Даже в самые трудные и смутные времена есть место для настоящей любви, храбрости, стойкости и непоколебимой веры в чудо. Это доказывает и история, что произошла во время войны в Волковысском гетто, которое в 1943 году было полностью уничтожено. В живых тогда осталось всего несколько десятков человек. В том числе и 18-летняя Мира Каплинская, которая смогла убежать, а потом белорусская семья Новосад почти год прятала беглянку в подполье (в прямом смысле — под полом дома). В 1994 году Александру Новосаду за спасение девушки посмертно было присвоено почетное звание Праведника народов мира. Получала награду от израильского института «Яд ва-Шем» его вдова — Мария (Мира) Новосад — в девичестве Каплинская.
Молодые люди — еврейская девушка Мира и белорусский парень Шура — до войны, конечно, были знакомы. Каплинские держали небольшую пекарню в центре Волковыска. Александр работал у Якова — отца Миры и дружил с его сыном Ицхаком.
Дочь хозяина молодому человеку очень нравилась, но дальше легкой и светлой юношеской влюбленности дело не заходило.
И именно в таких условиях росла и крепла та настоящая любовь, которую пронесли Мира и Саша до его смерти в 1977 году. Почти через 20 лет Мария Новосад написала письмо в институт «Яд ва-Шем»: она очень хотела, чтобы история ее спасения стала известна как можно большему количеству людей, а ее Шура, к которому она в панике прибежала после своего побега из Волковысского гетто, остался в памяти людей как человек, который, рискуя своей жизнью, спас еврейскую девушку.
Во время войны в Беларуси погибло более 800 тысяч евреев. Выжили около 30 тысяч человек. Многие из тех людей остались в живых только благодаря тем, кто спасал и укрывал их, приносил еду в гетто и помогал убегать, порой рискуя своей жизнью. Во всем мире звание «Праведник народов мира» получили более 23 тысяч человек. Беларусь находится на восьмом месте по количеству награжденных, которые спасали евреев во время Холокоста. В нашей стране более 700 человек получили звание «Праведников мира», но список все еще открыт: имена некоторых все еще не установлены.
Первыми звание «Праведников народов мира» в Беларуси получила семья Станько. Было это в 1965 году. Потом из-за разрыва дипломатических отношений между СССР и Израилем награждение на время приостановилось. В тот период истории спасений евреев советские граждане из-за осторожности предпочитали не рассказывать. Вручение наград снова начали в 1979 году, и данная традиция продолжается до сегодняшнего времени.
Избежали отправки в Сибирь, но попали в Волковысское гетто
В Волковысском районе трое были признаны «Праведниками народов мира». Это семья Янковских, Рахиль Вайнштейн и Александр Новосад — за спасение своей будущей жены Миры Каплинской.
Семья Миры жила в центре Волковыска. Их двухэтажный дом стоял на улице Широкой (сейчас — Ленина. — Прим. TUT.BY) недалеко от церкви. Отец Миры Яков держал на первом этаже пекарню, где трудились двое его сыновей, а также наемные работники.
Дом он построил в 1928 году, получив наследство: в Америке на пожаре погибли две его родные сестры, которые уехали несколько лет назад за океан в поисках лучшей жизни.
В 1939 году после прихода советской власти пекарню временно закрыли. А дом «уплотнили» и подселили к еврейской семье тогдашнего начальника милиции Павла Чегодаева. Судя по всему, у хозяев и постояльца сложились хорошие отношения: в 1940 году, когда готовились списки для отправки в Сибирь «контрреволюционных элементов», он предупредил Якова о том, что тот есть в документах. Пекарь на время спрятался, и таким образом он и вся его семья избежали депортации.
Еврейский район в Волковыске до войны назывался Торговые ряды. Там было много мастерских и лавочек: семья Шиффов держала ювелирную и часовую мастерские, Бараш — литейную фабрику, Каплинские — пекарню. Торговые ряды находились на месте городской площади.
В 1905 году в большом пожаре сгорела главная Волковысская синагога, и большая часть евреев переехала в Гродно. Перед войной в Волковыске оставалось чуть больше пяти тысяч евреев — около трети населения.
27 июня 1941 года в город вошли немецкие войска. Как вспоминали местные жители, за несколько дней до этого город заполнили беженцы с запада, видели волковычане и советских военных, которые отступали. Потом была бомбежка города немецкой авиацией.
Местные не сразу поняли, что происходит.
— Когда началась война, мне было 13 лет. Мы жили в Волковыске на улице Медведева. В тот день все мы — мама, сестры — отдыхали дома. Часов в одиннадцать на улице раздался сильный гул, загремели один за другим взрывы. Я выскочила из дома и увидела в небе самолеты. Мимо проходил военный, который был нашим соседом. Я спросила его: «Что произошло?» Он сказал, что ничего страшного, это маневр немцев. Тогда я спросила, что же нам делать. Он ответил: «Бегите в поле, только завяжите белые платки, чтобы было видно, что вы не военнослужащие, а мирные жители. Не волнуйтесь, все будет хорошо». Мы так и сделали. В поле возле речки собрались почти все жители нашей улицы. Здесь мы и узнали, что это не маневры, а война. Самолеты бомбили воинскую часть, казармы. Нас не трогали. За городом мы провели 3 дня, там же готовили еду, ночевали. Потом вернулись домой, — вспоминала одна из местных жительниц.
Как только немцы вошли в город, они начали зачистки еврейского населения. 13 июля 1941 года были расстреляны 11 местных евреев-врачей. Потом убили еще 200 человек.
Как и в других городах, местные евреи должны были носить желтые повязки, помечать свои дома специальными знаками, им запретили ходить по тротуарам, а также заходить в магазины в определенное время и покупать некоторые продукты.
Однако какое-то время евреи жили в своих домах, ходили на работу. Был создан еврейский совет — юденрат. Торговые ряды стали первым гетто Волковыска — территорию охраняли немецкие солдаты, — но жизнь какое-то время походила на прежнюю.
Каждый день в лагере умирали 15−20 человек
А потом в Волковыске создали второе гетто — на месте бывших армейских казарм на улице Желудева. Территорию обтянули колючей проволокой. Сюда согнали евреев Волковыска и окрестных городов и местечек. Всего около 10 тысяч человек.
В 1994 году в интервью местной газете Мира Каплинская вспоминала, что ранней осенью 1942 года на рассвете ее семья была разбужена стуком прикладов в окна дома. Было приказано выйти на улицу. Из динамиков доносилось, что еврейское население будет отправлено в гетто на три дня, а с собой можно взять только продукты на короткое время. Людей построили в шеренгу и повели по улице Широкой к территории гетто.
Выходить в город из лагеря можно было только по специальным пропускам или по списку для выполнения общественных работ. Например, евреев отправляли на расчистку улиц от завалов после бомбежки. Отец Миры имел специальный пропуск: его специальность ценилась и он продолжал работать в пекарне — правда, уже не был ее хозяином.
В гетто люди жили в бараках-бункерах. Очень быстро закончились продукты, которые евреи брали с собой, потом — одежда, обувь, золотые украшения, которые люди выменивали на еду. Каждый день в лагере умирало 15−20 человек. Здесь были плохие санитарные условия и отсутствовала чистая питьевая вода. Поэтому достаточно быстро начали вспыхивать локальные эпидемии тифа и дизентерии.
В конце ноября 1942 года Волковысское гетто начали, как это называли немцы, «эвакуировать» — отправлять эшелоны с людьми в Освенцим и Треблинку. Евреям говорили, что их перевозят в Германию на работу, но к тому моменту жители уже знали и о газовых печах, и об условиях в тех лагерях. Многие пытались убегать, однако только единицы смогли это сделать, присоединившись к партизанским отрядам. Большая же часть тех, кто совершал побег, погибали. Некоторым не удавалось найти партизан, и они возвращались в гетто, некоторых расстреливали вместе с местными жителями, которые прятали беглецов, некоторым не хватало сил отойти достаточно далеко от гетто — и их находили патрули.
В начале декабря 1942 года в гетто осталось менее двух тысяч человек.
К середине января 1943 года в живых было уже только 800 человек, из которых треть болели тифом.
26 января 1943 года 600 последних оставшихся в живых евреев Волковыска отправили в Освенцим.
После войны обратно в белорусский город вернулось всего несколько десятков человек.
Всего несколько человек смогли спастись бегством из Волковысского гетто и выжить. В их числе — и Мира Каплинская.
Ноябрь 1942 года. Побег через туалет
20-летний Шура Новосад продолжал трудиться в пекарне вместе со своим бывшим начальником — Яковом Каплинским — и думал, как можно помочь еврейской семье. Он прекрасно знал, что происходит в гетто: Яков рассказывал о положении дел.
Несколько раз молодой человек смог переправить для людей в гетто хлеб и продукты.
— Однажды ему удалось передать в лагерь мешок с батонами. С бесценным даром я заспешила в барак к детям. Увы, хлеб им не понадобился — они уже не могли есть. Просто глядели на ароматные белые булки и по их распухшим щекам текли слезы, — вспоминала через много лет Мира (ее воспоминания записаны в книге «Трагедия евреев. Волковыск» Николая Быховца).
С первых дней пребывания в гетто она, как и многие там, планировала побег. Каждое утро девушка отправлялась на работу в центр города. Убирала мусор, расчищала улицы, таскала дрова около почты. Тогда у девушки была реальная возможность убежать, но она надеялась, что сможет сделать это со своими родными. Однако никак не получалось собрать семью в одном месте.
Потом был другой план. Каждое утро из гетто вывозили тела умерших за ночь людей. Мира подумала, что может спрятаться между трупов. Ее мама идею поддержала, сказав, чтобы девушка бежала одна. Но выяснилось, что на выходе охранники протыкают тела штыками. От плана пришлось отказаться.
Девушка подумала, что можно было бы попробовать дать взятку охраннику. Она подошла к нему и предложила все свои золотые украшения. Он же отвел ее к начальнику лагеря.
За подкуп охранника полагался расстрел, но девушке повезло. В тот момент, видимо, у немецких офицеров было хорошее настроение. Она вспоминала, что кто-то из начальства решил проверить ее «еврейское счастье».
— Вот монета. Если она упадет на стол орлом вверх — останешься жива, выпадет решка — расстреляем, — засмеялись офицеры.
Девушке повезло: выпал орел — и ее отпустили.
Мира должна была вернуться в женский бункер, однако решила спрятаться в мужском. Это спасло ее от смерти: «постоялиц» ее барака в ту ночь отправили в Освенцим. Маму она больше не увидела. В гетто оставались еще ее отец и братья.
После неудавшегося побега девушка продолжала выезжать в город, не оставляя надежду на спасение. Она снова и снова записывалась на тяжелую работу.
Мира знала, что наблюдает за евреями на улице только один охранник. Но у него была собака, натасканная нападать на людей. Несколько раз девушка видела, как это происходит. Мира решила приручить пса. Она незаметно стала подкармливать хлебом овчарку, и вскоре животное начало вилять хвостом при виде девушки. Так продолжалось несколько недель.
В один из ноябрьских дней 1942 года девушка решила бежать.
Мира помнила все события того дня до мельчайших деталей.
Вот к ней подходит брат и говорит, что ей надо убегать. И что он тоже попытается это сделать. Он обещает девушке, что спасет и отца. Забегая вперед, скажем, что, к сожалению, двое братьев и родители Миры погибли в Освенциме.
Вот она заходит в старый покосившийся уличный деревянный туалет и отодвигает плохо прибитую к стене доску — и уходит. Она идет так, чтобы не привлекать к себе внимание. Медленно и осторожно. Внутри у нее все сжимается от страха. Мире хочется повернуть голову назад, но она боится, что так может выдать себя.
В этот момент охранник замечает девушку и командует собаке: «Фас». Пес бросается к Мире, но не набрасывается на нее, а бежит рядом, играя.
Охранник начинает стрелять — но пули в девушку не попадают. Немец зовет собаку, но со своего места не уходит. Он не может оставить заключенных одних на улице.
Девушка добегает до православного кладбища и прячется там до наступления темноты. Что делать дальше — она не знает. Единственный знакомый человек «на воле» — белорусский парень Саша Новосад. К нему и пошла.
Молодой человек понимал, что искать Миру будут именно у его семьи, поэтому он отвел ее к знакомому на хутор Коненцы.
— Мой папа говорил, что дедушка был очень добрый и веселый человек, у него было много друзей, и он никогда никому не отказывал в помощи, — рассказывает TUT.BY внучка Миры и Александра Жанна Кондратюк. — Не помочь девушке, оказавшейся в трудной и опасной ситуации, он не мог.
Прятали девушку в подвале целый год
Мира вспоминала, что прятали ее за городом всего месяца два — пока было чем платить хозяину. Зимой 1943 года Александр забрал ее обратно в Волковыск. Семья соорудила в подвале комнату для девушки и скрывала ее там вплоть до освобождения города.
— В семье было 6 детей. Родители Александра воспитывали еще и мальчика Ваню, который в начале войны в неразберихе потерял родителей. Как семья относилась к спасению еврейки и к тому, что она жила в их доме? Я могу лишь предположить, что положительно, ведь не выдали ее, согласились принять, а риск был огромный. Дедушка тогда был совсем молодой, именно родители приняли главное решение — и разрешили ему спрятать бабушку. Лично я их всех причисляю в мыслях к Праведникам народов мира, — говорит сейчас внучка Жанна.
После войны Мира и Александр поженились. У них родилось двое сыновей: в 1947 году Яков и в 1952-м — Михаил.
Мира признавалась, что их юношеские отношения не были любовью с первого взгляда, хоть симпатия между молодыми людьми и до войны, несомненно, была. А вот то самое настоящее и глубокое чувство зародилось тогда, когда Александр, рискуя своей жизнью, начал прятать девушку.
После войны Александр Новосад работал кондитером в Волковыске.
— Он без преувеличения был знаменитым на весь город, мне кажется, что я до сих пор помню запах его булочек. Бабушка же попыталась вернуть свой дом, но документов у нее на него не было. Да и какие документы! Когда их забирали в гетто, то обещали, что это на несколько дней, а потом, уже в лагере, люди думали лишь о том, чтобы выжить. Дом так семье и не вернули. Хотя в городе было много свидетелей того, что там жила Мира. Но ей пригрозили тюрьмой, и бабушка решила за дом не сражаться. Она была — а я ее прекрасно помню — очень миролюбивым человеком, никогда не шла на конфликт, — рассказывает TUT.BY внучка Жанна.
В 1977 году Александр умер.
А Мира стала писать письма — сначала в «Красный крест», а потом — в израильскую организацию «Яд ва-Шем», — где подробно рассказывала историю своего спасения. Женщина очень хотела, чтобы о подвиге ее мужа узнали и помнили его.
И его признали «Праведником народов мира».
Спасенная еврейская девочка Мира получила награду за своего мужа-спасителя в 1994 году в Минске в посольстве Израиля.
Через два года она уехала в Израиль, но вскоре вернулась в Беларусь и умерла здесь в 2001 году.
Сын Новосадов Яков умер в 2013 году, его дети и внуки живут в Израиле. Сын Михаил и сейчас вместе с семьей живет в Волковыске.
— Трудно сказать, какие чувства переживала бабушка и во время получения награды, и каждый день после войны, — говорит внучка Жанна. — Она пронесла через всю жизнь память и скорбь о родных, которые не выжили во время войны. А еще у нее была удивительная, неимоверная жажда жизни. Мы же, ее внуки и правнуки, мы просто все это — и чудесное спасение бабушки, и ужасы, происходившие в Волковысском гетто, и Холокост в общем — помним, мы постарались рассказать эту историю нашим детям, чтобы они в свою очередь рассказали своим — и чтобы такая беда больше никогда и нигде не повторилась.
Опубликовано 30.03.2021 22:04
