От belisrael.info. Ко Дню знаний-2016 предлагаем малоизвестную статью белорусско-еврейского писателя Григория (Гирша) Релеса, который после «освободительного похода» 1939 г. был направлен на вновь присоединенные территории БССР в качестве учителя. Статья «В поисках нового» появилась весной 1941 г. в газете «Сталинская молодежь». Полагаем, всем, кто имеет отношение к педагогике, будут интересны наблюдения и размышления Г. Релеса 75-летней давности. Наверное, уже тогда он задумывал свои повести о школьной жизни, написанные и вышедшие после войны (начиная с хрущевской «оттепели» 1950-х гг.). Творчество Релеса актуально и в ХХІ в.: см., например, здесь и здесь.
На фото: молодой Г. Релес.
В ПОИСКАХ НОВОГО
(Из записок молодого педагога)
Еще будучи в институте, я читал и перечитывал книги Руссо, Песталоцци, Макаренко, Огнева, Чуковского… Мне казалось, что я все знаю и быстро найду выход из любого положения. Я шел в школу, словно стародавний лекарь со своими пилюлями на все случаи жизни. Но увы… уже в первые дни работы убедился, что заранее приготовленные рецепты не применяются механически. Ученики по своему характеру бывают похожи, но не одинаковы. И я понял всю сложность работы учителя.
…Если ученики на уроке с увлечением слушают меня, значит, урок хорош. Если они хорошо повторяют объясняемый материал, значит, хорошо им объяснил. Урок стал для меня своего рода мерилом, зеркалом моей работы. До сих пор вызывают у меня недоумение те учителя, которые, уйдя с шумного урока, говорят: «Отвратительный класс».
Молодой педагог не гарантирован от ошибок. Но главное заключается в том, чтобы он всегда умел отыскивать свою ошибку, своевременно ее исправлять. И если даже самую маленькую ошибку вовремя не исправить, то, чем дальше, дело еще больше обострится и может привести к большим неприятностям. В этом я убедился на своем опыте.
Ученица 5 класса Оля учится на «посредственно». Она из числа тех, которых полностью удовлетворяет эта отметка. Но беда, если Оля получит «плохо». Однажды я ее вызвал, она очень путалась в ответах, и я поставил «плохо». Оля расплакалась, плач отвлек внимание детей и для того, чтобы ее слезы не отразились на дальнейшем ходе урока, я начал ее успокаивать:
– Ну ладно, завтра я тебя еще раз вызову.
Оля сразу же успокоилась. На следующий день я сдержал слово и вызвал Олю. Она получила «посредственно». Плоды этой ошибки я увидел лишь через несколько дней, когда вызвал ученицу Веру и поставил ей заслуженное «плохо».
– Вы меня вызовете завтра? – спросила Вера.
– Нет, – отвечаю я.
Вера разревелась, явно стараясь оглушить весь класс и произвести впечатление на меня. Вера проплакала весь урок, но на уступки я не пошел. Но, чтобы окончательно пресечь подобные уловки ребят, я назавтра же вызвал ее. Она, конечно, урока не знала, и я ей опять поставил «очень плохо». Опять начинаются слезы, но здесь достаточно было уже короткого и резкого заявления.
– Если ты сейчас же не успокоишься, то придется тебя вывести из класса. Слезами не поможешь, нужно учиться.
Вера успокоилась. Подобные случаи уже не повторялись.
Дело в том, что ребята умеют прощупать слабую сторону учителя. Это бывает и зачастую незаметно для самого учителя. Поэтому очень важно на все реагировать, из всего делать выводы, каждую мелочь продумывать, доискиваться до причин ее.
Ваня, ученик 6 класса, держится независимо. Дерзок с учениками и учителями. Однажды, когда я проводил классную диктовку, Ваня подсказал товарищу правописание некоторых слов. Заметив это, я предупредил, что снижу ему отметку. Так и сделал, вместо «хорошо» поставил «посредственно». Тогда Ваня заявил мне:
– Ну, хорошо, я пойду жаловаться в районо…
Но Ваня жаловаться не пошел. Через несколько дней Ваня на уроке писал карандашом. Я запретил ему писать.
– Ну, хо-ро-шо… – с угрозой протянул он. Я почувствовал, что нужно немедленно реагировать.
– А ну, встань! – говорю ему. Ваня встает.
– Объясни перед всем классом, что ты хотел сказать словом «хо-ро-шо».
Ваня охотно объясняет.
– Я пойду жаловаться в районо!
– После уроков, чтобы ты немедленно пошел в районо жаловаться. Обязательно!
– Он не пойдет, – отвечают за него ребята.
– Пойдет! Приказываю пойти, – заявляю я. – И сегодня же я позвоню в районо и спрошу, был ли ты с жалобой.
Ваня молчал. Он чувствовал, что ему не на что жаловаться, а запугать не удалось.
В этот же день вызывает меня по телефону заведующий районо и говорит, что Ваня рассказал ему весь инцидент искренне, так, как было. Назавтра я только спросил у Вани:
– Был?
Ваня опустил голову и ответил:
– Был.
– Так и знай, – говорю, – если что задумал – сделай, и никого заранее не предупреждай.
Самое замечательное, что после этого случая Ваня перестал грубить.
Вначале я думал, что хорошие, нормальные взаимоотношения с учениками устанавливаются тогда, когда учитель ко всему классу предъявляет общие требования и никогда от них не отклоняется. Но в процессе работы убедился, что кроме общих правил и требований необходимо к разным ученикам по-разному относиться, нельзя ко всем подходить с одной меркой. Вот, скажем, я вызываю Колю и Сергея. Оба они получают «плохо». Но разница между этими отметками значительная. Коля не знает правописания «ы» и «и» после «ц» и делает ошибки на безударные гласные, а Сергей вообще плохо знает грамматику. За несколько дней до окончания квартала я снова вызвал Колю, подробно спросил у него неусвоенные прежде правила и, убедившись, что он разбирается в грамматике, поставил ему «посредственно». Тогда Сергей у меня спрашивает:
– Почему меня не вызываете? Может, и я исправил бы отметку?
И я открыто заявил:
– Тебя вызывать незачем. Ты не знаешь многих правил и за несколько дней всего не нагонишь. Тебе нужно работать больше, чем Коле.
Сергей не спорил, он понял, что я прав.
Еще много у меня нерешенных вопросов, часто бывают очень затруднительные положения. Но основной принцип – уважать детский коллектив, верить ему. Это помогает мне решать сложные задачи воспитания, выходить из затруднительных положений, искать новые пути для сплочения детского коллектива.
Г. РЕЛЕС, учитель Новогрудской неполной средней школы № 4.
Г. Релес до войны
Опубликовано 29.08.2016 15:44