Tag Archives: Алексей Литвин

В. Рубинчик. Перетягивание каната

Давно и не мной замечено: идеологи привластные пытаются подражать своим оппонентам. Обычно получается не очень… Припоминаю «массовый» митинг у кинотеатра «Киев» 21.08.2020, с участием актива БРСМ и союза жэншчын – человек от силы 300 собралось со всего Центрального района (где более 100 тыс. жителей).

Афишка «ямыбацек» с ул. Мозырской – её там мало кто и видел 🙂

Теперь вот – «голос настоящего спортивного сообщества Республики Беларусь». Официоз решил дать отпор петиции с требованиями честного голосования, наказания виновных в избиениях и т. д., которую подписали уже более 1000 человек. Похоже, подписанты «честного» письма даже не понимают, насколько глупо выглядят, когда говорят о себе как о «настоящем» сообществе – и тут же призывают не делить спортсменов на «своих» и «чужих», предлагая вспомнить об «объединяющей силе спорта».

Тем временем, как напомнило интернет-издание «Трибуна», заблокированное на территории РБ ещё в августе (но кому надо, тот найдёт способ обойти блокировку :)), «Белорусские спортсмены продолжают находиться в местах лишения свободы». Примеры:

Бывший член сборной Беларуси по боксу Александр Полуянов был задержан 15 ноября на «Площади перемен». Суд назначил наказание в виде ареста на 15 суток. На свободу боксер выйдет 30 ноября.

Тренер РЦОП по футболу Руслан Протасеня был задержан 15 ноября за участие в несанкционированном митинге. Специалиста задержали возле «Площади перемен». 16 ноября Протасене дали 14 суток ареста. На свободу он должен выйти 29 ноября.

11 ноября состоялся суд над Ольгой Хижинковой, которая была задержана 8 ноября. Ей сначала дали 12 суток, но затем осудили еще раз на 15 суток. На свободу Ольга должны выйти 5 декабря.

Пока эти люди не на свободе, рассуждать о некоем «единстве», как минимум, не этично. Почему-то был о велосипедистке Наталье Цилинской лучшего мнения…

После разгона 15.11.2020 «площадь Перемен» притихла. Мурал не восстановлен, забор остался без ленточек. По детской площадке с 16-го расхаживают люди в чёрном; они же (с дубинками) патрулируют квартал, отнесённый городскими властями к «деструктивным». Меньше стало и бело-красно-белых флагов в окнах домов на ул. Червякова и Сморговском тракте – возможно, потому, что администрация района (Петруша & Co.) стала «наезжать» на квартировладельцев через председателей жилищных товариществ. Вон чего cтряпают:

Всё больше жизнь напоминает трагикомедию Стругацких «Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах», а то и старый анекдот: «Завтра вам надо явиться на площадь для повешения» – «А верёвку и мыло с собой брать или на месте выдадут?» Ну что ж, и т-щ Передня Вадим Александрович влип в историю 🙁 Впрочем, угодил в неё он раньше.

На днях главбосс Петруши, Передни и проч. снова потоптался по бело-красно-белому флагу, уже без обиняков назвав его «фашистской символикой». Что ж, на постановление Учёного совета Института истории Академии наук Беларуси от 12.09.1991, опубликованное на белорусском языке, я ссылался в начале октября с. г.; сегодня переведу фрагменты на «великий и могучий»:

Исходя из того, что герб «Погоня» имеет многовековую историю и отражает совместную героическую борьбу белорусского и литовского народов за свою независимость;

– что в гербе «Погоня» отражены национальные цвета белорусского народа – белый и красный;

– что герб «Погоня» и геральдически связанный с ним бело-красно-белый флаг в 1918 году утверждены Секретариатом Белорусской Народной Республики в качестве государственных символов Беларуси;

– что под символами «Погоня» и бело-красно-белым флагом развивалось и развивается белорусское возрожденческое движение,

Учёный совет Института истории АНБ предлагает:

  1. Утвердить в качестве государственных символов Республики Беларусь герб с изображением «Погони» и бело-красно-белый флаг.

Там ещё три менее релевантных пункта, их опускаю. Документ подписали все видные деятели института – доктора и кандидаты исторических наук. И мне представляется, что, к примеру, зав. отделом военной истории Алексей Литвин, десятилетиями изучавший документы в архивах, чуть получше разбирается в символике фашистов и коллаборантов, чем «тоже историк» из Могилёвского пединститута, почти сразу ставший профессиональным идеологическим работником (в 24 года – ответственным секретарём шкловской ячейки общества «Знание»).

Понятно, что «правильная» идеология в наше время теснит науку далеко в арьергард, но не всегда же так будет?.. А покамест озвучу «рацуху» для идеоработников: скоро Новый год, белорусские города заполнятся Дедами Морозами & Санта-Клаусами. Многие работают под крышей государственных культурных учреждений, а цвет одежды у них какой?.. То-то же. По-моему, давно пора переодеть этих подозрительных личностей в чёрные или, на худой конец, серые балахоны, снабдив игрушками нового типа – дубинками, газовыми баллончиками и наручниками (лучший подарок детворе, чтобы привыкала к жизни; собственно, привыкает уже не первый месяц).

В сентябре 2020 г. кто-то намекал на древний флаг и при помощи забора, ограждающего стадион «Орлёнок» (Минск, Каштановка)

Тут пишут, в Беларуси «резко выросло число желающих иметь охотничье оружие» – наверное, не просто так 🙂

Ещё один «экскурс в историю». В марте 2017 г. предлагал вместо одного большого марша проводить множество небольших:

Необязательно всей массой шагать на главный проспект, где преимущественно административные здания; это удобно для журналистов, но также и для властей. 25.03.2017 последние подготовились заранее, нагнали «космонавтов»-омоновцев, рассекли толпу. Почему бы не «порвать шаблон», не собраться относительно небольшими (150-200) группами в микрорайонах типа Серебрянки, Уручье, Грушевки, Малиновки? Пока «силы неприятеля» будут сосредоточены в центре города, есть смысл организовать шествия под национальными цветами в «спальных районах», не прося ни у кого разрешения. Так праздник затронет большее число обывателей, а кто-то, пожалуй, и присоединится к колоннам.

Проигнорировали тогда ЛОМы, они же «лидеры общественного мнения», сию концепцию, основанную на известном принципе «мыслить глобально, действовать локально» (нет, к Римскому клубу я не имею отношения). Однако не прошло и четырёх лет, как в Минске приняли-таки «новый формат акций протеста»; в воскресенье 22 ноября во многих местностях столицы прошли «районные марши». Кто-то даже додумался отвлечь внимание «силовиков», пустив слух о сборе в центре Минска 🙂

Увы, актуальным остаётся и другое моё наблюдение 2017 г.:

Беда в том, что большинство жителей Беларуси среднего и старшего поколений блуждает между трёх сосен – Позняк (этнонационализм), Алексиевич (мешанина западного либерализма и социализма) и Лукашенко (тут всё ясно без «измов»). Альтернативы зажигаются и гаснут, словно падающие звёзды…

От писательницы-лауреатки многого не ждал (особенно после прошлогоднего казуса с исключением Павла Северинца из ПЕН-центра), но в 2020 г. она выбрала слишком уж витиеватый путь даже по меркам прежних лет… В феврале 2020 г. похваливала Лукашенко за «сопротивление Москве»; в августе вошла в Координационный совет, задачей которого было заставить кое-кого покинуть власть… Допустим, но если условием вступления в этот совет являлось нахождение на территории Беларуси, может, не стоило выезжать из страны в конце сентября? Впрочем, Светлана Александровна говорила друзьям, что уезжает лишь на месяц, а в начале октября подтвердила, что намерена вернуться. Тогда уж следовало хотя бы попробовать въехать в Беларусь, прежде чем (позволять дружественным журналистам) делать новое заявлениеСветлана Алексиевич не будет возвращаться в Беларусь, пока Александр Лукашенко остается у власти», 20.11.2020).

Трудно понять, как эта линия поведения члена президиума КС согласуется, к примеру, с линией другого члена президиума (Марии Колесниковой, порвавшей паспорт и обрекшей себя на тюремное заключение, лишь бы не оказаться за кордоном). Полагаю, Координационный совет, о котором я ещё в начале сентября писал, что «ничего лучшего пока не просматривается», ныне исчерпал себя: его дальнейшее существование становится не только бесполезным, а даже вредным. Может быть, роспуск и выглядел бы как тактическое поражение, но стратегически такой шаг расчистил бы площадку для иных, более эффективных инструментов политической мобилизации. А кроме того, возможно, сберёг бы силы для будущих боёв.

Среди вышеупомянутых «трёх сосен» менее всего запятнал себя в последние месяцы Зенон Станиславович сотоварищи. Пожалуй, поддержу некоторые его тезисы от 21.11.2020. Например, о «народном ультиматуме», объявленном в октябре с. г.:

Определение срока существования для режима Лукашенко личностями, которые не имеют политической силы, выглядело анекдотически. Но главное, что белорусы реально ещё не готовы для всеобщей забастовки ни организационно, ни материально, ни духовно. Нужны были ещё время и труд…

Пока что белорусы выходят в основном протестовать. Царит дух солидарности и протеста. Это надо учитывать. Тем, кто созрел для сражения за национальные идеалы вольной Беларуси, следовало бы готовиться к партизанской борьбе. Она почти неизбежна.

Вообще же, конечно, трудно ожидать от человека, двадцать пятый год отсутствующего в стране, что он возглавит подготовку к «партизанской борьбе» либо саму борьбу. Печалька в том, что фигуры, равновеликой З. Позняку, в протестной Беларуси осенью 2020 г. не видать. Кого уж нет, а кто – в тюряге…

Всё же я надеюсь, что во время (или после) «Всебелорусского народного собрания», когда массы поймут, что их в очередной раз облапошили, выкристаллизуется некая «четвёртая», поистине народная сила. Она рекрутирует всё лучшее, что было (или есть) у трёх других, и Беларусь «вытащит себя за волосы» из той трясины, в которой очутилась.

Завтра – 90 лет со дня рождения В. С. Короткевича (1930–1984). Юбилейный вечер, намечавшийся ранее, отменен из-за эпидемии COVID-19… Ну, а мы с женой снова прогулялись по «короткевичским местам» Центрального района г. Минска. Не смог отказать себе в удовольствии сфотографироваться с новой книжкой («Іудзейнасць» – та, где синее по белому; есть уже и отзыв).

У кинотеатра «Киев». В. Короткевич приходил сюда 50 лет назад,  в 1990 г. здесь выступал З. Позняк, а в 2020 г. работали «ди-джеи перемен»

У дома, где в 1967-73 гг. жил В. Короткевич (ул. В. Хоружей)

Прорываюсь в помещение, где в 1971 г. регистрировался брак В. Короткевича и В. Никитиной

Одним из неприятелей Владимира Короткевича в 1960-е годы был Яков Герцович (1910-1976). Довольно поверхностно об этом человеке в 2020 г. отозвались как филолог Сергей Шапранимел устойчивую репутацию критика-погромщика»), так и недалёкий д-р исторических наук Эммануил Иоффеталантливый сатирик» и т. п.). Истина где-то между?

Полагаю, по сути своей Я. Г. был «средним», напуганным советским евреем. В конце 1940-х ввиду борьбы с космополитизмом журналист Герцович хотел покончить с собой, но лишь поранил себя выстрелом из револьвера (см. статью Владимира Мехова «Во мраке девятого вала»). Какая уж там сатира в «Вожыке» 1950-х годов… «Пуганая ворона и куста боится» – «охранительные» претензии Я. Герцовича отчасти иллюстрировали эту пословицу. Следует учесть и мнение Владимира Гниломёдова (нач. 1970-х гг.): «Яков Герцович – человек, я убедился, не подлый, он искренне верит в идеалы коммунизма, в политику партии. Это осталось у него с 20-х годов. Он комсомолец той поры».

Вольф Рубинчик, г. Минск

25.11.2020

wrubinchyk[at]gmail.com

Опубликовано 25.11.2020  20:16

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (80)

Ізноў-такі шалом! Час бяжыць, нештачкі мяняецца да лепшага, нешта – да горшага, нешта зусім не мяняецца. Вось і серыял у 2015–2018 гг. прэтэндаваў быў на тое, каб быць выспачкай стабільнасці. Удала ці не, вырашаць чытачам-гледачам.

Бянтэжыць апошнім часам раз… гільдзяйства па-ізраільску, калі левая рука не ведае, што робіць правая. У сакавіку свет абляцела навіна пра тое, што загадчыца гаспадаркі ізраільскага пасольства ў Паўднёва-Афрыканскай рэспубліцы пазбавілася ад металічнай скульптуры, якая каштавала мінімум 100 тыс. долараў, без згоды кіраўніцтва… Шмат у чым расчароўвае і якасць працы пасольства ў Мінску: Алон Шогам, які працуе тут паўтара года, наўрад ці горшы за свайго папярэдніка Шагала (цяжкавата быць горшым…), аднак і ён дапусціў нямала, мякка кажучы, спрэчнага.

Сёлета, дый летась, нямала беларусаў, ахвотных трапіць у Ізраіль, каб наведаць сваякоў ці проста пабачыць блізкаўсходнія цікавосткі, атрымалі «халодны душ». Некаторыя нават сядзелі ў «малпоўніку» аэрапорта Бен-Гурыёна не адны суткі, перш чым іх адправілі назад. Гэта ценявы бок бязвізавага рэжыму: зараз рашэнне, пускаць або не пускаць турыстаў у краіну, спехам прымаецца афіцэрамі пагранічнай службы.

У маі беларускія дыпламаты мелі, здаецца, сур’ёзную размову з ізраільскімі, нейкі пратэст быў заяўлены на ўзроўні віцэ-прэм’ера РБ… І вось надоечы пасол Ізраіля ў Мінску вымушаны быў даць тлумачэнне: «У Ізраіль едзе нямала людзей, зацікаўленых там працаваць. Таму ізраільская памежная служба часам забараняе ўезд. Нават, прызнаюся, памылкова, людзям, якія не хацелі туды ехаць працаваць. Але што рабіць… Падалося службоўцам, што так і было» (tut.by, 09.07.2018). Натуральна, такія меланхалічна-адстароненыя развагі не задаволілі ні дэпартаваных, ні большасць патэнцыйных турыстаў. Наведвальнікі пачалі кідаць кпіны кшталту: «Трэба і нам пры ўездзе кожнага другога яўрэя на Акрэсціна завозіць, правяраць на тэрарызм» (рэйтынг камента: +106-10), «Што значыць падалося? Калі падаецца – маліцца трэба. На такіх пасадах павінны працаваць прафесіяналы» (+74-1). Рэзюмаваў «Цар» з Беларусі: «Заўсёды лічыў Ізраіль разумнай дзяржавай, з развітай прававой сістэмай, а тут такое. Ну дык трэба туды і не ездзіць…» (+72-1).

Міжведамасныя канфлікты (у гэтым выпадку – паміж міністэрствамі замежных спраў і турызму, з аднаго боку, і ўнутраных спраў, з другога) – звычайная справа ў Ізраілі. І падобна, што нават прэм’ер-міністр не мае паўнамоцтваў, а мо жадання, каб іх развязаць. Свежая інфа пра кіраванасць краіны: 9 ліпеня Нетаньягу заяўляе, што разам з Ліберманам вырашыў неадкладна закрыць КПП «Керэм Шалом» (паміж Ізраілем і сектарам Газа); назаўтра пункт працуе, як нічога ніякага.

Няўзгодненасць дзеянняў, што вынікае з не(да)кампетэнтнасці службовых асоб, можа мець і трагічныя вынікі. Адна з трагедый адбылася не ў сутычках з палесцінцамі, а ў «мірнай» пустыні Арава. Нагадаю: інструктар курсаў перадармейскай падрыхтоўкі не меў ліцэнзіі, і кіраўніцтва пра гэта ведала. Старшакласнікаў, пераважна дзяўчат, не папярэдзілі пра рэальную небяспеку паходу па рэчышчы Нахаль-Цафіт і пра зменлівае надвор’е, 26.04.2018 яны трапілі ў пастку… Паводка ўнесла 10 маладых жыццяў.

17-гадовы Цур Альфі мог бы выбрацца са смяротнага рэчышча, аднак ратаваў іншых і спазніўся… Ён загінуў як герой; зрэшты, краіну, якая «на роўным месцы» мае патрэбу ў героях, шчаснай не назавеш.

Звонку выглядае, што Біньямін Нетаньягу, 1949 г. нар., пры ўсіх яго станоўчых якасцях, усё ж «заседзеўся» на сваёй пасадзе, якую займае з сакавіка 2009 г. Тое, што ён не толькі прэм’ер-міністр, а і міністр замежных спраў (з 2015 г.), наўрад ці ідзе на карысць тым самым справам. Гэтая георгіеўская стужка 9 мая, «вась-вась» з Пуціным… Ужо даўнавата, відаць, дзейнічае прынцып Пітэра.

Іншы палітычны доўгажыхар нядаўна адзначыў 24 гады ва ўладзе. Дакладней, «Рыгорыч» у ёй акурат чвэрць стагоддзя: калі дэпутата Лукашэнку з падачы старшыні Вярхоўнага Савета ў чэрвені 1993 г. выбралі старшынёй часовай камісіі, ён атрымаў рэальныя рычагі ўплыву на чыноўнікаў, да яго пацягнуліся актывісты з КДБ, МУС… Задачай той камісіі было змаганне з карупцыяй, пад гэтым жа сцягам яе старшыня выйграў выбары 1994 г. Наколькі паспяхова змаганне вялося ўвесь гэты час, можна скеміць нават з апошніх навін. Бяруцца пад варту кіраўнікі сярэдняга звяна і «крыху вышэйшага за сярэдняе» (дырэктар Палаца спорту, старшыня райвыканкама, намеснік міністра, а то і экс-міністр), не кажучы пра бізнэсоўцаў, і канца-краю гэтаму не відаць. Напрошваецца выснова – у Беларусі, нягледзячы на ўсе пагрозлівыя варушэнні вусамі, за 20 з гакам гадоў так і не створана сістэма эфектыўнага падбору кадраў ды іхняга стымулявання.

Рыба псуецца з галавы. Калі Канстытуцыя перапісваецца пад аднаго чалавека, калі дзеці адной службовай асобы заранёў маюць прывілеi ды лезуць шпунтамі пад усе бочкі, то цяжка чакаць самаадданасці ад падначаленых. Які сэнс потым жаліцца, што нават у адміністрацыі прэзідэнта нейкі начальнік аддзела «злоўжываў службовым становішчам»… У 2005 г. я атрымаў паперку аб заканчэнні першых «антыкарупцыйных» курсаў у Рэспубліканскім інстытуце вышэйшай школы, так што ведаю, пра што разважаю 🙂

Калі сур’ёзна, то не пераацэньваю вартасці тых сумбурных курсаў. І без іх наступствы адмоўнага адбору ў дзяржаўнай сістэме – а таксама ў «трэцім сектары» – кідаліся б у вочы.

…Некаторыя будуць дзівіцца, адкуль «растуць ногі» ў падвышэння(ў) пенсійнага ўзросту і ў «антыдармаедскіх» дэкрэтаў. Ну, трэба ж кімсьці заткнуць дзіркі, якія вылазяць у бюджэтах, не? 🙁 Дапускаю, нехта даўмеўся ўжо і да хітрай схемы: падштурхнуць сотні тысяч беспрацоўных – пад пагрозай занясення ў спіс «дармаедаў» – да рэгістрацыі ў якасці індывідуальных прадпрымальнікаў. Потым можна паказаць графік з ростам долі малога бізнэсу ў Беларусі экспертам з МВФ і Сусветнага банка, дастаць новыя крэдыты… Няўжо забугорныя эксперты пойдуць правяраць, працуюць насамрэч тыя ІП або не? 😉

Нямала ў свеце й пазітываў. Кітайскія ўлады выпусцілі з-пад хатняга арышту ўдаву нобелеўскага лаўрэата Лю Сяабо, якую зваць Лю Ся, і дазволілі ёй выехаць за мяжу (у час арышту бедная Люся зарабіла сабе масу хваробаў). Яе вершы – «сумесь шоўка і жалеза» (С).

У Віцебску па вуліцы Шагала, 5а, адкрылі выставу «Осіп Цадкін. Вяртанне», якая прадоўжыцца да 18 ліпеня, у Барысаве, як нагадвае Аляксандр Розенблюм з Ізраіля, пяць год ужо дзейнічае экспазіцыя «Барысаў яўрэйскі» (арганізатар – мецэнат Уладзімір Слесараў). У Бабруйску пенсіянеры вывучаюць – або ўспамінаюць – ідыш, а рабін Шауль гатуе макарону і ратуе сцены старой сінагогі.

Памяркоўны гумар: «Пагонi» з макароны і бульбы, створаныя нейрасецівам. Фота адсюль.

Ёсць неблагія шансы на тое, што ў кастрычніку 2018 г. на будынку музея ў Мсціславе за кошт фундатараў будзе ўсталявана мемарыяльная дошка ў гонар земляка, мастака Ізраіля Басава (1918–1994). Калі за справу ўзяўся сам дырэктар Магілёўскага абласнога мастацкага музея Аляксандр Хахракоў, яна, дальбог, проста не можа не скончыцца поспехам!

Праславіліся і Калінкавічы – у горад на Гомельшчыне завітала група акцёраў з Купалаўскага тэатра, паказалі спектакль па кнізе «Радзіва “Прудок”» Андруся Горвата. Між іншага, у гэтай кнізе ёсць і «яўрэйскія» згадкі: «У 1920 годзе Прудок быў уцягнуты ў савецка-польскую вайну, і мой прадзед схаваў у пограбе сям’ю габрэяў… Каб даведацца, што габрэяў, якіх хаваў у пограбе мой прадзед, звалі Зэльдай і Ізыкам, мне давялося сёння выпіць сто грам самагонкі з інфарматарам», etc.

У Мінску Андрэй Хадановіч апублікаваў новы пераклад з Мойшэ Кульбака – гэты верш даступны ў «Нашай Ніве» (дадам, за саветамі яго перакладаў Генадзь Кляўко). Выдавец Раман Цымбераў задумаў «габрэйскую серыю», дзе першым пунктам – Кульбакавы «Зельманцы» ў новым, завершаным ужо перакладзе Андрэя Дубініна.

А вось мінская прэзентацыя кнігі французска-брытанскай даследчыцы Клер Ле Фоль у канцы чэрвеня 2018 г., лекцыя гэтай доктаркі навук пад эгідай пасольства Францыі, яе інтэрв’ю выклікаюць змяшаныя пачуцці. З аднаго боку, кажуць, кніга 2017 г. напісаная паводле дысертацыі, якую я чытаў у 2006 г. і збольшага ўпадабаў. З другога… бясспрэчна таленавітая аўтарка, нягледзячы на мае з ёй дыскусіі (напрыклад, тут), так і не пазбавілася ад фанабэрліва-паблажлівага стаўлення да калегаў, і гэта псуе ўвесь «кампот». У інтэрв’ю: «Беларусь проста ігнаруе праблему [датычнасці беларусаў да Катастрофы яўрэяў], нібыта яе няма. Гэта яшчэ савецкі падыход. Былі і праведнікі, якія ратавалі габрэяў падчас вайны, і былі калябаранты — і ў Беларусі, і ў Літве, і ў Польшчы. У Беларусі, напэўна, у меншай ступені, але ніхто гэтага не вывучаў». Так ужо і «ніхто»? Таксама не спецыяліст у гісторыі Другой сусветнай вайны, з ходу (à brûle-pourpoint) згадаю, аднак, тутэйшых гісторыкаў Аляксея Літвіна, Ігара Сервачынскага, Алеся Белага… Шчэ ў пачатку 1990-х гадоў падрабязна распавядаў пра юдафобію ў калабаранцкіх выданнях Сяргей Жумар.

Даволі павярхоўна трактуе даследчыца з Саўтгемптана і больш знаёмыя ёй праблемы: «Я вывучала спадчыну Зьмітрака Бядулі, гэта клясык, і гэта ён стварыў ідэю дружбы паміж габрэямі і беларусамі, міт аб талерантнасьці беларусаў». Можа быць, тут цяжкасці перакладу або наўмыснае спрашчэнне ад «Радыё Свабоды»… Насамрэч ідэя «дружбы народаў» закладвалася ў беларускіх нацыянальных колах перад першай расійскай рэвалюцыяй – сярод іншага, з мэтай больш эфектыўна процістаяць імперскаму ўціску. З першых выпускаў газета «Наша Ніва» (заснаваная ў 1906 г.) усцяж прапагандавала, калі ўжываць сучасную тэрміналогію, талерантнасць беларусаў да яўрэяў, пра што пісалі Іна Соркіна… і мая жонка Святлана Рубінчык. Змітрок Бядуля, пры ўсёй да яго павазе, пазнаёміўся з газетай толькі ў 1909 г., пачаў жа рэальна ўплываць на грамадскую думку прыкладна ў 1912 г. – так што не стварыў ён ідэю, а падтрымаў і зрабіўся ейным «жывым увасабленнем».

На жаль, для К. Ле Фоль, як і для многіх іншых замежных госцяў, сімвалы/жэсты часцяком апынаюцца важнейшымі за рэальнасць («грамадства спектаклю» руліць 🙁 ). Іначай мне цяжка сабе патлумачыць, чаму яна лічыць «самым высокім момантам у беларуска-габрэйскіх стасунках» пачатку ХХ ст. дэкларацыі Самуіла Жытлоўскага 1921 г. На той час міністр нацыянальных меншасцей Беларускай народнай рэспублікі прадстаўляў хіба купку сваіх знаёмцаў, дый сама БНР перайшла ў разрад эмігранцкіх летуценняў. Рэальна пік названых стасункаў выпаў на перыяд з лета 1917 г. да вясны 1918 г., калі яўрэі і беларусы стварылі адзін спіс перад выбарамі ў Менскую думу, калі ва Усебеларускім сходзе ўдзельнічалі і яўрэйскія дэлегаты, калі ў протаўрад БНР (Народны сакратарыят) увайшлі даволі ўплывовыя прадстаўнікі «абшчыны», Белкінд і Гутман, калі ўстаўныя граматы БНР рэдагаваліся і па-беларуску, і на ідышы…

Няма сувязі паміж малапаспяховымі міжнароднымі захадамі Жытлоўскага (1921–1923 гг.) і тым, што «ідыш быў прызнаны дзяржаўнай мовай у БССР». Калі каму і дзячыць за афіцыйнае прызнанне ідыша ў 1920–30-х гадах, дык падпісантам Дэкларацыі аб абвяшчэнні незалежнасці ССРБ (31 ліпеня 1920 г.), дзе гаварылася пра роўнасць чатырох моў, – у прыватнасці, бундаўцу Арону Вайнштэйну, старшыні Менскай гарадской думы ў 1917–1918 гг.

«Вольфаў цытатнік»

«Гламурызацыя вайны часта правакуе яе пачатак, таму што людзі не вельмі разумеюць, што такое на самай справе вайна» (Ірына Прохарава, 11.04.2018)

«Бясконцая множнасць крыніц абясцэньвае інфармацыю як такую, а таксама абнуляе маральнае ўздзеянне любой падзеі». (Дзмітрый Быкаў, 10.07.2018)

 

Вольф Рубінчык, г. Мінск

11.07.2018

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 11.07.2018  15:49

Водгук д-ра Ю. Гарбінскага (12.07.2018):
Чарговы выдатны тэкст. З глыбокай – і таму «жывой»  аналітыкай. 

 

КО ДНЮ ПОБЕДЫ

Мы расшифровали одну интересную передачу 1994 года. Благодарим за присланную аудиозапись г-на Фрейдкина (Basil Freydkin).

* * *

Говорит «Радио Свобода». В эфире – специальная передача к 50-летию освобождения Беларуси от гитлеровской оккупации. В этой программе участвуют бывшие белорусские партизаны – Абрам Арлюк и писатель Валентин Тарас, историк Алексей Литвин. Ведут передачу Василий Крупский и Елена Коломийченко.

В. К. Садясь за эту передачу, я пообещал себе не давать скоропалительных оценок времени, когда, очутившись под ударом мощных армейских группировок Гитлера, Красная Армия, теряя город за городом, республику за республикой, откатывалась назад, на Восток. И мне ли, рожденному после войны, судить людей, очутившихся между молотом тоталитаризма и наковальней нацизма? Но проедьте по современной независимой Беларуси – и вглядитесь, вглядитесь пристально в сотни, нет, в тысячи братских могил, прочтите надписи на памятниках, под которыми лежат останки мирных убиенных людей, белорусов и евреев, поляков и украинцев, русских и грузин. Вот уже пять десятилетий вглядываются они из-под надгробных плит в то, что совершают их потомки.

Е. К. Я нередко думаю: «Почему это происходит?» Почему обязательно должны существовать только две краски: черная и белая, без полутонов? Почему только в этом двуцветии представляется и прошлое, и будущее? Почему так происходит, что всякий раз, когда меняется политическая конъюнктура, возникает новая, подогнанная под сиюминутные требования историческая концепция? И всякий раз теряется чувство меры, которое и есть суть вещей, а ответственность перекладывается на иные плечи. Всё сказанное относится к теме нашей передачи самым непосредственным образом. Попробуем и мы вглядеться в ту войну. Вглядеться сквозь призму воспоминаний ее непосредственных участников, тех, кому удалось пережить оккупацию – пережить для того, чтобы стать свидетелями очередного переписывания событий далекого и кровавого времени, подгонки под сценарий, написанный на этот раз не большевиками, а теми, кто приходит им на смену, примеряя на себя вицмундир национал-патриотов.

В. К. Абрам Арлюк встретил войну зеленым пареньком. Житель белорусского городка Лида, он еще не знал, какие испытания уготовил ему приход немцев.

А. А. Город разрушили, я сам ушел на Восток вместе с армией и попал под Минском в окружение, и меня взяли… я был одет не как красноармеец, но так, как тогда носили, сапоги, брюки синие и гимнастерка, и попал в плен как военный. Я не верю в чудеса, но два раза в жизни у меня было чудо. Попал под Минском в окружение, нас подогнали под Молодечно, и там взяли нам футбольный стадион, около десяти тысяч человек. Ну я уже был еле жив, не кушал… Я там встретил одного армянина – по-моему, он был высшим офицером, но был одет в нормальную одежду красноармейца, и когда выводили на проверку эти все коллабораторы, украинцы с ССом и выискивали, во-первых, комиссаров и евреев, то этот армянин – умный человек, наверное, был, он ко мне обратился: «Слушай, я к тебе буду говорить громко по-армянски, а ты мне тоже ответь на каком-то языке, чтобы думали, что ты тоже какой-то нацмен». Ну я ему отвечал тогда по-древнееврейски (немножко, что я умел – я дома знал). Ну и кругом все русские сказали: «Это армяшки между собой говорят». И пришли раз на проверку, два раза даже, СС и украинцы эти, и они сказали: «Это два армяшки, пускай останутся».

А. Арлюк (Лавит) в центре с еще двумя партизанами возле бывшей партизанской землянки. Фото: yadvashem.org

В. К. Так начиналась война для Абрама Арлюка, которому чудом удалось уцелеть в гетто в небольшом белорусском городке Лида, и который позднее стал белорусским партизаном.

Е. К. Когда передовые немецкие части вошли на территорию Беларуси, будущему писателю Валентину Тарасу было всего 14 (В. Тарас родился 9 февраля 1930 г., т. е. летом 1941 г. ему было 11. – belisrael.info).

В. Т. У меня сохранилась фотография 14-летнего мальчика с партизанской медалью на груди, она сделана в Минске в июле 1944-го. Мальчик на ней – это я, хотя давно уже не я. Он не просто отдалился, но и отделился от меня, оставшись в истории Великой Отечественной войны. Я часто разговариваю с этим мальчиком, вспоминаю вместе с ним о былом, рассказываю ему о том, чего он не знает, и не мог знать в те годы. В эти дни у меня с ним и радостный, и горький разговор. Больше горький, потому что очутись он здесь, в Минске 94-го, он услышал бы очень странные вести, чудовищные вести. Он услышал бы, что, оказывается, мы зря воевали с гитлеровцами, что это была не наша война, что если бы белорусы сидели тихо, не участвовали в Сопротивлении, не помогали партизанам, то немцы белорусов не трогали бы, не жгли бы наши деревни вместе с людьми… Он услышал бы, что, оказывается, солдаты белорусской полиции были борцами за независимость Беларуси, борцами со сталинизмом и большевизмом. Он услышал бы, что немцы, оказывается, были прямо-таки радетелями белорусского народа, обещали ему государственность и даже помогали закладывать ее основы в образе Центральной белорусской рады, помогали создать белорусскую национальную армию, так называемую «самаахову» (самооборону). Услышав такое, тот мальчик-партизан, наверное, сорвал бы с плеча свой карабин… Ну, а я должен разговаривать другим языком. Все эти рассуждения – в лучшем случае, наивные заблуждения тех, кто войны не знает. Вернее, знает только по книгам, кинофильмам, в огромном своем числе – лживым, ходульным, ура-патриотическим. Отбрасывая набившую оскомину пропаганду, кто-то отбрасывает и Великую Отечественную войну. Но, в общем, все эти рассуждения – нечистая политика, попытка переписать, перелицевать, перекрасить историю… Тот мальчик знает, а я помню, как немцы обрушили террор на мирное население Беларуси с первых же шагов по нашей земле, когда никто еще (я говорю о гражданском населении) не сопротивлялся. Я помню, как в июльские дни 41-го гнали бесконечные колонны советских военнопленных, как скот, и обращались с ними хуже, чем со скотом, как опрокидывали конвоиры ведра с водой, выставленные женщинами на дорогу, как растаптывали хлебные куски, как тут же пристреливали того, кто посмел нагнуться за этим куском хлеба. Как же тут было сидеть тихо? Да и вообще, этот посыл («если бы белорусы сидели тихо…»), он грязный, от него за версту разит подлостью, нацизмом, звериной безнравственностью. Ну давайте, допустим на одну минуту, что всё так и есть: белорусы сидят тихо, и немцы их не трогают. Поголовно уничтожают только евреев, а белорусы что, сидят и смотрят? К чести нашего народа, он был возмущен и этим, совесть его была возмущена.

В. Тарас в 2000-х гг. (фото отсюда); тот самый снимок 1944 г.

Что до солдат белорусской полиции, которых в народе называли просто полицаями или «бобиками», то, разумеется, среди них были разные люди. Были те, кто пошел в полицию по недомыслию, из-за растерянности, были те, кто пошел мстить за коллективизацию, за 37-й – закрывая глаза на то, что нацисты ничуть не лучше большевиков… Но больше всего там было всё-таки просто подонков, люмпенов, постоянно поддатого звероватого народца, который мы встречаем и ныне, который готов бежать, а порой и бежит, за Баркашовыми и Анпиловыми – «грабить награбленное». Никаким прообразом белорусской государственности Белорусская центральная рада не была, это была жалкая декорация оккупационного режима – жалкая, да и кровавая. Ну и «самаахова»… Какая она национальная армия, из этой затеи вообще ничего не вышло. «Самаахоўцы» или сдали оружие партизанам, или же с этим оружием сами пришли к ним.

Нет, мальчику-партизану стыдиться не приходится. Я горжусь им и уважаю его, как и всех тех, кто в годы фашистского нашествия брался за оружие. Потому что тогда это был единственно правильный выбор. И то, что германский фашизм был разгромлен под красными знаменами, ничего не меняет и не искажает в сути нашей великой, такой тяжелой Победы. Потому что она явилась фундаментом будущего, в том числе и будущего моей Беларуси как независимого суверенного государства. Не хутора, конечно, наглухо отгороженного от мира доморощенными нацистскими догмами и пронацистскими законами, а светлого национального дома, в котором всем хорошо, чьи окна распахнуты на все четыре стороны… Вот почему и Третье июля, и День Победы – святые праздники. Я поздравляю сегодня своего личного собеседника – мальчика-партизана, который глядит на меня из дали полустолетия, с надеждой и верой во что-то новое, настоящее, чистое, высокое…

В. К. Когда в Германии прошел фильм Алеся Адамовича и Элема Климова «Иди и смотри», один из моих немецких друзей решил уйти из семьи – его отец войну провел в Беларуси. Правда, в карательных операциях не участвовал, автомата за спиной не носил, но потрясенный увиденным сын не мог простить отцу даже этого. И вот однажды, со слезами на глазах, старый немец сказал мне: «Объясни ему, я тут ни при чем. Я не убивал, я лечил».

Е. К. Вот уже третье поколение немцев мучительно носит в себе груз вины за содеянное не ими. Очередной шок немецкое общество испытало прошлой зимой, когда жестоким напоминанием о далекой войне по экранам страны прошел «Список Шиндлера» – фильм о зле и добре, порядочности и предательстве, о человеческом достоинстве и низости. Фильм, выстроенный на полутонах и сомнениях, таких естественных для каждого дня жизни. Алексей Литвин, белорусский историк, заведует отделом истории Великой Отечественной войны в [институте истории] Академии наук Беларуси.

А. Л. Отрицать факт, что кое-где на территории бывшего Советского Союза немецких солдат встречали с цветами, видимо, нет смысла, потому что разные были места и не исключаются такие факты, тем более что в немецкой кинохронике они проходят. Но это не значит, что встречали освободителей. Просто территория Беларуси испокон веков видела многих захватчиков, и мудрость народная где-то учила людей, особенно старшего поколения, что если встретят цветами, хлебом-солью или с образАми, то захватчик не будет столь беспощаден к местному населению. И особенно это практиковалось, когда часто менялась власть в годы гражданской войны. Так что отдельные факты были, но нельзя говорить, что весь народ ждал это [приход немцев] как какое-то чудо, потому что германо-советская война была с самого первого дня, самых первых минут агрессией.

В. К. В последнее время появились публикации такого содержания – и на Западе, и на Востоке – что, мол, партизанское движение на Беларуси было рождено не зверствами гитлеровцев, а, наоборот, провокациями войск НКВД – спецподразделений НКВД, заброшенных на белорусскую территорию, одетых в немецкую форму, которые уничтожали мирное население, чтобы таким образом посеять враждебность по отношению к немцам…

А. Л. Такие заявления являются явно провокационными и, видимо, они рассчитаны на неосведомленного и читателя, и слушателя… Дело в том, что партизанское движение на территории Беларуси, на территории бывшего Советского Союза – это очень многообразное, широкое явление. Объяснять его какими-то двумя-тремя постулатами совершенно неправомерно. По истории партизанского движения за 50 лет на территории Беларуси написана огромная литература, и она довольно объективно освещает возникновение партизанского движения, его развитие… Возможно, есть какой-то перебор, потому что существовали какие-то идеологические установки на освещение партизанского движения, какая-то определенная политизация, но параллельно развивалась литература о партизанском движении и на Западе – английские исследователи, немецкие исследователи… И повсеместно отмечался и размах партизанского движения, и народность этого движения, и эффективность. Оценки и немецких генералов, и западных исследователей, можно сказать, сходятся во мнении, что всё-таки это было новое явление – не только для Второй мировой войны, но и для войн современности.

Что касается партизанского движения в Беларуси в годы войны, то оно имеет свою очень глубокую историю, и создание его проходило по нескольким направлениям. Прежде всего, это воззвание партии к народу, то есть в первую очередь призыв Сталина с постановлениями, первое из которых было принято уже 29 июня 1941 г., и последующие постановления ЦК ВКП(б), где создание, зарождение партизанского движения как раз поручалось партийным органам, которые, в свою очередь, поручали руководство и организацию этого движения органам НКВД и военным органам. Но кроме этого, был и второй процесс, так называемый «стихийный», т. е. народ ощутил себя уже с первых дней войны под пятой агрессора. Естественно, что большинство населения явно было недовольно поведением агрессора, т. е. немецко-фашистских захватчиков.

В. К. Да, Алексей, вот у меня в связи с этим встречный вопрос. Были ли акты грабежа, бандитизма со стороны партизан?

А. Л. Конечно же, были. Нет ничего странного в этом явлении. С началом войны огромные территории – Западная Беларусь, Минская область – были буквально за неделю захвачены немецко-фашистскими войсками. То есть была ликвидирована одна власть, и вторая власть только устанавливалась. И естественно, что на этой волне возникали и стихийные партизанские отряды, и бандитские формирования, и так далее. Из тюрем вышли уголовные элементы… Поэтому вполне естественно, что больше всего от этого терпело местное население. Вот это явление старались использовать в своих интересах и оккупанты, и, в определенной мере, органы, которые были заинтересованы в развитии партизанского движения.

В. К. Мы поговорили о партизанах, теперь поговорим о противоположной стороне – о белорусской полиции. В какой степени белорусская полиция была задействована в карательные операции немецко-фашистских оккупантов?

А. Л. Вопрос очень непростой сам по себе – что такое «белорусская полиция»? Это национальное явление, или же это просто та часть людей, которая была на службе у немцев? Дело в том, что немцы не позволили в полной мере создание такого института, как белорусская полиция. Была создана вспомогательная полиция – как подручное средство в руках оккупантов. Другая сторона: было желание и стремление со стороны белорусских националистов создать свою полицию, которая могла [бы] защищать население как от партизан, так, в определенной мере, и от немцев. Но это им не удалось.

Что касается вспомогательных полицейских, «службы порядка». Конечно, они принимали очень значительное участие здесь у нас в борьбе против советского партизанского движения.

В. К. Откуда вспомогательная полиция, отряды самообороны («самааховы») получали оружие? Кто их вооружал и экипировал?

А. Л. «Самооборона» и вспомогательная полиция – это разные совершенно понятия. Корпус белорусской самообороны – это была попытка создания воинских формирований национального толка, белорусского. Т. е. это было первое требование белорусских националистов – создание своей национальной вооруженной силы. Немцы это раскусили, они не дали возможности создавать национальные вооруженные силы для украинцев, для литовцев, латышей, эстонцев, потому что такие же требования могли поступить и со стороны русских и различных национальностей, населяющих территорию Советского Союза. Гитлер, как трезвый политик, понимал, что создание национальных воинских формирований вело к очень взрывоопасной обстановке. Поэтому он долгое время исходил из лозунга «не давать оружие иностранцам». Но обстоятельства потом заставили его пойти на уступки. И вот этот вопрос в нашей историографии до сих пор не исследован должным образом.

А. Литвин в 2017 г. (фото: baj.by)

В. К. Алексей, теперь обратимся к «правительству», созданному немцами на территории оккупированной Беларуси. Я имею в виду Белорусскую центральную раду (БЦР). В последнее время появились публикации, в которых утверждается, что БЦР в основном служила интересам национального возрождения белорусского народа. Если это так, то, отстаивая интересы белорусского народа, как БЦР боролась за освобождение этого народа от оккупации?

А. Л. БЦР ни одним серьезным исследователем не будет рассматриваться как некое, даже марионеточное правительство. Этот вопрос уже достаточно хорошо исследован и доказано, что у немцев никогда не было намерений создавать даже видимость правительства. До БЦР был такой орган, как «Рада даверу», т. е. единственное, на что пошли немцы – это на то, чтобы создать круг приближенных людей из числа белорусов, которые могли вносить какие-то предложения. Потом, после смерти Кубе, по настоянию Островского, который мечтал о создании белорусского войска, белорусской национальной армии, Готтберг пошел на создание вот такого органа, опять-таки совещательного, как БЦР. Конечно, они [гитлеровцы] преследовали свои цели. С помощью вот этой БЦР, которая никогда не занималась вопросами, присущими правительству, ставилась цель провести мобилизацию вспомогательной силы, для того, чтобы этих людей использовать в борьбе против партизан, при возможности – для вывоза в Германию, а также против советской армии. С самого начала, так же, как стремление создать под протекторатом Германии белорусское государство и возродить белорусскую национальную идею, все эти попытки были обречены на провал, потому что они объективно сливались с фашизмом.

Е. К. Над подготовкой этой программы к выходу в эфир работал продюсер Андрей Владимиров. Вели передачу Василий Крупский и Елена Коломийченко.

В. К. Мы поздравляем всех тех, кому обязаны своей жизнью.

Опубликовано 08.05.2018  16:05

В. Рубінчык. Пасяджэнне № 3

Да інтэлектуальнага клуба «Святлана Алексіевіч запрашае», што дзейнічае са снежня 2016 г., ад пачатку ставіўся скептычна, аднак запрашэнне наведаць сустрэчу з Рутай Ванагайтэ прыняў. Дзякуй Таццяне Бембель – яна ласкава ўнесла маё прозвішча ў спіс, паводле якога ахоўнікі пускалі гасцей у пасольства Літвы на вуліцы Захарава, 68. І, зразумела, дзякуй самой С. А.

Трэцяя сустрэча ў «клубе Алексіевіч» адбылася ўвечары 2 сакавіка. Арганізатары абяцалі залу на 150 персон, у выніку сабралося чалавек сто. Не сказаць, што «міжсабойчык», але многіх пазнаў нават я, далёкі ад тусовак. З беларускага «бамонду» мільганулі Аляксей Братачкін, Сямён Букчын, Валянцін Голубеў, Максім Жбанкоў, Валер Карбалевіч, Уладзімір Колас, Алесь Лагвінец, Жанна Літвіна, Ігар Логвінаў з жонкай (Таццяна Шчытцова, калі не памыляюся), бацька і сын Строцавы, Аляксандр Фядута, Сяргей Харэўскі… З яўрэйскіх дзеячаў – Рыгор Абрамовіч, Аляксандр Ліцін, Гарык Хайтовіч, Іда Шэндэровіч. Прашу прабачэння ў тых, каго не назваў. З Гародні на запрашэнне Юліі Чарняўскай за свой кошт прыехала кандыдатка гістарычных навук Іна Соркіна – як высветлілася, неабыякавая да аўтографаў…

С. Алексіевіч падпісвае паштоўку для сына І. Соркінай

Самі прамовы пачаліся з некаторым спазненнем; перад імі галоўныя дзеючыя асобы эфектна спусціліся з другога паверха. Вядучая парадавалася, што бачыць у зале «новыя твары» і мінут дзесяць разважала пра тое, што «мы не прызналіся ў многіх рэчах, баімся расплюшчваць вочы на многае, у нас няма грамадства, няма філасофіі супраціву, трагедыя Халакосту прайшла міма нашай літаратуры, нашага мастацтва…» Карацей, як казаў булгакаўскі герой, «чего ни хватишься, ничего нет». Адразу ўспомніла пра тое, што 2 сакавіка – гадавіна трагедыі на «Яме» ў Мінску. Дарэчы, хацеў бы нагадаць карэспандэнтцы «Радыё Свабода» Іне Студзінскай, якая асвятляла сустрэчу, што першыя масавыя забойствы ў Мінскім гета адбыліся ўсё ж не ў пачатку сакавіка 1942 г., а яшчэ ў 1941 годзе. Пазначаю гэта, вядома, не для таго, каб уставіць камусьці «шпільку», а дзеля гістарычнай праўды…

С. Алексіевіч сказала, што ёй перад сустрэчай пазванілі некалькі чалавек і так адрэагавалі на анансаваную тэму: «Чаму зноў яўрэі, колькі можна?» Неяк дзіўна, што сярод знаёмых нобелеўскай лаўрэаткі дагэтуль ёсць людзі, якіх дзівіць публічная размова пра яўрэяў, і яны не ўтрымліваюцца, каб выказаць ёй сваё «фэ»… Але – дапусцім. Святлана Аляксандраўна паведаміла таксама, што кнігі няма на рускай мове (дадам – і на беларускай), што сама яна прачытала толькі невялікі перакладзены кавалак. Гэтыя старонак 10 пра тое, як літоўцы забівалі «сваіх» яўрэяў, прымусілі нашу лаўрэатку думаць, што зло – бясконцае.

Далей прагучала шматабяцальнае: «Размова не пра тое, што нейкі народ кепскі або добры, а пра тое, як быць чалавекам». І слова перайшло да Руты, артыстычнай «неспакойнай» дамы, не абдзеленай аратарскімі талентамі. Відаць, невыпадкова яна нейкі час працавала дарадчыцай па культуры ў прэзідэнта Паксаса і кіравала піяр-агенцтвам… Пераказваць прамову Р. В. не бачу сэнсу, асноўныя тэзісы былі апублікаваны ў інтэрв’ю (яшчэ тут і тут). Ці варта безагаворачна прымаць на веру ўсё сказанае, не ўпэўнены. Прынамсі, не чытаўшы саму кнігу, не ведаючы падрабязнасцей, я пакуль не гатовы падпісацца пад кампліментамі Сямёна Букчына з яго старонкі ў фэйсбуку: «цудоўны чалавек: прастата абыходжання ў спалучэнні з душэўнасцю, глыбокай адданасцю сваёй справе і адчуваннем трагізму сітуацыі, у якой апынулася яна, наважыўшыся сказаць праўду пра ўдзел літоўцаў у масавых забойствах яўрэяў… Яна непажаданая асоба ў Літве, дзе яе не запрашаюць ні ў школы, ні ў іншыя публічныя месцы».

Можа быць, і на «Радыё Свабода» сёй-той паспяшаўся ацаніць учынак Руты як «вельмі смелы, сумленны, мужны». Як на мой густ, у прамове перад тутэйшымі яна крыху «перабаршчыла» з акцэнтам на сваю бескарыслівасць: маўляў, атрымала за кнігу паўтары тысячы еўра ад выдаўца і больш ні ад кога. Аднак, да гонару пісьменніцы, яна прызнала, што не першая распрацоўвае тэму і «рэжа праўду-матку»: сур’ёзныя гісторыкі даўно прааналізавалі ролю літоўцаў у генацыдзе, аднак «іхнія талмуды ніхто не чытае». Напісаць папулярную кнігу яе падштурхнуў семінар неназванага гісторыка, які «40 мінут расказваў, як было на самай справе».

Даследчык Валерый Іваноў убачыў у кнізе «Mūsiškiai» («Нашы»), што выйшла ў студзені 2016 г. у віленскім выдавецтве «Аlma littera», і пазітыўныя бакі, і недахопы. Пэўны ўнёсак у з’яўленне твора Руты зрабіў Эфраім Зураф, дзеяч цэнтра Візенталя. Вядома, добра ўжо тое, што «Нашы» выклікалі грамадскую дыскусію пра асабістую і калектыўную адказнасць. Мне, чалавеку з дыпломам палітолага, цікава было даведацца, што ў Літве пашыраны «argumentum ad Putinum»: як што не адпавядае лакальным догмам, то вінаваты Пуцін. Як з’едліва кінула Рута, «калі б Пуціна не было, то яго варта было б выдумаць».

Ахвотна веру, што аўтарка кнігі страціла сяброў праз яе выхад; сам заўважаў, як на мяне скоса пачыналі глядзець пасля нават не самых вострых тэкстаў. У цкаванне з боку органаў бяспекі верыцца ўжо не без цяжкасці… Усё ж Літва – больш-менш дэмакратычная дзяржава, дый знаёмцы, якія туды ездзяць, не пацвярджаюць змрочнай карціны, вымаляванай на сустрэчы. Дарэчы, не чуў, каб пісьменніца звярталася да пасла Літвы так, як у Сямёна Б., «з дзіцячай непасрэднасцю»: «Ой, а вам нічога не будзе з-за таго, што запрасілі мяне? Выбачайце…» Была іншая рэпліка: «Я здзіўлена і вельмі рада, што літоўскае пасольства вылучыла гэтае памяшканне… Калі не спадабаецца тое, што я буду казаць, паважаны пасол – сыходзьце, я не пакрыўджуся» (смех і апладысменты ў зале). Кожны сам здолее ацаніць розніцу.

Пасля кароткай інтэрмедыі быў выступ доктара гістарычных навук Аляксея Літвіна, загадчыка аддзела ў Інстытуце гісторыі Акадэміі навук Беларусі. Доктар адразу папярэдзіў, што быць апанентам пісьменніцы яму няёмка (тым болей што кнігу яе нават не трымаў у руках), што ў навукоўцаў і творчых людзей – розныя задачы. Сказаў, што ў Беларусі пісьменнікі «слаба бралі тэму калабарацыі», але і сам разгледзеў яе толькі ўскосна, почасту пагружаючыся ва ўспаміны дзяцінства і юнацтва. Наколькі я зразумеў, настойваў на тым, што беларуская калабарацыя не мела такога масавага характару, як ва Украіне і Літве: «былі асобныя людзі, але не стварылі структуру, якая магла б дапамагаць [нацыстам]».

А. Літвін, Р. Ванагайтэ i С. Алексіевіч. Фота з baj.by

«Беларуская ганьба» – залішне моцны выраз, ды ў прамове прадстаўніка нашых акадэмічных колаў мелася, як здалося не толькі мне, доля хітрасці. Я хацеў задаць гісторыку пытанне наконт тутэйшых калабаранцкіх структур (некаторыя з іх былі згаданы тут) ды іхняга саўдзелу ў пазбаўленні мясцовага насельніцтва ад яўрэяў, але ў чарзе да мікрафона мяне спрэс апярэджвалі тыя, каму карцела выказацца: сярод іншых, абаронца правоў жанчын Вераніка Заўялава, кінааператар Юрый Гарулёў…

Найбольш уцямнай, хоць і эмацыйнай, аказалася, бадай, прамова сівавалосага журналіста Мікалая Тоўсціка. Ён нагадаў, што тысячы беларусаў служылі немцам са зброяй у руках: «Былі тут элементы грамадзянскай вайны. Той, хто хацеў рабаваць, ішоў у паліцыю. У Міры ў 1942 годзе быў пагром, і школьнікі разам з татамі і мамамі паказвалі, дзе яўрэі хаваюцца. Увогуле, не запэцкалася ў вайну ў Халакосце [з еўрапейскіх краін] хіба толькі Албанія. Калі стваралася Беларуская народная рэспубліка, дэлегацыя мінскага кагала [sic] дзякавала беларусам за тое, што тут не было пагромаў. Што змянілася за 20 гадоў – не толькі ў нас, але і ў Еўропе? І сёння – «вялікае перасяленне народаў», расійска-украінская вайна… Мы што, зноў стаім на парозе нейкага Халакосту?! Ён жа не абавязкова яўрэйскай нацыянальнасці тычыцца, быў і цыганскі Халакост… Да чаго мы ідзем?»

К канцу пасяджэння прыкладна трэць гасцей разбеглася; трох гадзін, насычаных маналогамі пра набалелае, атрымалася замнога (ну, але ж не сем з паловай, як у «канкурэнтаў»…) Два Уладзіміры, пісьменнікі Арлоў і Някляеў перагаворваліся, седзячы побач. Скарыстаўшыся выпадкам, я задаў Някляеву даўно наспелае пытанне пра ягонае інтэрв’ю «Белсату»: з чаго ўвесну 2015 года паэт узяў, што «нашымі сілавымі структурамі кіруюць жыды»? Уладзімір Пракопавіч імпэтна аспрэчыў сам факт вымаўлення ім тых слоў: «Не выдумляйце! Пакажыце, дзе я пад імі падпісаўся!».

Так, гэтай цытаты ў кэшы зараз не знаходжу (спасылка, дадзеная тут у 2015 г., сёлета ўжо «бітая»), але многія бачылі, мякка кажучы, спрэчныя словы адразу па іх з’яўленні. Маю таксама копію таго злашчаснага інтэрв’ю, падцертага на наступны дзень, – гл. вышэй. «Хто-та ўрот»: пакідаю сп. Някляеву і журналістам самім разабрацца, хто іменна. Па-мойму, найлепшы для ўсіх бакоў варыянт – гіпатэтычны ўзлом сайта belsat.eu; праўда, калі спыніцца на гэтай версіі, то нейкі занадта «кропкавы» ўдар быў нанесены…

Па выніках сустрэчы прапанаваў Іне Соркінай падзяліцца ўражаннямі, і вось што яна сказала:

Тэма мяне вельмі хвалюе. У мяне, напэўна, ідэалізаванае ўяўленне пра беларуска-габрэйскія ўзаемаадносіны. Вывучаючы гісторыю мястэчак, у дакументах ХІХ ст. мала сустракаю сведчанняў пра варожасць, а наадварот, прыклады гарманічных дачыненняў. На сустрэчы мяне вельмі ўразіла літоўская аўтарка, спадарыня Рута – яна цудоўна падабрала фармат выступлення, закранула за жывое. У шаноўнага Аляксея Літвіна выступленне было іншага фармату. Не ведаю, ці дарэчы тут былі гістарычныя канкрэтныя факты, якія ён прыводзіў. Мне здаецца, больш у літаратараў, пісьменнікаў атрымліваецца гаварыць пра падзеі Халакосту так, каб кранала. Кніга, на жаль, толькі на літоўскай мове (я не прачытаю), але яна, здаецца, вельмі важная і для беларускага чытача. Было б добра мець такое выданне на мовах, больш распаўсюджаных у Беларусі. Мяркую, сітуацыя ў нас не супрацьлеглая той, што ў Літве; тут, на жаль, таксама былі факты ўдзелу мясцовага насельніцтва ў Халакосце, не зусім яно было «талерантнае».

Карацей, з’ездзіў не дарэмна. Схільны згадзіцца з гаспадыняй клуба ў той частцы, што нейкую «маленькую справу», уклад у захаванне памяці мы ўсе зрабілі: пра «супраціў уладзе, якая не хоча пра гэта думаць і гаварыць» лепей памаўчу. Тым болей што сустрэча завяршылася (па ініцыятыве літоўскай госці, якая пажадала ўшанаваць ахвяр Мінскага гета) менавіта мінутай маўчання.

Вольф Рубінчык, г. Мінск

03.03.2017

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 03.03.2017  13:27

З абмеркавання:
Людміла Мірзаянава, 14:32
Змястоўна i цiкава. Дзякую. Падзяляю погляды літоўскай аўтаркi, спадарынi Руты на праблему ўдзелу лiтоўскага насельніцтва ў Халакосце. Маша Ральнiкайтэ таксама пiсала пра гэта ў сваёй кнiзе “Я должна рассказать”.
Алена Ждановіч, 15:49
Не збіраюся даказваць, што беларусы не маглі ўдзельнічаць у знішчэнні габрэяў… Але сярод беларусаў не было масавага ўдзелу ў гэтым, дзякуй Богу, адрозна ад Літвы. А вось пра літоўскія карныя атрады ўсе ведаюць, якія лютавалі і ў нас. Але ж дзіўная штука жыццё, майго бацьку выратавала менавіта літоўская жанчына, калі ён адстаў ад свайго атрада, а бабуля майго мужыка ўсю вайну гадавала дзіцятка габрэйскае. Цудоўнае інтэрвью са сп. Рутай чытала ўчора на тут.бае, аўтар дарэчы ў мяне ў сябрах… няма часу далей пісаць, лячу ў Курапаты.
Margarita Akoulitch, 17:03
Жизнь штука сложная. Моего деда-партизана от расстрела спас полицай. Я никогда не слышала, чтоб евреи уничтожали беларусов, вот что ямы рыли – слышала. Думаю, что и евреи друг друга предавали. И беларусы друг друга предавали, и друг друга предавали, всё было. Люди делятся по большей части не на евреев и неевреев, люди делятся на хороших и подлых, хотя это деление также условное. Иной раз подлецы поступают гуманно, иной раз хорошие поступают как подлецы.
Алена Ждановіч, 17:06
Ну так, ёсьць людзі, і ёсьць нелюдзі ў кожнай нацыі.