной Армии, попавший в плен. Некоторое время содержался в минском «рабочем лагере» СС. А. Печерский известен во всем мире благодаря восстанию, организованном им вместе с другими узниками в лагере смерти Собибор (1943 г.). Многим из них удалось выжить после побега. Сам Печерский воевал в партизанском отряде на территории Беларуси; таким образом, имеются и формальные основания, чтобы назвать его именем столичную улицу. Кстати, улицы Печерского уже имеются не только в Кременчуге и Ростове-на-Дону, но и в израильском Цфате, где герой никогда не бывал.

Г. Пласков

Григорий Пласков (1898–1972). Уроженец Минска, выдающийся военачальник. Сам маршал Жуков ходатайствовал, чтобы генерал-лейтенанту артиллерии Пласкову присвоили звание Героя Советского Союза, но не сложилось… Как писал кандидат исторических наук Борис Долготович в «Вечернем Минске»: «В январе 1919-го Григорий Пласков начал службу в артиллерии и остался верен ей в течение 45 лет… был пять раз ранен, причем один раз настолько тяжело, что не только мог, но и не должен был возвращаться на фронт. Но генерал Пласков вернулся в строй, к своим боевым друзьям, даже не дождавшись полного излечения ран».
Соломон Розенталь (1890–1955). Уроженец Вильно, однако жил в Минске в конце 1900-х, в 1921–1931 гг., бывал у нас и в первой половине 1950-х гг. (похоронен в Ленинграде). Доктор медицинских наук, профессор, в своё время – один из самых авторитетных в СССР венерологов и дерматологов. Разработал множество методик лечения, которые во время войны очень пригодились при лечении раненых. Заведовал клиникой кожных болезней в БГУ, его многочисленные книги выходили и на белорусском языке. Придумал «жидкость Розенталя». «С. К. Розенталь с учениками разработал весьма эффективное лекарственное средство для лечения ран, жирной себореи и алопеции, не утратившее своего значения до настоящего времени», – писали специалисты с pharmjournal.ru в 2013 г. Прославился С. Розенталь также тем, что был первым чемпионом Беларуси по шахматам (в 1924 и 1925 гг.), хотя звание мастера спорта получил уже в Ленинграде (1934).

Л. Шапиро

Лев Шапиро (1864–1932). Цитирую некролог по изданию «Новый хирургический архив» (№ 3, 1932 г.): «12 января 1932 г. в Минске умер 68 лет от роду Л.Н. Шапиро – один из основоположников хирургии в Минске. По окончании Дерптского университета он проработал два года в Москве, в лечебнице “Кни”, а затем с 1890 г. работал в Минске. Здесь он имел свою хирургическую лечебницу; пользуясь большой популярностью среди местного населения и далеко за пределами Минска, он немало способствовал популяризации хирургии в Белоруссии. С 1900 по 1914 год заведовал хирургическим отделением Минской еврейской больницы, работал хирургом во время войны… Умер Лев Наумович от сердечного поражения, внезапно, во время лечения больного, работая до самого последнего момента своей жизни». Известен Л. Шапиро и как основатель первой на территории Беларуси школы по подготовке зубных врачей (1907).
Федор Шедлецкий (1924–1988). В некоторых источниках называется «первым партизаном из Минского гетто». Израильский историк д-р Ицхак Арад в книге «Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне» писал о нём так: «Связь между подпольем Минского гетто и 208-м партизанским отрядом была установлена благодаря Феде Шедлецкому, появившемуся в гетто по заданию Сергеева, чтобы попросить юденрат помочь партизанскому отряду с одеждой и медикаментами. Деятель подполья Григорий Смоляр, встречавшийся с Шедлецким, обещал отправить партизанам помощь и предложил переправить к ним подпольщиков из гетто. В начале 1942 г. Шедлецкий вновь пришел в гетто с ответом от Сергеева, который согласился принимать евреев с условием, что они будут вооружены и снабжены медикаментами. Результатом этих контактов стал уход из гетто в феврале 1942 г. трёх групп общим числом 50 человек, в основном бывших военных. Шедлецкий взял на себя обязанности проводника». Уточнил сведения И. Арада в 2017 г. Феликс Хаймович – писатель, сын Бориса Хаймовича (одного из организаторов подполья в Минском гетто): «Федю Шедлецкого я знал лично, и достаточно близко: он дружил с моим отцом, а дружба эта началась в августе 1941 года в Минском гетто. Федя был связным отца. Не Сергеев направил его в гетто, а Исай Казинец направил его в лес на поиски партизан, чтобы выводить в лес людей из гетто. Казинец его связал и с Кабушкиным (Жаном), который, кстати, не один раз ночевал в доме, служившим штабом папиной подпольной группы. Немцы его искали, но им и в голову не могло придти, что “партизанский бандит“ прячется в гетто. Так что не Сергеев вышел на Шедлецкого, а Шедлецкий на отряды Сергеева и Покровского, действовавшие вместе. В партизаны Федя перешёл вместе со всей папиной группой, которую он и Миша Рудицер (обоим было по 17 лет) и выводили в лес. Первым же партизаном из Минского гетто считали не Федю, а моего отца. В книге Смоляра “Мстители гетто”, вышедшей в издательстве “Дер эмес” в 1947 году, раздел, посвящённый моему отцу, так и назывался: “Первый партизан из Минского гетто“».

Фото из книги Г. Смоляра. Справа налево: сидят А. Релькин и Ф. Шедлецкий, стоят Г. Гордон и Б. Хаймович

Фактически, начиная с осени 1941 г., Ф. Шедлецкий вместе со своими товарищами спас десятки узников гетто. В партизанском отряде он командовал разведгруппой, был награждён медалями «За Отвагу» и «Партизану Отечественной войны I степени». Возможно, влияние на дух людей имело даже большее значение, чем ратные подвиги: «Его смелость, его осознанное решение – никогда не носить жёлтую звезду на одежде, его уверенность в победе, были подобны глотку свежего воздуха» – об этом в 1994 г. рассказывал бывший узник Минского гетто Евсей Залан.

* * *

Конечно, наивно надеяться, что все названные фамилии найдут своё место на карте Минска, но тем, кто претендует на звание «общественных», а тем более политических деятелей, не помешало бы иметь такой список под рукой. Oбращения же «простых смертных» топонимическая комиссия при горисполкоме, как правило, игнорирует.

В списке – несколько врачей, и это неспроста. Считаю, что их труд недооценен в названиях столичных улиц, проспектов и переулков. Сейчас, во время эпидемии COVID-19, это ещё более очевидно, чем 5 лет назад.

Нужна в столице Беларуси и улица (проспект? площадь?) «Праведников народов мира», а лучше просто Праведников. Между прочим, готов согласиться со многими идеями, высказанными еще в 1993 г. художником Маем Данцигом в открытом письме к белорусскому правительству: тогдашний председатель объединения еврейской культуры имени Изи Харика предлагал, в частности, вернуть название «Еврейская» улице Коллекторной. «Не возвращено историческое название улице Еврейской в Минске. Этот вопрос остается нерешённым, несмотря на то, что все остальные улицы этой части города получили свои исконные названия», – говорил президент Всемирной ассоциации белорусских евреев Яков Гутман в речи перед депутатами Верховного Совета Беларуси (20.10.1994). Полный текст его выступления на белорусском можно прочесть здесь

Я бы приветствовал появление в Минске улицы Трёх Подпольщиков (Маши Брускиной, Кирилла Труса и Володи Щербацевича, публично казнённых нацистами 26 октября 1941 г. за связь с подпольем). О том, что неэтично было бы называть улицу в честь одной М. Брускиной – а такие предложения звучали – уже приходилось писать («Мы яшчэ тут!», № 32, 2007).

Кроме того, заслуживает внимания идея с улицей Владимира Высоцкого. Замечательный певец и актер (1938–1980) не раз приезжал в Беларусь, снимался у нас в кино и выступал с концертами. Его творчество до сих пор почитается самыми разными людьми, некоторые песни переводились на белорусский язык (например, Михасём Булавацким) и иврит (например, Михаилом Голдовским)… Присвоение улице его имени стало бы, между прочим, знаком покаяния за бестактность небезызвестного Пал-Изотыча, утверждавшего, что Высоцкий в Минске «потерпел фиаско», что его «обвели вокруг пальца» (см. подробнее: «Знамя юности» 23.03.1980 и здесь).

Подготовил Вольф Рубинчик,

политолог, член Союза белорусских писателей

wrubinchyk[at]gmail.com

Первая публикация – 18 мая 2015 года. Пять лет спустя вниманию читателей предлагается исправленный и дополненный вариант. Фото взяты из открытых источников.

Опубликовано 18.05.2020 19:29

Отклик

“Если быть объективным, в нынешней реальности шансы на свою улицу имеют только Лангбард и Зельдович” (Вадим Зеленков, краевед, г. Минск). Оказывается, В. З. (под ником “Минчанин”) обращался к властям с предложением об улице Лангбарда ещё 20 сентября 2007 г.

Сегодня, 19.05.2020, историк Иван Сацукевич, который входит в “топонимическую” комиссию при горисполкоме, ответил г-ну Зеленкову так: “Попробуем реализовать в ближайший год, главное, чтобы была новая большая улица – с этим из-за запрета на освоение ценных сельскохозяйственных земель проблемы” (пер. с бел.). Ура?

Добавлено 19.05.2020 14:14

***

Спрашивали – отвечаю

Об инициативе «улица имени Зиссера». Появилась интернет-петиция, где Ю. А. Зиссер (1960–2020) представлен так: «Меценат, общественный деятель, предприниматель, основатель портала TUT.BY, активный участник стартап-движения в стране, ментор, инвестор. Человек, не афишировавший свои подарки, но сделавший огромный вклад в сохранение и развитие белорусской культуры, национальной идеи и самоидентификации» (c 18.05.2020 она собрала почти 4000 подписей). В газете «Новы час» вижу и статью-обоснование.

Всегда радует общественная активность, которая идёт «снизу», не сопровождаясь угрозами и насилием. Бесспорно, Ю. Зиссер был заметным деятелем в Беларуси начала ХХI века, но… Вот в соседней России был принят закон, по которому «назвать улицу в честь умершего человека можно не ранее, чем через 10 лет после его смерти». Впрочем, правило не без исключений; улица Солженицына появилась в Москве уже через несколько месяцев после смерти писателя.

В законе РБ «О наименованиях географических объектов» сказано: «Географическим объектам могут присваиваться наименования в ознаменование исторических событий, а также имена лиц, имеющих заслуги перед государством и обществом». Российский «лаг» не предусмотрен; запрещается лишь прижизненное увековечение заслуженных людей в названиях географических объектов. Теоретически улица (или площадь, проезд, переулок…) могла бы получить имя Зиссера хоть завтра. Нужно ли?..

Имею основания сомневаться в том, что успешный предприниматель был велик во всех своих «ипостасях», перечисленных в петиции. Должно пройти несколько лет (возможно, пять), чтобы оценить влияние Юрия Зиссера на развитие Минска и Беларуси. Пока суд да дело, наследники долларового миллионера могли бы учредить мемориальную стипендию для молодых талантов. И/или выпустить о Ю. Зиссере книгу, благо многие вспоминают о нём.

В ближайшее время не собираюсь выступать ни «за», ни «против» предложения «назвать улицу города, чтобы быть благодарным за всё, что он сделал для страны», поддержанного, в частности, дочерью Ю. Зиссера Евгенией. Но если бы пришлось выбирать, я предпочёл бы видеть в родном городе всё-таки улицу Иосифа Лангбарда или, к примеру, Соломона Розенталя, чьи труды не забыты и спустя десятилетия после смерти авторов.

После выхода «Великолепной двадцатки» художник Андрей Дубинин напомнил о замечательном минском докторе Сергее Урванцове (1863–1937), инициаторе создания в городе «скорой помощи», не отмеченном, однако, в городской топонимике. Разумеется, я двумя руками «за» улицу (или даже проспект) Урванцова.

В. Рубинчик, г. Минск

20.05.2020

Опубликовано 20.05.2020 13:33

* * *

Уход Ю. Зиссера в мир лучший опять всколыхнул тему увековечения памяти людей, оставивших заметный след в истории города и общества.

В. Рубинчик подмечает про закон соседней Российской Федерации, что «назвать улицу в честь умершего человека можно не ранее, чем через 10 лет после его смерти». Мне на ум приходят воспоминания о смерти Папы Иоанна Павла ІІ (в то время я как раз был в Италии). Традиционно для горячих итальянцев, сразу поднялась кампания «Santo subito» – то есть требование объявить главного иерарха католического мира святым без предварительных процедур (то же случилось по смерти падре Пио, знаменитого францисканского монаха). На такие случаи католическая церковь за свою долгую историю выработала механизм – процедура рассмотрения и утверждения человека в статусе официально признанного святого может быть не ранее пяти лет после его смерти. Страсти утихают, свежесть утраты проходит, и сам человек может быть оценен в некоей исторической перспективе. Видимо, опыт сгоряча утверждённых персон не всегда проходил испытание временем.

Думаю, это применимо и в нашем случае.

В материале В. Рубинчика я выделил бы среди несомненно достойных фигур несколько моментов, отозвавшихся во мне лично. Безусловно, это улица (или переулок) Зельманцев (у автора Зельманская), также историческая Еврейская улица и улица Трёх подпольщиков.

Андрей Дубинин, г. Минск

20.05.2020 22:54

Іосіф Лангбард. Архітэктар, які прысвяціў жыццё Мінску

31.07.2016 Крыніца: Ігар Мельнікаў, кандыдат гістарычных навук для baj.by

Будынкі, якія стварыў гэты чалавек, сталі сапраўднай візітнай карткай Мінска. Фота побач з Домам урада, Оперным тэатрам, ці галоўным будынкам Акадэміі Навук Беларусі ёсць у альбомах мінчукоў і гасцей горада. Аднак мала хто можа назваць імя аўтара гэтых архітэктурных пярлін беларускай сталіцы. Тым больш мала хто ведае факты пра жыццё знакамітага архітэктара Іосіфа Рыгоравіча Лангбарда. А гэта быў вельмі таленавіты, адукаваны і сціплы чалавек. Яго працы ўпрыгожваюць не толькі Мінск, але і Магілёў, Оршу, Санкт-Пецярбург, Кіеў, Харкаў, Кастраму.

Першыя крокі

Нарадзіўся Іосіф Рыгоравіч 5 (18) студзеня 1882 года ў горадзе Бельску, які ў той час уваходзіў у Гарадзенскую губерню Расійскай імперыі. У 1901 годзе ён скончыў гімназію і пераехаў у Адэсу, дзе паступіў у мастацкае вучылішча на архітэктурнае адзяленне. Пасля яго заканчэння будучы дойлід пераехаў у Пецярбург і паступіў у Акадэмію мастацтваў. У жніўні 1914 года пачынаецца Першая сусветнай вайна і Лангбарда прызываюць у Рускае імператарскае войска.

Пасля перападрыхтоўкі на вайскова-тэхнічных курсах нашага героя прызначаюць начальнікам інжынернага атрада. У гэты час па яго праектах былі ўзведзеныя будынкі Імператарскага сельскагаспадарчага музея, Тэатра мініяцюр ў Петраградзе і Кастрамской губернскай земскай управы. Калі ўладу ў Расіі захапілі бальшавікі Лангбард прапанаваў свае паслугі ім. У 1923 годзе ён удзельнічаў у конкурсе праектаў Палаца працы ў Маскве. Праз год Іосіф Рыгоравіч прапанаваў свой малюнак помніка У. Леніну, які планавалася паставіць ля Фінлядскага вакзала. У выніку камісія выбрала іншы варыянт, але праект Лангбарда атрымаў 1-ю прэмію.

Галоўны будынак савецкай Беларусі

У сярэдзіне 1920-х — пачатку 1930-х гадоў Іосіф Рыгоравіч удзельнічаў ў шэрагу конкурсаў на будаўніцтва жыллёвых раёнаў у Маскве, Ленінградзе і Растове-на-Дану. Так, у 1926–1927 гадах архітэктар выканаў конкурсны праект 300-кватэрнага жылога дома для працоўных завода “Чырвоны трохкутнік” у Ленінградзе. Ідэя Лангбарда спадабалася і была прынятая да выканання. Варта пры гэтым адзначыць, што архітэктар як мог, выступаў супраць ідэі “дома-камуны” і спрабаваў абараніць прынцып індывідуальнай кватэры.

У 1929 годзе прапанова ленінградца стала лепшай на конкурсе праектаў будынка Дома ўрада ў Мінску. Цяжкасць праектавання і будаўніцтва галоўнага адміністратыўнага будынка Беларусі заключалася ў тым, што на той момант не было генеральнага плана рэканструкцыі і развіцця Мінска. Цэнтральная частка горада была шчыльна забудавана, таму архітэктарам даводзілася ўпісваць “свае” будынкі ў існуючую забудову. Раён, дзе вырашылі будаваць Дом ураду, быў хаатычна забудаваны драўлянымі, аднапавярховымі дамамі. Насупраць ужо ішло будаўніцтва Беларускага дзяржаўнага ўніверсітэта па праекце архітэктараў І. Запарожца і Р. Лаўрова.

Лангбард разумеў, што ўрадавы будынак вызначыць знешні выгляд Мінска. Ён развярнуў яго фронт уздоўж тагачаснай галоўнай вуліцы горада, дзеля падкрэслівання яго рэпрэзентатыўнасці. Да таго ж ленінградскі архітэктар вялікую ўвагу надаваў афармленню тэрыторыі вакол збудавання. Тут размова ішла пра галоўную плошчу сталіцы БССР, дзе будуць адбывацца вайсковыя парады і агульнарэспубліканскія святы. Дойлід імкнуўся паказаць манументальнасць будынкаў не з дапамогай дарагіх матэрыялаў, але за кошт выкарыстання кампазіцыйных прыёмаў і дбайнай прапрацоўкі дэталяў. Дом ураду ў Мінску стаў архітэктурнай дамінантай горада.

Мантаж герба БССР на фасадзе Дома ўраду, пачатак 1930-х гадоў

Цэнтральная частка будынка, якая складалася з дзевяці паверхаў, адсунутая ўглыб на 50 метраў і апраўленая з двух бакоў карпусамі, вышыня якіх паступова паніжаецца да пяці паверхаў. Разам з цэнтральным аб’ёмам яны ўтвараюць абмежаваны галоўным корпусам і бакавымі флігелямі парадны двор (курданёр) перад будынкам шырынёй прыкладна ў 100 метраў. У ім Лангбард планаваў устанавіць помнік у гонар стварэння БССР, аднак пазней ад гэтай ідэі адмовіліся.

Што пісалі ў газетах

Варта ўлічваць, што пры будаўніцтве Дома ўраду ў Мінску амаль не выкарыстоўваліся складаныя будаўнічыя механізмы. Першы вежавы кран на будаўніцтве ў сталіцы БССР быў выкарыстаны толькі ў…1940 годзе. Усё рабілі рукамі рабочых. Урадавы будынак здалі ў эксплуатацыю ў лістападзе 1933 года.

Вось, што пра гэта пісала адна з газет савецкай Беларусі за 11 лістапада 1933 года: “Адбылося адкрыццё Дома ўрада. Тут, акрамя 600 працоўных пакояў, маецца 16 залаў, з іх тры прызначаныя для з’ездаў Саветаў, пасяджэнняў СНК і ЦВК”. Зразумела, што адкрыццё было прымеркаванае да чарговай гадавіны Кастрычніцкай рэвалюцыі. Пасля ўрачыстасцяў рабочыя працягвалі выконваць аздабленчыя працы.

Праз некаторы час будынак быў канчаткова гатовы. На цокальным паверсе знаходзіліся памяшканні, прызначаныя для абслугоўваючага персанала; на першым паверсе знаходзіліся вестыбюлі, гардзеробы, а таксама розныя гаспадарчыя памяшканні; на другім паверсе была зала пасяджэнняў ды працоўныя кабінеты кіраўніцтва БССР. Вышэй знаходзіліся кабінеты розных наркаматаў і аддзелаў. Унутры будынка, па баках лесвіцы, якая вяла ў Савет народных камісараў, былі ўсталяваныя бюсты і помнікі класікаў марксізма-ленінізма, а ў зале пасяджэнняў вялікі барэльеф Сталіна, выкананы А. Бембелям.

Вайсковы парад у Мінску каля дома ўрада. Сярэдзіна 1930-х

Вось як у адной з газет апісваліся ўражанні госця Мінска ад ўбачанага ім у 1934 годзе Дома ўраду:

“На вакзальнай плошчы ў трамвай сеў чалавек. Ён агледзеў вагон, потым пачаў глядзець на вуліцу. Кожны раз ён усё больш уважліва ўзіраўся ў яе, паварочваючыся то ў адно, то ў другое акно.

— А што гэта за будынак? Выглядае, як Харкаўскі дом прамысловасці.

— Дом ураду, — горда адказала дзяўчынка.

Чалавек з вялікай цікавасцю пачаў аглядаць будынак. Паплыла шырокая асфальтавая плошча Леніна. Вакол яе падымаліся лёгкія сцены, з выступамі, балконамі, з аднолькавымі вокнамі. На вышыні паверхаў будынка выпукла вымалёўваўся герб рэспублікі. Сярод плошчы ўзвышаўся бронзавы Ленін, ён з трыбуны выступаў перад чырвонаармейцамі, якія адпраўляліся на белапольскі фронт. Ля ног яго стаялі жывыя кветкі. Пабліскваў чорны граніт пастамента. Трамвай імчаўся…”

Сапраўды, перад галоўным адміністратыўным будынкам БССР быў пастаўлены помнік “правадыру сусветнай рэвалюцыі”. Яго аўтарам быў скульптар Матвей Манізер. Прапанаваныя на конкурс выявы помніка Леніну выстаўляліся на суд грамадскасці ў мінскай Зале рэспубліканскага дома грамадскай асветы, якая знаходзілася на рагу вуліц Энгельса і Маркса. І конкурсная камісія, і грамадскасць, прыйшлі да высновы, што лепшым з’яўляецца праект Манізера, на якім Ленін “звяртаецца” да чырвонаармейцаў, якія адпраўляюцца на “бой з панамі”. Дарэчы, тэма “польска-бальшавіцкай вайны” была абраная не выпадкова. Паводле Рыжскай мірнай дамовы, падпісанай у сакавіку 1921 года паміж савецкай Расіяй і Другой Рэччу Паспалітай, Заходняя Беларусь засталася за палякамі. Савецка-польская мяжа знаходзілася ў 30-40 км ад сталіцы савецкай Беларусі. На працягу ўсяго міжваеннага дваццацігоддзя Крэмль разглядаў менавіта Польшчу, як найбольш верагоднага праціўніка ў будучай вайне. А БССР была заходнім фарпостам “краіны Саветаў” на мяжы з варожым “капіталістычным светам”. Варта дадаць, што першапачаткова Лангбард планаваў устанавіць помнік ў цэнтры плошчы, аднак пазней ад гэтай ідэі адмовіліся. Пастамент, на якім стаяў Ільіч, быў зроблены з чорнага лабрадарыта. Да яго былі прымацаваныя чатыры барэльефы.

Нямецкі жаўнер пазіруе каля зрынутага помніка Леніну ў Мінску

Будынак Дома ўраду ў Мінску ўразіў жаўнераў вермахта, якія ўвашлі ў Мінск на шосты дзень пасля нападу Германіі на СССР. Дзякуючы таму, што амаль у кожнага немца быў фотаапарат сёння мы можам бачыць тое, як у чэрвені 1941 года выглядалі вуліцы тагачаснага Мінска і адзін з галоўных твораў Лангбарда. Варта адзначыць, што хутка пасля акупацыі горада немцы зрынулі помнік Леніну, які стаяў перад Домам ўрада і вывезлі яго ў Германію на пераплаўку. А вось з гербам БССР, прымацаваным на фасадзе будынка, давялося пакорпацца. Дэмантаваць яго не змаглі, таму спачатку гэты сімвал завесілі сцягам “СС”, а пазней зачынілі шыльдай з выявай свастыкі. Кадры кінахронікі, на якой савецкія жаўнеры збіваюць гэты сімвал акупацыі можна ўбачыць ў шматлікіх мастацкіх і дакументальных фільмах пра Другую сусветную вайну. Дарэчы, пры адступленні ў 1944 годзе нацысты збіраліся ўзарваць мінскі Дом ураду. Гэтаму перашкодзіў маланкавы наступ савецкага войска і хуткае вызваленне горада ад нацыстаў. Аднак савецкім сапёрам давялося доўга размініраваць нашпігаваны авіяцыйнымі бомбамі галоўны адміністратыўны будынак БССР.

Дом урада, 1942 год

Працяг будаўніцтва ў Мінску

Пасля пераезду ўрадавых устаноў БССР у новы будынак Дома ўраду былы архіерэйскі асабняк быў перададзены ў распараджэнне камандавання Беларускай вайсковай акругі РСЧА. У 1934 годзе было прынята рашэнне будаваць на гэтым месцы Дом Чырвонай Арміі. Першапачаткова за рэалізацыю праекта ўзяліся архітэктары А. Крылоў і Н. Макляцова, аднак іх прапанова выклікала буру крытыкі і “адказныя таварышы” вырашылі перадаць справу ў рукі Іосіфа Рыгоравіча. Пры гэтым архітэктару паставілі ўмову: узводзіць новы будынак з выкарыстаннем часткі старых сцен архіерэйскага падворку.

Па сутнасці Лангбард мусіў будаваць, калі казаць сённяшняй мовай, “грамадска-забаўляльны комплекс” з клубам, вучэбнымі пакоямі, бібліятэкай, рэстаранам, тэатрам (на 1000 месцаў), кінатэатрам (800 месцаў), басейнам і іншымі ўстановамі). І ён з гэтым справіўся.

Урачыстая закладка першага камяня на месцы будаўніцтва адбылася 24 лютага 1934 года ў прысутнасці шматлікіх мінчан і камандавання Беларускай вайсковай акругі. Першапачаткова планавалася, што фасад Дома Чырвонай Арміі імя К. Варашылава будзе павернуты не да Аляксандраўскага скверу, а ў бок Свіслачы, але пазней планы пераглядзелі. Адкрыццё будынку адбылося 18 лістапада 1936 года. Яго “твар” быў упрыгожаны паўкалоннамі, якія адыгрывалі важную канструктыўную ролю, бо прымалі на сябе нагрузку міжпавярховых перакрыццяў і ўзмацнялі сцены. За выкананую працу Іосіф Рыгоравіч атрымаў падарунак ад наркама абароны Сямёна Цімашэнкі — патэфон.

Адным з найбольш грандыёзных праектаў Лангбарда ў Мінску быў Беларускі дзяржаўны тэатр оперы і балета. У ліпені 1933 годзе на Троіцкай гары (самай высокай кропцы даваеннага Мінска), у чарговую гадавіну вызвалення горада ад польскіх войскаў, адбылася закладка першага каменя ў фундамент тэатра. Першапачаткова архітэктурны план будынка распрацаваў Рыгор Лаўроў. Ён хацеў пабудаваць грандыёзны палац, аднак пазней ад гэтага праекта адмовіліся.

Па адной з версій, адбылося гэта з прычыны, што такая вялікая пабудова магла стаць выдатным арыентырам для польскай артылерыі, якая магла б, у выпадку вайны, са сваёй тэрыторыі абстрэльваць Мінск. На вышынях, якія знаходзіліся ля Ракава, Заслаўя і Радашковічаў, польскія вайскоўцы паставілі спецыяльныя назіральныя вышкі, з якіх у добрае надвор’е, у бінокль, раглядалі беларускую сталіцу. Туды, дарэчы, часта прыязджалі і чыноўнікі Віленскага ваяводства, каб таксама паназіраць за сталіцай савецкай Беларусі.

Памежны пераход Коласава на савецка-польскай мяжы

Кіраўніцтва БССР патрабавала стварыць “універсальны” тэатр, які можна было б выкарыстоўваць для розных культурна-масавых мерапрыемстваў. Былі праведзеныя адкрыты і закрыты конкурсы на лепшы праект. У рэшце рэшт, перамагла прапанова аўтара мінскага Дома ўрада. Па меркаванні Іосіфа Рыгоравіча цэнтральным ядром кампазіцыі і вонкавага аб’ёма была вялікая глядзельная зала. Светлыя файе першага і другога паверхаў паўколам ахоплівалі глядзельную залу. За афармленне інтэр’ераў адказваў скульптар А. Бембель. Гардэробы былі размешчаныя ўздоўж вонкавага контуру будынку. Памер тэатра складаў 300 тысяч кубаметраў.

Аднак і гэты праект перагледзелі ў бок змяншэння памераў глядзельнай залы і змянення структуры куліснай часткі. У дадатак была скарочана смета, што паўплывала на аздабленне. Лангбард быў вымушаны адмовіцца ад устаноўкі скульптур у нішах галоўнага фасада і ад партала цэнтральнага ўвахода. Нарэшце, не сталі будаваць і апошні ярус. Звязана гэта было ўсё з той жа бояззю стварыць дадатковы арыентыр для польскіх назіральнікаў у раёнах Ракаў-Радашковічы. Дарэчы з гэтым будаўніцтвам была звязана афёра. Супрацоўнікі Аддзела па барацьбе з раскраданнем сацыялістычнай маёмасці затрымалі злачынцаў, якія спрабавалі прысабечыць 1 мільён 800 тысяч рублёў з бюджэту будаўніцтва. Адкрыццё тэатра оперы і балета ў Мінску адбылося 10 сакавіка 1938 года. Гэты будынак прызнаны спецыялістамі адным з лепшых узораў савецкага канструктывізму.

Але тэатральная тэматыка ў працы Лангбарда на гэтым не скончылася. У гэты ж час ён распрацаваў праект абласнога драматычнага тэатра ў Магілёве і прапанаваў сваё бачанне рэканструкцыі будынку Беларускага дзяржаўнага тэатра (БДТ1; сёння Нацыянальны акадэмічны тэатр імя Янкі Купалы). Абодва праекты маюць аднолькавую ярусную схему арганізацыі глядзельнай залы.

У 1935 годзе Іосіфу Рыгоравічу даручылі скончыць узвядзенне будынка Акадэміі навук БССР, над якім працаваў Рыгор Лаўроў. Частка будынкаў ужо была гатовая, аднак кіраўніцтва рэспублікі вырашыла замяніць архітэктара. Лангбард пакінуў першапачатковую планіроўку карпусоў, пры гэтым ён паспрабаваў узбагаціць мастацкую выразнасць кампазіцыі. Дзеля гэтага архітэктар аб’яднаў развернутыя пад прамым вуглом карпусы дакладных і грамадскіх навук адзіным весцібюлем з параднай трохмаршавай каланадай. Такім чынам, уся аб’ёмна-прасторавая кампазіцыя атрымала ўрачыстую манументальнасць. Новы будынак Акадэміі навук нагадваў хутчэй палац, чым навуковую ўстанову. Да таго ж побач знаходзіліся досыць сціплыя будынкі клінічнага гарадка і карпусы палітэхнічнага інстытута. Такая “разнастайнасць” архітэктурных форм у гэтым раёне Мінска захоўвалася да канца Другой Сусветнай вайны.

У канцы 1930-х гадоў у Мінску пачынаецца будаўніцтва штаб-кватэры ЦК КПБ. Быў праведзены закрыты конкурс, у якім паміж сабой канкуравалі праект Іосіфа Лангбарда і сумесная праца Уладзіміра Вараксіна і Аляксандра Воінава. Праект аўтара Дома ўраду прадстаўляў з сябе будынак, зроблены ў святочна-пампезным характары, з суцэльным карынфскім ордэрам і з пышнымі барочнымі формамі. У сваю чаргу, супрацоўнікі Белдзяржпраекта прапанавалі пабудаваць маналітны аб’ём са сціплымі дэталямі. У рэшце рэшт, на гэтым і спыніліся. Будынак узводзіўся ў 1939–1941 гадах, але быў скончаны толькі ў 1947 г.

Сталіца пераязджае?

У снежні 1937 года было прынята рашэнне аб пераносе сталіцы БССР з Мінска ў Магілёў. 17 сакавіка 1938 года ў друку з’явілася пастанова СНК БССР “Аб генеральным плане рэканструкцыi горада Магiлёва”, у якой горад на Дняпры называўся адмiнiстрацыйна-палітычным цэнтрам рэспублікі, куды ў тэрміновым парадку павінны былі пераехаць Беларускі дзяржуніверсітэт, Акадэмія Навук, Інстытут фізічнай культуры і іншыя ўстановы. У 30-м пункце пастановы адзначалася, што планаваны рост насельніцтва ў бліжэйшую дзесяцігодку дасягне 235 тысяч чалавек. Як вядома, лангбардаўскі Дом ўраду ў Магілёве ствараўся ў адпаведнасці з патрабаваннямі стылю канструктывізму. Насупраць яго будаваўся т. зв. “адміністратыўны будынак” (архітэктар П. Абросімаў), у якім планавалася размясціць НКУС БССР. Тая пабудова мела пышныя формы карынфскага ордэру. Нарэшце, па баках плошчы ўзводзіліся жылыя дамы для наменклатуры. З-за таго, што над афармленнем цэнтра Магілёва працавалі розныя архітэктары, адзіны архітэктурны ансамбль зрабіць не ўдалося.

Цэнтрам магілёўскага Дома ўраду быў васьміпавярховы аб’ем, які з двух бакоў фланкіраваўся сяміпавярховымі карпусамі, якія ў сваю чаргу пераходзілі ў пяціпавярховыя будынкі, што арганізоўвала ўнутраны двор перад будынкам. Аднак Лангбарду давялося адмовіцца ад стварэння залы пасяджэнняў, якая павінна была прымыкаць да тылавога фасада. Пры стварэнні Дома ўрада ў Магілёве Іосіф Рыгоравіч прымяніў “дынамічны рытм”.

Пераезд сталіцы з Мінска ў Магілёў планавалі на восень 1939 года. Аднак планы мінскіх чыноўнікаў зблыталі Гітлер і Сталін, якія ў жніўні 1939 года падпісалі Пакт аб ненападзе, да якога далучаўся сакрэтны пратакол, што прадпісваў падзел Другой Рэчы Паспалітай паміж нацысцкай Германіяй і Савецкім Саюзам. 1 верасня 1939 года пачалася Другая сусветнай вайна, а праз 17 дзён Чырвоная Армія перайшла савецка-польскую мяжу і далучыла Заходнюю Беларусь да БССР. Неабходнасць пераносу сталіцы з Мінска ў Магілёў адпала.

Аднаўленне знішчанага

У выніку Другой сусветнай вайны тэрыторыя Беларусі значна пацярпела. Баявыя дзеянні на нашу зямлю прыйшлі ў верасні 1939 года, а іх заканчэнне прыйшлося на лета 1944 года. Адразу пасля гэтага пачалося аднаўленне разбуранай вайной краіны. У 1942 годзе Іосіф Лангбард прыняў удзел у пасяджэнні Саюза архітэктараў Беларусі і сакратарыята Усесаюзнага праўлення Саюза архітэктараў СССР у Маскве. На мерапрыемстве абмяркоўваліся планы аднаўлення разбуранай вайной Беларусі і асабліва шмат ўвагі надавалася пытанню адбудовы Мінска. Ужо тады Іосіф Рыгоравіч прапанаваў свае меркаванні па аднаўленні Плошчы Леніна ў сталіцы БССР. У пачатку 1944 года эскізы архітэктара экспанаваліся ў Дзяржаўнай Трэцьякоўскай галерэі ў Маскве. Рашэннем савецкага ўрада ў 1943 г. было створана Упраўленне па справах архітэктуры пры СНК БССР, якое павінна было кіраваць і кантраляваць праектаванне, аднаўленне і рэканструкцыю беларускіх гарадоў і вёсак.

Жаўнеры вермахта ў залі паседжанняў Дома ўраду, червень 1941 года

У ліпені 1944 года сталіца Беларусі была вызваленая ад нацыстаў. Горад уяўляў з сябе сумнае відовішча. Значная частка будынкаў у цэнтры горада была знішчаная ў выніку жудаснага нямецкага авіяналёта 24 чэрвеня 1941 года. Дасталося Мінску і падчас баёў 1944 года. Ужо ў жніўні пачала працаваць камісія Камітэта па справах архітэктуры пры СНК СССР, у якую быў уключаны і Іосіф Лангбард. У жніўні таго ж 1944-га Лангбард узначальвае майстэрню інстытута “Белдзяржпраект”. Іосіфа Рыгоравіча больш за ўсё цікавіла аднаўленне тых будынкаў, што былі пабудаваныя ў Мінску ў 1930-я гады па яго праектах. Ён актыўна ўзяўся за адбудову Дома афіцэраў, штаб-кватэры Акадэміі Навук, Тэатра оперы і балета. У апошнім выпадку трэба было правесці вялікую працу, бо тэатральны будынак патрабаваў буйной рэканструкцыі. У 1949 годзе за выдатныя поспехі ў працы па аднаўленню Мінска Лангбарда ўзнагародзілі Ордэнам “Знак пашаны”.

У гэты ж час Іосіф Рыгоравіч распрацаваў праекты жыллёвых катэджаў. Акрамя гэтага, сумесна з архітэктарам М. Бакланавым ён склаў праект кінатэатра “Перамога” (1948 г.), за аснову для якога быў узяты фундамент і сцены клуба харчавікоў, пабудаванага ў 1929 годзе і знішчанага падчас вайны.

У канцы 1944 — пачатку 1945 года быў праведзены ўсесаюзны конкурс на распрацоўку праекта забудовы цэнтра Мінска. У выніку было акрэсленае месца і агульная кампазіцыя галоўнай плошчы сталіцы БССР. Праект Лангбарда, пададзены на конкурс, не пакутаваў гігантаманіяй, якая тады панавала ў савецкай архітэктуры, але ўлічваў асаблівасці горада на Свіслачы. У 1947 годзе быў праведзены Другі ўсесаюзны конкурс на забудову цэнтра Мінска. У ім удзельнічалі І. Лангбард, М. Паруснікаў, І. Фамін, М. Асмалоўскі і іншыя. У праекце Іосіфа Рыгоравіча рабіўся акцэнт на ўзаемасувязь цэнтральнай плошчы з Плошчай Свабоды. Таксама яго праект прадугледжваў зялёную зону ўздоўж Свіслачы. Нарэшце, Лангбард прапанаваў спалучыць новы архітэктурны ансамбль двумя магістралямі з гістарычным цэнтрам горада і раёнам Тэатра оперы і балета.

У Крамлі Мінску і іншым сталіцам саюзных рэспублік навязвалі свае погляды, якія базаваліся на насаджванні “класічнай рускай архітэктуры”. Мінскія архітэктары (у тым ліку і Лангбард) спрабавалі супрацьстаяць гэтаму, аднак безпаспяхова. Больш таго, Іосіфа Рыгоравіча сталі абвінавачваць у прасоўванні “буржуазных” поглядаў у архітэктуры. Зайздроснікі спрабавалі папсаваць жыццё архітэктара яшчэ да вайны.

Напрыклад, у альбоме “Мастацтва БССР за 15 год (1917–1932 гг.)”, выдадзеным у пачатку 1930-х гадоў, адзначалася”: “На архітэктурным фоне БССР займаюць акрэсленае месца две групы: старыя архітэктары Гайдукевіч, Дзянісаў, Цісэн і інш., якія з’яўляюцца прадстаўнікамі буржуазнага эклектызма, і моладзь, якая прайшла новую, сучасную школу — Лаўроў, Валадзько, Воінаў. З архітэктараў, якія маюць уплыў на архітэктурнае жыццё Беларусі, варта адзначыць імёны маскоўскіх архітэктараў Запарожца, Лангбарда, Бурава, мастака-архітэктара Гольца і архітэктара Оля, якія насаджаюць у Беларусі сучасны заходні буржуазны канструктывізм. Найбольш характэрныя збудаванні БССР: Універсітэцкі гарадок, які налічвае 10 карпусоў. Вельмі добра размешчаны яго галоўны корпус. Дом ураду з’яўляецца адным з найбуйнейшых збудаванняў БССР. Аднак праект Дома прадстаўляе з сябе тыповае рэакцыйнае рэстаўратарства, эпігонскае падражанне класіцызму”.

У іншым, ужо пасляваенным выданні адзначалася: “Будынак Дома афіцэраў, які знаходзіцца на высокім краі, няўдала выглядае з боку парка культуры і адпачынку і ўсёй зарэчнай частцы горада, куды ён звернуты сваім тыльным фасадам. Яшчэ больш не выразнымі з’яўляецца, пабудаваныя ў 1937 г. будынак Дзяржаўнага тэатра оперы і балета і Акадэміі навук БССР”.

Лангбард падрыхтаваў даклад на канферэнцыю архітэктараў, аднак 28 чэрвеня 1947 года атрымаў на яго адмоўную рэцэнзію, у якой адзначалася:

“Кажучы пра архітэктуру Беларусі аўтар робіць найгрубейшыя памылкі. Ён лічыць, што вывучэнне помнікаў самабытнай беларускай архітэктуры з’яўляецца зыходнай кропкай для далейшага развіцця. Самабытнасць тут не пры чым. Паняцце самабытнасці — буржуазнае паняцце. […] На старонцы 10 аўтар сцвярджае, што старажытная беларуская архітэктура аказала ўплыў на маскоўскую. Адкуль у аўтара такія адкрыцці? Невядома”.

Праз 20 дзён пасля выдання гэтай рэцэнзіі загадчык упраўлення па справах архітэктуры пры Савеце міністраў БССР Міхаіл Асмалоўскі вырашыў “вызваліць” Іосіфа Лангбарда з пасады. Як адзначаюць даследчыкі гісторыі Мінска, калі таленавітага дойліда “выгналі” са сталіцы БССР, то пачалося актыўнае знішчэнне шматлікіх мінскіх архітэктурных помнікаў дасавецкага перыяду, якія перажылі вайну.

У 1948 г. Іосіф Рыгоравіч з’ехаў у Ленінград. Там ён працягваў выкладаць у Акадэміі мастацтваў, але наступствы вайны падарвалі здароўе знакамітага архітэктара. 3 студзеня 1951 года, ва ўзросце 68 гадоў, Лангбард памёр і быў пахаваны на Серафімаўскіх могілках у Ленінградзе.

І. Лангбард з жонкай

Цікавы факт: да сярэдзіны 1950-х гадоў падчас будаўніцтва і рэканструкцыі плошчы Леніна і тэрыторыі вакол Дома ўраду ў Мінску ўлічваліся распрацоўкі і пажаданні Іосіфа Рыгоравіча. Гэта дадаткова сведчыць пра талент і майстэрства гэтага выдатнага беларускага дойліда.

Арыгiнал

Апублiкавана 5.08.2016 13:33

Еще по теме: Мечтательный парень этот Лангбард. Феликс Маркевич, 9 Dec 2012