Tag Archives: Анатолий Наливаев

В. Рубинчик. Еврейское и рядом (3)

Вот уж полтора года коронавирус – глобальная проблема. Беларусь, а может, и весь мир (вей из мир), превратилась в подобие алжирского Орана из нетленки Альбера Камю «Чума». Роман Камю был создан три четверти века назад, но человечество меняется медленно, да и необязательно в лучшую сторону, так что аналогии уместны, почему нет?

Начиная с весны 2020 г. в разных странах умерло (не всегда напрямую от COVID-19) немало людей, которые существенно влияли на modus vivendi белорусского еврейства. Некоторых я уже упоминал в своих текстах; со многими был знаком лично… Здесь – очень кратко, с приложением тех фотографий из открытых источников, что ещё не публиковались на belisrael:

Аркадий Бляхер (1923–2020) – ветеран войны, экс-руководитель еврейской организации Бреста, в конце 1990-х – начале 2000-х значился членом редколлегии минской газеты «Авив».

А. Бляхер

Андрей Горбенко (1962–2020) – предприниматель, спонсор «Ідыш-беларускага слоўніка» (сост. Александр Астраух, 2008).

Юрий Зиссер (1960–2020) – бизнесмен, спонсор «Клезмерфеста» (2019) и ряда иных «околоеврейских» проектов.

Яков Гутман (1945–2020) – инженер, член первого правления МОЕКа (с 1988), председатель минской иудейской общины (1989–90), президент Всемирной ассоциации белорусских евреев (с 1993).

Соломон Карпас (1953–2020) – бывший руководитель еврейской организации Витебска.

С. Карпас

Михаил Нордштейн (1930–2020) – военный журналист, первый редактор газеты «Авив», член Союза белорусских писателей (с 2013).

М. Нордштейн

Михаил Иоффе (1932–2020) – заслуженный работник промышленности («Брестгазоаппарат»), почётный гражданин Бреста (с 2002).

М. Иоффе

Семён Лиокумович (1932–2020) – лектор, составитель кроссвордов и справочных книг, член правления Минского объединения еврейской культуры (с конца 1990-х).

Юрий Тепер (1958–2020) – один из лучших библиотекарей г. Минска, активист общины «Бейс-Исроэль», знаток истории шахмат, спорта вообще.

Анатолий Наливаев (1931–2021) – художник, театральный деятель, кантор.

А. Наливаев

Бэла Шпинер (1976–2021) – артистка, певица.

Б. Шпинер

Лев Шейнкман (1931–2021) – ветеран войны, учитель, многолетний глава Белорусского союза евреев-инвалидов и ветеранов войны, партизан и подпольщиков.

Л. Шейнкман

Олег Ходыко (1942–2021) – наставник реставраторов идиша в 1980–90-е гг. 12.06.2021 один из его учеников (А. М. Астраух) написал: «Печальная новость. Вчера, 11 июня, ушёл из жизни ОЛЕГ ВЛАДИМИРОВИЧ ХОДЫКО, УЧИТЕЛЬ, АРХИТЕКТОР, ХУДОЖНИК, РЕСТАВРАТОР, ИСКУССТВОВЕД, ЛИТЕРАТУРОВЕД, ПИСАТЕЛЬ, ПЕВЕЦ, создатель школы архитектуры и искусства, белорусской школы реставрации, школы языка ИДИШ, ЯЗЫКОВЕД, ЗНАТОК КЛАССИЧЕСКОЙ И НАРОДНОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ, ФОЛЬКЛОРА И ЭТНОГРАФИИ ЧЕСТЬ БЕЛОРУССКОЙ НАЦИИ, ГАОН ИСКУССТВА HOMO LUDENS ET UNIVERSALIS. A LIXTIKN GANEJDN». Пер. с бел., заглавные буквы сохранены.

О. Ходыко

Леонид Рубинштейн (1939–2021) – бывший руководитель бобруйской еврейской организации, почётный гражданин Бобруйска (с 2020).

Л. Рубинштейн

Виктор Лясковский (1946–2021) – главред «Авива» с 2005 г. (де-факто стал им раньше, когда числился замредактора) и до 2013 г., автор книжек для детей, ведущий литстудии в Минском еврейском общинном доме.

В. Лясковский

Приближается годовщина смерти М. Нордштейнa (10 августа). Позволю себе процитировать его послание, доставленное ещё тогда, когда я учился в аспирантуре и надеялся на консолидацию белорусской еврейской общины посредством самиздата:

Рад был получить Ваше письмо с газетой «Анахну кан». Помню ли я Вас – как же не помнить человека, который столько помогал Дине Звуловне [Харик]!.. Да и мы с Вами не раз беседовали. Жаль только, что наше сотрудничество в «Авиве» так и не получилось.

Мне по душе ваша активная позиция в еврейском общественном движении. Правда, и движения как такового порой не замечается. Скорее такое состояние можно назвать застоем.

«Анахну кан», конечно же, прочитал от начала и до последней строки. Особенно понравился фельетон «Вице-президенты – наша сила, наша гордость и краса!» Смеялся от души. Десять заместителей у президента евр. союза! По-моему, у генсеков КПСС было меньше. Глубоко убеждён в том, что свежая струя в евр. жизни Беларуси необходима. И такую свежую струю вижу в присланной Вами газете.

Ваше участие в шествии, посвящённом 60-летию казни минских подпольщиков, безусловно, поступок мужественный. Кстати, в августе 98-го я вместе с Валерием Щукиным и другими принял участие в пикетировании по случаю 30-летия оккупации Чехословакии советскими войсками. Правда, арестов тогда не было. Милиция ограничилась тем, что каждого из пикетчиков (а нас всего-то было около десятка) сфотографировала.

Нордштейн поучаствовал также в моём опросе на тему «Кто из героев еврейского сопротивления заслуживает того, чтобы его именем назвали улицу в Минске?» («Анахну кан», март 2002 г.; ответил «Гебелев, Смоляр, а из героев послевоенного сопротивления – Ефим Давидович, Лев Овсищер, Наум Альшанский»). Но при встрече в Минске пару месяцев cпустя, наслушавшись «доброжелателей», уже читал нотации: «Нельзя так с вождями, Володя, они стараются… И видите ли, независимой прессы не бывает». Откровенно прощупывал, а не перейдёт ли собеседник на сторону Я. З. Басина & Co.? Постепенно отношения наши сошли на нет.

Михаил Соломонович, при всём его богатом жизненном опыте, являлся… ну, скажем, простецом: что последнее откладывалось в его голове, то он и держал за истину, и готов был повторять на все лады. Его амбициозность, желание быть не просто журналистом, а Редактором, Литератором и Знатоком истории, умело использовали разные интриганы, из «главной еврейской организации» и не только. Иногда это кончалось так:

Тем не менее заслуги Нордштейна в развитии еврейской прессы, в «раскрутке» многих достойных личностей неоспоримы; определённую ценность имеет и его, пусть несколько многословный, двухтомник мемуаров «Рубиконы». Внёс он вклад и в то, что в Израиле-2006 появился памятник Маше Брускиной (живя в Германии, собирал деньги по всей Европе). Чуть обидно было читать на сайте «Авива», что Нордштейну-де в январе 2021 г. исполнилось бы «92» года (неужто было трудно из 2021 вычесть 1930?)

Ещё в 2018 г. в Нью-Йорке скончался писатель Михаил Шульман (Шумов), 1923 г. р., ветеран Великой Отечественной, глава могилёвской еврейской организации на рубеже 198090-х т.е. стоял у истоков. Лично с ним я не был знаком, о его общественной деятельности судить не берусь, а книги шумовские когда-то читал, нравились.

М. Шульман (Шумов)

Увы, и 2,5 года спустя в белорусском литжурнале «Неман» о смерти писателя не знали (раз-другой кликнуть в интернете, видимо, «религия не позволяла»):

Из «Немана», № 1, 2021

Впрочем, «Авив» и СБЕООО в этом отношении не превзошли «Неман» 🙁

В последнее время наблюдается «омоложение кадров» в руководстве белорусских еврейских организаций: процесс естественный, но не безболезненный. Бизнесмен Олег Львович Рогатников, бывший зампред «еврейской общины г. Витебска» самый молодой из четырёх руководителей «главного еврейского союза» за 30 лет существования этой «зонтичной», или «крышевой» структуры. Чуть больше месяца рулит, но успел отметиться в «СБ» (22.07.2021) обещанием, что не допустит красных полос у памятников жертвам Катастрофы, дабы не «разжигать негативные настроения». А ещё участием в официозной пресс-конференции «Многоликая Беларусь» (30.07.2021).

О. Рогатников

Общаться с редакцией belisrael.info г-н Рогатников не спешит, хотя сайту без малого 13 лет, здесь нередко появлялись ценные материалы о современных евреях Беларуси, площадку ценят исследователи. Что ж, насильно мил не будешь… Сильно критиковать нового председателя СБЕООО я не стану, ведь не прошло ещё 100 (даже и 50) дней с его победы на конкурентных выборах. Но зацепило заявление г-на Рогатникова о «белорусских еврейских общинах», представленных в «40 городах». Согласно сайту СБЕООО, «общины» на сегодня вот где есть: Барановичи, Бобруйск, Борисов, Брест, Витебск, Гомель, Гродно, Калинковичи, Лида, Могилёв, Мозырь, Орша, Пинск, Полоцк, Речица, Слуцк, Солигорск. С Минском выходит 18 городов, но никак не 40. То ли wishful thinking, то ли просто оговорка.

Ещё сильнее, чем «центральный офис», омолодилось гродненское объединение еврейской культуры им. Лейба Найдуса, основанное в 1989 г. Более года им руководит педагог-студент Натан Шамсутдинов. За это время он, как член «молодёжного парламента» Гродненщины и вообще крупный активист (возглавляет ещё фонд «Кислев»), был послан… на «Всебелорусское народное собрание» в Минск.

Н. Шамсутдинов, фото отсюда 

Г-н Шамсутдинов мечтает о возрождении еврейского квартала Гродно, хотя аналогичный проект в Витебске, анонсированный в конце 2000-х Леонидом Левиным и даже крупными чиновниками, провалился. Мечтать не вредно, тем более что да, с избранием юного Натана в Гродно началась некоторая движуха. Но пока не реализовано и более скромное дело, которое в Гродно обсуждается с 2018 г., установка доски-шильды в честь поэта Найдуса на улице его же имени (см. здесь).

Натан Шамсутдинов (09.11.2020): «Немного затянулся процесс. Мы планировали как раз к его дню рождения, но надеемся, что в этом месяце или хотя бы до конца года мы установим эту шильду».

Инна Соркина (05.08.2021): «К сожалению, [шильды] нет».

В июле 2020 г. гродненцы бросили клич, воспроизвожу без правок:

Шолом Алейхэм ‏שלום־עליכם! Друзья, спустя 81 год наша община запускает вновь газету «Grodner Moment». Эта газета выходила в Гродно с 1924 на идише и являлась самой популярной среди еврейского населения города. Мы не могли упустить этот момент и не возродить ее хотя бы онлайн. Мы, к сожалению, не можем выпускать ее как раньше ежедневно, однако, мы сохранили главный ее принцип. Выпуски будут в начале недели и перед наступлением Шаббата. В этой газете как и раньше будет освещаться искусство, бизнес, новости из нашей общины и о еврейских событиях области и Республики, а также события из Еврейского мира.

Газета будет выходить в социальных сетях:

Instagram: @jewishcommunitygrodno

Facebook: facebook.com/jewishcommunitygrodno/

Если Вы поможете распространить эту информацию будем Вам очень благодарны!

Алдос бэстэ אַל דאָס בעסטע! Всего наилучшего! 

Отрадна попытка продолжить традицию, да ещё с идишскими словами… За год у Н. Шамсутдинова & Co. вышло свыше 30 номеров, но летом 2021 г. «Гродненский момент» выглядел так:

Честно говоря, это больше смахивает на банальное объявление или афишку, чем на газету.

Тем временем в гродненском издательстве «ЮрСаПрынт» в начале 2021 г. увидел свет трёхязычный сборник, посвящённый 130-летнему юбилею «принца еврейской поэзии» Л. Найдуса. Прочесть о книге и её создателях по-белорусски можно здесь, по-русски здесь. Тираж  55 экз.

Вольф Рубинчик, г. Минск

06.08.2021

wrubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 06.08.2021  20:56

Читателям
.
К сожалению, с 22.30 (по минскому времени) 09 августа 2021 г. не имею доступа к эл. ящику wrubinchyk@gmail.com. Все письма, полученные с этого адреса после указанного времени, прошу считать недействительными. Пожалуйста, пишите мне на w2rubinchyk@gmail.com.
.
С уважением,
Вольф Рубинчик, г. Минск
***
Шаноўныя чытачы, з 22:30 (па мінскім часе) 09 жніўня 2021 г. не маю доступу да скрыні wrubinchyk@gmail.com. Калі ласка, пішыце на адрас: w2rubinchyk@gmail.com і не звяртайце ўвагі на магчымыя лісты са старога адрасу.
.
***
.
Dear all, since the evening of August 9, 2021 I’ve lost access to my account at wrubinchyk@gmail.com. Pls write me to: w2rubinchyk@gmail.com And never mind messages from the old account.

Минск и судьба Анатолия Наливаева


Ирина Юдина / Фото: Дарья Бурякина / TUT.BY

 

На картинах Анатолия Наливаева изображен Минск, которого больше нет. TUT.BY посмотрел, каким был город с середины 1940-х до 1960-х годов и как с того времени изменился архитектурный облик белорусской столицы.

Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY
Об увлечениях рисованием и музыкой Анатолий Наливаев говорит c иронией: «Баловался».

В биографии Анатолия Наливаева много удивительного и парадоксального. Он был строителем, осветителем в театре, работал в монументальном цехе художественного комбината. И параллельно увлекался рисованием и музыкой, учился в институте марксизма-ленинизма, стал кантором (певец в синагоге. — Прим. TUT.BY) и играл в театре.

«Независимый «малявальшчык»

О себе Анатолий Наливаев шутит: «Независимый «малявальшчык». Диплома художника у него нет, творческих вузов не оканчивал. Но прошел «свои университеты». Рисованию учился в художественной студии Сергея Каткова, где занимались многие известные сегодня живописцы и графики. Опытный педагог и подсказал зарисовать послевоенный Минск. TUT.BY посмотрел работы с их автором. Сегодня это память города.

— После освобождения Минска я начал заниматься в музыкальной школе. Она находилась на площади Свободы, — рассказывает Анатолий Наливаев, которому тогда было 14 лет. — В сквере напротив ученики Каткова делали зарисовки Минска. Познакомился с Сергеем Петровичем, показал ему кое-какие свои работы, начал ходить к нему в студию. И он на меня «насел». Катков понимал, что Минск перестраивается наново, а его архитектура уничтожается. И направил меня в город, чтобы я это сохранил на своих рисунках. Давал задания. Я шел в город и рисовал.

На работах Наливаева запечатлены многие старые здания в центре, которые были разрушены уже после войны во время перепланировки исторической части города. Впрочем, те акварели 1940-х не сохранились. Но автор перенес изображения на ДВП, пометив даты их создания.

— В 1960-х чуть было не выкинул все эти акварели… Но разумные люди подсказали: «Это же история! Работы надо немедленно привести в порядок!» И я перерисовал их на ДВП. Сам сделал яичную темперу (разновидность красок. — Прим. TUT.BY). Сверху лаком покрыл. Вот так все это баловство мое и сохранилось.

«Попаришься в бане, а потом в речку»

Родился Анатолий Наливаев в Рогачеве. В Минске живет с пяти лет. Его отец был хорошим бондарем, и ему предложили здесь работу.

— Всю оккупацию наша семья прожила на улице Цнянской в доме, где до войны было консерваторское общежитие, — вспоминает Анатолий Александрович.

Говорит, что чудом уцелели. Матери удалось скрыть, что она еврейка. После освобождения Минска в общежитии снова поселились музыканты, а Наливаевы переехали. По адресу ул. Совхозная, 5 Анатолий Александрович прожил до 1973 года, пока дом не снесли.

— Сегодня это район проспекта Победителей, где стела «Минск — город герой». А тогда это была окраина. Заканчивалась Совхозная улица, и начиналась деревня. Да и сама Совхозная напоминала деревню. Огороды сажали, домашних животных держали. Но до центра города было близко. Ходили пешком, тропинками.

Одно из любимых мест послевоенного Минска — баня. Она находилась в районе современного Троицкого предместья.

— Хорошая была баня, на берегу стояла. Попаришься — и в речку прыгаешь, чтобы охладиться, — вспоминает Анатолий Александрович.

«Дважды под расстрелом был»

В двух шагах от дома находилось Комсомольское озеро. С этим местом связаны особые воспоминания.

— Комсомольское озеро меня спасло. Во время оккупации Минска я же мальчишкой был. А шпана, конечно, весь день во дворе. Этим пользовались партизанские разведчики. Давали нам поручения — проследить, узнать что-то. Из-за этого дважды под расстрелом был — чуть не раскрыли. Так заработал невроз сердца. Уже после войны, когда устроился работать маляром, ремонтировал квартиру профессора медицины Логинова. Так вот, когда он узнал о моей болезни, сказал: «Хочешь, приведу тебя в порядок?» Оказалось, что он увлекался зимним плаванием. Моржи занимались на Комсомольском озере. Плавали и летом, и зимой. Логинов приучил меня к здоровому образу жизни, правильному питанию, когда обжорство исключено. И вот мне уже 87 лет скоро, а я в порядке еще. Если бы не та моя компания моржей, то мог бы и запить, и загулять. Я все-таки с творческими способностями…

«Чуть в солисты не втянули»

Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY

Работать Анатолий Александрович начал рано. Был старшим сыном в семье. Отец погиб в войну. Мать одна растила четверых детей.

— Надо было с чего-то жить. И с 16 лет мне пришлось крепенько работать.

Вспоминает, что еще до армии год проработал в Оперном театре осветителем.

— И вы представляете, меня чуть в солисты не втянули. Оказалось, что у меня редкий драматический тенор. Советовали поступать в консерваторию. Но я же только 6 классов школы окончил. Какая тут консерватория… Да и привык работать. А после армии в театр не вернулся. Мне там нравилось, но зарплата маленькая.

«Зять Брежнева руку пожал»

Много лет Анатолий Наливаев проработал исполнителем монументальных работ на художественном комбинате.

— Лепнину, мозаики — все делал. Я был исполнителем, не автором. Мне давали эскиз. И нужно было разобраться с этим, выполнить работу, сдать объект республиканскому художественному совету и получить зарплату. Постоянно приходилось учиться новому. Оформлял интерьеры Музыкального театра, концертного зала «Минск», музеев разных. Всего и не вспомнишь. Работать умел. Мне поручали ответственные заказы. Помню, как делал актовый зал школы милиции. Там должно было состояться всесоюзное совещание начальников школ милиции. В Минск приехал Юрий Чурбанов — на то время замминистра внутренних дел СССР и зять Леонида Брежнева. Так вот, он мне пожал руку, сказал: «Молодец, хорошо». А потом обратился к руководителю того учреждения: «Товарищ полковник, вы отлично подготовили объект». Хотя тот был подполковником. В общем, тот сразу на повышение пошел.

«В советское время ездил на полуподпольные фестивали»

Особая страница в биографии Анатолия Наливаева — канторская музыка.

— Одно время ходил в студию оперетты Дома культуры тонкосуконного комбината. Там познакомился с белорусским композитором Генрихом Вагнером. Он был концертмейстером у всемирно известного кантора Кусевицкого (обладатель редкого голоса, он пел оперную и литургическую музыку по всему Советскому Союзу. — Прим. TUT.BY). Под руководством Вагнера я стал разучивать репертуар Кусевицкого. Диапазон моего голоса позволял это. Помню полуподпольные международные фестивали канторской (или синагогальной) музыки в Москве, Питере. Туда меня Вагнер возил. Мне было интересно, но не выпячивал это увлечение. Так, тихонько баловался. Делал записи, выступал, изучал музыку.

«Страха сцены у меня нет»

— В 1990-е годы режиссер Борис Луценко поставил в театре имени Горького спектакль (речь про «Перпетуум мобиле, или Вечер Еврейского анекдота», где затрагивалась трагическая тема гетто. — Прим. TUT.BY). Поскольку я знаю еврейские песни, меня пригласили поучаствовать. И 12 лет я выходил на сцену. Вы же знаете, что театр имени Горького находится в здании бывшей синагоги? Так вот, акустика там отличная.

После этого спектакля меня стали приглашать как исполнителя канторской музыки и в театр, и в кино. Соглашался. Страха сцены у меня нет. Прошел через самодеятельность. И я смелый был, даже чрезмерно. Мне нравилось то, чем я занимаюсь. Не считал, что должен извлечь что-то из этого, прославиться. А иначе я к этому не относился.

Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY
Анатолий Александрович говорит, что хочет оставить живописные работы своим детям. А они пусть сами решают, что со всем этим делать.

Оригинал

Опубликовано 02.08.2018  22:48

 

 

ИНЕССА ДВУЖИЛЬНАЯ О КОМПОЗИТОРЕ ГЕНРИХЕ ВАГНЕРЕ

Двужильная И. Ф., Гродненский государственный университет им. Я. Купалы

О роли еврейской музыки в жизни и творчестве Генриха Вагнера

Белорусская музыкальная культура всегда была явлением поликультурным. Весомый вклад в её становление и развитие внесли музыканты и композиторы разных национальностей: поляки и русские, немцы и венгры, грузины, украинцы, евреи. Пионером в области исследования музыки евреев Восточной Европы и её влияния на белорусскую музыкальную культуру выступила Н. С. Степанская, оставившая серию статей в сборнике «Еврейская традиционная музыка в Восточной Европе» [1]. В центре её интересов – канторское синагогальное искусство и идишская песня [2; 3], феноменология еврейской музыки и особенности её функционирования на белорусской земле [4; 5], композиторское творчество евреев-музыкантов в контексте белорусской культуры 1-й половины ХХ в. [6]. Интерес представляют и работы учеников Н. С. Степанской: Д. Слеповича, автора публикаций и диссертации о клезмерской музыке [7], и Т. Халево, в центре внимания которой находилась музыка профессиональных композиторов-евреев 1920–1930-х годов [8].

Данная статья продолжает серию работ автора, посвящённую композиторскому творчеству бывших студентов-евреев Варшавской консерватории – М. Вайнберга, Л. Абелиовича, Э. Тырманд, Г. Вагнера, в профессиональное становление которых трагические события Второй мировой войны внесли кардинальные изменения. Цель статьи – выявить роль еврейской музыки в жизни Генриха Матусовича Вагнера (02.07.1922, Жирардув, Польша – 15.07.2000, Минск), формы её проявления в творчестве композитора.

Г. Вагнер в молодости и на склоне лет

Как и многие музыканты, стоявшие у истоков белорусской композиторской школы, Вагнер не родился в Беларуси. Несмотря на то, что республика стала для композитора второй родиной, он никогда не забывал о своих корнях – многие факты биографии, подтверждающие это, стали  известны уже после смерти Г. М. Вагнера. Дополняя друг друга, они раскрывают глубокую натуру автора, который бережно относился к культурным традициям, сформировавшим его как композитора, педагога, личность.

Реконструировать отдельные страницы жизни Вагнера позволила беседа автора статьи с композитором Эдди Моисеевной Тырманд (1917, Варшава – 2008, Минск) и музыковедом Ниной Самуиловной Степанской (1954, Минск – 2007, Холон), с дочерью композитора Галиной Генриховной Вагнер (р. 1948, Минск) и художником-реставратором, исполнителем еврейской канторской музыки Анатолием Александровичем Наливаевым (р. 1931, Рогачёв).

Генрих Вагнер родился в Жирардуве, пригороде Варшавы, где прошли детские и юношеские годы (1922–1939) в достаточно состоятельной семье скрипача[1]. Частные уроки музыки позволили мальчику в 11 лет поступить в Варшавский музыкальный институт им. С. Монюшко, а 3 года спустя – в Варшавскую консерваторию по классу фортепиано. Однако события, случившиеся в первый день осени 1939 г., кардинально изменили его жизнь.

По воспоминаниям Галины Вагнер, «летом после окончания 1-го курса вместе с группой студентов он отдыхал в районе Пинска возле границы с СССР. 1 сентября 1939 г. немецкие войска вошли в Варшаву (видимо, имеется в виду, что 1 сентября началась агрессия нацистской Германии против Польши; бои за Варшаву начались только 8 сентября, а взят город был 28.09.1939. – belisrael.info). После звонка родителям несколько человек приняли решение перейти границу. Конечно, на территории СССР их всех арестовали. Работали на лесопилке возле города Барановичи, на строительстве узкоколейки. Счастливым случаем стало неравнодушное человеческое отношение одного из командиров охраны – в каком-то клубе отец увидел фортепиано и сел играть. Этот человек не поленился, отвёз его на прослушивание в ближайшую музыкальную школу, где настояли на отправке в консерваторию в Минск. И вот тут, рассказывал отец, его поразило отношение советской власти. Несмотря на то, что ни о каком гражданстве речи и быть не могло, его взяли на учёбу, поселили в общежитие и даже выплачивали небольшую стипендию». В таком же положении оказались ещё двое студентов Варшавской консерватории – Мечислав Вайнберг и Лев Абелиович, окончившие Белорусскую государственную консерваторию по классу композиции профессора В. Золотарёва 22 июня 1941 г.

17-летний Г. Вагнер, студент Белорусской консерватории, некоторое время подрабатывал концертмейстером в филармонии, а также аккомпанировал Моше Кусевицкому (1899, Сморгонь – 1966, Нью-Йорк). Известный кантор в начале Второй мировой войны был схвачен в Варшаве гестапо. Однако польские подпольщики сумели переправить М. Кусевицкого в СССР, где в Минске он и воссоединился с семьёй. Обладатель редкого голоса – высокого баритона, он пел оперную и литургическую музыку по всему Советскому Союзу. Возможно, в 1939 – 1941 гг. и пересеклись в Минске дороги Г. Вагнера и М. Кусевицкого, следствием чего стали записи канторских молитв из репертуара М. Кусевицкого; их обработки Г. Вагнер будет делать уже после войны [9].

22 июня 1941 г. в Белорусской государственной филармонии состоялся выпускной экзамен по композиции его двух друзей – М. Вайнберга и Л. Абелиовича, а 28 июня Минск был оккупирован. К счастью, Генрих Вагнер не стал узником Минского гетто, созданного нацистами в августе 1941 г., и не разделил судьбу Михаила Крошнера, выпускника Белорусской консерватории, погибшего в гетто в июле 1942 г.

19-летний Генрих Вагнер через Москву добрался до Саратова, а затем в Душанбе. Здесь из московских и местных артистов, а также музыкантов Московской и Белорусской филармоний сформировали Первый фронтовой театр, который возглавил народный артист СССР Георгий Менглет, а его музыкальную часть – Генрих Вагнер. Обладая блистательными музыкальными способностями, он, пианист, за неделю освоил игру на аккордеоне. Прошёл с ним всю войну, выступал как аккомпаниатор и солист. После освобождения Минска в июле 1944 г. вернулся в город и вошёл как концертмейстер в концертную бригаду белорусов (в ней были певцы Н. Пигулевский, Л. Александровская, цимбалисты И. Жинович, М. Буркович) [10].

Окончание войны Г. Вагнер встретил в Минске. К сожалению, трагедия европейского еврейства не миновала и молодого человека. Родители Вагнера и его сестра стали узниками гетто Радумь (близ Варшавы), а потом были отправлены в Освенцим. Об этом Вагнер узнал через 25 лет после войны, побывав уже знаменитым композитором с концертами в Польше. Тогда же отыскался след его двух тётушек по линии отца – Евы и Берты, с которыми он вскоре встретился в Париже.

Переехать в Варшаву Вагнер мог в 1952 г., когда И. Сталин разрешил бывшим жителям Польши вернуться на родину. Тем не менее, композитор остался в БССР, которая стала для него второй родиной. В 1947 г. он женился на актрисе Белорусского драматического театра им. Я. Купалы Татьяне Алексеевой и вошёл в семью народной артистки СССР Лидии Ржецкой. В судьбе Г. Вагнера она сыграла не последнюю роль. Как вспоминает Галина Вагнер, «в послевоенные годы в консерватории после одного собрания (в рамках идеологической кампании борьбы с космополитизмом) над ним сгустились тучи: из-за того, что он был совершенно несведущим в особенностях и правилах высказываний в то время в отношении «шагающих не в ногу», да ещё выходцем из буржуазного запада, его судьба могла стать очень печальной. Ситуацию спасла его тёща, моя бабушка – Лидия Ржецкая. Ей удалось убедить кого надо, что высказывание отца – это наивность, глупость и отсутствие надлежащего социалистического воспитания».

Вероятно, после этого случая Г. Вагнеру пришлось забыть о еврействе, о котором ему напоминали не раз. Но композитор всегда помнил о своих корнях, о чём свидетельствует его творчество. В 1959 г. в Белорусской государственной филармонии прозвучала вокально-симфоническая поэма «Вечно живые» (подзаголовок «Памяти жертв фашизма»). Произведение было исполнено на III Съезде композиторов БССР в Большом зале Московской консерватории (31.03.1962), на Фестивале белорусского искусства в РСФСР в Новосибирске (24.03.1966), неоднократно – в концертном зале Белгосфилармонии и в программах Белорусского радио.

На протяжении многих лет поэма «Вечно живые» рассматривалась белорусскими музыковедами в контексте темы Великой Отечественной войны, одной из знаковых в национальной культуре. Сам же Г. М. Вагнер неоднократно подчёркивал увековечивание в поэме жертв Холокоста. Правда, делал это весьма аккуратно. Десятилетиями позже подтвердили этот факт композитор Э. М. Тырманд, семья которой погибла в Варшавском гетто, и музыковед Н. С. Степанская, в юном возрасте обратившаяся за консультацией к уже известному автору произведения. В период же работы Г. Вагнера над симфонической поэмой «Вечно живые», как и в предшествующие и последующие годы, тема Холокоста не была признана на государственном уровне, и деятели культуры вынуждены были избегать прямых высказываний и посвящений.

Сегодня, спустя многие годы, вслушиваясь в это сочинение, безусловно, отмечаешь колоссально большое влияние Д. Шостаковича, его Пятой, Седьмой, Восьмой симфоний, на которых формировались поколения советских композиторов. Наличие тем героической борьбы и музыки, характеризующей через гротескную сферу образ врага, эпизода-реквиема и светлой коды. Полифонический тип мышления, позволяющий в фактурных тематических пластах прочитывать смысловые подтексты, и существенная роль тембровой драматургии. Но в симфониях Д. Шостаковича предельно лаконичны связующие построения. У Г. Вагнера такие разделы развёрнуты, именно в них звучит авторский голос, нередко приобретая вид монолога. В поэме «Вечно живые» он связан с осмыслением роли женщины, вынесшей на своих плечах тяготы войны и скорбь утраты. Усиливает эмоциональное начало введение в исполнительский состав женского хора, в партии которого появляется тема родины (2-я тема вступления) и побочная партия (цитата белорусской народной песни «Павей, павей, ветрык»). Именно на тематическом материале побочной партии Г. Вагнер выстраивает в сонатной форме связующие построения. В интонационную канву вписываются выразительные мотивы синагогальных песнопений, которые были впитаны Вагнером на генетическом уровне [11]. В 1967 г. фрагмент из поэмы «Вечно живые» озвучивал открытие мемориального комплекса «Героям Сталинградской битвы» на Мамаевом кургане в городе Волгограде. Серию же произведений Г. Вагнера, посвящённых военной тематике, продолжили вокально-симфоническая поэма «Героям Бреста», опера «Тропою жизни» по «Волчьей стае» В. Быкова – с известным «Хором жителей сожжённой деревни», глубокая по смыслу музыка к фильму «Полонез Огинского» (1971 г., «Беларусьфильм»), не теряющему своей актуальности и сегодня.

В 2009 г. в Минске был издан сборник «Канторские молитвы и песни» [12], куда вошли и семь обработок Г. Вагнера. Любопытна предыстория этих произведений в творческой биографии композитора, которая для его семьи открылась только в этом году. На протяжении всей послевоенной жизни Г. М. Вагнеру приходилось существовать в двух ипостасях: в семье и на работе (в Белорусского педагогическом университете им. М. Танка и Союзе композиторов Беларуси, ответственным секретарём которого он являлся в период 1963–1973 гг.) – замкнутый, немногословный, погружённый в себя; на публике и в окружении друзей – весёлый, с потрясающим чувством юмора, который проявлялся и в артистическом даре пародировать друзей и коллег.

Родные композитора совершенно не знали о том, что Г. М. Вагнер в кругу друзей-музыкантов говорил на идише и оставался «хранителем» канторской культуры. По воспоминаниям А. Наливаева, который в 1950-е годы начал обучаться искусству канторского пения, вместе с бывшим кантором Виленской синагоги Кремером и Г. Вагнером он участвовал в полулегальных фестивалях канторской музыки в Москве [12]. Материалом для выступлений служили записанные в нотные тетради молитвы из репертуара М. Кусевицкого. В 1993 г., когда еврейская культура смогла заявить о себе открыто, в Общинном доме Минска (Минский еврейский общинный дом появился на несколько лет позже, возможно, имелось в виду Минское объединение еврейской культуры им. И.Харика. – belisrael.info) был создан ансамбль канторской музыки «Фрейгиш», который успешно выступает и в настоящее время. Основу репертуара ансамбля составили канторские молитвы и идишские песни, часть из которых и была представлена в одноименном сборнике. Сегодня эти произведения включены в исполнительский репертуар ансамблей «Ривьера» и «Гилель» (худ. руководитель М. Рассоха), наряду с другими сочинениями композиторов Беларуси, представляющих еврейскую музыку. По-еврейски колоритно, воскрешая традиции клезмерской музыки, в исполнении квартета «Ривьера» звучат «Родные напевы» Г. Вагнера – III часть из Сюиты для симфонического оркестра, которую автор переложил для скрипки и фортепиано в виде самостоятельной пьесы (Белорусское отделение музфонда СССР, № 2538). Танцевальные темы, сменяя друг друга, приводят к монологу-размышлению, в интонации которого вплетаются мелодические обороты «Чаконы» И. С. Баха. Возвращающаяся в варьированном виде танцевальная тема подготавливает и коду-монолог.

Еврейская музыка сопровождала Г. Вагнера всю жизнь. В полный голос она звучала в счастливые детские и юношеские годы, помогала во время происходящих на родине трагических событий, в кругу друзей и великих личностей (кантора Моше Кусевицкого) помнить о своей семье и адаптироваться к чужой культуре. Казалось бы, она стала фоном в послевоенные годы, когда осиротевший Г. Вагнер нашёл своё счастье в Беларуси. И всё же канторские синагогальные молитвы и идишские песни, клезмерская инструментальная музыка нашли свою нишу в жизни музыканта. Они сыграли роль второго плана, однако яркую, незабываемую, весомую. Благодаря исполнителям из Беларуси (А. Наливаеву и М. Рассохе – квартет «Ривьера») мы открыли для себя неизвестные страницы творчества Г. Вагнера, связанные с его национальными корнями.

Литература

  1. Еврейская традиционная музыка в Восточной Европе: сб. ст. / под ред. Н. С. Степанской. – Минск: Бестпринт, 2006. – 348 с.
  2. Степанская, Н. Хасидская музыкальная традиция в контексте культуры евреев Беларуси / Н. Степанская // Музычная культура Беларусі. Праблемы гісторыі і тэорыі. – Мінск, 1999. – С. 20–30.
  3. Степанская, Н. Мифология музыки и музыканта в традиционном сознании евреев и белорусов / Н. Степанская // Праздник – обряд – ритуал в славянской и еврейской культурной традиции. – М., 2004. – С. 220–232.
  4. Степанская, Н. Еврейская музыка в исполнении белорусских народных музыкантов: к проблеме переинтонирования / Н. Степанская // «Свой или Чужой? Евреи и славяне глазами друг друга». Сб. ст. – М.: Наука, 2003. – С. 424–434.
  5. Степанская, Н. Еврейская музыка как этнокультурный феномен на белорусской земле / Н. Степанская // Музычная культура Беларусі. Пошукі і знаходкі. – Мінск, 1998. – С. 65–72.
  6. Степанская, Н. Феномен еврейского композитора в Белоруссии первой половины ХХ века / Н. Степанская // Музычная культура Беларусі: перспектывы даследавання: матэрыялы XIV навук. чыт. памяці Л. С. Мухарынскай (1906–1987) / склад. Т. С. Якіменка. – Мінск, 2005. – С. 121–128.
  7. Халево, Т. Забытая музыка советского еврейства: Самуил Полонский / Т. Халево // Материалы XVII Междунар. конф. по иудаике: в 2 т. – М., 2010. – Т. 1. – С. 491–504.
  8. Слепович Д. Клезмерская традиция в Беларуси / Д. Слепович // Музычная культура Беларусі: перспектывы даследавання: матэрыялы XIV навук. чыт. памяці Л. С. Мухарынскай (1906–1987) / склад. Т. С. Якіменка. – Мінск, 2005. – С. 81–88.
  9. Двужильная, И. Ф. Генрих Вагнер и канторское искусство / И. Двужильная // Весці БДАМ. – 2009. – № 14. – С. 55–59.
  10. Орлов, В. Не тот – тот Вагнер / В. Орлов // Мишпоха. – № 22. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://mishpoha.org/n22/22a30.shtml. – Дата доступа: 29.08.2015.
  11. Двужыльная, І. Ф. Генрых Матусавіч Вагнер / І. Ф. Двужыльная, С. У. Коўшык // Беларуская музычная літаратура. – Мінск, 2012. – Ч. 1. 1900–1959. – С. 144–155.
  12. Канторские молитвы и песни. – Минск: Четыре четверти, 2009. – 144 с.

РЕЗЮМЕ

В статье, построенной на воспоминаниях родственников и современников Генриха Вагнера (1922–2000), аргументированно доказывается значительная роль еврейской музыки в жизни и творчестве композитора. В научный контекст впервые вводится неизвестный ранее фактологический материал.

SUMMARY

The article built on the memories of relatives and contemporaries of Genrikh Vagner (1922–2000), convincingly proved the significant role of Jewish music in the life and works of the composer. In the scientific context for the first time is introduced previously unknown factual information.

Источник: академический сборник «Пытанні мастацтвазнаўства, этналогіі і фалькларыстыкі», вып. 19 (Мінск, 2015). С. 104–109.

[1] Известно, что Варшава 1930-х годов, когда происходило становление личности Г. Вагнера, была поистине центром еврейской культуры. Здесь функционировали еврейские театры, в синагогах пели именитые канторы, о чём в беседе вспоминала Э. Тырманд.

***

От belisrael.info. Не принижая достоинств народного артиста Беларуси – Г. М. Вагнер получил это звание в 1988 г. – хотели бы «для полноты картины» привести и мнение его старшего коллеги Дмитрия Романовича Каминского (1906 – 1989), записанное в эмиграции (Канада, 1980-е гг.). «Композитор Вагнер, Генрих Матусович. Родился в Польше, учился в Минске у Богатырёва по классу композиции, а по классу фортепиано у доцента Шершевского. Я бы не назвал Вагнера хорошим композитором. Большинство его сочинений заключается в более или менее «хлёстком наборе» тех или иных «оборотов». Писал он и симфонии, и отдельные пьесы для фортепиано, скрипки и других инструментов, – но всё это одинаково невыразительно. Мне лично его творчество никогда не нравилось, да и человек он какой-то навязчивый».

Напомним, что воспоминания Д. Р. Каминского, в целом весьма доброжелательные по отношению к сотоварищам по «музыкальному цеху», публиковались у нас в апреле 2017 г. Фрагмент о Вагнере в них тогда не попал.

Опубликовано 17.11.2017  17:50