Monthly Archives: May 2016

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (14)

Сёлета новай беларускай дзяржаўнасці – 25 гадоў. Хоць яна ладна-такі аб’едзена рознымі жучкамі, у нас ёсць свае межы, законы, пашпарты, валюта… «Абразанне» чатырох нулёў, намечанае ў РБ на 1 ліпеня 2016 г. (багата дзе ў крамах цэны прыведзены ўжо ў двух варыянтах), гаворыць пра тое, што «адзіная з Расіяй валюта», пра якую столькі трындзелі з 1994 г., у бліжэйшы час дакладна ўводзіцца не будзе.

Памыляюцца тыя, хто бачыць у дэнамінацыі 2016 г. выключна тэхнічны акт, бяскрыўдны для «люду паспалітага». Можна прагназаваць, што кошты будуць «акругляцца» ў бок павелічэння. Цікавы фрагмент нядаўна знайшоў у кнізе экс-чэмпіёна свету па шахматах Анатоля Карпава «Сястра мая Каіса», дзе ён распавядае пра рынак роднага Златавуста (Расія) пасля хрушчоўскай грашовай рэформы:

Колькі я сябе помніў, шклянка суніц або пучок кісліцы заўсёды каштавалі рубель. Калі ў 1961 годзе памянялі грошы ў суадносінах 10:1, тыя ж суніцы і кісліца ні дня не каштавалі грыўню. 15–20 капеек, дый тое з неахвотай, а ўжо ў наступнае лета пра цану, ніжэйшую за 30 капеек, нават і размаўляць не жадалі.

Вядома, уласная валюта, мытня і г. д. не гарантуюць, што не існуе пагрозы для нашай дзяржаўнасці. Пра гэтую пагрозу таксама шмат гукалі на пачатку 2000-х (асабліва пасля пуцінскай заявы наконт «мух і катлет» не, нашага серыялу тады яшчэ не было, крамлёўскі начальнік меў на ўвазе, што беларусам трэба вызначыцца і, магчыма, увайсці ў склад РФ «шасцю губернямі»). Але ў 2016 г. рэжым Лукашэнкі выглядае куды менш умацаваным, чым 15 гадоў таму. І калі на яго «наедуць» з Усходу, можа пацягнуць за сабой у бездань усю краіну.

Надта многа апошнім часам сустракаецца трывожных фактаў. Кожны з іх паасобку мо’ і не заслугоўваў бы ўвагі, але ўзятыя разам, яны ствараюць уражанне ўмела аркестраванай кампаніі.

Першы прэм’ер-міністр незалежнай Беларусі раптам стаў апраўдвацца за сваіх сучаснікаў і продкаў – за Кастуся Каліноўскага, за ўдзельнікаў бітвы пад Оршай… Цэлую кнігу надыктаваў напісаў, каб яго не западозрылі ў «русафобіі»: «Любим ли мы Россию?».

Жанчынка з заходнебеларускага (!) Івацэвіцкага раёна, якая мае дыплом настаўніцы беларускай мовы (!), збірае подпісы за перавод сельскай школы на рускую мову навучання…

Малады ўраджэнец Ліды – блогер, які даваў адлуп «расійскаму імперыялізму» на даволі нягеглым сайце 1863х.com (яго контрпрапагандныя метады – не нашы метады) – пры загадкавых абставінах трапляе ў бранскую вязніцу… Яго праект блакуецца, хоць 25.01.2016 рэдакцыя абяцала, што «наш сайт прадоўжыць сваю працу… Абяцаем, што станем яшчэ больш злымі ды напорыстымі».

Іменна сёлета я ўбачыў на пераходзе да станцыі метро «Пушкінская» ў Мінску, як нехта дапісаў ад рукі да паказніка «Трымайцеся правага боку» «Придерживайтесь правой стороны», ды яшчэ са спасылкай на Канстытуцыю… Між тым нават цяперашняя Канстытуцыя РБ, лаяльная да рускай мовы (дзяржаўнай з 1995 г.), не прадугледжвае перакладу ўсіх гарадскіх надпісаў на рускую.

14-1

Камусьці падавай «русского языка»…

Інтэрнэт-зануда Анатоль С. (беларус, які перабраўся на ПМЖ у Амерыку і на ўсіх сайтах каецца за ранейшыя «антылукашэнкаўскія» погляды) карава звяртаецца да тутэйшых у траўні 2016 г.: «Калі ўсё застанецца як мае быць зараз, то існая беларуская ўлада прайграе інфармацыйную вайну [Захаду], а з ёй дзяржаву Беларусь, і, зразумела, ўладу, якая пакуль ёсць адзінае, што нас аберагае ад хаосу. Нажаль, не бачу іншага выйсця, акрамя вяртання Беларусі ў склад Расеі. (…) Расея зберажэ і захавае нас – дзяржаву і беларускі народ». Навуковы супрацоўнік мінскага інстытута філасофіі, яшчэ адзін былы «змагар» Дз., выгадаваны «трэцім сектарам», адказвае яму чыста па-беларуску: «Добрая прамова».

* * *

Не збіраюся рабіць заявы ў стылі «Як страшна жыць». Аднак што праўда, то праўда: усё больш суайчыннікаў расчароўваюцца ў Захадзе (я-та ім ніколі не зачароўваўся) і не спадзяюцца ўжо на яго падтрымку «ў выпадку чаго». Некаторыя з расчараваных схільны кінуцца ў абдымкі Расіі з яе прагай новых тэрыторый.

Свежыя падзеі, якія падарвалі веру ў Захад, – рэферэндум у Нідэрландах, які скончыўся не на карысць збліжэння Украіны з Еўрапейскім Саюзам (красавік 2016 г.), і адмова Рады Міністраў Паўночных краін надалей фінансаваць Еўрапейскі гуманітарны ўніверсітэт у Вільні (май 2016 г.). Нагадаю, гэтая ўстанова – ЕГУ – дае магчымасць нашым грамадзянам атрымліваць «альтэрнатыўную» вышэйшую адукацыю. Большая частка выпускнікоў працуе ў Беларусі і на карысць Беларусі. Сам я скончыў ЕГУ 17 год таму.

Як агідна было чытаць каментар былога старшыні Вярхоўнага Савета: «Нічога не бачу дрэннага ў спыненні такога фінансавання. Мабыць, скандынавы паразумнелі, таму што ў значнай ступені ЕГУ – гэта антыбеларускі ўніверсітэт». Аргумент – на ўніверсітэцкім сходзе ў 2002 г. не прагучала ні слова па-беларуску. І гэта кажа асоба, якая ў снежні 2010 г. запрашала расійскае кіраўніцтва ў рамках «саюзнай дзяржавы» ўвесці войскі ў Беларусь, каб «паклапаціцца пра захаванне чалавечых жыццяў і чалавечага здароўя» (!) Дапраўды, «чалавек без галавы» (у гэтай канкрэтнай ацэнцы палітыка-пенсіянера згаджуся з начальнікам беларускай «Свабоды»).

Няма сумневу, некаторых выкладчыкаў (не толькі і не столькі беларускамоўных) выціскалі з ЕГУ ў ХХІ ст. груба і несправядліва. Я пісаў пра ўціск, у свой час звяртаўся быў да рэктара… Але як пачытаеш сяго-таго, адчуваеш: няма ўжо асаблівай ахвоты бараніць гэтых «уладароў думак».

Адзін, культуролаг Максім Ж., відаць, мяркуе, што юныя беларусы абыйдуцца без апекі педагогаў – выхаваюць сябе самі ды з дапамогай «вуліцы»: «Школка насамрэч важыць няшмат… Рэальная культура стварае сябе сама». Другі, этнолаг Павел Ц., марыць пра «рэдукцыю культуры да прыроды» (гэта ў Беларусі, дзе ў гарадах жыве звыш 3/4 насельніцтва), пра «экалагічна арыентаванае неапаганства». Дай гэтым летуценнікам уладу, яны б канчаткова зацягнулі краіну ў стан «трэцяга свету», калоніі або паўкалоніі.

Трэці, палітолаг Андрэй К., у дыялогу з расійцам лёгка выйшаў за рамкі сваёй кампетэнцыі: «Беларусь і Расія могуць быць выключэннямі, але па пытанні Халакосту гэта не вельмі апраўдана. Гэтая тэма і тут замоўчваецца, мясцовыя жыхары таксама не наведваюць помнікі загінулым габрэям». Беларускія яўрэі наведваюць помнікі загінулым (хаця хто ведае – можа, для К. мы і не «мясцовыя жыхары»…). Больш за тое, на «Яму» ў Мінску штораз прыходзяць людзі рознай веры і рознага паходжання, а ў Шчучыне Гродзенскай вобласці школьнікі даглядаюць мемарыяльную зону ля аэрадрома. Мяркую, падобная сітуацыя і ў іншых мясцінах: прынамсі чуў, што зембінскую «Яму» парадкавалі навучэнцы Барысаўскага будаўнічага каледжа. Некаторыя неяўрэі ставілі помнікі загінулым землякам-яўрэям – прыклады ад былой дырэктаркі музея тут.

14-2

Ля месца згубы моўчадскіх яўрэяў (Баранавіцкі раён). Жыхар вёскі Моўчадзь Эдуард Хіркоўскі (злева) і аўтар тэкста. Фота А. Астравуха, верасень 2009 г.

Напэўна, мой калега, які скончыў БДУ, але працуе ў Літве, мае права не ведаць, што ўжо чвэрць стагоддзя «тэма Халакосту» ў Беларусі не замоўчваецца, што абараняюцца дысертацыі, ладзяцца выставы, знята мноства фільмаў, у пераважнай бальшыні кніг «Памяць» гаворыцца пра пакуты вязняў гета etc. Ну дык і я, пры ўсёй павазе, не абавязаны давяраць яго клопатам пра беларускіх даследчыкаў…

Дзякуй Б-гу, нямала шчэ ў нашай краіне прыстойных ды кваліфікаваных людзей. Па магчымасці абапіраюся на іх. Не ўсё страчана ў бізнэсе, літаратуры, мастацтве, сістэме адукацыі, аховы здароўя… ды нават судовай сістэме.

Так, у цэлым корпус суддзяў у Беларусі слабы і падатлівы, на «трэцюю галіну ўлады» ён пакуль не цягне. Так, юрысты не здолелі абараніць сябе ад антыканстытуцыйнай рэформы 2013 г. У асноўным юрыдычным дакуменце прапісана існаванне гаспадарчых судоў (паралельна з агульнымі), якія падпарадкоўваюцца Вышэйшаму гаспадарчаму суду Рэспублікі Беларусь. 29 лістапада 2013 г. Лукашэнка выдаў дэкрэт № 6, у якім пераназваў гаспадарчыя суды ў эканамічныя ды «скасаваў» ВГС. Яго работнікі, хацелася ім таго ці не, перайшлі на працу ў Вярхоўны суд, дзе з 2014 г. утварылася калегія па эканамічных справах… Між тым у раздзеле IV Канстытуцыі, які, паводле арт. 140, можа быць зменены толькі шляхам рэферэндуму, гаворыцца пра існаванне ў краіне як Вярхоўнага Суда, так і Вышэйшага гаспадарчага. Рэферэндуму ж у Беларусі не адбылося ні ў 2013 г., ні пазней. Затое ў чэрвені 2016 г. у Мінску рыхтуецца чарговы хурал «Усебеларускі народны сход» на дзве з лішнім тыс. галоў – от ужо дзе эканомія сродкаў падчас крызісу…

Свавольства «гаранта Канстытуцыі» для нас не навіна. Навіна – у тым, што сёлета нават млявыя і падкантрольныя суды Рэспублікі Беларусь баранілі грамадзян ад выбрыкаў выканаўчай улады. Так, у сакавіку 2016 г. суддзя Шабуня не паверыла паказанням трох міліцыянтаў і адправіла адміністрацыйную справу супраць грамадскага дзеяча на дапрацоўку. Суддзя Ціцянкоў спыніў справу, ініцыяваную Транспартнай інспекцыяй супраць кіроўцы, які нібыта нелегальна зарабляў на падвозе пасажыраў. Калі пільныя грамадзяне затрымалі за рулём п’янага начальніка міліцыі з Віцебска, то суд – о, шчасце! – не прыцягнуў іх да адказнасці за «вымаганне грошай», а наадварот, аштрафаваў палкоўніка і яго маці (за ілжэсведчанне). Нарэшце, на днях малады журналіст-фатограф выйграў справу ў КДБ. Камітэт больш за месяц незаконна трымаў фатографа ў турме пасля «мядзведжага дэсанту» ў 2012 г.

Няўжо тэндэнцыя? Можа, прыйдзе час, калі суддзі спытаюцца і з тых, хто прызначае такіх палкоўнікаў МУС, такіх кадэбістаў…

Тым часам яўрэі – фармальна самая адукаваная група ў cталіцы, як нагадаў мінскі інтэрнэт-часопіс – на падзеі ў Беларусі аказваюць мінімальны ўплыў. Маглі б уплываць крыху лепей, калі б выяўлялі больш салідарнасці, менш «клаліся» пад чыноўнікаў… Толькі адзін прыклад. Летась пасля дыскусій у «галоўным яўрэйскім саюзе» было вырашана спыніць выхад газеты «Авив» на паперы – на яе, маўляў, аніяк не знаходзіцца грошай. З 1992 г. выжывалі, а праз 23 гады чытачам (пераважна пажылым людзям) параілі асвойваць інтэрнэт, прасіць дапамогі ў дзяцей і ўнукаў… Са студзеня 2016 г. працуе сайт aviv.by – што характэрна, ён у некалькі разоў менш папулярны, чым сайт газеты беларускіх армян (miasin.by).

Здавалася б, няма рэсурсаў, дык няма. Але да aфіцыёзнай выставы «СМІ ў Беларусі» (май 2016 г.) рэдакцыя настрыгла з сеціўных матэрыялаў папяровы нумар накладам аж 300 ас. Абы дзяржаўныя службоўцы мелі шанс пусціць пыл у вочы нешматлікім наведвальнікам выставы.

У пілотным выпуску газеты «Анахну кан» (2002) я цытаваў Шолам-Алейхема (1859-1916): «Тое, што вісіць у паветры, абавязкова павінна ўпасці. Гэта не асабліва прыемна, але праўда». Каб хаця ўсё грамадскае яўрэйскае жыццё не скацілася да ўзроўню сэканд-хэнднага «Авива», які ўсё цягне мяне ў свае абдымкі… Забаўна, што адзін з кіраўнікоў «Лімуда» Сэндзі Кан напярэдадні імпрэзы выказаўся так: «Мы становімся сведкамі надыходу новай эры ў жыцці беларускіх яўрэяў, яны сталі зусім незалежнымі і вызначаюць формы яўрэйскага жыцця самі і для сябе». Вой, аптыміст… Хочацца, аднак, верыць, што заклікі і лозунгі з «Анахну кан» усё ж пакінулі след на свядомасці «яўрэйскіх лідараў».

Што да становішча ва ўсёй Беларусі, тут ад мяне мала што залежыць. Аднак у верасні 2016 г. я, відаць, схаджу на «парламенцкія выбары» – упершыню за доўгі час – і выкрэслю ў бюлетэні праімперскіх кандыдатаў, калі такія будуць. У незалежнай дзяржаве, няхай недасканалай, жыццё мне ўсміхаецца больш, чым на расійскай ускраіне («плавалі – знаем»). Залічыцца мой голас ці не – іншае пытанне.

Вольф Рубінчык, г. Мінск

20.05.2016

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 20 мая 2016

Л. Шустер. ТЕКСТЫ ПРО ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ (окончание)

Предыдущие части 

ТЕКСТЫ ПРО ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ

(ПРОДОЛЖЕНИЕ)

N.B. Комментируемая часть структурной части статьи М.И.Веллера /1/, кото-
торая приводится ниже, выделена в тексте жирным шрифтом.

М. И. В. – 13

Десятилетиями крошечный Израиль противостоит исламскому окружению, превосходящему его в сотни раз (!) по численности и территории. Откровенно декларируя целью уничтожение Израиля – на карте стереть, людей вырезать, кровью всё смыть в море! – исламское окружение проиграло все развязанные войны. Первая война началась с нападения всех пяти арабских  государств,  окружающих Израиль, в день провозглашения его как государства в ООН. В 1982 г. в Ливане евреи сбили  96 сирийских МиГов, не потеряв ни одного своего Фантома. А в 1973 г., после детальной советской авиаразведки, Египет и Сирия одновременно напали на Израиль многократно превосходящими силами – и через несколько дней ООН категорически запретило евреям входить в Каир, а СССР за- явил, что если они приблизятся к Дамаску – мы высаживаем десант и от- крываем  военные действия на стороне Сирии. А мы столько лет не можем  разобраться с крошечной Чечнёй, где погибло 120000 мирного населения, из которых – масса русских в первую кампанию. Может пригласить на Кавказ бригаду Голани, которая в 73 г. сожгла сирийские бронетанковые силы в количестве тысячи единиц и погнала сирийскую армию?

*
  *  *

Это как-то всё нечестно
И неправильно пошло –
Может, это климат местный?
Только что на них нашло –

На жидов, на их Израиль,
Что на карте не видать?
Как сумел, как всех заставил
Войны взять и проиграть?

Вроде все собрались дружно
Взять жидов и порешить:
Их всего-то было нужно
В море разом утопить!

Сколько силы понагнали –
Самолёты, танков строй…
И внезапно нападали,
И давали встречный бой,

Но не зря народ злодейский
Не исчез за столько лет –
Есть какой-то иудейский
Фантастический секрет!

Эх, узнать бы, в чём докука
Да арабам рассказать!
Вот тогда, Израиль-сука,
Будешь ты у нас плясать!

А пока что всё нечестно
И неправильно идёт.
Может, это климат местный?
А народ всё ждёт, всё ждёт…

                                                              ( продолжение следует )

                                                                                 


ТЕКСТЫ
  ПРО  ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ

(ПРОДОЛЖЕНИЕ)

N.B. Комментируемая часть структурной части статьи М.И.Веллера /1/, кото-
торая приводится ниже, выделена в тексте жирным шрифтом.

М. И. В. – 14

Крошечный Израиль, стоящий в выжженной пустыне, принял в считанные годы 3.000.000 человек – удвоил собственное население! С очередями и трудностями – но все, бывшие советские граждане, получили деньги на первые полгода и на обзаведение (до 10000  долларов), какое-то жильё, курсы языка, какие-то работы.  Ни один! – не остался без крыши, без денег – сразу! – без вещей на первое время, без медицинской помощи, без школы для детей. Упирались, мыли лестницы в переходах, помогали друг другу, но все оклемались и встали на ноги. А мы бросили за  границами разваленной державы двадцать пять миллионов своих! Бросили, как собак! И вопим, что русская нация вымирает. Таки да. Судя по скотскому отношению к братьям – в вашем лице, доброхоты, и вы- мирает – начиная с мозга. Россия – огромная, с её землёй, с её ресурсами, с её нехваткой рабсилы не может принять русских из-за границы  на родину? Почему? Денег нет? Ложь!!!  Денег русских в Америке лежат сотни  миллиардов. Ума нет! И совести нет! Чувства своего народа нет. А значит – нет и народа. И заметьте – никто в Россию не хочет.  И русские не  едут. Они-то  знают, что к чему.  Бардак, нищета, воровство, бандитизм, заедят, замордуют, замучат. Но вперёд! – громить жидов за то, что русским на русских насрать!  Ублюдки – они ублюдки и есть… Вот что я вам скажу.  Повесить всех евреев в сущности недолго. Вопрос: как это будет способствовать решению задач по улучшению качества жизни? Нигде так не живут.

*  *  *
1.

Размышляю я
Всё время –
Будоражат
Мысли темя:
Как евреи
Сохранились?
Как они
Не растворились?
Без следа
Не испарились?

Всюду им
Не рады были:
Их гоняли,
Их топили,
Жгли, топтали
И душили
Каждый век,
Год,
День и час…
А евреи? –
Среди нас!

Да,
Изворотливы жиды –
Сухими
Выйдут из воды!

Евреи –
Чем не тараканы?
Ты гонишь их
Из под дивана –
Они за шкаф
И под буфет!
Там моришь их –
Аж мочи нет…
И, вроде всё, –
Простыл их след!

Ну да – мечты:
Где ваша сладость?
Лишь день прошёл –
Здесь наша радость!
Вернулся –
Сразу под диван,
И в ус
Не дует таракан:
Навеки с нами
Эта гадость…

Жиды, однако,
Отличились
От тараканов –
Спохватились
Мы слишком поздно,
И уже
Еврей ушёл на вираже
Своей истории вперёд…
А мы? –
Стоим, разинув рот!

Так появился
Израиль –
Песок,
Жара,
Жиды
И пыль.

2.

Размышляю я
Всё время –
Будоражат
Мысли темя:
Как жиды там
Не пропали? –
Хлебом-солью
Не встречали,
Били,
Гнали,
Убивали…

Сколько было их? –
Две горсти?
И не в отпуск
К мамам в гости:
Всё, явились? –
На войну:
Защищать
Свою страну!

Впрочем,
Кто не воевал,
Тоже
Не на бал попал:

От забот –
Не отдыхали,
Как умели –
Выживали,
Все
Друг другу
Помогали,
Мучились
И жить стремились,
Голодали
И молились,
Но
Творили
И учились,
И в конце концов
Добились:

ЕСТЬ НА КАРТЕ
ИЗРАИЛЬ:
НЕ МЕЧТА,
НЕ СКАЗКА –
БЫЛЬ!

Есть о чём тут
Говорить,
Сожалеть,
Судить,
Рядить –
Я
Всё время
Размышляю
И, конечно,
Понимаю,
Отчего молва
Твердит,
Что всегда
Успешен жид:

Жид –
Пронырлив!
Стало быть,
Может
Для себя добыть
То,
Чего на белом свете
Вообще
Не может быть!

3.

Размышляю я
Всё время –
Будоражат
Мысли темя:
Нам по телеку сказали –
Уцелеет мир едва ли,
Жизнь –
Не вечна на планете:

Вымрут все! –
Прогнозы эти
Уже начали
Сбываться…
Как же быть?
Куда податься?
Неужели нам
Конец?
Где наш бог –
Сын?
Дух?
Отец?

Что за новости подчас –
Изменился мир на раз,
Революция у нас!
Осознали
За минуту:
Зря их били –
Чёрт попутал!

Ошибка вышла –
Ведь жидам
Любые беды
По зубам!

Плачет
Каждый из людей,
Что, увы,
Он – не еврей;
Даже
Враг-антисемит
Матерится,
Что не жид:
Мол, случайно
Вышло нам
По чужим
Платить счетам!

Почему?
И как случилось,
Что вдруг всё
Переменилось?
Почему вдруг
Стал еврей
Самым ценным
Из людей?

Потому что
Мы узнали –
Уцелеет мир
Едва ли:
Жизнь –
Не вечна на планете:
Вымрут все.
Тогда на свете
Кто
Спасётся
От беды? –

Тараканы
И жиды,
И, конечно,
Их друзья!
Настоящие.
Как я.

*  *  *

Над Россией нынче
Даже воздух пьян:
В пух и прах пропилась,
В голове – туман,
Тяжкое похмелье,
Всё горит живьём …
Ей – одно: стаканчик,
И пожар зальём!

Те, кто от бутылки
Оторваться смог,
Вместо неба с солнцем
Видят серый смог:
На кормленье хунте
Выдали карт-бланш,
Социально близкие
Празднуют реванш!

Кто сумел – свалили
Быстро за бугор,
Теми, кто остался,
Управляет вор:
Обирает нищих –
Беспредел в цвету,
Умные – не в моде,
Славят – простоту …

В церковь вроде ходят,
А вот веры – нет;
Церковь кормят власти,
И забыт завет:
Куплей и продажей
Паству не спасти.
Нужно божье слово? –
Господи, прости …

Отжила Россия,
Свой кончает век.
Чем живёшь? Что можешь,
Русский человек? –
Нефтяные вышки
Да степной бурьян:
Бывший богоносец
Беспробудно пьян …

*  *  *

Бардак, нищета, воровство, бандитизм –
Заедят, замордуют, замучат.
Когда-то мы строили здесь коммунизм –
Об этом в истории учат.

“Варяг” не канает – последний парад,
И тонет Россия под нами,
А кто в том, скажите, во всём виноват?
Как кто? – Дед Пихто с мудаками…

Громадна Россия, а места-то нет,
И русский живёт за границей;
Он хочет вернуться, но – общий привет:
Изволь, брат, в загранке ужиться!

Без бабок проблем нам никак не решить,
А бабки-то все за бугром!
Их надo забрать и на всех поделить –
Тогда, брат, и мы заживём!

Но кто же бабло всё увёл – капитал?
Не знаешь? – Жиды, сионизм!
Израиль – откуда он денег набрал?
Их деньги – наш социализм!

Ведь столько народу принять – это как?
Откуда-то бабки же взяты?
А войны, кибуцы – всё это за так?
А эти герои-солдаты?

Итак, решено, – мы пархатых прижмём:
Пусть платят за наши несчастья!
Своё от рождения мы заберём –
Построили там себе счастье!

Мы будем учиться – не хуже жидов,
Устроимся, как в Израиле,
И будет у каждого стол свой и кров,
А жить будем так же, как жили!

( продолжение следует )

                                                                                

ТЕКСТЫ  ПРО  ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ

( ПРОДОЛЖЕНИЕ)

N.B. Комментируемая часть структурной части статьи М.И.Веллера /1/, кото-
торая приводится ниже, выделена в тексте жирным шрифтом.

М. И. В. – 15

Советские евреи давно ведь перестали быть народом. Русский язык, рус- ская
 советская  ментальность, советский атеизм, советская идеология, ассимиляция. Антисемитизм превратил русских евреев – боже, все уехали, сколько их там осталось то?… – в своего рода аморфную секту: на нас соответствующая печать и соответствующие поражения в реальных пра- вах и  возможностях. Ну, типа каста такая. И разве не забавно, как висят в соответствующих комнатах и коридорах КГБ-ФСБ портреты всех этих Урицких и Трилиссеров, основателей, понимаешь, конторы, куда теперь  евреев на дух приказано не подпускать. Вы же знаете как фюрер болезненно относится к еврейскому вопросу. Ну и как – много мышей наловили, расово чистокровные наши?  Да у вас собственные ракеты с собственных лодок – и то не летят.

*  *  *
Советский еврей – особый продукт:
Не злак и не овощ, и даже не фрукт.
Он – жид по закону, и с этим всё ясно:
Таких притеснять – вполне безопасно,
Но радости в этом, увы, половина.
Не вникли? – Ну, здесь
Очевидна причина:

Когда прижимаешь еврея от веры
(Вот, скажем, раввина возьмём для примера)
Так видно, что этот – за веру страдает,
И знает за что, и всё понимает…

Он ввысь устремлён, плюс душою он чист,
Он счастлив по-своему, как мазохист,
Мы – вроде дуэта: я – первым вступаю,
А он – за ансамбль дрожит, помогает!

А этот, советский, он как животина,
С такими работать – что мучить скотину:
Да, больно, – страдает и плачет навзрыд,
Но в толк не берёт – всё за то, что он жид!

Он честно не знает, за что ему мука,
И даже меня он, жидовская сука,
Так, личным несчастьем – садистом считает,
Меня, как чистильщика, не принимает:

Я нервы кладу на спасенье народа,
Но нету еврейской души у урода,
А значит, вины тоже нет перед нами –
Он чист-беспорочен и славен делами!

Невинный на дыбе? – Нет, радость не та:
Дуэтом  не пахнет! – Не та красота!


*  *  *

Была контора крупная – ЧК:
Солидная контора, не игрушка.
Но всё мельчает, всё не на века:
Была – ЧК, ну, а теперь – Чекушка…

В ЧК евреи были – первый ряд!
Ну и контора славилась делами…
В Чекушке – неевреи все подряд,
А славится она теперь – ворами!

Кончаются евреи, разошлись
По всем концам на шарике на нашем,
И сразу все спецы перевелись,
А тем, что есть… – тем место у параши!

Страна обезевреяна совсем,
Всё рушится, бездействуют законы…
Мы вымираем – точно, насовсем…
И лишь в Чекушке – праздник:
Там – не стонут!

(продолжение следует)

 

ТЕКСТЫ  ПРО  ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ

(ПРОДОЛЖЕНИЕ)

N.B. Комментируемая часть структурной части статьи М.И.Веллера /1/, кото-
торая приводится ниже, выделена в тексте жирным шрифтом.

М. И. В. – 16

Генерал с большим носом, похожий на перекормленного вальта!  Встать! Смирна!  А вы знаете, что организатором и создателем  Красной Армии является товарищ Троцкий? Еврей заледорубленный?  В элитные военно-морские училища евреев давно не принимают. То есть радиоинженером морским или механиком можно – но строевым  командиром нельзя. По этому случаю еврей Розенбаум надел форму флотского военврача (как выпускник меда с военной кафедрой) и погоны аж полковника (как депутат Думы) и пришёл поздравлять расово чистых лейтенантов с выпуском. Азохенвей! Ле хаим, господа офицеры! Одна из тайн русского флота – что  адмирал Нахимов тоже был еврей. Указываемое энциклопедиями “сын мелкого дворянина Смоленской губернии” означает лишь, что отец его из кантонистов принял  крещение и стал  младшим  офицером, что давало личное (не наследственное)  дворянство – с правом  поступления так же  крещёных в военные училища. Однако жена Нахимого креститься отказалась категорически, сыновья на восьмой день подвергались  обрезанию, и прожили они всю жизнь в гражданском браке – без венчания и без еврейского обряда. Ну и что?

*  *  *
Двадцать третье февраля –
Славный день календаря!
Это – праздник без затей
Красной Армии моей!

В этот день я со щитом,
Хожу гоголем-шутом:
Я – мальчишка,
Я – проказник,
Это – мой
Солдатский
Праздник!

Но теперь – сошла малина:
Расстреляли прямо в спину!
Сообщили – кто бы знал? —
Троцкий армию создал…

Я почти что сна лишился –
Разве что не удавился,
Пью – а кто бы перестал?
И кому я присягал?

Жалко – белых уже нет:
Я б доел свой винегрет,
Всё допил – осталась малость,
И подался к ним – на старость…

*  *  *

Розенбаум, автор песен? –
Да, любим, и интересен.
Розенбаум-врач? – Вперёд,
Как врача Вас флот возьмёт.
Ну, а как артист – в почёте
Будете у нас во флоте!

Вы командовать хотите?
Стоп, вот здесь повремените:
Вы не знаете закон? –
Он давно уже введён…
Песни петь, лечить людей –
Это всё для Вас, еврей.

А командовать – не надо:
Для других сия отрада!
Вы о том и думать бросьте:
Жид и капитанский мостик!
Что за надобность такая? –
Ситуация простая:

Невтерпёж рулить матросом? –
Значит, к ним, к америкосам:
Не для наших кораблей
Нужен капитан-еврей –

Души гложут
Наши были,
И обиды
Не остыли…

Мы на заре Советской власти
Расслабились и дали власти
Жидам – они взялись рулить:
Всё помним, как же! – Не забыть,
Не дай бог, нам про эти годы,
Про страх, расстрелы, про невзгоды…

Понятно? – Вот такой урок;
А чтобы он пошёл нам впрок,
Введён закон – без исключений
Для повсеместных применений:

ВОЙНА ЛИ, МИР
ЦАРИТ НАД МИРОМ –
НЕ СТАВЬ ЕВРЕЯ
КОМАНДИРОМ!

Друг Розенбаум, без обид, –
Раз  Вы для нас полезный жид,
То пойте, песенки пишите,
Захочется – людей лечите,
Но большего и не просите:

Нельзя – закон! Обидно? Но
Известно всем о нём давно –
Залогом счастья служит нам,
Что нет пути во власть жидам:

ВОЙНА ЛИ, МИР
ЦАРИТ НАД МИРОМ,
НЕЛЬЗЯ СЛУЖИТЬ ВАМ
КОМАНДИРОМ!

*  *  *

Кто? – Нахимов…  Помним, был, –
В Севастополе служил:
Кантонист-отец оставил
Веру предков, и направил
Сына к нам служить – во флот,
Укреплять страны оплот.

Парень с палубой дружил,
Ордена в боях добыл,
Флотоводцем стал по праву
И обрёл при жизни славу;

Нижний чин его любил –
Кровь матроса зря не лил,
Не щадя живот нимало,
Послужил царю немало:

Знаменитый адмирал
Превосходно воевал –
На войне герой был главный,
И погиб, как православный…

Вера двигала героем!
А остался б он изгоем,
То сидел в своём местечке,
Отойти боясь от печки:
Рядом с печкой нет героя –
Есть Бен Нахум, сын изгоя.

За оседлости чертой
Он боролся б с нищетой,
И, имея дарованье,
Не нашёл себе призванье:
Чтоб черту переступить,
Нужно вере изменить!

Но жиды – народ упёртый,
Посылают всех нас к чёрту:
Жизнь положат ради веры!
Кто для них мы? – Изуверы!
Их герой – купец, не воин:
Обманул – и всё: доволен!

В том, что жид труслив без меры,
Есть одна причина – вера!
Во Христе и мы – герои,
А жиды? – Да бог с тобою:
Среди них, христопродавцев,
Торгашей, заимодавцев
Нет бойцов и удальцов,
Безудержных храбрецов!

Наш Нахимов – исключенье,
Дар случайный провиденья:
Потому герой он славный,
Что по духу православный.
По нему жидов равнять? –
Рядом некому стоять!

Он собой пример составил
Исключения из правил!
Ну, а правило такое,
Однозначное, простое:

Капитан матросу – царь
И сейчас, как было встарь.
Царь-еврей – звучит смешно,
А по сути и грешно –
На Руси среди царей
Невозможен царь-еврей:

Царь-еврей – и Русь пропала
От всевластия Кагала…
Врочем, что болтать напрасно –
Есть закон, а значит, ясно:
Велено – так исполнять,
А не думать-рассуждать!

ВОЙНА ЛИ, МИР
ЦАРИТ НАД МИРОМ –
НЕ СТАВЬ ЕВРЕЯ
КОМАНДИРОМ!

       А Нахимов? – Помним, был;
Из жидов происходил,
Флотоводец был он славный,
И погиб, как православный.

                                                            ( продолжение следует)

                                                                           

ТЕКСТЫ  ПРО  ВЕЛЛЕРА ТЕКСТЫ

( ПРОДОЛЖЕНИЕ)

N.B. Комментируемая часть структурной части статьи М.И.Веллера /1/, кото-
торая приводится ниже, выделена в тексте жирным шрифтом.

М. И. В. — 17

Мнение о высокой интеллектуальности евреев сильно и злостно преувеличено. Я лично встречал среди них массу фантастических идиотов.
  Преувеличено и мнение о всеобщей интеллигентности. Это, может, в Ленинграде и Москве было много наинтеллигентившихся. А что касается наших парней со Жмеринки и Конотопа, шо ныне уси в  Израиловке – эдаких жлобов любо-дорого поискать. И – на Брайтоне тоже, но эти зато спят спокойно. А есть масса замаскированных. На три четверти еврей,  причём  эти три четверти стоят иных пяти – а по паспорту,  как  гневно писал пролетарский писатель Бабель, русский, – такой русский, хучь в раввины отдавай. Кстати, если сравнивать и общую, и лётную, и физическую, и идеологическую подготовку русских и израильских лётчиков, – ребята, вы что, там  авиация – элита элит,  конкурс – сто  на место, отсев жестокий, т.е. парни таки да держат в  руках судьбу и жизнь своей страны, буквально. А эти – что держат? Так-то. Еврей – фрукт с оттяжкой. Ты его сожрёшь  если  – а потом эта, ни с чего вдруг подохнешь.  Это уж точно.  Вы, эта, православный если, Библию дома имеете? Перечитайте чони-будь на ночь. Хоть Книгу царя Соломона. Успокаивает.
Михаил Веллер


*
  *  *

У еврея много дел –
Где он только не успел?

Он в Израиле (частично)
И живёт, порой, прилично,
И на Брайтон-Бич торгует,
Поминая Бога всуе,

По миру его шатает:
Он спешит – везде мелькает,
Дня не может усидеть –
Всё б куда-нибудь лететь!

Нужно с ним поговорить?
Вам придётся поспешить:
Где броженье меж людей –
Там наш бойкий иудей!

Предводитель масс народных,
Проповедник самых модных
И передовых идей
Кто? – Наш пламенный еврей!

Вам – пример? Кто на Гаити
После памятных событий
Собирал тех, кто и выйти
Сам не мог – был изувечен?
Кем такой больной излечен?

Здесь, насколько было сил,
Наш брат руку приложил!

Ну, а фабрику построить,
Или бизнес где устроить
Да торговлишку наладить –
Сразу, с места, на ночь глядя:

Мелочь, крупную, любую…
Комбинацию какую
Провести – тут наш еврей
Точно первый меж людей!

Деньги есть у эскимоса?
Купит снег – здесь нет вопроса.

Пусть вы шейх с большим гаремом,
У еврея – нет проблемы!
Убедит вас: вы едва ли
Всё, что в свете есть, познали…

И резиновую бабу
В пять минут продаст арабу!

Сам-то с дамами играет,
Любит, губит, разбивает
Всюду множество сердец –
Плачет по нему венец!

Скажем честно – всем он мил,
Только… след его простыл!

Речь ведёте о врачах,
Физиках и скрипачах? –
Кто не знает наших дел?
Наш пострел – везде поспел:

Он – художник и танцор,
Он поэт и первый …вор!

Вор, а знаете, – читает,
Что-то где-то изучает,
И вооще – интеллигент
С умной рожей – щас, в момент..!

…Жлоб, хитрюга, паразит –
Запиши, антисемит!

Вот – солдатик наш еврейский,
Вид – нисколько не злодейский,
Мальчик, вовсе не герой –
Как всех победил такой?

В общем, как мы говорили,
Тайною евреи были
И остались – для других:
Книга есть – читай о них.

Если ты, друг, не убогий,
Понял Книгу – в синагоге
Тебя встретим честь по чести:
ТЫ – ЕВРЕЙ,
ЕВРЕИ – ВМЕСТЕ.

ЭПИЛОГ

УМОМ ЕВРЕЯ – НЕ ПОНЯТЬ,
АРШИНОМ ОБЩИМ – НЕ ИЗМЕРИТЬ:
ЕВРЕЙ – ОСОБЕННАЯ СТАТЬ,
ЧТО ПО КОНЦУ ЛЕГКО ПРОВЕРИТЬ!

ЛИТЕРАТУРА

1.М.И.Веллер, Критические заметки по национальному вопросу,
 Сетевой портал ”Заметки по еврейской истории”.

Опубликовано 19 мая 2016

Да 100-годдзя з дня смерцi Шолам-Алейхема. Ад Пейсаха да Кучак

(внизу ссылка на русский перевод 1959 г. истории, про шахматиста Рубинштейна, под названием “Чемпион по шахматам)

Дзіўная гісторыя, расказаная ў халодную зімовую ноч адным яўрэем, апантаным шахматыстам, пасля вясёлай картачнай гульні і добрай закускі ў цёплай кумпаніі

Было ўжо моцна за поўнач. На дварэ стаяла зіма. Вечарынка скончылася, і стол сведчыў, што кампанія, якая была сабралася за ім, добра перакусіла і добра прабавіла час. Зялёныя столікі, спісаныя крэйдай, поўніліся раскіданымі картамі, з якіх глядзелі тузы і каралі і дражніліся: “Цяпер мы тут!”… Зноў сядаць за вінт, прэферанс ці “вока” было б ужо маркотна, але позна было ўжо саромецца сваіх страсцей. Кампанія накурылася, напілася чорнай кавы і, пакуль варочаліся языкі, абмянялася навінамі. Але вось нехта кінуў нейкае слоўца пра шахматы, нехта падтрымаў размову, і апантаны гулец Рубінштэйн адразу навастрыў вуха.

Рубінштэйн – шахматыст небяспечны. Праз шахматы ён можа прайсці дзесяць міль, не есці, не піць, не спаць ноч – фанатычны гулец, што тут скажаш! Пра яго ходзіць маса анекдотаў: 1) ён можа гуляць сам з сабою ў шахматы цэлую ноч; 2) ён тройчы разводзіўся з жонкай з-за шахмат; 3) ён ужо некуды прападаў на тры гады з-за шахмат. Карацей, там, дзе Рубінштэйн, там і шахматы, а дзе шахматы, там і Рубінштэйн, і Рубінштэйн любіць, каб у кампаніях размаўлялі пра шахматы, як добры выпівоха любіць, каб размаўлялі пра выпіўку… Калі вы паглядзіце на Рубінштэйна, то перш за ўсё заўважыце яго недарэчна высокі лоб, высокі і шырокі, круглы – маю на ўвазе, пукаты. Вочы таксама дзіўна вялікія, круглыя, чорныя, але халодныя. Сам ён сухі, кашчавы, але голас у яго гучны, як звон – сапраўдны бас. Там, дзе Рубінштэйн – там ужо чуваць толькі Рубінштэйна, больш нікога…

Пачуўшы, што нехта завёў размову пра шахматы, Рубінштэйн зморшчыў свой і без таго наморшчаны лоб, адным вокам скасавурыўся на чорную каву, быццам бы яна смакавала як мыла ці як памыі… і сказаў усім і нікому сваім адмысловым басам:

– Дамы і панове! Калі хочаце пачуць файны расказ пра аднаго гульца ў шахматы, то сядайце бліжэй, я раскажу вам старадаўнюю гісторыю.

– Гісторыю пра гульца ў шахматы? У былыя часы? – падхапіла гаспадыня, якой карцела, каб госці не разбегліся. – Цудоўна! Скажыце Фелічцы, каб яна кінула фартэпіяна, і, калі ласка, зачыніце дзверы, прынясіце яшчэ пару-тройку крэслаў. Садзіцеся, прашу вас, садзіцеся! Пан Рубінштэйн раскажа нам гісторыю пра гульца ў шахматы, старадаўнюю гісторыю.

Рубінштэйн аглядзеў з усіх бакоў толькі-толькі запаленую цыгару, якую яму прапанаваў гаспадар, быццам бы ацэньваў яе кошт, скрывіўся і выпукліў свой вялікі лоб, нібы хацеў сказаць: “Гм… выглядае як цыгара, але паліцца, бы венік…” і пасля гэтага падступіў да сваёй гісторыі такімі словамі:

– Што я, мае дамы і панове, апантаны, прыродны шахматыст, як і ўсе ў нашым родзе, – гэтага вам не трэба даводзіць, самі ведаеце. Наша прозвішча крыху вядомае ў свеце, і я хацеў бы з вялікай асалодай спытацца, ці ведаеце вы хоць каго з Рубінштэйнаў, які не быў бы шахматыстам.

– Я ведаю Рубінштэйна – страхавога агента, ён прыходзіць да мяне штотыдзень. Апрача “страхавання жыцця” ён нічога не ведае, чысты дзікун! – улез у размову адзін з гасцей, юнак з выцягнутай угору галавой, на якой сядзелі залатыя акуляры. Ён лічыў сябе разумным і любіў з усіх пакпіць. Аднак Рубінштэйн спакойна адказаў сваім басам, утаропіўшыся ў юнака вялікімі чорнымі вачыма:

– Відаць, ён не нашага роду. Сапраўдны Рубінштэйн – заўсёды шахматыст. Гэта натуральна ў той жа ступені, як натуральна тое, што дурні любяць кепскія жарцікі… Мой дзед Рувім быў сапраўдным Рубінштэйнам, таму што быў ён, мае дарагія дамы і панове, сапраўдным шахматыстам. Калі ён гуляў у шахматы, увесь свет мог перакуліцца, а ён бы і не заўважыў. Да яго прыязджалі з усіх канцоў згуляць партыю важныя людзі – памешчыкі, графы, вяльможы! Быў ён усяго толькі гадзіннікавым майстрам, які добра знаўся на сваёй справе. Але, паколькі на першым месцы ў яго стаялі шахматы, то меў ён не заробкі, а слёзы, і ледзь-ледзь мог пракарміць сям’ю.

І вось аднойчы здарылася гісторыя, мае любыя панове і дамы… Пад’язджае да дзедавай хаткі шыкоўны тарантас, запрэжаны дзвюма парамі гарачых коней, і выскоквае з яго нейкі памешчык, а хутчэй магнат з двума слугамі. Ён быў увешаны ардэнамі і медалямі зверху данізу – вялікі пан! Жвава заходзіць у домік: “Дзе тут яўрэй Рувім Рубінштэйн?”

Дзед мой, праўду кажучы, крыху напалохаўся, але хутка прыйшоў у сябе і вымавіў: “Гэта я – яўрэй Рувім Рубінштэйн. Чым магу служыць?” Гэтым пан задаволіўся і кажа на дзеда: “Калі ты і ёсць яўрэй Рувім Рубінштэйн, то вельмі прыемна. Скажы паставіць самавар і прынясі шахматы, мы з табой згуляем. Я чуў, што ты добра гуляеш у шахматы, і што ніхто ніколі не аб’яўляў табе мату”. Так кажа на яго гэты магнат (таксама, відаць, любіцель шахмат) і сядае з ім гуляць у шахматы, партыю за партыяй, партыю за партыяй, а тым часам закіпеў самавар і падалі гарбату, ясная рэч, на падносе, з сочывам і рознымі закускамі, аб гэтым ужо падбала мая бабка, дарма што ў яе кішэні не было ані шэлега. А на двары, ля тарантаса сабралося ўсё мястэчка. Ці жартачкі – у Рувіма-гадзіншчыка гэтакі магнат! Вядома, па мястэчку пайшлі розныя чуткі. Нехта казаў, што вялікі пан прыехаў з губерні з рэвізіяй, дзеля “вобыску”, шукае фальшывыя грошы… Іншыя сцвярджалі, што не абышлося без даносу, паклёпу, што тутака “шыецца справа”… Зайсці ўнутр і паглядзець, як пан сядзіць з дзедам і гуляе ў шахматы, ніхто не дадумаўся. Каму, на самай-та справе, магла прыйсці ў галаву такая думка?

І трэба сказаць вам, дамы і панове, што той вялікі пан, хоць ён гуляў няблага, нават можна сказаць, зусім добра, атрымліваў ад дзеда мат за матам, і чым больш гуляў, тым больш гарачыўся, а чым больш гарачыўся, тым скарэй прайграваў. А дзед – ні брывом не вядзе, скажу я вам! Як быццам ён гуляе, ну, я не ведаю з кім – з навічком… Пану гэта было, напэўна, дужа крыўдна, што я буду вам тлумачыць? Прайграваць ніхто не хоча, а яшчэ каму – нейкаму яўрэйчыку! Але сказаць ён нічога не можа, дый што тут казаць, калі кожны ход робіцца добра – майстру не запярэчыш! І трэба вам ведаць, панове і дамы, што сапраўдны гулец у шахматы цікавіцца значна больш самой гульнёй, чым перамогамі ці паражэннямі. У сапраўднага шахматыста няма гульца-партнёра, ён гуляе супраць фігур – не ведаю, ці вы мяне зразумееце…

– Плаваць мы не ўмеем, але ў плаванні нешта цямім, – уставіў слова юнак-жартун, і як заўсёды недарэчна. Апантаны шахматыст Рубінштэйн прасвідраваў яго халодным позіркам і кінуў: “Так, адразу відаць, як вы цяміце ў плаванні”… Зацягнуўшыся цыгарай, ён прадоўжыў расказ.

– І паколькі ўсё на свеце мае канец, мае дамы і панове, то скончылася і іхняя гульня ў шахматы. Магнат устаў, зашпіліўся на ўсе гузікі, працягнуў дзеду два пальцы і звярнуўся да яго так: “Слухай, Рувім Рубінштэйн, ты мяне разбіў ушчэнт, і я мушу прызнацца, што ты найлепшы шахматыст не толькі ў маёй губерні, а і ва ўсёй імперыі, а можа, і ва ўсім свеце. Я вельмі цешуся, што меў гонар і задавальненне гуляць з найлепшым шахматыстам свету. Будзь пэўны, тваё імя ад сённяшняга дня прагрыміць яшчэ гучней, чым дагэтуль. Я перадам міністрам і далажу пра цябе пры двары…”

Пачуўшы такую мову – “перадам міністрам… далажу пры двары…” – пытаецца дзед: “Хто ж Вы такі, ясны пане?” Рассмяяўся пан, выставіў грудзі ў медалях і адказаў дзеду: “Я – губернатар”… Тут дзеду стала трохі ніякавата; калі б ён ведаў, з кім гуляе, то гуляў бы іначай… Але што было, то было – назад не вернеш! Губернатар вельмі ветліва развітаўся, сеў у тарантас і – “пошел!”

Зразумела, спачатку ўсё мястэчка накінулася на дзеда з пытаннямі: “Хто гэта быў?” А калі стала вядома, што гэта быў губернатар, то людзі здзівіліся яшчэ больш: “Што тут рабіў губернатар?” А калі дзед перадаў ім, што губернатар прыязджаў толькі дзеля шахмат, то людзі тройчы сплюнулі і вылаяліся, а потым сталі разыходзіцца, яшчэ трохі пагаманілі – і забыліся. І дзед таксама забыўся на гэты выпадак, яго галава была ўжо дзесьці ў іншым месцы – ён зноў думаў пра шахматы, а заадно і пра свой заробак. Вядомая справа, яўрэй заўсёды мучаецца, гаруе, шукае, дзе зарабіць на хлеб.

І вось надышоў дзень, мае панове і дамы, – не ведаю, колькі часу прайшло з таго выпадку, ведаю толькі, што гэта сталася напярэдадні свята Пейсах. А на свята ў дзеда не было нічога, нават кавалка мацы жаднага. Дзетак ён меў, каб не сурочыць, многа – аднаму трэба кашуля, другому пара боцікаў – цяжка! І сядзіць ён, бядак, скурчаны ў тры пагібелі, са шкельцам у воку, калупаецца ў маленькім гадзінніку, які чамусьці спыніўся, і думае думку біблійнымі словамі: “Адкуль прыйдзе дапамога?” Раптам расчыняюцца дзверы, уваходзяць двое жандароў і проста да дзеда: “Пажалуйце!”. Яму ў галаву ўдарыла (дзед быў летуценнікам): ці не ад губернатара яны? Дык вось і разгадка – можа, таму вяльможу захацелася зрабіць добрую справу, ашчаслівіць чалавека? Хіба не здаралася, што пан яўрэя асыпаў золатам праз якую-небудзь драбязу, ды так, што заставалася і дзеткам, і дзеткавым дзеткам? Але аказалася, мае дамы і панове, нічога падобнага – яго ласкава просяць прагуляцца, схадзіць… куды б вы думалі? Аж у Пецярбург! А навошта – жандары і самі не ведаюць! Яны кажуць толькі, што атрымалі паперу з Пецярбурга і ў ёй напісана: “неадкладна даставіць яўрэя Рубіна Рубінштэйна ў Санкт-Пецярбург” – пэўна, у гэтым нешта ёсць. “Прызнайся, дзядзька, што за штуку ты выкінуў?” Дзед клянецца, што ён нічагусенькі не ведае, што ён за ўсё жыццё нават мухі на сценцы не забіў, Усё мястэчка, кажа ён, можа за яго паручыцца! Слухаць яго слухаюць, але не чуюць. Вырашылі даставіць яго пешым шляхам, то бок “па этапу” – таму што, калі ў паперы сказана “даставіць”, што гэта можа азначаць, як не этап і ланцугі? І яшчэ сказана “неадкладна” – ясная рэч, чым хутчэй, тым лепей.

І вось, мае дамы і панове, нядоўга разважаючы, узялі жандары майго дзеда, без лішніх цырымоній закулі ў кайданы і разам з усімі злодзеямі накіравалі на сапраўдны этап. А што ў тыя гады ў маскалёў значыла “ісці па этапу”, пра гэта я вам не буду шмат расказваць. Хто не ведае, што не было ні чыгункі, ні шашы, і людзі ў дарозе мерлі як мухі? Больш за палову гінулі, а тыя, хто дабіраўся да месцы прызначэння, былі амаль заўсёды кончанымі калекамі. Аднак, на шчасце, мой дзед быў такой самай камплекцыі, як я: сухі, кашчавы, моцнага целаскладу. Да таго ж ён быў чалавекам разважлівым і пабожным, а да таго ж яшчэ і філосафам. “Чалавек памірае аднаго разу, – казаў ён, – калі яму суджана жыць на зямлі, дык ніхто ў яго жыццё не адбярэ”… Чаму ён так загаварыў пра жыццё і смерць? Таму што адчувалася: справа пахне катаргай, Сібірам ці нават нечым горшым… Ён не толькі развітаўся з жонкай, дзецьмі і ўсім мястэчкам назаўсёды, а і прачытаў малітву на небяспечнае падарожжа і хацеў сказаць спавядальную… яго суцяшалі, усё мястэчка выйшла яго праважаць, як на сапраўдным пахаванні. І слёзы ліліся бясконца, як па нябожчыку.

Перадаць вам, дамы і панове, усё, што дзеду выпала на тым шляху, заняло б у нас не адну ноч, а тры. Часу шкада – лепш выкарыстаць гэты час на гульню ў шахматы… Калі коратка, магу вам сказаць, што цягнуўся шлях усё лета, ад Пейсаха да Кучак, таму што этап дзяліўся на часткі, і на кожным перасыльным пункце арыштантаў трымалі тыдзень, а то і два, пакуль не збіралася цэлая партыя злодзееў і бадзяг, якую гналі далей. І нават калі, пасля шматлікіх пакут і мук, дзед апынуўся ў Санкт-Пецярбургу, вы думаеце, гэта ўжо канец? Памыляецеся! Там майго дзеда ўзялі і кінулі ў “каменны мяшок” – цёмны пакойчык, дзе ні сесці, ні легчы, ні прайсціся, ні пастаяць…

– Пэўна, там добра гуляць у шахматы, – уставіў юнак-жартун.

– І па-дурному жартаваць! – дадаў шахматыст Рубінштэйн і працягнуў: – Там, у “каменным мяшку”, дзед ужо канчаткова развітаўся з жыццём, сказаў на памяць спавядальную малітву… Ён ужо бачыў перад сабою анёла смерці і адчуваў, што той вось-вось забярэ яго душу, яшчэ раней, чым яна акажацца перад Судом, і, праўду кажучы, прыспяшаў гэты момант. У яго заставаўся толькі адзін спадзеў – на мястэчка. Ён быў упэўнены, што мястэчка не будзе маўчаць, што знойдуцца хадайнікі, заможныя яўрэі, якія будуць прасіць, шукаць пратэкцыі, а калі трэба, дадуць хабар, каб выцягнуць бязвіннага яўрэя з бяды, абараніць яго ад паклёпу… І дзед не памыліўся, мае панове і дамы – ад першага дня, калі яго забралі, і цягам усяго лета мястэчка рупілася аб яго вызваленні! Наймалі адвакатаў, шукалі пратэкцыі, давалі хабар – проста сыпалі грашыма, але ніякія высілкі “ў імя Ізраіля” не дапамагалі. Грошы хадайнікі бралі, але казалі, што нічога зрабіць для дзеда нельга, і з разумным выглядам тлумачылі, чаму. Прыкладна так тлумачылі: “Злодзея ці іншага злачынцу можна лёгка вызваліць, калі маеш грошы. Чаму? Таму што мы ведаем, што той злодзей скраў пару коней, а той злачынца падпаліў дом. Але з такім чалавекам, як Рубінштэйн, нічога падобнага – хто ведае, якое злачынства ён здзейсніў? Можа, палітычнае, і тады ён “палітычны злачынца”? А гэткі тып ва ўсе гады лічыўся горшым, чым бандыт, які зарэзаў усю губерню!.. Ісці прасіць за “палітыка” – гэта ўжо небяспечна!… Слова “палітычны” значыць, што “наверсе” сочаць за справай, яе не замнеш паціху… А як Рувім Рубінштэйн мог стацца “палітычным”? Ну як жа – яўрэй-летуценнік, філосаф!..”

Аднак, мае панове і дамы, усё на свеце мае канец. Прыйшоў дзень, калі дзверы турмы адчыніліся і двое жандароў, узброеныя з галавы да пятак, узялі майго ўжо ледзь жывога дзеда, пасадзілі яго ў карэту і – “пошёл!”, куды б вы думалі? Ён нічога не пытаўся. Едзем у суд? – няхай будзе суд. На эшафот? – хай на эшафот, абы ўсё скончылася!… І мой дзед ужо ўяўляў сабе, як стаіць перад судом – быццам яго прывезлі ў Сенат і кажуць: “Рувім Рубінштэйн! Прызнавайся ва ўсім!” І ён адказвае Сенату: “Прызнаюся, што я бедны яўрэй, майстар гадзіннікаў, і жыву сумленнай працай сваіх рук, нікога не абкрадаў, не падманваў, не абражаў, і Бог сведка, а калі вы хочаце караць мяне, карайце, але лепш ужо адразу забярыце душу, яна ў вашых руках!” Так у думках дзед размаўляў з Сенатам, а карэта тым часам пад’ехала да камяніцы, дзеду кажуць вылазіць – і ён вылазіць. І яго вядуць у адзін пакой, потым у другі, і кажуць яму распрануцца да кашулі! Ён не разумее, навошта, але раз жандар сказаў, нельга ўпарціцца… Пасля гэтага яму кажуць (мае дамы і панове, тысячу разоў прашу прабачэння) зняць і кашулю. Здымае ён і кашулю, і тады яго вядуць у лазню. Але ж гэта была лазня на ўсе сто! Яго там і мылі, і церлі, і паласкалі. Потым кажуць яму апранацца і едуць з ім далей – едуць, едуць… Дзед думае сабе: “Уладар сусвету! Што ж са мною будзе?”… І ён спрабуе ўспомніць апавяданні, якія некалі чытаў, пра Іспанію і Партугалію, і не можа ўспомніць, дзе чытаў пра такое, што перш чым адправіць злачынцу на эшафот, яго вядуць у лазню… А пакуль ён думае гэткія думкі, карэта пад’язджае да дома з жалезнай агароджай і пазалочанымі зверху пруткамі, а наверсе кожнага з пруткоў – арлы. І вядуць яго міма генералаў з залатымі эпалетамі ды медалямі і кажуць нічога не палохацца, кажуць, што яго прадставяць цару, і каб ён глядзеў прама, нічога лішняга не казаў, ні на што не жаліўся і адказваў на царскае “так” – “так”, на “не” – “не”. І вось, пакуль дзед прыходзіў у сябе, яго прывялі ў прыгожую залу з багатымі карцінамі і залатымі крэсламі, а проста перад ім стаў высокі чалавек з бакенбардамі… Чалавек з бакенбардамі (гэта быў цар Мікалай I) уперыўся ў дзеда позіркам і паміж імі адбылася такая гаворка:

Цар: Як цябе зваць?

Дзед Рубінштэйн: Рувім Рубінштэйн, сын Шолема.

Цар: Колькі табе гадоў?

Дзед Рубінштэйн: 57.

Цар: Дзе ты навучыўся гуляць у шахматы?

Дзед Рубінштэйн: Гэтая навука ў нас перадаецца ў спадчыну.

Цар: Кажуць, што ты першы шахматыст у маёй зямлі.

На гэта дзед хацеў адказаць: “Лепш бы я не быў першым шахматыстам у тваёй зямлі”… Верагодна, цар запытаўся б: “Чаму?” Тады б ужо дзед выклаў, што не так трэба абыходзіцца са знакамітым шахматыстам, якога хоча бачыць цар… Дзед Рубінштэйн ужо гатовы быў усё выкласці! Але цар махнуў рукою, генералы адцяснілі дзеда, і тыя самыя жандары, якія суправаджалі яго ў царскую рэзідэнцыю, выштурхалі дзеда на вуліцу. Яму сказалі, што ён мусіць неадкладна ехаць дадому, бо ў горадзе заставацца забаронена… Як ён дабраўся дадому – не пытайцеся; галоўнае, што дабраўся жывы. І прыбыў ён дахаты акурат на восеньскае свята Кучак, дамы і панове! Я скончыў…

 

Пераклаў з ідыша Вольф Рубінчык

Ад перакладчыка. Шолам-Алейхем (Шолам Якаў Рабіновіч) – адзін з заснавальнікаў новай яўрэйскай літаратуры на мове ідыш. Нарадзіўся 02.03.1859 ва Украіне, у пачатку XX ст. не раз бываў у Беларусі. Памёр у ЗША 13.05.1916. Апавяданне, якое прапануецца ніжэй, належыць да “касрылаўскага” цыклу Шолам-Алейхема і датуецца 1915 г. – годам, калі ў свеце ўжо набыло шырокую вядомасць імя Акібы Рубінштэйна. Гісторыя пра “шахматыста Рубінштэйна” пад назвай “Чемпион по шахматам” у скароце друкавалася ў часопісе “Шахматы в СССР” № 3, 1959 г. – у перакладзе на рускую мову А. Бялова. На беларускую мову апавяданне было перакладзена ў 2009 г., да 150-годдзя пісьменніка, і надрукавана ў лунінецкім бюлетэні “Альбино плюс” (спецвыпуск № 10).

Цікава, што ў «Шахматной еврейской энциклопедии», апрача Акібы, згадваюцца яшчэ пяцёра Рубінштэйнаў: Сімон (1910-1942), які нарадзіўся ў Львове, быў віцэ-чэмпіёнам Вены, загінуў у канцлагеры; Саламон (1868, Польшча – 1931, Лос-Анджэлес), нацыянальны майстар, з 1915 г. жыў у ЗША; Сэмі (1927, Антверпен – 2002, Брусэль), нацыянальны майстар, сын Акібы Рубінштэйна; Хасэ (1940, Вілья-Мартэльі – 1996, тамсама), міжнародны арбітр, арганізатар турніраў у Аргенціне; Эмануіл (1897, Кракаў – ?), яшчэ адзін нац. майстар, прызёр у чэмпіянаце роднага горада (1938). Вось ужо сапраўды шахматнае прозвішча…

Шолом_Алейхем        Акиба_Рубинштейн

Савецкая паштовая марка 1959 г. і кніга, якая выйшла ў Расіі ў 2011 г.

***

Русский перевод А. Белова можно прочесть в журнале “Шахматы в СССР” № 3, 1959 г. на стр. 88-89 (26-27 листы) 

Апублiкавана 13 мая 2016 0:21 

День Независимости Израиля / יום העצמאות

Декларация_незав_Изр

Подписание Декларации независимости Израиля

Израиль как независимое государство было провозглашено в 1948 году 14 мая. Это событие имело место за восемь часов до того, как истёк британский мандат в Палестине. После подписания Декларации независимости Израиля Давид Бен-Гурион объявил о том, что было создано Государство Израиль. Немного позже он стал первым премьер-министром Израиля.

День Независимости Израиля (Йом а-Ацмаут) отмечается по еврейскому  календарю (пятый день месяца Ияр). В этом году этот день приходится на пятницу, поэтому торжества перенесены на один день вперед.

Обычно во время праздничных дней общественный транспорт Израиля не работает, но этот праздник исключение. Его отмечают в основном на природе или на пикнике.
Спустя пару часов после того как была принята независимость, армии нескольких стран, таких как Египет, Иордания, Сирия, Ливан и Ирак пробрались в молодую страну и еврейский народ снова был вынужден взять оружие в руки и защищать свободу и независимость израильтян, которую удалось обрести через столько лет скитания еврейских предков. Война длилась один год и три месяца. Она унесла больше шести тысяч жизней.

День_Независимости2 День_Независимости3

Празднования 68-го Дня Независимости Израиля начинаются вечером среды 11 мая, когда на Горе Герцля в Иерусалиме поднимется государственный флаг, приспущенный в честь Дня памяти, и у могилы основателя сионистского движения будут зажжены двенадцать факелов в память о двенадцати коленах Израилевых.

В этом году центральной темой традиционной церемонии на Горе Герцля избрано “Гражданское мужество”. Факелы зажгут 14 выдающихся израильтян, удостоившихся этой чести за личную храбрость, готовность к самопожертвованию и борьбе за свои принципы в общественной деятельности:

Рона Рамон

Вдова погибшего в катастрофе космического челнока «Колумбия» астронавта Илана Рамона и мать сына, капитана ВВС Израиля, погибшего во время тренировочных полетов. Сейчас Рона Рамон занимается общественной деятельностью в области воспитания израильской молодежи.

Герцль Битон

Водитель автобуса компании «Дан», 57-летний житель Бат-Яма, который, несмотря на ранения, боролся с террористом, напавшим на его автобус.

Бени Баршешет

Волонтер, заместитель  спасательного отряда «Мегилот» района Мертвого моря. Участвовал в операции по эвакуации тела погибшего в землетрясении в Непале израильтянина Ора Асрафа.

Ави Тойбин

Житель Герцлии, бросившийся в 2009 году в реку Яркон, чтобы спасти тонувшую байдарочницу Ясмин Файнгольд.

Д-р Анан Фала

Жительница Акко, врач-стоматолог, известна своей общественной деятельностью в укреплении статуса друзских женщин.

Нили и Мойш Леви

Супруги Леви в 2015 году решили пожертвовать свои почки неизвестным им больным.

Отец Габриэль Надаф

Священник из деревни Кфар Яфия, один из руководителей арамейской общины и борец за призыв христиан в Армию обороны Израиля.

Халель Барэли

17-летняя жительница Сдерота, активистка молодежного движения, оказавшая поддержку многим горожанам во время ракетных обстрелов из сектора Газы.

Ротем Элиша

18-летняя жительница Рамле, жертва изнасилования и активная участница движения против сексуальных домогательств и борьбы за права женщин.

Файни Сукеник

Жительница Иерусалима, учительница в ультраортодоксальной общине. Помогающая женщинам в ультрарелигиозных семьях преодолевать трудности бракоразводного процесса.

Яаков Аренфельд

83-летний житель Тель-Авива, уцелевший в Холокосте. Несмотря на то, что Яаков – глухонемой, он активно сотрудничает с мемориальным центром “Яд Вашем” в качестве гида на языке знаков.

Сержант Роберто Фара-Усо

Репатриировался в Израиль вместе с родителями в 2003 году, сейчас проживает в Тель-Монде, в марте этого года обезвредил террориста с ножом на перекрестке Гуш-Эцион.

Старший сержант погранохраны Элисон Берсон

Репатриировалась одна из Франции и сейчас живет в Афуле. В октябре меткими выстрелами обезвредила двоих террристов, напавших на солдат на перекрестке Тапуах.

***

День_Незав_Модиин1  День_Незав_Модиин2

68 лет Государству Израиль. Модиин один из молодых городов. Ему всего лишь 20 лет. На сегодня в нем проживает 90 тыс.жителей. 5 жителей старше 100 лет, в возрасте 60++ всего 8025 чел., 2730 чел.- репатрианты из бывшего СССР. Город хорошо спланирован и ведется большое строительство. Планируется увеличить количество жителей до 200000. В этом году 300 репатриантов выбрали Модиин своим первым местожительством.

Подготовлено и опубликовано 11 мая 19:23

День памяти израильских солдат / יום הזיכרון

йом_азикарон1

йом_азикарон

йом_азикарон2

4 ияра по еврейскому календарю (в этом году 10-11 мая) в Израиле отмечают День памяти павших в войнах и жертв терактов (Йом аЗикарон).

Отчет погибших начали вести с 1860 года, С того времени погибли 23.447 военнослужащих Армии обороны Израиля, полиции, пограничной полиции (МАГАВ), общей службы безопасности (ШАБАК), управления внешней разведки (“Мосад”), управления тюрем (ШАБАС), пожарной охраны, бойцов еврейских подпольных организаций, которые действовали в Палестине до 1948 года, а также бойцы Еврейской бригады армии Великобритании, воевавшие во Вторую мировую войну.

Со дня окончания Войны за независимость в результате вражеских действий погибли 2.576 гражданских лиц, включая 122 иностранцев. За последний год жертвами террора стал 31 израильтянин. Еще 379 человек получили ранения различной степени тяжести.

В 20:00 в Израиле прозвучала траурная сирена в память о павших в войнах и жертвах терактов. Жизнь в стране замерла на одну минуту.

Сразу после сирены у Стены Плача в Иерусалиме начинается церемония зажжения поминальной свечи.

Завтра в 11:00 часов прозвучит двухминутная траурная сирена, после которой начнутся поминальные церемонии на горе Герцля в Иерусалиме, на военном кладбище в Кирьят-Шауль в Тель-Авиве и на военных участках кладбищ по всей стране.

В 13:00 часов на горе Герцля в Иерусалиме пройдет государственная церемония памяти жертв терактов.

В 19:45 часов церемония зажжения факелов завершит День памяти и откроет празднования 68-го Дня независимости государства Израиль.

А ОН БЫЛ КОРОЛЁМ…

Родителям павших

Не шлют здесь похоронок,
Не плачет почтальон.
Не позвонил ребёнок —
Умолк ваш телефон.

Вдруг тихо и тревожно
К вам в двери постучат,
Слова, что невозможны,
Вас пулями пронзят.

И мир навек распался
На разные куски,
На тот, где сын остался —
Там не было тоски,

И нынешний, где пусто
Повсюду, как теперь.
Одна тоска. Не густо:
Он не откроет дверь.

И невозможно сразу
Хоть как-нибудь понять,
Что всё — уже ни разу
Ни встретить, ни обнять.

Всё кажется насмешкой,
Всё словно ни причём —
С доски упала пешка,
А он был королём.

Не шлют здесь похоронок,
Не плачет почтальон,
Не позвонит ребёнок,
Не нужен телефон.

Леонид Шустер

***

В среду, 11 мая, начальник генерального штаба ЦАХАЛа генерал-лейтенант Гади Айзенкот опубликовал специальное обращение к солдатам, посвященное Дню памяти павших. “Сегодня весь народ Израиля замирает, отдавая долг памяти солдат, павших на воинской службе. …Переход от Дня памяти ко Дню независимости символизирует наши многочисленные достижения, но в не меньшей степени и ту цену, которую мы платим за нашу безопасность. …Мы продолжим выполнять свой долг, стоя на страже безопасности страны, охраняя наш общий дом и позволяя родине процветать”.

На русском и иврите / ברוסית ועברית

Опубликовано 10.05.2016  Обновлено 11 мая 8:12

В. Рубінчык. КАТЛЕТЫ & МУХІ (13)

За 9 месяцаў дапаўзлі мы паціху да 13-й серыі… Калі ж, як не на «чортавым тузіне», звярнуцца да брыдкіх непрыемных з’яў нашай рэчаіснасці?

Не ведаю, чым кіравалася знаная культуралагіня, рыхтуючы матэрыял пра антысемітызм у СССР для аднаго з буйнейшых парталаў Беларусі. Магчыма, шчыра жадала, каб прагучалі «галасы эпохі». Яны-та прагучалі, але неяк не надта пераканаўча – без выхаду ў цяпершчыну, адрозна ад галасоў ізраільцаў у нядаўнім цыкле той жа аўтаркі. Да таго ж карціна жыцця яўрэяў у Савецкім Саюзе выйшла… ну, скажам, непазбежна аднабаковая. Без гіпербалізацыі не абышлося, напрыклад, тут: «Яўрэйскі антыфашысцкі камітэт пакаралі смерцю цалкам (за выключэннем акадэміка Ліны Штэрн)». Вікіпедыя сведчыць, што «пасля вайны членамі Яўрэйскага антыфашысцкага камітэта былі 70 чалавек… Іх працу забяспечвалі 18 штатных супрацоўнікаў апарата». Тая ж крыніца кажа, што расстраляны былі 23 чалавекі і 6 памерлі ў час следства. Усё ж ацалела не адна Л. Штэрн…

Імаверна, публікацыя разглядалася і як зандаж грамадскай думкі – нармальных сацыялагічных доследаў, дзе задаваліся б «нязручныя» пытанні (такія, што могуць падарваць вобраз сінявокай краіны, мілай для ўсіх) у Беларусі амаль не ладзіцца. Калі ж яны і ладзяцца, то іх вынікі маладаступныя для шырокай публікі.

Колькасць «лайкаў» і «дыслайкаў» у каментах да артыкула Ю. Чарняўскай «Евреи, евреи, кругом одни евреи…» – па стане на вечар 08.05.2016 яго прачыталі больш за 10000 чалавек – ускосна гаворыць пра настроі «звычайных беларусаў». Так, пераважная большасць (+68-2) падтрымала рэпліку «А цяпер муслімы, муслімы, вакол адны муслімы». З чаго можна зрабіць папярэднюю выснову: у бліжэйшы час ісламафобія будзе ў Беларусі мацнейшай за юдафобію.

Атрымалі падтрымку, хоць і не такую істотную, тэзісы аб тым, што «яўрэі, дзе б яны ні працавалі, ПРАСОЎВАЮЦЬ і БЯРУЦЬ на РАБОТУ толькі сваіх – ЯЎРЭЯЎ… Сёння яны займаюць амаль усе кіроўныя пасады ў дзяржавы, а апараты адміністрацыі, саўміна амаль поўнасцю складаюцца з богамабранай нацыі. Амаль другі Ізраіль» (+11-5); «нікуды яны не з’ехалі, дагэтуль сядзяць тут на кіруючых пасадах» (+35-15). І ў побыце я не раз сутыкаўся з думкай, што ў беларускай «эліце» замнога яўрэяў. Падобна, гэтая думка аднекуль «зверху» і спускаецца, тым болей што прозвішчы Шапіра ды Якубовіч сапраўды на слыху. Раней важныя ролі ў адміністрацыі Лукашэнкі гралі Абрамовіч, Шэйман, і якая абывацелям розніца, што гэтыя людзі не маюць дачынення да нашага народу? Прозвішчы ж «падобныя». Напэўна, так «купіўся» і паэт Н., «светач беларускай дэмакратыі», які шчэ год таму аб’явіў польскаму тэлеканалу, што «нашым войскам кіруюць расейцы, а сілавымі структурамі – жыды». Заява засталася без наступстваў для Н. – канал перапісаў скандальную цытату на сваім сайце, а «незалежныя» СМІ вырашылі зрабіць выгляд, што нічога не здарылася.

Падлівае масла ў агонь недалёкі «сусветны яўрэйскі партал», дзе ўсім прапануецца шукаць адпаведныя карані: «Таксама яўрэйскімі будуць прозвішчы з назвамі жывёлаў і прафесій: Дрозд, Скляраў. Калі Вашага дзеда звалі Якаў, Барыс, Ісак, Іосіф, Сямён, то, хутчэй за ўсё, ён таксама быў яўрэй». Ісак Ньютан і Іосіф Джугашвілі нервова кураць бамбук на тым свеце. І сее ж гэткую бздуру не прыватная асоба, а прадстаўнік «прагрэсіўнага іўдаізму»…

Ідэя «засілля яўрэяў» у сённяшняй Беларусі, зважаючы на каменты, усё ж не такая папулярная (нават дурні разумеюць, што нас тут ужо вельмі мала), як меркаванне аб тым, што рэвалюцыю 1917 г. зрабілі яўрэі для саміх сябе. «Абедзве рэвалюцыі ў Расіі былі справай рук пераважна яўрэяў», каментуе нехта (+28-8). «У першым савецкім палітбюро з 12 чалавек толькі адзін не быў яўрэем па пашпарце – як ні дзіўна, Луначарскі», піша нейкі Уладзімір Кандраценка і збірае масавыя «апладысменты» (+42-3). Такой бяды, што наркам асветы Луначарскі ў Палітбюро (дзе рэй вялі Ленін і Сталін) і не ўваходзіў ніколі…

Cпекуляцыі наконт ролі яўрэяў у пачатку ХХ ст. пачаліся не сёння: cпробы вытлумачыць паслярэвалюцыйныя беды змовай масонаў, сіяністаў і г. д. рабіліся ў познім СССР. Ю. Чарняўская чамусьці вырашыла зрабіць «тварам» плыні, з якой вырасла таварыства «Памяць», мастака Глазунова, хоць хапала ў 1980-х больш злосных блытанікаў. Цяпер у РБ выходзяць вучэбныя выданні, дзе названыя спекуляцыі так ці іначай маюць месца, і гэта, бадай, значна горш ад маечкі з парадыйным надпісам «Holocoste», на якую tut.by абрынуўся ў лютым.

Раскажу пра адзін «вучэбны дапаможнік» «Гісторыя Беларусі. Ад старажытных часоў – па 2008 год». Ён выйшаў у 2009 г. і адразу мне ў рукі не трапіў, бо ў 2009-2011 гг. я быў заняты «пранікненнем ва ўладу» цягаў жыхарам г. Мінска газеты і пісьмы. Ну, сёлета пазнаёміўся-такі з творам Я. Новіка, І. Качалава, Н. Новік. Асноўны аўтар – першы, ён жа і рэдактар (доктар навук, ВАКавец і г. д.). У савецкую эпоху – пясняр Ленінскага камсамола, у лукашэнскую «праславіўся» тым, што выгнаў з працы выкладчыка па палітычных матывах. У кнізе пра гісторыю Беларусі не адну старонку (с. 291-293) аддаў на канцэпцыю сіянісцка-масонскай змовы як рухавіка рэвалюцый 1917 г…

Хоць у дапаможніку ад выдавецтва «Вышэйшая школа» гэтая канцэпцыя і аспрэчваецца (словамі нябожчыка Вадзіма Кожынава), аўтары настойліва прасоўваюць думку пра адказнасць яўрэяў за свае і чужыя беды: «менавіта непрапарцыйны ўдзел яўрэяў у органах улады і кіравання нараджаў у краіне антысеміцкія настроі, аб чым з горыччу і не аднойчы гаварыў Л. Д. Троцкі». Падкрэсліваецца, што сярод кіраўнікоў НКУС у 1935 г. «больш за палову складалі яўрэі», а ў 1937-м «на пасаду начальніка палітупра замест яўрэя Я. Гамарніка быў прызначаны член яўрэйскай нацыянальнай партыі “Рабочыя Сіона” Л. З. Мехліс». Так і бачацца сіяністы, што падабраліся да «чырвонай кнопкі»… Насамрэч Леў Мехліс належаў да «Паалей-Цыёна» толькі ў ранняй маладосці (1907-1910 гг.), а пасля 1918 г. быў фанатычным бальшавіком, які мала дбаў пра сваё яўрэйства.

Пасля Другой сусветнай барацьба з «касмапалітызмам, ці нізкапаклонствам перад Захадам», калі верыць Новіку і кумпаніі, не мела ў БССР антыяўрэйскага аспекту. Сярод пацярпелых ад рэпрэсій названы толькі акадэмік Жэбрак, наркам асветы Саевіч, пісьменнікі Дубоўка, Грахоўскі, Александровіч.

У прынцыпе, пазіцыя аўтарскага калектыва ясная: Беларусь развівалася-развівалася і пры Лукашэнку нарэшце стала «грамадствам сацыяльнай справядлівасці». Напэўна, дзеля гэтай самай справядлівасці нам-такі кінулі падачку, напісаўшы ў раздзеле пра «нацменаў» (с. 485): «Значнай падзеяй у жыцці беларускіх яўрэяў стала стварэнне ў 1998 г. Цэнтра яўрэйскай культуры, які ўспрымаецца як цэнтр адраджэння нацыянальнай культуры з адпаведнымі атрыбутамі (рэстаран нацыянальнай кухні, магазін кашэрных прадуктаў і прадметаў рэлігійнага культу, курсы па вывучэнні іўрыта, гісторыі і традыцый яўрэйскага народа». Вось толькі не адкрывалася ў тым годзе на Беларусі ніякага Цэнтра з рэстаранам і крамай – яго і ў 2016-м няма 🙁

Ёсць затое меркаванне, што ў беларускай сталіцы яўрэем цяпер быць модна. Некалі мінскі, а цяпер нью-ёркскі ідыш-клезмер Зміцер Сляповіч засумняваўся ва ўнікальнасці яўрэяў: «Так, яўрэйскі кампанент даўно і трывала ўвайшоў у беларускую культуру, але ў жывым і натуральным выглядзе ні той, ні другой ужо няма. Гэтак сама і беларусам быць модна. Небяспечна, але модна. Акурат як яўрэем. Проста ёсць асобныя людзі – іх дужа мала – якім сумна і крыўдна, калі нічога не адбываецца». І я схільны з ім пагадзіцца.

Зразумела, што сутыкаўся сп. Сляповіч у «каляпатрыятычных колах» з ідэямі кшталту «Беларусь – для [этнічных] беларусаў». «Гэта фашызм! Гэта гульні ў салдацікаў людзей, якія не сфармаваліся, як асобы, якія не адказныя ані за сваю сям’ю, ані за сваю зямлю, ані за свой народ! Калі я ўпершыню такое пачуў, то падумаў: “Ды нашто мне гэта ўсё трэба?!”» –выгукнуў ён у інтэрв’ю. Можа, таму цяпер і прапагандуе беларушчыну пераважна ў ЗША…

Не здзівілі мяне расповеды пра тое, што выдатнаму беларускаму мовазнаўцу Змітру Саўку (1965-2016, меў «семіцкую» знешнасць) яшчэ ў 1980-х «на нацыянальных тусоўках нехта старэйшы ў вышыванцы запраста казаў, бліскаючы дзіўным радасным шалам уваччу: ой, а ты што тут робіш, ідзі ты, братка, адсюль… Чаму і ён размаўляе па-беларуску? Ён дыскрэдытуе наш рух!..» І пазней у гэтых «тусоўках» трапляліся розныя… Алесь А., таксама доктар навук, быў адным з лідараў БНФ да пачатку 2000-х і пазней аставаўся «аўтарытэтам» нацыянальнага руху, асабліва на Гарадзеншчыне. У канцы красавіка 2016 г. на сваім сайце дапісаўся да таго, што «габрэі, якія 600 гадоў карысталіся гасьціннасьцю беларускага народу – мірным жыцьцём на нашай зямлі (перад гэтым зьведаўшы шмат разоў пагромы ды татальныя выгнаньні з боку іншых еўрапейскіх народаў), дасёньня так і не наважыліся паўдзячыць нам — дапамагчы беларусам пазбавіцца ад этнацыднай прамаскоўскай дыктатуры. Хаця маглі б… (дарэчы, калі ацаніць гасьцяваньне габрэяў на нашай зямлі па самым мізэрным кошце (усяго толькі ў 100 мільёнаў даляраў за год) і выразіць гэты кошт у золаце па яго сёньняшнім курсе (40 $ за 1 гр. – 40.000.000 $ за 1 тону), атрымаецца, што габрэйскі народ вінны беларускаму народу 600х100.000.000 / 40х1000.000 = 1500 тон золата!)» No comments. Хіба што прывяду цытату з Лявона Баршчэўскага (svaboda.org, 2014 г.): «Алесь… – адна з самых сьветлых галоў у сёньняшняй Горадні». Праўда, гэта было сказана быццам бы ў суцяшэнне, пасля таго, як А. зволілі з універсітэта (дапускаю, што несправядліва).

У свой час прафесійныя «змагары з антысемітызмам» любілі разважаць пра тое, што ён сілкуецца перадусім «з Масквы». Жыццё паказвае, што ёсць уплывы і з Польшчы, і з Украіны, дый ці мала дамарослых юдафобаў? Баюся, што рэцэпты, якія я выпісваў 13 год таму ў «Мы яшчэ тут!» («Осторожно, “Неман”!»), ужо наўрад ці дзейсныя, і нічога маштабнага раіць не стану. Спадзяюся, усё яшчэ актуальныя думкі Уладзіміра Караткевіча («Галоўнае ў нашым характары — гасціннасць добрага да добрых») і Паўла Севярынца («Беларусы ўнікаюць любое рэзкасьці, катэгарычнасьці, радыкалізму»). Усё ж і ў каментах да артыкула Ю. Чарняўскай на tut.by меркаванне «Юдафобія… Гэта сумотна, як і любая іншая нацысцкая праява. Нельга ненавідзець людзей толькі за тое, што яны такімі нарадзіліся» сабрало куды больш «плюсоў», ніж «мінусаў» (+48-24). Неанацызм не пройдзе! (?)

«Пройдзе», хутчэй за ўсё, Астравецкая АЭС, менеджары якой не знайшлі нічога лепшага, як перакласці дакументы для літоўскіх партнёраў праз «гугл-транслэйт» натуральна, з процьмай памылак. Што нямала гаворыць пра якасць будоўлі і будучую бяспеку ўсяго рэгіёна… Зрэшты, у РБ з этыкай працы почасту праблемы. Не кажу, што сам ідэал, але нядаўна натрапіў на «пераклад» вядомага нарыса Змітрака Бядулі на рускую. За пераклад узяла на сябе адказнасць «цэлая дацэнтка» акадэміі кіравання пры прэзідэнце РБ, вядучая навуковая супрацоўніца, вучоная сакратарка і г. д. – а ўражанне, што тупы комп рабіў… Поўны абзац: «Взять еврейских писателей из Беларуси – то в их произведениях всегда чувствуется белорусская природа – «родные образы». Больше всех это выражается в произведениях еврейского классика Абрамовича (МэндэлеМойхэрСфорым) из Копыля». Асабліва «пашанцавала» яўрэйскаму класіку, прадстаўленаму ў рускамоўных даведніках як Менделе Мойхер-Сфорим… (часам Мохер Сфарим).

* * *

І ўсё ж завяршу гэтую серыю на «аптымістычнай спартыўнай ноце». У мінскіх крамах зноў паказаўся «Шалом»… не, не раман Артура Клінава, а алей з Бабруйска (сертыфікат кашэрнасці № 1404).

13-1  13-2  Klinov_Shalom

Зусім скора ў горадзе з’явіцца і «Арава»… не, не антырэўматычны прэпарат, а гурт ізраільскіх музыкаў, якія 11 траўня дадуць канцэрт у аднэй з гімназій ды застануцца ў Беларусі на Ём-Ацмаут. Тым часам 6 траўня ў Рышане прайшоў Сабантуй, прысвечаны 10-годдзю Татарскага культурнага цэнтра ў Ізраілі. Татары, ша… лом-алэйхем! Башкіры, ша… лом-алэйхем!

Вольф Рубінчык

г. Мінск, 10.05.2016

wrubinchyk[at]gmail.com

Апублiкавана 10 мая 2016

История 96-летнего польского еврея Генри Кормана

08.05.2016 18:08

“Менгеле поднял вверх палец – я понял, что меня оставили жить”

____________________________________________________________________________________________________

Генри Корману 96 лет. Польский еврей, он выжил, пройдя четыре лагеря смерти: Освенцим, Маутхаузен, Мюленберг, Берген-Бельзен.
____________________________________________________________________________________________________

"Менгеле поднял вверх палец - я понял, что меня оставили жить"

Генри Корман

 

Встретились мы с Генри Корманом в Германии. В городе Ганновере, в получасе езды до того места, где в мае 1945-го он умирал среди тифозных бараков лагеря смерти.

Если бы я не знала, что Генри попал в нацистский концлагерь в 23 года, ни за что бы не дала ему больше семидесяти пяти. Невысокого роста, подтянутый, франтоватый, шутит. В синагоге Ганновера, куда он приходит по праздникам, о нём говорят: характер только тяжёлый.

Он говорит по-немецки, как немец. По-английски – как американец. Знает шведский, французский, иврит. Это языки стран, которые вошли в его жизнь в мае 1945-го. Генри благодарен русским, которые победили Гитлера. Благодарен англичанам, освободившим лагерь Берген-Бельзен. Благодарен Швеции, ставшей домом для него и его сестры после войны. Благодарен Америке – его новой родине. И совсем не держит зла на немцев.

– Несколько поколений сменилось, – машет он рукой, когда я спрашиваю, каково ему в Германии. – Это уже совсем другая Германия. Совсем другие немцы.

Приезжая в Ганновер, где он живёт по несколько месяцев, чтобы потом уехать домой в США, Генри каждую субботу ходит в синагогу. Там он и назначил мне встречу. Я ждала, пока он выйдет со службы. И вот мы сидим за длинным столом в подсобке здания общины.

– А Польша? – спрашиваю. – Вам никогда не хотелось вернуться в Польшу?

Генри сверлит меня глазами. Последнее место, где он был в Польше, находится близ города Освенцима. Аушвиц-Биркенау.

Война началась в пятницу

– Я родился в Радоме, 110 километров южнее Варшавы. У нас была обычная еврейская семья, не то чтобы религиозная, но в синагогу по субботам папа всегда ходил, мама – по праздникам. Нас в семье было пятеро: мама с папой, две мои старшие сестры и я.

В июне 1939-го я окончил гимназию. Дальше хотел учиться на врача. В Польше для евреев действовало numerus clausus: на 100 студентов-поляков могло быть не больше 10–15 евреев. Но я мог попасть в эту квоту, потому что наша семья относилась к так называемым “высокообразованным”. Я надеялся, что в сентябре 1939-го начну учиться. А 1 сентября немцы разбомбили вокзал в Радоме. 5 сентября бомба попала в наш дом.

У нас был двухэтажный дом в форме буквы U. На первом этаже было много маленьких магазинчиков, мастерских. А на втором жили двадцать или тридцать еврейских семей. Вообще-то тогда ещё евреи в Польше жили в одних домах с христианами, но у нас в доме только хаусмастер был католик. Бомба разрушила левое крыло, 25 человек погибли. Ударной волной снесло стену фабрики за домом, и мы побежали во двор этой фабрики прятаться от бомбёжки. Потом целый день боялись вернуться домой.

Немцы вошли в Радом 8 сентября. По городу ездили их грузовики и мотоциклы с колясками, а в колясках – пулемёты. Я ходил по улице, рассматривал немцев. Увидел, как солдаты взломали магазин велосипедов и всё оттуда вынесли. Потом взломали магазин одежды и забрали все костюмы. Двумя днями позже в Радом пришли СС и гестапо. Они заняли здание школы.

Польская армия сопротивлялась всего 4 недели, а потом страна была разделена. Ах, ты об этом знаешь? Ну-ну… Германские национал-социалисты заняли западную часть Польши, а восточную – сталинский Советский Союз. Мы этого не знали. Многие евреи из Польши бежали на восток, в сторону Советского Союза, в надежде спастись. Мы потом узнали, что русские заняли восточную часть Польши 17 сентября. И тех, кто бежал из западной части страны, хватали они. Там погиб мой двоюродный брат.

В гетто

Немцы начали хватать на улицах евреев и отправлять на бесплатные работы. Поляки доносили. Хотя многие и помогали евреям. Жёлтые звёзды? Нет, это появилось позже. Нет, нас заставляли носить белую повязку с голубой звездой. Если не носить повязку и узнают, что ты еврей, расстреливали.

Через неделю немцы ввели закон, по которому все евреи, владевшие магазинами, должны были передать эти магазины в собственность арийцев. Появилось правило, по которому большая часть улиц в городе была для евреев закрыта. Нельзя было ходить в одни кинотеатры с немцами. Я не был похож на еврея, у меня были светлые волосы и голубые глаза. Я снимал повязку и шёл в кино. Дожидался, пока войдут немцы, пробирался в зал и сидел среди них. Иногда они мне даже что-то говорили, я отвечал: “Ja, ja”. Немецкий я учил в гимназии. Моя мама очень боялась: “Ты играешь со своей жизнью!”

Потом евреев, которые жили в одних кварталах с христианами, начали выгонять из квартир и отнимать у них дома. Эти дома и квартиры занимали немецкие солдаты. А евреи должны были жить в кварталах, где жили только евреи. На выселение давали 3 дня. Нет, это ещё не было гетто, гетто они ввели позже, в феврале 1941-го. Нам уходить из дома не пришлось, потому что наш дом как раз был таким, где жили только евреи, и наш квартал превратился в гетто. У нас была 4-комнатная квартира, и к нам немцы переселили три семьи, которых выгнали из их домов. Квартира превратилась в коммунальную с общими кухней и туалетом. Нашей семье осталась одна комната, мы жили в ней впятером.

Нам становилось хуже и хуже. Немцы начали террор. Могли поймать на улице религиозного еврея, отрезать ему бороду и избить. Ставили в дурацкие позы и так фотографировали. Заставляли таскать по улице взад-вперёд тяжёлые железные кровати. Без всякого смысла, только чтобы помучить. Моего друга, Иосифа Ландау, пристрелили, когда он бежал на работу. У эсэсовцев были специальные квартиры, куда они уводили евреев, чтобы там над ними издеваться. Этим занимались СС.

У гестапо была другая специализация: они искали коммунистов. Приходили к людям ночью и расстреливали. Так пришли к нашим соседям. Это была молодая пара. Он был портной. Ночью двое гестаповцев постучали в дверь. Всем приказали оставаться на местах и запретили включать свет. Рыскали своими фонариками по всем углам, под столом. Зашли в комнату к портному, нашли его, расстреляли на глазах у жены и ушли. К любому могли прийти ночью, сказать, что он коммунист, и расстрелять.

Ты хочешь знать, что мы тогда думали? Вот мы сейчас сидим в синагоге, ты вопросы задаёшь. И не можешь представить, что такое гетто. Гетто – это постоянный страх. Постоянное насилие. Постоянный голод. Постоянные муки неизвестности от того, что ты не знаешь, что происходит за пределами гетто. Мы надеялись, что это когда-нибудь кончится. Что мы могли сделать?

Недалеко от гетто была оружейная фабрика. В начале оккупации евреям запрещали там работать, потому что там хорошо платили, и работать могли только христиане. Но после июня 1941-го, когда Гитлер напал на Советский Союз, им потребовалось больше рабочих, и начали принимать евреев. Я пошёл на эту фабрику. Рабочих фабрики не посылали на принудительные работы, им даже платили. Ещё их долго освобождали от депортации.

“Иди теперь ты стреляй, а мне надо выкурить сигарету”

Депортации мы боялись постоянно. Уже ходили разговоры о том, что в Восточной Польше – Люблин, Лодзь – людей депортируют. Мы слышали, что в Варшаве депортировано целое гетто. У нас в Радоме сначала хватали людей поодиночке. Каждый день кого-то убивали, кого-то увозили.

В июле 1942-го начались массовые депортации. В Радоме было два гетто. В нашем, большом, жило порядка 30 тысяч человек. В километре от нас было маленькое, там жили 5 тысяч человек. В одну ночь 22 июля 1942-го маленькое гетто ликвидировали. В 2 часа ночи людей выгоняли на улицу. Тех, кто не мог быстро встать и побежать, расстреливали на месте. На маленьких детях экономили пули: их швыряли головой о стену. Вытаскивать на улицы мёртвых должны были сами евреи.

Людей грузили в вагоны и увозили. К концу погрузки маленького гетто у них два вагона оставались пустыми. В 5 утра 5 августа они пришли к нам. Перекрыли две улицы и начали выбрасывать людей из домов. В тот день из большого гетто увезли две тысячи человек, а тех, кто не мог идти, расстреляли. Мёртвых складывали на площади. Я до сих пор помню разговор двух солдат. Один говорит другому: “Ах, Франц, с меня хватит. Иди теперь ты стреляй, а я должен выкурить сигарету”.

Нашу семью тоже вытащили из квартиры. Несколько человек у нас на глазах пытались бежать. Одной девочке, которая смогла перепрыгнуть через деревянную стену, удалось. Двоих мужчин застрелили. Мой друг Рубин спрятался в своей комнате под кроватью. Его нашли и застрелили. Мы дружили с 1-го класса.

Мы с сестрой Голдой побежали в сторону фабрики. А наши родители не смогли. Их и вторую сестру эсэсовцы потащили туда, где стояли грузовики. Больше я их никогда не видел. Я очень надеюсь, что их убили сразу. Моя мама не могла идти быстро. Таких расстреливали на месте. Папа и сестра её бы ни за что не бросили, поэтому их тоже должны были убить ещё до погрузки в вагоны. Я очень на это надеюсь. Тех, кого расстреляли в Радоме, похоронили в одной общей могиле. По крайней мере, так я хотя бы знаю, где лежат мои родные. Надеюсь…

В следующую ночь немцы ликвидировали и наше гетто. Мы с сестрой три недели прятались у родственников моих друзей. Потом брались за любую работу. Я таскал камни, чинил автомобили, грузил мебель. Нам удалось продержаться в Радоме до 1943 года.

В январе 1943-го пришёл приказ о депортации всех евреев. Всех, кто ещё оставался, около двух тысяч человек. Тысячу человек погрузили в вагоны и увезли в лагерь Треблинка. А ещё 150 человек, в том числе и меня, – на оружейную фабрику в Стараховице, это в 40 километрах от Радома. На принудительные работы. У русских уже был Сталинград, немцам нужно было больше оружия – и больше рабочих на оружейных фабриках.

В Стараховице я встретил девочек, которых знал ещё в гимназии. Я заболел, и они меня прятали. Если бы немцы узнали, что я болен, застрелили бы сразу. Но девочки предупреждали, что идёт контроль, я вылезал в окно и дожидался, пока немцы уйдут.

Аушвиц

В июле 1944-го Красная Армия наступала, и немцы уничтожили фабрику в Стараховице. Нас отправили в Аушвиц-Биркенау. Туда, где людей сразу гнали в печи. Выгрузили и приказали раздеться догола. Мы стояли голые, одежду держали в руках. Перед нами расхаживал доктор Менгеле. Что ты удивляешься? Да, тот самый Менгеле. Он проводил осмотр и отбор: кого сразу в печь, а кто ещё может поработать.

Когда Менгеле кого-то браковал, он опускал большой палец вниз – вот так. А когда оставлял жить – поднимал вверх. Несколько человек нарочно бросились на колючую проволоку, чтобы их убило током. У меня на ноге было красное пятно от удара в грузовике. Я думал, что из-за этого он и меня отбракует. Поэтому постарался прикрыть пятно одеждой, которую держал в руках. Доктор посмотрел на меня и поднял вверх палец. Я понял, что меня оставляют жить. После осмотра нас погнали в барак на регистрацию. С этого момента у меня не было имени, только номер. Я стал А-19195.

Номер на руке.

Номер на руке.
Из личного архива Генри Кормана

Для просмотра в полный размер кликните мышкой

Нам выдали полосатую форму и отправили на санобработку. Когда мы выходили из душа, там сидел человек с краской разных цветов и рисовал у нас на одежде полосы. У меня на брюках он нарисовал красную. Так в Освенциме помечали евреев из Польши. Синей помечали тех, кто из Германии. Зелёные – это политические.

В Аушвице я встретил знакомого из Радома. Он работал в крематории. В зондеркоманде. Ты знаешь, что такое зондеркоманда? Ты правильно знаешь. У них было много еды, их не били. Но жили они 4 месяца. Через 4 месяца их сжигали в той же печи, где они работали, и заменяли новыми. Они знали, что их скоро убьют. Одна зондеркоманда в октябре 1944-го подняла восстание. Одну печь они смогли взорвать. И это знаешь? Это хорошо.

Аушвиц II, барак заключённых

Аушвиц II, барак заключённых
фото с сайта Государственного музея Аушвиц-Биркенау

Для просмотра в полный размер кликните мышкой

Через три недели, это было в начале августа 1944-го, заключённых нашего барака выстроили перед крематорием. Нас повезли в так называемый “цыганский” лагерь в Биркенау. Всех цыган перед этим согнали в один барак. Потом их всех в один день сожгли вместе с женщинами и детьми. Освобождали место для новых заключённых.

Как-то вечером нас снова построили. Человек, наверное, двести было. Сказали, что ведут в душ, чтобы мы взяли с собой вещи. “В душ” – это означало газовую камеру. Но немцы пунктуально держались расписания и в печь отправляли в 5 утра. А тут было 5 вечера. Мы подумали, что утром они не выполнили норму. Но почему-то нас отвели обратно.

Потом нас отвезли в Буну, где был завод по производству гаубиц. Это в трёх километрах, тоже часть комплекса Аушвиц. Нас построили и сказали, что им нужны электрики, маляры, слесари и плотники. Велели всем, кто владеет этими специальностями, сделать шаг вперёд. Остальных на ликвидацию. Там был один польский предприниматель, он не знал, что сказать. Я говорю ему: “Скажи, что ты маляр, им же не Пикассо нужен, дадут ведро краски – будешь красить”. Он так и сказал. Всех, кто не был ни электриком, ни маляром, ни слесарем, ни плотником, отправили на “Циклон Б”.

Я назвался электриком. Хотя ничего в этом не понимал. Меня послали на завод, где делали гаубицы. Электрик-мастер меня не выдал, наоборот – всему научил. Он спас мне жизнь. Как потом оказалось – не только в Аушвице.

Маутхаузен. Марш смерти

Был январь 1945-го, в Польше были русские. И из Аушвица нас отправили в Австрию – в Маутхаузен. Гнали пешком. Когда мы дошли до Маутхаузена, там, в горах, лежал снег. Было очень холодно. Нам приказали раздеться на морозе. Привели к трёхэтажному бараку. И отправили мыться – baden. Мы знали, что такое baden. Я зашёл первым. Был такой признак: если ты заходишь “baden”, а там сухо, значит, это печь. Я зашёл и увидел капли воды. И я крикнул: “Ребята, это действительно душ!”

Из душа нас гнали, не давая даже вытереться. Каждому, кто выбегал, капо кричал: “Schneller, schneller!” – и бил дубинкой по голове. Мы должны были на бегу хватать шапки и куртки, возможности выбрать размер не было. Одежду пришлось натягивать на мокрое тело. Я получил всё огромное. Потом мы поменялись с другим заключённым.

Маутхаузен. Поступление заключённых.

Маутхаузен. Поступление заключённых.
Фото: Бундесархив ФРГ

 

После душа нас пешком отправили за 3 километра в Маутхауген-Гузен. Это часть лагеря, которую называли “лагерь третьей категории”. С самыми тяжёлыми условиями и самой высокой смертностью. Но тогда мы этого не знали. Первые три дня мы ничего не делали, зато нам давали много еды. А потом погнали работать на базальтовый карьер. Немцы динамитом взрывали породу, а мы на тачках волокли камни вверх. Каждый день умирало по 200–300 человек.

Снег с повидлом

Я весил 40 килограммов. И меня в любой момент могли отправить на ликвидацию. Но при очередном отборе спасло то, что меня признали “работоспособным специалистом-электриком”. И отправили в лагерь Мюленберг под Ганновером. Работать на заводе Hanomag, где производились зенитные установки. Американцы уже бомбили Ганновер, немцам нужно было много зенитных установок.

Ты спрашиваешь, лучше ли там были условия, чем в Маутхаузене? А что такое “лучше”, когда речь идёт о концлагере? В Мюленберге я увидел обершарфюрера Вальтера Кваркенака. Я знал его с Аушвица, он и там славился жестокостью. Он везде искал деньги и золото. Заключённых постоянно обыскивал, как будто мы в концлагере где-то спрятали деньги и золото. После войны его повесили как нацистского преступника.

В Мюленберг нас везли 4 дня. Еды не было. Выдали по маленькой плошке с повидлом, после которого ужасно хотелось пить. А воды не давали. Угадай: что я ел в эти дни? Ну, давай, угадывай! Была зима. Что бывает зимой? Правильно! Я ел снег. Я сгребал снег с окошка вагона и смешивал его с повидлом. До сих пор для меня это самый прекрасный деликатес: снег с повидлом!

Мюленберг. Hanomag

От лагеря до завода было 3 километра, и каждый день мы шли пешком по шоссе туда и обратно. Когда ты в 25 лет весишь 40 килограммов, работаешь 12 часов, а ешь тоненький кусочек хлеба, это большое расстояние.

На Hanomag мы работали в две смены – с шести утра до шести вечера и с шести вечера до шести утра. Мастер, немец, поручал мне сложные монтажные работы. Благодаря небольшому весу я мог стоять на лестнице и выполнять указания мастера.

Последний день, когда мы работали на Hanomag, был 5 апреля 1945-го. В тот день нам сказали, что работать мы больше не будем. А 6 апреля нас выгнали из бараков, велели взять одеяла и приготовиться к маршу. Куда – не сказали.

Нас было триста или четыреста человек. Выходя из лагеря, мы увидели огромную яму с телами. Туда сбросили тех, кто не мог идти.

Мы шли 30 километров, трое суток, без еды и воды. У эсэсовцев были повозки, вместо лошадей запрягали нас – заключённых. Тех, кто уже не мог идти, уводили в лес два эсэсовца – один с винтовкой, другой с лопатой. Там был и этот Кваркенак. Одного заключённого он застрелил лично.

Мы тащили повозку вдесятером. В ней, кроме всякого добра эсэсовцев, лежал хлеб. И сначала я думал только об этом хлебе. В какой-то момент я понял, что больше не могу идти. Я упал. Думал, что сейчас меня тоже убьют. Мне уже было всё равно. Вдруг эсэсовец с повозки крикнул: Halt! Он приказал остановиться и разрешил нам сесть. А потом – невероятная история – протянул кусок хлеба. Почему он так поступил? Не знаю.

Мемориал на месте лагеря Мюленберг

Мемориал на месте лагеря Мюленберг
de.wikipedia.org, автор Tim Schredder

Для просмотра в полный размер кликните мышкой

Перевод мемориальной надписи: “Для предостерегающей памяти о времени национал-социалистического террора, когда были отвергнуты человеческие права, свободы и справедливость. Здесь, в подразделении КЛ Мюленберг, люди уничтожались национал-социалистами за их национальность, веру и мировоззрение”.

Берген-Бельзен. Лагерь смерти

Через трое суток мы дошли до Берген-Бельзена. Там не работали. Это был лагерь смерти. Единственная работа, которую мы должны были делать, – перетаскивать мёртвых в общую могилу. По всей территории лежали сотни, сотни мёртвых.

Еды там не давали вообще. У меня еле хватало сил на то, чтобы вставать. Мы пробирались под колючую проволоку, на кухню, где эсэсовцы готовили еду для себя, и воровали картофельные очистки. Охранники это видели, но по нам уже не стреляли. Они знали, что мы сами умрём или от голода, или от заворота кишок – если найдём еду. Мы всё время искали еду. Думать и говорить мы могли только о еде. Многие действительно не могли есть, желудок не принимал еду. В лагере был тиф, и люди умирали если не от голода, то от тифа.

Берген-Бельзен в апреле 1945-го

Берген-Бельзен в апреле 1945-го
Фото: фото с сайта музея http://bergen-belsen.stiftung-ng.de

 

“Вставай, мы свободны!”

От голода у меня начались галлюцинации. Я потерял сознание. Очнулся оттого, что кто-то тряс меня за плечо и кричал: “Вставай, вставай, мы теперь свободны!” Я подумал, что умер. Но мне кричали: “Вставай, мы уходим отсюда!” Я открыл глаза и услышал английскую речь. Это были англичане, которые освободили Берген-Бельзен. Не помню, как я встал, как пошёл куда-то. Какие-то люди меня вели. Потом откуда-то появилась картошка. Я её съел. Я не мог до конца осознать, что всё кончилось.

Там же, в Берген-Бельзене, я нашёл сестру Голди, которую в последний раз видел в Радоме на оружейной фабрике. Она лежала больная в женском лагере. Мне сказала об этом врач-англичанка. Она хотела помочь мне уехать из Берген-Бельзена, но я сказал, что без сестры никуда не поеду. И врач ответила: “Не бойся, твою сестру мы тоже забираем”

С помощью англичан я начал набираться сил. Но на душе у меня было очень плохо. Я всё время плакал. Я плакал, что потерял всех родных. Плакал, что нашёл сестру больной. Плакал потому, что не понимал, как я выжил. Плакал по любой причине.

Если бы тогда мне кто-нибудь сказал, что я вернусь в Германию, я бы не поверил. Я не верил, что когда-нибудь смогу здесь находиться. Но и родины у меня не было. В Польше никого не осталось. Я знал, что родителей нет в живых. Что мне было делать в Польше?..

. . .

После войны Генри Корман и его сестра Голди получили вид на жительство в Швеции. Им помог граф Фольке Бернадот, вице-президент Шведского Красного Креста. В Швеции Генри учился, а страной его мечты был Израиль. Но там не было никого из близких. Сестра уехала в США, у неё там уже была семья. Друзья, знакомые, дальние родственники – все оказались в США. Генри тоже уехал в Штаты. Сегодня он – американский гражданин. Благодарит новую родину, называя её “страной безграничных возможностей”.

Реабилитация в Швеции, г. Уддевалла, больница

Реабилитация в Швеции, г. Уддевалла, больница
Из личного архива Генри Кормана

Для просмотра в полный размер кликните мышкой

В Германию он заставил себя приехать впервые в 1958 году. И понял, что “это другая Германия”. Немецкое правительство платит ему пенсию. Генри много путешествует. Часто бывает в Израиле. Объездил почти всю Европу.

И ни разу за 72 года, даже на несколько часов, даже проездом, он не побывал в Польше.

“Фонтанка” благодарит за помощь с переводом кантора синагоги Ганновера Андрея Ситнова.

Ирина Тумакова, “Фонтанка.ру

Опубликовано 10 мая 2016

День Победы 2016 / יום הניצחון 2016

Материалы собраны из воспоминаний, опубликованных в эти праздничные дни на стр. в фейсбуке – А. Ш.
Михаил Вейцман 
Я внук двух дедов фронтовиков, внук гвардейца майора минометчика Михаила Вейцмана и сержанта Льва Львовича и это мой день не меньше, чем агрессивных и бряцающих оружием пропагандистов.

Пожалуйста, не мешайте классическое “никогда больше” на плюгавенькое “можем повторить”.

Цвет победы он красный, красный от крови, усилий и воли советского, американского, английского и десятка других народов. Победа общая, одна на всех над единым врагом. Не ведитесь на пропаганду, гордитесь дедами без лент и военных парадов. Поздравьте ветерана и старика вместо цепляния запятнавших себя лент.

С Днем Победы, друзья!

Вейцман_К_дню_Победы

Михаил Эпштейн 
Похоронка, или “Ну ничего”

Примерно через полгода после начала войны моя тетя Софья Михайловна Эпштейн получила похоронку на своего мужа Михаила Михайловича Глазова.
Она была в эвакуации с пятилетним сыном, и можно представить, что она испытала, открыв письмо. Привожу текст в оригинальном написании, только расставив точки.

6/XII 41 г.

Привет
Тов. Эпштейн София Михайловна
Сообщаю вам что много приходилось встречаться с вашими письмами и сегодня я решил написать. Верно это неочень Вас обрадует. Ну ничего. Ваш отец или муж Михаил Михайлович пал смертью храбрых в бою защищая родину. Вот что я могу вам сообщить. Ну ничего, мы за него отомстим в тройне. Так что наше дело правое и победа будет за нами.
С приветом к вам

Вот и всё, оно же “ну ничего”.

А рядом на похоронке красной ленточкой приклеено фото дяди Миши с такой надписью:

Тов. Глазов М. М.
За славную службу в Красной армии и создание благоприятных условий для дела победы.
Награждаетесь Вашей личной фотографией.
Командир полка
/СУВОРОВ/

Слава Богу, оказалось, что дядя Миша не был убит. Это была ложная похоронка. Он был ранен, попал в плен, провел там несколько месяцев, потом ему удалось бежать – и много тяжелого испытать на родине, которая охотнее хоронила своих сыновей, чем принимала назад из плена. Об этих мытарствах он не рассказывал, в отличие от истории своего побега от немцев.

Дядя Миша был одним из самых жизнерадостных людей, каких я знал, — и доставлять радость людям стало его профессией. Он работал массовиком-затейником (ныне говорят “аниматором”) в домах отдыха, санаториях, пионерлагерях. Разложив свой инвентарь из каких-то загнутых трубочек, он учил меня немудреным фокусам. Ниже одна из немногих его сохранившихся фотографий — “парадная”, со всеми наградами, среди которых и почетный орден Красной Звезды. Снимков дяди Миши сохранилось немного, потому что сам он и был главным семейным фотографом, его место было за, а не перед объективом. На последнем фото дядя Миша на работе, среди отдыхающих. Он стоит внизу справа, я слева, мне 10 лет.

Дядя Миша дожил до 86 лет, а сын его, мой двоюродный брат Эдик умер от рака в 34 года. Тетя Соня дожила до 91 года и до последних дней легко сбегала по ступенькам с третьего этажа многоквартирного московского дома. Когда в сентябре 2004 случился Беслан, тетя Соня сидела перед телевизором. Ей стало плохо, с инфарктом ее отвезли в больницу, где она вскоре умерла, – еще одна, неучтенная жертва Беслана.

М_Эпштейн1  М_Эпштейн2

М_Эпштейн3

 
Leonid Rein 
Для меня и для нашей семьи День Победы – это не фанфары, не марши, не песни и пляски, а День Памяти павших. В этот день я вспоминаю обоих моих дедов, рядового Шевеля Рейна пропавшего без вести в боях в Польше в 1944 г.; гвардии рядового 101-го стрелкового полка, 1-й гвардейской армии Лазаря Розенталя, умершего от ран полученных в боях за Воронеж в новогоднюю ночь 1943 г. ; брата моего деда со стороны мамы, рядового 259-го стрелкового полка Якова Розенталя, пропавшего без вести в сентябре 1941 г; брата моей бабушки со стороны мамы, рядового 372-й стрелковой дивизии, Льва Малинковича погибшего в январе 1943 г. в боях за прорыв ленинградской блокады. יהיה זכרם ברוך Также в этот день мы отдаем дань уважения тем, кто вернулся с той войны (некоторых из них уже тоже нет с нами) – сестре моего деда с маминой стороны, старшему сержанту Анне Розенталь, одной из легендарных девушек-снайперов; брату моей бабушки с маминой стороны, капитану артиллеристско-технической службы, Семену Малинковичу (ז”ל) и еще многим другим кого я не знаю, кто не отсиживался в Ташкенте (как утверждали поганые антисемиты-полицайские дети и внуки) а был на самой что ни есть передовой. http://lyonka72.livejournal.com/345231.html

 

Роберт Розбаш 

На этих фотографиях мой дед Яков Абрамович Розбаш и его брат Аркадий. Оба начали войну кадровыми военными. На западной Украине
Аркадий погиб в первые же дни. Пропала и его семья. Дед прошел с первых дней , через отступления, страшные бои под Киевом. Битву под Сталинградом (то, что он мне о ней рассказал я не перескажу никому). И вышибла его война уже в дни приближения победы. Под Кенинсбергом. Оторвав правую руку и воткнув в голову кусок снаряда. Но он выжил. И выжила моя семья.. Выжили родители всех тех, кто читает эти строки. Иначе бы они просто не появились на свет. И строки и их читатели..
Я безмерно благодарен за такой подарок, как жизнь всем тем, кто воевал и не вернулся..и тем, кто вернулся, оставив свои кровь, слезы и пот на бескрайних полях смерти 39/45гг
Р_Разбаш1  Р_Разбаш2

Р_Разбаш3  Р_Разбаш4

Р_Разбаш5

Михаил Алтерман 

9 Мая, день Скорби и Памяти!
Сегодня пост чисто семейный. Мои мама и папа были младшими в своих семьях, воевали их старшие братья. Все три моих дяди прошли войну. У всех судьба сложилась по-разному. 
Дядя Моисей (папин старший брат) начинал войну на Западном Фронте в 41 году, был ранен, а затем был начальником санслужбы 162 танковой бригады, военврач 2 ранга, в боях за Воронеж был представлен к Красной Звезде за личное участие и организацию эвакуации раненых под огнём (из 760 раненых ни один не погиб), но дали только медаль За боевые заслуги. Во время Харьковской операции, когда немцы перешли в контрнаступление, погиб в бою обороняя госпиталь 8 марта 1943. Где могила, и есть ли она неизвестно. 
Мамин старший брат, дядя Зюня, тоже начинал войну на Западном фронте, а закончил в Манчжурии, в 1945, разгром Квантунской армии. Под постом их фотографии.
Мамин средний брат, до войны его звали Шуня Брандес, после войны и до его смерти – Александр Левицкий. Его военных фото не будет, поймёте в конце почему. Когда всё повалилось в июне-июле 41 он лесами вышел в родное местечко. Все мои родились на Волыни, в местечке Вчерайше (сейчас Житомирская область), там ещё жили его бабушка с дедушкой. Потом он оттуда ушёл каким-то образом после организации гетто. Я это вычислил, когда нашёл его имя (Шуня Брандес) в Книге Памяти Яд ва-Шем вместе с именами моих прабабушки и прадедушки. Насколько я знаю, он долго скитался, смог сменить документы на Александра Левицкого, украинца. В конце концов его поймали немцы и он оказался в концлагере. Медосмотр он прошёл, поскольку единственный в семье был необрезанный (в такое время родился). В 45 их освободили советские войска, и весь освобождённый лагерь целиком отправили в Сибирь за добавкой, ещё на 4 года. Естественно о своём настоящем имени он не упоминал. Никто в семье о нём ничего не знал (искали Брандеса, а не Левицкого), тем более что все родственники во Вчерайше легли в один ров, и до 49 года о его судьбе никто в семье не знал. 
В 49 году дядю Сашу выпустили из лагеря. Ничего о своей семье он не знает. Запросы делать не может. И он едет в Одессу, где они жили до войны. По дороге он решает сойти с поезда в Москве и разыскать моего отца. Они в детстве дружили, пока семьи жили в одном местечке, а потом все разъехались. Это отдельная история, которая началась арестом моих дедов ЧК, а закончилась в Голодомор. Примерным поведением оба не отличались, апогеем было, когда они, пацанами, сожгли синагогу и потом скрывались в лесу, пока всё более не менее успокоилось. В 49 году мама с папой уже были год как женаты, о чём естественно он не имел понятия. Разыскал он папу, ну и естественно они взяли бутылку водки и отмечают это дело. Приходит мама из института, и что она видит. Да, жили мы в деревянном доме/бараке и вход из сеней, был прямо на кухню. Сидит какой-то мужик (а дядя Саша сел спиной к двери, и когда она вошла, прикрыл лицо ладонью). На столе бутылка водки, уже почти пустая, молодой муж сильно поддамши (зная дядю Сашу и папу, я сильно подозреваю, что бутылка была не одна). Реакция естественная, гордо подняв подбородок, пройти мимо и сообщить мужу, что он пьянь. Что она и сделала, а когда она прошла, дядя Саша, ей в спину – А брату здрасти сказать? Она обернулась и тут же упала в обморок (единственный в её жизни). Вот так. А фотографий его в 40е нет. Ни в немецком, ни в советском лагерях фотографирование не практиковалось (кроме лагерной охраны естественно). 
С праздником 9 Мая! С Днём Памяти! 

М_Альтерман1  М_Альтерман2

Andrei Roman Bessmertny-Anzimirov 

Мой отец, кинорежиссёр-документалист майор Роман Григорьев, начальник киногрупп Юго-Западного и Западного фронтов. Отец дошёл до Будапешта (второе фото) и Вены (третье фото)
Андр_Роман_Бессмертный1  Андр_Роман_Бессмертный2
Андр_Роман_Бессмертный3

Ирина Черкасова 

Это мой самый любимый праздник, потому что это победа не дурных политиков, а моего деда и моей бабушки! Бабушка рассказывала, что она очень плакала в этот день, потому что она очень хотела попасть на фронт, но её не пустили, т.к. она была передовиком тыла. Она работала на военном заводе, а вечерами ездила по железной дороге на товарнике в соседний город, учится на медсестру. У меня до сих пор сохранился диплом с её оценками, она очень хотела попасть на фронт. Когда началась война ей было 17 лет, я не могу себе представить, как эта хрупкая девушка работала на заводе за нескольких человек, самый большой процент её нормы был – 512% за смену. За пятерых….
А дед о войне говорить не любил, зато в детстве всегда водил меня на парад.
Ир_Черкасова1  Ир_Черкасова2

Ilana Baird 
Мой самый любимый и родной дедушка Бенцион (Борис) Моисеевич Мейлах уже 20 лет как не с нами. 9 мая – единственный майский праздник, который он любил.У него была невероятная способность предвидеть события. Он называл это – “интуиция”. Только сейчас я нашла на сайте описание подвигов, которые он совершал на войне. Но нам он не любил рассказывать о войне. И не рассказывал о подвигах. Только одну историю я помню. Он полз по лесу с заданием восстановить прервавшуюся связь, под выстрелы немецкого снайпера, который видел его как на ладоне и стрелял в него, чтобы посмеяться. Подстрелил ягодицу. Дед просто встал, на глазах у снайпера, оторвал и привязал окровавленную штанину на ветку и, выпрямившись, пошёл по лесу, развевая красное кровавое знамя. Снайпер перестал стрелять по непонятным деду причинам, и дал ему дойти до места, где он благополучно починил связь. Обыкновенное чудо! Потом дедушка поменяет билеты на самолет и прилетит домой с отдыха на неделю раньше под странным предлогом “соскучился”, а его самолет (которым он должен был лететь) разобьётся через неделю… И ыообще было много всего… А май он не любил. Никогда. И говорил об этом нам. И умер он 1 мая:-( Самый светлый и добрый человек на свете. А с войны он принес три ранения и раздробленную руку. И любовь к жизни, легкий характер и морозоустойчивость (ходил без шарфа в мороз минус 40, ведь на войне они спали на снегу, укрывшись шинелькой…
Любим тебя и всегда будем любить! С праздником, дедушка! С твоим праздником!

Илана_Баирд

Gennady Korban 
Во времена СССР часть нашей семьи проживала в Риге. Латвию тогда называли советским западом.

У моего отца был отчим, которого я звал дед Димка. Это был одновременно очень позитивный и язвительный человек.

Во время войны он был ранен в горло, поэтому говорил дед не голосом, а звонким хрипом. Он частенько подкалывал домочадцев своим едким хриплым юморком.

Дед Димка научил меня играть в шахматы, и лишь, однажды проиграв, был вынужден показать мне свои награды и личную грамоту от Сталина – за взятие Берлина.

В то время дед Димка крутился, как все советские люди. Спекулировал запчастями для жигулей. На вырученные деньги он всегда доставал несколько ящиков бананов. И поэтому в нашей рижской квартире часто стоял аромат свежих бананов, которые в то время считались деликатесом. Во всем Союзе их можно было почему то достать или в Риге или в Москве.

Сегодня праздник Победы многие пытаются отождествлять с какими-то лозунгами, флагами и другой пафосной политической атрибутикой.

А у меня этот день ассоциируется с запахом бананов, которые дед Димка тащил в дом разыгрывая их со мной за партией в шахматы.

 

Roman Yanushevsky 

Иосиф Львович Хвенкин, брат моей покойной бабушки Анны Львовны Янушевской. Молодой лейтенант, командир пулеметного взвода. Погиб в апреле 1942 года под Ленинградом. Это цена, которую наша семья заплатила за победу. Другой родственник, дальний, вернулся с фронта живым, повоевав в танковых войсках, но я еще был слишком мал, чтобы понимать, насколько важно было поговорить с дядей Ваней. А потом он умер. С днем Победы! Мы живы.
Р_Янушевский1  Р_Янушевский2

Р_Янушевский3

Darina Privalko 
Это военный билет моего дедушки Зямы. Пятно внизу – не кола и не кетчуп.. Дедушка был ранен, но вернулся на фронт и прошел всю войну, своим примером бросая вызов тем, кто верит стереотипу о евреях, как “тыловых крысах “.. Хотя я уверена, что дедушка в те дни не думал о мнениях обывателей, а просто делал все возможное, чтобы защитить Родину и свою семью. Всех не удалось… Как у многих киевских евреев, и у меня есть родные, чей путь прервался в Бабьем Яру… Но дедушка Зяма и бабушка Зина (Зельда) выжили! Это они до и после войны.. Мои тети Неля и Ната родились в 1937 и 1938, а мамочка Ada Tinyanova- в дни послевоенной разрухи, в 1947. Если бы они решили “остановиться” на тете Неле и тете Нате , то не было бы ни меня, ни моей сестры Машки Мария Мартынюк, ни наших с ней чудных Игорехи Игорь Мартынюк и Даника Siamskiy Kot! Как здорово, что в самые страшные дни люди не боялись влюбляться и давать новую жизнь.. А может боялись – но все равно давали нам, внукам и правнукам, шанс жить – и верили, что мы будем жить в мире .. Make Love Not War…

Дарина_Привако1

Дарина_Привако2  Дарина_Привако3

Gali-Dana Singer 
Похоронка на моего деда Гиллеля Лейбовича Мазья. Дед никогда не менял свои “неудобные” имя-отчество-фамилию (хотя на работе его и звали Ильей), но стоило пасть на поле боя, как тут-то его и русифицировали. Похоронку бабушка получила, когда война уже кончилась, так что ни о какой пенсии речи уже быть не могло

Гали_Дана_Сингер1

Мой дед Гиллель Лейбович Мазья (1909-1941) перед войной у станка на заводе “Словолитня”.

Гали_Дана_Сингер2
Из воспоминаний моего отца:
“Гиля был старшим сыном и должен был помогать отцу содержать семью. Получить высшее образование он не мог как сын лишенца и с 1930г. работал слесарем, a с 1934г. – механиком на ленинградском заводе “Словолитня”, где изготавливали оборудование для типографий. 

В последний раз я увидел своего отца в середине июля 1941г. Как ни напрягаюсь, сколько-нибудь отчётливо вспомнить его живым не могу. На моё собственное, не стёршееся до сих пор, детское ощущение кого–то большого, улыбающегося и ласкового наложились его изображения на нескольких фотографиях и рассказы матери. Она говорила, он любил шутить. С увеличенного снимка 1941г., висящего в моём домашнем кабинете, на меня смотрит симпатичный, серьёзный молодой человек, но неужели это – мой папа? Два моих сына выглядят старше.

Мама рассказывала мне, что в тот год они строили радужные планы. Зарплату папы увеличили, и он купил ей беличью шубку, которую, уже сильно истёршуюся, она донашивала через несколько лет после войны.
Между прочим, на заводе отца звали Ильёй, а не Гилелем, как в паспорте, и это обьясняет выбор моего имени. Наивные родители полагали, что, именуясь “Владимир Ильич”, как Ленин, я смогу легче вписаться в окружающую среду.
В начале войны на “Словолитне” налаживалось производство военной техники. Отец имел право на бронь, но отказался, сказав жене, что ему стыдно по улицам ходить, когда другие воюют. Отправившись в военкомат в начале июля, он записался добровольцем.

Мой отец погиб под Ленинградом 21 декабря 1941 года. В “похоронке” сказано, что он убит у деревни Венерязи вблизи Пулкова (ныне не существующей), а недавно я прочитал на сайте “Мемориал” в графе “Где похоронен”, что он был “оставлен на поле боя после отхода наших частей””.

Мой дед Гиллель Лейбович Мазья. Погиб на фронте.

My grandfather Hillel Maz’ya

Гали_Дана_Сингер3

Григорий Лейбович Мазья. Погиб на фронте.
My grandfather’s younger brother Hirsh.

Гали_Дана_Сингер4

Шимон Левин
Мой дед Гвардии старший лейтенант Левин Хаим Залманович
Скончался от ран в 1944 году

шимон_левин

***

БОЙЦУ

Бойцу сто грамм не повредят,
Пусть даже символических:
Боец свой праздник встретить рад
Отнюдь не прозаически!

Раз День Победы, праздник свой
Боец встречать готов,
Дай Бог ему живой настрой,
И чтоб он был здоров!

***

ПАТРОН

Вдвоём остались на один патрон.
Они шагают — скоро будут рядом.
В плен оба не хотим, ни я, ни он:
Замучают … От нас досталось гадам.

На пальцах бросили… Вот так, патрон его.
Прощай, приятель, не тяни резину.
Обнялись. Выстрел. Всё теперь для одного,
Воюй, как хочешь, хоть кидайся глиной.

Не скроешь наши славные дела:
Они приметили, а может, догадались,
Что пуст подсумок, что фортуна подвела,
Что мы ни с чем под занавес остались.

Теперь идут уже не торопясь,
Бесстрашные, раз у меня запас истрачен.
Ещё чуть-чуть и за меня возьмётся мразь,
А у меня нет ничего, чтоб дать ей сдачи.

Завидую приятелю: лежит,
Плевать ему на всё — с него не взыщут.
Как жаль, что не был я с утра убит!
Какие дуры пули — только мимо свищут.

Какой-то сзади шум и вдруг разрыв,
Они попятились и двинулись обратно.
Смотрю на них, не двигаясь, застыв:
Бегут назад? Зачем? — Мне непонятно.

Два наших танка — чудо из чудес:
Как видно, я у бога на примете!
Кричат, чтоб на броню скорей залез,
Мол, торопись, пока тебе удача светит!

Что если б он на пальцах проиграл? —
Патрон тогда бы у меня остался,
И всё, уже бы я отвоевал,
А он на танке по полям мотался.

                    Автор стихов – Леонид Шустер, прислал их специально для сайта.

Если кто-то еще хочет поделиться воспоминаниями, присылайте на адрес сайта, указанный на главной стр. В дальнейшем они будут добавлены в этот материал, либо в его продолжении. 

А здесь можно увидеть большой материал Этот День Победы, опубликованный год назад.

Подготовлено и размещено 9 мая 2016

Ко дню Победы. Кремль не доверял пленным и узникам

Чтобы знали и помнили

Кремль не доверял пленным и узникам

Военная история Минска будет не полной без рассказа о еврейском гетто. За этим словом стоит не только трагедия тысяч людей, но и его разнообразная антифашистская патриотическая деятельность. Однако писать и говорить об этом в полном объеме стали не сразу. Ибо какое–то время понятие «гетто» официальными органами власти рассматривалось сквозь призму сталинского приказа о военнопленных, красной нитью в котором проходило политическое недоверие к людям, случайно попавшим в плен и оказавшимся на оккупированной территории. О судьбе узников гетто Центральный и Белорусский штабы партизанского движения впервые стали говорить в официальных документах лишь в начале 43–го года. Но жизнь, факты истории внесли в эту точку зрения справедливые коррективы.

Представляемые читателю воспоминания, фамилии участников сопротивления взяты из достоверных архивных источников. Их обнародованием мы хотим внести свой скромный вклад в понимание исторического явления под названием «Минское гетто», которое являлось крупнейшим в Европе.

В начале 80–х взят на хранение ряд материалов, которые посвящены указанной выше проблеме, но не утверждены соответствующими государственными и общественными структурами города. Это означает, что они не могут быть основанием для выдачи гражданам соответствующих архивных справок.

Для борьбы с людьми за колючей проволокой гетто в составе минского СД существовал специальный «еврейский» отдел. В число его задач входили: физическое уничтожение евреев лишь за одну их принадлежность к данному этносу, выявление среди них участников антифашистского движения, эксплуатация узников гетто, вербовка среди евреев агентуры. Последнее не являлось спецификой лишь данного подразделения. Почти 70 процентов Минского управления СД, генерального и городского комиссариатов, редакций немецких газет и т.д. были нацелены на поиск «доверенных лиц» из числа местных жителей. Фамилии этих людей в немецких архивах сообщаются редко. Это является одной из важнейших трудностей в разгадке тайн военного Минска.

Узники Минского гетто разбиваются на бывших советских граждан и выходцев из стран Западной Европы. Нам почти неизвестно о подпольной деятельности последних. Подавляющее число узников — членов подпольных организаций хорошо знало город, его предприятия, сельскую местность. Быть может, по этой причине именно по ним было нанесено больше всего ударов сыскными службами минского гарнизона. Из этой группы лиц прежде всего формировались «транспорты» для отправки в концлагеря в Тростенец, на улицу Широкую, в другие подобные места.

С целью маскировки политики уничтожения фашисты проводили против еврейского населения античеловеческие по своей сущности провокации. Одна из них имела место в январе—марте 1942 года и вошла в историю как «мероприятия по предотвращению восстания среди советских военнопленных и в гетто». Ничего подобного силами сопротивления не готовилось и не планировалось. В ходе провокации в гетто только 2—3.03.1942 г. расстреляли 3412 человек. Было арестовано более 300 военнопленных, подвергшихся, как говорится в немецком документе, «спецобработке сотрудниками зондеркоманды». Эти действия охранных отрядов СС назвал жестокими даже генеральный комиссар Белоруссии немецкий гауляйтер В.Кубе в июле 42–го на совещании сотрудников своего комиссариата.

Подпольщики гетто были тесно связаны с Минским нелегальным горкомом партии (через И.П. Казинца, И.К. Ковалева, Х.М. Пруслину, М.Л.Гебелева и др.), с Военным Советом партизанского движения (через Казинца, Гебелева), с подпольной печатью (через М.Л. Екельчика, М.Б. Чипчина, Т.А. Трофимюка, Пруслину). Среди стоявших перед ними задач выделяются следующие: подготовка и уход в партизанские отряды, сбор разведывательных сведений, участие в организации и проведении саботажей, оказание экономической и финансовой помощи центрам подпольного и партизанского движения и т.д. Отмеченное исходит из анализа многих источников, в том числе и партизанских. Последние свидетельствуют и о проявлениях антисемитизма на бытовом уровне среди народных мстителей. Но он никогда не оставался незамеченным. Ему противостояла серьезная идеологическая и пропагандистская работа. При необходимости в это дело вмешивались партизанские суды, особые отделы.

О провале политики геноцида говорит и следующее. Белорусские граждане, проявляя интернационализм, пренебрегая смертельной опасностью, спасли от гибели и голодной смерти десятки еврейских детей. Рядом с ними в этом порыве участвовали бывшие советские военнослужащие. Нередко к ним примыкали разочаровавшиеся в нацистской политике немцы. Так задуманное фашистами окончательное решение еврейского вопроса (читай: уничтожение) становилось началом антифашистского движения даже среди германских подданных.

В октябре 43–го история Минского гетто официально заканчивается. Часть его последних узников в этот период гибнет, а часть, следуя примеру своих предшественников, уходит в партизанские отряды. Оставшиеся в живых продолжают вести борьбу с врагом в качестве агентурных разведчиков, в составе партизанских формирований, других подпольных организаций.

В мае 1965 года в бывшем СССР состоялось второе массовое награждение участников Великой Отечественной войны. В списке удостоенных в то время звания Героя Советского Союза стоит и фамилия еврея И.П. Казинца, отвечавшего в Минском нелегальном горкоме партии за связь с подпольщиками гетто. Сегодняшней публикацией тема участия евреев в антифашистском движении не заканчивается. Она будет звучать и в других выпусках документальной истории.

На снимке: вход в квартиру подпольщиков Герасименко в доме № 23 на улице Немига.

Евгений Барановский, ученый секретарь Национального архива Беларуси, кандидат исторических наук.

Из гетто — в партизаны

Из воспоминаний узницы Минского гетто, минской подпольщицы Енты Пейсаховны Майзлес. 29.10.1942 г., дер. Хворостьево.

Оккупировав Минск, немцы говорили, что они пришли освобождать белорусский народ от большевиков, и, чтобы доносили на коммунистов, обещали давать за каждую голову по 100 рублей. Потом они установили время хождения по городу — сначала до 5 часов вечера, потом до 7. Далее был издан приказ о регистрации всего еврейского населения. В первый день я не пошла регистрироваться, а просто решила посмотреть, как это происходит. Регистрация проходила в помещении «Лесбела» в районе Кагановичского райкома. Собрались большие толпы евреев. Тут же ходили немецкие агитаторы, которые на вопрос, для чего проводят регистрацию, отвечали: это нужно, чтобы устроить дело с питанием и определить численность населения. Многие этой агитации верили, и в первый же день создалась очередь желающих зарегистрироваться. Немцы, видя, что за один день они не успеют, продолжили прием до 25 июля.

Переселение в городе немцы оттянули до 1 августа, так как сами не ожидали, что окажется так много еврейского населения. В приказе говорилось: гетто будет обнесено большой стеной, и это сделают сами евреи. К 1 августа все еврейское население переселилось, потому что начались облавы и насильственное выселение. Все думали, это временное явление. Создали специальную комиссию, которая осматривала улицы, чтобы они не соединялись с другими. Отделили Раковскую, Республиканскую, причем так, чтобы оставить для себя проезд, а с обоих сторон шла колючая проволока параллельно домам. Таким образом, получалась клетка в человеческий рост. Стену же так и не построили.

В приказе было указано, чтобы евреи носили сзади и спереди на правой стороне пальто или одежды лату диаметром в 10 см, причем обязательно желтую. Часто полицейские измеряли размер латы и, если она была меньше или больше установленного размера, за это наказывали.

Немцы начали проводить в Минске стерилизацию. В частности, нам известно по рассказам бывшего старшего следователя полиции Вальтера Ганса, что он лично выдал два документа на стерилизацию двух женщин–евреек, которые были замужем за русскими. Когда их мужья подали ходатайство о том, чтобы оставить жен вне пределов гетто, то от них потребовали дать согласие на стерилизацию. И они согласились. Одной из женщин было 23 года.

Немцы хотели также показать, как люди плохо жили при большевиках. Для этого они приезжали на машинах и забирали у населения самые плохие вещи, из которых устроили выставку в Доме правительства. Ее показали в киножурнале. Комендант гетто Рихтер — немецкий ставленник — внешне старался показывать, что очень чутко относится к нуждам людей. К нему приходило много женщин с просьбами, и он почти все выполнял. Но, с другой стороны, лично во время погромов лазил по чердакам с еврейскими полицейскими, вытаскивал евреев и расстреливал их.

2 марта 1942 года в 11 часов начался погром. У меня было удостоверение, но при проверке документов спросили, почему не на работе. Я ответила, что у меня болит зуб, но со мной также были Шуссер, член партии, и еще пять человек, которые также не пошли на работу. Каратель–литовец не поверил нашим словам. Нам приказали, чтобы взяли с собой груз весом в два килограмма. Мы зашли в квартиру и заскочили в тайник, где было уже 17 человек. Хозяйка–старушка, закрыв нас, осталась в комнате. Она погибла, но не выдала никого…

Из Минска мы вышли 12 марта. Сбор был назначен на рынке. Туда пришел проводник, который нас провел до отряда. По дороге мы узнали, что идем в отряд, который должен организовываться. Наша группа, состоявшая из 14 человек коммунистов из гетто, была первая. По дороге нас нагнал командир отряда капитан Осташенок. Он потом рассказал, что был к нам командирован подпольным Военным советом. Капитан пришел вместе с нами в лес. В первой беседе выяснил, кого мы из себя представляем, и был страшно недоволен, что ему прислали большую группу евреев…

Сначала мы влились в отряд Дяди Васи. Через несколько дней наша разведка наткнулась на спецгруппу, пришедшую из Москвы, под руководством Градова, через которую связались с Москвой. Позже по рации получили оттуда радиограмму, адресованную отряду «Мститель». И с этих пор наш отряд так стал и называться.

За все грозил расстрел

Из воспоминаний участницы Минского антифашистского сопротивления партизанки отряда «25 лет ВЛКСМ» бригады им. Жукова Анны Семеновны Мачиз (декабрь 1943 г.)

Минск до прихода немецко–фашистских захватчиков не знал, что такое гетто. В доме N 21 по улице Мясникова проживало более 300 человек. 2 июля 1941 года утром он был окружен со всех сторон. Жителей (взрослых, стариков и даже детей) вывели во двор, не объясняя причин приказали стать спиной к стенке. Конвой в количестве 40 человек, вооруженный винтовками, ручными пулеметами, держал людей 6 часов без перерыва на отдых. Гитлеровские злодеи угрожали мирным жителям расстрелом, в том случае если они изменят свое положение. Время от времени для убедительности раздавался выстрел: казалось, что начали расстреливать. В это время в квартирах будто бы искали оружие, а на самом деле грабили, забирали одежду, белье, одеяла, обувь, посуду и даже продукты питания. Все погрузили на две большие грузовые машины и вывезли. Только тогда, когда грабеж был окончен, отпустили людей.

По приказу немецких властей все еврейское население обязано было зарегистрироваться в специально созданном Еврейском комитете (Юденрат). Предупреждали, что незарегистрированным евреям при переселении будет отказано в предоставлении квартир. Эту организацию создали так: работники гестапо поймали на улицах города 10 мужчин, завели в Дом правительства и заявили, что они представляют собой еврейский комитет, обязанный выполнять все распоряжения немецких властей. Председателем назначили Илью Мушкина — бывшего заместителя директора Минпромторга.

К первому августа 1941 года было закончено переселение евреев. Так создали гетто. Туда вошли улицы Хлебная, Немигский переулок, часть Республиканской, Островского, Юбилейная площадь, часть Обувной, Шорной, Коллекторной, 2–й Опанский переулок, Фруктовая, Техническая, Танковая, Крымская и некоторые другие. Эти улицы были изолированы от центра города, торговых и промышленных предприятий. Но зато кладбище вошло в территорию гетто. Его окружала колючая проволока в пять рядов. Выход из–за проволоки карался расстрелом. За общение с русским населением — расстрел. Торговля, покупка продуктов питания тоже запрещались евреям. Расстрел стал спутником их жизни.

В августе 1941 года на улице Островского в доме N 54 собралась группа коммунистов. Совещание постановило: создать подпольную партийную организацию. Задачи ставились такие: развеять паническое настроение евреев, созданное немецко–фашистской бандой; установить радиоприемник; наладить систематический выпуск листовок; наладить контакт с коммунистами русского района; установить связи с партизанскими отрядами.

В конце сентября немецкие изверги убили одного из руководителей подпольной партийной группы в гетто Киркоешто. Вместо него в состав партийного руководства был введен инструктор Кагановичского РК партии города Минска Миша Гебелев. Стал вопрос о созыве совместной партийной конференции. Представителем от партийной подпольной группы гетто по связи с коммунистами русского района был определен Гебелев.

Национальную рознь старались посеять гитлеровские псы, а еврей Гебелев для того, чтобы спасти русских коммунистов от немецкой тюрьмы, ходил в русский район, рискуя жизнью, находил у своих товарищей квартиры и там прятал русских. Некоторых из них он привел в гетто и скрывал их там. Около гетто были созданы резервные квартиры. Вскоре наладили связь с партизанским отрядом капитана Быстрова. Туда отправили первую партию людей из гетто — 20 человек. Подпольная партийная группа организовала систематическую помощь партизанским отрядам теплой одеждой, вещами, мылом, солью.

Проводимые погромы не сломали сопротивления евреев. Не остановила движение даже гибель руководителей. В погроме 20.11.41 г. погиб Вайнгауз. Вместо него в партгруппу был введен секретарь по пропаганде Ворошиловского РК партии г. Минска Пруслин (Брускинд). В конце ноября коммунисты созывают общую партийную конференцию. Руководителем на ней был «Славик», представителем гетто — Гебелев. С этого времени начинается систематическая отправка людей в партизанские отряды. Общая конференция постановила — партийную организацию строить по принципу десяток. Во главе каждой стоит секретарь. Десятки образовывались исключительно на основании личного знакомства и рекомендации. Все секретари десяток были связаны с уполномоченным. Всего было четыре зоны, и гетто являлось одной из них. Партконференция фактически создала подпольный партийный комитет. Секретарем избрали «Славика».

Уполномоченным ГК партии по гетто (секретарь партгруппы гетто) был Смоляр, который жил в гетто под фамилией Столяревич, парткличка «Скромный». Штаб–квартирой служила кочегарка еврейской больницы, где работал Смоляр. Сюда приходили коммунисты, и здесь обсуждались и решались самые важные вопросы.

В феврале 42–го устанавливается связь с работниками городской управы. С их помощью идет переброска детей из гетто в русские детские дома.

Тогда же арестовали Мушкина — председателя Юденрата. У него была трудная роль: с одной стороны, он вел борьбу с оккупантами, материально помогал партизанским отрядам, а с другой — обязан был сохранить видимость нормальных взаимоотношений с немецкими властями, видимость выполнения всех директив и распоряжений. Только через месяц после ареста и пыток Мушкина вывезли из тюрьмы. При попытке бежать из машины его убили…

На протяжении двух с половиной лет постепенно уничтожались евреи. Из 75.000 евреев, находившихся в Минске ко времени прихода фашистских зверей, до момента составления этого документа осталось немногим больше 1000 человек. Эти евреи, несмотря на страшные репрессии, на угрозы смерти, которая поджидала их на каждом шагу, нашли способ вырваться из гетто и уйти в лес в партизанские отряды.

В пути шофер включал газ…

Из показаний Карла Бухнера и Эрнста Фридла на заседаниях Военного трибунала войск НКВД Белорусского округа в 1946 году

Карл Бухнер, 1906 года рождения, уроженец г. Вены, австриец, подданный Австрии, со средним образованием, бывший член национал–фашистской партии, бывший криминал–секретарь Минского СД.

С 18 мая 1942 г. по июнь 1944 г. находился в оккупированном Минске, работал в еврейском отделе СД, обершарфюрер.

Управление полиции безопасности и службы безопасности по Белоруссии в Минске имело в своем составе отделы. Сюда входили: 1–й отдел — отдел кадров, который ведал подбором и перестановкой служащих как в центре, так и на периферии. Здесь работали 5 человек. Руководил им в последнее время оберштурмфюрер СС Мюллер. 2–й отдел — хозяйственный, ведал вопросами снабжения сотрудников продуктами питания, обмундированием, инвентарем. Его возглавлял унтерштурмфюрер Вертгал. 3–й отдел назывался службой безопасности (СД). В его компетенцию входила проверка работы государственных и партийных органов власти на оккупированной территории.

Отдел «4Б» занимался исключительно еврейским вопросом и немцами в тех случаях, когда они имели связь с евреями. Он распределял их по работам, организовывал и осуществлял мероприятия по уничтожению как местных евреев, находившихся в гетто, так и прибывавших в эшелонах из Австрии, Франции, Польши и других стран. Отдел «4Б» среди евреев в гетто и работавших на предприятиях имел свою агентуру, направленную на выявление лиц, готовившихся к побегу из гетто или скрывавших оружие и ценности. В последнее время в функции отдела входило и отправление на работы в Германию советских граждан. Им руководил гауптштурмфюрер Шерер. Отдел «4Е» — занимался борьбой с саботажем на предприятиях. Он подчинялся оберштурмфюреру Освальду. 5–й отдел вел расследование уголовных преступлений — краж, убийств. Его возглавлял штурмбанфюрер, фамилию которого Бухнер не помнит. Отдел «разработки» (борьбы с партизанами) — занимался разработкой планов проведения карательных операций против партизан. В его распоряжении имелись различные географические карты, на которых отмечались дислокации партизанских отрядов и соединений. Отдел «N» (разведывательный) — создан в Минске в июне 1943 г. по приказу Главного управления госбезопасности. Он непосредственно подчинялся отделу «N» при Главном управлении госбезопасности в Берлине. Всю переписку, получаемую из Берлина, распечатывал и хранил в сейфе лично шеф отдела оберштурмфюрер Гейзер, а сотрудникам давались лишь устные распоряжения.

Евреев, как правило, расстреливали или уничтожали с помощью газа. Травили в специально доставленных из Берлина автомашинах — «Газавто», именуемых «душегубками». Группу подлежащих уничтожению людей на автомашинах вывозили за Минск, на Могилевское шоссе. В десяти километрах от города производилась сортировка и отбор ценностей. После этого под предлогом доставки на работу их погружали в автомашины–»душегубки», которые герметически закрывались, и двигались еще пять километров. В пути шофер включал газ. В 15 километрах от Минска, по дороге на Могилев машина останавливалась возле заранее заготовленных ям, которые засыпались землей вместе с телами погибших. В городе, с учетом прибывавших сюда эшелонов из других мест, было уничтожено в «душегубках» 25—30 тысяч евреев.

В распоряжении отдела «4Б» находилось Минское гетто. Охранную службу в нем несли полицейские еврейской национальности. Кроме того, на улице Островского, недалеко от хлебозавода, был полицейский участок — «гетто полиция». Отдел «4Б» занимался также и вербовкой агентуры среди еврейского населения. Определенных обязанностей его сотрудники не имели, таковыми являлись каждодневные поручения шефа.

Сюда поступали от предприятий и воинских частей заявки на рабочие руки, по которым выделялось необходимое количество евреев, содержавшихся в лагерях. Отдел вел также переписку с другими городами Европы в отношении содержавшихся там в лагерях профессоров, академиков, знаменитых артистов и видных политических деятелей.

На территориях, оккупированных немцами, гестапо не было. Однако сотрудники полиции безопасности в Минске называли отделы своего управления — «4А», «4Б» и «4Е» — отделами гестапо, хотя официально они нигде так не значились.

Эрнст Фридл, 1907 года рождения, уроженец г. Сараево (Югославия), австриец, подданный Австрии, со средним образованием, беспартийный, бывший старший криминал–ассистент Минского СД.

В мае 42–го он прибыл в Минск в качестве главного ассистента криминального отдела полиции безопасности (5–й отдел) в звании обершарфюрера, где прослужил до апреля 1943 года. Весной был откомандирован обратно в Вену. Отдел занимался уголовными делами (хулиганство, воровство и т.д.). Лично Фридл проводил расследование, а дела передавал потом в судебные органы. С ноября 42–го его привлекли к секретарской работе в 1–м отделе.

Поступавшие к нему дела на евреев передавал в отдел «4Б», который потом арестовывал евреев и осуществлял их уничтожение. Лично ему, кроме этого, приходилось охранять эшелоны с евреями, прибывавшие из Германии и Австрии, участвовать в расстрелах. За период его службы в Минске было уничтожено около 25 тысяч евреев, из них тысяч 10 — в газовых автомобилях и 10—15 тысяч — расстреляно.

В июле 1942 года по указанию начальника отдела майора Хайзера он участвовал в ликвидации 40 арестованных советских граждан, которых вывезли за город и расстреляли. Он убил из пистолета двух мужчин, а Хайзер — человек 10—15. Остальных заключенных расстреляли полицейские. Для умерщвления советских граждан гитлеровцы, как ему, Фридлу, известно, с весны 43–го стали применять газовые автомашины. Возможно, и раньше ими пользовались, но он этого не знает.

В 1–м отделе существовала так называемая «малая картотека», где велся учет таких лагерей, как Тростенец, на улице Широкой и других, а также всего того, что к ним относилось. Все арестованные, содержавшиеся в лагерях, были занесены в специальные списки. В них указывались полные демографические данные и причины ареста.

В архивных материалах значится следующее. Военный трибунал войск НКВД Белорусского округа 9 апреля 1946 года за участие в массовом истреблении советских граждан осудил Карла Бухнера и Эрнста Фридла к расстрелу. Военная коллегия Верховного суда СССР оставила данный приговор без изменений.

Они сражались за Родину

Подпольная организация на территории Минского гетто

июль 1941—март 1943 гг.

Организация имела связь с Минским подпольным горкомом КП (б)Б (И.П.Казинец), партизанскими бригадами: «Дяди Коли», 2–й и 3–й Минскими, «Народные мстители» им. Воронянского, им. Ленина Минской области, им. Сталина, им. Пономаренко, 18–й им. Фрунзе Барановичской области.

БРОМБЕРГ Рафаэль Моносович, 1916 г.р., уроженец г. Одессы, беспартийный, образование — незаконченное высшее. До войны — студент юридического института. В годы войны проживал в Минском гетто. В октябре 1942 г. ушел в 3–й партизанский отряд бригады Никитина Минской области.

БОТВИННИК–ЛУПЬЯН Цыпа Янкелевна, 1917 г.р., уроженка г. Минска, член партии, образование — среднее. До войны работала плановиком. В годы войны — чернорабочая на железной дороге, затем в немецких оружейных мастерских. Проживала в Минском гетто. В декабре 1943 г. ушла в партизанский отряд им. Кутузова 18–й бригады им. Фрунзе Барановичской области.

ГЕБЕЛЕВ Михаил Лейбович («Русанов», «Иванов»), 1905 г.р., член партии, образование — среднее. До войны — рабочий мебельной фабрики, затем пропагандист Сталинского райкома партии в г. Минске. В годы войны проживал в Минском гетто. Руководитель подпольной партийной организации в Минском гетто. В августе 1942 г. арестован немецкими карательными органами. Повешен в Минской тюрьме в сентябре 1942 г.

ГЕБЕЛЕВА (ОСТАШИНСКАЯ) Слава Соломоновна, 1914 г.р., уроженка г. Минска, беспартийная, образование — неполное среднее. До войны работала телефонисткой. В годы войны проживала в Минском гетто. В сентябре 1943 г. ушла в семейный отряд при 106–м отдельном партизанском отряде Барановичской области.

ГОФМАН Броня Борисовна, 1918 г.р., уроженка г. Витебска, беспартийная, образование — среднее. До войны — домохозяйка. В годы войны работала в Доме печати, участвовала в наборе 1–го номера подпольной газеты «Звязда». В августе 1942 г. ушла в партизанский отряд им. Сталина Барановичской области.

ЕКЕЛЬЧИК Моисей Лазаревич, 1909 г.р., член партии. До войны — председатель радиокомитета. В годы войны проживал в Минском гетто. В мае 1942 г. арестован немецкими карательными органами. Повешен.

КАРАНТАЕР Мария Давыдовна, 1911 г.р., уроженка г. Брянска, член партии, образование — среднее. До войны работала в библиотеке им. Ленина в Минске. В годы войны проживала в Минском гетто. В апреле 1943 г. ушла в партизанский отряд им. Пархоменко бригады им. Сталина Барановичской области.

КИРЗОН Мария Адамовна, 1902 г.р., уроженка г. Могилева, член партии, образование — высшее. До и в годы войны — врач–дерматолог Минской клинической больницы. В апреле 1943 г. ушла в партизанский отряд им. Пархоменко бригады им. Сталина Барановичской области.

КИРКАЕШТА Яков, член партии. До войны — зав. отделом пропаганды Белостокского горкома партии. В годы войны проживал в Минском гетто. Один из организаторов подполья в Минском гетто, руководитель подпольной группы. Погиб в сентябре 1941 г.

КРАВЧИНСКИЙ Владимир Иосифович, 1908 г.р., уроженец г. Витебска, член партии, образование — 7 классов. До войны — завмаг. В годы войны проживал в Минском гетто. В апреле 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Буденного бригады им. Сталина Барановичской области.

ЛАПИДУС Израиль Абрамович, 1909 г.р., уроженец г. Минска, член партии, образование — 7 классов. До войны — директор изокомбината в г. Минске. В годы войны проживал в Минском гетто. В апреле 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Кутузова 2–й Минской бригады.

ЛЕВИН Моисей Лейбович, 1908 г.р., уроженец г. Бреста, беспартийный, образование — высшее. До войны — художник. В годы войны проживал в Минском гетто. В марте 1942 г. погиб.

ЛЕВИНА Сарра Хацкелевна, 1913 г.р., уроженка г. Вильнюса, кандидат в члены партии, образование — высшее. До войны — педагог. В годы войны — рабочая, проживала в Минском гетто. В апреле 1943 г. ушла в партизанский отряд им. Буденного бригады им. Пономаренко Барановичской области.

ЛИБЕНТОВ Михаил Львович, 1914 г.р., уроженец п. Городок Витебской области, член партии, образование — среднее. До войны — ответственный редактор и зам. председателя областного радиокомитета г. Барановичи. Проживал в Минском гетто. В марте 1942 г. ушел в 1–й партизанский отряд бригады Никитина Минской области.

ЛИПСКАЯ Роза Афроимовна, 1907 г.р., уроженка м. Свислочь Осиповичского р–на Могилевской области, член партии, образование — неполное среднее. До войны — портниха. В годы войны проживала в Минском гетто. Руководитель подпольной группы с марта 1942 г. по апрель 1943 г. В августе 1943 г. ушла в семейный отряд при 106–м отдельном партизанском отряде Барановичской области.

ЛОСИК Вульф Шоломович, 1902 г.р., член партии. До войны — рабочий обувной фабрики им. Тельмана в г. Белостоке. В годы войны проживал в Минском гетто. В апреле 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Кутузова 2–й Минской бригады.

МАДЕЙСКЕР–ШУХМАН Дина Геселевна, 1917 г.р., уроженка г. Кременчуг, беспартийная, образование — среднее. В годы войны проживала в Минском гетто. В августе 1942 г. ушла в партизанскую бригаду Дяди Коли Минской области.

МАЙЗЛЕС Ента Пейсаховна, 1899 г.р., уроженка г. Могилева, член партии, образование — неполное среднее. До войны — зав. спецчастью Главрыбпрома в г. Минске. В годы войны — рабочая кожевенного завода «Большевик» в г. Минске. Руководитель подпольной группы. В марте 1942 г. ушла в партизанский отряд «Мститель» бригады «Народные мстители» им. Воронянского Минской области.

ОКУНЬ Залман Миронович, 1907 г. р., член партии. До войны — рабочий. В годы войны проживал в Минском гетто. Руководитель подпольной группы. Погиб в Минской тюрьме в марте 1942 г.

ПЛАКС(а) Мария Лазаревна, 1911 г. р., уроженка г. Бобруйска, беспартийная, образование 7 классов. До войны работала в парикмахерской артели «Чырвоная зорка» в г. Минске. В годы войны проживала в Минском гетто. В декабре 1942 г. ушла в партизанский отряд «25 лет Октября» 300–й бригады им. Ворошилова Минской области.

ПРУСЛИН Матвей Менделевич, 1904 г. р., член партии. До войны — зав. отделом пропаганды Ворошиловского райкома партии в г. Минске. В годы войны проживал в Минском гетто. Руководитель подпольной группы. Погиб в марте 1942 г.

ПРУСЛИНА Белла Менделевна, 1919 г. р., уроженка с. Горбачево Россонского р–на Витебской области, беспартийная, образование — среднее специальное. До войны — бухгалтер на заводе им. Кирова г. Минска. В годы войны проживала в Минском гетто. В августе 1942 г. ушла в партизанский отряд им. Лазо бригады им. Калинина Минской области.

ПРУСЛИНА Хася Менделевна, 1901 г. р., уроженка с. Горбачево Россонского р–на Витебской области, член партии, образование — высшее. До войны — старший преподаватель Высшей школы в г. Минске. В годы войны проживала в Минском гетто. Руководитель подпольной группы по июль 1942 г. В октябре 1942 г. ушла в партизанский отряд им. Суворова 225–й бригады им. Суворова Минской области.

ПУПКО Борис, 1919 г. р., беспартийный, образование — неполное среднее. В годы войны — рабочий типографии в г. Минске. Участвовал в наборе 1–го номера подпольной газеты «Звязда». В июле 1942 г. арестован немецкими карательными органами. Замучен в Минской тюрьме.

РЕЛЬКИНА Галина Ефимовна, 1916 г. р., уроженка п. Узда Минского р–на, член ЛКСМБ, образование — среднее. До войны работала в Сталинском райисполкоме г. Минска. В годы войны проживала в Минском гетто. В июле 1943 г. ушла в партизанскую бригаду «Буревестник» Минской области.

РОДОВА Эмма, 1919 г. р., уроженка г. Старые Дороги Минской области, член ЛКСМБ. До войны — член бюро Ворошиловского райкома комсомола г. Минска. В годы войны проживала в Минском гетто. В сентябре 1942 г. арестована немецкими карательными органами. Расстреляна в январе 1943 г.

РУБЕЖИН Владимир (Вилик) Семенович, 1929 г. р., уроженец г. Гомеля, пионер, образование — 4 класса. В годы войны проживал в Минском гетто. В январе 1943 г. ушел в партизанский отряд им. Дзержинского 18–й бригады им. Фрунзе Барановичской области.

САДОВСКАЯ Софья Семеновна, 1912(1914) г. р., беспартийная, образование — среднее. До войны работала зав. спецчастью. В годы войны проживала в Минском гетто до апреля 1943 г. В партизанской бригаде им. Чкалова Барановичской области — с июня 1943 г.

СЕРЕБРЯНСКИЙ Зяма, беспартийный. В годы войны проживал в Минском гетто. В марте 1942 г. арестован немецкими карательными органами и публично казнен.

СМОЛЯР Григорий (Гирш) Давыдович, 1905 г. р., член партии, образование — высшее. До войны — журналист польских коммунистических изданий в г. Белостоке. В годы войны проживал в Минском гетто. Руководитель подпольной группы. В ноябре 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Кутузова 18–й бригады им. Фрунзе Барановичской области.

ТАЙЦ Юрий Ильич, 1902 г. р., уроженец г. Минска, беспартийный, образование — высшее. До войны — врач–хирург. В годы войны — врач больницы «немецкого» гетто. Проживал в Минском гетто. В декабре 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Чкалова бригады «Вперед» Барановичской области.

ТУНИК Абрам Пинхусович, 1914 г. р., кандидат в члены партии, образование — 7 классов. До войны — военнослужащий. В годы войны проживал в Минском гетто. В марте 1942 г. ушел в партизанский отряд «Мститель» бригады «Народные мстители» им. Воронянского Минской области.

ТРОФИМЮК Даша Ионовна, 1905 г. р., уроженка ст. Птичь Копаткевичского р–на Полесской области, беспартийная, образование — домашнее. В годы войны проживала в Минском гетто. В декабре 1942 г. ушла в партизанскую бригаду Дяди Коли Минской области.

ФЕЛЬДМАН Наум Лейбович, 1900 г. р., уроженец м. Журавичи Гомельской области. Член партии, образование — среднее. До войны — военнослужащий. В годы войны проживал в Минском гетто. Руководитель подпольной группы. В апреле 1942 г. ушел в партизанский отряд им. Буденного бригады им. Сталина Барановичской области.

ШУССЕР Надежда Григорьевна, 1897 г. р., уроженка г. Лепеля Витебской области, член партии, образование — неполное среднее. До и в годы войны работала портнихой в ателье мод г. Минска. В июле 1943 г. ушла в 106–й отдельный партизанский отряд Барановичской области.

Автор: Материалы подготовил авторский коллектив: Евгений Барановский (руководитель), Валентина Горбачева, Галина Данилова, Юрий Зверев, Валентина Куликова, Галина Шейпак. В подборке использованы фотодокументы Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны.
Статьи по теме:

Опубликовано: Сентябрь 19th, 2002

***

Арон, дорогой, здравствуй!

             Поздравляем тебя наших земляков, с самым большим праздником   с

                                                              ДНЁМ ПОБЕДЫ!

Это, действительно, самый радостный день со слезами на глазах.

Уместно вспомнить четверостишие  Константина Михайловича Симонова:  ВОЙНА.

              Она такой вдавила след,

              И стольких наземь положила,

              Что двадцать лет и тридцать лет,

             Живым не верится, что живы.

– А жил бы, до наших дней, Константин Михайлович Симонов, мог бы  с уверенностью сказать, что независимо от прожитого возраста: сорок, пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, а кому судьба подарила жить дальше, этот вдавленный войною след, будет помнить до конца жизни.

14 ноября 1943 года я был призван в армию.  8 месяцев был в действующей армии Первого Украинского фронта. Прошел нелёгкий путь к Победе.  Дорогами войны участвовал в боях за освобождение Польши, взятие Берлина, освобождение Праги.

Наконец пришел победный день 9 МАЯ 1945 года.

В этот день мне есть что вспомнить;

У моего отца погибло три родных брата,

У маминой сестры, тёти Сони, погибли: муж и два сына.

Перечислять потери близких и родных, мне людей, не буду, список большой. Из войны, нашей большой семьи, живыми вернулось два человека: мой отец и я.

Наши дети, внуки поздравляют Вас с праздником.

Мила и Наум Рошаль.     Вашингтон.     7 мая 2016 года.

А здесь письмо, поздравительная ко дню Победы и ряд снимков из Америки от Наума Рошаля (1 мая 2011) и его книга в 3-х частях Мои воспоминания

Опубликовано 8 мая 2016

…НО ИСТИНА ДОРОЖЕ

Накануне Дня Победы предлагаем дискуссионный материал. Автор, Яков Сусленский (1929, Ананьев Одесской области – 2009, Иерусалим), – известный в своё время диссидент, председатель общества израильско-украинских связей. Этой его статье больше двадцати лет, но некоторые мысли, высказанные в ней, заслуживают внимания и сейчас, в 2016 г. (ред.).

Пришли к победе. Победили

Самих себя и свой народ.

Наум Коржавин

Оговорюсь вначале: многие воспримут мою статью как намерение влить ложку дегтя в бочку меда. Надо ли праздновать победу над фашизмом? Безусловно, надо. А над коммунизмом?.. Но почему-то человечество не торопится установить тот день, когда эта победа четко выразилась. Не потому ли, что человечество не уверено в окончательной победе над коммунизмом? Или оно верит в коммунизм с человеческим лицом? А у фашизма такого лица разве быть не может? Неужели еще кому-то не ясно, что фашизм и коммунизм – это две тоталитарные, античеловеческие, звериные идеологии и системы и, в сущности, два сапога пара?

И каким героям петь славу? Ведь понятно: герои были с обеих сторон: Отто Скорцени и Александр Матросов. И кого осуждать? Или пользоваться правилом «победителей не судят»?

Сталин любил разглагольствовать о войнах справедливых и несправедливых. А войну советского народа против фашизма назвали даже священной. А разве на ремнях немецких солдат не было написано «Gott mit uns» («С нами Бог!»)?..

Можно ли вообще говорить о справедливости во второй мировой войне? Дерутся два изверга, претендующие на мировое господство с истреблением неугодных людей и народов, а мы решаем, кто из них хуже. Ответ один: оба хуже. Или из двух зол воскурить фимиам меньшему? Меньшее ли?..

Ну а простой честной народ, он-то в чем виноват? Еще как виноват! Виноват с Великого Октября. За то, что не был народом, а стадом баранов, что дал себя одурачить крикливым демагогам, что поддался страстям – разбою, насилию, грабежу, – рьяно содействовал созданию тоталитарного режима с ГУЛАГом и всенародным бесправием. И этот режим он геройски защищал в священной войне. Вот так подвиг!

Если же не признать этой главной истины, то, выходит и немецкий народ не виноват в преступлениях нацизма. Все виноваты, кроме активных сопротивленцев режиму, но, разумеется, в разной степени. Ведь даже Геринг и гитлеровские архитекторы режима пытались на Нюрнбергском процессе взвалить всю вину на одного Гитлера, мол, они люди подчиненные, только выполняли его приказы.

Фашизм возник и развился по своим имманентным законам, но нет сомнения в том, что советский агрессивный коммунизм был стимулятором и ускорителем его развития. СССР раздувал пожар войны, а когда пламя перекинулось и на его территорию, он бросился гасить огонь. И за это ему нужно рукоплескать? На поле брани сошлись два хищника, не поделившие полюбовно мир, – Гитлер с его национал-социалистической идеологией и Сталин с интернационал-коммунистической. Будь мы не непосредственными участниками тех событий, а сторонними наблюдателями, мы б воскликнули: «Да пропадите вы оба пропадом вместе со всеми вашими сподвижниками – тыловыми крысами и фронтовыми героями!»

Не восторг, а жалость вызывают во мне эти марионеточные герои, которых бессчетно гнал на убой отец и учитель, а они, оболваненные, с его именем шли под пули с предсмертным завещанием: «Считайте меня коммунистом».

Но, может быть, следует славить не СССР – страну тоталитаризма, – а страны западной демократии: Англию, Францию, США? Но разве у них рыльце не в пуху? Не они ли сквозь пальцы смотрели на то, как до зубов вооружается Германия? Кто позволил Гитлеру проглотить Чехословакию, «воссоединиться с Австрией? Видя его Drang nach Osten – восточные устремления – они и вовсе успокоились. «Я привез вам мир», – сказал британский премьер Чемберлен после рукопожатия с Гитлером. «Гроза уходит на восток», – удовлетворенно заявил министр иностранных дел Франции Бидо (Автор ошибся: Жорж Бидо возглавлял МИД после освобождения Франции в 1944-1946 гг., а в 1938 г. выступал против Мюнхенских соглашений. – ред.). А США вообще пытались быть в стороне от европейской бойни, пока их не вразумили в Пирл Харборе, что идет не локальная война, а мировая, при которой никакая хата не бывает с краю. И к США у нас, евреев, есть веские претензии за косвенное соучастие в Катастрофе.

Трезвый Черчилль в фултонской речи предлагал заодно покончить и с коммунизмом. Но кто тогда, опьяненный победой над фашизмом, мог его понять?

В годы войны сложился противоестественный союз СССР со странами Запада. Этот союз не имел под собой однородного идеологического базиса. Это был союз обиженных Гитлером, не желавшим с кем-нибудь делить господство над миром.

Кому ж тогда петь дифирамбы? Выходит, некому.

Но я уже слышу возмущенные голоса. Уж нам-то, евреям, есть за что славить победу над фашизмом. Что было бы с нами, если бы победил фашизм? И сколько наших людей полегло в борьбе с ним! Только 200000 воинов советской армии! А сколько еще в армиях союзных стран! А сотни тысяч отличившихся героев! Да не будь нашей победы – и Израиля не было б!

Некоторые, войдя в полемический раж, договариваются даже до того, что шли в атаку на немцев с мыслью о будущем Государстве Израиль. Так ли это – Бог тому свидетель.

Но резонно ли нам, евреям, быть в авангарде победителей фашизма и трубить громче всех? Думаю, что нет. А вдруг начнут праздновать победу над коммунизмом?! Куда тогда наш срам прятать? Ох и приложили мы, евреи, ретивую руку к явлению коммунизма народу! Правда, на то и напоролись. Но это часть вторая. Так что давайте перестрахуемся с оглядкой на будущее и прозвучим октавой ниже.

После всего вышесказанного я в недоумении: праздновать ли 50-летие Победы? Или достаточно лишь отметить эту дату? Без свистопляски и славословия.

Многие страны готовятся торжественно отпраздновать День Победы. И, право, редко кто дерзнет кощунственно замахнуться на эту священную корову – представить Победу в неблагоприятном свете. Куда милее и проще порхать по листочкам и цветочкам, наслаждаясь красочной бутафорией и громкозвучием фанфар. И мне Победа мила, но истина милее.

Мысленно переношусь в 1941-45 годы. Я встретил войну 12-летним юношей в Григориополе, что на Днестре. Оставил милый городок с привычным укладом жизни. С мамой, тетей и престарелой бабушкой отправились на подводе в эвакуацию. Ехали с группой евреев из нашего города в количестве 35 человек. В Николаевской области на нас напал немецкий десант. От группы в живых остались считанные люди. Без самых необходимых вещей, без одежды мы с матерью пустились в дальний путь пешком, пройдя многие сотни километров. Мы считаем себя богоизбранными, ибо чудом переправились через Днепр у местечка Львове, где спустя несколько часов после нашего пересечения Днепра тысячи людей – военных и штатских – стали человечьим месивом под гусеницами немецких танков.

А затем голодные скитания по всей Руси великой: Донбасс, Ростов-на-Дону, Сталинград, Астрахань, Красноводск, Средняя Азия, Оренбург, Куйбышев. Тяжкий труд с ранней юности, сперва на кирпичном заводе, а позже – на авиационном в Куйбышеве.

С каким восторгом и надеждой воспринимал каждую победу Красной и союзнических армий! Первым бросался к карте, чтобы передвинуть флажок на запад с каждым отвоеванным городом; не пропускал ни одного сообщения Информбюро, зачитанного Юрием Левитаном; гордился тем, что и своим трудом на военном заводе (завод № 1 им. Сталина на станции Безымянка выпускал ИЛы-штурмовики) вношу свою лепту в победу над лютым врагом; и наконец, несомненно, боготворил Сталина, мудрому руководству которого приписывал все наши победы.

Как же быть с этой памятью? Взирать ли на нее из глубины моего тогдашнего невежества или с высоты нынешней осведомленности? Отрешиться ли от всей предыстории войны и представить себе нас в 1941 году такими безобидными херувимчиками, забыть о том, что наш бронепоезд стоял отнюдь не на запасном пути и что мы были далеко не мирные люди, которых вероломно обидели коварные немцы. Но Козьма Прутков советовал смотреть в корень. Тем более в корень зла.

Истинными героями во второй мировой войне я считаю тех самоотверженных, высоко человечных людей, которые, рискуя собой и нередко жизнью своих близких, спасали тех, кто по национальному признаку подлежал истреблению. Большей частью, как показывает статистика, это простые бесхитростные люди с чуткими сострадательными сердцами. Их никто не мобилизовал для этой цели, не посылал на фронт, не давал оружия; они не чувствовали поддержки однополчан, за ними не стояли заградительные отряды; им некуда было отступать, они были в логове врага, бесправные, беззащитные; ни одному из них не приходила мысль: «Или грудь в крестах, или голова в кустах…». Жаль, мало им почестей воздается! Вот если впереди колонны демонстрантов на парадах Победы будут идти они – люди, спасшие совесть мира – тогда еще эти парады будут иметь некоторый обоснованный смысл.

Подобные праздники проводятся не только в память о прошлом, но и для воспитания современников. Люди должны стать более человечными, иначе человечеству не выжить. И если празднование 50-летия Победы неизбежно, то надо и его использовать для обличения таких идеологических зол, как фашизм, коммунизм, национальный фанатизм, фундаментализм. Человечество должно извлекать уроки из прошлого и предотвращать опасные рецидивы. При нынешней неустроенности мира, огромном арсенале грозного смертоносного оружия массового поражения, бесхозяйственном использовании земных ресурсов, загрязненности земли по вине людей – причин для конфликтов и катастроф более чем достаточно. Чтобы обезопасить себя, человечеству надо научиться цивилизованно решать возникшие проблемы и быть бдительным по отношению к человеконенавистническим идеологиям.

Из книги Я. Сусленского «Перо мое – враг мой» (Иерусалим, 1999). С. 347-350.

***

Борислав Береза 4 мая в 10:27

Мой прадедушка Овсей и его сын, дедушка Боря, воевали во второй мировой войне. Один дошел до Берлина, а второму пришлось еще воевать в Маньчжурии. Были ранены. И один и другой вернулись домой увешенные наградами. Но ни один из них даже подумать не мог, чтобы нацепить на себя Георгиевскую ленту. Ведь в таком случае их бы арестовали, как власовцев воевавших на стороне гитлеровцев. В 2005 году кремлевские политтехнологи стали использовать Георгиевскую ленту для собственных манипуляций. То, что она была атрибутом РОА Власова их не смущало. У них были задачи, а моральные сомнения им были неведомы. Итог мы знаем. Я не использую власовско-путинскую ленту, как символ подвига воинов в борьбе с фашизмом и в память о миллионах жертв. Так делает весь цивилизованный мир. У каждой цивилизованной страны свой символ. Украина использует мак. Украина цивилизованная страна. И нам бред путинских пропогандонов не интересен. Будь украинцем! Будь цивилизованным!

к 9 мая

***

Борислав Береза 4 мая в 10:48

Писец подкрался незаметно или питерский цирк с конями, попкорном и кока-колой.

На этот раз — цирк (с конями).

В Санкт–Петербурге 29 апреля прошла премьера циркового представления «Салют Победы!», которую посетил министр культуры Владимир Мединский. Представлению, оказывается, уже 10 лет, но раньше оно известности не снискало.

Ну и дальше — полный набор стандартной пошлости — гимнасты в военной форме водружают Знамя Победы над Рейхстагом, клоуны тролят ̶А̶б̶а̶м̶к̶у̶–̶а̶б̶и̶з̶я̶н̶к̶у̶ гиббона в форме СС, и прочий чад кутежа во мраке ада.

Звучит другая песня – «Эх, дороги». Выходит отряд после боя, бойцы в бинтах, на носилках несут тяжелораненого. Медсестра в ушанке, ватнике и огромных сапогах не по размеру поливает из шприца бойца–клоуна, который отвлекает всех от отдыха игрой на гармошке. На натянутой поперек манежа проволоке пляшут под «Клен кудрявый». В финале эквилибристка в гимнастерке и юбке садится на проволоку в шпагат. Бойцы на манеже начинают плясать и брататься. Наконец медсестра укладывает всех спать, потом под мелодию из кинофильма «Цирк» преображается в Любовь Орлову и поднимается на серебряном полумесяце под купол. Там она выполняет номер на раскачивающейся трапеции, широко разевая рот и выразительно глядя на публику под песню «Я люблю тебя, Россия».

Дрессировщик выводит гиббона в форме СС. Гиббон хватается за поданную ему трапецию и уже в полете теряет штаны. Круг позора завершается пробежкой по бортику манежа без штанов и с белым флагом. Собаки в форме солдат вермахта играют в футбол воздушными шариками, то и дело роняя ворота и лопая шарики. Безобразие пресекают красноармейцы, которые грузят обе команды в клетку с лозунгом «Фашизм — на свалку истории!». Клетку увозят. Вслед врагу девушки и юноши в форме Красной армии грозят кулаками.

Во что–во что, а в цирк праздник Победы еще не превращали. Ну что ж, нет предела совершенству. И все єто с попкорном и кока-колой.

https://politota.dirty.ru/tsirk-zazhigaet-ogni-1072077/

http://www.fontanka.ru/2016/04/30/064/
текст(с)Кarl Shrayber

***

По мнению российского публициста Александра Невзорова, в РФ зарождается культ войны.

В России накануне 9 мая можно быть очевидцем того, как зарождается культ войны. Такое мнение в эфире программы “Персонально ваш” на “Эхе Москвы” высказал российский публицист, журналист Александр Невзоров.
“Мне вот это все безумие, которое происходит, связанное с 9 мая, например, ужасно нравится. Действительно очень нравится, потому что ценю, что мне эпоха позволила быть очевидцем того, как зарождаются культы, как зарождается самое… Причем понятно, что ничего нового нет, это старый добрый культ войны, который каждая эпоха обвешивает своими шалабушками и своими цацками”, – заявил он.
Журналист отметил, что культ войны легко разжечь и потом довольно трудно тушить без вмешательства извне, а сейчас можно наблюдать механизмы разжигания этого культа.
“Полностью подтверждается гипотеза Каутского о том, что чем дальше событие, чем больше оно забылось, тем яростнее и жарче становится культ. Действительно, это необходимо для того, чтобы вся правда вышла бы из обращения и, скажем так, минимизировалась – тогда культ встает в полный рост. Я-то помню еще – вы-то маленькие все – а я-то помню, как этих ветеранов сгребали по всей стране, вот у кого, на его несчастье, не было глазика, ножки, ручки или чего-нибудь еще, он где-нибудь в переходах просил милостыню – сгребли, повезли на Валаам в помещения северных монастырей, устраивали там концлагеря без горячей воды, без, разумеется, телефона, без медпомощи”, – рассказал он.
Невзоров добавил, что ветеранов вывозили перед Олимпиадой и он лично застал облавы на них.
“По мере того, как события становятся дальше, и вранье на его тему становится легче, культ начинает расцветать и пухнуть. Поэтому я всем хочу сказать, что, братцы, вы действительно сейчас не суетитесь. Надо понимать, что сейчас на эти дни страна превращается в секту, в секту Победы, со всеми очевидными приметами секты как таковой”, – подчеркнул он.
По мнению публициста, древний культ войны в России немного привели в соответствие с современными реалиями, но многие вещи в нем повторяют древние события.
“Тот же самый “Бессмертный полк” – это далеко не сегодняшнее изобретение, когда предполагалось, что некие материализованные или не очень материализованные души воинов шествуют в одном строю. Это еще со времен Спарты, со времен Древнего Рима было принято”, – пояснил Невзоров.
Он добавил, что “колорадская ленточка” работает в качестве безусловного раздражителя, который вызывает определенные эмоции.
“Пытаться это переделать или пытаться каким-то образом вносить правду – нет, потому что это вот сектантство, когда я говорю о секте Победы, в которую превращается страна, оно нетерпимо к любому мнению, оно истерично, оно не желает знать правду, оно не в состоянии смириться ни с какими подробностями”, – подытожил он.
http://su.epeak.in/frame/…

Опубликовано 5 мая 2016