Tag Archives: Наоми Шемер

Барды Вайханские представляют… / The Vaikhansky bards present…

От ред. belisrael.info. Галина и Борис Вайханские, бывшие артисты Минской филармонии, музыканты, известные ещё со времён СССР, прислали для нашего сайта несколько старых и новых песен с пояснениями, а также свои фотографии. С ноября 2015 года супруги живут в Ашдоде. Продолжают профессионально заниматься артистической деятельностью в Израиле, как занимались ею в Беларуси.

Galina & Boris Vaikhansky, musicians, well-known for decades, former stars of the Minsk State Philarmonic, have just sent us some old and new songs (all commented) as well as their photos. Since November 2015 the Vaikhanskys have lived in Ashdod, Israel. They continue musical activities on a professional level as they did in Belarus.

גלינה ובוריס ואייחנסקי, אמנים לשעבר של הפילהרמונית של מינסק, מוזיקאים, הידועים עוד מימי ברית המועצות, שלחו לאתר שלנו כמה שירים ישנים וחדשים עם, וכמה תמונות שלהם. מאז נובמבר 2015 מתגוררים בני הזוג באשדוד. הם ממשיכים לעסוק באופן מקצועי בפעילות האמנותית בישראל, כפי שעשו בבלארוס.

* * *

  1. ВОСПОМИНАНИЯ О БРАСЛАВСКИХ ОЗЁРАХ (1974)

Cтихи и музыка Бориса Вайханского

Это, пожалуй, самая известная наша песня, своеобразная визитная карточка. Песне 43 года, но она остаётся в нашем репертуаре. Послушать её можно здесь: 

Так ли это, или мне мерещится?

Вновь волна о наши ноги плещется.

Облаками легкими подёрнуты

Небо, ветер и вода озёрная.

И звенит в ночи гитара грустная,

Догорают в небе звёзды тусклые…

Вон одна из них упала в озеро,

След оставив над водою розовый.

Летний дождь пройдёт стеною зябкою.

Слышишь, капли как о ветки звякают?

«Дон-дин-дон!» ― роняет небо музыку.

Сосны ветром в вальсе том закружены.

Будет солнце, будут дни погожие,

Ни на что другое не похожие,

И костёр с дымком седым и ласковым,

И закаты над водой браславскою.

* * *

А вот перевод этой песни на белорусский язык, сделанный Георгием Лихтаровичем:

УСПАМIН ПРА БРАСЛАЎСКIЯ АЗЁРЫ

Сон, а, можа, прывiд мне прымроiўся?

Ветрык вольны ў хвалях супакоiўся.

I калыша цiша ночку зорную,

Аблачынкi i ваду азёрную.

Лепш цяпер чуваць акорды струнныя ─

Нават зоркi сцiхлi трошкi cумныя…

Вось адна ў вадзе мiльгнула знiчкаю,

Каб застацца на зямлi крынiчкаю.

Дождж абудзiць ранiцу дрымотную.

На галлi зайграюць кроплi ноткамi:

«Дон─дзiнь─дон!» ─ пакуль не развiтальная

Гонкiм соснам песенька свiтальная.

Песцiць сонца зноў дзянькi лагодныя,

Дым цяпельца ─ сны неверагодныя.

I плывуць да нас ласкавай казкаю

Надвячоркi над вадой браслаўскаю.

 

Б. Вайханский в конце 1960-х гг. и в 1977 г.

* * *

  1. ПРОЩАЙТЕ, МИЛЫЕ МЕСТА (1978)

Стихи и музыка Бориса Вайханского

Эта песня в 1978 году принесла автору Гран-При на самом престижном в Советском Союзе фестивале авторской песни имени Валерия Грушина в Самаре (тогда ещё Куйбышеве). Слушать: 

Прощайте, милые места, —

Леса в брусничном одеянье,

Звенящие стальные грани

Сухого ломкого листа,

И след, ведущий в никуда,

И хруст ветвей под грузным лосем,

И девочка, что звали Осень,

И те ушедшие года.

Я к вам когда-нибудь вернусь,

Соскучившись по звонким птицам,

По тем далёким милым лицам,

Таящим ласковую грусть.

И плеском медленным река

Моё отметит появленье.

Трава прильнёт к моим коленям,

И всё я вспомню… А пока, —

Прощайте, — говорю я вам,

Леса в брусничном одеянье

И охра красок Модильяни

С листа, упавшего к ногам,

И этот бледно-голубой

Озёрный свет, плывущий мимо,

Всё то, что так невыразимо

В душе моей нашло покой.

* * *

Перевод на белорусский язык, сделанный Георгием Лихтаровичем:

БЫВАЙ, ЖУРБА МАIХ МЯСЦIН

Бывай, журба маiх мясцiн, ─

Абрус бруснiчны на паляне,

Сутонне нашага расстання ─

Дрыготкi восеньскi ўспамiн

I лiставея сонны звон,

I мажны лось, i хруст галiнкi,

I постаць сумная дзяўчынкi,

I сцежка марам наўздагон.

Гады прыспешваюць хаду,

Але да звонкiх спеваў птушак,

Да тых усмешлiвых вяснушак

Я ў родны кут шляхi знайду.

Бо ўсё вiтаецца адтуль

Рачулка, лашчучы каменне,

Мурожнай ранiцы натхненне

Ўспамiны тулiць… А пакуль

Бывай, ─ прыцiшана кажу, ─

Абрус бруснiчны на паляне,

Дзе хвоi фарбай Мадыльянi

Ярчэюць нават у iмжу.

I плынь блакiтных азярын

Лiсты каляныя люляе.

Душу лагодай наталяе

Спакой замроеных мясцiн.

* * *

  1. ФРАНЦУЗСКАЯ ИСТОРИЯ (1978)

Стихи и музыка Бориса Вайханского

Тоже достаточно известная среди любителей жанра песня. Послушать можно здесь: 

К подъезду подкатил кабриолет,

Вы вышли в платье цвета фиолет,

В манто и удивительном колье…

Я к Вам спешил, проделав триста лье.

Я бросил всё, отправившись в вояж,

Забыл пальто, цилиндр и саквояж,

Истратил тыщу франков на такси,

Чтобы шепнуть Вам: «Jе vous aime*, Люси»

Вы приподняли медленно лорнет,

Вы побледнели: «Это Вы, корнет?

Ах, сколько зим и сколько долгих лет

Храню я Ваш прощальный амулет.

Вот Вам рука, идёмте в казино.

Там плещется янтарное вино.

Надеюсь, Вы танцуете фокстрот?

И в остальном, надеюсь, Вы всё тот?..

…же

…t’aime! Je t’aime! Je t’aime! Симон!

Припомни старый льежский пансион!»

«Je t’aime! Je t’aime! Je t’aime! Je t’aime**,

Люси!

И «Лунный свет» Клода Дебюсси…»

Затем искрился дымчатый хрусталь,

Во мраке наши встретились уста,

И привкус на губах вина «Бордо»,

И слово непонятное «пардон»…

Я прошептал в волнении: «Люси!

О чем захочешь, ты меня проси!»

И ты вздохнула: «Потуши торшер!»

И я сказал: «Пожалуйста, ma chère***!!!»

——————————————————–

Jе vous aime ― Я Вас люблю (франц.)

Je t’aime ―  Я тебя люблю (франц.)

Ma chèreМоя дорогая (франц.)

 

Б. Вайханский в Минске и Норильске (снимки 1980 г.)

* * *

  1. ПЕСЕНКА ЗОЛОТОЙ СТРАНЫ

Стихи и музыка Мордехая Гебиртига (1877–1942), перевод на русский Бориса Вайханского

Один из поэтических переводов с идиша (2005). Слушать здесь: 

Сыграй, музыкант, мне на скрипке простой

Волшебную песню страны золотой.

Когда-то мне мама про милый наш край

Её напевала… Играй же, играй!

Знакомый мотив – и тоски не унять.

Мне кажется, мама – со мною опять:

Улыбка прекрасна, взор полон огня…

И счастье, как в детстве, согрело меня.

Мне песенка голову кружит, как хмель,

Я вижу, как мама мою колыбель

Качает, лоб трогает нежной рукой

И тихо поёт о стране золотой.

Жил-был у неё… Ты играй, музыкант!..

Единственный сын, как прекрасный брильянт…

Часы повторяют: «Тик-так», как «люблю».

А мама баюкает: «Ай-лю-лю-лю!»

Я песенку слышу – мне скрипка поёт,

И сердце в груди замирает моё…

Так мама мне пела, про милый наш край.

Прошу, музыкант, о, играй мне, играй!

* * *

  1. МОЙ СЕКРЕТНЫЙ САД

Стихи Рахель Шапиро, музыка Хавы Альберштейн, перевод на русский Бориса Вайханского

Поэтический перевод с иврита (2014). Послушать песню можно здесь: 

И день придёт, и час пробьёт,

И отворится дверь…

Любовь с тобой нас поведёт

В секретный сад, поверь.

Войдем, не разжимая рук.

И видно неспроста

У той истории, мой друг,

Улыбка на устах.

И взгляд твой скажет мне: «Люблю!»

Нежнее нет его.

В руке своей ты спрячешь ключ

От сердца моего.

И я в глазах твоих найду

На свой вопрос ответ.

Лишь только ты ― в моём саду.

Тебя желанней нет.

И сумерки с небес падут.

И ночь очертит круг.

И звери дикие придут,

Чтоб есть из наших рук.

На счастье или на беду

В ладони ключ согрет?

Лишь только ты ― в моём саду.

Тебя желанней нет.

* * *

  1. ПЕСНЯ СТАРИННЫХ ВЛЮБЛЁННЫХ

Cтихи Жака Бреля, музыка Жерара Жуанеста, перевод на русский Бориса Вайханского

Это из поэтических переводов с французского (2003). Слушать: 

Конечно, всё бывало с нами

За эти двадцать долгих лет.

И молнии над головами

Сверкали, оставляя след,

И эти тысячи «прощай»,

А после столько же «прости» —

Слова любовной жажды,

И дом, где колыбели нет,

И вкус воды, и вкус побед,

Потерянных однажды.

Но лишь любовь!

Моя любовь, где светел миг любой,

Она по-прежнему всегда со мной.

Ты — моя боль. Тебя люблю я!

Я знаю, как в твоей быть власти.

Ты знаешь мой любой секрет.

Меня хранила от напастей

Ты эти двадцать долгих лет.

А я тебя терял порой.

И жизнь казалась нам игрой,

Где все, прощаясь, возвращались,

Где был горчащий вкус измен,

Талант актёрский вечных сцен…

Мы, повзрослев, детьми остались!

Но лишь любовь!

Моя любовь, где светел миг любой,

Она по-прежнему всегда со мной.

Ты — моя боль. Тебя люблю я!

Мы все у времени в объятьях,

Хоть делаем беспечный вид.

Но сотни полуправд не хватит

Хотя бы для одной любви.

Конечно, мы уже не те,

Ты реже плачешь в темноте,

И я срываюсь реже.

И мы храним всё меньше тайн.

И жизнь, что прожита с листа,

Войною стало нежной.

Но лишь любовь!

Моя любовь, где светел миг любой,

Она по-прежнему всегда со мной.

Ты — моя боль. Тебя люблю я!

* * *

  1. СКАЖИ, КОГДА ВЕРНЁШЬСЯ ТЫ?

Стихи и музыка Барбары (Моник Серф), перевод на русский Бориса Вайханского

Из поэтических переводов с французского (2009). Слушать: 

Прошло так много дней с тех пор, как ты ушёл.

Сказал, прощаясь мне: «Всё будет хорошо!

Поверь, в последний раз я отправляюсь в путь.

И нашим двум сердцам осталось ждать чуть-чуть.

Я возвращусь весной, лишь зацветут сады.

Весна ― пора Любви. И все её цветы

Я подарю тебе… Прошу дождаться лишь.

И улицы свои нам распахнёт Париж».

Скажи, когда вернёшься ты?

Скажи слова, что так просты.

И поспеши обратно,

Ведь время невозвратно.

Дням уж потерян счёт.

Я жду тебя ещё.

Давно прошла весна. В объятиях ветров

Сухие листья мчат, пылают связки дров.

В преддверье декабря прекрасен мой Париж.

В моих мечтах ― Любовь. Ты в тех мечтах паришь.

Повсюду облик твой преследует меня.

Я говорю с тобой. Я ― в пламени огня.

Бреду я, как в бреду, дорóгою пустой.

Любовью я больна, я так больна тобой.

Скажи, когда вернёшься ты?

Скажи слова, что так просты.

И поспеши обратно,

Ведь время невозвратно.

Дням уж потерян счёт.

Я жду тебя ещё.

Напрасно я тебе свою любовь дарю,

Напрасно жду вестей и в прошлое смотрю,

Когда не знаешь ты, как отыскать свой путь.

Я буду помнить всё, а ты меня забудь.

Пойду своим путём. И пусть в моём окне

Другого солнца свет согреет сердце мне.

Я не умру от слёз. И уж наверняка

Нет у меня достоинств супруги моряка.

Скажи, когда вернёшься ты?

Скажи слова, что так просты.

Сам помнишь ли ты, милый,

Всё то, что с нами было?

Дням тем потерян счёт.

Время вспять не течёт…

Б. Вайханский в 1983 г. и 24 года спустя

* * *

  1. Я – ГИТАРА

Стихи и музыка Наоми Шемер, перевод на русский Бориса Вайханского

Из поэтических переводов с иврита (2015). Слушать:

Да, я – гитара!

На мне играет ветер вновь.

И так – из года в год.

Да, я – гитара!

Пусть струн моих коснётся тот,

Кто о любви поёт.

Когда хочу пофлиртовать,

В дуэте я могу звучать.

Квартету, трио – я под стать.

Расправив крылья,

Звенят аккорды на ветру.

Раскрыт кроссворд, на нём – грейпфрут

И груши от Сезанна тут…

Ещё сангрия…

Да, я – гитара!

На мне играет ветер вновь.

И так – из года в год.

Да, я – гитара!

Пусть струн моих коснётся тот,

Кто о любви поёт.

Я много в жизни повидал.

Был одиноким – не беда.

Но я друзей не покидал.

Я верил в чудо.

Был в авантюры вовлечён.

И всё мне было нипочём.

Я небо подпирал плечом…

Я был повсюду.

Да, я – гитара!

На мне играет ветер вновь.

И так – из года в год.

Да, я – гитара!

Пусть струн моих коснётся тот,

Кто о любви поёт.

Я для прекрасных юных дам

Желанным гостем был всегда.

И что мне плакать по годам,

Что промелькнули.

Я не печалюсь, видит Бог.

Я в жизни сделал всё, что смог.

А то, что в мае не сбылось,

Придёт в июле.

Да, я – гитара!

Я помню всех, кто рядом был.

И в памяти храню

Прикосновенье рук.

Я их тепло не позабыл…

Я вас благодарю!

Cемья Вайханских в 2015 г.

* * *

  1. ХРАБРЫЙ ПОРТНЯЖКА

Стихи и музыка Бориса Вайханского

Одна из новых песен, написанных в Израиле (2016). Оцените её исполнение: 

Далёко-далёко в чудесном краю,

Как сказочный храбрый портняжка,

Я жизнь, будто новое платье, крою…

Надеюсь, не выйдет промашки.

Стежок за стежком… Будет новый камзол

Без блёсток на солнце искриться.

Он будет, поверь мне, почти невесом,

Как лёгкое пёрышко птицы.

Далёко-далёко от тонких берёз,

Где снег в январе не по росту,

В краю эвкалиптов и пламенных роз

Быть храбрым портняжкой непросто.

Хоть дарят моря здесь сполна бирюзы

И свод неба полон лазури

В краю, где почти не бывает грозы,

Вся жизнь – в ожидании бури.

Далёко-далёко на самом краю

Земли – тот загадочный остров,

Где каждый цветок, как солдатик в строю.

Там только – лишь лета и вёсны.

И музыка в каждом звучит ручейке.

Добро воздаётся сторицей.

И храбрый портняжка с иголкой в руке

Уже ничего не боится.

Галина и Борис Вайханские в 2017 г.

* * *

P.S. На 28.09.2017 намечена концертная программа Галины и Бориса (при участии Кати Вайханской!) Более подробная информация здесь. А здесь – фильм «Барды Беларуси – Галина и Борис Вайханские» (2015), снятый непосредственно перед отъездом творческой семьи в Израиль.

От belisrael.info. Хочется напомнить о большом проекте, намеченном на август 2018 года. Он предусматривает, среди прочего, концерт в лесу Бен-Шемен, в котором примут участие многие артисты – и белорусские, и живущие в других странах, но имеющие в своем репертуаре песни на белорусском, идише, иврите и др. языках.

Опубликовано 14.09.2017  21:55

ЕЩЕ О ШЕСТИДНЕВНОЙ ВОЙНЕ

Александр Гостев

50 лет безусловного существования

05 июня 2017 г.

Израильские солдаты у Стены Плача в Иерусалиме. 8 июня 1967 года

В Израиле на этой неделе вспоминают победу в Шестидневной войне, продлившейся с 5 по 10 июня 1967 года. Крошечное и совсем молодое еврейское государство тогда одержало верх над мощной коалицией арабских государств, по некоторым военным показателям обладавшей трех-четырехкратным превосходством в силах, и доказало всем и самому себе, что продолжит существование. Многочисленные последствия тех событий повлияли на судьбы десятков миллионов человек, они ощущаются на Ближнем Востоке и во всем мире до сих пор. В самом Израиле при этом и в помине нет ни культа “победы”, ни государственного мифотворчества, ни торжественного пропагандистского накала по этому поводу.

Шестидневную войну, которую Израиль выиграл у Египта, Сирии, Иордании, Ирака и Алжира, еврейское государство начало первым. Имелся ли у израильского правительства, во главе с тогдашним премьер-министром Леви Эшколем, какой-то иной выход? В течение трех недель перед началом войны вплотную к границам Израиля подтягивались армии Египта и Сирии, а также подразделения других арабских государств. Практически во всем мусульманском мире шла истерическая “антисионистская” информационная кампания, результатом которой стало заключение военного союза между упомянутыми арабскими странами.

“Единственным методом воздействия, который мы применим в отношении Израиля, станет тотальная война. Мы должны сбросить евреев в море, уничтожив их как нацию!” – эти слова президента Египта Гамаля Абделя Насера постоянно передавало официальное радио в Каире. “Сирийская армия держит палец на спусковом крючке. Я уверен, что пришло время вступить в войну на уничтожение” – так в те дни говорил Хафез Асад, отец нынешнего сирийского диктатора Башара Асада, в то время бывший министром обороны Сирии. Ахмед Шукейри, тогда возглавлявший Организацию освобождения Палестины, заявил: “Уцелевшим евреям мы поможем возвратиться в страны их рождения. Но мне кажется, что никто из них не уцелеет”.

Массовая молитва мусульман на Храмовой горе в Иерусалиме в Рамадан. 1 июня 2017 года

Утром 5 июня ВВС Израиля внезапно за несколько часов уничтожили почти всю военную авиацию и аэродромы Сирии и Египта, завоевав абсолютное господство в воздухе, после чего мощные сухопутные силы арабских стран, обладавшие самыми современными советскими вооружениями, танками и другой техникой, были разгромлены. Иордания, на тот момент контролировавшая Восточный Иерусалим и Западный берег реки Иордан, также предпочла ввязаться в проигрышную для нее войну, начав артиллерийский обстрел израильской территории, хотя власти Израиля несколько раз заявили иорданскому королю Хусейну, что, если он первым не предпримет никаких враждебных действий, Израиль также не причинит Иордании никакого вреда.

В результате Шестидневной войны занятые израильской армией земли покинули примерно 400 тысяч арабов. К 10 июня 1967 года Израиль в ходе кровопролитных и очень жестоких боев взял под контроль территории, более чем в три с половиной раза превосходящие его площадь до войны – весь Синайский полуостров, сектор Газа, Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и восточную часть Иерусалима, со Старым городом, Храмовой горой и Стеной Плача.

Тот же захват десантниками полковника Мордехая Гура Храмовой горы (которая вскоре, впрочем, была добровольно возвращена под контроль мусульман тогдашним министром обороны Израиля Моше Даяном) для евреев всего мира имел не меньшее символическое значение, чем, например, штурм Рейхстага весной 1945 года для всех советских людей. Однако, как рассказывает израильский журналист и публицист Борис Хотинский, в Израиле и в те годы, и сегодня к громким победам былых времен относятся совсем иначе, чем в СССР и, тем более, в современной России:

– На каком уровне и с каким размахом отмечается в Израиле 50-я годовщина Шестидневной войны?

– В этом году торжества проходили 24 мая, в день “50-летия объединения Иерусалима” в ходе Шестидневной войны, который у нас отмечается по иудейскому календарю. Уровень памятных мероприятий был общенациональным, но масштабы их весьма скромные. 24 мая состоялся традиционный Иерусалимский марш, на этот раз он назывался “Танцы с флагами”. В этих маршах участвуют делегации из очень разных стран, причем вовсе не только еврейские. Были также церемонии с участием некоторых первых лиц государства. В школах прошли тематические уроки, в некоторых воинских частях – торжественные построения. Но никаких военных парадов, конечно, нет!

– В России в последние годы сложился настоящий помпезный культ разных войн и военных побед, одержанных и во времена Российской империи, и особенно – Советского Союза. Высшая точка здесь – пропагандистский накал вокруг Дня Победы, 9 мая. В Израиле власти и общество воспринимают войну, и даже громкие победы, по-другому?

– По-разному воспринимают это общество и истеблишмент. Для подавляющего числа обычных израильтян победа в Шестидневной войне является событием колоссального значения, конечно, раз и навсегда перевернувшим национальное мировоззрение. Что касается большой части истеблишмента – надо помнить, что первые почти три десятка лет существования Израиля нашей страной все время управлял “левый лагерь”. У тех социалистов и их наследников восприятие Шестидневной войны совсем не однозначное. Для них победа 50-летней давности стала во многом и трагедией, потому что была сопряжена и с началом идеологического разрыва с Социнтерном, и с социалистическим лагерем. Сегодня, может быть, это звучит смешно, но тогда это было действительно очень для них серьезно. И Голда Меир в воспоминаниях так и пишет, что, когда произошел раскол в Социнтерне, для нее это было потрясением. Кроме того, это война, это был очевидный отход от идей пацифизма. Еще одним результатом ее стала утрата связей Израиля с Францией, которая резко осудила израильские действия. А ведь Франция тогда была основным поставщиком нам вооружений и оборонных технологий.

Иорданские траншеи на Арсенальной горке. 1967 год, Шестидневная война

– Военные действия 1967 года обильно отражены в израильской культуре, искусстве?

– Книг написано достаточно. Первой израильской книгой, которую лично я когда-то прочел запоем, были воспоминания тогдашнего командующего Центральным фронтом Узи Наркиса “Первым делом Иерусалим”. Были даже комиксы для детей! А вот всем известная песня о войне всего одна –”Арсенальная горка”.

Можно сюда же причислить и песню “Золотой Иерусалим” Наоми Шемер, написанную весной 1967 года, в которую через несколько недель был добавлен особый куплет, после войны, в честь воссоединения города. То есть всего две песни.

Документальных фильмов снято довольно много. Первые были героические, потом пошли полемические, потом критические. А вот, как ни странно, израильские художественные фильмы можно пересчитать по пальцам. Большая часть их была сделана в первые годы после войны. Те, что я смотрел, рассказывают отнюдь не о героизме и славе! Есть фильм “Осада”, например, там идет речь о вдове погибшего солдата и ее тяжелых переживаниях. В фильме “Каждый ублюдок – царь” (может быть, на русский язык это название переводилось по-другому, но таков дословный перевод), например, уравнивается вклад в итоги всего бойца-танкиста – и пацифиста, перелетевшего тогда в знак протеста против наших действий к египтянам на легком самолете. Есть еще один странный фильм 1986 года, Avanti Popolo. Чтобы было понятно о чем, достаточно сказать, что там в одном из эпизодов на Синае якобы египетские солдаты и военнослужащие ЦАХАЛа вместе поют эту самую песню “Бандиера росса”.

– Вне зависимости от того, какое внимание уделяет этому государство, настоящие события Шестидневной войны, как, может быть, и войны Судного дня, которая случилась через шесть лет, не стали мифами для сегодняшних молодых людей? Сказками, к реальности имеющими мало отношения?

– Мифов мало, потому что участники тех событий живы и всегда могут выступить с опровержением. А споры идут вовсю. В основном о значении всех войн для страны и их последствий. Скажем, могут спорить, сколько танков в войну Судного дня, на самом деле, подбил “Коах Цвика”, экипаж танка героя Израиля Цви Грингольда. Но с главными фактами не поспоришь – сирийцы на Голанских высотах тогда были остановлены.

После танкового сражения на Голанских высотах. 10 июня 1967 года

– Сегодня в израильском обществе в целом ощущение степени собственной безопасности выше, чем 50 лет назад? Люди в разговорах сравнивают 60-е, 70-е годы и нынешнее время, именно в этом контексте?

– Ощущение безопасности несравнимо выше! Тогда крошечный Израиль, с не слишком развитой собственной военной промышленностью, противостоял гигантским регулярным армиям арабских государств, большинство которых было оснащено советским оружием. Идут всякие частные разговоры, формируется коллективное бессознательное… После 1967 года в Израиле наступила эйфория, которую остудил 1973-й. В 1982 году Израиль увяз в “ливанском болоте”. В 2006-м провел еще одну войну с очень неоднозначным результатом, войну уже нового типа. Нет больше в регионе могучих сухопутных армий. Разве что египетская – которая еле-еле справляется с радикальными исламистами на Синайском полуострове. Несмотря на то, что напряжение сохраняется, что появилась ядерная угроза со стороны Ирана, главное, что после 1967 года поняли все: ЦАХАЛ – сильнейшая армия на Ближнем Востоке. И арабы это тоже поняли, что важно! Основная трансформация общественного израильского сознания с тех лет заключается в том, что теперь мы знаем: конвенциональным военным путем Израиль едва ли одолеют. Это изменило и израильский менталитет, и менталитет всех евреев мира, – полагает Борис Хотинский.

(svoboda.org, в сокращ.)

* * *

УCПАМІНАЕ НАШ АЎТАР

Ні расейскія, ні беларускія, ні ўкраінскія даступныя мне СМІ нічога не далі пра 50-годдзе Шасцідзённай вайны. Бі-бі-сі дала.

Чым гэтая вайна запомнілася мне?

Вайну 1948 г., калі Ізраіль адстаяў права на жыццё, я з вядомых прычын не памятаў, а ў савецкіх кніжках пра тое, як ізраільцяне перамаглі сваіх агрэсіўных суседзяў, прачытаць было нельга. Вайну 1956 г. (аперацыя «Кадэш»), як і Венгерскае нацыянальнае паўстанне, якое адбывалася ў тыя самыя дні, я памятаў кепска (мне было 8 год). Толькі дзве рэчы ўрэзаліся ў памяць: як людзі ў нас у Заходняй Беларусі кінуліся купляць запалкі, мыла і газу, і як людзі спадзяваліся, што прыйдуць амерыканцы і… (Гэтыя спадзяванні паўтарыліся і ў 1962-м, падчас Карыбскага крызісу.)

Як і я, мае равеснікі пра адну вайну нічога не ведалі, а пра другую ведалі мала. У прыватнасці, не афішавалася, што Штаты «здалі» Вялікабрытанію, Францыю ды Ізраіль. Нацыяналізацыя Суэцкага канала падносілася як перамога антыімперыялістычных сіл, а спыненне вайны — як поспех савецкай дыпламатыі…

Мабыць, і з тае прычыны, што Штаты і СССР змусілі Ізраіль адступіць, мае равеснікі лічылі, што жыды (слова было звычайнае, бытавое) не ўмеюць ваяваць. А яшчэ быў і няяўны, падступны антысемітызм афіцыйных колаў. Даводзілася чуць, што жыды страляюць з-за вугла з вінтовак з крывымі рулямі. Такая вось сатыра ўзводзілася ў той час на ізраільцянаў і на ўсіх патомкаў Якава-Ізраіля. І дарма я — чалавек кніжны — спрабаваў аспрэчыць гэтыя сцвярджэнні, спасылаючыся на тое, што больш за сто габрэяў былі Героямі Савецкага Саюза, а некаторыя і двойчы.

Шасцідзённая вайна змусіла «сатырыкаў» прыкусіць языкі. Пра крывыя рулі ўжо ніхто не згадваў. Канчаткова спыніліся размовы пра труслівасць жыдоў адразу пасля вайны Суднага дня (1973). Я дык, напрыклад, быў злы на амерыканцаў, што не далі Арыэлю Шарону і ягоным танкістам дайсці да Каіра і ўзняць над горадам сцяг перамогі. Змог бы Арыэль. І змаглі б ягоныя салдаты. Але, з другога боку, навошта ім патрэбен быў той Егіпет? Лішняя нагрузка на бюджэт, на грамадзян Ізраіля. Гэта пазней я зразумеў, што эвакуацыя войска — таксама складаная і дарагая аперацыя.

Што ізраільцяне, жыды ўяўляюць сілу, якую Савецкаму Саюзу нельга адолець, можна было зразумець па той шалёнай антысеміцкай кампаніі, якая пад выглядам барацьбы з сіянізмам пачалася ў СССР у дні Шасцідзённай вайны і працягвалася да «перабудовы». На гэты раз я не мог зразумець, што кепскага ў жаданні жыдоў ехаць у Ізраіль. «Ехалі ж тутэйшыя палякі і проста католікі ў Польскую Народную Рэспубліку, агітавала ж савецкая ўлада нашых эмігрантаў вяртацца ў БССР… Чаму яўрэям нельга ехаць у Ізраіль?» — спытаўся я ў аднаго функцыянера. «Ты задаеш надта шмат пытанняў», — быў адказ. Тое быў функцыянер раённага маштабу, і не такі ўжо паганы чалавек. Мясцовы, добра ведаў свой край і людзей. Хораша гаварыў па-беларуску, але, як чалавек партыйны, быў адкрыты да пэўнай меры. Ну не мог ён сказаць, што патомкі Якава-Ізраіля маюць такое ж права ехаць у Зямлю Абяцаную, як, напрыклад, бацька і сын Шэрманы з Аргенціны пераехаць у Беларусь, на радзіму.

Праз 50 гадоў пасля Шасцідзённай вайны ўжо ніхто не задае тыя пытанні, якія задаваў я, малады і цікаўны.

Анатоль Сідарэвіч

Ад рэд. Яшчэ адзін матэрыял пра Шасцідзённую вайну можна пачытаць на сайце «Рэха Масквы»

Опубликовано 06.06.2017  23:18

50-летие воссоединения Иерусалима / חגיגות יום ירושלים ה-50

Празднования Дня Иерусалима в Кирьят-Оно, 23 мая

יום ירושלים בקרית אונו 23 במאי

***

ירושלים של זהב. תרגם מעברית פבל קסטוקביץ’. (לראשונה פורסם בכתב העת הבלארוסי-יהודי ” עדיין כאן!“, מס’ 35, אפריל 2008

Наомі Шэмэр 

ЗАЛАТЫ ЕРУСАЛІМ

Віном паветра разьлілося
Па стромах гор, грудоў.
І ў вечаровы хор уплёўся
Гоман хваін, званоў.

А цяжкі сон спавіў каменьне
Дрымотнаю тугой.
Самотны горад, тваё сэрца
Пасечана сьцяной.

У пыл крыніцы перайначыў,
А пошум плошчаў – ў дым,
Ніхто не лашчыць Муру Плачу
У горадзе старым.

Бяжыць сьляза і шчыміць грудзі,
І проймы стогн як скон.
Зусім забылі нашы людзі
Той шлях на Ерыхон.

Прыпеў:

Ерусаліме залаты!
І медзяны, і сьветлавы!
Я сярод тваіх песьняў
зык скрыпкавы.

А сёньня прыйду, засьпяваю,
Спляту табе вянок.
Хто я? Адно паэт найменшы,
Малодшы твой сынок.

Імя тваё пячэ мне вусны –
Бы кратаў серафім.
Не, не забуду цябе, ясны,
У золаце тваім.

Прыпеў.

Мы ажывім усе крыніцы,
і плошчы засялім.
Трубіць шафар ля Муру Плачу
У горадзе старым.

Бяжыць сьляза і шчыміць грудзі,
Бо явай стаўся сон.
Адновяць скора нашы людзі
Той шлях на Ерыхон.

Прыпеў.

З іўрыту пераклаў П. Касьцюкевіч

(упершыню апублікавана ў беларуска-яўрэйскім бюлетэні “Мы яшчэ тут!“, № 35, красавік 2008)
***

Израиль празднует 50-летие воссоединения Иерусалима

***

Почему боялись русских и не спешили освобождать Старый город. Интервью с Майклом Ореном о войне 1967 года

время публикации: 22 мая 2017 г., 07:00 | последнее обновление: 22 мая 2017 г., 09:14блогверсия для печатифото
Эксклюзив NEWSru Israel

В эти дни Израиль отмечает полувековую годовщину победы в Шестидневной войне. Триумф 1967 года коренным образом изменил ситуацию на Ближнем Востоке, повлияв при этом и на израильское общество, и на еврейский народ в целом. Об этом мы побеседовали с бывшим послом Израиля в США, депутатом Кнессета Михаэлем (Майклом) Ореном (партия “Кулану”) – известным историком, одним из ведущих специалистов по Шестидневной войне, автором книги “Шесть дней войны”.

Мы привыкли считать победу в Шестидневной войне предрешенной. Насколько оправдана эта точка зрения?

Абсолютно не оправдана. Накануне войны израильтяне считали, что само существование государства под угрозой. В общественных парках были подготовлены места для 10 тысяч могил – и это считалось недостаточным. Мы были одни, у Израиля не было союзников. США были дружественным, но не союзным государством. Франция, поставлявшая нам оружие, накануне войны перешла на другую сторону.

В обществе царила подавленность. И народ давил на правительство, чтобы заставить его начать войну. Предвоенный период был очень напряженным, очень нервным. Призвали резервистов, и израильская экономика, на тот период по преимуществу аграрная, просто встала. А ведь середина 60-х годов и без того была периодом экономического кризиса. Никто не мог предположить, что результаты войны окажутся такими.

Действительно ли арабы намеревались уничтожить Израиль?

Арабская общественность действительно требовала уничтожить Израиль. Среди оперативных планов арабских армий были и предусматривающие не только завоевание, но и уничтожение. Даже иорданская армия планировала захватить иерусалимский коридор и расстрелять жителей Моцы и мошава Бейт Заит. У египетской армии был подробный список объектов, которые необходимо уничтожить – в том числе Димону. Планировалось разрезать Израиль пополам и аннексировать Негев. Целью сирийцев был захват Хайфы.

Но если вы спросите, хотели ли арабские лидеры, прежде всего Насер и Хусейн, войны, мой ответ – нет. Они и не думали, что война начнется. Насер хотел бескровной победы. Он вел борьбу за лидерство в арабском мире, расколотом на два лагеря. Радикалы, которых поддерживал СССР: Египет, Ирак, Сирия, Алжир. Консерваторы: Саудовская Аравия, Иордания, государства Персидского залива, Марокко. Но и эти лагеря были расколоты. Например, Сирия конфликтовала с Египтом, Иордания – с Саудовской Аравией.

Насер, видевший себя лидером всего арабского мира, был ослаблен. Интервенция в Йемен оказалась провальной, экономика находилась в глубоком кризисе, что вызвало брожение в народе. Насер хотел демонстративно поиграть мускулами, не доводя дела до войны. Что может быть лучше, чем выгнать силы ООН из Синая и перекрыть Тиранский пролив для израильского судоходства? Чистая победа без единого выстрела.

Велика ли была роль СССР в провоцировании войны? Чего хотели добиться в Москве?

Я не знаю русского, но вместе с переводчиками оказался одним из первых исследователей, попавших в 90-е годы в советские архивы. Там я нашел несколько очень интересных вещей. В 1967 году американцы начали бомбардировки Северного Вьетнама. СССР это очень напрягло, и в Москве стали искать место, где можно спровоцировать конфликт низкой интенсивности, чтобы облегчить положение Северного Вьетнама.

Мир как шахматная доска?

Да. С точки зрения СССР, эти действия вполне логичны. Вы давите на нас там, а мы действуем здесь. Вам придется отвлечься, а мы наберем массу очков. Нам нужны победы, и это – победная стратегия. Не думаю, что СССР хотел войны, но он подлил масла в огонь, распространяя слухи о концентрации ЦАХАЛа на сирийской границе. Мол, Израиль готовится атаковать. Египетские самолеты совершили облет этой границы и установили, что никакой концентрации нет. Но, тем не менее, СССР сыграл значительную роль в разжигании конфликта.

Как вы уже отметили, вторая сверхдержава, США, на тот момент еще не союзник Израиля. Что представлял собой этот конфликт с точки зрения американцев?

Он был для них проблемой. Американцы увязли во Вьетнаме. Именно в 1967 году начались массовые антивоенные демонстрации. Год спустя, под общественным давлением, ушел в отставку президент Линдон Джонсон. Последнее, что им надо было – еще одна горячая точка. Но не будем забывать, что у США не было никаких обязательств перед Израилем. Разве что моральный долг, а это очень абстрактное понятие. Так что СССР могли много что выиграть, а США – много что проиграть.

На ваш взгляд, стал бы Израиль решать проблему “границ Освенцима”, если бы Египет не предоставил Casus belli?

Главным мотивом действий правительства было опасение утратить сдерживающий потенциал. Насер выгнал ООН с Синайского полуострова, перекрыл Тиранский пролив, выступал с воинственными заявлениями. Если бы Израиль оставил это без ответа, потенциал был бы утрачен.

То есть самостоятельно Израиль не стал бы инициировать войну?

Не стал бы. Интересно, что в апреле 1967 года израильская военная разведка пришла к выводу, что война с арабскими странами будет не раньше 1970 года.

Накануне Шестидневной войны у начальника генштаба Рабина произошел нервный срыв, а премьер-министр Эшколь запнулся в прямом эфире. С другой стороны, Моше Даян, назначенный министром обороны, проявил редкую самоуверенность. Имеют ли лидеры право на слабость или на заносчивость?

Назначение заносчивого Даяна министром успокоило общественность, которая была в панике. Запинка Эшколя была вызвана простудой и тем, что текст бы напечатан на машинке и содержал правку от руки. Это одиночный инцидент. Но Рабин во время войны не играл практически никакой роли. Он так и не пришел в себя.

Если обратиться к протоколам, то практически во все судьбоносные моменты войны (идет ли речь об Иерусалиме или Голанских высотах) Рабина нет. Доминантной фигурой войны был Даян. Он принимал все решения. А решение о завоевании Голан было принято им вопреки однозначному запрету правительства.

Через несколько часов после того, как правительство решило не атаковать Сирию, Даян звонит командующему северным округом Дадо (генерал-майору Давиду Элазару – прим.ред.), и, в обход премьер-министра и начальника генерального штаба дает приказ начать военные действия. За это его даже хотели отдать под суд. Но если победителей не судят, как отдать под суд национального героя?

А чем занимался Эшколь?

Он занимался в первую очередь вопросами внешней политики. И его роль была очень велика – особенно в том, что касается Иерусалима. Правительство Израиля, в том числе – религиозные министры, колебались, стоит ли освобождать Старый город, Стену плача. И если смотреть на это не через призму дня сегодняшнего, было чего опасаться.

Война была очень проблемной. Американцы от нее не в восторге, СССР выступает на стороне противника. Израиль в полном одиночестве. Война продолжается три дня, победа на этом этапе уже не подлежит сомнению. Положен конец иорданским обстрелам. Зачем завоевывать Старый город?

Там святыни всех мировых религий. Позволит ли христианский мир, чтобы евреи захватили Храм гроба Господня? Позволит ли мусульманский мир завоевать мечеть аль-Акса – третью по важности святыню ислама? Не окажемся ли мы в конфронтации со всем миром?

Сильнее всего против завоевания Старого города выступал МАФДАЛ. Хаим-Моше Шапиро. Религиозные партии изначально выступали против войны, но особенно – против завоевания Старого города.

Почему?

Они боялись, что ЦАХАЛ выйдет к Стене, протрубят в шофар, а потом Израилю придется уступить Старый город. И это станет слишком глубокой раной. Так что лучше остаться на горе Нево и не войти в Землю Обетованную.

Первым за освобождение Старого города выступил Менахем Бегин, вошедший накануне войны в правительство национального единства. На это Эшколь ему на идише ответил: “Толково придумано”. Мол, только этого нам не хватало.

Когда десантники Моты Гура занимают Масличную гору и смотрят на Старый город сверху вниз, Эшколь обращается с посланием к королю Хусейну – каналы связи продолжали действовать: “Мои солдаты окружили Старый город, но если вы согласитесь на немедленное прекращение огня, выгоните из Иордании египетских офицеров и согласитесь начать переговоры о мире с Израилем – ЦАХАЛ не войдет в Старый город”.

То есть впервые за две тысячи лет лидер еврейского государства может установить контроль над Старым городом, но готов отказаться от этого ради мира с арабским государством. Но Хусейн не отвечает – и всего за два часа ЦАХАЛ занимает Старый город.

Как действовал Бегин, впервые вошедший в правительство?

На мой взгляд, предельно ответственно. Он голосовал против завоевания Голанских высот. Там опасения были не в открытии третьего фронта – к этому времени военные действия на двух других фронтах практически завершились. Дело было в том, что сирийский режим был близок к СССР даже в большей степени, чем египетский. И правительство опасалось, что Советский Союз не станет сидеть сложа руки.

Это поколение было все в шрамах – Война за независимость, операция “Кадеш”, Холокост… И одним из главных его страхов был страх перед вмешательством СССР. Панический страх перед советской армией. Даже я, участник Ливанской войны, это помню. В 1982 году серьезно опасались советского вмешательства. На каком-то этапе был слух, что “русские пришли”, и я помню этот страх…

Кстати, в 1967 году опасения были оправданы. Советская эскадра вышла в море, и если бы война продлилась дольше шести дней…

Известно, что в 1968 году к берегам Израиля была направлена атомная подлодка с крылатыми ядерными ракетами, на случай, что Израиль пересечет “красную линию”…

А у армий есть тенденция их пересекать. В 1967 году был отдан приказ не выходить к Суэцкому каналу, но ЦАХАЛ к нему вышел – просто за счет наступательного порыва. С первого дня курса молодого бойца солдат учат атаковать. Так что мы вполне могли занять и Дамаск. С Бейрутом, кстати, так и произошло. Бегин, который сидел в советской тюрьме, очень боялся русских. Поэтому он был против захвата Голан.

Почему после освобождения Иерусалима слова Моты Гура “Храмовая гора в наших руках” так и осталась лозунгом, не наполнившись реальным содержанием?

Сама по себе эта фраза – результат двух тысячелетий галута. В наших руках, в руках Армии обороны Израиля. Это слова, которые еврейский народ мечтал услышать две тысячи лет.

Но сама-то Храмовая гора осталась в руках мусульман.

И да, и нет. Это было решение Даяна, возможно, не самое удачное. На Храмовой горе был поднят израильский флаг, но Даян приказывает его снять. Приходит главный военный раввин Шломо Горен и предлагает взорвать мечети на Храмовой горе – конечно, этого не сделали.

Даян и правительство вместе с ним пришли к выводу, что в святынях Иерусалима необходимо соблюдать статус-кво. Это касается не только Храмовой горы, но и Храма гроба Господня. К тому же Вакф 1967 года – не сегодняшний Вакф. Он склонил голову перед израильскими властями и не делал проблем. Израиль также признал особый статус Иордании – государства, которое было частью антиизраильской коалиции.

Каким образом освобождение превратилось – в глазах части общества – в оккупацию? Почему через 50 лет после завершения Шестидневной войны ее исход вызывает столь жаркую полемику?

Из-за палестинцев. Касательно Голанских высот таких споров нет. Там действует израильское законодательство, с 1981 года это суверенная территория Израиля. Контроль над Голанами не угрожает еврейскому характеру государства. Под нашим контролем находятся 2,5 миллиона палестинцев – и это после того, как в 2005 году мы вышли из сектора Газы. Иудея и Самария – родина еврейского народа, но международное сообщество признает эти территории оккупированными.

Насколько изменилось израильское общество в результате Шестидневной войны?

Начнем с израильской мощи. После этой войны и войны Судного дня арабские страны поняли, что с помощью конвенциональных военных средств Израиль не победить. С 1973 года мы не воевали против армий арабских стран. Это огромное достижение по сравнению с Войной за независимость, когда египетская армия остановилась только в 30 километрах от Тель-Авива, когда Иерусалим был в осаде. С военной угрозой было покончено.

Началось вытеснение СССР с Ближнего Востока, то, что называется Pax Americana. Стал возможным стратегический союз между нами и США. На сегодняшний день, пожалуй, ни с одной другой страной у США нет таких тесных отношений. Израиль получил военную помощь на сумму 40 миллиардов долларов.

Резолюция 242 Совета Безопасности ООН, установившая принцип “мир в обмен на территории”, позволила нам заключить мир с Египтом, а он, в свою очередь, привел к миру с Иорданией. Израиль получил возможность инвестировать средства в технологическое развитие, в инфраструктуру. Кардинальным образом изменились отношения между Израилем и еврейской диаспорой.

Я знаю, что в Риге в 1967 году латыши поздравляли евреев с победой.

Наиболее сильно Шестидневная война повлияла именно на советских евреев. Как говорят узники Сиона, именно победа дала им силы выступить против режима, что далеко не само собой разумеется. Освободительное движение советских евреев стало значительным фактором падения СССР и привело к репатриации миллиона евреев. Алия придала Израилю огромный импульс, но началом стал 1967 год.

Но война изменила и палестинцев. До нее о палестинцах никто не говорил. Конфликт, который был арабо-израильским, постепенно стал палестино-израильским. Одним из центральных вопросов визита президента США Дональда Трампа станет возобновление палестино-израильского мирного процесса. Но и визит Трампа, и палестинцы – результат Шестидневной войны.

Когда вы смотрите на то, что происходит сейчас в арабском мире, что лучше: Шарм аш-Шейх без мира или мир без Шарм аш-Шейха?

Даян сказал это, потому что считал контроль над Шарм аш-Шейхом залогом безопасности Израиля. Сейчас это звучит по-империалистически: мы не собираемся отказываться от завоеваний во имя мира. Но имел он в виду другое. Мир и безопасность неразрывно связаны. Ни одно правительство Израиля, будь оно правым или левым, не станет подписывать мирный договор, угрожающий безопасности государства. Никто не допустит возникновения в Иудее и Самарии независимой Палестины, которая станет новой Газой или оплотом “Исламского государства”.

Беседовал Павел Вигдорчик

Опубликовано 25.05.2017  01:24

פורסם 25/05/2017 01:24

 

Л. Зуборев. Маргаритки, Золотой Иерусалим, Прекрасная Америка

Леонид Зуборев, вице-президент Белорусского Землячества США, прислал для сайта песни в своем переводе с идиш, иврита и английского. 

Залман Шнеур (урождённый Залман-Шнеур Шнеерсон, 1887, Шклов — 20 февраля 1959, Нью-Йорк) — еврейский поэт и прозаик. Писал на иврите и идиш.

Биография

Шнеур Залман родился в городе Шклов в семье промышленника, специалиста по драгоценным камням Ицхака-Айзека Шнеура-Шнеерсона (потомка Шнеура-Залмана из Ляд) и Хаи-Фейги Зусманович-Дон-Ихье. Получив сначала традиционное образование, с 12 лет он посещал уже русскую школу. Стихи и прозу Шнеур начал сочинять с восьми лет. В 1900 году переехал в Одессу, где начал самостоятельную жизнь. Здесь Шнеур брал уроки, готовясь к сдаче экзаменов на аттестат зрелости экстерном, и познакомился в ходе своих занятий с Х. Н. Бяликом, дававшим ему уроки Библии, И. Х. Равницким и другими еврейскими писателями, которые сразу признали его талант.

Уже в 1902 году Шнеур, имея на руках рекомендацию Бялика, отправился в Варшаву, где был взят сотрудником в издательство «Тушия», а затем принят и в редакцию детского литературного еженедельника «Олам катан», редактором которого был Ш. Л. Гордон. Позднее устроился переписчиком у И. Л. Переца. Друзьями Шнеура стали писатели И. Д. Беркович и И. Каценельсон. Вернувшись летом 1903 года в Шклов, он в 1904—1906 годах работал в Вильне, в редакции еженедельника «Ха-Зман». Когда последний был закрыт, писатель отправился в Женеву, затем посетив Берн и прибыв в 1907 году в Париж. Здесь в Сорбонне Шнеур слушал лекции по литературе, философии и естествознанию. Затем отправился в путешествие по Европе и Северной Африке, однако во время Первой мировой войны его интернировали в Берлине как российского подданного, определив на работу в немецкий госпиталь. Одновременно Шнеур учился на медицинском факультете Берлинского университета, так его и не окончив, и работал в редакциях газет и журналов на идиш, в частности, «Момент», «Цукунфт».

В 1918 году Шнеуру пришло приглашение на работу в московское издательство А. И. Штыбеля, но поехать не получилось. Посетив в 1919 году США, он сумел наладить связи с различными издательствами книг на идиш. Вернувшись в Берлин, Шнеур совместно с С. Д. Зальцманом (1872—1946) основал издательство «Ха-Сефер», которое выпустило и несколько его книг. В 1924 году писатель с семьёй переехал во Францию, приняв затем активное участие в культурной жизни русско-еврейского Парижа. Так, с 1926 года Шнеур начал выступать с чтением своих произведений на литературных вечерах, работая также в Союзе преподавателей древнееврейского языка в Париже, Союзе еврейских студентов, Еврейском народном университете, а также в «Pariser Tagesblatt» (1930-е годы). В это время в различных газетах и журналах печатались его новеллы на идиш. Посетив в 1925 году, в связи с открытиемЕврейского университета в Иерусалиме, Эрец-Исраэль, Шнеур совершил повторный визит в страну и в 1936 году. В 1930-е годы продолжил сотрудничество с газетами, на этот раз с редакциями «Форвертс», «Паризер моргенблат» и других. Из оккупированной нацистами Франции Шнеур, скрывавшийся вместе с семьёй, был переправлен в Испанию, а затем в сентябре 1941 года — в США.

В 1949 году Шнеур нанёс визит в Израиль. Переехав в 1951 году, он поселился в Рамат-Гане, но уже с 1955 года отправился в поездку по курортным городам Европы. Умер Шнеур во время поездки по США.

Шнеур Залман был удостоен за своё творчество нескольких литературных премий, в том числе премии Бялика (1951) и Государственной премии Израиля (1955). В период с 1948 по 1957 гг. был номинирован на Нобелевскую премию по литературе[1].

(из Википедии)

 

Шо́лом Секу́нда (4 сентября 1894, Александрия13 января 1974, Нью-Йорк) — американский еврейский композитор академической, эстрадной, театральной и литургической музыки.

Родился в Александрии (ныне Кировоградская область, Украина) 4 сентября 1894 года, в семье жестянщика Абрама Секунды и Анны Недобейки. Переехал в Америку вместе с семьей в 1907 году. Работал в еврейских театрах Нью-Йорка на Второй авеню с 1937 года до начала 40-х.

Написал музыку к известным еврейским песням «Бай мир бисту шейн» на слова Джейкоба Джейкобса в 1932 году для мюзикла на идише «Ме кен лебн нор ме лозт ништ», поставленного на сцене бруклинского Rolland Theater, и «Донна Донна» на слова Арна Цейтлина, которая вошла в музыкальный спектакль «Эстерке» (19401941), поставленный в нью-йоркском еврейском театре. Также написал музыку ко многим фильмам. Автор музыки песни «Москва златоглавая».

(из Википедии)

Еще один материал Л. Зуборева

«ЕВРЕЙ» ИЛИ «ЖИД»? КУПАЛА ИЛИ ТУТЭЙШЫЯ? был опубликован 11 марта 2013

Размешено на сайте 29.03.2015 15:29

Владимир НЕКЛЯЕВ

ЕВРЕЙСКАЯ МЕЛОДИЯ

перевел с белорусского Л. Зуборев

 

Ей, столетней еврейке на «ИЛе»,

Всё равно: лишь бы к Богу скорей.

«Перевозим живые могилы!» –

На мой взгляд мне ответил еврей.

 

Письма, фото старинное мамы,

Хлеб, горсть соли и море скорбей –

В Израильс собою на память

Взяты сбывшей отчизны своей.

 

Перед взлётом мы с ним закурили,

Опрокинув по стопке вдвоём.

И моторы, взъярившись, завыли,

Оставляя года под крылом.

 

И летела могила живая

По-над родиной бывшей своей.

Над страной, что своих пожирая,

Чуждых ей изгоняла детей.

119 JERUSALEM - Copy

Нао́ми Ше́мер (ивр. ‏נעמי שמר ‭‏‎‎‎) (13 июля 1930, Палестина — 26 июня 2004, Тель-Авив, Израиль) — израильская поэтесса и композитор, автор неофициального гимна Иерусалима «Йерушалаим шель захав» (Золотой Иерусалим).

Биография

Родилась в семье выходцев из Вильно Ривки и Йосефа Сапиров в кибуце Квуцат-Кинерет (англ.), Израиль. Меир и Ривка Сапир порознь приехали в 1920-х годах и познакомились в кибуце. Они были социалистами и из принципа не соблюдали религиозные традиции. У Наоми был один брат и одна сестра. После войны её отец занимался тем, что вывозил оставшихся в живых евреев из Европы и переправлял в Палестину в рамках организации «Бриха», что означает «побег».

Когда Наоми подросла, она стала ездить брать уроки музыки в Хайфу. Потом закончила Иерусалимскую музыкальную академию (англ.) и вернулась в кибуц преподавать музыку детям и писать песни.

Творчество

Наоми искренне считала, что любую песню — русскую, американскую, йеменскую — можно при желании превратить в еврейскую. Её наиболее известная песня — «Йерушалаим Шель Захав» — Золотой Иерусалим, написанная в 1967 году. Дело было так. В начале 1967 года Израильское радио поручило Наоми написать песню об Иерусалиме для исполнения в концерте посвящённом Дню Независимости. Наоми испугалась — уж очень много прекрасных стихов и музыки написано об Иерусалиме. Наступил Пурим, а Наоми так ничего и не придумала. В отчаянии она позвонила на радио и попросила избавить её от такой чести. Директор Гиль Алдема сказал: хорошо, не пиши об Иерусалиме, но хотя бы одну песню на этот концерт ты должна написать. На этом Алдема повесил трубку и сказал своему коллеге: вот теперь она как миленькая напишет про Иерусалим. И оказался прав. После кончины Шемер в 2004 году Алдема рассказал, что Наоми Шемер взяла музыку «Золотого Иерусалима» из баскской колыбельной. Песня Наоми была исполнена на концерте. Это был шумный триумф, так как не было израильтянина, который не тосковал бы по Старому Городу и Западной Стене. Когда израильские войска через три недели после концерта освободили Иерусалим, песня стала шлягером, так как олицетворяла радость целой нации.

Во время Войны Судного дня 1973 года музыка олицетворяла совсем другие чувства. Наоми пыталась переложить на еврейские слова песню The Beatles«Let It Be». Она пыталась вложить в свою музыку тревогу и горечь от потерь израильских войск, застигнутых врасплох сирийцами и египтянами, но ничего не получалось. Вскоре её муж вернулся с войны и сказал: «Даже не думай использовать чужую музыку. Это еврейская война, изволь сочинить еврейскую музыку», что Наоми и сделала.

Песня «Лу йеhи» («Пусть будет»), исполненная в дни войны, была ивритской версией песни The Beatles «Let it be». Шемер написала песню «Иш музар» («Странный человек»), посвященную поселенцам Элон-Морэ. Наоми Шемер была вдохновлена тем, как десятки тысяч людей приходят заново осваивать освобожденные в ходе Шестидневной войны участки еврейской земли. Наоми усматривала в этом возвращение к корням, материальное воплощение любви к Стране Израиля.

«Песня об акуле» была написана Наоми Шемер в 1975 году в знак протеста против переговоров об возвращении Египту Синайского полуострова. Героиня этой сатирически-трагической песни — сардина — предлагала свое тело по частям акуле, в ответ рассчитывая услышать приветствие «шалом». Когда сардина предложила всю себя целиком, акула открыла рот — и вместе с ответом съела сардину.

Другая песня Наоми, «Аль коль эле» ([храни] Всех этих) связана с болезненным моментом в истории Израиля — передачей Египту и разрушением еврейского города Ямит с прилегающими поселениями. Наоми написала эту песню, пытаясь утешить сестру, которая овдовела. В песне были такие слова: «Не выкорчевывай посаженного». Через полтора года Израиль заключил мир с Египтом и был вынужден эвакуировать поселение Ямит наСинайском полуострове. Поселенцы Ямита долго сопротивлялись. Активисты их движения звонили и благодарили Наоми за песню, которая выражала их чувства.

Песня «О рав ховель» (О капитан) была переведена Наоми Шемер на иврит из поэзии Уолта Уитмена на трагическую гибель израильского премьер-министра Ицхака Рабина.

Наоми Шемер также написала много песен для детей и цикл песен к каждому иудейскому празднику.

В 1983 году получила Премию Израиля за вклад в культуру.

Наоми Шемер остается одним из лучших и значительных создателей оригинальной израильской песенной традиции, а некоторые её песни стали неофициальными гимнами, символами судьбоносных событий в истории Государства Израиль.

По-русски песни Наоми Шемер с 2005 года исполняет Марина Меламед, в рамках проекта Дома Ури Цви Гринберга «Наоми Шемер — русская версия».

Добавлено 30.03.2015 21:25

Обновлено 27.03.2017  08:57