Tag Archives: Владимир Шитик

Юрий Тепер. ГДЕ МОИ 15 ЛЕТ…

(матч дружбы в Вильнюсе-1973)

О всесоюзных соревнованиях школьных команд «Белая ладья», недавно возрожденных в масштабах СНГ и Беларуси, знали в советское время если не все, то очень многие. Гораздо меньше знали в начале 1970-х годов – а ныне и подавно – о «матчах дружбы» между читателями пионерских газет, белорусской «Зорьки» и литовской «Пионер Литвы». В конце марта 1973 года мне посчастливилось принять участие в таком матче. Однако обо всём по порядку.

Январь 1973-го. Я только выполнил норму второго разряда в городском турнире школьников. После чего приболел и получил возможность отдохнуть от занятий – как школьных, так и шахматных. Просматриваю газету «Зорька», которую мне выписала мама, и вдруг натыкаюсь на информацию о шахматном конкурсе…

Весьма любопытно! В статье Владимира Шитика говорится, что на первом этапе в конкурсе, где может участвовать каждый желающий, надо решить 8 заданий (6 задач и 2 этюда). Победители конкурса попадают в команду, которая во время школьных каникул (конец марта) должна сыграть матч в Вильнюсе с победителями литовского конкурса.

В газете были приведены 2 первые задачи-двухходовки. Приманка сработала: задачи были очень легкими, и я, не будучи большим любителем решения и знатоком шахматной композиции, быстро с ними справился. Нахожу открытку, записываю решение, бросаю открытку в почтовый ящик.

В начале января проводилась еще и разминка

Дальше с каждым туром задания становились всё сложнее. Знай я заранее, что так трудно будет их решать, может, и отказался бы от участия. Уже в третьем туре при решении задачи № 6 на мат в 4 хода мы долго с отцом не могли найти решение (у папы был 2-й разряд; в соревнованиях он играл только на работе, но аналитиком был отличным).

В последний день (каждый раз участникам давалось по 2 недели) я решил написать, что задача не имеет решения, и привести все варианты. Стали с отцом проверять варианты – и (о чудо!) обнаружили-таки решение. Недаром говорят: «Терпение и труд всё перетрут».

Вскоре после отправки решений 3-го тура неожиданно получаю письмо из редакции «Зорьки». Там было написано следующее: «Юра! Ты являешься кандидатом на поездку в Вильнюс для матча с литовскими пионерами. Сообщи, пожалуйста, сможешь ли ты поехать. Не будешь ли занят в это время в каких-то других соревнованиях. Зав. отделом писем Васильева».

Письмо вызвало у меня прилив энтузиазма и помогло решить еще более трудные задания 4-го тура (два этюда). Посылая ответы на последние задания, пишу, что поехать на матч смогу. Это было уже в начале марта. Вскоре получил второе послание из газеты: «Дорогой Юра!..» Точный текст сейчас не вспомню, но там была информация о включении меня в команду и приглашение прийти на личную беседу в редакцию за два дня до поездки. Сообщалось также время поездки.

С любопытством – особого волнения не чувствовал – захожу в редакцию газеты, которая находилась в здании ЦК комсомола Беларуси рядом с Домом офицеров (возле танка, который и ныне там). В кабинете с надписью «отдел писем» сидит уже немолодая, но энергичная и жизнерадостная женщина небольшого роста. Она расспрашивает, как учусь, какие у меня шахматные успехи и т. д. Рассказывает о матче 1972 года, который окончился вничью 3:3, но победителями за более успешный результат на 1-й доске были признаны литовцы. Вспоминает, что наша девочка проиграла последнюю партию из-за того, что у нее болел зуб. Всё это очень интересно, но ведь уже в прошлом… О будущем матче (какой будет состав у соперников) Васильева мало что знает. Говорит, что надо вести себя скромно, быть аккуратно одетым и обязательно с пионерским галстуком.

 

Так это было в 1972 г.

Только этого мне и не хватало! Я тогда учился в 8-м классе, и никто у нас в классе галстука (его называли «селедкой») уже не носил. Когда я сказал о галстуке дома, мама заметила: «Ты его завязывать не умеешь. Скажи, что забыл». Что правда, то правда – за пять пионерских лет завязывать галстук я так и не научился. Обошлось и без него, конечно; кажется, в обеих командах никто галстуков не носил.

Хорошо помню день отъезда. Я пришёл первым, а вскоре появился лидер команды, мой тезка Юрий Бобёр из Жлобина. У него уже был первый разряд, он имел опыт игры в республиканских соревнованиях среди ДЮСШ. Всех участников команды перечислять не буду, они упомянуты в газетной статье.

Там же сказано, что из Витебска не приехали перворазрядники Хотяшов и Власенко, что сильно повлияло на боеспособность команды. Тренеру команды В. Шитику пришлось срочно искать замену среди участников городского турнира второразрядников, который я из-за поездки вынужден был пропустить. Адекватной замены не нашлось. В статье не был назван Потапенко (имени не помню), который играл слабо и в матче без особой борьбы проиграл.

Запасным участником был Саша Шифман. Я познакомился с ним на турнире в РШШК, о котором упоминал год назад в статье, посвященной Абраму Яковлевичу Ройзману. Вероятно, Саша бы успешно сыграл в основном составе, но имел на то время только 3-й разряд, и его оставили в резерве. Партию с запасным участником хозяев он свел вничью, этот результат в зачет не пошел.

Но перейдем к самой поездке. Выехали на маленьком старом автобусе примерно в 10 утра. Стояла прекрасная весенняя погода, ярко светило солнце, мы знакомились друг с другом, говорили о шахматных соревнованиях, рассказывали анекдоты. Не меньше, чем участников матча, было в автобусе взрослых. Для чего все они ехали с нами, не знаю: возможно, «на халяву» решили побывать в литовской столице и походить по магазинам.

«Идеологическую работу» с нами вела уже упомянутая зав. отдела писем Васильева. Она объясняла, что Беларусь и Литва ведут между собой социалистическое соревнование во всех сферах, включая спорт. Упоминала, что договор об этом соцсоревновании подписали тогдашний руководитель республики П. Машеров и один из лидеров литовских коммунистов П. Гришкявичус. Не уверен, что эта информация сильно повлияла на наше отношение к матчу – мы и так понимали, что от нас ждут победы, и сами желали ее достичь. На вопрос, что известно о возможном составе соперников, Шитик ответил: «Трудно что-либо сказать. Первое время они выставляли участников из районов, и мы их побеждали. Но могут у себя дома собрать сильный состав, и тогда с ними будет нелегко бороться». Предсказание оправдалось… А пока мы в дороге. В Молодечно остановились, перекусили в кафе за счет редакции. Недалеко от литовской границы что-то случилось с автобусом, и мы вышли погулять по весеннему лесу. Женщины собрали цветы (вероятно, подснежники). Стоянка затянулась, и в Вильнюс мы добрались не раньше 16, а может, и 17 часов – т. е. неполные 200 километров пришлось ехать 6 часов.

Было еще светло. Едем в редакцию «вражеской» газеты. Наша руководительница вручает букетик и произносит заготовленную речь: «Разрешите подарить вам цветы, которые мы собрали на белорусской земле». Женщина из литовской редакции принимает цветы и благодарит. Дипломатия! Нас ведут в гостиницу, о ней разговор особый. Гостиница Совета министров Литвы «Драугисте» («Дружба») была лучшей в республике. В трехместном номере – две широкие кровати и диван, возле кроватей – торшеры. Еще в номере ванна с туалетом, телевизор, радио, шкафы для одежды, щетки с обувным кремом. Не поскупились хозяева, разместившие нас в таких роскошных условиях. Их можно понять: на следующий приезд в Минск и литовцев разместили подобным образом.

Только успели зайти, как нас уже везут обедать в столовую. Попутно наше руководство инструктирует, как себя вести в гостинице: ничего не пачкать и не ломать, чтобы литовцы потом не жаловались… В этом плане проблем не было. Мы быстро отоварили талоны в столовой. После трапезы самое запоминающееся мероприятие – экскурсия по вечернему Вильнюсу. Подъезжает легковая машина, и мы, пятеро ребят (девочки были со взрослыми), пытаемся залезть на заднее сиденье. Не вмещаемся, и экскурсовод берет самого младшего из нас, Диму Аграчёва из Витебска, к себе на колени. Кое-как разместились. Итак, едем на легковушке и слушаем рассказ экскурсовода (он и редакции) с легким прибалтийским акцентом. Шофер периодически вставляет свои комментарии. К примеру, экскурсовод говорит, что мы проезжаем острог, где перед казнью находился Кастусь Калиновский (после восстания 1863 г.), а шофер добавляет, что сейчас там тоже тюрьма.

Улицы и памятники лучше рассматривать, гуляя пешком, но с машиной можно успеть больше. Тогда я впервые услышал, что Наполеон при виде костела святой Анны сказал: «Если бы я мог, то перенес бы это здание в Париж». Позже я не раз встречал эту цитату в разных вариантах.

Подъезжаем в площади в центре Вильнюса: предстоит подъем на башню Гедимина. Попутно заходит речь о связи белорусской и литовской культур. Экскурсовод вспоминает главу из «Новай зямлі» Якуба Коласа (о поездке дядьки Антося в Вильню). Стихи знакомые, незадолго до поездки учил этот отрывок наизусть, но продекламировать его постеснялся.

Еврейская тема, естественно, не всплывает. Что тут удивляться: позже я читал книгу Б. Акстинаса «Знакомьтесь – Литва» (1976, на русском) и не нашел там даже упоминания о евреях. Во время экскурсии запомнились слова о том, что после подавления восстания 1860-х годов царское правительство проводило политику русификации. Выражалось это в строительстве православных церквей, не имевших архитектурной ценности. Можно провести параллель с советским периодом истории…

Наконец мы на вершине горы, откуда смотрим на вечерний город. Прекрасный момент. Однако время спускаться. Шофер встречает нас очередной шуткой: «А если завтра выиграете матч, как будете отмечать победу? Что выпить приготовили?» Мы растерянно молчим, а водитель всё смеется, обращаясь к экскурсоводу: «Они, белорусы, любят выпить».

Шутка шофера заставляет нас вспомнить об игре. Говорю, что надо обязательно хорошо настроиться и победить. Возражений нет. Возвращаемся в гостиницу. В номере очередной сюрприз: по радио идет трансляция из Минска баскетбольного матча «Жальгирис» (Каунас) – «Динамо» (Тбилиси). На литовском языке. Комментатор называет известные фамилии баскетболистов: Паулаускас, Линкявичус, Коркия, Саканделидзе – трое из них были олимпийскими чемпионами в Мюнхене-1972, впервые победив американцев на Олимпиаде. Жаль, что не понимаю по-литовски… Позже узнал, что «Жальгирис» выиграл.

За два дня до поездки я видел в минском Дворце спорта матч РТИ (Минск) – «Жальгирис», где минчане сенсационно победили бронзового призера чемпионата СССР 1972/73 – 76:70. Это была одна из самых запоминающихся игр, которые я видел. Вообще же 1973-й год для белорусских спортивных команд оказался едва ли не самым неудачным. Весной вылетело из 2-й хоккейной лиги в 3-ю минское «Торпедо», а осенью высшую футбольную лигу первенства СССР покинуло на два года минское «Динамо». Баскетболистам МРТИ удалось в высшей лиге удержаться после переходных игр со «Статибой» (Вильнюс). Но вернемся к шахматам.

Теплое утро. Выписываемся из гостиницы, быстро завтракаем в столовой и едем к месту игры. Заходим в красивое просторное здание – то ли шахматный клуб, то ли ДЮСШ… (возможно, в здании помещалось и то, и другое). Много людей, тренеры ведут занятия, за доской мальчики играют блиц. Замечаю, что основной рабочий язык шахматистов – русский. Слышу за спиной разговор школьников: «Они приехали из Минска». Осматриваемся, ждем, что будет дальше.

Вскоре начинается торжественное открытие матча. С обеих сторон говорят о традиционной белорусско-литовской дружбе, о спортивном соперничестве, которое лишь укрепляет эту дружбу.

Дают слово Владасу Микенасу – главному судье нашего матча («самый большой шахматист Литвы» – так его представили газетчики). Он тоже говорит о дружбе, желает участникам матча спортивных и творческих успехов.

Проводится жеребьевка цвета фигур. Я на второй доске играю черными. Садимся за шахматы. Фамилия моего соперника – Горянчиков, у него тоже второй разряд. Потом я узнал, что он выступал за сборную Литвы на спартакиаде школьников.

В «Зорьке» ход матча был описан довольно хорошо. Сам я о партиях на других досках ничего добавить не могу. Вообще, замечал за собой, что, когда играл сам, даже если смотрел на соседние партии, то ничего не запоминал. Причем относится это и к командным, и к личным соревнованиям.

О своей партии скажу следующее: то, что В. Шитик назвал красивой комбинацией, было случайно прошедшей авантюрой. Позже я не раз анализировал ту позицию, где соперник просмотрел промежуточный шах и остался без качества. При правильной игре белых у меня были бы немалые проблемы: мог остаться без фигуры или с ладьей за две фигуры.

Реализовывал я перевес отвратительно, пешку можно было не отдавать, да и позже не нашел плана выигрыша, дело кончилось ничьей. Завоеванное очко не изменило бы общий расклад (мы проиграли 1,5:4,5), но я чувствовал бы себя более уверенно.

На закрытии опять выступил Микенас: «Борьба в матче имела равный характер, не буду утверждать, что литовская команда была сильнее. Она была более упорной и счастливой». Мне вспомнилось прочитанное где-то выражение о футболе: «Упорных счастье любит» (как раз и о нашем матче). Литовцам же всегда терпения было не занимать.

Мы, страшно расстроенные поражением, едем в столовую и тратим последние талоны. Автобус отправляется в обратный путь. Нам говорят, что на первых двух досках у соперников играли члены юношеской сборной республики, что утром перед игрой литовские организаторы пришли на тренировку ДЮСШ и по совету тренеров выбрали сильнейший состав… Ни один игрок хозяев в газетном конкурсе вроде бы не участвовал. Нас это не успокоило: сюда бы Хотяшова и Власенко!

Матч показал, что литовская команда не сильнее нашей, и игра могла закончиться с любым результатом. Вспоминаю свою партию – для сборной республики парень слабоват, при игре с нашими «сборниками» у него бы шансов не было. Это подтвердили и итоги спартакиады школьников 1973 года – Беларусь была на 6-м месте, Литва на 13-м. Но все эти разговоры – «в пользу бедных».

В дороге постепенно приходим в себя: юности не свойственны долгие переживания. Помню, как вскоре после пересечения границы (кажется, в Сморгони) в местном магазине обнаружили джинсы, и ребята одалживали на их приобретение деньги у взрослых. Мне это было совcем не интересно.

Хорошо помню заключительную часть поездки. Сумерки, автобус приближается к Минску. Мы дружной компанией травим «взрослые» анекдоты, вспоминаем песни Владимира Высоцкого, кто какие знает. Ю. Бобёр что-то слышал о песне про Фишера, а у нас во Дворце пионеров кто-то приносил ее текст. Я кое-что запомнил, но переписать поленился. Читаю то, что запомнил. Все смеются. Жаль, что окончилась эта поездка, что не было у нас шанса отыграться во 2-м туре. И всё-таки вспоминаю именно этот момент, и хочется вслед за Гёте сказать: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!»

Юрий Тепер, г. Минск

Опубликовано 05.08.2017  19:14

Послесловие здесь

Разрыв чемпионатной цепи

Первенства республики по шахматам в Беларуси обычно проводятся ежегодно, и редко промежуток между ними составлял более 2 лет. Однако интервал между 12-м и 13-м первенствами достиг 6 лет, а из участников 12-го первенства в 13-м играл только один. Не будем говорить загадками – читатели, вероятно, поняли, что 12-е первенство было предвоенным, а следующее – послевоенным. Только месяц проведения был один и тот же…

Апрель 1941 года. Последние мирные недели, но люди, хотя в воздухе пахнет грозой, верят в лучшее и строят планы на будущее. Та весна выдалась холодной и затяжной. Лишь в середине апреля вскрылась ото льда Свислочь – и сразу начался её небывалый разлив. Максимальный подъём уровня воды составлял 4,57 м. Были залиты городской сад (нынешний парк им. Горького), стадион «Пищевик»… На улице Пулихова вода затопила огороды и вплотную подошла к домам. В ночь на 16 апреля происходило переселение жителей части затопленных домов. Вода во многих местах просочилась через дамбы. Возможно, на фоне наводнения и иных повседневных забот минчан (21 апреля в Минске проводились учения гражданской обороны сo всеобщим затемнением и светомаскировкой) 12-й чемпионат республики прошёл не так заметно, как предыдущие. Тем более что 19 и 20 апреля в Минске выступал государственный джазовый оркестр под управлением великого музыканта Эдди Рознера.

Перейдем, однако, от «лирики» непосредственно к турниру. Из 15 участников четверо представляли Минск (чемпион БССР 1936 и 1939 гг. мастер Гавриил Вересов, студент мединститута Комиссарук, чемпион Минска и призёр первенства республики 1937 г. Юлиан Настюшонок, самый молодой участник, ученик 25-й школы Матвей Райнфельд, кстати, занимавшийся шахматами во Дворце пионеров у Г. Вересова). Четвёрка представляла и Витебск: троекратный чемпион республики (1928, 1934, 1937 гг.) мастер Владислав Силич, нередко игравшие в первенствах М. Жудро, В. Зисман и Ю. Майзель. Последнего не следует путать с уроженцем Минска мастером Исааком Мазелем, жившим в то время в Москве. По одному представителю было от Гомеля и Могилёва. От Гомеля выступал Абрам Брейтман, который после безвременной смерти двукратного чемпиона республики мастера Абрама Маневича (в феврале 1940 г.) остался сильнейшим шахматистом города. Могилёв представлял опытный первокатегорник, чемпион БССР 1932 г. Николай Сташевский.

stashevsky_zhytkevich

Сташевский (слева) играет с Житкевичем в чемпионате БССР 1937 г. Фото из дневника Леонида Житкевича.

Впервые приняли участие в турнире шахматисты «западных областей»/«крэсов всходних», присоединённых к БССР осенью 1939 г. Два шахматиста (Барин и Заблудовский) представляли Белосток, один (Шпигельмахер) – Брест. На табличках двоих участников вместо названий городов значилось «РККА» (Рабоче-крестьянская Красная армия). Фамилии этих шахматистов были Левитас и Серебрийский.

Перед началом первенства более половины его участников сыграли за сборную БССР в товарищеском матче с шахматной сборной Литвы. Это была интересная идея республиканского спорткомитета – пользуясь общим сбором шахматистов, пригласить в гости сильную команду соседей. Литва вошла в состав СССР только летом 1940 г., а в 1930-е гг. литовские шахматисты 5 раз принимали участие в «турнирах наций» – так тогда назывались всемирные шахматные олимпиады. Литовцы в 1937-38 гг. дважды занимали 7-е место, правда, в 1939 г. опустились на 14-е (к слову, третьей пришла тогда сборная Эстонии). Столь опытный соперник стал для белорусской команды отличным раздражителем, ведь большинство представителей БССР выступали ранее лишь в местных соревнованиях, и лишь немногие – во всесоюзных турнирах.

Команды играли на 10 досках в 2 круга, и результат оказался неожиданным: белорусы победили гостей со счетом 14:6. Среди «хозяев» обе партии выиграли: на 1-й доске Г. Вересов, на 3-й – А. Брейтман, на 6-й – А. Иванов, на 10-й – А. Серебрийский. Кстати, Иванов, один из сильнейших шахматистов Минска, в первенстве БССР 1941 г. по каким-то причинам участия не принял. Его лучший результат в республиканских чемпионатах относится к 1936 г. – 8-е место из 14 (в 1938-м он поделил 8-10-е). За литовцев не играл мастер В. Микенас, и его отсутствие, возможно, повлияло на результат матча. C другой стороны, Г. Вересов опередил Микенаса в XII чемпионате СССР осенью 1940 г., да и личную партию выиграл.

После блистательного исхода формально внутрисоюзного, а фактически международного матча белорусские шахматисты занялись «выяснением отношений» между собой. Здесь вне конкуренции оказался Вересов, который в то время входил в десятку лучших игроков Советского Союза. То, что он находился в отличной форме, показал матч с командой Литвы, где его соперником был неоднократный чемпион этой страны, участник четырех всемирных олимпиад Исаак Вистанецкис. Как сказано выше, Вересов выиграл обе партии. Чемпионат БССР мастер также прошёл без поражений и, сделав всего четыре ничьи, в третий раз стал первым призёром. Тут неожиданностей не было…

12-й чемпионат БССР, Минск, апрель-май 1941 г.
Участники 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Очки
1 Вересов Г. * 1/2 1 1 1/2 1/2 1 1 1 1/2 1 1 1 1 1 12.0
2 Левитас Б. 1/2 * 1/2 1 1/2 1/2 1 1/2 1 1 1 1 1 1 0 10.5
3 Брейтман A. 0 1/2 * 0 0 1 1 1 1/2 1 1 1 1 1 1 10.0
4 Силич В. 0 0 1 * 1/2 1 1 0 1/2 1 1 1 1/2 1 1 9.5
5 Шпигельмахер 1/2 1/2 1 1/2 * 1 1/2 1 1/2 0 1 1 1 0 1 9.5
6 Жудрo М. 1/2 1/2 0 0 0 * 1 1 1 1/2 1 1 1 1 0 8.5
7 Барин 0 0 0 0 1/2 0 * 1 0 1/2 1 1 1 1 1 7.0
8 Комиссарук 0 1/2 0 1 0 0 0 * 0 1 1 0 1 1 1/2 6.0
9 Сташевский Н. 0 0 1/2 1/2 1/2 0 1 1 * 0 0 1/2 1/2 1/2 1 6.0
10 Райнфельд М. 1/2 0 0 0 1 1/2 1/2 0 1 * 0 0 1/2 1/2 1 5.5
11 Майзель Ю. 0 0 0 0 0 0 0 0 1 1 * 1 1/2 0 1 4.5
12 Настюшонок Ю. 0 0 0 0 0 0 0 1 1/2 1 0 * 0 1 1 4.5
13 Заблудовский 0 0 0 1/2 0 0 0 0 1/2 1/2 ½ 1 * 0 1 4.0
14 Зисман В. 0 0 0 0 1 0 0 0 1/2 1/2 1 0 1 * 0 4.0
15 Серебрийский А. 0 1 0 0 0 1 0 1/2 0 0 0 0 0 1 * 3.5

 

Два армейских шахматиста, Борис Левитас и Александр Серебрийский, волей жребия в первом туре встретились между собой. Победу в этой «междоусобице» одержал Серебрийский, игравший белыми. Ирония судьбы – Левитас после этого проигрыша больше не знал поражений и сумел занять 2-е место. А будущий мастер Серебрийский выступил неудачно – остался последним с результатом «минус 7»… Курьёзно его поражение Сташевскому в 14-м туре:

diag1941

Серебрийский – Сташевский

1…Фb4+ 2.Kpe2 Ф:b5?? Черные взяли коня, рассчитывая после 3.Ф:b5 K:d4+ остаться с лишней фигурой. Связки коня они не заметили. Когда ход был сделан, Сташевский увидел связку и на взятие соперником ферзя собирался сдаться. К удивлению и смеху наблюдателей, сдались белые.

Третье место с результатом 10 очков досталось гомельчанину Брейтману. Не очень удачно играл весной 1941 г. В. Силич, хотя в квалификационном отношении он превосходил прочих участников «с периферии» (лишь Силич и Вересов тогда имели в БССР звание мастера спорта по шахматам). Силич, игра которого и в 1930-х не отличалась стабильностью, разделил со Шпигельмахером 4-5-е места. Замкнул шестерку сильнейших первокатегорник М. Жудро; он и ранее (в 1938 и 1939 гг.) занимал 6-е место, а в 1937-м даже делил 3-5-е.

zhudro

Дружеский шарж на М. Жудро (бюллетень «Чырвонай змены», 1936 г.)

Турнир завершился 3 мая. Думал ли кто-то из участников первенства на закрытии турнира о том, что их всех ждёт впереди? Вряд ли… Хотя предыдущее, 11-е первенство (декабрь 1939 г.) происходило на фоне войны с Финляндией, и многие белорусские шахматисты в то время присоединились к ура-патриотической кампании советского правительства…

Судьба чемпиона, Г. Вересова, – тема для отдельных статей. Здесь скажем, что он ушёл на фронт добровольцем, был ранен в конце 1941 г., заслуженно награждён в 1942-м… В 1946 г. Вересов среди прочих восстанавливал белорусскую шахсекцию и возглавил её, а также поделил 1-2-е места в чемпионате Минска с другим фронтовиком, Рафаилом Горенштейном. Фамилию 2-го призёра турнира 1941 г., Б. Левитаса, удалось обнаружить среди участников турниров в Азербайджане. В 1950 г. он стал чемпионом Азербайджана и неоднократно выступал за сборную этой республики. Живым пришёл с войны и А. Серебрийский – он поселился в Харькове, играл в украинских и всесоюзных турнирах, а в 1966 г. стал мастером спорта. А. Брейтман вернулся живым, но искалеченным: как писал А. Ройзман, «война сломала ему жизнь». Начиная с 1948 г. постоянно играл в белорусских турнирах, выступал за сборную республики. Чемпионом БССР так и не стал, зато неоднократно занимал 2-е место. Последний раз в финале первенства республики его фамилия фигурирует в 1954 г., а затем Брейтман уехал из Беларуси: сначала в Узбекистан, оттуда – в Грузию.

martirosov_breitman

Встреча Брейтман – Мартиросов (начало 1950-х)

Из белорусских шахматистов, погибших на фронте, назовем Ю. Настюшонка (1911-1941), В. Силича (1904-1944), А. Иванова (год гибели неизвестен). Призер 11-го первенства БССР 1939 г. Р. Фрадкин погиб на оккупированной территории; весной 1941 г. он не играл в чемпионате БССР, поскольку учился в Москве. Поспешил домой на каникулы

Вернулись с войны и много лет служили белорусским шахматам Яков Каменецкий (чемпион Минска 1940 г., известный также как журналист, шахматный композитор и организатор заочных турниров), один из лучших игроков БССР 1930-х гг. Леонид Житкевич и Або Шагалович. Последний стал мастером спорта (в 1957 г.), не раз побеждал в чемпионатах Минска, входил в число призёров на чемпионатах республики. А. Шагалович с конца 1940-х гг. работал тренером во Дворце пионеров; среди его воспитанников сотни шахматистов, в том числе В. Купрейчик, В. Дыдышко и другие члены сборной республики 1960-80-х гг.

Из числа участников последнего довоенного первенства выделим могилевчанина Сташевского. Его фамилия в БССР долгое время была под запретом, поскольку он сотрудничал с гитлеровцами (зам. бургомистра г. Могилёва в 1942-43 гг.; какое-то время служил и переводчиком отдела пропаганды немецкой комендатуры).

Неизвестна судьба восьмерых участников 12-го чемпионата: вероятно, большинство из них погибло в гетто, в партизанах или на фронте.

Отстроить шахматную жизнь в послевоенной Беларуси оказалось очень нелегко: помимо людских потерь, была разрушена инфраструктура, уровень жизни упал ниже, чем в соседних республиках. Этим, главным образом, и объясняется задержка с организацией очередного чемпионата (напомним, что в Украине первое послевоенное первенство было устроено уже в 1944 г., в Литве – в 1945 г.). Отчасти влиял и «человеческий фактор»: так, в газете «Звязда» 15.04.1947 констатировалось, что спорткомитет БССР, «который готовил этот турнир почти два года, не обеспечил его нормальное проведение: на 16 участников есть всего 4 пары шахматных часов».

При всех трудностях первенство 1947 г. прошло в очень интересной борьбе. Вересов приложил много усилий, чтобы сохранить титул чемпиона, но победителем вышел брестский мастер Владимир Сайгин, сразу после войны перебравшийся в Беларусь из России и работавший на железной дороге. В ту пору ему ещё не исполнилось 30. Любопытно, что в том же 1947-м Сайгин сыграл вне конкурса в чемпионате Литвы, поделил 2-3-е места с Давидом Бронштейном. По нашей просьбе вспоминает Дмитрий Ной:

С Владимиром Сайгиным я был хорошо знаком, он – ученик казанской шахматной школы наряду с Рашидом Нежметдиновым. Человек исключительно честный, правдивый, скромный. Работал электриком и занимался с детьми: его самыми известными учениками были Виктор Кабанов и Володя Шапиро, позже – известные брестские тренеры по шахматам.

Сайгин болел туберкулёзом, с середины 1960-х гг. больше 10 лет жил на Северном Кавказе, потом вернулся в Брест – кажется, к дочке. Многократный чемпион Беларуси, добродушный, даже простоватый. Не боролся за дополнительные заработки…

Вторым в начале мая 1947 г. пришёл Вересов, третьим – чемпион Литвы мастер Владас Микенас (1910-1992), выступавший вне конкурса. Вместо него, как сообщала газета «Сталинская молодежь», мог приехать гроссмейстер Саломон Флор (1908-1983), но что-то не сложилось – может быть, Флор отказался играть «на равных» с шахматистами второй категории… Четвёртое место занял быстро прогрессировавший первокатегорник из Гродно Ратмир Холмов, который до 1945 г. жил в Архангельске. Во время войны Р. Холмов (1925-2006) служил на флоте, а в Беларуси работал инструктором в областном спорткомитете. После турнира Холмов за несколько месяцев проделал путь до мастерского звания, в 1948 г. довольно легко (без поражений) стал чемпионом БССР и – c подачи В. Микенаса – переехал в Литву. Затем он добился звания мг (1960) и всемирного признания (1-3-е места в чемпионате СССР 1963 г.; побеждал Корчного, Спасского, Фишера…), вернулся в Россию… Сохранял гроссмейстерскую силу практически до самой смерти.

13-й чемпионат БССР, Минск, апрель-май 1947 г.
Участники 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 Очки
1 Сайгин В. * 1 1/2 1 1 1 1 1/2 1 1 1 1 1 1 1 1 14.0
2 Вересов Г. 0 * 1/2 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 13.5
3 Микенас В. 1/2 1/2 * 1/2 1 1 1 1/2 1 1 1 1 1 1 1 1 13.0(вне конкурса)
4 Холмов Р. 0 0 1/2 * 1 1 1 1 1/2 1 1 1 1 1 1 1 12.0
5 Каменецкий Я. 0 0 0 0 * 1 1/2 1/2 1/2 1 1 1 1/2 1 1 1 9.0
6 Жидц В. 0 0 0 0 0 * 1 1 1 1/2 1/2 1 1/2 1 1 1 8.5
7 Шитик В. 0 0 0 0 1/2 0 * 0 1/2 1/2 1/2 1 1 1 1 1 7.0
8 Житкевич Л. 1/2 0 1/2 0 1/2 0 1 * 1 0 0 0 1 1 ½ 1/2 6.5
9 Чемерикин 0 0 0 1/2 1/2 0 1/2 0 * 1 1/2 1/2 1 1 1 0 6.5
10 Шумахер A. 0 0 0 0 0 1/2 1/2 1 0 * 1/2 1/2 1/2 1 1 1 6.5
11 Шагалович A. 0 0 0 0 0 1/2 1/2 1 1/2 1/2 * 0 1 0 1 1 6.0
12 Синицкий 0 0 0 0 0 0 0 1 1/2 1/2 1 * 1 0 ½ 1 5.5
13 Яскевич 0 0 0 0 1/2 1/2 0 0 0 1/2 0 0 * 1 1 1 4.5
14 Цырульников Б. 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 1 1 0 * 1 1 4.0
15 Резник 0 0 0 0 0 0 0 1/2 0 0 0 1/2 0 0 * 1 2.0
16 Лейкo Л. 0 0 0 0 0 0 0 1/2 1 0 0 0 0 0 0 * 1.5

Иные участники чемпионата 1947 г., как видно из таблицы, могли рассчитывать разве что на ничью с первыми призёрами. Впрочем, трудно согласиться с А. Ройзманом, писавшим в журнале «Шахматы» (№ 4, 2008), что «состав был во многом случайным»; в газетах 1946-47 гг. сохранились сведения о предварительных турнирах, организованных в республике. Например, армейский офицер Чемерикин (имя, увы, пока не установлено) хорошо выступил весной 1946 г. в чемпионате Минска – поделил 3-4-е места с научным работником БГУ Борисоглебским.

По состоянию на весну 1947 г. самый молодой участник первенства Валентин Жидц был чемпионом Могилёва, ученик Силича Леонид Лейко – вице-чемпионом Витебска, Абрам Шумахер (студент Гомельского пединститута) и Борис Цирюльников – соответственно, чемпионами Гомельской области и Гомеля. Владимир Шитик и Леонид Житкевич были заметны в Минске, Яскевич – в Гродно. Все они ещё долго и небезуспешно выступали в белорусских соревнованиях, хотя к мастерскому уровню так и не приблизились. Наиболее удачным выступлением В. Жидца станет, пожалуй, чистое 3-е место в чемпионате БССР 1952 г. – 9,5 очков из 13, всего на полшага позади первых призеров, Исаака Болеславского и Владимира Сайгина. После относительной неудачи 1947 г. уже в следующие два-три года подтвердили свою квалификацию Яков Каменецкий (1-2-е место в чемпионате Минска 1948 г., 2-3-е место в чемпионате БССР 1949 г.), Або Шагалович (1-2-е место в чемпионате Минска 1948 г., в том же году – 3-е место в чемпионате БССР и 2-3-е места в чемпионате республики 1950 г.) и Абрам Шумахер (дележ 2-3-е места с Шагаловичем в чемпионате БССР 1950 г.).

mikenas_saigin

Фото из журнала «Шахматы в СССР» (№ 7, 1947). Очень скоро в редакции перестанут путать инициал Р. Холмова…

Из сильнейших в первенстве БССР 1947 г. не играл разве что вышеупомянутый Брейтман (вице-чемпион республики 1937 г.; в чемпионатах 1948 и 1951 гг. он повторит своё достижение). «Сочемпион» Минска 1946 г., будущий мастер Горенштейн весной 1947 г. жил уже во Львове; похоже, уехал из Витебска в Ленинград и кандидат в мастера Исаак Айзенштадт, немного отставший от победителя – Холмова – во всебелорусском тренировочном турнире (Ждановичи, весна 1946 г.).

Почему-то в апреле 1947 г. в Минск не прибыли чемпионы двух областей – Барановичской (Кронрад) и Бобруйской (Прудич). Их участие обещала «Сталинская молодежь» 30.03.1947, но шансов опередить Сайгина, Вересова и Холмова у этих малоизвестных шахматистов так или иначе было немного. Не являлись сильными игроками ни Резник, приехавший из Бобруйска, ни представитель Советской армии Синицкий, хотя в отдельных партиях они, судя по газетным отчетам, держались неплохо. Cиницкий сыграл ещё в первенстве БССР 1948 г. (6 из 13, 9-е место), а дальнейшая судьба Резника покрыта завесой тайны.

sm23-4-47

Заметка из «Сталинской молодежи», 23.04.1947.

К сожалению, тексты партий, сыгранных в чемпионате 1947 г., найти пока не удалось. Победа мастера Силича над первокатегорником Настюшонком в 1941 г. (взята с сайта http://al20102007.narod.ru) даёт, однако, некоторое представление об уровне игры в тогдашних белорусских турнирах:

1.e4 c5 2.Кf3 Кc6 3.d4 cd 4.К:d4 Кf6 5.f3 e6 6.c4 Сc5 7.К:c6 bc 8.Кc3 0-0 9.e5 Кe8 10.Кe4 f6 11.a3 Сe7 12.ef К:f6 13.К:f6+ С:f6 14.Сd3 Лb8 15.Фc2 Фa5+ 16.Kрf1 Фh5 17.h4 Сd4 18.Лh3 c5 19.g4 Ф:g4 20.Фg2 Ф:g2+ 21.Kр:g2 d5 22.Лg3 Сa6 0-1.

Остаётся добавить, что местом проведения первенства БССР 1941 г. был институт физкультуры на ул. Пушкинской (ныне – просп. Независимости), а первый послевоенный чемпионат, как и многие другие шахматные соревнования того времени, проходил в окружном Доме офицеров.

Юрий Тепер, Вольф Рубинчик (г. Минск)

Опубликовано 20.10.2016  19:12

Год без Ройзмана (1)

* * *

С Абрамом Ройзманом я познакомился в 1949 году. Как чемпиона города среди школьников меня включили кандидатом в юношеское первенство республики. Я сыграл одну партию, и пришлось уступить место приехавшему из Бобруйска, а именно А. Ройзману. Его уже знали как талантливого молодого шахматиста, у меня же были средние способности к игре. Глубокой осенью я участвовал в полуфинале республики среди взрослых. Увы! Набрал лишь пол-очка, сделав ничью с Владимиром Шитиком. Он сходу дал мне прозвище «Дмитрий Ной – ПОЛ-ОЧКА».

В следующем году в таком же соревновании я сыграл удачнее. Его судил Ройзман, уже студент Белгосуниверситета. Я встречался с Я. Макиевским чёрными. Получил трудную позицию. Макиевский объявил мне шах ферзём. Я решил, что мат, остановил часы. Макиевский понял моё замешательство и был непрочь продолжить игру. Подлетел Ройзман, сказал: «всёвсё, часы остановленыпоражение». Движения его были быстры, слова набегали одно на другое. Потом Александр Любошиц прозвал Ройзмана «мальчишкой», нахалом. Не без основания… Молодой студент декларировал фразу: «нахальствовторое счастье».

Позже характер Ройзмана изменился в лучшую сторону, и встречались мы с ним как добрые знакомые. После окончания БГУ у него началась трудная жизнь шахматного профессионала. Работал в университете тренером-почасовиком, вёл два шахматных отдела в газетах. Жил с университетской пропиской у Володи Дементея. Цель была оправданной: Ройзман хотел стать мастером. В 1957 году для Або Шагаловича в Минске был устроен турнир с мастерской нормой; как Шагалович, так и Ройзман выполнили мастерский норматив. Ройзману было тяжело, с ним играли крайне серьёзно. Так, он выиграл у мастера Алексея Суэтина классический ферзевый эндшпиль. Борис Гольденов отозвал Суэтина в сторону и сказал: «Я бы за такую игру дал тебе в морду».

Проблема была в том, что Ройзман не работал по специальности долгие годы. Наконец М. Левин устроил его в цех автозавода на инженерную должность. Года два-три он там проработал, но случилась авария, и его уволили. Аркадию Рокитницкому спорткомитет разрешил взять Ройзмана на инструкторскую работу в шахматный клуб, так как мастер постоянно выступал за сборную команду БССР на всесоюзной арене. Здесь Ройзман проработал почти до самой своей кончины в 2015 году.

Абрам Ройзман – автор нескольких популярных шахматных книг о коротких поединках на шахматной доске, скромный человек по натуре своей, рано стал плохо слышать, перенёс оперативное вмешательство, затем ещё одно. Иногда он обращался ко мне для направления к узким специалистам. Как врач я оказывал ему протекцию.

В его жизни, пожалуй, мало было радостных событий. Женитьба на шахматистке Галине Ханиной была не совсем удачной. Она уехала с маленькой дочкой к родителям в Бобруйск, а затем в Израиль. Со второй женой у него детей не было. Дочку он повидал в конце 1990-х годов в Израиле. Перед моим отъездом в США он мне сказал, что тоже имеет вызов от старшего брата, но ехать воздерживается.

Дмитрий Ной, г. Бостон (США), для belisrael.info

* * *

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ А. Я. РОЙЗМАНЕ

19-20 июля нынешнего года в Минске прошёл турнир по быстрым шахматам памяти Ройзмана. Сколько раз он сам проводил подобные соревнования? Трудно сосчитать. На сей раз было 120 участников. Среди них – немало нынешних ветеранов, которых Абрам Яковлевич помнил молодыми: В. Купрейчик, В. Дыдышко, В. Смирнов, ровесник Ройзмана В. Демидов и др. Много было молодёжи, шахматистов среднего возраста, таких как гроссмейстер Ю. Тихонов. Рядом висели таблицы предыдущих турниров – там было вдвое меньше участников. Лучшей памяти о себе, на мой взгляд, А. Я. не желал бы.

Впервые я увидел А. Я. Ройзмана на Мемориале А. П. Сокольского в декабре 1971 года. Занимался я тогда у М. Шерешевского, который сам играл в турнире. Проблему совмещения тренировок и собственного участия он решил просто: все ученики получили возможность бесплатно посещать турнир в старом шахматном клубе на улице Змитрока Бядули. В тот день Ройзман играл с рижским мастером Ю. Петкевичем. Ход борьбы в той партии мне не запомнился. Помню, что Ройзман казался мне, 13-летнему, стариком, хотя ему тогда не было и сорока. Весь турнир он находился в лидирующей группе и в итоге разделил 1-3-е места с В. Купрейчиком и А. Капенгутом. Позже я слышал нарекания А. Я. на то, что вместо денег ему выдали в качестве приза транзисторный приёмник, который он даже ни разу не включил. Начало 1970-х, видимо, было лучшим временем в творческой биографии мастера; в 1972 году он выиграл турнир мастеров Прибалтики и БССР.

Лично я познакомился с А. Я. в конце февраля 1973 года. В обществе «Красное знамя», где практически всё время играл и работал Ройзман, состоялся турнир молодежи, отборочный к какому-то другому. Выходили в финал 4 человека, я занял 5-е место. Особых воспоминаний об этом турнире у меня не осталось. Вообще же турниров с моим участием, которые судил Ройзман, было много: это и первенства клуба (позже чемпионаты Дворца шахмат), и чемпионаты города, и многочисленные блицтурниры, темпотурниры.

Как судья А. Я. всегда был подчеркнуто объективен и беспристрастен, что сочеталось у него с отменным чувством юмора. Ройзман всегда подходил к игре не только как судья, но и как шахматист (любил анализировать интересные позиции, находить оригинальные решения). Это вплотную примыкает к его писательской и журналистской деятельности, о которой шахматисты хорошо знают. Я напишу о том, как он не захотел напечатать мою партию. Итак, январь 2001 г., 2-й тур первенства РДШШ.

Тепер – Сажин. 1.е4 с5 2.Кf3 Кf6 3.Кс3 d5 4.Сb5+ Сd7 5.еd С:b5 6.К:b5 К:d5 7.0-0 а6 8.Ка3 е6 9.d4? сd 10.К:d4? С:а3 11.bа 0-0? 12.Сb2 Kd7 13.Лс1 Лс8 14.Фf3 Ке5 15.Фg3 Кс4?? 16.Кf5! Черные сдались.

После того, как я сделал 15-й ход, и соперник надолго задумался, я подошел к А. Я. и сказал ему, что у меня интересная позиция. Он тут же подошёл к доске и стал внимательно её изучать. Когда соперник сдался, мы стали смотреть варианты. По поводу последнего хода белых А. Сажин сказал: «Этого я не видел». Ройзман немедленно отреагировал своей любимой фразой: «Это надо видеть!» Мне он сказал: «К следующему туру запиши мне партию, может быть, я её напечатаю». Он отошёл, а у меня возникли сомнения, всё ли в партии было в порядке. Мы стали смотреть её с начала. После 11-го хода белых я спросил: «А что, если чёрные сыграют 11…Кс3?» Действительно, теперь на 12.Фd2 или Фd3 можно сыграть 12…Ф:d4 13.Ф:d4 Ке2+, и остаются с лишней фигурой. Мой партнёр ужасно расстроился и пошёл всем показывать, как он мог выиграть, а вместо этого проиграл. На следующий тур я занёс партию Ройзману, как он и просил. Он взял листок, вежливо поблагодарил и объявил начало очередного тура. Когда я пришёл на следующий тур, то неожиданно столкнулся с резкой реакцией Ройзмана. Он чуть ли не кричал: «Что ты мне принёс?» Я спокойно ответил: «То, что было в партии, то и принёс». – «А ты знаешь, что он мог у тебя выиграть?» – «Знаю, я сам ему этот вариант и показал». – «Так что ты хочешь, чтобы я твои партии с ошибками печатал?» – «Что печатать, дело ваше, но мне кажется, что эта возможность делает партию еще более поучительной»… Переубедить Ройзмана не удалось. Кто здесь больше прав, пусть судит читатель, но этот эпизод вполне характеризует Ройзмана как шахматного журналиста. Он полагал, что нельзя печатать партии, где с обеих сторон допускаются явные ошибки. А может быть, ему было досадно, что при первом просмотре сразу после партии он не увидел выигрыша за чёрных.

Вспомню о Ройзмане как об историке белорусских шахмат. Многие помнят его статьи в сборнике «Шахматисты Белоруссии» 1972 года и в журналах недавнего времени. Поскольку я сам занимался аналогичными вопросами, мы не раз обсуждали их с А. Я. Вспоминается моя статья к 75-летию мастера в 2007 г. (опубликованная в «Альбино плюс»). Писал я её второпях, проверить материалы времени не хватило… Отсюда явные ляпы: так, я написал, что он закончил исторический факультет, а на самом деле А. Я. окончил физмат. А. Я. отчитал меня за ошибки: «Неужели так трудно было спросить, пока я живой?!». Увы, сейчас этой возможности уже нет.

Мы несколько раз встречались за доской, все партии закончились его победой. Возвращаюсь к теме судейства. Он не терпел, когда видел нечестную игру, договорные партии. В 2002 году в чемпионате Минска Ч. и Х. сыграли договорную партию: один из них, имея выигранное положение, проиграл. Я играл с «героем» в следующем туре. Мне удалось провести хорошую партию и одержать победу. Поздравляя меня с победой после партии, А. Я. сказал: «Я болел за тебя. Не могу смотреть, когда люди устраивают из шахмат комедию. Ты молодец». Сколько я помню, это был единственный случай, когда он хвалил меня.

По жизни А. Я. всегда был оптимистом. В чемпионате города 2001 года я занял 2-е место (мой крупнейший успех). Однако в 4-м туре я проиграл П. Мягкову и был очень расстроен, говорил, что ни на что не способен. Ройзман выслушал мои сетования и, улыбнувшись, сказал: «А я и не знал, что ты такой мазохист!» Быть «мазохистом» не хотелось, я успокоился и успешно продолжил турнир. Когда я в последние годы почти перестал играть в турнирах, он мне говорил: «Ты зря перестал играть, у тебя ведь неплохо получалось. Ты же ещё не старый».

А. Я. всегда живо интересовался всем, что происходило в стране и мире. Я часто видел его читавшим газеты – как официальные, так и оппозиционные. По поводу того, что не знал (или знал недостаточно), он не стеснялся задавать вопросы. До своей болезни Абрам Ройзман любил жизнь и жил интересно.

Юрий Тепер, ведущий библиотекарь БГПУ им. М. Танка, г. Минск, для belisrael.info

Опубликовано 12.08.2016  18:06

Еще материал Год без Ройзмана (2)