From Israel to Australia. About Jews and everything else / מישראל לאוסטרליה. על היהודים ועל כל דבר אחר / От Израиля до Австралии. О евреях и обо всем на свете / Ад Iзраiля да Аўстралii. Аб яўрэях i ўсiм на свеце / Від Ізраїлю до Австралії. Про євреїв і все на світі
Каму – дзень добры, а каму і шалом! Спярша – дапаўненне да запісу Анатоля Сідарэвіча пра Пурым і слуцкую Эстэр, дачку Ізраіля (запіс быў апублікаваны 31.03.2019). А. С., 2 красавіка: «Ужо праз пару дзён згадаў, што ведаў і другую Эсфір – Эсфір Саламонаўну Гурэвіч з Інстытута літаратуры. Яна была маёй аўтаркай у газеце “Літаратура і мастацтва”. Шкада, мала кантактавалі. Паспрабую рэабілітавацца, бо ё такая задумка – напісаць рэдактарскія ўспаміны».
Ад Пурыма недалёка мы адышлі, і вось вам, чытацтва, фотка, вылаўленая ў сеціве. Подпіс я крыху дапілаваў – саўсім крыху 🙂
Дарэчы, 202 гады таму Дзяржаўны савет Расійскай імперыі дазволіў яўрэям, якія жылі ў Сібіры, «купляць або выменьваць жанчын калмыцкага роду нехрысціянскай веры, якія прывозяцца з-за мяжы, і, навяртаючы іх у яўрэйскі закон, уступаць з імі ў шлюб». Яўрэек-то ў Сібіры не хапала… 🙁
Будзеце смяяцца, але не я адзін бачу аналогію паміж сучаснасцю і канцом 1980-х у СССР. Расійскі калега Валер Салавейкажа, што «за апошні месяц чатыры разы выступаў перад бізнэсменамі… І параўнанне эпох – закату СССР і цяперашняй – сустракала ў іх поўную згоду, нават захапленне». Падабенства, паводле В. С., у тым, што існуе адчуванне «поўнай вычарпанасці і тупіковасці палітычнай і эканамічнай мадэлі».
Адносна «поўнай вычарпанасці» я б паспрачаўся – што ў Расіі, што ў Беларусі рэшткі веры ў «светлую будучыню» яшчэ захоўваюцца ў часткі чыноўнікаў (і бізнэсоўцаў, у якіх усё добра з GR). Але насамрэч, постсавецкая прастора ўступае ў паласу крызісаў і новай палітычнай мабілізацыі. У тым ліку і з названай прычыны мне не суздром абыякавыя выбары ва Украіне (хаця, здавалася б, якая мінчуку розніца, хто там пераможа – Парашэнскі альбо Зяленка?)
Вынікі працы «інкумбента», то бок дзеючага прэзідэнта, даволі сумныя: адзін усплёск захворвальнасці на адзёр чаго варты. Пачынаючы з 2014 г. менш за палову ўкраінскіх дзяцей былі прышчэплены ад адру, і па стане на 2018 г. краіна лідзіравала ў Еўропе па ліку хворых (23 тыс. з агульнай колькасці 41 тыс.). «Галоўны чыноўнік» зашмат увагі надаваў сімвалічным крокам, такім як здабыццё томасу для «нацыянальнай» праваслаўнай царквы, і ўзрасціў сабе цэлую сціжму непадкантрольных канкурэнтаў. Аналітык Ігар Тышкевіч небеспадстаўна сцвярджае: «Каманда Зяленскага магла дасягнуць куды большага. Яна проста шмат дзе яшчэ не дапрацавала».
Самазаспакоенасць Парашэнкі нагадвае паводзіны Вячаслава Кебіча перад беларускімі выбарамі 1994 г. Яго каманда, якая, выглядае, атабарылася ў сваёй рэальнасці, няслушна выбрала напрамак для асноўнага ўдару – «мачыла» найперш Юлю Цімашэнка. Прычым быў скарыстаны той жа смярдзючы трук, як у 2015 г., падчас давыбараў у Вярхоўную Раду ў Чарнігаве, – зарэгістравалі кандыдата-спойлера, Юрыя Цімашэнку, каб заблытаць выбарцаў, асабліва пажылых. Улетку 2015 г., каб забраць галасы ў Генадзя Корбана і прасунуць у Раду свайго стаўленіка Беразенку, рабяты з адміністрацыі прэзідэнта завабілі ў кандыдаты нейкага іншага Корбана (або Кірбана)… Сам бачыў яго ў спісе, вывешаным каля аднаго з участкаў.
Чарнігаў, ліпень 2015 г. Тады балатаваўся 91 чэл…
Калі дапусціць, што Уладзімір Зяленскі – крэатура Каламойскага, то трэба прызнаць, што «Беня» шмат чаго навучыўся пасля чарнігаўскай (ды кіеўскай) пстрычак па носе ў ліпені і кастрычніку 2015 г. У 2019 г. быў выстаўлены куды больш прахадны кандыдат, чым палітык-недарэка, які ў тым жа 2015 г. трапіў пад крымінальны пераслед. У Зяленскага нямала станоўчых рысаў, ён адносна малады, абаяльны… Відаць, «ужыўся» ў вобраз прэзідэнта, якога ствараў у серыяле пра «слугу народа», што ва ўмовах віртуалізацыі палітычнай прасторы, калі сціраецца мяжа паміж рэальнасцю і медыямі, толькі плюс.
Гладыятарскія дэбаты на стадыёне, якія плануюцца паміж кандыдатамі, – якраз тое, што трэба «медыясапіенсу»… Шансаў на тое, што акцёр пасля 21.04.2019 стане прэзікам, бадай, 60:40. Здавалася б, я мушу жадаць перамогі «Зя» – гэта была б і аплявуха юдафобам, і шпілька нашаму «Лу», каторы спрагназаваў, што ў другім туры Парашэнка адолее Зяленскага. Але… Усю «маліну» псуе некампетэнтнасць лідэра прэзідэнцкай гонкі ў эканоміцы (прадэманстраваная, у прыватнасці, тут) ды адсутнасць у яго дасведчанай каманды патэнцыйных чыноўнікаў вышэйшага і сярэдняга звенняў. Без гэтых перадумоў добрыя намеры будуць разбівацца ўшчэнт: або старая бюракратычная гвардыя падпарадкуе прэзідэнта, як у бессмяротным творы двух брытанцаў «Так, пан міністр», або пачнецца сабатаж, а потым розныя «шатдаўны». Тое, што здольныя перажыць ЗША, дзе стан грамадства і бяспека дзяржавы мала залежаць ад урадавых пертурбацый, будзе балючым – і як бы не фатальным – для Украіны.
Спрабую ўявіць сябе ў ролі грамадзяніна Украіны, які стаіць перад «лёсаносным» выбарам… Напэўна, сапсаваў бы бюлетэнь, упісаўшы ў яго, напрыклад, забітага ў красавіку 2015 г. пісьменніка Алеся Бузіну, нагадаўшы аб тым, што забойства дагэтуль не раскрытае. Агулам жа ад cітуацыі ў нашых паўднёвых суседзяў галава кругам… Як у таго вожыка ў тумане.
Кіеў, ліпень 2015 г.
Перамога Зяленскага станоўча паўплывала б на беларускі палітыкум у тым сэнсе, што заахвоціла б да перамен маладую тутэйшую публіку («комік здолеў, значыць, і мы здолеем…»). Аднак гэты эфект быў бы, хутчэй за ўсё, кароткатэрміновым. І непазбежныя факапы «Зя» багата каго дэмаралізуюць, адкінуць на зыходныя пазіцыі.
Так ці іначай, суцяшэнне будзе: адзін з самых адыёзных «стаўпоў стабільнасці», Ліда Я., што вяшчае, бы ў лужыну п… (ну, хай «плюе»), збіраецца сысці. З інтэрв’ю 02.04.2019: «У 2025 годзе я не буду працаваць старшынёй Цэнтрвыбаркама, я перакананая ў гэтым». Усё, як было прадказана ў сакавіку… А мо «дзе трэба» прачыталі тую серыю «Катлет…» і прыслухаліся? 🙂
Cайт Савета міністраў РБ – той прыслухоўваецца, другі раз ужо сёе-тое выправіў:
Як было 01.04.2019 і як стала ў той жа дзень, праз некалькі гадзін. Міністр – такі Крутой!
А «вядучы інтэрнэт-партал», з якога выпала пакпіць мінулым разам, так нічога й не пачуў… 🙁 Была ў 2000-х такая папулярная ў пэўных колах газетка – «Обозреватель»; таксама для зарабляння грошай ішла на многае, не рэагавала на заўвагі. Дзе яна цяпер? 🙂
Ёсць яшчэ адна арганізацыя, што прыкідваецца глухой, – о, вы здагадаліся, Бел. федэрацыя шахмат (гл. тут, тут…) Віктар Купрэйчык, памерлы ў маі 2017 г., у яе «вечна жывы» – не раўнуючы, як Ленін.
Скрыншот04.04.2019
Камусьці няўцям, што так нябожчыка толькі прыніжаюць, выстаўляючы ў ролі неплацельшчыка ўзносаў… Праўда, надоечы сайт БФШ паведаміў, што В. К. яшчэ і ганаровы член федэрацыі – мабыць, у такім разе прадугледжана вызваленне ад платы?
Фішка ў тым, што, паводле Статута (п. 4.3.4), у ганаровыя члены прымае вышэйшы орган – Канферэнцыя. Апошняя ладзілася 07.07.2017 і прыняла толькі М. Рыжанкова – ні пра Гельфанда, ні пра Купрэйчыка гаворкі не было. Віктару Давыдавічу з пэўных прычын мо і ўсё роўна, дый жывы Барыс Абрамавіч наўрад ці ўчытваўся ў дакументы суполкі… А я адчуваю «іспанскі сорам». Пасля гісторыі з выгнаннем брэсцкага трэнера – бач ты, крытыкаваў рашэнні выканкама! – канчаткова пераканаўся, што ў БФШ пануе дух ільфа-пятроўскай «Варонінай слабодкі» («Как пожелаем, так и сделаем!»)
Дадатковае сведчанне таго, як у федэрацыі ставяцца да «сваіх», – адсутнасць у спісе «ганаровых» трэнера Леаніда Суднікава, ушанаванага яшчэ ў сярэдзіне 2000-х…
З часопіса «Шахматы» (Мінск), № 2, 2006
Пра знанага трэнера ці то забыліся, ці свядома не ўключылі праз тое, што яго погляды на педагогіку не ўпісаліся ў «бізнэс-трэнд» кіраўніцтва БФШ. У 2014 г. ён рэкамендаваў заняткі шахматамі з 6-7 гадоў, бо «малодшыя дзеці не валодаюць ні належнай увагай, ні працаздольнасцю, ні дысцыплінаванасцю».
Між іншым, не ўсё ў інтэрв’ю Л. Суднікава часопісу «Шахматы» варта браць на веру. Во лухта: «На жаль, усё прыйшлося пачынаць з нуля на новым месцы – у Мінскім гарадскім палацы дзяцей і моладзі. Хутка стварыў невялікі, але дружны трэнерскі калектыў, і пачалі працаваць». Запісаўшыся ў новаствораны шахматны клуб «Стратэг» пры згаданым Палацы (пачатак 1987 г.), я не бачыў там Суднікава, ён тады вучыўся ў Маскве. Пачыналі справу іншыя – напрыклад, Эдуард Мікалаевіч Андрэеў. Дый калі я першы і адзіны раз стаў чэмпіёнам Палаца па шахматах (1988), у турніры не гулялі суднікаўскія вучні.
Э. М. Андрэеў, фота 2017 г.
Трохі пра іншую «хведэрацыю». Месяц таму я разважаў пра тое, што М. Рыжанкоў, былы памочнік Лукашэнкі па спартовых пытаннях, можа стаць наступным прэзідэнтам Беларусі… ну а пакуль ён кіруе толькі Беларускай федэрацыяй баскетбола. Дакладней, праз яго «звышзанятасць» у адміністрацыі, у БФБ руліць генеральная сакратарка & выканаўчая дырэктарка Анастасія Марыніна (ой-вэй, зноў Анастасія…). Дакіравалася да таго, што большасць суддзяў міжнароднага роўню доўгі час не мелі магчымасці зарабляць у краіне, а ў сакавіку 2019 г. і ўвогуле падалі ў суд на Марыніну.
Рызыкну дапусціць, што ад выніку гэтага працэсу шмат у чым залежыць палітычная будучыня Рыжанкова. Прайграе ягоная пратэжэ – ён акажацца зломкам у вачах «зграі таварышаў», і яго паступова адціснуць ад рычагоў улады. Пераможа, нават коштам развалу баскетбола ў краіне – значыць, малойца, круты кіраўнік, які ўмее ставіць на месца розных там прафесіяналаў, прызнаных «за пагоркам»… «Чырвоны дом» на К. Маркса, 38 – у нейкім сэнсе Залюстроўе, дзе «вайна гэта мір», а «свабода гэта рабства». Зрэшты, на сваёй хвалі існуе пераважная большасць вышэйшых чыноўнікаў. Ці не найперш гэта датычыцца міліцэйскіх, якія скачуць вакол свайго ідала-гарадавога на вул. Гарадскі Вал (нядаўна за «непаважлівае» да яго стаўленне зноў пратрымалі чалавека за кратамі)…
Калі не Рыжанкоў, то хто?.. Мажліва, Заяц! Так-так, нядаўні міністр сельскай гаспадаркі, якога Лукашэнка аблаяў і выгнаў, а цяпер паставіў кіраваць Магілёўскай губерняй вобласцю. Зайцаў у Беларусі любяць, і цёзка сучаснага чыноўніка (Лявон Заяц) у 1918 г. служыў дзяржаўным кантралёрам БНР. А былі ж яшчэ ў нашай гісторыі старшыня КДБ Беларусі (2008–2012) Вадзім Зайцаў, міністр эканомікі Мікалай Зайчанка (2003–2009)… Віталь М. Воўк, праўда, міністрам таксама быў (2014–2018; ураджэнец Калінкавічаў), але ўсё ж Воўкі і Ваўковічы так густа ў палітычным лесе не пладзіліся.
Не выключана, што ўратаванне сіламі мінскіх Дзедаў Мазаяў ратавальнікаў зайца з Лошыцкага водасховішча 02.04.2019 – першы крок у будучай перадвыбарнай кампаніі Леаніда Канстанцінавіча! 🙂
Ілюстрацыя з акаўнта «Парціі памяркоўных цэнтрыстаў», 03.04.2019 (камент: «Во папёрла»); карыкатура Васіля Пачыцкага з «БелГазеты»
«Вольфаў цытатнік»
«Адзін садаміт узбуджаўся пры праглядзе падручніка заалогіі. Ці не трэба прызнаць тую кніжку парнаграфічным выданнем?». «Аднойчы я паглыбіўся ў аптымізм. Ледзьве мяне ўратавалі» (Cтаніслаў Ежы Лец у перакладзе з польскай М. Мірановіча; «Дзеяслоў», № 1, 2019)
«Наступаць на граблі – наш нацыянальны ўкраінскі спорт… Нашы палітыкі недаацэньваюць выбаршчыкаў, калі абяцаюць невыканальнае, не тлумачаць тое, што можна растлумачыць, і малююць пагрозы там, дзе іх няма. Людзі гатовыя многае зразумець і дараваць, калі гаворыш з імі сумленна. І гэта праблема не толькі дзеючага прэзідэнта, але і ўсёй украінскай палітыкі» (Юрый Хрыстэнзен, 02.04.2019)
«Гэта не варыянт – чыноўнік сказаў глупства, і ўсе на яго накінуліся. Як быццам ён Сакрат, ад якога чакаюць інтэлектуальнага прарыву» (Дзмітрый Быкаў, 03.04.2019)
Минуту назад закончилось совещание в моём кабинете. Комбаты продолжали толпиться – одни выходили, другие заходили. Я курил сам и позволял это делать другим. Окурки как прибитые дохлые мухи валялись по всем углам.
В приёмной и коридоре стоял гул. Работники Фонда обороны Pavlo Khazan, Наталия Хазан обрабатывали, казалось, нескончаемые заявки комбатов и начальников их штабов.
Командующий сектором задержался в моём кабинете. Он сказал, что 5-го приказано взять Иловайск. Мы стояли у карты региона, и он сухо, без деталей, рассказывал о своём видении проведения операции. Это было необходимо, чтобы спланировать логистику по снабжению Иловайской группировки, и мне важно было знать, в какой точке и в какое время понадобится помощь ОДА – по доставке боеприпасов, техники, питания, средств медпомощи. Были также выбраны точки, куда мог бы приземляться воздушный транспорт для скорейшей эвакуации раненых.
Командующий ушёл. Стало тихо. Я сидел один за столом, потупив взгляд в какую-то шифрограмму. Я чувствовал лёгкое недомогание и тошноту. Это была не усталость, скорее выброс адреналина, прокатившийся волной по телу, когда охватывает сильное волнение или страх. Ещё годом ранее даже в самых страшных мыслях я не мог себе представить, что буду сидеть в этом кабинете и отправлять людей на полномасштабную войну – за 200 км от этого кабинета. В эти дни, начиная с первых чисел августа 2014-го вплоть до 24 августа Фонд обороны отгрузил невероятное количество сухпайков, прицелов, биноклей, аптечек, средств защиты и еще Бог знает чего. Игорь Коломойский и Приватбанк выделили инкассаторские бронемашины. Я старался обеспечить ими командиров батальонов, а также командующего сектором и старших офицеров. Не хотелось бы, чтобы эта информация была извращена или использована против меня, но могу признаться, что все материальные ценности выдавались Фондом Обороны с такой оперативностью, что некогда было оформлять товаротранспортные документы, приходные ордера и накладные. Время шло на секунды. Очередь военных в моем кабинете заняла место очереди людей в деловых костюмах. Приходилось откладывать строительство дорог и прочие хозяйственные вопросы.
Вот тогда и возникло ощущение полномасштабной войны.
Военная операция затягивалась. Критически не хватало войск. Распоряжением командующего были переброшены сформированные батальоны территориальной обороны – 39 и 40-ой Кривбасс. В их задачу входила организация блокпостов в направлении Иловайска и при обходе его, а также укрепление населенных пунктов Кутейниково и Старобешево. Ставка сектора Б переместилась также в Старобешево. Я старался поддерживать каждодневную связь с командующим сектором и командиром батальона Днепр Юрием Березой. Когда мы созванивались, я неоднократно слышал, как по их позициям наносились удары. Противник бил «градами».
Разведка в те дни уже точно докладывала о том, что Иловайск очень укреплён и взять его будет непросто. Было принято решение, что батальоны Донбасс, Днепр и другие начнут просачиваться с разных направлений в Иловайск. Чтобы разбить укрепрайон противника, по их наводке начнёт работать артиллерия.
С середины августа батальоны Донбасс и Днепр зашли в Иловайск. Тогда же поступило сообщение, что ранен Семен Семенченко, командир батальона Донбасс. Семенченко немедленно эвакуировали в больницу Мечникова вертолётом. Кроме военных вертолётов, была задействована частная авиация, которую предоставил Коломойский, Borys Filatov и другие бизнесмены. Это позволило получить разрешение на полеты для частной авиации после согласования с командованием военно-воздушных сил Украины.
Иногда по вечерам мы собирались у меня в кабинете – члены нашей команды, волонтёры, военные. Часто захаживал губернатор. Мы часами говорили о положении на фронте. Он интересовался, с кем я разговаривал, мы рассматривали карты, которые висели у меня в кабинете и дискутировали, как было бы целесообразней проводить эту военную операцию. Это были просто мысли вслух, поскольку все решения на тот момент принимало командование Генштаба.
– Добрый день, Юра.
– Здравствуйте, Геннадий Олегович!
Таким диалогом начиналось каждое мое утро.
Журналист Юрий Бутусов, который не спал до 4 утра, всегда появлялся до начала оперативного совещания и располагался в моем кабинете. Он просто сидел и работал, изредка отрывая глаза от компьютера, и время от времени обращал внимание на то, что происходило у меня в кабинете.
Иногда Юра давал какие-то советы. Несколько раз он выезжал на передовую в Старобешево и другие участки фронта для того, чтобы своими глазами оценить обстановку. Он всегда охотно увозил с собой различные материальные ценности – планшеты для артиллеристов, ночники, прицелы и другую высокоточную технику для различных подразделений.
В районе 20-х чисел Юрий Береза сообщил мне по телефону о том, что войска сектора Д массово отступают. А уже в ночь с 23 на 24 августа произошло вторжение российских войск – сразу по нескольким направлениям: в сектор Д и в сектор М.
25 августа поступила информация, что Иловайская группировка войск уничтожила ротно-тактическую российскую группу, что были взяты в плен 10 российских десантников. Их немедленно переправили в штаб АТО. Они стали живым доказательством российского вторжения. Это было важно ещё и потому, что руководство Генштаба до последнего не верило в полномасштабное вторжение российских войск. Все разведданные, которые регулярно начали поступать с середины августа от СВР и других подразделений военной разведки, напрочь отвергались. Более того, подобная информация истолковывалась как паникерство и трусость.
Ситуация развивалась стремительно. Российские подразделения очень быстро захватили весь сектор Д, а также населённый пункт Кутейниково, располагавшийся в секторе Б, выбив оттуда 39 БТРО. Части батальонов Днепр, Донбасс, Миротворец, Херсон и др. оказались в мешке в самом Иловайске. Снабжение было уже невозможно. У военных заканчивались боеприпасы, продукты питания, вода. Кураторы батальонов Николай Колесник и другие каждый день рисковали своей жизнью ради обеспечения войск всем необходимым.
24 числа по телевизору транслировали парад. Я смотрел на это, а внутри у меня было ощущение циничного предательства. Мне казалось, будто в Иловайском котле какой то злой рок, как специально, собрал все добровольческие батальоны, а также батальоны терробороны, сформированные в Днепропетровской области (39 БТРО, 40-ой БТРО Кривбас) для того, чтобы они остались там навсегда.
Эта мысль потом часто крутилась в моей голове, но всё же считаю ее беспочвенной.
Помню, как губернатор Коломойский обрывал все жёлтые телефоны в своём кабинете. Я делал то же самое. Мы пытались кому-то дозвониться и убедить в необходимости дать приказ на вывод Иловайской группировки, чтобы избежать крупных человеческих потерь.
Я полагаю, что в тот момент командование Генштаба просто вошло в ступор: приказ стоять до последней капли крови они дать не могли, это было «несовременно». Но и приказов отходить и спасать жизнь личному составу они тоже не давали – наверное, боялись ответственности. Я пытался выйти на командующего сектором, но связь уже к тому моменту стала эпизодичной.
В одном из боев были взяты в плен еще трое российских солдат. Они были ранены. Уже 27-го с боями было занято Старобешево, где батальоны территориальной обороны понесли существенные потери. Я помню три адских дня и три ночи. Мы все не спали. Потом было обращение Путина к ополченцам о прекращении огня и предоставлении «зелёного коридора» для выхода украинских войск и добробатов. Я помню, как раненый Семенченко ездил на встречу с президентом и вернулся с новостью о том, что будет «зелёный коридор». Позднее командующий сектором делился со мной, как у него происходили переговоры с представителями российских регулярных войск, как российская сторона в последний момент изменила условия выхода, потребовав сложить оружие. Рассказывал о том, как было принято решение выходить из Иловайска тремя колоннами, сохраняя боевой порядок. С флагами Украины. Я выслушивал десятки историй от очевидцев, рассказывавших, как российские войска любезно пропускали выходящих из окружения, а после бездушно расстреливали наших как уток на охоте – из всех видов вооружений.
Я никогда не забуду, как мне пришлось говорить по телефону с человеком с позывным «Царь». Он представился министром обороны ДНР. Мне терпеливо пришлось выслушивать от этого негодяя массу словесных унижений. Только ради того, чтобы договориться с ним не убивать остатки наших частей и добробатов, рассеянных по посадкам Многополья, Ново-Екатериновки и Червоносельского. Я искал способ, как довести до наших солдат информацию, чтобы они сложили оружие и сохранили свои жизни. А потом в течение полугода мы вытаскивали ребят из плена при помощи миссии Офицерский Корпус и других волонтёров. Помню, как вернули раненого Володимира Парасюка и др.
От Березы и Хомчака не было никаких известий. Команда ОДА совместно с Правым Сектором Андрія Денисенко и Дмитро Яроша формировали партизанские группы, которые в гражданском заходили на оккупированную территорию, чтобы найти небольшие группы военных. Те прятались в посадках и кукурузных полях и в различных населённых пунктах. 29 августа, ровно два года назад, генерал Наев, начальник штаба сектора Б, сообщил мне о том, что командующий сектором и командир батальона Днепр живы, и в ближайшее время их заберут вертолетом из населённого пункта Комсомольское.
По официальным данным, в Иловайском котле погибло 366 человек, пропало без вести 158. В первые дни после окончания трагедии различными волонтерскими группами Офицерский корпус с Володимиром Рубаном, Черным тюльпаном и Красным крестом было вывезено около 430 раненых.
Считаю некорректным давать оценки этим данным, однако от себя хочу заметить, что морги Днепропетровска и Запорожья не справлялись с количеством останков, поэтому было принято решение часть тел держать в рефрижераторных секциях в одном из тупиков Днепропетровского вокзала. Вот тогда впервые Фонд обороны начал системно закупать чёрные мешки. Мне сложно описать, что я тогда чувствовал. Однако до сих пор я где-то ощущаю и свою вину в этой трагедии. Сегодня мне кажется, что мы могли бы сделать больше, чем тогда сделали, и спасти больше наших людей.
В начале сентября президент пригласил меня на встречу вместе с командующим сектором генералом Хомчаком, но об этом как-нибудь в другой раз…
Я не берусь кого-то обвинять в этой трагедии. На войне бывают ошибки. Страна только училась себя защищать. Обидно то, что ни один политик так и не извинился перед женами и матерями погибших. Лично для меня эта трагедия стала обнулением всей предыдущей моей жизни. Казалось, что всё прошлое превратилось в пепел и осталось на дне Иловайского котла. В голове до сих пор крутится – Старобешево, Кутейниково, Гранитное. Никогда не забуду название этих населенных пунктов.
Спустя ещё несколько месяцев командующий сектором подарил мне прожжённые и прострелянные украинские флаги: ими была украшена техника, на которой выходили из окружения. Знаете, что он сказал, когда передавал мне флаги?
– Я не мог доставить террористам такое удовольствие, чтобы в плен попал целый генерал армии. Я бы скорее пустил себе пулю в висок.
А в Украине уже начинался новый политический сезон…
***
Борис Филатов, 29 авг. 21:43
Из памяти. Иловайску посвящается.
…
Когда наши взяли в плен “командующего бронетанковыми войками ДНР”, то Захар предложил за него на обмен 50 наших.
Это правда. Захар своих не бросал, мразь.
С позывным “Танк” мы проговорили вдвоем почти всю ночь.
Если ты хочешь понять и победить врага, то обязан уважать его.
Я не буду рассказывать то, о чем мы говорили с “Танком”. Не правильно это. Не понятийно.
Но один диалог был показателен. “Танк” рассказал, что когда его везли на обмен на полу вертолета с мешком на голове, то он краем глаза увидел огромный город на реке.
И подумал: “Днепр. Тут ж@ды берут за новороссов выкуп. Все. Приплыл”.
Да, он так подумал.
Христом Богом клянусь.
…
Сегодня я сажусь в аэропорту своего города самолетом.
Он разливается своими огнями по оба берега Великой Реки.
Великий Город. Моя любовь.
…
И да, в нем живут евреи, которые платили выкуп за сепаратистов.
…
Отпуск закончился. Я дома.
***
Борис Филатов, 29 авг. 8:52
Закрывая тему.
…
Последние дни я писал только о сносах. Незаконных МАФов, стихийных рынков, наливаек, которые спаивают наших земляков.
В ответ люди присылали адреса, фотографии и просьбы о помощи. Со всего города.
Конечно, может создаться впечатление, что Борис Альбертович эдакий эксцентрик и популист, который оседлал “блуждающий” экскаватор и мечется по городу, упиваясь властью и купаясь в народном одобрении.
Однако это не так. Быть может я кого-то расстрою, но мое строгое убеждение, что только система сможет победить анархию. И только процедура, комплексный подход и неотвратимость наказания смогут навести в городе порядок. Никакие фейсбучики, пиар и метания по городу на экскаваторе не дадут результата в долгосрочной перспективе.
Я просто клятый, хотя иногда и кажусь простаком.
…
Но сейчас давайте повернем разговор несколько в иное русло.
Сегодня годовщина Иловайской трагедии. Моя лента полна боли, а мое сердце разрывается на куски.
Я знаю как ЭТО было. За обеспечение вывода наших парней из Иловайска я представлен к наградному оружию, о чем предпочитал не распространяться два года.
Но сегодня будет мало слов. Не потому, что их нет. А потому, что за проклятиями, бездонным горем, требованием наказать виновных, мы подчас забываем о том, что надо идти вперед. Сцепив зубы, но идти. Только вперед.
Особенно это касается чиновников. Быть может, скажу ужасное, но никакие молебны, панихиды, пафосные речи и даже медали с орденами, не помогут вдовам, не вернут отцов сиротам и не вылечат инвалидов.
Наш долг, наша прямая обязанность дать им средства к существованию. Не откупиться выделением земли, которой, в действительности, особо и нет ( или она ничего не стоит, или к ней не проведены коммуникации, etc. ), а дать деньги.
Простые, банальные деньги. Причем много денег и лучше на много лет вперед.
…
А теперь вернусь к МАФам. Неужели на планете Земля еще остались наивные товарищи, которые думают, что за незаконными киосками, стихийными рынками, наливайками с паленой водкой, стоят обычные и простые люди? Предприниматели? Средний класс?
Нет, конечно, имеются и арендаторы, и продавцы, и экспедиторы. Но, как писал Радищев, “чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй”. Это и чиновники, и депутаты, и криминал, и коррумпированные правоохранители. Это огромные деньги. Особенно по нынешним непростым временам.
…
Я принял решение раздавать ветеранам АТО разрешения на уличную торговлю. Их семьям, их вдовам. Как это делают в США.
Да, как это делают в США.
Вы знаете, что в Нью-Йорке в Централ-парке и в Вашингтоне возле Белого Дома могут торговать только ветераны вьетнамской войны? У них пожизненная лицензия на торговлю. Именная лицензия, которя не подлежит передаче третьим лицам.
Я пока не знаю какую именно процедуру мы придумаем в Днепре. И кто будет иметь право на эту торговлю. И на какой срок.
Но обязательно что-нибудь придумаем. А с помощью участников боевых действий уже и наведем в городе порядок с незаконной торговлей.
…
И еще я знаю точно, что все вдовы наших днепровских парней, сложивших голову под Иловайском, со временем получат самые лучшие и самые жирные торговые места. В самом центре города.
И пусть делают с ними, что хотят. Сдают в аренду, нанимают персонал, приглашают к себе инвесторов.
Это лишь то малое, что мы можем им сделать, для того, чтобы вернуть наши долги…
…
Днепровская мэрия уже обратилась за помощью к американским специалистам.
***
Г. Корбан 19 авг. 11:47
Давеча увидел своё фото и статью под многообещающим названием :”Обет молчания” в журнале ” Новое время”.
Мне , конечно, очень лестно , что столь читаемое издание не забывает обо мне. Но все же , осмелюсь внести некоторые уточнения , пусть простит меня автор.
Да , я действительно нахожусь в Израиле. Занимаюсь вопросами своего здоровья, поскольку немного растратил его за последние 2,5 года, защищая страну.
Да, я на самом деле восхищаюсь отдельными политическими фигурами XX века, которые сумели стать локомотивами создания и процветания своих государств. С большим удовольствием отдал бы свои симпатии кому то из украинских деятелей. Но увы… Не тот масштаб.
Да, мне действительно не дали возможности принять участие во внеочередных выборах, но я вовсе об этом не жалею. Более того, признаюсь, быть созерцателем происходящего куда приятнее и интереснее.
Да , я правда , испытал некоторое удовлетворение от того, что небезызвестный всей стране, судья Чаус подтвердил свою преступную репутацию и любовь к садоводству .
И, да, я на самом деле стал писать реже , а что комментировать : войны прокуроров?, безграмотные действия политиков?, предательство друзей?..Некоторые вещи кажутся настолько очевидными , что в голову не приходит их обсуждать.
Наблюдая со стороны , Украина все больше напоминает мне тот самый самолёт немецких авиалиний, который врезался в Альпы потому, что пилот решил эффектно самоубиться, а второй пилот не успел прорубить дверь в кабину.
P.S. “Очевидность обладает чудовищной силой и всегда в конце концов восторжествует”.
Альбер Камю. Чума.
***
Г. Корбан 16 авг. 10:11
Апрель 2014 . Часть Донбаса оккупирована – Донецк , Горловка, Славянск.
В приемной ОДА раздаётся звонок . Мать двоих парней умоляет о спасении. Оба её мобилизованных сына попали в плен к Безлеру. Именно тогда пришло понимание , что в этой необъявленной войне необходим механизм обмена пленными.
Думать долго не пришлось. Судьба свела меня с человеком по имени Владимир Рубан. Володя – человек немного странный , немногословный , с тонким, своеобразным чувством юмора.
При поддержке ОДА, в кратчайшие сроки, он организовал спасательную миссию “офицерский корпус”. За время активных военных действий Владимир Рубан спас лично тысячи жизней. Можно долго описывать детали и подробности каждой проведённой им операции.
Позднее, высокопоставленные сотрудники СБУ сделали все от них зависящее, чтобы прекратить и дискредитировать деятельность офицерского корпуса, и лично Рубана, превратив обмен пленными в политический театр.
Сегодня у Владимира Рубана день рождения. Мне сложно подобрать правильные слова.
В Израиле есть аллея праведников. Там принято сажать дерево в честь любого человека, спасшего жизнь хоть одного еврея.
К сожалению в Украине пока нет таких традиций, но я уверен, что в честь этого человека, украинцы которых он спас, посадят не одно дерево.
Владимир Рубан – свой среди чужих и, к сожалению , чужой среди своих.
***
Г. Корбан 10 авг. 9:26
На задержание Чауса.
Вчера вечером, один мой приятель написал , что я должен испытывать лёгкое эстетическое наслаждение ввиду задержания на взятке судьи Чауса.
Но в действительности, я ощутил тяжёлое отвращение, понимая, что этот слабый ничтожный человек не вынесет даже десятой доли тех испытаний которые он обрушил на мою голову.
Единственное,что радует – это то, что задержание Чауса станет ещё одним кирпичиком – юридическим фактом и доказательством моей невиновности при рассмотрении моей жалобы Европейским Судом по правам человека.
Со своей стороны, я не желаю гражданину Чаусу, чтобы с ним так поступали , как он поступил со мной, ибо правосудие над ним уже свершилось.
Надеюсь также , что подозреваемый Чаус чистосердечно даст показания следствию относительно тех высокопоставленных лиц которые давали указания на моё физическое уничтожение.
И самое главное – этот человек больше никогда, я повторяю, никогда, не будет отправлять правосудие!
(Надеюсь, что и не очень хорошо владеющие белорусским, также смогут прочесть и понять достаточно интересный, а в чем-то и практически полезный материал постоянного автора сайта – А. Ш.)
Раніцай 21 ліпеня мы з жонкай заехалі ў Чарнігаўскую вобласць праз прапускны пункт “Новыя Ярылавічы” і неўзабаве апынуліся ў абласным цэнтры. Галоўнай нашай задачай было адпачыць, змяніць антураж. Выбралі Чарнігаў мы найперш таму, што ён недалёка ад мяжы з Беларуссю. Яшчэ я прачытаў артыкул http://brestchess.ucoz.ru/publ/zacharovana_desna_v_chernigove_2015/1-1-0-191 брэсцкага шахматнага трэнера Уладзіслава Каташука, дзе гаварылася пра танныя нумары ў гатэлі і недарагія абеды.
Адпачылі мы даволі добра, пабачылі многа новага – пра гэта будзе ў 1-й частцы. А ў 2-й трохі раскажу пра свае ўражанні ад кампаніі па (да)выбарах у Вярхоўную Раду, міжвольнымі сведкамі якой мы аказаліся 21-25 ліпеня.
Вачыма турыста
Прыгожы вакзал (выяву ў інтэрнэце знайсці лёгка). Безліч гандлёвых кропак на кожным кроку. Масіўныя помнікі ў гонар украінскага народу – праўда, пасля Кіева гэта не навіна. А вось здаравезныя “скульптуры” з раслін, што стаяць на некаторых плошчах і нагадваюць ці то големаў, ці то гародных пудзілаў, больш нідзе бачыць не выпадала.
Мы прайшліся па вул. Шчорса праз Музычную да вул. Талстога. Калі Шчорса – звычайная постсавецкая магістраль, то Музычная прывабіла квітнеючымі садамі вакол двухпавярховікаў з чырвонай цэглы. На вуліцы Талстога – старажытныя царква і манастыр, шматвяковы дуб і парк “Болдзіна гара”, у якім пазней мы натрапілі на курганы Х ст., магілу пісьменніка Міхайлы Кацюбінскага (1864-1913) і адну з найбольшых цікавостак Чарнігава – пячоры Антонія. На гэтай жа вуліцы – своеасаблівы “Курган славы” савецкага часу, вакол яго пасвяцца козы. А яшчэ – фабрыка вырабаў з лазы, на якой вісіць шыльда ў гонар заснавальніка – Барыса Маркавіча Гольдэнберга.
Вуліца Талстога з абрыкосавымі, гарэхавымі, тутавымі дрэвамі вакол прыватных дамоў паступова, не адразу выводзіць да цэнтра, дзе дамінуе праспект Міру. Гэта доўгая алея, фактычна бульвар, шпацыруючы па якім можна знайсці што заўгодна: філармонію, бібліятэку, банкі, гатэлі, тэатр, супермаркет, фантаны, дзіцячыя атракцыёны і, вядома ж, кавярні. Уражваюць помнікі ахвярам Чарнобылю і вайны ў Афганістане, асабліва другі (чалавек, уцягнуты ў кола часу і перакулены дагары нагамі). Крыху ўбок ад праспекту – музычны фантан, які ўлетку грае класічныя мелодыі ды свеціцца рознымі колерамі амаль кожны вечар. Нешта не сустракаў я ў Беларусі такіх “фішак”: у Шчучыне фантан свеціцца, але не грае.
Даволі хутка знайшоўся гатэль “Градзецкі”. Яго цяжка не прыкмеціць – 18-ціпавярховы гмах навісае над праспектам. Паколькі мы арыентаваліся на бюджэтны адпачынак, то выбралі недарагі нумар, прычым адміністратарка запэўніла, што ён – адзін з найлепшых… Мама мія, што ж у такім выпадку ўяўлялі з сябе горшыя? Адсутнае вечка ўнітаза, бітая плітка, старая бялізна і мэбля… Калі ідзеш па калідоры 14-га паверха, то ўсцяж бачыш дзіркі і шчыліны ў сценах – нібыта з 1980-х нічога не рамантавалася. З іншага боку, персанал быў даволі ветлівы, ложкі нас вытрымалі, ліфты і тэлевізар працавалі, гарачая вада знікала толькі пасля 22.00.
Паўтару следам за Віктарам Цоем пра “Градзецкі”: “Мотор заржавел, но мы едем вперед”. Усё ж падарожнікам з грашыма гэты гатэль я не рэкамендаваў бы. На тым жа праспекце Міру бліжэй да Краснай плошчы (!) стаіць трохзоркавы гатэль “Україна” – ёсць шанс, што камфорту там болей. Дый многія чарнігаўцы ахвотна здадуць кватэрку… Але пошукам жытла варта займацца заранёў. Мы ж фактычна выбралі першы-лепшы варыянт (прыкладна 10 долараў за суткі на дваіх).
Пра Чарнігаў нярэдка пішуць, што ён “ціхі і спакойны”. Насамрэч горад нечым нагадвае Пінск, дзе рака “павольна і зачаравана” нясе воды свае; толькі тут замест Прыпяці і Струменя – Дзясна і ейны прыток Стрыжань. У Дзясне можна купацца, што мы і рабілі. Пэўная нязручнасць у тым, што рака плыткая, і нават на сярэдзіне асабліва не паплаваеш, дый цячэнне зносіць. Затое немалую асалоду мы атрымалі ад відовішча рыб, дробных і вялікіх, якія часам гойсаюць ля дна, а часам выскокваюць з вады і лётаюць на манер дэльфінаў. Файнай была і прагулка на цеплаходзе пад некалькімі мастамі, яна доўжылася гадзіну і каштавала ўсяго 30 грн (менш за 1,5 долара; а ў Пінску, толькі што паглядзеў, каля 3 долараў за 40 мінут). Цеплаход адыходзіць штодзённа – у выходныя аж па некалькі разоў – ад рачнога вакзала, маляўнічае наваколле якога само па сабе заслугоўвае агляду. У чарнігаўскай зямлі хіба што жалеза не расце…
Яшчэ лепшыя ўмовы для плавання – у гідракар’еры “Земснарад” за пару кіламетраў ад цэнтра, калі ісці або ехаць на поўдзень. Знайсці “Земснарад” на карце горада – не праблема, як і сама карта. Што дзіўна, 23 ліпеня нават на пляжы я бачыў агітацыйны аўтамабільчык дэпутата Вярхоўнай Рады Юрыя Бубліка (так!) – відаць, прыехаў разам з паплечнікамі па партыі падтрымаць кандыдата ад “Свабоды” Мішчанку. Зрэшты, як будзе паказана далей, пляжная агітацыя свабодаўцу не памагла.
Пабывалі мы, натуральна, на рынках Чарнігава. Прывакзальны не дужа запомніўся, а вось на “Казаку” (уваход ля Галоўпаштамту) насамрэч хапала ўсяго. Мы аддалі перавагу вішням за 0,3 долара; абрыкосы каштавалі прыкладна столькі ж. Каўбасу з ласяцінай пакаштаваў упершыню, балазе адносна недарагая. Нават за 1 грыўню ў горадзе можна купіць булачку, і паабедаць за 30-45 грн (1,5-2 долары) не ёсць вялікай праблемай.
Чарнігаўшчына лічыцца бедным рэгіёнам, заробкі ў “горадзе легенд” ці не ўдвая меншыя, як у Кіеве (па неправераных звестках, ледзь перасягаюць 2000 грн), але беднасць не заўсёды кідаецца ў вочы. Абцерханыя фасады, тралейбусы 20-30-цігадовай даўніны з пункту гледжання турыста проста дадаюць каларыту… Дарэчы, меркаванне пра кепскі стан дарог ва Украіне цяжка прыняць без агаворак. Шляхі ад беларускай мяжы да Чарнігава і далей да Кіева выглядаюць цалкам прыстойна, дый у самім горадзе асфальту бракуе толькі на асобных вуліцах.
Сэрца Чарнігава – Вал, некалі там быў замак, а цяпер – парк, дзе стракаціць уваччу ад цэркваў (у тым ліку ХІІ ст.), манументаў такім дзеячам, як князь Ігар, Іван Мазэпа, Аляксандр Пушкін, Тарас Шаўчэнка. Хапае і гарматаў… Па дрэвах скачуць вавёркі з пухнатымі хвастамі; шмат дзе вісяць для іх кармушкі. Мы зайшлі ў будынак калегіума, дзе за 5 грн нам паказалі выставу “Чарнігаў і чарнігаўцы 100 гадоў таму” – з самаварамі і стэрэаскопам амерыканскай фірмы, праз якую тагачасныя жыхары разглядалі паштоўкі ў фармаце 3D.
У адной з кнігарань натрапіў на кнігу, якую перакладаў з англійскай яшчэ ў 2012 г., што мяне добра пацешыла. Пацешыў і салон “Інтэрмеца” на вул. Шаўчэнкі, дзе апрача кніг, здаецца, частуюць кавай (не правяраў). На адной з кніжных паліц фламастарамі распісаліся пісьменнікі, прыемна было пабачыць прозвішчы беларусаў Уладзіслава Ахроменкі, Максіма Клімковіча.
Танна ў горадзе каштуюць сувеніры. На прасп. Міру мы набылі гліняны кубак за 25 грн (крыху болей за долар), а магніцікі знайшлі нават па 6 грн. Аналагічныя ў Кіеве абышліся б даражэй у 1,5-2 разы, а ў Мінску дык і ў 3 разы. Даволі багаты выбар сувеніраў – на вул. Войкава, 5, метраў за 200 ад “Градзецкага”.
Зайшлі мы і на яўрэйскія могілкі – у заходняй частцы горада, на той жа вул. Войкава. Большасць пахаванняў датуецца пачаткам 1970-х гадоў. Відавочна, магілы даглядаюцца слаба; многія з іх зараслі травою ў чалавечы рост. У той жа час мы не заўважылі слядоў вандалізму, могілкі добра агароджаны і ў бліжэйшы час іх ніхто не знясе.
Рэзюмуючы, РЭКАМЕНДУЮ Чарнігаў усім турыстам. Мажліва, ён не мае сталічнага лоску, аднак кожны ў ім знойдзе, што паглядзець і што купіць: нездарма вясёлы малады падарожнік Яраслаў Гула тут https://www.youtube.com/watch?v=RodcrFituAc выставіў яму ацэнку 4,6 з 5. Дробныя побытавыя нязручнасці (так, увесну на паштамце закрыўся перагаворны пункт і доступ да інтэрнэту) – не перашкода для крэатыўных асоб 🙂 Інтэрнэт па 5 грн за гадзіну ёсць каля рынку – зала з камп’ютарамі схавалася ў памяшканні абласной суполкі мастакоў. Гавораць у горадзе пераважна па-руску і па-украінску, але разумеюць і беларускую. Афіцыянты пазітыўна рэагуюць на англійскую мову.
Вачыма палітолага
Украінскія выбары ніколі мяне асабліва не цікавілі, і на ранку ў дзень прыезду я нават не ведаў, што ладная частка Чарнігава – гэта 205-я выбарчая акруга, дзе адбываюцца жорсткія перадвыбарныя баталіі. Аднак неўзабаве ўвайшоў у курс, як толькі агледзеўся… Цяжка было ігнараваць транспаранты на сценах дамоў, бігборды, налепкі і агітацыйныя палаткі, якімі быў застаўлен ці не ўвесь праспект.
Спачатку я падумаў, што на месца ў Вярхоўнай Радзе прэтэндуе дзясятак кандыдатаў, але ж іх было 100 з лішнім (да дня выбараў застаўся 91, і ў выніку выбарчы бюлетэнь меў даўжыню каля метра). Насамрэч рэальных кандыдатаў было не больш за тузін, астатнія хіба “адбывалі нумар”, імітавалі сваю прысутнасць.
Найбольш актыўна агітацыяй займаліся, на мой погляд, Сяргей Беразенка, Аляксей Дзям’яненка, Мікола Звераў, Уладзімір Зуб, Тарас Кастанчук, Генадзь Корбан, Аляксандр Мельнік, Андрэй Мішчанка – прынамсі іхнія агітматэрыялы патрапілі ў маю калекцыю. Жыўцом бачыў Беразенку, Зверава і Кастанчука. Зараз, калі пішу гэтыя радкі (28 ліпеня), ужо вядома, што перамог стаўленік уладнага “Блока Пятра Парашэнкі” Беразенка, але тыдзень таму вынікі яшчэ не былі ясныя. Ясна было адно: адміністрацыя прэзідэнта зробіць усё, каб у Вярхоўную Раду не трапіў прадпрымальнік Корбан, былы намеснік Ігара Каламойскага ў Днепрапятроўскай абласной адміністрацыі, увесну 2015 г. адхілены з пасады разам з шэфам.
У першы ж дзень я пабачыў мітынг прыхільнікаў Мішчанкі – так званае “народнае веча” ў парку, на якое прыехаў “сам” Алег Цягнібок. Вядома, асаблівых сімпатый да “Свабоды” не маю і мець не магу, але мушу аддаць належнае: Цягнібок – харызматычны прамоўца. Выступаў ён супраць прыватызацыйных планаў урада, падвышэння камунальных тарыфаў… Я так даўно не быў на перадвыбарных мітынгах, што слухаў прамовы з цікавасцю.
Увечары 21 ліпеня, пачуўшы музыку з двара насупраць “Градзецкага”, мы вырушылі ў той бок… і апынуліся на мітынгу-канцэрце ў падтрымку Кастанчука, “сапраўднага кропа”. Скора я зразумеў, што гэты ўдзельнік баёў на ўсходзе Украіны процістаўляў сябе “несапраўднаму кропу”, то бок старшыні партыі “УКРОП” Корбану… Проста на дваровай пляцоўцы прыхільнікі Кастанчука зладзілі выступ кіеўскага гурта “Украіначка” пад кіраўніцтвам народнага артыста Віталя Юхіменкі. За канцэртам можна было сачыць з вокнаў шматпавярховых дамоў – паглядзелі і мы на скокі дзяўчат. Як ні дзіўна, праз тры дні, вяртаючыся ў цэнтр горада зусім іншым шляхам, мы зноў пачулі “Украіначку” на мітынгу Кастанчука, і таксама на дваровай пляцоўцы (на якой было пазначана, што адрамантаваў яе Беразенка…) Апрача таго, 24 ліпеня камандзіра штурмавой роты батальёна “Данбас” падтрымлівалі людзі ў форме колеру хакі. Адзін з іх, Ярэма, на пацеху публіцы жангляваў гірамі. Каляровы інфармацыйны бюлетэнь “Вісник справедливості”, што раздаваўся на другім мітынгу, уразіў добрай паперай… і звышагрэсіўнымі, на мяжы фолу, нападкамі на Корбана.
“Наязджаў” на пратэжэ Каламойскага і іншы кандыдат у вайсковай форме – Алег Мікац. Ад яго імя на мясцовым тэлебачанні круцілі ролік, дзе людзі сварацца ў чарзе па дармовыя прадукты, якія раздавала дабрачынная суполка “Укроп”. Аднак з падачы Корбана на цэнтральных вуліцах былі вывешаны плакаты: “Лепш карміць людзей ежай, чым пустымі абяцанкамі”. Чаргу па ежу ля Дома ўрачыстасцей 24 ліпеня бачыў сам, канфліктаў “вакол грэчкі” тады не было. Запомніўся добра апрануты чалавек, які падыходзіў да пенсіянераў і раздаваў ім візітоўкі. Прыгледзеўшыся, я пазнаў старшыню Чарнігаўскага абласнога савета Міколу Зверава, каляровыя афішкі якога таксама былі развешаны па горадзе. Яго лозунгам было “Не галасуй за акупантаў” (падобна, мелася на ўвазе, што асноўныя прэтэндэнты, Беразенка і Корбан, раней у горадзе не жылі, а вось ён, Звераў, “свой у дошку”).
Мы з жонкай атрымалі “нішцякі” не толькі ад Кастанчука, але і ад Корбана (пракаціліся на каруселі, уваход на якую дзякуючы “Укропу” быў дармавы), і ад Беразенкі (бясплатны канцэрт гурта “Brutto” на Краснай плошчы 24 ліпеня – праўда, гэтая імпрэза з выхадам на сцэну самога “героя” і яго агітатараў мела дзіўнаваты прысмак), і ад лекара Зуба (яго актывісты проста на праспекце мералі ціск ахвотным). Будучы староннім назіральнікам, я мог сабе дазволіць пасмейвацца ў кулак з усіх кандыдатаў.
Дыялог з прадстаўніцай штабу 33-гадовага “апазіцыянера” Дзям’яненкі быў прыкладна такі:
Хіба ў гэтага хлопца зараз ёсць шансы?
Ой, практычна няма… Але мы арыентуемся на мясцовыя выбары (увосень 2015 г. – В. Р.) За ім не стаяць вялікія грошы… (злавіўшы мой позірк на агітацыйны аркуш, дзе за Дзям’яненку выступае Вадзім Рабіновіч). А Вы ведаеце, хто такі Рабіновіч? Гэта самы сумленны яўрэй! Ёсць жыды, такія як Сенька і Валодзька (Яцанюк і Гройсман – В. Р.), а ёсць яўрэі – гэтаксама як ёсць хахлы і ёсць украінцы. Вось Рабіновіч – малайчына!
Па мясцовым канале “Дзяцінец” 22 ліпеня паказвалі, як пенсіянеры часова перакрылі вуліцу, калі ўлады прыпынілі раздачу грэчкі ад Корбана. Нейкая цётка з “маршруткі” абуралася паводзінамі пратэстоўцаў: “Вы прадаліся жыдам, ідзіце, як я, у сяло працаваць!” Усё гэта журналісты падавалі без каментарыяў.
Перад канцэртам 24 ліпеня Беразенка аб’явіў прысутным на Краснай плошчы, што адбываецца выбар паміж палітыкай узору 90-х і палітыкай, скіраванай у будучыню. Што ж, доля ісціны ў тых словах была: напэўна, Корбан (1970 г. нар.) як асоба склаўся ў 1990-я гады і запазычыў з таго часу некаторыя свае метады. Магу памыліцца, але аматар шахмат і член іудзейскай абшчыны слаба валодае ўкраінскай, і сваю агітацыю вёў пераважна па-руску. Аднак ці лепшай будзе альтэрнатыва – “загадчык гаспадаркай” Парашэнкі? Плюсам гэтага хлопца з’яўляецца хіба маладосць (ён 1984 г. нар.), а так збольшага ён выдае на беспрынцыповага палітыкана. Характэрна, што ў выбарчы спіс трапіў нейкі Карбан – тыповы паліттэхналагічны прыём, калі рэгіструецца чалавек з падобным прозвішчам, каб заблытаць выбарцаў. Не буду спыняцца на тым, што ў Чарнігаве быў затрыманы аўтамабіль са зброяй і “дамовамі” на карысць Беразенкі, за падпісанне якіх гараджанам нібыта плацілі неблагія грошы (дарэчы, 26 ліпеня ў цэнтры віселі абвесткі з кур’ёзным тэкстам: “Задержанные с оружием в Toyota Camry съели все списки на выплату 400 грн и социальные договоры!”) Цікава, што яшчэ 16 ліпеня Беразенка заяўляў праз сваю рэкламную газету, што “не час рабіць для людзей гучныя канцэрты, якія хоць і даруюць людзям радасць, але не прыносяць адчувальнай карысці”, а ўжо праз тыдзень у горадзе распачаліся тыя самыя “гучныя канцэрты”… І каб хаця выступаў толькі Сяргей Міхалок з таварышамі, як тут: https://www.youtube.com/watch?v=rG7ktTFlzZ8 , а то 23 і 25 ліпеня самадзейныя артысты ў спёку круціліся перад 20-30 гледачамі…
У цэлым палітычная сістэма Украіны застаецца няўстойлівай. Замнога людзей спекулююць на ідэях “Майдану” і вайны з тэрарыстамі-сепаратыстамі, замала жадання дамаўляцца міжсобку. Калі б замест 91 кандыдата вылучалася не больш за 5-6, як бы прыдаліся краіне зэканомленыя грошы! Насцярожвае і гатоўнасць “актывістаў” дзяліць грамадства на “правільных” і “няправільных” змагароў, “жыдоў” і “нежыдоў”, “акупантаў” і “тутэйшых”… Між тым я не ўпэўнены, што хаос у розумах палітыкаў істотна ўплывае на свядомасць выбарцаў. Украінцы – як правіла, людзі прагматычныя і выжываюць, як умеюць. Палі па дарозе з Чарнігава ў Кіеў спрэс засеяныя, хаты ў вёсках глядзяцца дыхтоўна і нават курс нацыянальнай валюты, здаецца, стабілізаваўся. Сімвалам здаровага глузду сталіся для мяне палаткі агітатараў за Беразенку і Корбана, што мірна суседнічалі перад “Градзецкім”.
российский финансист, управляющий Diamond Age Capital Advisors
Предприниматели против олигархов: первые начинают и выигрывают
В чем принципиальная разница между современным предпринимательским бизнесом и олигархией постсоветского образца
Олигархия как экономическая модель управления страной провалилась и в Украине, и в России. Что могло быть причиной 20-летнего абсурда? Отрицательный отбор? Незнакомство олигархов с теорией Джона Нэша о фатальности преследования «собственных лучших интересов»? Непонимание недостатков концепции Вашингтонского консенсуса, впервые сформулированного Джоном Уильямсоном в 1989 году? К сожалению, для них это слишком сложные слова. Тогда, может, просто глубокое невежество, помноженное на хватательный рефлекс и мотивы, совершенно отличные от процветания, или хотя бы выживания страны?
Фото: fotolia
Времени рассуждать у олигархов уже нет. Основные экономические показатели Украины достаточно красноречивы, а здание ее экономики чудовищно перекошено. Попытки продолжать строительство наперекор гравитации неизбежно приведут только к еще большему дисбалансу и обрушению здания. Тем более что и его фундамент сейчас далеко не в лучшем состоянии. Без смены экономической модели Украина обречена на коллапс максимум в среднесрочной перспективе, и нужно предпринимать немедленные меры для трансформации экономики.
Трансформации во что? На это есть только один ответ: в предпринимательский капитализм. Его механизмы, в большей или меньшей степени, работают практически во всех успешных странах, от Западной Европы до Юго-Восточной Азии; при этом местная история и обычаи играют скорее косметическую роль. Но для Украины наиболее показательными могли бы быть примеры Польши и Ирландии.
В прошлой статье приводились цифры, иллюстрирующие роль малого и среднего бизнеса в США. Напомним: 48% ВВП, свыше 90% всех предприятий, свыше 63% новых рабочих мест, свыше 90% предприятий-экспортеров. Добавим всего пару цифр:
всего 4% жителей США заняты в сельском хозяйстве (при том, что США – один из самых больших экспортеров продуктов питания в мире);
от 50 до 70% ВВП развитых стран приходится на продажу услуг (в отличие от товаров).
Времени рассуждать у олигархов уже нет. Основные экономические показатели Украины достаточно красноречивы, а здание ее экономики чудовищно перекошено. Попытки продолжать строительство наперекор гравитации неизбежно приведут только к еще большему дисбалансу и обрушению здания. Тем более, что и его фундамент сейчас далеко не в лучшем состоянии
Напомним, предпринимательский капитализм – это далеко не только поддержка малого и среднего бизнеса. Назвали бы вы Google малым бизнесом? А ведь он им был, и совсем недавно. В этой модели комплекс мер по поддержке предпринимательства охватывает весь жизненный цикл предприятия – от стартапа до IPO и далее. Бизнесы, основанные двумя студентами в гараже, проинвестированные их профессорами, друзьями и родителями, становятся глобальными лидерами за 5-10 лет.
Только почему-то эти основатели и инвесторы, настоящие предприниматели, не становятся нисколько похожими на олигархов. Сергей Брин и Марк Цукерберг носят такие же футболки, как и студенты. Профессор Стэнфордского университета Дэвид Росс Черитон, когда-то выписавший чек на $100 000 основателям Google (половину его первой инвестиции) на крыльце своего дома, имея теперь состояние $3,3 млрд, продолжает с увлечением работать на том же месте, жить в том же доме и водить ту же самую машину. И финансировать все новые студенческие стартапы.
Какие же новые прорывные технологии профинансировали олигархи? Какие инновационные предприятия они вывели на международные рынки? Какие глобально узнаваемые бренды были созданы в Украине или России за последние 25 лет?
Олигархи никогда не работали в условиях настоящей здоровой конкуренции. Они никогда не создавали и не развивали предприятия, основываясь только на достоинствах этих предприятий. Имея, в лучшем случае, эпизодическое бизнес-образование, будучи аутсайдерами настоящего истеблишмента (хотя они сами вовсе так не думают), они имеют весьма искаженное представление об устройстве и движущих силах ведущих развитых стран. Поэтому, по мере трансформации модели экономики в предпринимательский капитализм (а это продвижение жизненно необходимо и потому неизбежно), олигархи находятся перед простым и ясным выбором: трансформироваться самим, и быстро, или вымереть, как мамонты.
Сами олигархи это прекрасно понимают – и пытаются реагировать в своей неповторимой манере. Практически все конгломераты СНГ перестроили структуру своих бизнесов в фонды и холдинги по западным образцам. Многие из них попытались выделить в отдельные бизнес-фонды прямого инвестирования и зарабатывать деньги по прогрессивным западным моделям.
Самые зрелищные примеры таких попыток в Украине включают многомиллионные инвестиции в дважды с тех пор лопнувший банк со «звездным» управляющим, и в давно проигравшую глобальное соревнование технологию беспроводной связи WiMax. В России можно привести в пример «Ё-мобиль» и еще две дюжины таких трагикомичных историй. Часто в таких случаях счет потерь идет на сотни миллионов долларов.
Некоторые «продвинутые» и, в общем, благонастроенные олигархи всерьез пытались финансировать, как они их называют, «научные разработки» – в областях от вечного источника энергии до фармацевтики и, конечно, «нанотехнологий». Как правило (а исключения лично мне почти неизвестны), поддержка олигархов заканчивалась для таких проектов и потраченных ими денег фатально.
Многие из олигархов даже всерьез пытаются стать венчурными капиталистами. Первые, разумеется, самостоятельные попытки включали инвестирование стартапов, изготавливающих инновационных пупсиков, продающих подвенечные платья онлайн, запуск акселераторов бизнеса людьми, которые не могут толком справиться со своим собственным, и тому подобные «проекты».
«Де-олигархизация: да или нет» – это искусственная, иллюзорная дилемма; корень решения проблем лежит не в ней. А настоящее решение – дать свободу предпринимателям и поддержать их на всех уровнях, прежде всего обучением и контактами с успешными собратьями
Надо отдать им должное: некоторые наконец делают то, с чего надо было начинать, а именно – стараются инвестировать вместе с теми, кто действительно умеет это делать – с мировыми лидерами венчурного капитализма. Обучаясь, по мере сил, на практических примерах, прямо на ходу. Так к ним приходит первый, очень скромный, но успех. В исключительных случаях это успех большой – как у знаменитого фонда DST, который финансировал Алишер Усманов, «догадавшись» затем не мешать Юрию Мильнеру.
Итак, как мы видим, олигархи пытаются, часто очень комично, подражать прогрессивным идеям. Получается у очень немногих, потому что они, обычно, только пытаются копировать внешние формы, не будучи в состоянии уловить суть. А причина этого настолько же проста, насколько и фундаментальна: современное предпринимательство диаметрально противоположно идеям олигархии. Созидание, свобода духа, любовь к своему делу, увлечение, стремление улучшить жизнь людей путем решения их насущных проблем (и получить за это вознаграждение, соразмерное решенной проблеме) составляют суть предпринимательства.
Отъем денег у населения и государства, принуждение, удержание людей в повиновении за счет их бедности и малообразованности, тотальный контроль – вот основные механизмы олигархии. Создавая низкоквалифицированные рабочие места, обеспечивая работой города (в основном, моногорода), принося валютную выручку государству (сколько считают нужным) – делая все то, что они ставят себе в заслугу – олигархи, на самом деле, захватывают и прочно удерживают и людей, и целые страны в классической ловушке бедности. Когда просто не остается ни возможностей, ни сил для обучения и развития – как и пути к достойной, не говоря уже о богатой жизни.
В наборе целей и средств олигархи едины с теми государствами, которые они построили. Насколько абсурдно глубоким может быть непонимание необходимости предпринимательской свободы творчества, может показать следующий пример: первым руководителем «Российской Венчурной Компании», «государственного фонда фондов», который должен был создать «экосистему инновационного предпринимательства в России», был капитан интендантской службы ФСБ…
Насколько эффективна олигархия по сравнению с предпринимательским капитализмом, вы можете судить сами, сравнив Украину с США. Если вам кажется важным географический размер, сравните Украину с Калифорнией (примерно 2/3 площади). Или штатом Массачусетс (в 10 раз меньше Украины). Или только с университетом MIT, занимающим несколько десятков гектаров в Бостоне, штат Массачусетс: предприятия, основанные студентами MIT, генерируют доход более $2 трлн в год – больше, чем Российская Федерация. И если бы MIT был страной, она была бы 11-й по размеру экономикой в мире.
Украинец Ян Кум продал свое предприятие WhatsApp за $19 млрд, когда в нем не было и 50 программистов. А украинские олигархи, имея устаревшие заводы и 2-3 неликвидных, «бумажных» миллиарда, всерьез думают, что они влияют на судьбы мира.
Поэтому у олигархов есть небольшой набор опций: успеть уединиться на вилле в Монако (но тогда придется пожертвовать чувством собственной важности); успеть трансформироваться, хотя бы частично, в современного предпринимателя (но это идет вразрез с их инстинктами); или снова научиться самостоятельно ходить за хлебом в супермаркет.
«Де-олигархизация: да или нет» – это искусственная, иллюзорная дилемма; корень решения проблем лежит не в ней. А настоящее решение – дать свободу предпринимателям и поддержать их на всех уровнях, прежде всего обучением и контактами с успешными собратьями. Тогда дни олигархов не придется считать долго. Парадоксальным образом в этом должны и будут помогать сами олигархи: они же стараются подражать прогрессивным идеям! Если же этого не сделать, то страна может опоздать и пройти точку невозврата.
Как же можно, да и надо ли обучать предпринимательству, если предпринимательство – это «дар свыше»? Это – частый вопрос. Отвечу: музыкальные способности – это тоже дар свыше. А ведь существуют музыкальные школы, училища, консерватории, репетиции, концерты, джемы, фестивали!
Предприятия, основанные студентами MIT, генерируют доход более $2 трлн в год – больше, чем Российская Федерация. И если бы MIT был страной, она была бы 11-й по размеру экономикой в мире
Вот поэтому в некоторых странах звучат симфонии, и гениальные солисты подхватывают импровизации друг друга на лету. А в некоторых других странах, в лучшем случае, наяривают нестройные ансамбли или пьяные хоры.
А теперь представьте себе, что украинцы Ян Кум, Макс Левчин и хотя бы десяток других создали свои предприятия в Украине и управляют их глобальной экспансией, не покидая Киева надолго. Едва старше 30 лет, заработавшие десятки миллиардов собственным умом на глазах у всего мира, создавшие огромные «экосистемы», в которых живут и зарабатывают на жизнь сотни миллионов людей, изменившие к лучшему жизнь миллиардов – и носящие футболки за два доллара, ведущие масштабные образовательные и благотворительные проекты, спокойно водящие скромные машины и катающиеся на метро.
И вы можете их встретить в студенческой кофейне или прогуливающимися по Пассажу с женой и детьми, или на конференции в Политехе – рассказывающими всем желающим, как создать свое собственное дело и вывести его на международный уровень.
Кто вспомнил бы тогда о супер-важных, многозначительных, обуянных мессианскими потугами олигархах, постоянно погруженных в мутные заговоры, с состояниями, взлетающими и рушащимися без связи с их умом или заслугами, ухитрившихся построить в Украине один относительно современный металлургический комбинат за последние 25 лет?
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу… Ведь многие понаделали такого, что ещё до Гааги им здесь, у нас, придётся сначала под суд идти. Причём много кому — за убийства. А это пожизненные, при отягчающих… А раньше бабло было рекой. Нелегитимность покупалась, безнаказанность покупалась, любые преступления — концы в воду, потому что круговая порука. Вот и с Немцовым так же. Да что там только с Немцовым! Ты же сам можешь перечислить всех, за последние 15 лет. Вот ещё Боинг. Понятное дело, наши сбивали. И ГРУ со спецназом вошли на восток ещё в мае, а потом целые полчища 21-го июня. И что теперь будет?
А никто не знает, что теперь будет. Отступать вообще некуда. Никто не хочет в тюрьму садиться. Все хотят при своих остаться. Приходится делиться, покупать нашу лояльность. И мы покупаемся, круговая порука продолжается. Сколько ещё?
Не знаю. Заграницу выехать не имею права уже год. Мне это нафиг не надо, взаперти здесь сидеть. Я не под санкциями, визу дадут. Только некуда её ставить: паспорт в сейфе у начальника отдела кадров. Боятся, что сбежим и всё “там” расскажем. Или что нас арестуют и заставят всё рассказать. А рассказать есть чего, поверь. Есть рассказать такое, чего мир ещё не знавал. И ты тоже наивный, со своими “обличениями”. И Навальный тоже. Кого интересуют эти шубохранилища, когда дела почище имеются, в 100500 раз? Чем всё закончится?
А хрен его знает. Такая скотская жизнь никому уже не нужна. Многие начинают думать о спасении души и активов. А чтобы думали меньше, продолжают заливать баблом. Наличными. В конвертах. Прямо из рук в руки в кабинетах у начальников отдела кадров. Да только что-то пачки стали тоньше, а рубли деревяннее, чем год или пять назад. Миллион рублей в конверте каждый месяц год назад и сейчас — две большие разницы. А если ещё и не миллион, а всего полмиллиона, да ещё загранпаспорт забрали, так я тебе скажу… сам понимаешь.
Ты думаешь папа ничего не понимает? Ещё как понимает. Ну… ты меня понял. Про него вообще отдельная история, не для этого разговора. Могу сказать одно: его страшный сон — Каддафи. Он больше ни о чём не думает. Ежедневно работает только на одну цель: не быть убитым. Больше цели в его жизни нет.
Ну напиши, напиши про это, если хочешь. Я же знаю, ты источник не сдашь. Да мне и пофиг, на самом деле. Думаю, уволюсь я, заберу свой паспорт, уеду к себе в Испанию… уж год как не был! Думаю, мне надо валить, пока ещё уволиться из рядов, так сказать, дадут. Похоже, дело идёт к непонятной заварушке: то ли само в Раше что-то хряпнется, и понеслась, то ли папа взбеленится и начнёт (опять!) кнопки хватать, когда в очередной раз болеутоляющей наркоты нажрётся. Ну его нафиг! Там бы оказаться… продам дом в Испании, перееду в Новую Зеландию, от папы с кнопкой подальше. Тут ещё Рамзан отмороженный, Чёрный Лебедь наш, как ты пишешь…
Ты вообще знаешь, что у нас все тебя читают? Все, вообще?! Погоняло, которое ты Мигалкову выписал, оно ведь прилипло. Теперь тока так!
Ты думаешь тебе инфу про действия Мигалкова просто так дают? Да если бы не папа, мы бы уже давно порвали его! Там знаешь, сколько всего висит за ним? А что он про тебя по ТВ говорил, знаешь, какие это статьи на нём? Там по совокупности… А ты знаешь, что убийство Немцова уже давно полностью раскрыто, и мы только ждём команды “Фас!”, чтобы порвать? Что? Кто должен дать? Папа. А он не даёт. Сам понимаешь, почему.
Думаю, ещё год. Но скорее всего, до осени, не больше. Тут у нас у всех бетонная стена настаёт, а не только там, о чём ты пишешь.
Да, чтоб не забыть. Пиши заяву на Мигалкова. Её ждут. Я тебе скажу, куда. В несколько мест сразу.
И вот ещё. Со Скайпом завязываем. Только по той штучке, которую мы тебе настроили, понял? И если на даче заподозришь что-то подозрительное, сразу нажимай кнопку на штучке. Сам понимаешь. Мы тоже ведь не последний день живём в этой стране. Ты многим нужен живой. Нам — точно. А Мигалковских холуев с поличным взять — одно удовольствие. Наши уже там, не боись.
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
Ну вот сейчас тебя забанили на Фейсбуке. Знаешь, как это произошло?
Мигалкова ты реально достал. Он позвонил Пригожину… ну не тому, который, вместе со своей Валерией, Макаревича и профессора Лебединского душит, а тот, который другой, который личный повар Путина. У того Пригожина было общественно-политическое задание: создать в Ольгино тролль-центр, который занимался бы флудом, оффтопиком, холиваром, оскорблениями – в комментах к таким постам, как у тебя. И тролли должны были оскорблять и развивать тему ненависти к украинцам, к «пятой колонне», к «нацпредателям», писать, что «Путин всех переиграл», что над санкциями смеются тополя и искандеры, и разную такую хрень, сам знаешь. Все это начало работать прошлым летом, под Питером в Ольгино, в полном объеме. Пришла зима, и они расширились, открыв новый центр на улице Савушкина в черте города, у Черной речки. И вот эта армия троллей может кого угодно сгнобить. Замочить в виртуальном сортире. Так тебя банили, «закрывали», «мочили» уже три раза, в августе, сентябре и декабре. Как это делается?
Звонит Мигалков Пригожину, делает заказ. Пригожин отдает приказ, и сотни, тысячи фейковых аккаунтов шлют жалобы в техподдержку и администрацию Фейсбука – жалобы на какой-нибудь твой пост. Неважно какой пост, но чтобы только он был один для всех троллей, чтобы один пост собрал сотни, тысячи жалоб в течение суток. В декабре тебя банили за пост «Девочка и свитер», который вообще был безобидный такой, без упоминания Путина даже… Тысячи жалоб были отправлены, робот в Фейсбуке сработал, все, ты – в бане.
Сейчас они выбрали другой твой пост, по заказу. Это был пост, который ты создал, скопировав пьесу Бориса Немировского «Михалков и Рабинович». Он тогда текст этой пьесы запостил у себя на странице, его тоже, по заказу Мигалкова, забанили, а пост Фейсбук удалил. Дальше ты ссылался на автора, и выдал копипаст этого текста. Он увидел, что количество перепостов зашкалило, и, «убив» текст на странице автора, они получили головняк на твоей странице буквально сразу же. Дальше – тысячи жалоб, твой бан, и все.
Хотя штаб-квартира Фейсбука находится в Калифорнии, их европейская штаб-квартира находится в Дублине, и оттуда же осуществляется модерация русскоязычного сегмента глобального Фейсбука. Туда в модераторы они понабрали ватников. Они могут проверять и иногда проверяют то, что сделали роботы, особенно с такими аккаунтами, как у тебя. Они могут отменить или не отменить бан, который дали роботы. Ну они посмотрели, видать, и решили не отменять. Тем более, что их «жмут». Кто жмет?
Да очень просто. Позвони в Калифорнию Цукербергу или его помощникам. Они тебе скажут – мы не контентная компания, мы технологичная компания, и мы не знаем, как поступать в таких случаях, когда наши правила, созданные для нормальных людей, начинают абьюзать разные мудаки и бандиты. Мы не знаем, как анализировать тонны контента, и как в ручном режиме следить за тем, чем занимаются наши роботы по всему миру. Они не должны подвергаться атакам таких троллей, иначе может быть сбой. И его очень сложно устранять. Но Цукерберг тебе кое-чего не скажет. Но зато это «кое-чего» скажу тебя я.
Он тебе не скажет примерно следующего.
Кремль, президентская администрация, ФСБ, Роскомнадзор – все хотят Фейсбук в России закрыть. Но пока боятся это делать. И вот они уже давно трахают и выносят мозг Фейсбуку, требуя репрессий. Ну, против таких, как ты. А Фейсбук не хочет участвовать в репрессиях – это противозаконно с той, с его стороны. Что делать?
Ну так Кремль, президентская администрация, ФСБ, Роскомнадзор – все говорят Фейсбуку: «Ребята, или репрессии, или мы вас закроем, без вопросов и вариантов». И у Фейсбука возникает дилемма… Ну и пока что приходится Фейсбуку участвовать в репрессиях – например, разрешить твой бан, но не на 30 дней, а на… три… или семь. Помнишь, как раньше было? Ну, типа, да, репрессии сделали. А сами думают – мягкие репрессии, незаметные… Хочешь моего мнения по этому поводу?
Может так быть, может так случиться – ну, я не говорю, что так и будет – что они участвуют в репрессиях, в мягких, по их выражению, для создания видимости, для дыма, только чтобы не закрыли в России всю их систему… а ведь может так быть, что они это сейчас делают, а Фейсбук в России все равно когда-нибудь закроют. Вот тебе и сделка с совестью. Поверь мне, я знаю, о чем говорю – так может быть. Не знаю, будет ли, но может.
Но ты знаешь, тем не менее… что происходит секретно, без лишнего шума, без освещения в СМИ…? Мы знаем, что в международных судах готовятся иски. Такие, как ты говоришь – против Путина лично. За военные преступления, за преступления против человечности, за развязывание войны, за террористические акты, и т.д. Конечно, тут внутри России есть и чистая уголовка, прямо сейчас, в прошлом году и в этом – наемничество. Путин явно под эту статью подпадает. А ты знаешь, сколько ГРУшников и контрактников вернулось из Украины, живыми и невридимыми? Или ранеными? Их судили? За ведение войны по найму? А тех, кто их туда отправлял, за то же самое? А Путина, который все это крышует? А Шойгу? Так вот, пока этого внутри России нет, с уголовкой, на Западе уже вовсю есть, за международные преступления и международный терроризм. Не знал? Скоро узнаешь. Целые армии нанятых юристов этим занимаются! Кем нанятых? Ну не будь наивным.
Кстати, ты вообще знаешь, что произошло там, на встрече Керри с Путиным? Ведь Путин проиграл, сдался.
Кто должен встречаться с Путиным, на этом уровне? Обама, по протоколу. Керри должен встречаться с Лавровым. Но послать этого Керри подальше Путин не мог. Знаешь, почему? Потому что Путину передали, что Обама с ним больше не разговаривает, но желает передать ему последнее американское предупреждение, вскоре после Дня Победы. Видимо, по их мнению, риск российского военного вторжения зашкалил, и США начали действовать. Сказали – Обама не разговаривает, будешь встречаться с Керри. Лучше встретиться, меньше дерьма съешь. А не встретишься – больше дерьма съешь. Вот такая арифметика.
Встретились. Керри сказал: «Оставляем Крым за скобками. Не потому, что мы о нем забыли – о Крыме вам будет напоминать Меркель, которая называет аннексию аннексией. С Крымом будем разбираться потом. Сейчас о востоке. Так вот, мистер Путин, забудьте такое слово – «Мариуполь». Войдете туда – там будут некоторые отдельные американские военные. Будет атака на них – будет прецедент – первый раз, за всю историю, российские военные будут атаковать американских военных. Мощь США будет сзади. Не спереди, а сзади. Мы уложим в гроб сто тысяч ваших солдат и офицеров, поставим Украине новейшее летальное оружие, введем самые жесткие санкции и отключим SWIFT. И на этот раз я не шучу. Мы сделаем это».
После этого, как ты видел, было объявлено, что проект «Новороссия» закрывается. Как пункт приема старой стеклянной тары на переучет.
На той встрече Путин получил от Керри подарок, который, якобы, был передан Путину Обамой. Это была какая-то коробка. Хрен знает, что в этой коробке – мы этого не знаем. Наверное, знает ФСО, или кто-то из ФСО, но мы в ФСБ этого не знаем. Можно только лишь гадать, что в этой коробке.
Ну да ладно. Короче, я тебе говорю – Путин скапустился, перед США. Просто продул в покер. Играл-играл, блефовал-блефовал, и просто тупо продул. Ну да ты и сам его предупреждал, еще в июле и августе, я помню. Молодец. А Путин тебя не послушался. Мы сделали тогда все, чтобы это ему донести… но у него своя голова на плечах. Доигрался.
1 Май в 18:08
Продолжение по здесь тексту ниже:
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Ну ты же знаешь, обсуждали. Вот смотри: до того, как Немцов был избран в Ярославле, до этого, еще в 2011 году, знаешь, сколько там голосов получила «Единая Россия»? А Путин потом, в 2012 году? И Едро, и Папа – менее 20%. Менее 20%, понимаешь? И везде так. Чуров-твою мать! Сплошные приписки, вбросы. Так всю Госдуру выбирали. Ты же видишь, какие там отбросы. Певцы, гимнастки, хоккеисты, даже убийцы. Сброд. Мы в ФСБ ведь тоже не дураки. Состав Конгресса США знаем, худо-бедно. Сената тоже. Некоторые биографии читали. Пидораше никогда не стать Америкой. Ну хоть чем-то стать, вроде Португалии, можно? У нас в ФСБ уборщицы, и то грамотней и порядочней, чем эти в Госдуре! Но мы так ничего, едим это уавно, потому что Папа и Госдура обеспечивают нам бабло в конвертах, да. Вся ФСБшная верхушка в доле на миллиарды, а мы, пацаны пониже, от генералов до полковников – только миллионы рублей хаваем, ежемесячно.
Я тут у тебя читал, в прошлом посте про это – вот поналетело туда ватников-то, в комментарии эти! Не верят про миллион рублей в месяц в конвертах. Так что такое миллион сегодня? Ты что, так можешь на новый Рейндж Ровер скопить теперь, что ли? Раньше он покупался за полгода! А теперь миллион остался только у генералов. Полковники грызут пол-ляма, плюс девальвация. На новый Рэйндж нужно годами теперь копить!
И че они там пишут в комметнах – «бред», и все такое. А они когда-нибудь в кабинете начальника отдела кадров на Лубянке бывали? Нет? А ты? Тоже нет? Так я тебе расскажу. Ты когда из СССР уезжал, в 1988? Ну, ты еще этого немного застал… Вспомни офисную мебель конца 80-х, периода поздней Перестройки… Кооперативные рестораны уже есть, а мебель еще клепают на гос. фабриках. Так вот такая мебель и стоит у нас, в кабинете начальника отдела кадров на Лубянке! Заходишь туда, а там хоть топор можно в воздух вешать – сигаретный дым гуууустой такой консистенции! Запрет на курение в офисных помещениях? Ахахахаха! Лубянка – это не офисные помещения, понял?! Ну вот заходишь туда, вешаешь топор. Косишься на сейф, в котором твой паспорт. Мебель везде совковая. Получаешь из рук начальника отдела кадров конверт с пол-лимоном деревянных. И быстро оттуда на Мясницкую, в обменник. И так каждый месяц.
Откуда кеш? А что такое «домашнее задание», знаешь? Это когда звонит «куратор», например, Андрею Костину в ВТБ. И говорит: «В этом году у вас домашнее задание 300 миллионов». И все – ВТБ должен «вынь да положь» 300 миллионов долларов кеша. Долларов, понимаешь? Кеша. Куратор приезжает лично, забирает чемоданы. И так по всем компаниям. У всех компаний свои кураторы. Верх пирамиды – Папа. Часть отправляется за кордон самым главным паханам, за которых фронтят контролируемые пацаны. Часть отправляется за кордон в общак. Часть остается здесь, в сейфах и бункерах, сам знаешь где и у кого. И из этой части до нас долетает, ежемесячно. А если надо будет, сразу есть кеш вооружить от 100 до 200 тысяч футбольных фанатов железными прутьями, дав им пятихатку каждому в зубы, для покупки пушечного мяса. Для Антимайдана.
Ты вообще понимаешь, что это такое – футбольные фанаты? Я тебе так скажу. Если им не дать бабла и не вооружить их специально на Антимайдан, если дать им волю вооружиться самим, если дать им другой повод – неконтролируемый нами – то пиши «пропало». Мы с Лубянки в Москве можем мобилизовать примерно 5 тысяч штыков. Наши доблестные армейские мудилы, все укравшие, продавшие и пропившие – еще 5 тысяч штыков. Все. А если 100 тысяч футбольных фанатов возьмут железные прутья и попрут против нас, знаешь, что мы будем делать? Мы будем сидеть в своих государственных «офисных» зданиях, не высовываясь сами, и только лишь высовывая «калаши» из окон. Все. Мы ничего сделать не сможем.
А что Папа? Папа все знает, все понимает. До той степени, до которой может. Он ведется на пацанские разборки, а там дофига тех, кто его на них разводит. Их любимое слово – «дожимать». Дожимать Пороха, дожимать Запад, дожимать Меркель, дожимать Обаму. Они дебилы, он таким раньше не был, но стал. Ну а как не стать, когда много лет только с ними, каждый день? Всех остальных он оттуда вышвырнул, остались только такие. Они там бабло качают, под это «дожимать», кто как может. Думаешь, он не понимает, про Гаагу? Все он понимает. Но распоряжения есть, на случай… Если его арестовывают заграницей, это объявление войны. Глава государства – неприкосновенное лицо. Арест – это акт войны. Ракеты полетят сразу, приказ уже отдан, заранее. А че ему, в этом случае, на скамью подсудимых, что ли? Его самого накроет, ну и ладно, это лучше, чем в суде и в тюрьме! Так он считает. Думаешь, почему его еще в Брисбене не арестовали? Думаешь, оснований не было, на тот момент? Да потому что все знают они, это ссыкуны, об этом – арестуешь его, и все, звиздец всему земному шарику. Что? Думаешь, не выполнят команду в Москве? Это ты плохо знаешь этих тварей, которых он туда понаставил. Я вообще не понимаю, о чем они там себе думают. У них, в отличие от меня, домов в Испании нет. И это не ФСБшники. Мрази еще те, ты таких никогда не видел – и не дай бог тебе.
Ну что ты удивляешься, ну конечно он не был таким, а ты что, не помнишь? Ты что, забыл 11 сентября 2001 года? Кто первым Бушу звонил, с признанием в вечной любви? Кто разрешил Бушу Афганистан закатать новыми сверхтяжелыми бомбами? А база НАТО в Ульяновске, для этих целей? Помнишь о такой? Ты понимаешь, база НАТО в Ульяновске? Ты при Ельцине о такой мог когда-нибудь подумать? А она открылась, при Путине!
А знаешь, почему? Потому что Путин хотел и сам легализоваться, и свою шайку-лейку легализовать – в нормальном мире. После всех убийств, крышеваний Кумарина в Питере, торговли наркотиками, отмывания бабла, всех общаков и сотен миллиардов долларов – все хотел отмыть, легализовать, надеть Бриони. Буш был его первой остановкой, Берлускони – второй, и самой сильной. Берлускони купил для него, на его же деньги, виллу на Сардинии, рядом со своей, на яхте катал. Сказал – «Вовка, не боись, прорвемся! Я тебя в обиду не дам, ты классный парень, отмажем тебя в ЕС, потом пойдем в Вашингтон вдвоем, торговаться».
А дальше произошли три фигни.
Первая – Папа начал сам педалировать эту тему с америкосами. Как кто новый придет в Белый Дом, так сразу и педалирует: мне нужны гарантии. Мне нужно легализовать то-то и то-то, вы должны мне дать гарантии. А президенты ему одно и тоже, каждый: ты, Вова, отличный парень, мы тебя любим и даже мимо микрофона кое-что сказать можем, но сейчас ты, Вова, просишь того, чего тебе ни один американский президент гарантировать не может. Просто потому, что ни один президент США не может быть выше Закона, выше Министерства Юстиции, Минфина, выше Конгресса, выше ЦРУ. Мы, президенты, можем тебе только стараться помочь. Но если тебя за бейцы возьмут наши ребята из Минфина, за отмывание денег, то следующая остановка будет – не Белый Дом в Вашингтоне, а офис нашего Генерального Прокурора, понимаешь, Вова? И ни Буш, ни Клинтон, ни Обама, никто тебе не поможет.
Папа не мог этого понять. Ну вообще никак. Долго. А когда понял, то начал подумывать о том, как бы слить эту идею, с Америкой. Ну и объяснить ее пацанам. Вернее, слив объяснить. Пацаны же тоже не понимали. Объяснить трудно.
Вторая фигня – это когда Берлускони тю-тю. Берлускони – он был как большой папка-защитник. Ну обидели мальчишки нехорошие из Лондона – сразу к папке. Ну что, папка, давай там на Ближнем Востоке что-нибудь там бахнем, здесь взорвем, баррель в цене поднимем, тебе лично миллиард от нее отпилим, ты поедешь в Брюссель, наваляешь там всем люлей, приедешь в Лондон, нос поковыряешь, бабку полицейскую за жопу ущипнешь, мальчишек нехороших разгонишь, пару-тройку десятков миллиардов мимо комплайенса в Банк Интеза примешь. Все шло хорошо, пока все шло хорошо. А стало плохо, когда сам Берлускони тю-тю. И в Европе у Папы больше не осталось никого. Ни-ко-го.
А третья – это когда арабская весна и Каддафи. Это на него подействовало как ничто другое. Он уверен, что арабская весна была сделана Америкой на деньги Америки, и что Каддафи грохнули американцы. И ничего ты с его мозгом поделать не можешь – он умрет с этой идеей. Он ею одержим. И он считает, что Америка хочет сделать то же самое в России. Он уверен, что в США принято решение его «валить».
Поэтому и слышишь все время этот бред во всех СМИ, включая и этот бредик от этого клоуна Медведева, что, мол, если бы Крыма не было, то санкции все равно ввели бы. Ты понимаешь, они сами варятся в этом соку! У них нет никаких, никаких нормальных связей с внешним миром! Они это все твердят друг другу, как попки-дураки, и начинают в это сами верить. Реально верить. Я тебе точно говорю, они сами реально верят в большинство всего этого бреда.
Слышь, я не знаю, что здесь будет через год, но я сваливаю. Нах мне это надо. Если это варево будет смешным – закуплюсь поп-корном и буду смотреть из Испании, в худшем случае. А в лучшем – из Новой Зеландии. Я там еще в 2000 году дом присмотрел, на южном острове. А если варево будет совсем несмешным, то тем более. Получу последний конверт за июнь, может быть за июль… и тю-тю. Дальше опасно. А там посмотрим. Может, вернусь, лет через пять. Если будет куда. Люстрация, хренация, мне пох тот лох. Главное, сейчас в этот замес не попасть. Он будет неслабым. Ты такого в своей жизни еще не видел.
4 Май в 2:47
Продолжение здесь, по тексту ниже.
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
Слышал, сейчас идет амнистия? Ну, вот смотри: «В ознаменование 70-летия Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов, руководствуясь принципом гуманизма, в соответствии с пунктом «ж» части 1 статьи 103 Конституции Российской Федерации Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации постановляет»:
Знаешь, что это такое, и сколько человек освобождаются? Несколько сотен тысяч. Ты понимаешь, что это значит? Несколько сотен тысяч.
Теперь смотри, как это делалось в отношении примерно 50 тысяч из них. Сидит какой-нибудь условный бурят-монгол-шуудан. Или браток из «тамбовских». Или бандит из Солнцево. Или чеченец, убивший цыганку («так вышло»). Или бизнесмен, у которого бизнес отжали, обвинив в крупном мошенничестве. Или… кто угодно. Срок еще мотать – десятку. Приходит к нему чел из УФСИН, получивший «разнарядку» из Кремля. Говорит – сделка у меня есть для тебя, гражданин заключенный. Тебе еще десятку мотать. Могу помочь попасть под амнистию, которая тебе, по твоей статье, не светит. Выходишь сейчас, едешь в один тренировочный лагерь, учишься стрелять и воевать, и едешь на восток Украины, бороться за правое дело Новороссии. Помогать Родине, короче. Искупишь свою вину перед Родиной таким образом. На полгода. Рисков – почти никаких. Это сэкономит тебе девять с половиной лет твоей жизни – выйдешь из тюрьмы, будешь жить на свободе.
И вот, понимаешь, именно под это дело они амнистируют порядка 50 тысяч человек – людей, не подлежащих амнистии. А чтобы было менее заметно, они дают амнистию 100 тысячам таких, а договариваются с каждым вторым – это чтобы не было обвинений сам знаешь в чем. А чтобы еще больше замаскировать все это – объявляют амнистию для нескольких сотен тысяч сразу. Что такое 50 тысяч голов среди нескольких сотен тысяч? Не так заметно!
И 50 тысяч уголовников отправляются на Донбасс, в качестве пушечного мяса.
Папе же нужен проход к Крыму, понимаешь? Как послать 50 тысяч своих солдат умирать за это в мясорубке, получив назад 40 тысяч трупов в Грузе-200? Невозможно. Но таким образом – возможно. Посылаешь 50 тысяч голов пушечного мяса, угандошишь 20 тысяч хохлов, а потом пустишь 30 тысяч своих регулярных войск, чтобы проехались гусеницами по 70 тысячам трупов – 50 тысячам уголовников из России и 20 тысячам хохлов. Когда Украина понесет такие потери в живой силе, ей будет уже не остановить моторизированные бронеколонны с 30 тысячами солдат и офицеров доблестной российской армии. Которая войдет для спасения этнических русских от этнической чистки хохлами – шутка ли, 50 тысяч трупов этнических русских, о которых узнает весь мир и ужаснется?
Понимаешь, о чем амнистия-то?
Отака фигня, Слава.
Не веришь?
А ты проверь, что я тебе ровно год назад, в мае рассказывал. Сбылось? Все так? Вот то-то же.
4 Май в 18:21
Продолжение здесь, по тексту ниже.
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
Вот ты спрашиваешь, почему тебя до сих пор не закрывают? Удивляешься. Все очень просто. Папа – хромая утка. ФСБ это понимает. Многие это понимают. Все башни Кремля это понимают. Папе готовят уход. Каким он будет… сейчас трудно сказать. Но все башни Кремля уже метят на кресло. И ты им выгоден. Ты долбаешь по Папе каждый день… с твоим числом подписчиков… а капля камень точит. Им выгодно, чтобы ты долбал по нему. Папе – хана.
Только вот ты не забывай такой простой вещи, наивный ты человек!
Кого ты хочешь видеть в руководстве России? Очкарика Касьянова? Умудренного тюрягой Ходора? Младенца Яшина? Навального, пробивающего лбом автозак? Себя? А знаешь, кому ты тоже выгоден? Тем, кто знает, что Папу уже сливают, и кто перегрызет остальным глотку, в борьбе за власть, и эти люди – не те, кто ты думаешь.
Давай начнем считать по пальцам.
Выгоден ли ты ФСБ? Да, если в борьбе снова победит ФСБ. Ты помогаешь сливать Папу, и ФСБ, очищенная, в белой праздничной рубашке, на белом коне, въедет в Кремль, для того, чтобы все вернуть, как было – кредиты, счета в Швейцарии, дома во Франции и Италии, дети в Англии.
Выгоден ли ты Кадырову и кадыровцам? Да. Они ненавидят ФСБ и будут бороться за власть. Ты помогаешь сливать Папу, и это им тоже выгодно. Ты дискредитируешь ФСБ и КГБ, и это им тоже выгодно. Ты выгоден Рамзану.
Есть твои хорошие «друзья» – русские «почвенники». О, это тебе понравится! Родноверы, язычники, русские арии и прочее – русские по признаку крови. Выгоден ты им? Пока да – ты сливаешь Папу, а они тоже хотят на трон.
Есть еще большие твои «друзья» – русские фашисты-евразийцы. Они одержимы бредом о «титульной нации», «русском мире», и пр. Дугин и Кургинян тебе в помощь, хорошие ребята. Ты им выгоден? Ну как же, предателя Папу сливаешь, закатываешь в асфальт ежедневно. Хорошо проломить Папу таким вот Рабиновичем, а потом – в лучшем случае – выкинуть его из страны!
Ооо, есть еще классные ребята. Имперцы советского образца. Лимонов, с эстетикой Штирлица, только с красной звездой во лбу, и «Империя превыше всего». Эти ребята спят и видят, когда завалится Папа – будут Кремль брать штурмом. Удачи им.
Есть другие имперцы – монархисты, но без царя. Тут и РПЦ, и всякие ряженые казаки, и черносотенцы и т.д. У них один принцип – «принцип веры». Ты завалишь Папу, а они завалят тебя, придя к власти – Рабинович, понимаешь, устроил здесь опять… А пока что работай, работай…
Ох, еще есть третьи имперцы – монархисты за нового царя. Там и часть РПЦ, и всякое там «Самодержавие», «За веру и царя» и прочее такое разное.
Так что ты невыгоден только Папе, но он уже неважен. Он уже спекся. Он списан. Важны те, кто будет после него. И из этого списка, как ты видишь, ты ПОКА ЧТО выгоден всем. Ну, чтобы помочь завалить Папу.
А потом ты станешь невыгоден… мягко выражаясь. Если только, конечно, следующая власть в России не будет такой, какой ты ее хотел бы видеть. Но такой сценарий очень маловероятен, поэтому, друг мой, скорей всего будет у нас Смута Великая, а тебе лучше до нее эвакуироваться. И мне тоже. Благо обоим есть куда…
11 Майв 1:54
Продолжение здесь, по тексту ниже.
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
Вот ты думаешь, для меня все это опасно, тебе сливать? Да ни в жизнь. Потому что никто никогда не узнает, кто это слил. Ты точно не скажешь – тебе же хуже. Твой айфон выключен и на расстоянии 100 метров отсюда. Мой айфон выключен и на расстоянии 200 метров. «Секреты» эти известны тысячам человек. Я – один из двух-трех тысяч человек, которые все это знают до этого уровня. Чего-то я не знаю, конечно… есть такие вещи, которые знают только 4-5 человек в мире, и все… Но вот эти «секреты» известны слишком многим. Из этого количества меня вычислисть невозможно.
Вот возьми твоего дружбана Мигалкова. Сколько человек знали, что он к генералу ходил, насчет тебя? Порядка трех десятков. Сколько человек знали, что он с бородатыми хоругвеносцами встречался в «Авроре», на тебя им жаловался? Порядка десяти, плюс две иностранных разведки. И то, только потому что наружка была правильно поставлена сразу, ещё до того, как он к генералу пришел. Еще только не хватало, после убийства Немцова, аналогичное дело на весь мир, с гражданином США, да ещё и какого-то, кто режиму ни разу не угрожает… Ты же им как мёртвому припарки, им ты безразличен. «Сумасшедший одиночка» – говорит гриф на твоей папочке… Пусть у тебя будет хоть 300 тысяч подписчиков, какая разница? Диванные генералы, интернет-воины, ха-ха!
Да Кремлю выгодно, чтобы ты их по домам держал! Они вместо Манежки да Болотной тебя читать желают, из дома. Очень удобно. Накатил стакан, сел у компа – и воюй, скока хочешь. Рабинович весь вечер на арене! А Манежка и Болотная… Ну ты сам подсчитай, сколько у тебя френдов и подписчиков… Ты когда-нибудь представлял, сколько это людей? Помнишь, съёмки с вертолёта всей этой толпы после убийства Немцова, на траурном марше? Ты на него ходил, а я его на мониторах в своём кабинете смотрел. Там было примерно столько людей, сколько у тебя подписчиков и френдов на Фейсбуке. И при этом они распылены на всех континентах в мире. А в России – половина, от силы… И то, даже эту половину… каждый вечер ты заставляешь читать про бетонную стену. Они сидят, накатывают стакан за стаканом, ждут конца Папы, негодуют по поводу Крыма, Немцова, Кадырова, Дня Победы… а ты всё строчишь, строчишь… а они всё читают… и всё на Манежку и Болотную не идут… И не надо. Тебе просили «оттуда» благодарность передать. Может, ещё и орден дадут. Как Эрнсту. Орден – это покруче печенек будет. На шею повесишь, на Савелия Крамарова похож будешь.
Кстати, о печеньках.
Помнишь, полуостров Крым без мобильной связи остался и обвинили украинцев? Есть такой чел… Поклонский. Знакомая фамилия, надеюсь? Перерезал всё к чертям и подогнал МТС. В течение нескольких дней плюс 500 тысяч абонентов. Понял, где печеньки? Как тебе профит?
Сейчас на полуострове всё правительство сменят. Ну, ключевых. Поставят всех своих, и только тех, кто «в теме», и только тех, с кем можно будет пилить. Короче, там будут всем руководить только преступники. Понимаешь? Этим ребятам – с прибором на санкции. С ярдом грина и в Крыму прожить можно. И с сотней лимонов грина тоже можно. Правда, чуть беднее, чем с ярдом. Раз в десять. Но тоже можно.
Насчёт бабла, кстати.
Вот такая история… Меркель знаешь? Ну, которая Ангела, понимаешь? Ей ведь положено столько-то дней отдыха в год. Отпуск, типа. Она летит отдыхать. Типа, на коммерческом рейсе. Ну, в первом классе, и всё такое. Государство, типа, оплачивает отпуск – не расходы на нём, а отпускные дни, типа зарплаты, плюс перелёт. С ней муж летит. Так вот он уже сам платит за свой билет, прикинь?
А чо у нас? Смотри, Папа летает часто, туда, куда хочет, когда хочет. Никто не знает, где он и куда улетел, когда, на чём… кроме тех, кто должен знать. Летает на Борту Номер Один, коих у него не один. Полетел, значит… А знаешь, какой борт отправляется почти сразу следом? Целый большой борт такой, за счёт государства? Не знаешь? Хе-хе… С гимнасточкой, с кем же ещё! На отдельном борту, со всей требухой, экипажем, жратвой и поварами. Одного пассажира везут – гимнасточку. И прилетает она туда следом – ну, куда он подался. Не может она вместе с ним лететь на одном борту. Сам понимаешь. И там ей всегда снимают отдельную виллу. Ну, если заграница это. Если в России – здесь снимать ничего не надо. Уже всё есть. И всё это – двойная плата, за государственный счёт. Муж Меркель бабло за билет платит, я каждый месяц пол-ляма в конверте получаю и на работу хожу, а гимнасточка на отдельном борту за Папой летает.
Ну что, у тебя ещё есть сомнения в том, что я осведомлён?
Нет, конечно, я не очень осведомлён – я не вхожу в круг тех 4-5 людей, которые знают больше!
23 маяв 7 час. Новая статья от Slava Rabinovich. Очень интересно про фэйсбук, про встречу с Керри и про покер, точнее про неудавшийся блеф. Сам он забанен в FB на 30 дней и по его просьбе материал выставлен знакомыми.
Продолжение здесь, по тексту ниже.
Знакомый силовик, лично мне:
— Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
Ну вот сейчас тебя забанили на Фейсбуке. Знаешь, как это произошло?
Мигалкова ты реально достал. Он позвонил Пригожину… ну не тому, который, вместе со своей Валерией, Макаревича и профессора Лебединского душит, а тот, который другой, который личный повар Путина. У того Пригожина было общественно-политическое задание: создать в Ольгино тролль-центр, который занимался бы флудом, оффтопиком, холиваром, оскорблениями – в комментах к таким постам, как у тебя. И тролли должны были оскорблять и развивать тему ненависти к украинцам, к «пятой колонне», к «нацпредателям», писать, что «Путин всех переиграл», что над санкциями смеются тополя и искандеры, и разную такую хрень, сам знаешь. Все это начало работать прошлым летом, под Питером в Ольгино, в полном объеме. Пришла зима, и они расширились, открыв новый центр на улице Савушкина в черте города, у Черной речки. И вот эта армия троллей может кого угодно сгнобить. Замочить в виртуальном сортире. Так тебя банили, «закрывали», «мочили» уже три раза, в августе, сентябре и декабре. Как это делается?
Звонит Мигалков Пригожину, делает заказ. Пригожин отдает приказ, и сотни, тысячи фейковых аккаунтов шлют жалобы в техподдержку и администрацию Фейсбука – жалобы на какой-нибудь твой пост. Неважно какой пост, но чтобы только он был один для всех троллей, чтобы один пост собрал сотни, тысячи жалоб в течение суток. В декабре тебя банили за пост «Девочка и свитер», который вообще был безобидный такой, без упоминания Путина даже… Тысячи жалоб были отправлены, робот в Фейсбуке сработал, все, ты – в бане.
Сейчас они выбрали другой твой пост, по заказу. Это был пост, который ты создал, скопировав пьесу Бориса Немировского «Михалков и Рабинович». Он тогда текст этой пьесы запостил у себя на странице, его тоже, по заказу Мигалкова, забанили, а пост Фейсбук удалил. Дальше ты ссылался на автора, и выдал копипаст этого текста. Он увидел, что количество перепостов зашкалило, и, «убив» текст на странице автора, они получили головняк на твоей странице буквально сразу же. Дальше – тысячи жалоб, твой бан, и все.
Хотя штаб-квартира Фейсбука находится в Калифорнии, их европейская штаб-квартира находится в Дублине, и оттуда же осуществляется модерация русскоязычного сегмента глобального Фейсбука. Туда в модераторы они понабрали ватников. Они могут проверять и иногда проверяют то, что сделали роботы, особенно с такими аккаунтами, как у тебя. Они могут отменить или не отменить бан, который дали роботы. Ну они посмотрели, видать, и решили не отменять. Тем более, что их «жмут». Кто жмет?
Да очень просто. Позвони в Калифорнию Цукербергу или его помощникам. Они тебе скажут – мы не контентная компания, мы технологичная компания, и мы не знаем, как поступать в таких случаях, когда наши правила, созданные для нормальных людей, начинают абьюзать разные мудаки и бандиты. Мы не знаем, как анализировать тонны контента, и как в ручном режиме следить за тем, чем занимаются наши роботы по всему миру. Они не должны подвергаться атакам таких троллей, иначе может быть сбой. И его очень сложно устранять. Но Цукерберг тебе кое-чего не скажет. Но зато это «кое-чего» скажу тебя я.
Он тебе не скажет примерно следующего.
Кремль, президентская администрация, ФСБ, Роскомнадзор – все хотят Фейсбук в России закрыть. Но пока боятся это делать. И вот они уже давно трахают и выносят мозг Фейсбуку, требуя репрессий. Ну, против таких, как ты. А Фейсбук не хочет участвовать в репрессиях – это противозаконно с той, с его стороны. Что делать?
Ну так Кремль, президентская администрация, ФСБ, Роскомнадзор – все говорят Фейсбуку: «Ребята, или репрессии, или мы вас закроем, без вопросов и вариантов». И у Фейсбука возникает дилемма… Ну и пока что приходится Фейсбуку участвовать в репрессиях – например, разрешить твой бан, но не на 30 дней, а на… три… или семь. Помнишь, как раньше было? Ну, типа, да, репрессии сделали. А сами думают – мягкие репрессии, незаметные… Хочешь моего мнения по этому поводу?
Может так быть, может так случиться – ну, я не говорю, что так и будет – что они участвуют в репрессиях, в мягких, по их выражению, для создания видимости, для дыма, только чтобы не закрыли в России всю их систему… а ведь может так быть, что они это сейчас делают, а Фейсбук в России все равно когда-нибудь закроют. Вот тебе и сделка с совестью. Поверь мне, я знаю, о чем говорю – так может быть. Не знаю, будет ли, но может.
Но ты знаешь, тем не менее… что происходит секретно, без лишнего шума, без освещения в СМИ…? Мы знаем, что в международных судах готовятся иски. Такие, как ты говоришь – против Путина лично. За военные преступления, за преступления против человечности, за развязывание войны, за террористические акты, и т.д. Конечно, тут внутри России есть и чистая уголовка, прямо сейчас, в прошлом году и в этом – наемничество. Путин явно под эту статью подпадает. А ты знаешь, сколько ГРУшников и контрактников вернулось из Украины, живыми и невридимыми? Или ранеными? Их судили? За ведение войны по найму? А тех, кто их туда отправлял, за то же самое? А Путина, который все это крышует? А Шойгу? Так вот, пока этого внутри России нет, с уголовкой, на Западе уже вовсю есть, за международные преступления и международный терроризм. Не знал? Скоро узнаешь. Целые армии нанятых юристов этим занимаются! Кем нанятых? Ну не будь наивным.
Кстати, ты вообще знаешь, что произошло там, на встрече Керри с Путиным? Ведь Путин проиграл, сдался.
Кто должен встречаться с Путиным, на этом уровне? Обама, по протоколу. Керри должен встречаться с Лавровым. Но послать этого Керри подальше Путин не мог. Знаешь, почему? Потому что Путину передали, что Обама с ним больше не разговаривает, но желает передать ему последнее американское предупреждение, вскоре после Дня Победы. Видимо, по их мнению, риск российского военного вторжения зашкалил, и США начали действовать. Сказали – Обама не разговаривает, будешь встречаться с Керри. Лучше встретиться, меньше дерьма съешь. А не встретишься – больше дерьма съешь. Вот такая арифметика.
Встретились. Керри сказал: «Оставляем Крым за скобками. Не потому, что мы о нем забыли – о Крыме вам будет напоминать Меркель, которая называет аннексию аннексией. С Крымом будем разбираться потом. Сейчас о востоке. Так вот, мистер Путин, забудьте такое слово – «Мариуполь». Войдете туда – там будут некоторые отдельные американские военные. Будет атака на них – будет прецедент – первый раз, за всю историю, российские военные будут атаковать американских военных. Мощь США будет сзади. Не спереди, а сзади. Мы уложим в гроб сто тысяч ваших солдат и офицеров, поставим Украине новейшее летальное оружие, введем самые жесткие санкции и отключим SWIFT. И на этот раз я не шучу. Мы сделаем это».
После этого, как ты видел, было объявлено, что проект «Новороссия» закрывается. Как пункт приема старой стеклянной тары на переучет.
На той встрече Путин получил от Керри подарок, который, якобы, был передан Путину Обамой. Это была какая-то коробка. Хрен знает, что в этой коробке – мы этого не знаем. Наверное, знает ФСО, или кто-то из ФСО, но мы в ФСБ этого не знаем. Можно только лишь гадать, что в этой коробке.
Ну да ладно. Короче, я тебе говорю – Путин скапустился, перед США. Просто продул в покер. Играл-играл, блефовал-блефовал, и просто тупо продул. Ну да ты и сам его предупреждал, еще в июле и августе, я помню. Молодец. А Путин тебя не послушался. Мы сделали тогда все, чтобы это ему донести… но у него своя голова на плечах. Доигрался.
Боровик: Я никогда не делал секрета из моей учебы в школе КГБ
Комментарий экс-советника главы Минэкономразвития Саши Боровика.
Когда мне было 15 или 16 лет, на меня вышли спецслужбы Советского Союза, в то время я не знал, кто они такие. Они проводили какие-то тесты, они проверяли логику, отношение к деталям… Я был еще школьником, это было в военкомате, и меня стали “вести”, хотя я не знал, что меня “вели”, – сказал Боровик на канале 112 Украина.
Когда я был в армии, то ко мне приехали в армию те же люди, на самом деле, интересные люди.
Речь шла о разведке, и советская разведка была хорошим и отлаженным механизмом. Почему меня? Потому что там были какие-то тесты, которые они делали в военкомате, и они у меня вышли идеальными. У меня они вышли 100% в тестах по формальной логике, которые они делали, и в еще каких-то вещах.
Я достаточно в юном возрасте начал говорить по-английски, я учил английский язык.
Мой отец работал в организации, которая занималась антикоррупцией в органах МВД, это было в Комитете государственной безопасности в управлении по Львову, он работал в КГБ.
Где-то вот и получилось, что система вышла на меня, и мне предложили учиться в Москве, я учился в Москве, я учился, ходил на курсы в МГУ, Мориса Тереза, Институт Азии и Африки.
Я учился на первом факультете высшей школы КГБ, которая отвечала за контрразведку ВС СССР. Идея была такой, что после этого я бы шел в “андроповский институт” – учиться на разведчика.
Но когда я проучился 3,5 года, я уже знал точно, что это не для меня, я решил уйти. Меня отправили в армию, но я решил уйти.
Я объявил, что я хочу уйти, в 90-м году. В январе 1991 года я ушел, меня отправили в армию, но я, вместо того, чтобы идти в армию, подделал документы, как будто бы я студент химического факультета МГУ (какие-то я подделал, у меня были друзья на химическом факультете, которые мне объяснили, как работает система, по сути, я пришел в деканат и сказал, чтобы мне поставили печать, зная, что они не проверяют.
И они поставили печать, с которой я пошел в ОВИР, и для ОВИРа я был студент химического факультета. И таким образом у меня на руках оказался заграничный паспорт, и вместо того, чтобы ехать в армию, я уехал и больше не вернулся.
Это был 91-й год, распадался Советский Союз, система распадалась тоже.
Интересно, что все мои работодатели об этом знали. Мое интервью с Харрисоном, в котором я все это рассказываю на Западе, в Стэнфорде, висит на моей профессиональной биографии linked in. Когда я ехал в Украину, я сказал об этом министру (юстиции, – ред.) Петренко лично, министру экономики. Я не делал никогда из этого секрета, я просто не люблю об этом говорить.
Более того, я прошел спецпроверку, я был уверен, что меня как минимум пригласят на собеседование по этой спецпроверке, где мне зададут вопросы или посмотрят на детектор лжи, который я смогу пройти без проблем. Но этого не произошло. То есть все к этому относились как its not a big deal, то есть это небольшая проблема.
Я тоже в этом не вижу проблему. Это был Советский Союз, и мне, 17-летнему человеку, который не понимал, что происходит, то есть его просто выбросили в этот Советский Союз, и он не знал ничего другого, ему предложили получить обучение в лучшем вузе страны.
Я получал визы и получал гражданство, получал виды на жительство во многих странах. Здесь я учился в институте, который существовал во время Советского Союза, Украина была частью Советского Союза, это было в Москве, но на тот момент это не было враждебное государство…
Насколько я понимаю, руководитель СБУ тоже учился в этой системе, и он тоже ее не закончил, он из нее вышел. И он не подпадает под люстрацию, и точно так же, как он, если б я был украинским чиновником, я бы не подпадал под люстрацию.
А…шо…это гараж? Вот уж посмеялись, красавцы, прямо таки молодцы!!!
Gennady Korban 24 Май в 14:56
Я просто был шокирован вчерашним выступлением студии квартал 95 – смело, тонко, талантливо и очень смешно. Это – честный юмор, позволяющий посмеяться не только над оппонентами и врагами, но и прежде всего над собой. Ребята обсмеяли Порошенко и Коломойского – и не понятно, кого сильнее. Побольше бы таких жизнелюбивых, ироничных парней как Вова Зеленский, Женя Кошевой и вся команда “квартал 95”, а также таких как Женя Гендин и вся его команда КВН. С таким юмором всегда чувствуешь себя благополучнее, здоровее, врага можно загнать за Можай, а потом еще и поржать над ним.
Именно самоирония удерживает наши амбиции и тщеславие в определенных рамках. Такой качественный юмор всем нам дает возможность и силы преодолеть бытовые трудности, недуг и войну. И главное – благодаря юмору мы любим, побеждаем, живем и дышим. Смотрите, наслаждайтесь, смейтесь. Юмор наше все!.
Считанные дни до 9 мая. В моем телефоне три предложения от банков сделать вклад или взять кредитную карту в честь Дня Победы. Одно – от фитнес клуба – тоже карта в честь. Пять от магазинов одежды, обуви, косметики – все предлагают что-то купить со скидкой в честь все того же. Захожу в книжный магазин – вздрагиваю: вокруг люди в гимнастерках и пилотках. Захожу в поезд – уже не вздрагиваю: у проводников прицеплены на груди типаордена, из пластика или картона.
С каждой витрины…
Из каждого утюга…
В общем, приходится констатировать, что с Днем Победы случилосьнеладное. Власть сделала из него бренд, она стремится всеми способами неразрывно связать себя в глазах населения с великой Победой, поскольку своих-то негусто, если не считать отжатого Крыма. Натягивает его на себя, как фальшивые гимнастерки с фальшивыми орденами, стремится слиться с ним, поблестеть его отраженным светом, конвертируя подвиги и жертвы предков в мелкий пропагандистский профит. И само по себе это было бы ладно, в конце концов на любом великом событии много кто паразитирует, с Победой это уже в свое время проделывал дорогой Леонид Ильич. Но, увы, при этом происходит и обратный процесс – сам праздник со слезами на глазах «заляпывается» их сальными пальцами.
Все визитные карточки сегодняшней российской действительности явлены в нынешнем «деньпобедном» разгуле, как на подбор.
Пошлость. Всепроникающая, не знающая никаких границ. Торты с марципановыми партизанами, голые студенты, раскрасившие тела в военные сюжеты, «Ночные волки» с косметичками, тапочки из георгиевских лент – весь этот трэш и угар, о котором, надо отдать должное, и помыслить невозможно было в советские времена. Победа была тогда пропагандистским материалом, но материалом для тапочек – нет, не была. И вещал про нее что-то пропагандистское безукоризненный Игорь Кириллов с мхатовской речью, а не, прости Господи, Залдостанов.
Невежество и халтура. Плакаты, листовки и лозунги с нереальным количеством исторических ошибок, не говоря уже об орфографических. Все тяп-ляп, все левой ногой. Лишь бы отвязаться, лишь бы скорей попилить бюджетную монетку, выделенную на «оформление к празднику». Зачем перечитывать подписи под упертыми из архивов фотографиями? И так сойдет. Идейно близких за это не посадят, и даже деньги вернуть не заставят, достаточно будет быстренько убрать и скороговоркой извиниться.
Цинизм. То ветеранам скидку на кремацию предложат. То какие-то попсовые песнопевцы ордена нацепят и прессе позируют. Ачотакова?
Кафкианский сюр. Ищут солдатиков-фрицев. Допрашивают продавцов. Сажают девчонок за танец на поляне неподалеку от мемориала. Штрафуют за размещение архивных фото – там, мол, на флаге свастика. Надо же, не ромашка.
Истерическое требование лояльности. Несчастные второклашки, которых ругают за забытую георгиевскую ленточку. Принудительные мероприятия. Даже на почту ИРСУ пришло: обеспечить явку приемных родителей на праздничный концерт (Как, интересно, они себе это представляют?)
Бренд положено защищать – и его защищают. Победу защищают от «ложных» – то есть неудобных для брендодержателя – интерпретаций аж с помощью Уголовного кодекса. В результате на сегодня фактически уничтожена сама возможность анализа, исследований этой трагической и важной темы. Поди-ка скажи, поди-ка напиши. Не угадаешь, что именно вдруг окажется «противоречащим решениям Нюрнбергского трибунала».
Бренд монетизируют по-разному. Купоны могут быть не обязательно в виде прямого пиления бюджета. Можно использовать возможность выслужиться. Придумать что-то этакое (см. пункты про пошлость, невежество и цинизм). Уличить кого-то в недостаточном благоговении. Вовремя снять. Вовремя спеть.
Ну, а самые массовые купоны – моральные. Навязал ленточку, наклеил наклейку – и ты уже как бы тоже герой и победитель.
К сожалению, все это означает, что процесс осмысления исторического опыта нашего народа, одной из самых трагичных и судьбоносных страниц его истории, опять прерван и искажен. Уже в третий раз.
Первый был сразу после войны, когда память была почти табуирована Сталиным, панически боявшемся, что вернувшиеся с фронта наведут резкость, кто погибал за Родину, а кто людей как пушечное мясо расходовал.
Второй – при Брежневе, когда появился весь этот пафос и хрестоматийный глянец, когда цензурировались стихи и книги, чтобы было «попобеднее».
Я помню спецкурс по современной советской поэзии, на котором Лидия Иосифовна Левина дала нам прочесть два стихотворения: «Реквием» Рождественского и Винокурова, про Сережку с Малой Бронной и Витьку с Моховой (в авторской редакции, без последней строфы). И просто спросила, в чем разница. А разница очень бросалась в глаза.
У Рождественского были и другие стихи, живые. Но вот это было мертвое. Врущее, что они, конечно, погибли, но ничего, мы, мол¸ за них доживем, достроим и допоем. И будем помнить, сквозь года, тра-та-та, и все в этом духе. Отрывок из него читали во время Минуты молчания, и там оно как-то иначе звучало, в сочетании с траурной музыкой и вечным огнем. А вот на бумаге выглядело искусственно-пафосным. Мертвое стихотворение про то, что погибшие на самом деле живы.
А стихи Винокурова были тихими, теплыми и от них было больно. Потому что им не встать. Потому что матери не спят одни в пустой квартире. Потому что молодая жизнь оборвалась – ее не вернуть, не заменить, не прожить за них никому. Живые стихи про то, что умершие на самом деле умерли и эта боль никуда не денется.
А потом Левина рассказала, что автора заставили приписать строфу. «И помнит мир спасенный, мир вечный, мир живой…». Тошнотворно фальшивую, наспех сляпанную. А без нее не печатали.
Вот таким был второй раз.
А теперь, значит, третий.
И теперь, кроме пошлости и цинизма, он стал отягощен подлостью. Леониду Ильичу не приходило в голову отжимать под лозунгами победы над фашизмом территории у соседей – у тех самых соседей, с кем вместе сражались и умирали.
Мало того, что российская власть фактически отжала победу у всех остальных сражавшихся с фашизмом стран – теперь уже Украина и Грузия «сами фашисты», а всем прочим полагается лишь приехать постоять рядом с Путиным на трибуне. Победа и память о войне отжимается у части россиян – у тех, кто не готов ради подвига предков принять и поддержать сегодняшнюю подлость. Мы видим в истории с «Новороссией», как намеренно идет увязка символов той войны и нынешнего беспредела: украинские города захватывались под «Священную войну» и с георгиевскими ленточками, наши СМИ настойчиво врали, что Украина отменяет День Победы, что там теперь правят бандеровцы, воевавшие за Гитлера. Нам навязывается противопоставление: либо ты против фашизма и чтишь жертвенный подвиг дедов, и тогда ты должен поддерживать всю имперскую подлость по отношению к соседям, либо ты против нее – но тогда ты сам пособник фашистов и Победа для тебя чужая.
К сожалению, эта игра была принята – многие авторы «с другой стороны» начали отвечать на нее обесцениванием Победы, они словно сами согласны, что георгиевские ленточки на ура-патриотах отменяют все, что было, что теперь это не наш праздник, что он «не такой», «фальшивый», «испорченный».
Несколько лет назад я писала, что нет ничего страшного в том, что молодежь не смотрит сегодня военных фильмов, не хочет «грузиться», что великое событие Победы становится историей, как становятся в конце концов историей все войны и все победы. И что дедам, которые воевали, наверное, было бы приятно, что их внуки и правнуки в прекрасный майский день просто гуляют в парках, носятся на великах, едят мороженое и танцуют на полянах. За то и воевали, вроде.
Но с тех пор кое-что изменилось. Молодежь по прежнему не читала «Сотникова» и не смотрела «А зори здесь тихие» (даже новый глянцевый вариант вряд ли посмотрит). Но теперь ей показали, более того – прямо обучили юзать Победу, не прикладывая никакого душевного труда, «помнить», ничего не зная, «гордиться», не грузясь. Год за годом не решать сегодняшние проблемы и создавать новые, утешая себя величием подвига дедов.
А те молодые, у кого аллергия на пошлость и глупость, начинают уже дистанцироваться от праздника как такового. На самом деле они хотят держаться подальше от следов сальных пальцев. Но получается – от памяти тоже.
По сути, произошел рейдерский захват Дня Победы. Как и многое другое, входящее в национальное достояние, он был присвоен определенной группой людей и используется ею в своих интересах для извлечения прямой и непрямой выгоды.
Все это очень горько, ведь День Победы долгие годы был единственным нашим национальным праздником, который объединял всех: и левых и правых, консерваторов и жаждущих перемен, и государственников, и либералов. Он был нашим общим. Мы могли разное думать про Сталина и про Катынь, про роль союзников и про тактику Жукова, но сам по себе День Победы был – один на всех. Минута молчания – одна на всех, песни, фильмы, память. День национальной гордости и национальной трагедии. А теперь одни отрицают гордость, а другие – трагедию, одни обесценивают победу, другие ее монетизируют.
Очень хочется верить, что все это временно, что подлая шелуха слетит, сальные следы ототрутся и процесс осознания и принятия в национальную память того, чем была для страны эта война и эта победа – восстановится. Принятие всего целиком, всего великого, всего ужасного, всего трогательного, всего постыдного – без пропусков.
А пока давайте не подыгрывать рейдерам. Ленточки ленточками. а Победа – Победой.
Муж – Эйдлин Залман Менделевич умер в блокаду. Хана Семеновна вместе с дочерью Марией всю блокаду прожила в Ленинграде,работала на Балтийском заводе. Дочь Мария стала работать на военном заводе с 15 лет.
Якобсон Стера Соломоновна (1901-1976)
Муж – Майзелис Моисей Семенович умер в блокаду. Стера Соломоновна – подполковник медицинской службы, всю войну работала в ленинградском госпитале. Воспитала сына.
Майзелис Вера Осиповна (1906-1990)
Муж – Майзелис Иосиф Семенович, боец ополчения, пропал без вести в 1941.
Работала экономистом. Воспитала дочь.
Майзелис Тамара Ефимовна (1914-2005)
Муж – Майзелис Бенциан Семенович попал без вести в районе Стрельны в 1942. Тамара Ефимовна в 1942 году , в возрасте 28 лет, была назначена директором детского дома. Вывезла детский дом в Ярославскую область. После войны каждый год организовывала встречи бывших воспитанников (эти проводятся до сих пор 9 мая, в прошлом году пришел один человек). Работала учителем немецкого языка. Воспитала дочь и сына.
Проходят годы, я все чаще обращаюсь к их памяти. Как бы сложилась их жизнь, если бы не было войны…
Родной дядя – Майзелис Абрам Семенович. Пропал без вести.
Родной дядя – Майзелис Иосиф Семенович. Пропал без вести.
Родной дядя – Майзелис Бенциан Семенович. Пропал без вести.
Двоюродный дядя – Зеликсон Борис Самуилович. Пропал без вести.
Татьяна Вовк:
Это родной дядя моей мамы, Невельштейн Абрам Давидович. Призывался в Днепре (до войны был простым бухгалтером). Погиб в мясорубке Севастополя в 1942. Считался пропавшим без вести.
Nella Groysman:
Оба дедушки-офицеры, пропавшие без вести в первые дни войны защищая Киев. Мы даже не знаем где их могилы и нет их фотографий в военной форме…Бабушки, оставшиеся вдовами на всю жизнь, под бомбежкой спасавшие своих детей от Бабьего Яра…Папа дошедший до Берлина…вы наши герои! Мы вас помним и благодарим!
Naum Talesnik Haim and Rachel Averbach
Polina Talesnik Boris Talesnik
Елена Ошалык с Yulia Oshalik :
Сегодня,когда мы поздравляем друг друга с Днем победы каждый из нас, конечно вспоминает тех , кто в его семье воевал в эти годы на фронтах Великой Отечественной войны. В моей семье это был мой дед Рабинович Рувим Борисович, никогда в жизни не рассказывавший о войне, никогда не смотревший фильмов о войне, его нельзя было уговорить прийти в школу хоть что-то рассказать о войне и вообще глядя на этого мирного человека просто не верилось что он прошел войну с первого дня в звании лейтенанта и закончил войну в 1945 в звании майора, был тяжело ранен в самом конце войны и был инвалидом войны. Пока он был жив мы поздравляли его, а после его смерти мы достаем его награды и он как будто присутствует с нами.
Gennady Korban:
Оба моих деда воевали. Одного помню, другого – нет. Один умер когда мне было лет 10, второй – в 1972 году. Один дошёл до Берлина, другой в 1945 освободился из концлагеря.
Ребенком я часто гостил у бабушек в Риге, и дед Дима учил играть меня в шахматы. Иногда за партией своим хриплым голосом он мог рассказать какую-то военную историю. Но надо было по-детски выпрашивать.
В советской Риге он крутился, как мог. “Спекулировал” какими-то автозапчастями и еще чем-то. Поэтому дома иногда стоял терпкий запах бананов. Купить их было можно в Москве, отстояв очередь, а в Риге – только “достать по блату”. Дед Дима расписался на Рейхстаге. Тогда это казалось мне какой-то легендой.
А в Днепре в школьные годы меня растила бабушка Бетя. Она рассказывала про деда Мишу, которого я почти не застал – мне было всего 2 года, когда его не стало.
В 1942 году в составе 2-й ударной армии генерала Власова он попал в плен к оккупантам. Пробыв в концлагере три года, спасся чудом. В детстве, в детском доме в Узбекистане он выучил узбекский. Мусульмане, если кто не знает, тоже обрезаны – как и евреи. Короче говоря, деда “закосил” под узбека.
В 45 из концлагеря их спасли американцы. Бабушка говорила, что в этот момент он весил 32 кг. Не знаю, как такое возможно.
После освобождения он прошёл проверку – нашлись порядочные люди, которые подтвердили, что предателем он не был. Правда, евреи в той войне предателями не могли быть в принципе – немцы их сразу расстреливали.
Поэтому в сталинском лагере дед Миша отсидел всего четыре года – просто за плен.
Бабушка Бетя рассказывала, что он сильно меня любил. Когда-нибудь и у меня будут внуки, и мне тоже будет что им рассказать: и о войне, и об оккупантах, о предательстве и пленных, о героизме всех украинцев. В общем, спасибо моим дедам – Диме и Мише. Они выжили – я родился. Они победили – и мы победим.
Светлана Эпштейн:
Дед Эпштейн Иосиф Янкелевич. Капитан. Командовал штрафбатом. Убит в 36 лет в Украине. Похоронен в братской могиле под Лисичанском на хуторе Приволье.
Инна Радаева:
“Праздник со слезами на глазах…” День Победы! Низкий поклон всем, кто ценой жизни, здоровья, в условиях нечеловеческих испытаний,- выстояли и победили. Герои нашей семьи, Чернышева Зинаида Семеновна, Андреев Анатолий Евгеньевич, Казак Максим Андреевич, Шаметкин Михаил Семенович – любим, помним, гордимся!
Андреев Анатолий Евгеньевич, дедушка мужа. Казак Максим Андреевич, мой дедушка по папе.
Шаметкин Михаил Семенович, мой дедушка по маме. Чернышева Зинаида Семеновна, бабушка мужа.
Darina Privalko:
Это военный билет моего дедушки Зямы. Пятно внизу – не кола и не кетчуп. Дедушка был ранен, но вернулся на фронт и прошел всю войну, своим примером бросая вызов стереотипу о евреях, “тыловых крысах “. Хотя я уверена, что дедушка в те дни думал о мнениях обывателей, а просто делал все возможное, чтобы защитить Родину и свою семью. Всех не удалось. Как у многих киевских евреев, и у меня есть родные, чей путь прервался в Бабьем Яру. Но дедушка Зяма и бабушка Зина (Зельда) выжили! Это они до и после войны. Мои тети Неля и Ната родились в 1937 и 1938, а мама – в дни послевоенной разрухи, в 1947. Если бы они решили “остановиться” на тете Неле и тете Нате , то не было бы ни меня, ни моей сестры Машки, ни наших с ней чудных Игорехи и Даника! Как здорово, что в самые страшные дни люди не боялись влюбляться и давать новую жизнь. А может боялись – но все равно давали нам, внукам и правнукам, шанс жить – и верили, что мы будем жить в мире. Make Love Not War.
Наталья Решетина:
Мой дед Лев Яков Львович прошел всю войну, командовал танковыми войсками, был дважды ранен.
Татьяна Максимкина:Мой дед долго рвался на фронт, его не пускали – нужен был в тылу. Наконец-то вырвался в 44-м, и чуть ли не в первом бою погиб. И это его и многих других победа: и тех кто погиб, и тех кто выжил, и тех кто как то выживал или не выживал в тылу, в оккупации, в окружении, в блокаде, в лагерях с разных сторон, но никак не тех, кто уже сегодня будет стоять на трибуне на Красной площади, а до этого решать кто может из ветеранов попасть на эту самую площадь, а кто – нет.
Isabella Buniyatova:У меня тоже погиб дядя с материнской стороны. После оккупации (когда война началась ему было 14) его взяли в штрафбат, и он погиб в Румынии. Родители ушли на фронт добровольцами, там и познакомились.
Зинаида Данилова:мой дед не воевал… Год рождения 1897 Ратин Абрам Матвеевич Национальность еврей, Уроженец местечка Хомск Гродненской губ. Место проживания г. Москва, ул. Старое Коптево, д.29, корп.2, кв.4 Абрам Матвеевич Ратин Образование высшее Партийность член ВКП(б) Род занятий заместитель начальника Арестован 28 апреля 1938 года Осужден Военной коллегией Верховного суда СССР По обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации Приговорен к расстрелу 16 сентября 1938 года Приговор приведен в исполнение 16 сентября 1938 года Реабилитирован 28 сентября 1957 года, определением Военной коллегии Верховного суда СССР Место захоронения Бутово-Коммунарка Место хранения дела Центральный архив ФСБ России
Avigdor Frenklakh:
Родной брат моей матери, его звали Фая Пекаровский, был очень любознательный он много читал. От него эта любовь перешла к сестре, а потом и мне досталась по наследству. Он попал на фронт в первый год войны. И не вернулся. Через много лет после войны в дом к моему деду пришел однополчанин и рассказал, что во время атаки Фая встретил земляка и они остановились на минуту. В это время подошел заградотряд НКВД и без слов его расстреляли. Мой дедушка Абрам Пекаровский, когда узнал это всю ночь сидел возле окна и курил. Моя мама решилась рассказать мне эту историю только сегодня.
Sergey Auslender:
Знаете, кто на фото? Это братья Салливан. Джозеф, Фрэнсис, Альберт, Мэдисон и Джордж. Их было пятеро, все вместе служили в экипаже зенитного крейсера “Джуно” и все пятеро погибли, когда корабль потопили японцы в битве при острове Саво. Их родители узнали о гибели сыновей лишь спустя год. Эта история вдохновила создателей фильма “Спасение рядового Райана”. Вот такую цену заплатила семья Салливан во Второй мировой войне. И еще миллионы других семей из Новой Зеландии и Австралии, Америки и Британии и множества других стран, которые вместе с нашими солдатами воевали с общим врагом. Они не отсиделись, как модно ныне говорить, за спинами русских. Те, кто погиб на Тихом океане, кто форсировал Иравади, опрокинул самураев в болотах Кокоды, карабкался по отвесным скалам Нормандии, дрался под Бастонью, горел в танке под Эль-Аламейном, отбивал атаки японской пехоты на Гендерсон-Филд, вел караваны ленд-лиза, кто каждый день вместе с нами приближал победу. Общую, одну на всех и помнить надо тоже всех.
А я сегодня выпью за Давида Нафтуловича и Александра Иосифовича. Своих двоюродных дедов, сгинувших в том страшном лихолетье. Я даже не знаю где и как они погибли. Но помнить буду всегда.
Оксана Репина:
45(46)й год. Урал. Моя бабуля (светлая ей память), торгует на станционном базарчике, (двоих деток как то нужно было прокормить, маму и её младшего братика.Третий ребёнок умер ещё в начале войны. Дед мой (26 лет!) пропал без вести в первые дни войны. А мама моя каждый день после школы проводила на ж/д станции, папу ждала. А эшелоны шли с пленными. А моя еврейская мама, светловолосая, с голубыми глазами. Из вагона её увидел немец, стал рыдать, объяснял на пальцах сколько у него kinder (4,5), мама уже не помнит. Он подарил маме салфетку,вышитую его дочкой. Мама побежала к бабуле на базарчик. Бабуля расплакалась, завернула в тряпицу кусок хлеба,сказала: “Иди, покорми фашиста, может твоему отцу тоже кто-то кусок хлеба даст”. Мама так бежала, упала, разбила в кровь колени. А эшелон ушёл. А дедулю моего 26 лет нашла в Книге памяти.
Борис Яновер:
Мой дед Коган Борис Самойлович погиб в сентябре 1941 во время обороны Киева. Мой дед Яновер Давид Захарович прошел всю войну. Помним и гордимся! Спасибо дедам за Победу!
Topaller Journal:
Ровно год назад я поставил этот текст. Мне нечего добавить. Разве только то, что нынешняя уголовная власть России умудрилась испакостить и этот святой праздник. Достаточно посмотреть на всю эту самодовольную сволочь, обвесившуюся неизвестно откуда взявшимися цацками. Помните старый анекдот? Встречаются две собаки.
– Ну, как ты?
– Да вот, от хозяина ушла.
– А что так?
– Когда он меня забывая кормить – я терпела, когда он меня забывал выгуливать, я терпела. Но когда он, падла, на День Победы надел мои медали — не выдержала…
Хорошо хоть у лидеров большинства стран хватило совести не приезжать в Москву на этот мерзкий шабаш. И шпана, находящаяся у власти и поставившая праздник себе на службу, превратившая его в помпезную дешевку, отметила этот день с вьетнамцами, монголами и африканцами, а не с англичанами и американцами, без которых (как бы ни лгали!) победа была бы попросту невозможной…
Вокруг Второй мировой войны, как и вокруг всех исторических событий наворочена масса вранья, дурацких лозунгов и заклинаний. Мы знаем о преступном сговоре Сталина и Гитлера, знаем о секретных договоренностях между двумя фашисткими государствами, знаем о миллионах напрасных жертв, знаем о предательстве и подлости, знаем о СМЕРШе, знаем о заградотрядах, которые расстреливали своих, знаем об особистах – советских гестаповцах, знаем о русских концлагерях, в которые прямиком отправлялись солдаты, освобожденные из немецких концлагерей. Нагромождение грязи, крови, лжи… Но все это не имеет никакого отношения к людям, прошедшим адовую мясорубку войны. Людям, для которых война навсегда останется главным событием жизни, точкой отсчета… Их становится все меньше среди нас. Время безжалостно.
Я не сентиментальный человек, но когда я вижу на улицах Москвы, Тель-Авива, Нью-Йорка, наших ветеранов с медалями и орденами на груди (настоящих, а не ряженную сволочь), то испытываю особое чувство. Чувство, возникающее всегда в финале блестящего смирновского фильма «Белорусский вокзал» – хроникальные кадры возвращения победителей и звуки марша Окуджавы и Шнитке…
Наши старики совершили подвиг. В жутких, неимоверных, невозможных условиях. Это они, а не сталинская банда, сломали хребет нацистам. Сломали не благодаря советской власти, а вопреки ей. И это был не просто подвиг, это было чудо, как был чудом разгром фашистов на окраинах Москвы. О войне написано много отличных книг, стихов, сняты прекрасные картины. Но эта страшная война все дальше и дальше уходит от нас, а для наших детей, которые ощущают себя американцами, канадцами, израильтянами, она вообще что-то абстрактное, скучно-далеко-историческое. А их деды и прадеды надевают сегодня ордена, привезенные с собой гимнастерки, перебирают фотографии, на которых они такие молодые…
Низкий вам поклон от всех нас. За то, что победили, за то, что всю жизнь вкалывали как сумасшедшие, за то, что у вас хватило мужества уехать из России вместе с вашими детьми и внуками, а ведь вам это было несравненно труднее. Спасибо, что сегодня помогаете нам, терпеливо сносите нашу невнимательность, раздражение, равнодушие. Вы нас простите. Мы знаем, что очень многим обязаны вам, знаем, что если бы не вы, не довелось бы нам на днях отмечать еще один святой праздник – День независимости Израиля. Мы вас очень любим. С праздником Победы вас, наши дорогие! Низкий вам поклон и вечная благодарность. И, как сказали бы в Одессе, будьте нам здоровы!
Андрей Плесанов:
Мой отец Михаил Никанорович Плесанов. Прошел Финскую, Отечественную и Японскую.
Бачо Корчилава:
Мой дед, Абесалом Давидович Корчилава. На фото он в середине. С 1941 по 1945 танкист. Всего лишь капитан. Он очень любил 9 мая, и свою Родину – Грузию. За время войны он получил 16 ранений. Принимал участие в Сталинградской битве, в операции по форсированию Днепра, брал Берлин. Имел огромное количество орденов и медалей, но страшно не любил их надевать… Никогда не любил рассказывать, всегда говорил – было очень страшно, но опозорится было страшнее… После войны его оценили, назначили генеральным директором Ленинградского завода шампанских вин… Моя мама и моя тетя родились в Ленинграде. Однако в начале 60 дед не выдержал и перебрался назад в Грузию, в Сухуми. Когда я спрашивал почему, дед отвечал – тут люди лучше, Родина она такая, всегда тянет тебя… Он нас и научил всех в семье, быть принципиальными во всем. Часто говорил – если бы я мог быть подонком, был бы генералом, но меня и так все устраивает, потому что я не боюсь если мне ночью постучат в двери, это могут быть только гости…
В общем Победа большая, далеко не Путина, или России, она вот таких принципиальных дедов…
Аркадий Монастырский:
Мой отец – Монастырский Илья Исаевич – инвалид Великой Отечественной
войны , участник обороны Киева, участник сражения на Курской Дуге.
Воевал с 1941 по 1943 год в составе 17 Армии. Это единственная фото –
графия с времен войны. Папа на фотографии справа – осуществляет ремонт
самолета Лавочкин-1. В 1943 году под Курсом был тяжело ранен и после
лечения в госпитале был отправлен в запас состава Советской Армии.
В январе 1944 года вернулся в освобожденный Киев . Отец был награжден Орденом Отечественной Войны 1 степени, медалями и почетными
знаками. Всегда помним и гордимся нашим отцом и дедом!
А это на параде в Минске. 11-ти летний Коленька также был в форме главнокомандующего с колорадскими ленточками.
Игорь Эйдман:
Религия халявщиков и мародеров
Культ победы в Великой Отечественной войне (ВОВ) давно начал приобретать характер новой религии. Его наиболее фанатичные приверженцы напоминают исламистов, по аналогии с которыми их можно назвать “ВОВистами” или “ВОВанами”. Основная догма ВОВизма: “Мы спасли весь мир: и подлых евреев, и тупых америкосов, и коварных англичан, и хитрозадых хохлов (хотя, вообще-то, всех их гадов лучше было бы и не спасать). А теперь нам все должны. Те, кто в этом сомневается — неблагодарные фашисты”.
ВОВаны даже не задумываются о том; что самого государства, которое победило в ВОВ (СССР) давно нет, а современные россияне в подавляющем большинстве никакого отношения к событиям семидесятилетней давности вообще не имеют.
Вообще культ ВОВ – религия халявщиков, примазывающихся к чужим победам. Типичный ВОВан напоминает внучка-захребетника, шикующего перед дружками на пенсию деда и ощущающего при этом себя крутым и богатым.
Приверженцы религии ВОВ поступают по отношению к реальным ветеранам войны как мародеры, обворовывающие погибших на поле брани. ВОВаны присваивают себе эмоциональной удовлетворение от чужих подвигов, за которые другие заплатили жизнями. Деды воевали и погибали. А внуки их обобрали: присвоили себе чужую славу и рады по уши.
Религия победы в ВОВ постепенно приобретает характер навязываемого обществу тоталитарного культа, ставшего важной частью формирующейся шовинистической государственной идеологии. Вся эта ВОВ-истерия — свидетельство того, что государство в России становится все более идеологизированным, движется от авторитаризма к тоталитаризму.
Игорь Свинаренко:
Тоска. А может, и скорбь. Такой праздник. Сколько народу убило. Сколько мучилось потом из выживших. Чтоб сбить пафос, дам историю из своей книжки “Донбасс до…”. Не про дедов, один убит под Сталинградом а другой пришел инвалидом – а про дядю Володю.
“ФАРЦА
Мой старший дядя, Владимир Иванович, в свое время был самым знаменитым фарцовщиком шахтерского города Макеевка.
Правда, джинсами и Marlboro ему не довелось поторговать, ему выпала другая масть: в 1942 году он с дружками воровал с немецких складов тушенку, шоколад, сигареты Juno и шнапс, и неплохо на этом зарабатывал. Парень содержал семью – мать, двух братьев и сестру – и еще на развлечения оставалось. Из добычи особенно хорош был шоколад, далеко не все в те годы знали, что это за фрукт такой. Иные его попробовали только благодаря патриотической инициативе моего дяди.
Жизнь, короче, вполне удавалась. Но как-то при облаве на базаре немцы взяли одного хлопца из Володькиной команды с поличными, во время осуществления незаконной бартерной сделки: он менял казенное имущество Вермахта на хлеб! Куча статей. Пойманного связали и повезли на машине по городу, он должен был показать, где живут сообщники, ну, и показал, хотя, теоретически, мог бы пожертвовать собой заради братвы.
Группа захвата приехала в наш старый фамильный дом на Капитальной, но Володьку дома не застали. Он был уже в курсе и спрятался у соседей через две улицы, – так что вместо него забрали бабку Марью, его мать. Дело шилось серьезное: ее муж, который после пришелся мне дедом, был партийный и в то время геройски воевал и пух от голода под Питером. А пацаны усугубили свою вину тем, что по дурости вышли за рамки обычного ларькового ассортимента и унесли со склада винтовку, – а это, сами понимаете, уже другая статья. Хрен с ним, с шоколадом, но оружие задержанная не могла сдать правоохранительным органам, она ж не знала, что пацаны замотали ствол в тряпки и спрятали в подвале школы, в углу, под кучей золы.
– Плохи твои дела, старая ведьма, – сказал переводчик. – Чувствую, шлепнут тебя. Ну, так сама виновата.
Бабка все поняла и сделала последнюю попытку, после всех рыданий и вырывания волос, и причитаний, она хлопнула себя по лбу, вспомнила самое главное – воскликнула:
– Та вiн же не мiй син! Це ж не мiй син!
– Що ти брешеш!
– Тю, коли це я брехала? Нехай он люди скажуть.
Привели людей, то бишь соседей, те стали сотрудничать с фашистами и охотно дали показания: Марьин Иван точно воюет, в Красной Армии, но он зато не жид, не москаль и не комиссар, а рядовой, даром что партийный. А Володька – сын Ивана от первой жены, давно покойной, да не сам ли он ее, кстати, и грохнул? Парень горячий, ему под руку лучше не попадаться…
Короче получился красивый такой happy end: кровавые немецко-фашистские захватчики выпустили многодетную мать под подписку, Володька сбежал в Мелитополь, немцев из Макеевки выгнали, дед вернулся из госпиталя, пусть инвалид, главное живой. И Володька тоже вернулся из бегов целый и невредимый. Его уже обыскались военкоматовские, думали, косит от армии – но быстро разобрались и вместо лагеря отправили парня в учебку. И это было счастьем: кого призвали сразу после освобождения города, тех кинули в ополчение, на передовую, и скоро все эти «серые пиджаки», как их называли, поименно были упомянуты в похоронках. Володька отправлялся в армию в состоянии некоторой депрессии. Когда соседи стали ему рассказывать подробности про арест мачехи, он удивился: какой такой мачехи? А ты что, большой мальчик и не знал? Он пошел к Марье, та призналась, винилась, что как-то все недосуг было рассказать, тем более, что история с гибелью родной матери была так не очень ясная…
Он даже плакал и попрекал мать… Володька так и продолжил ее называть, и все так же на «вы», как у них было заведено, и после слал ей треугольниками максимально теплые письма, которые только мог сочинить. Но до самой смерти попрекал ее, непонятно в шутку ли, тем, что она от него оказалась:
– Я ж не твiй син, – и дальше продолжал по-русски:
– Ты, получилось, меня предала.
– А что мне оставалось делать? У меня ж было еще трое детей. А если б меня расстреляли? Что б с ним было? А так, он глянь, я просто спасла Колю (это, кстати, мой отец) и Леню, и Раю…
По-русски она говорила, только когда что-то было не так, ну, казенные какие-то беседы, с чужими; а когда свои, то зачем же по-русски с ними? Зачем людей обижать? (С переводчиком в гестапо она заговорила под конец по-украински просто от нервов, забывшись и потеряв над собой контроль, как радистка Кэт). Разговоры с Володькой про то, что она от него отказалась, были как бы продолжением дачи показаний, шла вроде та же тема отношений с правоохранительными органами, которые все – фашистские, коммунистические или белогвардейские – были, что так, что этак, репрессивными. Белых она тоже замечательно помнила, на ее девичьих глазах казаки пороли нагайками так называемых красножопых, аж шкура слезала со спин и с этих самых жоп. А насчет НКВД она иногда подумывала, что вряд ли б ее отпустили так легко за детскую кражу шоколада, – не говоря уж про винтовку.
Кстати, история с фарцой немцам пошла на пользу, они сделали выводы, приняли меры, подтянули дисциплинку. Часовые после того случая уж не бросали склад на произвол судьбы, а то, бывало, пили чай в караулке по 15 минут кряду. Улучшилось и снабжение бойцов Вермахта бахчевыми культурами: то все военные арбузы разворовывались, а как поставили по краям поля виселицы – неважно, что пустые – воровство прекратилось. А то немцы поначалу расслабились как-то…
Воевал Володька в артиллерии. Что у них там было и как, Бог весть. Остались какие-то его письма того времени, но чего там тогда можно было написать? Так, только изредка попадались бессмертные строки:
«…Мама ты пишеш Леня спрашивает с какой я пушки стреляю, пушка моя не очень завидная, противотанковое орудие 57 мм. Папа должен знать, что это за орудие, вчерашний день отбивали контратаку пехоты противника.
Мама час победы близок, так что, в скором времени, ждите нас победителями домой. Иду на выполнение боевого задания».
Леня – это самый меньший брат, про которого уже была речь.
Или так.
«…я дал клятву что в 1945 г. буду бить фрицев еще крепче. Сейчас пока стоим в обороне открыт счет мести фрицам. 2/1-45 г. я убил одного фрица и сегодня одного, в общем на моем счету уже есть два гада, 1945 год только начался.
Мама сегодня получил письмо из Мелитополя от своей любимой Надички, она пишет, что написала тебе письмо но ответа от вас еще не получила. Мама если получила письмо то прошу дай не плохой ответ вообще имейте с моей дорогушей переписку. Очень хорошая девушка, это учти не та которая есть на фото, то была временная жена которая кормила меня в тяжелое для меня время. А Надежда Шматко учится в гор. Мелитополе на курсах инженеров-механиков, и она меня несколько раз выручала из крутого положения в то время.
Привет всем родным и знакомым. Примите привет от моих друзей. Письмо писал в 2 ч ночи. С тем до свиданья. Ваш сын Вовка. Жду ответа».
Это было новогоднее поздравление, 1944-1945…
А вот апрель 45-го.
«Привет из Курляндии.
Здравствуйте дорогие родители. Шлю вам свой горячий боевой привет и крепко жму ваши руки.
…я хочу написать вам немного об жизни латышей которые живут в этой местности.
Живут они очень хорошо, имеют свои имения, по несколько штук коров, лошадей, овец десятка по два а то и больше свиней по десятку вообщем всего много.
И вот во время когда штурмуем эти имения бывают случаи что даже хозяева этих имений стреляют с пулеметов по нам. Но уж когда овладеваем хуторами тогда у нас всего вдоволь и выпивка и закуска все есть. Правда фрицы жестоко обороняются но все же все их старания удержать наши войска не под силу, хотя на нашем фронте продвижение маленькое, но пленных и трофеев очень много».
Самое замечательное в этом правдивом простодушном письме это штамп:
«Просмотрено военной цензурой 08981».
Вот уж точно просмотрено, все всех смыслах…
Действительно, что ж бойцам, уже не выпить и не закусить? Тем более, что Володькин командир допускал факты вопиющей дедовщины: забирал у молодых бойцов наркомовские и все выпивал лично… (Это уже из поздних устных рассказов).
А там и война кончилась, – но молодежь долго еще дослуживала. Письма шли уже не с войны, а из тыловой части, которая жила вполне себе беззаботной жизнью:
«…погода неблагоприятная, целый день идет дождь, вообще уже последние дни августа месяца пошли дожди, ночи стали холодные, раздетый не пойдешь к латышке».
С войны и от латышек Володька пришел сержантом и орденоносцем.
– А за что у тебя Орден Славы 3 степени? – спрашивали его, ожидая пафосных рассказов про подвиги и героизм.
– Да так… Наш взвод отстал от полка, а тут немцы, ну мы и стали отстреливаться, у нас была пушка. Хватились взвода, когда вспомнили, что у нас полковое знамя. Послали за нами роту, та отбила нас. Всем дали по ордену, ну, и мне тоже… Так получилось.
Еще у него был Орден Красного знамени, связь которого с фактами героизма он тоже отрицал. И медаль «За оборону Ленинграда», про которую он после говорил детям:
– В любой Ленинградский вуз устрою, я как участник обороны города имею льготы!
В Латвии тоже полно вузов, но их он сыновьям не рекомендовал…
Уйдя на дембель, Володька быстро женился – но не на одной из своих подруг, каким писал из армии, а на серьезной девушке Тане из планового отдела шахты «Капитальная». Она, несмотря на всеобщую нищету, очень тщательно подбирала гардероб и как-то так его дизайнировала, что выглядела просто дамой, к тому ж она медленно поворачивала голову, когда ее окликали, и смолоду требовала, чтоб к ней обращались по имени-отчеству. Володька – тогда непьющий, и ТВ еще не было – завел себе хобби: голубей. Он их целовал, кидал вверх камнем, гонял с шестом, менял на базаре – короче, любил. Полет, свобода, – наверно, дело было в этом, простейшие символы. Молодая жена, само собой, осуждала это детство и пыталась загнать своего геройского мужа в вечерний институт. Он отшучивался, но голуби ж, и правда, веселей.
Однажды Володька вернулся с работы, а голубей нет. Ни одного. Что такое? Оказалось, пришел парень, говорит, к вам, мой голубь вроде залетел, а нельзя ли посмотреть. Да чего тут смотреть, забирай их хоть всех, сказала Татьяна. Он унес с собой два мешка птиц. Ей было смешно смотреть, как они ворковали и трепыхались, связанные. Он был вне себя и странно, что не убил ее.
Может, именно с того вечера жизнь их начала разлаживаться, он полюбил выпивать и завел вполне взрослое, не детское уже хобби: девок.
– Что, тебе опять не нравится? Да тебе просто не угодишь, – говорил он полу в шутку, прикидываясь удивленным.
Но жена таки вынудила его пойти учиться – правда, всего лишь в техникум. Конспекты и курсовые пришлось за него писать самой, «тебе надо, ты и занимайся». Диплом, тем не менее, выписали на него…
Без высшего образования он смог дослужиться только до начальника профкома, что, впрочем, тоже неплохо. Вместо того, чтоб слепнуть в мрачных угольных подземельях и забивать легкие убийственной пылью, он проводил время на свежем воздухе: дружил с подшефным колхозом, отправлял детей в лагеря (пионерские), командовал похоронами убитых на производстве шахтеров, – и еще ж распределял квартиры! Одну из которых превратил в базу отдыха, где руководство дружило с девушками, и все у них получалось здорово, – а раньше нелегальная любовь протекала исключительно в лесопосадках! Какой прогресс…
Что касается личной жизни, то Володьку на шахте называли «Дважды герой». Потому что одна его постоянная подружка – после развода с Татьяной, которой он не простил голубей, а она ему – бл.дей, – была дочка Героя Советского Союза, а у второй – у Людки – папаша был герой Соцтруда. Стало быть, девушки из хороших семей засматривались на него. Старший сын подкалывал старика-отца, беспримерного ходока:
– А мне как, Люду мамой называть?
Мальчик был ее всего на четыре года младше…
Ирония судьбы: человек любил поорать про ненависть и презрение к спекулянтам, хвалил работяг, но как-то получалось, что жил он весело и красиво, и всегда был при делах, там, где делят что-нибудь радостное. А убытки его страшно раздражали. Он не мог забыть про обиду, которую фронтовикам нанесли в оттепель: перестали доплачивать за ордена, а деньги это были серьезные.
– Я орденами, значит, гордился, а теперь это что ж – просто значки? – вопрошал он.
Была, была в нем коммерческая жилка, но он в этом боялся даже себе признаться; ну а что, такое было время и такое воспитание. Но вот эту сметку он своему потомству передал, сам того, вроде, не желая – но хромосомы ж не спрашивают, как им быть. Младший сын в 90-е внезапно прыгнул из инженеров в бизнес, торговал металлом, в долю попросились бандиты, слово за слово, ну и пуля в голову, широко пожить не успел, все нажитое вкладывал в пропащее, как оказалось, дело. Старший сын кончил мореходку, думал – «навезу колониальных товаров и буду гулять!» Так оно и получалось, долго, потом «профессия моряка стала не престижной, а даже позорной», но это уже другая история. Это сыновья; а у внука – МВА, он с головой ушел в инвестиционный банк, растет, катается на лыжах, улучшает жилищные условия, все ж таки гены у парня сильные…
Володька умер в 66 лет, в 1993-м, а про то, что скоро помрет, знал заранее, он был в курсе, отчего высох и как будто стал меньше ростом: рак. По Макеевке всегда ходили разговоры про то, что от терриконов фонит, и все, что вытащено из-под земли, из глубины – то хуже Чернобыля. А дальше, как кому повезет: на одних не действует, у других внутренности гниют, а у третьих стоит так, что аж человеку самому страшно. Дядя, кстати, до самых последних недель дружил с девчонками, которые по старой памяти, помня его профсоюзную борьбу за права трудящихся и широкие банкеты в шахтной столовой, давали старику из уважения.
Дай Бог всякому такого послесловия – да к тому ж ко вполне продолжительной, полезной для страны и, несмотря на это, веселой жизни”.
Игорь Свинаренко:
Как мой дед вернулся с войны домой, после всех госпиталей. Из той же книжки “Донбасс до…”
И про Кирюшку очень зубодробительно, отец на фронте а мать загуляла, пацану больно, он хочет про это написать отцу — а надо ли? У Платонова есть рассказ на ту же ужасающую тему.
“…А потом деда достало из миномета, ударило осколком в ногу, когда шли в атаку, по снегу. На волокуше его притащили в землянку медсанбата, налили спирту – и на стол. Ступня раздроблена, пяточная кость расколота (позже похожее ранение получил на съемках телеведущий Парфенов, когда под ним проломился помост), обе голени переломаны. Два дня дед орал: «Бл…, ё… вашу мать, вперед, за Родину, за Сталина, – за мной!» Дальше его отправили в госпиталь на Селигер. А после в Вышний Волочек, в госпиталь, и там положили в углу на носилках. И говорят:
– Вы не в этот госпиталь попали! Вас в другой надо.
– Да куда ж мне в таком виде в метель?
– Ничего не знаем.
Дед тогда достал пистолет с такой мыслью: «Если что – убью». Добрым словом и пистолетом можно добиться многого! Оставили раненого в госпитале и принялись лечить. С ногой было много мучений, она дико болела, дед умолял ему эту несчастную ногу уж отрезать, раз уж он все равно не боец. Но его не послушали. Может, военврачи боялись уголовки, после всех тех историй с самострелами.
Вот из его записей:
«В первые дни у меня была высокая температура и слабость от большой потери крови. От пищи я отказывался, состояние было угнетенное и безразличное. Думаю – а, все равно! Ноги нет, руки тоже нет (это я так думал тогда), – зачем мне жить? Об этом медсестра доложила главврачу госпиталя. Он подошел ко мне как-то и спросил, почему я ничего не ем. Стал меня убеждать, что для скорейшего выздоровления нужно питаться. Я категорически отказался:
– Зачем и для чего я нужен в таком состоянии? Оставьте меня в покое!
Главврач – участник финской войны, и на груди у него был Орден Красной звезды. Когда я увидел орден, мне стало просто стыдно, что такой заслуженный человек уделяет мне столько внимания.
Он вторично подошел ко мне и спросил:
– Что бы Вы ели? У нас для раненых все есть.
Я сказал, что хочу свежее яблоко красное и меду. Откуда, думаю, они возьмут… Красное яблоко на фронте! Врач ушел, я подумал, что он оставит меня в покое.
Однако через несколько минут он подошел снова с медсестрой, которая несла на тарелке два красивых свежих яблока, мед и две банки – тех, что на спину лепят – красного вина. Уговаривать не стал, а приказал:
– Выпить вино и съесть то, что просили! Я приказываю!
Выпил он вино – и я выпил. И съел яблоко. Медсестре он приказал, чтоб перед едой давали мне по стопке вина или водки.
И вот как утро, надо завтракать – кормили хорошо – стопочку приносят, выпил – хорошо.
А как-то консервированной крови моей группы не оказалось, тогда вызвали донора – молодую девушку-комсомолку, и она согласилась дать мне свою кровью. Я отказывался: зачем ее мучить? Но она категорически настаивала, и мне пришлось согласиться. Она оставила мне свой адрес, но он затерялся потом в переездах, а вспомнить не смог. И не смог еще раз поблагодарить ее письменно за благородный поступок.
Это написал, чтобы знали, какое чуткое внимание было к раненым».
Рана была тяжелая, сложная, его долго мотало по госпиталям, от Селигера до Горького через Подмосковье и Москву, — с декабря 42-го по осень 44-го.
Наконец он выписался и поехал – не домой, хотя немцев из города уже выбили – а на Урал. Дед что-то объяснял про документы, про то, что его оттуда призвали, значит, надо и вернуться, хоть заехать… Но после до самой смерти бабка ему при случае, когда они орали и ругались, высказывала:
– А, не нравится? Так никто не держит! Езжай к своей уралочке!
Больше никакой информации про амуры деда до потомства не дошло.
Короче, отправился он на Урал. И там заехал в село Чебаркуль, где жила семья пулеметчика из его взвода. У деда пытались выспросить, как там сейчас их Кирюшка, но дед его уж года два не видел, с того последнего боя. Сын Кирюшки, подросток, поехал провожать деда на станцию. И там, когда они сидели вдвоем в ожидании поезда, мальчишка горько заплакал.
Ему было очень обидно, что отец сражается на фронте с фашистами, а мать спуталась с шофером, который у них живет на квартире, спит с ним. Пацан хотел про это написать отцу, да бабка запретила: жив останется, придет, пусть сам разбирается. Дед подумал тогда: «Такое дело приходит на баб иногда». А мальчишке сказал:
– Да, верно, не пиши, это правильно бабка сказала. Это тяжело ему будет. Что ж он может сделать? Ничего ж не сделает… А напишешь, настроение какое у человека будет?
Дед посмотрел на эти детские страдания – и в тот самый момент, может, решил вернуться на Украину, к семье. Легко себе представить, что тогда он подумал про своих четверых детей. Как они там жили без него? Чего боялись? Над чем жалобно плакали?
И вот он поездами, на перекладных, с костылями и пересадками, долго-долго ехал и проехал полстраны, и вернулся в родной город. Который стоял почти совсем пустой. По пути дед остановился в парикмахерской, где его умыли и побрили, — чтоб предстать перед своими в приличном виде.
Он вошел в домишко… Тощие его дети, бритые наголо, вши же, сверкали голодными глазами, они были полуголые — из вещей почти ничего не осталось: что можно было, все пошло на менку, на харчи. И в доме была холодина, топить нечем. В углу на кровати больная жена… Она по такому случаю встала. Дед привез с собой две пачки пшенного концентрата, из них сварили похлебку, и дед перепугался, когда увидел, как его дети кинулись на эту кашу. Все это было моментально съедено. Он тогда подумал: «Ребята голодные как собаки». Может, и Урал вспомнил, на котором чуть не остался…
Еще оставались деньги на полевой книжке, и на следующий день он с дочкой Раей, моей будущей теткой, пошел на базар. Буханка хлеба стоила 140 рублей, кило сала — 300. Деду запомнилась милиция, которая всех ловила: и кто покупает, и кто продает. Купили еды, Рая несла покупки домой, а дед тащился за ней на костылях… Вечером он выдал детям хлеба по куску, сала, покрошил цибули. И спать, тогда как попало спали, кто под кроватью, кто где.
Бабка на ночь рассказала ему ужасное: она побывала в гестапо, думала, что все, конец. И дети без нее пропадут. Забрали ее из дома, после того провели обыск. Искали немцы краденое. Старший сын, Володька, воровал с товарищами с немецких складов сигареты, тушенку, шоколад и прочее. Потом товар продавал на базаре знакомый фарцовщик. Немцы его взяли, он испугался, водил их по городу и показывал, где кто живет из этой компании. Володька успел сбежать из города в какую-то деревню под Мелитополем и там жил до ухода немцев.
В гестапо (что там с ней бедной делали?) несчастная сказала, что Володька ей не родной сын, он от первого дедовского брака. Это подтвердилось, ее выпустили. Беглец объявился дома в сентябре 43-го, когда выгнали немцев, и добровольцем ушел на фронт, попал в артиллерию. Вернулся из армии поздно, в 51-м, с орденами. И до самой материной смерти – мачехой он ее не считал – попрекал, что она от него отказалась. Она каждый раз принималась объяснять, что иначе было не спастись, дети б пропали без нее, и он выслушивал ее ответ молча.
Дня через три дед поехал с женой и свояченицей Настей в Днепропетровскую область, в село недалеко от станции Пятихатки — выменять продуктов. Собрали все, что имелось еще из пожитков, и еще отрез ткани, начальник ОРСа дал фронтовику. Еды за это дали так мало, что пришлось отдать еще и бритву; деду было досадно, что он бритву променял, что бриться нечем. А потом он еще гимнастерку снял с себя и белье, остался в бушлате теплом на голое тело.
Они остановились у одной молодой хозяйки. Женщины помогали хозяйке копать огород, а дед сидел в хате и чистил кукурузу, выдирал зерна из кочанов. За этот труд они получили сколько-то картошки, кукурузы и пшеницы. С этим багажом, что наменяли и заработали, на коровах доехали до станции, а там удалось залезть в товарный вагон, им повезло – как раз эшелон порожняка следовал в Донецк. На первый случай семья была обеспечена питанием. Из привезенного зерна они пекли хлеб. Такая терка была, железная, и на ней перемалывали пшеницу два раза, пекли хлеб и несли на базар. Хлеб был нарасхват.
А потом, когда после немцев жизнь наладилась, им дали хлебные карточки. И зажили они…”
Завтра в полдень, как и каждый год на 9 мая, я пойду на Яму. И, как всегда в этот день, там соберутся сотни минчан. Я буду бродить по кромке уходящего в землю конуса и всматриваться в лица. Буду останавливаться, узнавая знакомых, вскрикивать и обниматься: кого-то не видел год, а кого-то десятки лет. Буду с горечью узнавать, кого за минувший год не стало, кто болеет и не смог прийти…
Яма — сердце старого Минска. Здесь 2 марта 1942 года были зверски убиты нацистами пять тысяч минских евреев. Поэтому и собирались в День Победы на краю обрыва, отделяющего жизнь от смерти, в основном евреи. Но с годами их в Минске становилось все меньше, и места на площадке над Черным обелиском стали занимать люди самых разных национальностей. Это был не зов крови, а жажда настоящего.
Яма — настоящая. Она возникла в Минске не по указу начальства, а вопреки ему. И Черный обелиск — настоящий. Его защищали — и защитили! — от советской власти минчане. И день Победы не как повод поиграть мускулами, а как возможность вспомнить о погибших и поблагодарить тех, кто не жалел своей жизни, защищая других, — он тоже настоящий! Настоящий день Победы у настоящего памятника… (Для прочтения всего материала, нажать на название)
Геннадий Несис:
Отец – Ефим Израилевич Несис после тяжелого ранения под Будапештом в апреле 1945 года провел в госпитале более восьми месяцев. ( Более полугода – в гипсовом панцире). И вот первая мирная весна 1946 года.
На этой фотографии моей маме – Наталии Иосифовне Несис ( Альтшулер) всего 26 лет, а отец, и того моложе, а сколько уже пережито!
Tamri Makhniashvili:
Старая фотография. Одна из трех сохранившихся…потертая и истрепанная, как жизнь, напоминанием о которой является. Дед, Михаил Александрович. Я его никогда не видела. Богатырь,огромного роста. Говорят, мог выпить ведро вина, без напряжения и ущерба для себя и других…Добряк. Жили в старом тбилисском доме и мама рассказывала, что когда привозил подарки детям, то не только своим, но и всем соседским ребятишкам во дворе. Имел бронь от института, в котором занимал высокую должность, но ушел на фронт добровольцем. Считал, что иначе нельзя. Последнее письмо пришло из Сталинграда, в сорок втором…И больше ничего. Никогда…Бабушка осталась одна с двумя детьми. Долгие годы писала письма во все инстанции, искала…Ничего. Как будто и не было человека. Несколько строчек со скупыми данными из архива- родился тогда-то, призван, пропал без вести. И все. Она ждала его всю жизнь. Через 46 лет, когда уже не вставала с постели, сказала маме : «Когда Миша вернется,скажи ему..» Не «если», а «когда»…Всю жизнь верила,что он живой и вернется…За эти годы появилось много архивных данных, сайтов,где выложены сведения о пропавших в те годы.Я искала везде, где только можно…и опять ничего.И мне всю жизнь очень больно, что мы так и не смогли отыскать могилу, чтобы положить цветы, даже никаких следов не нашли…
А жизнь продолжается. Выросли дети, внуки. Растут правнуки, которых ему не суждено было увидеть. Потому что война. Страшная и беспощадная. Пусть их не будет никогда. Нигде. Светлая память тебе, Миша. Мы тебя помним. Светлая память всем, кто не вернулся с той проклятой войны…
Josef Gelston:
Справа на фото ст. сержант, исполнявший обязаности старшины отдельного батальона химической защиты, Исаак Иосифович Гельстон, 1909 г. р. Мой отец. Фото сделано в Германии, летом 1945 г. На груди у отца едиственная боевая награда, медаль “За оборону Кавказа”. Фотография с той войны тоже единственная. Отца призвали повторно в армию накануне больших манёвров, которые проводились в 1940 г. на Украине. Таким образом, он встретил войну находясь в армии. Первые недели войны он служил во взводе личной охраны маршала Будённого. Вскоре Будённого отозвали с фронта, а батальон химзащиты перебрасывали каждый раз в новое место, где немцы, несмотря на конвенцию о неприменении химического оружия, то гранату газовую подбросят, то какие-то колодцы или водоемы отравят. В непосредственное соприкосновение с противником их батальон вступил в 1942 году на Кавказе, где им был отведён участок обороны на перевале. Помню долгое время у нас дома хранилась малая книжечка-инструкция “Ведение боевых действий в горах”, которую отец привёз с войны. Там в горах отец получил контузию при обстреле и был награждён медалью “За оборону Кавказа”. Во время летних наступлений 1943 и зимнего 1944 гг. их батальон использовался для постановки дымзавесы при переправах рек. Осенью, как правило, дул западный ветер и для постановк дымовой завесы было необходимо переправиться незаметно на вражеский берег, завязать бой и под его прикрытиием ставить над реком дым. Оба раза, на Днепре осенью 1943-го и на Одере в феврале 1945 г. отцу пришлось искупаться в ледяной воде. Но он выжил. Демобилизовался осенью 1945 года во Львове. В 1946 году женился повторно, т. к. первую семью в Херсоне, жену и 2-их детей немцы растреляли в местном гетто. А в 1948 г. родился я.
Tatiana Zaitseva:
Весь этот милитаристический угар, праздник торжества ярости в который превратили этот День Великой скорби для всех нас, вспоминаю и поминаю своего деда. Зайцев Федор Павлович, урожденный Орловской губернии, был угнан в Германию нацистами, в возрасте 17-ти лет. Побывал в нескольких концлагерях, бежал в Польше из поезда при перевозке, но поляки сдали его обратно нацистам. Был освобожден из Бухенвальда, но в СССР вернулся только через 2 года, работал переводчиком у коменданта г.Торсо. Он умер когда мне было 12-ть лет, но я до сих пор помню его номер на руке и буду помнить всегда! Какой же он был длинный этот номер…
Гай Франкович:
Еще один аспект, всегда омрачавший советско-российскую версию Дня победы над нацистской Германией. Это антисемитский душок, который, в общем-то, был характерен для режима и страны в целом, но 9-го мая воняло особенно. И болело. В детстве и юности, будучи полностью индоктринированным совидеологией, лишенный правдивой информации, я не особенно задумывался над этим – понимание стало приходить во второй половине 80-х, в период гласности.
Речь идет о табу на еврейскую тему в послевоенном СССР. Как следствие – полное замалчивание истории гитлеровского геноцида европейских евреев (половина из уничтоженных, почти 3 миллиона – были советскими гражданами). Молчание о том, что 500 тысяч советских евреев воевали в рядах Красной армии – третья по численности после русских, украинцев и белоруссов национальная группа, более 300 генералов и адмиралов Красной Армии в период ВОВ были евреями, о более полутора сотен евреев-героев Советского Союза и пр.
Борис Слуцкий
Про евреев
Евреи хлеба не сеют,
Евреи в лавках торгуют,
Евреи раньше лысеют,
Евреи больше воруют.
Евреи – люди лихие,
Они солдаты плохие:
Иван воюет в окопе,
Абрам торгует в рабкопе.
Я все это слышал с детства,
Скоро совсем постарею,
Но все никуда не деться
От крика: “Евреи, евреи!”
Не торговавши ни разу,
Не воровавши ни разу,
Ношу в себе, как заразу,
Проклятую эту расу.
Пуля меня миновала,
Чтоб говорили нелживо:
“Евреев не убивало!
Все воротились живы!”
Михаил Алтерман:
Сегодня пост чисто семейный. Мои мама и папа были младшими в своих семьях, воевали их старшие братья. Все три моих дяди прошли войну. У всех судьба сложилась по-разному.
Дядя Моисей (папин старший брат) начинал войну на Западном Фронте в 41 году, был ранен, а затем был начальником санслужбы 162 танковой бригады, военврач 2 ранга, в боях за Воронеж был представлен к Красной Звезде за личное участие и организацию эвакуации раненых под огнём (из 760 раненых ни один не погиб), но дали только медаль За боевые заслуги. Во время Харьковской операции, когда немцы перешли в контрнаступление, погиб в бою обороняя госпиталь 8 марта 1943. Где могила, и есть ли она неизвестно.
Мамин старший брат, дядя Зюня, тоже начинал войну на Западном фронте, а закончил в Манчжурии, в 1945, разгром Квантунской армии. Под постом их фотографии.
Подробней сегодня расскажу о мамином среднем брате, до войны его звали Шуня Брандес, после войны и до его смерти – Александр Левицкий. Его военных фото не будет, поймёте в конце почему. Когда всё повалилось в июне-июле 41 он лесами вышел в родное местечко. Все мои родились на Волыни, в местечке Вчерайше (сейчас Житомирская область), там ещё жили его бабушка с дедушкой (моей бабушки родители). Потом он оттуда ушёл каким-то образом после организации гетто. Я это вычислил, когда в прошлом году нашёл его имя (Шуня Брандес) в Книге Памяти Яд ва-Шем. Насколько я знаю, он долго скитался, смог сменить документы на Александра Левицкого, украинца. В конце концов его поймали немцы и он оказался в концлагере. Медосмотр он прошёл, поскольку единственный в семье был необрезанный (в такое время родился). В 45 их освободили советские войска, и весь освобождённый лагерь целиком отправили в Сибирь за добавкой, ещё на 4 года. Естественно о своём настоящем имени он не упоминал. Никто в семье о нём ничего не знал (искали Брандеса, а не Левицкого), тем более что все родственники во Вчерайше легли в один ров, и до 49 года о его судьбе никто в семье не знал.
Дальнейший рассказ о моей любимой теме (idee fix), роли случайности в судьбах моей семьи. Первый случай, я уже рассказывал в мамин день рождения. Это 41 год, история её эвакуации. Теперь возвращаемся в 49 год. Дядю Сашу выпустили из лагеря. Ничего о своей семье он не знает. Запросы делать не может. И он едет в Одессу, где они жили до войны. По дороге он решает сойти с поезда в Москве и разыскать моего отца. Они в детстве дружили, пока семьи жили в одном местечке, а потом все разъехались. Это отдельная история, которая началась арестом моих дедов ЧК, а закончилась в Голодомор. Примерным поведением оба не отличались, апогеем было, когда они, пацанами, сожгли синагогу и потом скрывались в лесу, пока всё более не менее успокоилось. К 49 году мама с папой уже были год как женаты, о чём естественно он не имел понятия. Вот она случайность опять в полный рост. Разыскал он папу, ну и естественно они взяли бутылку водки и отмечают это дело. Приходит мама из института, и что она видит. Да, жили мы в деревянном доме/бараке и вход из сеней, был прямо на кухню. Сидит какой-то мужик (а дядя Саша сел спиной к двери, и когда она вошла, прикрыл лицо ладонью). На столе бутылка водки, уже почти пустая, молодой муж сильно поддамши (зная дядю Сашу и папу, я сильно подозреваю, что бутылка была не одна). Реакция естественная, гордо подняв подбородок, пройти мимо и сообщить мужу, что он пьянь. Что она и сделала, а когда она прошла, дядя Саша, ей в спину – А брату здрасти сказать? Она обернулась и тут же упала в обморок (единственный в её жизни). Вот так. А фотографий его в 40е нет. Ни в немецком, ни в советском лагерях фотографирование не практиковалось (кроме лагерной охраны естественно).
С праздником 9 Мая! С Днём Памяти!
Кирилл Лятс:
Так получилось, что мне почти ничего не известно о моих воевавших предках.
Знаю только об одном прадеде, – Степане Иванове , который погиб в июле 1941 года, выходя из окружения в Литве.
Как он оказался в Литве в 1941 году, могу только предполагать. Никто ничего мне уже не расскажет.
Оба моих деда работали на заводах в Москве. Один делал самолеты, другой танки.
Обе мои бабушки, которые живы до сих пор, слава богу, тоже были тружениками тыла. Одна, Ия Иванова, дочь погибшего в Литве солдата, всю жизнь была поваром, и в войну возила полевую кухню на фронт под Москвой. Сама водила полуторку.
Другая работала на заводе, рыла окопы, сплавляла плоты, тушила фугасы.
Но Победа создавалась и их делами, как и трудом миллионов людей, которые ковали оружие и готовили одежду и еду для наших воинов. Спасибо им огромное. И, конечно, с днем Победы!
Михаил Бейзерман:
Вот как-то очень гадко, мерзко и склизко, от всего этого вычурного чествования победы. Глядя на призеров межгалактического конкурса “тупой еще тупее”, задаешься только одним вопросом – ну что эти поцы еще отмочат в своем победоносном порыве? К чему это я… Мой папа, и мой тесть воевали. Более того, они воевали вместе в 7 мех. Новоукраинско-Хинганском ордена Ленина, Краснознаменном, ордена Суворова корпусе, о чем мы с Талкой узнали в тот момент, когда решили познакомить родителей перед свадьбой. Они дружили давно и просто не предполагали, что судьба так забавно сведет их отпрысков. Войну они закончили глубокой осенью, далеко на востоке, под порт-Артуром.
9 мая, в наших семьях, всегда был святым праздником. Наших пап уже нет, но каждый год, 9 мая мы наливаем две рюмки водки, и кладем на них по кусочку черного хлеба.
И, честно говоря, у меня дикая ненависть и бешенство по отношению к ублюдкам, устроившим клоунаду и дешевое шапито из великого праздника. Надеюсь сдохните вы не быстро, и очень мучительно…
P.S. Ниже фотографии моего папы. С 17 до 20 лет. Мальчишка, от офицерской школы, до старлея – артиллериста. Командовал батареей “Катюш”.
Михаил Черняховский:
С болью в сердце я встречаю этот День Победы. До сих пор все было ясно. Мой дедушка встретил войну в самом начале, 22 июня 1941 года. Провоевал до 1944, когда был ранен и стал инвалидом, пробыв в госпиталях почти до конца войны. Вроде, все понятно. Нет, говорят мне, не все. Не в 1941 году вступил СССР в войну, а в 1939. На стороне Германии. Делил Европу вместе с ней. Что делал твой дедушка до 1941 года? А, в 1940-м вошёл в румынскую Бессарабию и присоединил её к СССР. В рамках передела Европы. Что мне ответить? Да, вошёл. Да, присоединил. Более того, в результате, параллельная часть моей семьи оказалась в Сибири, а мой прадедушка умер в сталинском лагере. Могу ли я винить своего дедушку в этих ужасах? Нет. Он искренне освобождал братский молдавский народ от порабощения теми, кто был союзником нацистов. Для него 1940-ой не противоречил 1941-му. И я сейчас не хочу копаться в противоречиях. Я поздравляю всех ветеранов той войны в победе, которую они одержали над страшным злом. И я желаю нам, их потомкам, помнить, что зло начинается в противопоставлении одних людей другим. В этом суть фашизма, а одежды могут быть разными. Мы, дети и внуки тех, кто победил в той войне, не должны забывать, что фашизм был преодолен совместными усилиями людей разных стран и разных национальностей. Зло разобщения может быть преодолено лишь общим единством. Это главный урок той войны. С Победой вас, дорогие ветераны. И с грядущей победой всех нас!
Марина Шостак
Мой дедушка. Ефим Аронович Гриншпон. Очень горжусь. Помню всегда.
И я хорошо помню своего калинковичского земляка.
Сергей Ваганов:
40-е. Бацька… Матуля…
Нахим Шифрин:
На этих снимках – два родных моих дяди.
Один – со стороны отца. Другой – со стороны матери.
Оба погибли в первые дни войны.
Поздравляю всех с Днем Победы!
Желаю вам мира и добра!
Николай Ткаченко:
Сегодня ровно 18 лет как умер дед. Жесткий был дед. Сказывал мне, что ему повезло, что до начала ВОВ он успел уже год послужить в армии, иначе вероятность гибели была бы выше. Был ранен на Днепре. Затем снова в строю уже артиллеристом и так до самого Берлина. Брал Зееловские высоты. Затем ещё пару лет в восточной Германнии, где родилась одна из моих теток. Затем академия. Затем годы постоянной ротации по Украине. Затем разжалование. Затем осел в Виннице. Затем запойный алкоголизм. Затем инфаркт. Затем ни капли спиртного. Это ещё до моего рождения. Затем воспитание внуков. Нам с двоюродным хорошо досталось, благо мы ещё с ним одного возраста были. По утрам зарядка, если летом и теплой весной то на Бугу, с обязательными водными процедурами и бегом босяком по росе. Зимой обязательно лыжи. Обязательные акробатические и гимнастические упражнения, борьба. Шахматы. Двоюродному брату дед заменил отца, который его с матерью бросил. Потому братец затем таки пошел и на акробатику и на шахматы (я правда тоже на шахматы пошел и даже имел кое какой успех, но братец был успешнее, ибо меня мать отдала на народные танцы, а отец в художественную школу, так что шахматам пришлось уделять меньше внимания). У деда был набор детских энциклопедий, десятитомник вроде. С детства любил эти книги. Дед же, нам прививал украинский язык ибо наши семьи общались на русском и мы все (его родные внуки) воспитаны на русском языке. Но дед меня с братом стал учить украинскому, а “Заповіт” Шевченка я уже декламировал ещё задолго до школы. Он же нам рассказывал о запорожских козаках и об украинском казачестве. А незадолго до смерти(я уже давно жил отдельно от деда) я пару недель ходил к нему и он мне многое рассказал о своей жизни, о довоенном времени (как он играл за Тираспольскую сборную по футболу, как ухаживал за бабушкой), войне и немного о послевоенных похождениях, об охоте в Германии и в наших краях. Дед как чувствовал, что скоро, он не сможет подняться с раскладушки на даче. Врачи сказали, что он умер мгновенно, что на лице не было мучительной гримассы. Так что для когото 9 мая праздник, а для меня, с конца девяностых, это день памяти о моём деде.
Victor Yasmann:
Мой отец, Яков Вениаминович Ясман. Прошел всю войну и закончил ее в Праге. Трое его его братьев с войны не вернулись. Вечная слава!
Размещено 9 мая 2015
Аркадий Монастырский:
Мой отец – Монастырский Илья Исаевич – инвалид Великой Отечественной
войны , участник обороны Киева. участник сражения на Курской Дуге .
Воевал с 1941 по 1943 год в составе 17 Армии. Это единственная фото-
графия с времен войны..Папа на фотографии справа – осуществляет ремонт
самолета Лавочкин-1. В 1943 году под Курсом был тяжело ранен и после
лечения в госпитале был отправлен в запас состава Советской Армии.
В январе 1944 года вернулся в освобожденный Киев. Отец был награжден Орденом Отечественной Войны 1 степени, медалями и почетными
знаками. Всегда помним и гордимся нашим отцом и дедом !
Это единственная фотография моего дяди – Эйдельзона Моисея Ароновича–офицера Красной Армии , интенданта 2 ранга..Рядом с
фотографией – извещение в адрес моего деда – Эйдельзона Арона
Иссаковича о том , что он находясь на фронте 10 июля 1941 года
пропал без вести…Шел семнадцатый день войны…
Мы к сожалению до сих пор не знаем , где он принял последний
бой или был растрелян фашистами или их пособниками. А.И,Эйдельзон..
Вечная ему память….
