Monthly Archives: September 2016

Калинковичская железнодорожная библиотека

Помню, что впервые составлять буквы в слова я начал в пятилетнем возрасте, и было это в  далеком 1957 году. Наша семья снимала тогда комнату в одном из домов вблизи калинковичского железнодорожного вокзала. Соседские ребятишки постарше, уже школьники, учили меня грамоте по магазинным вывескам и афишам на клубе железнодорожников. А первой книгой, которую я попытался самостоятельно осилить, водя пальцем по строчкам, был какой-то сборник рассказов, что принес домой отец из находившейся рядом железнодорожной библиотеки. Застав как-то меня за этим занятием, он пообещал найти кое-что поинтереснее. И в ближайший выходной, отравившись поменять книжки, он взял меня с собой. Железнодорожная библиотека располагалась тогда в небольшом одноэтажном деревянном здании по улице Октябрьской (тогда называлась Кагановича) метрах в двухстах западнее вокзала. Помню, что очень удивился, когда впервые в жизни увидел множество выставленных на стеллажах книг.  Увы, к великому сожалению детских книг там не было ни одной! И все же этот день запомнился очень радостным – на обратном пути отец купил мне в станционном киоске (где ныне фонтан) чудесную книгу народных сказок с большими буквами и картинками. Я прочел ее не один раз, а со временем книга досталась моим младшим братьям.

Полвека спустя, работая в Национальном историческом архиве Беларуси, я нашел  интересный документ (фонд 299, опись 2, дело 15317) с названием «О разрешении открыть при собрании служащих станции Мозырь Полесских железных дорог библиотеку-читальню». Предыстория появления этой составленной более ста лет назад бумаги была такова.

1. около 1910 г.

Белорусские железнодорожники в начале 20 века

Первые библиотеки на Полесских железных дорогах (к ним относилась и учрежденная в 1886 году ж.д. станция «Мозырь», позже «Мозырь-Калинковичи», а ныне «Калинковичи») появились на исходе 19 века. При Гомельской железнодорожной станции таковая была устроена в 1908 году, насчитывалось в ней несколько сотен различных книг. Глядя на этот благой пример, активизировались и калинковичские железнодорожники-книгочеи. Местное начальство не возражало, но дело, как это обычно бывает, стопорилось разными бюрократическими препонами и отсутствием средств. Но в 1911 году 1-й Всероссийский съезд по библиотечному делу принял специальную резолюцию на предмет «…устройства на всех значительных железнодорожных станциях библиотек для железнодорожных служащих и рабочих, а также передвижных библиотек для них же на менее значительных станциях и разъездах». 26 ноября 1912 года Совет старшин собрания служащих  ж.д. станции «Мозырь» обратился к Минскому губернатору действительному статскому советнику Я.Е. Эрдели со следующим ходатайством. «Честь имеем покорнейше просить Ваше Превосходительство разрешить открыть при собрании служащих станции Мозырь Полесских железных дорог библиотеку-читальню. Советом Старшин заведование библиотекой будет поручено действительному члену собрания конторщику-кладовщику депо Мозырь Виктору Александровичу Соловьеву, а также покорнейше просим разрешить в собрании железнодорожных служащих станции Мозырь игру в лото с тем, чтобы 10% от выигрышной ставки шло на усиление средств собрания для оной библиотеки». Ходатайство подписали председатель Совета Старшин Соколов и его казначей Отливайчик. Минское начальство все поползновения насчет азартных игр решительно пресекло, насчет же открытия библиотеки-читальни не возражало, при условии предоставления на утверждение устава таковой. И весной следующего года калинковичская железнодорожная библиотека-читальня была открыта. Известно, что для нее выписывались газеты «Минские губернские ведомости», «Северо-Западный край» и журнал «Железнодорожная неделя». Это была вторая в Калинковичах публичная библиотека, а первую устроил в конце 19 века при Калинковичской церковно-приходской школе настоятель здешнего православного прихода о. Григорий Малевич.

Библиотека значительно пополнилась после эвакуации сюда летом 1915 года из прифронтовой зоны материальной части, персонала и документации Пинских железнодорожных мастерских. Помню, что еще в конце 50-х годов я видел старую книжку с их библиотечным штампом дома у кого-то из своих друзей. После Гражданской войны профильный советский наркомат издал распоряжение «Об организации библиотечного дела на путях сообщения», упорядочившее работу  железнодорожных библиотек. Эта тема обсуждалась в декабре 1926 года на заседании партячейки Калинковичского ж.д. узла. В своем отчете зав. клубом И. Климойц сообщил, что посещаемость библиотеки хорошая, но книг мало, всего около двухсот, а также нет переплетчика, чтобы привести их в должный вид. Как видно из протокола, штатной единицы библиотекаря тогда не имелось, но работал «библиотечный кружок», куда кроме самого зав. клубом входили книголюбы Ф. Гимбут, И. Новиков, Т. Голицкий, А. Гук, И. Юройц. И только в 1939 году существовавшая на общественно-профсоюзных началах Калинковичская ж.д. библиотека обрела официальный статус линейной, соответствующий штат и финансирование. В августе 1941 года она была эвакуирована в тыл вместе с другим имуществом Калинковичского ж.д. узла, после освобождения города от фашистов была возвращена и в июне 1944 года возобновила свою работу. На протяжении многих лет ее заведующим был М.Ц. Пинский, ветеран Великой Отечественной войны, известный в городе книголюб, проживавший на Аллее Маркса. Матус Цолерович был на фронте в составе инженерно-противохимического полка с июня 1941 по май 1945 года, имел несколько боевых наград.

Пинский М.Ц., фронтовое фото.

Сейчас научно-техническую библиотеку возглавляет Н.П. Есьман, а ее читателями являются 1,5 тысячи калинковичан: работающие и находящиеся на заслуженном отдыхе железнодорожники, члены их семей, учащиеся. Фонды библиотеки составляют 24130 различных книг (80% – техническая литература) и много различных периодических изданий.

lyakin                                                                                                          Автор Владимир Лякин, бывший офицер флота, историк и краевед.  

Специально для сайта прислано 8 сентября.

Опубликовано 8.09.2016  12:49

Женские благотворительные организации в конце ХІХ – начале ХХ в.

Коженевская М.Г. (Гродно, Беларусь)

Коженевская Маргарита

Деятельность женских благотворительных организаций в конце ХІХ – начале ХХ в.

(на примере Пинского женского еврейского благотворительного общества)

Среди представителей различных конфессий, проживающих на территории Беларуси, издревле была традиция помогать нуждающимся. Со временем подобная помощь стала приобретать организационные формы. Во второй половине ХІХ – начале ХХ вв. на территории белорусских губерний Российской империи стали активно создаваться женские благотворительные организации, которые своей деятельностью охватывали здравоохранение, воспитание, образование, социальное обеспечение и т.п.

Законодательные акты, принятые в этот период (Положение “Об учреждении мелкого кредита”, “Примерный устав общества пособия бедным”, “Положение об обществах и союзах” и т.п.) вызвали всплеск учредительства благотворительных обществ [1]. Нередким было создание обществ, которые оказывали помощь представителям той или иной религии. Наличие черты оседлости объясняет тот факт, что среди действующих в городах и местечках женских благотворительных обществ немало было таких, которые помогали нуждающимся евреям. В качестве примера, можно привести Пинское женское еврейское благотворительное общество, которое действовало на рубеже XIX-XX в. и оказывало помощь своим единоверцам.

Устав этого общества был утвержден 10 июня 1897 г. Располагалось оно в Пинске по ул. Завальная, в доме А. Гольдман [2, с. 32].

Пинское женское еврейское общество было создано с целью доставления средств к улучшению материального и нравственного состояния бедных евреев Пинска, без различий пола, возраста, званий и состояний. Помощь общества выражалась:

– в снабжении одеждой, пищей, приютом неимущих, если они не могли приобретать их собственными трудами, то выдачей им денежных пособий;

– в снабжении бедных больных медицинскими пособиями под наблюдением врача на дому;

– в определении малолетних в ремесленные и учебные заведения;

– в распространении в народе книг нравственного содержания.

По мере развития средств, обществу разрешалось открывать общественные столовые, дешевые квартиры, ночлежные дома, приюты и т.п.

Общество состояло из неограниченного числа лиц женского пола, иудейского вероисповедания всех званий, состояний. Членами общества не могли быть несовершеннолетние и учащиеся учебных заведений, а также подвергшиеся ограничению прав по суду.

Первоначальный состав женского благотворительного общества образовывался из 36 учредительниц, которые, по утверждению устава и немедленного созыва общего собрания, получали звание членов почетных, действительных или соревнователей, согласно принятыми на себя обязательствами. Члены, которые не уплатили до ближайшего общего собрания годовых взносов, не имели права участвовать в этом собрании.

Члены общества, действия которых нарушили интересы оного, исключались из состава, по постановлению общего собрания [4, с. 5].

В 1909 г. председательницей Пинского женского еврейского благотворительного общества являлась Эльяш Шарлотта Осиповна, товарищем председательницы – Каган Анна Монисовна, казначеем – Левин Рахиль Иосифовна, секретарем – Лурье Григорий Ааронович. В члены правления входили Блюменталь Регина, Лурье Ревекка, Лев Сима, Любжинская Вера, Рубинштейн Клара, Семежовская Фанни, Сольц Роза, Страшун Евгения, Тюкель Ольга, Фрадман Ревекка, Френкель Геня [4, с. 9].

Средства Общества состояли из членских взносов, доходов от капиталов и имуществ общества, пожертвований от посторонних лиц, различных учреждений (деньгами и вещами), а также отказов по духовным завещаниям. Все поступившие в Общество суммы, по назначению своему, подразделялись на капиталы неприкосновенный и расходный [4, с. 7].

Одним из способов получения средств на благотворительные нужды являлась организация драматических представлений, концертов, лотерей и и т.п. Так, в 1910 г. правление Пинского женского еврейского благотворительного общества обратилась с прошением к Минскому губернатору с целью добиться разрешения на устройство лотереи-аллегри в пользу Общества. Лотерею планировалось устроить в октябре или ноябре 1910 г. в г. Пинске на увеселительном вечере на сумму 1250 руб. Разыгрывать планировалось разные предметы домашнего обихода разной ценности [3, Л. 160-162].

Женское еврейское благотворительное общество оказывала нуждающимся иудеям Пинска разнообразную помощь, чему способствовала хорошо организованная финансовая деятельность. Согласно отчетам о деятельности общества, с 1902 по 1913 гг. обществом было оказано содействие по обучению в 1574 случаях, предоставлена медицинская помощь в 625 случаях, назначено денежных пособий 1971 раз [1, с. 31].

Нередко благотворительными обществами содержались мастерские, где дети из бедных семей могли получить те или иные навыки труда, которые в будущем помогали им зарабатывать средства на жизнь. Не было исключением и данное Общество, которое с 1899 г. содержало в Пинске мастерскую для девочек иудейского исповедания от 11 до 16 лет. Они бесплатно обучались грамоте и швейному мастерству. В мастерской обучались в 1907 г. – 60, а к 1911 г. – 106 учениц, которые обеспечивались одеждой и учебными пособиями. Женское общество представляло свои услуги и в поиске работы. Например, в 1903 г. ее получили 40 человек.

Общество заботилось о предоставлении средств, для улучшения материального положения и физического состояния родильниц. Оно выдавало беспроцентные ссуды, снабжало родильниц необходимыми предметами, пищей и денежным пособием.

Пинское женское еврейское благотворительное общество имело также специальный капитал в пользу пострадавших от погромов [1, с. 32].

Таким образом, в конце ХІХ – начале ХХ в. на территории белорусских губерний Российской империи активно создавались благотворительные организации. Часть из них были созданы представительницами прекрасного пола с целью оказания помощи различным категориям нуждающихся. Некоторые женские благотворительные общества формировались по религиозному принципу и стремились помогать своим единоверцам, ярким примером такой организации является Пинское женское еврейское благотворительное общество.

Литература

1. Функ, Ю. Общая характеристика еврейских благотворительных обществ на территории белорусских губерний в середине ХІХ – начале ХХ вв. / Ю. Функ // Веснік БДУ. Серыя 3. Гіст. Філас. Псіхал. Палітал. Сацыял. Экан. Права. – 2011. – № 2. – С. 5-10.

2. Помалейко, О.Л. Женские организации в Беларуси на рубеже веков (конец ХІХ-начало ХХ в.) / О.Л. Помалейко; науч. Ред. И.Р. Чекалова. – Минск: Тесей, 2012. – 128 с.

3. Отчёты и уставы благотворительных и пожарных обществ // НИАБ в Минске Ф. 295. – Оп. 1. – Д. 7950.

4. Устав Пинского женского еврейского благотворительного общества. – Пинск: Типо-литография Р. Вильковича, 1898. – 23 с.

Статья опубликована – Коженевская, М.Г. Деятельность женских благотворительных организаций в конце ХІХ-начале ХХ в. (на примере деятельности Пинского женского еврейского благотворительного общества) / М. Коженевская // Религия и общество – 10 : сборник научных статей /под общ. ред. В.В. Старастенко, О.В. Дьяченко. – Могилев : МГУ имени А.А. Кулешова, 2016. – С. 207-209.

Для сайта прислана автором 6 сентября.

Предыдущая статья автора

Обучение еврейских девушек в Гродненской губернии … 

Опубликовано 6.09.2016  20:27

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (20)

Чарговае лета мінула, а можа быць, цячэ, як вада ў ярок. Не ўсе за мітульгой падзей прыкмецілі, што пасада пасла Ізраіля ў Беларусі вакантная ўжо год, але мы-та прыкмецілі: яшчэ і таму, што вялікаразумная часовая павераная абяцала прыезд новага пасла ў ліпені або ў жніўні 2016 г. Праўда, гэтак яна абяцала ў красавіку, а 7 жніўня падчас пасяджэння «Каардынацыйнага савета» галоўнага (?) яўрэйскага саюза Беларусі на адпаведны запыт адказала іначай: «гэтае пытанне зараз вырашаецца ў ізраільскім урадзе». Маўляў, як толькі, так адразу; чым марудней, тым хутчэй, і ўвогуле, Рым Тэль-Авіў не ў адзін дзень будаваўся… «Школа Шагала».

На жаль, марнаслоўе характэрнае як для ізраільскіх чыноўнікаў & чыноўніц, так і для мясцовых «яўрэйскіх лідараў». Ну хто цягнуў за язык бізнэсоўца Макса Ю., калі ў сакавіку 2015 г. ён рэагаваў у пэйсбуку фэйсбуку Іудзейскага рэлігійнага аб’яднання (ІРА) на мой артыкул пра Левіна & левіншчыну? Адзін з маіх тэзісаў тычыўся герантакратыі ў яўрэйскіх арганізацыях, выціскання моладзі на трэцеразрадныя ролі. Па сутнасці запярэчыць нічога не знайшлося, але ж Ю. запэўніваў: «у 2016 годзе ў большасці [яўрэйскіх] груп адбудзецца натуральная змена пакаленняў…» Нешта не відаць. Напэўна, прыйдзецца камусьці за астатнія 4 месяцы забяспечыць «натуральную змену» ўласнымі сіламі, а ў адваротным выпадку… ці дазволена будзе лічыць лімуднага піяршчыка пустабрэхам?

Aviv2016

Маладыя яўрэйскія інтэлектуалы з «Каардынацыйнага савета», 07.08.2016. Фота з aviv.by.

Дарэчы, калегі з ІРА пякуць напалмам, да штыху прыраўнаўшы пяро. Чаго варты іхні допіс ад 30.08.2016 пра падарожжа 500 рабінаў з Расіі ў Беларусь, які пачынаецца з перафразаванай дзіцячай песенькі:

Ехали раввины темным лесом

За каким-то интересом

Интер, интер, интерес

Из ЦК КПСС…

Далей расказ пра інцыдэнт 22.08.2016 у перакладзе на беларускую гучыць прыкладна так:

Яны рабіны, у іх з’езд, яны едуць у Беларусь з Расіі, не паклапаціўшыся пра наяўнасць беларускай візы для тых, каму гэта трэба. І пры выездзе з Расіі ў Беларусь расійскія ўлады не выпускаюць іх у Лёзна, што для любавіцкага хасіда на другім месцы пасля Сцяны плачу. Ну, у прынцыпе, правільна робяць, што не выпускаюць, таму што Беларусь хаця і сяброўская краіна для Расіі, але ўсё ж суверэнная краіна і адсутнасць візы ў замежных грамадзян не дае магчымасць легальна перасекчы мяжу. У паветры ствараецца нейкае напружанне… І тут адбылася падзея, якая на першы погляд не вельмі ўпісваецца ў свядомасць тых, хто прызвычаіўся ўсё беларускае паддаваць абструкцыі. Прыехаў Упаўнаважаны па справах рэлігій і нацыянальнасцей Леанід Гуляка, прывёз вітанне ад Прэзідэнта Лукашэнкі, рабінаў пусцілі ў Беларусь. Магчыма, паслядоўнасць была іншай, але факт не мяняецца. Напружанне было знята, рабіны трапілі, куды ім трэба было, а Беларусь адным махам атрымала «сто ачкоў на барабане і прыз»…

Вось ён, таленавіты піяр! І першага прэзідэнта Беларусі ўспомнілі, і яго нукера (які, праўда, прыклаў руку да знішчэння мінскай сінагогі на Дзімітрава, 3 у 2001 г., але хто тое помніць?) з вялікай літары пазначылі, і перадачу з Лёням Якубовічам ненавязліва прыплялі… Заадно заявіўшы сябе апанентамі тых, хто «прызвычаіўся ўсё беларускае паддаваць абструкцыі», а сала беларускае жарэ, а бабруйскім алеем «Шалом» мінскі фалафель залівае. Вось хто заслугоўвае суперпрызу – пазачарговага прыёму ў старшыні гарвыканкама і чарговай абяцанкі пазначыць месца, дзе была Халодная сінагога, ды аднавіць яўрэйскія могілкі!

Такой бяды, што той жа аўтар (тыя ж аффтары?), пішучы пра канферэнцыю ІРА 28 жніўня, на каліва сказілі прозвішча новага галоўнага рабіна: ім стаў ураджэнец Мардэхай Райхінштэйн, а ў фэйсбуку было «Ранхінштэйн». ПраМблема ў тым, што памылачку адразу падхапіў – і не выправіў – «партызанскі» сайт. Між іншым, партызаны такія партызаны, што, у адрозненне ад рэлігійнага партала, забыліся нават пра тое, што гал. рабіна мае яшчэ зацвярдзіць дзяржаўны ўпаўнаважаны… Хаця, здавалася б, някепская нагода патроліць урад, які соваецца ва ўсе дзіркі.

Апошнім часам неяк панура ўсё з журналістыкай у нашым краі. Будаўніца «Брамы» Ларыса Фінкельштэйн змясціла ў сябе звышэмацыйны допіс пра «бандытызм і езуіцтва» медыкаў, з якімі ўступіла ў жорсткую спрэчку праз… нявыкліканы ў паліклініцы ліфт. «Новы час» і «Салідарнасць» некрытычна перадрукавалі фэйсбучны крык душы: даць слова другому боку ў рэдакцый глуздоў не хапіла… Безумоўна, лекары, педагогі (а таксама жэсаўцы, паштары…) – зручная мішэнь для крытыкі яшчэ з савецкай эры. Дапяць, што гэтыя катэгорыі адлюстроўваюць стан грамадства і не могуць скокнуць «вышэй галавы», дадзена не ўсім.

Не здзівілі мяне і крокі аднаго з вядучых аўтараў «НЧ», які, насуперак нашаму прагнозу з папярэдняй серыі «Катлет і мух», даказваў, што ў «палату № 6» ніхто з апазіцыянерчыкаў не патрапіць. На словах «незалежны журналіст» быў гатовы пайсці ў заклад, а ў адказ на канкрэтную прапанову «саскочыў»: хіба спалохаўся, што прайграе пляшку спіртнога або акарыну 🙂

Насамрэч баязліўцаў-перастрахоўшчыкаў замнога ў Беларусі, і не заўсёды яны тояцца ў дзяржаўных установах. Наадварот, часам супрацоўнікі гэтых устаноў аказваюцца смялейшымі за «вольных стралкоў». Так, трэнер СДЮШАР-7 г. Брэста нярэдка змяшчае ў сябе на сайце спасылкі на шахматныя матэрыялы belisrael.info (дарэчы, сёлета праекту «Брэсцкія шахматы» грукнула 10 гадоў), вядучы бібліятэкар і загадчык кафедры дзяржаўнага педуніверсітэта не адмаўляюцца ад супрацы з намі. А магілёўскаму гросмайстру К., які «сам сабе гаспадар» і зарабляе пераважна гульнёй на сярэдняй рукі замежных турнірах (яшчэ піша кнігі, агляды etc.), нават згадкі ізраільска-беларускага сайта здаюцца крамолаю: мы ў яго вачах амаль гэткія ж страшныя, як «Хартыя»… Праігнаруем яго блог, дзе трапляюцца кур’ёзныя шахматныя (і каляшахматныя) назіранні, але ў той жа час пануе тупая цэнзура.

Ёсць прымаўка: «чым вышэй залазіць малпа, тым лепей відаць яе зад». Грубавата, аднак слушна. У Беларусі, дарма што не без выняткаў, дзейнічае правіла: чым вышэй статус «дзяржаўнай асобы», чым больш рэсурсаў яна падбірае пад сябе, тым менш у ёй павагі да «простых грамадзян» і схільнасці да «нестандартных» учынкаў. Цытаваў тут адказ намесніцы міністра сувязі… Не склалася і з Рагачоўскім райвыканкамам. У лістападзе 2015 г. намеснік старшыні падтрымаў маю прапанову, ды нават пайшоў далей: абяцаў разам з дэлегацыяй «общественного объединения “Союз белорусский писателей“» (так!) запрасіць у горад на ХХІІІ Дзень беларускага пісьменства і Вашага пакорлівага слугу… Ці трэба казаць, што ў верасні 2016 г. у Рагачове (акурат як 10 год таму ў Паставах) не было дэлегацыі Саюза беларускіх пісьменнікаў, а запрашэння з райвыканкама я так і не дачакаўся?

Дасць Б-г, калі-небудзь з’езджу ў горад Гервасія Вылівахі без узгаднення з чыноўнікамі. Хочацца верыць, што Дзень пісьменства 4 верасня запомніцца рагачоўцам надоўга – не толькі тлумам і галёканнем. У Шчучыне год таму аналагічнае свята мела нямала дадатных рысаў; з іншага боку, чытаць і выбіраць сабе чытво я прызвычаіўся задоўга да заснавання «Дня пісьменства»/«Дамоў кнігі»… Дый прэміі, якія прысуджаюцца чыноўнікамі і афіцыёзным «Саюзам пісьменнікаў Беларусі» без уліку інтарэсаў найстарэйшай творчай суполкі Беларусі, не дужа мяне цікавяць.

Летась райвыканкамаўцы планавалі «при наличии финансовых средств» устаноўку да свята «ротонды и скульптуры Гервасия Выливахи на памятнике архитектуры – Замковой горе г. Рогачева». Фінансавых сродкаў, відавочна, хапіла толькі на Дом кнігі імя Караткевіча. Арганізатары пералічылі юбілеі ўсіх, каго маглі – Бядулі, Крапівы, Багдановіча, Мележа, Шамякіна – а 120-годдзе Майсея Кульбака забылі. Не ўзгадалі ў інтэрнэт-спісе між ураджэнцаў рагачоўскай зямлі выдатнага паэта Самуіла Галкіна, хоць у горадзе здаўна ёсць яго вуліца. Але ж якое беларуска-яўрэйскае сэрца не ўзрадуецца ад весткі пра ўрачыстае наданне імя мастака Анатоля (Танхума) Каплана дзіцячай школе мастацтваў (ідэя абмяркоўвалася на сайце «раёнкі» з вясны 2015 г.), ад таго, што ў Рагачове з 2011 г. праводзяцца Капланаўскія чытанні?

Паколькі ў Рагачоў я не завітваў, то і здымкаў з імпрэзы не прапаную (перадрукоўваць з іншых крыніц сумотна). Паглядзіце-ка лепей, шаноўныя, як балявалі ў іншым горадзе Гомельшчыне – у Калінкавічах. Узровень прыкладна той самы… Абразкі з VIII фестывалю гумару «Аўцюкі» (ліпень 2016 г.) прыслаў пастаянны аўтар belisrael.info Уладзімір Лякін.

20-1 20-3

Асаблівага сэнсу ладзіць фэсты гумару ў Беларусі, па-мойму, няма: жыццё і так смешнае да слёз. Тым, хто яшчэ не верыць, раю паглядзець перадвыбарныя ролікі на БТ Уладзіміра Падгола («Містэр Шалом» кампаніі-2016; мабыць, Артура Клінава абчытаўся) і Дзмітрыя Кучука («Містэр Адгазнік»). Шкада, што не бярэ ўдзелу ў парламенцкіх выбарах Юрый Шульган: на шляху да халяўнай вады ў парку 60-годдзя Акцябра ён паведаміў нам, што ўзмоцнена рыхтуецца да прэзідэнцкіх. Каго не цікавяць баталіі кандыдатаў, няхай уважліва пазнаёміцца са справаздачай бешанковіцкай газеты пра «29 адважных даследчыкаў» (не раўнуючы, 26 бакінскіх камісараў), якія ледзь не згубіліся сярод магільных камянёў. Феерычны таксама пасаж «Зары» пра «незвычайныя» імёны тутэйшых яўрэяў: Роза, Якаў, Іосіф…

Крыху – папраўдзе, самую крыху – насмяшыла Жэня Ч., дачка «нармалізаванага» беларускага медыямагната, якая атабарылася ў Ізраілі. 4 верасня г. г. яна зарэгістравала ўласны бізнэс і на пытанне, чым будзе займацца, горда заявіла: «зліваць у экстазе дзве краіны, якія я люблю: Беларусь і Ізраіль». Калі на любові зарабляюць грошы, гэта завецца?.. Праўда, крыху пазней удакладніла: «вязу групы ІТ-прадпрымальнікаў з Беларусі ў Ізраіль».

Багата мільганула такіх, хто спрабаваў абстрагавацца ад палітычных рэалій і ўхапіць свой кавалак на беларускім рынку… Не дужа «пакаціла» ні ў Эліэзера Фішмана (ці выпадкова пасля апрацоўкі Мінска ён апынуўся на грані банкруцтва?), ні ў Леві Леваева, ні нават у беларускага рэзідэнта Міхаіла Шурыма з ізраільскімі партнёрамі. Можа, спярша правілы гульні ў РБ варта было зрабіць больш празрыстымі і стабільнымі?.. Ну, з такім магутным-тылам, як мама-«культОролог» (хіба аналаг «проффесора»?), у дзяўчыны ўсё мае атрымацца, прынамсі шчыра ёй гэтага зычу.

Усміхнуў і маскоўскі публіцыст Алесь Ч., які хоча быць большым беларусам, чым мясцовыя (што, зрэшты, характэрна для эмігрантаў – аўтараў «Радыё С.»), і падказвае ўладам: «Зьдзіўляюся, як беларускі МЗС і беларускія ідэолягі не выкарыстоўваюць габрэйскі фактар чыста з прагматычных меркаваньняў: гэта ж сапраўды калясальны, гіганцкі патэнцыял для турызма і ўвогуле для разьвіцьця сувязяў з Ізраілям, ЗША, Брытаніяй. Нашчадкаў беларускіх габрэяў – дзясяткі ці сотні тысячаў, сярод іх вельмі шмат багатых і ўплывовых людзей». У 2016 годзе! Пасля безлічы афіцыйных прамоў на тэму «Беларусь – радзіма яўрэйскіх сланоў мастакоў і партызан», пасля місіі лорда Бела, які ў 2000-х «адмываў» Беларусь ад антысемітызму, і шматлікіх заляцанняў высокіх чыноўнікаў да Софы, Эвіка, Фаіны, Грышы Іофе ды іншых інтарэсантаў! Выглядае, мінспорту на пачатку 2016 г. ўзяло экс-дырэктарку ІРА начальніцай беларускага агенцтва па турызму іменна ў спадзеве, што яна прывязе ў «сінявокую» яшчэ болей нашых супляменнікаў. Меркаваў даведацца пра поспехі Веранікі Д. за паўгода з сайта ўзначаленай ёю канторы, ды стаміўся чакаць, пакуль паадкрываюцца яго старонкі…

Яшчэ не заведзены атамны Молах пад Астраўцом ужо забірае людзей (дырэкцыя будоўлі АЭС праз дзень, 27.08.2016, пацвердзіла згубу рабочага). І што-што, а гэта саўсім не смешна.

Вольф Рубінчык, г. Мінск

05.09.2016

wrubinchyk[at]gmail.com

Кароткі змест папярэдніх дзесяці серый

№ 19 (15.08.2016). Перадвыбарны перыяд. «Хто пасля Лукашэнкі?» Кампанія А. Лагвінца 2016 г. Успамін пра 2004 г., калі «адмінрэсурс» працаваў на карысць І. Аляксанавай. Выкрыцці П. Спірына ў 2012 г. І. Аліневіч пра А. Дзмітрыева. Прагнозы адносна шансаў А. Дзмітрыева, Т. Караткевіч, А. Трусава. Інцыдэнт на АЭС і кампанія «зялёных». Павольная беларусізацыя. Вывучэнне творчасці Ф. Гюлена беларускімі «інтэлектуаламі». Неадназначнае стаўленне да праспекта С. Бандэры ў Кіеве, крытыка з боку яўрэйскіх суполак. «Грамадская рэабілітацыя» нацысцкіх калабарантаў у Беларусі.

№ 18 (17.07.2016). Трэш ад С. Алексіевіч. Развагі пра адносіны палякаў і яўрэяў у вайну. «Адстаронены» падыход да ахвяр (Т. Снайдэр і інш.). Рэакцыя прэзідэнта Расійскага яўрэйскага кангрэса. Кніжныя падарункі з аўтографамі (М. Шуканаў, Д. Шульман, Зм. Дзядзенка, І. Бердзічэўскі, Г. Піліеў). Кароткі агляд рамана «Малінавы пелікан» Ул. Вайновіча. Палітычная кар’ера Г. Каспарава і яго недальнабачная пазіцыя пры адкліканні прэміі Гавела, прысуджанай П. Паўленскаму.

№ 17 (27.06.2016). Выступ С. Ландвер на «Усебеларускім сходзе». Яе скандальнасць. Думкі пра суполку, якой яна кіравала. Фільм «Гуд бай, бацька», эвалюцыя «першай беларускай газеты». Закон аб абароне дзяцей, «лалітыка». Бязглуздасць празмерных абмежаванняў у мастацтве. Атмасфера ў Беларусі і «перабудовачныя» фільмы. Канец брэжнеўскага кіравання вачыма А. Рыбіна. Наіўная «вера ў Захад» А. Лагвінца. Добрыя навіны (выстава «яўрэйскіх лялек» В. Гайшун і г. д.), кароткі ўспамін пра Д. Сімановіча. «Шагалаўскае» шоў на АНТ. Індульгенцыі ад кнігароў.

№ 16 (24.06.2016). «Усебеларускі народны сход», падабенства ў бачанні народу А. Лукашэнкам і С. Алексіевіч. Думкі Ю. Хашчавацкага, С. Ландвер. Цяганіна з выплатай пенсій выхадцам з Беларусі ў Ізраілі. Спробы М. Салодкінай і С. Ландвер дамовіцца з М. Шчоткінай (2007, 2012 гг.). Спрэчныя выказванні пра «сялянскасць» беларусаў, «інтэлігентнасць» яўрэяў. Гісторыя М. Шурыма, які страціў кароў. Водгукі на 15-ы выпуск «Катлет і мух». Канферэнцыя «пра яўрэяў» у БДУ (2008 г.). Помнік Э. Севелe ў Бабруйску. Дыскрэдытацыя ўрада Гройсмана міністрам Авакавым.

№ 15 (12.06.2016). Стан іудаікі ў несвабоднай краіне. Назіранне Бенькі пра паступовыя абмежаванні ў Беларусі. Сумнеў у тым, што дзяржава дапаможа развіваць іудаіку. «Афіцыйная» беларуская навука і фестываль нацыянальных культур у Гродне. Гіпатэтычныя крокі да выхаду з крызісу: сацыялагічнае даследаванне, заснаванне Цэнтра ідыша ў Пінску або Бабруйску, «Інстытут беларускай іудаікі». Замежныя інстытуцыі. Бюракратычны адказ на прапанову выпусціць канверт з выявай М. Кульбака.

№ 14 (20.05.2016). 25 гадоў беларускай дзяржаўнасці. Пастка будучай дэнамінацыі. Магчымыя пагрозы для незалежнасці. Расчараванне ў Захадзе, грубыя нападкі Ш. на ЕГУ. Глупствы ад зволеных з ЕГУ выкладчыкаў. Рэальнае месца тэмы Халакосту ў Беларусі. Антыканстытуцыйная ліквідацыя Вышэйшага гаспадарчага суда. Выпадкі, калі суддзі ў 2016 г. касавалі рашэнні выканаўчай улады. «Сэканд-хэндная» газета «Авив». Меркаванне пра парламенцкія выбары.

№ 13 (10.05.2016). Матэрыял Ю. Чарняўскай пра яўрэяў у СССР як падстава для вывадаў пра стан грамадства. Слабыя месцы гэтага артыкула і партала «прагрэсіўнага іудаізму». Малапісьменны дапаможнік для беларускіх студэнтаў «Гісторыя Беларусі. Ад старажытных часоў – па 2008 год». Думкі Дз. Сляповіча пра «моду на яўрэйства» ў Беларусі. Юдафобія ў колах «патрыётаў». «Цяжкасці перакладу» (дакументацыя АЭС, нарыс Бядулі). Алей Шалом з Бабруйска. Гастролі ізраільскага гурта «Арава» ў Мінску, Сабантуй у Рышон Ле-Цыёне.

№ 12 (24.04.2016). «Вясна юбілеяў»: Натан Воранаў, Майсей Кульбак, Змітрок Бядуля. Погляд Алеся Бузіны на Тараса Шаўчэнку. Апартунізм Бядулі і Кульбака ў 1930-х гг. Падарожжа Этгара Керэта ў Мінск-2016. Меркаванне пра агенцтва па турызму і Барыса Луцэнку. Праект па вывучэнні гісторыі савецкіх яўрэяў. «Такі Песах» і «Лімуд» у Мінску. «Экстрэмізм» у кнігах Зянона Пазняка і яго рэальныя памылкі. Зварот пра Курапаты ў пасольства Ізраіля.

№ 11 (03.04.2016). Рашэнне прэм’ер-міністра Ізраіля захаваць пасольства ў Беларусі. Лёс «ідышкайт». Выхад і прэзентацыя рамана П. Касцюкевіча «План Бабарозы». Кніга афіцыёзных філосафаў «Беларусь: культурно-цивилизационный выбор». Успамін пра наведванне Інстытута філасофіі і прапановы дырэктара. Гастролі «Серебряной свадьбы» ў Маскве. Разборкі вакол недзяржаўнай літпрэміі «Дэбют». Яўрэі і гумар.

№ 10 (26.02.2016). Візіт у Мінск ізраільскага паэта Ёнатана Барга. Уражанні ад выставы «Час і творчасць Льва Бакста», ад экспазіцыі Нацыянальнага мастацкага музея ўвогуле. Некалькі слоў пра Майсея Кульбака. «Шарыкаўскія» выказванні дзяржаўных службоўцаў. Гісторыя з маечкай «Holocoste» на Нямізе, саматужная канспіралогія асобных публіцыстаў. Рэальныя праблемы яўрэйскага жыцця – у Ракаўскім прадмесці і не толькі.

Змест першых серый гл. у № 10 🙂

Ад рэдакцыі. Мы не заўсёды згодныя з суб’ектыўнымі ацэнкамі нашых аўтараў, у тым ліку і В. Рубінчыка.

Апублiкавана 6.09.2016 0:10

Международные шашки. Чемпионат Израиля по блицу

В субботу 3 сентября в Од а-Шароне прошел ежегодный турнир, посвященный Дню Конституции Казахстана, отмечаемому в последних числах августа.

За исключением Якова Шауса, Эдуарда Рабиновича, Игоря Койфмана и Юрия Кириллова, в чемпионате приняли участие все сильнейшие шашисты-стоклеточники страны. Среди 17 участников было 3 гроссмейстера, международные, национальные мастера и кандидаты в мастера спорта:

гр. Норайр Навасардян, Хайфа; гр. Алекс Шварцман, Хайфа; гр. Александр Гантман, Нацрат-Илит; мф (Мастер ФМЖД) Марк Стругач, Кармиэль;  мф Борис Плоткин, Реховот;  м/с Юрий Гольдштейн, Карней-Шомрон; м/с Копель Тенцер, Кирьят-Гат; кмс Владимир Гончаров; м/с Сергей Русановский, Тель-Авив;  м/с Виталий Шафир, Нес-Циона; мф Борис Фельдман, Модиин; м/с Ариан Ван дeн Берг, Модиин; м/с Йосеф Модзгвришвили, Од а-Шарон; м/с Самуил Томбак, Бат-Ям; кмс Анатолий Бершадь, Хайфа; м/с Григорий Молдавский, Ришон леЦион; м/с Евгений Гордон, Гиватаим.

Самому пожилому участнику, гр. Алексу Шварцману – 81 год! Он 45-кратный чемпион Израиля по различным видам шашек. В нынешнем тяжелом турнире, где контроль был 5 мин. + 2 сек. на ход, занял 8 место. Победил же бывший голландец, Ариан Ван дeн Берг. Столько же очков, но худшие дополнительные показатели, у Норайра Новасардяна. Третьим призером стал Борис Фельдман.

 

в_барах_и_шашки 014 в_барах_и_шашки 016

Гольдштейн – Молдавский                                              Гончаров – Ван ден Берг

в_барах_и_шашки 018 в_барах_и_шашки 020

Модзгвришвили – Навасардян                                                 Шафир – Гордон


в_барах_и_шашки 031
в_барах_и_шашки 033

Шафир – Гордон                                                                  Стругач – Гантман

в_барах_и_шашки 035 в_барах_и_шашки 036

Русановский – Плоткин                                         Томбак – Бершадь

в_барах_и_шашки 037 в_барах_и_шашки 042

Фельдман – Шварцман                                        стоит Ван ден Берг

в_барах_и_шашки 045 в_барах_и_шашки 046 

Гордон – Гольдштейн                                          Русановский – Шафир

в_барах_и_шашки 051 в_барах_и_шашки 057

Фельдман – Навасардян

в_барах_и_шашки 061 в_барах_и_шашки 062 

Плоткин – Шварцман                                           Навасардян – Стругач

в_барах_и_шашки 064

Томбак – Молдавский

в_барах_и_шашки 023 в_барах_и_шашки 027

в_барах_и_шашки 028

в_барах_и_шашки 039 в_барах_и_шашки 069

Хорошо справились со своими обязанностями гл. судья м/с Феликс Вассерман, Хайфа и м/м, чемпион страны по чекерсу, Михаил Шабшай, Тель-Авив.

награждение1_шашки_од_ашарон 

Призеры и Главный Судья

награждение2_шашки_од_ашарон награждение3_шашки_од_ашарон

Первый секретарь Посольства Республики Казахстан в Государстве Израиль награждает Григория Молдавского и Алекса Шварцмана

Kazakhstan_2016

В середине декабря посольство Казахстана в одном из лучших отелей Тель-Авива проведет большой праздничный прием, на который также приглашены президент федерации шашек Израиля Юрий Гольдштейн и Феликс Вассерман с супругами, а также призеры чемпионата также с супругами.

Текст и фото редактора сайта. 

Фотографии награждения и таблица – Михаила Шабшая.

Опубликовано 4.09.2016  0:37

Доброе слово о старом клубе

????????????????????????????????????

Автор статьи с участниками первенства Союза белорусских писателей по шахматам (крайний справа, играл вне конкурса). Фото с сайта lit-bel.org.

Читая материалы о Н. С. Мисюке, где много говорилось о заслуге бывшего председателя президиума федерации шахмат БССР в том, что в Минске появился Дворец шахмат и шашек, я невольно задался вопросом: «А так ли плох был старый Республиканский шахматно-шашечный клуб (РШШК), насколько обоснованной была его критика в печати?»

В свое время нашумела статья 1976 г. Г. Вересова, В. Купрейчика и В. Холода «Ни шагу… вперед». В ней говорилось: «Республиканский клуб мог считаться приемлемым лишь в условиях первых послевоенных лет, но теперь он лишь компрометирует прекрасный город Минск и спортивную честь республики». Подобных высказываний можно найти немало. К примеру, Алла Кушнир, выступая на закрытии матча с Татьяной Затуловской (полуфинал первенства мира в 1971 г., Кушнир победила), пожелала минским шахматистам поскорее получить «новый красивый клуб, достойный столицы республики».

Match1971

Снимок из «ФБ», август 1971 г.

Уже немногие помнят, что представлял собой РШШК на первом этаже жилого дома. Вестибюль клуба занимал примерно 20 кв. метров. Там были гардероб, место для продажи билетов и получения инвентаря, столик для чтения газет (лично я всегда получал удовольствие от чтения подшивки «Физкультурника Белоруссии»). Во время проведения турниров в «предбаннике» на стене висели таблицы с последними результатами. Если посетителю не хватало времени, чтобы вникнуть во все подробности, то изучить свежие «сводки с шахматных фронтов» можно было и не раздеваясь. В нынешнем Дворце (с 2000 г. – центр олимпийской подготовки по шахматам и шашкам), чтобы получить аналогичную информацию, надо подняться на третий этаж, при этом тебя могут несколько раз спросить, кто ты, что тебе надо.

Плата за часы и шахматы в старом клубе составляла 20 копеек, члены клуба могли получить шахматы без часов бесплатно. Раз уж речь зашла о получении инвентаря, припомню один случай, касающийся А. Я. Ройзмана. Посетитель получал вместе с инвентарем билетик, затем его возвращал… Если другие посетители были в хороших отношениях с тем, кто брал шахматы и часы, то можно было «на халяву» взять у уходящего инвентарь, попользоваться и сдать. Таким же «халявным» способом можно было взять инвентарь после окончания турнирной партии, если Ройзман или другой судья отсутствовал в турнирном зале. Если же Абрам Яковлевич узнавал о подобных случаях, то всегда отчаянно негодовал. Кстати, дважды в неделю он проводил в РШШК занятия: показывал какую-нибудь партию, а затем любители играли в турнирах, где можно было выполнить первый разряд или кандидатский балл. Эти занятия неофициально назывались «школой Ройзмана».

Не помню уж, с кем я блицевал, не заплатив, когда А. Я. обнаружил нашу «контрабандную» игру и раскричался: «Кто вам разрешил брать часы? Копеечники, люмпен-пролетариат! Тебе, Тепер, не стыдно? Отец – известный инженер (Ройзман знал моего отца, вторая жена А. Я. работала с моим отцом в одной проектной организации. – Ю. Т.), а ты чем занимаешься?! Немедленно сдай часы!» Стыдно мне не было, скорее, было смешно, что А. Я. так разволновался из-за пустяка. Но этот случай имеет значение для характеристики мастера, который всегда стремился к «честной игре».

Однако вернемся к интерьерам РШШК. Слева от «предбанника» находился большой турнирный зал, там проводились чемпионаты БССР, мемориалы Сокольского и другие республиканские соревнования. Там же проходил вышеупомянутый матч Кушнир – Затуловская, а возможно, и полуфинал мужского первенства СССР 1964 г., в котором участвовала Н. Гаприндашвили – чемпионка мира среди женщин 1963–1978 гг. Использовался этот зал также во время массовых турниров, там игралось одновременно по 30–40 партий. По-моему, он идеально подходил для массовых соревнований, а для серьезных турниров был тесноват: на сцене помещалось не более 14 человек, а в зале – не более 50 зрителей.

Бывало и так, как писали Вересов, Купрейчик, Холод в статье 1976 г.: «В зале пустота, а зрителей меньше, чем участников». Авторы задавали вопрос «почему»: ответ, как мне представляется, следующий. На крупные турниры (первая лига чемпионата СССР 1976 г., высшая лига 1979 г., международный турнир 1982 г.) зрители шли охотно, и зал был почти всё время заполнен, но на местные турниры, к которым можно отнести и мемориалы Сокольского, массовый зритель не ходил. Причины этого – отдельная тема.

Кроме турниров, в большом зале РШШК проводились лекции и встречи с известными людьми (не обязательно шахматистами). Я присутствовал на выступлениях Виктора Корчного (декабрь 1975 г.), Льва Полугаевского (май 1978 г.),

В_Арзамасцев_1963

второго тренера минской футбольной команды «Динамо» Вениамина Арзамасцева (декабрь 1982 г. – после того, как наше «Динамо» стало чемпионом СССР),

Л_Тараненко

чемпиона Московской олимпиады, тяжелоатлета Леонида Тараненко и его тренера Ивана Логвиновича (зима 1980/81)… Лекции вызывали большой интерес, зал всегда заполнялся.

Покинем большой зал и перейдем через «предбанник» направо. Там было небольшое помещение – назовем его «комната отдыха» или «телевизионный зал». В нем стояли 4-5 шахматных столов, можно было одновременно играть (или наблюдать за игрой) и смотреть телетрансляции (в основном футбольных или хоккейных матчей, а также новостных программ). В этом помещении покуривали, но после ехидной реплики Якова Каменецкого 1978 г. курение было запрещено. Помню, что атмосфера во время телевизионного боления была как на стадионе, посетители эмоционально переживали за минское «Динамо» или за сборную СССР. Во Дворце шахмат тоже вначале стоял телевизор в фойе, потом его убрали.

Replika1978

Тая самая реплика, «ФБ» 24.11.1978

Через «телевизионный зал» проходим в игровые комнаты № 3 и № 4. Они предназначались в основном для любителей. Именно в комнате № 3 произошел эпизод с А. Я. Ройзманом, описанный выше. В каждой из комнат было не менее 15 столов, а в № 4, может быть, около 20. Вечером (клуб работал до 22.00) игровые комнаты почти всегда были полны: игрались партии, звучали шутки, смех. Большинство присутствующих давно знали друг друга. Желающие поговорить на нешахматные темы могли отойти в сторонку и обсудить интересовавшие их вопросы.

Окна комнаты № 4 и большого турнирного зала выходили на улицу, и оттуда можно было наблюдать за игрой (демонстрационные доски были хорошо видны и с улицы). В связи с этим вспоминается один забавный эпизод. В мае 1972 г. в большом зале игрался чемпионат БССР. Я пришел в клуб около 8 часов вечера (игра начиналась всегда в 17.00). Билетерша говорит обо мне Абраму Моисеевичу Сагаловичу, инструктору-методисту клуба: «Его днем искал отец». Не помню, где я был днем, но то, что отец меня искал, совсем не означало, что он был против моего посещения клуба. Сагалович, однако, не стал долго разбираться: «Нечего ему тут делать, пускай идет домой». Пришлось подчиниться, ведь билета я не брал (Михаил Шерешевский, как и осенью 1971 г., договорился, чтобы нас, его учеников, бесплатно пускали).

Покинув помещение, я убедился, что наблюдать за игрой можно и с тротуара. Через некоторое время Сагалович обнаружив, что домой я не ушел, пожалел меня и разрешил вернуться в клуб. Настойчивость (или упрямство?) была вознаграждена.

Обратимся к более серьезным вопросам. Во-первых, как оценивать спортивную и общественную роль РШШК? Полагаю, клуб выполнял свои функции настолько, насколько было возможно в тех условиях. Недавно я просматривал «Физкультурник Белоруссии» за 1971 год. В статье А. Ройзмана о чемпионате Минска говорилось, что в турнире играли 130 человек – перворазрядников и кандидатов в мастера – по швейцарской системе. Турнир проходил в 2 смены с днями доигрывания, в неделю проводилось по 3 тура. Практически все дни были заняты. Всего состоялось 11 туров. Победил Евгений Мочалов – тогда еще кандидат в мастера. Можно ли было при таких условиях говорить, что клуб компрометировал город? Любой объективный наблюдатель сказал бы «нет».

В статье 1976 г. авторы сопрягли критику клуба с критикой в адрес руководства федерации, и в итоге своего добились: руководство сменилось. То, что в РШШК в свое время не проводились темпотурниры и шахматные фестивали, как в Прибалтике, конечно, недоработка, но понять ее можно. Шахматисты Прибалтики больше ориентировались на Запад, а минчане были более консервативными. Всё же блицтурниры на праздники устраивались у нас регулярно.

Обвинять РШШК во всех грехах – всё равно, что упрекать перворазрядника в том, что он не гроссмейстер. Чтобы получить согласие властей на строительство нового клуба, нужны были успехи, значительно превышавшие возможности белорусских шахматистов. В Тбилиси Дворец шахмат был построен, когда грузинские шахматистки массово вышли на мировой уровень (Нона Гаприндашвили, Нана Александрия и др.). В Таллинне Пауль Керес был национальным героем, не случайно же его портрет позже поместили на денежной купюре; в Ереване «на руках носили» Тиграна Петросяна. Белорусские шахматисты подобных фигур выдвинуть, увы, не сумели. Для спортивного руководства шахматы всегда были неолимпийским, а значит, менее важным видом спорта.

Дворцу шахмат и шашек по ул. Карла Маркса выпало прекрасное начало, но с позиций сегодняшнего дня старый клуб по ул. Змитрока Бядули (тоже в самом центре столицы), который действовал до весны 1985 г., выглядит не менее функциональным… Чуть ли не половина помещений Дворца, реорганизованного в РЦОП, занята кабинетами минспорта и Национального олимпийского комитета либо сдается в аренду.

Какова же судьба помещения РШШК? Помню, в 1986 г. в здании, покинутом шахматистами, в духе времени расположилось республиканское «Общество борьбы за трезвость», которое многие иронично называли «Обществом борьбы с трезвостью». Недавно я проходил возле того здания и прочел на табличке: «Комитет государственной безопасности Партизанского района г. Минска». Похоже, КГБ взял «реванш» за то, что в 1979 г. чемпионат СССР по шахматам проводился в Минске на его территории – в клубе им. Дзержинского… На этой оптимистической ноте разрешите откланяться 🙂

Юрий Тепер, кандидат в мастера,

ведущий библиотекарь БГПУ им. М. Танка, г. Минск

От редакции. По понятным причинам мы решили не публиковать снимок помещения, где когда-то находился РШШК. Будем признательны читателям, которые поделятся с нами фотографиями 1960–80-х гг. с видами старого клуба. Возможно, отыщутся более качественные снимки матча Кушнир – Затуловская, а также Корчного и Полугаевского во время их выступлений в клубе. Интересуют также изображения его руководителей: Аркадия Рокитницкого (до середины 1970-х гг.), Леонида Прупеса (конец 1970-х – начало 1980-х гг.), отставного военного Смирнова (середина 1980-х).

Опубликовано 2.09.2016  18:29

***

Присланные отзывы:

Cтараюсь читать материалы вашего сайта – очень интересно и подробно написано, много малоизвестных фактов и деталей, что для меня, как историка шахмат, весьма ценно – Дмитрий Маркин, международный мастер, зам. председателя Днепропетровской областной шахматной федерации. (11.09.2016)

 

Личность в белорусской лингвистике: Спринца Львовна Рохкинд

Дятко Д. В. (Минск, Беларусь)

Спринца (Шпринца, Софья) Львовна (Лейбовна) Рохкинд родилась в местечке Толочине на Витебщине в 1903 г. Семья была достаточно образованной, отец Спринцы занимался ремонтом часов, хорошо знал ювелирное дело. Наряду с идишем, он свободно владел немецким и древнееврейским. Спринца получила неплохое образование, много читала, с детства помнила стихи классиков еврейской поэзии Хаима Нахмана Бялика и Шауля Черниховского [2].

Юность и молодость С. Л. Рохкинд пришлись на богатые событиями военно-революционные времена. Спринца Львовна вспоминала: «…после революции произошла ломка всей жизни. Я хорошо помню Толочин, каким он был до революции и в первые годы после революции. Я уехала из Толочина в 1921 году после смерти мамы, приезжала домой каждое лето, пока там жили дедушка и бабушка и мои дорогие сестры, которые тоже после смерти бабушки уехали. Я помню каждую улицу, каждый дом. Перед моими глазами стоят, как живые, лица тех, кого я хорошо знала. Я вижу их в лавках, мастерских, на улицах, озабоченных заработками и будничными делами, делами повседневной жизни. Я вижу их в праздничные дни, идущими в синагогу, по-праздничному одетыми, с просветлёнными лицами. Но всё это выкорчевано, уничтожено, стёрто с лица земли, залито кровью и страданием. Перед моим мысленным взором возникают дорогие мне люди, которых я знала и не знала, в шеренге осуждённых на смерть, топающих по улице под окриком злодеев, которые поторапливают их к могиле. Я вижу их измождённых, отчаявшихся, от всего отрешённых, без силы, без воли и надежды. Там нет моего отца и дедушки, они ушли из жизни, как полагается людям, но в моём воображении они среди этих мучеников. Я вижу сотни и тысячи таких же местечек, с живыми людьми, устоявшимся бытом, традициями, которых уже нет, от которых не осталось следов. Все они мне близкие, родные, милые моему сердцу. Страшно и больно вспоминать об этом» [1].

Девушка довольно рано осталась без родительской опеки: её отец умер в переломном 1917 г., а после смерти матери в 1921 г. на руках у Спринцы остались четыре младшие сестры, воспитывать которых, правда, помогали родственники.

В 1920 г. Спринца поступила в Институт высших еврейских знаний в Петрограде – в него был переименован организованный годом ранее Петроградский еврейский народный университет. В этом заведении на протяжении ряда лет преподавали многие известные специалисты в области иудаики. Но всё советское образование в этот период переживало непростые времена, с середины 1920-х гг. существенно усилилось давление на гуманитарные науки, в результате чего в 1925 г. Институт высших еврейских знаний был ликвидирован [8].

В 1926 г. Спринца Львовна, работая в школе для взрослых, продолжила учёбу на только что созданном еврейском отделении литературно-лингвистического факультета Второго Московского государственного университета. Задачей отделения была подготовка преподавателей для еврейских школ РСФСР, Украины и Беларуси. Абитуриентов, которые владели языком идиш и уже имели опыт обучения в высших учебных заведения, администрация университета распределила по курсам в зависимости от степени их подготовки. Спринца Львовна была зачислена на второй курс вместе с десятью другими студентами, среди которых было немало известных людей: прозаик Марк Даниэль (Даниэль Меерович), еврейские поэты из Беларуси Изи Харик и Зелик Аксельрод, литературный критик Моисей Мижерицкий и др. Первыми профессорами на еврейском отделении были известные советские историки Цви Фридлянд, Тевье Гейликман, литературоведы Исаак Нусинов, Иезекииль Добрушин, лингвист Айзик Зарецкий. К весне 1928 г. С. Л. Рохкинд полностью выполнила учебную программу и получила квалификацию преподавателя еврейского языка [6].

После окончания университета с сентября 1928 г. до середины октября 1931 г. Спринца Львовна преподавала литературу и обществоведение в различных средних школах Велижа, Пскова, Минска. Однако учительская работа не могла удовлетворить всех амбиций способного молодого педагога, и в октябре С. Л. Рохкинд поступила в аспирантуру при Академии наук БССР. Год спустя параллельно с учёбой Спринцу Львовну пригласили вести практический курс в Московском государственном университете [1, л. 16]. Видимо, исследовательница максимально использовала возможности московских библиотек: несмотря на загруженность педагогической работой, она в сжатые сроки завершила работу над кандидатской диссертацией о языке еврейской революционной и публицистической литературы конца 1880-х – начала 1890-х гг. Защита прошла в июне 1934 г. и была успешной.

Почти 10 лет профессиональной деятельности С. Л. Рохкинд связаны с Академией наук Белорусской ССР, где она работала с 1 сентября 1932 г. После ликвидации еврейского сектора С.Л. Рохкинд перешла на работу в Институт языка и литературы. По совместительству с сентября 1933 г. она в качестве доцента преподавала общее языковедение на литературном факультете и факультете иностранных языков Минского государственного педагогического института, что дало основания Высшей аттестационной комиссии СССР 11 ноября 1938 г. утвердить Спринцу Львовну в учёном звании доцента.

В фонде Центрального научного архива Национальной академии наук Беларуси «Институт национальных меньшинств. Комиссия по атласу» хранится характеристика на С. Л. Рохкинд, датированная 1936 г. и написанная в соответствии с традициями тех времён. В документе отмечается: «За исключением своей диссертационной темы она ничего больше не дала. В 1935 г. свой план не выполнила. В общественной жизни не активная. Являясь членом… редколлегии настенной газеты, эту нагрузку выполняет недостаточно» [цит. по: 7]. В объективности данной характеристики возникают серьёзные сомнения, поскольку именно в это время Спринца Львовна активно работала в составе сразу трёх научных коллективов. Так, в 1939 г. С. Л. Рохкинд в соавторстве с другими сотрудниками Института языка и литературы АН БССР и Минского государственного педагогического института К. И. Гурским, Т. П. Ломтевым, Г. З. Шкляром, С. И. Рысиной опубликовала учебник «Синтаксис белорусского языка», предназначенный для студентов литературных факультетов педагогических и учительских институтов. Авторы поставили перед собой задачу дать научно-популярное изложение важнейших положений белорусского синтаксиса в соответствии с требованиями курса современного белорусского языка в ВУЗах. В этом учебнике Спринца Львовна написала раздел, посвящённый изучению сложного предложения. В нём подробно проанализированы сложноподчинённые и сложносочинённые предложения (…), раскрыты понятия прямой и косвенной речи [5].

Год спустя те же авторы (за исключением С. И. Рысиной) издали обстоятельный учебник для студентов литературно-лингвистических факультетов «Курс современного белорусского языка (фонетика, морфология, лексика)». Спринца Львовна является автором довольно объёмного раздела «Словообразование», в котором инвентаризируются основные понятия дериватологии, характеризуются важнейшие способы образования слов, раскрываются вопросы, связанные с функциональными особенностями суффиксов имён существительных (…)

Безусловно, с точки зрения современной лингвистики метаязык изданий вызывает некоторые вопросы, а сам способ описания языкового материала может показаться не совсем последовательным и логичным. Однако нужно признать, что в тех сложных общественно-политических условиях второй половины 1930-х, когда происходила подготовка указанных учебников, авторские коллективы сумели создать качественные издания, написанные на высоком научном уровне. Несмотря на исключительную заидеологизированность всех сфер жизни тогдашнего общества, в том числе образования и науки, разделы С. Л. Рохкинд (особенно «Словообразование») выгодно отличаются своей аполитичностью. В качестве иллюстрационного материала использованы лексика и контексты из произведений Янки Купалы, Якуба Коласа, Кондрата Крапивы, М. Лынькова, П. Труса, Змитрока Бядули и др., а также примеры из фольклорных записей П. Шейна.

Значительным достижением белорусской гебраистики стало создание С. Л. Рохкинд и Г. З. Шкляром первого в Советском Союзе «Еврейско-русского словаря», также опубликованного под эгидой Института литературы и языка. Авторская и редакторская работа над словарём была завершена в 1939 г., однако из-за идеологических препятствий книга увидела свет лишь в начале 1941 г. (на титульном листе указан 1940 г.). Издание состоит из предисловия и списка сокращений на идише, лексического корпуса, части «О пользовании словарем» на русском языке. Микроструктура словаря формируется зоной номинации, зоной грамматической информации и зоной эквивалентов.

Fragment_slounik

Слова на идише распределены строго в алфавитном порядке и обеспечены грамматическими пометами (указывается лексико-грамматический разряд). Поскольку в идише субстантивы, за исключением собственных имён и нескольких отдельных лексем, не изменяются по падежам, а отличаются только формами единственного и множественного числа, в словаре при каждом существительном указывается его род и форма множественного числа. Глаголы даются в словаре в форме инфинитива. Деепричастия, которые в большинстве случаев имеют приставку גע и окончание נ или ט , указываются в словаре при соответствующем глаголе. Прилагательные, выраженные отдельными словами, даются в словарных статьях в форме именительного падежа единственного числа мужского рода. Супплетивные формы местоимений включены в реестр в качестве отдельных вокабул. (…)

Словарь оказался удачным и принёс авторам всемирную известность. До нашего времени он остаётся одним из самых объёмных и авторитетных справочников при переводе с идиша на русский язык (несколько лет назад было осуществлено репринтное издание словаря, он также оцифрован здесь. – belisrael.info).

Но плодотворная научная работа С. Л. Рохкинд была прервана Великой Отечественной войной. Спринца Львовна выехала в эвакуацию на север Казахстана, где в 1941 г. работала инспектором-методистом Акмолинского областного отдела народного образовании, с июня 1942 г. по февраль 1944 г. была директором средней школы в деревне Имантово (Кокчетавской обл.), а с начала марта 1944 г. до 1 сентября 1944 г. работала завучем школы взрослых в г. Кокчетав и инспектором Кокчетавского областного отдела образования. В это время исследовательница проводила большую методическую работу с учителями, читала лекции по разнообразным вопросам языка и литературы, выступала на районных и областных учительских совещаниях, участвовала в иных мероприятиях. Как писала сама Спринца Львовна, «материально эти годы жила очень плохо, поскольку имела на своём содержании сестру с двумя детьми, муж которой с первого дня на фронте (рядовой)» [1, л. 5].

После освобождения территории Беларуси Спринца Львовна в конце августа 1944 г. отправила в ректорат Минского пединститута письмо следующего содержания: «С 1934 года я работала в Минском педагогическом и-те, читала курс общего языковедения на Литературном факультете и факультете иностранных языков. По сообщениям газет ин-т возобновил работу. Я хотела бы также работать в ин-те по своей специальности. Могу также читать курс современного русского языка, методику языка. Прошу срочно сообщить мне, буду ли я вызвана в ин-т. О моей работе знают все педагоги и студенты» [1, л. 9]. В ответ на своё обращение Спринца Львовна получила телеграмму от руководства университета: «Срочно выезжайте в Минск для работы в Пединституте» [1, л. 9 отв.]. В скором времени она переехала из Казахстана в Беларусь и приказом тогдашнего директора МГПИ М. Ф. Жаврида с 5 ноября была назначена доцентом кафедры русского языка, а с 20 декабря начала исполнять обязанности заведующего кафедры. В конце марта 1946 г. приказом Комитета по делам высшей школы при Совете Министров СССР С. Л. Рохкинд была утверждена и.о. заведующего кафедры русского языка Минского государственного педагогического и учительского института [1, л. 8].

Спринца Львовна успешно справлялась с административной работой, много времени и сил отдавала преподаванию. Руководством университета ей неоднократно объявлялась благодарность «за высококачественную постановку учебно-воспитательной, научно-исследовательской работы и активное участие в общественной жизни» (в 1946, 1947, 1957 – дважды) [1, л. 23, 33–35].

В конце 1940-х – начале 1950-х гг. в СССР развернулась борьба с космополитизмом – идеологическая кампания, направленная против скептически настроенной части советской интеллигенции. В феврале 1949 г. И. В. Сталин подписал подготовленное председателем правления Союза писателей СССР А. А. Фадеевым постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о роспуске объединений еврейских советских писателей в Москве, Киеве и Минске. Одновременно были закрыты еврейский музей в Вильнюсе, краеведческий музей в Биробиджане, историко-этнографический музей грузинского еврейства в Тбилиси, а также были ликвидированы все существовавшие в СССР еврейские театры – в Минске, Черновцах, Биробиджане, Москве. В том же году Спринца Львовна Рохкинд была переведена с должности заведующего на должность доцента кафедры русского языка МГПИ. Тогдашнее руководство особенно не утаивало, что настоящая причина этого – желание укрепить учреждение национальными кадрами. На возражение Рохкинд, что она «коренная, что все её корни в Беларуси», она получила ответ, что у неё «не те» корни. После этого С. Л. Рохкинд достаточно продолжительное время работала на должности доцента, давала частные уроки идиша и иврита, занималась изучением белорусского языка, собирала разнообразный лексический материал.

В личном деле Спринцы Львовны хранится заявление на имя ректора И. Е. Лакина, датированное 28 августа 1964 г., написанное, видимо, во время эмоционального возбуждения: «На последнем заседании кафедры, на котором я присутствовала, заведующий кафедры Гурский Николай Иванович при предварительном распределении учебных нагрузок на 1964–1965 учебный год сказал, что по курсу «Введение в языковедение», который я веду свыше 25 лет, плюс курсовые работы, набирается полная ставка, и показал мне карточку, в которой значились 703 часа. Я поехала в отпуск. 27-го августа я узнала, что заведующий кафедры передал этот курс новому работнику. Если меня уволили с работы, почему же меня своевременно не уведомили. Я не получила приказ об увольнении. Мне хотелось бы вообще узнать, чем объясняется такой беспримерный факт. За всю свою работу в институте, до самого последнего времени, я не получала никаких замечаний ни со стороны деканов, ни со стороны заведующего кафедры. Напротив, в моём присутствии заведующий кафедры всегда положительно отзывался о моей работе. А что касается студентов, то они проявляли интерес к лекциям, старательно готовились к практическим занятиям и вообще тепло и сердечно относились ко мне, и вполне понятно, почему: я же всецело отдавалась работе. Прошу вас разобраться в этом». 7 сентября 1964 г. С. Л. Рохкинд попросила освободить её от работы в институте в связи с выходом на пенсию [1, л. 42].

Rokhkind

За годы научно-педагогической деятельности Спринца Львовна опубликовала целый ряд разных работ по актуальным проблемам белорусского языковедения. В исследовании «К изучению словообразования белорусского языка» (журнал «Советская школа», 1955, № 5) рассматриваются вопросы производности и непроизводности слова и его морфологического состава, анализируются отдельные аспекты суффиксального словообразования. В статье «Из истории лексики белорусского языка», напечатанной в четвёртом выпуске «Ученых записок МГПИ» за 1955 г., изучается развитие семантики и сферы употребления на протяжении XIX–XX вв. слов «змагацца», «змаганне», «змагар» и синонимичных «барацьба» и «барацьбіт». Последней известной нам опубликованной работой С. Л. Рохкинд стала статья «Отглагольные существительные в современном белорусском языке» в научном сборнике «З даследаванняў па беларускай і рускай мовах» (Минск, 1961).

Видимо, исследовательница сумела осуществить далеко не все свои научные замыслы. В архиве есть сведения о том, что в 1962 г. в издательстве «Учпедгиз» должен был выйти «Словарь синонимов белорусского языка» (12 печ. листов), составителем которого была Спринца Львовна [1, л. 38]. Увы, эта работа не была опубликована, а дальнейшая судьба рукописи неизвестна.

По свидетельству тех, кто её знал, Софья Львовна была сердечным человеком, имела много учеников [2]. Почти утратив слух и зрение, в 1996 – 1998 гг. она написала чрезвычайно колоритные воспоминания о городе своего детства и юности – Толочине. Спринца Львовна Рохкинд ушла из жизни в 2000 г. в Минске. На её смерть белорусский поэт Григорий Релес откликнулся небольшой заметкой «In memoriam» в самиздатовской газете «Анахну кан» («Мы здесь») [7].

Список использованной литературы

  1. Архив Белорусского государственного педагогического университета имени Максима Танка. – Ф. 746. – Оп. 1 лс. – Ед. хр. 715.
  2. Голоса еврейских местечек [Электронный ресурс] / Еврейский культурный центр «Мишпоха». – Режим доступа: http://shtetle.co.il/Shtetls/tolochin/rohkind.html. Дата доступа 08.07.2014.
  3. Курс сучаснай беларускай мовы (фанетыка, марфалогія, лексіка) / К.І.Гурскі (і інш.); пад рэд. Я. Коласа і К. Гурскага. – Мінск: Выд-ва АН БССР, 1940. – 261 с.
  4. Рохкинд, С. Еврейско-русский словарь / С.Рохкинд, Г.Шкляр; Ин-т литературы и языка Академии наук БССР. – Минск: Изд-во Академии наук БССР, 1940. – 519 с.
  5. Сінтаксіс беларускай мовы / пад рэд. Я.Коласа, К.Гурскага і Г. Шкляра. – Мінск: Выд-ва АН БССР, 1939. – 134 с.
  6. Флят, Л. Евлитло: от старта до финиша / Л.Флят // Заметки по еврейской истории: сетевой журнал еврейской истории, традиции, культуры. – 2012. – №2 (149).
  7. Шевелев, Д. Еврейские исследования в Белорусской ССР в 1933–1941 гг. (по документам Центрального научного архива Национальной академии наук Беларуси) / Д.Шевелев // Материалы шестнадцатой ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. Академическая серия. Ч. 2 / Центр научных работников и преподавателей иудаики в вузах «Сэфер». – Москва, 2009. – Вып. 26. – С. 483–489.
  8. Шульман, А. На родине моих снов: очерки / А. Шульман. – Минск: Медисонт, 2013. – 191 с. – С. 89.

С небольшими сокращениями перевёл с белорусского В. Рубинчик. Оригинал находится здесь.

Фото С. Л. Рохкинд предоставлено автором.

Опубликовано 1.09.2016  16:13