Вольф Рубинчик. Ты долго собирался рассказать о гексашахматных событиях конца 1980-х годов. Почему так долго? Может, из-за того, что у тебя наступил спад в игре?

«Говорящие головы» в августе 2019 г.

Юрий Тепер. Слишком много материала, особенно если говорить о 1989-м. В 1988 году событий было меньше, хотя тоже хватало. Нет, дело не в спортивных показателях – я не ставлю себе целью что-то приукрашивать.

В. Р. Хорошо, продолжим «живую историю». И первый вопрос лобовой: почему ты перестал занимать высокие места в гексатурнирах?

Ю. Т. Действительно, в Минске и Ульяновске я остался в «минусе», в отборочном турнире к чемпионату мира набрал всего 50%. О причинах я тогда не задумывался, сейчас тоже затрудняюсь их определить. Скорее всего, мало работал над собой (точнее, не готовился вообще). К турнирам по переписке относился тогда как к обузе, партии анализировал редко.

В. Р. Появились другие интересы? Это как-то связано с перестройкой? Захватила политика?

Ю. Т. Пожалуй. Период 1988–1991 гг. – самый для меня «политизированный». С весны 1988 г. я ходил на «философские четверги» моего ровесника, кандидата философских наук Александра Грицанова (умер в 2011 г. – ему было всего 52) во Дворец Белсовпрофа, посещал заседания политического клуба «Современник», которым руководил Лев Кривицкий. В Минск приезжало множество интересных людей – политиков, журналистов, писателей, артистов. Я бывал на разных лекциях и встречах. Подробности помню плохо; главное – было интересно.

В. Р. Конечно, тут уж не до шахматишек… Но, может, всё-таки расскажешь что-то конкретное?

Ю. Т. Вспомню о «Что? Где? Когда?» в Минске. Клуб «Современник» числился при горкоме комсомола, и комсомольцы просили нас оказать помощь. В конце мая во Дворце пионеров и школьников состоялась игра «ЧГК». Приезжали известные знатоки – А. Бялко, А. Друзь и другие. Участвовала минчанка В. Голубева. Горком просил помочь в организации игры – просмотреть вопросы, отобрать подходящие, отредактировать. Многие члены клуба, и я в том числе, с удовольствием занимались этой работой. Вопросы были почти все интересные. На один из них я знал ответ, а знатоки не ответили…

В. Р. Похвались эрудицией!

Ю. Т. Перечислялось несколько героев Конан Дойла, и среди них бригадир Жерар, а вопрос был такой: «Кто из этих героев имеет отношение к нашему городу?» За много лет до того я слушал по белорусскому радио инсценировку рассказа о бригадире Жераре «Засада в Минске», так что сразу дал ответ. Знатоки же той передачи не слышали и назвали профессора Маракота – «погружаемся в Маракотову бездну».

Фрагмент из публикации А. Стуловой, газета «Вечерний Минск», 16.06.1988

В. Р. Любопытные, однако, были у них ассоциации в связи с Минском…

Ю. Т. Автор вопроса получил приз. Нам дали пропуска, и я присутствовал на той игре. Знатоки победили 6:4.

Кстати, я надеялся, что игру покажут по телевизору; взял с собой гексагональную доску, специально выданную Павловичем. Надеялся и на то, что получится задать вопрос о ГШ, но организаторы его «зарубили».

В. Р. Надеюсь, когда-нибудь появится отдельный материал об участии в «ЧГК» белорусов – как зрителей, так и знатоков (случайно, что ли, я смотрел почти все передачи в 1980-90-х годах? ;)) Фигура шахматного композитора Владимира Лебедева из Пинска, в 2002 г. – обладателя «Бриллиантовой совы», думаю, заняла бы в таком материале не последнее место…

В. Лебедев в 2014 г. Скриншот из репортажа ТРК «Варяг»

Впрочем, и тема общественно-политической жизни БССР на рубеже 1980–90-х гг. не очень-то раскрыта. У некоторых авторов эта жизнь сводилась к становлению Белорусского народного фронта, а ведь активность проявлял не только БНФ… (Между прочим, в пылу борьбы с «партноменклатурой» его руководители прошляпили появление «третьей силы», которая поддержала А. Лукашенко.) Но вернёмся к «нашим баранам». Почему в апреле 1988 г. ты не отправился в Москву на турнир с участием Имре Ботко, одного из сильнейших гексашахматистов мира?

Ю. Т. В середине апреля в Минске проходил турнир среди вузов БССР, надо было готовить и выставлять команду пединститута.

В. Р. И как сыграли на «универсиаде»?

Ю. Т. Это был не всебелорусский, а зональный турнир среди 8 команд. Играли в РДШШ, заняли 5-е место, а в финал выходили 4 команды. У нас практически не было шансов попасть в эту четвёрку: две команды института физкультуры и «нархоз» находились вне конкуренции. С могилёвским машиностроительным институтом и коллегами из Бреста ещё можно было бороться, но, как я уже говорил, ММИ был для нас очень трудным соперником… В общем, мы проиграли могилевчанам 2:4 и Бресту 2,5:3,5. Обошли только мозырский «пед», БТИ (технологов) и БИМСХ. У нас играли перворазрядники, а для выхода в финал всё-таки требовались кандидаты в мастера.

О московском ГШ-турнире, как и о последующих, написано в нашем самиздатовском сборнике… По итогам турнира Александр Павлович и Юрий Бакулин ездили в Венгрию – об этом уже шла речь.

В. Р. В мае ты сыграл в турнире, посвящённом открытию в Минске клуба «Три слона» (при школе, в которой работал Павлович)…

Ю. Т. Разбивка на группы привела к тому, что уже на старте пришлось играть с Яненко и Вашкевичем. Я им проиграл, и проигрыши пошли в зачёт финала. В оставшихся партиях финала сыграл неплохо – набрал 3 очка из 6. Записи не велось – играли с контролем 0,5 часа на партию. Такая плотность в таблице бывала редко: Павлович с 4 очками занял 3-е место, я с тремя поделил 7-8-е… Вообще, во всех турнирах 1988 г. качество игры у меня было выше, чем результаты.

В. Р. Среди призёров 1988 г. – В. Вашкевич и Ю. Бакулин…

Ю. Т. Вашкевич был учеником В. Некрасова. Дебютировав в Москве, быстро выдвинулся в ведущие гексашахматисты. Некрасов так характеризовал игру своего ученика: «Играет по-хорошему нагло» (или «нахально»). Вашкевич смело шёл в борьбу, никого не боялся, хорошо понимал позицию и точно считал варианты. В обычных шахматах имел І разряд, т. е. особых успехов не добился. Одно время работал ГШ-тренером, но собрать группу ему не удалось. Лучший результат Вашкевича – 2-е место на международном турнире в Субботице (Сербия, тогда ещё в составе федеративной Югославии) с очень сильным составом.

В. Р. А вот Бакулин, твой тёзка, наверх поднимался долго.

Ю. Т. Юра не просто мой тёзка, но ещё и ученик. Валерий Буяк в начале 1985 г. дал статью о ГШ в газете «Советская торговля», а Бакулин, перворазрядник по шахматам, работал в магазине и выписывал эту газету. Заинтересовался новой игрой, написал Буяку. Тот дал ему мой адрес. Мы жили рядом и часто играли между собой. В конце августа 1985 г. Юра выступил в Москве в турнире на приз газеты «Московский комсомолец», где занял 6-е место. Пик его успехов – 1988–1991 годы. Играл он тогда много по переписке и прошёл хорошую школу анализа.

С Бакулиным у нас сохранились хорошие отношения. Играл он позиционно, «от обороны», с упором на технику, но при необходимости мог и «подкрутить».

В. Р. В Москве отличился Андрей Батуро…

Ю. Т. Это единственный ученик Александра Павловича, добившийся в ГШ высоких результатов. Андрей играл аккуратно, хорошо считал варианты, можно сказать, был игроком универсального стиля. Успехам в ГШ способствовало то, что он занимался обычными шахматами. Ты сам говорил, что помнишь его игру в «классике»…

В. Р. Партии Андрея, сыгранные в Минске и на выезде, cтёрлись из памяти, а запомнился он мне как весёлый, доброжелательный товарищ. Где-то он сейчас?

Пинск, осень 1991 г. У корабля-памятника, что стоит на набережной (А. Батуро – второй справа)

Ю. Т. Ещё в Москве играла сильная ульяновская четвёрка – А. Жупко, С. Лапко, В. Кабанов и Е. Свистунов – а также московское трио, С. Соколов, С. Цыганков и Б. Ланин. Не забудем о четырёх венграх… Остальные игроки были слабее, но могли преподнести сюрприз. Так, Гончаров однажды дал вечный шах Бодору.

В. Р. О Ланине раньше мы не говорили.

Ю. Т. Он дебютировал в апреле в Москве, и тогда Павлович говорил мне, что у него с Ланиным был конфликт. Я спросил у Бориса, что случилось, он ответил: «Павлович потерял фигуру и бросил записывать партию. Я сказал ему, что по положению запись обязательна и потребовал вести запись, вот и весь конфликт».

В. Р. Кто-то и не стал бы обращать внимания на такие «мелочи», как положение… Но у тебя с Ланиным конфликтов не было?

Ю. Т. Наоборот, мы подружились, хоть я и проиграл ему в первом туре (тоже поспешил и потерял фигуру). Кстати, на Всесоюзных Молодёжных играх 1977 г. Ланин играл в одной команде с Г. Каспаровым за сборную Азербайджана – понятно, не в гексашахматы. Он сам из Баку, окончил филфак Бакинского университета. Ожидалось, что сыграет в Ульяновске-1987, но тогда не приехал.

В Москве Ланин поселился примерно в начале 1988 г. Он известный филолог, автор книг (одна из них – о русских писателях-эмигрантах – есть в библиотеке нашего педуниверситета), ныне – доктор наук и профессор. Мы с ним много беседовали на еврейские темы, также на литературные и исторические. Он приезжал в Минск на ГШ-турнир 1990 года, встречались мы и в Калинине/Твери в мае того же года (останавливались тогда в одном номере гостиницы). Его брат Роман, у которого я выиграл в минском турнире 1990 года, жил тогда в Баку, сейчас – в Израиле. Ещё добавлю, что в 1990 г. Борис вёл ГШ-отдел в журнале «Народное образование». Сейчас связь с ним прервалась, но как-то видел Ланина по телевизору, на канале «Культура» в программе А. Архангельского. Обсуждались школьные вопросы.

В. Р. Да, по всей видимости, человек незаурядный. Ну, а что скажешь о своей игре в 1988 г.?

Ю. Т. Сам знаешь, бывает, что выкладываешься – а результата нет. Если бы я искал оправдания, то мог бы сослаться на то, что перед ульяновским соревнованием мы переезжали на новую квартиру (с ул. Платонова 19-20 на ул. Короля 26-10). 23 июля был «главный переезд» на грузовиках, а вечером я уже ехал в новый минский аэропорт, чтобы лететь в Ульяновск. Прилетели около 2 часов ночи. Ульяновцы звонили мне в Минск (уже на новую квартиру) и сказали, куда ехать в гостиницу. Я добрался туда на такси. Утром встал – и сам удивился: самочувствие прекрасное, ничего не болит. Позавтракал и пошёл в знакомое место, где мы играли в 1987 г. Так что ссылаться на усталость не могу. Особого желания играть после перелёта не чувствовал, но постепенно входил в тонус.

Ю. Тепер в Ульяновске-1988

В. Р. Как обстояли дела после упомянутого поражения Ланину?

Ю. Т. Во втором туре проиграл Ш. Бодору (об этой партии тоже уже упоминалось – в материале о Венгрии). В третьем туре победил Дорохова, в четвёртом – Рутковского (или Рутковски). Дальше всё пошло наперекосяк. В партии с Лапко имел лишнюю фигуру, но потерял качество – и ладья оказалась сильнее двух лёгких фигур, хоть король соперника и был в опасности. С Жупко в 6-м туре в ничейной позиции просрочил время.

В. Р. Кстати, какой был контроль?

Ю. Т. 2 часа на 40 ходов и 1 час до конца партии.

В. Р. «Классика»… Как же можно было просрочить время? Ты же не тугодум!

Ю. Т. Я почему-то решил, что второй контроль – час на 20 ходов, как практиковалось в гроссмейстерских турнирах по обычным шахматам. Спокойно дал флажку упасть. Из-за этой партии поссорился с Жупко, не пожал ему руку. На следующий день разобрался и извинился. Ситуация была – глупее не придумаешь. А в 7-м туре в позиции с лишней ладьёй (ферзь и 2 ладьи против ферзя и ладьи) пропустил угрозу и получил мат. Моим «обидчиком» был Русанов – дебютант из Украины, который после пяти поражений подряд одержал 4 победы.

В двух последних турах я одолел Гончарова и Соколова, но это уже мало что решало.

В. Р. И настроение было «никакое»?

Ю. Т. Да в целом нормальное, хотя проигрыши, конечно, расстраивали. Я жил в номере с Соколовым, Ланин – с Цыганковым. Почти всё свободное время проводили вместе. В «чисто московском» номере был телевизор – помню множество интересных передач об истории. Смотрели мы их и обсуждали. Ещё показывали баскетбольный матч – сборная СССР под руководством Александра Гомельского готовилась к Олимпиаде и играла с клубом НБА. Один матч из трёх наши выиграли. Запомнилась зажигательная мелодия в решающий момент матча: «Красная армия всех сильней!»

«Выбил» нам Лапко талоны на питание – такое приключилось впервые. Всё было бы прекрасно, если бы лучше выступил…

В. Р. Так, о Венгрии мы говорили в июле… Что скажешь за отборочный турнир?

Ю. Т. Ездили мы с Бакулиным; почему не поехали остальные, не помню. Результат опять не блестящий: 4,5 из 9. Неудачно стартовал (1,5 из 6), на финише победил Волкова, Рощина и Кабанова, вышел на 50%. Получил звание мастера ГШ; надеялся, что этого хватит, чтобы попасть «на Европу». Не получилось.

В. Р. А сколько тогда было мастеров по гексашахматам?

Ю. Т. Сложный вопрос. Давай лучше о Бакулине: он боролся за победу в турнире, но на финише уступил Лапко и Цыганкову, занял 3-е место.

Запомнился перестроечный Арбат, который мы с Бакулиным прошли из конца в конец (просто смотрели на картины, самиздат, шашлычников). Ещё помню, что в поезде на обратном пути было очень холодно – ноябрь выдался морозным. Я не ложился, всю ночь просидел в пальто. В 1989 г. результаты были получше, но об этом в другой раз.

Вот припомнил, что своё тридцатилетие в июле 1988 г. отметил хорошей победой над перворазрядником Рачицким. Тот турнир среди перворазрядников по обычным шахматам я провёл хорошо, но он мне ничего не дал. До «титула» кандидата в мастера оставалось ещё 13 лет.

В. Р. Что ж, спасибо… Жду повествования о более удачном 1989-м годе.

Опубликовано 23.08.2019  15:33