Конец 80-х, начало 90-х – новая волна эмиграции

Приход к власти Михаила Горбачева в середине 80 – х годов прошлого века и обозначенные им на очередном партийном съезде перемены внесли некоторый оптитизм в сознание и настроение многих людей, когда стало возможным открытие кооперативов, начать говорить о национальной и религиозной самоидентификации. Однако достаточно быстро наступило разочарование.

26 апреля 1986 г. произошла Чернобыльская трагедия и спутя 2 дня через Калинковичи в течение часа после 5 час. дня проследовала вереница из более чем 60 – ти автобусов и множества военной техники. После того, как благодаря радио голосам из-за “бугра”, люди узнали, что произошло нечто страшное на Чернобыльской атомной станции, начали ходить различные слухи каким образом очень скоро будет решена проблема. И потому на очередную первомайскую демонстрацию в отличный солнечный день на центральную площадь города пришло очень много горожан, после чего все отправились на отдых в лес. Высшее руководства страны во главе с Горбачевым любыми путями пыталось утаить от народа истинную степень масштабов аварии на станции и потому в Киеве в начале мая даже был проведен короткий этап существовавшей тогда ежегодной велогонки Мира, хотя обычно она не проходила по территории Советского Союза. Однако, надо было предпринимать и другие меры успокоения, и спустя неделю после первомая по областному радио начал выступать светила из Москвы, академик-радиофизик. Он объяснял, что не следует ходить в лес, а тем более садиться на траву, собирать ягоды и грибы, и что обязательно надо класть мокрую тряпку перед входом в квартиру, не держать открытыми форточки, и т. п., чтоб защитить от поражения радионуклидами щитовидную железу. Но люди уже понимали, что с самого начала от всех утаили истинные масштабы произошедшего. Кроме этого заявленные Горбачевым ускорение и перестройка не ощущались ни в чем, зато с течением времени все более ощущулось наступление полного дефицита, резкое подорожание продуктов первой необходимости.

А распускавшиеся слухи о возможных погромах, возможность прослушивания без особых помех “вражеских” голосов, таких как “Голос Америки”, “Свобода”, “Голос Израиля” и др, встречи со своими бывшими земляками, начавшими приезжать в гости, а также с  иностранцами, для которых стало возможно участие в различных международных выставках и иных мероприятиях, проводившихся прежде всего в Москве, привели и подтолкнуло многих к желанию эмигрировать. Каждый может вспомнить эпопею его отъезда, особенно в конце 1989 – 1990 г, времени ожидания получения визы в областном ОВиРе, когда оно уже стало зависеть от взяток. С 1 ноября 1989 года под давлением Израиля, Америка прекратила прием эмигрантов, оказавшихся в перевалочном пункте Вены и, желавших въехать в нее по израильской визе. Люди шили большущие сумки – баулы для ручного багажа, сбивали в большом количестве огромные фанерные ящики для отправки багажа по железной дороге до морского порта, в основном это был Одесский Ильичевск, откуда он поступал в порта Израиля: Хайфу или Ашдод. Таможенные пункты были в районе Центролит под Гомелем и в Смолевичах под Минском. В те годы уже хорошо начали себя чувствовать таможенники и грузчики, которые установили таксу с отправки каждого ящика. В то же время кое к кому таможенник приезжал прямо на дом и за договоренную плату опечатывал весь багаж, избавляя от дальнейших хлопот. Были случаи, когда грузчики еще на начальном пункте отправки проделывали дырки в крыше грузового вагона, а затем обваровывали багаж. Можно вспомнить и такие истории, когда после упаковки баулов в квартиру по наводке залази местные жители, и выносили все ценное.  Багажная эпопея продолжалась и в Израиле, когда немало тех, кто летел транзитом через Бухарест, по прибытии в аэропорт Бен Гурион в Тель Авиве получал сломанные чемоданы и разрезанные баулы. У некоторых, отправивших фанерные ящики малой скоростью по морю, проблемы начинались на складе в Израиле, куда поступил их багаж. Когда компьютор выбирал кого-то для проверки и в его багаже оказывался мотоцикл “Ява”, катамаран или телевизор, за что надо было платить большую пошлину. В результате многие вещи остались на складе. Казалось бы, такая ценная фанера, из которой сбивались ящики, в Израиле фактически также оказалась не применима и ящики, после выгрузки из них багажа, либо оставались до некоторых пор валяться на улице, либо их фактически бесплатно забирали грузчики. С 1 января 1991 г. было введено ограничение по весу багажа, не более 1 тонны на семью.и постепенно отправка больших ящиков сошла на нет. Еще вспоминаются очереди в областном банке в Гомеле, где можно было обменять рубли на доллары, в расчете примерно 164 или 166 долларов на одного члена семьи. Официальный курс доллара с конца 1989 г  с 63 копеек был повышен в 10 раз и на семью из четырех человек надо было заплатить огромные по тем временам деньги, более 6 тыс. рублей. Обмен производили 2 раза в неделю и в занимаемой с утра  очереди обсуждали каков курс доллара и на сколько он выше или ниже того, который был прошлый раз, что дало бы возможность получить на пару долларов больше или меньше.Приехав в Израиль, люди ощутили насколько они далеки бьли от реальности и, что сумма долларов, полученных при обмене в банке, вообще не имеет принципиального значения. Кроме этого, тогда для желающих эмигрировать существовала позорная практика вынужденного отказа от гражданства, за что надо было еще и заплатить по 500 рублей с каждого члена семьи. В те годы квартиры еще не были приватизированы и многие оставляли их государству, а частные дома или кооперативные квартиры продавались за такую сумму, которая при переводе ее в доллары, так же была ничтожно мала. И только с начала 1991 г, после подписания Беловежских соглашений и распада Союза, все начало меняться, и недвижимость, даже в Калинковичах, постепенно стала иметь какую-то ценность.

В этом разделе каждый сможет рассказать свою историю эмиграции.
Калинковичане и мозыряне впервые свободно празднуют Песах в одном из залов Мозыря на ул. Интернациональная. Пасхальную Агаду читает 6-ти летняя Света Шустина. Апрель 1990 г.
The Jews living in Kalinkovichi and Mozir are celebrating Passover freely for the first time in one of the Mozir halls. The Passover Hagada is read by the 6-year old Sveta Shustina. April 1990
Возле места массового расстрела евреев. Справа налево: Лева Сухаренко, Арон Шустин, Гриша Вейнгер, Эдик Гофман – житель Мозыря. Апрель 1990 г.
The Jews of Kalinkovichi pay their respect in memory of the killed Jews.  Near the place of massive killing of Jews , 22 of September 1941
from right to left: Leva Suharenko, Aron Shustin, Grisha Veynger and Edik Gofman. April 1990

Группа калинковичских евреев возле дома Михула Урецкого по ул. Калинина 31. В одной из комнат была синагога.
Фотографии Йоханана Бен Яакова, жителя израильского поселения Гуш Эцион, посланника “Джойнта”.
Апрель 1990 г.
The Jews living in Kalinkovichi near the synagogue.
The photo of Iohanan Ben Yaakov, delegate from Joint to Kalinkovichi and Mozir, resident of the Israeli settlement Gush Etzion. April 1990