From Israel to Australia. About Jews and everything else / מישראל לאוסטרליה. על היהודים ועל כל דבר אחר / От Израиля до Австралии. О евреях и обо всем на свете / Ад Iзраiля да Аўстралii. Аб яўрэях i ўсiм на свеце / Від Ізраїлю до Австралії. Про євреїв і все на світі
Незнакомый Израиль. Непривычный холод в День Независимости, зеленая пустыня и дно океана Тетис
Мы все дружно удивлялись, как чему-то невероятному, затяжной, дождливой и холодной весне этого (2020) года. Оказывается, память людская очень короткая.
Оnce upon a time…
В том году (2015) на День Независимости Израиля удачно выпали 3.5 выходных дня. Да и прогноз погоды, обещавший сильное похолодание и дожди, обещал также заметное снижение активности народных масс на дорогах и на природе. Не использовать такую возможность было нельзя – и мы отправились на юг. К Мертвому морю, а потом и до Эйлата доехали – там встретились со старым другом-туристом, приехавшим из Америки, с которым не виделись 25 лет. За три дня сходили в три похода – из-за очень необычной погоды этой зимой в Израиле многие знакомые неоднократно хоженые места выглядели совсем незнакомо.
Все эти места и походы по ним я уже неоднократно подробно описывала, поэтому сегодня – только вкратце и несколько фотографий того, что меня удивило.
В первый день отправились в поход к утесу Тамрур и по ущелью Бокек. Дождливая и прохладная зима пошла на пользу – пустыня вся покрыта растительностью.
1 Нахал Бокек.
Удивительно видеть всегда белые или песчаные склоны полностью покрытыми зелеными и красноватыми растениями.
2
В русле ручья Бокек.
3
На песке, где годами было сухо, и никогда ничего не росло, после того, как по давно высохшему руслу побежали реки, густо выросли мясистые и сочные суккуленты.
4
В русле ручья Бокек
5
Водопад Бокек
6
Надо отметить, что на Мертвом море было аномально холодно. Приехав накануне вечером, мы даже не захотели подойти к воде. А после похода все залезли в море только минут на 15 – чтоб компанию поддержать и традицию соблюсти. Это мы, которые полощемся в Мертвом море после каждого похода даже зимой!
В общем, сбежали от холода, да чтоб со старым другом встретиться, в Эйлат. Ха-ха! Там в море никто не захотел лезть даже за компанию.)
Но с друзьями встретились и хорошо провели вместе вечер.
А на следующий день снова отправились в поход. По уже знакомому нам маршруту Амудей Амрам – гора Амир – маале Амрам – габей Рахам – Эмек а Неелям. Как мы блудили там когда-то! Тот поход остался в наших анналах (в хорошем смысле) навсегда (нужно обязательно восстановить рассказ сюда).
Если вы думаете, что за прошедшие годы что-то изменилось и руководство заповедников сделало там разметку – то нет. Но мы-то уже знали, чего нужно ждать, поэтому, вооружившись картой, просто искали место входа в узкий каньон по топографии. И да – маршрут мы прошли за 5.5 часов с обедом, как и предполагалось в прошлый раз.
7 Гив’ат Пуа
Зато в этот раз мы увидели удивительные вещи, на которые не обратили внимания в прошлом походе. В районе Гив’ат Пуа идешь по очень интересной породе – под ногами зеленоватая мелкая сыпучая масса – но не пыль, не песок и не камушки. По ощущениям при ходьбе и на ощупь – больше всего похоже на опилки или сгнившее рассыпавшееся дерево.
А потом минут 15-20 идешь натурально по дну древнего океана Тетис. Вся тропа и весь склон вокруг – это несметное количество окаменевших ракушек разных форм и величины.
8 На дне океана Тетис
В очередной раз потрясла сила воды. Дожди на юге Израиля – редкость, а в Эйлате – в особенности. А сильные дожди, такие, чтоб по сухим вади потекли реки, там бывают вообще раз в десятки лет. Не знаю, что там творилось этой зимой ( мы полтора месяца были в Чили), но подъездную дорогу к сейсмографической станции практически уничтожило – смыло асфальт и натащило огромных валунов. Так что, если вам вдруг захочется поехать посмотреть наводнения в пустыне – хорошо подумайте сначала, стоит ли при этом находиться в русле.
Всё, что осталось от дороги.
10
После похода про купание в Красном море никто даже слушать не захотел – поэтому решили вернуться к Мертвому морю. Все же, ехать по 200-250 километров в день гораздо проще и приятнее, чем в один присест. К тому же – длинный переезд съедает у тебя весь день, а короткие можно удачно сочетать с походами, купанием и прочими активными радостями.
На третий день решили сходить в короткий поход на гору Сдом – чтобы пораньше вернуться домой.
Гора Сдом.
11
Соль в чистом виде.
12
Подъем на гору Сдом.
13
Наверху горы – очередное удивление. Прямо на голой соли вырос цветок. Вот что крест животворящий делает! Вот что делает сила воды!
14
Ну и, самое большое удивление – Мертвое море. Оно тут же, прямо у подножия горы Сдом. Но друг к другу они не имеют никакого отношения: разное происхождение, разный состав солей.
15
В общем – провели праздники насыщенно и интересно, чего и вам всем желаем.
О программе «Таглит 27-32» я узнала совершенно случайно – и поспешила воспользоваться предоставленной возможностью.
В группе нас набралось 34 путешественника и 2 сопровождающих. Группа была смешанной – Россия и Украина (Москва, Харьков, Киев, Самара, Одесса, Чебоксары и др.).
Встретились мы уже в аэропорту имени Бен-Гуриона и сразу же нашли общий язык.
Из аэропорта нас отвезли в кибуц рядом с Модиином, поместив в гостиницу Gvulot.
1-й день в Израиле в Модиине. На снимке Ирина Озерова, Ксения Банкова, Денис Ничога, Юлия Остроушко, Надежда Левитина, Ольга Горбунова, Инга Суркова, Константин Ходос, Мария Ламах, Анастасия Петренко, Елизавета Пулупенко, Алекс Фолгин, Илья Емаеви др.
На ферме овощей и фруктов The Salad Trail
Путешествовали мы по Израилю целых 10 дней, начали с Йерухама – прекрасный пример того, как даже в пустыне человек способен подарить жизнь всему зелёному, огромное количество овощей и фруктов, которые можно подойти и попробовать. Кибуц Сде-Бокер, могила Бен-Гуриона – место, которое необходимо посетить и старым, и молодым. Очень много интересной информации от нашего замечательного гида Макса Изиксона. Вечер нас застал в деревне бедуинов, Хан ха-Шаяроте. Лекция от местного жителя, незабываемое катание на верблюдах, необычный ужин в бедуинском стиле, выход в пустыню под ночным звёздным небом, когда ты можешь остаться один на один с собой, ночёвка в шатре.
Утро началось с посещения каньона в пустыне Негев. Место, где ты становишься частью всего живого, эхо от криков птиц, шелест воды. Далее мы поехали в Эйлат. Красное море приветствовало тёплой водой и красивыми видами под водой при путешествии на кораблике.
На следующий день нас повезли на Мёртвое море. Невероятно тёплая, мягкая вода, будто заходишь в оливковое масло, вода, которая позволяет тебе просто расслабиться и лежать, наслаждаясь голубым небом.
Крепость Масада, хоть и не сразу, но покорилась нам и показала своё величие. Здесь невозможно найти слова, чтобы передать всю гамму нахлынувших эмоций, слушая ее историю.
На следующий день к нам присоединилась группа израильских студентов, с которыми мы сразу же подружились.
Музей Яд ва-Шем в Иерусалиме – после него тебе хочется остаться один на один с собой и переосмыслить всю свою жизнь. Твои проблемы кажутся ничем, абсолютной мелочью по сравнению с тем, что пережили люди, память о которых останется с нами навечно.
Следующий день начался с горы Герцля, истории о самом Теодоре Герцле и его семье. Никогда даже не задумывалась, что целая семья может уйти вот так, не оставив за собой потомков.
На обзорной площадке Иерусалима
Иерусалимский рынок Махане Иегуда заслуживает отдельной статьи. Со своим колоритом он остался в моей памяти как место, в котором можно провести целый день и так и не успев купить всё то, что было в твоём списке, ибо вокруг столько всего необычного. 30 минут только в одну сторону, люди, которые идут перед тобой, а внезапно встретив знакомого, просто встают посередине и начинают разговор…
Стена плача, разговор с ней, оставление записки, атмосфера этого места – всё это непередаваемо.
Рассказ об истории Шаббата, зажигание свечей – это обязательная программа. Очень полезно знать историю и традиции.
Согласно Торе, Шаббат был дарован еврейскому народу в пустыне после выхода из Египта.
По еврейской традиции Шаббат наступает с заходом солнца в пятницу, но за 18 минут до захода солнца хозяйка дома должна зажечь субботние свечи и прочитать благословение. С данного момента и до окончания субботы нельзя трудиться. В Шаббат нельзя совершать такие виды работы, как: шитье, строительство, разрывание туалетной бумаги, замешивания теста и выпекания хлебных изделий..).
В шаббат мы накрываем стол скатертью, ставим две зажженные свечи (свечей может быть больше, на каждого члена семьи, но не меньше двух) и кладем две халы (хлеб, испеченный в виде косы) – что символизирует двойную порцию манны.
Так же не забываем об особом омовении рук в Шаббат – нужно трижды по очереди ополоснуть правую и левую руку специальным ковшиком.
Провожаем Шаббат чтением молитвы, хавдалы, благодаря чему мы как-бы отделяем Шаббат от остальных дней недели.
Групповые занятия, помогающие ещё лучше узнать каждого из участников нашей группы.
Утренняя экскурсия по Старому городу – месту со своей историей, насчитывающей несколько веков, месту, где до сих пор идут раскопки и находятся всё новые и новые вещи.
Площадка Армон ха-Нацив ночью – колорит.
Следующий день застал нас на пути в Кейсарию – древний город на берегу Средиземного моря. Всё потрясающе красиво и накладывает свой отпечаток на каждого.
Тверия и остановка в гостинице, вид на озеро Киннерет из номера – о чем ещё можно мечтать?
Город Цфат на следующее утро. 900 метров над уровнем моря, старинные дома (в которых живут потомки потомков первых жителей), атмосфера дружелюбия, плодоносные деревья, растущие практически в камнях.
Каяки, плывущие по реке Иордан, – именно то, что было необходимо для ещё большего сближения. Нужно было грести по очереди, подстроиться под остальных. Мы выполняли слаженную работу, и в результате получился плавный спуск до берега.
Последний день начался с посещения Яффо – древнейшего города. Блошиный рынок, где каждый найдёт что-то по душе, красивейший берег и море.
В одном из тель-авивских скверов
Пешая прогулка до центра «Таглита», знакомство с теми, кто помог осуществлению этой поездки. Прощальный ужин.
На снимке, нижний ряд, слева направо: Ирина Озерова, Елена Косарихина, Виктория Асоскова
Верхний ряд: Мария Белостоцкая, Анна Семко, Юлия Сероштан
Последнее утро в Израиле и купание в море. Утреннее купание даёт позитив на весь день.
Быстрый обед и отъезд, который сопровождался долгими напутствиями всех членов группы, объятиями, обещаниями созваниваться, встречаться.
Благодаря этой поездке я смогла разобраться в себе, понять, чего хочу от жизни.
Ирина Озерова, г. Москва
*
Послесловие от редактора
На прошлой неделе, прогуливаясь по Тель-Авиву, на углу пешеходных улиц Нахалат Беньямин и аШомер, возле шука (рынка) Кармель увидел группу молодых ребят, стоявших рядом со старым зданием, в которух сразу определил таглитчан. Было видно, что их путешествие закончено, я услышал, как кто-то предложил каждому похлопать ладонью Илью, стоявшего рядом с экскурсоводом. Поинтересовался откуда приехали. Ответила Ирина, и уже на ходу, поскольку группа начала двигаться в сторону ул. Алленби, записал ее координаты, предложив по возвращению домой поделиться впечатлениями от поездки. И спустя несколько дней получил ее рассказ, который написан с большой теплотой и любовью к Израилю. Через некоторое время он будет переведен на английский и иврит и также помещен на сайте. Предлагаю и др. участникам этой группы, бывшим и будущим таглитчанам, присылать свои воспоминания, хорошие снимки, а также писать на др. темы.
Неоднократные встречи с участниками программы “Таглит” и фоторепортажи натолкнули меня на одну идею, которую хотелось бы воплотить сообща где-то через год. Приглашаю к сотрудничеству наиболее активных. Не забывайте также о важности поддержки сайта, что будет способствовать осуществлению ряда проектов и добрых дел.
Ниже мои снимки.
Группа отправляется от старого здания на углу улиц Нахалат Беньямин и аШомер, в котором, как я понимаю, находится центр сбора таглитчан, в сторону ул. Алленби. На переднем плане Ирина.
Илья Емаев от имени группы благодарит экскурсовода Макса Изиксона. Прощание на ул. Алленби перед возвращением домой.
Предприниматель из Минска Андрей Белясов с отцом 9 апреля были депортированы из Израиля, куда ехали подлечиться на Мертвом море. В аэропорт их сопровождал конвой, а документы отдали через полтора часа после взлета. Ежегодно Израиль депортирует несколько сотен белорусов.
Андрей Белясов. Фото из соцсети
Причина депортации — «соображения предотвращения нелегальной миграции»
Андрей Белясов ехал в Израиль не в первый раз — он уже был на лечении на Мертвом море, знал его эффективность. На этот раз отправился туда вместе с отцом, 69-летним Валентином Белясовым. Обратились в турфирму, которая забронировала гостиницу прямо на берегу — Hodhamidbar Resort & Spa Hotel, трансфер из аэропорта, оформила страховку.
В паспорте Андрея были шенгенская и турецкая визы. Он не ездил в страны, с которыми у Израиля напряженные отношения и посещение которых может стать причиной отказа во въезде в Израиль. В самом Израиле он уже бывал и был уверен, что въезду ничего не будет препятствовать.
Андрей Белясов на реке Иордан во время посещения Израиля в 2014 году. Фото из соцсети
Андрей и его отец прилетели в Тель-Авив, прошли, как им показалось, благополучно первый контроль. Затем была еще одна проверка документов, и вот уже там к отцу и сыну появились дополнительные вопросы, вызвали переводчицу.
Представители погранконтроля говорили, что у них есть основания не верить Белясовым, что они едут на отдых. Главный вопрос был такой: «Зачем везете с собой столько денег, если у вас оплачена гостиница?»
«“Столько денег” — это по тысяче долларов на 11 дней, — рассказал Андрей корреспонденту Naviny.by. — Гостиница оплачена, но мы же на курорт ехали, планировали покупать курсы лечения, которое там очень дорогое. И почему я, много работающий, хорошо зарабатывающий человек, не могу взять с собой столько денег, сколько считаю нужным? В результате заявили, что не верят, что мы едем отдыхать. И повезли нас в какой-то пункт для задержанных недалеко от аэропорта. Никакого обыска не было, правда, телефоны забрали. Сказали, что можно взять сигареты, но следует отдать зажигалки. Багаж остался где-то в аэропорту».
В решении об отказе в разрешении на въезд написано, что его причина — «соображения предотвращения нелегальной миграции». Надо сказать, что существует около 20 оснований, по которым могут запретить въезд в Израиль. Например, им может стать ложь на границе или убежденность погранслужб, что им лгут.
«Мне плюнули в душу»
Андрей Белясов и его отец впервые в жизни оказались в камере с решетками на окнах и нарами в два этажа.
«В камере было 12 человек из разных стран. Грузины, молдаване, итальянец. К слову, к этому итальянцу предъявили претензию, что у него было с собой 600 евро, то есть слишком мало, чтобы провести какое-то время в такой дорогой стране, как Израиль. Не знаю, был ли у него оплачен отель. На стенах камеры были надписи на многих языках, в том числе о том, что были здесь и белорусы. Я насчитал пять надписей типа “здесь был Вася из Слонима”. Были в камере два туалета с не закрывающимися на замок дверями», — рассказал Андрей Белясов.
Кормили три раза в день. Утром и вечером давали бутерброды и чай, а в обед — тушенку, овощи, рис. Воды было достаточно.
В качестве постельного белья была одноразовая простынь из нетканого материала, но, судя по цвету, она использовалась многими людьми, сказал Андрей. Подушек не было, зато было много синтетических пледов. В этой камере Белясовы ночевали две ночи.
Дали позвонить, и Андрей набрал жену Марину. Белорусского консула не требовал.
«Я больше не звонил никому, хотя теоретически это было возможно, людям давали позвонить, — рассказал Андрей. — Я исходил из того, что жена свяжется, с кем необходимо. К слову, охранник там был родом из Орши. В любом случае, мы поняли, что отдыха не будет, и что нам надо только ждать следующего рейса “Белавиа” в Минск. Им надо было время для согласования, чтобы найти свободные места. Когда нас посадили на самолет, документы отдали через полтора часа после взлета».
Мужчина говорит, что вся эта ситуация его оскорбила, он считает, что оснований полагать, будто он хотел остаться в Израиле, у пограничников не было, ведь он хорошо зарабатывает (занимается грузоперевозками) и у него в Беларуси семья.
Андрей возмущен тем, что кто-то может по своему усмотрению решить, что он гастарбайтер, поместить его в камеру, а потом депортировать из страны, где он хотел потратить свои честно заработанные деньги.
«Мне плюнули в душу, оскорбили. Этот безвизовый режим с Израилем на практике — лотерея. Хочу — впущу, хочу — не впущу. Они мне сказали, что срок депортации — 10 лет. Знаете, у меня навсегда отпало желание ехать в эту страну», — сказал Андрей в комментарии для Naviny.by.
За весь пакет услуг Андрей и его отец заплатили около 3600 долларов. Авиабилеты, обошедшиеся на двоих в сумму около 800 долларов, использованы. Турфирма вернула им сбор за услуги, деньги за страховку тоже вернут — но это копейки по сравнению с основной потерянной суммой, составившей около 2800 долларов.
Белясовы обращались в отель и просили вернуть деньги, однако безрезультатно, отель им отказал.
«Хорошо, что муж и свекор вернулись, что здоровы, — рассказала Марина Белясова, жена Андрея. — Однако мы действительно пострадали и морально, и материально в результате этого инцидента. Нам говорили в турфирме, что мой муж и его отец — идеальные туристы. Есть заработок, есть семья в Минске, оплачен билет туда-обратно, есть оплаченная бронь гостиницы. Однако всё закончилось депортацией и потерей внушительной суммы».
После звонка Андрея Марина и представитель турфирмы «Анита», через которую покупался тур, поехали в посольство Израиля в Беларуси. Их не пропустили, секретарь консула сказал по телефону, что Андрей и его отец, а также Марина не являются гражданами Израиля, поэтому им следует обращаться в посольство Беларуси в Израиле, а не Израиля в Беларуси.
«Я понимала, что их депортируют, — пояснила Марина, — но хотела, чтобы кто-то из официальных лиц поинтересовался их самочувствием, свекра, прежде всего. Хотела, чтобы они не чувствовали себя брошенными. Поэтому после отказа в посольстве Израиля начала звонить в МИД на горячую линию. Там также посоветовали звонить в посольство Беларуси в Израиле. Мне удалось связаться с советником по политическим и консульским вопросам Андреем Садовским. Он оказал нам информационную и моральную поддержку. От него я и узнала, что мужа и свекра подозревали в том, что они приехали в Израиль с целью иммигрировать».
В Израиль не впускают сотни белорусов ежегодно
Надо сказать, что Белясовы не единственные, кто попал в такую ситуацию. Более 400 граждан Беларуси в прошлом году не смогли въехать в Израиль.
Посольство Беларуси в Израиле 10 апреля направило ноту в МИД Израиля в связи с участившимися случаями отказов на въезд белорусских граждан, сообщил Naviny.byАндрей Садовский.
«В органы власти и СМИ Беларуси все чаще поступают обращения туристов, ставших жертвами немотивированных запретов во въезде в аэропорту Бен-Гурион при наличии у них всех подтверждающих документов. При этом пострадавшие белорусские граждане несут не только материальные, но и моральные издержки, вызванные непрозрачными процедурами отказов и некорректными действиями со стороны представителей израильских иммиграционных служб. Такая практика вступает в противоречие с духом и буквой соглашения о взаимной отмене виз. Посольством одновременно запрашиваются разъяснения о причинах последних эпизодов с отказами во въезде белорусским туристам, включая ситуацию с отцом и сыном Белясовыми, следовавшими на Мертвое море с медицинскими целями», — сказал Садовский.
Посол Беларуси в Израиле Владимир Скворцов в эфире телеканала ITON.TV на днях выразил обеспокоенность по поводу отказа во въезде в страну гражданам Беларуси. Он констатировал, что пока ситуация в сравнении с прошлым годом не улучшается.
«Масштаб настораживает и вызывает озабоченность», — сказал Скворцов.
Беларусь уважает право Израиля не пускать на свою территорию тех или иных граждан, отметил Скворцов, однако его «настораживает», когда не впускают граждан, имеющих на руках все необходимые для пребывания в Израиле документы, включая оплаченную бронь гостиницы.
Посольство не может гарантировать разрешения на въезд
Соглашение между Беларусью и Израилем о взаимных безвизовых поездках граждан действует с 26 ноября 2015 года.
Посольство Израиля в Беларуси сообщает, что при въезде желательно иметь при себе: авиабилет с датами въезда и выезда; полис медицинского страхования; подтверждение о бронировании гостиницы (если цель поездки — туризм); письмо из медицинского учреждения (если цель поездки — лечение); документы, подтверждающие платежеспособность.
Для посещения израильских родственников, друзей или организаций — приглашение, полученное в оригинале или по факсу, или электронной почте, копию удостоверения личности приглашающего.
В посольстве Израиля в Беларуси пояснили, что безвизовый режим не обязывает страны пропускать на свою территорию граждан данных стран.
Например, для работы в Израиле необходима рабочая виза, въезд граждан Беларуси для вступления в брак с гражданами Израиля оформляется отдельным порядком.
Если гражданин Беларуси хочет убедиться в том, что его ситуация не подпадает под ограничения на въезд, он может заранее обратиться за консультацией в посольство Израиля в Минске. Однако следует иметь в виду, что окончательное решение принимает пограничная служба Израиля, и посольство не может гарантировать разрешения на въезд.
Если депортированные из Израиля граждане Беларуси могут доказать необоснованность депортации, тоже могут обратиться в консульский отдел израильского посольства. Однако это также не означает, что вопрос решится.
Предлагаем семье Андрея Белясова, а также др. туристам из Беларуси, которых завернули в Бен-Гурионе, связаться с нами. Если кто-то из израильтян имел проблемы при пересечении белорусской границы, также пишите на адрес сайта.
01:33 27 июля 2018 Александр Пумпянский, обозреватель «Новой»
Это маленькое путешествие по Израилю я начну с еврейского анекдота, участником которого был сам. Впрочем, приключился он не в Израиле, а в Давосе.
Все наслышаны о том, чего нельзя делать евреям в субботу. Ездить на машине. Включать или выключать электроприборы. Пользоваться лифтом, если для этого нужно нажимать кнопки этажей. Подогревать суп на плите, если только не оставить плиту включенной с пятницы. Отрывать нитку. Открывая дверь в подъезде многоквартирного дома в Ришон-ле-Ционе, мой друг Петр Мостовой, прекрасный режиссер документального кино, привычно чертыхнулся. Дверь подалась легко без ключа. Так всегда бывает перед шабатом, пояснил он мне. Кто-то выводит замок из строя, чтобы не совершить куда более страшного преступления.
Ну буквально ничего нельзя в этот день. Мы знаем шабат по таким анекдотам. На самом деле это религиозное понятие с тысячелетней глубиной.
«И были завершены небо и земля со всем их воинством. И закончил Всевышний в седьмой день Свой труд, которым занимался, и прекратил в седьмой день всю работу, которую делал. И благословил Всевышний седьмой день, и освятил его, ибо в этот день прекратил всю Свою работу, которую, созидая, делал».
Одно из популярных событий Давосского форума — пятничная вечеринка Шабат. «Шабат в Давосе» собирает еврейских участников форума всех представленных на нем стран и положений. (Неудачников и изгоев в Давосе не бывает). Перед авторитетным землячеством рассыпается в комплиментах бессменный организатор Давоса Клаус Шваб. Выступают высшие израильские представители — премьер, президент. В тот раз это был Шимон Перес, один из самых блестящих ораторов мирового политического клана. Когда к речи политика применимы эстетические критерии, это точно высший класс. Философская глубина, глобальный горизонт, завораживающая эрудиция. Шимон Перес продемонстрировал фирменные черты своего стиля. Легко, непринужденно и с юмором. Признаюсь, удовольствие, которое я получал, было слегка замешано на корысти. Мне не удалось договориться об интервью, и я утешил себя тем, что возьму у организаторов распечатку выступления.
Когда действо подошло к концу, я отыскал знакомого организатора. Безупречный сценарий неожиданно дал сбой.
— Я не могу вам дать распечатки (был категоричный ответ).
— Но почему?
— У меня нет распечатки.
— Как это нет?
— Мы не вели записи.
— Как не вели?
— Шабат!
Я невольно расхохотался.
Речь президента страны по случаю шабата они не записали, потому что уже начался шабат! Вот что значит шабат.
Ирод I и его крепость
А теперь в дорогу. Обещаю не докучать туристскими подробностями, но без одного выдающегося объекта истории и топографии нам не обойтись. Масада — слово греческого происхождения, означающее просто крепость и ставшее именем собственным во времена Второго Храма.
Развалины крепости были обнаружены в 1862 году. Основательные раскопки были проведены в 1963–1965 годах. С 1971 года на Масаде действует канатная дорога для туристов, соединяющая подножие скалы с ее вершиной. Она работает очень напряженно.
Топография Масады шокирует. Голое скальное плато ромбовидной формы посреди пустыни, вздымающееся на 450 метров. Длина плато — 600 метров, максимальная ширина — 300 метров. Добавьте в этот отделенный от всего сущего пейзаж вид на Мертвое море, что открывается сверху…
Перекресток запредельного пространства и уже мифического времени.
Главным архитектором Масады был царь Ирод I — тот самый первый злодей человечества из Евангелия от Матфея. Одинокий утес посреди песчаной пустыни приглянулся ему как раз тем, что отталкивал все живое своей неприступностью. Здесь Ирод чувствовал себя в безопасности.
Мощная цитадель, надежно защищенная двойной крепостной стеной высотой 5 метров и длиной 1400 метров с плоским верхним перекрытием. Четверо ворот. 37 башен — через каждые 40 метров. Лабиринты ходов. Внутри стены — казематы для размещения крупного гарнизона, оружейные и продовольственные склады. Вино, масло, мука запасались на годы.
Два роскошных дворца. Западный с залом приемов — для общественных функций. И личные апартаменты Ирода — Северный дворец.
Ирод вел свою стройку в 40–30-е годы до н.э. А прославили Масаду еврейские инсургенты век спустя в Иудейскую войну.
В 66 году первого века н.э., уничтожив гарнизон римлян, крепость захватили повстанцы. В 70 году римские легионы вступают в Иерусалим. Единственным плацдармом еврейской свободы, последним ее оплотом осталась Масада. Год 72-й. Убрать это бельмо на глазу послан Десятый римский легион под командованием Флавия Сильвы — 10 000 солдат и столько же рабов для строительных работ. В крепости тысяча повстанцев, включая женщин и детей. История о том, как эта тысяча предпочла смерть рабству, впервые описанная Иосифом Флавием, с тех пор стала мировым мифом.
В кибуце Эйн-Геди
В Масаду мы добирались, проехав с севера на юг весь Израиль — от Голанских высот до Мертвого моря. Но точкой, из которой мы совершили последний бросок к крепости и куда мы вернулись на бивуак, был кибуц Эйн-Геди. Он стоит того.
С одной стороны, это безжизненные Иудейские горы, с другой, это пересоленное Мертвое море. Вид совершенно фантастический. Почему? Потому что это вид из Эдема. Это не метафора.
Эйн-Геди — кибуц второго поколения. До 1948 года в этом маленьком оазисе в пустыне зимовали бедуины. После войны за независимость израильтяне оборудовали здесь военный аванпост. Но все было спокойно, и в 1956 году группа молодых израильтян организовала тут кибуц.
Облюбованное место оказалось на редкость благодатным. Здесь можно было выращивать зимние овощи, как больше нигде в Израиле. На рынке с таким продуктом они оказались вне конкуренции.
Вторая коммерческая идея была еще изысканней — производство библейских продуктов. Каких? Повторяю, библейских. Все инструкции давно написаны.
Берем, к примеру, Евангелие от Матфея:
«Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну». Они — это волхвы.
Ладан и смирна (мирра). Вот эти сокровища молодые кибуцники и взялись разводить вслед за финиковыми пальмами. А также бальзамовые деревья и деревья хны.
Потом высадили королевский делоникс. Зачем? Тот, кто видел это пламенное дерево, дерево-пожар, не задаст такого вопроса. В пору цветения оно с макушки до подножия покрывается роскошными огненно-красными цветами, от которых не оторвать глаз… Следом три (ныне) гигантских баобаба и бенгальские фикусы. И еще десятки и сотни редких растений из самых экзотических мест планеты. Не все приживались, гибли. Но в итоге холм, который испокон веку был куском каменно-песчаной пустыни, превратился в цветущий сад. В роскошный ботанический сад, где представлена вся зелень мира. Эдем — я же говорил вам об этом.
Побережье Мертвого моря. Эйн-Геди. Фото: EPA
Немного о почве и судьбе
Самое время совершить маленькую экскурсию в историю кибуцев.
Кибуц — еврейская коммуна. Или колхоз. Вот только все коммуны мира сгорали как метеоры, и нам ли не знать, чем закончилось колхозное строительство в нашей стране. А кибуцы — одна из исторических опор Израиля.
Я сейчас скажу шокирующую вещь. Вопреки незабвенному: «Что ты смотришь, как казак на еврея?», кибуцы — это казаки Израиля.
Землепашцы и воины, казаки растили хлеб и защищали рубежи страны. Кибуцники делали то же самое. Только им достались не бескрайние ковыльные степи Тихого Дона, а малярийные болота и кусочки пустыни Палестины. Благословенной землей они сделали их сами. Как? Тут без мистики не обойтись. Это почва и судьба.
В фундаменте всех израильских достижений — две несочетаемые категории — утопия и реализм. И то, и другое в абсолютной, запредельной степени.
Мессианская греза о возрождении Израиля на Земле Обетованной, может быть, самая первая утопия в мире. Двухтысячелетнее воспоминание о будущем — старше, трагичней и, как выяснилось, реалистичней «Города Солнца» и всех прочих видений «блаженных городов и территорий».
Еврейская утопия, однако, осталась бы в лучшем случае молитвой, если бы не странности еврейского реализма.
Еврейский реализм — это когда все не так, и все невозможно.
Реализм — трезвый взгляд на жизнь, понимание, что обстоятельства могут быть выше тебя. Что выше головы не прыгнешь. А если прыгнуть надо? Если это вопрос выживания?
Еврейский реализм — мироощущение, рожденное состоянием вечной экстремальности. Когда обстоятельства, в которых оказался человек, род, народ не оставляют выбора, остается единственное — преодолеть их любой ценой. Найти выход, которого нет. Придумать, измыслить, изобрести решение, которого не существует. Еврейский реализм — последний ответ безысходности.
В конце концов, болота можно осушить, а пустыню оросить.
Невозможно? Нет воды? Жалкие капли?
Это вопрос взгляда. Хотите притчу — о капле воды?
Притча о капле воды
Сверху Хадера напоминает гигантский змеевик. Функция в сущности та же — перегонка. Технологией обратного осмоса (за разъяснениями прошу обращаться к Гуглу, там же можно уточнить экономические и экологические детали процесса) морская вода перегоняется в пресную. Соль — потоком рассола — возвращается в море. Процесс занимает 90 минут, можете подставлять стакан. Дальше, если вы прониклись ноу-хау Нового Завета, можете превращать воду в вино. Вода чистейшая. 127 миллионов кубометров в год.
Хадера — не самый большой и не самый маленький завод в Израиле по опреснению морской воды, не первый и не последний по счету. На Средиземном море их выстроилось пять — цепочка, от которой ответвляются трубы, протянутые к Тель-Авиву и Иерусалиму и всем остальным городам Израиля. Такой могучий змеевик, он обнимает всю страну.
Но я, кажется, поспешил. Осмос — самый конец притчи о капле воды. Так что начну с начала.
Если капля камень точит, то почему бы капле не вырастить дерево?
Капля — не малость, это мера воды. Когда приходит это осознание, следующий шаг уже естественен — превратить народную мудрость в ноу-хау. Так появилось капиллярное орошение. Это маленькое чудо родилось в кибуце. Оснастить его программным управлением, гарантирующим экономию и эффективность, уже было вопросом времени и текущего прогресса. Израильское ноу-хау ныне признано во всем мире.
Все без исключения решения, связанные с водой, были продиктованы прежде всего здравым смыслом. Если капля воды так ценна, то из этого следуют два вывода.
Первый: каждую каплю надо беречь.
Краны и трубы не должны течь. Сантехника, все водяное оборудование в Израиле максимально надежны и экономичны. Израиль — чемпион мира по экономичности использования водных ресурсов.
И второй: каждую каплю следует использовать дважды.
Сточные воды — не бросовые, их можно и нужно подвергать очистке и вновь пускать в работу. Очистку проходят 80 процентов сточных вод. Половина воды для полива в Израиле — бывшие сточные воды. Еще один рекорд мира.
Увы, нельзя сэкономить больше, чем имеешь. Особенно в стране, где дожди идут только зимой и в основном на севере. Исчерпав все остальные возможности, израильтяне принялись за опреснение морской воды. К этому их подтолкнули жестокие засухи 90-х. Ныне 80 процентов всей питьевой воды в стране добывается таким способом.
В Израиле нет нехватки воды — первой стране на Ближнем Востоке. (Мощные опреснители недавно построили также Саудовская Аравия и Катар.)
Конец притчи.
Впрочем, кто знает, может, и новое начало?
Вода на Ближнем Востоке — фактор геополитический. Из-за дефицита воды начинались войны. Не поможет ли израильское водное изобилие миру? Во всяком случае, это ценный козырь, который страна может предложить соседям.
Вот, к слову, интересный проект.
Мертвое море — совместное богатство Израиля и Иордании — мелеет на глазах. В год оно опускается едва ли не на метр. Береговая кромка опускается, осыпается. В некоторых местах опасно ходить. Это видно по брошенным дорогам, рухнувшим постройкам. Чтобы спасти эту жемчужину, нужно пробить канал из Красного моря в Мертвое. Такой проект есть. Его частью является строительство совместного завода по опреснению воды. С тем расчетом, что в Мертвое море пойдет чистый рассол.
Спасительный рассол! Кто как не мы можем оценить красоту проекта?! Отрезвляющий эффект в отношениях между некогда антагонистическими соседями станет дополнительным бонусом.
Опреснитель морской воды на Средиземном море. Фото: ЕРА
Штаны на свадьбу
Главное и ошеломительное впечатление от этой поездки по Израилю — зеленая пустыня. С севера на юг от Галилейского моря до Мертвого из окна нашего автобуса — роща за рощей, плантация за плантацией, — финиковые пальмы, бананы, авокадо, миндаль, арбузы…
В средние века евреям в Европе запрещалось владеть землей и заниматься сельским хозяйством. Сегодня израильские земледелие и животноводство — среди самых передовых.
Кибуц — это микрокосм Израиля, первая примерка, эксперимент на отдельно взятом клочке земли. Эксперимент прижился, дал свои плоды. Половина сельскохозяйственного производства Израиля поступает из кибуцев.
Первые премьер-министры Израиля Бен Гурион и Голда Меир, а также Шимон Перес, Леви Эшколь, Эхуд Барак в молодости состояли в кибуцах.
Шимон Перес с родителями эмигрировал в Палестину из польского (белорусского) местечка Вишнево в 1934 году в возрасте 12 лет. Три года спустя он оказался в кибуце Алимор. В автобиографической книге, вышедшей уже после его смерти, он так его описывает:
«Днем мы работали на полях или учились в классах. Ночью мы стояли на страже. Арабы из соседних деревень подвергали нас обстрелам или воровали нашу еду и припасы — это было обычное дело. Меня назначили командиром поста — бетонной вышки на краю деревни. Когда солнце садилось, я заползал по кованой железной лестнице в этот наблюдательный пункт — спина к стене, винтовка на изготовку. Каждый раз я надеялся, что сегодня пронесет, но частенько начинался обстрел и было много ночей, когда мне приходилось вести ответный огонь в темноту.
Мы жили в палатках. Не было ни электричества, ни водопровода. Каждому выдавалась пара рабочих ботинок, две пары штанов хаки и две рубашки — одна для работы, другая для шабата. А еще в кибуце была общая пара серых брюк и китель британского образца. Их выдавали мужчинам на особо важные и торжественные события».
В кибуце Шимон Перес нашел свою суженую. Он долго ухаживал за непреклонной Соней, читая ей на память собственные стихи и главы из Карла Маркса. Там же сочетался браком в тех самых — одних на всех — брюках и кителе.
Воспоминания о жизни в кибуце он завершает с пафосом.
«Мы не просто жили на границе Еврейской истории, мы все остро осознавали, что мы делаем ее своими руками».
Великолепная десятка и их последователи
Палестина была еще частью Османской империи, когда 10 решительных сорванцов, приехавшие из городов Европы, организовали в Иорданской долине первый кибуц Дгания. Они не очень хорошо представляли, что надо делать, но твердо знали как. Сообща, в равенстве, деля все поровну — скарб, труд, плоды труда. На самом деле по-другому и нельзя было.
«От каждого по способностям, каждому по потребностям». В сердцах кибуцников стучали идеи европейского социализма, окрашенные в заветы библейских пророков.
То есть палатки, бараки, скудный рацион. А еще малярия. И враждебное окружение. Новые поселения невольно военизировались. Кибуцы навсегда останутся первым резервом для армии Израиля.
«Великий проект требует рождения нового человека!» Кажется, мы это слышали где-то еще.
Дети росли отдельно от родителей. Считалось, что ребенку, начиная с трехмесячного возраста, лучше быть в детском доме. И то правда, когда родители целый день на работе. Эта система дожила до середины восьмидесятых годов.
Итак, первый кибуц появился в 1909 году.
К концу первой мировой войны их в стране уже было восемь. В них состояло 250–300 человек. За годы британского правления число сельскохозяйственных коммун возросло до 176, а их население в конце мандатного периода насчитывало 47 400 человек (около 23 000 членов).
По переписи 1983 года в Израиле насчитывалось 267 кибуцев, в которых жили около 116 000 человек — 69 000 трудоспособных членов и 47 000 детей и стариков. В еврейском населении Израиля жители кибуцев составляли в указанном году около трех процентов (до основания государства — семь процентов).
Пиковым стал 1989 год — 270 кибуцев с населением 129 000 человек.
Цифра нынешнего населения кибуцев, которую я нашел, — 160 000.
Поверх своего очевидного назначения — физического прокормления, кибуц был первым простейшим институтом будущего государства, который решал сложнейшую триединую задачу — иммиграции, устройства поселенцев на земле и самообороны. Сейчас, естественно, этим занимаются соответствующие государственные институты. Формула существования кибуцев уже иная. Какая?
Нам пора вернуться в Эйн-Геди. Но прежде — маленькое отступление.
Фото: Reuters
Бегство антисемита
Еду в автобусе, только не по Иорданской долине, а по родному Подмосковью, по радикально реконструируемому Калужскому шоссе. Пейзаж за окном заметно изменился. Рядом пожилой и очень грустный человек непрерывно смотрит в окно. Неожиданно он поворачивается ко мне с вопросом.
— Вы не знаете остановку Ракитки?
Увы.
— А сами Ракитки знаете?
Говорю, что для меня это только название.
— Вот еду туда. Там в Ракитках кладбище. И там с недавней поры моя жена.
Я внутренне сжался. Он продолжил.
— А когда-то в молодости, когда я только ухаживал за ней, мы прикатили в эти самые Ракитки на велосипедах.
Я молчал, не зная, как выразить сочувствие случайному соседу.
Видимо, у него была потребность выговориться. После паузы он сообщил мне, что работает (или работал) в издательстве «Правда». У меня уже готово было вырваться признание, что мне знакомо это издательство, 15 лет проработал в «Комсомольской правде» на заре журналистской карьеры. К счастью, не успел. Мой собеседник резко сменил тему.
— Олигархи развалили великую страну. Наконец-то это официально признано на самом верху. А я всегда это говорил.
Мой собеседник с удовлетворением пересказал какую-то недавнюю реплику Путина. Автобус притормозил на остановке, желающих сойти не было, и он быстро набрал скорость.
— Только ведь опять недосказано. И всего-то надо добавить одно слово: еврейские олигархи. Это евреи принесли в нашу страну капиталистическую революцию, которая нас доконает.
Я похолодел. В следующую секунду мой сосед всполошился. «Водитель! А что это была за остановка?» Оказалось, Ракитки. Оседлав любимого конька, бедняга проехал свою остановку.
Так и не начавшись, наша дискуссия закончилась — паническим бегством антисемита. Мне повезло. Я даже не успел сказать ему, что евреи повинны еще в одном чудовищном преступлении. Прежде чем принести в нашу богом отвергнутую страну разрушительную капиталистическую революцию, они принесли в нее Великую социалистическую революцию. Как же он мог пропустить такое?
Прейскурант бед, которые принесли евреи человечеству, неисчислимы.
Евреи «изобрели» социализм с его утопией равенства и бескорыстного коллективизма. И они «изобрели» капитализм с его ставкой на индивидуализм и прибыль. Самое смешное, что с этим можно не спорить. А в Израиле они еще опробовали конвергенцию. Странное дело, у них все получилось. Притом что все это они изобретали по нужде, можно сказать, от крайности. А может, именно поэтому и получилось.
Ну да, Шейлоки и фунт плоти — бренд от самого Шекспира. Торгаши, ростовщики — все то, чем было невозможно заниматься благородным людям феодальной эпохи. Кто же знал, что это вызревают первые роли на следующие несколько столетий? Что из этого родятся современные финансы, торговля, банковское дело. То есть вся рыночная экономика ХХ столетия. Мировой капитализм, если хотите.
И социализм тоже, оказывается, не такая и зряшная штука. Есть обстоятельства, которые надо преодолевать всем миром: войны, катастрофы, стихийные бедствия, отсталость. Когда приходится собрать волю и силы нации (социума) в единое целое. Правда, в «нормальные времена» он сам становится испытанием.
История и предыстория Израиля прекрасно иллюстрируют как то, так и другое.
Чем зарабатывать в раю?
Пора нам немножко ознакомиться с экономикой кибуца Эйн-Геди. Итак, они создали город-сад. Чем живут, однако, в этом райском месте сегодня, что сеют, жнут?
Ответ: ничего.
А как же зимние овощи, библейские продукты? Перестали. Невыгодно. Изменилась конъюнктура рынка.
Некоторый доход приносит маленький заводик минеральной воды — в Эйн-Геди есть свой источник. Но это не главное. Главные источники, простите за каламбур, совсем иные. Две великие М.
Масада. До нее рукой подать — 20 км. Потрясающее конкурентное преимущество — ни одного населенного пункта ближе нет. Сам бог предлагает многочисленным туристам остановиться здесь на ночь, чтобы утром со свежими силами отправиться на осаду легендарной крепости.
И Мертвое море — береговая линия просто в нескольких сотнях метров.
Так в Эйн-Геди появился гостиничный комплекс плюс бассейны, спа и все необходимое прочее. Деревня уютных номеров утопает в роскошном антураже буйной и диковинной зелени.
Эйн-Геди капитализировал свое местоположение. Он живет туризмом.
Уникальный кибуц? И да, и нет. Схожие перемены произошли повсюду.
В фундамент кибуца был заложен священный принцип: никакого наемного труда. От этого принципа отказались. На ключевые должности в Эйн-Геди нанимают по конкурсу. Конкурс международный.
Дал трещину принцип равенства — дифференцированная зарплата эффективней. Дома можно приватизировать. Дети растут дома. Ну и что, что это были святые заповеди? Святые заповеди не исчезают, просто переходят в статус лирических воспоминаний и национальной гордости.
При этом общая собственность осталась. Все имущество Эйн-Геди, его предприятия — гостиницы, спа-центр, завод — принадлежат членам кибуца на равных паях. Основные решения принимаются общим собранием. Есть коллективные формы выплат и вспомоществований тем, кто в этом нуждается.
Израильское чудо рукотворно. В буквальном смысле. Оно создавалось руками. Но больше — и чем дальше, тем больше — головой.
Быть может, граница, разделяющая социализм и капитализм, пролегает именно здесь. Руки диктуют коллективный способ производства. Голова — исключительно индивидуальный инструмент.
Израиль начинался как до мозга костей социалистический проект. Так диктовала нужда. Когда страна вышла на определенный уровень развития, первородный социализм стал критически тесен.
Еврейская утопия на земле ведет себя адекватно, она постоянно ревизуется. Она оказалась в высшей степени реалистична. В этом и состоит секрет ее успеха.
Приглашаем как туристов, так и жителей Израиля делиться впечатлениями о стране. Думаю, не все выскажутся с таким пафосом, как журналист из “Новой газеты”, особенно в отношении Шимона Переса.
On the cover of the album published by LIFE: Young Israelis stand in a wagon at a collective settlement in the Plain of Sharon, waiting to be transported to work in nearby fields. Next 16 photosaretakenfromthesamealbum / На обложке альбома, изданного редакцией журнала «LIFE»: молодые израильтяне из коллективного поселения ждут, когда их отвезут на полевые работы в долине Шарон, aka Саронская долина. Далее – фото из этого же англоязычного альбома (Copyright 1962 byTimeInc.).
Proudsoldierinthewell–drilledIsraeliarmyisoneofthousandsofwomenservingonactiveduty / Гордая девушка-солдат в хорошо вышколенной израильской армии – одна из тысяч женщин-военнослужащих.
InoneofbustlingTelAviv’snumerouscafés, Israeliyouthswhileawaytalkingamiablyovercoffee, afavouritepastime / В шумном кафе, коих много в Тель-Авиве, израильская молодежь любит коротать вечера, дружески беседуя за кофе.
TouringschoolchildreninJerusalemgazeatthe 16-footbronzemenorah (ritualcandelabrum) donatedbytheBritishParliamenttoIsrael’sparliament / Школьники-экскурсанты в Иерусалиме глазеют на пятиметровую бронзовую менору, подаренную израильскому Кнессету британским парламентом.
GayawningsthatclampdownovertheubiquitouslittlesunporchesareahouseholdnecessityinhotandhumidTelAviv / Ярко раскрашенные навесы над повсеместными мини-террасами – необходимость в жарком и влажном Тель-Авиве.
CrispsuburbofTelAvivhascharacteristicrowsofthree–storyapartmentbuildingsseparatedbynarrowairspaces / Для раскидистых пригородов Тель-Авива характерны ряды трёхэтажных жилых зданий, теснящихся друг к другу.
Coastal resort of Herzliya is dotted with new luxury hotels whose suntanned guests radiate an aura of deep comfort. The town has begun to thrive in the past few years, as wealth increases and the spirit of austerity gradually weakens / ПрибрежныйкурортГерцлияусеянновымишикарнымигостиницами, посетителикоторыхизлучаютаурубезмятежностиикомфорта. Город расцвёл несколько лет назад (т. е. ближе к концу 1950-х – В. Р.), когда в Израиле прибавилось денег, а дух самоограничения начал слабнуть.
Carryingtheirsuppliesandrations, afamilynewlyarrivedfromTangiermovesintotheshackawaitingtheminaNegevvillage / Семья Недамов, новоприбывших из Танжера (Марокко), вселяется в хибару, приготовленную для них в одном из посёлков пустыни Негев.
Being treated by the village nurse, one of the Nedams gets antibiotics for her eyes. Eye disorders are common among North African immigrants. Picking cotton gives Nedam a chance to earn some money. In Tangier, Nedam, who is 42, worked as a carpenter / МедсестрапосёлказакапываетантибиотикдевочкеизсемьиНедамов. Глазные болезни – обычное явление у олим из Северной Африки. Справа – сорокадвухлетний глава семьи собирает хлопок. В Танжере г-н Недам работал плотником.
On the road in Jerusalem. Sabras (native-born Israelis) race home from the Hebrew University campus / Иерусалим, сабрыедутдомойизкампусаЕврейскогоуниверситета.
Ben-Gurion’s protégé, popular ex-army head Moshe Dayan (with eyepatch) has served as Agriculture Minister. WithhimisDeputyDefenseMinisterShimonPeres. MinisterofEducationAbbaEbanservedformanyyearsasIsrael’seloquentspokesmanattheU.N. / «И Перес такой молодой…» 🙂 Слева – замминистра обороны Шимон Перес и протеже Бен-Гуриона, министр сельского хозяйства Моше Даян, справа – министр образования Абба Эбан, экс-представитель Израиля в ООН.
At his home in Tel Aviv, Ephraim Ben Arzi, managing director of El Al Airlines, takes early breakfast out of doors. He is brigadier general in the Israeli Reserve, one of many managers recruited from the military / ЭфраимБен–Арци (бригадныйгенералрезерва, директоравиакомпании «Эль–Аль») завтракаетусебядомавТель–Авиве. Многие топ-менеджеры набираются в Израиле из военных.
New buildings rise rapidly on the Mediterranean coast where the new port of Ashdod is being laid out to handle the Negev desert’s increasing mineral exports. InIsrael’sfirst 13 years, 24 newtownswereconstructed / На строительстве нового ашдодского порта, который необходим для вывоза на экспорт минералов из Негева, благо их добыча растёт. За первые 13 лет независимости Израиля было построено 24 городских поселений.
Copper refinery in the desolate Negev processes ore from deposits unworked since King Solomon’s time. MuchofthecopperisearmarkedforexporttoJapan / Медный завод в глубине Негева обрабатывает руду, чего в этой местности не делалось со времен царя Соломона. Большая часть меди экспортируется в Японию.
Dead Sea salts are dug up in chunks from the bottom of an evaporation pond. They are turned into potash, used Israel’s growning fertilizer and glass industries / СолиМёртвогоморявыкапываютсясоднапруда–испарителя. Затем из них вываривается углекислый калий, используемый для производства удобрений и в стекольной промышленности.
FragileflakesofpapyrusareexaminedbyIsraeliarchaeologistYigaelYadin (left) andscrollexpertJamesBiberkraut / Хрупкие обрывки пергамента исследуют израильский археолог Игаэль Ядин (слева) и специалист по свиткам Мёртвого моря Джеймс Биберкраут.
Children at an Orthodox religious school learn to read / Детиврелигиознойшколеучатсячитать.
Compiled and adapted by WR / ПодготовилВ. Р.
* * *
BONUS: photos by Wolf Rubinchyk / Бонус: фото от В. Рубинчика
Squares in Petah-Tikva (summer 2017) / ПлощадивПетах–Тикве (лето 2017 г.).
published on May 13, 2018 21:57 / опубликовано 13.05.2018 21:57
У канцы чэрвеня – пачатку ліпеня пабываў я ў Ізраілі чацвёрты раз у жыцці. Раней (1996, 1998, 2000) лётаў штораз на шэсць тыдняў, сёлета абмежаваўся трыма. Праўда, гэтым разам быў з жонкай – на кожнага па тры тыдні, то і выходзяць «традыцыйныя» шэсць…
Спыняліся ў Петах-Тыкве, па некалькі дзён прабавілі ў Іерусаліме і Эйлаце, а па колькі гадзін – у Тэль-Авіве-Яфа і Цфаце. Заязджалі таксама на Мёртвае мора. Бачылі поўнач і поўдзень, захад і ўсход краіны. Здавалася б, усё добра, можна толькі пазайздросціць. Але.
Сямнаццаць год таму па вяртанні, прыпамінаю, уражанні былі цэльныя, хацелася адразу напісаць кнігу. Зараз няма такой цэльнасці. Мо праз тое, што высаджваўся ў аэрапорце імя Бен-Гурыёна з галавой, загружанай мінскімі праблемамі – да іх у Ізраілі імпэтна далучыліся і некаторыя міжземнаморскія. У выніку не ўдалося мне скласці свой «пазл» да канца.
Усё-такі, аглядаючы Ізраіль-2017, параўноўваючы яго з Ізраілем-2000, маю штосьці гукнуць «са сваёй званіцы». Краіна для турыстаў – гэта па-ранейшаму ярка, досыць шумна… а таксама дорага і бруднавата. Калі падарожнічаць не толькі па калідорах гатэляў, ясная рэч.
На «парасонавай» вулачцы ў Іерусаліме такі ярка
Да шуму я стаўлюся хутчэй пазітыўна, калі ён – прыкмета жывога, але такі шум, як ні дзіўна, у Ізраілі паціху глухне. Элементарнае: у аўтобусах ужо рэдка калі пачуеш гаману, кожны другі, як і ў Мінску, сядзіць, занурыўшыся ў свой гаджэт. Ехалі мы з Петах-Тыквы ў Тэль-Авіў праз Бнэй-Брак і Рамат-Ган (дарога з усімі прыпынкамі, нечакана доўгая), зайшлі ў салон дзяўчаткі, расчырыкаліся… Дык нейкі важны дзядзя асадзіў іх: «Тут не школа». Яны і прыціхлі, аж мне шкада было. І на рынках, як падалося, гандляры ўжо менш схільныя крычаць-зазываць пакупнікоў, хоць і засталіся яшчэ асобныя «луджаныя горлы». Нават у Старым горадзе Іерусаліма нам з жонкай не дужа дадзявалі… З аднаго боку, добра, з другога – як жа каларыт?
Абменны пункт, або «Пераключальнік грошай» 🙂
Шум цяпер у Ізраілі збольшага механічны – аўтамабільны парк, выглядае, павялічыўся ў разы. Яно б нічога, за апошнія гады пабудавана шмат новых магістраляў, аднак вулачкі-та ў гарадах не пашырыліся. І блукаюць пешаходы між машын, і веласіпедыстам мала дзе прыткнуцца. Чуў, дарэчы, што з гэтага года забараняюць ім ездзіць па тратуарах: рашэнне яшчэ не ўвайшло ў сілу, аднак вось-вось увойдзе. У такім разе небяспека для аматараў «чыстага» віду транспарту істотна павялічыцца.
«Тут з асалодай жыве сям’я бутэлек Петах-Тыквы» – крэатыўная замануха, каб гараджане насілі пластык у спецыяльныя кантэйнеры
Як правіла, ізраільцяне ў адносінах да гасцей краіны – мілыя, клапатлівыя людзі, не вынятак і рускамоўныя імігранты. Нашу сям’ю кранальна апякалі ва ўсіх названых гарадах, пускалі пераначаваць, частавалі і г. д. 87-гадовы настаўнік матэматыкі, выхадзец з Беларусі, звазіў на ўласным аўтамабілі ў петах-тыквенскі рэстаран – зрабіў мне такі падарунак да дня народзінаў. Паліцыянт, да якога я звярнуўся з пытаннем ля Мёртвага мора, убачыўшы, што не маю з сабою вады (засталася ў жонкі), працягнуў поўную бутэльку. Іўрытамоўная жанчына на аўтавакзале ў Цфаце дапамагла даць рады з хітрамудрым раскладам руху аўтобусаў… Учынкаў, за якія выпадала казаць «дзякуй», «спасибо» ці «toda raba», было шмат.
Гуляю з юнаком у шахматы, «малыя» і «вялікія». Тэль-Авіў, вул. Гашамэр
І ўсё ж… Разняволенасці, упэўненасці ў сабе, якімі я некалі захапляўся, у мясцовага люду не дадалося. Кантраст з Беларуссю перастаў кідацца ў вочы: «правілы гульні» ў эканоміцы такія, што лёгка пазбавіцца заробку, знайсці яго цяжэй (хаця фармальна беспрацоўных у Ізраілі менш за 5%). Як і ў нас цяперака, начальнікі шмат дзе могуць не даплаціць, а то і проста выкінуць з працы. Чуў рэальныя гісторыі.
Відаць, не ад добрага жыцця многія ізраільцы, не адно імігранты, апошнім часам сталі збіраць і здаваць бутэлькі па 0,3 шэкеля за штуку. Цэны ў краіне досыць высокія, нават на рынках; цяпер прадаецца нават тое, што гадоў 20 таму часам і выкідвалася, аддавалася задарма. Вядома, дабрачыннасці і «яўрэйскай салідарнасці» ніхто не адмяняў – ёсць склады, бясплатныя сталоўкі… Аднак такі варыянт не ўсім падыходзіць.
Калі разважаць пра бяспеку ў гарадах, то мы гулялі па іх без аніякага страху, дабраўшыся 30 чэрвеня аж да Храмавай гары ў Іерусаліме (кароткую праверку ля ўваходу вытрымалі з гонарам!). Ды не паспелі пахадзіць тамака і чвэрць гадзіны, як нас, разам з іншымі турыстамі, прагналі адтуль спецслужбоўцы. Атмасфера была насамрэч напружаная – праз падрыхтоўку да пятнічнай малітвы? – і я не здзівіўся, калі прыйшла вестка пра тэракт 14 ліпеня з забойствам двух ізраільскіх паліцыянтаў-друзаў… Пачытаеш хроніку тэрактаў за 2015–2017 гг. – і разумееш, чаму не так ужо багата ўсмешлівых твараў на вуліцах Іерусаліма.
Вул. Кінг Джордж у Іерусаліме. І ў 1998-м, і ў 2017-м я імкнуўся быць «на кані».
«Трэмп» у Ізраілі цяпер зусім не такі папулярны, як Трамп… Трэмп – гэта аўтастоп, калі хто не скеміў. Лавіў аўтамабілі ля адной з гор Цфата і на павароце да Эйн-Гедзі – агулам за сорак мінут спыніўся толькі адзін чалавек, і тое яму было з намі не па дарозе. Як мне патлумачылі, ізраільцы баяцца падвозіць незнаёмых… У 1990-х, падаецца, было іначай.
Раней я не раз пісаў пра эканамічныя дасягненні Ізраіля, у прыватнасці, пра рост валавага ўнутранага прадукта і золатавалютных рэзерваў. Дык вось, на вонкавым выглядзе гарадоў той рост адбіваецца слаба. Хмарачосы як хмарачосы, але па-ранейшаму часцяком трапляюцца старыя будынкі, сярод іх ушчэнт занядбаныя. Папрашаек на вуліцах у параўнанні з канцом ХХ ст. візуальна меней не стала – мо наадварот. І ў Іерусаліме, і ў Тэль-Авіве (раён цэнтральнай аўтастанцыі наганяе сум, бо нават з акна аўтобуса відаць трушчобы). Агаваруся, што ўсёй карціны за тры тыдні я не бачыў і не мог бачыць.
На вуліцы Шолам-Алэйхема ў Тэль-Авіве
Эйлат – асобная «песня», за 20 гадоў ён-такі стаў курортам міжнароднага значэння, і адначасна даволі ўтульным горадам для жыцця. Пляжы і гатэлі на любы густ, з рыбкамі і без, цудоўная падводная абсерваторыя (уваход – каля 100 шэкеляў з «носа», але справа таго вартая), фантаны з музыкай па вечарах – гэта ўсё Эйлат.
Платны туалет – даволі рэдкая з’ява ў Ізраілі, бо процьма бясплатных
Мора – унізе, а мы жылі амаль на самым версе (Mish’ol Ha-Ma’arav, «Заходняя сцежка»), і штодня праходзілі па тры-чатыры кіламетры пад гару і ўгору: практыкаванне ў спёку не самае прыемнае, але ж і не фатальнае. Цешылі вочы вычварныя скульптуры тыпу дрэва-святлафора, стэнд з гарадамі-пабрацімцамі Эйлата, дзе пазначана і ўкраінская Ялта…
Дзіўна, што ў гэтым спісе няма беларускіх назоваў. На беразе Чырвонага мора з пачатку 1990-х жыве пісьменнік-рабочы Давід Шульман, які шмат зрабіў для збліжэння жыхароў дзвюх краін, а ў прыватнасці, Эйлата і Барысава. Празрысты намёк гарадскім саветам абодвух гарадоў 🙂
У кватэры з дасканалай сістэмай ахалоджання паветра лавіў кайф, перачытваючы Уладзіміра Набокава. Да некаторых твораў дабраўся ўпершыню, і вось урыўкі з «Шляхаводніка па Берліне», якія проста клаліся на нашае адчуванне: «У кожным вялікім горадзе ёсць своеасаблівы зямны рай, створаны чалавекам… раю наведваць дом земнаводных, насякомых, рыб… І вядома, трэба паглядзець, як кормяць чарапах». Мы з жонкай усё гэта назіралі – не ў берлінскім заапарку, а ў эйлацкім акіянарыуме.
З другога боку… хапае ў Эйлаце, як і ў іншых мясцінах, вуліц, пакрытых брудам; немалую ролю тут граюць хатнія гадаванцы. Уражанне такое, што цяпер палова сем’яў трымаюць сабачку, хто-ніхто і па два. Улады з дапамогай плакатаў папярэджваюць гаспадароў, каб не пакідалі пасля прагулак сабачае гаўно, ды гэта слаба дапамагае.
Вясёлы кліп ад Ніра & Галі пра коціка і птушку. Жэстачайшэ рэкамендуецца для прагляду
Безліч у ізраільскіх гарадах і катоў – рудых, шэрых, усялякіх. Часта яны сядзяць ля ўваходаў у крамы, адкуль кандыцыянер гоніць свежыя струмені – ратуюцца ад спёкі, значыць. Паводзяцца па-гаспадарску. Вунь адзін разлёгся пасярод тавару (знята на рынку Кармель у Тэль-Авіве).
Што зачапіла мацней – сітуацыя з Мёртвым морам; яно, слушна адзначалі розныя аўтары, літаральна памірае, бо вада з ракі Іярдан практычна не даходзіць да мора-возера. Я зрабіў памылку, вырашыўшы з Эйлата заехаць у Эйн-Гедзі і паплюхацца ў салёнай вадзе (помніў з 1996 г., што ля запаведніка ёсць грамадскі пляж). Той самы паліцыянт, які прэзентаваў мне бутэльку, патлумачыў: уся паўночная частка Мёртвага мора закрыта для купання. Насамрэч паўсюль тырчэлі плакаты: «Асцярожна, правалы ў глебе», «Купанне забаронена». Тым не менш я пераадолеў круты спуск і дабраўся да берагавой лініі, падзівіўся з гранул солі, што сабраліся ў «кветкі», памачыў ногі, пафоткаў… На жаль, камера з мабільнага не перадасць усіх нюансаў.
Праваахоўнік радзіў вярнуцца на 25 кіламетраў у бок Эйлата, у Эйн-Бакек, што мы з жонкай і зрабілі. Праўда, паўднёвую частку, разрэзаную канальцамі, ужо цяжка ўважаць за «сапраўднае» мора, дый пейзажы там менш маляўнічыя. Аднак людзі ахвотна прыязджаюць здаля, бо вада, кажуць, валодае-такі лекавым эфектам. Паляжалі ў ёй і мы.
* * *
Агулам, за 17 гадоў Ізраіль, пабагацеўшы, не здолеў вырашыць многія свае праблемы – сацыяльныя, дэмаграфічныя, экалагічныя. На лакальных узроўнях робіцца нямала – пабудавана трамвайная лінія ў Іерусаліме, што дазволіла разгрузіць цэнтр горада, будуецца нешта падобнае ў Тэль-Авіве… Аднак рызыкну дапусціць, што ў стратэгічным плане дзяржава топчацца на месцы. Пры ўсёй павазе да Бібі Нетаньягу (дасведчанага тактыка, майстра кампрамісаў), няма зараз нацыянальнага лідэра, голас якога лавіла б уся краіна, дый ці будзе?.. Па вялікім Тэль-Авіве развешаны гіганцкія плакаты з выявай Машэ Кахлона, міністра фінансаў, які яўна рыхтуецца да выбараў. Напэўна, гэта не найгоршы экземпляр палітыка, але хто гарантаваў бы, што, трапіўшы на самы верх, ён не пойдзе за сваім цёзкам Кацавам або Эхудам Ольмертам, нядаўна выпушчаным з турмы? Асабіста я не схільны давяраць тым, хто шукае папулярнасці праз каляровыя карцінкі.
Якраз у час нашага прыезду ўсчаўся чарговы скандальчык – урад Ізраіля пастанавіў прыпыніць пагадненне ад 31.01.2016, згодна з якім прадстаўнікі кансерватыўнага і прагрэсіўнага іудаізму атрымлівалі некаторыя правы ля Муру Лямантаў (Сцяны Плачу). Большасць аналітыкаў ацаніла крок прэм’ер-міністра як саступку ультраартадоксам, прысутным і ва ўрадзе. Ёсць думка (вычытаў у газеце «Наguesher»), што пагадненне было заключана ў эпоху Абамы, каб залучыць на свой бок лідэраў амерыканскіх яўрэяў, а калі прыйшоў Трамп, то з ім у Нетаньягу ўсталявалася непасрэдная сувязь, і ў падтрымцы тых лідэраў – сярод якіх нямала ўплывовых людзей – ужо няма патрэбы… Ізраільцам ніхто не забараняе сварыцца з багатырамі: іншае пытанне, дзеля чаго? Што на даляглядзе? Парады «меншасцей» з вясёлкавымі сцягамі?
Тэль-Авіў. Такіх сцягоў у горадзе хапае.
Як бы ні ставіцца да першага галавы ізраільскага ўрада Давіда Бен-Гурыёна, ён з’яўляўся дапраўды галавой (палец у рот не кладзі). І быў здольны на нетрывіяльныя крокі – чаго варты пераезд у паўднёвы кібуц Сдэ-Бокер, што ў пустыні Негеў… У 1950-х ён клікаў суайчыннікаў за сабой, асвойваць пустыню, бо яе засяленне, паводле Бен-Гурыёна, з’яўлялася «нацыянальнай задачай вышэйшага парадку». І праўда – яна ж займае 60% тэрыторыі краіны.
Мы з Б.-Г. 🙂
У 2015 г. Нетаньягу заяўляў ганарліва, што «мара Бен-Гурыёна пра заселены і квітнеючы Негеў ператвараецца ў жыццё на нашых вачах». Нешта я не заўважыў. Па дарозе з Тэль-Авіва ў Эйлат, пачынаючы з наваколляў Беэр-Шэвы, жылых паселішчаў мала (асабліва злавеснае ўражанне пакідае раён Цын з яго «іншапланетнымі» кратэрамі; бліжэй да Іярданіі аднастайны пейзаж прынамсі разбаўляецца шматлікімі пальмавымі аазісамі). Карацей, нягледзячы на дэкларацыі ды подзвігі энтузіястаў, на рукатворны лес Ятыр, Ізраіль развіваецца перадусім у досыць вузкай прыбярэжнай паласе, дзе і круцяцца асноўныя капіталы. Нават Галілея з яе спрыяльным кліматам заселена не вельмі шчыльна: калі мы ехалі ўвечары, то адзначалі толькі рэдкія агеньчыкі. Бадай палова з іх, напэўна, адносілася да арабскіх паселішчаў.
Стаўка на «вялікі Тэль-Авіў» і «вялікі Іерусалім» крыху нагадвае канцэнтрацыю расійскіх рэсурсаў у Піцеры і Маскве. Эйлат параўнаў бы тады з горадам Сочы, прынамсі па капіталаўкладаннях ды іміджавай значнасці для дзяржавы. (А Хайфа як Навасібірск :)) Слушна? Няслушна? Такое маё суб’ектыўнае адчуванне. Як і тое, што Ізраіль пасля хваль масавай іміграцыі крочыць ужо «сярэднім шляхам», без амбіцый сусветнага – і нават кантынентальнага – маштабу. Бацькі-заснавальнікі, якія мелі падобныя амбіцыі, памерлі, змагар за «Новы Блізкі Усход» – таксама…
Некалі прачытаў выраз Марціна Бубера: «Кібуц – гэта ўзорны не-правал. Гэта не поспех, але ўзорнае не-паражэнне» (прыведзена, напрыклад, тут). Мяркую, калі замяніць слова «кібуц» на «Ізраіль-2017», вялікай памылкі не будзе.
* * *
Бонус аматарам штучных моў. Паказаная вулачка ў Петах-Тыкве, што носіць імя д-ра Заменгофа, ураджэнца Беластока, які жыў і ў Гародні. Дзе таксама ёсць вуліца, названая ў гонар «доктара Эсперанта».
Уладзімір Львовіч Няхамкін (Мехаў – яго псеўданім) – празаік, драматург, літаратурны і тэатральны крытык, перакладчык. Нарадзіўся ў Рагачове 25 сакавіка 1928 г., памёр у Мінску 7 ліпеня 2017 г. Выступаў у друку з мастацкімі творамі з 1951 г., член Саюза пісьменнікаў з 1960 г. Шмат гадоў працаваў у рэдакцыі газеты «Літаратура і мастацтва», быў лаўрэатам Дзяржаўнай прэміі БССР 1986 г. за цыкл гісторыка-рэвалюцыйных фільмаў. Мне ж пісьменнік найбольш дарагі таму, што разам з іншымі калегамі ў верасні 2002 г. падпісаў зварот у падтрымку Праведнікаў народаў свету. У 1990–2000-х гадах я не аднойчы сустракаў Уладзіміра Львовіча ў аб’яднанні яўрэйскай культуры, каля «Ямы» ў Мінску – ён прыходзіў на традыцыйныя мітынгі 9 мая, дый увогуле цікавіўся яўрэйскімі грамадскімі справамі.
Нарыс, які прапануецца далей, быў напісаны пасля вандроўкі Ул. Мехава па Ізраілі ў кастрычніку-лістападзе 1995 г. Апублікаваны ў малатыражным зборніку «Поклон тебе, Иерусалим» (Мінск, 1996).
В. Р.
Уладзімір Львовіч Няхамкін
І
Мой унук, у жылах якога зліліся, сталі адной некалькі рознапляменных крывей, летуючы ў вёсцы ў дзеда беларуса, даведаўся, што другі яго дзед – яўрэй. Пачуў пра тое ўпершыню. Не таму, што пяты пункт анкеты гэтага другога дзеда быў у доме, дзе ён рос, мінападобным, непажаданым для абгаворвання пытаннем. Проста не праблемная і не займальная гэта для сям’і тэма – нацыянальнасць суродзіча, сябра, знаёмага. Зразумеў я, і ў вёсцы таксама кімсьці вымаўлена было запомненае малым без плюсавай ці мінусавай акцэнтуацыі. Згадалася ў сувязі з нечым, і ўсё. Але дапытлівага малодшакласніка зацікавіла.
– Ты, праўда, яўрэй? – неяк па-новаму ўгледзеўся ён у мяне, вярнуўшыся дамоў.
– Так.
– Значыць, і я таксама?
– Мама ў цябе беларуска. Станеш дарослым, вырашыш, як сябе ў дакументах запісаць – па маме ці па тату.
– А гаварыць па-яўрэйску можаш? – не сунімаўся хлопчык.
– Да сораму, кепска. Вельмі кепска. Мае бацькі, твае прадзед і прабабка, гаварылі між сабой, як у пару майго маленства ўжо большасць яўрэяў у Мінску, па-руску. Але на лета, на канікулы, мяне, як цябе цяпер, адвозілі часам да бабулі. Жыла яна ў яўрэйскім мястэчку, тады іх было на Беларусі многа. Вакол там чуў яўрэйскую гаворку. Вось трошачкі, што з той гаворкі за лета засвойваў, у галаве і засталося.
Унук у мяне – кнігаед. З паўгода перад размовай, якую згадваю, праглынуў адаптаваную для дзятвы Біблію і кніжку біблейных паданняў. Дагістарычная далеч і пара дзедавага школьніцтва ў світальным ягоным узросце бачыліся яму аднолькава сівой даўніной. І назаўтра ўведанае надоечы ад мяне ён пераказаў гарадской сваёй бабулі, маёй жонцы, досыць арыгінальна тое страктаваўшы. З падсветам асеўшага ў памяці чытанага старазапаветнага. Што ў пракаветнасці, калі прарок Майсей выводзіў з егіпецкай няволі паланёнае там ізраілева людства, у безлічы палоннікаў, якія брылі за блаславёным Богам вешчуном свабоды, шкандыбала і мая бабуля. На вакацыі я да яе ездзіў, таму і ведаю яўрэйскую мову.
…Пад яркім, гарачым тут і на пачатку лістапада сонцам я клыпаю між рэштак раскапанага ў зямлі, ачышчанага ад напластаванняў пазнейшых стагоддзяў-тысячагоддзяў старажытнага горада. Гэта Кесарыя – у часы, бліжэйшыя да Майсея, чым да нас, квітнеючы цэнтр Іудзеі, знаны і ў землях далёка-далёка вакол порт пры Міжземным моры. Ёсць выслоўе, што археалогія – гэта дзесяць працэнтаў камення і дзевяноста працэнтаў уяўлення. У чарадзе разнамоўных турыстаў спыняюся перад астаткамі дзвюхтысячагадовай даўнасці партовых збудаванняў, перад ацалелымі з той даўнасці кавалкамі гарадской сцяны, забрукаванага пляца, іпадрома, тэатра, скульптурнай фігуры з першым эпіграфічным сведчаннем пра Понція Пілата, – і апынаюся ў дасвецці нашай эры. Партовыя збудаванні паўстаюць перад вачыма цэлымі, і каля іх пагойдваюцца на вадзе крутабокія грэцкія, карфагенскія, рымскія караблі, нагружаючыся соллю, здабытай у Мёртвым моры, востра пахкімі прысмакамі з Аравійскага паўвострава. На адкрытай небу арэне тэатра пад крык публікі на каменных лавах наўкруг сыходзяць крывёй рабы, якім не пашанцаавала ў смяротным паядынку з ільвамі і барсамі, ці гэткімі ж, як самі, арэннымі байцамі з рабоў, – у тагачасным Рыме як называлі гладыятарамі, не ведаю, як называлі тут. Абкружаны насцярожанымі ахоўнікамі, не раўнуючы як цяперашнія прэзідэнты, пляцам праходзіць грозны пракуратар краю Понцій Пілат – натуральна, для мяне абліччам такі, якім партрэтаваны Булгакавым.
І ўспамінаю колішняе ўнукава вытлумачэнне прычыны майго знаёмства з ідышам. І думаю, што, вядома, не помная мне бабка, забітая ў сорак першым гітлераўцамі, але найдалёкая мая пра-пра-пра-прашчурка і праўда ж магла ступаць егіпецкімі пустынямі за біблейскім прарокам. А яе нашчадкі, мае бліжэйшыя трошачкі продкі, праз тысячу гадоў уперад ад таго і за дзве тысячы назад ад мяне маглі тут, куды вось дабраўся, бачыць наяве тое, што бачу я ўяўленнем. Перш, чым стагоддзем, другім, трэцім пазней наступнікі іхнія, яшчэ бліжэйшыя ў радаводзе маім продкі, перабяруцца ў Іспанію, потым, яшчэ праз стагоддзі, гнаныя інквізіцыяй – у Германію, і ўрэшце, праз колькі пакаленняў яшчэ, – у Беларусь. Настолькі пераняўшы адзін з нямецкіх дыялектаў, што стане ён асновай іх новай роднай мовы – ідыша.
Што і як у гэтую Кесарыю мяне закінула? А тое, што яна – прыкметны пункт прыпынку ці не ўсіх турысцкіх аўтобусаў, якія снуюць па Ізраілі. Сталася гэткім пунктам і для аўтобуса, у якім, падарожнічаючы тут, сяджу з жонкай я. Аўтобуса, на лабавым шкле якога здалёк бачна абрэвіятура з лацінскіх літар “SPD”. Нямецкая абрэвіятура назвы сацыял-дэмакратычнай партыі Германіі.
Жонка мая, журналістка Ганна Краснапёрка, дзяўчом перажыла нявольніцтва ў гета. Праз шмат гадоў пасля вайны яна напісала пра тыя чорныя задротавыя васемнаццаць месяцаў жыцця кніжку. Кніжка прыцягнула чытацкую ўвагу, была перакладзена з беларускай на іншыя мовы. У іх ліку ў Германіі на нямецкую. У выніку сям’я наша займела там шмат сяброў. З ініцыятывы гэтых сяброў, падтрыманай незнаёмымі добразычліўцамі з урада зямлі Паўночны Рэйн – Вестфалія, нам зроблены быў такі прэзент – прыслана запрашэнне наведаць Ізраіль. У складзе групы, сфарміраванай дзейным у сацыял-дэмакратычнай партыі “райзэбюро” – бюро падарожжаў. Два свае першыя візавыя дні мы адседзелі з аўтобуснымі спадарожнікамі на пленарных пасяджэннях арганізаванага тут гэтай партыяй сімпозіума, аднаго з шэрагу прысвечаных пяцідзесяцігоддзю вызвалення Германіі ад мораку нацызму: нямецкіх спадкаемцаў высакароднага Вілі Бранта не пакідае боль за ўчыненае ў часіну таго мораку ад імя радзімы. А далей – у дарогу. На дзесяць дзён. Гранічна насычаным у пазнавальным сэнсе маршрутам. З працягам сімпозіумных дыскусій вечарамі ў гатэлях – штовечар новым, – куды завальваліся пераначаваць.
Дык адчуванне не так ужо і далёкасці богведама як далёкага, адчуванне, калі не яўна рэальнасці міфічнага, то ўсё-ткі рэальнага пад ім грунту, – з самабольшых у той дарозе.
Едзем, а гід раптам кідае:
– Зірніце за вокны налева. Воддаль вёска. Калісьці то быў горад Магдал, дзе здарылася вядомае вам з Марыяй Магдалінай.
Вядомае нам – гэта пра заступніцтва Хрыста за блудніцу. Памятаеце: хай кіне ў яе каменем той, хто без грэху. І ніхто не кінуў.
Альбо ў гадзіну, калі абоч аўтастрады жоўта-карычневая выпаленасць пустыні Негеў, чуем:
– Едзем мясцінай, дзе стаялі Садом і Гамора.
Як бы матэрыялізуецца, значыць, яшчэ адна біблейская легенда. Пра знішчаныя Богам у гневе гарады. Серай і агнём. У пакаранне за распуснасць і разбэшчанасць жыхароў.
Альбо пры набліжэнні да Мёртвага мора – калі вакол усё часцей снегава бялее соль:
– Недзе тут паплацілася за жаночую слабасць жонка Лота.
Пачынаеш верыць, што і такое ці не было напраўду: ператварэнне па-дурному цікаўнай кабеціны ў солевы слуп. Бог загадаў не азірацца, а яна азірнулася.
Што ўжо казаць пра хвіліны, як у гарах над тым морам стаіш у пячорных сценах самай старой у свеце сінагогі. Ці ў Іерусаліме сцішваешся ў самапершым у гісторыі хрысціянскім храме. Ці, зазірнуўшы ў калодзеж, бачыш дном брук, па якім ступалі сандалі рымскіх легіянераў.
Дзве з паловай – дзве тысячы гадоў ад нас. Не мізэр, зразумела. Ды па-тутэйшаму і не галактычная адлегласць.
II
Міфы з пракаветнасці ажываюць тут як даўняя рэальнасць, міфы ж, што склаліся пазней, ды і ў нашы дні ў нябыт не сышлі – развейваюцца, абвяргаюцца. Маю на ўвазе зласлівае, здзеклівае, цёмна-забабоннае ва ўяўленнях пра яўрэйства. Што нагрувасцілася вакол яго за вякі існавання ў раскіданасці па свеце і, будзем шчырыя, працягвае досыць небяспечна буяць цяпер. Прыкры цень чаго заўважаеш, здараецца, нават у свядомасці асоб, вышыня талерантнасці і духоўнасці якіх не выклікае ў цябе сумнення. Цень часам дзіўны, часам малапрыемны, часам наіўна-смешны.
Успамінаецца, колькі гадоў таму я спатыкнуўся на сказе ў надрукаваным беларускім штотыднёвікам “Літаратура і мастацтва” апавяданні. Сказе, што хто-ніхто ўпарта лічыць аўтара апавядання ці аўтарава ў творы альтэр эга – “другое я” – трошачкі яўрэем. Да “выкрывальных” у гэтым сэнсе адметаў ягонага аблічча адносячы сярод іншых – цытую – “кароткія ногі пры доўгім тулаве”.
Божа літасцівы! Даўно дажыў да сівізны, а не ведаў, што пільнавокім юдафобам яшчэ і каротканогаць чалавека – знак таго, што ў стасунках з ім трэба расава насцярожвацца. У радзе з кучаравасцю, гарбаноссем, картавасцю – пра што забыўся, чаго не назваў? Нічога гэткім не давядзеш, запярэчыўшы, што каротканогае яўрэйства дало чалавецтву Маю Плісецкую, знакамітага галівудца, выканаўцу ролі Спартака ў сусветнавядомым фільме пра славутае паўстанне Керка Дугласа, чые ногі пад кароткай тунікай прыводзілі ў экстаз эмацыянальных глядачак, легендарнага ў беларускім балеце, рослага, адменна складзенага Сямёна Дрэчына – называю першыя імёны, што ўсплылі на памяць. Хоць і разумею: ёсць тэмы, да гаворкі пра якія брыдка апускацца.
У жыцці мне неаднойчы сустракаліся людзі, якія заяўлялі, што яўрэя распазнаюць з першага позірку. Хто заяўляў з негатыўным адценнем у інтанацыі, хто негатыўнага ў сказанае не ўкладаўшы. Дык тут, у Ізраілі, думаю, тыя самаўпэўненыя заяўшчыкі здорава пачухалі б патыліцы. Бо згледзелі б, вядома, у аблічнай вакол размаітасці твары і постаці, якая ім бачыцца агульнаяўрэйскай. Тыпажнасці, скажам так, са штрыхамі – у каго больш, у каго менш, – шолам-алейхемаўскіх персанажаў. Але згледзелі б вельмі нячаста.
Цяперашняе ізраільскае яўрэйства – самае рознааблічнае. Русявыя светлавокія вікінгі паходжаннем з Германіі і негроідныя перабранцы з Эфіопіі. Абсалютна зрусіфікаваныя нядаўнія масквічы, ленінградцы, новасібірцы і поўныя грузіны манерамі, гарачнасцю, самапачуццём учарашнія тбілісцы. Бронзаваскурыя рэпатрыянты з Індыі і ніяк не адрозныя знешне ад арабаў уцекачы з Ірака ці Сірыі. І такое, дадам адразу, не толькі тут, у Ізраілі. У адной рускамоўнай газеце ЗША я прачытаў, быўшы там, насмешлівыя радкі сучаснага яўрэйскага пісьменніка, амерыканца Леа Ростэна адносна невыкараняльнай, паводле пераканання юдафобаў, адразу пазнавальнай імі характэрнасці яўрэйскага аблічча:
“Што ж тычыцца “аблічча”, то вельмі камічна: прынц Чарльз выглядае ну зусім па-яўрэйску, а папа рымскі вонкава яўрэісты нават больш, чым мая бабуля. Наогул, хто ў блізкі да нас час найбольш глядзеўся і глядзіцца яўрэем? Гебельс і Арафат! Самы ідэальны “арыйскі твар” з калі-небудзь мною бачаных – у Егудзі Мянухіна…”
З яшчэ развеянага, можна сказаць, самім фактам існавання Ізраіля – абразлівы міф аб несалдацкасці, воінскай няздатнасці яўрэяў. Міф устаялы, ніякімі прыкладамі несупадзення яго з праўдай невыкасавальны са свядомасці абывацеля – і каб адно абывацеля!
Па заканчэнні, помніцца, маланкавай вайны на Блізкім Усходзе ў 1967 годзе, калі маленечкі Ізраіль за шэсць дзён дашчэнту раскалашмаціў арміі вялізных у параўнанні з ім вакольных арабскіх краін, што наважваліся сцерці яго з зямлі, да мяне зазірнуў знаёмец-паэт. Чалавек ён быў увогуле прыстойны, антысеміцкім цемрашальствам, нібыта, не заражаны, але ў ягонай галаве тым не менш не састасоўвалася: яўрэі – і каб лётчыкамі, танкістамі, дэсантнікамі. Іншая рэч – гандлярамі, банкаўскімі клеркамі, дзялкамі.
– Ну тут ясна, – сказаў ён, не абмінуўшы гарачае, на той момант у размовах сама ходкае. – На баку ізраільцян ваявалі ўласаўцы, наняты зброд.
Стаўленне да ўласаўцаў было тады адназначнае, не цяперашняе.
– Хоць падлічы, у якім цяпер уласаўцы павінны быць веку. Ці ж у ваяцкім? – адказаў я. Сам cабе ўсміхнуўшыся, што такое некаму змагло ж уявіцца: памагатыя Гітлера – памагатымі яўрэйскай дзяржавы!
У наш час і той, каму гэтага вельмі не хочацца прызнаваць, ведае: ізраільская армія – з ліку мацнейшых у свеце. Салдат Арміі абароны Ізраіля – так тут войска называецца – вызначаецца годнасцю, патрыятычнасцю, усведамленнем, як ён патрэбен радзіме і як яна ім ганарыцца. Армія – быццам сама маладосць краіны. Прыгожая, спакойная за будучыню маладосць. Калі ў нас у былым СССР апошнія гады прызыўнікі, каму толькі ўдаецца, стараюцца ўнікнуць вайсковай службы, праўдамі-няпраўдамі яе пазбегнуць, то там не адбыць належнае ў арміі – ганьба для юнака і дзяўчыны, прычына для пачування нейкай у сабе непаўнацэннасці.
Ці ўзяць трэцяе з антысеміцкай міфалогіі – байку аб няздатнасці яўрэяў да сялянскасці. Да працы ў земляробстве, у хляве, на пашы. Тым, хто трымаецца гэтай байкі, на вочы б ператвораную рукамі ізраільскіх кібуцнікаў у квітнеючую да іхняга сюды не так даўняга прыходу скамянелую, адвеку няўродную зямлю.
Вядома, заснаваныя ў большасці ідэалістамі з піянераў руху за вяртанне яўрэяў на гістарычную радзіму, кібуцы цяпер, прынамсі, многія, у досыць сур’ёзным крызісе. Унукі-праўнукі заснавальнікаў ды новапрыняты ў талаку люд з пазнейшых хваляў іміграцыі да калектывісцкага альтруізму ветэранаў (у тых дэвізам было – “Галоўнае, мы на зямлі продкаў. І мы ўсе тут роўныя, аднолькавыя!”) ставяцца без рамантычнай замілаванасці. Не лічаць, напрыклад, справядлівым размеркаванне прыбыткаў гаспадаркі – няхай у выніку і прыстойна атрымліваючы – па колькасці ўтрыманцаў у сям’і, а не па вазе працоўнага ўкладу члена арцелі ў вытворчасць. Дзяржаве даводзіцца мазгаваць, улічваць генерацыйныя змены ў настроенасці і псіхалогіі грамадзян, што працуюць на фермах і трактарах сёння.
Але і пры наяўнасці праблем шматукладная сельскагаспадарчая індустрыя тут надзвычай інтэнсіўная. Ізраіль не толькі нармальна корміць сябе. Гародніна, садавіна, мясное і малочнае, субтрапічнае, гаёвае, кветкі – усяго не назавеш – ідуць адсюль у Заходнюю Еўропу, у Амерыку, да нас, на ўвесь свет. Папаўняючы дзяржаўны і не дзяржаўны бюджэт, разбураючы яшчэ адзін хлуслівы міф.
В следующем 2018 году исполняется 10 лет сайту, а 19 апреля – 70 лет Независимости Израиля. В связи с этими датами в день Старого Нового года объявляю старт мероприятия. В большинстве своем оно будет для жителей Беларуси и тех, кто имеет там корни, но живет в др. странах, помимо Израиля. Об израильтянах, а также живущих в иных странах, но пожелающих принять участие, разговор отдельный, и о нем ниже.
Итак, в августе 2018, можно будет приехать на 16 дней в Израиль для поездок по стране и реального знакомства друг с другом. Это совсем не дешевое удовольствие и для многих не осуществимо. Но я хотел бы, чтоб именно те, кто не могут себе этого позволить, оказались здесь. Да и кто иногда могли бы – тоже приехали, потратив значительно меньше того, во что обойдется поездка. И чтоб таких было не несколько десятков, а значительно больше, например, чел. 100.
Это не просто туристическая поездка группы совершенно незнакомых людей, а тех, кто объединены общими интересами сейчас и будут делать немало в будущем по сохранению памяти, восстановлению того, что еще окончательно не исчезло, и воспрепятствованию нынешнему бредовому чиновничьему произволу, что привлечет в Беларусь туристов, а не будет отталкивать.
Что для этого надо сделать?
В течение нынешнего года необходимо создать фонд. Каждый должен не только читать материалы сайта, но и, непременно, лайкать понравившиеся, оставлять комменты и обязательно распространять, и не только в фейсбуке. Привлекать компании, будь-то белорусские, израильские, или еще какие-то, которые могли бы заинтересоваться и стать спонсорами. Желающие приехать должны быть заинтересованы, чтоб как можно больше их знакомых узнали о сайте и внесли свой вклад в создание фонда, необходимого для финансирования всего мероприятия, различных организационных расходов, а также серьезного развития и продвижения сайта, да и не только.
Каждое пожертвование должно быть отправлено с указанием для кого (Ф.И. конкретного человека) и, естественно, от кого и где проживает, а также, желательно, указать возраст отправителя, предварительно написав на amigosh4@gmail.com и обсудив, как лучше осуществить перевод. Те, кто привлекут серьезных спонсоров, получат дополнительные места. Примерная минимальная стоимость участия одного чел. – 1500 долл. Несомненно, сумма немалая, но если на этот раз приедут одни, которым помогли осуществить мечту, то в следующий раз окажутся те, кто жертвовал, а потому интерес в успехе должен быть у очень многих. Наиболее активные авторы сайта получат персональные приглашения.
Предстоит провести большую подготовительную работу, для чего необходимы, по меньшей мере, 5 серьезных людей, живущих в Израиле, и несколько на высоком уровне знающих иврит и англ., при этом хорошо бы, чтоб и белорусский. Каждый из них в дальнейшем будет участником всех поездок по стране, встреч и т.д., естественно, бесплатно, а кто-то получит и не одно место, исходя из личного вклада. Необходимо будет также привлечь группу волонтеров из учащихся старших классов и студентов, в том числе живущих в Беларуси.
Еще в процессе подготовки мероприятие может стать хорошей рекламой для различных белорусских, да и израильских компаний. После же его окончания, когда о нем появятся материалы в различных белорусских и израильских СМИ, оно даст серьезный толчок сближению простых людей наших стран, сохранению исторической памяти и организации самых различных совместных мероприятий, как в Израиле, так и Беларуси. Итак,попадут только активные, а таких, не сомневаюсь, окажется много.
Ежели чел. живет в Америке, Канаде, Австралии, Германии и т.д., то за исключением билетов, все экскурсии, проживание в отеле и т.д. будут по особо льготным ценам.
Что касается израильтян,то и для них возможны бесплатные экскурсии по стране вместе с приехавшими,но для этого надо будет проявить не меньшую активность, что поможет оказаться в Израиле и их добрым друзьям и знакомым, как живущим в Беларуси, так и др. странах.
С помощью волонтеров мы найдем как иврито-англоговорящие, так и русско-белорусские семьи, которые в один из дней пригласят к себе каждого из приехавших.
Незадолго до отъезда, скорее всего в субботу, в лесу Бен-Шемен, недалеко от Тель-Авива, будет проведена встреча-пикник, на которую смогут приехать и многие израильтяне. В заключение там же в амфитеатре состоится концерт.
Думаю, что среди приехавших окажутся и некоторые белорусские музгруппы, хотя могут быть и живущие в др. странах, но имеющие в своем репертуаре песни на белорусском, идиш, иврите, украинском, англ. Будут также привлечены израильские музыканты с белорусскими корнями.
Если же будут желающие присоединиться к участникам, оплатив полностью поездку, то отказа не будет.
Обсуждения вопросов подготовки и проведения будут исключительно в израильско-белорусской группе в фейсбуке, потому в нее приглашаются все, кого еще в ней нет, и кто будет делать всё необходимое, о чем говорилось выше. Не сомневаюсь, что при всей необычности задумки, она будет осуществлена.
Но поскольку работы достаточно много, то надо начинать без раскачки и долгого раздумывания.
Я нисколько не сомневаюсь, что все получится, по ряду причин:
Старт дан в День моего рождения и Старого Нового года, а доброжелательность и уважение огромного количества людей особо почувствовал именно в этом году.
Никогда не привык отступать, такой уж характер.
Никто не может сказать, что в жизни кого-то подвел, не сделал обещанного, как бы тяжело ни было.
Никто подобного не делал, вряд ли у кого-то даже зарождалась мысль, что еще больше заставит добиться результата.
Успех мероприятия как раз в интересах очень многих, не говоря о том, что каждый из нас будет способствовать улучшению отношений между простыми людьми, независимо от национальности, живущими как в одной стране, так и в разных, Особенно это важно в нынешнее неспокойное время, при тех правителях, которые десятилетиями упорно цепляются за власть и считают себя незаменимыми.
Просьба присылать для размещения на сайте отдельные интересные снимки, а еще лучше вместе с рассказами о поездках по стране.
yeolka1)
