(продолжение: 3-4 ч. здесь)

5. ЖИЗНЬ В ПОСЛЕВОЕННОМ МИНСКЕ

      Страшную картину представлял  в  первые послевоенные  дни дорогой нам  город.Город пострадал   как от немецко-фашистских захватчиков, так и в процессе его освобождения Красной Армией. Часть зданий   погибли под бомбами, сброшенными с советских самолетов в период фашистской оккупации, а также в ходе наступательной операции по освобождению Минска, 3 июля 1944 года. Позже эти разрушения были зачислены на счет нацистов и включены в счет репараций.Почти полностью были разрушены центр города, железнодорожный узел, уничтожено было 313 предприятий,  78 школ и техникумов, 80 процентов жилого фонда.  Трудно описать этот  жалкий и страшный   вид Минска словами. За 1100 дней оккупации  фашистскими захватчиками  города  Минска, он был  превращен в сплошные развалины, в город-призрак.    Далее будут представлены фотографии на которых   приведены отдельные виды разрушенного войной города.

 Черные руины разрушенных зданий, сплошные  груды кирпича и камня,  развалины и воронки от бомб, вот какой представлял собой  наш  смертельно раненый Минск. Даже вид оставшихся кое – где зеленых  насаждений имел  жалкий вид.

Страшная и ужасная война, оставила  глубокий след на теле белорусской земли и в частности города Минска. Но, несмотря на такое тяжелое и жалкое состояние города, он смертельно раненый, жил и  выжил.

Вся наша жизнь во время войны  – это дорога домой. И вот наш дорогой дедушкин дом, дом  в три окна на улицу.  Тебя, мой дом детства и где я родился забыть не возможно.

На момент нашего возвращения в Минск,  в нашем доме  проживала семья,  муж с женой.    В первые дни  нашего приезда у них родился сын. Эта семья   до войны жила точно напротив нас, через улицу, но   их дом был полностью разрушен. Наш приезд для них был большой неожиданностью, так как они считали, что вся наша семья погибла в Минске.  Следует отметить, что вместе с нами приехали из Новосибирска еще наши очень хорошие приятели: мать с сыном, у которых  жилье так же  было уничтожено, как и у наших соседей.  Вот мы, три семьи, расположились на площади нашего небольшого дома, площадью в 36 м². В таких условиях мы прожили около года. При этом, наша семья вскоре пополнилась еще  одним членом семьи, у меня появилась вторая сестричка. Жить в таких условиях было очень тяжело, но с моральной точки зрения нам было  значительно лучше, чем в эвакуации.

 Послевоенная жизнь была очень и очень тяжелой и сложной. Все продукты питания  отпускались только по карточкам. Но приобрести продукты даже и по карточкам было проблемой. Хлебный магазин, к которому мы были прикреплены, находился на углу улиц  Островского и Хлебной, возле хлебозавода. Так, вот чтобы  получить хлеб по карточкам, надо было занимать очередь   в 4-5 утра, а если проспишь, то  хлеба могло и не хватить.

Папа по профессии был жестянщиком. Найти постоянную и хорошую работу  инвалиду-жестянщику,     в те времена было очень сложно. У папы была прострелена нога и челюсть. Кроме того, у него отсутствовала почти половина ягодицы,  оторванная  осколком. Ее заживление длилось около  пяти месяцев, в военном госпитале города Баку.   Он метался с одной работы на другую. Основным  добытчиком доходов в нашей семье стал мой брат Борис. Его деятельность (сегодня называют это бизнесом, тогда – спекуляцией)   заключалась в том, что он приобретал у определенных поставщиков папиросы, в основном «Беломорканал», но были и другие марки, которые тогда расфасовывались  в пачки по 100 штук, и продавал поштучно.  Реализация днями осуществлялась на Юбилейном рынке. Вечерами  достаточно бойкая торговля папиросами шла возле кинотеатра «Беларусь» (фото 23). Среди людей, желающих попасть в кино, не исключена возможность,  находится и   мой брат.   К этой деятельности достаточно часто брат привлекал и меня.  Этот бизнес продолжался несколько лет. Он значительно помог нашей семье окрепнуть. В те времена этот кинотеатр находился   на углу улиц Островского (ныне  Раковская) и Освобождения. В настоящее время в этом помещении школа олимпийского резерва по шахматам и шашкам.

 

 

Фото 23. Кинотеатр Беларусь на улице Островского, ныне Раковская   

     

Начиная с начала 1946 года в Минске начали отмечать все праздники – Новый год,  Первого мая и Октябрьской революции.

  К  большому сожалению новогодняя карнавальная ночь   Нового  1946 года, которая отмечалась  3 января  в клубе НКВД, где   собиралась молодежь (фото 24) закончилась  большой трагедией. Этот клуб тогда находился на Площади Свободы.

 

 

Фото 24. Дом, в котором проходила новогодняя карнавальная ночь Нового  1946 года

 

Билеты на бал распределял горком комсомола и их получали отличники учебы, дети высокопоставленных партийных деятелей БССР, молодые офицеры, передовая молодежь. На этом балу были дети многих высокопоставленных партийных деятелей БССР.   Ранее предполагалось, что на этом балу будут и члены правительства.     Всего в клубе собралось более 500 человек.   В самый разгар Новогоднего праздника вспыхнул пожар.     Все двери здания были   закрыты.   Окна  первого этажа здания были зарешечены, и поэтому выбраться через окна первого этажа было не возможно.  Многие участники карнавала были одеты в карнавальные костюмы,  изготовленные из ваты и тюля, которые мгновенно загорались и не оставляли никаких шансов на спасение. Некоторые,  спасаясь, стали прыгать с третьего этажа. Среди этих  прыгавших, одни отделались   ушибами, другие были сильно травмированы. Многие  при падении погибали. Большое количество детей сгорело заживо.   В ту страшную ночь в огне погибло несколько сот  молодых парней и девушек. Памятник жертвам этого страшного новогоднего    пожара в Минске установлен  на Военном кладбище.. В этой страшной и трагической истории до сих пор многое не ясно, одной из наиболее вероятных версий – умышленный поджег.

       В соседнем крыле  этого  здания  работала комиссия по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Во время оккупации в этом доме находилось гестапо, весь архив которого после освобождения Минска в июле 1944 г. достался советским специальным органам. Именно с этими нацистскими документами и  работали сотрудники советской комиссии. Вход в эту часть здания был закрыт и находился под усиленной охраной. Кроме этого, в подвале здания находились камеры, в которых содержались пленные немцы, находившиеся «под следствием».  Не исключено, что это соседство  факт сыграло роковую роль для многих пришедших на этот новогодний бал.  Среди приглашенных  на этом балу был,  как отличник учебы,  ученик 10 класса 42 мужской школы Жорес Алферов. Он осталась жив по счастливой случайности. Небольшая компания, в составе которой был и Жорес, незаметно вышла покурить,  а когда  захотели они  вернуться, то все двери оказались запертыми на ключ.  А вскоре и начался пожар.

         Празднование Октябрьской революции и Первомайский праздник отмечался   военными парадами и демонстрацией трудящихся. В отличие от сегодняшнего дня, когда сидя дома по телевизору можно наблюдать, все что творится на параде, от его начала и до его окончания, и что творится на трибуне, в те послевоенные времена таких возможностей не было. Нам, мальчишкам, интересно было посмотреть на эту процессию. Так в канун Первомайских праздников 1947 годы  я и два моих друга  решили найти безопасное место, для наблюдения за парадом и демонстрацией.  Этим местом явилось оставшаяся  после пожара (фото  25) левая часть здания  нынешнего педагогического университета, которое находится на площади Ленина. Именно здесь устанавливались трибуны, принимался парад, и вся демонстрация проходила перед трибунами.   Рано утром  1 мая, когда еще милиция не   проверяла пропуска на трибуну,  мы пришли к выбранному месту и там спрятались. Однако,  около 8 часов утра, милиционеры начали проверять  близлежащие участки и  стали приближаться к нам.

Убегая от милиционеров, мы каким – то образом забрались     почти на самый верх этих развалин. Для милиции мы были не достижимы. Там мы пробыли до окончания демонстрации.   Когда закончился парад и демонстрация, и милиция сняла свои посты, мы начали   спуститься с нашей «трибуны».  Однако, просто спуститься мы не смогли. Пришлось  нам прыгать вниз, а это  было окно  третьего этажа. Для нас праздник  1 Мая закончился  весьма печально.

 

Фото 25. Одно из последних пожарищ времен  войны в Минске – горит  здание университета

 

Мой друг при приземлении сломал ногу. Благо,  ему  не пришлось прыгать на одной   ноге   домой.  Мы его отвели в поликлинику, которая находилась на улице Мясникова, где   ему наложили   на правую ногу гипс и выдали на время кастыли.    Для меня этот праздник закончился хорошей взбучкой от родителей, так как я при прыжке с «трибуны» порвал свои штаны так, что они не подлежали ремонту.

        После  войны это здание  было восстановлено. Прошло еще некоторое время и к этому восстановленному зданию пристроили  высотную секцию. Сейчас это главный корпус Педагогического университета (фото 26).

 

Фото 26. Сегодня, то же место, что и на фото 25  главный корпус педагогического университета

Жизнь  в послевоенном Минске была  многогранна и интересна, для нас   мальчишек,   но в то же время  и опасна. Во времена 1946-1948 годов в городе во многих   местах, в огородах, на развалинах, в подвалах не до конца разрушенных домов, можно было найти патроны, снаряды, гранаты, и даже невзорвавшиеся авиационные бомбы. Для нас, подростков-переростков представлял интерес взорвать ту или иную «игрушку». Самым простым методом проведения этого эксперимента был костер. Вокруг заинтересовавшего  нас объекта раскладывался костер и поджигался. Пока костер разгорался, все разбегались, прятались и ждали взрыва. Эти опасные шалости имели и трагические последствия. Так, только среди нашего окружения, а нас было человек 15-17 подростков, двое ребят  стали инвалидами на всю жизнь – один без ноги, другой без одного глаза.

Запомнился мне  и такой эпизод из моей послевоенной жизни, связанный с черемухой. Это было весной 1947 года.   Расцвела черемуха.  Мы, три одногодки, решили подзаработать на продаже  цветов-черемухи.  Знатоки окрестностей подсказали нам, что  не  очень  далеко, если поехать на велосипедах  вверх по течению реки  Свислочи,  растут большие заросли черемухи. Мы, вооружившись велосипедами, поехали на промысел. Ехали мы по асфальтовой дороге, ныне это проспект Победителей. Проехав некоторое расстояние, наша асфальтовая дорога повернула вправо, а прямо дорога пошла проселочной. Сразу же за поворотом асфальтовой дороги на плакате крупными  буквами  было написано: «Проезд запрещен». Взяв несколько правее, от асфальтовой дороги мы поехали по хорошо протоптанной лесной тропинке. Проехав не большое расстояние,  мы очутились на     берегу реки Свислочи. Перед нами, как и было указано знатоками, открылись большие заросли черемухи.  Среди деревьев мы увидели двух женщин, которые   резали ветки черемухи.    Мы, достаточно быстро наломали большие охапки цветов и начали их привязывать к багажникам. В этот мрмент, со всех сторон, на нас из-за кустов выскочили солдаты, вооруженные автоматами и один из них крикнул «Руки вверх». Мы страшно перепугались. Нам ничего не оставалось, как выполнить их приказ. Они нас окружили и   приказали взять каждому свой велосипед   и следовать за ними. Пройдя пять-шесть минут, перед нами открылись широкие  ворота, перед которыми стоял вооруженный автоматом часовой. На привели в огромный парк. в огромный парк. Слева от ворот был  большой одноэтажный дом.  За  воротами асфальтовая дорога разветвлялась в разные стороны. Нам приказали сидеть возле ворот и ни куда не отлучаться. Лейтенант приказал часовому следить за нами.  Все  военные зашли в  рядом стоящий дом.

      Сидя под забором, дважды сменились часовые. Прошло еще некоторое время и из дома вышел очередной наряд караула. Из открытых дверей дома послышался    бой Московских курантов с Красной площади. Так мы узнали, что в Москве полночь.  После  очередной  смены караула,  нас позвали в дом.  Замершие, промокшие от мелкого дождика мы зашли в дом.  В просторной прихожей, за столом сидел тот самый лейтенант, который нас привел.  Нам приказал он стать возле дверей.  Дрожа от холода и страха стояли мы по стойке смирно перед этим офицером. Он достал из стола несколько листов бумаги, с подоконника взял чернильницу и начал писать. Затем у каждого спросил     фамилии и адреса проживания.      Закончив  писать, он произнес   «Вам очень повезло, что не    смог приехать генерал Цанава»     и   начал читать в слух свое написанное произведение. В  этом дасье было написано,  что пятеро неизвестных, долгое время  находились возле забора  правительственной дачи, с целью проникновения на ее территорию. После того, как он закончил читку, он позвал к столу одну из женщин и приказал подписаться. Она категорически отказалась.   Вторая женщина     отказались так же от подписи. Мы, троя последовали их примеру. «Если вы не подписываетесь   я вынужден  задержать вас до приезда Цанавы»     – сказал лейтенант  и выпроводил нас  на улицу.  Через некоторое время к нам вышел сержант и сказал:  «Забирайте свои букеты и благодарите Бога, что не приехал Цанавы, в лучшем случае    дома  вы могли оказаться   через годы».

  В те времена, при упоминании имени Цанава, люди весьма неприятно ощущали. Цанава  с 1938 г руководил КГБ Белоруссии.   С его именем были связаны многочисленные репрессии. Одно из его «достижений» –  активное участие   в убийстве на собственной даче в Степянке народного артиста СССР, лауреата Сталинской премии Михоэлса и режиссера Голубьева.    Они были командированы    в Минск для просмотра спектаклей столичных театров, артисты которых были представлены к награждению. За этот «подвиг» он в 1948 г был награжден орденом Красного знамени  а в апреле 1953г   за это же деяние его арестовали и отменили указ о награждении т

        Домой  мы   пришли около 3-х часов ночи, а утром  на Юбилейном базаре продавали красивые букеты черемухи, которые нам так трудно достались.

           В    период массовых репрессий наши родственники, помня нашу черемуху, жили в страхе более 5 лет.

       Сегодня все дети войны, люди преклонного возраста.   Эти дети в   годы войны прошли не только через страшную бедность, холод, голод и нищету, но они потеряли свое детство, молодость  и  здоровье.    Эта категория лиц сегодня не может хвастаться особой заботой государства.

           В 1949 году после шестилетней службы в армии     приехал в отпуск мой старший брат Миша. Его служба проходила на Дальнем Востоке. Там он принимал участие в военных действиях ч Японией. Через восемь лет, после начала войны, наша семья собралась вместе   (фото 27). К нашему счастью на фронте ни кто  из нашей семьи не    погиб.   Следует отметить, что по приезду в отпуск,   Миша познакомился со своей младшей сестрой Аней.

 

 

 Фото 27.  Моя семья 1949 г. Второй ряд, слева на право  брат Борис, сестра Нелла, брат Миша и я. В нижнем ряду мама и папа, и  моя  послевоенная сестра Аня.

 

В 1950 году, в июне месяце  началась моя трудовая деятельность. Вначале меня приняли на  работу учеником токаря по дереву. Через три-четыре месяца я стал работать самостоятельно .  Очень интересная была работа. Из обычного необтесанного полена,  которое вращается в токарном станке, манипулируя ручными стамесками  полукруглой и плоской формы, прямо на глазах в течение  нескольких минут оно  преобразуется  и приобретает  красивые   формы.  Так как я с сентября месяца  учился в вечерней школе, то   работать приходилось в две смены, одну неделю работал в дневной смене, другую неделю работал в ночной смене. Соответственно в школу ходил либо после работы при дневной смене, либо до работы, работая ночью.

В августе  1952 году,   меня призвали в армию.   Службу я проходил в  военно-морском флоте. Первый год службы проходил в учебном отряде на Балтике, в городе Лиепая  (фото 28).

 

Фото 28. Фото автора. Первый год службы   

После окончания учебного курса, дальнейшая служба проходила на черноморском флоте в Севастополе.    Нашему призыву повезло. Срок службы в рядах военно-морского флота на момент моего  призыва был пять лет. В 1953 году срок службы нам сократили на целый год. В связи с этим, я прослужил в армии до сентября 1956 года.

В 1956 году я демобилизовался. Этот год вошел в историю Минска, как год рождения  трансляции телевизионных передач.  С минской телебашни, после трех лет  строительства Республиканской телевизионной студии,  с 1 января 1956 г начала осуществляться телевизионная трансляция.  Строительство началось на улице Мопра , а закончилось, на улице Коммунистической (в процессе строительства улицу после переименовали). ( МОПРО – аббревиатура Международная организация помощи борцам     революции)

Телевидение тогда работало на трех каналах и три дня в неделю — в пятницу, субботу, воскресенье, иногда по четвергам шли художественные фильмы. Первым народным телевизором  был КВН-49, с величиной экрана 10,5 х14,0 см, что составляет   половину страницы этой книги. Для увеличения изображения дополнительно продавалась  пластмассовая линза,  внутренняя полость которой необходимо было наполнить дистиллированной водой. Это чудо техники того времени я увидел у соседа, когда шел после  регистрации  из военкомата,   по случаю моей демобилизации  и прибытия в Минск.     В народе,  из-за низкой надежности этого телевизионного приемника, аббревиатуру «КВН»,   расшифровывали как «Купил—Включил—Не работает» или «Крутанул—Вертанул—Не работает».

       После демобилизации,  по рекомендации военкомата, в котором я встал на учет, пошел работать инструктором в морской клуб при ДОСААФ. Морской клуб находился в бывшей мечети на улице Димитрова. Сегодня на этом месте стоит ресторан гостиницы Юбилейной. Морской клуб подготавливал допризывников к службе в военно-морском флоте. Проработав около года, я понял, чтоэто не моя дальнейшая стихия и уволился.    К сожалению, я не смог устроится работать по своей специальности, токарем по дереву, и меня взяли   в свою бригаду мои братья.    Мой старший брат  Миша был бригадиром бригады жестянщиков. Условия жизни в эвакуации не позволили получить брату  Борису, сестре Нелле    ни  школьного, ни профессионального образования.  Но преодолев  все эти трудности, мои братья  стали великолепными высоко квалицированными специалистами. Рядом с ними начиналась и моя трудовая деятельность.

 Сестра Нелла  некоторое время работала   на кожгалантерейной фабрике.  Младшая, послевоенная сестра Аня, после окончания биологического факультета БГУ им. В.И. Ленина, долгие годы работала в геологическом институте.

           Мои братья и сестры создали семьи,  вырастили замечательных детей, моих племянников, которыми я очень и очень горжусь. В свою очередь у моих племянников растут свои дети и внуки.

          Мое семейное положение изменилось только в 32 года от рода.  По окончании учебы в университете, я познакомился с замечательной девушкой, Неллой.  После шести месяцев знакомства, мы связали свою дальнейшую судьбу, которая длилась  42 года. В 1966 году у нас родилась наша доченька.

       В настоящее время я проживаю в городе Минске, в    районе Комаровского рынка, на  улицы Веры Хоружей (фото 29).

 

Фото 29. Минск.  Улица В.Хоружей

 

Дом, в котором я живу, находится напротив пространства между 2-м и 3-им   домами вида   «кукурузы», на расстоянии 500 м от фонтана. Этот фонтан расположен на площади перед главным входом в крытый рынок «Комаровский».

 

6. МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ

  Моей первой учительницей  была моя старшая сестра. Перед войной она закончила четвертый класс и перешла в пятый. Разучивал  буквы и учился читать я  по различным кускам газеты и случайно попавшимся книжкам.

Условия жизни в эвакуации, а это  жилищные и бытовые условия, голод и холод, отсутствие   одежды и обуви, не говоря об отсутствии учебников и школьно-письменных принадлежностей,   не позволяли мыслить о школе,  было не до того.

После приезда  к нам в далекую Сибирь папы, мы переехали  жить в  Новосибирск. Там он и мама устроились на работу. Мы, наконец,  получили кое-какое нормальное жилье. Возле нашего дома  находилась школа.   Именно в эту школу  в Новосибирске, а это было в конце апреля 1945 года, меня записали  в первый класс. Так как я до этого не учился, мне устроили своеобразный экзамен, учительница проверила мои знания по чтению, арифметике и письму. Несмотря на то, что с письмом у меня были некоторые проблемы, меня приняли    в первый класс.  Мне в это время шел двенадцатый год. В первом классе я проучился не полную  четвертую четверть и меня перевели во второй класс. Следует отметить, что таких переростков, как я, в классе не было.

  Будучи учеником первого класса, я встретил день Победы и окончание этой  страшной войны. Это был большой всенародный  праздник. В городе все встречные знакомые и незнакомые поздравляли друг друга, Многие шли и пели песни и танцевали.

Следует отметить, что дети в эти тяжелые для страны годы всячески старались помогать взрослым.

       Так нас, учеников второго класса, в середине сентября вывозили в течение недели ежедневно  на поля, и мы собирали   там оставленные после жатвы  колоски с зерном. Каждый из нас находил по 100-150 колосков.  И это был наш вклад в уборке и сбережении урожая.

  В начале мая 1946 года,  в связи с отъездом на родину, я закончил учебу во втором классе.

   В 1946 году мы возвратились  в наш родной Минск. Это было в июне месяце. Меня записали в третий класс в 42 мужскую школу. В то время в Минске школы были только  мужские и женские, смешанных школ не было  Первоначально, наш класс находился в здании музыкальной школы, на Площади свободы, рядом с разрушенным костелом. Параллельно, занимались мы и музыканты, а классы наши были разделены  тонкими стенками.  В таких условиях мы учились чуть больше месяца. Затем  нас переселили в  Дом профсоюзов, который тоже находился здесь же на Площади  свободы. Но и  в этом здании мы проучились не  долго.

Далее наш класс переселили  в  здание  школы, которая находилась  на Советской улице, а точнее   ныне

 

 Фото 30. Улица Советская

 

В здании, слева  по улице, размещалась в 1946 году 42 мужская школа. это угол улиц Янки Купалы и  проспекта Независимости напротив цирка по диагонали (фото  29). На месте нашей школы сегодня – тротуар.

        На правой части фотографии  площадка, через дорогу от школы,  здесь  была размещена выставка трофейного вооружения. Вдали видны дымящиеся трубы электростанции.

             В нашем третьем классе учились дети в возрасте от 10 до 15 лет (фото 31).  Кроме того, в классе были дети из обеспеченных   и малообеспеченных семей, прошедших голодную эвакуацию, переживших оккупацию  и фронтовые  годы  войны.

   Поэтому этот возрастной и  социальный  контраст создавал определенные неудобства и трудности   не только  нам  детям, но и учительнице.

   Дорога в школу и со школы оставила на всю жизнь боль за мой родной и  дорогой город, в котором я родился.  Эта дорога проходила по улицам Советской, Энгельса, Интернациональной, Комсомольской, Площадь Свободы и на всех этих улицах были сплошные развалины и руины. Некоторые из фрагментов этого ужаса приведены ниже на фотографиях.

 

Фото 31. Третий класс 42–й  минской мужской школы. 1947 год. Если  я не ошибаюсь, эта фотография была сделана в   здании музыкальной школы на Площади свободы 

 

Приведу один эпизод, который произошел однажды со мной, когда я учился в школе на Советской улице. Как было сказано, напротив нашей школы, была большая выставка трофейных вооружений. Там были разные марки автомобилей, танки, самолеты и разнообразное артиллерийское вооружение.  При входе на выставку стоял наш советский танк, а на постаменте у него было написано историческое высказывание князя Александра Невского из одноименного фильма П.А.Павленко «Кто к нам с  мечем  придет, тот от меча и погибнет». Очень уместное выражение было для данного постамента.

   Занимала эта выставка  достаточно большое пространство,  весь квартал, почти от стен Дома офицеров и до улицы Янки Купалы.

   Всегда, идя в школу или со школы, очень хотелось полазить, по этим  экспонатам. Как-то после уроков, я и еще кто-то из класса, не помню кто, пошли на   эту выставку. Почему-то нас никто не остановил и не прогонял. Лазили мы    по  танкам,  садились за пушки и пулеметы и конечно все и вся крутили и переключали.  Залез я  в какой-то самолет.  Как и на других объектах, все крутил и переключал. И вдруг, надо мной закрылось крышка, и я оказался закрытым  в кабине самолета. Я и так и сяк пытаюсь открыть ее, а у меня  ничего не получается.  Кричать  и стучать   по корпусу  и звать на помощь боюсь. Не знаю сколько, но думаю, я пробыл в этом самолете  очень долго. Открытие кабины,  как  и  закрытие,  произошло    внезапно.   Я выскочил из этого самолета, схватил свою матерчатую сумку и бегом без оглядки бежал всю дорогу до самого дома, а это было достаточно далеко.

 

Фото 32. Развалены на Советской улице в районе перекрестка улиц Советской и Энгельса.  (Вид по направлению к Площади Победы)     

 Фото 33. А это то же место (фото 32) на Проспекте Победителей сегодня 

  

  В 42-ой  мужской школе я проучился до 1950 года и перешел в седьмой класс. В этом же 1950 году школа переехала в новое здание на Комсомольскую улицу.

 

Фото 34. Разрушенная улица Ленина, по которой  я  ходил в школу и из школы 

 

Фото  35. Этот же участок улицы Ленина, что на фото 33,  сегодня

 

Следует отметить, что учился  в школе я не очень хорошо, в основном на 3 и 4.  Мой  учебный процесс не контролировали мои родители, было не до того. Кроме того, для хорошего выполнения домашнего задания всегда не хватало времени.  Много времени отнимал мой с братом «бизнес» (об этом я писал ранее) – торговля папиросами. Не исключено, что на мои школьные оценки сказалось и мое неполное  обучение в первом   во втором классе.

 

Фото 36. Так страшно выглядела Площадь Свободы в послевоенные дни

 

Фото 37.  А так, правый нижний участок на Площади Свободы, что приведен на фото 36, выглядит сейчас. Это гостиница Европа

 

       На каникулах и в свободное от домашних занятий и «работы» время, мы мальчишки собирались на пустыре, а тогда их было много, и играли в футбол. В те  времена мячами у нас служили или матерчатый (тряпочный) мяч или консервные банки.  Нередко, после футбола, мы совершали набеги на, так называемые, татарские огороды.  Эти огороды  в те времена находились между нынешними домами Дворцом спорта и Домом физкультуры трудовых резервов. Эти набеги иногда заканчивались удачно для нас, и мы приносили полные за пазухи огурцов или моркови. Иногда  бывали и такие  случаи, что «приносили»  соль в ягодице.

     В 1950 году я пошел работать и продолжал учиться  в 1-ой  вечерней  школе рабочей молодежи, которая тогда размещалась  в помещении 9-ой женской школы, на улице Кирова, недалеко от вокзала. Необходимо отметить некоторую особенность распорядка в этой школе. После первой перемены, двери школы закрывались на замок. Опоздавших учеников   не впускали и ни кого после первого урока, без разрешения директора или завуча из школы не выпускали до окончания уроков.

     После демобилизации  в 1956 голу, я продолжал учиться  в той же вечерней школе, которая уже  находилась на улице Герцена, ныне эта улица Петра и  Павла.   10 классов  я   закончил  только в 1958 году

(окончание следует)

От редактора. Эта часть и окончание публикации уважаемого И. Л. приводятся в том виде, как они были присланы. В настоящее время – по причинам, которые уже не раз обсуждались – мы не можем позволить себе содержать штат корректоров, просим авторов и читателей учитывать это. Просьба также присылать снимки отдельно от текста, а в самом тексте указывать место каждого. 

Опубликовано 15.02.2018  04:20