Правила жизни Александра Наймана

30 лет работал в авиации, бросил все и уехал в Израиль. Как бортинженер стал скульптором

17 июля в 12:15

Любовь Касперович / Фото: Олег Киндар / TUT.BY

30 лет Александр Найман работал бортинженером в белорусской авиации (последние десять лет — в «Белавиа»). А потом раз — и поменял все. С 2002-го он живет в Израиле, в Беларусь приезжает изредка. «Обидно, что внешние изменения в стране не привели к внутренним», — рассуждает он. Сам Александр привык к динамике. В своей жизни он пробовал себя в разных ролях — бортинженера, киносценариста, художника, скульптора. О своих работах и правилах жизни Александр Найман рассказал TUT.BY.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

«Проблема советского и нынешнего образования в том, что самого образования нет»

17 июля в Минске открывается первая выставка Александра Наймана. Накануне этого события квартира бывшего бортинженера, а ныне скульптора напоминает галерею. По периметру стен — скульптуры, скульптуры, скульптуры. У окна стоит стол. На нем — коллекция солнечных очков, которые Найман больше не носит, но и в стол не прячет.

— Когда-то такие очки никто не покупал, а мне они всегда нравились. Сейчас это стало модным, и я потерял интерес.

Родился Александр в Минске. В школе обожал уроки рисования. Но не сам процесс, а рассказы о художниках.

— Учитель становился на табуретку и говорил: «Сейчас я вам поведаю…» Он рассказывал о передвижниках, голландцах, импрессионистах, экспрессионистах. Меня это сильно интересовало.

Вообще, в школе у меня были хорошие учителя. Я пропускал столько занятий, сколько все ученики, вместе взятые! Но мне прощали. В понедельник я прогуливал, потому что ходил смотреть новый фильм, в среду думал о жизни, в субботу и воскресенье пропадал в читальном зале. Классная звонила и напрямую спрашивала: «Ты завтра в школу придешь?»

Фото: Олег Киндар, TUT.BY
«Закон диалектики номер один» и «Закон диалектики номер два». На философский факультет Александр не поступил, но интерес к философии не оставил

 

Когда пришло время выбирать профессию, Александр раздумывал о поступлении на философский факультет. Но потом честно задал себе вопрос «зачем?» и решил идти по более знакомому пути. Отец Александра был авиационным инженером, поэтому о небе и полетах он с детства знал немало. Остальное — додумал. Так подался в авиационное училище.

— Проблема советского и нынешнего образования в том, что самого образования нет. Нет школы, фундамента, основы. Не изучают древнегреческий, латынь, поэтому отсутствует главное — никто не знает Аристотеля, Платона, Сократа. Если бы современные люди прочли Платона, они бы поняли, что все происходящее сейчас было две с половиной тысячи лет назад. В его сочинениях черным по белому написано: «Нельзя земледельцев допускать к власти».

— Когда вы сами прочли Платона?

— К счастью, недавно. Не дай бог, тогда: я ничего бы не понял.

Не только буквальный, но и творческий полет

После окончания Кирсановского авиационно-технического училища гражданской авиации (находится в Тамбовской области, Россия. — Прим. TUT.BY) Найман работал в аэропорту Минск-1. Когда завершил учебу в Киевском институте инженеров гражданской авиации, перешел в Минск-2.

Во время полетов в качестве бортинженера Александр отвечал за все системы управления самолетом — от запуска двигателей до кислородного оборудования. За 30 лет жизни в небе пересек Европу и Азию с севера на юг и с запада на восток по несколько раз. Но душа требовала не только буквального, но и творческого полета. Так постепенно он увлекся написанием сценариев. Однажды просто рассказал о придуманной истории другу — Игорю Волчеку, который к тому моменту окончил высшие режиссерские курсы. Тот посоветовал изложить идею на бумаге.

— Я записал и понял, что ерунда. В голове звучит хорошо, а на бумаге не идет. Тогда я обратился к другому старому другу — Саше Зайцеву. Он вылечил мой сценарий и многому научил.

Параллельно с основной работой писать сценарии Найман не мог: не получалось переключаться. Нужно было уходить в отпуск, чтобы сконцентрироваться на чем-то одном.

— Со временем все улеглось, и я мог после рейса написать какую-то часть истории.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY
Александр показывает работы супруги — художницы и режиссера Татьяны Житковской

 

На сегодня компьютер практически убил профессию бортинженера, которой Александр Найман отдал три десятка лет. Но об этом в его словах — ни намека на сожаление. Ушел из авиации он, кстати, не по этой причине: просто так решил.

— Работал до декабря 2001 года. Ничего не назревало. Вы даже не представляете, как все было замечательно: хорошие отношения с коллегами, начальством. Но сказал: спасибо, до свидания. Всегда я менял свою жизнь так: развернулся и ушел. Никогда не жалел: нет смысла. Сказал себе: «Слушай, Алик, тебе снова 20 лет. Давай!»

— Но ведь было 50 на тот момент…

— А это неважно. По ощущениям-то 20.

Алик — так Александра называла мама. Она умерла в молодом возрасте, когда ему было всего 15. Ее давно нет рядом, но благодаря Алику ее присутствие ощущается всегда: в словах друзей, супруги, которые по-другому его и не называют.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

После ухода из авиации самолеты не снились, говорит Александр. Хотя многие в его окружении были уверены, что происходило именно так.

— Конечно, там осталось все лучшее, потому что там была молодость. Но нельзя жить прошлым. Не нужно идти спиной вперед и постоянно оборачиваться. Авиация для меня — это естественное продолжение жизни, которая мне нравилась, где я провел свои лучшие годы. Но это работа. Она вам нравится или нет. Я никогда не занимался тем делом, которое мне не нравилось.

«Где почувствовал себя на своем месте? Только в Израиле»

Сегодня Александру Найману нравится заниматься скульптурой. Но художником себя называть не спешит: «Я просто человек, который делает». Последний год он провел в Беларуси: «застрял» здесь по семейным обстоятельствам. Чтобы не терять времени, решил реализовать идеи, которые долго существовали только в голове и никак не находили нужной формы.

— Все эти работы возникли благодаря моим друзьям, которые помогли мне освоить технологию. Все остальное делал так, как сам себе представлял. Не было бы Николая Байрачного, Владимира Цеслера, Юрия Кудиновича, Александра Баглая — я бы никогда этого не сделал. Мало ли, что я придумал. Нужно сделать это руками. Своими. Я бы мучился годами, если бы не профессиональная помощь друзей.

Как эти друзья появились в жизни бортинженера Наймана? Говорит, что не помнит. Или не хочет вспоминать.

1 из 4
Фото: Олег Киндар, TUT.BY

 

Работы Наймана делятся на две серии: авторская трактовка ветхозаветных сюжетов и городская жизнь 1960-х годов. У последней есть название с конкретным адресом «Мои соседи. Переулок Старовиленский, 24». Найман убеждает, что прототипов из реальной жизни в ней нет — их можно отыскать в любой стране бывшего Советского Союза.

— По-вашему, мы с тех пор не стали отличаться?

— Нет. Мне очень обидно, что внешние изменения в стране не привели к внутренним.

В теме городской жизни Найман уходит в 1960-е годы. По его мнению, после этого столица в Минске начала умирать.

— Городом-столицей Минск был в 60−70-е годы прошлого года. На этом — конец. Люди, которые переезжали из деревни в город, стремились изменить свой статус. Начали ходить в театры, пытались внедриться в городскую среду. Сейчас они настолько разрослись, что городских я здесь не вижу. Я не встречаю знакомых лиц, лиц с интересом в глазах. А вот понтов — выше крыши.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

— Эта работа называется «А хто там ідзе?». Я специально сделал герб, чтобы не объяснять каждому человеку значение. Повешу его рядом. Как вы знаете, до 1938 года в Беларуси герб был на четырех языках. Так вот эта четверка — белорус, поляк, еврей и русский.

— Почему русский повернут спиной к остальным?

Александр не отвечает прямо — оставляет вопрос на собственное размышление.

— Это моя внутренняя аллегория. Личная. Но это не значит, что все так и есть.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

— В своей жизни вы побывали в разных ролях. Когда к вам впервые пришло осознание, что вы на своем месте?

— Я почувствовал это только в Израиле. Многие задают мне абсолютно одинаковый вопрос: «Что там хорошего?» Да ничего. Там просто все по-другому. И то другое мне нравится больше.

— То есть никаких сантиментов к месту, где вы прожили 50 лет?

— Неправда. Всегда найдется состояние, в котором тебе будет приятно быть здесь. Но согрело душу — и на этом все. Если бы не было близких друзей, с которыми я общаюсь, я сошел бы здесь с ума. От этих понтов и бессмыслицы.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

Правила жизни Александра Наймана

«Я художник, я так вижу» — плохое выражение. Если зрителю нужно еще и объяснять, что ты видишь, это уже другой жанр — разговорный. Художник должен заниматься делом, а не объяснениями.

Каждый художник хочет иметь свою публику и признание? Честно, в моем случае — нет. У меня нет понтов по этому поводу. Мне просто не стыдно за то, что я сделал, и этого вполне достаточно.

Я мудаковатый: что думаю, то и говорю. «Ну вы же понимаете» у меня не проходит.Честность — самое важное в жизни. Да, до какого-то момента твою прямоту не понимают, а потом воспринимают тебя таким, какой есть.

Едем с женой по городу. Она говорит: «Вижу коробочки, коробочки. А город где?»Минск перестал быть городом. Когда-то мы с Цеслером смеялись, что Минск когда-нибудь дорастет до уровня областного. Сейчас, как мне кажется, он на уровне районного центра.

Я никогда не обижался на слова. На действия — иногда да. Хотя, скорее, не обижался, а делал выводы.

Я не называю себя художником. Я человек, который что-то умеет делать.Художник — тот, которого прет, который без этого жить не может, тратит неимоверное количество сил на выяснение того, у кого галифе шире. Я спокойно переключаюсь с одной отрасли на другую. Мне это нравится сегодня — завтра может перестать.

Проблема людей, наверное, в том, что мы живем представлениями о молодости.Я так не живу. И у меня нет по этому поводу сантиментов. Конечно, вспоминаю родные места. Здесь встречался с девушкой, а вот здесь с ней впервые поцеловался. Но этого же не будет больше никогда! Самые приятные воспоминания у тебя в мозгу. Никуда не отъезжая и не отходя, ты можешь прекрасно вернуться в прошлое и представить, как это было.

У меня есть принцип: ко мне хорошо — в ответ я в десять раз лучше. Ко мне плохо — я никак.

В Беларуси есть очень поганое слово «багата». У человека есть деньги — ну и слава богу. Я всю жизнь пользовался одним девизом: важно, чтобы было не много денег, а чтобы их хватало.

Тусовка меня не интересует ни в каком виде: не люблю массовые заплывы.Я не тусовочный. Я нормальный человек с нормальной психикой.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

Выставка скульптур Александра Наймана и живописных произведений Татьяны Житковской Animation пройдет с 17 июля по 14 августа в галерее «Артель» (Минск, пр-т Независимости, 58/1−6). Время работы — с 10 до 19 часов. Стоимость входа — 2 рубля.

 

Опубликовано 17.07.2018  19:13