Красноармеец ведет на допрос предателя Токарева, служившего при немцах бургомистром Евгений ХАЛДЕЙ и Петр МЕХИЗЕВ / Фотохроника ТАСС

Сегодня, когда вконец запутавшиеся в идеологических соснах взрослые пытаются с помощью унифицированного учебника истории наставить на путь истинный подрастающее поколение, им самим не мешало бы разобраться во многих травмирующих проблемах нашего прошлого. В этой связи появление книг, опирающихся на черствый и горький хлеб фактов, подвергнутых сдержанному содержательному, а не только эмоциональному анализу, — одинаково полезно и взрослым, и юношеству. Именно к таким работам я отношу книгу Л. Симкина «Коротким будет приговор». По отношению к пособникам нацизма, совершившим кровавые преступления (а именно о них идет речь в книге), приговоры были действительно короткими и беспощадными. Но разговор на эту больную тему требуется долгий. Но обо всем по порядку.

Размытые метафоры и ментальные эмоции

По понятным обстоятельствам тема коллаборационизма сегодня на слуху, что вполне естественно в условиях нагнетания военного психоза. Обвинения в предательстве национальных интересов, принадлежности к «пятой колонне» звучат по обе стороны баррикад, разделяющих непосредственных участников и сторонних, но от этого ничуть не менее пылких наблюдателей конфликта на юго-востоке Украины. Похоже, что посторонних в этой страстной полемике нет, ибо разрыв во взглядах и оценках проходит сегодня по семьям, затрагивая детей, которые, как им и положено, задают детские вопросы: «А что такое коллаборационизм?» Детские вопросы, как правило, самые трудные. При ответах на них не отделаться словарными определениями: «умышленное, добровольное сотрудничество с оккупантами». Ребята мыслят конкретно, живо и непосредственно реагируя на то, что видят своими глазами: например, на Арбате, где некоторое время назад висели фотографии активистов так называемой «пятой колонны». Наивный, но не лишенный основания вопрос: «А что, нас уже оккупировали?» Но оставим на время в стороне политические тяжбы.

В книге профессионального юриста Л. Симкина речь идет о тех, кто действительно пошел на сотрудничество с оккупантами, запятнав себя кровавыми преступлениями. Источниками для нее послужили материалы судебных процессов, которые начались в СССР сразу, по мере освобождения оккупированных территорий, и продолжились вплоть до 80-х годов прошлого века. Возвращение термину его подлинного смысла и точной юридической трактовки — это по нынешним временам уже немало, поскольку мы зачастую имеем дело с размытыми метафорами, которые бьют наотмашь по нашим глубоким ментальным эмоциям.

Удивляться этому не приходится. У людей, переживших войну, и моего послевоенного поколения реакция на термин «коллаборационизм» жесткая и однозначная. Родственники моей мамы погибли на Харьковском тракторном заводе. Еврейских детей, рожденных после Катастрофы, нарекали именами в память погибших. Потому их называли поминальными свечами. Я и сам такая поминальная свеча, получивший имя тети, уничтоженной в Севастополе. Карательные акции оккупанты производили руками местных жителей. Вот почему при любых политических раскладах невозможно принять оправдание задним числом тех националистических организаций, деятельность которых сегодня пытаются романтизировать, представляя их идейными борцами против сталинской тирании. Об этом читаем в книге Л. Симкина «Коротким будет приговор». И все же, кого считать коллаборационистом? Вопрос непраздный, поскольку ныне в пылу политических баталий возникают экзотические оксюморонные определения, например «жидобендеровцы» и др.

В поисках ответа на этот вопрос автор неизбежно выходит за рамки юриспруденции, ибо за томами уголовных дел, фиксирующих преступные деяния палачей, встает, на мой взгляд, главная тема книги, которая до сих пор не получила достаточного освещения.

Повседневная жизнь людей в оккупации

Что мы знаем о повседневной жизни 70 миллионов людей, оказавшихся на оккупированных территориях? Наши представления почерпнуты из советских фильмов, повествующих о героической борьбе подпольщиков, соблюдавших строгую конспирацию, организовавших мощный отпор врагу. На память немедленно приходит эпизод, где с помощью пароля и отзыва проверяется надежность явки:

— У вас продается славянский шкаф?

— Шкаф продан. Есть никелированная кровать с тумбочкой.

На деле в организации сопротивления не все обстояло так картинно. История киевского подполья, представленная в книге по материалам уголовных дел, — тому доказательство. Чего стоит хотя бы тот факт, что во главе киевского подпольного горкома оставили человека с ярко выраженной семитской внешностью, из-за чего он не мог даже выйти на улицу. Что это — отсутствие у спецслужб информации о расовой политике нацистов? Не думаю. Скорее всего, обычный чиновничий формализм и разгильдяйство, характерные для нашей государственной машины во все времена.

Но оставим на время в стороне как палачей, которых оказалось избыточно много, так и героев сопротивления, действовавших часто не благодаря, а вопреки «мудрым» указаниям центра. Обратимся к жизни рядовых обывателей. И хотя, как утверждалось в известной советской песне, «у нас героем становится любой». Но это явное преувеличение. Среди 70 миллионов большинству приходилось как-то выживать. Строго говоря, не Л. Симкин первым обратил внимание на эту сторону жизни на оккупированных территориях. Будучи молодым учителем и впервые еще в самиздате прочитав «Архипелаг ГУЛАГ», я был поражен той оценкой, которую дал А.И. Солженицын своим и моим коллегам педагогам, продолжившим обучение детей в школах на территориях, занятых врагом.

«А школьные учителя? Те учителя, которых наша армия в паническом откате бросила с их школами и с их учениками — кого на год, кого на два, кого на три.

Все знают, что ребенок, отбившийся от учения, может не вернуться к нему потом. Так если дал маху Гениальный Стратег всех времен и народов — траве пока расти или иссохнуть? детей пока учить или не учить? <…> Такой вопрос почему-то не возникал ни в Дании, ни в Норвегии, ни в Бельгии, ни во Франции. Там не считалось, что легко отданный под немецкую власть своими неразумными правителями или силой подавляющих обстоятельств народ должен перестать жить. Там работали и школы, и железные дороги, и местные самоуправления. <…>

Конечно, за это придется заплатить. Из школы придется вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Елка придется уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придется на ней (и еще в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни, — а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше произносились речи во славу замечательной жизни, а она тоже была дурна».

Так считать ли учителей, которые по большей части репрессированы после войны, пособниками врага или нет? Ответ очевиден. Нельзя ставить на одну доску палачей — и людей, не по своей вине оказавшихся в экстремальных обстоятельствах. Справедливости ради надо отметить, что расширенное понимание коллаборационизма было присуще не только нам. Во Франции в послевоенные месяцы вошло в обиход определение «горизонтальный коллаборационизм» — относящееся к женщинам, вступавшим в интимные отношения с немцами. Шельмование их сопровождалось обритием голов, прочими символическими, а порой вполне реальными расправами. Самосуд — он и в ликующем Париже самосуд. За боль утрат рассчитывались люто.

Повседневная жизнь людей, проступающая в книге сквозь строки уголовных дел, дает богатую пищу для размышлений. На оккупированных территориях открывались частные магазины, кафе и парикмахерские, работали театры, которые выдавали идеологически выверенный репертуар. Так, в Орловском кукольном (!) театре с успехом шел спектакль «Толстый жиденок». Массированная нацистская пропаганда не могла не оставить след в сознании и душах 70 миллионов людей, среди которых были дети и взрослые. Здесь вслед за автором придется затронуть еще одну больную тему.

Заразность антисемитизма

Люди, хорошо помнившие довоенные годы в СССР, в один голос утверждают, что до войны массового бытового антисемитизма почти не было. Расцвел он пышным цветом в конце 40-х — начале 50-х годов. Казалось бы, этот феномен имеет понятные объяснения. В ходе войны изменился идеологический дискурс государства: интернационализм уступил место державным ценностям, война стала священной и отечественной, для сплочения против врага пришлось призвать тени великих русских полководцев прошлого, опереться на авторитет полузадушенной РПЦ. После победы эта линия была усилена идеологическими кампаниями с явно антисемитским подтекстом: разгром еврейского антифашистского комитета, борьба с космополитизмом, дело врачей. Все так, но перечисленные предпосылки и вехи становления государственного антисемитизма не дают ответа на один неудобный вопрос: каковы эмоциональные и психологические корни неподдельного искреннего массового воодушевления населения, с которым были встречены эти кампании?

Поддержка и энтузиазм миллионов не могут держаться только на страхе перед репрессивной машиной государства. Эффективный менеджер, осуществляя свои коварные политические планы, хорошо осознавал, что они ложатся на хорошо подготовленную взрыхленную почву. Годы оккупации не прошли бесследно, оставив неизгладимый след в массовом сознании едва ли не трети населения страны (напомню: 70 миллионов), заразив его антисемитизмом.

В своей пропаганде нацисты постоянно подчеркивали, что сражаются за освобождение русского, украинского и белорусского народов от чужеродной власти коммунистов и евреев. Разумеется, это был чисто пропагандистский ход. (Нам хорошо известны подлинные планы гитлеровцев в отношении славян.) Но первоначально он возымел действие на многих людей, прошедших через Голодомор и испытавших на себе иные «прелести» советской власти. Позже, когда каратели приступили к поголовному уничтожению местного населения уже не по национальному признаку, отношение к ним изменилось. Но акции устрашения зачастую производились в ответ на действия партизан и подпольщиков, которые вызывали у населения неоднозначную реакцию: их рассматривали как источник бед и несчастий. Однако на первых порах оккупанты, которых во многих городах встречали с цветами, как освободителей, демонстрировали лояльность к местным жителям. Так, например, захваченных в плен в начале войны солдат-украинцев отпускали по домам. Оказавшись в родных местах, некоторые из них охотно шли служить в полицию, другие обустраивали свою частную жизнь. Поразительно, но в книге приводятся неопровержимые документальные свидетельства того, что коммунисты, которые по приказу немцев зарегистрировались как члены партии в муниципалитетах, не только не подвергались репрессиям, но иногда занимали при оккупантах мелкие административные посты, порой совпадавшие по роду деятельности с их довоенными должностями.

В таких обстоятельствах советской контрпропаганде было не с руки выделять евреев в особую группу жертв, подлежащих тотальному истреблению, тем самым косвенно подтверждая нацистский тезис о еврейской природе большевизма. По отношению к ним применили нейтральную формулировку: «Уничтожение мирных советских граждан». Позже эта формулировка, умалчивающая о том, кого конкретно казнили в местах уничтожения, оказалась запечатлена на советских памятниках жертвам Холокоста.

Фигура умолчания, помимо прочего, должна была маскировать печальную реальность. Среди местного населения оказалось много, слишком много тех, кто сочувственно отнесся к карательным акциям нацистов. Одни приняли в них непосредственное участие, за что получили короткий суровый приговор. Другие не преминули воспользоваться имуществом жертв и их квартирами. Позже, по возвращении из эвакуации, у тех, кому посчастливилось уцелеть, на этой почве возникали конфликты с соседями. Еще один дополнительный фактор расцвета бытового антисемитизма после войны.

Исходя из соображений высокой политики, дабы не подрывать единство советских народов, государство посчитало, что не стоит бередить былые раны, и засекретило документы, свидетельствующие о роли и масштабах участия местного населения в Холокосте. По понятным политическим причинам они сегодня рассекречены в отношении Украины и Прибалтики. Справедливости ради следует отметить, что такое избирательное отношение к своему прошлому характерно не только для нас. Поляки до сих пор болезненно относятся к упоминанию о местечке Едвабне, где местное население уничтожило евреев еще до прихода немцев. Не по нацистскому приказу, а, как сказал поэт, «по велению польского пылкого сердца». (А. Городницкий)

Так нацистская пропаганда, опыт активного или пассивного участия в геноциде, конъюнктурное умолчание всей правды государством заразили значительную часть населения антисемитизмом. Послевоенные сталинские кампании упали на взрыхленную почву. Государственный антисемитизм вызвал энтузиазм миллионов еще и потому, что помогал оправдывать в глазах многих людей их недавнее непотребство. Эту нехитрую эмоциональную логику легко воспроизвести: «Да, мы не слишком сочувственно отнеслись к страданиям евреев, но, как выясняется, они, в силу присущих им качеств, постоянно вредят нашему родному государству, о чем регулярно пишут газеты. Гитлер, конечно, чудовище, но в отношении евреев он был не так уж неправ». Увы, шлейф подобных рассуждений не развеян до сего дня, в чем легко убедиться, заходя на националистические сайты, в какой бы стране они ни создавались.

И все же, быть может, не стоит обращать внимание на детали, углубляться в подробности, бередить былые раны? Не проще ли в целях патриотического воспитания подрастающего поколения придерживаться спрямленной линии единого учебника истории? Был грозный враг, победить его удалось благодаря морально-политическому единству советского народа. И точка! Зачем затевать этот долгий трудный разговор?

Чтобы наши дети не стали палачами

Среди 200 уголовных дел, которые перелопатил Л. Симкин, проступают биографии и судьбы рядовых полицаев. Большинство из них не были садистами и изуверами. Так — рядовые обыватели, в своей прошлой довоенной жизни не проявлявшие особой жестокости. Мотивы, побудившие их участвовать в кровавых расправах, самые банальные: страх за свою шкуру, желание обеспечить пайком семью, стремление нажиться на чужом добре, стадный инстинкт. (Некоторые, поддавшись на призыв вожаков, вооружившись палками, побежали громить соседей, отчетливо не представляя, куда и зачем они бегут.) Но опьянение первой кровью, усиленное раздаваемым спиртом, мгновенно превращало обычных людей в чудовища. Обратной дороги уже не было.

Эта та самая реальность, о которой убедительно писала Х. Арендт в книге «Банальность зла». Вслед за ней М. Ромм, развенчивая обаяние фашизма, с его факельными шествиями и величественными ритуалами, которые до сих пор поражают воображение зрителей, в том числе молодых, в лентах Лени Рифеншталь, назвал свой фильм «Обыкновенный фашизм».

Почему тривиальность зла, а следовательно, легкость сползания к нему необходимо постоянно держать в фокусе внимания?

По-моему, ближе всего к пониманию этой задачи подошел нидерландский адвокат и общественный деятель Авель Херцберг. Испытав на себе ад нацистских лагерей, он знал, о чем говорил. Когда после очередных чтений одна из слушательниц спросила его, что делать, чтобы наши дети снова не стали жертвами насилия, он ответил: «Это неправильная постановка вопроса. Правильная: что делать, чтобы наши дети сами не стали палачами». И я с ним согласен.

Оригинал

А это уже как продолжение прочитанное на стр. автора книги в фейсбуке, рассказ о ее презентации:

Лев Симкин, 19 Май в 10:27

И несколько избранных комментов:

Михаил Гуськов Спасибо, Лев Семенович, за прекрасную и познавательную встречу! Давно не испытывал такой глубины интеллектуального удовольствия! Да и закусочки были на высоте!!! Удачи Вам и доброго здоровья!!!

Диляра Тасбулатова Лева, дорогой! Как жаль что я вчера заболела. А книгу я читала – в ворде, даже интервью мы сделали. КНИГА гениальная!!! Правда, это не славословие из вежливости: написано пластично, ярко и при этом чуть отстраненно: так и надо об ужасах. У Левы не только выдающийся талант юриста, но и перо!!!!

Юрий Сипко Лев Семёнович, вы человек благодати. Спасибо вам. Вы подарили мне книгу свою. И она не отпускает меня. И я вот уже сутки в плену мысли. Мы ведь ныне все под оккупацией. Предаём себя, продаём себя, предаём друзей…. А приговор короток, как выстрел. Вчерашний вечер тронул меня несказанно. Хочется каждому выступавшему, друзьям вашим сказать спасибо. Ваш вечер вернул мне надежду. В России есть светлые умы. В России есть истинные патриоты. Их немного, но свет во тьме светит и тьма не объяла его. Так светите и впредь. Всем вашим друзьям низкий поклон и пожелание счастья в каждом дне и во веки веков.

Леонид Бажанов Жалею, что не был – болею. Но книгу прочитал с ужасом и уважением: оказывается так бывает. Читать обязательно! Поклон автору.

Более раннее интервью от 08.05.2015 с автором книги, Львом Симкиным:

«Настоящий Холокост начался именно в СССР»

В продолжение, пусть и не совсем перекликается в предыдыщим материалом, размещу здесь текст не новый, от 2 января, но ставший вновь популярным в последние дни:

А напоследок я скажу…

Под самый Новый год я улетаю домой, в Бостон. Я уехал насовсем из Москвы 21 год назад, но я за эти годы много раз приезжал ненадолго, а эту осень провел целиком в Москве. У меня sabbatical в текущем учебном году, и я решил провести осенний семестр в Сколтехе, новом университете, создаваемом в Сколково при участии Массачусетского технологического института. Но я ничего не буду говорить о Сколтехе, скажу только, что его весьма герметичная среда оказалась недостаточно герметичной, чтобы изолировать меня от остальной страны. Впрочем, я и не стремился к изоляции.
Что же я ощущаю в отношении моей родины покидая ее опять, проведя здесь целых 4 месяца? В ходе моего пребывания здесь у меня постепенно появилось и постоянно усиливалось непреодолимое чувство тошноты. Такой централизации, такой концентрации всей власти в огромной стране в руках одного человека здесь не было со времен Сталина. Но Сталин добился этого путем установления железного занавеса, путем великого террора, истребления всех и вся, тотальной слежки, тотального доносительства и устрашающей системы ГУЛАГа. Ничего этого теперь нет и в помине. Границы открыты, репрессивная машина если и есть, то вполне вегетарианская. И при всем этом среди интеллигенции какой-то кретинской мантрой стало декларировать свою безмерную и безусловную любовь к России, к р-р-русской культуре, к «русской цивилизации». Такое впечатление, что они боятся, что если они перестанут исступленно повторять эту мантру, их немедленно поставят к стенке. Я уже не говорю о каком-то иррациональном антиамериканизме, присущем буквально всем. Разумеется, все это следствие чудовищного комплекса неполноценности, но это же не может бесконечно служить оправданием!
Никого не интересует геополитика, то есть то, как поведение России на мировой арене воспринимается остальным миром. Хватит, мол, насмотрелись на других, теперь полюбуйтесь на нас! Но у других решения, пусть не всегда разумные и правильные, принимаются в рамках демократического процесса и ошибки одной администрации могут быть исправлены следующей. В России же сегодня ВСЕ решения принимает один человек, смена которого может произойти только вследствие его естественной или насильственной смерти. И самое поразительное, что граждане этой страны, по крайней мере подавляющее большинство, не усматривают в этой ситуации угрозы себе, своим близким и всему окружающему миру. Нет, конечно, хватает тех, кто сматывает удочки. Но таких все равно ничтожное меньшинство. На что же рассчитывают остальные? Для меня это загадка. У меня сильное ощущение, что люди верят начальству, что в 2015-м году цены на нефть пойдут вверх, и рубль вновь укрепится.
Одно маленькое наблюдение, которое, что называется, drives me crazy. Готовясь к отъезду, я прошелся по сувенирным магазинам на Арбате. Практически на всех футболках, которые вы можете в них найти, изображен Путин в разных видах с надписями типа: «Лучший президент», «Самый вежливый президент» и т.д. И ведь это не госпропаганда, очевидно это то, что пользуется спросом: людям не только нравится это, но они готовы за это платить! Боюсь, что расплачиваться в конечном счете придется всем без исключения, и расплата будет жестокой. И вот почему еще я так думаю: нельзя безнаказанно выставлять в сувенирных магазинах отвратительные расистские изображения президента великой страны (я имею в виду в данном случае США). Рано или поздно это ой как аукнется.
Пользуясь своим достаточно уникальным положением человека, давно живущего в Штатах и в то же время проведшего 4 последних месяца уходящего года в Москве, хочу напоследок высказаться с предельной прямотой:
Все разговоры о том, что США и Саудиты сговорились опустить цену на нефть, чтобы осадить распоясавшегося русского медведя, это полная чушь. Никто в мире всерьез Россию как не воспринимал (с тех пор, как СССР накрылся медным тазом), так и не воспринимает. Та ситуация, в которой Россия оказалась, лучше всего соответствует понятию perfect storm. Независимо и одновременно сошлись три процесса:
1. В результате появления в течение последних 15 лет новых технологий (не только сланцевых), резко возросла добыча нефти в США и в Канаде, что в реальности единое экономическое пространство. В результате Штаты/Канада перестают импортировать нефть и начинают ее экспортировать. Те производители нефти, как Нигерия и отчасти Саудиты, которые лишились традиционного покупателя в лице Штатов, бросились искать новых клиентов. Так возникло очень существенное увеличение предложения и, соответственно, борьба за рынки сбыта нефти, ведь США – это главный потребитель нефти в мире.
2. Совершенно независимо от этого произошло снижение темпов роста мировой экономики, прежде всего в Европе и Китае. Японская экономика уже давно не растет. В результате упал спрос на нефть.
Комбинация этих двух факторов, рост предложения и падение спроса, не могла не обрушить цену на нефть. Причем каждому здравомыслящему человеку было ясно уже в начале 2013 года, что такой сценарий неизбежен. Я, например, специально навестил Москву в мае 2013 года и говорил всем, кто хотел (да и тем , кто не хотел) меня слушать, что я приехал «посмотреть на родину накануне коллапса». В общем-то двух указанных факторов уже достаточно, чтобы вызвать perfect storm, который так и так разразился бы этой осенью. Но, видимо, кое-кому этого показалось недостаточно: была искусственно добавлена еще одна причина, уже бьющая прямо по России и ее жителям:
3. КРЫМНАШ!
Русские до сих пор не могут понять, что аннексия территории другой страны, даже без единого выстрела, это не тоже самое, что победа национальной сборной в чемпионате мира по футболу. Такая аннексия – это опаснейший прецедент, особенно в Европе, основном театре военных действий обеих мировых войн. Да, русские уверены, что Крым – это русская земля, и она по справедливости должна быть частью России. Имеют полное право так думать, не так ли? Ну а как насчет так называемой Калининградской области, т. е. Кенигсберга и Восточной Пруссии? Это тоже русская земля? Или все же немецкая? Ведь немцы тоже имеют полное право так думать, не так ли? Что если следующий раз, когда Россия опять окажется на коленях (не такое уж невероятное предположение, не так ли?), Германия вернет себе назад Восточную Пруссию и выгонит к чертовой матери всех русских оттуда, как русские выгнали в свое время оттуда всех немцев? Так что же, давайте опять, уже в третий раз за последние 100 лет, перекраивать карту Европы «по справедливости» при помощи аннексий, пушек и танков? Хоть с кем-нибудь, хоть с одним мировым лидером, не говоря уже об ООН или НАТО, Путин обсудил свои планы аннексии Крыма, прежде чем приступить к их осуществлению? Даже Гитлер вел переговоры в Мюнхене с Францией и Великобританией, прежде чем захапать Чехословакию. Путин видимо считает, что обладание ядерным оружием делает его неуязвимым. Он что, уже забыл о «крупнейшей геополитической катастрофе ХХ века»?! Спас тогда СССР ядерный арсенал? Как я уже говорил, никто Россию всерьез не боится – слишком она слаба во всех отношениях – но надеть на сумасшедшего смирительную рубашку в виде весьма серьезных санкций все же пришлось.
Русских бесит, что американцам есть дело до Крыма, расположенного от них за тридевять земель и о местонахождении которого никто в Америке еще год назад не имел ни малейшего представления, да и сейчас не имеет. Русские не понимают, что дело совсем в другом. Да американцам начхать на Крым, и Украина им до лампочки (как, впрочем, и Россия). Но им совсем не начхать на стабильность в Европе. Американцы не сильны в географии, но у них хорошая память, и они помнят, что дважды в ХХ веке многие тысячи американских парней гибли в Европе, которая оказалась не способна сама решить свои проблемы. И они решительно не хотят, чтобы это повторилось опять, особенно с учетом того, что на этот раз мальчиш-плохиш еще и размахивает ядерным оружием. На беду русским, за последние годы, в связи с борьбой с терроризмом и с Ираном, были разработаны и детально апробированы очень эффективные средства введения санкций. Особенно в связи с Ираном, банки и бизнесы по всему миру получили наглядные уроки того, как сильно можно пострадать, если нарушать режим санкций, объявленных Америкой. С Америкой вообще шутки плохи, должен сказать.
Из сказанного выше ясно, что я не возлагаю на Путина вину, ни прямую ни косвенную, за обвал цены на нефть. Но я возлагаю именно на него, узурпировавшего всю полноту власти в огромной стране, полную ответственность за то, что вместо того, чтобы попытаться всеми силами смягчить удар приближающего perfect storm, он своими безумными действиями в Украине сделал Россию многократно более уязвимой.
Что же я пожелаю остающимся здесь в Новом Году? Чтобы сбылись их мечты, и по щучьему веленью западные санкции и путинские контр-санкции были отменены и чтобы в магазинах вновь появился хороший сыр, чтобы нефть стала стоить $250 за баррель, как давно обещал глава Газпрома Миллер, и чтобы Украина приползла на коленях проситься в состав России. Ну а если ничего этого не случится и разразится полномасштабный кризис, то и в этом случае остаются две возможности: ужасный конец (для режима) или ужас без конца (для россиян). Думаю, нет надобности говорить, чего бы желал я, тем более, что такое пожелание может подпасть под какую-нибудь статью Уголовного кодекса РФ, столь стремительно пополняемого новыми статьями чуть ли не ежедневно.
С Новым Годом!
Максим Франк-Каменецкий
Professor of Boston University, USA
Visiting Professor of Skoltech, Russia

http://www.jewish.ru/history/facts/2015/05/news994329061.php